Все было кончено за несколько минут. Спящие матросы не смогли оказать достойного сопротивления, и вскоре их искромсанные копьями трупы полетели сквозь открытый люк за борт. Пятерых из одиннадцати Фукашиги убил лично, остальных прикончили воины. Некоторая задержка вышла с Крамером — проклятый десантник успел выхватить пистолет и уложил шестерых воинов, прежде чем точно посланное копье не оборвало его бренную жизнь. Остальных убили сонными — многие из них, вероятно, так и не поняли, что произошло…
   Фукашиги включил наружное освещение, спустился по трапу и внимательно оглядел сброшенные сверху трупы. Пересчитал их и озабоченно потер губы. Пересчитал еще раз — так и есть, десять. А должно быть одиннадцать…
   Лейтенант быстро осмотрел трупы, вглядываясь в лица: Чарли, Крамер, Борис… кого же не хватает? Еще раз: Тушевский, Леонард, Микки… а где же Свенсен?
   — Приведите Тима, — распорядился лейтенант, воины тут же приволокли несчастного стажера — увидев трупы матросов, он побледнел.
   — Вы же обещали их не трогать, капитан! Вы же обещали!!!
   — Свенсен был на корабле? Куда делся Свенсен? — Лейтенант подошел к Тиму и схватил его за горло. Тим захрипел.
   — Я не знаю… я ничего не знаю…
   — Спрашиваю последний раз — куда делся этот чертов механик? Он был на корабле?
   — Нет, не был… не было его, исчез… три дня назад. — Тим взглянул на капитана, и впервые в его глазах Фукашиги не увидел страха.
   — Исчез, говоришь? — Лейтенант отпустил стажера и в упор посмотрел на него. — Тим, Тим… А я еще хотел помочь тебе. — Глаза Фукашиги посуровели. — Беги.
   — Что? — не понял Тим.
   — Беги к лесу, Тим. — Фукашиги достал пистолет, Тим попятился назад. — Беги…
   Тим повернулся и побежал к лесу, каждую секунду ожидая выстрела. Лейтенант поднял пистолет и прицелился, но в этот момент Тим перешел на шаг, затем остановился и обернулся. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга — Фукашиги поверх ствола, Тим спокойным, отрешенным взглядом. Наконец Тим повернулся и медленно пошел в сторону леса — он шел спокойно и неторопливо, как человек, которому больше некуда спешить.
   Фукашиги держал его в прицеле несколько мучительно долгих секунд, затем опустил пистолет и сплюнул.
   — Сам сдохнет, — пробормотал он, пряча пистолет в кобуру. — А вы чего уставились, — рявкнул он на изумленно взиравших на эту сцену воинов. — Обыщите весь корабль, и чтоб ни одна крыса не улизнула!
   Что и говорить, Свенсен не был самым примерным членом команды — еще капитан Кроухерст обещал ему сразу же по прибытии на базу немедленный расчет и «волчий билет» на дорогу. Увы, по некоторым не зависящим от него обстоятельствам Кроухерсту не удалось реализовать эти угрозы, и Свенсен благополучно дожил до той страшной ночи, когда отряд воинственных аборигенов под предводительством коварного Фукашиги тайно проник на «Анаконду».
   Накануне Свенсен изрядно выпил — сидя в каюте Бориса, они долго обсуждали проблемы галактической политики и под это важное дело незаметно оприходовали пару бутылок. Если учесть, что к Борису они пришли уже навеселе, становится понятным, почему уже через какую-то пару часов собеседник Свенсена впал в прострацию. Борис тупо кивал головой, покрасневшие глаза смотрели в бесконечность. Неизвестно, что они там увидели, так как вскоре Борис проворчал что-то нечленораздельное и завалился на стол. Увидев столь бедственное положение коллеги, Свенсен тяжело вздохнул и перевалил Бориса на койку — именно здесь его вскоре и настигло копье аборигена.
   Устроив друга, Свенсен с трудом побрел к своей каюте — будучи механиком, он обитал на нижней палубе, поближе к двигательному отсеку. Шел он с трудом, то и дело спотыкаясь и кляня тех, кто понастроил этих чертовых переборок, на которые он то и дело натыкался. По пути он забрел в туалет, долго сидел там, затем огляделся и понял, что он еще не дома. Пришлось идти дальше. На его пути попадалось множество коридоров, а с учетом выпитого их число было прямо-таки астрономическим — и что удивительного в том, что до своей каюты механик так и не добрался? Когда красная стрелка в его голове пересекла критическую черту, пол под ногами механика наклонился, Свенсена поволокло куда-то в сторону, и он упал. Впрочем, упал достаточно удачно — аккурат в закуток около цистерны с водой. Вставать вновь не имело смысла — осознав это, Свенсен устало мотнул головой, лег поудобнее и уснул.
   Проснулся он от непонятного шума. Голова гудела, поэтому Свенсен не сразу сообразил, что слышимые им крики существуют на самом деле. В том, что происходит что-то страшное, его убедил Микки — несчастный врач бежал по тускло освещенному коридору, когда сзади его что-то настигло. Это что-то пронзило его насквозь — Микки охнул, упал на колени и через секунду завалился на бок. Но и этой секунды Свенсену оказалось достаточно — торчавший из груди несчастного Микки окровавленный наконечник копья разом расставил все на свои места.
   А затем мимо него прошло что-то босое и страшное — это нечто, зеленое и скользкое, держало в руке узкий кривой нож и сосредоточенно высматривало очередную жертву. Свенсен оторопел — и это удивление спасло ему жизнь. Лежа в своем закутке, он не шевелился до тех пор, пока чудовище не ушло. И в тот же момент к механику в полной мере вернулась способность не только действовать, но и соображать. Потрясение напрочь выветрило алкоголь, механик вскочил, мигом понял, где он находится, и шмыгнул к двери двигательного отсека. Секунда — и он уже запирал за собой толстую бронированную дверь, быстро вращая рукоятку замка, но закрыть ее до конца не удалось — кто-то сильный схватил рукоятку с другой стороны и начал крутить в обратную сторону. Механик был далеко не слабым человеком, но два аборигена с другой стороны двери оказались сильнее — они успели заметить мелькнувшую тень и не хотели упускать добычу.
   Положение осложнялось с каждой секундой — мышцы механика, ослабленные многомесячным пьянством, медленно уступали могучему натиску аборигенов. И механик сдался — сообразив, что удержать дверь не в его силах, он бросился бежать. Надо было прятаться, но куда? Как ни прячься, его все равно найдут. Попытаться добраться до нижнего люка? Да, но он не успеет выбраться, аборигены его обязательно настигнут — а у него нет никакого оружия! Механик стал высматривать какую-нибудь соответствующую случаю железяку, когда на глаза ему попалось нечто более подходящее…
   Воины Великого Боа медленно шли по двигательному отсеку, высматривая беглеца. Нагромождение непонятных механизмов пугало, но упускать добычу не хотелось. Она была где-то здесь, она не могла далеко убежать, она была обречена…
   Поперек дорожки протянулась какая-то паутинка, шедший впереди воин без колебаний смахнул ее рукой — и тут же по его телу заплясали синие искры, он вскрикнул и рухнул на металлический настил. Второй воин попытался помочь упавшему и тоже распластался рядом, сотрясаемый неведомой силой. Когда всякое движение затихло, Свенсен выключил рубильник и побежал к люку — ему некогда было наслаждаться победой. Ах, если бы этот проклятый Фука-шиги не испортил глайдеры…
   Спустившись по трапу, механик открыл внутренний люк, затем наружный — с тихим шипением броневая пластина ушла вбок. Свенсен уже готов был спустить трап, когда неожиданно увидел нечто, заставившее его вздрогнуть. Зажглось наружное освещение, и по центральному трапу, в окружении толпы неведомых механику существ медленно спустился лейтенант Фукашиги.
   Вид улыбающегося лейтенанта привел механика в ярость — так вот это чьих рук дело! Бежать было некуда, и механик понял это сразу. Но одно дело, которое надо было обязательно сделать, у него еще оставалось — и механик медленно полез обратно. Он осторожно пробирался к нужному месту, боясь одного — что он не успеет, что копье аборигена помешает ему осуществить задуманное.
   Вот и заветные серебристые контейнеры — отключив систему защиты, механик осторожно вытащил один из них, сорвал пломбы — при этом индикаторы на контейнере тревожно замигали, сигнализируя о возможном нарушении герметичности.
   — Сейчас ты у меня получишь, — зло шептал Свенсен, с трудом подтаскивая тяжелый ящик к массивной двери двигательного отсека, — ты у меня сейчас все получишь…
   Он осторожно выглянул в коридор — пусто, даже тела несчастного Микки уже не было, лишь смазанная полоса крови на полу говорила о том, куда потащили погибшего врача.
   — Вот и хорошо, вот и чудненько, — шептал механик, вытягивая контейнер в коридор. — Корабль захотел? А вот этого не хочешь? — С этими словами Свенсен сдернул защелки, распахнул крышку, мощным рывком вывалил содержимое контейнера на палубу и быстро захлопнул за собой тяжелую бронированную дверь.
   Фукашиги стоял и ждал — воины прочесывали корабль, обшаривая каждый закуток. Лейтенант не вмешивался, он знал отвратительный нрав Свенсена и не хотел рисковать жизнью — мало ли что взбредет в голову безумному механику. Пусть уж лучше вымещает гнев на этих тупоголовых аборигенах — все равно они его прикончат.
   — Мой господин, смотрите, что мы нашли! — К лейтенанту подошли два воина, в их глазах застыло счастье. — Смотрите!
   Фукашиги взглянул и побледнел, у него перехватило горло. Руки, одежда воинов светились мягким голубоватым светом, каждый из них принес в ладонях горсточку голубого порошка.
   — Мой господин, он теплый. — Один из воинов засмеялся и пересыпал светящийся порошок из ладони в ладонь, во все стороны полетели голубые искорки.
   — Идиоты… — тихим голосом прошептал лейтенант. — Господи, какие же вы идиоты! Где вы это взяли?
   — Там его много, господин! Хотите? — И воин протянул лейтенанту раскрытые ладони. Фукашиги отступил назад, рука его опустилась на рукоять пистолета, но он передумал.
   — Отнесите это назад и оставайтесь там, никого к себе не подпускайте. Идите! Всем остальным срочно покинуть корабль! Уходим! Повторяю — все уходим!
   Лейтенант бегом бросился к лесу, за ним потянулись воины. Освещая фонариком путь, лейтенант спешил к глайдеру — надо было успеть добраться до аптечки. Вот и машина — лейтенант выкрикнул команду и запрыгнул в открывшуюся дверь.
   — Всем подняться вверх по ручью на один дневной переход и ждать меня. Выполняйте! — Он с неприязнью взглянул на воинов Великого Боа и рывком поднял машину в воздух. Глайдер обиженно загудел, мигнул огнями и быстро растворился в ночном небе.
   Фукашиги посадил машину прямо у входа в подземный лабиринт. Он бежал по пустынным галереям и думал о том, почему ему так не везет. Ведь как хорошо все начиналось… И все этот проклятый механик — наверняка это его рук дело. О дьявол, ну почему он не догадался сразу же взять под охрану двигательный отсек, почему? Теперь придется расхлебывать всю эту кашу.
   Вот и заветная пещера, лейтенант еще издали увидел лившийся из нее свет. Нестерпимо чесалась кожа, но лейтенант понимал, что это всего лишь нервы — он получил слишком маленькую дозу, чтобы чувствовать ее проявления непосредственно. Открыв аптечку, лейтенант достал инъектор, вставил в него нужную капсулу, затем вытащил из кофра дозиметр, включил его — ничего, вполне терпимо… Фукашиги отрегулировал инъектор на нужную дозу препарата, приставил его к руке. Щелчок — и лейтенант устало опустился в кресло. Похоже, на этот раз пронесло, но впредь подобных ошибок повторять нельзя. Ох, Свенсен, Свенсен — лучше бы ты этого не делал…
   Весь следующий день Фукашиги был занят поиском и переправкой обратно в селение бестолковых воинов Великого Боа — они еще могли ему пригодиться. Сам Боа еще сутки назад был заперт в Доме Предков — Фукашиги решил, что так будет безопаснее. Чтобы не расстраивать Боа недоверием, лейтенант представил это заключение несколько в ином свете — и вождь искренне поверил в то, что только ему, Великому Боа, могла быть доверена честь охранять эту святыню. Двое суток, пока Фукашиги не выпустил его, вождь добросовестно бродил по пустынным коридорам, выполняя порученную ему миссию. На святыню никто не покушался, и когда Фукашиги открыл люк и вошел в корабль, уставший Боа крепко спал в одной из кают, завернувшись в древнее одеяло из незнакомой ему материи. Поискав незадачливого охранника, Фукашиги укоризненно покачал головой и прошел в пилотский отсек. Включив на полную мощность громкоговорители, он прочистил горло и склонился к микрофону.
   — Боа!!! Спишь, негодяй! Бегом ко мне!
   Перепуганный раздавшимся над головой ревом, Великий Боа замер от ужаса — остатки волос на голове встали дыбом, руки вцепились в край одеяла.
   — И не заставляй меня ждать, у меня сегодня дурное настроение. — Голос исходил из небольшой пластины над изголовьем, вождь перевел дух — он понял, что это всего лишь очередная шутка богов.
   — Иду, мой господин, иду… — испуганно крикнул Боа, стягивая с себя одеяло. Через минуту он уже торопливо вбегал в пилотскую кабину.
   — Где тебя черти носят? Так ты выполняешь мой приказ? Я велел тебе охранять корабль, а не дрыхнуть часами!
   — Прости, господин, я две ночи не спал — я охранял, как ты велел…
   — Не оправдывайся, — проворчал Фукашиги. Вид взъерошенного, заспанного вождя рассмешил его. Глядя на это жалкое создание природы, лейтенант почувствовал прилив оптимизма — в самом деле, все не так уж и плохо.'
   Интересно — можно ли научить эту обезьяну работать в скафандре?
   — Вот что, Боа. — Лейтенант строго посмотрел на вождя. — Нам предстоит выполнить одну очень деликатную работу, и без твоей помощи мне не обойтись. Если все получится, я научу тебя управлять Летающим Троном. — Лейтенант посмотрел на вытянувшееся лицо Боа и усмехнулся — вождь побаивался этой машины, ему уже давно расхотелось ею владеть. Фукашиги знал о страхе Боа, и ему было приятно пугать бедного вождя. — А если не получится, я тебя пристрелю. — Лейтенант снова взглянул на бледного Боа и рассмеялся. — Ладно, не пугайся, я пошутил — стану я на тебя тратить заряды. Уж лучше я тебя утоплю. — Фукашиги несколько секунд строго смотрел на безмолвно стоящего Боа, затем не выдержал и расхохотался. Отсмеявшись, он вытер выступившие слезы и устало махнул рукой. — Ладно, вождь, не переживай, это я все так, к слову. Но если бы ты знал, как это смешно… Пошли.
   Через пару минут они стояли у большой ниши, в ней рядами висели радиационные костюмы. Сняв один из них, лейтенант быстро влез в него, застегнулся, проверил герметичность — похоже, все нормально. Аккумуляторы, правда, подсели, но это легко исправить. Степень защиты 6-С — можно бы и получше, но ничего, сойдет. Около часа выдержат, а больше ему и не надо. Подзарядить питание — и можно лететь.
 
   Фукашиги выбрался из костюма, снял со стены второй, проверил его — все то же самое. Исправен, но питание село.
   — Не так уж и плохо, мой дорогой полководец. — Лейтенант взглянул на вождя и усмехнулся. — Иди, можешь еще часок поваляться в кровати… напоследок. — Последнее слово Фукашиги добавил уже после того, как вождь почтительно поклонился и повернулся к нему спиной. Боа вздрогнул, лейтенант снова засмеялся, хлопнул себя по ноге.
   — Боа, ну не сердись,, такой уж у меня несносный характер… Не бойся, я обещаю, что с тобой ничего не случится, потому что ты мне нужен. Отдыхай!
   Великий Боа ушел, но в ушах его еще долго стоял дьявольский смех безумного Бога.
   Они вылетели через два часа. Костюмы были аккуратно уложены на заднем сиденье, пилот и его пассажир молчали. Глайдер бесшумно скользил над затянутым туманом лесом, оставляя за собой клубящийся след. Унылый пейзаж за бортом наводил Фукашиги на грустные размышления — ведь где-то сейчас светит солнце, плещутся теплые океанские волны. Где-то там, за бесчисленными миллиардами километров, бурлит нормальная человеческая жизнь… Все это там, а здесь у него вот это проклятое небо, этот проклятый туман, эти вечные дожди, плюс ко всему еще кретин на соседнем сиденье…
   Они уже приближались к «Анаконде», когда неожиданно запищал сигнал тревоги — лейтенант удивленно присвистнул, и тут же глайдер резко рванулся в сторону. Испуганный вождь вцепился в подлокотники, небо и земля перед его глазами несколько раз поменялись местами, рядом с машиной с жутким грохотом расцвел огненный цветок. Глайдер здорово тряхнуло, ветровое стекло пересекла трещина. Наконец все прекратилось — Фукашиги медленно вел машину вдоль русла ручья, почти касаясь днищем машины воды. Кругом стоял непроглядный туман, лейтенант вел глайдер практически на ощупь.
   — Ай да Свенсен — молодец, сукин сын… — Лейтенант засмеялся. — Ты живой? — обратился он к бледному, как сама смерть, вождю. — Не трясись, все уже позади — мы ниже деревьев, здесь нас радары не увидят. Считай, что это был салют в нашу честь.
   Приземлились они на уже знакомом месте. Пилотская дверь не открывалась, пришлось выбираться через дверь пассажира. Фукашиги быстро надел радиационный костюм, затем помог одеться вождю, подтрунивая над его неуклюжестью. Одевшись, лейтенант осмотрел глайдер. Со стороны пилота весь борт был изувечен — большие вмятины, рваные куски металла… Но дальше внешних повреждений дело не пошло, и лейтенант, пнув пару раз искореженный борт, остался доволен. — Пошли. — Он хлопнул Боа по плечу, и две облаченные в оранжевые скафандры фигуры направились в сторону корабля.
   Свенсен видел паническое бегство Фукашиги и его банды — он смотрел за ними сквозь нижний люк, в его глазах застыла ненависть. Механик понимал, что шансов на спасение у него все равно нет — он не мог сидеть под защитой специальной брони двигательного отсека вечно, рано или поздно отсюда все равно надо будет выходить. Выйти-то он мог — идти было некуда. На корабле оставаться нельзя, а жить без ничего в этом вечно сыром лесу… Нет уж, увольте.
   Свенсен не боялся смерти — душа его была чиста, а мысли ясны, как никогда. Да, он допустил ошибку, согласившись примкнуть к Фукашиги, и теперь пожинал горькие плоды этого рокового решения. И если говорят, что ошибки надо искупать кровью — что ж, он готов к этому.
   Свенсен неторопливо шел по отсеку, с грустью оглядывая корабельные механизмы. Он остановился у поврежденного двигателя и ласково похлопал его по ребристому кожуху — увы, никогда уже «Анаконде» не подняться с этой проклятой планеты. Жаль, но этому прекрасному кораблю выпала не самая лучшая участь — впрочем, как и его команде. Вспомнив о погибших друзьях, механик подошел к убиты-м им воинам и по очереди выбросил их в открытый люк — он был хозяином в этом отсеке и не хотел, чтобы тела этих ублюдков оскверняли корабль. Похоже, здесь его работа окончена — механик в последний раз прошел по отсеку, ласково дотрагиваясь ладонями до механизмов. Что ж — ему надо идти, у него еще осталось одно, последнее в этой жизни дело.
   Он опустил узкую выдвижную лестницу и медленно спустился вниз, огляделся, затем подошел к главному трапу. У его подножия лежали тела убитых матросов, в груди Свенсена вновь закипела ярость. Пошел дождь, Свенсен хмуро взглянул на небо, затем снова перевел взгляд на убитых друзей. Они были мертвы — но даже сейчас он не мог их здесь бросить. Взвалив на плечи тело Леонарда — его красивое лицо было обезображено выстрелом в упор, Свенсен начал взбираться по трапу. И так раз за разом, пока не перенес всех десятерых. Свенсен знал, что его сейчас пронизывает смертельное излучение, но этот факт был уже чем-то неважным, второстепенным.
   Он аккуратно уложил тела погибших в грузовом отсеке, затем накрыл их принесенными из кают одеялами — большего он для них сделать не мог. Его начало подташнивать, тело зудело — и Свенсен понял, что надо спешить, что время его на исходе.
   Он сидел в рубке боевого отсека, рядом на приборной панели стояла недопитая бутылка виски. Свенсен оглядел пульт управления, затем вздохнул и начал над ним колдовать. Рано или поздно Фукашиги вернется сюда — пусть на несколько минут, но вернется. Именно на это и рассчитывал Свенсен, медленно передвигая толстыми пальцами тумблеры переключателей, щелкая клавишами и поворачивая ручки настройки. Пульт управления медленно оживал — зажглись и забегали огоньки поиска и селекции целей, ожили индикаторы выбора оружия. Где-то там, на высоком горбу «Анаконды», выдвинулся матовый купол атмосферного локатора, его невидимые лучи рванулись в ночь, образуя зону безопасности. Прилетай, лейтенант, прилетай — тебе здесь будут рады…
   Свенсену становилось все хуже, он понимал, что умирает. Пора уходить — механик переключил пульт на дежурный режим, с трудом поднялся, опираясь о спинку кресла, отхлебнул из бутылки и пошел в свою каюту. Он прикрыл за собой дверь, лег на койку и снова припал к горлышку, затем аккуратно поставил пустую бутылку, последнюю в его жизни, на край стола.
   «Вот и все, — подумал механик, вспоминая свою жизнь, — вот и все…» Мысли ворочались все медленнее, Свенсен тихо вздохнул и умер, безжизненно глядя в потолок уже ничего не видящими глазами…
   Держа в руках индикатор излучения, Фукашиги медленно обошел корабль — теперь он примерно знал, где рассыпано горючее. Его внимание привлек спускавшийся из нижнего люка узкий трап, и Фукашиги довольно улыбнулся — если бы даже этот кретин захотел ему сделать больший подарок, то, наверное бы, не смог. Знай Свенсен, что именно нужно капитану, он бы навсегда закрылся в двигательном отсеке и заблокировал все входы и выходы.
   На лежавшие у подножия трапа трупы воинов Фукашиги даже не обратил внимания, он молча переступил через них и начал медленно взбираться по трапу, ожидая новых подвохов, но все обошлось — изобретательность Свенсена имела свои ограничения. Через минуту довольный лейтенант уже стоял у ряда серебристых контейнеров, размышляя, с которого начать. Вскоре с помощью Боа все семнадцать контейнеров были сняты со своих мест, отсоединены от подключенных к ним цепей и поднесены к проему люка.
   — Слазь и принимай их внизу, — приказал лейтенант Великому Боа, снимая со стены пульт управления лебедкой погрузчика. — Смотри, вот здесь нажмешь, и отцепится. Все, лезь…
   Боа медленно пополз по трапу вниз, чем вызвал у Фукашиги довольную ухмылку. Как только ноги вождя коснулись земли, лейтенант, поднял трап и прицепил крюк к первому контейнеру.
   Великий Боа с изумлением смотрел, как в проеме люка показался и начал быстро спускаться вниз серебристый ящик — и чего только не придумают эти боги! Он отцепил ящик и оттащил его в сторону, хищно поблескивающий крюк лебедки быстро уполз вверх.
   Спустить ящики вниз оказалось не самым трудным делом — сложнее было перетащить их к глайдеру. Лейтенант побоялся перегонять машину ближе к кораблю, жесткое излучение могло повредить электронные мозги и без того поврежденной машины. Да еще эти ракеты… Надо бы их отключить, но для этого надо войти внутрь, туда, где излучение в десятки раз выше. Послать туда Боа? Жаль идиота — он еще может пригодиться, да и не по зубам ему такое дело…
   Кряхтя и постанывая. Великий Боа помогал лейтенанту перетаскивать ящики, не зная, что только что благополучно избежал весьма неприятной перспективы.
   На заднем сиденье глайдера поместилось четыре контейнера. Можно было бы прихватить еще пару, Фукаши-ги оценивающе посмотрел на Боа, затем махнул рукой — черт с ним, пусть летит — все равно придется его забирать. А лететь лучше в костюмах — так спокойнее…
   Забравшись в кабину, лейтенант хлопнул ладонью по сиденью.
   — Мне долго тебя ждать?
   Великий Боа, у которого нестерпимо ломило натруженную спину, с трудом разогнулся и, охая, кое-как вполз в машину.
 
   — Э, ваше высочество — да ты, я вижу, укатался совсем? — Лейтенант засмеялся. — Тебе бы баньку сейчас хорошую, настоящую… Хотя вы же ничего этого не знаете. — Фукашиги хмыкнул, осторожно поднял машину в воздух и аккуратно повел ее вдоль русла ручья…
 
   Мне было хорошо и приятно и совершенно не хотелось возвращаться. Но пришлось — чьи-то заботливые руки держали у моего носа что-то дурно пахнущее до тех пор, пока я не закашлялся и не открыл глаза.
   — Ты выиграл. — Даяна протянула Гарри пачку сотенных купюр, которую он не без ухмылки спрятал в карман. Я приподнялся, голову тут же пронзила острая боль — похоже, меня ударили чем-то тяжелым. Ощупав распухшим языком зубы — их оказалось даже меньше, чем я предполагал, я понял, что без визита к стоматологу тоже не обойтись.
   — Где это мы? — Я с трудом поднялся на ноги и тут же рухнул в кресло — нет, ну чем же меня все-таки так здорово стукнули?
   Клара протянула мне мокрый холодный платок, я с благодарностью его принял. Господи, как хорошо… Прижимая платок к голове, я смог уже более осмысленно оценить ситуацию. Глянул в иллюминатор — пейзаж не очень солнечный, но это лучше, чем ничего. Мрачный лес, хмурое небо — похоже, еще и дождь идет.
   — Выпить не хочешь? — предложил Гарри, видя мое жалкое состояние.
   — А что у нас есть? — В моем голосе прозвучал столь неподдельный интерес, что Даяна засмеялась.
   — Теперь я вижу, что ты жив. — Она смотрела на меня с такой непривычной лаской, что я сразу насторожился. — А мы уж думали…
   — Ты думала, — поправил Даяну Гарри, протягивая мне бокал с солидной дозой янтарной жидкости. — Виски…
   Я отхлебнул из бокала, слегка поморщившись от боли, затем аккуратно влил в себя его содержимое. Не так уж и плохо — туман в моей голове стал медленно рассеиваться.
   — Интересно, о чем это вы тут спорили? — Я взглянул на Даяну, продолжавшую разглядывать меня с легкой усмешкой.