Лютый Алексей. Рабин Гут. И Будда — не беда!

   Тут я с Лориэлем был полностью согласен. Как ни крути, но выбора у нас не было. Каждый из нашей команды был полностью согласен с тем, что отыскать дэвов без способностей нашего эльфа не представляется возможным. Конечно, оставалась маленькая надежда, что те сами вернутся назад после разборок с поповскими бесами, но полагаться только на этот шанс никто из нас не хотел. Следовало искать путь домой, и в данный момент он лежал через резиденцию Брахмы. Туда мы и приготовились направиться.
   Правда, едва были начаты приготовления, как возникла новая проблема: Дакша страстно хотел отправиться с нами, заверяя, что еще не один раз сможет нам пригодиться. У Рабиновича, Жомова и Лориэля, еще вчера затерроризированных болтовней слона, на этот счет было другое мнение, и лишь Попов совершенно неожиданно встал на сторону Дакши.
   Аргументы, приведенные Андрюшей, были просты. Во-первых, никто не мог гарантировать, что Брахма, как и Шива, не перенес свой дворец на новое место. Во-вторых, Попов категорически отказывался снова отправляться в путь, не запасясь продуктами питания. Ну и, в-третьих, встреча с волками настолько впечатлила криминалиста, что он просто требовал взять с собой Дакшу, дабы избежать в будущем подобных осложнений. Таким образом, Попов предлагал превратить слона одновременно и в средство передвижения, и в гужевой транспорт, и в надежный пропуск через агрессивные орды местной фауны. Причем выразил он свое предложение в ультимативной форме.
   — Или мы берем с собой Дакшу, или я никуда не иду, — заявил эксперт, демонстративно устраиваясь в тенечке, падавшем от охотничьей хижины.
   — Ну и оставайся, — согласился мой хозяин. — Глядишь, придет к тебе в гости Кали, по-другому запоешь.
   Конечно, угроза действенная, но я уже не раз замечал, что если Попов упрется, сдвинуть с места его невозможно. Так произошло и на этот раз. Андрюша лишь презрительно фыркнул и отвернулся, всем своим видом показывая непоколебимость намерений. Жомов с Сеней переглянулись. Конечно, бросать друга на произвол судьбы они не собирались. Да и доводы он привел вполне логичные и верные. Даже делая скидку на то, что Андрюшей в первую очередь двигали природная лень и отсутствие хорошей физической формы, не согласиться с его аргументами было трудно. Вот мои менты и согласились.
   — Лориэль, ты сможешь слона вместе с нами к Брахме отправить? — пожав плечами, спросил мой Сеня.
   — Без проблем. Для перемещения внутри замкнутой вселенной общий вес биологической массы на сложность прыжка влияния не оказывает, — хмыкнув, ответил эльф. — Только смотрите сами. Замучает он вас болтовней — не просите меня заклинаниями ему рот затыкать.
   — Я буду предельно вежлив и сдержан, хотя не понимаю, как может не нравиться душевный и высокоумный разговор, — прогундосил Дакша.
   — Душевный и высокоумный может нравиться. Вопрос в том, можно ли считать твою болтовню таковой, — отрезал мой хозяин.
   — Ой, чья бы корова мычала, — вдруг раздался за спиной скептический голос.
   Естественно, все резко обернулись в сторону говорившего. Точнее, говорившей, поскольку на тропинке, ведущей в сторону резиденции Шивы, стояла уже знакомая нам корова. В этот раз она опять была без седла, но зато с розовыми бантиками, повязанными на рогах и хвосте. Не переставая жевать жвачку, буренка иронично смотрела на моего хозяина.
   — По-твоему, называть приличных девушек галлюцинациями — это высокоумный разговор? — поинтересовалась корова.
   — Господи, меня вся эта болтающая живность уже до печенок достала, — простонал мой хозяин и посмотрел на корову. — Ты чего к нам прикопалась?
   — Я прикопалась? — обиделась парнокопытная кокетка. — Да я вас даже не замечаю! — И, резко развернувшись, ушла по тропе.
   — Она-то откуда здесь взялась? — повернулся к Лориэлю Сеня. — Неужели в этом гребаном мире ничего нельзя сделать, чтобы об этом не знали все встречные-поперечные?
   — Это же священная корова, — вместо эльфа ответил Дакша. — Она может ходить везде, где ей вздумается, хотя я и не пойму, что ей от вас может быть нужно.
   — Догони и спроси, — огрызнулся мой хозяин и повернулся к Лориэлю. — Слушай, давай сматываться отсюда. Мне все это уже начинает порядком надоедать…
   Вообще-то, назвать Андрюшу Попова рвачом, скупердяем или стяжателем язык вряд ли у кого повернется. Но вот в том, что касается еды, жадность Попова переходит все границы. Если бы ему позволили, на безропотного Дакшу криминалист загрузил бы все съестные запасы, которые смог найти в охотничьем лагере. Вот только в Сенины планы это не входило. Мой хозяин разрешил Андрею взять с собой лишь пару копченых оленьих окороков да бурдюк слабенького вина. Попов попытался было возразить, что такую ораву минимальным запасом пищи не прокормишь, но Рабинович остался непреклонен, и криминалисту пришлось смириться.
   Собственно говоря, на этом все сборы и были закончены, если не считать поисков Ахтармерза. Наш трехглавый истребитель насекомых так увлекся охотой за богомолами, скорпионами и прочей членистоногой живностью, что, пока мои менты решали нашу дальнейшую судьбу, умудрился потеряться в джунглях, в паре сотен метров от лагеря. Когда я его нашел, он безутешно ревел, звал маму и клятвенно обещал кому-то больше никогда не ходить в лес без компаса. Меня Горыныч от счастья попытался вылизать, но я успел отскочить подальше. Все-таки пахнет у него изо рта отвратительно, а мне сейчас обработка сероводородом вкупе с утратой нюха совершенно не требовались.
   После того, как Горыныч был возвращен в лоно семьи, то бишь в нашу дружную компанию, к переброске во владения Брахмы все было готово. Сам переход вновь прошел обыденно, без всяких спецэффектов. И если раньше мы на довольно большой срок теряли сознание после таких прыжков, то в этот раз отделались лишь легким головокружением и небольшой тошнотой. Хотя, глядя на Попова, такое утверждать было просто невозможно. Андрюша выглядел так, будто только что побывал в лапах инквизиторов. Он бы, наверное, простонал еще часа полтора, тряпичной куклой валяясь на траве, но Сеня рявкнул на криминалиста, и тому пришлось вставать.
   — Гад ты все-таки, Рабинович. Садист, — простонал Попов, поднимаясь на ноги. — Человеку плохо, а ты только о себе и думаешь.
   — Ваня, мне эта красна девица надоела, — мотнув головой в сторону криминалиста, обратился к Жомову мой Сеня. — Может быть, ты с ним физподготовкой позанимаешься?
   — А что, с удовольствием, — ухмыльнулся омоновец. — Могу прямо сейчас и начать. С пятикилометрового кросса.
   — Я тебе начну, — отскочил в сторону Андрей. — Только попробуй подойди. Так заору, никакой слуховой аппарат тебе потом не поможет!
   Сомневаюсь, что подобная угроза сдержала бы Ваню Жомова, если бы он всерьез решил взяться за физическое воспитание криминалиста, но мучить несчастного Попова никто не собирался. Ваня только усмехнулся и осмотрелся по сторонам. Собственно говоря, смотреть было абсолютно не на что. Мы находились на довольно большой поляне, со всех сторон окруженной джунглями, и если бы не отсутствие хижин охотников, могло бы вполне показаться, что мы никуда и не отправлялись.
   Сеня тут же ехидно полюбопытствовал у Лориэля, где же обещанный дворец Брахмы, на что и получил не менее ехидный ответ. Дескать, высади нас эльф в центре дворца, как бы на это отреагировал верховный бог, окажись он дома? Мой хозяин что-то нечленораздельно буркнул, а я подумал о том, как же все-таки однотипно живут члены индийского пантеона. Неужели кому-то может доставлять удовольствие спрятаться в лесной глуши, подальше от людских поселений, и вести жизнь отшельника? Лично мне густые леса и отсутствие признаков цивилизации начинали надоедать. И я точно завою от тоски, если вдруг Сарасвати откажется нам помочь и придется скитаться по джунглям, отыскивая другого союзника.
   Тем временем Лориэль занялся подготовкой к визиту во дворец Брахмы. Меня это турне особо не радовало, и я был просто несказанно благодарен эльфу, что, прежде чем навестить резиденцию, он попросил Дакшу проверить, дома ли хозяин. Слон, впервые почувствовав себя не просто транспортным средством, а и членом команды, с удовольствием выполнил распоряжение, послав во дворец нескольких лазутчиков.
   Правда, по моему мнению, инструктаж, проведенный слоном, со стороны выглядел несколько странно. Сначала Дакша утробно затрубил, задрав вверх хобот, и принялся ждать. Через пару минут поляна заполнилась всевозможными мелкими тварями, начиная от мангустов и кончая какими-то канарейками. Дакша безмолвно обвел взглядом собравшуюся живность, а затем затрубил еще раз. Зверюшки тут же убежали, птички улетели, а мы вновь остались на поляне одни.
   — Ты их познакомиться с нами приглашал? — ехидно спросил слона мой хозяин.
   — И это тоже, — махнул ушами Дакша. — Я их попросил присматривать за вами и доложить мне, если вы вдруг попадете в беду, хотя я и не думаю, что с вами что-то может случиться. Брахма хоть и суровый, но справедливый, и не станет карать без надобности. Но если вы не хотите с ним встречаться, хотя я и не знаю, зачем играть в прятки, я попросил зверей и птиц узнать, где Брахма, и докладывать мне обо всех его перемещениях. Теперь подождем.
   Ждать пришлось недолго. Буквально минут через десять примчались несколько пичуг и, покружив около ушей Дакши, куда-то вновь исчезли. Сеня тут же поинтересовался новостями и выяснил, что Брахмы во дворце нет, в саду он тоже не гуляет, в гольф-клубе мячи не гоняет и в солярии не замечен. Лориэль тут же предложил выступить во дворец, но мой хозяин в очередной раз проявил осторожность, решив подождать разведчиков из ближайших окрестностей резиденции Брахмы. И лишь когда выяснилось, что в радиусе пяти километров от дворца верховного бога индусов никто не видел, наша компания отправилась в гости к Сарасвати.
   Поначалу Дакша предложил доставить нас к черному ходу, но Сеня с этой идеей не согласился. Заявив, что уж если нам суждено встретиться с Брахмой, то пусть это рандеву не будет выглядеть так, будто мы пришли шпионить или вредить, Рабинович потребовал, чтобы слон вывез нас к главным воротам, и тот, вновь допросив лазутчиков, выяснил к ним дорогу. Продравшись напрямую сквозь джунгли, Дакша вынес моих спутников — я-то, естественно, передвигался на своих двоих, рядом — на широкий мощеный тракт, и через двадцать минут путешествия мы вышли к воротам дворца Брахмы.
   Если резиденция Шивы сильно напомнила мне крепостные бастионы, то жилье Брахмы больше походило на странное нагромождение китайских пагод. Вся эта пестрая конструкция, утопающая в цветущих садах, была обнесена вычурной железной оградой метра в три высотой. У закрытых ворот никого не было, но стоило нам приблизиться к ним, как вдруг словно из-под земли на нашем пути выросли два здоровенных мужика с сероватой кожей, на целую голову превышающих ростом ограду.
   — Смертных пускать не велено! — в один голос пробасили они. — Записывайтесь на прием в канцелярии и ждите, когда помрете. Тогда, может быть, вас и примут.
   — Это еще что за чучела такие? — недовольно проворчал Жомов, с надеждой посмотрев на моего хозяина. — Сеня, дай я им морду набью, а то уже сто лет не разминался.
   — Подожди пока, — остановил его Рабинович и повернулся к стражникам. — Доложите вашей госпоже, что к ней прибыли гости из другого мира, желая хоть минуту насладиться ее неземной красотой, известной во всех вселенных, и принести дары, достойные украсить ее божественное чело, несравненные руки и восхитительные ножки. И если вы, дятлы, хоть одно слово в моей речи перепутаете, я вам лично устрою быстрый перевод в недра Меру. Все ясно?
   — Что за ерунда такая, е-мое? — посмотрев на напарника, удивился один здоровяк. — Что-то я не слышал, чтобы смертные могли кому-либо переводы на низкооплачиваемую должность организовывать.
   — Слушай, давай не будем рисковать. Ну его на фиг, — ответил второй. — Наше дело их не пустить, а с их заявлениями пусть начальство разбирается. Ты за ними присмотри, а я пока старшему дэву доложу. Пусть он и разбирается.
   — Так это что, тоже дэвы? — спросил у Лориэля мой хозяин.
   — Нет, — вновь вместо эльфа ответил слон. — Это элементали земли. Они тоже демоны, но несколько иного порядка, хотя я так и не знаю, чем один демон от другого отличается.
   Горыныч, решив вновь показать свое всезнайство по сравнению с гуманоидами, тут же принялся объяснять, чем отличаются элементали от простых демонов. Лично я подтвердить достоверность этих сведений не могу. Наверное, смог бы Лориэль, но эльф молчал, подозрительно осматриваясь по сторонам и совершенно не обращая внимания на то, что говорят его спутники. Решив, что если уж эльф чего-то опасается, то и мне следует быть настороже, я уделил все внимание окрестностям и почти не слышал того, что говорил Ахтармерз.
   Могу лишь сказать, что, в отличие от дэвов, являвшихся самодостаточными существами и вполне сформировавшейся расой, элементали были не более чем простыми духами. Вот уж не знаю, каких духов имел в виду Ахтармерз, но если он говорил о неуставных порядках в российской армии, то понятно, почему элементали стоят в наряде, а ими управляет дэв.
   Впрочем, может быть, наш трехглавый умник имел в виду что-то другое, но из оставшихся объяснений я понял лишь то, что элементали могут быть разными и все они являются представителями разных стихий: земли, воды, огня, эфира и воздуха. В связи с этим элементали имеют различный внешний вид и характерные свойства, способности и качества. Еще я усвоил, что элементалей немного, и все они подчиняются исключительно Брахме, создавшему их стихии, ну а все остальное я прослушал. Хотя, может быть, абсолютно зря. Кто знает, с чем мы в этом мире столкнуться можем?
   Пока Горыныч болтал, удовлетворяя любопытство моих ментов, мы с Лориэлем были начеку. Вот уж не знаю, чего опасался маленький эльф, но я, сколько ни навострял уши, ни принюхивался и ни пробовал воздух языком, ничего подозрительного не заметил. А когда я уже решил, что Лориэль просто нервничает перед встречей с Сарасвати и беспокоиться о безопасности моих подопечных совершенно не стоит, вернулся второй элементаль в сопровождении дэва, как две капли воды похожего на тех, что сгинули благодаря Попову. Дэв настороженно осмотрел нас.
   — Вы знаете, что магические артефакты запрещено проносить в резиденцию Брахмы? — поинтересовался он.
   — Ничего подобного у нас нет, — отрезал мой хозяин.
   — Скорее всего, — согласился дэв. — Иначе бы я это почувствовал. Кстати, с животными во дворец тоже вход воспрещен. Слона припаркуйте на стоянке, а вашу странную зверушку, — дэв ткнул пальцем в Горыныча, — мы пока посадим в вольер.
   — Это кого ты, скотина, зверушкой назвал?! — возмутился Ахтармерз и начал стремительно увеличиваться в размерах. Дэв попятился, а элементали тут же выступили вперед, заслоняя его.
   — Всем стоять! — как резаный заорал мой Сеня и тут же притянул к себе первую же попавшуюся под руки голову Ахтармерза. — Горыныч, успокойся. С этими козлами мы потом разберемся, а пока посиди там, куда они тебя посадят. Ты же хочешь домой вернуться? Вот и потерпи.
   — Я маме все расскажу, — буркнул трехглавый третьеклассник, но объем свой убавил. — И папе тоже!
   — Ага. А еще расскажешь одноклассникам, как весело провел выходные в чужом мире, — поддержал его мой хозяин. — Только, пожалуйста, немного потерпи. Мы скоро все уладим и вернемся за тобой.
   — Блин, Сеня, может быть, тебе следует в детскую комнату милиции перейти работать? — глядя на эту идиллию, ухмыльнулся Жомов.
   Рабинович только стрельнул в его сторону глазами, но ничего не сказал. И правильно сделал! Все-таки не стоит устраивать перепалки перед лицом вероятного противника. Но, честное слово, эту «детскую комнату» Ване я еще вспомню! Не хватало еще, чтобы и меня заставили с детишками нянчиться.
   В общем, проблему мы разрешили, хотя и не так, как хотелось бы. Не только Горыныч, но и мой хозяин был недоволен тем, что нашему небольшому отряду пришлось разделиться. По крайней мере, именно это было написано у него на лице. Я Сенины сомнения разделял, поскольку давно отвык верить всяким иномирцам, а особенно каким бы то ни было богам. Кот знает, что могло бы с нами случиться, да и за Горыныча я опасался. Но иного выхода, кроме как расстаться, у нас не было. В противном случае вряд ли бы удалось встретиться с Сарасвати.
   Как ни странно, но по пути во дворец Брахмы мы никого не встретили. Я ожидал увидеть множество слуг и все время чувствовал на себе чьи-то взгляды, но увидеть так никого и не смог. Даже двери во дворец открылись сами по себе, будто имели глаза и мозги, способные понять, кого пускать внутрь, а кому от ворот поворот давать. Мои менты этому факту тоже удивились и подозрительно посмотрели за створки, будто надеясь увидеть, кто за ними прячется, а вот Лориэль на самооткрывающиеся двери внимания никакого не обратил. Наверное, во время своих прошлых визитов в эти миры и не такого насмотрелся.
   Внутри дворец Брахмы отличался от обители Шивы ничуть не меньше, чем снаружи. Везде были веселые, ласкающие глаз тона и пасторальные картины. Провожавший нас дэв остался за дверью, а шефство над нами взял какой-то странный субъект, напоминавший джинна из восточных сказок. В отличие от начальника охраны, этот тип был чрезвычайно услужлив и вежлив. Не дожидаясь вопросов, он сказал, что является элементалем воздуха, имени не имеет и откликается на обращение «эй, ты». Ну а в к том случае, если он находится вне пределов видимости, позвать его можно окриком «ко мне» или «сюда». Чрезвычайно удобно!..
   Элементаль через колоннаду провел нас в небольшой зал, украшенный мозаикой из драгоценных камней. Я лично в брюликах не разбираюсь и от обычных разноцветных стекляшек их никогда бы не отличил, но по тому, как загорелись глаза моего хозяина, понял — тут находится целое состояние, способное скрасить жизнь как минимум двум поколениям Рабиновичей.
   Видимо, зрелище драгоценностей так увлекло Семена, что он даже внимания не обратил на девушку, сидевшую на троне в глубине зала. Обычно таких грехов за моим хозяином не водится, и я даже захотел его в лоб лизнуть, чтобы проверить, нет ли температуры, но вовремя одумался. Все-таки мы тут не одни, а создавать для окружающих впечатление, будто я сошел с ума, мне почему-то не хотелось. Впрочем, лизнуть хозяина в лоб я бы все равно не успел. Мы и трех шагов по залу не сделали, как девушка заговорила удивительно музыкальным голосом.
   — Приветствую дорогих гостей в моих апартаментах, — произнесла она. — Мне передали, что вы говорили об украшениях…
   — Здрасьте, — так оторопело уставился на нее мой Сеня, словно ожидал увидеть на троне не девушку, а… например, корову под седлом.
   — Ну, Сеня, и как ты теперь выкручиваться будешь? — подлетев к самому уху Рабиновича, поинтересовался Лориэль.
   — Легко, — буркнул мой хозяин и сделал пару шагов вперед. — Несравненная Сарасвати, теперь я готов признать, как горько ошибался в оценке вашей красоты.
   Богиня посмотрела на него с удивлением, а мои спутники — как на сумасшедшего. Не обращая на них внимания, Сеня продолжил:
   — Вы не просто прекрасны. Вы даже не божественны. Вы способны ослепить глаза любого мужчины, и нет на свете таких слов, чтобы описать вашу красоту. Я думал, что наши подарки способны придать вам больше сияния, но теперь осознаю, как ничтожно они будут смотреться по сравнению с вашим великолепием. Простите меня, что посмел думать, будто какие-то недостойные драгоценности способны украсить вас…
   — Ну-ну, не нужно прибедняться. Показывайте свои дары, — нетерпеливо оборвала его Сарасвати.
   Мой хозяин перекосился так, будто лимон проглотил, но дорожный мешок развязать ему пришлось. Поковырявшись в этом первобытном сейфе, Сеня извлек на свет божий ожерелье, диадему и пару браслетов, а затем, как венок перед гробом, понес их к трону. Дожидаться, пока Рабинович доползет до трона, Сарасвати не стала. Легко соскочив со своего монаршего табурета, она метнулась навстречу моему хозяину и выхватила из его рук дары. От сердца оторванные, между прочим. Повертев в руках подарки и посмотрев их на свет, Сарасвати нетерпеливо топнула ножкой, и тут же около нее возник элементаль воздуха с зеркалом в руках. Богиня примерила драгоценности. Причем один браслет надела на запястье, а другой — на щиколотку. И, учитывая уже имеющиеся там украшения, стала похожа на новогоднюю елку. Если только где-нибудь елки заворачивают в сари.
   — Ну, как? — повернулась она к Сене.
   — Ох, за вашей красотой моих ничтожных даров и не видно, — простонал Рабинович. — Лучше бы вам выкинуть эти недостойные подарки куда-нибудь… Например, вон в тот угол. Я этот мусор потом вынесу.
   — Фи, — сморщила носик богиня. — Я и так знаю, что я красивая, поэтому перестаньте делать комплименты моей внешности и оцените мой вкус. Как, по-вашему, новые украшения дополняют ансамбль?
   — Ваш вкус безупречен, моя королева, — влез в разговор услужливый элементаль. — Новые украшения расцветили ваш наряд гранями чувственности и притягательной нежности.
   — Действительно, Сарасвати, сейчас ты выглядишь намного лучше, — поддержал его Лориэль. Причем наблюдательный человек заметил бы в его голосе нотки язвительности. К счастью для нас, богиня таковой не являлась.
   — Лориэль? — удивленно вскинула брови девица. — Вот уж кого не ожидала в этом месте увидеть. Что ты делаешь во владениях моего супруга? Вы же будто бы не ладите друг с другом…
   — Ну, с тобой-то у нас хорошие отношения? Не правда ли? — подмигнул ей маленький нахал. — Вот я и решил тебя проведать. Узнать, как у тебя дела.
   — Вообще-то я твоих выходок не одобряю, — сморщила носик Сарасвати. — Но ты такой забавный! Обещай, что никогда не будешь подшучивать над Брахмой, и я попрошу, чтобы он на тебя больше не обижался.
   — Обещаю-обещаю, — замахал руками эльф. — А теперь, может быть, угостишь нас? А то мы проголодались после долгого пути.
   — Ой, конечно! — смутилась девица и хлопнула в ладоши. — Накрыть стол, немедленно! — А затем повернулась к моему Сене. — Ой, простите. Забыла вас поблагодарить за подарки.
   Тот, кто знает женщин, может догадаться, что последовало за этой репликой — Сарасвати поцеловала моего хозяина в щеку. Тот, кто знает Рабиновича, мог бы угадать, что должно было случиться после этого поцелуя — Сеня чмокнул ее в губы… Я тоже так думал, но случившееся выявило мое полное незнание психологии собственного хозяина. Вместо того чтобы ответить на поцелуй, Рабинович отступил на шаг и, стоило богине отвернуться, тут же, морщась, вытер рукавом щеку. Я оторопел.
   Нет, конечно, на знатока женской красоты я ничуть не претендую. Более того, уже неоднократно говорил, что ничего в ней не смыслю. Но все-таки различать те типы женщин, которые обычно вызывают подобную реакцию Рабиновича на поцелуй, я уже научился, и Сарасвати к ним не относилась! Поначалу я решил, что мои предположения о возможной болезни — вероятно, душевной — хозяина подтверждаются, но затем одумался. Может быть, Сеню в детстве индийские фильмы так достали, что он теперь всех индианок терпеть не может. Или это его собственная скаредность взывает к мести после того, как Сарасвати не отказалась принять подарки… В общем, вариантов было множество, и я решил, что в психушку хозяина пока оформлять не стоит.
   Пока я размышлял о здоровье и мировосприятии Рабиновича, несколько элементалей воздуха, отличить которых друг от друга совершенно не представлялось возможным, притащили в зал стол, уставленный всевозможными закусками и золотыми кувшинами с вином. Сарасвати в убранстве стола что-то не понравилось, и она надавала элементалям оплеух. Те быстро все исправили, но пока они это делали, Жомов с Поповым слюной изошли. А вот мой Сеня подозвал к себе Лориэля.
   — Слушай, мы сюда разве жрать пришли? — проворчал он, обращаясь к эльфу.
   — А ты предлагаешь сразу о делах заговорить? — огрызнулся тот. — Если ничего в женской психологии не понимаешь, так лучше молчи в тряпочку, меринос кастрированный.
   — Ты, личинка мухи, выражения выбирай, — взвился мой Сеня, невольно повысив голос.
   — Где личинка мухи? — резко обернулась Сарасвати. — Покажите мне, и я сейчас же управляющего в недра Меру отправлю, за работой гейзеров присматривать.
   — Да нет! Вы не поняли, — осклабился мой хозяин. — Просто Лориэль говорит, что у него на родине к мясу обязательно приправу из личинок мух подают.
   — Это правда? — оторопела девица. — Ты хочешь домашней кухни?
   — Ни за что! Когда я в гостях, предпочитаю питаться тем, что едят хозяева, — улыбнулся ей маленький хитрец и покосился на моего хозяина. — Ну, мент поганый, я тебе это еще припомню!..
   Как говорится, обед прошел в теплой и непринужденной обстановке. Теплой она была от температуры блюд, поданных к столу, а непринужденной — оттого, что употреблять эти блюда никто и никого не принуждал. Сарасвати, явно желая быть в центре внимания, без умолку болтала. Она то расспрашивала моих коллег и сослуживцев о том, как живется в нашей стране, то начинала рассказывать о своей жизни. Причем делала это безо всяких переходов, часто даже не дожидаясь ответов на свои вопросы.