Маккефри Энн. Мир Акорны

   Так оно и продолжалось. Чтобы минимизировать возможность непонимания или получения ложных сведений со стороны кхлеви («Да, к сожалению, Ари, — сказал Беккер, — всякая тварь, которая может сделать то, что эти парни делали с тобой, несомненно, не остановится перед маленькой ложью»), Беккер настоял на том, чтобы одни и те же вопросы задавались снова и снова в разной форме.
   — Вы хорошо разбираетесь в извлечении информации, капитан Беккер, — заметил Мак. — Вы профессионально занимались этим делом ранее?
   — Нет, но мой папа был большим специалистом устраивать популярные устные экзамены по предметам, которые я изучал, будучи ребенком, — ответил Беккер. — Я никогда не мог его провести. Кто мог знать, что эта наука пригодится мне в будущем!.. Так, давайте-ка пройдемся по нашим вопросам еще разик.
   В процессе допроса Ари обнаружил, что весь взмок. Он невольно вспоминал те страшные дни, когда сам находился в положении этого кхлеви, а режущий визг их пленника и источаемый им смрад только ухудшали дело.
   В некий момент мимо их двери прошла Кхорнья, на мгновение замедлив шаг. Затем она ушла, и Ари заметил, что РК также больше нет в комнате. Впрочем, ему было уже не до того, чтобы обдумывать эти факты: они пытались объяснить кхлеви, что им нужны координаты флота кхлеви, родного мира кхлеви, а также коды, которые позволят им взломать коммуникационные устройства кхлеви.
   В ответ насекомоподобная тварь разразилась серией бормочущих звуков, не поддававшихся дешифровке. Внезапно вонь, исходившая от этого существа, усилилась, клацанье стало более приглушенным, а визг зазвучал еще тоньше, выше и пронзительней. Затем все затихло.
   Мак ткнул существо.
   — Я думаю, он потерял сознание, капитан.
   — Неженка, — презрительно прокомментировал Беккер. — Слюнтяй. Мы ни разу не дотронулись до него. Многие люди скорее умерли бы, чем стали бы отвечать на те вопросы, на которые с готовностью ответил он.
   — Йо, ты сказал, что мы избавим его от боли, если он скажет нам то, что мы хотим знать, — напомнил Ари.
   — Мне так кажется, что в данный момент он не испытывает боли, — возразил Беккер.
   — Нет, напротив, ему стало хуже. Кхлеви умирает. Надо, чтобы Кхорнья исцелила его. Я бы сам, но… не могу.
   — Что ж, значит, старине «щелкунчику» остается только пожалеть о том, что в свое время они спилили тебе рог, — ответил Беккер, и Ари почувствовал вспышку раздражения, направленную на него.
   — Мы должны позвать Кхорнью, чтобы она спасла его, Йо. У него может быть… еще информация.
   — Хм-м, верно. Похоже, ты везде найдешь лазейку. Давай. Позови ее.
   Воспользовавшись представившейся возможностью, Ари быстро вышел из трюма. Его удивило, что пришлось вызвать роболифт, чтобы спуститься вниз. Пол лифта был еще более липким, чем раньше; когда Ари переступил с ноги на ногу, раздался чавкающий звук. Лужи жижи были… да, они действительно были больше, чем тогда, когда Беккер поднимался на корабль вместе с пленником. Ари наклонился, чтобы рассмотреть клейкую массу, местами покрывавшую пол, поближе. Заинтересовавшие его пятна выглядели достаточно невинно, но когда молодой линьяри снова попытался выпрямиться, то обнаружил, что рука, которой он опирался на палубу, приклеилась к ней. Он потерял равновесие и упал, преизрядно вымазав в соке свой комбинезон. С некоторым трудом он все же освободился. Ему пришло в голову, что чисткой палубы и лифта следует заняться сразу же после того, как они разберутся с пленником.
   Ветер шелестел в высоких сапфировых травах. Кхорньи нигде видно не было, но пока Ари стоял у корабля, озираясь по сторонам в поисках девушки, он услышал хриплое «Мяу!» и увидел РК, несущегося между берегом и лесом.
   Как только РК заметил его, то развернулся и сделал несколько прыжков в направлении молодого человека, потом остановился и многозначительно уставился на Ари своими яркими глазами, напоминавшими цветом расплавленное золото. Кот мяукнул еще раз, и Ари неохотно последовал за ним. Он собирался сделать небольшую вылазку и набрать морской воды, чтобы отчистить с пола роболифта и палубы липкие пятна, но кот старательно вел его все дальше. Ари был совершенно уверен, что РК ведет его к Кхорнье.
   — Где она, РК? — спросил он.
   РК пробежал еще несколько футов и снова обернулся назад, мяуканьем прося Ари следовать за ним. Кот словно бы излучал тревогу и нетерпение; это волновало Ари. Сквозь высокие травы, вышагивая между папоротникообразными деревьями, Ари следовал за котом. Кхорнья. Кот вел его к Кхорнье. Она была в опасности, возможно, ранена — или, может быть, она нашла Мати и Таринье, а они ранены, и она послала кота обратно за помощью…
   Ари учуял след кхлеви до того, как вышел к нему и увидел его своими глазами. Остывший давний слизистый след затвердел, превратившись в мерзко сверкающую дорогу. Кхлеви. Кхлеви схватили Кхорнью.
   Его вырвало тем немногим, что он съел в тот день в подлеске. Что же делать? Вернуться за Беккером? Нет, невозможно: на это нет времени. Каждый миг был на счету. Ари вспомнил, что кхлеви делали с ним самим: кровь застыла у него в жилах, когда он подумал о том, что каждое потерянное мгновение может означать для Кхорньи, оказавшейся в лапах кхлеви. Если он вернется на корабль за помощью, то потеряет бесценное время; и, если Кхорнья действительно попалась кхлеви, за это она заплатит невообразимой болью. Каким-то образом Ари должен был сам найти, освободить, защитить Кхорнью; правда, он и сам еще не знал, как это сделать. Но одно было ясно: больше никто не должен пройти то, что прошел он. Тем более не Кхорнья — прекрасная, грациозная, нежная Кхорнья. Такая добрая. Такая заботливая. Такая практичная и умная, такая сильная — но никто не сумеет выдержать пыток кхлеви. Страшно было даже подумать о том, что эти жукообразные твари могут проделать с Кхорньей то же, что проделали с ним.
   Возможно, он и не был еще способен на те чувства, которые, как он видел, были бы приятны Кхорнье: он до сих пор чувствовал внутри пустоту, цепенящую и холодную, в те моменты, когда он не был исполнен боли и ярости. Он не мог дать ничего таким, как Кхорнья. Но он был обязан сделать все, чтобы она осталась жива. Чтобы однажды кто-то посмотрел на девушку так, как она того хочет.
   По следу кхлеви Ари поднялся на холм, затем спустился вниз и снова вошел в лес, за которым его ожидал подъем на следующий холм. Он не заметил, как кот снова исчез.
   Он двигался ровной рысью. Но когда впереди послышались крики, молодой линьяри сорвался в галоп.

Глава 10

   Насколько Акорна понимала, проблема была не в том, чтобы найти кхлеви. Тварь не была невидимкой. След ее экскрементов вел прямо к ней. Проблемой было перехитрить тварь и взять верх над ней раньше, чем она сможет навредить Таринье.
   Сначала они нашли Таринье — в конце следа, оставленного кхлеви, вернее сказать, буквально на нем — запеленутым в отвердевшую слизь, как в кокон, и повешенным на стволе дерева. В прохладном ночном воздухе его дыхание вырывалось из ноздрей облачками пара, так что Акорна и Мати сразу поняли — Таринье жив. Но ни одна из них не могла прочитать ни одной его мысли, ни даже осколка сна.
   Кхлеви стоял на холме, чуть выше Таринье; его причудливая тень падала на них, сливаясь с тенями деревьев. Жучьи глаза кхлеви были подняты к лунам, голова раскачивалась из стороны в сторону. Две его лапы управляли чем-то похожим на электронный прибор неизвестного типа. Между ним и машиной периодически проскакивали искры, еще две ноги жукообразного существа жгли кусочек экскрементов — с вполне предсказуемым тошнотворным результатом. После того как каждая пара ног прошла через ритуал, клешни выдали несколько серий щелчков, очень похожих на код Морзе, который Акорна выучила на рудодобывающем корабле.
   — «Он вызывает корабль-матку. Мы должны остановить его», — одновременно подумали Мати и Акорна.
   — «Но сначала — освободить Таринье». Это была их следующая синхронная мысль. Мати разглядела в темноте белозубый оскал Акорны, одновременно враждебный и насмешливый.
   — «Осторожно пройди за деревом, Мати. Посмотри, сможешь ли ты освободить его от этой гадости? На, возьми мой лазерный нож. А я попробую устроить диверсию».
   — «Ладно. И будь осторожна, Кхорнья».
   Они разделились. Акорна сделала широкий крюк по лесу и по склону холма, чтобы сбоку незаметно подобраться к кхлеви, сидевшему на небольшой полянке. Вглядываясь в существо сквозь деревья, она ясно видела, что кхлеви занят работой. Акорна предполагала, что кхлеви пока еще не ведет передачу, а только настраивает прибор; задерживается, чтобы проверить, насколько отлажен передатчик, а не затем, чтобы слушать сообщения соплеменников. Надо было остановить кхлеви прежде, чем он призовет остальных. Прежде, чем эти насекомые-переростки обрушатся на планету, подобно стае прожорливой саранчи.
   Акорне необходимо было отвлечь кхлеви, увести его как можно дальше — как от передатчика, так и от Таринье и Мати. Ей нужно было также придумать, как самой избежать опасности, если, конечно, это будет возможно, когда она и ее жукообразный преследователь окажутся на безопасном расстоянии от друзей Акорны. Девушка подумала еще секунду, глубоко вздохнула и двинулась вперед.
   Подняв палку, Акорна запустила ею в тварь на холме и поскакала вниз, удаляясь по диагонали от того места, где находился «кокон» Таринье.
   — Не догонишь, не поймаешь! Не догонишь! — закричала она кхлеви и галопом припустила с холма: так кричали, играя, дети на лунной базе Маганоса. Девушка оглянулась всего на миг, чтобы узнать, удалось ли ей привлечь внимание гигантского насекомого.
   Тварь сделала всего два прыжка — и едва не догнала ее.
   Акорна снова рванулась вперед, задыхаясь и крича, она летела с холма. Кхлеви скакал за ней, покрывая два-три ярда за прыжок.
   — «Кхорнья, беги! — закричал в мозгу девушки голос Мати. — Я не могу взломать эту оболочку без помощи Таринье. И я не могу пробудить его».
   — «Постарайся! Используй рог, если понадобится».
   — «А если я задену Таринье?»
   — «Все лучше, чем то, что может сделать с ним кхлеви».
   Думать и бежать одновременно было непросто. Акорна споткнулась об упавшее дерево и неуклюже упала среди ветвей. Два коротких прыжка — и кхлеви оказался почти вплотную к ней. Акорна нырнула под ветки и поползла к стволу, затем подпрыгнула и попыталась снова бежать — но тут обнаружила, что нога не слушается ее. Острая боль пронзила тело девушки.
   Жар, вонь и клацанье кхлеви, казалось, окружали ее со всех сторон; и все-таки девушка попыталась коснуться рогом больной ноги.
   Огромный жук, как в кошмаре, пробрался сквозь темные ветви, прыгнул — и приземлился на ее раненую ногу.
   Акорна не хотела звать на помощь — ни голосом, ни ментально, поскольку она не хотела, чтобы Мати прибежала ей на выручку: драться с кхлеви было смертельно опасно, в особенности для маленькой девочки. Но внезапная боль была столь сильна, что она не удержала пронзительный крик.
   — Эй ты! Большой старый жук! — запела Мати, за которой с криками бежал Таринье. — Я здесь, склизкая развалина для производства навоза!
   Кхлеви неуверенно отступил — но только на мгновенье. Затем — Акорна могла бы поклясться в этом — он разинул огромную пасть, обнажив «зубы» в злобной ухмылке, и попытался снова наступить на ногу девушки. Суставчатая нога опустилась на землю рядом с Акорной: по счастью, в последний момент девушке удалось подтянуть к себе больную ногу.
   — Мати, глупая девчонка, беги! — закричала Акорна.
   — Не смей ее трогать, ты, говножрущая куча… куча навоза! — закричала Мати. Акорна уже могла слышать топот ее быстрых ног — почти совсем рядом.
   — Мати, нет! — снова крикнула Акорна. Словно в ответ ей раздался пронзительный крик Мати. Акорна не видела, что произошло: она услышала только хруст и вскрик, а затем странный звук — такой, словно из надутого резинового мяча выпустили воздух.
   — Ты нападаешь на маленьких девочек, мешок дерьма! — выкрикнул Таринье. — Почему бы тебе снова не попытаться запеленать меня в свою мерзкую слизь?!
   Он поступил по примеру Мати — его голос и хруст ломающихся под ногами веток зазвучали слабее, удаляясь от того места, где лежала Акорна.
   Изогнувшись, Акорна провела рогом по своей ноге, сперва добившись того, чтобы сломанная кость встала на место. Боль прошла мгновенно, но девушке пришлось сосредоточиться на лечении ноги, так что она уделяла меньше внимания тому, что творилось вокруг. Прошло несколько бесконечных мгновений, в которые ей оставалось только гадать, жива ли Мати, избежал ли поимки Таринье, уводивший от них кхлеви, и не обнаружится ли кхлеви рядом с ней в следующий же момент.
   Как только боль прошла и кость срослась, Акорна поднялась на ноги и увидела, как кхлеви схватил своими передними клешнями пританцовывавшего перед ним Таринье. Таринье закричал, и тогда Акорна схватила ближайший предмет — им оказался камень, лежавший на земле прямо под ней, — и бросила его в кхлеви.
   Но на сей раз гигантское насекомое не дало так быстро одурачить себя. Кхлеви схватил Таринье и начал щелкать своими бритвенно-острыми клешнями, оставляя ужасные раны на его поднятых над головой руках. Акорна мгновенно перепрыгнула через лежащий ствол дерева и принялась колотить руками по щиткам твари, в то время как разрывающие сердце крики Таринье болезненным звоном отдавались в ее ушах.
   — Отпусти, отпусти, отпусти! — всхлипывая, кричала она.
   Наконец кхлеви отпустил молодого линьяри, и Таринье, истекая кровью, упал как кукла подле неподвижной Мати. Акорна развернулась и побежала прочь.
   Щелкая клешнями, кхлеви вскоре догнал Акорну. Их разделяло только дерево — но то была, как оказалось, непрочная преграда, во всяком случае, для гигантского насекомообразного существа. Дерево рухнуло; его падение сопровождалось чавканьем и гулким звуком, свидетельствовавшим о бурном выделении газов. Акорна развернулась и снова бросилась вперед, перепрыгнув через ствол упавшего дерева, пролетела мимо веток, одна за другой исчезавших в пасти кхлеви.
   Кхлеви, казалось, усмехался, откусывая последний кусок ствола, неторопливо поедая последнее, что осталось от разделявшего их барьера. Акорна продолжала бежать, мысленно вызывая Таринье и Мати, надеясь услышать их ответ и требуя, чтобы они лежали и не двигались.
   Кхлеви догрыз ствол дерева. Акорна спряталась за другим. Существо медленно следовало за ней, откусывая один за другим куски стволов, оказывавшихся между ними. Оно явно наслаждалось игрой.
   Девушка съежилась, когда мучитель остановился в сантиметре от ее лица. Кхлеви взглянул на нее, снова поднял клешни к ее рогу. Она уклонилась и попыталась проскользнуть мимо его нижних ног.
   И в этот момент она краем глаза заметила белое пятно. Кхлеви перекувырнулся через спину, заваливая и опрокинувшего его линьяри, оказавшегося теперь между его машущими ногами и клешнями.
   — «Кхорнья, беги! — Ари пользовался ментальной связью, и голос его звучал далеко не слабым шепотом. — Приведи Йо. С оружием. Я задержу эту тварь, насколько смогу, но ты должна спасти мою сестру и спастись сама!»
   — «Ты не можешь сражаться с ним в одиночку, Ари».
   — «Нет, но я могу задерживать его. Давай!! !»
   — «Оно убьет тебя!»
   — «Я уже падаль».
   Она побежала через лес, призывая Беккера, выкрикивая имена своих друзей.
   К ее удивлению, Беккер и Мак, сжимая оружие, уже неслись ей навстречу.
   — Где он? Покажи нам и падай!.. — на бегу крикнул Беккер.
   Она развернулась и побежала назад, к Ари, который, к еще большему удивлению девушки, вставал невредимый из извивающегося клубка клешней и ног кхлеви. Тварь не пыталась остановить его или ранить. Вместо этого она осталась лежать на земле, издавая тот же самый высокий, пронзительный и жалобный звук, как и раненый пленник на корабле. Беккер не обратил на этот вопль никакого внимания. Как только Ари сумел выбраться и отступить в сторону, капитан прижал ружье к панцирю кхлеви и выстрелил. В панцире твари появилась огромная дыра. Кхлеви дернулся и затих.
 
   Еще не смолкло эхо выстрела, когда с холма сбежали две фигуры линьяри, тащившие нечто, напоминавшее металлические ленты.
   — «Мати? Ари? Во имя Предков, они мертвы?..»
   Акорна взяла руку Ари и, коснувшись его, услышала ментальный вопрос.
   — «Мама? Папа?» — потрясение спросил он.
   Мати, которой явно было не по себе, села.
   — «Кто-то звал меня?» — ее мысленный голос звучал тихо и неуверенно.
   Акорна отпустила Ари и встала на колени подле Таринье. Ее старый товарищ никак не отреагировал на ее прикосновение, но девушка видела, что он дышит. Его комбинезон был порван и весь перепачкан кровью, кисть одной руки была буквально оторвана и висела на куске кожи, из правой щеки был вырван кусок плоти, а один глаз опух и закрылся — веко и бровь были глубоко рассечены, по всей видимости, когтем кхлеви. Его рог был примерно на дюйм короче, чем раньше.
   — Таринье! — закричала Мати, опираясь на руки, поднялась и подползла к Таринье с другой стороны. — О нет, посмотрите на его руку!
   — Мати? Девочка, это ты так выросла? — спросил линьяри-мужчина, появившийся рядом с ними во время драки.
   Мати подняла лицо и взглянула на стоявших перед ней высоких незнакомцев-линьяри. Несколько мгновений она разглядывала их, потом сорвалась с места и бросилась к ним, заливаясь слезами:
   — Мама? Папа? Помогите нам! Таринье тяжело ранен. Он заставил кхлеви драться с ним, чтобы этот… этот жук не убил меня, — она настойчиво тянула своих родителей обратно к Таринье.
   — Дорогая, — сказала ее мать. — Молодой человек действительно плох, но эта юная леди прекрасно его излечивает. Мати?..
   Мужчина-линьяри вежливо предложил Акорне немного отодвинуться и положил свой рог на руку Таринье.
   — Позвольте мне, моя дорогая. Этот мальчик только начинал ходить, когда мы покинули нархи-Вилиньяр, а теперь он получил такие тяжкие раны, защищая нашу девочку…
   Акорна охотно уступила мужчине заботу о Таринье. Она невероятно устала от выпавших ей сегодня испытаний, но ей надо было увидеть Ари. Понять, что с ним. Было не похоже, что он серьезно ранен во время схватки с кхлеви, хотя лапы чудища и мелькали, казалось, вокруг него. Но что-то странное было в том, как кхлеви «расстался» со своим противником.
   Беккер и Ари вдвоем стояли, склонившись над трупом кхлеви и внимательно изучая его.
   — Кхлеви умер, когда ты выстрелил, Йо. Это не я сделал. Видишь, как скрючены его ноги?
   — У него случилось свинцовое отравление, — проворчал Беккер.
   — Свинцовое отравление? Где был свинец? — удивленно переспросил Ари. — Ты же стрелял из лазерного ружья.
   — Это фигура речи, — ответил Беккер.
   — Ари, ты не ранен? — спросила Акорна, внимательно и с тревогой разглядывая своих друзей. — Твой комбинезон весь перепачкан чем-то темным…
   Ари оглядел себя и с удовлетворением ответил:
   — В основном это кровь кхлеви. Ты или Таринье — кто-то из вас, должно быть, ранил чудовище перед тем, как я до него добрался. У меня не было оружия.
   — И у нас тоже, — сказала Акорна. — Мы не ожидали здесь проблем.
   Она встала на колени, чтобы хорошенько рассмотреть мертвого кхлеви; осторожно коснулась панциря рядом с краем раны, нанесенной лазерным ружьем Беккера.
   — Что это? Оно другого цвета, чем кровь кхлеви.
   — А… Это с меня, — сказал Ари. — Я упал в жижу в роболифте, когда покидал корабль. Измазал весь комбинезон спереди.
   Акорна постаралась соскоблить жижу пальцем, но она прямо-таки всосалась в панцирь кхлеви. Когда девушке наконец удалось отодрать кусок застывшего вещества, обнаружилось, что непонятная субстанция буквально выела часть защитного панциря твари.
   Она поглядела на двух наклонившихся к ней мужчин.
   — Что стало с другим кхлеви?
   — Он умирал, когда мы покинули корабль, — ответил Ари. — Я шел позвать тебя подлечить его.
   — Вы причиняли ему вред?
   — Нет. Нет, нам это и не понадобилось. Мы до него и пальцем не дотронулись, но казалось… казалось, он верит в то, что мы пытаем его. И мы позволили ему так думать, — ответил Ари.
   — Мы действительно собирались дать тебе вылечить его, честно, — добавил Беккер. — Как только мы получили всю необходимую информацию. Думали, может быть, ученые смогут изучить его… — он старался придать своему голосу невинные интонации. Акорна знала, что про ученых он придумал только что. Капитану совершенно не хотелось, чтобы она исцеляла раны кхлеви; он был с самого начала против этого. — Может быть, при крушении корабля он был ранен тяжелее, чем мы думали. И сказал нам все, что мы хотели знать, а затем, — действительно, очень удобно, — отключился. Ари шел к тебе, чтобы попросить тебя посмотреть — не сможешь ли ты подлечить это существо, или что-то в этом роде.
   Судя по виду, и Беккер, и Ари чувствовали себя весьма неловко. Акорна по очереди оглядела обоих.
   — Я не думаю, что пленника убили раны, полученные при крушении, — и мне кажется, что этот кхлеви был ранен после того, как Ари бросился на него.
   — Ты бросился на эту тварь, приятель? — спросил Беккер, дружески хлопнув Ари по спине. — Какой путь пройден! Я не думал, что ты на это способен. Неплохо для пацифиста.
   — Ты упустил самую суть, Йо. Кхорнья только что сказала, что я убил этого кхлеви. Как же я это сделал, Кхорнья?
   — Жижа на комбинезоне, — ответила ему Акорна.
   — М-да! — задумчиво протянул Ари. — Да, это возможно. Я помню, когда мы увидели эту жижу в первый раз, она действительно уничтожала мелких насекомых, питавшихся растениями…
   — Да, и еще, помнится, те растения считали, что мы — тоже насекомые, — добавил Беккер. — Они обслюнявили весь «Кондор», стараясь проникнуть внутрь корпуса. К счастью, на нас эта жижа не действует.
   — Эта жижа — я имею в виду слизь, выделяемую растениями, — возможно, уничтожает только определенные органические материалы. Судя по имеющимся результатам, я могу предположить, что полисахариды в хитиновых панцирях кхлеви подвержены ее действию, Йо, — сделал вывод Ари.
   — Хорошо. Все, что жрет панцири кхлеви, мне определенно нравится, — подвел итог Беккер.
   Акорна оглянулась и увидела Мати и ее родителей, помогавших Таринье подняться на ноги. Его одежда и сейчас была измазана кровью, но он уже мог шевелить пальцами раненой руки, а все раны и повреждения на его коже затягивались. Рог его, однако, стал явно короче, чем был.
   Ари повернулся спиной к четверке линьяри и вместе с Беккером и Маком стал опутывать металлической сетью мертвого кхлеви. Акорна, все еще пытавшаяся отдышаться, смотрела ему в спину; ей оставалось только качать головой. Было ясно, что Ари вовсе не собирается бросаться на шею своим родителям, с которыми он так давно был разлучен, или каким-либо иным способом выражать радость по поводу того, что они целы и невредимы. Похоже было на то, что он, насколько это возможно, сознательно избегает общения с ними.
 
   Мири, мать Ари и Мати, была первой, кто обнаружил сыпь на руках Ари. Теперь, когда его ладони большей частью были очищены от растительного сока, было видно, что они покраснели, чешутся и местами отекли и распухли. Ари то и дело останавливался, чтобы почесать их о комбинезон, — что и заметила его мать, старавшаяся бежать рядом с ним, чтобы попытаться поговорить.
   Ари пытался игнорировать слова матери, но Акорна остановила его, взяла за руку и осмотрела ладонь.
   — У меня было точно такое же красное пятно на том пальце, которым я коснулась жижи на панцире кхлеви, и оно сильно чесалось, но я коснулась его рогом, и все прошло. Позволь, я попробую помочь и тебе, — сказала она, опуская рог к ладоням Ари и легко дотрагиваясь до них — сначала до одной, потом до другой. По его напряженной позе и остановившемуся взгляду было очевидно, что он испытывает боль. Наконец он вздохнул с облегчением и посмотрел на Акорну. В его взгляде читалась смесь раздражения и благодарности.
   — Этот сок, который проедает панцирь кхлеви и быстро убивает их, похоже, вызывает аллергическую реакцию и у нас, — отметила Акорна. — Раздражение довольно существенно — но, видимо, для нас это не смертельно.
   — Мак, — заговорил Беккер, — как только мы доберемся до корабля, первым делом ты должен будешь соскрести всю жижу из роболифта, собрать ее и поместить в один из грузовых отсеков. Я хочу, чтобы ее образцы были исследованы как можно скорее. Эта штука может оказаться полезной.
   Следующие несколько часов были заполнены активной деятельностью. Родители Мати и Ари мысленно разговаривали с остальными линьяри в процессе работы, успев немного рассказать о том, как они жили на этой планете, находясь в полной изоляции от своего народа. Чтобы выжить здесь, им понадобились недюжинная храбрость и острый ум. Но Мати столько всего хотела сказать своим матери и отцу, что трещала как сорока, используя свои недавно обретенные телепатические способности, так что большей частью разговор вертелся вокруг недавних эскапад Мати: о том, что происходило с ее родителями с тех пор, как они покинули родной мир в поисках своих детей, говорилось гораздо меньше. Кроме того, им слишком многое нужно было сделать линьяри, так же как и остальная команда «Кондора», работали не покладая рук. Они хотели погрузить на корабль оба разломанных «шаттла» кхлеви, обломки «Никаври», а также любой другой груз, который мог позволить им получить дополнительную — и немаловажную для всего народа линьяри, как они подозревали, — информацию. Основной корабль кхлеви разбился вдребезги: большая часть его обломков была слишком мала, чтобы заинтересовать даже Беккера. Тем не менее они собрали все, что смогли.