Страница:
Этан только мрачно кивнул головой. Губы его сжались, а глаза сузились от злости при виде того, что сделали с ней ужасы и потрясения последних двух дней. Чувствуя, как она дрожит, он поднял ее на руки и отнес в просторную каюту, которую занимал раньше капитан «Мальхао» и которая оказалась на удивление чистой и проветренной, так как в открытые окна залетал свежий ветерок.
Опустив Чину в мягкое кресло, он нашел где-то гравированную серебряную фляжку и налил ей оттуда в стакан какого-то питья. Она выпила с готовностью напиток, но тут же закашлялась, ибо крепкое зелье обожгло ей горло. Через минуту, однако, по ее телу пробежала приятная теплота, Чина перестала дрожать и посмотрела на Этана глазами, в которых уже не отражался страх. И тут ей пришлось пережить новое потрясение: она заметила, что вид у Этана был до крайности изможденный и затравленный. Но времени анализировать свои чувства у нее не оказалось, поскольку Этан, облокотившись на стол прямо перед ней, спросил требовательно:
– Что, черт возьми, хотела ты доказать, когда убегала поспешно из моего дома? Разве тебе не ясно, что сингапурские улицы не место для женщины, тем более в таком одеянии, как у тебя?
Чина в ответ могла только хлопать глазами, а он все читал и читал нескончаемую лекцию, которая призвана была ее запугать и образумить, и казалось, что его гнев только усиливается оттого, что она слушает его с полной покорностью.
Внезапно дверь в каюту с шумом распахнулась и на пороге появились взбудораженные Дарвин и капитан Крил.
– Вы не имеете права разговаривать с мисс Чиной в таком тоне! – закричал Дарвин с искаженным от презрения лицом. – Если кого-либо и можно обвинять в том, что случилось, так это вас и ваше недостойное, эгоистическое поведение! Разве это не вы утащили ее к себе в дом из сингапурского порта?
– Успокойся, парень, – коротко приказал капитан Крил, не замечая, как странно вытянулось и застыло лицо Этана в ответ на слова Дарвина. – Вы были правы, Бладуил, – продолжал он сумрачно, как будто Этан что-то сказал вслух, – малышей на борту нет.
Лицо Этана как будто в тот же момент постарело. Чине неожиданно представилось, что, наверное, вот так он будет выглядеть лет через двадцать. Закусив губу, она отвернулась в сторону, удивляясь самой себе, почему это вид Этана как старого усталого человека такой болью отозвался в ее сердце.
– Как вы предполагаете, куда их могли увезти? – громко спросил капитан Крил Этана Бладуила.
– Кто их увез? – потребовал разъяснений Дарвин. Его раздражало, что дородный капитан «Авроры Д.» начал внезапно испытывать если не расположение, то уж, во всяком случае, доверие к Этану Бладуилу. И еще больше вызывало у него чувство досады то обстоятельство, что Чина не находила в присутствии Этана на корабле ничего странного, а ведь вряд ли она могла видеть, как «Орион» подошел к «Мальхао» и как капитан Бладуил и его люди перешли на борт злополучной шхуны. – Кому они могли понадобиться? – снова обратился он к капитану Крилу. – Вы что, хотите сказать, что кто-то забрал их с корабля? Может быть, это тот самый китаец, о котором так много разговоров в последнее время?
Горацио, проявляя недюжинное терпение, постарался объяснить, что по просьбе капитана Бладуила его люди обследовали самым тщательным образом буквально все дыры на корабле, но не обнаружили ни шелка, закупленного на Бадаяне два дня назад, ни детей. С другой стороны, осмотр стрел, извлеченных из тел капитана «Мальхао» и его команды, показал, что они монгольского происхождения, – что подтвердил и араб Раджид Али, – а это могло означать только то, что нападение было совершено по приказу известного мандарина Ванг Тох Чен Арна.
– Почему вы так решили? – не успокаивался Дарвин. Теперь настала очередь Этана пуститься в объяснения.
– Потому что, насколько мне известно, Ванг Тох – единственный китаец, который использует монгольских лучников в качестве личной охраны. Говорят, император не доверяет этим стрелкам и посему запретил им под страхом смерти появляться в Кантоне, однако Ванг Тох всякий раз берет с собой именно их, куда бы ни отправился.
– И именно их он использует при проведении своих грязных пиратских операций, – добавил с отвращением Горацио. – Я плаваю по китайским морям двадцать два года и никогда не видел ничего подобного. Проклятые дикари!
– Можете ли вы быть уверены, что они действительно взяли детей с собой? – спросила Чина, с трудом сдерживая всхлипывания. – Откуда вы знаете, что они их не убили и не выбросили за борт?
Хотя слова ее были обращены к капитану Крилу, глазами она спрашивала Этана. Полный отчаяния взгляд Чины вызвал в нем новый приступ гнева, и он, не зная, что сказать, резко отвернулся. Зато капитан Крил заверил ее, что Брэндон и Филиппа являются очень ценными заложниками и вряд ли поэтому их могли столь нерасчетливо уничтожить.
– Мы схватим этих бандитов, прежде чем они доберутся до Гонконга, – пообещал он ей. – Капитан Бладуил отправится за ними на «Орионе». Это судно гораздо быстроходнее, чем моя «Аврора»
– А где же капитан Крю? – спросила Чина в недоумении, потому что только сейчас удивилась присутствию здесь Этана Бладуила. – Он, наверное, ждет вас на борту своего корабля?
Этан отрицательно покачал головой.
– Я полагаю, что он все еще в Сингапуре.
– В Сингапуре? – Она посмотрела на него широко открытыми глазами. – Я ничего не понимаю! Как же вам удалось в таком случае убедить команду «Ориона» доставить* вас сюда?
Этан усмехнулся.
– Я вовсе никого не убеждал. Я просто позаимствовал «Орион» на некоторое время.
– Позаимствовали?
– Почему бы и нет? На «Звезде Коулуна» сейчас ставят новые паруса, и она не смогла бы отплыть по крайней мере до завтрашнего дня. Поскольку же «Орион» был весьма удачно, по моему мнению, пришвартован к одному из причалов на Сингапурской реке, тогда как его капитан чудеснейшим образом проводит время в объятиях самой услужливой леди во всем городе...
– Одну минутку, – перебил его Дарвин с раздражением. – Не кажется ли вам, что вы только тратите драгоценное время на пустую болтовню? Не пора ли вам собирать команду и отправляться за детьми?
– Разумеется, – ответил Этан. – Чина, вы поплывете со мной?
Она без колебаний взяла протянутую ей руку. В лицо Дарвина ударила краска.
– Чина, неужели вы всерьез собираетесь составить ему компанию.
– А почему бы и нет? – спросила она.
– Вам прекрасно известно, что может случиться, если вы согласитесь плыть на его корабле!
– Боюсь, что мне ничего не известно, – ответила она просто.
– Если вы так беспокоитесь за добродетель мисс Чины, мистер Стэпкайн, – произнес Этан бесстрастно, – то можете отправиться вместе с нами, чтобы защитить ее в случае необходимости.
– Вот это будет правильно! – произнес капитан Крил в наступившей вслед за предложением Этана тишине, от которой, казалось, воздух в каюте стал невыносимо горячим и душным. – Я все думаю о малышах. – И затем, бросив беспокойный взгляд на Чину, он заметил веско: – Мне не хотелось бы оставлять вас здесь, хотя я и предпочел бы, чтобы вы не отправлялись никуда. Думаю, однако, что капитан Бладуил будет смотреть за вами должным образом, и поскольку путешествуете вы со своим женихом...
– Женихом? – переспросил резко Этан.
– Да-да, вместе с молодым Дарвином. Ведь они собираются пожениться. А разве вы не знали?
– Нет. – Глаза Этана сузились при взгляде на застывшее лицо Чины. – Для меня большая честь приветствовать вас и вашего суженого на борту «Ориона», мисс Уоррик! – Он усмехнулся и сделал в ее сторону несколько утрированный поклон. – Надеюсь, что вы не сочтете это неучтивым с моей стороны, если я предположу, что нам следует обойтись без дальнейших любезностей и немедленно отправиться в путь?
Чина в ответ только сжала губы и, гордо подняв подбородок, кивнула. Ничто в выражении ее лица не говорило ему о том, сколь глубоко он обидел ее.
– Так вы плывете с нами, Дарвин?
– Кажется, да, – промолвил тот мрачно.
Выйдя на яркий солнечный свет, Чина едва заметила, что тела мертвых уже убраны с палубы «Мальхао» и по приказу Этана Бладуила выброшены за борт. Не обращая внимания на заинтересованные взгляды команды «Ориона», девушка лишь кивнула слегка в сторону поклонившегося ей Раджида. Сев же в ожидавшую их всех шлюпку, она намеренно устроилась так, чтобы быть спиной к Этану, и во время всего пути на «Орион» не проронила ни слова.
Глава 19
Опустив Чину в мягкое кресло, он нашел где-то гравированную серебряную фляжку и налил ей оттуда в стакан какого-то питья. Она выпила с готовностью напиток, но тут же закашлялась, ибо крепкое зелье обожгло ей горло. Через минуту, однако, по ее телу пробежала приятная теплота, Чина перестала дрожать и посмотрела на Этана глазами, в которых уже не отражался страх. И тут ей пришлось пережить новое потрясение: она заметила, что вид у Этана был до крайности изможденный и затравленный. Но времени анализировать свои чувства у нее не оказалось, поскольку Этан, облокотившись на стол прямо перед ней, спросил требовательно:
– Что, черт возьми, хотела ты доказать, когда убегала поспешно из моего дома? Разве тебе не ясно, что сингапурские улицы не место для женщины, тем более в таком одеянии, как у тебя?
Чина в ответ могла только хлопать глазами, а он все читал и читал нескончаемую лекцию, которая призвана была ее запугать и образумить, и казалось, что его гнев только усиливается оттого, что она слушает его с полной покорностью.
Внезапно дверь в каюту с шумом распахнулась и на пороге появились взбудораженные Дарвин и капитан Крил.
– Вы не имеете права разговаривать с мисс Чиной в таком тоне! – закричал Дарвин с искаженным от презрения лицом. – Если кого-либо и можно обвинять в том, что случилось, так это вас и ваше недостойное, эгоистическое поведение! Разве это не вы утащили ее к себе в дом из сингапурского порта?
– Успокойся, парень, – коротко приказал капитан Крил, не замечая, как странно вытянулось и застыло лицо Этана в ответ на слова Дарвина. – Вы были правы, Бладуил, – продолжал он сумрачно, как будто Этан что-то сказал вслух, – малышей на борту нет.
Лицо Этана как будто в тот же момент постарело. Чине неожиданно представилось, что, наверное, вот так он будет выглядеть лет через двадцать. Закусив губу, она отвернулась в сторону, удивляясь самой себе, почему это вид Этана как старого усталого человека такой болью отозвался в ее сердце.
– Как вы предполагаете, куда их могли увезти? – громко спросил капитан Крил Этана Бладуила.
– Кто их увез? – потребовал разъяснений Дарвин. Его раздражало, что дородный капитан «Авроры Д.» начал внезапно испытывать если не расположение, то уж, во всяком случае, доверие к Этану Бладуилу. И еще больше вызывало у него чувство досады то обстоятельство, что Чина не находила в присутствии Этана на корабле ничего странного, а ведь вряд ли она могла видеть, как «Орион» подошел к «Мальхао» и как капитан Бладуил и его люди перешли на борт злополучной шхуны. – Кому они могли понадобиться? – снова обратился он к капитану Крилу. – Вы что, хотите сказать, что кто-то забрал их с корабля? Может быть, это тот самый китаец, о котором так много разговоров в последнее время?
Горацио, проявляя недюжинное терпение, постарался объяснить, что по просьбе капитана Бладуила его люди обследовали самым тщательным образом буквально все дыры на корабле, но не обнаружили ни шелка, закупленного на Бадаяне два дня назад, ни детей. С другой стороны, осмотр стрел, извлеченных из тел капитана «Мальхао» и его команды, показал, что они монгольского происхождения, – что подтвердил и араб Раджид Али, – а это могло означать только то, что нападение было совершено по приказу известного мандарина Ванг Тох Чен Арна.
– Почему вы так решили? – не успокаивался Дарвин. Теперь настала очередь Этана пуститься в объяснения.
– Потому что, насколько мне известно, Ванг Тох – единственный китаец, который использует монгольских лучников в качестве личной охраны. Говорят, император не доверяет этим стрелкам и посему запретил им под страхом смерти появляться в Кантоне, однако Ванг Тох всякий раз берет с собой именно их, куда бы ни отправился.
– И именно их он использует при проведении своих грязных пиратских операций, – добавил с отвращением Горацио. – Я плаваю по китайским морям двадцать два года и никогда не видел ничего подобного. Проклятые дикари!
– Можете ли вы быть уверены, что они действительно взяли детей с собой? – спросила Чина, с трудом сдерживая всхлипывания. – Откуда вы знаете, что они их не убили и не выбросили за борт?
Хотя слова ее были обращены к капитану Крилу, глазами она спрашивала Этана. Полный отчаяния взгляд Чины вызвал в нем новый приступ гнева, и он, не зная, что сказать, резко отвернулся. Зато капитан Крил заверил ее, что Брэндон и Филиппа являются очень ценными заложниками и вряд ли поэтому их могли столь нерасчетливо уничтожить.
– Мы схватим этих бандитов, прежде чем они доберутся до Гонконга, – пообещал он ей. – Капитан Бладуил отправится за ними на «Орионе». Это судно гораздо быстроходнее, чем моя «Аврора»
– А где же капитан Крю? – спросила Чина в недоумении, потому что только сейчас удивилась присутствию здесь Этана Бладуила. – Он, наверное, ждет вас на борту своего корабля?
Этан отрицательно покачал головой.
– Я полагаю, что он все еще в Сингапуре.
– В Сингапуре? – Она посмотрела на него широко открытыми глазами. – Я ничего не понимаю! Как же вам удалось в таком случае убедить команду «Ориона» доставить* вас сюда?
Этан усмехнулся.
– Я вовсе никого не убеждал. Я просто позаимствовал «Орион» на некоторое время.
– Позаимствовали?
– Почему бы и нет? На «Звезде Коулуна» сейчас ставят новые паруса, и она не смогла бы отплыть по крайней мере до завтрашнего дня. Поскольку же «Орион» был весьма удачно, по моему мнению, пришвартован к одному из причалов на Сингапурской реке, тогда как его капитан чудеснейшим образом проводит время в объятиях самой услужливой леди во всем городе...
– Одну минутку, – перебил его Дарвин с раздражением. – Не кажется ли вам, что вы только тратите драгоценное время на пустую болтовню? Не пора ли вам собирать команду и отправляться за детьми?
– Разумеется, – ответил Этан. – Чина, вы поплывете со мной?
Она без колебаний взяла протянутую ей руку. В лицо Дарвина ударила краска.
– Чина, неужели вы всерьез собираетесь составить ему компанию.
– А почему бы и нет? – спросила она.
– Вам прекрасно известно, что может случиться, если вы согласитесь плыть на его корабле!
– Боюсь, что мне ничего не известно, – ответила она просто.
– Если вы так беспокоитесь за добродетель мисс Чины, мистер Стэпкайн, – произнес Этан бесстрастно, – то можете отправиться вместе с нами, чтобы защитить ее в случае необходимости.
– Вот это будет правильно! – произнес капитан Крил в наступившей вслед за предложением Этана тишине, от которой, казалось, воздух в каюте стал невыносимо горячим и душным. – Я все думаю о малышах. – И затем, бросив беспокойный взгляд на Чину, он заметил веско: – Мне не хотелось бы оставлять вас здесь, хотя я и предпочел бы, чтобы вы не отправлялись никуда. Думаю, однако, что капитан Бладуил будет смотреть за вами должным образом, и поскольку путешествуете вы со своим женихом...
– Женихом? – переспросил резко Этан.
– Да-да, вместе с молодым Дарвином. Ведь они собираются пожениться. А разве вы не знали?
– Нет. – Глаза Этана сузились при взгляде на застывшее лицо Чины. – Для меня большая честь приветствовать вас и вашего суженого на борту «Ориона», мисс Уоррик! – Он усмехнулся и сделал в ее сторону несколько утрированный поклон. – Надеюсь, что вы не сочтете это неучтивым с моей стороны, если я предположу, что нам следует обойтись без дальнейших любезностей и немедленно отправиться в путь?
Чина в ответ только сжала губы и, гордо подняв подбородок, кивнула. Ничто в выражении ее лица не говорило ему о том, сколь глубоко он обидел ее.
– Так вы плывете с нами, Дарвин?
– Кажется, да, – промолвил тот мрачно.
Выйдя на яркий солнечный свет, Чина едва заметила, что тела мертвых уже убраны с палубы «Мальхао» и по приказу Этана Бладуила выброшены за борт. Не обращая внимания на заинтересованные взгляды команды «Ориона», девушка лишь кивнула слегка в сторону поклонившегося ей Раджида. Сев же в ожидавшую их всех шлюпку, она намеренно устроилась так, чтобы быть спиной к Этану, и во время всего пути на «Орион» не проронила ни слова.
Глава 19
– Я полагаю, что первое, что мы сделаем, это переоденем вас в другую одежду, – произнес холодно Этан, после того как проводил Чину в каюту и лег на курс точно на север, на Гонконг. – Своей команде я мог полностью доверять в том, что касалось вас, но тилеровская команда – совсем другое дело. Это весьма грубый народ, и согласились они плыть со мной только потому, что я обещал им приличное вознаграждение.
– Создается впечатление, что ваши знакомые просто понятия не имеют о верности, – заметила критически Чина. – Хотя мне трудно поверить, что они согласились покинуть своего капитана исключительно из корыстных побуждений. – И добавила колко: – Интересно, как так получилось, что они настолько поверили вам, что позволили втянуть себя в такую авантюру?
– Просто они хорошо меня знают, – ответил Этан кратко, что никак не удовлетворило ее. Глядя на нее, он думал о том, сколь прекрасна и соблазнительна эта девушка и что ее красота лишь выигрывает от утреннего солнечного света, льющегося в окна каюты и заставляющего ее рыжие волосы сиять и переливаться золотистыми тонами. Она казалась такой маленькой и нежной в этих шелковых, перетянутых у лодыжек шальварах и столь невероятно хрупкой, что ему захотелось взять ее на руки и стереть с ее лица все следы усталости и волнений последних дней.
Однако он прекрасно понимал, что не должен ее касаться, и не только потому, что не может обещать ей с чистым сердцем, что ее брат и сестра, целые и невредимые, непременно вернутся домой, но и потому, что она не стала опровергать потрясшие его слова капитана Крила о том, что она и Дарвин собираются пожениться, – и это после всего, что между ними произошло в затемненной, надушенной спальне кораллового дома!
– Вам нет нужды обо мне беспокоиться, капитан, – молвила Чина чопорно, сознавая в то же время, насколько ей трудно думать о чем-либо еще, не относящемся к ним двоим, когда перед ней стоит Этан. В своей просоленной одежде, с растрепанными волосами и небритым лицом он весьма походил на пирата. Однако было нечто такое в измученных чертах его лица, что заставляло ее сердце сжиматься от боли. И ей открылось внезапно, что она не в силах отвести взгляда от его худых загорелых рук и не может не вспоминать, как эти руки ласкали ее тело и пробуждали в ней такие чувства, о существовании коих она и не подозревала. – Не стоит беспокоиться обо мне, – повторила она с подчеркнутой неприязнью, несколько неуместной в данной ситуации. – Я не собираюсь покидать каюту до тех пор, пока в поле зрения не покажется корабль Ванг Тоха.
– Ну что ж, располагайтесь, – сказал Этан жестко и, не заметив, как она вздрогнула от его слов, направился к двери. Возможно, отношения между ними складывались бы совсем по-иному, обрати он на это внимание. Едва заметное движение, выдававшее душевное состояние Чины, скорее всего подсказало бы ему, какой властью он все еще обладает над нею. А испытывавшиеся девушкой боль и отчаяние были столь сильны, что заметь она в бесстрастном лице Этана хоть малейший признак нежности, то наверняка постаралась бы снести все стены, которые сама же между ними воздвигла, и простила бы ему все – даже его непристойную связь с Джулией Клэйтон.
Но поскольку теперь она видела перед собой только его спину, а он, в свою очередь, не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее предстоящем и невыносимом для него браке с Дарвином Стэпкайном, то момент был упущен. И, как результат этого, примирение не состоялось, а образовавшаяся между ними пропасть становилась с каждой минутой все глубже и шире. Молча, с леденящим душу чувством обреченности, Этан захлопнул за собой дверь.
Весь этот длинный и изнурительный день Чина провела в своей каюте. Хотя порой ей казалось, что она не вынесет более ни страшной, изнуряющей жары, ни терзавших ее тревожных мыслей, девушка так и не вышла на палубу. Дарвин, обеспокоенный ее удрученным видом и безжизненным голосом, которым она отвечала на его вопросы о ее самочувствии, в конце концов решил поделиться своими страхами с Этаном, поскольку считал, что если даже этот человек ему не нравится и не вызывает у него доверия к себе, от него все равно можно получить полезный совет в таком тонком деле, как успокоение нервов очаровательной женщины.
Но капитан Бладуил указал ему холодно на то, что так как мисс Уоррик в скором времени станет его, Дарвина, женой, а вовсе не его, капитана Бладуила, то это дело Дарвина найти способ успокоить ее в отношении похищенных брата и сестры.
– А что будет, если мы их не найдем? – не отставал Дарвин, не подозревавший о том, что этот же вопрос задавал себе с болью в сердце и Этан. – Что в таком случае прикажете мне делать?
– Дорогой мой мальчик, – заметил Этан жестко, – уж если вы решились связать свою судьбу с такой эмоциональной и непредсказуемой особой, как Чина, то вам следует заранее продумать, как вести себя с ней. Я же могу вас только предупредить, что жизнь с этой мисс Уоррик, до невозможности упрямой и слишком уж рассудительной, не может быть легкой.
Дарвин прорычал сквозь стиснутые зубы:
– Я никак не могу поверить в то, что вы непочтительны и несправедливы по отношению к Чине, которая так много пережила после своего возвращения из Англии. А ведь вам прекрасно известно, что это вы главная, если не единственная, причина всех ее страданий! И именно поэтому, между прочим, она желает выйти замуж не за вас, а за меня!
– И именно поэтому, между прочим, я позволил ей уйти от меня и не стал ломать вам кости, хотя, уверяю вас, мистер Стэпкайн, мне очень хотелось бы сделать это, – произнес Этан с беспокойным блеском в глазах. – А теперь прошу прощения, меня ждут мои обязанности.
С коротким и слегка насмешливым поклоном капитан Бладуил повернулся и пошел прочь. Дарвин открыл было рот, чтобы что-то сказать, и тут же его закрыл. Краска медленно сходила с его лица. Он совершенно не понимал, серьезно ли говорил Этан Бладуил, но, учитывая его отвратительный характер, решил все же, что слова его следует воспринимать в их буквальном смысле и впредь не пытаться беседовать с ним как с культурным человеком. Воистину Чине просто повезло, что она не вступила в брак с этим типом. Сама мысль о подобном союзе казалась Дарвину столь нелепой и оскорбительной, что он, подумав немного, решил не обращать внимания на угрозы Этана в свой адрес.
Сумерки в этот день наступили быстро. Ни на раскинувшихся вокруг потемневших водных просторах, ни на линии горизонта уже с повисшими над ней звездами не было видно ни одного судна. День показался всем очень тяжелым, даже членам корабельной команды, которые были глубоко тронуты мученическим выражением лица Чины Уоррик. Она появилась перед ними лишь на короткий Миг, когда в северном направлении были замечены паруса, но как только стало известно, что это всего лишь английский фрегат, шедший против ветра в Сингапур, молча спустилась вниз. Ее грустное лицо успело пробудить в каждом мужчине, который ее видел, заложенные в нем лучшие чувства.
Когда уже совсем стемнело, Чина, поколебавшись, приняла приглашение к обеду капитана Бладуила и командного состава «Ориона», но вовсе не потому, что была слишком уж голодна: тревожное ожидание вконец вымотало ее, и она, устав от одиночества, решила покинуть ненадолго свою душную тесную каюту, чтобы побыть с кем-нибудь, хотя бы и с тем же Этаном. Вступив в апартаменты Тилера Крю, она была изумлена при виде стен, завешанных многоцветными персидскими коврами, и шкафов, заставленных бесчисленными дорогими предметами искусства. Этан Бладуил, облаченный в свою обычную рабочую одежду, никак не вписывался в разряженную компанию офицеров «Ориона», от которых распространялось сильное благоухание помады и духов, перебившее даже запах снеди, разложенной на столе.
Дарвин с завидным проворством проводил Чину к свободному месту рядом с собой, намеренно не дав ей опуститься на стул, стоявший по правую руку от Этана. Капитан Бладуил, который не мог не заметить ловкого хода юноши, никак внешне не прореагировал на это и с по-прежнему непроницаемым выражением лица лишь приказал стюарду подать ему какое-то блюдо.
– Не хотите ли вина, мисс Уоррик? – предложил один из офицеров «Ориона» с любезной улыбкой.
– Спасибо, – ответила Чина вежливо, – но я не думаю, что смогу проглотить хоть каплю.
– Принимая во внимание обстоятельства, – сказал Этан с едва заметной усмешкой, – будет полезно подкрепиться немного, мисс Уоррик: ночь обещает быть долгой.
– Как, по-вашему, скоро ли мы догоним их? – спросила девушка нетерпеливо.
– Вряд ли мы увидим корабль Ванг Тоха раньше завтрашнего утра, – произнес Этан спокойно. – Разве только что-нибудь его задержит в пути, но это маловероятно.
На верхней палубе неожиданно раздался топот ног.
– Что это? – проговорил обеспокоенный Дарвин.
– Капитан Бладуил!
В ответ на прозвучавший из-за ветра едва слышно возглас Этан стремительно вскочил на ноги и бросился к двери, толкнув по пути замешкавшегося Дарвина. Дежуривший в это время первый помощник встретил его на палубе и, вручив ему подзорную трубу, молча указал направо. Трудно было что-либо разглядеть в такой темноте, и Этан обругал себя за то, что забыл свою первоклассную трубу в сундуке на «Звезде Коулуна».
– Вроде бы клипер? – предположил первый помощник. – Главный парус спущен, якорь сброшен, но я не думаю, что они ждут именно нас. – И непроизвольно отпрянул: у Этана, опустившего вдруг трубу, было непередаваемо страшное, жестокое выражение лица, как у человека, внезапно ощутившего холодное и неодолимое желание кого-то убить.
– Руль по ветру, мистер Файн! – скомандовал Этан отрывисто. – Так и идти! И поторопитесь: у вас на все тридцать секунд. Не успеете, можете искать себе другую работу. Надеюсь, вам ясно?
Не дожидаясь ответа, капитан Бладуил бросился бегом на верхнюю палубу, где обменялся несколькими словами с Раджидом Али. И затем столь же стремительно спустился вниз.
– Куда он пошел? И какого черта он тут устраивает? – проговорил возмущенно Дарвин, поднимаясь на палубу в сопровождении Чины.
– Видит Бог, я сам ничего не понимаю, – проворчал первый помощник и бросился выполнять распоряжение.
– Почему бы вам не спросить Раджида? – предложила Дарвину Чина.
– Что? Разговаривать с этим грубым язычником? – вспылил тот. – Вы, должно быть, сошли с ума! Он не сможет... Куда вы, Чина?.. Чина!
Раджид, услышав ее легкие шаги у себя за спиной, повернулся, чтобы сделать глубокий поклон. Хотя араб мало обращал внимания на женщин вообще и на англичанок в частности, как-то вышло, однако, что Чину Уоррик он стал уважать, пусть и по-своему, и подозревал, что его капитан вовсе не столь уже равнодушен к ней, как пытается всех убедить.
– Что случилось, Раджид? – спросила Чина взволнованно. – Неужели показался корабль Ванг Тода?
– Это судно человека императора и вместе с тем капитана, – ответил загадочно Раджид.
Какое-то время Чина смотрела на него в недоумении. Глядя, в свою очередь, на ее лицо, освещенное слабым светом фонаря, Раджид подумал внезапно, что она весьма и весьма красива, хотя красота эта не в его вкусе и он не смог бы по достоинству ее оценить. И сам удивился, как это раньше он этого не замечал.
Наконец лицо Чины прояснилось.
– О, так вы имеете в виду «Звезду лотоса»? – воскликнула она. – Но я думала... Разве ее не потопили?
– Это то, что сказали нам. Должно быть, человек императора сумел ее все же спасти, и теперь он один из немногих китайцев, владеющих превосходными кораблями.
«И это судно может развивать устрашающую скорость, на которую способен только клипер», – подумала Чина.
– И что же капитан Бладуил намерен предпринять? – поинтересовалась она.
– Аллах да простит его, но он набитый дурак, – заметил Раджид. – Он сам ищет встречи с человеком императора. Это сумасшествие, безумие какое-то – входить в шакалью нору в одиночку и без оружия и верить, что тебя никто не тронет!
Чина побледнела.
– Почему он отважился на такое? Вряд ли Ванг Тох отпустит моих брата и сестру только потому, что его об этом попросит капитан Бладуил.
Раджид злобно покачал головой.
– Словно злые духи вселились в него, когда он увидел свой корабль. Боюсь, он не станет слушать никаких разумных доводов и не согласится признать тот факт, что тут уж ничего не поделаешь.
Чина помолчала немного, обдумывая слова Раджида, а потом спросила шепотом, потому что в горле у нее образовался комок:
– Они могут его убить?
Раджид, пожав плечами, произнес спокойно, хотя на душе у него было совсем не легко:
– Иншалла, все в руках Господних.
– Понимаю: что предрешено, то предрешено, – молвила она горько. Ей хотелось бы, чтобы и она была той же веры, что и этот араб, дабы безропотно принимать мысль о том, что смерть человека предопределена уже в час его рождения, и поскольку никто не в силах изменить свою судьбу и соответственно нет смысла восставать против сего установленного свыше порядка, то нечего и бояться грядущего.
Но Чина боялась, и так, как никогда в жизни. Увидев Этана, она ощутила панический страх, но не за себя и не за Брэндона с Филиппой.
Этан, повернув голову, посмотрел с нахмуренным видом в ее сторону. Потом пошел к ней решительным шагом.
– Я хочу, чтобы вы сделали для меня кое-что, прежде чем я покину корабль, – произнес он холодно.
Чина посмотрела на него с опаской.
– Что именно?
– Мне хотелось бы, чтобы перед тем, как мы расстанемся, вы соединились, к своей радости, супружескими узами с Дарвином Стэпкайном, – проговорил Этан строгим, не терпящим возражений голосом. – Я как исполняющий обязанности капитана этого судна – единственный здесь, кто вправе совершить церемонию бракосочетания, и поэтому.... Что с вами? Разве это не то, о чем вы давно уже мечтали?
– Нет... Да... То есть я никогда...
– Господи помилуй, Чина, – сказал нетерпеливо капитан Бладуил, – у меня нет времени вести тут с вами дискуссии! Рискуя впасть в мелодраматический тон, замечу все же, что, возможно, отправившись на «Звезду лотоса», я уже не вернусь, и мне, естественно, хотелось бы быть уверенным в том, что о вас будет кому позаботиться в сл}?гае, если вы носите моего ребенка.
Волна краски прокатилась по лицу Чины от шеи до волос. Она уставилась на него озадаченно, охваченная надеждой, что, может быть, так оно и есть.
Видя выражение ее лица, Этан невольно засмеялся, хотя и горьким смехом.
– Вам что, никогда не приходило в голову ничего подобного? Вы же должны понимать, что иногда, когда мужчина и женщина...
– Не надо, – едва слышно прошептала Чина. – Не надо, прошу вас! – И, помедлив немного, спросила: – Вы действительно хотите, чтобы я вышла за него замуж?
– Моя милая юная леди, вы приложили немало усилий, чтобы убедить меня, насколько отвратительной кажется вам сама мысль о замужестве с бывшим контрабандистом, поставлявшим нелегально товары в Китай. Что же касается Дарвина, то его, насколько мне известно, вы выбрали сами.
Глубоко вздохнув, Чина решила впервые в своей жизни солгать, и к тому же спокойно и преднамеренно. Не только потому, что не было у нее иного пути прекратить разговор о бракосочетании: она осознала внезапно, сколь глупо себя вела, когда вздумала вдруг выйти замуж за Дарвина Стэпкайна, и решила раз и навсегда покончить с этим.
– Послушайте, Этан, Дарвин и я не можем пожениться, – выпалила она. – Я узнала от матери, что мы с ним состоим в кровном родстве. Видите ли, у моего отца были любовницы не только из китаянок, но и...
– Все ясно, – перебил ее Этан. Хотя Чина явно хитрила, что было бы не столь уж сложно обнаружить, он принял все на веру, поскольку в данный момент ему было не до критического осмысления ее слов: он испытывал огромную тревогу за ее судьбу и подумывал о том, не совершает ли он фатальную ошибку, стремясь встретиться со своим врагом на борту «Звезды лотоса». Впрочем, последнего он не мог предотвратить, поскольку был одним из немногих европейцев, встречавшихся с Ванг Тохом лицом к лицу, понимавших, на что способен его тонкий, изощренный ум, и знавших его тактические приемы, к которым он, несомненно, прибегнет, как только Этан потребует освободить юных Уорриков.
– Если вы хотите, чтобы у ребенка, коли он появится на свет, было имя, – продолжала Чина, с трудом подбирая слова, – то почему бы не сделать так, чтобы он был вашим? То есть чтобы вы считались его отцом?
Голубые глаза капитана моментально придвинулись к ее лицу.
– Что вы имеете в виду, Чина? – произнес он. Голос его прозвучал крайне напряженно, чего ей ни разу еще не приходилось наблюдать, разговаривая с ним.
Но она не успела ответить, потому что внезапно раздался тревожный вопль впередсмотрящего, и Чина, обернувшись, увидела надвигавшуюся на них из темноты огромную тень. Это была лорча. Нарисованные на ее носу страшные глаза придавали ей жуткий, демонический вид. Душа у Чина ушла в пятки.
– Создается впечатление, что ваши знакомые просто понятия не имеют о верности, – заметила критически Чина. – Хотя мне трудно поверить, что они согласились покинуть своего капитана исключительно из корыстных побуждений. – И добавила колко: – Интересно, как так получилось, что они настолько поверили вам, что позволили втянуть себя в такую авантюру?
– Просто они хорошо меня знают, – ответил Этан кратко, что никак не удовлетворило ее. Глядя на нее, он думал о том, сколь прекрасна и соблазнительна эта девушка и что ее красота лишь выигрывает от утреннего солнечного света, льющегося в окна каюты и заставляющего ее рыжие волосы сиять и переливаться золотистыми тонами. Она казалась такой маленькой и нежной в этих шелковых, перетянутых у лодыжек шальварах и столь невероятно хрупкой, что ему захотелось взять ее на руки и стереть с ее лица все следы усталости и волнений последних дней.
Однако он прекрасно понимал, что не должен ее касаться, и не только потому, что не может обещать ей с чистым сердцем, что ее брат и сестра, целые и невредимые, непременно вернутся домой, но и потому, что она не стала опровергать потрясшие его слова капитана Крила о том, что она и Дарвин собираются пожениться, – и это после всего, что между ними произошло в затемненной, надушенной спальне кораллового дома!
– Вам нет нужды обо мне беспокоиться, капитан, – молвила Чина чопорно, сознавая в то же время, насколько ей трудно думать о чем-либо еще, не относящемся к ним двоим, когда перед ней стоит Этан. В своей просоленной одежде, с растрепанными волосами и небритым лицом он весьма походил на пирата. Однако было нечто такое в измученных чертах его лица, что заставляло ее сердце сжиматься от боли. И ей открылось внезапно, что она не в силах отвести взгляда от его худых загорелых рук и не может не вспоминать, как эти руки ласкали ее тело и пробуждали в ней такие чувства, о существовании коих она и не подозревала. – Не стоит беспокоиться обо мне, – повторила она с подчеркнутой неприязнью, несколько неуместной в данной ситуации. – Я не собираюсь покидать каюту до тех пор, пока в поле зрения не покажется корабль Ванг Тоха.
– Ну что ж, располагайтесь, – сказал Этан жестко и, не заметив, как она вздрогнула от его слов, направился к двери. Возможно, отношения между ними складывались бы совсем по-иному, обрати он на это внимание. Едва заметное движение, выдававшее душевное состояние Чины, скорее всего подсказало бы ему, какой властью он все еще обладает над нею. А испытывавшиеся девушкой боль и отчаяние были столь сильны, что заметь она в бесстрастном лице Этана хоть малейший признак нежности, то наверняка постаралась бы снести все стены, которые сама же между ними воздвигла, и простила бы ему все – даже его непристойную связь с Джулией Клэйтон.
Но поскольку теперь она видела перед собой только его спину, а он, в свою очередь, не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее предстоящем и невыносимом для него браке с Дарвином Стэпкайном, то момент был упущен. И, как результат этого, примирение не состоялось, а образовавшаяся между ними пропасть становилась с каждой минутой все глубже и шире. Молча, с леденящим душу чувством обреченности, Этан захлопнул за собой дверь.
Весь этот длинный и изнурительный день Чина провела в своей каюте. Хотя порой ей казалось, что она не вынесет более ни страшной, изнуряющей жары, ни терзавших ее тревожных мыслей, девушка так и не вышла на палубу. Дарвин, обеспокоенный ее удрученным видом и безжизненным голосом, которым она отвечала на его вопросы о ее самочувствии, в конце концов решил поделиться своими страхами с Этаном, поскольку считал, что если даже этот человек ему не нравится и не вызывает у него доверия к себе, от него все равно можно получить полезный совет в таком тонком деле, как успокоение нервов очаровательной женщины.
Но капитан Бладуил указал ему холодно на то, что так как мисс Уоррик в скором времени станет его, Дарвина, женой, а вовсе не его, капитана Бладуила, то это дело Дарвина найти способ успокоить ее в отношении похищенных брата и сестры.
– А что будет, если мы их не найдем? – не отставал Дарвин, не подозревавший о том, что этот же вопрос задавал себе с болью в сердце и Этан. – Что в таком случае прикажете мне делать?
– Дорогой мой мальчик, – заметил Этан жестко, – уж если вы решились связать свою судьбу с такой эмоциональной и непредсказуемой особой, как Чина, то вам следует заранее продумать, как вести себя с ней. Я же могу вас только предупредить, что жизнь с этой мисс Уоррик, до невозможности упрямой и слишком уж рассудительной, не может быть легкой.
Дарвин прорычал сквозь стиснутые зубы:
– Я никак не могу поверить в то, что вы непочтительны и несправедливы по отношению к Чине, которая так много пережила после своего возвращения из Англии. А ведь вам прекрасно известно, что это вы главная, если не единственная, причина всех ее страданий! И именно поэтому, между прочим, она желает выйти замуж не за вас, а за меня!
– И именно поэтому, между прочим, я позволил ей уйти от меня и не стал ломать вам кости, хотя, уверяю вас, мистер Стэпкайн, мне очень хотелось бы сделать это, – произнес Этан с беспокойным блеском в глазах. – А теперь прошу прощения, меня ждут мои обязанности.
С коротким и слегка насмешливым поклоном капитан Бладуил повернулся и пошел прочь. Дарвин открыл было рот, чтобы что-то сказать, и тут же его закрыл. Краска медленно сходила с его лица. Он совершенно не понимал, серьезно ли говорил Этан Бладуил, но, учитывая его отвратительный характер, решил все же, что слова его следует воспринимать в их буквальном смысле и впредь не пытаться беседовать с ним как с культурным человеком. Воистину Чине просто повезло, что она не вступила в брак с этим типом. Сама мысль о подобном союзе казалась Дарвину столь нелепой и оскорбительной, что он, подумав немного, решил не обращать внимания на угрозы Этана в свой адрес.
Сумерки в этот день наступили быстро. Ни на раскинувшихся вокруг потемневших водных просторах, ни на линии горизонта уже с повисшими над ней звездами не было видно ни одного судна. День показался всем очень тяжелым, даже членам корабельной команды, которые были глубоко тронуты мученическим выражением лица Чины Уоррик. Она появилась перед ними лишь на короткий Миг, когда в северном направлении были замечены паруса, но как только стало известно, что это всего лишь английский фрегат, шедший против ветра в Сингапур, молча спустилась вниз. Ее грустное лицо успело пробудить в каждом мужчине, который ее видел, заложенные в нем лучшие чувства.
Когда уже совсем стемнело, Чина, поколебавшись, приняла приглашение к обеду капитана Бладуила и командного состава «Ориона», но вовсе не потому, что была слишком уж голодна: тревожное ожидание вконец вымотало ее, и она, устав от одиночества, решила покинуть ненадолго свою душную тесную каюту, чтобы побыть с кем-нибудь, хотя бы и с тем же Этаном. Вступив в апартаменты Тилера Крю, она была изумлена при виде стен, завешанных многоцветными персидскими коврами, и шкафов, заставленных бесчисленными дорогими предметами искусства. Этан Бладуил, облаченный в свою обычную рабочую одежду, никак не вписывался в разряженную компанию офицеров «Ориона», от которых распространялось сильное благоухание помады и духов, перебившее даже запах снеди, разложенной на столе.
Дарвин с завидным проворством проводил Чину к свободному месту рядом с собой, намеренно не дав ей опуститься на стул, стоявший по правую руку от Этана. Капитан Бладуил, который не мог не заметить ловкого хода юноши, никак внешне не прореагировал на это и с по-прежнему непроницаемым выражением лица лишь приказал стюарду подать ему какое-то блюдо.
– Не хотите ли вина, мисс Уоррик? – предложил один из офицеров «Ориона» с любезной улыбкой.
– Спасибо, – ответила Чина вежливо, – но я не думаю, что смогу проглотить хоть каплю.
– Принимая во внимание обстоятельства, – сказал Этан с едва заметной усмешкой, – будет полезно подкрепиться немного, мисс Уоррик: ночь обещает быть долгой.
– Как, по-вашему, скоро ли мы догоним их? – спросила девушка нетерпеливо.
– Вряд ли мы увидим корабль Ванг Тоха раньше завтрашнего утра, – произнес Этан спокойно. – Разве только что-нибудь его задержит в пути, но это маловероятно.
На верхней палубе неожиданно раздался топот ног.
– Что это? – проговорил обеспокоенный Дарвин.
– Капитан Бладуил!
В ответ на прозвучавший из-за ветра едва слышно возглас Этан стремительно вскочил на ноги и бросился к двери, толкнув по пути замешкавшегося Дарвина. Дежуривший в это время первый помощник встретил его на палубе и, вручив ему подзорную трубу, молча указал направо. Трудно было что-либо разглядеть в такой темноте, и Этан обругал себя за то, что забыл свою первоклассную трубу в сундуке на «Звезде Коулуна».
– Вроде бы клипер? – предположил первый помощник. – Главный парус спущен, якорь сброшен, но я не думаю, что они ждут именно нас. – И непроизвольно отпрянул: у Этана, опустившего вдруг трубу, было непередаваемо страшное, жестокое выражение лица, как у человека, внезапно ощутившего холодное и неодолимое желание кого-то убить.
– Руль по ветру, мистер Файн! – скомандовал Этан отрывисто. – Так и идти! И поторопитесь: у вас на все тридцать секунд. Не успеете, можете искать себе другую работу. Надеюсь, вам ясно?
Не дожидаясь ответа, капитан Бладуил бросился бегом на верхнюю палубу, где обменялся несколькими словами с Раджидом Али. И затем столь же стремительно спустился вниз.
– Куда он пошел? И какого черта он тут устраивает? – проговорил возмущенно Дарвин, поднимаясь на палубу в сопровождении Чины.
– Видит Бог, я сам ничего не понимаю, – проворчал первый помощник и бросился выполнять распоряжение.
– Почему бы вам не спросить Раджида? – предложила Дарвину Чина.
– Что? Разговаривать с этим грубым язычником? – вспылил тот. – Вы, должно быть, сошли с ума! Он не сможет... Куда вы, Чина?.. Чина!
Раджид, услышав ее легкие шаги у себя за спиной, повернулся, чтобы сделать глубокий поклон. Хотя араб мало обращал внимания на женщин вообще и на англичанок в частности, как-то вышло, однако, что Чину Уоррик он стал уважать, пусть и по-своему, и подозревал, что его капитан вовсе не столь уже равнодушен к ней, как пытается всех убедить.
– Что случилось, Раджид? – спросила Чина взволнованно. – Неужели показался корабль Ванг Тода?
– Это судно человека императора и вместе с тем капитана, – ответил загадочно Раджид.
Какое-то время Чина смотрела на него в недоумении. Глядя, в свою очередь, на ее лицо, освещенное слабым светом фонаря, Раджид подумал внезапно, что она весьма и весьма красива, хотя красота эта не в его вкусе и он не смог бы по достоинству ее оценить. И сам удивился, как это раньше он этого не замечал.
Наконец лицо Чины прояснилось.
– О, так вы имеете в виду «Звезду лотоса»? – воскликнула она. – Но я думала... Разве ее не потопили?
– Это то, что сказали нам. Должно быть, человек императора сумел ее все же спасти, и теперь он один из немногих китайцев, владеющих превосходными кораблями.
«И это судно может развивать устрашающую скорость, на которую способен только клипер», – подумала Чина.
– И что же капитан Бладуил намерен предпринять? – поинтересовалась она.
– Аллах да простит его, но он набитый дурак, – заметил Раджид. – Он сам ищет встречи с человеком императора. Это сумасшествие, безумие какое-то – входить в шакалью нору в одиночку и без оружия и верить, что тебя никто не тронет!
Чина побледнела.
– Почему он отважился на такое? Вряд ли Ванг Тох отпустит моих брата и сестру только потому, что его об этом попросит капитан Бладуил.
Раджид злобно покачал головой.
– Словно злые духи вселились в него, когда он увидел свой корабль. Боюсь, он не станет слушать никаких разумных доводов и не согласится признать тот факт, что тут уж ничего не поделаешь.
Чина помолчала немного, обдумывая слова Раджида, а потом спросила шепотом, потому что в горле у нее образовался комок:
– Они могут его убить?
Раджид, пожав плечами, произнес спокойно, хотя на душе у него было совсем не легко:
– Иншалла, все в руках Господних.
– Понимаю: что предрешено, то предрешено, – молвила она горько. Ей хотелось бы, чтобы и она была той же веры, что и этот араб, дабы безропотно принимать мысль о том, что смерть человека предопределена уже в час его рождения, и поскольку никто не в силах изменить свою судьбу и соответственно нет смысла восставать против сего установленного свыше порядка, то нечего и бояться грядущего.
Но Чина боялась, и так, как никогда в жизни. Увидев Этана, она ощутила панический страх, но не за себя и не за Брэндона с Филиппой.
Этан, повернув голову, посмотрел с нахмуренным видом в ее сторону. Потом пошел к ней решительным шагом.
– Я хочу, чтобы вы сделали для меня кое-что, прежде чем я покину корабль, – произнес он холодно.
Чина посмотрела на него с опаской.
– Что именно?
– Мне хотелось бы, чтобы перед тем, как мы расстанемся, вы соединились, к своей радости, супружескими узами с Дарвином Стэпкайном, – проговорил Этан строгим, не терпящим возражений голосом. – Я как исполняющий обязанности капитана этого судна – единственный здесь, кто вправе совершить церемонию бракосочетания, и поэтому.... Что с вами? Разве это не то, о чем вы давно уже мечтали?
– Нет... Да... То есть я никогда...
– Господи помилуй, Чина, – сказал нетерпеливо капитан Бладуил, – у меня нет времени вести тут с вами дискуссии! Рискуя впасть в мелодраматический тон, замечу все же, что, возможно, отправившись на «Звезду лотоса», я уже не вернусь, и мне, естественно, хотелось бы быть уверенным в том, что о вас будет кому позаботиться в сл}?гае, если вы носите моего ребенка.
Волна краски прокатилась по лицу Чины от шеи до волос. Она уставилась на него озадаченно, охваченная надеждой, что, может быть, так оно и есть.
Видя выражение ее лица, Этан невольно засмеялся, хотя и горьким смехом.
– Вам что, никогда не приходило в голову ничего подобного? Вы же должны понимать, что иногда, когда мужчина и женщина...
– Не надо, – едва слышно прошептала Чина. – Не надо, прошу вас! – И, помедлив немного, спросила: – Вы действительно хотите, чтобы я вышла за него замуж?
– Моя милая юная леди, вы приложили немало усилий, чтобы убедить меня, насколько отвратительной кажется вам сама мысль о замужестве с бывшим контрабандистом, поставлявшим нелегально товары в Китай. Что же касается Дарвина, то его, насколько мне известно, вы выбрали сами.
Глубоко вздохнув, Чина решила впервые в своей жизни солгать, и к тому же спокойно и преднамеренно. Не только потому, что не было у нее иного пути прекратить разговор о бракосочетании: она осознала внезапно, сколь глупо себя вела, когда вздумала вдруг выйти замуж за Дарвина Стэпкайна, и решила раз и навсегда покончить с этим.
– Послушайте, Этан, Дарвин и я не можем пожениться, – выпалила она. – Я узнала от матери, что мы с ним состоим в кровном родстве. Видите ли, у моего отца были любовницы не только из китаянок, но и...
– Все ясно, – перебил ее Этан. Хотя Чина явно хитрила, что было бы не столь уж сложно обнаружить, он принял все на веру, поскольку в данный момент ему было не до критического осмысления ее слов: он испытывал огромную тревогу за ее судьбу и подумывал о том, не совершает ли он фатальную ошибку, стремясь встретиться со своим врагом на борту «Звезды лотоса». Впрочем, последнего он не мог предотвратить, поскольку был одним из немногих европейцев, встречавшихся с Ванг Тохом лицом к лицу, понимавших, на что способен его тонкий, изощренный ум, и знавших его тактические приемы, к которым он, несомненно, прибегнет, как только Этан потребует освободить юных Уорриков.
– Если вы хотите, чтобы у ребенка, коли он появится на свет, было имя, – продолжала Чина, с трудом подбирая слова, – то почему бы не сделать так, чтобы он был вашим? То есть чтобы вы считались его отцом?
Голубые глаза капитана моментально придвинулись к ее лицу.
– Что вы имеете в виду, Чина? – произнес он. Голос его прозвучал крайне напряженно, чего ей ни разу еще не приходилось наблюдать, разговаривая с ним.
Но она не успела ответить, потому что внезапно раздался тревожный вопль впередсмотрящего, и Чина, обернувшись, увидела надвигавшуюся на них из темноты огромную тень. Это была лорча. Нарисованные на ее носу страшные глаза придавали ей жуткий, демонический вид. Душа у Чина ушла в пятки.