Страница:
– Теперь я положу немного личинок во все, кроме этого, – произнес Ф'лар, указывая на отдельно стоящий бак средних размеров. Затем он начал распределять по каменным емкостям извивающихся личинок.
– Что ты хочешь проверить?
Многозначительный взгляд брата напомнил Ф'нору те времена, когда они, мальчишками, замышляли очередную проказу.
Он ухмыльнулся.
– Так что же ты хочешь проверить?
– Во-первых, смогут ли эти личинки с юга размножаться в почве северного материка, среди наших растений…
– И?..
– …что они будут так же способны уничтожать Нити, как в западных болотах Южного Вейра.
Со смешанным чувством надежды и отвращения братья наблюдали, как шевелящиеся беловатые комья стали распадаться на части, потом каждая личинка начала буравить ход, зарываясь в мягкую темную почву.
Ф'нор в растерянности прикрыл ладонью глаза; картины прошлого поплыли под его сомкнутыми веками. Он видел Ф'лара-подростка, убеждавшего его пробраться в большую пещеру и бросить взгляд на загадочную площадку рождений. Потом Ф'нор увидел брата взрослым, в помещении Архивов, окруженного стопками старых пергаментов… когда он заявил, что можно прыгнуть назад через межвременной Промежуток и отбить атаку у Нерата… Теперь осталось только представить реакцию Ф'лара, когда он, Ф'нор, изложит ему дерзкую просьбу… о Канте, готовом бороться с бронзовыми за благосклонность Вирент…
– Но мы не видели, что на самом деле происходило там с Нитями, – сказал он, вынырнув из воображаемых глубин пространства и времени.
– А что еще могло с ними случиться в этих болотах? Ты же знаешь, падение длилось четыре часа, а мы захватили только вторую половину атаки. Ты сам видел отметки на деревьях и кустарнике. Ты видел почву, кишащую этими личинками.. И я подозреваю, что сегодня ты долго копался в земле, чтобы набрать полный горшок. Они, похоже, подымаются на поверхность только во время падения Нитей… В конце концов, ты можешь вернуться туда сквозь временной Промежуток и увидеть все еще раз. Ф'нор скорчил гримасу, припомнив, что ему действительно пришлось потратить немало времени, чтобы наполнить горшок. Неприятные минуты… Каждый его нерв был натянут как струна – патруль Т'кула мог в любой момент свалиться сверху… Он помассировал пальцами висок.
– Но как мы сможем проверить это? Нити пока не собираются падать над Бенденом…
– Сегодня в полдень начнется атака между Телгаром и Руатом. Ты будешь там… и попробуешь изловить несколько Нитей.
Если бы Ф'нор не заметил насмешливого огонька в глазах брата, то решил бы, что тот сошел с ума.
– Не сомневаюсь, ты уже придумал, как отколоть такую штуку, – с едкой иронией сказал он.
Ф'лар отбросил со лба прядь волос.
– Ну, я готов выслушать любые предложения…
– Очень любезно с твоей стороны… если учесть, что я рискую своей шкурой.
– Кант и Гралл помогут…
– Если вконец сойдут с ума…
– Мнемент все объяснит Канту…
– Полезная мысль…
– Я не стал бы просить тебя, если бы мог справиться сам! – Ф'лар стиснул зубы – Я знаю! – с силой произнес коричневый всадник и вдруг лукаво ухмыльнулся: он был уверен, что сделает это!
– Отлично, – Ф'лар улыбнулся в ответ. – Ты должен двигаться низко, рядом с королевами. Выбери хороший, плотный клок и следуй за ним к земле. Кант отлично летает. Он сможет приблизиться настолько, чтобы ты мог дотянуться до сгустка кузнечным ковшом с длинной рукояткой. Знаешь, такими разливают металл. А Гралл разделается с любой Нитью, которая попытается зарыться в почву. Ничего другого я не сумел придумать. Конечно, если мы будем сражаться где-нибудь над каменистым плато… но и тогда…
– Ну хорошо, допустим, я поймаю живую Нить, – коричневый всадник вздрогнул, воочию представив себе такую перспективу, – и допустим, что эти личинки действительно уничтожат ее. Что тогда?
На губах Ф'лара появилась едва уловимая улыбка; он широко развел руки, словно хотел обнять весь Бенден, весь северный материк, весь Перн.
– Тогда, о брат мой, славный сын моего отца, мы начнем бочками высеивать эти прожорливые личинки и распространим их по всей планете. Ф'нор стиснул кулаки на поясном ремне. Пожалуй, сегодня вождь Бендена склонен к фантазиям…
– Нет, я не фантазирую, Ф'нор, – бронзовый всадник присел на краешек ближайшего бака. – Если мы сумеем использовать их, – он положил ладонь на опустевший горшок, словно тот был краеугольным камнем его теории, – то Нити могут падать когда и где им угодно. И это не приведет к панике и опустошению, которые постоянно грозили нам. – Он задумчиво опустил голову, потом посмотрел прямо в лицо Ф'нору.
– Подумай, в наших Архивах и в записях арфистов нет ничего даже отдаленно намекающего на такие события… Почему? И почему мы так долго осваивали северный континент? Я не раз задавал себе этот вопрос… Ведь если население Перна росло так же, как последние четыреста Оборотов, то за тысячелетия люди должны были заполнить материк от моря до моря, Наконец, почему никто не пытался достичь Алой Звезды – если для дракона это всего лишь один прыжок в Промежутке?
– Лесса рассказывала мне о требованиях Гроха, – заметил Ф'нор, пытаясь в то же время осмыслить удивительные вопросы брата.
– Дело не только в том, что мы не могли увидеть ее поверхность, не могли получить ориентиров для прыжка, – настойчиво продолжал Ф'лар. – У людей далекого прошлого были нужные приборы. Они сумели надежно сохранить их… Даже Фандарел не знает, каким образом. Но для кого они их сохраняли? Возможно, для нас? Для тех времен, когда мы сумеем справиться с последним препятствием?
– И что же ты называешь последним препятствием? – саркастически спросил Ф'нор, подумав сразу о девяти или десяти.
– Их пока немало, я знаю, – согласился Ф'лар и стал загибать пальцы:
– защита Перна на время отсутствия Вейров – возможно, для нее достаточно этих личинок в почве и хорошо организованных наземных команд. Размеры и интеллект драконов – достаточный, чтобы они поняли нашу цель. Ты, конечно, заметил, что наши звери больше и сообразительнее тех, что пришли с Древними. И если предположить, что драконы были выведены для решения этой задачи из созданий, подобных твоей Гралл, то нужно немало времени, чтобы они достигли огромных размеров. Возьми, к примеру, длинноногих бегунов, с которыми столько лет возился мастер скотоводов… Эта работа начата четыреста Оборотов назад! Г'нериш говорил мне, что в старые времена таких животных не существовало.
Нечто странное звучало в интонациях Ф'лара, внезапно осознал Ф'нор, – какая-то неуверенность, словно вождя Бендена самого смущали эти крамольные мысли… Но разве главная цель всадников не в том, чтобы полностью и навсегда очистить небеса Перна? Или же нет? Собственно, ни в одной строке обучающих баллад и саг подобных утверждений не встречалось; баллады напоминали, что всадники должны защищать и охранять Перн во время Прохождения Алой Звезды. Защищать и охранять – но не больше; нигде ни намека даже на времена, когда Нити навсегда исчезнут.
– Может быть, мы достигли высшей точки своего развития, момента, запланированного тысячи Оборотов назад? – тихо произнес Ф'лар. – Посмотри, сколько совпадений… Резко выросшее население, изобретения Фандарела, открытие этих комнат и приборов, личинки с Южного материка – все, все…
– Кроме одного, – медленно сказал Ф'нор. В этот миг он ненавидел себя.
– Чего? – задумчивая теплота в голосе Ф'лара исчезла; свой короткий вопрос он задал сухим холодным тоном.
– Брат мой, мудрейший из сыновей моего отца, – начал Ф'нор, глубоко вдохнув сухой воздух подземелья, – если всадники очистят Алую Звезду от Нитей, то какова дальнейшая цель их существования?
Ф'лар поднялся на ноги; лицо его было бледным и разочарованным.
– Ну, надеюсь, ты ответишь и на этот вопрос, – продолжал Ф'нор, старательно избегая взгляда брата. – А сейчас… где этот ковш с длинной рукояткой, которым я должен поймать Нить?
Еще несколько минут они обсуждали детали предстоящей операции и меры по сохранению тайны – лишь Лесса с Рамотой были в нее посвящены. Затем братья расстались, заверив друг друга, что отправляются завтракать и отдыхать.
Хотя Ф'нору импонировала дерзость замысла Ф'лара, он ясно видел ожидавшие его трудности и риск. Его немного угнетало и то, что он не успел обсудить с братом идеи собственного нововведения. Правда, полет коричневого с королевой теперь представлялся ему гораздо меньшим бунтарством, чем коренные изменения традиций Вейров, задуманные Ф'ларом. Если исходить из собственных теорий Ф'лара, касающихся получения здорового потомства, главными факторами являлись размеры и интеллект дракона. Если коричневый достаточно силен и сумеет обогнать бронзовых в брачном полете – что ж, значит, королева достанется ему. Дело удачи, в конце концов, и вряд ли его стоит рассматривать как серьезный проступок. Утешаясь подобными мыслями, Ф'нор направился в Нижние Пещеры, чтобы посмотреть, не отыщется ли у кого-либо из помощниц Маноры ковша наподобие кузнечного. Затем он вернулся к себе. Кто-то – вероятно, Манора, – навел порядок в его вейре, пока он был в Южном. На постели лежали новые мягкие шкуры, деревянные стулья и стол лоснились от воска, стенную нишу заполняла чистая одежда. Кант сообщил, что песок, скопившийся на его каменном ложе, убран и больше не натирает ему кожу на животе.
С благодарным вздохом Ф'нор растянулся на шелковистых шкурах. Подживающая рана на руке чесалась, и он поскреб шрам через повязку. «От зуда хорошо помогает масло, – посоветовал Кант. – Поврежденная шкура может треснуть в Промежутке.»
«Успокойся, парень. У меня не шкура, а кожа», – сообщил Ф'нор коричневому.
В комнате появилась Гралл и, изо всех сил работая крыльями, зависла над Ф'нором. Поток прохладного воздуха коснулся лица Ф'нора. Ящерка была любопытной; Ф'нор и сейчас ощущал, как от нее исходит это чувство – со слабой примесью тревоги и настороженности.
Он улыбнулся, стараясь мысленно успокоить файра. Сверкающие глаза Гралл стали вращаться медленнее; она поднялась к потолку и приступила к благосклонному осмотру жилища Ф'нора. Коричневый всадник услышал ее возбужденный писк, когда она обнаружила бассейн; затем раздался плеск воды и довольное жужжание. Он прикрыл глаза. Нужно было отдохнуть. И не хотелось бы думать о том, что предстоит после полудня.
Если личинки действительно пожирают Нити, и если Ф'лар сумеет склонить напуганных лордов и мастеров в пользу своею решения, что тогда? Эти люди не глупы… Они понимают, что безопасность Перна не может больше зависеть только от всадников… Конечно, они согласятся. И чем же будут заниматься они, благородные защитники планеты? Что они станут есть? Немало лордов – Грох, Сэнджел, Нессел, Мерон и Винсет – тут же перестанут платить десятину. А какие товары может предложить Вейр мастерским и холдам в обмен на их продукцию? Сам Ф'нор был бы не прочь изучить какое-нибудь ремесло, но он понимал, что многие проекты Ф'лара рухнут без материальной поддержки. Скажем, их первое поселение на Южном материке, благодатный климат которого так подходит для разведения драконов… Неужели все это достанется Древним?
Возможно, Ф'лар надеется, что отношения с Т'кулом со временем наладятся? Или же… Да, конечно, они ведь не имеют представления, насколько велик Южный континент! На западе, за пустынями и болотами, и на востоке, за неизвестными, неисследованными морями, могут лежать новые плодородные земли. Ф'лар… Знает ли он больше, чем говорит? Жалобный щебет Гралл раздался возле уха. Ящерка вцепилась в толстый шерстяной плед, прикрывавший плечи Ф'нора, после купания ее шкурка отливала золотом. Он погладил нежную кожу спины, стараясь сообразить, нуждается ли она в смазке. Гралл росла – но далеко не с такой скоростью, как драконы в первые недели после появления на свет.
Не иначе, как ящерку взволновали его мысли. Нужно успокоиться… Он коснулся разума Канта – большой коричневый спал. Это утешительно. Ф'нор устроился поудобнее и снова закрыл глаза. Гралл перестала чирикать, и вскоре он почувствовал на своей груди теплое тело файра. Как там Брекки? Что она делает сейчас в новом своем жилище, в Плоскогорье? Лицо девушки всплыло перед всадником. Не такое, каким Ф'нор запомнил его в последний раз – сердитое, озабоченное поспешными сборами, когда Т'кул свалился на голову ничего не подозревавших обитателей Южного… Он видел ее нежную, ласковую улыбку… ее глаза, полные любви… Скоро она сбудет с ним… будет с ним… навсегда… навсегда… Сквозь охватившую его дрему Ф'нор подумал, что Брекки еще спит. Там, в Вейре Плоскогорье, еще ночь…
Брекки расслабилась, пытаясь тоже уснуть, но безуспешно. В Вейре Плоскогорье еще царила глубокая ночь, но в Южном уже разгорался рассвет – и она подчинялась привычному ритму. Девушка со вздохом поднялась и погладила Берда, который беспокойно возился рядом. Файр последовал за ней в бассейн; взбивая крыльями теплую воду, он резвился среди хлопьев пены от моющего песка; затем вспорхнул на скамью, поднял голову и испустил одну из тех мягких музыкальных трелей, что так изумляли Брекки.
В общем-то было неплохо подняться рано и, пока никто не отвлекает, приступить к делам. У людей, переселившихся на новое место, возникает немало проблем, и Брекки решила заняться самыми неотложными. Здесь было мало пищи, особенно свежей. Т'кул оставил только старых, жилистых быков, самую плохую обстановку, ухитрился увезти запасы одежды, шерсти, кожи, вина. К тому же он ловко воспрепятствовал попыткам обитателей Южного раскрыть двери своих складов. О, если бы у нее было хотя бы два-три часа!
Брекки вздохнула. Очевидно, эта Мерика еще хуже управлялась с хозяйством Вейра, чем Килара – повсюду следы такого запустения… Помогут ли им окрестные холды? Возможно, Ф'лар замолвит слово, и они получат хотя бы самое необходимое… Нет, с просьбами не стоит торопиться. Вначале она проверит и пересчитает все, что здесь осталось, выяснит первоочередные нужды, посмотрит, с чем они могли бы справиться сами… Внезапно Брекки осенило: кажется, ей придется привыкнуть к совершенно новой жизни, зависящей от щедрости холдов. В Южном у них было так много всего, к чему можно приложить руки… Словно в мастерской ее отца.
– Ясно одно, – пробормотала Брекки, – Килара ничего не станет делать!
Она натянула кожаный полетный костюм, который был теплее и не так стеснял движения, как длинное платье, Возможно, придется весь день копаться в кладовых и в Нижних Пещерах..
Ей очень не нравился остролицый Мерон, лорд Набола. Не хотелось бы оказаться в долгу у такого человека. Впрочем, посмотрим… и постараемся обойтись без его помощи.
Вирент слабо шевельнула хвостом, когда Брекки проходила мимо. Королева спала так глубоко, что девушка даже не замедлила шагов, чтобы привычно коснуться ладонью гладкой шеи. Вчера ее дракону пришлось поработать. Вчера… Неужели это было только вчера?
Пролетая мимо королевы, Берд самодовольно зачирикал. Брекки рассмеялась – этот лакомый кусочек был великоват для малютки-бронзового. Файр тряхнул крыльями, капельки воды упали ей на лицо. Вода… да, конечно, вода! Ей надо проверить озерцо, лежащее в котловине Вейра. Ранелли сказала вчера, что вода в нем плохая – нарочно испорчена людьми Т'кула.
Как приятно было выйти на свежий, живительный воздух с привкусом ночного морозца! Брекки сделала глубокий вдох, бросила взгляд на фигуру часового у Звездной Скалы и поспешила по лестнице к Нижним Пещерам. Угли в печах уже подернулись пеплом, но котел с водой был еще достаточно горячим. Она заварила кла, разыскала хлеб и фрукты для себя и немного мяса для Берда.
Позавтракав и заправив маслом светильники, Брекки отправилась в кладовые и приступила н раскопкам. Берд преданно сопровождал ее, выбирая себе подходящий насест в тех местах, где она развивала особенно кипучую деятельность.
Четырьмя часами позже, когда Вейр начал пробуждаться, она уже провела ревизию имевшихся запасов. Брекки переполняло презрение и прежней домоправительнице Плоскогорья. Ее мучило подозрение, что лучшие ткани и кожи – как, впрочем, и вина – были переправлены на юг или загадочно осели в ближайших холдах.
Озеро действительно оказалось заваленным кухонными отбросами, и его требовалось очистить. По крайней мере, несколько дней из него нельзя будет брать воду. А под руками не было никакой приличной емкости, чтобы привезти воды из ближайшего горного источника. Посылать дракона с парой горшков – пожалуй, это выглядит глупо. Так она и сказала Т'бору и Киларе.
– Я привезу бочонки из Набола, – заявила Килара, отвлекаясь на миг от многословного осуждения мелочности Т'кула.
Брекки понимала, что Т'бор не в восторге от подобного решения. Однако у него хватало других дел и не оставалось времени на препирательства. «Во всяком случае, – решила Брекки, – Килара проявила хоть какой-то интерес к делам Вейра.»
Итак, Килара взмыла над чашей Плоскогорья, И ее Придита сверкнула золотом в лучах восходящего солнца. Вскоре Т'бор с несколькими Крыльями отправился в облет территории; ему надо было познакомиться с ориентирами на местности, расставить наблюдательные посты и наметить маршруты патрулирования. Брекки и Ванира с помощью Пильгры, единственной золотой всадницы Плоскогорья, решившей остаться, занялись самыми неотложными делами. Они отправили подростков чистить озеро, а юношей постарше послали за свежей водой и припасами.
Занятая пересчетом мешков с мукой, Брекки не услышала первого крика проснувшейся Вирент. Берд с тревожным свистом поднялся в воздух и начал кружить около девушки, пытаясь привлечь ее внимание.
Брекки коснулась сознания Вирент и застыла, пораженная диким всплеском эмоций. Встревожившись, она бросилась к лестнице. Что могло приключиться с ее королевой, которая еще недавно так мирно спала? В одном из коридоров Нижних Пещер Брекки столкнулась с Пильгрой; глаза ее горели возбуждением.
– Вирент готова подняться, Брекки! Она идет к площадке для кормления. Я вызвала обратно всадников! Ты знаешь, что делать?
Брекки замерла, уставившись на молодую женщину. Потом, словно в трансе, позволила Пильгре проводить ее на дно чаши. Когда они подбежали к песчаной площадке, Вирент уже с криком металась над ней Испуганные животные бросились врассыпную, добавляя напряжения своим паническим ревом.
– Давай, Брекки! – подтолкнула девушку Пильгра. – Помни, ей нельзя есть! Она не сможет долго летать!
– Помоги мне! – с мольбой пробормотала Брекки.
Пильгра обняла девушку за плечи, странная улыбка блуждала на ее губах.
– Не бойся… Это чудесно!
– Я.. я не могу!
Пильгра встряхнула ее.
– Ты сможешь, конечно, сможешь. Ты должна! Я сейчас подыму свою Сегрит. И Ванира тоже отправилась подальше со своей королевой.
– Отправилась подальше?
– Конечно. Не будь глупышкой. Сейчас тут не должно быть других королев. Вот только Килара с Придитой застряли в Наболе. Слишком близко…
И Пильгра, в последний раз подтолкнув Брекки, побежала к своей королеве.
Внезапно рядом с Брекки очутилась Ранелли. Старуха крепко схватила ее за локоть, другой рукой отгоняя файра, который возбужденно метался над ними.
– Убирайся прочь, прочь! А ты, девушка, держи свою королеву! Держи ее, или тебе не бывать Госпожой Вейра! Не давай ей наедаться!
Воздух наполнился плеском крыльев – бронзовые вернулись. И Брекки поняла, что неизбежное должно свершиться. Только она может помочь Вирент! Девушка шагнула к площадке, туман плыл у нее перед глазами. Она ощущала нарастающую чувственность бронзовых, выжидательное внимание коричневых, голубых и зеленых, которые расселись на карнизах своих вейров, готовые наблюдать за спектаклем.
– Ф'нор! Ф'нор! Что мне делать? – простонала Брекки.
Затем она поняла, что Вирент ринулась вниз, прямо на неповоротливого самца – незнакомая, непокорная Вирент, которую вели сейчас только голод и жажда крови.
– Она не должна есть! – раздался чей-то крик.
Кто-то крепко схватил ее за руки:
– Не позволяй ей есть, Брекки!
Но Брекки уже была с Вирент, вместе с ней ощущая непреодолимое желание впиться в теплое сырое мясо, почувствовать вкус крови во рту и благодатную тяжесть пищи в желудке. До сих пор Брекки и представить себе не могла, что когда Вирент поднимется в полет, она, Брекки, будет охвачена эмоциями и вожделениями своего дракона – вопреки всему, во что верила и чем гордилась.
Вирент разодрала тушу животного, и теперь Брекки боролась с ней, не позволяя вонзить зубы в теплую плоть. Она сражалась – и победила, используя всю мощь нерушимой связи, всю силу любви, объединявшую ее с золотой королевой. Когда Вирент взмыла над окровавленными останками, Брехни на мгновение почувствовала тяжелый, жаркий запах мужских тел. Она подняла голову, неистовым взглядом скользнув по лицам сгрудившихся вокруг бронзовых всадников. Внимание всех было сосредоточено на площадке – внимание и какой-то странный, чувственный интерес, до неузнаваемости искажавший знакомые лица.
– Брекки! Следи за ней! – раздался яростный рев над ее ухом, и чьи-то пальцы сжали локоть, словно клещами.
Это было неправильно! Все было неправильно! Зло сжав губы, она глухо застонала, мысленно изо всех сил взывая к Ф'нору. Он сказал, что придет… Он обещал, что только Кант догонит Вирент… Кант! Кант! Вирент уже подбиралась к горлу животного – но не для того, чтобы напиться крови. Нет, она жаждала мяса, теплого мяса!
Две воли, две силы вновь вступили в поединок над истоптанным, залитым кровью песком. И Брекки, истерзанная, израненная, как плоть мертвого животного, опять победила. Но что возьмет верх в ее собственной душе? Вейр или мастерская? Она цеплялась за надежду, что появится третья возможность – придет Ф'нор.
Вирент высосала кровь из четвертого быка; ее золотистая шкура, казалось, начала светиться. Внезапно она подпрыгнула и взмыла ввысь. Торжествующий рев раскатился над чашей Вейра; звуки, отразившись от скалистых стен, болезненно ударили в уши. Бронзовые ринулись вверх, поток воздуха от их крыльев бросил пыль и песок в лица столпившихся у площадки людей.
Но Брекки не сознавала ничего; она была с Вирент. Она вдруг стала самой Вирент и, бросив презрительный взгляд на бронзовых, пытавшихся ее догнать, устремилась ввысь, на восток, подымаясь над горами и равнинами, пока земля внизу не стала пестрым серовато-желтым ковром, расшитым сияющими на солнце ниточками рек и блестящими глазами озер. Вверх и вверх мчалась она, подымаясь над облаками, туда, где холодный разреженный воздух не ограничивал скорости полета.
А затем из облачного моря внизу вынырнул другой дракон. Королева, как и она сама, сверкающая ярким золотом. Королева? Она собирается перехватить ее самцов? Драконов, которые принадлежат только ей, Вирент?
Протестующе вскрикнув, Вирент бросилась на соперницу; ее тело, расслабленное в полете, напряглось в предчувствии схватки, когти угрожающе растопырились.
Но золотая, преградившая путь Вирент, легко отклонилась в сторону, затем повернулась, и когти ее прочертили кровавый след на боку молодой королевы. Удар был нанесен с такой стремительностью, что Вирент не успела защититься. Она почувствовала боль, унижение, страх – и, пытаясь прийти в себя, скользнула вниз, в спасительный полумрак облаков! Бронзовые парили в небе, испуская трубные скорбные вопли. Они хотели продолжить любовную игру; сила, бурлившая в их телах, искала выхода. Королева – это была Придита – призывно качнула крыльями самцам, торжествующим криком возвестив победу над соперницей.
Ярость затмила боль унижения, и Вирент рванулась вверх. Она взмыла над облаками, пронзительно протрубив свой вызов сопернице, свой призыв самцам.
Ее соперница была здесь, ниже Вирент! Молодая королева сложила крылья и камнем ринулась на врага – так стремительно, словно в воздухе промелькнула золотая молния. Ее атака была столь неожиданной и быстрой, что Придита не сумела избежать столкновения. Когда лапы Вирент сомкнулись на ее спине, Придита скорчилась от боли, кончики крыльев попали меж когтей, и она никак не могла освободить их. Обе королевы, сцепившись, падали, подобно горящим Нитям, прямо на остроконечные скалистые вершины. Бронзовые сопровождали их, оглашая воздух безумным трубным ревом.
Внезапно Придита освободила крылья и отчаянно рванулась вперед. Когти Вирент оставили зияющие рани на ее плечах, но она выиграла высоту. В следующий момент Придита обрушилась на незащищенную голову молодой королевы, нацелив удар прямо в ее сверкающий глаз.
Ужасный крик Вирент потряс небеса – и, словно в ответ на него, в воздухе появились другие королевы. Их плотная группа немедленно разделилась – одни последовали за Придитой, другие сомкнулись вокруг Вирент.
– Что ты хочешь проверить?
Многозначительный взгляд брата напомнил Ф'нору те времена, когда они, мальчишками, замышляли очередную проказу.
Он ухмыльнулся.
– Так что же ты хочешь проверить?
– Во-первых, смогут ли эти личинки с юга размножаться в почве северного материка, среди наших растений…
– И?..
– …что они будут так же способны уничтожать Нити, как в западных болотах Южного Вейра.
Со смешанным чувством надежды и отвращения братья наблюдали, как шевелящиеся беловатые комья стали распадаться на части, потом каждая личинка начала буравить ход, зарываясь в мягкую темную почву.
Ф'нор в растерянности прикрыл ладонью глаза; картины прошлого поплыли под его сомкнутыми веками. Он видел Ф'лара-подростка, убеждавшего его пробраться в большую пещеру и бросить взгляд на загадочную площадку рождений. Потом Ф'нор увидел брата взрослым, в помещении Архивов, окруженного стопками старых пергаментов… когда он заявил, что можно прыгнуть назад через межвременной Промежуток и отбить атаку у Нерата… Теперь осталось только представить реакцию Ф'лара, когда он, Ф'нор, изложит ему дерзкую просьбу… о Канте, готовом бороться с бронзовыми за благосклонность Вирент…
– Но мы не видели, что на самом деле происходило там с Нитями, – сказал он, вынырнув из воображаемых глубин пространства и времени.
– А что еще могло с ними случиться в этих болотах? Ты же знаешь, падение длилось четыре часа, а мы захватили только вторую половину атаки. Ты сам видел отметки на деревьях и кустарнике. Ты видел почву, кишащую этими личинками.. И я подозреваю, что сегодня ты долго копался в земле, чтобы набрать полный горшок. Они, похоже, подымаются на поверхность только во время падения Нитей… В конце концов, ты можешь вернуться туда сквозь временной Промежуток и увидеть все еще раз. Ф'нор скорчил гримасу, припомнив, что ему действительно пришлось потратить немало времени, чтобы наполнить горшок. Неприятные минуты… Каждый его нерв был натянут как струна – патруль Т'кула мог в любой момент свалиться сверху… Он помассировал пальцами висок.
– Но как мы сможем проверить это? Нити пока не собираются падать над Бенденом…
– Сегодня в полдень начнется атака между Телгаром и Руатом. Ты будешь там… и попробуешь изловить несколько Нитей.
Если бы Ф'нор не заметил насмешливого огонька в глазах брата, то решил бы, что тот сошел с ума.
– Не сомневаюсь, ты уже придумал, как отколоть такую штуку, – с едкой иронией сказал он.
Ф'лар отбросил со лба прядь волос.
– Ну, я готов выслушать любые предложения…
– Очень любезно с твоей стороны… если учесть, что я рискую своей шкурой.
– Кант и Гралл помогут…
– Если вконец сойдут с ума…
– Мнемент все объяснит Канту…
– Полезная мысль…
– Я не стал бы просить тебя, если бы мог справиться сам! – Ф'лар стиснул зубы – Я знаю! – с силой произнес коричневый всадник и вдруг лукаво ухмыльнулся: он был уверен, что сделает это!
– Отлично, – Ф'лар улыбнулся в ответ. – Ты должен двигаться низко, рядом с королевами. Выбери хороший, плотный клок и следуй за ним к земле. Кант отлично летает. Он сможет приблизиться настолько, чтобы ты мог дотянуться до сгустка кузнечным ковшом с длинной рукояткой. Знаешь, такими разливают металл. А Гралл разделается с любой Нитью, которая попытается зарыться в почву. Ничего другого я не сумел придумать. Конечно, если мы будем сражаться где-нибудь над каменистым плато… но и тогда…
– Ну хорошо, допустим, я поймаю живую Нить, – коричневый всадник вздрогнул, воочию представив себе такую перспективу, – и допустим, что эти личинки действительно уничтожат ее. Что тогда?
На губах Ф'лара появилась едва уловимая улыбка; он широко развел руки, словно хотел обнять весь Бенден, весь северный материк, весь Перн.
– Тогда, о брат мой, славный сын моего отца, мы начнем бочками высеивать эти прожорливые личинки и распространим их по всей планете. Ф'нор стиснул кулаки на поясном ремне. Пожалуй, сегодня вождь Бендена склонен к фантазиям…
– Нет, я не фантазирую, Ф'нор, – бронзовый всадник присел на краешек ближайшего бака. – Если мы сумеем использовать их, – он положил ладонь на опустевший горшок, словно тот был краеугольным камнем его теории, – то Нити могут падать когда и где им угодно. И это не приведет к панике и опустошению, которые постоянно грозили нам. – Он задумчиво опустил голову, потом посмотрел прямо в лицо Ф'нору.
– Подумай, в наших Архивах и в записях арфистов нет ничего даже отдаленно намекающего на такие события… Почему? И почему мы так долго осваивали северный континент? Я не раз задавал себе этот вопрос… Ведь если население Перна росло так же, как последние четыреста Оборотов, то за тысячелетия люди должны были заполнить материк от моря до моря, Наконец, почему никто не пытался достичь Алой Звезды – если для дракона это всего лишь один прыжок в Промежутке?
– Лесса рассказывала мне о требованиях Гроха, – заметил Ф'нор, пытаясь в то же время осмыслить удивительные вопросы брата.
– Дело не только в том, что мы не могли увидеть ее поверхность, не могли получить ориентиров для прыжка, – настойчиво продолжал Ф'лар. – У людей далекого прошлого были нужные приборы. Они сумели надежно сохранить их… Даже Фандарел не знает, каким образом. Но для кого они их сохраняли? Возможно, для нас? Для тех времен, когда мы сумеем справиться с последним препятствием?
– И что же ты называешь последним препятствием? – саркастически спросил Ф'нор, подумав сразу о девяти или десяти.
– Их пока немало, я знаю, – согласился Ф'лар и стал загибать пальцы:
– защита Перна на время отсутствия Вейров – возможно, для нее достаточно этих личинок в почве и хорошо организованных наземных команд. Размеры и интеллект драконов – достаточный, чтобы они поняли нашу цель. Ты, конечно, заметил, что наши звери больше и сообразительнее тех, что пришли с Древними. И если предположить, что драконы были выведены для решения этой задачи из созданий, подобных твоей Гралл, то нужно немало времени, чтобы они достигли огромных размеров. Возьми, к примеру, длинноногих бегунов, с которыми столько лет возился мастер скотоводов… Эта работа начата четыреста Оборотов назад! Г'нериш говорил мне, что в старые времена таких животных не существовало.
Нечто странное звучало в интонациях Ф'лара, внезапно осознал Ф'нор, – какая-то неуверенность, словно вождя Бендена самого смущали эти крамольные мысли… Но разве главная цель всадников не в том, чтобы полностью и навсегда очистить небеса Перна? Или же нет? Собственно, ни в одной строке обучающих баллад и саг подобных утверждений не встречалось; баллады напоминали, что всадники должны защищать и охранять Перн во время Прохождения Алой Звезды. Защищать и охранять – но не больше; нигде ни намека даже на времена, когда Нити навсегда исчезнут.
– Может быть, мы достигли высшей точки своего развития, момента, запланированного тысячи Оборотов назад? – тихо произнес Ф'лар. – Посмотри, сколько совпадений… Резко выросшее население, изобретения Фандарела, открытие этих комнат и приборов, личинки с Южного материка – все, все…
– Кроме одного, – медленно сказал Ф'нор. В этот миг он ненавидел себя.
– Чего? – задумчивая теплота в голосе Ф'лара исчезла; свой короткий вопрос он задал сухим холодным тоном.
– Брат мой, мудрейший из сыновей моего отца, – начал Ф'нор, глубоко вдохнув сухой воздух подземелья, – если всадники очистят Алую Звезду от Нитей, то какова дальнейшая цель их существования?
Ф'лар поднялся на ноги; лицо его было бледным и разочарованным.
– Ну, надеюсь, ты ответишь и на этот вопрос, – продолжал Ф'нор, старательно избегая взгляда брата. – А сейчас… где этот ковш с длинной рукояткой, которым я должен поймать Нить?
Еще несколько минут они обсуждали детали предстоящей операции и меры по сохранению тайны – лишь Лесса с Рамотой были в нее посвящены. Затем братья расстались, заверив друг друга, что отправляются завтракать и отдыхать.
Хотя Ф'нору импонировала дерзость замысла Ф'лара, он ясно видел ожидавшие его трудности и риск. Его немного угнетало и то, что он не успел обсудить с братом идеи собственного нововведения. Правда, полет коричневого с королевой теперь представлялся ему гораздо меньшим бунтарством, чем коренные изменения традиций Вейров, задуманные Ф'ларом. Если исходить из собственных теорий Ф'лара, касающихся получения здорового потомства, главными факторами являлись размеры и интеллект дракона. Если коричневый достаточно силен и сумеет обогнать бронзовых в брачном полете – что ж, значит, королева достанется ему. Дело удачи, в конце концов, и вряд ли его стоит рассматривать как серьезный проступок. Утешаясь подобными мыслями, Ф'нор направился в Нижние Пещеры, чтобы посмотреть, не отыщется ли у кого-либо из помощниц Маноры ковша наподобие кузнечного. Затем он вернулся к себе. Кто-то – вероятно, Манора, – навел порядок в его вейре, пока он был в Южном. На постели лежали новые мягкие шкуры, деревянные стулья и стол лоснились от воска, стенную нишу заполняла чистая одежда. Кант сообщил, что песок, скопившийся на его каменном ложе, убран и больше не натирает ему кожу на животе.
С благодарным вздохом Ф'нор растянулся на шелковистых шкурах. Подживающая рана на руке чесалась, и он поскреб шрам через повязку. «От зуда хорошо помогает масло, – посоветовал Кант. – Поврежденная шкура может треснуть в Промежутке.»
«Успокойся, парень. У меня не шкура, а кожа», – сообщил Ф'нор коричневому.
В комнате появилась Гралл и, изо всех сил работая крыльями, зависла над Ф'нором. Поток прохладного воздуха коснулся лица Ф'нора. Ящерка была любопытной; Ф'нор и сейчас ощущал, как от нее исходит это чувство – со слабой примесью тревоги и настороженности.
Он улыбнулся, стараясь мысленно успокоить файра. Сверкающие глаза Гралл стали вращаться медленнее; она поднялась к потолку и приступила к благосклонному осмотру жилища Ф'нора. Коричневый всадник услышал ее возбужденный писк, когда она обнаружила бассейн; затем раздался плеск воды и довольное жужжание. Он прикрыл глаза. Нужно было отдохнуть. И не хотелось бы думать о том, что предстоит после полудня.
Если личинки действительно пожирают Нити, и если Ф'лар сумеет склонить напуганных лордов и мастеров в пользу своею решения, что тогда? Эти люди не глупы… Они понимают, что безопасность Перна не может больше зависеть только от всадников… Конечно, они согласятся. И чем же будут заниматься они, благородные защитники планеты? Что они станут есть? Немало лордов – Грох, Сэнджел, Нессел, Мерон и Винсет – тут же перестанут платить десятину. А какие товары может предложить Вейр мастерским и холдам в обмен на их продукцию? Сам Ф'нор был бы не прочь изучить какое-нибудь ремесло, но он понимал, что многие проекты Ф'лара рухнут без материальной поддержки. Скажем, их первое поселение на Южном материке, благодатный климат которого так подходит для разведения драконов… Неужели все это достанется Древним?
Возможно, Ф'лар надеется, что отношения с Т'кулом со временем наладятся? Или же… Да, конечно, они ведь не имеют представления, насколько велик Южный континент! На западе, за пустынями и болотами, и на востоке, за неизвестными, неисследованными морями, могут лежать новые плодородные земли. Ф'лар… Знает ли он больше, чем говорит? Жалобный щебет Гралл раздался возле уха. Ящерка вцепилась в толстый шерстяной плед, прикрывавший плечи Ф'нора, после купания ее шкурка отливала золотом. Он погладил нежную кожу спины, стараясь сообразить, нуждается ли она в смазке. Гралл росла – но далеко не с такой скоростью, как драконы в первые недели после появления на свет.
Не иначе, как ящерку взволновали его мысли. Нужно успокоиться… Он коснулся разума Канта – большой коричневый спал. Это утешительно. Ф'нор устроился поудобнее и снова закрыл глаза. Гралл перестала чирикать, и вскоре он почувствовал на своей груди теплое тело файра. Как там Брекки? Что она делает сейчас в новом своем жилище, в Плоскогорье? Лицо девушки всплыло перед всадником. Не такое, каким Ф'нор запомнил его в последний раз – сердитое, озабоченное поспешными сборами, когда Т'кул свалился на голову ничего не подозревавших обитателей Южного… Он видел ее нежную, ласковую улыбку… ее глаза, полные любви… Скоро она сбудет с ним… будет с ним… навсегда… навсегда… Сквозь охватившую его дрему Ф'нор подумал, что Брекки еще спит. Там, в Вейре Плоскогорье, еще ночь…
* * *
Но Брекки не спала. Она пробудилась рано, как привыкла в Южном, где окружавшая ее темнота была не холодным безмолвным мраком одной из внутренних пещер Вейра, но полной очаровательного уединения южной ночью. Берд, бронзовый самец, тоже встрепенулся; его сияющие глаза были единственным источником света в темной комнате. Он тревожно свистнул. Брекки погладила файра и прислушалась к Вирент. Но ее королева спала глубоким сном на своем каменном ложе.Брекки расслабилась, пытаясь тоже уснуть, но безуспешно. В Вейре Плоскогорье еще царила глубокая ночь, но в Южном уже разгорался рассвет – и она подчинялась привычному ритму. Девушка со вздохом поднялась и погладила Берда, который беспокойно возился рядом. Файр последовал за ней в бассейн; взбивая крыльями теплую воду, он резвился среди хлопьев пены от моющего песка; затем вспорхнул на скамью, поднял голову и испустил одну из тех мягких музыкальных трелей, что так изумляли Брекки.
В общем-то было неплохо подняться рано и, пока никто не отвлекает, приступить к делам. У людей, переселившихся на новое место, возникает немало проблем, и Брекки решила заняться самыми неотложными. Здесь было мало пищи, особенно свежей. Т'кул оставил только старых, жилистых быков, самую плохую обстановку, ухитрился увезти запасы одежды, шерсти, кожи, вина. К тому же он ловко воспрепятствовал попыткам обитателей Южного раскрыть двери своих складов. О, если бы у нее было хотя бы два-три часа!
Брекки вздохнула. Очевидно, эта Мерика еще хуже управлялась с хозяйством Вейра, чем Килара – повсюду следы такого запустения… Помогут ли им окрестные холды? Возможно, Ф'лар замолвит слово, и они получат хотя бы самое необходимое… Нет, с просьбами не стоит торопиться. Вначале она проверит и пересчитает все, что здесь осталось, выяснит первоочередные нужды, посмотрит, с чем они могли бы справиться сами… Внезапно Брекки осенило: кажется, ей придется привыкнуть к совершенно новой жизни, зависящей от щедрости холдов. В Южном у них было так много всего, к чему можно приложить руки… Словно в мастерской ее отца.
– Ясно одно, – пробормотала Брекки, – Килара ничего не станет делать!
Она натянула кожаный полетный костюм, который был теплее и не так стеснял движения, как длинное платье, Возможно, придется весь день копаться в кладовых и в Нижних Пещерах..
Ей очень не нравился остролицый Мерон, лорд Набола. Не хотелось бы оказаться в долгу у такого человека. Впрочем, посмотрим… и постараемся обойтись без его помощи.
Вирент слабо шевельнула хвостом, когда Брекки проходила мимо. Королева спала так глубоко, что девушка даже не замедлила шагов, чтобы привычно коснуться ладонью гладкой шеи. Вчера ее дракону пришлось поработать. Вчера… Неужели это было только вчера?
Пролетая мимо королевы, Берд самодовольно зачирикал. Брекки рассмеялась – этот лакомый кусочек был великоват для малютки-бронзового. Файр тряхнул крыльями, капельки воды упали ей на лицо. Вода… да, конечно, вода! Ей надо проверить озерцо, лежащее в котловине Вейра. Ранелли сказала вчера, что вода в нем плохая – нарочно испорчена людьми Т'кула.
Как приятно было выйти на свежий, живительный воздух с привкусом ночного морозца! Брекки сделала глубокий вдох, бросила взгляд на фигуру часового у Звездной Скалы и поспешила по лестнице к Нижним Пещерам. Угли в печах уже подернулись пеплом, но котел с водой был еще достаточно горячим. Она заварила кла, разыскала хлеб и фрукты для себя и немного мяса для Берда.
Позавтракав и заправив маслом светильники, Брекки отправилась в кладовые и приступила н раскопкам. Берд преданно сопровождал ее, выбирая себе подходящий насест в тех местах, где она развивала особенно кипучую деятельность.
Четырьмя часами позже, когда Вейр начал пробуждаться, она уже провела ревизию имевшихся запасов. Брекки переполняло презрение и прежней домоправительнице Плоскогорья. Ее мучило подозрение, что лучшие ткани и кожи – как, впрочем, и вина – были переправлены на юг или загадочно осели в ближайших холдах.
Озеро действительно оказалось заваленным кухонными отбросами, и его требовалось очистить. По крайней мере, несколько дней из него нельзя будет брать воду. А под руками не было никакой приличной емкости, чтобы привезти воды из ближайшего горного источника. Посылать дракона с парой горшков – пожалуй, это выглядит глупо. Так она и сказала Т'бору и Киларе.
– Я привезу бочонки из Набола, – заявила Килара, отвлекаясь на миг от многословного осуждения мелочности Т'кула.
Брекки понимала, что Т'бор не в восторге от подобного решения. Однако у него хватало других дел и не оставалось времени на препирательства. «Во всяком случае, – решила Брекки, – Килара проявила хоть какой-то интерес к делам Вейра.»
Итак, Килара взмыла над чашей Плоскогорья, И ее Придита сверкнула золотом в лучах восходящего солнца. Вскоре Т'бор с несколькими Крыльями отправился в облет территории; ему надо было познакомиться с ориентирами на местности, расставить наблюдательные посты и наметить маршруты патрулирования. Брекки и Ванира с помощью Пильгры, единственной золотой всадницы Плоскогорья, решившей остаться, занялись самыми неотложными делами. Они отправили подростков чистить озеро, а юношей постарше послали за свежей водой и припасами.
Занятая пересчетом мешков с мукой, Брекки не услышала первого крика проснувшейся Вирент. Берд с тревожным свистом поднялся в воздух и начал кружить около девушки, пытаясь привлечь ее внимание.
Брекки коснулась сознания Вирент и застыла, пораженная диким всплеском эмоций. Встревожившись, она бросилась к лестнице. Что могло приключиться с ее королевой, которая еще недавно так мирно спала? В одном из коридоров Нижних Пещер Брекки столкнулась с Пильгрой; глаза ее горели возбуждением.
– Вирент готова подняться, Брекки! Она идет к площадке для кормления. Я вызвала обратно всадников! Ты знаешь, что делать?
Брекки замерла, уставившись на молодую женщину. Потом, словно в трансе, позволила Пильгре проводить ее на дно чаши. Когда они подбежали к песчаной площадке, Вирент уже с криком металась над ней Испуганные животные бросились врассыпную, добавляя напряжения своим паническим ревом.
– Давай, Брекки! – подтолкнула девушку Пильгра. – Помни, ей нельзя есть! Она не сможет долго летать!
– Помоги мне! – с мольбой пробормотала Брекки.
Пильгра обняла девушку за плечи, странная улыбка блуждала на ее губах.
– Не бойся… Это чудесно!
– Я.. я не могу!
Пильгра встряхнула ее.
– Ты сможешь, конечно, сможешь. Ты должна! Я сейчас подыму свою Сегрит. И Ванира тоже отправилась подальше со своей королевой.
– Отправилась подальше?
– Конечно. Не будь глупышкой. Сейчас тут не должно быть других королев. Вот только Килара с Придитой застряли в Наболе. Слишком близко…
И Пильгра, в последний раз подтолкнув Брекки, побежала к своей королеве.
Внезапно рядом с Брекки очутилась Ранелли. Старуха крепко схватила ее за локоть, другой рукой отгоняя файра, который возбужденно метался над ними.
– Убирайся прочь, прочь! А ты, девушка, держи свою королеву! Держи ее, или тебе не бывать Госпожой Вейра! Не давай ей наедаться!
Воздух наполнился плеском крыльев – бронзовые вернулись. И Брекки поняла, что неизбежное должно свершиться. Только она может помочь Вирент! Девушка шагнула к площадке, туман плыл у нее перед глазами. Она ощущала нарастающую чувственность бронзовых, выжидательное внимание коричневых, голубых и зеленых, которые расселись на карнизах своих вейров, готовые наблюдать за спектаклем.
– Ф'нор! Ф'нор! Что мне делать? – простонала Брекки.
Затем она поняла, что Вирент ринулась вниз, прямо на неповоротливого самца – незнакомая, непокорная Вирент, которую вели сейчас только голод и жажда крови.
– Она не должна есть! – раздался чей-то крик.
Кто-то крепко схватил ее за руки:
– Не позволяй ей есть, Брекки!
Но Брекки уже была с Вирент, вместе с ней ощущая непреодолимое желание впиться в теплое сырое мясо, почувствовать вкус крови во рту и благодатную тяжесть пищи в желудке. До сих пор Брекки и представить себе не могла, что когда Вирент поднимется в полет, она, Брекки, будет охвачена эмоциями и вожделениями своего дракона – вопреки всему, во что верила и чем гордилась.
Вирент разодрала тушу животного, и теперь Брекки боролась с ней, не позволяя вонзить зубы в теплую плоть. Она сражалась – и победила, используя всю мощь нерушимой связи, всю силу любви, объединявшую ее с золотой королевой. Когда Вирент взмыла над окровавленными останками, Брехни на мгновение почувствовала тяжелый, жаркий запах мужских тел. Она подняла голову, неистовым взглядом скользнув по лицам сгрудившихся вокруг бронзовых всадников. Внимание всех было сосредоточено на площадке – внимание и какой-то странный, чувственный интерес, до неузнаваемости искажавший знакомые лица.
– Брекки! Следи за ней! – раздался яростный рев над ее ухом, и чьи-то пальцы сжали локоть, словно клещами.
Это было неправильно! Все было неправильно! Зло сжав губы, она глухо застонала, мысленно изо всех сил взывая к Ф'нору. Он сказал, что придет… Он обещал, что только Кант догонит Вирент… Кант! Кант! Вирент уже подбиралась к горлу животного – но не для того, чтобы напиться крови. Нет, она жаждала мяса, теплого мяса!
Две воли, две силы вновь вступили в поединок над истоптанным, залитым кровью песком. И Брекки, истерзанная, израненная, как плоть мертвого животного, опять победила. Но что возьмет верх в ее собственной душе? Вейр или мастерская? Она цеплялась за надежду, что появится третья возможность – придет Ф'нор.
Вирент высосала кровь из четвертого быка; ее золотистая шкура, казалось, начала светиться. Внезапно она подпрыгнула и взмыла ввысь. Торжествующий рев раскатился над чашей Вейра; звуки, отразившись от скалистых стен, болезненно ударили в уши. Бронзовые ринулись вверх, поток воздуха от их крыльев бросил пыль и песок в лица столпившихся у площадки людей.
Но Брекки не сознавала ничего; она была с Вирент. Она вдруг стала самой Вирент и, бросив презрительный взгляд на бронзовых, пытавшихся ее догнать, устремилась ввысь, на восток, подымаясь над горами и равнинами, пока земля внизу не стала пестрым серовато-желтым ковром, расшитым сияющими на солнце ниточками рек и блестящими глазами озер. Вверх и вверх мчалась она, подымаясь над облаками, туда, где холодный разреженный воздух не ограничивал скорости полета.
А затем из облачного моря внизу вынырнул другой дракон. Королева, как и она сама, сверкающая ярким золотом. Королева? Она собирается перехватить ее самцов? Драконов, которые принадлежат только ей, Вирент?
Протестующе вскрикнув, Вирент бросилась на соперницу; ее тело, расслабленное в полете, напряглось в предчувствии схватки, когти угрожающе растопырились.
Но золотая, преградившая путь Вирент, легко отклонилась в сторону, затем повернулась, и когти ее прочертили кровавый след на боку молодой королевы. Удар был нанесен с такой стремительностью, что Вирент не успела защититься. Она почувствовала боль, унижение, страх – и, пытаясь прийти в себя, скользнула вниз, в спасительный полумрак облаков! Бронзовые парили в небе, испуская трубные скорбные вопли. Они хотели продолжить любовную игру; сила, бурлившая в их телах, искала выхода. Королева – это была Придита – призывно качнула крыльями самцам, торжествующим криком возвестив победу над соперницей.
Ярость затмила боль унижения, и Вирент рванулась вверх. Она взмыла над облаками, пронзительно протрубив свой вызов сопернице, свой призыв самцам.
Ее соперница была здесь, ниже Вирент! Молодая королева сложила крылья и камнем ринулась на врага – так стремительно, словно в воздухе промелькнула золотая молния. Ее атака была столь неожиданной и быстрой, что Придита не сумела избежать столкновения. Когда лапы Вирент сомкнулись на ее спине, Придита скорчилась от боли, кончики крыльев попали меж когтей, и она никак не могла освободить их. Обе королевы, сцепившись, падали, подобно горящим Нитям, прямо на остроконечные скалистые вершины. Бронзовые сопровождали их, оглашая воздух безумным трубным ревом.
Внезапно Придита освободила крылья и отчаянно рванулась вперед. Когти Вирент оставили зияющие рани на ее плечах, но она выиграла высоту. В следующий момент Придита обрушилась на незащищенную голову молодой королевы, нацелив удар прямо в ее сверкающий глаз.
Ужасный крик Вирент потряс небеса – и, словно в ответ на него, в воздухе появились другие королевы. Их плотная группа немедленно разделилась – одни последовали за Придитой, другие сомкнулись вокруг Вирент.