Маркеев Олег. Странник, Серый Ангел

   - Иосиф Давидович, будьте добры, еще раз разъясните вашему клиенту его права. И где он находится, - стальным голосом произнес Злобин.
   Самсонов развернулся к нему лицом и злобно запыхтел.
   - После этого я попрошу уточнить гражданина Самсонова, следует ли понимать его слова как угрозу лицу, находящемуся при исполнении служебных обязанностей. Четко, ясно и под протокол. - Злобин вбивал слова, как гвозди в стену. Вопросы есть? Прошу садиться.
   Он указал на два стула перед столом.
   - Не садиться, а присесть, - ворчливо поправил его Самсонов, плюхаясь задом на убогий казенный стул.
   Но по всему чувствовалось, что психологическую дуэль он проиграл. Злобин все же решил размазать клиента окончательно. Хуже не будет, а Делу может быть польза.
   Он указал на трубу от батареи слева от локтя Самсонова. Краска была стерта до металла.
   - Многие лишь присаживались, как вы выразились, на этот стул, но так трепыхались, что приходилось приковывать наручниками. В них они и уходили отсюда. Сидеть дальше.
   Самсонов инстинктивно отстранился от трубы.
   "Вот так, Хрюн Моржов, - со злорадством отметил Злобин. - Сейчас мы из тебя вообще ветчину в вакуумной упаковке делать будем".
   - Итак, начнем. - Злобин придвинул ближе к "клиентскому" краю стола диктофон. - Шестнадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Запись произведена в помещении Останкинской прокуратуры. Допрос свидетеля Самсонова Фаддея Львовича. По делу о смерти гражданина Мещерякова.
   - Я что-то не въехал, оно что, не закрыто? - Самсонов повернулся к адвокату.
   Тот засемафорил глазами, призывая клиента унять пыл.
   - Прошу прощения, имею вопрос от имени своего клиента, - начал отрабатывать оклад адвокат. - Разве дело не закрыто?
   - Не знаю, откуда у вашего клиента такая информация, - ответил Злобин.Мне же извест
   но, что проводилась проверка, в ходе которой с вашего клиента снимались показания. Решение
   об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное ОВД, отменено прокурором Останкинской
   прокуратуры как необоснованное. Принято решение о возбуждении уголовного дела по признакам
   сто пятой статьи - убийство. В порядке надзорадело принял к производству я. Представляюсь:
   Злобин Андрей Ильич, прокурор Управления по надзору за законностью в органах следствия, Генеральная прокуратура. Кстати, ваши документы: попрошу на стол.
   Первым паспорт в дорогой кожаной обложке выложил Бронштейн. Самсонов немного погодя вытащил из внутреннего кармана истрепанную и замусоленную, как у шабашника, краснокожую книжицу.
   Злобин с иронией посмотрел на паспорт, потом на его обладателя. Самсонов заметно смутился. Конечно, на "мерс" деньги нашел, а выправить себе пристойного вида документ пожадничал.
   Охранник через адвоката передал свой паспорт последним. Как и ожидалось, Самсонова сопровождал Иван Шевцов. Злобин начал листать его паспорт с последней страницы, делая вид, что задержался из-за прилипшей к обложке страничке. Успел разглядеть на ней спецотметку, спрятанную в мелком шрифте: Шевцов стоял на спецучете по линии МВД, сам того не зная. Очевидно, из-за специфических знаний и навыков, полученных в учебном центре софринской бригады.
   По всем правилам, охранника следовало выставить за дверь, но Злобин решил, что прессовать лучше всех скопом, авось что-нибудь и станцуется.
   Он внес паспортные данные в протокол, вернул документы владельцам, дождался, пока паспорта не окажутся в карманах.
   - Итак, гражданин Самсонов, что вы можете показать о своих взаимоотношениях с Мещеряковым?
   Самсонов откашлялся в кулак. Набрал полные легкие воздуха, но через секунду выдохнул его, не произнеся ни слова.
   - Вы не поняли вопрос, свидетель?
   - Понял, а что говорить-то? Адвокат пришел на помощь.
   - Фаддей Львович хотел сказать, что с Мещеряковым его связывали исключительно деловые интересы, - как можно солиднее произнес он.
   - Свидетель, подтверждаете?
   - Да. - Самсонов развалил толстые ножки, полез в карман за сигаретами.
   В руке охранника за его спиной тут же появилась зажигалка. Газовый "Ронсон" в золотом корпусе.
   - Здесь не курят, - осадил Злобин. - Это не считается давлением на свидетеля, Иосиф Давидович?
   Адвокат состроил улыбку. Самсонов с недовольным видом убрал пачку. Лицо его цвета свиного бока опять налилось красным.
   А зажигалка осталась у Шевцова. Тот стал крутить ее между полусогнутыми пальцами, ловко гоняя вверх-вниз.
   "Уже полдела. - Злобин отвел взгляд от мелькавшей зажигалки. - Обязанность давать прикуривать шефу - раз. И привычка крутить что-нибудь в пальцах - два. Если верить психоаналитикам, явный признак подсознательной некрофилии: тяги к виду смерти, любованию страданиями и прочей гадостью, чего на войне навалом. Впрочем, чего еще ждать от спецназовца".
   - Когда начались ваши отношения с Мещеряковым, какой характер они носили?
   - Знаю его два года. Примерно. Познакомились, когда Мещеряков работал в одном нефтяном концерне. У меня с ними были финансовые дела, а он работал у них консультантом. Потом ушел, осенью восемьдесят шестого, если не изменяет память. Как-то заявился он мне, предложил одну операцию на бирже. Вложил какие-то крохи, остальное я добавил кредитом. Сам не знаю как, но у него станцевалось. Мне стало интересно, и я взял его в партнеры. Он, скажем так, оказывал мне консультационные услуги. - Самсонов переводил взгляд с адвоката на Злобина, но оба выжидающе молчали. Пришлось продолжать. - Работал он за процент от прибыли. Остальное узнайте в налоговой.
   - Каков был характер консультаций? Адвокат решил, что оклад и злобный взгляд хозяина обязывают вмешаться.
   - Андрей Ильич, мой клиент хочет сказать, что сотрудничество нашей компании с Мещеряковым было достаточно обширным и шло по целому ряду направлений. При необходимости и по официальному запросу мы готовы предоставить вам всю необходимую документацию. Что же ка-, сается личной жизни потерпевшего и его деятельности вне нашей компании, никакой информацией на данный счет не располагаем. - Бронштейн выдержал паузу. - О чем нами было заявлено на предыдущем допросе. Больше моему клиенту добавить нечего.
   - Насколько надежным партнером был Мещеряков? - Злобин пропустил мимо ушей шпильку адвоката.
   Самсонов фыркнул.
   - Он же был - во. - Он покрутил пальцем у виска. - Шибзданутый на всю голову. Нет, информацию гнал четкую, тут претензий нет. И схемы разрабатывал, что Березовскому,даже не снились. Но надежным - это не про него.
   - В чем это выражалось? - Злобин моментально ухватил след. Вернее, мотив. Как из подвала - гнилой картошкой, пахнуло извращенной логикой и моралью блатных: клиент - лох, а деньги лоху не нужны. Отъем денег мог проходить с применением всего набора средств - от хитрости до физического воздействия.
   - Ну, допустим, берем дефолт. - Самсонов напустил на себя вид шулера, объясняющего азы преферанса новичку. - Просчитал его Мещеряков чуть ли не за полгода. По людям раскладку дал, кто как себя поведет. Сбылось, между прочим. Схему откачки средств прописал, как в букваре, бери и делай. Начали крутить, а он в Калининград ломанул. Рыцарей изучать! Прикиньте, мы в мыле, а он там на металлолом с костями пялится.
   - Хотите сказать, что он вас этим подвел? Адвокат тихо крякнул в кулак. Самсонов сигнал принял.
   - Нет, само собой, он не подставлял. Упаси боже! Просто работал я один, один нервы себе трепал... А он только карты астрологические разглядывал, да советы подавал. И то если найти его удавалось. - Самсонов запыхтел, багровея. Но быстро взял себя в руки. - А потом у него пере-клин пошел. В смысле ничего не видел. - Он захлопнул глаза ладошкой. - Вот так сядет и говорит: "Не вижу, ничего не вижу!" Блин, просто Станиславский какой-то.
   - Мой клиент хочет сказать, что Мещеряков в своих прогнозах использовал некоторые нестандартные методики. Из области парапсихологии, если вам это что-то говорит.
   - Фарт у него кончился и фишка больше не шла, - Самсонов перевел на общедоступный слова адвоката. - Короче, покажи ты бумажку, Ося. А то я уже взопрел весь.
   Адвокат достал из портфеля лист бумаги в пластиковой папочке.
   - Вот документ о передаче Мещеряковым в доверительное управление на неограниченный срок всех активов, находящихся в ведении компании "Самсон". Проще говоря, он отошел от дел.
   - Дайте взглянуть.
   С первого взгляда Злобин понял: это второй экземпляр документа, переданного ему Юлией Варавиной.
   - Вот так отдал пять миллионов? - усомнился Злобин.
   - Я же говорю - во! - Самсонов покрутил пальцем у виска.
   - Спешу заметить, не отдал насовсем, - вежливо вклинился адвокат. - Через три года он мог отозвать средства, заранее уведомив о своем решении.
   - Лично уведомив? - Злобин прочел строчку в пункте договора.
   - А как же иначе? - расплылся в улыбке адвокат.
   Злобин заполнил бланк, передал адвокату.
   - Документ я временно изымаю для экспертизы. На срок в семь дней. Ознакомьтесь и подпишите.
   Пластиковую папочку он, развернувшись, бросил в сейф и захлопнул дверцу.
   Наступила мертвая тишина. Адвокат беспомощно хлопал глазами, Самсонов полураскрыл губастый рот. Лишь Иван Шевцов сохранил непроницаемое лицо, только зажигалка, разбрасывая зайчики, сновала между пальцами.
   - Далее. - Злобин наклонился вперед, удостоверился, что диктофон мотает пленку, и откинулся в кресле. - Гражданин Самсонов, поясните следствию, о чем шла речь на вашей встрече с Мещеряковым, состоявшейся седьмого сентября в промежутке с одиннадцати до одиннадцати тридцати утра?
   Самсонов стал хватать воздух ртом, как карп, которого уже купили, но еще не стукнули палкой по загривку. Адвокат сам опешил и прийти на помощь клиенту не смог. Злобину показалось, что во взгляде Шевцова, впившемся в загривок шефа, мелькнуло злорадство. И еще что-то, чего он за краткостью момента рассмотреть не смог. Самсонов, будто почувствовав холодок сзади, вскинул руку и пальцем поскреб затылок.
   - Это была чисто деловая встреча, не так ли, Фаддей Львович? - как школьнику у доски, подсказал клиенту Бронштейн.
   Самсонов крякнул и кивнул.
   - Поясните, - не отцепился Злобин.
   - Ну, сказали уже, по делам заскочил.
   - Если верить документу, деловые отношения ваши неделю назад были прерваны. - Злобин пальцем через плечо указал на сейф.
   - Ну, мы нового, само собой, ничего не мутили, - нашелся Самсонов. - Так, спросил, есть ли претензии. Покалякали. Над дефолтом похохотали. И я уехал.
   - Вы присутствовали на встрече? - обратился Злобин к Шевцову.
   - Нет, - ровным голосом ответил он. - Сопроводил шефа до дверей и остался ждать.
   Самсонова будто сзади треснули кулаком по затылку.
   - Подтверждаете, свидетель? - обратился к нему Злобин.
   - Да, - выдавил Самсонов.
   "Вот и сделали из тебя нарезку, Хрюн, - мысленно съязвил Злобин. - Жаль, что не я".
   - Как вел себя Мещеряков? Ничего подозрительного?
   - Он чумной какой-то был. Будто всю ночь гулял.
   "А в протоколе осмотра трупа написано, что чисто выбрит и голова помыта шампунем", - подумал Злобин, согласно кивая.
   - Почему в показаниях, данных следователю Шаповалову, вы умолчали о том, что были последним, кто видел Мещерякова живым?
   - Маленькое уточнение, господин следователь, - встрял адвокат. Последними его видели те, кто находился во дворе, когда он свесился с подоконника.
   - Очень существенное замечание, Иосиф Давидович. Исправляюсь. Вы, свидетель, вообще не упомянули о том, что видели Мещерякова в день его смерти. - Злобин развернул папку к Самсо-нову. - Вот ваши показания. Читать будете?
   Самсонов сидел неподвижно, руки безжизненно лежали на коленях, как у статуй фараонов.
   - Вы меня слышите, свидетель? - окликнул его Злобин.
   - Да, - очнулся Самсонов. - Не заявил не из желания ввести в заблуждение следствие. Посчитал, что ничего существенного они не добавят. Ну, был Мещеряков с большим прибабахом, захотелось ему в окно сигануть, кто в этом виноват? А у меня важные переговоры шли. С испанцами. Как на меня партнеры смотрели бы, если б меня через раз в прокуратуру тягать начали! Вот освободился - и к вашим услугам. По первому зову явился.
   - Да, прошу отметить, - влез адвокат. - Мой клиент дал все исчерпывающие показания и в дальнейшем обязуется сотрудничать со следствием. Как законопослушный гражданин нашей страны. - Он посмотрел на шефа так, словно тот был обязан тут же выдать ему премию в размере тройного оклада.
   - Предъявить вам все равно нечего? - В Самсонове сквозь броню финансиста вдруг проклюнулся фарцовщик, доставленный в отделение.
   - А я вызывал вас не для предъявления обвинения, Фаддей Львович, возразил Злобин. - Просто хотелось прояснить некоторые детали. На сегодня все.
   Злобин вскользь глянул на Шевцова. Теперь точно разглядел, что в глазах охранника, вперившегося в затылок шефа, отсвечивает холодная бритвенная сталь.
   Глава девятая
   "ГОСПОДЬ, ХРАНИ МОИХ ДРУЗЕЙ!"
   Ланселот
   Злобин пил горячий кофе и щурился от удовольствия, вспоминая только что закончившийся допрос.
   Вопросов после него осталась масса, но Злобина интересовал лишь один: кто кого держит на крючке - Самсонов охранника или Шевцов шефа.
   В самое ближайшее время вопрос мог проясниться весьма кардинальным образом. Либо Самсонов отправит малой скоростью вниз по Москве-реке охранника, фактически подставившего его прокуратуре, либо Шевцов всадит что-нибудь острое в поросячий бок шефа. Без трупа тут не обойдется, понимал Злобин, не те нынче нравы. А два трупа - это уже цепочка. Из которой легко сковать цепь для этапника.
   Дверь без стука распахнулась, и на пороге возник сам Григорий Валерианович Груздь. По-хо-Лзяйски вошел в кабинет.
   - Андрей Ильич, смотрю, совсем обжился. Может, останешься?
   - Как начальство прикажет. - Злобин отставил чашку.
   Стулья и кресла явно не подходили к размерам Груздя, и он, повозившись, устроил зад на рабочем столе отсутствующего Коли.
   - А где этот орелик? - спросил он, указав на пустующее кресло.
   - На выезде. Двойное убийство. Вохровцев положили.
   - А, я уже в курсе. - Груздь продолжал держать на лице улыбку, но глазки буквально ели Злобина. - Вот в чем не в курсе, так это как уч тебя дела. Продвигаются? Слыхал краем уха, ты уже допросы проводишь.
   - Дело по Мещерякову принял к производству.
   - Это для меня новость, - насупился Груздь.
   - Постановление утвердил зам генерального, к нему все претензии.
   - Но с твоей же подачи, Андрей Ильич.
   Злобин кивнул и отхлебнул кофе. Сознательно не шел на контакт. Ни оправдываться, ни отчитываться в своих действиях не собирался. И Груздь это почувствовал.
   - А хозяйство здесь - мое. Меня за него и спросят. Нехорошо так, Андрей Ильич. - Он укоризненно покачал головой. - Мог бы и поделиться информашкой. Вдруг какая недоработка всплыла? Мне за нее арбуз закатят. - Он шлепнул себя по внушительному заду. - А я и не буду знать за что.
   - Напротив, Григорий Валерианович, можешь гордиться молодежью. Твой Валентин Шаповалов столько накопал, что я после него только крохи добираю.
   - Даже так? - с сомнением протянул Груздь. - А мне докладывал, что дело плевое, закрывать его надо.
   - Часа за два до отстранения? - как бы невзначай спросил Злобин.
   - Да поболее! - махнул рукой Груздь. - Городские нагрянули в семь. А он у меня был около четырех. Вот так у нас. Вроде сам сажаешь, а не прошло и часа как по твою душу пришли.
   "Трех часов", - мысленно поправил Злобин, но вслух ничего говорить не стал.
   Молчание Злобина Груздя явно не веселило.! Он попробовал поиграть в молчанку, но быстри сдался.
   - Пока я в суде, на трупах да на совещании был, новостей о Вальке не поступало?
   - Нет.
   - Не знаю, что и думать, - тяжко вздохнул Груздь. - Но розыск-то идет?
   - Идет.
   - Под твоим руководством. - Он попробовал сбить Злобина, намекнув на вероятную ответственность за ход и результаты розыска.
   - Ознакомься, чтобы быть в курсе. - Злобин протянул Груздю бланк.
   - "Я, Злобин А. И., прокурор третьего отдела Управления Генпрокуратуры по надзору за исполнением законов в органах предварительного следствия прокуратуры, в соответствии со статьей 126 УПК РФ установил, что 15 сентября 1998 года поступила информация об исчезновении Шаповалова В. С., следователя Останкинской прокуратуры, при обстоятельствах, дающих достаточное основание предполагать насильственную смерть, связанную с исполнением Шаповаловым своих служебных обязанностей... - Груздь осекся. Сглотнул слюну и продолжил: Постановил возбудить уголовное дело по признакам статьи 105 УК РФ, о чем сообщить и. о. прокурора Останкинской прокуратуры Груздю Г. В. Дело принять к своему производству". Это что? - Он потряс бланком.
   - Постановление о возбуждении уголовного дела, - ответил Злобин.
   - Это-то я вижу! А дальше - что? Злобин промолчал.
   - Ну ты, Андрей Ильич, хоть поделись-то версиями, что ли. Надо же держать меня в курсе. На моей земле геройствуешь, в моих кабинетах кофе пьешь, свидетелей по моим делам тягаешь... А я как дуб. - Он постучал костяшками по столу. - Не по-людски это как-то.
   "Больно жидко разводишь", - подумал Злобин.
   В дверь постучали.
   - Разрешите? - Вошел фельдъегерь. - Мне к Злобину Андрею Ильичу.
   - Это я. - Злобин отставил кружку, предъявил молодому лейтенанту корочки.
   Тот сначала внимательно изучил удостоверение, сверил фотографию с внешностью Злобина, удовлетворенно кивнул. Раскрыл портфель, выложил на стол пакет.
   - Вам. Распишитесь.
   Злобин проставил закорючку в бланке "сопроводил овки", посмотрел адрес отправителя и сразу же вспорол плотную бумагу конверта. Внутри лежал один машинописный листок. Злобин пробежал текст глазами.
   Графологическая экспертиза, которую он срочно заказал, подтверждала, что подпись Мещерякова на договоре, который передала ему Юлия Варавина, поддельная. Качественно выполненная подделка.
   Злобин достал из сейфа большой конверт, плотно набитый бумагами, вложил в него полученный листок, сделал дополнительную запись в описи. Заклеил конверт и шлепнул сверху печать.
   - Назад, пожалуйста. - Он протянул пакет фельдъегерю.
   Тот дал на подпись новый сопроводительный лист, приштамповал его к конверту, сунул в портфель.
   - До свидания, - не по уставу попрощался он, правда, коснувшись пальцами козырька фуражки.
   Груздь наблюдал за всей процедурой, тяжело и сипло дыша. Едва фельдъегерь вышел, он спросил:
   - Разбор полетов будет в УСБ - я правильно понял?
   - Не мне решать. До окончания работы - никаких комментариев.
   - Отношения не сложились, - тяжелым голосом констатировал Груздь.
   Выждал немного и, грузно топая, выплыл из кабинета.
   Злобин оставался один недолго. Через минут десять в кабинет влетел Колька, таща на прицепе высокого парня спортивного вида. Парня он оставил у дверей, а сам в момент оказался у стола Злобина. Перегнулся, зашептал прямо в ухо:
   - Андрей Ильич, по секрету скажите: Витьке ничего, кроме патронов, не вешают?
   Злобин от удивления не смог слова сказать, пришлось просто отрицательно помотать головой.
   - Прелестно! - Колька повернулся. - Спартак, поди сюда.
   Парень неуверенно переступал ногами, обутыми в гигантские кроссовки.
   - Давай, что ты жмешься, - поторопил его Колька. - И так все на свете проспал.
   Спартак встал перед столом Злобина. Вблизи роста оказался баскетбольного, пришлось смотреть на него, высоко задрав голову.
   - Колись. - Колька без церемоний ткнул его в бок.
   - Ну, эта... - начал Спартак. - Получается, типа, патроны мои.
   - Не понял? - опешил Злобин. - Слушай, каланча, ты сел бы! Голова отвалится на тебя смотреть.
   Спартак покорно опустился на стул. И замолчал.
   - Он спортсмен-пятиборец, - зачастил за него Колька. - Бег, плавание, кони разные... И главное - пулевая стрельба.
   Спартак кивнул.
   - Когда мы порнушечную студию накрыли, Спартака до кучи замели как охранника, - продолжил за него Колька. - Но он там первый день работал, Витька его из числа подозреваемых быстро вычеркнул. А обыски на дому у всех проводили. У кого что надыбали, а у Спартака - патроны. Изъяли, но дело возбуждать не стали. Он божился принести лицензию на оружие. Про...л ее куда-то. - По ходу речи он отвесил Спартаку легкий подзатыльник, который тот с покорностью принял. - И бумагу от сгюртобщества, что патроны этой серии ему выдавались для тренировок.
   - Так было дело? - спросил Злобин.
   - Ну, - кивнул Спартак.
   - Когда принес, Валька ему под расписку патроны выдал. - Он опять шлепнул спортсмена по макушке. - Вытаскивай бумагу.
   Спартак полез в карман, достал мятый листок.
   - И вот еще. - Поверх бумажки он положил две коробочки с револьверными патронами.
   - Видите, специальные. На срезе выемка, а не острие, как у обычных.
   - Чтобы в мишени не просечка, а дырка получалась, - неожиданно ожил Спартак.
   - Да молчи ты, тормоз! - зашипел на него Колька. - Из-за тебя человека чуть с дерьмом не съели. Делай вам потом доброе дело. Надо было закрыть тебя в камере, пока бумага из спортобще-ства не придет и лицензию не восстановят.
   - Бумажка от спортобщества где? - спросил Злобин.
   - Вот. - Колька выложил на стол как туза письмо на бланке спортобщества "Спартак". - Номер серии совпадает с этими патронами и с теми, что Валька указал в расписке.
   - А с теми, что изъяты из сейфа?
   - А какое нам до них дело? - хитро усмехнулся Колька. - Наши, то есть Валькины, вот они. А те? Может, их городские с собой принесли!
   - И ты в это веришь? - усмехнулся Злобин, до него уже начал доходить виртуозный трюк, проделанный Колькой.
   Лишь далекие от юриспруденции люди считают: закон что дышло, крути его, как душа пожелает. На самом деле закон требует максимальной точности и недвусмысленности, иначе очень быстро узнаешь, что не дубовое дышло он, а острый меч. Изъяли и описали у Шаповалова патроны, фигурировавшие в деле, значит, отвечать он должен именно за них, а не за все, выпущенные в России за последние десять лет. Расписка в получении и патроны, принесенные сейчас Спартаком, снимали с Шаповалова все обвинения. Более того, это порождало такой сонм вопросов, что проверяющим проще будет спустить дело на тормозах. Иначе придется отрабатывать версию, что патроны кто-то подбросил; проводить экспертизу замка на сейфе; снимать показания со всех, имевших допуск в помещение, - и так далее до бесконечности. Такой организуется бардак, что на прокуратуру можно смело вешать замок, все равно ни жизни, ни работы не будет.
   Злобин невольно поднял глаза к потолку. Вполне возможно, что тщательный обыск обнаружит там жучки. Чьи, кто установил, с какой целью? Опять вопросы. На которые никто не даст ответа.
   - Я верю своим глазам, - солидно, явно кося под Груздя, произнес Колька. А они видят патроны в искомом количестве, номера соответствующие и расписку в получении, написанную почерком Вали. Спартак больше одной закорючки писать не умеет, вот Валька за него все и написал. Спартак только подпись поставил. Этот, - он изготовился дать новый подзатыльник, но передумал, - расписку в такую задницу засунул, что вдвоем еле нашли! Всю квартиру перерыли.
   - Почему Шаповалов сразу не предъявил свой экземпляр?
   - Черт его знает, - пожал плечами Колька. - Может, задевал его куда. А может, поиграть решил.
   "Скорее последнее, - решил Злобин. - Крутил собственное расследование и, конечно же, хотел знать, кто из коллег крышует Самсонова".
   Злобин перевел взгляд со Спартака на раскрасневшегося Кольку. Потом задал вопрос таким образом, что после него дело хоронилось окончательно и бесповоротно:
   - Все произошло в этом кабинете, в твоем присутствии, - Злобин, как в шпаргалку, бросил взгляд в расписку, - двенадцатого числа, так, Николай?
   - Истинная правда! - Коля клятвенно приложил ладонь к груди. - Своими глазами видел, как Валька передавал патроны и писал расписку.
   - Спартак?
   - Ну, эта... После тренировки зашел, - начал было Спартак.
   - Число какое было, тормоз? - насел на него Коля.
   - Я чё, помню? У меня каждый день тренировки. - Спартак втянул голову в плечи и приготовился получить очередную затрещину.
   - А здесь что написано? - Коля ткнул в бумажку.
   - Двенадцать. О! - сам удивился Спартак. - Значит, двенадцатого и было.
   - Вот она, спортивная гордость страны! - погладил его по макушке Коля. Злобин спрятал улыбку.
   - Так, спортсмен, марш вон за тот стол и пиши все, что здесь говорил, скомандовал он. - Своими словами, как сможешь.
   - В городской умрут от хохота, он же в слове из пяти букв восемь ошибок делает. А про запятые даже не знает, - прошептал, давясь от смеха, Коля.
   - Боюсь, им там не до смеха будет. Спартак уселся за стол и принялся потеть, водя ручкой по бумаге.
   Злобин поманил Колю, тот опять перегнулся через стол.
   - Ты откуда серию узнал, нахалюга? - одними губами прошептал он.
   - Так шмон при мне же был, - так же тихо ответил Коля. - А память зрительная у меня, как фотоаппарат "Кодак".
   - Расписка не фуфло? - продолжил допрос Злобин.
   - Клянусь! Валька при мне ему впарил расписку, когда постановление по Спартаку выносил. Патроны оставил на хранение, операм же передавать ничего нельзя, они их быстро кому-нибудь впарят. Тормозу этому сказал: принесешь бумаги - отдам. А он сопли жует до сих пор.
   - Ты с парного убийства сразу к нему полетел? Колька кивнул.
   - Молодец! - Мысль о жучках в потолке почему-то прочно засела в голове Злобина. Он понизил голос до едва слышного шепота. - Откуда патроны?
   - Слава богу, в спортобществе всю серию расстрелять не успели, - так же тихо ответил Коля. - А этот идиот непуганый опять целую коробку домой принес. Представляете? - Он оглянулся на сопящего над бумагой Спартака. - Я как увидел, чуть до потолка не подпрыгнул. Повезло, просто