Марш Эллен Таннер. Очарованная невеста

   Тор конвульсивно сглотнул слюну. Виски! О боги, она наливает ему виски!
   Против этого устоять он не мог. Рука его тряслась, когда он брал стакан.
   Джуэл сделала вид, что не замечает этого. Она молча смотрела, как Тор с видом знатока взболтнул содержимое стакана, принюхался и блаженно прикрыл глаза.
   Только когда стакан опустел, Тор снова взглянул на Джуэл.
   Та протянула ему бутылку.
   — «Драмкорри», — прочитал он вслух надпись на этикетке, обрамленного пурпурным узором из листьев чертополоха. — Никогда о таком не слышал. Но, должен признать, виски отменное, — он с подозрением взглянул на Джуэл. — Где вы его взяли? Где оно изготовлено?
   — В Глен-Чалиш.
   — Тоже никогда не слышал.
   — Что ж, скоро увидите.
   Тор удивленно поднял голову.
   — Что?!
   — Это мой дом.
   Тор прищурился.
   — Ваш дом? Вы живете в местах, где делают такое виски? — Тон его выражал крайнее недоверие. Джуэл сердито взглянула на него.
   — Такое виски, мистер Камерон, известно под названием «Драмкорри из Глен-Чалиш». И я не просто живу в местах, где его делают. Драмкорри, между прочим, — это мой перегонный завод. И более того, мистер Камерон, вы будете там работать.
   Тор застыл как громом пораженный. Он во все глаза смотрел на Джуэл, но не в силах был подыскать никакого разумного ответа на ее заявление. Значит, так да? Этой девчонке нужен работник, и она приехала в Коукадден, чтобы купить себе раба! Тор не имел представления о том, как делают виски, но подозревал, что для этого требуется тяжелый физический труд — приходится много часов ходить по скользкому, залитому солодом полу между огромными чанами, помешивать бурлящее варево, вдыхать тяжелые испарения, катать тяжелые бочки и таскать огромные мешки, — одним словом, заниматься такими вещами, на которые не обрек бы себя ни один человек в здравом уме!
   Тор уже открыл было рот, чтобы заявить этой рыжеволосой нахалке, что он не собирается становиться ее бесплатным рабом и что она может вернуться в Коукадден и подыскать себе другого арестанта. Но в ту же секунду он ощутил, что ему почему-то очень трудно говорить. Дело не в том, что он был потрясен услышанным. Просто виски и сытная еда сыграли с его мозгами какую-то злую шутку. Мысли его скручивались и заплетались узлами, чувства притупились. Тора неумолимо клонило в сон. Карета мерно покачивалась, тепло медленно разливалось по всему телу, веки отяжелели. В следующую секунду Тор понял, что остается только закрыть глаза: другого выхода у него нет. Так он и поступил и тут же провалился в сон.
   Исподтишка наблюдавшая за ним Джуэл заметила, как изменилось при этом его лицо. Исчезло настороженное выражение, и Тор стал выглядеть куда моложе и добрее.
   Она взглянула на Тайки.
   — Его надо будет откормить. Поставить на ноги. Я не хочу, чтобы он заболел по нашей вине.
   Тайки фыркнул. Было видно, что он не разделял с ней сострадания к этому человеку.
   — Я знаю, о чем ты думаешь, — спокойно возразила Джуэл. — Здоровый узник опаснее больного. Тайки кивнул в знак согласия.
   — И еще ты думаешь, что, окрепнув, он тут же попытается сбежать.
   Нахмурившись, Тайки провел по горлу ребром ладони.
   — Но сперва прирежет нас обоих.
   Тайки угрюмо кивнул. Джуэл сплела пальцы, чтобы Тайки не заметил, как они дрожат.
   — Похоже, ты прав, — неожиданно жалобным голосом согласилась она.
   Тайки не был доволен столь легкой победой. Но за долгие годы он научился относиться к подобным вещам философски. Юная госпожа Джуэл опять заварила кашу, а его дело — помочь ей эту кашу расхлебывать.
   «И да поможет нам Бог», — мрачно подумал он.
   Тор Бан Камерон проснулся с ужасным чувством человека, попавшего в засаду. Только что он безмятежно дремал на сиденье кареты, а в следующую секунду уже резко выпрямился и напрягся всем телом, словно пантера, готовящаяся к прыжку.
   Его крепко держали за плечи, приставив к горлу острый нож; подобное не раз случалось с ним в Коукаддене. Спросонья Тор отреагировал так, как ему подсказал инстинкт: издал глухое рычание и вцепился в обидчика.
   — Прекратите! Оба прекратите! Немедленно!
   Женский голос, в котором явственно слышались командирские нотки, в этой ситуации прозвучал для Тора так неожиданно, что он застыл в полном недоумении. Затем, помотав головой, словно промокшая собака, он огляделся по сторонам и увидел прямо перед собой пылающее гневом девичье личико. Тору потребовалось несколько секунд, Чтобы сообразить, кто это. Ну да! Конечно. Джуэл Маккензи Камерон, Вот уже несколько часов, как она — его жена.
   Тор медленно откинулся на спинку сиденья. Тайки ослабил свою мертвую хватку, но ножа не спрятал.
   — В чем дело? — сердито спросил Тор.
   — Вы неожиданно дернулись, мистер Камерон, — объяснила Джуэл.
   — Я спал, — с упреком отозвался Тор. — Просто вздрогнул во сне.
   — Однако мы испугались.
   — Прошу прощения. Когда я в следующий раз засну, можете меня связать.
   — А это неплохая мысль, — задумчиво произнесла Джуэл.
   Тайки энергично закивал в знак согласия.
   «К черту вас обоих!» — разъяренно подумал Тор.
   Постанывая, он протер глаза и выглянул в окно. Уже сгустились сумерки. Вокруг простиралось пустынное болото. Поодаль виднелись огни какой-то незнакомой деревушки. Сколько же, черт подери, он проспал? Не в его привычках было впадать в такое глубокое забытье. Впрочем, такое крепкое виски он тоже пил не каждый день.
   И вообще он еще не вполне приспособился к этой странной компании. В голову ему пришла запоздалая мысль, что он явно переусердствовал в еде и питье. Желудок его отчаянно возмущался против столь непривычного изобилия, и Тор громко выругался, услышав, как забурчало у него в животе. Не хватает еще, чтобы его прямо сейчас стошнило!
   — Нет смысла обижаться, мистер Камерон, — заметила Джуэл. — Тайки просто исполнял свой долг.
   — Пусть он катится к чертям со своим долгом! — огрызнулся Тор. Он зажмурил глаза и тяжело дышал.
   — Мистер Камерон! Я требую, чтобы вы воздержались от…
   — А я требую, — ледяным тоном перебил ее Тор, — чтобы вы остановили эту чертову колымагу. Немедленно!
   — Вы хотите сбежать? — издевательски спросила Джуэл.
   — Я хочу избавиться от ваших лакомств. Или вы предпочитаете, чтобы меня вывернуло прямо здесь?
   Джуэл побледнела и крикнула кучеру, чтобы тот остановился.
   Тор надеялся, что ему удастся сохранить достоинство, но сил ему хватило лишь на то, чтобы согнуться в три погибели, выбраться наружу и вывалить роскошный обед на обочину дороги.
   Это была последняя капля. Такого удара самолюбие Тора уже не выдержало. Недавняя радость свободы покинула его. Все его планы, все надежды на лучшее будущее испарились как дым. За все ужасные месяцы заточения, побоев, голодовок и пыток он еще ни разу не пал так низко, как сейчас.
   Невыносимо было думать, что до этого унижения его довела какая-то вздорная рыжая девчонка! Подумать только: стоило ей накормить его порядочной едой — и он уже стоит на коленях!
   Но хуже всего было то, что она даже не понимала, что наделала. Задыхаясь, Тор увидел сквозь застилавший глаза туман, что Джуэл вышла из кареты и опустилась на колени рядом с ним прямо в грязь. Она протянула ему жестяную кружку с водой и надушенный платочек. Она крикнула Тайки, чтобы тот достал из дорожного сундука чистую рубаху. Господи, да что же это с ней? Какие мозги надо иметь, чтобы любоваться этой омерзительной сценой?
   По крайней мере, у нее хватило мозгов, чтобы промолчать. Тор в изнеможении привалился спиной к колесу кареты, лицо его подернулось пепельной бледностью.
   В следующее мгновение он почувствовал прикосновение прохладных пальцев к своему лбу. Это было блаженство! С трудом разлепив веки, Тор увидел, что Джуэл склонилась над ним и пытается определить, нет ли у него жара. Жара не было. Тору показалось, что девушка вздохнула с облегчением.
   — Отойдите, — прохрипел он.
   Но Джуэл словно не слышала его. Она снова протянула ему кружку с водой. Тору нестерпимо хотелось оттолкнуть эту чертову кружку и послать назойливую девицу куда подальше, но сейчас он был слишком слаб. И слишком хотел пить.
   Тор жадно глотал воду, а Джуэл поддерживала кружку у его губ. Ей приходилось также поддерживать и его голову, поскольку Тор не в силах был делать этого самостоятельно.
   Утолив жажду, Тор уронил голову на грудь и снова закрыл глаза. Джуэл обтерла его лицо своим носовым платком, и он решил: пускай делает что хочет. Его сейчас не интересовало даже то, что от этих прикосновений ему почему-то стало легче. Главное, что от его гордости теперь не осталось и следа.
   — Вы можете держаться на ногах, мистер Камерон?
   — Думаю, да.
   — Мистер Камерон?
   Тор понял, что его ответ прозвучал нечленораздельно. Он с усилием открыл помутневшие глаза и увидел лицо Джуэл — очень бледное и очень юное. И чересчур хорошенькое, черт ее побери! Вдобавок ко всему оно выражало такие чувства, которых Тор просто не мог ей позволить.
   — Ради Бога, — пробормотал он, поднимаясь на ноги, — прекратите меня жалеть!
   Отстранив Джуэл плечом, он вернулся в карету, тяжело рухнул на сиденье и злобно уставился на Тайки.
   — Держись от меня подальше, ты, ублюдок!
   Тайки ответил не менее злобным взглядом, а затем укоризненно посмотрел на Джуэл.

Глава 4

   — Я знаю, знаю! — сердито прошептала она. Если бы этот невежа не был ей так отчаянно необходим, с какой радостью она оставила бы мистера Камерона валяться посреди дороги! Но выбора у нее не было. Джуэл крикнула кучеру, что можно ехать дальше. Сейчас ей хотелось только одного: оказаться дома, в Глен-Чалиш, и в полном одиночестве!
   На ночь они остановились в трактире на окраине Карлайсла, в тихом квартале, где можно было спокойно отдохнуть. Джуэл молча поднялась наверх в сопровождении жены трактирщика, а Тайки и Тору предоставили комнатушку рядом с кухней. Каморка была тесной, душной и неуютной; эмалированный таз и узкие железные койки выглядели отвратительно. Правда, соломенные тюфяки оказались свежими, пол — чисто вымытым, и клопов на первый взгляд вроде бы не было.
   Мальчик-слуга развел огонь в камине. Тор рухнул на койку, стоявшую у двери. Но стоило ему только закрыть глаза, как Тайки принялся бешено трясти его за плечи.
   — Чего надо? — недовольно проворчал Тор.
   Тайки еще немного потряс его для порядка и жестом показал Тору, чтобы тот перебрался на кровать в углу, подальше от двери. Так его будет легче сторожить.
   — Иди к черту, — отмахнулся Тор. — Сегодня я никуда не сбегу.
   И он не врал. Чувствовал он себя совершенно разбитым. Его сейчас не интересовали те великолепные планы побега, которые он строил в Коукаддене. Теперь ему спешить некуда. Тем более сейчас у него не было даже сил разуться.
   Опять закрыв глаза, он расслабился и некоторое время лежал неподвижно. Сквозь дрему до него донесся плеск воды: это Тайки умывался перед сном. В камине трещали поленья, на кухне слышались чьи-то приглушенные голоса, за окном грохоча проехала карета.
   Эти привычные, повседневные звуки, казалось, не слышал никто, кроме Тора. «Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем я к ним снова привыкну?» — подумал он.
   Заскрипела дверь. Ноздри Тора защекотал запах горячей овсянки. Затем раздался стук деревянных плошек о столешницу. Наклонившись над Тором, Тайки затряс его за плечи.
   — Пошел к черту! — огрызнулся Тор. Но Тайки никуда не пошел. Он продолжал грубо трясти его за плечо.
   — Дьявольщина! — проворчал Тор. Он сполз с койки, пошатываясь подошел к столу и сел на табуретку.
   Тайки пристроился напротив, недоверчиво проверив табуретку на прочность. Пристально глядя друг на друга, мужчины приступили к ужину.
   — Фу! В тюрьме и то кормили лучше! — фыркнул Тор.
   Это, конечно, была неправда. Тор понял, что даже овсянка может стать райским лакомством, если ею хорошенько набить брюхо. А его брюхо сейчас было абсолютно пустым.
   — Почему твоя хозяйка путешествует без служанки? — спросил он в перерыве между двумя ложками.
   Тайки пожал плечами.
   — Оставила ее дома? — продолжал расспрашивать Тор. — Или у нее нет служанки? Тайки не шелохнулся.
   — Или, кроме тебя, с ней никто не захотел иметь дела?
   Тайки продолжал жевать, не обращая внимания на издевку.
   — Ох, ну черт с тобой. Вижу, от тебя не добьешься толку. Даже если б ты мог говорить, ты бы ее все равно не предал, верно?
   Тайки бросил на Тора угрожающий взгляд.
   Тору стало смешно.
   — Ах, какие мы верные! А ведь ты наверняка знаешь о ней все. Жаль, что ты не можешь просветить меня на этот счет. В конце концов, она ведь моя жена, а солдату нужно как следует подготовиться перед битвой!
   Тайки лишь поджал губы. Тор усмехнулся. Сейчас он чувствовал себя намного лучше. В отличие от предыдущих деликатесов овсянка, похоже, не собиралась покидать его желудок, не переварившись. А не рискнуть ли ему опорожнить еще один стаканчик виски? Эта выпивка из Драмкорри — истинный нектар богов! Интересно, это лохматое чудище принесет ему бутылочку, если он попросит? В этом Тор сомневался. Тайки был безоговорочно предан своей юной госпоже, но это не означало, что он готов добывать виски ее так называемому супругу.
   Внезапно лицо Тора исказила жуткая гримаса. Выпучив глаза, он вскочил из-за стола и ринулся к двери. Но Тайки оказался проворнее. Его нож, с быстротой молнии выскочивший из кармана, сверкнул перед глазами Тора.
   — Убери это! — рявкнул Тор. — Я не собираюсь бежать, черт тебя подери!
   Тайки смущенно спрятал нож.
   — Мне нужен горшок! — прошипел Тор сквозь плотно сжатые зубы.
   Тайки недоуменно огляделся по сторонам и, наконец, понял, в чем дело. Поставив ночной горшок в угол, он недоверчиво смотрел, как Тор, покачиваясь, подходит к нему и расстегивает брюки.
   — Тебе интересно?! — прорычал Тор, заметив пристальный взгляд горца. — Я предпочитаю обходиться без зрителей! От этой дрянной стряпни у меня понос!
   Тайки послушно отвернулся, запрокинул голову и от души расхохотался.
   Спустившись в столовую на следующее утро, Джуэл с удивлением обнаружила, что Тора Камерона нигде не видно. Тайки и кучер пили чай.
   — Что вы с ним сделали?! — сердито спросила она, остановившись в дверях и уперев руки в бока. — Привязали к кровати?
   — Не волнуйтесь, мисс, — ответил кучер, — Он и так никуда не сбежит. Он заболел.
   — Заболел? — нахмурившись, переспросила Джуэл.
   — Угу. Наверно, чума, — с надеждой в голосе отозвался Пирс Макиннис. — Похоже, лучше оставить его здесь.
   Тайки оживленно закивал в знак согласия.
   Но этого Джуэл уже не видела. Взметнув юбками, она бросилась бежать по коридору. Великолепно, нечего сказать! Вчера были цветочки, а сегодня начались ягодки! Джуэл не собиралась торчать здесь ни единой лишней минуты из-за того, что этому грубияну стало лень вылезать из постели! Она и так уже слишком задержалась. Тайки тоже хорош: стоило этому лентяю разок пожаловаться на недомогание, и он уже забыл и про долг, и про…
   Однако Тор действительно был болен. Джуэл поняла это, как только переступила порог комнаты и услышала его хриплое дыхание. Подойдя к койке, она увидела, что он весь горит и трясется в лихорадке. Пирс был прав: сейчас Тор не смог бы даже подняться на ноги, не говоря уже о побеге.
   — Дьявольщина! — пробормотала Джуэл, склонившись над полуживым супругом. — Нянчись тут с тобой!
   — В-вы м-можете оставить м-меня умирать, — раздался в ответ чуть слышный шепот.
   — Какая чушь! — фыркнула Джуэл, тщательно закатывая рукава. Она не думала, что Тор ее услышит. — Я слишком много на тебя поставила.
   — Похоже, вы ошиблись. Я всегда говорил, что женщины ничего не смыслят в коммерции.
   — Мистер Камерон! Хватит с меня того, что из-за вас я вынуждена задержаться здесь и ухаживать за вами. Избавьте меня хотя бы от своих неуместных замечаний.
   Тор услышал плеск воды в тазу и звук удаляющихся шагов. Он не открывал глаз — это было бы слишком больно. Но ему была отлично слышна перебранка в коридоре. Джуэл упрямо требовала, чтобы немедленно привели доктора и доставили целую груду каких-то лекарств.
   Минуту спустя она вернулась, придвинула к койке стул и села у Тора в изголовье. Тору хотелось сказать ей, что ему не нужен доктор. Не хватало еще, чтобы ему пустил кровь какой-нибудь криворукий пьяница, мнящий себя светилом медицинской науки. Но из его воспаленного горла вырвалось лишь хриплое карканье. Джуэл даже не обратила на это внимания.
   — Лежите спокойно, мистер Камерон. Берегите силы.
   Чего ради? Чтобы победить эту лихорадку, выздороветь, а потом до конца дней гнуть спину на эту шотландскую ведьму с ядовитым языком? Лучше спокойненько сдохнуть здесь, в Карлайсле, пока еще свежи воспоминания о нескольких часах прекрасной свободы!
   Но шотландская ведьма, судя по всему, вознамерилась не дать ему умереть. В такой глуши, как Глен-Чалиш, Джуэл Маккензи волей-неволей научилась ухаживать за больными. Она знала, что лихорадка со временем пройдет, но, чтобы мозг не повредился от жара, надо хоть немного сбить температуру. « А чтобы от этого грубияна была хоть какая-нибудь польза, — мрачно подумала Джуэл, — мозги его надо сохранить в целости и сохранности».
   — Ч-что вы делаете? — проскрипел Тор, когда она начала расстегивать его рубашку.
   — Лежите спокойно, — повторила она, обнажая его до пояса.
   Кожа его оказалась такой горячей на ощупь, что Джуэл на какое-то мгновение охватила паника. Но вскоре страх сменился жалостью: она заметила на его груди и плечах рубцы от побоев. «Наверняка и на спине остались шрамы», — подумала она. Когда-то, судя по его широким плечам, Тор Камерон был сильным человеком, но теперь на его изможденное, горящее в лихорадке тело было больно смотреть.
   Джуэл умыла Тора холодной водой. Обмакивая губку в кувшин и отжимая ее, она снова и снова обтирала ему лицо, щеки, плечи и грудь. Тор лежал неподвижно, с закрытыми глазами.
   Джуэл вновь охватил страх. Если она потеряет его сейчас, то потеряет и Глен-Чалиш. Этой мысли ей хватило, чтобы взять себя в руки и дать себе слово, во что бы то ни стало спасти Тора. Кроме того, она понимала, что он бы не заболел, если бы она не вынудила его к путешествию, для которого он был еще слишком слаб.
   «Черт побери, в чем мне себя винить?» — с неожиданной досадой подумала она. Лучше уж ему умереть здесь, на свободе, чем медленно гнить в трюме корабля, идущего в колонии!
   «Но нет, он не умрет! — упрямо напомнила она себе. — Я этого не допущу!»
   Укрепившись в своей решимости, Джуэл снова обмакнула губку в ледяную воду. И хотя в душе ее творилась полная сумятица, руки оставались уверенными, а прикосновения — ласковыми. Тор Бан Камерон не должен был заподозрить, что она волнуется или боится.
   Тор лежал спокойно, и Джуэл подумала, что он забылся. Но Тор пребывал в сознании, И, несмотря на жестокую лихорадку, отлично чувствовал прикосновения ее нежных пальцев. Господи, как давно это было! Многие женщины касались Тора Камерона на его веку, очень многие… больше, чем он считал нужным помнить… но эти прикосновения были иными. Да, совсем иными.
   За всю его жизнь еще ни одна женщина не прикасалась к нему с единственной целью облегчить боль. В том, как терпеливо Джуэл Маккензи сидела у него в изголовье, пытаясь остудить его пылающий лоб, было нечто материнское. Тор давно забыл ласковые руки матери, но сейчас он позволил себе расслабиться под заботливыми, чуткими пальцами почти незнакомой девушки.
   У него защемило сердце, и он с удивлением подумал: «Неужели такое надменное, самодовольное создание, как эта Джуэл Маккензи, может быть таким нежным и внимательным?» Тор чувствовал убийственный жар и ломоту во всем теле, но прохладные пальцы девушки были настоящим блаженством. Не отдавая себе отчета, он вцепился в ее руку и прижал к своему лбу.
   К тому времени, когда пришел доктор, Тору уже немного полегчало. Лихорадка не прошла, но зато жар поутих. Доктор попросил Джуэл подождать за дверью, пока он будет осматривать пациента. Девушка повиновалась, хотя и неохотно. Как и все горцы, она питала инстинктивную неприязнь и недоверие к врачам. А этот упитанный коротышка в засаленном жилете и с немытыми руками внушал ей настоящее омерзение. Подумать только: этот противный тип будет лечить ее мужа!
   Ее мужа! Джуэл впервые назвала так Тора в своих мыслях. Она поморщилась и напомнила себе, что этот человек всего лишь орудие для исполнения ее планов, не более. Средство для спасения Драмкорри. И средство это удалось выбрать неплохо… Хотя Тор и заявил, что ей не хватает деловой смекалки.
   Но чтобы лишний раз удостовериться в том, что деньги на выкуп потрачены не зря, она велела Тайки пойти и проследить за доктором. Тайки вошел в комнату, но не прошло и минуты, как он выскочил обратно в коридор, громко хлопнув дверью. Вид у него был бледный и встревоженный.
   — Что случилось? — спросила Джуэл, шагнув ему навстречу. — Что он там делает?
   Тайки указал себе на лоб и на шею, а потом изобразил рукой какой-то странный извивающийся предмет.
   — Что?! — переспросила Джуэл, не понимая. — Что это значит?
   Тайки растопырил большой и указательный пальцы, обозначая таким образом размер в несколько дюймов, а потом снова повторил движение, напомнившее Джуэл червяка.
   Девушка вытаращила глаза от ужаса.
   — Пиявки?!
   Тайки сокрушенно кивнул.
   — Этот болван делает ему кровопускание?!
   Тайки кивнул снова. Он разделял со своей хозяйкой отвращение к современной медицине, особенно омерзительным ему казалось применение пиявок для того, чтобы выпустить кровь — и якобы дурные соки — из тела пациента.
   Тайки отлично помнил, что родная мать госпожи Джуэл не протянула и дня после того, как знаменитый английский врач сделал ей кровопускание, настояв на том, что оно просто необходимо после тяжелых родов (второй ее ребенок родился мертвым). Кровопускание не помогло и годы спустя, когда сам хозяин слег от подагры. Ему отворили кровь — и в ту же ночь он умер. Вот какая польза от этих червяков-кровососов!
   Но пока Тайки размышлял о чудесах медицины, госпожа Джуэл, решительно выпятив подбородок, рванулась к двери в комнату больного. А поскольку Тайки всю жизнь стремился уберечь ее от неприятностей, он немедленно преградил ей путь.
   — Пропусти меня, Тайки! — воскликнула она.
   Тайки покачал головой.
   Подбородок выпятился еще упрямее. Тайки ответил тем же..
   Джуэл поджала губы. Из прошлого опыта она усвоила, что сдвинуть с места эту гору мускулов ей не по силам, однако она не собиралась ждать, пока чертов докторишка заморит ее мужа пиявками.
   — Что ж, хорошо, — проговорила она, не отступив ни на шаг. Тайки возвышался над ней неумолимой каменной стеной; голова Джуэл едва доходила ему до верхней пуговицы. — Ты сам пойдешь и прекратишь это безобразие.
   Тайки побледнел.
   — Да-да, Тайки. Или ты пойдешь, или я.
   С мукой во взгляде Тайки повиновался. Но не успел он сделать и двух шагов, как Джуэл ворвалась в комнату следом за ним, шипя, словно дикая кошка, готовая выцарапать глаза незадачливому доктору.
   К счастью, Тайки был к этому готов, ибо слишком хорошо знал свою юную госпожу. Он схватил разгневанную девушку за воротник и зажал у себя под мышкой с такой легкостью, словно она была легче перышка. Держа ее на весу, он пересек комнату и остановился возле перепуганного доктора.
   Несмотря на немоту, Тайки Фергюсон никогда не затруднялся в выражении своих пожеланий, если те были достаточно настоятельны. Как правило, хватало одного-двух угрожающих жестов, чтобы дать понять собеседнику, что ему лучше исчезнуть с глаз долой. И доктор Горацио Хьюберт не был исключением из этого правила. При виде жестикулирующего гиганта и разъяренной девицы, извивающейся у него под мышкой, толстячок сразу понял, что в его услугах здесь не нуждаются. Торопливо собрав пиявок в кувшин, освободив конечности пациента от кожаных жгутов и захлопнув свой чемоданчик, он выбежал вон, обливаясь потом и напрочь забыв потребовать плату.
   Только когда за доктором захлопнулась дверь, Тайки отпустил Джуэл. Та пронзила его гневным взглядом и тут же подбежала к койке больного.
   Кровопускание сделало свое черное дело. Лицо Тора стало пепельно-бледным, дыхание — еле слышным.
   Джуэл испуганно посмотрела на Тайки.
   — Можем ли мы рисковать?
   Тайки пожал плечами. Его бы вполне устроило, чтобы этот парень отдал Богу душу. Так будет лучше и для госпожи Джуэл. Незачем было вообще затевать это приключение!
   — Лучше все-таки поскорее отвезти его домой, — нерешительно проговорила Джуэл. — Там о нем позаботится Анни.
   «Да, Анни будет на седьмом небе!» — иронически подумал Тайки. Замученной домашними хлопотами экономке Драмкорри для полного счастья не хватало только умирающего арестанта!
   Умирающего ли? Тайки вгляделся в лицо больного, и его надежды окрепли. Похоже, он и впрямь чертовски плох. Только бы это не оказалась чума, иначе, прежде чем сдохнуть, он заразит их всех…
   Отбросив эту мысль, Тайки мотнул головой в сторону двери. Смысл этого жеста был вполне ясен. Он приведет кучера, они погрузят Тора Камерона в карету и отвезут его в Глен-Чалиш.
   При виде облегчения, отразившегося на озабоченном лице госпожи Джуэл, Тайки почувствовал болезненный укол совести. Он поспешно отвернулся, чтобы Джуэл не догадалась о его подлинных намерениях. Он вовсе не считал, что в Драмкорри у этого парня будет больше шансов выкарабкаться. Тайки всего лишь надеялся, что путешествие его доконает. Если повезет, этот парень испустит дух еще до перевала Гленард. Тогда можно будет выбросить труп в ущелье и сэкономить на похоронах.