Макалистер Хэдер. Музыка любви

   Вставая, Спенсер смотрел на привлекательную пару средних лет. Оба были высокими, подтянутыми и прекрасно одетыми. Таких людей ему приходилось встречать часто. Бедная Лекси, как бы ободрить ее?
   Родители девушки рассматривали его с нескрываемым любопытством.
   – Александра! Не ожидала увидеть тебя сегодня'. Надо полагать, ты опять работаешь? – Мать протянула к дочери руки, расцеловала ее и выжидательно обернулась к молодому человеку.
   – Мама, папа, это доктор Спенсер Прайс. Спенсер, это мои родители.
   Молодой человек был несколько смущен тем, что Лекси отметила его ученую степень. Впрочем, решил он, это только к лучшему.
   – Очень рад с вами познакомиться, мистер и миссис Джордан. – Он пожал руку отцу девушки. – Не хотите ли к нам присоединиться? – Спенсер был совершенно уверен, что они откажутся.
   – Спасибо, но мы вынуждены отказаться. Мы приглашены на торжественную церемонию в винный погреб, а сюда заглянули, только чтобы поздороваться, – любезно проговорила миссис Джордан и добавила: – Александра представила вас, как доктора Прайса?
   – Да, я занимаюсь научными исследованиями.
   – Правда? – воскликнула дама, одарив дочь взглядом, полным удивления и одобрения одновременно. – И что же вы исследуете?
   Спенсер решил действовать. Сегодня заложу фундамент разговора, а на Рождество продолжу. Улыбаясь миссис Джордан, он произнес:
   – Мы разрабатываем модель механической руки с тактильной чувствительностью. Это значит, что человек, пользующийся ею, будет чувствовать материал и температуру того, что он трогает.
   – Как интересно! Лекси, ты слышишь? Девушка кивнула.
   – Рассказывайте же, доктор Прайс. Как люди смогут применить ваше чудесное изобретение?
   – Это не мое личное изобретение, над ним работала группа. Изначально мы предполагали, что наш проект послужит медицинским целям, в частности протезированию, но с каждым днем круг применения «руки» расширяется.
   – В какую сторону? – поинтересовался Джордан.
   В какую, пожелаете, если это поможет нам заполучить грант, подумал Спенсер и добавил несколько фраз, которые должны были охарактеризовать его, как ответственного руководителя проекта и прекрасного спутника для их дочери, о котором любые здравомыслящие родители могут только мечтать.
   – Доктор Прайс, судя по вашему рассказу, вы достигли очень многого в жизни, – заметил мистер Джордан.
   – Ваши родители, должно быть, очень вами гордятся, – добавила его жена. Спенсер натянуто улыбнулся.
   Миссис Джордан бросила недовольный взгляд на дочь и убрала пряди волос у нее со лба.
   – У тебя такая симпатичная мордашка, но за твоей гривой никто этого не видит.
   – Мама! – Лекси тряхнула волосами, и они легли по-прежнему.
   – Доктор Прайс, прошу вас, не думайте, что она такая бездарная, у нашей дочери есть скрытые таланты. – Миссис Джордан снисходительно улыбнулась. – Может быть, однажды, когда она, наконец, соберется развить их, она тоже многого достигнет.
   – Я абсолютно согласен с тем, что она талантлива. Я сегодня уже имел удовольствие наслаждаться ее игрой.
   Однако мать Лекси, похоже, даже не услышала его реплики.
   – Но это не означает, что никто в нашей семье не достиг настоящих высот, – продолжала она. – Моя племянница – Эмили Де Сальво, – произнесла с гордостью миссис Джордан.
   Спенсер слегка покачал головой.
   – Оперная певица! – изумленно вскинула брови миссис Джордан. В ее тоне читался вопрос: «Разве вы с Лекси говорили не об опере?»
   – Я не большой поклонник оперы. Мать девушки казалась обиженной.
   – И что же? Я вот не поклонница бейсбола, но знаю, кто такой Микки Мантл. – Она посмотрела на мужа. Тот кивнул, выражая свое согласие.
   Отлично. Сейчас она решит, что всем сотрудникам лаборатории необходимо познакомиться с оперой.
   – Мама, Спенсер слишком занят своими исследованиями. У него нет времени следить за карьерой Эмили, – вступила в разговор Лекси. – Тебе еще предстоит познакомиться с ней, – тихо сказала она молодому человеку. – Она явится на рождественский обед.
   А ты, как видно, этому очень рада? – ехидно подумал Спенсер, потихоньку начиная понимать, что за обстановка в этом семействе.
   – Рождественский обед? Александра? – Брови у миссис Джордан снова взлетели вверх. Спенсер взял девушку за руку.
   – Да, Лекси передала мне ваше приглашение на семейное торжество. Большое спасибо, я с нетерпением жду этого дня.
   – Ты пригласила доктора Прайса на обед? – Мать девушки просияла и даже захлопала в ладоши, очевидно простив его музыкальную безграмотность. – Александра, ты просто умница! Лоренс, доктор Прайс придет к нам на рождественский обед.
   Мистер Джордан великодушно кивнул.
   – Прекрасно, расскажете нам еще о своем проекте.
   Ничего более приятного он сказать не мог. Спенсер многозначительно потянул Лекси за руку, но та не шелохнулась. Тогда он вновь лучезарно улыбнулся родителям.
   – Мы с Лекси еще не обсуждали деталей, – сказал он. – Двадцать четвертого утром я приеду из Далласа и могу быть у вас в час дня. Я не опоздаю? – Произнося это, Спенсер ухитрился обнять девушку за талию, демонстрируя довольным родителям, что они с Лекси замечательная пара.
   – К часу, как раз будет готов рождественский гусь, – заверила миссис Джордан. – Это будет чудесное Рождество!
   У Лекси слегка дрогнули уголки губ. Могла бы и поестественнее улыбаться, если хочет убедить родителей, что мы встречаемся, подумал Спенсер.
   – Мне пора на сцену, – с видимым облегчением сообщила Лекси.
   – Мы тоже пойдем, – отозвалась ее мать. – Была рада познакомиться с вами, доктор Прайс. Ждем вас на праздничный обед. – Она одарила молодого человека приветливой улыбкой, и родители удалились в винный погреб.
   Лекси тут же отстранилась от Спенсера.
   – Спасибо, ты был великолепен.
   – Что-то я не вижу особой радости.
   – Ох, – вздохнула Лекси. – Иногда родители действуют мне на нервы. Им не нравится, что я играю здесь.
   – Я догадался.
   – Я стараюсь не обращать на это внимания. – Взгляд девушки был полон решительности. Она резко сменила тему. – Итак, идем играть на бильярде? Я могу завтра или на будущей неделе. В выходные я занята.
   Спенсер почувствовал разочарование.
   – Свидание?
   – Работа.
   Ответ Лекси отчего-то его несказанно обрадовал.
   – Давай завтра, – сказал он, осознав, что очень хочет встретиться с ней еще раз.
   – Я проверю по ежедневнику. В последнее время столько дополнительных репетиций, что я уж и не знаю, когда мне учить моих бедных студентов. Можно я позвоню утром?
   – Конечно, – ответил Спенсер и подумал, что она вновь берет инициативу в свои руки. Правда, это происходит так естественно, что и возразить нечего, и все же такой стиль отношений раздражал его.
   – До завтра.
   – Подожди. – Молодой человек взглянул на дверь: мистер и миссис Джордан еще стояли в фойе, их было хорошо видно. – Насколько близкими, по твоему замыслу, должны выглядеть наши отношения?
   Лекси проследила за его взглядом.
   – Ты произвел на них такое хорошее впечатление, что чем ближе мы будем, тем лучше.
   Спенсер протянул руку и откинул волосы у нее со лба.
   – Тогда мы должны делать все по правилам.
   И он поцеловал ее. Прямо посреди огромного зала ресторана «Уэйнрайт-Инн».
   Лекси словно окаменела. Наверное, от неожиданности, решил Спенсер. Сам он был потрясен. От прикосновения к ее мягким горячим губам по всему телу разлилось приятное тепло. Он почувствовал, как распущенные волосы Лекси щекочут его руки. Ее первое недоумение прошло, и она прижалась к нему.
   Девушка была идеального для Спенсера роста. Его рука лежала на ее талии столь естественно, словно так и должно было быть, хотя он и не помнил, как она там оказалась. Впрочем, молодой человек не помнил и того, как ее руки обвились вокруг него. Он глубоко вдохнул, наслаждаясь экзотическим дразнящим ароматом ее духов. Она, наверное, наносит немного духов за ушами, и только избранным, кому позволено приблизиться к ней, дано ощутить чудесный аромат. Молодой человек снова вдохнул, удивляясь про себя, что с каждой минутой в запахе духов Лекси открывает новые и новые оттенки. Вероятно, она сама такая же – необычная и все время меняющаяся.
   Глубокие размышления Спенсера прервало легкое покашливание.
   – Нам пора начинать, – произнес женский голос у него за спиной.
   Лекси отпрянула от Спенсера, но ее удивленные глаза все еще были устремлены на него. Франческа тоже смотрела на него восхищенно и недовольно одновременно.
   – Позвони мне, – с трудом произнес Спенсер. Лекси пошевелила губами, не в силах выговорить ни слова.
   – Если она не позвонит, это сделаю я, – улыбнулась Франческа, взяла онемевшую подругу за руку и повела к сцене.
   Когда они уже отошли, до молодого человека донеслась странная фраза:
   – Может, действительно попробовать хлопковое?
 
   – Как здесь вкусно пахнет! – Франческа вошла в кухню и тут же стянула со стола печенье.
   – Фрэнки! Это для ребят из лаборатории. – Лекси достала из духовки последний противень с печеньем и поставила его на стол, отодвинув контрольные работы своих студентов.
   – Из лаборатории Спенсера?
   Лекси кивнула.
   – Да тут на сотню человек хватит! – Франческа оглядела кухню. – А вот там, у раковины, кажется, подгоревшее.
   Лекси снова кивнула.
   – Когда я поставила тот противень в духовку, позвонила мама и так долго восторгалась доктором Прайсом, что печенье теперь остается только выкинуть.
   «Восторгалась» – было не вполне точное слово. Родители говорили так, словно знакомство со Спенсером было лучшим, что Лекси сделала за всю жизнь.
   – Ммм. – Франческа с наслаждением поглощала подгоревшее печенье, счищая ножом горелые места. – А что это на тебя вдруг нашло?
   – Спенсер поразил моих родителей, и я хочу поблагодарить его. И, – она вздохнула, – убедить пойти на обед.
   Лекси уже позвонила в редакцию «Техасцев», правда, письмо до сих пор не переписала. В любом случае отправить его было нужно только на следующей неделе.
   – Печеньем? Ты благодаришь мужчину печеньем, после того, как беззастенчиво целовалась с ним посреди ресторана?
   – Это совсем не то, что ты думаешь. Он поцеловал меня на прощание, чтобы родители подумали, что между нами что-то есть.
   – Так между вами действительно что-то есть. Вы с таким жаром «прощались», что чуть ковер не прожгли.
   Ну, поцеловались, что такого? Это произошло как-то само собой, а он, наверное, подумал, что она ждет продолжения, терзалась Лекси.
   А теперь еще придется играть с ним на бильярде. Ругая себя за трусость, Лекси позвонила рано утром, когда Спенсера еще не было, и оставила на автоответчике сообщение, что зайдет в лабораторию днем. Если бы Спенсер возражал, он мог бы позвонить. Но телефон молчал.
   Наверное, для него поцелуй ничего не значил, размышляла девушка, а я делаю из мухи слона.
   – И когда же ты пойдешь в лабораторию?
   – Через сорок пять минут. – Лекси взглянула на часы. – Мы договорились поужинать в «Бастерсе». Спенсер хочет поучить меня играть на бильярде.
   – Правда? А что ты наденешь? Лекси кивнула на джинсы и рубашку с эмблемой колледжа.
   – Шутишь?
   – А что такого? Это же обычный бар.
   – Надень черную кожаную мини-юбку, ажурные чулки и туфли. Ну же, Лекси! Таковы правила.
   – Мне же придется наклоняться к бильярдному столу.
   – Я знаю.
   – Даже если бы у меня была мини-юбка, я бы не надела ее – это не мой стиль.
   – Ладно, – вздохнула Франческа, – а что у тебя на ногах?
   Лекси выставила вперед ногу.
   – Дешевые ботинки! Господи! Ты единственная женщина из тех, кого я знаю, которая носит ботинки!
   – В них удобно.
   – При чем здесь «удобно»?! Тебе нужна красивая обувь. Ладно, иди в джинсах, но надень туфли на высоких каблуках и свитер на два размера меньше.
   – У меня нет такого.
   Франческа лукаво посмотрела на подругу.
   – Тогда будем исходить из того, что у тебя есть.
   – Ты о чем?
   – Я об увеличении груди. Положим тебе в бюстгальтер специальные штучки. Поняла? Идем!
   Вечно она что-нибудь придумает. Лекси нехотя последовала за Франческой в комнату.
   – Смотри! – Фрэнки выдвинула ящик и вынула из него бархатную коробочку. Там лежали две резиновые подушечки телесного цвета.
   – Что это?
   – Накладная грудь.
   Лекси взяла одну подушечку. Она оказалась холодной и мягкой на ощупь, словно в ней была жидкость.
   – Гадость какая. – Она бросила подушечку обратно в коробку.
   – Это же произведение искусства! – возмутилась Франческа. – Они принимают температуру тела и форму груди, ты про них сразу забудешь. А когда начнешь прижиматься к Спенсеру, то вообще их не заметишь. – Девушка выдвинула другой ящик и достала оттуда бюстгальтер.
   – А это что? Сетка для арбузов? Фрэнки засмеялась.
   – Сначала мы поместим сюда наши подушечки, а потом твою грудь.
   – Нет уж, спасибо, – отказалась Лекси. – Если я нагнусь над столом, то потеряю из-за них равновесие и упаду.
   – Подруга, послушай...
   – Знаю, знаю, нижнее белье все меняет. Франческа нехотя сложила «произведения искусства» в коробочку.
   – Кстати, я заказала тот комплект из египетского хлопка, но его пришлют только на будущей неделе... Ну, хотя бы поменяй эту рубашку на что-нибудь приличное. И надень нормальные туфли.
   Лекси пришлось переодеться три раза, прежде чем Франческа одобрила ее наряд.
   – Этот свитер бесполезно заправлять в джинсы.
   – Хочешь сказать, что он вылезет и откроет несколько сантиметров твоего тела, когда ты наклонишься, чтобы отправить восьмой шарик в угловую лузу? Боже мой!
   Нет, с ней лучше не спорить. Лекси пошла в кухню.
   – Из-за твоих переодеваний я не успею упаковать печенье!
   – Я помогу, – отозвалась Франческа. – Послушай... подружка, можно мне пойти с тобой? Я так хочу познакомиться с ними. Пожалуйста!
   Фрэнки ожидает, что в лаборатории красавец на красавце. Бедняжка, она будет разочарована.
   – Мне эта идея не нравится. – Лекси взяла красивую коробку из-под нижнего белья подруги и стала укладывать в нее печенье.
   – Почему? Ты меня стыдишься?
   – Нет, конечно.
   – Боишься, я начну флиртовать со Спенсером? За кого ты меня принимаешь?
   – Дело не в тебе, а в них. Ты думаешь, они все красавчики, а это далеко не так. Они не похожи на фотографии в календаре. Фрэнки не желала верить.
   – Если они хоть немного напоминают снимки, мне будет достаточно.
   – Раз так, пошли. Но я тебя предупреждаю: фотографии сильно ретушированы.
   – Даже моя фотография с виолончелью подкорректирована. Было бы что корректировать! – уверенно заявила Франческа. – Сейчас, только переоденусь в мой небесно-голубой комплект. Буду Снежной Королевой. Этот цвет сочетается с моим педикюром.
   В лабораторию отправились на машине Лекси. Обе выглядели великолепно, являя собой гармонию контрастов: светлые локоны Франчески и темные волосы Лекси, худощавая и рослая Лекси и пухленькая и невысокая Франческа...
   Но вот Лекси открыла дверь в лабораторию, и Франческа вплыла в зал, остановилась и огляделась по сторонам. Лекси, держа коробку с печеньем и волнуясь, искала глазами новых знакомых.
   Первым заметил девушек Мэрри. Несколько секунд он молча смотрел на них, потом скинул наушники и медленно встал. Подойти ему мешали провода от наушников, которые висели на шее.
   Его неловкие движения привлекли внимание остальных. Все подняли головы и уставились на нежданных гостей.
   Они смотрят только на Франческу, подумала Лекси.
   Фрэнки загадочно улыбалась сразу всем.
   – Привет, – поздоровалась Лекси, – это моя подруга, Франческа.
   – Привет, Франческа, – ответил хор мужских голосов.
   – Лекси, это ты? – Спенсер выглянул из кабинета. – Я сейчас. – Он заметил незнакомку, перевел взгляд на коллег, которые смотрели на нее, как кролики на удава, и ужаснулся. – О, Боже!
   Лекси направилась к нему.
   – Я привезла тебе печенье в благодарность за то, что ты очаровал моих родителей.
   – Ты не только печенье привезла, как я вижу.
   – Она очень хотела поехать. Ничего, что я взяла ее с собой?
   Спенсер все еще смотрел в зал.
   – Пока не знаю.
   Лекси открыла коробку: по комнате поплыл аромат шоколада и ванили.
   – Хочешь печенья?
   – Сначала... – Молодой человек принюхался. – Сама пекла?
   – А ты как думал? Те, что сверху, еще не остыли. Спенсер отправил одно печенье в рот, потом второе, взял коробку и вышел в зал.
   – Народ! Лекси испекла нам печенье. Мужчины встрепенулись, словно только что проснулись.
   – Шутишь? – И немедленно потянулись к столику, за которым обычно пили кофе.
   Франческа поплыла – именно поплыла – на своих высоких каблуках за ними.
   Босоножки в декабре, отметила про себя Лекси. Совсем с ума сошла.
   Однако взгляды всех мужчин, не исключая и Спенсера, были прикованы к Фрэнки, она грациозно присела за небольшую стойку бара у автомата с газировкой. Через секунду, словно по волшебству, в ее руках появилась бутылочка минеральной воды.
   – Благодарю вас, – пропела она чувственным голосом и взглянула на Мэрри, который протянул ей минеральную воду.
   – А вы, какой месяц?
   – Март и август.
   – А бороду сбрили?
   Мэрри потер подбородок с однодневной растительностью.
   – Решил вот снова отпустить.
   – Зачем? Борода скрывает ваши чудесные губы, которые заставляют меня мечтать о... – Франческа расхохоталась. – Простите, я несколько увлеклась.
   – Что вы, что вы! Я не против!
   – Хотите еще пить? – спросил кто-то.
   – Или печенья?
   – У нас тут чипсы есть.
   – И пончики...
   Франческа улыбалась, покачивая ногой, мужчины толпились вокруг нее.
   – Я вас узнала, вы Июль! Все рассмеялись.
   – Твоя подруга – молодец, – шепнул Спенсер на ухо Лекси.
   – Да уж! – Она поймала взгляд Фрэнки и показала ей поднятый вверх большой палец. Та ухмыльнулась в ответ.
   – Пойдем? – вежливо предложил Спенсер.
   – Я думала, ты занят.
   Молодой человек посмотрел на нее, и его лицо осветилось улыбкой.
   – Я был занят, пока ты не пришла.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   В «Бастерсе» царили одновременно блеск и полумрак. За столиками сидели шумные студенты. На старомодном проигрывателе крутилась пластинка с мелодиями в стиле кантри.
   Бильярдная располагалась в дальнем конце зала.
   Спенсер взял Лекси за руку и повел прямо туда. По дороге она заметила нескольких своих студентов, которые бурно выказывали одобрение по поводу ее спутника.
   Спенсер был лет на десять их старше, и эти молокососы явно проигрывали рядом с ним. Однако оценивающие взгляды студенток показались Лекси неприятными. Ускорив шаг, она догнала его.
   Спенсер улыбнулся ей и пошел медленнее.
   Съели, малолетние нимфетки? – язвительно подумала девушка.
   В бильярдной было гораздо тише. Ковбойские напевы и истошный писк игральных автоматов сюда почти не долетали. В воздухе витал легкий запах сигарет, но он не раздражал Лекси.
   – Я заказал столик, – сказал Спенсер, – но мы пришли рановато. Принести тебе что-нибудь? Надеюсь, ты не потребуешь белого вина?
   – Нет, – рассмеялась Лекси, – я бы выпила пива.
   – Отлично. Остается только решить, какого именно. Вот меню. – Он указал на висевшую на стене гигантскую деревянную тарелку, к которой были прикреплены эмблемы, по меньшей мере, двух сотен сортов пива.
   Несколько минут они обсуждали достоинства различных сортов. Наконец Лекси ткнула пальцем в большое пятно неясного цвета, выделявшееся среди золотых и деревянных эмблем.
   – Да, – Спенсер одобрительно кивнул, – очень хорошее. Почему ты выбрала его?
   – Меня привлек этот свирепый бык на эмблеме. Это же вызов: сможешь со мной справиться или нет?
   – Прекрасно подмечено. – Молодой человек заказал две бутылочки пива. Они уселись на высокие табуреты у стойки бара и стали наблюдать за игрой.
   Лекси сделала глоток – хороший крепкий вкус.
   Они ели орешки, потягивали пиво и болтали обо всем и ни о чем, пока колокольчик не оповестил о том, что партия в бильярд окончена.
   – Мы играем за третьим. – Молодой человек указал на самый ближний стол. – Давай подберем тебе кий.
   – Ты, наверное, опытный игрок.
   – Не сказал бы. Просто хочу произвести на тебя впечатление.
   – Дай мне этот! – Девушка рассмеялась и взяла кий из его рук.
   – Думаю, мелок тоже пригодится. – Он протянул ей маленький голубой кубик, потом собрал разноцветные шарики в треугольник и поставил белый на протертую метку напротив.
   – Я должна разбить? – Лекси облокотилась о стол, пытаясь вспомнить, как нужно правильно держать кий. Спенсер, как ни в чем не бывало, наклонился над ней, поправляя ей руки.
   Сердце у девушки заколотилось.
   Щелчок от удара столкнувшихся шариков, разговоры игроков, музыка – все вдруг исчезло, Лекси ощущала только близость Спенсера. Она чувствовала спиной его грудь, у нее на руке лежали его пальцы, те самые, которые она видела на фотографии каждое утро.
   Его небритая щека была в нескольких сантиметрах от ее щеки. Он что-то говорил, объяснял, но она слышала только звук его голоса. Спенсер слегка подвинул Лекси, еще сильнее прижавшись к ее спине.
   – Нет, вот так. – Он поправил ее онемевшие пальцы, край ее свитера вылез из джинсов, обнажив полоску кожи.
   Молодой человек наклонился еще ниже, продолжая что-то объяснять про физику и геометрию.
   – Теперь ясно?
   Конечно, нет. Если бы только дать ему понять, что нужно еще подкорректировать ее позицию. Скажем, положив руки ей на талию...
   – А вот сейчас бей.
   – Пора?
   Спенсер улыбнулся.
   – Я держу кий, не волнуйся.
   Лекси вздохнула – все хорошее когда-нибудь кончается.
   Молодой человек аккуратно собрал ее волосы и откинул на спину, открыв плечи и шею.
   Она хотела ударить по шарику, но руки не слушались. Давай же, приказала себе девушка, или он обо всем догадается.
   Неуверенно толкнув кий, она неловко откинула руку назад и услышала, как сдавленно охнул Спенсер: удар пришелся ему в живот. По шарику она даже не попала.
   – О, Господи! – Лекси выпрямилась... и стукнула его головой по переносице.
   Ошеломленно моргая, Спенсер прижал руку к носу.
   – Ой... прости! – Не понимая, что делает, девушка принялась тереть ему живот.
   – Высоковато.
   Машинально она опустила руку ниже.
   Задыхаясь, Спенсер схватил ее за запястье.
   – Все равно, высоко, но спасибо за заботу.
   – А что с носом? Прости, я такая неловкая! Принести тебе лед из бара?
   – Нет, все в порядке. – Он осторожно ощупал нос и покосился на спутницу. – Присядем на пару минут?
   – Конечно. – Лекси огляделась в поисках свободного столика. Потом взяла бутылки с пивом и подошла к столику, с которого официант ловким привычным движением сметал скорлупки.
   Спенсер сел.
   – Похоже, бильярд – это не для тебя!
   Большой синяк постепенно расплывался вокруг его переносицы. Вот, значит, куда ударила моя голова, подумала Лекси. Интересно, а куда попал кий? Жаль, что я не воспользовалась накладной грудью и не надела свитер с глубоким вырезом, как советовала Франческа. Это хотя бы отвлекло его от боли.
   – О чем ты думаешь? – спросил Спенсер.
   – А что?
   – У тебя такое таинственное выражение лица.
   – Ну, я... – не рассказывать же ему про накладную грудь Франчески, – ужасно смущена, что оказалась такой неуклюжей.
   – Забудь. – Он махнул рукой и улыбнулся. – Нам нужно кое-что обсудить.
   Он вынул из кармана листок и развернул его.
   – Мне кажется, я произвел хорошее впечатление на твоих родителей.
   – Более чем.
   – В этом и заключалась моя роль?
   – Да.
   – Но?..
   Лекси задумчиво водила пальцем по этикетке на бутылке пива.
   – Понимаешь, до вчерашнего вечера я не осознавала, что родители считают меня несколько ущербной из-за того, что я ни с кем не встречаюсь, – наконец выговорила она.
   Молодой человек посерьезнел и задумался.
   – У них есть внуки? Лекси покачала головой.
   – Может быть, в этом все дело. Они подсознательно мечтают о внуках. – Спенсер достал из кармана ручку. – Мне необходимы некоторые сведения. Братья и сестры?
   – Брат, Лес... близнец.
   Спенсер деловито записал имя и задумался.
   – Пытаюсь представить тебя в мужском обличье и не могу.
   – Ничего удивительного, мы с ним не похожи, – сухо ответила Лекси.
   Молодой человек улыбнулся.
   – Как интересно.
   – Люди всегда так говорят.
   – Так. Значит, вас двое у родителей? Девушка вздохнула.
   – К сожалению, нет. Есть еще Гретхен, младшенькая. Из-за нее, собственно, весь сыр-бор.
   Лекси смотрела, как скрупулезно Спенсер конспектирует все услышанное, и думала, что, несмотря на занятность, он сумел выкроить целых два вечера, чтобы пообщаться с ней. Она просила его всего лишь прийти на праздничный обед, а он делает гораздо больше и не жалуется. Мог бы вообще отказаться от этой затеи, потому, что с ее отцом он уже познакомился, так ведь нет, сидит тут, старается. И не подозревает, бедняга, в какой сумасшедший дом он попадет на Рождество.
   Вздохнув, Лекси уронила голову на руки.
   – Нет, не могу больше тебя обманывать. Ты должен знать, во что ввязываешься. – Она подняла глаза на Спенсера. – Это будет самое ужасное Рождество в твоей жизни.