Лютый Алексей. Рабин Гут. И Будда — не беда!

   И то и другое особого комфорта не обеспечивало. И хотя ощущения и были разные, но схожие по степени неприятности: в первом случае болела голова и звенело в ушах, во втором — ломило глаза и перед ними пару минут плавали разноцветные круги, мешавшие нормально видеть. А у меня и без того близорукость, как я уже говорил. Не подскажет никто, как мне заставить Рабиновича очки для меня купить? Хотя не глупо ли будет выглядеть кобель в очках? Рекс с Альбатросом от смеха сдохнут. Впрочем, последнее было бы весьма приятным.
   Но я опять отвлекся! Несколько секунд после переброса мы неподвижно восседали на спине Дакши, ожидая восстановления зрения, а затем смогли наконец увидеть, что находимся перед воротами дворца Брахмы. Те же два серых элементаля земли стояли на страже, рассматривая нас с тупым недоумением, намертво приклеенным к их физиономиям.
   — Слушай, по-моему, я эту компанию уже где-то видел, — задумчиво проговорил один из дуболомов.
   — И я тоже! — согласился второй. — Может быть, на прошлой ярмарке?
   — Точно! — поддержал его первый. — Они там, в балагане, сценки всякие смешные показывали. А вон тот, толстый, постоянно спотыкался и падал. Помню, мы здорово смеялись над ним.
   — Это кого ты, урод пустоголовый, толстым назвал? — взвился Попов. Оба элементаля заржали так, словно Андрюша выдал вдруг самую лучшую на свете шутку.
   — Во! Он и сейчас нас смешить пришел, — пророкотал один из стражей. Второй зашипел:
   — Тихо, начальство идет.
   А потом оба рявкнули:
   — Смертных пускать не велено!
   — А ну, кыш с дороги, придурки! — заорал Вирупакша, выступая вперед. — Эти люди со мной, и они гости Брахмы и Сарасвати.
   — Нам никаких распоряжений на этот счет не поступало, — пророкотал один из великанов.
   — Вон начальник стражи идет, с ним и разбирайтесь, — поддержал коллегу второй.
   Я уже собрался на них рявкнуть как следует, чтобы знали, с кем и как разговаривать следует, но тут подошел начальник охраны. Не знаю, тот ли это был демон, который встречал нас во время прошлых визитов, или нет. Выглядели все они, на мой взгляд, совершенно одинаково, да и пахли так же — воняли гнилью, помойной ямой и старыми мешками так, что запах от Вирупакши уже благоуханием казался. В общем, были еще более схожими, чем братья-близнецы. Но этот демон, вместо того чтобы, как в прошлые разы, манежить нас у ворот, немедленно приказал элементалям пропустить гостей внутрь и почтительно склонился перед нами.
   Правда, без недоразумений опять не обошлось. Дакшу с Горынычем снова внутрь не пустили, Ушинасу сам не решился входить, но в этот раз начальник стражи потребовал, чтобы и меня — как вам это понравится! — оставили за воротами. Я, естественно, разозлился и зарычал. Сеня тут же вышел вперед.
   — Этот пес идет со мной. А если ты попробуешь помешать, я твою противную рожу так разукрашу, что ты ее потом в зеркале не узнаешь, — заявил мой хозяин.
   Демон с сомнением посмотрел на него, видимо, отыскивая у Рабиновича на поясе футлярчик с красками и кисти. Может быть, он и решил бы проверить, как Сеня выполнит свое обещание, но конфликт уладил Вирупакша. Да уж, что-то он слишком сильно стремится полезным быть! Наорав на начальника стражи, этот член клана Чатурмахараджи заявил, что псы для чужеземцев столь же священны, как для индусов коровы, и задерживать таковых означает нанести страшное оскорбление гостям. А за это, дескать, Брахма демона отнюдь не похвалит! Начальник стражи перепугался и мне дорогу больше не закрывал. Ну а в отместку, проходя мимо, я коротко рявкнул на него. Демон подскочил как укушенный и спрятался за спину элементаля. Вот так-то лучше. Знай наших, кошачий сын!
   Кали, которая после перехода погрузилась в какую-то странную задумчивость, не ругалась с Лориэлем, не обращала внимания на Попова и, вообще, вела себя как сомнамбула. Видимо, осознание утраты собственного могущества наконец-то довело богиню до того, что она полностью погрузилась в какой-то ступор, совершенно не обращая внимания на окружающую действительность. И в себя Кали пришла лишь тогда, когда увидела Сарасвати.
   — Ах, милочка, рада видеть тебя в добром здравии! — елейным голоском проговорила жена Брахмы. — Надеюсь, похититель не надругался над твоей невинностью?
   — Нет, он вел себя, как истинный джентльмен. Был галантен и даже предложил мне сесть на лучшее место, как это принято в приличном обществе, — слова Кали так и сочились патокой (читай — ядом!).
   — Значит, у него нашлась достаточно крепкая лежанка, способная выдержать вес такого шикарного тела? — с восторгом поинтересовалась Сарасвати.
   — К счастью, да, — расплылась в улыбке четырехрукая богиня. — Но тебе в гости к нему заглядывать не советую. Там страшные сквозняки. Боюсь, что такой хрупкой красавице, как ты, из-за этого даже усидеть на одном месте не удастся.
   — Да что ты говоришь?! Какой ужас! — всплеснула руками хозяйка дворца. — А я-то думаю, что это у тебя с голосом? Что-то он стал совсем немелодичным. Наверное, ты просто застудила горло?
   — Нет, просто много пела, — горестно вздохнула Кали. — Похититель вынудил меня к этому. А когда он сказал, что теперь лучше будет слушать карканье ворон, чем вопли Сарасвати, я ему чуть голову не разбила. Так обидно за тебя стало, милочка, но я даже пошевелиться не могла. Он сковал меня чарами, когда я спала.
   — Так, говоришь, и сказал? — изумилась Сарасвати. — Ну, его стоит простить. Очевидно же, что у этого типа совершенно нет музыкального слуха…
   — Так, девочки! Полюбезничали друг с другом, обменялись приветствиями, и хватит, — встрял в разговор мой Рабинович, видимо, окончательно потеряв терпение от выслушивания насквозь пропитанных ядом любезных слов. — Хочется вам напомнить, что у нас еще кое-какие дела остались. Спасение этого мира, например.
   — И возвращение моих способностей, между прочим, — встрял в разговор эльф. — Как ты думаешь, Кали, такой пустячок, как спасение твоей задницы, стоит того, чтобы снять с меня заклятие?
   — А ты разве не знаешь… — начал было говорить Попов, но Кали так посмотрела на него, что Андрей стих и покраснел.
   — Чего я не знаю? — вытаращился на него маленький дебошир.
   — Лориэль, потом об этом поговорим, — попросил мой хозяин, но было уже поздно. Сарасвати вцепилась во фразу криминалиста, как кот в карася.
   — Что случилось? — ласково поинтересовалась она.
   Никто не ответил, тогда жена Брахмы повернулась к нашей четырехрукой девице.
   — Милочка, действительно, пришельцы, и Лориэль в том числе, спасли твою жизнь. Может быть, тебе стоит отменить наложенное на них взыскание? Это же такой пустяк. Тебе только стоит сказать вслух: «свободны», — и наши гости избавятся от наказания.
   — Да что вы все к ней прицепились? Хреново ей, — неожиданно вступился за богиню Жомов. — Она силу свою потеряла, а вы ей на психику давите.
   Кали зашипела на него не хуже, чем кошка на кобеля. Ваня замолчал, но было уже поздно — он проговорился о том, о чем Кали предпочитала пока умалчивать. Да-а! Наш омоновец, конечно, всегда отличался тактом, воспитанностью и умением читать между строк. Сегодня он всем лишний раз доказал, что его дело — морды бить. Ко всему остальному Жомова лучше не подпускать. А рот ему и вовсе следует зашить!
   В принципе, ничего страшного в том, что Сарасвати узнала о беде Кали, я не видел. Рано или поздно, но жена Брахмы получила бы информацию об этом. Но, насколько я понял, Кали как можно дольше хотела сохранить от всех эту тайну. Брахме и Вишну, так сказать, нашим нанимателям, о потере четырехрукой богиней силы сказать бы пришлось. Но Кали могла взять с них клятву хранить свою тайну до тех пор, пока это будет возможным. Хотя бы для того, чтобы узнать, кто именно будет распространять слухи об этом, и по ним найти похитителя. Ведь кроме него, нас и верховных божеств индусов о горе Кали никто бы не знал. Но теперь на этом плане придется поставить крест. Ведь давно проверено — что знает женщина, то знает весь мир. Саму четырехрукую мегеру за женщину можно было не считать. Или считать с натяжкой.
   В общем, Жомов оказал нам всем медвежью услугу, что вполне естественно. Трудно ждать от медведя, что он будет вести себя как страус или барсук. Омоновца испепелили несколькими взглядами, и лишь Сарасвати благодарно улыбнулась ему. Лориэль же на Ваню вообще не посмотрел. Он круто развернулся в сторону Кали.
   — Так, блин, я не понял! — заверещал он. — Что это за выкрутасы, мать твою оркам в няньки, паучиха бестолковая?! Как это ты силы лишилась? И что теперь? Прикажешь мне до конца жизни в ваших зачуханных мирках гнить? Да я тебе уши отгрызу, мутантка доисторическая!..
   — Лориэль, а не заткнуться бы тебе? — рявкнул на него мой хозяин. — Ты и сам прекрасно знаешь, как это хреново — без сил оказаться.
   Эльф захотел было и на Рабиновича наорать, но вовремя одумался. Повисев несколько времени в воздухе, он махнул рукой и, опустившись на подоконник, с досады принялся плевать в демонов, шныряющих под окнами, и пролетающих изредка мимо элементалей воздуха. Когда попадал, те удивленно поднимали голову и, проворчав:
   «Кажется, дождь начинается», стремились спрятаться под крышу, даже не видя на небе ни облачка.
   — Милочка, какое несчастье! — никак не могла успокоиться Сарасвати. — Как же ты теперь? Из богов уволишься? А куда пойдешь? Боюсь, тебе даже замуж трудно будет выйти, так как пары для такой, как ты, попросту в природе не существует. Разве что демоны…
   — Сарасвати, помолчи, пожалуйста! — резко повернулся к ней Рабинович. — Во всех религиях говорится, что над чужой бедой смеяться грех. Или боги — исключение? Они сами тем законам, которые для людей выдумали, не подчиняются?
   Проняло! Сарасвати впервые за все время нашего знакомства покраснела, хотя на смуглом лице это было не очень заметно, и замолчала, потупив взор. А Кали, с губ которой была готова сорваться ответная колкость, неожиданно проявила истинно мужское, можно даже сказать, песье благоразумие. Говорю же, женщиной ее можно считать с большой натяжкой!..
   Нет, вы только не подумайте, что я к женщинам плохо отношусь! Человеческие самки… девушки то есть нравятся моему хозяину, и без их общества он впадает в депрессию. Это значит, что они ему нужны для поддержания хорошего настроения. Следовательно, приносят пользу. А к любому существу, которое полезно, я по-доброму отношусь. Люблю даже, можно сказать… Хотя вру! Не ко всем и не всех. Некоторые вон котов полезными считают. Дескать, те успокаивающе на людей действуют, да еще и мышей ловят. А по мне, так от кошек одно только раздражение нервной системы, и уж лучше бы мышей больше было, чем их. В конце концов, мышь, хоть и противное существо, но не такое вредное и пакостное, как кошка.
   Впрочем, бог с ними, с котами! Все равно, что я тут ни скажи, отношение людей к кошкам не изменится, а сами коты, я уверен, читать ни фига не умеют. Поэтому постараюсь больше о них не говорить. Тем более мне есть что поинтересней высказать, чем свои взгляды на степень полезности семейства кошачьих в целом и отдельных его представителей в частности.
   — Сарасвати, — тем временем обратился к супруге Брахмы мой хозяин. — Ты можешь муженька домой вызвать?
   — Могу, — кивнула головой та. — Но на это потребуется время. У нас сотовых телефонов еще не придумали.
   — Ну что же, вызывай. И пусть он с собой Вишну и Шиву прихватит, — согласился Рабинович. — А мы пока…
   — Пообедаем, — закончил за него Попов и, увидев выражение лица моего Сени, пожал плечами. — А что? Вспомни, когда мы последний раз ели.
   Я вспомнил. И у меня тут же предательски заурчало в животе. Причем так сильно, что все повернули головы в мою сторону.
   Я от стыда был готов провалиться сквозь землю и принялся усердно делать вид, что ищу у себя блох. А Попов довольно улыбнулся.
   — Видишь, и твой Мурзик жрать хочет, — тут же использовал урчание моего живота криминалист. — Ты же не будешь любимого пса голодом морить.
   — Действительно. Простите меня, пожалуйста! Я очень нерадивая хозяйка, — встрепенулась Сарасвати и хлопнула в ладоши. — Сейчас вам принесут поесть. Располагайтесь на кушетках и отдохните с дороги. А я пока пойду прикажу Брахму о вашем возвращении известить.
   Хрупкая, по сравнению с Кали, конечно, богиня легко поднялась с кресла и скрылась за одной из дверей. Четырехрукая скандалистка презрительно посмотрела ей вслед, а затем решилась забраться на один из низеньких топчанов, покрытых коврами. Мои коллеги расположились поодаль от нее, а Кали настояла, чтобы Попов был рядом. Сеня что-то язвительно шепнул криминалисту на ухо. Тот послал моего хозяина туда, где холодно, голодно и женщин нет, но просьбу богини выполнил и до того момента, как элементали воздуха притащили еду, развлекал Кали разговорами. Точнее, позволял ей беспрестанно говорить, задавать вопросы и самой отвечать на них, изредка выдавливая из себя непонятные звуки, чаще всего состоявшие из одних гласных.
   Когда же обед был подан, шикарный, между прочим, хотя я и половины блюд не попробовал, поскольку не давали, Попов наконец мог вздохнуть с облегчением. Кали принялась есть с таким аппетитом, словно ее не кормили лет пять. Что, может быть, и не так далеко от истины. Все-таки она пару дней проспала, а я сомневался, что похититель был настолько заботлив, что догадался хотя бы изредка кормить ее.
   Попов с Жомовым от Кали не отставали, да и мой Сеня не воробышком крошки клевал! Четырехрукая богиня успевала и есть, и умиленно восхищаться Андрюшиным аппетитом. Мне же поставили блюдо с какой-то бурдой, вкусом и цветом напоминавшей недоваренный ливер.
   Я возмущенно заворчал, Сеня, посмотрев в мою сторону, потребовал от элементалей, чтобы мне дали мяса, и я лишь тогда успокоился. Мой Рабинович разомлел до того, что разрешил всем выпить по кубку вина. Кали хотела было возмутиться тем, что Сеня командует «ее мачо», но Попов мягко коснулся руки богини, и та замолчала. Удивительный факт! Что только с людь… в смысле с богами любовь делает.
   К тому моменту, когда мы заканчивали есть, то есть я и Сеня насытились, вернулась Сарасвати. Она сказала, что Брахма извещен и скоро прибудет, а затем схватила со стола апельсин и, отщипывая от него по дольке, потребовала рассказать о том, как мы нашли и спасли Кали. Мой хозяин, вспомнив, что он все-таки первый парень на деревне, довольно пространно и живописно расписал наши приключения, немного приврав для порядка. И едва он закончил разговор, как дверь в зал отворилась и к нам влетел словно бешеный Брахма.
   — Кали, что с тобой случилось? Расскажи, что за козел посмел поднять на тебя руку? — вместо приветствия завопил он с порога.
   — И ты здравствуй, милый, — процедила сквозь зубы Сарасвати.
   Та-ак! Кажется, снова начинается. Ну не могут Сарасвати с Кали находиться рядом и не цапаться. Я уже приготовился выслушивать новый поток завуалированных оскорблений, но Брахма вовремя изменил тактику. Круто свернув с прежнего курса, он бросился к жене, упал перед ней на колени, по очереди поцеловал ее всеми четырьмя лицами и сграбастал своими восьмью руками, даже умудрившись не выпустить из них ни одной вещи.
   Я не помню, говорил или нет, но в руках у Брахмы был целый арсенал из лавки старьевщика. Этот многоликий бог постоянно таскал с собой четыре веды — это что-то вроде книг, жезл, сосуд с водой из Ганга, странную ложку, цветок лотоса, жемчужное ожерелье и лук. На фига ему все это было нужно, я не знал. Да и остальные мои спутники, думаю, тоже. А Сеня, словно прочитав мои мысли, спросил:
   — А почему ты с этим мусором никогда не расстаешься?
   Брахма посмотрел на него, не поворачивая головы. Да и зачем, если у него морды на всех четырех сторонах черепа. Кстати, ни одного уха! Чем он слышит, хотелось бы мне знать.
   — Положено мне так, — вздохнул он. — Какой-то придурок написал, что я постоянно должен носить эти вещи, вот теперь с ними и таскаюсь, сам не зная, для чего именно. Вы даже не представляете, как руки устают! Только и отдыхаю тогда, когда рядом никого нет.
   — Ну так можешь их положить. Мы никому не расскажем, — разрешил мой хозяин.
   — Конечно! Знаю я вас, путешественников, — фыркнул бог-творец. — Стоит вам домой вернуться, как тут же мемуары начинаете кропать. Да иной раз такого понапишете, что потом людям в глаза смотреть стыдно.
   — Ну и таскай тогда на здоровье, — пожал плечами Рабинович.
   — Брахма, ты жену сто лет не видел? — встряла в разговор Кали. — Я думала, тебя сохранность нашего мира куда больше бабьих юбок интересует.
   — Естественно, больше! — улыбнулась Сарасвати. — Но если бы все думали так же, а не пытались залезть каждому мужику в штаны, нам не пришлось бы теперь спасать этот мир.
   — Девочки, перестаньте! — не дав Кали ответить, взмолился Брахма, вставая с колен. — Как вам не надоедает цепляться друг к другу? Давайте лучше о делах поговорим.
   Кали с Сарасвати дали по паре залпов глазами друг в друга, но свои остренькие язычки решили придержать. Сеня воспользовался секундной паузой и заново, но уже кратко, пересказал богу-творцу все наши злоключения, происшедшие в последние дни. Брахма слушал молча, недовольно морщился, а когда мой хозяин закончил говорить, принялся расхаживать взад-вперед. Я немного потерпел, глядя на это мельтешение перед глазами, а затем тихо зарычал. Брахма как вкопанный остановился.
   — Кто пустил собаку в мой дом? — оторопело уставился он на меня.
   Что ты сказал, урод восьмиглазый? Кого ты собакой назвал, кандидат в кунсткамеру?!
   — Мурзик, фу! — как всегда, цыкнул на меня Рабинович, а затем посмотрел на Брахму. — Мой пес, я подчеркиваю, именно пес, а не собака, такой же член нашей команды, как и все остальные. Если его присутствие кого-то не устраивает, спасайте свой мир сами. Мы откажемся от работы и вернем гонорар.
   Сказал, конечно, красиво, но блефовал! Во-первых, хоть Сеня и назвал спасение этого мира работой, для нас это теперь насущная необходимость. Отсюда следует во-вторых — отказаться помогать Брахме мы просто не можем. Бог-творец, видимо, этого не знал или просто не подумал об этом, забыв за насущными проблемами о нашей неспособности вернуться домой. Именно поэтому Брахма извинился и меня больше не пытался трогать.
   — Что вы собираетесь делать? Как будете искать этого террориста? — спросил он.
   — А есть у нас подозрение, мил-человек, что ты не тот, за кого себя выдаешь, — усмехнулся Сеня.
   — Не понял, — оторопел Брахма.
   — А что тут непонятного? — усмехнулся Попов, поддерживая Сенину игру. — Кому может быть выгодно разрушение этого мира и кто вообще может справиться с такой задачей? Только трое! Ты, Вишну и Шива. Больше некому. Стало быть, ты можешь просто дурачить нас, потихоньку делая все, чтобы этот мир был разрушен.
   — Да как вы смеете?! — вскочила со своего места Сарасвати. — Мой муж своими руками создал этот мир. Разве может он желать его разрушения?
   — Может-может, — рассмеялась Кали. — Для того и может, чтобы построить новый, лучший, по его мнению. И как я сама до такого не додумалась? Что скажешь на это, Брахма?
   — Ничего. — К моему удивлению, бог-творец оставался спокойным. — Признаюсь честно, такая мысль не раз приходила мне в голову. Но если бы я и решился на это, то действовал бы по-иному, Просто нейтрализовал бы Вишну и позволил Шиве сделать то, о чем он давно мечтает.
   — А может быть, ты так и поступил, только решил начать не с Вишну, а с Кали? — пристально посмотрел на него мой хозяин. — Все-таки эта богиня сейчас считается главной ударной силой Шивы.
   — Ты забыл, что она еще и богиня смерти, — поправил его Брахма. — Без нее разрушить мир будет проблематично. Кому-то придется брать на себя обязанности по умерщвлению всяких тварей, начиная от насекомых и кончая людьми, а заниматься этим брезгуют все. Хотя каждый из нас кого-нибудь когда-нибудь да убивает. Правда, не в массовых количествах.
   — По-моему, он не врет, — сказал свое веское слово омоновец.
   — Или давно готовился к этому разговору, — усмехнулся Сеня. — Кстати, а где Шива и Вишну? Мы же просили тебя привести их.
   — Как же, прибегут эти фигляры по первому моему зову! — усмехнулся бог-творец. — Им нужно сначала поломаться, цену себе набить, а уж потом они явятся. Причем постараются сделать так, чтобы соперник появился у меня раньше его самого. Но они придут, никуда не денутся. Потому что знают, что оба на подозрении. — Мои коллеги удивленно посмотрели на него. — А вы думали, что одни такие умные? Как только пропала Кали и нарушилось шаткое равновесие между нашими мирами, я в первую очередь подумал, что в этом замешан кто-то из этой парочки. И, скорее всего, это Шива. Он уже не первый раз пытается сделать что-то подобное. Да и Вишну хорош. Если он почувствует, что в новом мире может занять пост верховного бога, то не постесняется наплевать на свои обязанности хранителя и разрушить старый мир. Вот такие дела у нас творятся.
   — И ты, если поймешь, что сможешь создать новый мир лучше старого, не будешь мешать разрушать этот, — хмыкнул Рабинович
   — Твоя правда! — улыбнулся Брахма. — Но если бы ты только представлял, насколько это тяжелая и нудная задача — создавать новые миры, ты понял бы, почему я не стремлюсь расстаться с этим, хотя он и далеко не так совершенен, как мне хотелось бы.
   Что же, с этим трудно не согласиться! Мой Сеня вон однажды решил заменить в кухне тумбочку под мойкой, разделочный стол и прочую мебель. Из-за своего скупердяйства… извините, бережливости!.. Рабинович покупать готовую мебель не стал, а решил сделать ее из тех материалов, которые отшил у одного частного предпринимателя после проверки документов на товар. В первые же выходные мой хозяин взялся за работу и трудился не покладая рук до тех пор, пока не понял, что талантов к столярному делу у него не наблюдается и вместо тумбочки выходит ящик. В лучшем случае — гроб! Уставший Рабинович плюнул на все, продал стройматериалы соседу, добавил денег и купил готовую кухонную мебель.
   Это я к тому рассказал, что если так трудно создать стол, стул или тумбочку, то возиться с изготовлением новых миров даже бог может решиться лишь раз в жизни. А потом, вместо того чтобы разрушать неугодные ему вселенные, станет лишь насылать на них кары, принуждая эти миры вести себя прилично. Думаю, и Брахма скорее устроит потопы, землетрясения и ураганы, но возиться с созданием новых миров не станет. Тем более что еще неизвестно, каким получится конечный результат. Он же, когда и эти миры создавал, считал, что они будут идеальными.
   Судя по всему, мои менты думали так же. Впрочем, и раньше в списке подозреваемых Брахма был не на первом месте. Он хоть и желал быть верховным божеством, получая заслуженные, по его мнению, хвалы, но особо не обижался, видя, что почитают и других богов. К тому же в созданном им мире будды из числа людей имели куда больше возможностей, чем сами боги, а все вместе они подчинялись карме, которую никто и в глаза не видел.
   Впрочем, не мне о богах и религии судить. Я хоть и со многими богами общался, но религиозным фанатиком от этого не стал. Хотя и атеистом меня назвать нельзя — все-таки знаю, что боги существуют и есть миры, в которых находится место для каждого из них. В общем, оставим споры о целесообразности тех или иных богов и их роли в жизни миров теософам. Я всего лишь милиционер. Хороший милиционер, правда, но рассуждать о религии не буду. Моя задача — помочь навести порядок во вселенной, спасти очередной мир и как можно быстрее вернуться домой. Потому как в гостях хорошо, а дома — лучше! Это даже коту понятно.
   — Слушай, Брахма, а ты сам кого считаешь главным подозреваемым? — впервые с того момента, как узнал о потере Кали силы, подал голос Лориэль. Бог-творец задумчиво посмотрел на него.
   — Вас, — неожиданно ответил он. Мы все просто оторопели. — Или таких же, как вы.
   — Что-то я не понял, это наезд? — грозно поинтересовался омоновец.
   — Не обижайтесь, но я думаю, что никто из своих разрушать сейчас мир не решится, — усмехнулся Брахма. — Создать мир без моей помощи вряд ли кто из богов способен. Шива только и умеет, что все ломать, а Вишну просто цепной пес. Они, конечно, справятся и с творческой работой, но сами понимают, что больше одного мирка, да и то крайне ограниченного, ничего не создадут. Разве что копируют что-то из уже существующих. Поэтому им выгодней просто захватить верховную власть над имеющимися мирами. Про остальных богов я и вовсе не говорю. Эти даже комфорт в своих домах создать не могут, не то что вселенные строить.
   — А если кого-то обуяла мания величия? — спросил Попов.
   — Не исключен и такой вариант, но слишком маловероятен, — покачал головой бог-творец. — Я знаю всех богов давно и в определенной степени могу считаться отцом каждого. Чтобы решиться уничтожить этот мир, нужно быть сумасшедшим, а признаков этой болезни я ни у кого не видел.
   — Но ведь сумасшествие может начинаться незаметно, — задумчиво проговорила Сарасвати.
   — Да, милочка, ты об этом должна знать куда лучше других, — тут же пустила шпильку Кали. Брахма недовольно посмотрел на нее и на жену одновременно, и обе решили замолчать.
   — В общем, я считаю, что в бедах, происходящих с моими мирами, виноваты чужаки, — проговорил Брахма, осматривая моих сослуживцев. — Не обижайтесь, но вы главные кандидаты на эти роли. Согласно вашей репутации, сами вы все время попадаете в неприятности и втягиваете в них других. Да и ваше присутствие здесь началось со скандала. И если бы не то, что о вас идет слава как о спасителях миров, я бы давно попытался вас уничтожить. — Брахма, как бы извиняясь за свои слова, развел в стороны все восемь рук, став похожим на баобаб. — Насколько мне известно, больше чужаков в моих мирах нет, хотя этот туманный бог и кажется чрезвычайно странной и загадочной личностью. Вполне вероятно, что он, как и вы, чужак. Таково мое мнение… Ага! А вот сейчас вы сможете услышать и мнение других заинтересованных лиц. Шива с Вишну прибыли. Одновременно! Сговорились, что ли?..