Манаков Юрий. Гиперанатоксин

   Развернув сверток, увидел кучу холодного оружия: кончары; наконечники для копий и стрел; несколько сабель с рукоятками обтянутыми шершавой кожей - кажется, кожей акулы; пара ятаганов, каждый с очень широкой елманью и, что меня страшно обрадовало, - целый набор различных кинжалов и ножей. Отложив пока ножи в сторонку, взял в руки полутораметровый трехгранный кончар, осмотрел его и подумал, что 'кто-то сильно озабочен необходимостью пробивать кольчуги'. А еще - такой иголкой, если у тебя твердая рука, можно запросто успокоить обжору. Нужно только знать куда бить, а уж до смертельной точки в теле монстра кончар достанет обязательно. Всего булавок имелось двенадцать штук и с таким количеством смертоносных жал в запасе - можно попробовать вступить в схватку с белугами. Но мне это надо? Не факт.
   Я вздохнул и положил опасную шпильку обратно в общую кучу. Затем поворошил кучу наконечников и с интересом пригляделся к серповидному крюку. Он оказался идеально заточенным с внешней стороны и имел отверстие в основании. Подвешенный на канатик, крюк вполне мог работать, как китайский лянь или японский кусари - серп на цепи. Но ко всему прочему, у моего крючка имелись три когтеобразных зубца на шарнирах, которые в откинутом состоянии превращали его в якорек. Если использовать опять-таки канатик, то якорек трансформировался в очень приличную 'кошку'. Впрочем, было у него и третье применение - такой крюк на короткой ручке вполне мог заменить мне багорик, по которому я так исстрадался. Да и использовать его можно в самых неожиданных случаях - очень полезная вещь. Я с удовлетворением хмыкнул и отложил находку в сторонку.
   Потом с большим интересом стал ковыряться в кинжалах и ножах. На место своего утерянного - отобрал сразу два, почти равнозначных клинка. Оба, как родные, сидели в старых ножнах, имели отменную заточку и качество стали. Чтобы сделать выбор окончательно, - покидал ножи в дерево… У одного балансировка оказалась чуть лучше… это и решило спор. Ну вот, а я-то переживал о потерянном клинке.
   В завершение, снова завернул оружие в тюленью шкуру и перетащил сверток к старой и раскидистой иве необъятных размеров. Примерно на высоте трех метров над землей я, в свое время, заметил подходящее дупло. Вскарабкавшись по стволу, заглянул внутрь - то, что надо. Сухо и много места. Затащил сверток на дерево и запихнул в дупло. Отличная захоронка, глядишь - когда-нибудь и понадобится. А потом, я все-таки не привык проигрывать схватки вчистую. Тем более в первом раунде, даже, если против меня выступают шестиметровые бронированные монстры с хвостами. Так что, где-то не в столь отдаленном будущем, придется продолжить бой, вернуть свой старый нож обратно, довести дело до победного конца. Так сказать, восстановить свой статус непобедимого и беспощадного воина.
   Когда вернулся в лагерь, Атечи уже хлопотала у костра. Я без предисловий уселся завтракать и пить чай. Затем показал жрице свой новый клинок и спросил - чья это работа. Атечи долго вертела нож перед глазами, пожала плечами и, вернув нож, сказала, - что не знает.
   После этого мы ускоренным темпом собрали пожитки, уселись верхом и направились вниз по течению реки, курсом на запад. Там, в устье реки на корабле нас должны дожидаться Денрик и Солимпаса.
   Весь путь вдоль берега реки прошел без приключений. Один раз остановились перекусить и около пяти часов вечера вышли к высокому берегу Крино, там, где в нее впадала Лега. Как и положено наш кораблик стоял на якоре рядом с берегом, а оба жреца устроились на песчаном пляже у воды. С одной стороны их закрывала высокая куча сухого плавника, с другой - десятиметровая отвесная стена берегового обрыва. Оба сидели, пригорюнившись, у маленького костерка и над огнем у них висел котелок.
   Спуститься к реке в этом месте можно было лишь там, где берег разрезала глубокая балка. Мы отъехали на несколько сот метров вверх по течению и по дну оврага съехали к воде. Увидев наш караван, адепты воспряли духом и кинулись навстречу помогать, но сразу же тормознули и побледнели с лица, увидев Ляпу. Моему котенку это очень понравилось и она, закрепляя эффект, показала зубы и попыталась рявкнуть.
   – Кхэ. - Получилось не очень-то грозно, хотя зубы, а особенно их размер, произвели впечатление и добавили трепета. Пришлось цыкнуть на киску и сделать успокаивающий жест в сторону жрецов.
   Расседлав лошадей, все дружно направились к костру. Я сунул нос в котелок и понял, что жрецы варят осетровый малосол. Это нормально, но нездорово. В данный момент хотелось нечто особенное, диетическое и мясное. Подумал и подхватил лук и колчан с охотничьими стрелами. Мигнул Ляпе и мы вдвоем направились обратно. Поднялись по дну оврага и побежали к месту впадения реки. Там, когда мы проезжали мимо, я слышал характерный трубный двухсложный голос серых гусей 'га-га'.
   План охоты был на удивление прост. По нему, Ляпа должна пугануть стаю в моем направлении, а я уж не дам осечки, когда птички будут пролетать мимо. Надо сказать честно, - охотиться с собакой или с чем-то ее заменяющим - получается как минимум в два раза продуктивней и проще. Факт проверенный еще в прошлой жизни.
   Присев на корточки, постарался заложить образы предстоящей охоты в голову гепарда и, когда понял, что котенок твердо осознал свой маневр, мы разошлись в разные стороны. Я встал сразу за бровкой, невидимый для гусей, жирующих в камышах на зеркале водоема, и приготовился стрелять. Через несколько минут послышалось суматошное хлопанье крыльев - стая гусей начала разгон, а затем поднялась на крыло. Стрелять я начал с расчетом, чтобы подбитые птицы падали не в камыши, а на твердую землю. Поэтому немного подождал и выдал очередь из трех стрел.
   Серый гусь - сильная птица и в полете развивает скорость до девяносто километров в час, но против моих 'самонаводящихся' стрел у пташек не было никаких шансов. Из пятнадцати птиц в стае, первая тройка, легла, как спелые колосья под серпом, и, пронзенная стрелами, кувыркаясь воздухе, полетела к земле.
   Собрав добычу и вынув стрелы, попытался оценить трофеи. Под удар моей системы ПВО попали сильно зажиревшие крупные гуси светло-серой окраски. Зоб и брюшко в черных поперечных пестринах, клюв и лапы розовато-телесного цвета. Два самца килограммов по пять и самочка килограмма на четыре. Отличная добыча!
   Подхватив двух самцов и забросив их за спину, я благосклонно кивнул Ляпе, предлагая подхватить самочку. Таким образом, мы довольные друг другом направились обратно к костру, где нас уже ждали с нетерпением. За время нашего отсутствия адепты успели полностью подготовить лагерь.
   Пока Атечи занималась двумя птичками у воды, а Ляпа третьей пташкой в сторонке за кустами, я навалился на осетровый малосол и еще неизрасходованные запасы зернистой икры с корабля. Все получилось очень мило и по-домашнему. Завершив основную часть ужина, и тем самым, заложив прочный фундамент, почувствовал приятную сытость в организме и продолжил ударную стройку. К моменту окончания кладки стен, вскипела вода в малом котелке - оставалось только заварить чай. И на финишной прямой, цепляя ложкой икорку, откусывая от лепешки и прихлебывая ароматный напиток, достойно закончить процесс насыщения, оформляя у домика насыщения прочную двухскатную крышу.
   Отвалившись от импровизированного стола, в расслабленном состоянии посидел у костра, наблюдая, как Атечи потрошит птиц - судя по всему, одного из гусей она собиралась замариновать и использовать позже. Повернулся к адептам и выслушал краем уха, одобрительно кивая рассказу, короткую сагу о их не хитрых приключениях на воде. Не дослушав до конца, решил сделать одну полезную вещь, достал из походного мешка тонкий канатик длиной метров двадцать, а из своего рюкзачка катушку с миллиметровой ниткой 'динемы' и дважды заплел ее для прочности в веревку. Получился тросик, ничем не уступающий по крепости металлической цепи. По крайней мере, полтонны веса веревка выдержит без напряжения, да и перерубить ее ножом будет очень непросто. После чего достал свой универсальный крюк и подвесил его на этот комбинированный канатик.
   С удовольствием посмотрел на результат работы. Затем раскручивая на веревке над головой, покидал на точность, целясь в деревянный пень, и одобрительно хмыкнул. При желании, таким оружием я без напряжения срублю голову кому угодно на расстоянии метров десять-двенадцать. Причем, смогу сделать это неоднократно - со скоростью двенадцать 'выстрелов' в минуту. Позже нужно будет озадачить Атечи, чтобы сшила удобную сумку, которую можно было бы подвешивать на пояс, и отдельно, а может и в общем ансамбле - чехол-ножны для крюка.
   Завершив эксперименты, отложил новое оружие в сторонку, привалился спиной к сухой лесине и, разглядывая еле видимый противоположный берег реки, отстранено подумал, что несмотря на некоторые нюансы, и непроизвольно почесал поврежденный в предыдущих боях бок, пока все идет хорошо. Это только в книжках главный герой может проехать сотни миль и выдержать множество схваток без единой царапины. На практике все гораздо суровей. За счастье и удачу можно считать, когда жив и относительно здоров.
   Прикрыл глаза и внутренним зрением осмотрелся - поблизости, кроме нас, не было ни единой человеческой души. Снова открыл глаза, повалился на песок и, глядя в чистое и бездонное небо, констатировал, - хорошо!
   Утром проснулся рано, но Атечи, стараясь не шуметь, уже суетилась рядом с костром как пчелка. Выскочив из-под навеса, скинул с себя все, что было, и с разбега ввинтился в чистые и прохладные воды реки. С ходу ушел на глубину и поплыл немного наискосок, стараясь не дать снести себя течению. Пронырнув метров сто, вымахнул на поверхность бешеной касаткой и, включив вторую скорость, поплыл стремительным кролем, преодолевая напор воды. Сменил кроль на брас, затем на баттерфляй и успокоился, только отплыв от лагеря примерно на километр. Перевернулся на спину, раскинул руки и дал захватить себя быстрому потоку. Просто наслаждение… есть в жизни приятные моменты.
   Когда снесло течением почти до места стоянки, поплыл на спине, стараясь продемонстрировать классический гребок профессионального пловца. Не без шероховатостей, но в целом, получалось. Выскочив на берег, чтобы подсохнуть, побегал и попрыгал в рваном ритме, поработал с тенью. И довольный легкой разминкой - направился к костру, где Атечи уже расставляла мисочки и горшочки.
   Принюхавшись к содержимому накрытого стола, понял, что сегодня у нас грибной и гусиный день. Гвоздем программы являлся котелок с тушеным гусем, порубленным на порционные куски и обжаренным вместе с луком и грибами. Причем, в посуду, где жарился гусь, в процессе готовки добавили муки и красного виноградного сока, а в самом конце присыпали нашинкованным укропом. Попробовав кусочек из котелка, сглотнул слюну и выдал оценку.
   – Однако! - После чего без промедления приступил к военным действиям, безжалостно уничтожая куски гусятины, которые исчезали, как солдаты в цепи атакующего неприятеля, под плотным пулеметным огнем. Временами, приходилось отвлекаться на салатики и прочие легкие закуски, из которых я бы выделил грибную икру, поджаренную с рубленым луком и растительным маслом, заправленную уксусом и солью. Дешево и сердито, но завтрак удался.
   Отдохнув немного, после напряженных гастрономических усилий, достал карту и несколько минут изучал, предстоящий маршрут до Таши. Сразу за рекой, на всем протяжении пути, правобережье представляло собой пустынную местность и лишь редкой цепочкой, в среднем на расстоянии нескольких десятков километров от Крино, имелись оазисы. А оазис - это гарантированное наличие питьевой воды и замкнутый экологический мирок, что с одной стороны, очень любопытно, а с другой - можно устроить качественную и экзотическую ночевку. Прикинув по карте оптимальный путь, наметил к посещению два островка растительности из семи возможных. Свернул карту и махнул рукой, созывая производственное совещание.
   Строго оглядев каждого из членов команды, сказал.
   – Намеченный ранее план остается в силе и почти не меняется. На корабле по реке до Горького ключа поплывут двое - Денрик и Солимпаса. Я, Атечи и Ляпа двинемся к источнику верхом по берегу реки. - Посмотрел на жрецов и приказал. - Вы остановитесь рядом с Горьким ключом и будете ждать до тех пор пока я вас не найду. Все понятно. - Адепты дружно закивали. - Ну вот и хорошо. Вопросы есть? - Денрик слегка помялся и спросил.
   – А когда мы поплывем на Черную горку? - Я усмехнулся и сообщил.
   – Как только, так сразу. Но сначала нужно начистить физиономии бандитам из логова Таши и стереть с лица земли этот гадючник. Потом мне надо задать пару вопросов шаману племени, ну тому, который имеет кликуху - Бешеный Пес. А уж затем - прямиком на праздник. Себя показать и на других посмотреть. Кстати, а когда на Черную горку прибудут Карайя и остальные?
   – Скорее всего, они уже там. Отправились они в путь почти одновременно с нами - вечером того же дня. Алиманы должны были дать лошадей и сопровождение. - Я ухмыльнулся и подумал, - 'сопровождение - это читай - конвой, а шаг вправо, шаг влево - расстрел'. Еще раз оглядел адептов. Выяснилось - вопросов больше нет. Очень хорошо.
   Поднялся и направился к лошадям, следом двинулись Атечи и Ляпа. Оба жреца пошлепали по мелководью к кораблику.
   Наш караван снова прошел по оврагу, вырвался на простор и минут десять двигался вдоль обрывистого берега Леги вплоть до фундаментальной песчаной осыпи. Здесь, утрамбованный за многие годы, тысячей копыт лошадей и джейранов, имелся удобный спуск к воде и вполне приличный брод. Река разливалась широким плесом и глубина на всем протяжении брода - не превышала полутора метров. Так, что форсировали речку без всяких проблем.
   Выскочив на противоположный берег, пришпорили лошадей и на рысях двинулись курсом на север. Окружающая местность разительно отличалась от той, где уже побывали. За спиной мы оставили разнотравье - в основном бедноватое, окрашенное в тусклые и блеклые тона и состоящее из ковыля, типчака, тимьяна, песчанки и прочих многочисленных представителей степных растений. Здесь же, постоянно встречались засухоустойчивые полукустарники - полыни, солянки и прутняки. Причем, все это было какое-то - разбросанное и несомкнутое. Постоянно чередовались участки и пятна, сильно отличающиеся по составу трав. Рядом с сизо-зелеными побегами ядовитого ежовника можно было найти, как высокие стебли прутняка с войлочноопушенными ветвями и пушистыми листьями, так и жесткие - с колючими листьями, растопыренные ветви солянки. Особенно не понравились клочки земли, заросшие различной колючкой - чертополохом, дурнишником и рогачом. И лишним напоминанием, что рядом начинается пустыня, стали попадаться солончаки, с произрастающей и процветающей на них вездесущей солянкой.
   В этом обезвоженном и безрадостном мире грело душу лишь одно - то, что в нескольких километрах на запад протекает полноводная река и, чтобы умереть от жажды, нужно специально постараться. Однако, глядя по сторонам, на солончаки и пятна такыров, напоминать себе об этом приходилось постоянно.
   Но дорога была отличной и ровной. Мы в хорошем темпе продвигаться по ней на север. Ближе к вечеру отклонились в сторону реки. Встретив очередной овраг, заросший колючим кустарником, по дну балки спустились к воде. Разбили лагерь и Атечи, ускоренным темпом, приготовила в двух видах гуся, которого замариновала еще на прошлой стоянке. На первое - сделала гусиный шашлык, пожарив на прутиках. При этом, ухитрившись почти не вытопить и не сжечь жир. И на второе - произвела на свет жареные, до состояния хрустящей корочки, порционные куски в котелке с маслом, постоянно поливая их жиром и выделяемым из мяса соком.
   После ужина я поднялся на бровку обрыва и уже привычно осмотрелся. По правобережью на десяток километров во все стороны - ни единой живой людской души. На противоположном берегу засек суматошное шевеление и суету. Ну, как же, как же! Праздник Черного коня! В кои века, есть возможность посмотреть на Представителя Господа, а если повезет, так и вломить ему - по самое не балуйся. Событие, мля!
   Я - в лице Панкрата, наблюдая это безобразие, снисходительно усмехнулся, но мой Зверь, неожиданно проявил характер, выглянул на мгновение и заставил выдать в пространство широкой степи, то ли рык, то ли вопль - предвкушения и радости. От этого проявления чувств - обычный человек мог поседеть до времени или остаться заикой на всю жизнь. А Ляпа - шарахнулась в сторону, повалив пустой котелок, и дрожа забилась в кусты. В первый момент мне даже показалось, что оживление на западе слегка попритухло, но это, конечно, от Лукавого. Расстояние уж больно велико. Не услышат. Но все равно - знай наших! Я искренне рассмеялся и начал спускаться вниз.
   Утром закусили остатками вчерашней трапезы, выбрались из оврага и снова устремились на север. До полудня вырвались на довольно протяженный язык такыровой пустыни. По моей оценке, здесь нужно повернуть на восток. Если проскакать еще километров шестьдесят, то можно выскочить к первому оазису из тех, что я наметил для посещения.
   Дорога проходила по плотным глинистым и суглинистым наносам, которые имели идеально выровненную трещиноватую поверхность. Местами на земле встречались зеленоватые пятна - лишайники и сине-зеленые водоросли. Еще реже попадался черный саксаул и полукустарниковые солянки. По этому безграничному хайвею такыра мы летели словно на крыльях и ближе к вечеру достигли оазиса.
   По первому впечатлению перед нами раскинулся участок лесса, его еще иногда называют - эфемеровой пустыней. Сбросив скорость, мы въехали трусцой на роскошный и сплошной зеленый ковер.
   Я остановил движение и соскочил на землю. Очень сильно захотелось пройти пешочком по зеленому ковру. Передав поводья Атечи и утопая по колени в разнотравье, направился в строну небольшой рощи. Настроение было приподнятое. Я шел с изумлением подглядывая под ноги и по сторонам. Луг просто ошеломлял красками и разнообразием трав и цветов: пустынная осока, мятлик, лилия, дикий чеснок, спаржа, эремусы, тюльпаны, павлиний мак, самые разные зонтичные и прочее… и прочее… Просто сказка… Я повеселел и подумал, что 'давненько уже не ел хороших салатиков. А здесь есть, где развернуться вегетарианцу и мастеру-кулинару'. Похоже мысль посетить оазис окажется плодотворной и сытной.
   Лесной массив, к которому я направлялся, пребывал в самом центре райского местечка. Он плотной стеной раскинулся по берегам маленького озера, закрывая водоем от моего взора. Подойдя ближе, сквозь переплетение веток и листвы увидел очертания крыши какого-то строения. К нему, петляя через заросли, вела широкая тропинка. Отметив, что засвербело в носу, что как известно, не к добру, махнул рукой жрице, чтобы оставалась на месте. После чего в одиночестве двинулся дальше.
   Тропинка вывела на поляну у берега озера. Вплотную к воде стояло старое сооружение непонятного предназначения. Больше всего одноэтажное здание напоминало маленький храмовый комплекс или вычурный планетарий. Центром комплекса был полусферический дом высотой метров пять-шесть. Вплотную к нему с разных сторон присоседились две цилиндрических башенки, чуть выше дома и диаметром метра три с половиной. Одна из башен своим основанием была полностью погружена в воду озера. Ни окон, ни дверей со стороны полянки у комплекса я не заметил.
   Прикрыв глаза, попытался внутренним зрением осмотреть помещения изнутри. В первый момент все шло по накатанной дорожке. Я перенесся вплотную к стенам и попытался найти маленькую щелочку. С ходу не получилось и, осторожными касаниями слепого человека, стал осматривать всю полусферическую поверхность. Фиг вам. Минут пять я елозил по стенке, как таракашка, нащупывая маленькую щелку, чтобы пролезть внутрь, но даже малюсенькой трещинки в ней не нашел. Абсолютно ровная и непроницаемая преграда. Лишь в одном месте обнаружил цепочку из семнадцати неглубоких выемок, которая навевала на мысль, что со стороны озера по стенке выдали очередь из крупнокалиберного пулемета.
   С огорчением вздохнув, перешел к изучению башенок. Та, которая находилась дальше от озера, имела похожую поверхность - полное впечатление, что передо мной монолит. Аналогичная фактура у материала имелась и у башенки в воде, но я решил осмотреть и подводную часть… здесь меня ждал успех.
   Отверстие у башни было. Оно находилось полностью под водой. Установив сей факт, вышел из режима и задумался. - 'Что-то непохожи эти постройки на произведения средневековых мастеров'. Вздохнул и направился к стенке центрального сооружения. Остановился в шаге и внимательно осмотрел сероватую поверхность - цвета полуденного пасмурного неба. Очень похоже на монолитный бетон, но не бетон - это точно. Протянул руку, постарался провести пальцем по стенке и… получил ментально-энергетический удар сокрушительной силы. Как результат, меня отшвырнуло в сторону метров на шесть и на короткое время я потерял сознание.
   Очнулся, лежа на спине, почти в центре полянки. В глазах мелькали черные кляксы, а руки и ноги потеряли чувствительность и стали словно ватные. Слегка проморгавшись, шевельнул головой и попытался подняться на ноги, но максимум чего достиг, это уселся на пятую точку, бормоча себе под нос, - 'говорило же тебе Панкрат в свое время подсознание, что эксперименты тебя погубят, и до добра не доведут… Не внял предупреждениям и вот результат…'
   Я просидел на заднице, тупо глядя на здание, не менее получаса. Наконец, по рукам и ногам будто забегали невидимые букашки с шершавыми ножками. А через несколько минут, легкие покалывания от ножек насекомых перешли в уколы приличными иголками, временами болезненными до такой степени, что я не выдержал, и заорал благим матом, поминая всех святых и их родственников до десятого колена. Впрочем, это продолжалось недолго - пару минут и закончилось резко - словно обрезало.
   С грехом пополам взгромоздившись на карачки, довольно долго находился в этом положении, затем титаническим усилием воли заставился себя подняться на ноги и, покачиваясь, как лодочка на крутой волне, заковылял обратно по тропинке.
   А как только перед глазами открылся вид на луг с эфемерами, я увидел странную картину. Атечи, размахивая сабелькой, раз за разом, повторяла один и тот же маневр - разгонялась на дистанции нескольких метров и со всего маху натыкалась на невидимую преграду в самом начале тропинки. Вязла в невидимой преграде, шипела дикой кошкой, пытаясь протиснуться, и ее отбрасывало назад. А она с остервенением разгонялась снова… На сердце потеплело - девочка, услышав мой вопль ужаса и боли, спешила на помощь. И ей было до фонаря, что пропускают сюда далеко не каждого…
   Как так получается, я себе примерно представлял. Конечно, никакой стенки или, там, силового барьера в действительности не было, а было, скорее всего, нечто, охраняющее этот объект и действующее на расстоянии на нервную систему человека. Начиная с некоторой дистанции, сторож перехватывал команды передаваемые мозгом человека своим органам… И вместо команды - шаг вперед, тело и мышцы получали от него приказ - шаг назад. Так сказать, - в нейроимпульсах команд менялся плюс на минус. И, кажется, я теперь понимаю, как защищают себя храмы, и почему никто посторонний не может войти внутрь. В принципе, такая защита не универсальна - можно повернуться спиной и пройти на противодвижении, но и здесь наверняка предусмотрена какая-то подлянка… для особо хитрозадых. Так что лучше не экспериментировать…
   Свои безуспешные попытки преодолеть преграду Атечи оставила сразу, как только заметила меня, выходящим из-за кустов. А я на ватных ногах, криво улыбаясь, помахал ей успокаивающе рукой. Жрица обмякла и, два раза промахнувшись, с третьей попытки вложила саблю в ножны. Спотыкаясь на каждом шагу, я добрел до девушки и она подхватила меня под руку. Заглянув ей в глаза, увидел в них нешуточную тревогу и, кажется… любовь. Обхватил за плечи жрицу, можно сказать - повис на ней и, поддерживаемый с одной стороны, поплелся на заплетающихся ногах прочь от негостеприимного места.
   Бросил взгляд на небо - солнце зашло совсем недавно. На еще светлом небе показались первые, самые яркие звезды. Убираться из оазиса не солоно хлебавши было поздно, хотя и хотелось. Но придется все-таки заночевать здесь.
   Атечи все поняла без слов, осторожно усадила меня на травку и побежала к лошадям, так что - когда я слегка оклемался и смог самостоятельно доковылять до лагеря, она успела поставить полог и расстелить медвежьи шкуры. Не очень четко воспринимая окружающую действительность, забыв про ужин, рухнул на постель и отрубился.
   Проснулся рано утром и отметил, что - если и остались болезненные явления в организме, то их можно воспринимать, как легкий и ненавязчивый фон. В нескольких шагах от меня сидела Атечи в обнимку с Ляпой и клевала носом на посту. Я поднялся на ноги, кивнул жрице, которая суматошно встрепенулась со сна, и приказал занимать мое место на лежанке.
   Часа полтора, после того как мы поменялись местами, просидел в позе лотоса, стараясь обнаружить и устранить любые шероховатости в организме. Их оказалось на редкость много. Хорошо меня приложили на полянке… качественно… от души. Пришлось медитировать и собирать энергию жизни по крохам на всех уровнях, начиная с эфирного тела, через астральное, ментальное и духовное, заканчивая космическим единением со всем миром. И повторять это потребовалось трижды. Потому что сначала на ментальном, затем на космическом - все рассыпалось прахом…