— Конечно, — ответила Лиза, погладив синяк на его щеке. — В этом смысле вам обоим повезло.
— Холланд получил то, что заслужил, ни больше, ни меньше.
— Да, он стал невыносим. Знаешь, он бы очень огорчился, если бы узнал, что мы встречаемся наедине.
— По-твоему, его действия правильны?
Лиза помолчала.
— Он старался защитить меня, — ответила она, наконец. — Он нашел цветы из моего венка и решил, что ты совратил меня.
— Все равно, нельзя простить того, что он вот так увез тебя.
— Он считает тебя негодяем.
— Я и есть негодяй.
Лиза снова похолодела от страха. А вдруг он скажет, что не хочет жениться на ней. Но Айван коснулся рукой ее губ, и на этот раз она поцеловала его ладонь.
— Ты моя красавица, — прошептал Айван.
Он достал из жилетного кармана кольцо и надел ей на палец. Оно было составлено из кусочков камней — лазурита, опала, змеевика, эпидота, лунного камня и изумруда, первые буквы названий, которых составляли слова «Воуе те» — «Люби меня». Лиза замерла на мгновение, взглянув на это колечко, которое, по обычаю, дарили невестам.
— Сегодня я поговорю с Холландом о нашей свадьбе, — сказал Айван. — Ты рада?
Лиза только кивнула, опьяненная чувством счастья.
— Неделя, по-твоему, долгий срок? — спросил он.
Лиза обняла его за шею и прошептала:
— Да! Мне любой срок покажется сейчас долгим
— Ну, скорее я этого не смогу устроить, алаинн. Маркиз Пауэрскорт женится не каждый день! Многие люди захотят присутствовать при этом.
— О да, я понимаю. — Она поцеловала его в губы. Ему сегодня очень не хотелось расставаться с нею.
— Я хочу, алаинн, чтобы ты была счастлива, — произнес он. — Но я боюсь, что у тебя… может быть… есть лучший выбор.
— Нет, — ответила она, — никого нет на свете лучше вас, милорд!
Прижав ее к себе, Айван прошептал:
— Тогда пусть милосердный Бог хранит в твоей душе эту веру.
Когда Лиза примчалась домой, чтобы рассказать сестре замечательные новости, то застала там и Холланда, которому очень обрадовалась. Она обняла и по-сестрински поцеловала зятя.
— Я выхожу замуж! Я выхожу замуж! — восклицала она, пританцовывая.
Эвви смеялась и хлопала в ладоши, но Джонс беспокойно хмурился.
— Неужели это правда? — радовалась сестра. — Айван сделал тебе предложение? А когда вы виделись?
— Да, да! Мы с ним виделись в нашем большом доме, а пришли туда поврозь. — Лиза опустилась на диван. — Айван дал мне колечко и сказал, что наша свадьба будет через неделю. Сегодня он хочет поговорить с Холландом, а потом поедет в Лондон, займется приготовлениями.
— Ты слышал, Холланд! — сказала Эвви. — Теперь все будет хорошо. Наша дорогая Лиза станет маркизой Пауэрскорт.
— Да, — хмуро ответил Джонс, но Лиза не обратила внимания на его мрачное настроение. Она увлеченно рассказывала сестре, из каких камней сделано ее кольцо, и что они обозначают.
— О Боже! — воскликнула вдруг Лиза. — Мне же надо сходить в деревню. Я хочу поделиться радостью с миссис Бишоп. Она так хорошо к нам относилась, что будет вполне правильно, если она узнает об этом сразу после нас.
Лиза схватила пальто, шляпку, перчатки и, посмотревшись в зеркало, с удовольствием обнаружила, что щеки ее порозовели. «Радость красит», — подумала Лиза. Теперь она не собиралась больше упускать свое счастье. С этой мыслью она убежала в деревню, не заметив, что Джонс проводил ее тревожным взглядом.
После радостной встречи с Бишопами Лиза прибежала домой, и тут она с беспокойством услышала, что Эвви и Холланд о чем-то громко спорят. Первой ее мыслью было не мешать им и не обращать на это внимания, но отчего-то она испугалась, что этот крупный разговор как-то связан с ее отношениями с Айваном. Чувствуя себя обманщицей, она стала подниматься по лестнице, но не успела пройти ее до конца, как услышала громкий голос Холланда:
— Боже, да перестань его защищать! Ведь это он был «тетушкой Софи» и играл вами, как будто бы вы пешки, чтобы только не выпускать твою сестру из своих рук!
Лиза обомлела, потрясенная услышанным. До нее даже не сразу дошел смысл слов Джонса. Он, кажется, сказал, что их таинственная двоюродная бабушка в действительности была… Она не могла даже про себя назвать имя…
— Это ужасное открытие, Холланд, — заговорила Эвви. — Но все же, если Айван изобрел нашу «двоюродную бабушку», то нам это принесло скорее пользу, чем вред. Не знаю, что бы с нами было без его помощи.
— Не забывайте, он перестал вас поддерживать, как раз когда решил вернуться в Пауэрскорт, чтобы тем крепче опутать Лизу.
— Такой обман заслуживает порицания, но я не могу ненавидеть его, — возразила Эвви. — Должно быть, в душе он хороший человек, иначе бы, зачем ему вообще помогать нам в беде?
— Боюсь, что это еще не все, — ответил Джонс. Услышав эти слова, Лиза почувствовала, что ей стало плохо, и она ухватилась за перила, чтобы не упасть. Она не могла поверить, что за тетушкой Софи действительно стоял Айван. Но ведь действительно, деньги им перестали поступать как раз перед тем, как Айван вернулся в замок. И тетушку Софи они ни разу не видели, да и не слыхали о ней, пока не пришло то письмо из Лондона, как теперь выяснилось, от адвокатов Айвана. Лиза была поражена этим обманом. И теперь, вопреки собственному желанию, она стала сомневаться во многих словах и поступках Айвана. Ведь она, оказывается, его совсем не знала. Теперь вот Холланд говорит, что «это не все». Должно быть, он имеет в виду нечто ужасное. Страшась услышать это, Лиза все же не могла не дослушать их разговор.
— Милый, не надо так волноваться, — успокаивающе проговорила Эвви. — О чем ты говоришь? Ведь, кажется, худшее нам уже известно…
— Нет, — перебил ее Холланд. — То, чего я опасаюсь, гораздо хуже.
— Чего… чего ты боишься? — шепотом спросила Эвви.
— Боюсь, что Трамор готовит отвратительный сюрприз. Все время, пока я знаю его, он жаждал мести. Боюсь, что простить Лизу для него все равно, что простить всех жителей деревни, которые скверно обращались с ним. Я не уверен, что он вообще способен на такое. А когда я увидел сегодня это обручальное колечко, мне пришла в голову страшная мысль: а вдруг это новое орудие его мести? Что если он сделал предложение Лизе только для того, чтобы в последний момент не прийти в церковь?
— Этого не может быть! Это неправда! Пожалуйста, скажи, что это неправда! — закричала Лиза, которая больше не в силах была все это выносить.
Она ворвалась в комнату, дико озираясь по сторонам. Девушка с трудом держалась на ногах и желала только одного: как-то остановить поток ужасной лжи, исходившей от Холланда. Айван не оставит ее в церкви! Он любит ее! Он сам это сказал!
— Холланд, немедленно возьмите назад свои слова! — закричала она, глядя ему в лицо. Но боль, вы разившаяся в его взгляде, смутила Лизу. Она повторила, но уже шепотом:
— Прошу вас, скажите, что это неправда, что Айван не способен на подобное предательство.
Эвви подошла к сестре и уговорила ее присесть. Лиза механически повиновалась. Она закрыла лицо руками, но слез не было. Теперь даже это облегчение стало недоступно ей.
— Лиза, — окликнул ее Холланд, открыв ее лицо. — Бог свидетель, я не хотел, чтобы вы все это слышали.
— Но теперь я уже все это слышала, — отозвалась Лиза. — И, черт возьми, я имела право это знать. Почему вы не сказали мне раньше, до того как уехали в Италию?
— Я хотел, но… тогда не было времени. И по том, я думал, что вы будете держаться от него подальше.
— О, если бы я могла! — Лиза закрыла глаза. Она снова вспомнила сегодняшние слова Айвана о том, что подготовка к свадьбе займет неделю и что «многие хотели бы стать свидетелями этого события». Может быть, Холланд прав? Может быть, Айван и не думает жениться на ней, а просто хочет добиться полной мести? Сердце Лизы разрывалось при мысли о том, что Айван мог в действительности замыслить не свадьбу, а экзекуцию. Он вот сказал, что любит ее. Но вдруг это новая хитрость, новая ложь?
— Господи, что же мне делать, — прошептала Лиза в отчаянии.
Если бы Айван просто ударил ее ножом, это и то, кажется, причинило бы меньшую боль. И ее унижение уже началось: она рассказала о будущей свадьбе Бишопам, и об этом, конечно, уже знала половина деревни.
— Лиза, вам необходимо быть мужественной, — услышала она слова Холланда.
Лиза вспомнила последний свой разговор с Айваном и то, как безоглядно она поверила ему.
— Этого больше не будет! Больше не будет! — вскричала она и, вскочив со стула, побежала к себе в комнату. Она все еще не могла плакать.
Глава 31
— Холланд получил то, что заслужил, ни больше, ни меньше.
— Да, он стал невыносим. Знаешь, он бы очень огорчился, если бы узнал, что мы встречаемся наедине.
— По-твоему, его действия правильны?
Лиза помолчала.
— Он старался защитить меня, — ответила она, наконец. — Он нашел цветы из моего венка и решил, что ты совратил меня.
— Все равно, нельзя простить того, что он вот так увез тебя.
— Он считает тебя негодяем.
— Я и есть негодяй.
Лиза снова похолодела от страха. А вдруг он скажет, что не хочет жениться на ней. Но Айван коснулся рукой ее губ, и на этот раз она поцеловала его ладонь.
— Ты моя красавица, — прошептал Айван.
Он достал из жилетного кармана кольцо и надел ей на палец. Оно было составлено из кусочков камней — лазурита, опала, змеевика, эпидота, лунного камня и изумруда, первые буквы названий, которых составляли слова «Воуе те» — «Люби меня». Лиза замерла на мгновение, взглянув на это колечко, которое, по обычаю, дарили невестам.
— Сегодня я поговорю с Холландом о нашей свадьбе, — сказал Айван. — Ты рада?
Лиза только кивнула, опьяненная чувством счастья.
— Неделя, по-твоему, долгий срок? — спросил он.
Лиза обняла его за шею и прошептала:
— Да! Мне любой срок покажется сейчас долгим
— Ну, скорее я этого не смогу устроить, алаинн. Маркиз Пауэрскорт женится не каждый день! Многие люди захотят присутствовать при этом.
— О да, я понимаю. — Она поцеловала его в губы. Ему сегодня очень не хотелось расставаться с нею.
— Я хочу, алаинн, чтобы ты была счастлива, — произнес он. — Но я боюсь, что у тебя… может быть… есть лучший выбор.
— Нет, — ответила она, — никого нет на свете лучше вас, милорд!
Прижав ее к себе, Айван прошептал:
— Тогда пусть милосердный Бог хранит в твоей душе эту веру.
Когда Лиза примчалась домой, чтобы рассказать сестре замечательные новости, то застала там и Холланда, которому очень обрадовалась. Она обняла и по-сестрински поцеловала зятя.
— Я выхожу замуж! Я выхожу замуж! — восклицала она, пританцовывая.
Эвви смеялась и хлопала в ладоши, но Джонс беспокойно хмурился.
— Неужели это правда? — радовалась сестра. — Айван сделал тебе предложение? А когда вы виделись?
— Да, да! Мы с ним виделись в нашем большом доме, а пришли туда поврозь. — Лиза опустилась на диван. — Айван дал мне колечко и сказал, что наша свадьба будет через неделю. Сегодня он хочет поговорить с Холландом, а потом поедет в Лондон, займется приготовлениями.
— Ты слышал, Холланд! — сказала Эвви. — Теперь все будет хорошо. Наша дорогая Лиза станет маркизой Пауэрскорт.
— Да, — хмуро ответил Джонс, но Лиза не обратила внимания на его мрачное настроение. Она увлеченно рассказывала сестре, из каких камней сделано ее кольцо, и что они обозначают.
— О Боже! — воскликнула вдруг Лиза. — Мне же надо сходить в деревню. Я хочу поделиться радостью с миссис Бишоп. Она так хорошо к нам относилась, что будет вполне правильно, если она узнает об этом сразу после нас.
Лиза схватила пальто, шляпку, перчатки и, посмотревшись в зеркало, с удовольствием обнаружила, что щеки ее порозовели. «Радость красит», — подумала Лиза. Теперь она не собиралась больше упускать свое счастье. С этой мыслью она убежала в деревню, не заметив, что Джонс проводил ее тревожным взглядом.
После радостной встречи с Бишопами Лиза прибежала домой, и тут она с беспокойством услышала, что Эвви и Холланд о чем-то громко спорят. Первой ее мыслью было не мешать им и не обращать на это внимания, но отчего-то она испугалась, что этот крупный разговор как-то связан с ее отношениями с Айваном. Чувствуя себя обманщицей, она стала подниматься по лестнице, но не успела пройти ее до конца, как услышала громкий голос Холланда:
— Боже, да перестань его защищать! Ведь это он был «тетушкой Софи» и играл вами, как будто бы вы пешки, чтобы только не выпускать твою сестру из своих рук!
Лиза обомлела, потрясенная услышанным. До нее даже не сразу дошел смысл слов Джонса. Он, кажется, сказал, что их таинственная двоюродная бабушка в действительности была… Она не могла даже про себя назвать имя…
— Это ужасное открытие, Холланд, — заговорила Эвви. — Но все же, если Айван изобрел нашу «двоюродную бабушку», то нам это принесло скорее пользу, чем вред. Не знаю, что бы с нами было без его помощи.
— Не забывайте, он перестал вас поддерживать, как раз когда решил вернуться в Пауэрскорт, чтобы тем крепче опутать Лизу.
— Такой обман заслуживает порицания, но я не могу ненавидеть его, — возразила Эвви. — Должно быть, в душе он хороший человек, иначе бы, зачем ему вообще помогать нам в беде?
— Боюсь, что это еще не все, — ответил Джонс. Услышав эти слова, Лиза почувствовала, что ей стало плохо, и она ухватилась за перила, чтобы не упасть. Она не могла поверить, что за тетушкой Софи действительно стоял Айван. Но ведь действительно, деньги им перестали поступать как раз перед тем, как Айван вернулся в замок. И тетушку Софи они ни разу не видели, да и не слыхали о ней, пока не пришло то письмо из Лондона, как теперь выяснилось, от адвокатов Айвана. Лиза была поражена этим обманом. И теперь, вопреки собственному желанию, она стала сомневаться во многих словах и поступках Айвана. Ведь она, оказывается, его совсем не знала. Теперь вот Холланд говорит, что «это не все». Должно быть, он имеет в виду нечто ужасное. Страшась услышать это, Лиза все же не могла не дослушать их разговор.
— Милый, не надо так волноваться, — успокаивающе проговорила Эвви. — О чем ты говоришь? Ведь, кажется, худшее нам уже известно…
— Нет, — перебил ее Холланд. — То, чего я опасаюсь, гораздо хуже.
— Чего… чего ты боишься? — шепотом спросила Эвви.
— Боюсь, что Трамор готовит отвратительный сюрприз. Все время, пока я знаю его, он жаждал мести. Боюсь, что простить Лизу для него все равно, что простить всех жителей деревни, которые скверно обращались с ним. Я не уверен, что он вообще способен на такое. А когда я увидел сегодня это обручальное колечко, мне пришла в голову страшная мысль: а вдруг это новое орудие его мести? Что если он сделал предложение Лизе только для того, чтобы в последний момент не прийти в церковь?
— Этого не может быть! Это неправда! Пожалуйста, скажи, что это неправда! — закричала Лиза, которая больше не в силах была все это выносить.
Она ворвалась в комнату, дико озираясь по сторонам. Девушка с трудом держалась на ногах и желала только одного: как-то остановить поток ужасной лжи, исходившей от Холланда. Айван не оставит ее в церкви! Он любит ее! Он сам это сказал!
— Холланд, немедленно возьмите назад свои слова! — закричала она, глядя ему в лицо. Но боль, вы разившаяся в его взгляде, смутила Лизу. Она повторила, но уже шепотом:
— Прошу вас, скажите, что это неправда, что Айван не способен на подобное предательство.
Эвви подошла к сестре и уговорила ее присесть. Лиза механически повиновалась. Она закрыла лицо руками, но слез не было. Теперь даже это облегчение стало недоступно ей.
— Лиза, — окликнул ее Холланд, открыв ее лицо. — Бог свидетель, я не хотел, чтобы вы все это слышали.
— Но теперь я уже все это слышала, — отозвалась Лиза. — И, черт возьми, я имела право это знать. Почему вы не сказали мне раньше, до того как уехали в Италию?
— Я хотел, но… тогда не было времени. И по том, я думал, что вы будете держаться от него подальше.
— О, если бы я могла! — Лиза закрыла глаза. Она снова вспомнила сегодняшние слова Айвана о том, что подготовка к свадьбе займет неделю и что «многие хотели бы стать свидетелями этого события». Может быть, Холланд прав? Может быть, Айван и не думает жениться на ней, а просто хочет добиться полной мести? Сердце Лизы разрывалось при мысли о том, что Айван мог в действительности замыслить не свадьбу, а экзекуцию. Он вот сказал, что любит ее. Но вдруг это новая хитрость, новая ложь?
— Господи, что же мне делать, — прошептала Лиза в отчаянии.
Если бы Айван просто ударил ее ножом, это и то, кажется, причинило бы меньшую боль. И ее унижение уже началось: она рассказала о будущей свадьбе Бишопам, и об этом, конечно, уже знала половина деревни.
— Лиза, вам необходимо быть мужественной, — услышала она слова Холланда.
Лиза вспомнила последний свой разговор с Айваном и то, как безоглядно она поверила ему.
— Этого больше не будет! Больше не будет! — вскричала она и, вскочив со стула, побежала к себе в комнату. Она все еще не могла плакать.
Глава 31
«Полторы тысячи фунтов. Полторы тысячи», — мрачно повторяла про себя Лиза, разглядывая свою сетку для волос.
День свадьбы, наконец, наступил. Хотя маркиз все это время находился в Лондоне, все же были разосланы приглашения, и вот уже несколько дней в Ноддинг Нолл прибывали гости. Но Лиза не думала о свадьбе. Она думала о той огромной сумме, которую маркиз заплатил за это украшение. Холланд рассказал ей, что сетка сделана из серебра и алмазов, лучшими ювелирами в Лондоне. Холланд даже видел чек, по которому Айван заплатил полторы тысячи.
Эта невероятная цифра не давала покоя Лизе. Он не жалел никаких денег, лишь бы добиться своих отвратительных целей. Возможно, он даже смеялся про себя, глядя, как она силится выбиться из нищеты, хотя у нее в руках для этого было верное средство. Вероятно, он от души повеселился, когда в ночь бала она оставила у него свое сокровище, не зная ему цены. Но теперь Айван больше не сможет мучить ее: невозможно мучить того, чья душа мертва.
Лиза сжала сетку в руке. Этих денег хватило бы, чтобы обеспечить ее на всю жизнь. Прежде у нее была мысль о том, чтобы бросить эту драгоценность в лицо маркизу, как груду стекляшек. Но теперь Лиза передумала. Она заработала эти алмазы, она заплатила за них своей душой и своим телом, — так думала она теперь, словно речь шла о другой женщине. Айван завладел ее душой и телом, ей же остались только эти сверкающие драгоценности. И она их никому не отдаст.
Положив украшение в черную коробочку, Лиза вспомнила недавний разговор с Холландом еще об одном отвратительном поступке Айвана. Ей было больно узнать о том, что маркиз выкупил ее портрет в Лондонской галерее и держал его у себя на чердаке, как выразился Джонс, «потому что не мог видеть, как он висит в достойном месте». Лиза была сыта по горло всей этой ложью и интригами. Всю неделю она почти не выходила из своей комнаты. Эвви отчаялась заставить сестру что-нибудь поесть. Лиза даже не могла плакать. Душевная боль была так велика, что наступила апатия. Услышав стук в дверь, Лиза подняла голову и увидела Эвви. Сестра с трудом донесла золоченые коробки, присланные из замка, и поставила их на пол.
— Зачем ты все это принесла? — спросила Лиза.
— Потому что это твой подвенечный убор, — ответила Эвви, не обращая внимание на апатию сестры. Она вручила Лизе также белую шкатулочку.
— А это еще что?
— Сегодня утром Айван вернулся из Лондона, — ответила Эвви. — Он прислал записку, в которой ясно сказано: ты должна получить эту шкатулочку сегодня, перед свадьбой. Холланд дважды прочел ее, чтобы не оставалось сомнений.
С тяжелым вздохом Лиза открыла шкатулку. К своему изумлению, она обнаружила там жемчужное ожерелье, украшенное гербом Альсестеров, — ожерелье Ребекки.
— Что там, сестра? — тихо спросила Эвви.
— Мамины жемчуга, — смущенно отозвалась Лиза. — Я солгала, что не продавала их. А теперь Айван их отыскал и вернул нам.
— Тебе, — поправила Эвви.
— Нет, — упрямо ответила Лиза. — Они твои. Я хотела тебе их вручить как свадебный подарок, но тогда чувствовала себя ужасно, потому что не могла этого сделать,
— Лиза, я не могу принять подарок Айвана, предназначенный тебе.
— Но ведь это наши жемчуга. Я хочу, чтобы они стали твоими.
— Но теперь Айван их хозяин, а он надеется, что его невеста наденет их в день свадьбы.
— Никакой свадьбы! — вскричала Лиза и вскочила с кровати. Посмотрев в окно на кареты, которые ехали в деревню, она отвернулась: это зрелище лишний раз напоминало о ее злосчастье.
Сестра тронула ее за плечо.
— Я знаю: он причинил тебе много боли, — прошептала Эвви. — Ты имеешь право ненавидеть его.
Лиза ничего не ответила.
— Но это ничего не меняет, — мягко сказала Эвви. — Ведь на самом деле ты не ненавидишь его. И это — причина твоих мучений.
— Я ненавижу его, — яростно возразила Лиза.
— Нет. Ты любишь его и всегда любила.
— И вот как я должна расплачиваться на это! — Она вытерла непрошеную слезу и выругала себя за то, что ей снова захотелось плакать. — За то, что я осмелилась полюбить его, он предал меня, и я ничего не могу с этим поделать!
— Нет, можешь. — Эвви сжала руку сестры. — Лиза, родная, я люблю тебя, как никого другого. Ты столько сделала для меня! И хоть ты пыталась уверить меня, что это было легко, я-то знаю, как трудно это тебе далось. Необязательно иметь зрение, чтобы понять, что происходит, и я догадывалась, что ты давно продала мамино ожерелье.
— Я не хотела обманывать тебя, просто я… — начала Лиза, но Эвви перебила ее:
— Просто ты хотела защитить меня. Лиза, поверь, пусть бы лучше Бог лишил меня слуха и моих остальных чувств, лишь бы я не видела тебя несчастной. Я, также как и ты, пережила боль от обмана Айвана, но если бы Холланд оказался прав, я не вынесла бы этого. Но, понимаешь, хотя мой ум говорит мне, что Холланд прав, сердце подсказывает совсем другое. Сердце подсказывает мне, что Айван еще не вполне стал человеком, а сделать его человеком до конца может только любовь. Счастье он может найти только с тобой. И еще сердце мне подсказывает, что он сегодня непременно появится в церкви.
— Как я хотела бы тебе верить! — воскликнула Лиза в отчаянии. — Но ведь мы уже знаем, что Айван — мастер на обман.
— Но представь себе жизнь этого человека, ни кем не любимого, всеми гонимого! — воскликнула Эвви. — Ты ведь знаешь его лучше, чем я, ты его любишь. Что говорит твое сердце?
Лиза разразилась слезами. Всхлипывая, она ответила:
— Мое сердце говорит, что он придет в церковь, но я не верю своему сердцу!
Эвви открыла одну из коробок, достала оттуда пре красное подвенечное платье кремового цвета и. вручила сестре со словами:
— У тебя нет выбора, моя родная. Ты должна верить своему сердцу.
Наверное, не было еще невесты, которая бы так боялась идти к алтарю. Когда Эвви немного успокоила сестру, та стала одеваться, с тяжелым сердцем думая о том, что ей предстоит. В глубине души она верила: Эвви права, и Айван не обманул, когда сказал, что ее любит. Они оба принесли друг другу немало страданий, обоим было, за что просить прощения. Но голос разума твердил, что Айван не при дет, что все это он делал ради блестяще задуманной мести.
В свадебном наряде она настолько же великолепно выглядела, насколько отвратительно себя чувствовала. Платье из кремового бархата с длинным шлейфом, украшенное кружевами, с кружевной фа той стоило столько, что эти деньги большинство граждан Англии могли заработать за многие годы. Юбка ее платья, по обычаю, была украшена гирляндами из роз. Эвви приколола такие же розы к верхней части платья. Букет цветов Лизе должен был вручить сам Айван после венчания, но, посмотрев на свои пустые руки, Лиза снова чуть не расплакалась. Может быть, она никогда не получит свадебных цветов.
Во время этих мрачных раздумий пришел Холланд. Он сам был нерадостным, но глаза его потеплели, когда он увидел, как хороша была Лиза в новом свадебном платье. Он все еще с недоверием относился к будущей свадьбе, но теперь, судя по тому, как он держался, стал более уверен в благополучном исходе. Лиза с удивлением отметила про себя, что сестра, видимо, сумела отчасти переубедить мужа.
— Джордж в церкви, — сказал Джонс.
— Он… он благополучно доехал из Итона? — спросила Лиза. Она была растеряна и боялась предстоящего похода в церковь, поэтому ей трудно было собраться с мыслями.
— По-моему, он волнуется, — ответил Джонс.
— Понятно. — Лиза присела на стул у окна и продолжала, как бы разговаривая, сама с собой: — Может быть, нам не следовало вызывать его сюда. Боюсь, что это может оказаться страшной ошибкой. Такое трудно будет перенести впечатлительному ребенку… — Эвви настояла на том, чтобы Джордж обязательно был на свадьбе сестры. Она почему-то уверена, что Айван действительно придет. Да нам теперь не остается ничего другого, как довериться ее интуиции.
— Да, — прошептала Лиза.
— Вы готовы?
На глазах Лизы снова появились слезы.
— Я никогда не буду, готова, — произнесла она, вставая.
Холланд протянул ей руку, и девушка безучастно позволила ему проводить ее до кареты.
Кареты стояли вдоль всей дороги от дома до церкви. День выдался удивительно солнечным и ясным, что очень мало соответствовало настроению пасса жиров кареты.
Лиза молила Бога, чтобы Айван пришел в церковь, но опасение, что он не придет, переросло уже почти в уверенность. В душе Айвана, она знала это, боролись любовь и нежность, мстительность и ледяная ненависть. И Лиза боялась, что ненависть и месть победят. Поэтому Айван, скорее всего, не придет. Сейчас он, вероятно, сидит где-нибудь в баре в Каленбери и злорадно ждет, когда появятся первые слухи, что маркиз Пауэрскорт посмеялся над своей невестой.
Страх овладел Лизой, и она посмотрела на дверцу кареты. Если сейчас она не придет в церковь, то, скорее всего, никто и не будет думать, что она всерьез приняла предложения маркиза. Конечно, начнутся сплетни, но никто не узнает, какую боль пережила она из-за вероломства Айвана. Не думая о последствиях, Лиза решила выскочить на ходу и уже потянулась к ручке дверцы, но ее удержал Холланд. Она умоляла его отпустить ее, но он покачал головой и сказал:
— Бежать уже поздно. Мы уже почти у церкви.
— Нет! Нет! — кричала Лиза. — Поверните назад! Я не могу, не могу!
Но в этот момент карета остановилась, и Лиза в ужасе вышла из нее.
Церковь, к еще большему ужасу Лизы, была полна народа, хотя священника еще не было. Когда орган заиграл Баха, Лизу охватила паника. Ей невыносимо захотелось бежать.
— Пойдемте отсюда скорее, — умоляла она Холланда. — Его нет здесь! Вы видели его карету?
— Если кареты нет, это еще ни о чем не говорит, — успокаивал Джонс. — Он мог отослать свою карету до окончания церемонии.
Лиза повернулась к сестре, которую она держала за руку, и проговорила:
— Прошу тебя, пожалуйста, давай уйдем отсюда. Его здесь нет.
— Я пойду первой, как мне и следует, — ответила Эвви, высвобождая свою руку. На ощупь она нежно поцеловала сестру в щеку и сказала: — Я люблю тебя, Лиза, и, хотя у меня нет зрения, я знаю, что ты — очаровательная невеста. Если Айван не придет, его следует казнить.
Эвви с Холландом первыми вошли в церковь. Лизе оставалось последовать за ними. Когда лакей повел Эвви вдоль прохода, Лиза продолжала упрашивать Холланда:
— Прошу вас, пожалуйста, не заставляйте меня делать это! Его нет в церкви.
Тронутый ее мольбой, Джонс прижал девушку к себе и стал успокаивать, как мог, шепча слова: «Тише, тише». Когда Лиза, наконец, более или менее успокоилась, он вручил ей платок, чтобы она вытерла мокрые от слез глаза.
— Он недостоин вас, Лиза, — сказал Холланд, — но ведь вы любите его, и, если есть Бог, ваш жених будет стоять у алтаря!
— Боюсь, что его нет там, — Лиза горько рас смеялась, — но ведь какую поразительную месть он придумал, не правда ли? По-моему, Айван просто гений. Трудно им не восхищаться.
Он мягко улыбнулся:
— Эвви не вернулась, может быть, это хороший знак.
— Да, — ответила Лиза, стараясь забыть, что ее сестра слепая и не знает, есть Айван у алтаря или его нет.
Пока они с Холландом шли по проходу, Лиза за метила множество знакомых лиц. Здесь уже были Бишопы, Арабелла Парке с матерью. Лиза увидела Антонию, а также Гонорию и Адель, сидевших вместе с отцом. Даже Альберт явился сюда со своей матерью, не дерзнув пренебречь приглашением маркиза. В последнем ряду Лиза с удивлением увидела миссис Майерс рядом с вдовой Таннахилл.
Наконец Лиза решилась посмотреть вперед. На первой скамье сидели Эвви с Джорджем, но Айвана не было видно нигде. «Он так и не пришел, доведя до конца свою месть», — решила Лиза.
Ноги у нее подкосились, и Холланду пришлось поддержать ее, но она уже не обращала внимания на свое состояние. Лиза была в. полном отчаянии. С внезапной ясностью она поняла, что без Айвана для нее нет жизни. Без него вся ее жизнь, до самой смерти, превратится в кромешный ад.
— Смотри, Лиза! — услышала она голос Холланда и подняла голову.
Дверь пастората отворилась, и она увидела лорда Ковела. Лиза уже ожидала, что он сейчас объявит: Айван не явится. Но он отступил в сторону, и в церковь вошел маркиз.
Лиза коснулась рукой губ, с трудом сдерживая слезы радости. Она не верила своему счастью, глядя на Айвана и Ковела, стоявших рядом со священником. Когда глаза жениха и невесты встретились, то все, кто был в церкви, для них как будто исчезли.
Он пришел! Лиза чувствовала безмерную радость. Все, что Айван говорил ей, оказалось правдой. Лжи между ними больше не было, она умерла вместе с прошлым. Ее мечты сбылись: судьбы Айвана и ее теперь будут нераздельны, хотя это пока еще кажется сном.
Лиза вытерла слезы, на этот раз — слезы радости. Она никогда не была такой счастливой, как теперь, когда смотрела на своего жениха.
А потом она увидела, как Айван смотрел на нее.
Взгляд его выражал восхищение и обожание, но Лиза прочла в его глазах еще одно чувство, которое она ясно поняла только сейчас. Посмотрев на свое обручальное колечко, Лиза вспомнила смысл заключенных в нем слов: «Люби меня». Во взгляде Айвана она прочла ту же просьбу. Лиза улыбнулась сквозь слезы и мысленно ответила Айвану: «Я буду тебя любить». Когда Холланд повел ее к жениху, Лизе стоило большого труда удержаться от того, чтобы бесстыдно броситься в объятия любимого человека.
День свадьбы, наконец, наступил. Хотя маркиз все это время находился в Лондоне, все же были разосланы приглашения, и вот уже несколько дней в Ноддинг Нолл прибывали гости. Но Лиза не думала о свадьбе. Она думала о той огромной сумме, которую маркиз заплатил за это украшение. Холланд рассказал ей, что сетка сделана из серебра и алмазов, лучшими ювелирами в Лондоне. Холланд даже видел чек, по которому Айван заплатил полторы тысячи.
Эта невероятная цифра не давала покоя Лизе. Он не жалел никаких денег, лишь бы добиться своих отвратительных целей. Возможно, он даже смеялся про себя, глядя, как она силится выбиться из нищеты, хотя у нее в руках для этого было верное средство. Вероятно, он от души повеселился, когда в ночь бала она оставила у него свое сокровище, не зная ему цены. Но теперь Айван больше не сможет мучить ее: невозможно мучить того, чья душа мертва.
Лиза сжала сетку в руке. Этих денег хватило бы, чтобы обеспечить ее на всю жизнь. Прежде у нее была мысль о том, чтобы бросить эту драгоценность в лицо маркизу, как груду стекляшек. Но теперь Лиза передумала. Она заработала эти алмазы, она заплатила за них своей душой и своим телом, — так думала она теперь, словно речь шла о другой женщине. Айван завладел ее душой и телом, ей же остались только эти сверкающие драгоценности. И она их никому не отдаст.
Положив украшение в черную коробочку, Лиза вспомнила недавний разговор с Холландом еще об одном отвратительном поступке Айвана. Ей было больно узнать о том, что маркиз выкупил ее портрет в Лондонской галерее и держал его у себя на чердаке, как выразился Джонс, «потому что не мог видеть, как он висит в достойном месте». Лиза была сыта по горло всей этой ложью и интригами. Всю неделю она почти не выходила из своей комнаты. Эвви отчаялась заставить сестру что-нибудь поесть. Лиза даже не могла плакать. Душевная боль была так велика, что наступила апатия. Услышав стук в дверь, Лиза подняла голову и увидела Эвви. Сестра с трудом донесла золоченые коробки, присланные из замка, и поставила их на пол.
— Зачем ты все это принесла? — спросила Лиза.
— Потому что это твой подвенечный убор, — ответила Эвви, не обращая внимание на апатию сестры. Она вручила Лизе также белую шкатулочку.
— А это еще что?
— Сегодня утром Айван вернулся из Лондона, — ответила Эвви. — Он прислал записку, в которой ясно сказано: ты должна получить эту шкатулочку сегодня, перед свадьбой. Холланд дважды прочел ее, чтобы не оставалось сомнений.
С тяжелым вздохом Лиза открыла шкатулку. К своему изумлению, она обнаружила там жемчужное ожерелье, украшенное гербом Альсестеров, — ожерелье Ребекки.
— Что там, сестра? — тихо спросила Эвви.
— Мамины жемчуга, — смущенно отозвалась Лиза. — Я солгала, что не продавала их. А теперь Айван их отыскал и вернул нам.
— Тебе, — поправила Эвви.
— Нет, — упрямо ответила Лиза. — Они твои. Я хотела тебе их вручить как свадебный подарок, но тогда чувствовала себя ужасно, потому что не могла этого сделать,
— Лиза, я не могу принять подарок Айвана, предназначенный тебе.
— Но ведь это наши жемчуга. Я хочу, чтобы они стали твоими.
— Но теперь Айван их хозяин, а он надеется, что его невеста наденет их в день свадьбы.
— Никакой свадьбы! — вскричала Лиза и вскочила с кровати. Посмотрев в окно на кареты, которые ехали в деревню, она отвернулась: это зрелище лишний раз напоминало о ее злосчастье.
Сестра тронула ее за плечо.
— Я знаю: он причинил тебе много боли, — прошептала Эвви. — Ты имеешь право ненавидеть его.
Лиза ничего не ответила.
— Но это ничего не меняет, — мягко сказала Эвви. — Ведь на самом деле ты не ненавидишь его. И это — причина твоих мучений.
— Я ненавижу его, — яростно возразила Лиза.
— Нет. Ты любишь его и всегда любила.
— И вот как я должна расплачиваться на это! — Она вытерла непрошеную слезу и выругала себя за то, что ей снова захотелось плакать. — За то, что я осмелилась полюбить его, он предал меня, и я ничего не могу с этим поделать!
— Нет, можешь. — Эвви сжала руку сестры. — Лиза, родная, я люблю тебя, как никого другого. Ты столько сделала для меня! И хоть ты пыталась уверить меня, что это было легко, я-то знаю, как трудно это тебе далось. Необязательно иметь зрение, чтобы понять, что происходит, и я догадывалась, что ты давно продала мамино ожерелье.
— Я не хотела обманывать тебя, просто я… — начала Лиза, но Эвви перебила ее:
— Просто ты хотела защитить меня. Лиза, поверь, пусть бы лучше Бог лишил меня слуха и моих остальных чувств, лишь бы я не видела тебя несчастной. Я, также как и ты, пережила боль от обмана Айвана, но если бы Холланд оказался прав, я не вынесла бы этого. Но, понимаешь, хотя мой ум говорит мне, что Холланд прав, сердце подсказывает совсем другое. Сердце подсказывает мне, что Айван еще не вполне стал человеком, а сделать его человеком до конца может только любовь. Счастье он может найти только с тобой. И еще сердце мне подсказывает, что он сегодня непременно появится в церкви.
— Как я хотела бы тебе верить! — воскликнула Лиза в отчаянии. — Но ведь мы уже знаем, что Айван — мастер на обман.
— Но представь себе жизнь этого человека, ни кем не любимого, всеми гонимого! — воскликнула Эвви. — Ты ведь знаешь его лучше, чем я, ты его любишь. Что говорит твое сердце?
Лиза разразилась слезами. Всхлипывая, она ответила:
— Мое сердце говорит, что он придет в церковь, но я не верю своему сердцу!
Эвви открыла одну из коробок, достала оттуда пре красное подвенечное платье кремового цвета и. вручила сестре со словами:
— У тебя нет выбора, моя родная. Ты должна верить своему сердцу.
Наверное, не было еще невесты, которая бы так боялась идти к алтарю. Когда Эвви немного успокоила сестру, та стала одеваться, с тяжелым сердцем думая о том, что ей предстоит. В глубине души она верила: Эвви права, и Айван не обманул, когда сказал, что ее любит. Они оба принесли друг другу немало страданий, обоим было, за что просить прощения. Но голос разума твердил, что Айван не при дет, что все это он делал ради блестяще задуманной мести.
В свадебном наряде она настолько же великолепно выглядела, насколько отвратительно себя чувствовала. Платье из кремового бархата с длинным шлейфом, украшенное кружевами, с кружевной фа той стоило столько, что эти деньги большинство граждан Англии могли заработать за многие годы. Юбка ее платья, по обычаю, была украшена гирляндами из роз. Эвви приколола такие же розы к верхней части платья. Букет цветов Лизе должен был вручить сам Айван после венчания, но, посмотрев на свои пустые руки, Лиза снова чуть не расплакалась. Может быть, она никогда не получит свадебных цветов.
Во время этих мрачных раздумий пришел Холланд. Он сам был нерадостным, но глаза его потеплели, когда он увидел, как хороша была Лиза в новом свадебном платье. Он все еще с недоверием относился к будущей свадьбе, но теперь, судя по тому, как он держался, стал более уверен в благополучном исходе. Лиза с удивлением отметила про себя, что сестра, видимо, сумела отчасти переубедить мужа.
— Джордж в церкви, — сказал Джонс.
— Он… он благополучно доехал из Итона? — спросила Лиза. Она была растеряна и боялась предстоящего похода в церковь, поэтому ей трудно было собраться с мыслями.
— По-моему, он волнуется, — ответил Джонс.
— Понятно. — Лиза присела на стул у окна и продолжала, как бы разговаривая, сама с собой: — Может быть, нам не следовало вызывать его сюда. Боюсь, что это может оказаться страшной ошибкой. Такое трудно будет перенести впечатлительному ребенку… — Эвви настояла на том, чтобы Джордж обязательно был на свадьбе сестры. Она почему-то уверена, что Айван действительно придет. Да нам теперь не остается ничего другого, как довериться ее интуиции.
— Да, — прошептала Лиза.
— Вы готовы?
На глазах Лизы снова появились слезы.
— Я никогда не буду, готова, — произнесла она, вставая.
Холланд протянул ей руку, и девушка безучастно позволила ему проводить ее до кареты.
Кареты стояли вдоль всей дороги от дома до церкви. День выдался удивительно солнечным и ясным, что очень мало соответствовало настроению пасса жиров кареты.
Лиза молила Бога, чтобы Айван пришел в церковь, но опасение, что он не придет, переросло уже почти в уверенность. В душе Айвана, она знала это, боролись любовь и нежность, мстительность и ледяная ненависть. И Лиза боялась, что ненависть и месть победят. Поэтому Айван, скорее всего, не придет. Сейчас он, вероятно, сидит где-нибудь в баре в Каленбери и злорадно ждет, когда появятся первые слухи, что маркиз Пауэрскорт посмеялся над своей невестой.
Страх овладел Лизой, и она посмотрела на дверцу кареты. Если сейчас она не придет в церковь, то, скорее всего, никто и не будет думать, что она всерьез приняла предложения маркиза. Конечно, начнутся сплетни, но никто не узнает, какую боль пережила она из-за вероломства Айвана. Не думая о последствиях, Лиза решила выскочить на ходу и уже потянулась к ручке дверцы, но ее удержал Холланд. Она умоляла его отпустить ее, но он покачал головой и сказал:
— Бежать уже поздно. Мы уже почти у церкви.
— Нет! Нет! — кричала Лиза. — Поверните назад! Я не могу, не могу!
Но в этот момент карета остановилась, и Лиза в ужасе вышла из нее.
Церковь, к еще большему ужасу Лизы, была полна народа, хотя священника еще не было. Когда орган заиграл Баха, Лизу охватила паника. Ей невыносимо захотелось бежать.
— Пойдемте отсюда скорее, — умоляла она Холланда. — Его нет здесь! Вы видели его карету?
— Если кареты нет, это еще ни о чем не говорит, — успокаивал Джонс. — Он мог отослать свою карету до окончания церемонии.
Лиза повернулась к сестре, которую она держала за руку, и проговорила:
— Прошу тебя, пожалуйста, давай уйдем отсюда. Его здесь нет.
— Я пойду первой, как мне и следует, — ответила Эвви, высвобождая свою руку. На ощупь она нежно поцеловала сестру в щеку и сказала: — Я люблю тебя, Лиза, и, хотя у меня нет зрения, я знаю, что ты — очаровательная невеста. Если Айван не придет, его следует казнить.
Эвви с Холландом первыми вошли в церковь. Лизе оставалось последовать за ними. Когда лакей повел Эвви вдоль прохода, Лиза продолжала упрашивать Холланда:
— Прошу вас, пожалуйста, не заставляйте меня делать это! Его нет в церкви.
Тронутый ее мольбой, Джонс прижал девушку к себе и стал успокаивать, как мог, шепча слова: «Тише, тише». Когда Лиза, наконец, более или менее успокоилась, он вручил ей платок, чтобы она вытерла мокрые от слез глаза.
— Он недостоин вас, Лиза, — сказал Холланд, — но ведь вы любите его, и, если есть Бог, ваш жених будет стоять у алтаря!
— Боюсь, что его нет там, — Лиза горько рас смеялась, — но ведь какую поразительную месть он придумал, не правда ли? По-моему, Айван просто гений. Трудно им не восхищаться.
Он мягко улыбнулся:
— Эвви не вернулась, может быть, это хороший знак.
— Да, — ответила Лиза, стараясь забыть, что ее сестра слепая и не знает, есть Айван у алтаря или его нет.
Пока они с Холландом шли по проходу, Лиза за метила множество знакомых лиц. Здесь уже были Бишопы, Арабелла Парке с матерью. Лиза увидела Антонию, а также Гонорию и Адель, сидевших вместе с отцом. Даже Альберт явился сюда со своей матерью, не дерзнув пренебречь приглашением маркиза. В последнем ряду Лиза с удивлением увидела миссис Майерс рядом с вдовой Таннахилл.
Наконец Лиза решилась посмотреть вперед. На первой скамье сидели Эвви с Джорджем, но Айвана не было видно нигде. «Он так и не пришел, доведя до конца свою месть», — решила Лиза.
Ноги у нее подкосились, и Холланду пришлось поддержать ее, но она уже не обращала внимания на свое состояние. Лиза была в. полном отчаянии. С внезапной ясностью она поняла, что без Айвана для нее нет жизни. Без него вся ее жизнь, до самой смерти, превратится в кромешный ад.
— Смотри, Лиза! — услышала она голос Холланда и подняла голову.
Дверь пастората отворилась, и она увидела лорда Ковела. Лиза уже ожидала, что он сейчас объявит: Айван не явится. Но он отступил в сторону, и в церковь вошел маркиз.
Лиза коснулась рукой губ, с трудом сдерживая слезы радости. Она не верила своему счастью, глядя на Айвана и Ковела, стоявших рядом со священником. Когда глаза жениха и невесты встретились, то все, кто был в церкви, для них как будто исчезли.
Он пришел! Лиза чувствовала безмерную радость. Все, что Айван говорил ей, оказалось правдой. Лжи между ними больше не было, она умерла вместе с прошлым. Ее мечты сбылись: судьбы Айвана и ее теперь будут нераздельны, хотя это пока еще кажется сном.
Лиза вытерла слезы, на этот раз — слезы радости. Она никогда не была такой счастливой, как теперь, когда смотрела на своего жениха.
А потом она увидела, как Айван смотрел на нее.
Взгляд его выражал восхищение и обожание, но Лиза прочла в его глазах еще одно чувство, которое она ясно поняла только сейчас. Посмотрев на свое обручальное колечко, Лиза вспомнила смысл заключенных в нем слов: «Люби меня». Во взгляде Айвана она прочла ту же просьбу. Лиза улыбнулась сквозь слезы и мысленно ответила Айвану: «Я буду тебя любить». Когда Холланд повел ее к жениху, Лизе стоило большого труда удержаться от того, чтобы бесстыдно броситься в объятия любимого человека.