Лукницкий Сергей. Это моя собака (Пять повестей для детей)

   Жара не спадала даже после ужина.
   - "В воздухе пахнет грозой... " - пропел Пал Палыч.
   - Уж как надо бы! - вздохнула тетя Груша. - Сушь не ко времени. Не погорело бы все в поле и в огородах.
   Спать все легли на полу на террасе. Но только мы заснули - вдруг... Не могу этого описать. Что-то лопнуло, опять лопнуло и снова лопнуло с ужасающим треском и пошло молотить по нашей крыше молотками.
   - Ура-а! - закричали Витя и Пал Палыч и застучали по крыльцу голыми пятками.
   - Белье, белье у меня на веревках! - закричала тетя Груша и промчалась мимо меня, опрокидывая стулья.
   - Павлуша, окна закрой! - закричала Мама-Маша, и мне показалось, что в доме разбилась сразу вся посуда.
   Из-под кровати меня вытащил Витя. Он был в одних трусах и весь мокрый. Он прыгал.
   - Скорей, Пиратыч! Какой бешеный ливень! Ничего не видно!
   Чему он обрадовался? Действительно, видно ничего не было. Отовсюду лилась вода: с неба, с крыши, с Пал Палыча, с тети Груши и мамы Маши. Они катили бочку к водосточной трубе, из которой бил столб воды. Фома сидел на перилах террасы, но и с него уже натекло на пол.
   А Витя скакал по самым глубоким лужам, как будто мало было воды сверху.
   - "Играют волны, ветер свищет!.. " - вопил он и хохотал во все горло. Ко мне, Пиратыч, ко мне, мой храбрый пес!
   Мне совсем не хотелось купаться в четвертый раз. И почему я вдруг сорвался, как ненормальный? Визжал, прыгал, лаял и носился по лужам. Не могу понять...
   Потом мы все, стуча зубами, пили горячий чай с молоком и малиновым вареньем.
   - Отлично! Великолепно! Грандиозно! - бросал восклицания Пал Палыч и дул в блюдце. - Гроза - это радость и обновление! Детство и счастье!
   Я сидел в Витином старом свитере, и высокий его воротник мешал мне вылизывать миску.
   Очень люблю малиновое варенье!
   - Съел?! - удивилась тетя Груша и всплеснула руками. - Нет, нипочем не поймешь вас, дачников: ночью голые скачут под дождем, а собака у них варенье жрет!..
   Лошадь в лесу
   30 июня. Вчера была прекрасная прогулка в лес.
   Я увидел крупные следы и пошел по ним, не отрывая носа.
   - Пиратыч что- то почуял, - прошептал Витя и побежал за мной.
   Следы становились все виднее. Я поднял голову и увидел... лошадь.
   Конечно, я сразу же на нее залаял. Лошадь тряхнула челкой и показала мне длинные желтые зубы. Я решил напасть на нее с другой стороны. Но там оказалась телега, в которой сидел старик с бородой.
   - Шустрый песик... Какой породы? - спросил он.
   - Фокс-крысолов, - мрачно ответил Витя.
   - И ловит? - удивился старик.
   - Пока нет, - еще мрачнее ответил Витя ипогрозил мне за спиной кулаком.
   Я совсем сбился с толку: хватать мне лошадь за ноги или нет?
   Витя больше не делал никаких знаков, а старик с бородой поманил меня пальцем:
   - Поди, поди сюда, дурачок!.. Я не обижу. Я вашу лохматую братию люблю. - Вдруг он повернулся к Вите и спросил: - Ты когда уедешь с дачи, сынок, собачку-то как, здесь оставишь?
   - Я? Пиратыча? - изумился Витя.
   - Бывает и так. Дачники уедут, а животное бросят. У меня этих горемык бесхозных один раз семь душ скопилось - три собаки, четыре кота... А как выгонишь? Пропадут с голоду...
   Старик слез с телеги и стал кидать на нее лопатоймусор из кучи. Витя стал ему помогать.
   - Мусор - это тоже их, дачников, работа, - вздохнул старик. - Приедут, позагорают, кислородом подышут, а после них хоть в лес не ходи... Осторожно, песик, тут стекло, ты же у нас босиком...
   Когдамы погрузили весь мусор, старик сказал нам "спасибо" и пригласил в гости.
   - Я живу в желтом домике на горе. Его отовсюду видно. Легконайдете.
   Этот добрый старик мне очень понравился. Лошадь его - тоже. В хорошем настроении мы побежали догонять Пал Палыча и маму Машу.
   Кто никогда не был городской собакой, даже представить себе не может, до чего же это здорово - мчаться вперед, не разбирая дороги, перемахивать ямы и кусты, с налету врезаться в чащу! Нос у меня чуть не разрывался столько попадало в него прекрасныхзапахов! А один вдруг совсем свел меня с ума. Я даже взвыл и сделал стойку возле большой черной норы. Но когда я засунул в нее голову... Нет, это даже описать нельзя! Там нестерпимо пахло настоящим лесным зверем! Я лаял, рыл землю передними лапами и отбрасывал ее задними. А где-тодалеко в земле что-то живое дышало, урчало и... боялось меня.
   Пал Палыч, конечно, вытащил меня из этой норы.
   - У этого пса есть задатки и темперамент, - сказал он.
   - Я же говорил тебе, папа, Пиратыч себя еще покажет! - с гордостью произнес Витя.
   Обратная дорога из леса тоже была очень интересной. Мы собирали коллекции. Мне попалось много забавных находок: сухая сплющеннаялягушка, птичье крыло, чья-то челюсть и круглое волосатое гнездо с дыркой. Но все это пришлось бросить. Карманы у Вити и без того были набиты доверху.
   Я ему завидовал, хотя вообще-то носить одежду очень противно. Витя как-то надел на меня трусы имайку, но я сразу же в них запутался и упал. А вот от двух боковых карманов я бы не отказался!
   Страшный пес
   1 июля. Какая встреча! Не могу опомниться! Кажется, начинаю понимать смысл выражения "собачья жизнь".
   Но лучше все по порядку.
   Вчера после обеда я пошел к забору закопать взаветном месте возле кустов кость про запас. Только вырыл ямку, вижу - на меня из кустов смотрит чей-то пронзительный глаз. Я, понятно, оскалил зубы. Но глаз не исчез. Тогда я разозлился:
   - Эй ты, поди прочь! Тебе не достанется моя кость!
   - Жадность и грубость не украшают даже собак, - медленным хриплым басом ответили мне из-за забора.
   Ну, нахал! Вот я сейчас задам тебе трепку! Я проскочил стрелой сквозь кусты - и остолбенел.
   По ту сторону нашей изгороди сидел огромный страшный пес. Черный, худой, весь в репейниках. На месте левого глаза у него... ничего не было. А правый смотрел на меня так, что я почему-то, независимо от собственного желания, встал на задние лапы.
   - Отличное пузо!.. - насмешливо сказал черный пес. - Ты каждый день набиваешь его до самого горла?
   Я не люблю, когда со мной разговаривают подобным тоном, а потому сразу же привел себя в порядок, то есть встална четыре лапы и сказал небрежно:
   - Очень возможно... Набиваю. Три раза, а то и четыре в день.
   Пес отвернулся, лег, устало положил свою большую голову на передние лапы и закрыл свой единственный глаз.
   Нехорошо стало у меня на душе: уж очень скверный был у него вид.
   - Послушай, - спросил я, - ты болен?
   - Нет, - ответил он.
   - Я чем-нибудь могу тебе помочь?
   - Ничем, - ответил он. - На свете есть толькоодна собака, которая умеет делиться... И то потому, что у самой не густо.
   - Чего не густо? - не понял я.
   - Еды! - вздохнул он. - Тебе не понять этого, песик, но я уже три дня ничего не ел.
   "Идиот! - Это я про себя. - Стоял и хвастал набитым пузом перед голодным братом. Стыд-то какой! "
   Я снова проскочил сквозь кусты, схватил свою кость и притащил ее к изгороди.
   Как он в нее вцепился! Даже затрясся с головы до пят! И грыз ее, грыз, пока не съел всю!
   Я сбегал на кухню, с несчастным видом стал перед тетей Грушей на задние лапы, получил холодную котлету и принес ееодноглазому. Он проглотил ее, как я - муху.
   - Еще хочешь? - спросил я.
   - Что за вопрос? - ответил он уже веселее.
   Я снова сбегал на кухню, впервые в жизни, как в тумане, украл батон. С ним одноглазый тоже расправился очень быстро и посмотрел на меня вопросительно.
   - Пока все, - смущенно сказал я. - Извини, Приходи завтра. Я попытаюсь добыть чего-нибудь посытней.
   - Приду, - сказал он. - Ты хороший парень. Извини и ты меня. Я тебе нагрубил: пустое брюхо портит характер...
   Мы еще постояли молча. Мне было очень жаль с ним расставаться.
   - Послушай, - вдруг спросил он, - а как у тебя хозяева... ничего?
   Вот чудак! Я тут же рассказал, как я прекрасно живу. Какие у меня замечательные хозяева, как они меня любят, балуют и прощают все мои номера.
   Пес внимательно слушал меня, потом сказал, опустив голову:
   - Все это когда-то было и у меня, братец... А теперь вот хожу и побираюсь...
   Комок застрял у меня в глотке. А черный песпродолжал:
   - Такие дела, песик. В нашей собачьей жизни все может случиться. И если вдруг с тобой стрясется беда - ищи меня на задних дворах и помойках. Иногда вечерами я прихожу в желтый домик на горе, там живет старик и лошадь. Прощай, друг.
   Напрасные ожидания
   2 июля. Утром, едва проснувшись, я кинулся к месту, гдевстретил вчера одноглазого пса. Я расстроился - среди собак у меня еще никогда не было друзей, а он сказал мне: "Прощай, друг".
   Потом тетя Груша позвала меня завтракать. Безо всякого аппетита я съел овсяную кашу. Потом с большим удовольствием принялся было, за кости, но сдержался. Вседо одной снес к забору и сложил кучкой на видном месте. Пусть одноглазый не думает, что насвете есть только одна собака, которая умеет делиться. Немного силы воли - и можно отказаться даже от колбасы.
   Во сне и наяву
   7 июля. Мой одноглазый друг так и не пришел. Хуже того, две сардельки, пирог с рисом, хлеб, сыр, картофельная котлета с грибами, которую я принес с таким трудом, - все растащили вороны. Я лаял на них, пока совсем не потерял голос. Но какой толк? Эти нахалки сидели на деревьях и, склонив головы, преспокойно слушали, как я надсаживаю горло.
   Почему мой новый друг, измученный, грязный, в репейниках, ничего не ел три дня? Что у негоза хозяева, если у них собака в таком виде слоняется под чужими заборами?
   Потом я подумал: почему он не сказал мне сразу, на какой даче живет?
   И вдруг я понял страшную правду. Мой друг - бездомный пес. Его бросили хозяева, когда уезжали с дачи. Этот старик, который живет в желтом домике на горе, говорил нам с Витей о нем: "Бесхозныегоремыки! "
   Я долго лежал в траве, а горькие мысли не давалимне покоя.
   В конце концов, я решил сам отыскать и выручить друга.
   Первым делом я, конечно, приведу его к нам. Мама-Маша, как только его увидит, сразу же скажет: "Господи, до какого состояния довели бедную собачку! " Она его накормит из моей миски и выстрижет ножницами репейники. Витя и Пал Палыч построят для неготеплую собачью будку. Тетя Груша, конечно, сперва будет ворчать: "Вотеще, не хватало тут дармоедов! " Но потом она, как всегда, успокоится и позволит ему остаться, потому что она добрая и, кроме того, зимой боится оставаться одна дома.
   Так я решил - а завтра начну действовать.
   Новое знакомство
   11 июля. Вчера я удрал на улицу ипознакомился с Ватутькой. Она простая деревенская дворняжка, зато как хорошо знает жизнь! Я рад, что у меня сразу же хватило ума не задирать перед нею нос. И я получил много ценных сведений.
   Одноглазого лично она не знает, но боится до смерти. Мне связываться с ним не советовала - говорит, наживешь горя. Иначе как Черным Дьяволом его никто не называет. Прошлой зимой он унес у них со двора красного петуха. Весь поселок гонялся за ним с вилами.
   - Поймали? - испугался я.
   Ватутька сделала вид, будто не услышала мой глупый вопрос:
   - Он спрятался у старика... одного доброго старика...
   - У старика, который живет в желтом домике на горе? - сразу же догадался я.
   - Откуда ты взял? - подозрительно спросила она.
   "Откуда?! Я-то сразу понял, кто этот добрый старик".
   - А ты сама-то, ты никому не болтала об этом? - спохватился я.
   Ватутька фыркнула и задрала хвост.
   - Собаки друг друга не выдают и зря языком неболтают. Запомни это! Помолчала, а потом добавила презрительно: - Дачник!
   На этом разговор наш оборвался. Хозяйка бросила Ватутьке кость. Отвернувшись, она принялась за нее так усердно, как будто меня на свете и вовсе не было. Я обиделся и ушел.
   - Где ты был? - спросил меня Витя.
   Я поджал хвост.
   - На улицу повадился, шляться, - сказала тетя Груша. - Ты не вели ему, Витя. Замыкай калитку. Пес он глупый, а настырный, раздерут его наши собаки.
   Витя надел мне ошейник и пригрозил:
   - Будешь убегать - привяжу на веревочку!
   Я залез под крыльцо совсем расстроенный: как жемне теперь искать друга?
   Гостья
   13 июля. Ночью где-то далеко выла собака. Голос мне показался знакомым. А что, если это был Черный Дьявол и у него опять какое-нибудь несчастье?..
   Гостеприимство
   14 июля. Вчера приходила Ватутька. Наверное, мириться. Сперва мы поговорили через изгородь. Но Мама-Маша сказала:
   - Пригласи гостью в дом.
   А Пал Палыч сказал:
   - Ого! Наш пес обзавелся приятельницей!
   Ватутьку впустили через калитку.
   Мы обегали весь наш участок, потом играли вместе с Витей - он бросал нам мяч и палки.
   - Прекрасная псина - похвалил ее Пал Палыч. - Дворняжки вообще сообразительный народ.
   - Очень изящная собачка, - сказала Мама-Маша. - Легкая, быстрая. И смотрите: какой хвост!
   Хвост у Ватутьки действительно очень хорош - раза два заворачивается колесом.
   Когда Ватутька уходила, я ее спросил: нет ли новостей про одноглазого?
   - Всю ночь выл и не давал спать, - сказала она.
   Вот! Значит, я был прав. Сегодня ночью непременно убегу его искать.
   Первый блин - комом
   18 июля. Если вы никуда не ходили ночью - и не ходите. Под каждым кустом неизвестно что. В траве что-то шуршит. На деревьях - таится. Все время падаешь в ямы и из темноты что-нибудь сваливается.
   Я шел, приседая от страха, и меня занесло неизвестно куда. Как мне удалось добраться до желтогодомика на горе - не могу объяснить. К счастью, изгородь была дырявая. По запаху нашел в сарае лошадь. Заглянул: удивительное дело, она спала стоя!
   Возле террасы увидел кроличью клетку. Приставил нос к решетке: аромат жуть! Я чихнул. Кролики сразу все проснулись, шарахнулись в угол и залезли друг на друга. Странные животные: уши, как у ослов, усы, как у кошек, носами беспрерывно дергают.
   Вдруг кто-то громко и жадно дохнул мне в загривок. Я шарахнулся не хуже кроликов и забился под террасу. Конечно, там были куры. Они сразу устроили такой скандал, что я вылетел пулей.
   ПО двору шел старик с фонарем.
   - А-а! Кого я вижу! Знакомое лицо, вот не ожидал!.. Культурная собачка, а занялась нехорошим делом...
   Он взял меня за шиворот, принес в дом.
   Я сел и повесил голову: дожил, завора приняли! Теперь пойди докажи свои благородные цели.
   - На-кось, песик, перекуси, - поманил меня старик. И под самый нос сунул баранью кость.
   Какой прекрасный запах шел от нее! Я уж было разинул рот, но тут же захлопнул.
   - Не берешь? - удивился он. - Не голоден? А зачем в курятник полез?
   Что мог яему ответить?
   Я опрокинулся на спину и поднял вверх все четыре лапы. И состроил такую невинную морду, что даже сейчас вспомнить противно.
   - Ага, стыдно! - обрадовался старик. - Стало быть, не курочкой интересовался. Скорей всего, что-то у тебя стряслось. Ну да ладно. Утро вечера мудренее. А пока, брат, извиняй, запру я тебя в сарайчик.
   В сарайчике возле конюшни было темно и пахло мышами. За стеной отфыркивалась лошадь. Я лег возле самой двери и решил: как только старик ее откроет, я прошмыгну у него между ног.
   Сколько я пролежал - не помню. Вдруг - бум-трах, бум-трах-тарарах забарабанил кто-то в стенку. Все кругом затрещало, заходило и рухнуло. Меня треснуло доской по голове, и я пулей вылетел в темноту.
   Как я попал домой - не помню. Одно ухо у меня было ободрано. Задняя левая лапа до сих пор плохосгибается. Пишу, а буквы прыгают, как те кролики, - друг на друга. Что это было? Что будет? Лучшей пойду и залезу под крыльцо.
   Добрый старик
   20 июля. После завтрака, когда я стал немножко приходить в себя, скрипнула калитка, и к нам в сад вошел старик, который живет в желтом домике на горе. Всем по отдельности поклонился, а мне подмигнул.
   - С добрым утром Прошу прощения за беспокойство...
   - Ты ко мне, что ли, Кузьма Егорыч? - спросила тетя Груша.
   Старик показал пальцем на меня:
   - Я, Аграфена, скорее вот к нему.
   Тут с места сорвался Витя:
   - Дедушка! А я вас сразу и не узнал!
   Пока Витя рассказывал, как мы познакомились в лесу, старика усадили за стол и налили ему чаю. А я, распластавшись на полу, медленно пополз по направлению к двери.
   - Придержи-ка собачку, - сказал старик Вите, - сейчас о ней разговор будет.
   Старик рассказал о ночных событиях подробно и правдиво. Все слушали его с большим изумлением.
   - Чрезвычайно странная история... - сказал Пал Палыч и посмотрел на меня. - Кой леший тебя понес туда, Пират?
   - Вот именно, - согласился старик. - Песик не был голодный, я проверил. Значит, не курочкой интересовался. Но всего больше мне непонятно про сарайчик. Был - и нету. Лежит. На составные части рассыпался.
   - По-вашему, это Пират сарай у вас сломал? - закипятился Витя.
   - Что ты, что ты, сынок. Такой мелкий песик! Я думаю, что сарай, скорее всего, Анюта разнесла.
   - Зря-то про Анюту не болтай, - вмешалась тетяГруша, - за всюжизнь она мухи не обидела. А теперь на старости лет будет тебе сараи ломать?!
   - Ради Бога, кто такая Анюта? - жалобным голосом спросилаМама-Маша.
   - Кобыла, - ответил старик. - Кобыла моя. Анютой звать. Мы вместе с ней вышли на пенсию. Ездим вот потихоньку, мусор собираем... В виде общественной нагрузки... А лошадь, действительно, кроткая, разумная, и смолоду такая была... Живем с ней душа в душу. Но сам вижу, что это - Анюта... Точно... Следы есть. Как раз в том месте, где сарайчик прислонялся, доски в конюшне разбиты в щепки. Но вотпочему кобыле взбрело на ум молотить стену копытами, этого я понять не могу. Может, ты разъяснишь, песик?
   Я вздохнул изо всех сил и очень жалобно посмотрел на Витю. Он крепок меня обнял:
   - Не волнуйся, Пиратыч, мы все выясним.
   - А ты его не защищай! - рассердилась тетя Груша. - Мало с ним дома мороки - новую моду взял: поночам в чужие дворы шататься.
   Я сунул морду Вите под мышку.
   Все засмеялись.
   - Извините его, пожалуйста, Кузьма Егорыч, - сказал Пал Палыч. - Пес у нас с фантазией. А сарайчик мы вам восстановим.
   - Да Бог с ним, с сарайчиком, труха одна была! - засмеялся старик. Спалю в печке. Я не затем пришел. Песик у вас городской, очумел от воли, вот и куролесит. Проверю, думаю, погляжу: домой пришел ли?
   Витя пошел провожать старика до калитки. И я тоже заковылял на трех ногах, изловчился и лизнул его - очень хороший старик. Надо будет сходить кнему в гости еще.
   Черный дьявол
   26 июля. Спешу записать потрясающие новости!
   Сорвалсяс цепи мой тезка Пират и стал вольным псом. Сказал - временно. Решил размяться от сидения на цепи. Мимоходом забежал навестить меня.
   Понятно, я сразу же спросил его: не знает ли онодноглазого пса?
   - Как не знать! - ответил он. - Одноглазый жил на даче рядом с нами. Он хоть и лаял попусту, лазил всюду и делал глупости, но был неплохим щенком. Смышленый такой, с характером, и меня уважал...
   Я слушал и ушам не верил: Черный Дьявол - щенок?!
   - Что ты выпучил глаза? - рассердился тезка Пират. - И я спал когда-то в старой хозяйской шапке!
   - Подожди ты с шапками, - прервал я его. - Рассказывай, что было дальше.
   - Дальше было- хуже некуда. Дачники его баловали, миловали, только и слышно: "Песик, милый, хороший". Жевал он весь день, не закрывая рта. Шоколад давали, представляешь? Иной раз подойдет к забору, брюхо у него шире ушей торчит. Я ему не раз говорил: "Куда ты жрешь столько? Пес ты или свинья? " А он мне: "Не могу удержаться - вкусно". Вот и доелся...
   - Что ты мне все про еду болтаешь? - опять не утерпел я.
   - Не перебивай. Я постарше тебя. Так вот... Жил, значит, он и горя не знал. И оба глаза у него были целые... А потом ничего у него не стало.
   - Почему?
   - Вот и потому. Уехали его хозяева в город, а егобросили. Сам видел. Вещи на грузовик покидали, а сами - туда же, а ему - привет. Бежал он за машиной, должно быть, долго - обратно вернулся не скоро, весь в пыли, язык на боку. И всю ночь выл, да так жалобно, что и мне перевернул всю душу... Ты чего, братец?
   Тезка Пират меня спросил потому, что мне стало совсем нехорошо, во рту пересохло. Едва просипел:
   - За что это они его, Пират?
   - За рост, - ответил он. - За лето он вымахал в огромную псину - чуть поменьше меня. Куда такого в городскую квартиру тащить? Вот и бросили. Волкодав он. - Одноглазый-то понял? Мы с ним почти одной породы. Только я помесь, а он чистый.
   И тут-то меня осенило:
   - Послушай, это ты с ним едой делился? Ты, да?
   - Ну, я. А что? Я не балованный. Если голодный - на брюхо лягу и легчает. А когда я на воле, еду всегда добуду. Хоть ты и куренка. Голодному псу ворованный кусок не в укор. Накорми - тогда честностьи спрашивай.
   - А он как же? - спросил я. - Тоже таскал?
   - Нет, - буркнул мой тезка, - он породистый, гордый... Сидел на заколоченной даче, выл с голоду, глаз с калитки не сводил, все не верил, что бросили... А потом своим благородным носом в помойке шарил. Мышей ловил... Но разве этим жив будешь? Я емуговорю: "Пролезайко мне. Ты теперь и в щель пройдешь. Я два дня потерплю, а ты подкрепишься. Потом ищи другого хозяина, не то зимой совсем пропадешь... " Ушел он. До снега помыкался. А на зиму пристроился...
   Тут уж я сразу догадался, где пристроился черный пес: у старика, который живет в желтом домике на горе. Но почему его выгнал такой добрый человек?
   - Не он выгнал, - сказал Пират. - Это старикова старуха выгнала, она тогда еще жива была. Трех собак и четырех котов подобрал старик. "Надоели, ворчала, - мне твои нахлебники".
   - Злая старуха?
   - Почему злая? Эдакую ораву не прокормишь... Вот такие дела, братец... Поживешь еще на свете, может, и ты узнаешь, что такое собачья жизнь, сказал тезка Пират и ушел.
   Ирония судьбы
   27 июля. Пал Палыч прав - я действительно кошмарный пес. Со мной беспрерывно что-нибудь случается.
   Утром пошел на кухню и нечаянно уронил со стола тарелку с сырой печенкой. Сперва я хотел положить ее обратно. Но вдруг услышал - идет тетя Груша, она уже подоила Фросю. С испугу я подхватил печенку, и ноги сами понесли меня к заветному месту возле забора. Я даже подумал: какой прекрасный подарок несу я моему бездомному другу! Но вороны сидели там такой черной тучей и так орали, будто чуяли, какой прекрасный продукт я несу.
   Я обозлился. И чтобы этим гнусным ворам ничего не досталось, проглотил всю печенку сам. Не получил никакого удовольствия, и только пузо у меня сделалось, как говорил тезка Пират, шире ушей.
   Я решил отлежаться в кустах. Но как раз в этотмомент Витя позвал меня.
   Я обежал сад, подошел к террасе совсем с другой стороны и увидел такую картину: тетя Груша стоит на крыльце и стегает Фому березовым прутом. Кот извивается и вопит дурным, не кошачьим даже голосом.
   Потом, когда мы все сидели на террасе, без Фомы, тетя Груша сказала:
   - Что с ним сделалось? Никогда кот не воровал. Молоко, мясо - все у меня стоит открытое. Да и как влезла в него такая пропасть? Не всякая собака столько съест!..
   Все почему-то повернулись в мою сторону. Я тут же отвернулся. Потому что только сейчас понял, за что били несчастного Фому.
   - Не имеете права подозревать ни в чем не повинную собаку!
   Это сказал мой добрый хозяин Витя. Онвзял меня на руки и унес в комнату.
   Мы молча сидели там до тех пор, пока все взрослые не ушли из дома. Тогда Витя пристегнул к моему ошейнику поводок и привязал меня к ножке кровати.
   - Ну, сэр, вам понятно, что вы наказаны?
   Когда Витя говорит мне "вы" и "сэр", я знаю - дело плохо.
   - Так вот, - продолжал Витя, - за мелкий и недостойный разбор вы просидите на привязи весь день и всю ночь.
   Я пополз к нему на животе, перебирая передними лапами. Я лизнул тапочку моего хозяина, но он отдернул ногу.
   - Можете не стараться. Мне противно вспомнить, с каким раздутым пузом вы явились на террасу. Мне отвратительно вспомнить, с каким невинным видом вы смотрели, как бедный Фома расплачивается за ваш низкий поступок. Я все сразу понял. А теперь спрячьте ваш язык и уйдите под кровать. Сегодня вы мне неприятны...
   В тот же день. Сижу под домашним арестом. И Витя ушел, даже не взглянув в мою сторону. На душе отвратительно.
   Думаю о Фоме. И каюсь. Нахал я, нахал. Молоко у него вылакивал. Мышей перехватывал. Лаял на него и пугал дурацкими прыжками. Из-за меня он стал, наверное, презирать весь собачий род.
   Собачья дружба
   28 июля. Все еще сижу. Один. От скуки пишу. Интересно, кто это скребется под окном? Ба! Ватутька! Выпучила на меня глаза.
   - Что делаешь?
   - Пишу.
   - Врешь! Собаки не пишут.
   Я издали показал Ватутьке тетрадь - дальше не пускал поводок.
   Она опять не поверила:
   - Не морочь мне голову. За Витину тетрадь тебе опять попадет!!
   Я понял, что убеждатьее бесполезно, просто рассказал ей, почему и за что наказан. Это она поняла сразу.
   Ватутька убежала. Я опять остался один. Но ненадолго, в окне появилась чья-то голова и спросила басом:
   - Нашкодил?
   Я сразу узнал тезку Пирата и рванулся к нему, но поводок меня не пустил.
   - Сидишь? Надолго тебя? - Он сразу уловил смысл всей картины.
   - До утра, - вздохнул я.
   - Это что!.. - Шмыгнул он носом. А я, братец, завтра сажусь обратно на цепь...
   - Зачем?! - изумился я.
   - Хозяин нынче меня издали увидел. Погрозил кулаком. Пора...
   - Бить будет?
   - Разок вложит... За побег... Для острастки... Зато я душу отвел, пожил на воле... Придешь ко мне?
   - Приду, - обещал я.
   Как не навестить тезку, если он опять садится на цепь?!
   - Тебе, может, надо чего? - спросил он. - А то я пойду.
   "А чего мне надо? У меня все есть", - подумал я, но тут вспомнил:
   - Слушай, если увидишь Одноглазого, скажи - пусть приходит сюда. Я упрошу хозяев, чтобы взяли его к нам. Навсегда. Скажешь?
   Тезка Пират долго сопел, двигал ушами и, наконец, сказал:
   - Пустое дело затеял. Поздно. Теперь Одноглазого, если примут к себе, так разве что волки... Вот так... Ты - славный пес... Приходи. Буду ждать тебя, друг...