Страница:
— Тогда давай знакомиться заново…
Она нежно прижалась губами к губам Маколея, хотела быстрым целомудренным поцелуем просто еще раз подтвердить, что глубоко и искренне любит его, но Кейну этого было мало. Он заключил Кристал в объятия, посадил к себе на колени, с наглой бесцеремонностью сладостно терзая ее уста, будто целовал девушку из салуна, а не пропавшую без вести знаменитую наследницу с Вашингтон-сквер. С каменных тротуаров до Кристал донеслись свист и насмешливые возгласы нескольких мужчин, хотя, казалось бы, стены кеба защищали их от посторонних взоров.
— Прекрати… — выдохнула девушка, когда ей наконец-то удалось высвободиться из объятий любимого. Щеки залила краска стыда. Она бросила смущенный взгляд в окошко: много ли любопытных прохожих наблюдают за ними.
— Вот видишь, ты теперь совсем другая.
— Вовсе нет. Просто мне не нравится, когда со мной обращаются, как с проституткой.
Губы Кейна сжались в суровую складку.
— Девушка, с проституткой я вел бы себя иначе. А подобным образом я обращаюсь с любимой женщиной.
Кристал вздохнула. Маколей не из тех мужчин, которых женщина может заставить плясать под свою дудку. А здесь, средь шума и суеты большого города, с ним, казалось, вообще не сладить.
— Пятая авеню! — прокричал кучер, стукнув в дверцу экипажа.
— Алана, — прошептала Кристал имя сестры.
— Пойдем. — Кейн помог девушке сойти на тротуар. Если огромный мраморный особняк, перед которым их высадили, и поразил воображение Маколея, Кристал этого не заметила. Едва ее ноги коснулись земли, она кинулась к парадному крыльцу и заколотила в дверь.
— Вам кого? — поинтересовался вышедший на стук пожилой дворецкий со строгим лицом. За его спиной виднелся мраморный холл, по убранству напоминавший мавзолей.
— Я… мне нужна Алана. — Кристал затаила дыхание. Она была в замешательстве. Разумеется, она и не предполагала увидеть знакомый интерьер. Она понятия не имеет, что представляет собой особняк Шериданов. Но этот дом вообще какой-то чужой. Может, сестры нет дома? Или она перепутала адрес?
— Вы — мисс Кристабель?
Девушка вытаращила глаза. Ей почудилось, что Дворецкий едва заметно улыбается, да и смотрел он на нее с теплом во взоре, вовсе не как на чужую. Он определенно знает Алану. А сама она очень похожа на сестру, поэтому неудивительно, что дворецкий сразу сообразил, кто перед ним. Значит, они не ошиблись адресом.
— Она дома? О, неужели она куда-то ушла!
— Нет, мисс. Я сообщу ей, что вы прибыли. Прошу вас, входите. Я проведу вас в библиотеку. Меня зовут Уиттакер. — Дворецкий отступил в сторону, пропуская девушку в дом. Маколей вошел следом, при этом обменявшись со слугой подозрительными взглядами.
— Позвольте узнать, сэр, как я должен представить джентльмена, сопровождающего мисс Кристабель? — Дворецкий в ожидании ответа взирал на Кейна, словно генерал на лейтенанта. От его взгляда не укрылась ни одна деталь в облике Маколея. Он обратил внимание и на то, что серый шерстяной костюм, почти до неприличия изношенный, чуть ли не трещит по швам на могучей фигуре спутника Кристал, а воротничок, едва прикрывающий безобразный шрам вокруг горла, не накрахмален и вообще не первой свежести. Но особенно долго Уиттакер смотрел на странную черную шляпу, которую Кейн пока еще не удосужился снять.
— Я спросил, как мне представить вас? — надменно повторил свой вопрос дворецкий.
Кейн постучал себя по лбу.
— Ах, черт! Надо же, забыл взять с собой визитную карточку!
Кристал наградила его уничтожающим взглядом.
— Скажите просто, что меня сопровождает сотрудник маршальской службы Маколей Кейн.
— Так и передам. — Уиттакер поклонился Кейну с демонстративно бесстрастным выражением на лице. — Позвольте вашу шляпу, сэр?
Кейн, сняв головной убор, провел ладонью по волосам и вручил свою ковбойскую шляпу дворецкому. Уиттакер хотел удалиться, но Маколей неожиданно окликнул слугу.
— Постой-ка, приятель, — издевательски прогнусавил он.
Уиттакер при слове «приятель» величаво вскинул брови. Кейн с улыбкой стал отстегивать что-то под пиджаком, потом отвязал ремни, перетягивающие его бедра поверх шерстяных брюк, и небрежным движением опустил в ладони дворецкого тяжелую кобуру.
Уиттакер глянул на смазанные шестизарядные револьверы, должно быть служившие своему хозяину много лет. Кобура была набита патронами, которых с лихвой хватило бы на то, чтобы устроить затяжную перестрелку. Дворецкий сдавленно охнул.
— Что-нибудь еще, сэр? — Он смотрел на Кейна, выпучив глаза.
Маколей скрестил руки на груди и тягучим, как патока, голосом ответил:
— Все.
Пожилой слуга кивнул и вытянул перед собой руку с кобурой.
— Первая дверь направо — это и есть библиотека, мисс. — Ни разу больше не взглянув на Кейна, Уиттакер чопорно зашагал прочь со своей ношей, которую держал в руках с опаской, словно бомбу.
— Как ты думаешь, она узнает меня? — Кристал обратила к Кейну наполненный тревогой взор.
Но Кейн не смотрел на девушку. Он разглядывал коринфские колонны по периметру холла. Одну из них Маколей потрогал, чтобы убедиться, на самом ли деле она мраморная. По выражению лица своего возлюбленного девушка догадалась, что его любопытство Удовлетворено.
— Красиво, как в банке.
Наконец и Кристал огляделась. Действительно, более роскошного холла ей еще видеть не случалось, равнодушно отметила про себя девушка. Ей не терпелось увидеть Алану.
— Пойдем в библиотеку. Там нам будет уютнее. — Взяв Кейна за руку, Кристал повела его к двери, на которую указал Уиттакер.
Библиотека, однако, вовсе не производила впечатления уютного уголка, где можно отдохнуть и расслабиться. Стены увешаны фламандскими гобеленами шестнадцатого века, изображавшими события времен Утрехтской унии, пол устлан английским аксминстерским ковром, мебель — резная, украшенная позолотой. Взглянув на Маколея, Кристал поняла, что в старинном кресле эпохи Людовика XIV ему, должно быть, сидеть не более удобно, чем спать на кровати с гвоздями вместо матраса.
— Кристал?
Девушка обернулась на шепот. К горлу подступил крик. В дверях стояла Алана. Белокурые, мягкие, как сливочное масло, волосы сестры собраны на затылке в аккуратный пучок; платье из тафты абсолютно такого же цвета, как и глаза, — ярко-зеленое. «До чего же она похожа на маму, — подумала Кристал, — просто не верится».
— О, Кристал, — вскричала вдруг Алана и, отбросив всякие условности, подбежала к сестренке. Кристал разрыдалась. Две женщины стояли, крепко обнявшись, не в силах оторваться друг от друга.
— Я так тревожилась за тебя. Мне кажется, все эти годы я ни одной ночи не спала нормально, но сегодня я буду спать спокойно. — Алана еще с минуту прижимала к себе Кристал, потом чуть отстранилась и внимательно посмотрела на нее.
Внешне Алана оставалась почти такой же юной, какой Кристал помнила сестру. Изменилось только выражение ее глаз: они светились бурной радостью; а раньше, когда Алана навещала ее в лечебнице, Кристал видела в глазах сестры лишь боль и страдание.
Кристал из-за слез едва могла говорить.
— Ты родила, Алана? Девочку, как и надеялась?
— Да. Пойдем в детскую. Я покажу тебе малышку и мальчиков.
Кристал засмеялась и отерла слезы, не выпуская руки сестры.
— Я сейчас ничего не соображаю! Мама с папой гордились бы тобой. Ты подарила им внуков! Жаль, что они так и не' увидели их.
— Пойдем.
— Подожди. — Кристал повернулась к Кейну, молчаливо стоявшему у камина. В его лице читалась неуверенность. Девушку это озадачило. Ей не нравилось настроение Маколея.
— Алана. Это Маколей Кейн. Он… он… — Она не знала, как объяснить сестре, что означает для нее этот мужчина. Алана, к счастью, пришла ей на помощь.
— Здравствуйте, господин Кейн. — Она протянула ему руку, и, когда Маколей пожал ее, Алана без стеснения поцеловала его в щеку.
— Мой муж сказал мне, что вы оберегали мою сестру. Я перед вами в неоплатном долгу. Вы — наш самый дорогой друг, и таковым я буду считать вас до самой смерти.
— Премного благодарен, мадам, — церемонно отозвался Кейн. Его взгляд скользнул по Кристал. — Иди, посмотри детей, Кристал. На меня внимания не обращай. Я с удовольствием посижу здесь. Не буду вам мешать.
— Спасибо. — Кристал сжала его руку. — Я не долго.
— Не беспокойся. Я с удовольствием посижу здесь, — повторил он.
Выходя из библиотеки с сестрой, девушка оглянулась на своего возлюбленного. Кейн опять устроился в старинном кресле. Она едва не расхохоталась. Маколей вряд ли когда сумеет по достоинству оценить комфорт столь роскошно убранной комнаты.
— Видный мужчина, — заметила Алана, поднимаясь с сестрой по лестнице на третий этаж, где располагалась детская.
— Маколей? — Губы Кристал тронула загадочная улыбка. — Да, видный.
— Ты его любишь? О, конечно же, любишь. У тебя это на лице написано. — Зеленые глаза Аланы подернулись пеленой горькой радости. — Он увезет тебя от нас.
— Мы можем жить и в Нью-Йорке, когда поженимся. Почему бы нет! — Кристал не нравилось направление разговора. Им нужно столько всего обсудить, ведь они так долго не виделись. Зачем же сразу вести речь о расставании?
Алана подавила улыбку.
— В этом доме Маколей Кейн чувствует себя не более уютно, чем чувствовал бы себя Тревор Шеридан, пытаясь заарканить вола. Мистер Кейн не захочет оставаться здесь надолго.
— Но до свадьбы-то он уж никуда не уедет.
— Ты так думаешь? — Тонкая темно-золотистая бровь Аланы изогнулась.
Кристал, недоуменно глядя в спину сестре, вошла вслед за ней в детскую.
После ухода женщин Кейн поднялся с украшенного позолотой кресла и стал бродить по комнате в поисках спиртного. В конце концов, библиотека — помещение, оборудованное под нужды хозяина дома, мужчины. Значит, помимо письменного стола и кожаных диванов здесь где-то должны быть и крепкие напитки.
В аванзале, где висели зеленые бархатные шторы с золотистой бахромой, Кейн углядел несколько хрустальных графинов. Он плеснул содержимое одного из них в высокий хрустальный бокал и, не раздумывая, решительно отпил большой глоток.
— Боже. — Кейн зажмурился, чтобы из глаз не брызнули слезы. Горло горело. Нюхнув налитую в бокал жидкость, он вдруг весело хмыкнул. Что за ядовитое пойло хранит Шеридан в своих графинах?
Кейн сделал еще один глоток, на этот раз менее поспешно. Огненная жидкость полилась в нутро, карябая стенки желудка, как нож с зазубринами, но ощущение было приятное. Он почувствовал себя лучше.
— А женщины где?
Кейн поднял голову. В дверях библиотеки стоял тот самый незнакомец, который в Нобле представился им зятем Кристал, Мужчина неестественно твердой походкой вошел в комнату, довольно сильно опираясь на щегольскую трость из черного дерева.
— Вижу, вы не солгали, — заметил Кейн и опять отпил из бокала.
— Разумеется, нет. — Взгляд Шеридана задержался на бокале в руке Кейна. — Могу предложить и кое-что получше, если желаете.
— Спасибо, меня вполне устраивает и это зелье — не знаю уж, как оно называется.
— «Шато Марго». Из старых запасов. Никак не распробую этот напиток.
Кейну название ни о чем не говорило, но перед Шериданом он не собирался демонстрировать свое Невежество.
— Кристал и ваша жена в детской.
Шеридан опустился на канапе. Кейн подумал, что ирландец и сам, должно быть, чувствует себя здесь Не очень уютно. Он держался со спокойной уверенностью, как истинный хозяин дома, но в обстановку, казалось, не вписывался. А вот жена Шеридана, Алана, — другое дело. Кейн вспомнил, как она смотрелась, стоя в дверях библиотеки, когда окликала сестру. Алана Шеридан просто рождена для того, чтобы жить в окружении мраморных пилястр, украшенной позолотой мебели и гобеленов, привезенных из Европы. И Кристал тоже. Кристал мгновенно освоилась в роскошном особняке, будто попала в родной дом.
Кейн с угрюмым видом надолго приник к бокалу.
— Мне хотелось бы кое-что выяснить у вас. Кейн воззрился на Шеридана.
— Что, например?
— Например, расспросить о ваших отношениях с женщинами. Меня интересует, в частности, спите ли вы с моей свояченицей… — Взгляд Шеридана заблестел. Глаза у него были необычные — не чисто карие, золотисто-желтые или зеленые; они поражали удивительным сочетанием всех этих трех цветов. Ореховые глаза.
— Я не намерен откровенничать с вами, Шеридан. Уясните это, пожалуйста, сразу.
— Кроме меня, у Кристал нет родственников-мужчин. Я обязан заботиться о ее благополучии и опекать. — В его речи по-прежнему слышался едва уловимый ирландский акцент.
— Опекайте, сколько душе угодно. Но сплю я с ней или нет — этого я обсуждать с вами не буду. Ни теперь. Ни после.
Шеридан рассмеялся. Смех его неприятно резанул слух.
— Достойный ответ. Мне нравится ваша позиция.
Кейн наградил ирландца взглядом, означавшим, что ему глубоко плевать, как тот оценивает его позицию.
Шеридан кивнул, будто не замечая настроения Кейна. Некоторое время он задумчиво рассматривал изящный золотой набалдашник своей трости в форме головы льва, потом спросил:
— А как бы вы поступили на моем месте, Кейн? Маколей пожал плечами.
— Вы с ней спите. Я в этом не сомневаюсь. Но в то же время вы спасли ей жизнь — и не однажды, насколько мне известно. Я должен бы заставить вас жениться на ней, но я глубоко признателен вам за то, что вы вернули Кристал в семью живой и невредимой. Разве я могу применить силу в отношении человека, перед которым я в неоплатном долгу?
— А вы, очевидно, полагаете, что она мне безразлична?
Шеридан помолчал, потом мрачно произнес:
— Да нет. Я знаю, что она вам не безразлична. Понял это еще в Нобле. Но…
— Но она теперь совсем другая. Незнакомая, чужая. — Кейн окинул взглядом богато убранную библиотеку. — И возможно, навсегда останется для меня чужой…
— В душе она никогда не менялась. И нечего тут мудрить.
— Вам легко говорить, Шеридан. Но ведь, предлагая сестре Кристал руку и сердце, вы не лишали свою будущую жену всего этого. — Кейн махнул рукой, указывая на роскошную обстановку.
Шеридан опять неприятно хохотнул.
— Я лишил свою невесту гораздо большего — положения в обществе, репутации. Нью-йоркские аристократы не особенно жалуют ирландцев, пожелавших заключить брак с кем-либо из представительниц местной знати.
— Алана вовсе не похожа на несчастную женщину.
— Алана, выйдя за меня замуж, вызвала в здешнем обществе большой переполох. Это был скандал века. — Шеридан поднялся и наполнил бокал Кейна. — Но общество постепенно смирилось, приняло нас в свой круг; только Алана могла заставить заносчивых аристократов сменить гаев на милость.
— Ваша супруга — необыкновенная женщина.
— Обе сестры ван Ален — необыкновенные женщины.
— Верно. — Кейн поставил бокал на стол, хотя в этот момент с превеликим удовольствием запустил бы драгоценный хрусталь в один из гобеленов, надменно висящих на стенах. — Кристал прошла через муки ада. Уж я-то знаю. Долгие годы она была лишена достатка и уюта, которых заслуживает по праву. Она должна вернуться к той жизни, которую отнял у нее Дидье, когда убил ее родителей.
— Кристабель ни к чему все это. — Шеридан жестом обвел комнату. — Поверьте мне. Роскошь не принесет ей счастья.
— А вы откуда знаете?
— Знаю, Кейн, знаю, как никто другой. — Губы Шеридана дрогнули в едва заметной улыбке. — На примере собственной жены.
Торжественный ужин устроили в столовой. Приглашенных насчитывалось человек пятьдесят. Для Нью-Йорка — узкий круг близких друзей и родственников, в представлении Кейна — невероятно огромная неуправляемая толпа. Малыши уже находились в детской, но непосредственно перед ужином их привели вниз, чтобы показать гостям. Кейн с удивлением отметил, что сыновья Шериданов являли собой вылитые портреты отца — такие же темноволосые и с завораживающими ореховыми глазами. А вот новорожденная дочка пошла в породу ван Аленов. К ужасу Кейна, Кристал поднесла к нему девочку и передала на руки. Не привыкший возиться с грудными младенцами, он с неуклюжей беспомощностью держал малышку, пока та не запищала. Женщины рассмеялись. Кристал тоже засмеялась и быстро забрала у него ребенка. В заботливых женских руках новорожденная сразу же затихла, и у Кейна появилась возможность рассмотреть ее как следует. Девочке было несколько недель от роду. Светленькая, с крошечным миловидным личиком — очень похожа на мать и тетку. Кристал с восторженным трепетом прошептала имя племянницы: Кристабель. У Кейна при звуке этого слова внутри все сжалось, Дочка Шериданов служила еще одним доказательством того, что судьба Кристал неразрывно связана с жизнью Аланы и ее мужа.
После ужина Кристал отправилась искать Кейна в толпе гостей. К вечеру заметно похолодало, и девушка укуталась в атласную накидку, позаимствованную у сестры. Взяв Кейна за руку, она вывела его на каменную лоджию с видом на Пятую авеню.
— Ну что, пытаешься запомнить имена гостей? Такая уйма народу. — Она сняла приставшую к лацкану его пиджака ниточку, как заботливая любящая жена.
— Приятное общество.
— Мне особенно понравился Итан, брат Тревора. — Кристал рассмеялась. — Ох и ловелас же он. Если бы не знать, что он безумно влюблен в Кэйтлин, его можно было бы смело считать беспутным греховодником.
— Да.
— И ты только представь, сестра Шеридана — герцогиня? Потрясающе! Скорей бы она со своим герцогом вернулась в Нью-Йорк. Мне не терпится познакомиться с ней. Я ведь никогда не видела живых герцогинь…
— Да.
Кристал умолкла и при тусклом свете уличных фонарей стала внимательно изучать профиль Кейна — точеный, красивый. Но выражение лица недовольное.
— Ты чего такой хмурый? — глубоко вздохнув, спросила девушка. — С тех пор как мы приехали сюда сегодня, ты сам не свой. У тебя вид, как у быка, запертого в загоне.
Кейн провел рукой по волосам, стянутым на затылке в хвостик. Несколько прядей выбились, и вид у него был, как у дикаря.
— Я уезжаю, Кристал. Пора возвращаться в Вайоминг.
Это известие глубоко потрясло девушку, хотя в душе она ожидала подобного заявления. Маколея с момента прибытия в Нью-Йорк не покидало унылое настроение, он чувствовал себя неуютно.
— Когда мы уезжаем? — тихо спросила она. Кейн повернулся к девушке. Полумрак не позволял ей разглядеть выражение его глаз.
— Мы?
— Я еду с тобой.
Он взял Кристал за плечи.
— Ты что, с ума сошла? Ты же только приехала. Много лет жила в разлуке с сестрой. Зачем тебе уезжать?
— Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.
Кейн резко опустил руки, словно ему стало нестерпимо горячо касаться ее.
— Ты должна вернуться к прежней жизни. — Он посмотрел на Кристал. Она как будто сошла с календаря, что висит на стене в тюрьме Нобла. Сестра одолжила ей один из своих вечерних туалетов — атласное платье густой небесной синевы с каскадом: французских кружев на юбке. Кейн нехотя коснулся украшавшего ее шею тяжелого ожерелья с сапфирами и бриллиантами — тоже подарок сестры. — Взгляни на себя, Кристал. Где та девушка, которую я встретил в Нобле? В поношенном ситцевом платье с бубенчиками на лодыжке? Она исчезла, как и следовало ожидать. Потому что ты рождена для вот такой жизни, рождена носить бесценные драгоценности и атласные наряды. Неужели ты не понимаешь? Моя любовь не даст тебе ничего подобного. Самый высокий заработок мне предложили в Вашингтоне. Но даже работая в Службе безопасности, я не смогу купить тебе особняк.
— Мне не нужен особняк. — Рассуждения Кейна привели Кристал в замешательство. Послушать его, так получается, что для нее нет ничего важнее родного дома. Собственно, так оно и было в течение долгих лет одиночества. Но потом она полюбила Маколея, и теперь он — цель и смысл ее существования. Как же он не понимает?
— Ты пока еще сама не знаешь, что тебе нужно, чего ты хочешь. — Он тяжело вздохнул. — Сама подумай. Только что ты взахлеб, с восторгом рассказывала мне, что сестра Шеридана — герцогиня. Ты должна пожить той жизнью, которой была лишена все эти годы. И я не хочу тебе мешать.
Кристал внезапно охватила паника. Неужели он собирается бросить ее?
— Да ты и не можешь мне помешать. Я сама решу, как мне жить. А я хочу поехать с тобой.
— Я уезжаю сегодня вечером.
— Я прошу только об одном: задержись хоть ненадолго…
— Нет. — Кейн обратил свой взор на Пятую авеню. Начал моросить дождик; мокрые булыжники, будто смазанные маслом, лоснились в свете фонарей, как вороново крыло. Молодые люди не спешили покидать лоджию. — Я себя чувствую здесь не в своей тарелке, — тихо, сипло зашептал Маколей. — Мне странно видеть тебя такой, какой ты была когда-то, задолго до нашего знакомства. Ты кажешься мне совсем чужой. Мне пора возвращаться в Нобл. Доработаю там свой срок, а потом отправлюсь в Вашингтон. Ты можешь вернуться ко мне в любое время, но не торопись покидать Нью-Йорк, поживи этой жизнью. Может, тебе понравится, Кристабель, — каким-то сдавленным голосом заключил он.
Девушка во все глаза смотрела на своего возлюбленного. Он впервые назвал ее полным именем, и в его устах оно прозвучало неприветливо, как будто он обращался не к ней. Сдерживая слезы, Кристал прошептала:
— Дай мне знать, когда соберешься уходить. Я поеду с тобой.
Маколей обернулся и сквозь застекленные створчатые двери посмотрел в гостиную. Алана кого-то искала в толпе гостей.
— Кажется, тебя ищет сестра.
Кристал оглянулась. Алана махнула ей рукой.
— Ты только скажи мне, когда будешь уходить. Я поеду с тобой, Кейн. Клянусь, — проговорила девушка.
— Непременно, — прошептал себе под нос Кейн, наблюдая, как Алана, взяв Кристал за руку, представляет ее группе женщин. Их шеи переливались изумрудами и бриллиантами. Если продать эти сокровища, на вырученные деньги можно было бы содержать всю армию конфедератов.
— Непременно, — повторил в пустоту Кейн, вновь устремив взгляд на Пятую авеню.
Глава 30
— Ты Маколея не видела? — отыскав в толпе гостей сестру, спросила Кристал с тревогой, почти отчаянием во взгляде. Было поздно, первый час ночи. Она только что спустилась из детской: сначала смотрела, как Алана кормит дочку, потом убаюкивала малышку. А теперь вот, вернувшись в гостиную, не может найти Маколея.
— Дорогая, да он где-то здесь… — Алана посмотрела по сторонам, ища глазами мужа. Тревор, со свойственной влюбленным чуткостью, тут же поднял голову и перехватил взгляд жены. — Тревор выяснит, куда он отправился. О, Кристал, на тебе лица нет. Ну что ты так встревожилась? Может, он просто пошел спать.
— Нет. — Кристал, сцепив ладони, еще раз оглядела полную гостей залу. Высокая фигура Маколея нигде не маячила среди сверкающих драгоценностей, блестящего атласа и черных фраков. — Неужели уехал! Только не это!
— Да куда ему ехать ночью? — Алана повернулась к внезапно выросшему подле нее мужу. — Тревор, где Маколей?
— Кейн? Я видел его, это было около полуночи. Он о чем-то беседовал с Уиттакером.
Кристал побледнела.
— Мне нужно поговорить с дворецким.
— Пойдем. — Тревор взял ее под руку. Алана, озабоченно наморщив гладкий лоб, смотрела им вслед.
Дворецкий в столовой отдавал распоряжения слугам, убиравшим со стола.
— Уиттакер, мы ищем господина Кейна. Он разговаривал с вами? — Густой бас Шеридана беспрепятственно достиг ушей адресата в глубине мраморной столовой.
Уиттакер поклонился Кристал.
— Я только что видел его, сэр. Он попросил отдать ему оружие.
— Он забрал свои револьверы? — охнула Кристал.
— Неужели ему вздумалось кого-то пристрелить? — сухо поинтересовался Шеридан.
— Нет… — Кристал сникла. Ей с трудом удавалось сдерживать слезы.
— Что-то случилось? — спросил Уиттакер; свойственная людям его профессии привычная невозмутимость лица сменилась тревожным выражением. — Мне не следовало отдавать ему оружие? Я думал, он затребовал револьверы, потому что захотел удалиться в свою комнату. Говорят, ковбои спят прямо в сапогах и тому подобное. Я решил, что оружие понадобилось ему именно для этого.
— Он… бросил… меня. — Кристал чуть не разрыдалась. Взглянув на ошеломленного Шеридана, она выбежала в холл, подхватив тяжелые атласные юбки, помчалась вверх по мраморной лестнице, перескакивая через две ступеньки, и скрылась в отведенной для нее спальне.
— О нет, он не мог уехать! Вы же только сегодня прибыли! — воскликнула Алана. Кристал запихивала в саквояж свои немногочисленные вещи.
— Он, наверное, искал меня, — Кристал, проглотив слезы, сунула в сумку еще одну нижнюю юбку, — пока я сидела в детской. Он подумал, что я… я… в пылу веселья забыла про него!
— Что ты такое говоришь, Кристал?
— Ну как тебе все объяснить? — Девушка огляделась по сторонам, желая убедиться, не забыла ли она что-нибудь. Забыла. На оттоманке, обитой розовато-лиловым стеганым атласом, лежало небесно-голубое платье — смехотворно дешевое и невзрачное на фоне изысканной мебели. Но для Кристал это был самый красивый наряд на свете. Она схватила платье и прижала к груди.
— Значит, мы ему не понравились? — огорчилась Алана. — Да нет, не может быть. Он же нас совсем не знает!
Она нежно прижалась губами к губам Маколея, хотела быстрым целомудренным поцелуем просто еще раз подтвердить, что глубоко и искренне любит его, но Кейну этого было мало. Он заключил Кристал в объятия, посадил к себе на колени, с наглой бесцеремонностью сладостно терзая ее уста, будто целовал девушку из салуна, а не пропавшую без вести знаменитую наследницу с Вашингтон-сквер. С каменных тротуаров до Кристал донеслись свист и насмешливые возгласы нескольких мужчин, хотя, казалось бы, стены кеба защищали их от посторонних взоров.
— Прекрати… — выдохнула девушка, когда ей наконец-то удалось высвободиться из объятий любимого. Щеки залила краска стыда. Она бросила смущенный взгляд в окошко: много ли любопытных прохожих наблюдают за ними.
— Вот видишь, ты теперь совсем другая.
— Вовсе нет. Просто мне не нравится, когда со мной обращаются, как с проституткой.
Губы Кейна сжались в суровую складку.
— Девушка, с проституткой я вел бы себя иначе. А подобным образом я обращаюсь с любимой женщиной.
Кристал вздохнула. Маколей не из тех мужчин, которых женщина может заставить плясать под свою дудку. А здесь, средь шума и суеты большого города, с ним, казалось, вообще не сладить.
— Пятая авеню! — прокричал кучер, стукнув в дверцу экипажа.
— Алана, — прошептала Кристал имя сестры.
— Пойдем. — Кейн помог девушке сойти на тротуар. Если огромный мраморный особняк, перед которым их высадили, и поразил воображение Маколея, Кристал этого не заметила. Едва ее ноги коснулись земли, она кинулась к парадному крыльцу и заколотила в дверь.
— Вам кого? — поинтересовался вышедший на стук пожилой дворецкий со строгим лицом. За его спиной виднелся мраморный холл, по убранству напоминавший мавзолей.
— Я… мне нужна Алана. — Кристал затаила дыхание. Она была в замешательстве. Разумеется, она и не предполагала увидеть знакомый интерьер. Она понятия не имеет, что представляет собой особняк Шериданов. Но этот дом вообще какой-то чужой. Может, сестры нет дома? Или она перепутала адрес?
— Вы — мисс Кристабель?
Девушка вытаращила глаза. Ей почудилось, что Дворецкий едва заметно улыбается, да и смотрел он на нее с теплом во взоре, вовсе не как на чужую. Он определенно знает Алану. А сама она очень похожа на сестру, поэтому неудивительно, что дворецкий сразу сообразил, кто перед ним. Значит, они не ошиблись адресом.
— Она дома? О, неужели она куда-то ушла!
— Нет, мисс. Я сообщу ей, что вы прибыли. Прошу вас, входите. Я проведу вас в библиотеку. Меня зовут Уиттакер. — Дворецкий отступил в сторону, пропуская девушку в дом. Маколей вошел следом, при этом обменявшись со слугой подозрительными взглядами.
— Позвольте узнать, сэр, как я должен представить джентльмена, сопровождающего мисс Кристабель? — Дворецкий в ожидании ответа взирал на Кейна, словно генерал на лейтенанта. От его взгляда не укрылась ни одна деталь в облике Маколея. Он обратил внимание и на то, что серый шерстяной костюм, почти до неприличия изношенный, чуть ли не трещит по швам на могучей фигуре спутника Кристал, а воротничок, едва прикрывающий безобразный шрам вокруг горла, не накрахмален и вообще не первой свежести. Но особенно долго Уиттакер смотрел на странную черную шляпу, которую Кейн пока еще не удосужился снять.
— Я спросил, как мне представить вас? — надменно повторил свой вопрос дворецкий.
Кейн постучал себя по лбу.
— Ах, черт! Надо же, забыл взять с собой визитную карточку!
Кристал наградила его уничтожающим взглядом.
— Скажите просто, что меня сопровождает сотрудник маршальской службы Маколей Кейн.
— Так и передам. — Уиттакер поклонился Кейну с демонстративно бесстрастным выражением на лице. — Позвольте вашу шляпу, сэр?
Кейн, сняв головной убор, провел ладонью по волосам и вручил свою ковбойскую шляпу дворецкому. Уиттакер хотел удалиться, но Маколей неожиданно окликнул слугу.
— Постой-ка, приятель, — издевательски прогнусавил он.
Уиттакер при слове «приятель» величаво вскинул брови. Кейн с улыбкой стал отстегивать что-то под пиджаком, потом отвязал ремни, перетягивающие его бедра поверх шерстяных брюк, и небрежным движением опустил в ладони дворецкого тяжелую кобуру.
Уиттакер глянул на смазанные шестизарядные револьверы, должно быть служившие своему хозяину много лет. Кобура была набита патронами, которых с лихвой хватило бы на то, чтобы устроить затяжную перестрелку. Дворецкий сдавленно охнул.
— Что-нибудь еще, сэр? — Он смотрел на Кейна, выпучив глаза.
Маколей скрестил руки на груди и тягучим, как патока, голосом ответил:
— Все.
Пожилой слуга кивнул и вытянул перед собой руку с кобурой.
— Первая дверь направо — это и есть библиотека, мисс. — Ни разу больше не взглянув на Кейна, Уиттакер чопорно зашагал прочь со своей ношей, которую держал в руках с опаской, словно бомбу.
— Как ты думаешь, она узнает меня? — Кристал обратила к Кейну наполненный тревогой взор.
Но Кейн не смотрел на девушку. Он разглядывал коринфские колонны по периметру холла. Одну из них Маколей потрогал, чтобы убедиться, на самом ли деле она мраморная. По выражению лица своего возлюбленного девушка догадалась, что его любопытство Удовлетворено.
— Красиво, как в банке.
Наконец и Кристал огляделась. Действительно, более роскошного холла ей еще видеть не случалось, равнодушно отметила про себя девушка. Ей не терпелось увидеть Алану.
— Пойдем в библиотеку. Там нам будет уютнее. — Взяв Кейна за руку, Кристал повела его к двери, на которую указал Уиттакер.
Библиотека, однако, вовсе не производила впечатления уютного уголка, где можно отдохнуть и расслабиться. Стены увешаны фламандскими гобеленами шестнадцатого века, изображавшими события времен Утрехтской унии, пол устлан английским аксминстерским ковром, мебель — резная, украшенная позолотой. Взглянув на Маколея, Кристал поняла, что в старинном кресле эпохи Людовика XIV ему, должно быть, сидеть не более удобно, чем спать на кровати с гвоздями вместо матраса.
— Кристал?
Девушка обернулась на шепот. К горлу подступил крик. В дверях стояла Алана. Белокурые, мягкие, как сливочное масло, волосы сестры собраны на затылке в аккуратный пучок; платье из тафты абсолютно такого же цвета, как и глаза, — ярко-зеленое. «До чего же она похожа на маму, — подумала Кристал, — просто не верится».
— О, Кристал, — вскричала вдруг Алана и, отбросив всякие условности, подбежала к сестренке. Кристал разрыдалась. Две женщины стояли, крепко обнявшись, не в силах оторваться друг от друга.
— Я так тревожилась за тебя. Мне кажется, все эти годы я ни одной ночи не спала нормально, но сегодня я буду спать спокойно. — Алана еще с минуту прижимала к себе Кристал, потом чуть отстранилась и внимательно посмотрела на нее.
Внешне Алана оставалась почти такой же юной, какой Кристал помнила сестру. Изменилось только выражение ее глаз: они светились бурной радостью; а раньше, когда Алана навещала ее в лечебнице, Кристал видела в глазах сестры лишь боль и страдание.
Кристал из-за слез едва могла говорить.
— Ты родила, Алана? Девочку, как и надеялась?
— Да. Пойдем в детскую. Я покажу тебе малышку и мальчиков.
Кристал засмеялась и отерла слезы, не выпуская руки сестры.
— Я сейчас ничего не соображаю! Мама с папой гордились бы тобой. Ты подарила им внуков! Жаль, что они так и не' увидели их.
— Пойдем.
— Подожди. — Кристал повернулась к Кейну, молчаливо стоявшему у камина. В его лице читалась неуверенность. Девушку это озадачило. Ей не нравилось настроение Маколея.
— Алана. Это Маколей Кейн. Он… он… — Она не знала, как объяснить сестре, что означает для нее этот мужчина. Алана, к счастью, пришла ей на помощь.
— Здравствуйте, господин Кейн. — Она протянула ему руку, и, когда Маколей пожал ее, Алана без стеснения поцеловала его в щеку.
— Мой муж сказал мне, что вы оберегали мою сестру. Я перед вами в неоплатном долгу. Вы — наш самый дорогой друг, и таковым я буду считать вас до самой смерти.
— Премного благодарен, мадам, — церемонно отозвался Кейн. Его взгляд скользнул по Кристал. — Иди, посмотри детей, Кристал. На меня внимания не обращай. Я с удовольствием посижу здесь. Не буду вам мешать.
— Спасибо. — Кристал сжала его руку. — Я не долго.
— Не беспокойся. Я с удовольствием посижу здесь, — повторил он.
Выходя из библиотеки с сестрой, девушка оглянулась на своего возлюбленного. Кейн опять устроился в старинном кресле. Она едва не расхохоталась. Маколей вряд ли когда сумеет по достоинству оценить комфорт столь роскошно убранной комнаты.
— Видный мужчина, — заметила Алана, поднимаясь с сестрой по лестнице на третий этаж, где располагалась детская.
— Маколей? — Губы Кристал тронула загадочная улыбка. — Да, видный.
— Ты его любишь? О, конечно же, любишь. У тебя это на лице написано. — Зеленые глаза Аланы подернулись пеленой горькой радости. — Он увезет тебя от нас.
— Мы можем жить и в Нью-Йорке, когда поженимся. Почему бы нет! — Кристал не нравилось направление разговора. Им нужно столько всего обсудить, ведь они так долго не виделись. Зачем же сразу вести речь о расставании?
Алана подавила улыбку.
— В этом доме Маколей Кейн чувствует себя не более уютно, чем чувствовал бы себя Тревор Шеридан, пытаясь заарканить вола. Мистер Кейн не захочет оставаться здесь надолго.
— Но до свадьбы-то он уж никуда не уедет.
— Ты так думаешь? — Тонкая темно-золотистая бровь Аланы изогнулась.
Кристал, недоуменно глядя в спину сестре, вошла вслед за ней в детскую.
После ухода женщин Кейн поднялся с украшенного позолотой кресла и стал бродить по комнате в поисках спиртного. В конце концов, библиотека — помещение, оборудованное под нужды хозяина дома, мужчины. Значит, помимо письменного стола и кожаных диванов здесь где-то должны быть и крепкие напитки.
В аванзале, где висели зеленые бархатные шторы с золотистой бахромой, Кейн углядел несколько хрустальных графинов. Он плеснул содержимое одного из них в высокий хрустальный бокал и, не раздумывая, решительно отпил большой глоток.
— Боже. — Кейн зажмурился, чтобы из глаз не брызнули слезы. Горло горело. Нюхнув налитую в бокал жидкость, он вдруг весело хмыкнул. Что за ядовитое пойло хранит Шеридан в своих графинах?
Кейн сделал еще один глоток, на этот раз менее поспешно. Огненная жидкость полилась в нутро, карябая стенки желудка, как нож с зазубринами, но ощущение было приятное. Он почувствовал себя лучше.
— А женщины где?
Кейн поднял голову. В дверях библиотеки стоял тот самый незнакомец, который в Нобле представился им зятем Кристал, Мужчина неестественно твердой походкой вошел в комнату, довольно сильно опираясь на щегольскую трость из черного дерева.
— Вижу, вы не солгали, — заметил Кейн и опять отпил из бокала.
— Разумеется, нет. — Взгляд Шеридана задержался на бокале в руке Кейна. — Могу предложить и кое-что получше, если желаете.
— Спасибо, меня вполне устраивает и это зелье — не знаю уж, как оно называется.
— «Шато Марго». Из старых запасов. Никак не распробую этот напиток.
Кейну название ни о чем не говорило, но перед Шериданом он не собирался демонстрировать свое Невежество.
— Кристал и ваша жена в детской.
Шеридан опустился на канапе. Кейн подумал, что ирландец и сам, должно быть, чувствует себя здесь Не очень уютно. Он держался со спокойной уверенностью, как истинный хозяин дома, но в обстановку, казалось, не вписывался. А вот жена Шеридана, Алана, — другое дело. Кейн вспомнил, как она смотрелась, стоя в дверях библиотеки, когда окликала сестру. Алана Шеридан просто рождена для того, чтобы жить в окружении мраморных пилястр, украшенной позолотой мебели и гобеленов, привезенных из Европы. И Кристал тоже. Кристал мгновенно освоилась в роскошном особняке, будто попала в родной дом.
Кейн с угрюмым видом надолго приник к бокалу.
— Мне хотелось бы кое-что выяснить у вас. Кейн воззрился на Шеридана.
— Что, например?
— Например, расспросить о ваших отношениях с женщинами. Меня интересует, в частности, спите ли вы с моей свояченицей… — Взгляд Шеридана заблестел. Глаза у него были необычные — не чисто карие, золотисто-желтые или зеленые; они поражали удивительным сочетанием всех этих трех цветов. Ореховые глаза.
— Я не намерен откровенничать с вами, Шеридан. Уясните это, пожалуйста, сразу.
— Кроме меня, у Кристал нет родственников-мужчин. Я обязан заботиться о ее благополучии и опекать. — В его речи по-прежнему слышался едва уловимый ирландский акцент.
— Опекайте, сколько душе угодно. Но сплю я с ней или нет — этого я обсуждать с вами не буду. Ни теперь. Ни после.
Шеридан рассмеялся. Смех его неприятно резанул слух.
— Достойный ответ. Мне нравится ваша позиция.
Кейн наградил ирландца взглядом, означавшим, что ему глубоко плевать, как тот оценивает его позицию.
Шеридан кивнул, будто не замечая настроения Кейна. Некоторое время он задумчиво рассматривал изящный золотой набалдашник своей трости в форме головы льва, потом спросил:
— А как бы вы поступили на моем месте, Кейн? Маколей пожал плечами.
— Вы с ней спите. Я в этом не сомневаюсь. Но в то же время вы спасли ей жизнь — и не однажды, насколько мне известно. Я должен бы заставить вас жениться на ней, но я глубоко признателен вам за то, что вы вернули Кристал в семью живой и невредимой. Разве я могу применить силу в отношении человека, перед которым я в неоплатном долгу?
— А вы, очевидно, полагаете, что она мне безразлична?
Шеридан помолчал, потом мрачно произнес:
— Да нет. Я знаю, что она вам не безразлична. Понял это еще в Нобле. Но…
— Но она теперь совсем другая. Незнакомая, чужая. — Кейн окинул взглядом богато убранную библиотеку. — И возможно, навсегда останется для меня чужой…
— В душе она никогда не менялась. И нечего тут мудрить.
— Вам легко говорить, Шеридан. Но ведь, предлагая сестре Кристал руку и сердце, вы не лишали свою будущую жену всего этого. — Кейн махнул рукой, указывая на роскошную обстановку.
Шеридан опять неприятно хохотнул.
— Я лишил свою невесту гораздо большего — положения в обществе, репутации. Нью-йоркские аристократы не особенно жалуют ирландцев, пожелавших заключить брак с кем-либо из представительниц местной знати.
— Алана вовсе не похожа на несчастную женщину.
— Алана, выйдя за меня замуж, вызвала в здешнем обществе большой переполох. Это был скандал века. — Шеридан поднялся и наполнил бокал Кейна. — Но общество постепенно смирилось, приняло нас в свой круг; только Алана могла заставить заносчивых аристократов сменить гаев на милость.
— Ваша супруга — необыкновенная женщина.
— Обе сестры ван Ален — необыкновенные женщины.
— Верно. — Кейн поставил бокал на стол, хотя в этот момент с превеликим удовольствием запустил бы драгоценный хрусталь в один из гобеленов, надменно висящих на стенах. — Кристал прошла через муки ада. Уж я-то знаю. Долгие годы она была лишена достатка и уюта, которых заслуживает по праву. Она должна вернуться к той жизни, которую отнял у нее Дидье, когда убил ее родителей.
— Кристабель ни к чему все это. — Шеридан жестом обвел комнату. — Поверьте мне. Роскошь не принесет ей счастья.
— А вы откуда знаете?
— Знаю, Кейн, знаю, как никто другой. — Губы Шеридана дрогнули в едва заметной улыбке. — На примере собственной жены.
Торжественный ужин устроили в столовой. Приглашенных насчитывалось человек пятьдесят. Для Нью-Йорка — узкий круг близких друзей и родственников, в представлении Кейна — невероятно огромная неуправляемая толпа. Малыши уже находились в детской, но непосредственно перед ужином их привели вниз, чтобы показать гостям. Кейн с удивлением отметил, что сыновья Шериданов являли собой вылитые портреты отца — такие же темноволосые и с завораживающими ореховыми глазами. А вот новорожденная дочка пошла в породу ван Аленов. К ужасу Кейна, Кристал поднесла к нему девочку и передала на руки. Не привыкший возиться с грудными младенцами, он с неуклюжей беспомощностью держал малышку, пока та не запищала. Женщины рассмеялись. Кристал тоже засмеялась и быстро забрала у него ребенка. В заботливых женских руках новорожденная сразу же затихла, и у Кейна появилась возможность рассмотреть ее как следует. Девочке было несколько недель от роду. Светленькая, с крошечным миловидным личиком — очень похожа на мать и тетку. Кристал с восторженным трепетом прошептала имя племянницы: Кристабель. У Кейна при звуке этого слова внутри все сжалось, Дочка Шериданов служила еще одним доказательством того, что судьба Кристал неразрывно связана с жизнью Аланы и ее мужа.
После ужина Кристал отправилась искать Кейна в толпе гостей. К вечеру заметно похолодало, и девушка укуталась в атласную накидку, позаимствованную у сестры. Взяв Кейна за руку, она вывела его на каменную лоджию с видом на Пятую авеню.
— Ну что, пытаешься запомнить имена гостей? Такая уйма народу. — Она сняла приставшую к лацкану его пиджака ниточку, как заботливая любящая жена.
— Приятное общество.
— Мне особенно понравился Итан, брат Тревора. — Кристал рассмеялась. — Ох и ловелас же он. Если бы не знать, что он безумно влюблен в Кэйтлин, его можно было бы смело считать беспутным греховодником.
— Да.
— И ты только представь, сестра Шеридана — герцогиня? Потрясающе! Скорей бы она со своим герцогом вернулась в Нью-Йорк. Мне не терпится познакомиться с ней. Я ведь никогда не видела живых герцогинь…
— Да.
Кристал умолкла и при тусклом свете уличных фонарей стала внимательно изучать профиль Кейна — точеный, красивый. Но выражение лица недовольное.
— Ты чего такой хмурый? — глубоко вздохнув, спросила девушка. — С тех пор как мы приехали сюда сегодня, ты сам не свой. У тебя вид, как у быка, запертого в загоне.
Кейн провел рукой по волосам, стянутым на затылке в хвостик. Несколько прядей выбились, и вид у него был, как у дикаря.
— Я уезжаю, Кристал. Пора возвращаться в Вайоминг.
Это известие глубоко потрясло девушку, хотя в душе она ожидала подобного заявления. Маколея с момента прибытия в Нью-Йорк не покидало унылое настроение, он чувствовал себя неуютно.
— Когда мы уезжаем? — тихо спросила она. Кейн повернулся к девушке. Полумрак не позволял ей разглядеть выражение его глаз.
— Мы?
— Я еду с тобой.
Он взял Кристал за плечи.
— Ты что, с ума сошла? Ты же только приехала. Много лет жила в разлуке с сестрой. Зачем тебе уезжать?
— Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.
Кейн резко опустил руки, словно ему стало нестерпимо горячо касаться ее.
— Ты должна вернуться к прежней жизни. — Он посмотрел на Кристал. Она как будто сошла с календаря, что висит на стене в тюрьме Нобла. Сестра одолжила ей один из своих вечерних туалетов — атласное платье густой небесной синевы с каскадом: французских кружев на юбке. Кейн нехотя коснулся украшавшего ее шею тяжелого ожерелья с сапфирами и бриллиантами — тоже подарок сестры. — Взгляни на себя, Кристал. Где та девушка, которую я встретил в Нобле? В поношенном ситцевом платье с бубенчиками на лодыжке? Она исчезла, как и следовало ожидать. Потому что ты рождена для вот такой жизни, рождена носить бесценные драгоценности и атласные наряды. Неужели ты не понимаешь? Моя любовь не даст тебе ничего подобного. Самый высокий заработок мне предложили в Вашингтоне. Но даже работая в Службе безопасности, я не смогу купить тебе особняк.
— Мне не нужен особняк. — Рассуждения Кейна привели Кристал в замешательство. Послушать его, так получается, что для нее нет ничего важнее родного дома. Собственно, так оно и было в течение долгих лет одиночества. Но потом она полюбила Маколея, и теперь он — цель и смысл ее существования. Как же он не понимает?
— Ты пока еще сама не знаешь, что тебе нужно, чего ты хочешь. — Он тяжело вздохнул. — Сама подумай. Только что ты взахлеб, с восторгом рассказывала мне, что сестра Шеридана — герцогиня. Ты должна пожить той жизнью, которой была лишена все эти годы. И я не хочу тебе мешать.
Кристал внезапно охватила паника. Неужели он собирается бросить ее?
— Да ты и не можешь мне помешать. Я сама решу, как мне жить. А я хочу поехать с тобой.
— Я уезжаю сегодня вечером.
— Я прошу только об одном: задержись хоть ненадолго…
— Нет. — Кейн обратил свой взор на Пятую авеню. Начал моросить дождик; мокрые булыжники, будто смазанные маслом, лоснились в свете фонарей, как вороново крыло. Молодые люди не спешили покидать лоджию. — Я себя чувствую здесь не в своей тарелке, — тихо, сипло зашептал Маколей. — Мне странно видеть тебя такой, какой ты была когда-то, задолго до нашего знакомства. Ты кажешься мне совсем чужой. Мне пора возвращаться в Нобл. Доработаю там свой срок, а потом отправлюсь в Вашингтон. Ты можешь вернуться ко мне в любое время, но не торопись покидать Нью-Йорк, поживи этой жизнью. Может, тебе понравится, Кристабель, — каким-то сдавленным голосом заключил он.
Девушка во все глаза смотрела на своего возлюбленного. Он впервые назвал ее полным именем, и в его устах оно прозвучало неприветливо, как будто он обращался не к ней. Сдерживая слезы, Кристал прошептала:
— Дай мне знать, когда соберешься уходить. Я поеду с тобой.
Маколей обернулся и сквозь застекленные створчатые двери посмотрел в гостиную. Алана кого-то искала в толпе гостей.
— Кажется, тебя ищет сестра.
Кристал оглянулась. Алана махнула ей рукой.
— Ты только скажи мне, когда будешь уходить. Я поеду с тобой, Кейн. Клянусь, — проговорила девушка.
— Непременно, — прошептал себе под нос Кейн, наблюдая, как Алана, взяв Кристал за руку, представляет ее группе женщин. Их шеи переливались изумрудами и бриллиантами. Если продать эти сокровища, на вырученные деньги можно было бы содержать всю армию конфедератов.
— Непременно, — повторил в пустоту Кейн, вновь устремив взгляд на Пятую авеню.
Глава 30
Выбери розу, любимая, и, клянусь,
Я буду любить тебя вечно.
Томми Мейкэм
— Ты Маколея не видела? — отыскав в толпе гостей сестру, спросила Кристал с тревогой, почти отчаянием во взгляде. Было поздно, первый час ночи. Она только что спустилась из детской: сначала смотрела, как Алана кормит дочку, потом убаюкивала малышку. А теперь вот, вернувшись в гостиную, не может найти Маколея.
— Дорогая, да он где-то здесь… — Алана посмотрела по сторонам, ища глазами мужа. Тревор, со свойственной влюбленным чуткостью, тут же поднял голову и перехватил взгляд жены. — Тревор выяснит, куда он отправился. О, Кристал, на тебе лица нет. Ну что ты так встревожилась? Может, он просто пошел спать.
— Нет. — Кристал, сцепив ладони, еще раз оглядела полную гостей залу. Высокая фигура Маколея нигде не маячила среди сверкающих драгоценностей, блестящего атласа и черных фраков. — Неужели уехал! Только не это!
— Да куда ему ехать ночью? — Алана повернулась к внезапно выросшему подле нее мужу. — Тревор, где Маколей?
— Кейн? Я видел его, это было около полуночи. Он о чем-то беседовал с Уиттакером.
Кристал побледнела.
— Мне нужно поговорить с дворецким.
— Пойдем. — Тревор взял ее под руку. Алана, озабоченно наморщив гладкий лоб, смотрела им вслед.
Дворецкий в столовой отдавал распоряжения слугам, убиравшим со стола.
— Уиттакер, мы ищем господина Кейна. Он разговаривал с вами? — Густой бас Шеридана беспрепятственно достиг ушей адресата в глубине мраморной столовой.
Уиттакер поклонился Кристал.
— Я только что видел его, сэр. Он попросил отдать ему оружие.
— Он забрал свои револьверы? — охнула Кристал.
— Неужели ему вздумалось кого-то пристрелить? — сухо поинтересовался Шеридан.
— Нет… — Кристал сникла. Ей с трудом удавалось сдерживать слезы.
— Что-то случилось? — спросил Уиттакер; свойственная людям его профессии привычная невозмутимость лица сменилась тревожным выражением. — Мне не следовало отдавать ему оружие? Я думал, он затребовал револьверы, потому что захотел удалиться в свою комнату. Говорят, ковбои спят прямо в сапогах и тому подобное. Я решил, что оружие понадобилось ему именно для этого.
— Он… бросил… меня. — Кристал чуть не разрыдалась. Взглянув на ошеломленного Шеридана, она выбежала в холл, подхватив тяжелые атласные юбки, помчалась вверх по мраморной лестнице, перескакивая через две ступеньки, и скрылась в отведенной для нее спальне.
— О нет, он не мог уехать! Вы же только сегодня прибыли! — воскликнула Алана. Кристал запихивала в саквояж свои немногочисленные вещи.
— Он, наверное, искал меня, — Кристал, проглотив слезы, сунула в сумку еще одну нижнюю юбку, — пока я сидела в детской. Он подумал, что я… я… в пылу веселья забыла про него!
— Что ты такое говоришь, Кристал?
— Ну как тебе все объяснить? — Девушка огляделась по сторонам, желая убедиться, не забыла ли она что-нибудь. Забыла. На оттоманке, обитой розовато-лиловым стеганым атласом, лежало небесно-голубое платье — смехотворно дешевое и невзрачное на фоне изысканной мебели. Но для Кристал это был самый красивый наряд на свете. Она схватила платье и прижала к груди.
— Значит, мы ему не понравились? — огорчилась Алана. — Да нет, не может быть. Он же нас совсем не знает!