Страница:
У Хлои загорелись глаза.
– Потрясающе.
– Минуточку, – вмешался Гиб.
Все взглянули на него. Он открыл рот и снова его закрыл. Что он хочет сказать? Что квартира сестры пурпурноволосой парикмахерши не подходит для бывшей детсадовской воспитательницы из Айовы?
– Она не такая, как я, – с усмешкой заметила Сьерра, словно прочитав его мысли. – Мария… нормальная.
– Я не это имел в виду, – начал было Гиб, но вовремя заткнулся. Какое ему дело? Как он уже говорил и Хлое, и Сьерре, он не собирается ни с кем нянчиться. – Прекрасно. Поговори с сестрой. – Он засунул руки в карманы джинсов и отвернулся. – Мне меньше хлопот. А я должен работать, – заявил он и направился в студию.
Сзади раздались шаги.
– Подожди меня, – задыхаясь, окликнула его Хлоя.
Но Гибу не хотелось, чтобы она путалась у него под ногами. Она слишком отвлекала внимание.
– Иди и помоги Эдит, – сказал он. – Когда приедет Мисти, она мне поможет.
Гиб успел заметить промелькнувшую на ее лице гримасу разочарования. Он стиснул зубы и собрался с духом.
Дверь приемной открылась, и вошли две девушки.
– Привет, Гиб!
– Привет, красавчик!
Гиб одарил моделей ответной улыбкой и, нахмурившись, повернулся к Хлое.
– Иди, – приказал он. – Разве ты не согласилась выполнять все мои распоряжения?
Хлоя слегка покраснела, вздохнула и ушла.
Гиб начал заряжать пленку. Сьерра занялась прической светловолосой модели. За дверью Эдит объясняла Хлое, как составляется график работы.
– Можно, я запишу? – спросила Хлоя.
Гиб удовлетворенно кивнул. Раз уж она осталась здесь, пускай помогает Эдит. И в городе поживет, и под ногами путаться не будет.
Осталось только Мисти дождаться.
Она должна расставить лампы и отражатели, и, как только Сьерра покончит с прическами, они сразу же начнут. Позже Мисти должна будет переставлять лампы, меняя освещение, пока Гиб будет снимать.
Он прочитал сообщения из агентств. Сделал несколько звонков. И, в раздражении, начал сам расставлять лампы.
Эдит заглянула в студию.
– Мисти позвонила. Сегодня она не придет. У нее гороскоп неудачный.
Гиб уставился на нее.
Эдит пожала плечами, едва заметно улыбнувшись.
– К несчастью, она верит в эту чушь.
Гиб едва не испепелил ее взглядом.
– Мне очень жаль, – заметила Эдит, продолжая улыбаться. – Наверное, тебе понадобится помощь?
Гиб видел, что Хлоя сидит за столом, разговаривает с кем-то по телефону и старательно что-то записывает, прикусив нижнюю губу. Он посмотрел на нее, затем на Эдит.
Эдит взглянула на Гиба, на Хлою и опять на Гиба.
Черт, неужели она ждет, пока он попросит?
– Я могу отпустить Хлою тебе на помощь, как только она закончит разговор, – предложила Эдит через секунду.
– Валяй, – рявкнул Гиб.
Хлоя вошла через пять минут.
– Что мне делать? – энергично спросила она.
– Расставь их. – Гиб ткнул пальцем в сторону отражателей и показал, куда их надо передвинуть. Хлоя приступила к делу.
Гиб привык к Мисти и ее предшественницам – девушкам, которым приходилось растолковывать любую мелочь. Хлоя оказалась не такой. Стоило ему однажды объяснить, что надо делать, и она повторяла это в нужный момент без всяких напоминаний. Казалось, ей даже нравится выполнять его указания. И она не молола языком, а работала.
Гибсон был поражен.
И только после окончания съемки, когда модели ушли, она повернулась к нему, сияя.
– Было так интересно!
Мисти никогда не было интересно.
– Ага, – буркнул Гиб. – Вот. – Он вручил ей камеру. – Можешь зарядить?
В почти благоговейном молчании Хлоя зарядила пленку.
– Это еще одна твоя обязанность, – сказал Гибсон.
И тут в студию вошла Сьерра.
– Я позвонила сестре. Она будет ждать Хлою сегодня вечером в семь.
– Мы приедем, – ответил Гиб.
Хлоя и Сьерра удивленно взглянули на него.
Он сдвинул брови.
– Джина все равно попросит меня убедиться, что это подходящее место для нее, – пояснил он. – И нечего так на меня пялиться. Она моя сестра. Не так уж много она и просит!
– Вот именно. – Сьерра понимающе кивнула.
Хлоя одарила его лучезарной улыбкой.
– Спасибо.
– Не надо благодарить, – сказал Гиб. – Давай работать.
Проведя один день в обществе Хлои, Гиб понял, что происходит именно то, чего он опасался: город ее очаровал. Но это ненадолго.
– Это так… так… здорово, – восклицала она, когда они ехали в такси. – Смотри! – Она указала на мужчину в цилиндре и фраке, играющего на рояле на углу улицы. – Тут куда ни глянь, одни сплошные неожиданности!
– И не всегда приятные, – сердито заметил Гиб.
Но Хлою это не остудило. Она восхищалась районом, где жила Мария. Это был верхний Вест-Сайд, ненамного севернее западной части Центрального парка, где у Гиба была квартира. Район не из самых плохих. Но не Айова.
Но Гиб не торопился с выводами.
– Я сам решу, подойдет тебе эта квартира или нет. Если нет, ты здесь не останешься, – заявил он, вылезая из машины.
– Что? – поразилась Хлоя.
Он отобрал у нее сумку и указал на коричневый каменный дом, адрес которого дала ему Сьерра.
– Что слышала.
Сестра Сьерры, Мария, оказалась нормальной. И даже хорошенькой. Ее волосы были каштановыми, а не пурпурными. Ее ногти были покрыты красным лаком, а не черным. И, если не считать маленьких «гвоздиков» в ушах, в других частях тела серьги она не носила.
Мария встретила их внизу и провела вверх по лестнице.
– Я живу на третьем этаже. Здесь все сильно изменилось с весны, когда я купила эту квартиру. Дом был совершенно разрушен. Штукатурка отваливалась. Обои отклеивались. Потолки протекали. Теперь тут все расчистили, и в конце недели придут работать маляры.
Квартира выходила окнами на юг. Мария сразу призналась, что она похожа на пещеру. В гостиной не было никакой мебели кроме телевизора, видеомагнитофона и матраца с пестрым индейским пледом и кучей подушек. В кухне обстановка была такой же скудной. Плита с раковиной, табурет и кухонный стол с небольшим набором кастрюлек, мисок и тарелок.
– Плита газовая, – объясняла Мария. – Она работает. Вода есть. Холодная и горячая. Холодильник подключен. Есть верхний свет. – Она указала на лампочку, свисающую с потолка. – Как только маляры закончат, придут мебельщики. Они повесят шкафы. Может, им придется что-то отключить ненадолго, но в остальное время у тебя не будет проблем.
Хлоя молчала. У Гиба накопилась куча вопросов.
Имеется ли у этих рабочих лицензия? Насколько они надежны? Не было ли у кого-нибудь из них криминального прошлого?
– Еще спроси, какие оценки они получали в школе, – съязвила Хлоя.
– Осторожность не помешает, – ответил Гиб.
– Я в них уверена, – сказала Мария. Она провела их в спальню. Там тоже были голые стены. Зато имелась огромная кровать с целой горой разноцветных подушек. Гибу она показалась слишком просторной для одного человека. Не хватало еще, чтобы сюда заглянул какой-нибудь Мариин ухажер.
Хотя какое ему дело?
– Эти же маляры и мебельщики отделывали квартиру на первом этаже, – продолжила Мария. – Там очень красиво. Я попрошу Райса, чтобы он тебе показал, – обратилась она к Хлое.
– Райс? Кто это? – вмешался Гиб.
– Мой сосед, – ответила Мария и ткнула пальцем в пол. – Мы въехали почти одновременно. У него двухэтажная квартира. Он сделал потрясающий ремонт и угрохал кучу денег, хотя живет один и очень редко появляется дома. – Она покачала головой. – Он пожарник. Разъезжает по всему миру и тушит самые сложные пожары. На нефтяных месторождениях, в лесах и всякое такое.
Гиб видел, что глаза Хлои становятся квадратными. Он предпочел бы, чтобы Мария не отвлекалась на посторонние темы.
– В какие дни вывозят мусор? – спросил он. – Должен ли кто-нибудь проверить работу маляров? Не хватало еще взвалить это на Хлою.
– Я все написала. – Мария показала им листок бумаги, лежащий на кухонном столе. – Там инструкция на все случаи жизни. Так что не беспокойтесь.
Гиб фыркнул. Легко сказать. Ее-то здесь не будет. Это Хлое придется общаться с рабочими. А вдруг они все убийцы и маньяки?
Но спрашивать об этом как-то неудобно.
Хлоя, похоже, не испытывала никаких сомнений. Она схватила листок и очаровательно улыбнулась Марии.
– Нет проблем. Так даже интереснее. К тому же, – она взглянула на Гиба сияющими глазами, – я увижу настоящий Нью-Йорк.
Мария хихикнула.
– Это уж точно.
– У нее есть работа, – напомнил им Гиб. – Она не сможет находиться здесь постоянно.
– И незачем. Райс впустит рабочих, если потребуется.
– Я думал, он странствует по миру. Разве ты не говорила, что он никогда не бывает дома? – И как он собирается впускать людей в квартиру? У него есть ключ?
Мария всплеснула руками.
– Ой, как будто не ясно. Когда он уезжает, то может быть где угодно. А когда возвращается, сидит дома почти безвылазно. Он взял отпуск на ближайшие шесть недель. Наверняка вы скоро познакомитесь, – сказала она Хлое и заговорщицки подмигнула. – Он такой лапочка.
Гиб стиснул зубы.
– Она помолвлена, – процедил он.
Веселая улыбка Марии увяла на мгновение и вспыхнула вновь.
– Ну и что, – радостно заявила она, – что ж ей теперь и взглянуть на мужчину нельзя?
Девушки рассмеялись. Гиб нервно постучал пальцами по столешнице. Когда Хлоя взглянула на него, он угрожающе сдвинул брови. Она нахмурилась в ответ.
За что? – удивился Гиб. Ведь он всего лишь защищает интересы ее жениха.
– Я не уверен, что ему стоит давать ключ, – начал он.
Но Хлоя его перебила.
– По-моему, это замечательное предложение, – обратилась она к Марии, не обращая на Гиба ни малейшего внимания. – Конечно, я впущу всех этих маляров и мебельщиков. Квартира мне очень понравилась.
– Вот и отлично, – ответила Мария. – А мне будет спокойнее, если я буду знать, что здесь кто-то живет.
Они с улыбкой пожали друг другу руки. Гиб нахмурился еще сильнее.
Хлоя повернулась к нему.
– Что ж, спасибо, что привез меня сюда. Я очень тебе благодарна. Но не хочу тебя больше задерживать. Я знаю, что ты очень занят.
Она глядела на Гиба с таким видом, словно горела желанием поскорее его выпроводить!
Гиб на несколько секунд застыл, отказываясь верить. Она его выгоняет?!
– Между прочим, я действительно занят, – заявил он, взглянул на часы. – У меня свидание. Не хочу заставлять ее ждать.
Гиб окинул Хлою хищным взглядом и направился к двери. На пороге он обернулся.
– Завтра в девять я тебя жду.
Она моргнула.
– Конечно.
Гиб взялся за дверную ручку. И остановился.
– Доедешь на метро по девятой ветке. Сядешь на Семьдесят девятой улице, выйдешь на Восемнадцатой.
– Хорошо.
Он открыл дверь. И снова остановился.
– Ты знаешь, как пользоваться метро?
– Конечно. – Но она нервно сглотнула, прежде чем улыбнуться.
– Я тебя встречу, – сказал Гиб. – В первый и последний раз. Приходи на станцию в половине девятого.
– Я ей все покажу, – охотно пообещала Мария. – Не беспокойся. Она и сама доедет.
– Вот именно, – добавила Хлоя. – Мария мне все покажет.
Теперь они обе стояли и смотрели на него.
Но Гибсон не двигался с места.
– Как же твое свидание? – с надеждой спросила Хлоя после затянувшейся паузы.
Гибсон раздраженно вздохнул.
– Что? Ах, да. – Он вышел в коридор, замер на секунду, затем покачал головой и начал спускаться по лестнице. Дверь захлопнулась за его спиной.
Наверное, так чувствует себя мать, впервые отправляющая в школу своего ребенка.
Третья глава
– Потрясающе.
– Минуточку, – вмешался Гиб.
Все взглянули на него. Он открыл рот и снова его закрыл. Что он хочет сказать? Что квартира сестры пурпурноволосой парикмахерши не подходит для бывшей детсадовской воспитательницы из Айовы?
– Она не такая, как я, – с усмешкой заметила Сьерра, словно прочитав его мысли. – Мария… нормальная.
– Я не это имел в виду, – начал было Гиб, но вовремя заткнулся. Какое ему дело? Как он уже говорил и Хлое, и Сьерре, он не собирается ни с кем нянчиться. – Прекрасно. Поговори с сестрой. – Он засунул руки в карманы джинсов и отвернулся. – Мне меньше хлопот. А я должен работать, – заявил он и направился в студию.
Сзади раздались шаги.
– Подожди меня, – задыхаясь, окликнула его Хлоя.
Но Гибу не хотелось, чтобы она путалась у него под ногами. Она слишком отвлекала внимание.
– Иди и помоги Эдит, – сказал он. – Когда приедет Мисти, она мне поможет.
Гиб успел заметить промелькнувшую на ее лице гримасу разочарования. Он стиснул зубы и собрался с духом.
Дверь приемной открылась, и вошли две девушки.
– Привет, Гиб!
– Привет, красавчик!
Гиб одарил моделей ответной улыбкой и, нахмурившись, повернулся к Хлое.
– Иди, – приказал он. – Разве ты не согласилась выполнять все мои распоряжения?
Хлоя слегка покраснела, вздохнула и ушла.
Гиб начал заряжать пленку. Сьерра занялась прической светловолосой модели. За дверью Эдит объясняла Хлое, как составляется график работы.
– Можно, я запишу? – спросила Хлоя.
Гиб удовлетворенно кивнул. Раз уж она осталась здесь, пускай помогает Эдит. И в городе поживет, и под ногами путаться не будет.
Осталось только Мисти дождаться.
Она должна расставить лампы и отражатели, и, как только Сьерра покончит с прическами, они сразу же начнут. Позже Мисти должна будет переставлять лампы, меняя освещение, пока Гиб будет снимать.
Он прочитал сообщения из агентств. Сделал несколько звонков. И, в раздражении, начал сам расставлять лампы.
Эдит заглянула в студию.
– Мисти позвонила. Сегодня она не придет. У нее гороскоп неудачный.
Гиб уставился на нее.
Эдит пожала плечами, едва заметно улыбнувшись.
– К несчастью, она верит в эту чушь.
Гиб едва не испепелил ее взглядом.
– Мне очень жаль, – заметила Эдит, продолжая улыбаться. – Наверное, тебе понадобится помощь?
Гиб видел, что Хлоя сидит за столом, разговаривает с кем-то по телефону и старательно что-то записывает, прикусив нижнюю губу. Он посмотрел на нее, затем на Эдит.
Эдит взглянула на Гиба, на Хлою и опять на Гиба.
Черт, неужели она ждет, пока он попросит?
– Я могу отпустить Хлою тебе на помощь, как только она закончит разговор, – предложила Эдит через секунду.
– Валяй, – рявкнул Гиб.
Хлоя вошла через пять минут.
– Что мне делать? – энергично спросила она.
– Расставь их. – Гиб ткнул пальцем в сторону отражателей и показал, куда их надо передвинуть. Хлоя приступила к делу.
Гиб привык к Мисти и ее предшественницам – девушкам, которым приходилось растолковывать любую мелочь. Хлоя оказалась не такой. Стоило ему однажды объяснить, что надо делать, и она повторяла это в нужный момент без всяких напоминаний. Казалось, ей даже нравится выполнять его указания. И она не молола языком, а работала.
Гибсон был поражен.
И только после окончания съемки, когда модели ушли, она повернулась к нему, сияя.
– Было так интересно!
Мисти никогда не было интересно.
– Ага, – буркнул Гиб. – Вот. – Он вручил ей камеру. – Можешь зарядить?
В почти благоговейном молчании Хлоя зарядила пленку.
– Это еще одна твоя обязанность, – сказал Гибсон.
И тут в студию вошла Сьерра.
– Я позвонила сестре. Она будет ждать Хлою сегодня вечером в семь.
– Мы приедем, – ответил Гиб.
Хлоя и Сьерра удивленно взглянули на него.
Он сдвинул брови.
– Джина все равно попросит меня убедиться, что это подходящее место для нее, – пояснил он. – И нечего так на меня пялиться. Она моя сестра. Не так уж много она и просит!
– Вот именно. – Сьерра понимающе кивнула.
Хлоя одарила его лучезарной улыбкой.
– Спасибо.
– Не надо благодарить, – сказал Гиб. – Давай работать.
* * *
Естественно, от Марииной квартиры Хлоя пришла в восторг.Проведя один день в обществе Хлои, Гиб понял, что происходит именно то, чего он опасался: город ее очаровал. Но это ненадолго.
– Это так… так… здорово, – восклицала она, когда они ехали в такси. – Смотри! – Она указала на мужчину в цилиндре и фраке, играющего на рояле на углу улицы. – Тут куда ни глянь, одни сплошные неожиданности!
– И не всегда приятные, – сердито заметил Гиб.
Но Хлою это не остудило. Она восхищалась районом, где жила Мария. Это был верхний Вест-Сайд, ненамного севернее западной части Центрального парка, где у Гиба была квартира. Район не из самых плохих. Но не Айова.
Но Гиб не торопился с выводами.
– Я сам решу, подойдет тебе эта квартира или нет. Если нет, ты здесь не останешься, – заявил он, вылезая из машины.
– Что? – поразилась Хлоя.
Он отобрал у нее сумку и указал на коричневый каменный дом, адрес которого дала ему Сьерра.
– Что слышала.
Сестра Сьерры, Мария, оказалась нормальной. И даже хорошенькой. Ее волосы были каштановыми, а не пурпурными. Ее ногти были покрыты красным лаком, а не черным. И, если не считать маленьких «гвоздиков» в ушах, в других частях тела серьги она не носила.
Мария встретила их внизу и провела вверх по лестнице.
– Я живу на третьем этаже. Здесь все сильно изменилось с весны, когда я купила эту квартиру. Дом был совершенно разрушен. Штукатурка отваливалась. Обои отклеивались. Потолки протекали. Теперь тут все расчистили, и в конце недели придут работать маляры.
Квартира выходила окнами на юг. Мария сразу призналась, что она похожа на пещеру. В гостиной не было никакой мебели кроме телевизора, видеомагнитофона и матраца с пестрым индейским пледом и кучей подушек. В кухне обстановка была такой же скудной. Плита с раковиной, табурет и кухонный стол с небольшим набором кастрюлек, мисок и тарелок.
– Плита газовая, – объясняла Мария. – Она работает. Вода есть. Холодная и горячая. Холодильник подключен. Есть верхний свет. – Она указала на лампочку, свисающую с потолка. – Как только маляры закончат, придут мебельщики. Они повесят шкафы. Может, им придется что-то отключить ненадолго, но в остальное время у тебя не будет проблем.
Хлоя молчала. У Гиба накопилась куча вопросов.
Имеется ли у этих рабочих лицензия? Насколько они надежны? Не было ли у кого-нибудь из них криминального прошлого?
– Еще спроси, какие оценки они получали в школе, – съязвила Хлоя.
– Осторожность не помешает, – ответил Гиб.
– Я в них уверена, – сказала Мария. Она провела их в спальню. Там тоже были голые стены. Зато имелась огромная кровать с целой горой разноцветных подушек. Гибу она показалась слишком просторной для одного человека. Не хватало еще, чтобы сюда заглянул какой-нибудь Мариин ухажер.
Хотя какое ему дело?
– Эти же маляры и мебельщики отделывали квартиру на первом этаже, – продолжила Мария. – Там очень красиво. Я попрошу Райса, чтобы он тебе показал, – обратилась она к Хлое.
– Райс? Кто это? – вмешался Гиб.
– Мой сосед, – ответила Мария и ткнула пальцем в пол. – Мы въехали почти одновременно. У него двухэтажная квартира. Он сделал потрясающий ремонт и угрохал кучу денег, хотя живет один и очень редко появляется дома. – Она покачала головой. – Он пожарник. Разъезжает по всему миру и тушит самые сложные пожары. На нефтяных месторождениях, в лесах и всякое такое.
Гиб видел, что глаза Хлои становятся квадратными. Он предпочел бы, чтобы Мария не отвлекалась на посторонние темы.
– В какие дни вывозят мусор? – спросил он. – Должен ли кто-нибудь проверить работу маляров? Не хватало еще взвалить это на Хлою.
– Я все написала. – Мария показала им листок бумаги, лежащий на кухонном столе. – Там инструкция на все случаи жизни. Так что не беспокойтесь.
Гиб фыркнул. Легко сказать. Ее-то здесь не будет. Это Хлое придется общаться с рабочими. А вдруг они все убийцы и маньяки?
Но спрашивать об этом как-то неудобно.
Хлоя, похоже, не испытывала никаких сомнений. Она схватила листок и очаровательно улыбнулась Марии.
– Нет проблем. Так даже интереснее. К тому же, – она взглянула на Гиба сияющими глазами, – я увижу настоящий Нью-Йорк.
Мария хихикнула.
– Это уж точно.
– У нее есть работа, – напомнил им Гиб. – Она не сможет находиться здесь постоянно.
– И незачем. Райс впустит рабочих, если потребуется.
– Я думал, он странствует по миру. Разве ты не говорила, что он никогда не бывает дома? – И как он собирается впускать людей в квартиру? У него есть ключ?
Мария всплеснула руками.
– Ой, как будто не ясно. Когда он уезжает, то может быть где угодно. А когда возвращается, сидит дома почти безвылазно. Он взял отпуск на ближайшие шесть недель. Наверняка вы скоро познакомитесь, – сказала она Хлое и заговорщицки подмигнула. – Он такой лапочка.
Гиб стиснул зубы.
– Она помолвлена, – процедил он.
Веселая улыбка Марии увяла на мгновение и вспыхнула вновь.
– Ну и что, – радостно заявила она, – что ж ей теперь и взглянуть на мужчину нельзя?
Девушки рассмеялись. Гиб нервно постучал пальцами по столешнице. Когда Хлоя взглянула на него, он угрожающе сдвинул брови. Она нахмурилась в ответ.
За что? – удивился Гиб. Ведь он всего лишь защищает интересы ее жениха.
– Я не уверен, что ему стоит давать ключ, – начал он.
Но Хлоя его перебила.
– По-моему, это замечательное предложение, – обратилась она к Марии, не обращая на Гиба ни малейшего внимания. – Конечно, я впущу всех этих маляров и мебельщиков. Квартира мне очень понравилась.
– Вот и отлично, – ответила Мария. – А мне будет спокойнее, если я буду знать, что здесь кто-то живет.
Они с улыбкой пожали друг другу руки. Гиб нахмурился еще сильнее.
Хлоя повернулась к нему.
– Что ж, спасибо, что привез меня сюда. Я очень тебе благодарна. Но не хочу тебя больше задерживать. Я знаю, что ты очень занят.
Она глядела на Гиба с таким видом, словно горела желанием поскорее его выпроводить!
Гиб на несколько секунд застыл, отказываясь верить. Она его выгоняет?!
– Между прочим, я действительно занят, – заявил он, взглянул на часы. – У меня свидание. Не хочу заставлять ее ждать.
Гиб окинул Хлою хищным взглядом и направился к двери. На пороге он обернулся.
– Завтра в девять я тебя жду.
Она моргнула.
– Конечно.
Гиб взялся за дверную ручку. И остановился.
– Доедешь на метро по девятой ветке. Сядешь на Семьдесят девятой улице, выйдешь на Восемнадцатой.
– Хорошо.
Он открыл дверь. И снова остановился.
– Ты знаешь, как пользоваться метро?
– Конечно. – Но она нервно сглотнула, прежде чем улыбнуться.
– Я тебя встречу, – сказал Гиб. – В первый и последний раз. Приходи на станцию в половине девятого.
– Я ей все покажу, – охотно пообещала Мария. – Не беспокойся. Она и сама доедет.
– Вот именно, – добавила Хлоя. – Мария мне все покажет.
Теперь они обе стояли и смотрели на него.
Но Гибсон не двигался с места.
– Как же твое свидание? – с надеждой спросила Хлоя после затянувшейся паузы.
Гибсон раздраженно вздохнул.
– Что? Ах, да. – Он вышел в коридор, замер на секунду, затем покачал головой и начал спускаться по лестнице. Дверь захлопнулась за его спиной.
Наверное, так чувствует себя мать, впервые отправляющая в школу своего ребенка.
Третья глава
Утром Хлоя примчалась на станцию метро вместе с Марией. По ее указанию, купила пакетик жетонов, бросила один из них в щель и прошла через турникет.
– Очень хорошо, – похвалила ее Мария. – Скоро ты станешь настоящей горожанкой. Все это войдет в привычку. – Она задумалась на секунду. – Хочешь, чтобы я поехала с тобой?
Хлоя покачала головой и благодарно улыбнулась.
– Я справлюсь.
Она чувствовала себя совершенно счастливой, как в свой первый день в школе. В отличие от остальных детей, она никогда не боялась. Напротив, все происходящее Хлоя воспринимала как начало большого приключения.
Это и есть приключение, – думала она, держась за поручень в вагоне, – жить на Манхэттене, прогуливаться по Бродвею, ездить на метро, толкаться в толпе людей, направляющихся на работу.
Работать на Гибсона Уокера.
Это будет самое большое приключение в ее жизни.
Она жалела, что не расспросила Джину как следует о ее брате. Когда она услышала Джинино предложение, в голове у нее был только Нью-Йорк, огромный город и открывающиеся в нем возможности.
О Гибсоне она даже не задумывалась.
Хлоя помнила его очень смутно. Она еще училась в начальных классах, когда он заканчивал школу. Будь их городок чуточку побольше, Хлоя вообще бы не знала, кто он такой. Но она помнила, как ее старшие сестры, Кейт и Джулия, сплетничали о красивых мальчиках… и одним из них был Гибсон Уокер.
Между прочим, Кейт, узнав, что Хлоя собирается на него работать, заявила:
– Вот повезло! Он всегда был красавцем. И, самое главное, даже не догадывался об этом.
Что ж, теперь-то он догадывается.
Не сказать, чтобы Гибсон был слишком уж высокомерен. Но он определенно знает себе цену. И это естественно, ведь самые красивые женщины каждый день строят ему глазки.
И он прекрасно знает, как вести себя с ними. Хлоя видела вчера, как он перешучивался с моделями, вызывая улыбку у девушек, которые были в плохом настроении, и заставляя расслабиться наиболее зажатых.
Казалось, он не принимает их всерьез. Но все они были от него без ума. Увивались, словно пчелы вокруг цветка.
Была ли среди них женщина, с которой он встречался прошлым вечером? Которая?
Надо было спросить у Кейт и Джулии, какие девочки ему нравились в школе.
Хотя какая разница? – сердито сказала себе Хлоя. Личная жизнь Гибсона Уокера ее совершенно не волнует!
Настолько не волнует, что, размышляя о Гибсоне, она едва не пропустила свою станцию.
– Извините! Простите! Мне нужно сойти! – закричала Хлоя, проталкиваясь к дверям и выскакивая на платформу. – В привычку это еще не вошло, милая, – буркнула она себе под нос. – Так что не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. И не зевай.
Никто из проходящих мимо людей не обратил внимания, что она разговаривает сама с собой.
Да, это Нью-Йорк.
Во-первых, Хлоя из детского сада.
Это она широко раскрытыми глазами пялилась на небоскребы и спотыкалась на каждом шагу, потому что забывала глядеть себе под ноги. Это ей он набился в попутчики, потому что боялся, как бы она не заблудилась в огромном, опасном городе.
Но еще была деятельная, активная Хлоя.
Она оказалась первой помощницей, которая действительно ему «помогала». Она понимала его с полуслова и не нуждалась в напоминаниях.
И каждый день на этой неделе она появлялась вовремя. Ее гороскоп, в отличие от Мисти, всегда был удачным. Она оказалась для него, как и обещала Джина, настоящей находкой.
И еще была обнаженная Хлоя.
И эта Хлоя – чувственная, женственная Хлоя, которую ему удалось увидеть один-единственный раз, не выходила у него из головы.
За последние несколько дней он досыта насмотрелся и на воспитательницу из детского сада, и на деловую женщину. Иногда ему даже удавалось заметить порозовевшую кожу обнаженной Хлои – на лице, на шее или на руках.
Каждый день, приходя на работу, она была одета очень скромно, в широкие льняные брюки с простой рубашкой или тонкой блузкой.
Но он помнил.
Господи, он все помнил!
Он знал, что скрывается под этими аккуратными, наглаженными рубашками. И, несмотря на все ее попытки казаться бесполой, ей это не удавалось.
Дошло до того, что однажды, когда она сидела, Гиб попытался заглянуть ей в вырез рубашки! А когда она перехватила его взгляд, он нахмурился и сердито приказал, чтобы впредь она застегивалась на все пуговицы.
Самое обидное, что Хлоя послушалась!
Что он должен был сказать? Я не это имел в виду? Расстегнись? Я от тебя без ума?
Гиб промолчал. Хлоя осталась застегнутой.
А ночью он опять увидел ее голой во сне!
К счастью, следующий день должен был стать ее последним днем работы в студии, потому что Эдит, наконец, уходила в отпуск. Хлоя все свои обеденные перерывы проводила с Эдит, обучаясь у нее премудростям администраторской работы.
Она все схватывала на лету.
Эдит говорила Гибсону:
– Она прекрасно справится, если только ты не решишь, что она нужна тебе в студии.
Только Хлои в студии ему и не хватало.
После сна, приснившегося прошлой ночью, Гибсон был полон желания отправить ее обратно в Айову. Его остановило только то, что Хлоя все равно бы не согласилась, а потом ему еще пришлось бы оправдываться перед Джиной.
Нет уж, хватит и того, что ее не будет в студии.
Гибсон думал так до тех пор, пока тем же вечером не застал Хлою болтающей со Сьеррой о Райсе.
– Мария познакомила нас, когда я в прошлый раз была у нее в гостях, – сказала Сьерра. – У меня просто слюнки потекли. Ну, разве он не красавчик?
По мнению Гиба, Хлоя должна была ответить, что Райс довольно симпатичный, но ни в какое сравнение не идет с ее женихом, имя которого она упоминала по тысяче раз на дню.
Но Хлоя расплылась в счастливой улыбке.
– Да. И очень милый. Он заходил ко мне прошлым вечером и помог передвинуть мебель, чтобы маляры могли пройти в дальнюю спальню.
– Так милый, или все-таки красавец?
Хлоя рассмеялась.
– И то, и другое.
– Я думал, ты помолвлена, – неожиданно сказал Гиб.
Девушки изумленно уставились на него.
– А этот, как его, знает, что ты заигрываешь с другим мужчиной? – продолжил Гиб.
На самом деле он прекрасно знал, как зовут ее жениха, потому что каждым вторым словом, которое произносила Хлоя, было «Дэйв».
Но она лишь усмехнулась в ответ.
– Я помолвлена, но не мертва, Гиб, и мне нравятся красивые мужчины. Ты вон тоже мне нравишься.
Произнеся эти слова, Хлоя густо покраснела, словно сама не ожидала от себя подобной откровенности.
Что ж, Гиб тоже не ожидал! И ему тоже кровь бросилась в лицо. Он уже и забыл, когда в последний раз краснел из-за женщины.
– Как начальник, конечно, – промямлила Хлоя, отведя взгляд и покачав головой.
Ее столь явное замешательство помогло Гибу справиться с собственным смущением. Он ухмыльнулся и подмигнул.
– Ты тоже мне нравишься, как подчиненная, – протянул он.
Сьерра расхохоталась.
Румянец Хлои стал еще гуще.
– Выйди, пожалуйста, – сказала она ему, взмахнув рукой. – Мне нужно позвонить.
– Ты же разговаривала со Сьеррой, – напомнил ей Гиб.
– О работе.
– О парнях.
Хлоя окинула его холодным взглядом и плотно поджала губы. Затем уставилась прямо перед собой, барабаня пальцами по столу. На него она больше не смотрела. Казалось, наглухо застегнутый ворот не дает ей свободно вздохнуть.
Гиб склонился к ней и дотронулся пальцем до ее воротника.
– Расстегни верхнюю пуговицу, Хлоя, – мягко сказал он.
Она вскинула голову и вопросительно взглянула на него.
Гиб пожал плечами.
– Там нет ничего такого, чего бы я не видел.
Ее работа оказалась намного интереснее, чем ожидала Хлоя. Она рассчитывала быть девочкой на побегушках, но Гиб даже разрешал ей иногда делать отдельные снимки перед началом съемок, чтобы проверить освещение и рисунок теней. Когда она отваживалась задавать ему вопросы, он с готовностью отвечал.
А когда Гиб понял, что ей действительно интересно, он начал объяснять ей, что он ищет, какого эффекта добивается, словно чувствуя необходимость чему-то ее научить.
А Хлоя очень хотела учиться.
Однажды, повторив ей в третий раз какое-то незначительное пояснение, Гиб усмехнулся и сказал:
– Если тебе надоело, скажи прямо, чтобы я заткнулся.
И Хлоя, готовая случать его часами, ответила:
– Ты мне не надоел.
Она едва не сказала ему, что его уроки доставляют ей огромное удовольствие. К счастью, у нее хватило ума промолчать.
Гиб так часто изводил Хлою насмешками по поводу ее маленького стриптиза, что она устала огрызаться в ответ. Но если речь шла о фотосъемке, она ловила каждое его слово. Ей всегда нравилось снимать людей, а, наблюдая за Гибом, она получила возможность учиться у мастера своего дела. Хотя вряд ли ее фотографии будут хоть чем-то похожи на его шикарные, стильные снимки.
Несмотря на очевидную искусственность обстановки, в которой работал Гиб, он чувствовал себя в ней, как рыба в воде, и умел в полной мере раскрыть красоту своих моделей.
Но когда Хлоя что-то сказала по этому поводу, он пожал плечами и заметил:
– Все люди одинаковы.
И чем дольше она работала с ним, тем сильнее убеждалась в его правоте.
Господи, он даже ее заставил раздеться и позировать… хотя она совершенно не собиралась этого делать!
Хлоя старалась не думать о том дне. У нее и других забот хватало.
Неожиданно для себя она забрала домой папки со старыми вырезками из журналов и фотографиями Гибсона и рассматривала их вечерами, пытаясь чему-нибудь по ним научиться и понять его секреты.
Он обладал неимоверной способностью сосредоточиться на самом главном. Большинство его снимков были совершенны; все лишнее безжалостно отсекалось. Он изображал мир более простым и упорядоченным.
Однако не все его фотографии были такими. Со временем Хлоя поняла, что эта резкость и отточенность появились не сразу. Более ранние снимки были более детальными, более личными.
– Больше грязи, – коротко сказал Гиб в ответ на ее замечание.
Хлоя в душе не согласилась с его утверждением, но разве его успех не является решающим аргументом? У Гибсона Уокера нет неудачных снимков. Все они очень просты. Они притягивают ваш взгляд, сами указывают, на что надо смотреть и что думать.
Все равно, что пойти в музей и увидеть в каждом зале лишь одну картину.
Это Хлоя могла сказать с уверенностью, поскольку все свое свободное время посвящала Музею современного искусства. Она знала, что в городе есть множество музеев, но начала именно с него, потому что выставленные в нем произведения наиболее далеки от тех, которые можно встретить в Коллервиле.
Однако, вернувшись с работы в пятницу вечером, Хлоя присела на крыльце с недавно купленным путеводителем и принялась составлять план на выходные, намереваясь посмотреть как можно больше.
Райс подошел к ней с авоськой в руке и присел рядышком. Он даже предложил составить ей компанию.
– Правда?
Райс усмехнулся.
– Конечно. Мне интересно будет взглянуть на город твоими глазами. Куда ты хочешь пойти?
– Как насчет Эллис-Айленда?
– Звучит заманчиво. В воскресенье?
Хлоя кивнула.
– А в субботу с утра я собираюсь в Метрополитен, а после обеда во Фрик.
– Лучше уж постепенно, – посоветовал Райс, – а не то переборщишь.
В конце концов, Хлоя пришла к такому же выводу и в субботу утром занялась стиркой. А пока машина в прачечной самообслуживания крутила белье, Хлоя перелистывала журналы в поисках работ Гибсона. Ее удивило, как их много, и насколько они узнаваемы.
Днем она сходила в Метрополитен и убедилась, что Райс был абсолютно прав. Оказывается, от музея тоже можно устать. Пока она решила ограничиться Египтом, Древней Грецией и Римом. В конце концов, жизнь в большом городе тем и хороша, что всегда можно вернуться туда, куда захочешь. Вовсе не обязательно обходить весь музей за один день.
Повысив свой культурный уровень, Хлоя прогулялась по парку и зашла поужинать в маленький тайский ресторанчик, расположенный в нескольких кварталах от ее дома. Гибсон однажды упоминал, что любит тайскую кухню, а Хлоя не имела о ней ни малейшего представления. В Коллервиле экзотические рестораны почему-то не приживались.
После ужина Хлоя очень об этом пожалела. Теперь и она знала, что любит тайскую еду.
А Дэйву бы понравилось? Может, стоит зайти в книжный магазин и поискать поваренную книгу с тайскими рецептами?
Недалеко от Центра Линкольна имелся огромный книжный магазин. Это не по пути, но в теплый летний вечер не грех и прогуляться. Так что после еды Хлоя вместо возвращения домой, решила пройтись.
Она порылась в отделе кулинарии, отыскала несколько книг с рецептами тайской кухни и выбрала самую тоненькую с красочными картинками. Если Дэйв не поверит ей на слово, что это вкусно, пускай хотя бы посмотрит.
Спускаясь по эскалатору с книжкой в руках, Хлоя заметила отдел, где продавались толстенные фотоальбомы. Их было огромное множество, и посвящены они были самым разнообразным темам – людям, пейзажам, архитектуре, обычаям. Всему, что только можно себе представить.
Интересно, не выпустил ли Гибсон какую-нибудь книгу?
Альбомов с фотографиями известных моделей оказалось намного больше, чем поваренных книг. Хлоя была поражена. Она все шла и шла по проходу, рассматривая глянцевые обложки. Поскольку расставлены они были в алфавитном порядке, искать книгу Гиба Уокера следовало на самых нижних полках.
– Очень хорошо, – похвалила ее Мария. – Скоро ты станешь настоящей горожанкой. Все это войдет в привычку. – Она задумалась на секунду. – Хочешь, чтобы я поехала с тобой?
Хлоя покачала головой и благодарно улыбнулась.
– Я справлюсь.
Она чувствовала себя совершенно счастливой, как в свой первый день в школе. В отличие от остальных детей, она никогда не боялась. Напротив, все происходящее Хлоя воспринимала как начало большого приключения.
Это и есть приключение, – думала она, держась за поручень в вагоне, – жить на Манхэттене, прогуливаться по Бродвею, ездить на метро, толкаться в толпе людей, направляющихся на работу.
Работать на Гибсона Уокера.
Это будет самое большое приключение в ее жизни.
Она жалела, что не расспросила Джину как следует о ее брате. Когда она услышала Джинино предложение, в голове у нее был только Нью-Йорк, огромный город и открывающиеся в нем возможности.
О Гибсоне она даже не задумывалась.
Хлоя помнила его очень смутно. Она еще училась в начальных классах, когда он заканчивал школу. Будь их городок чуточку побольше, Хлоя вообще бы не знала, кто он такой. Но она помнила, как ее старшие сестры, Кейт и Джулия, сплетничали о красивых мальчиках… и одним из них был Гибсон Уокер.
Между прочим, Кейт, узнав, что Хлоя собирается на него работать, заявила:
– Вот повезло! Он всегда был красавцем. И, самое главное, даже не догадывался об этом.
Что ж, теперь-то он догадывается.
Не сказать, чтобы Гибсон был слишком уж высокомерен. Но он определенно знает себе цену. И это естественно, ведь самые красивые женщины каждый день строят ему глазки.
И он прекрасно знает, как вести себя с ними. Хлоя видела вчера, как он перешучивался с моделями, вызывая улыбку у девушек, которые были в плохом настроении, и заставляя расслабиться наиболее зажатых.
Казалось, он не принимает их всерьез. Но все они были от него без ума. Увивались, словно пчелы вокруг цветка.
Была ли среди них женщина, с которой он встречался прошлым вечером? Которая?
Надо было спросить у Кейт и Джулии, какие девочки ему нравились в школе.
Хотя какая разница? – сердито сказала себе Хлоя. Личная жизнь Гибсона Уокера ее совершенно не волнует!
Настолько не волнует, что, размышляя о Гибсоне, она едва не пропустила свою станцию.
– Извините! Простите! Мне нужно сойти! – закричала Хлоя, проталкиваясь к дверям и выскакивая на платформу. – В привычку это еще не вошло, милая, – буркнула она себе под нос. – Так что не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. И не зевай.
Никто из проходящих мимо людей не обратил внимания, что она разговаривает сама с собой.
Да, это Нью-Йорк.
* * *
Гиб воспринимал Хлою Мэдсен как трех разных женщин. Как минимум.Во-первых, Хлоя из детского сада.
Это она широко раскрытыми глазами пялилась на небоскребы и спотыкалась на каждом шагу, потому что забывала глядеть себе под ноги. Это ей он набился в попутчики, потому что боялся, как бы она не заблудилась в огромном, опасном городе.
Но еще была деятельная, активная Хлоя.
Она оказалась первой помощницей, которая действительно ему «помогала». Она понимала его с полуслова и не нуждалась в напоминаниях.
И каждый день на этой неделе она появлялась вовремя. Ее гороскоп, в отличие от Мисти, всегда был удачным. Она оказалась для него, как и обещала Джина, настоящей находкой.
И еще была обнаженная Хлоя.
И эта Хлоя – чувственная, женственная Хлоя, которую ему удалось увидеть один-единственный раз, не выходила у него из головы.
За последние несколько дней он досыта насмотрелся и на воспитательницу из детского сада, и на деловую женщину. Иногда ему даже удавалось заметить порозовевшую кожу обнаженной Хлои – на лице, на шее или на руках.
Каждый день, приходя на работу, она была одета очень скромно, в широкие льняные брюки с простой рубашкой или тонкой блузкой.
Но он помнил.
Господи, он все помнил!
Он знал, что скрывается под этими аккуратными, наглаженными рубашками. И, несмотря на все ее попытки казаться бесполой, ей это не удавалось.
Дошло до того, что однажды, когда она сидела, Гиб попытался заглянуть ей в вырез рубашки! А когда она перехватила его взгляд, он нахмурился и сердито приказал, чтобы впредь она застегивалась на все пуговицы.
Самое обидное, что Хлоя послушалась!
Что он должен был сказать? Я не это имел в виду? Расстегнись? Я от тебя без ума?
Гиб промолчал. Хлоя осталась застегнутой.
А ночью он опять увидел ее голой во сне!
К счастью, следующий день должен был стать ее последним днем работы в студии, потому что Эдит, наконец, уходила в отпуск. Хлоя все свои обеденные перерывы проводила с Эдит, обучаясь у нее премудростям администраторской работы.
Она все схватывала на лету.
Эдит говорила Гибсону:
– Она прекрасно справится, если только ты не решишь, что она нужна тебе в студии.
Только Хлои в студии ему и не хватало.
После сна, приснившегося прошлой ночью, Гибсон был полон желания отправить ее обратно в Айову. Его остановило только то, что Хлоя все равно бы не согласилась, а потом ему еще пришлось бы оправдываться перед Джиной.
Нет уж, хватит и того, что ее не будет в студии.
Гибсон думал так до тех пор, пока тем же вечером не застал Хлою болтающей со Сьеррой о Райсе.
– Мария познакомила нас, когда я в прошлый раз была у нее в гостях, – сказала Сьерра. – У меня просто слюнки потекли. Ну, разве он не красавчик?
По мнению Гиба, Хлоя должна была ответить, что Райс довольно симпатичный, но ни в какое сравнение не идет с ее женихом, имя которого она упоминала по тысяче раз на дню.
Но Хлоя расплылась в счастливой улыбке.
– Да. И очень милый. Он заходил ко мне прошлым вечером и помог передвинуть мебель, чтобы маляры могли пройти в дальнюю спальню.
– Так милый, или все-таки красавец?
Хлоя рассмеялась.
– И то, и другое.
– Я думал, ты помолвлена, – неожиданно сказал Гиб.
Девушки изумленно уставились на него.
– А этот, как его, знает, что ты заигрываешь с другим мужчиной? – продолжил Гиб.
На самом деле он прекрасно знал, как зовут ее жениха, потому что каждым вторым словом, которое произносила Хлоя, было «Дэйв».
Но она лишь усмехнулась в ответ.
– Я помолвлена, но не мертва, Гиб, и мне нравятся красивые мужчины. Ты вон тоже мне нравишься.
Произнеся эти слова, Хлоя густо покраснела, словно сама не ожидала от себя подобной откровенности.
Что ж, Гиб тоже не ожидал! И ему тоже кровь бросилась в лицо. Он уже и забыл, когда в последний раз краснел из-за женщины.
– Как начальник, конечно, – промямлила Хлоя, отведя взгляд и покачав головой.
Ее столь явное замешательство помогло Гибу справиться с собственным смущением. Он ухмыльнулся и подмигнул.
– Ты тоже мне нравишься, как подчиненная, – протянул он.
Сьерра расхохоталась.
Румянец Хлои стал еще гуще.
– Выйди, пожалуйста, – сказала она ему, взмахнув рукой. – Мне нужно позвонить.
– Ты же разговаривала со Сьеррой, – напомнил ей Гиб.
– О работе.
– О парнях.
Хлоя окинула его холодным взглядом и плотно поджала губы. Затем уставилась прямо перед собой, барабаня пальцами по столу. На него она больше не смотрела. Казалось, наглухо застегнутый ворот не дает ей свободно вздохнуть.
Гиб склонился к ней и дотронулся пальцем до ее воротника.
– Расстегни верхнюю пуговицу, Хлоя, – мягко сказал он.
Она вскинула голову и вопросительно взглянула на него.
Гиб пожал плечами.
– Там нет ничего такого, чего бы я не видел.
* * *
Несмотря на подшучивание и намеки Гиба, Хлоя была довольна своей первой неделей. Она освоилась в большом городе, научилась пользоваться метро, автобусами и такси, если и не как местная уроженка, то с достаточной легкостью. И в студии у нее не возникало особых проблем.Ее работа оказалась намного интереснее, чем ожидала Хлоя. Она рассчитывала быть девочкой на побегушках, но Гиб даже разрешал ей иногда делать отдельные снимки перед началом съемок, чтобы проверить освещение и рисунок теней. Когда она отваживалась задавать ему вопросы, он с готовностью отвечал.
А когда Гиб понял, что ей действительно интересно, он начал объяснять ей, что он ищет, какого эффекта добивается, словно чувствуя необходимость чему-то ее научить.
А Хлоя очень хотела учиться.
Однажды, повторив ей в третий раз какое-то незначительное пояснение, Гиб усмехнулся и сказал:
– Если тебе надоело, скажи прямо, чтобы я заткнулся.
И Хлоя, готовая случать его часами, ответила:
– Ты мне не надоел.
Она едва не сказала ему, что его уроки доставляют ей огромное удовольствие. К счастью, у нее хватило ума промолчать.
Гиб так часто изводил Хлою насмешками по поводу ее маленького стриптиза, что она устала огрызаться в ответ. Но если речь шла о фотосъемке, она ловила каждое его слово. Ей всегда нравилось снимать людей, а, наблюдая за Гибом, она получила возможность учиться у мастера своего дела. Хотя вряд ли ее фотографии будут хоть чем-то похожи на его шикарные, стильные снимки.
Несмотря на очевидную искусственность обстановки, в которой работал Гиб, он чувствовал себя в ней, как рыба в воде, и умел в полной мере раскрыть красоту своих моделей.
Но когда Хлоя что-то сказала по этому поводу, он пожал плечами и заметил:
– Все люди одинаковы.
И чем дольше она работала с ним, тем сильнее убеждалась в его правоте.
Господи, он даже ее заставил раздеться и позировать… хотя она совершенно не собиралась этого делать!
Хлоя старалась не думать о том дне. У нее и других забот хватало.
Неожиданно для себя она забрала домой папки со старыми вырезками из журналов и фотографиями Гибсона и рассматривала их вечерами, пытаясь чему-нибудь по ним научиться и понять его секреты.
Он обладал неимоверной способностью сосредоточиться на самом главном. Большинство его снимков были совершенны; все лишнее безжалостно отсекалось. Он изображал мир более простым и упорядоченным.
Однако не все его фотографии были такими. Со временем Хлоя поняла, что эта резкость и отточенность появились не сразу. Более ранние снимки были более детальными, более личными.
– Больше грязи, – коротко сказал Гиб в ответ на ее замечание.
Хлоя в душе не согласилась с его утверждением, но разве его успех не является решающим аргументом? У Гибсона Уокера нет неудачных снимков. Все они очень просты. Они притягивают ваш взгляд, сами указывают, на что надо смотреть и что думать.
Все равно, что пойти в музей и увидеть в каждом зале лишь одну картину.
Это Хлоя могла сказать с уверенностью, поскольку все свое свободное время посвящала Музею современного искусства. Она знала, что в городе есть множество музеев, но начала именно с него, потому что выставленные в нем произведения наиболее далеки от тех, которые можно встретить в Коллервиле.
Однако, вернувшись с работы в пятницу вечером, Хлоя присела на крыльце с недавно купленным путеводителем и принялась составлять план на выходные, намереваясь посмотреть как можно больше.
Райс подошел к ней с авоськой в руке и присел рядышком. Он даже предложил составить ей компанию.
– Правда?
Райс усмехнулся.
– Конечно. Мне интересно будет взглянуть на город твоими глазами. Куда ты хочешь пойти?
– Как насчет Эллис-Айленда?
– Звучит заманчиво. В воскресенье?
Хлоя кивнула.
– А в субботу с утра я собираюсь в Метрополитен, а после обеда во Фрик.
– Лучше уж постепенно, – посоветовал Райс, – а не то переборщишь.
В конце концов, Хлоя пришла к такому же выводу и в субботу утром занялась стиркой. А пока машина в прачечной самообслуживания крутила белье, Хлоя перелистывала журналы в поисках работ Гибсона. Ее удивило, как их много, и насколько они узнаваемы.
Днем она сходила в Метрополитен и убедилась, что Райс был абсолютно прав. Оказывается, от музея тоже можно устать. Пока она решила ограничиться Египтом, Древней Грецией и Римом. В конце концов, жизнь в большом городе тем и хороша, что всегда можно вернуться туда, куда захочешь. Вовсе не обязательно обходить весь музей за один день.
Повысив свой культурный уровень, Хлоя прогулялась по парку и зашла поужинать в маленький тайский ресторанчик, расположенный в нескольких кварталах от ее дома. Гибсон однажды упоминал, что любит тайскую кухню, а Хлоя не имела о ней ни малейшего представления. В Коллервиле экзотические рестораны почему-то не приживались.
После ужина Хлоя очень об этом пожалела. Теперь и она знала, что любит тайскую еду.
А Дэйву бы понравилось? Может, стоит зайти в книжный магазин и поискать поваренную книгу с тайскими рецептами?
Недалеко от Центра Линкольна имелся огромный книжный магазин. Это не по пути, но в теплый летний вечер не грех и прогуляться. Так что после еды Хлоя вместо возвращения домой, решила пройтись.
Она порылась в отделе кулинарии, отыскала несколько книг с рецептами тайской кухни и выбрала самую тоненькую с красочными картинками. Если Дэйв не поверит ей на слово, что это вкусно, пускай хотя бы посмотрит.
Спускаясь по эскалатору с книжкой в руках, Хлоя заметила отдел, где продавались толстенные фотоальбомы. Их было огромное множество, и посвящены они были самым разнообразным темам – людям, пейзажам, архитектуре, обычаям. Всему, что только можно себе представить.
Интересно, не выпустил ли Гибсон какую-нибудь книгу?
Альбомов с фотографиями известных моделей оказалось намного больше, чем поваренных книг. Хлоя была поражена. Она все шла и шла по проходу, рассматривая глянцевые обложки. Поскольку расставлены они были в алфавитном порядке, искать книгу Гиба Уокера следовало на самых нижних полках.