Маккини Миган. Падший ангел

   Но прятаться от него при Айване сама мысль об этом была слишком унизительной. Лиза стояла, не зная на что решиться.
   — Лиззи! — услышала она голос Уилмота, который уже находился в соседней комнате.
   — В замке есть ключ. Поверните его, — подсказал Айван.
   Она посмотрела на него как на сумасшедшего. Ей предлагался ужасный выбор: вывести из себя жениха и тем самым разрушить будущее своей семьи или остаться вдвоем с Трамором в запертой комнате.
   Лиза посмотрела на ключ, торчавший в двери. Если бы только Уилмот не догадался войти в бильярдную комнату! Но мечтать о подобной случайности было бы слишком глупо. Стараясь не смотреть на Айвана, Лиза на цыпочках подошла к двери и повернула ключ в замке. Дверь заперлась, как ей показалось, со страшным шумом. Как раз в это время Уилмот стал дергать ручку двери с противоположной стороны, безуспешно пытаясь открыть ее.
   — Лиззи! Ты здесь, моя девочка? — снова услышала она его зов.
   В ужасе Лиза обернулась. Неужели Айван ее выдаст?! Лиза умоляюще посмотрела на Айвана, и, к ее удивлению, он промолчал. Шаги Уилмота стали удаляться. Снова послышался стук открываемых и закрываемых дверей, и Лиза подумала; «Как хорошо, что у Пауэрскортов такой огромный замок! »
   Когда она подошла к бильярдному столу и оперлась на него, чтобы немного передохнуть, Айван приблизился к ней. Насмешливо улыбаясь, он дотронулся до спустившейся бретельки.
   — Я вижу, Билингсворт решил немножко поразвлечься в коридоре, — заметил Трамор. — Ну и как, удалось это ему?
   В ярости Лиза оттолкнула его руку.
   — Конечно, нет! — ответила она, направляясь к выходу.
   Но не успела она коснуться ключа, как тот оказался в руке Айвана. От неожиданности Лиза растерялась.
   — Благодарю вас за то, что вы выручили меня, — произнесла она. — Это было очень по-рыцарски, что так необычно для вас. Но теперь Билингсворт ушел, и мне следует вернуться в оранжерею.
   Лиза протянула руку, ожидая, что Айван вернет ей ключ, но, к ее ужасу, вместо этого он положил его на шкаф, в котором хранились бильярдные кии, так, что она не могла достать ключ.
   — Что вы делаете? — спросила она, оторопев.
   — Жду, когда «старый скряга» уйдет отсюда подальше, — ответил он спокойно.
   — Кто? — переспросила Лиза в ужасе. Откуда он мог узнать, как они с сестрой называют Уилмота?!
   — Вы ведь, кажется, собираетесь за него замуж, не так ли? — спросил Айван, пристально глядя на Лизу.
   — Уилмот еще не сделал мне предложения, но сделает его непременно, — проговорила она. — Во всяком случае, он уже давно ушел. И мне пора уходить. С этими словами она подошла к шкафу. Ключ лежал слишком высоко, но ей ничего не оставалось, кроме как попытаться его все же достать. Но пока она пыталась дотянуться до ключа, Айван подошел сзади и обхватил ее за талию. Она повернулась к нему лицом.
   — Пока мы вынужденно находимся здесь, у нас есть время поговорить о вашем наряде, — сказал он. — Потом вы сможете выйти отсюда, никого не опасаясь.
   Лиза попыталась вырваться, но это ей не удалось.
   — Уилмот уже ушел. Я и так могу выйти отсюда, — ответила она ему.
   — Он может вернуться. Будет лучше, если мы подождем еще немного.
   — По-моему, для меня безопаснее уйти, чем остаться, — заметила Лиза. Ей, наконец, удалось вырваться, и она перебежала в другой угол комнаты, так что их теперь разделял бильярдный стол. Тут она, к своему ужасу, обнаружила, что во время борьбы с Айваном она растеряла шпильки, и теперь волосы ее были распущены по плечам. В тревоге Лиза осмотрела комнату, но там была только одна дверь, и отпереть ее мог только сам Айван Трамор. Между тем он достал из шкафа кий и намазал его мелом.
   — Не сыграть ли нам с вами, пока мы ждем? — С этими словами Айван бросил Лизе кий, так что она едва успела поймать его.
   — Я не умею играть в бильярд, — попыталась она возразить, — а главное, я настаиваю, чтобы вы отперли…
   — Я вас научу, — произнес он не дослушав. — Игра эта довольно простая. — Взяв второй кий, Айван намазал его мелом и бросил на стол три шара, два белых и один красный. Белые шары он поместил в одном конце стола, а красный — в другом. Он ударил кием по красному шару и сделал карамболь* (Удар шаром, отскочившим от другого, рикошетом в третий(прим. пер.). Лиза с удивлением наблюдала за ним. Трамор выпрямился.
   — Ну вот, это не так уж трудно. Главное — хороший удар, — сказал он и подошел к Лизе. — Вы поняли? — спросил он.
   Она механически кивнула головой.
   — Так вот, — продолжал Айван с циничным смешком, — тут важно, чтобы хорошо был поставлен удар. Пожалуй, вас это удивит, но многие мужчины не умеют хорошо играть в эту игру. Возьмем хоть старину Билингсворта. — Маркиз со значением посмотрел на Лизу. — Достаточно поглядеть на него, чтобы понять: он не может послать шар, куда следует.
   — Да как вы смете?.. — прошептала Лиза, поняв скрытый смысл его слов.
   — А теперь вы попробуйте, — проговорил он, игнорируя ее слова.
   Лиза сжимала в руке кий, не решаясь наклониться над столом.
   — Ну же, смелее, маленькая мисс Альсестер, — продолжал Айван.
   Лиза с трудом подавила в себе желание ударить его кием по голове. Вместо этого она положила его на бильярдный стол.
   Айван покачал головой.
   — Так дело не пойдет, Лиза. Вы слишком легко сдаетесь. Где же ваша сила духа? Что случилось с той решительной девушкой, которая осталась у меня в памяти?
   С трудом, сдерживая гнев, Лиза ответила:
   — Эта девушка стала взрослой леди, которую не обманешь с помощью ваших дурацких фокусов!
   — Но я предлагаю вам нечто, вас вполне достойное, — заметил Айван. Взяв второй кий со стола, он снова передал его Лизе, бросив взгляд на ее грудь.
   — Дорогая, — тихо произнес он, — я предлагаю вам сыграть на тысячу фунтов, всего одну игру.
   Лиза была оскорблена. То, что он предлагал ей в довольно прозрачной форме, было и само по себе скверно, чтобы еще упоминать в связи с этим о деньгах!
   — А где я возьму, милорд, деньги, чтобы заплатить вам тысячу фунтов в случае проигрыша? — спросила она.
   — Вам она не понадобится. Вы почти наверняка останетесь в выигрыше. — Айван коснулся рукой ее груди. — Потому что я играю плохо, когда я отвлекаюсь.
   Лизе надоело слушать все это. Она повернулась к нему спиной, но успела отойти всего на два шага, прежде чем Айван снова обхватил ее за талию. Лиза уронила кий на ковер.
   — Зачем вы меня мучаете, Айван? — спросила она в отчаянии. — Чего вам надо от меня? — Она попыталась высвободиться из его объятий, но сделать это было вовсе не просто.
   — Всего, что вы можете дать, Лиза, и даже больше, чем вы можете дать, — ответил Айван и повернул ее к себе. Руки его стали щупать ее грудь.
   — Вы ничего не получите, я вам обещаю это! — прошипела Лиза.
   — Но почему же? — зло рассмеялся Трамор. — Ведь все остальное у меня уже есть. Я владею замком Пауэрскорт, огромными имениями, даже деревенскими лавчонками. Почему бы мне и не завладеть еще и вами?
   — Мною вам не завладеть, как не завладеть и Фиалковой Лужайкой! — ответила Лиза.
   — Вы смеете так разговаривать! — воскликнул он.
   Лиза посмотрела ему в глаза. Во взгляде его выражались боль и гнев. Значит, он действительно ненавидит ее. Пусть в чем-то его ненависть и была заслуженной, но Лиза не могла допустить, чтобы он разрушил ее жизнь. Единственное средство защиты для нее — держаться от него подальше и предоставить ему вымещать свою злобу на ком-то другом.
   — Вы можете делать что угодно, чтобы повредить мне, Айван, — воскликнула она, — но у меня есть свои средства защиты, например Уилмот. — Она усмехнулась. — Поэтому если вы в силах со мной расстаться, то я найду себе более интересных собеседников на сегодняшний вечер.
   На лице Трамора появилась гримаса отвращения. Он отпустил Лизу. Потом он подошел к шкафу и взял ключ. Не веря своим глазам, Лиза следила за тем, как он подошел к двери и отпер ее.
   Лиза тут же направилась к двери, на ходу пытаясь как-то восстановить свою прическу. Но ей не хватало шпилек, поэтому закрепить волосы не удалось.
   «Наплевать! » — мелькнула у нее мысль. Сейчас для Лизы главным делом было выйти на свободу, а позаботиться о прическе можно будет потом. Подергав за ручку двери, Лиза заметила, что дверь не открывается. Она повертела ключ в замке. Никакого результата. И тут только она заметила, что дверь не открывается оттого, что Айван держал ее ногой.
   — Выпустите меня, пожалуйста! — потребовала она.
   — Подумайте, прежде чем выйти отсюда в этом платьице, — отвечал он. Он снова бросил взгляд на ее декольте. — Это ведь черт знает что.
   — Это — платье из французской тафты, а вовсе не «черт знает что», — ответила Лиза.
   — Это ваше детское платье, Лиза, — заметил он. — А вы уже не ребенок. — Тон его был резким, но ее имя в его устах прозвучало даже ласково.
   — Верно, я уже не ребенок. Поэтому я имею право уйти отсюда. Билингсворт там, наверно, с ума сходит.
   — Я готов убить Билингсворта просто за то, что он может увидеть вас в этом наряде, понимаете вы это, Лиза?
   Лиза хотела отойти подальше от Айвана, но он прижал ее к двери.
   — Я не допущу, чтобы мужчины глазели на вас, когда вы в таком виде! — услышала она его шепот. — Только я один должен иметь право на это удовольствие.
   — Нет, нет, Айван!.. — прошептала Лиза, но он, не слушая ее, вдруг стал гладить ее волосы.
   И тут Лиза снова поглядела на этот шрам, страшный и одновременно притягательный для нее. Лизе хотелось дотронуться до него, но это, казалось ей, так же опасно, как сунуть руку в огонь.
   Айван между тем перестал гладить волосы Лизы. Он обхватил руками ее лицо, и губы его потянулись к ее губам. Еще немного, и Айван поцеловал бы Лизу в губы, о чем она, бывало, не раз мечтала после его бегства из Ноддинг Нолл. Может быть, на этот раз его поцелуй будет нежным и доставит ей ощущения, которых ей еще не довелось испытать… Ведь теперь она стала женщиной, как она сама только что сказала. Теперь она сама хотела бы, чтобы ее целовали. Но допустить, чтобы это сделал Айван? Нет, только не это!
   Она снова вспомнила ту их ночную встречу в конюшне, а потом его прикосновение к ее щеке, когда он пришел к ним в гости. Этот человек ненавидит ее и хочет погубить. Поцелуи и ласки таких людей — дорога к гибели. С Лизы было достаточно того, что случилось с ее матерью.
   Девушка заставила себя отвернуться и тут же услышала резкий голос Айвана:
   — Вы разочарованы, дорогая? Так скоро? Вас отпугивает мое обезображенное лицо?
   — Господи, Айван, да нет же!
   Она снова поглядела на него. Он побледнел от гнева. У Лизы вдруг возникло непреодолимое желание погладить шрам на его щеке. Она уже готова была коснуться его лица, но тут в коридоре послышались голоса. Лиза повернула голову на шум, а Айван тут же зажал ей рукой рот. Увидев испуганный взгляд девушки, он молча приложил палец к губам.
   — Куда же она девалась? И лорд Айван тоже пропал, — услышали они голос Адели.
   — Он пошел за бренди, — ответил Уилмот. — Но вот о Лиззи я беспокоюсь всерьез. Похоже, она заблудилась в этом чертовом коридоре, среди всех этих комнат!
   — Не сомневайтесь: где мы найдем Айвана, там окажется и Лиза Альсестер, — усмехнулась Адель.
   — Адель, так говорить совсем не подобает, — заметила Глория.
   — Может быть, но что же здесь нового. Уже давно говорили, что она и этот ее красавец конюх…
   — Тише ты, ведьма, — перебил ее отец. — Не смей так говорить о Лиззи.
   — Хорошо, отец, — зло проговорила Адель.
   — Пойдемте дальше. Может, она вернулась в зал. Расспросим лакеев, может быть, кто-то видел ее.
   Уилмот с дочерьми удалились, и в коридоре снова наступила тишина.
   Лиза покраснела от стыда и унижения. Неужели все это тяготеет над ней, как проклятие? Неужели ей никогда не освободиться от сплетен и злословия?
   Она снова попыталась отворить дверь, но Айван помешал ей сделать это.
   — Выпустите меня отсюда, вы, хам! — произнесла она сдавленным голосом.
   —  — А потом Джорджу придется драться в школе из-за того, что сегодня вечером его сестра появилась в таком наряде, — резко ответил Айван.
   Лиза в страхе попятилась от него. Губы ее дрожали.
   — Это слишком жестоко, — прошептала она.
   — Тем не менее, это правда, — проговорил Трамор.
   — В таком случае вам придется вечно держать меня здесь взаперти, — саркастически заметила Лиза.
   Он посмотрел на нее так, как будто именно об этом и думал. Но прежде чем Лиза успела сообразить, что происходит, Айван вышел из бильярдной комнаты и запер за собой дверь.
   Лизе уже казалось, что она вот-вот сойдет с ума, когда дверь открыла одна из служанок маркиза и принесла Лизину шаль. Девчонка сказала только, что «лорд Айван считает, что шаль может понадобиться мисс Альсестер».
   Прикрыв грудь и плечи, Лиза поблагодарила служанку, вытерла слезы на глазах и осторожно вышла в коридор.
   Когда Лиза, наконец, вернулась к гостям, она посмотрела на Уилмота так, что он поежился. Но Айван, как и следовало ожидать, не обратил особого внимания на ее испепеляющий взгляд. Когда Лиза, извиняясь перед гостями за долгое отсутствие, пробормотала что-то насчет потерянной шали, он чуть заметно улыбнулся.
   С тех пор до конца вечера Лиза больше не взглянула на него. Они с Эвви попрощались с гостями рано, объяснив это тем, что Джорджа нельзя надолго оставлять одного. С Айваном Лиза распрощалась очень холодно, но он сделал вид, что не заметил этого, и даже поцеловал ей руку.
   Когда они сидели в карете Билингсворта, он обратился к Лизе:
   — На будущей неделе Пауэрскорт приглашает гостей поиграть в карты. Не поехать ли вам со мной, Лиззи? Конечно, вы бы просто понаблюдали за игрой. Я же знаю, как вы, леди, любите ездить в гости по вечерам.
   Лиза сделала вид, что не расслышала его слов. После той сцены, которая произошла между ними в коридоре замка, не следовало снова задевать самолюбие Уилмота, но Лиза слишком вымоталась, чтобы соблюдать светские правила вежливости.
   Все остальное время, пока они ехали в Фиалковую Лужайку, Уилмот молчал.
   Дома Лиза и Эвви убедились, что Джордж в их отсутствие не успел ничего натворить и вовремя лег спать.
   — Не разогреть ли молока? — спросила Эвви.
   — Ну, его. Не беспокойся. Сегодня ночью я уже не засну.
   — И я тоже, особенно если не услышу, куда ты девалась после ужина. Я так беспокоилась за тебя!
   — Уилмот прижал меня в коридоре, — начала Лиза. — А потом.. — Она запнулась, не зная, как рассказать сестре о странной встрече с Айваном.
   — А что потом? — испуганно спросила Эвви. — Неужели Уилмот?..
   — Нет, нет! Я была с Айваном, — выпалила вдруг Лиза, неожиданно для самой себя.
   — Как? С Айваном? — ахнула Эвви.
   — Я хотела убежать от Уилмота и, к сожалению, натолкнулась на Айвана. Но все было вполне невинно.
   — А что Айван думает о вас с Уилмотом? — спросила Эвви. — Ты рассказывала ему о вашей наметившейся помолвке?
   — Конечно, — ответила Лиза, немного подумав. — И это сообщение доставило ему удовольствие. — Про себя Лиза подумала, что она сказала правду. Ведь действительно, это известие доставило Трамору своеобразное удовольствие.
   — Ну, хватит обо мне, — продолжала Лиза, — Теперь ты мне расскажи о мистере Джонсе. У вас, по-моему, был очень интересный разговор за ужином. — С этими словами она встала и поставила чайник на угли в камине.
   — Лиза, а мистер Джонс действительно так хорош собой, как ты его описывала при нашей встрече у Бишопов?
   — Сегодня он был просто неотразим, — заметила Лиза. — Пожалуй, он был самым привлекательным из мужчин на нынешней вечеринке.
   — Нет, — возразила Эвви. — Вряд ли так оно и было. А как же Айван?
   — Разве ты забыла, Эвви, — напомнила Лиза, — ведь у Айвана лицо… с отметиной.
   — Но этот шрам делает его только еще привлекательнее. После твоего ухода, Лиза, Адель только и говорила о его «мрачной красоте» и «опасных взглядах». Наверно, в каком-то смысле мне даже повезло, что Господь лишил меня зрения. Лиза, неужели он и вправду так опасен?
   В это время закипел чайник, и Лиза встала. Думая о другом, она потянулась за чайником, забыв взять прихватку, обожгла руку и вскрикнула от боли.
   — Что случилось? — спросила Эвви в тревоге.
   — Я обожглась, — ответила Лиза, и во второй раз за эту ночь на глазах ее появились слезы.
   — О Боже! Сейчас я принесу масла, — воскликнула Эвви и оставила Лизу одну.
   Посмотрев на свою покрасневшую ладонь, Лиза вспомнила, как хотела дотронуться до щеки Айвана в комнате для игры в бильярд. Теперь она чувствовала себя так, словно осуществила это намерение.

Глава 6

   Деньги были на исходе. Лиза пересчитывала все, что у них осталось, сидя за туалетным столиком. То, что в последний раз прислала тетушка Софи, было уже истрачено, и Альсестеры стали теперь жить за счет сбережений, которые они копили несколько лет, чтобы уехать из Ноддинг Нолл и переселиться в какой-нибудь городок, например в Котсволдс, или снять квартиру в Лондоне. Им хотелось переселиться в любое место, где никто бы не знал о том старом скандале.
   Теперь этим мечтам, похоже, приходил конец, как и их средствам. Лиза взяла еще несколько фунтов из саше, где она хранила деньги. Как она хотела бы, чтобы родители сейчас были рядом и могли бы как-то поддержать ее!
   Лиза тяжело вздохнула и покачала головой. Увы, мечты не могли решить никаких проблем, тем более что их родители, люди эгоистичные и избалованные, едва могли бы чем-то помочь, даже будь они рядом. Наоборот, они бы, пожалуй, от нее самой ждали помощи и поддержки.
   Лиза положила саше под матрас. Оставалось добиться, чтобы Уилмот поскорее женился на ней. Придется отказаться от мечтаний о браке по любви. Как кошмарный сон вспоминала Лиза тот вечер и свою последнюю встречу с Айваном в замке. Какие уж тут мечты! Лиза иногда со страхом думала о долговой тюрьме. По ее расчетам, Альсестеры могли бороться с бедностью всего лишь около месяца, а потом бедность должна была победить их.
   — Лиза, иди посмотри! — донесся до нее зов Джорджа.
   Выглянув в окно, она увидела брата, который стоял во дворе, а рядом сидели два мастиффа Айвана! Лиза стала испуганно искать глазами хозяина, но его поблизости не было. Лиза выбежала во двор.
   — Джордж Александер Альсестер! — закричала она. — Зачем тебе понадобились эти звери? Тем более в воскресенье!
   — Лиза, не надо злиться. Айван разрешил мне ваять собачек с собой, но только чтобы я привел их обратно в замок. — Джордж погладил по голове одну из собак и посмотрел на сестру, ожидая ее одобрения, но не дождался.
   — Почему ты называешь его «Айван», а не «лорд Пауэрскорт», как следовало бы? — недовольно спросила Лиза.
   — Он сам мне сказал, чтобы я называл его так, — объяснил Джордж. — Это ведь его имя.
   — О Боже! — вздохнула Лиза.
   Брат посмотрел на нее как-то странно, будто хотел о чем-то спросить, но не знал, стоит ли задавать такой вопрос. После недолгих колебаний Джордж, наконец, решился:
   — Лиза, знаешь, Айван… то есть лорд Пауэрскорт говорит, что он когда-то у нас работал.
   Эти слова огорчили Лизу, но не удивили ее. Джордж, конечно, не мог помнить Айвана, ведь брату не было и четырех лет, когда Альсестеры уехали из своего родового дома. Поэтому она просто ответила брату:
   — Это было очень давно, Джордж.
   — Когда все мы жили в большом доме?
   — Да.
   Джордж задумался. Похоже, то обстоятельство, что его сестра в прошлом была знакома с Айваном, беспокоило мальчика. Почему-то ему даже захотелось защитить сестру. Но он сам, пожалуй, не знал, от чего именно.
   Вдруг Джордж нахмурился и решительно сказал:
   — Я отведу их назад, Лиза. Ты не любишь собачек, потому что ты не любишь Айвана… лорда Пауэрскорта.
   Лиза удивленно посмотрела на своего братишку. Она всегда нежно любила его, но сейчас к ее нежности примешивалось раздражение. Почему в устах детей самые обычные вещи звучат так резко?
   — Не то чтобы я не любила лорда Пауэрскорта, — ответила она. — Я просто не очень хорошо знаю его.
   «Не знаю, каким человеком он стал теперь», — подумала она.
   — Я уведу собачек, — повторил Джордж, поглядев на свою сестру вовсе не по-детски.
   Джордж повернулся и пошел по тропе, которая вела к замку. Оба мастиффа покорно последовали за ним, словно также признав свое поражение.
   Лиза рассердилась на себя. Она вовсе не хотела лишить Джорджа забавы. Они с Эвви давно обещали ему купить собаку, но у них все не хватало средств, чтобы выполнить это обещание. К тому же Лизе вовсе не хотелось признать, что из-за Айвана она могла настолько расстроиться, чтобы прогнать друзей Джорджа, пусть и четвероногих.
   — Джордж! — неожиданно для себя позвала Лиза. — Почему бы тебе не отвести собак к нам на кухню? Мы бы нашли для них какое-нибудь угощение.
   — Правда? — обрадовался мальчик, глядя на нее широко раскрытыми глазами.
   — Конечно, — кивнула Лиза, заставив себя улыбнуться. Девушка вздохнула и разрешила брату вместе с ужасными псами пройти через безукоризненно чистую гостиную.
   В следующую среду в замке Пауэрскорт снова принимали гостей. На этот раз их было немного: двое великосветских хлыщей из Лондона, Хилтон и Тридль, богатый аббат из соседнего прихода и, конечно, Уилмот Билингсворт.
   Мужчины играли в вист в библиотеке. Аббат первым вышел из игры. Он уселся у камина, ворчал, что ему сегодня не везет, и с нетерпением ждал, когда кончится первый роббер.
   Однако ставки в игре быстро росли, и, когда наступила очередь Тридла выходить из игры, он был даже рад этому. Вскоре к нему присоединился и Хилтон. Аббат был сначала рад возможности снова включиться в игру, но мало-помалу у него начало портиться настроение. Но все же священнослужитель продолжал верить в успех.
   — Знаете, до Лондона ехать далеко, и мы с Тридлем… Словом, нам пора собираться, — смущенно сказал Хилтон и поглядел на своего юного друга.
   — Но, джентльмены, вам нет сейчас необходимости возвращаться, — возразил маркиз. — Я могу устроить вас на ночлег в замке. Неужели вы хотите прекратить игру?
   — Увы, мы должны вернуться, — виновато проговорил Хилтон, вставая из-за стола.
   Тридл последовал его примеру.
   — Мы все запишем, Пауэрскорт, — произнес Тридль. — Я пришлю к вам человека при первом удобном случае. — По лицу его было видно, что он страшно рад возможности уйти.
   — Разумеется, при удобном случае, — заметил Трамор и позвонил, чтобы вызвать лакея.
   — Не стоит беспокоиться — поспешно возразил Хилтон. — Мы сами попросим, чтобы нам подали карету.
   Хилтон и Тридл попрощались и вышли, но сидевшим в библиотеке был слышен их разговор в коридоре.
   — Сколько мы проиграли? — с беспокойством спросил Тридл.
   — Слишком много, — мрачно констатировал Хилтон. — Нам остается только надолго уехать в Париж и надеяться, что Пауэрскорт забудет о нашем сегодняшнем визите.
   После того, как их голоса затихли, игроки в библиотеке разразились смехом.
   — О Боже, — проговорил Уилмот, отсмеявшись. — Я никогда еще не играл с такими слабаками. «Остается только уехать в Париж», — передразнил он под новый взрыв смеха.
   Однако аббат вскоре погрустнел.
   — Что же теперь делать? — спросил он. — Игроков осталось только трое, а я то надеялся еще отыграться сегодня вечером.
   — Мы ведь можем сыграть с «болваном», — заметил Трамор.
   — Вист с «болваном»? Прекрасная идея! — одобрил Уилмот. — Тогда вам нужно играть со мной, Пауэрскорт, а Джеймс останется без партнера.
   — Пауэрскорт будет играть с «болваном», — аббат бросил на Уилмота неприязненный взгляд. Он явно не собирался в ближайшее воскресенье молиться за Билингсворта.
   — Ну, хорошо, я сдаю карты, — проговорил маркиз. Он налил бренди себе и своим партнерам, после чего началась новая партия.
   Они играли еще около часа, и ставки стали даже выше, чем прежде. Аббат покрылся, потом и вытирал лицо рукавом, как простой поденщик. Уилмот стал очень бледным. Лишь один маркиз сохранял хладнокровие и невозмутимость, что еще больше раздражало его партнеров. Тем не менее, игра продолжалась. Аббат почему-то был уверен, что, как только он возьмет еще одну взятку, удача улыбнется ему. Уилмот же не мог прекратить играть просто из самолюбия. Но, когда ему пришлось поставить последнюю сотню, волнение его достигло предела. Трамор же хладнокровно наблюдал за каждым движением его рук.
   Последняя игра этого роббера была особенно напряженной. Трамор поднял ставки до неслыханной высоты, а аббат все не хотел остановиться. Уилмот смотрел на партнера, как на сумасшедшего, но тот, видно, считал, что получил некий знак свыше, и должен вернуться домой не беднее, а богаче, чем был прежде. Билингсворту ничего не оставалось, кроме как плыть по течению. Аббат с нетерпением ждал последней карты, с которой пойдет Трамор, и уже заранее потирал руки, но Уилмот ожидал этого хода со страхом, лицо самого Пауэрскорта было совершенно непроницаемым. Когда маркиз открыл карту, Уилмот побагровел.
   — Козырь, — объявил Пауэрскорт.
   У аббата отвисла челюсть. Вера его явно была поколеблена: дьявол в лице его противника одержал верх, теперь ему никогда не расплатиться с Пауэрскортом!
   — Послушайте, нам надо бы сыграть еще… — начал священнослужитель, но его перебил Трамор:
   — Если вы хотите, чтобы он вас услышал, то говорите громче.
   Маркиз посмотрел на Уилмота с нескрываемым презрением. Аббат поглядел на своего партнера и замер в изумлении. Билингсворт повалился на карточный стол.