Страница:
Германское руководство не могло не учитывать и все возрастающей помощи Англии со стороны США, которые постепенно переходили с позиции дружественного Лондону нейтралитета на позицию "невоюющего союзника" Англии. Правда, в Берлине не опасались возможности прямого военного вмешательства США в европейскую войну в скором времени, но вполне осознавали важность экономической поддержки Вашингтоном военных усилий Лондона. Стремясь удержать США от дальнейшего сближения с Англией, создать благоприятные условия для действий на периферийных ТВД и не допустить формирования антигерманской коалиции, Берлин приступил к созданию антибританского континентального блока, первым шагом к чему стало возобновление германо-японских переговоров о союзе. Для создания угрозы Англии в Средиземноморье следовало использовать вступившую в войну в июне 1940 г. Италию, которая, однако, нуждалась в определенной военно-экономической поддержке. В итоге 27 сентября 1940 г. Германия, Италия и Япония подписали Тройственный пакт, который должен был стать основой для создания более широкого континентального блока во главе с Германией, подчиненного задаче окончательного сокрушения Англии. По достижении этой цели Германия могла бы сосредоточить все силы на осуществлении похода на Восток.
В октябре 1940 г. Германия предприняла попытки привлечь в состав этого блока Испанию и Францию, а также инициировала переговоры с СССР. Москва, естественно, была обеспокоена продвижением Германии на Балканы, заключением Тройственного пакта и германо-финским сближением и не замедлила высказать Берлину свои претензии. Это наглядно показало, что СССР не собирается ограничиваться ролью пассивного зрителя, а стремится активно участвовать в европейских делах. Правда, эта позиция не соответствовала интересам Германии, но германское руководство решило все же путем переговоров выяснить возможность нового компромисса с Москвой и постараться использовать ее против Англии, не допустив русских далее в Европу.
Советско-германские переговоры ноября 1940 г. показали, что СССР готов присоединиться к Тройственному пакту, но выставленные им при этом условия были совершенно неприемлемы для Германии, поскольку требовали ее отказа от вмешательства в Финляндии и закрывали ей возможность продвижения на Ближний Восток через Балканы. Согласие Берлина на эти условия означало бы, что ему оставалась лишь возможность продолжения затяжной войны против Англии на Западе Европы или в Африке при постоянном усилении Советского Союза в тылу Германии. И хотя германское руководство не видело пока реальной опасности в позиции СССР, но и потенциальная угроза, исходящая со стороны столь мощного соседа, не позволяла просто игнорировать его позицию. Даже отказ от соглашения с СССР и продвижение на Ближний Восток через Балканы без согласия Москвы ставил бы германские войска в уязвимое положение, так как их коммуникации проходили бы в 800-км коридоре вдоль советских границ. Если же учесть, что советская граница находилась в 700 км от Берлина, тогда как с севера, запада и юга все побережье Европы контролировалось Германией, вся ближневосточная экспедиция становилась слишком авантюристичным предприятием.
По мере смещения центра англо-германской войны в Восточное Средиземноморье Германия расширяла свое проникновение в Юго-Восточную Европу, что в перспективе выводило вермахт на подступы к Ближнему Востоку. В германском командовании имелись сторонники более решительного наступления на этом стратегическом направлении, где в случае успеха Германия смогла бы получить контроль над крупнейшими нефтяными месторождениями и полностью обезопасить Средиземноморье от английского флота, что, в свою очередь, вело к укреплению позиций Италии и снятию внешней угрозы для всего юга Европы. Причем Германия располагала силами, которые вполне обеспечивали выполнение этой задачи, а антибританские настроения в арабском мире позволили бы Берлину иметь активную "пятую колонну" и поддержку в регионе.
Однако реализация этой стратегии требовала создания политических условий для доведения войны против Англии до конца. Причем этот вопрос был тесно связан с проблемой войны на два фронта в случае, если Лондону удастся найти себе союзника на континенте. Еще 30 июля 1940 г. командование сухопутных войск пришло к заключению: "На вопрос о том, как выйти из положения, если не будет достигнута решающая победа над Англией и возникнет опасность сближения Англии с Россией, что заставит нас вести войну на два фронта, и в первую очередь против России, может быть один ответ укрепление дружбы с Россией. Желательна встреча со Сталиным. На Балканах, которые экономически входят в нашу сферу влияния, мы можем пойти на уступки. Италия и Россия могут договориться о Средиземном море. При этом условии мы сможем нанести англичанам решающий удар на Средиземноморском театре, отрезать их от Азии, помочь Италии создать средиземноморскую империю и с помощью России укрепить свои владения, захваченные нами в Западной и Северной Европе. Тогда мы окажемся в состоянии вести длительную войну с Англией"1564 .
Схожий выход из стратегического тупика, в котором оказалась Германия, предлагал и главнокомандующий ВМС гросс-адмирал Э. Редер. "Мы должны, говорил он Гитлеру 24 сентября 1940 г., - постараться всеми средствами усилить нашу войну против Англии, и без промедления, пока Соединенные Штаты еще не вступили в борьбу. При этом я еще раз указал на Гибралтар, Суэц, а также Ближний Восток и Канарские острова. Ослабление английских имперских позиций могло бы иметь решающее значение. Мы ни в коем случае не должны нарушать заключенного с Россией пакта, так как он спасет нас от войны на два фронта. Нельзя же себе представить, - сказал я Гитлеру, - чтобы он решился развязать войну на два фронта: ведь ранее он постоянно подчеркивал, что не повторит ошибки правительства 1914 г. По моему мнению, заявил я, ни при каких обстоятельствах нельзя брать на себя такую ответственность. Наоборот, мы должны сконцентрировать все силы на разгроме Англии... Для этого нам надо с величайшей энергией вести морскую войну, опираясь на порты Атлантики, расширить во взаимодействии с французами систему опорных пунктов до западного побережья Африки и завоевать с помощью Италии и Франции господство на Средиземном море и над африканским побережьем до Суэцкого канала. Тем самым для Англии путь в Индию окажется отрезанным, а Северная Африка будет подключена к европейской экономической системе, что важно для снабжения Европы. Проблема продовольственного обеспечения Европы за счет Востока отпадает сама собой"1565 .
Кроме того, от Суэцкого канала "можно двигаться на Палестину и Сирию. Тогда Турция у нас в руках. В этом случае русская проблема приобретает иной вид. Россия постоянно будет бояться Германии. Сомнительно, что в этом случае окажется еще необходимым действовать против России на Севере"1566 . 14 ноября 1940 г. Редер заявил Гитлеру, который все более склонялся к необходимости войны с СССР, что рекомендует отсрочить ее "до победы над Англией, поскольку силы Германии слишком напряжены, а конца войне не видно... Россия, по его мнению, в ближайшие годы не будет стремиться к конфликту, поскольку собирается совершенствовать с помощью Германии свой флот (ожидает от нас поставки 380-мм орудий в башнях для линейных кораблей), и, следовательно, в течение ряда лет будет зависеть по-прежнему от поддержки Германии"1567 .
Даже после подписания директивы № 21 ("План Барбаросса") Редер пытался отговорить Гитлера от "Восточного похода". На совещании в ставке 27 декабря он отстаивал свой план сосредоточения всех усилий для сокрушения Англии. Нецелесообразно, говорил Редер, начинать войну против Советского Союза, не обеспечив полностью свой тыл на западе. В Греции, Албании, Ливии и в Восточной Африке англичане завладели инициативой; они укрепили свои позиции на Средиземном море. В этих условиях еще большее значение приобретает захват Гибралтара. Достижение этой цели улучшит положение Италии, обеспечит господство держав "Оси" в западной части Средиземного моря, лишит Англию важнейшего звена в системе ее мировых коммуникаций и затруднит ей ведение военных действий в Киренаике и Греции, даст Германии возможность развернуть наступление в Африку через Испанское Марокко. Все это надо сделать как можно быстрее, до активного выступления США в поддержку Англии. Для этого необходимо развернуть максимальное производство самолетов и подводных лодок1568 .
Поэтому Редер выразил "самые серьезные сомнения в возможности войны против России до того, как будет разгромлена Англия". Гитлер согласился с необходимостью увеличения производства подводных лодок, но заявил, что, "учитывая нынешнюю политическую обстановку (склонность России к вмешательству в балканские дела), необходимо в любом случае устранить последнего противника на континенте, прежде чем удастся заняться Англией. Поэтому сухопутные войска должны получить необходимую мощь. Лишь после этого можно будет полностью сосредоточить все усилия на военно-морских и военно-воздушных силах"1569 . Последняя попытка повлиять на стратегию Гитлера была предпринята Редером 6 июня 1941 г., когда он представил фюреру основные соображения о стратегической обстановке в восточном Средиземноморье после Балканской кампании и овладения Критом. Предлагалось быстро и насколько это возможно энергично использовать сложившуюся на Ближнем Востоке ситуацию, пока Англия с помощью США не успела снова укрепить там свои позиции. Операции на Ближневосточном ТВД для вытеснения оттуда англичан следовало вести наряду с операцией "Барбаросса"1570 . Однако все эти предложения не нашли поддержки со стороны политического руководства Германии, да и вермахт не располагал силами, достаточными для решения столь сложных задач на двух разных ТВД.
После войны многие бывшие генералы вермахта высказали мнение, что Гитлер упустил очень благоприятные возможности, открывшиеся для Германии в итоге Балканской кампании, для усиления борьбы и разгрома Англии, после чего можно было бы решить военно-политические задачи на Востоке. Так, по мнению бывшего сотрудника оперативного отдела генерального штаба сухопутных войск генерал-майора А. Филиппи, "Гитлер не удосужился серьезно рассмотреть выдвинутую командованием сухопутных войск и флота и поддержанную штабом оперативного руководства идею поразить совместно с Италией основную артерию Британской империи на Средиземном море и тем самым в сочетании с наступлением на английскую метрополию добиться решающего исхода войны... В сущности говоря, Гитлер, скованный континентальным мышлением, боялся вообще всякого риска в операциях на периферии Европы. Поэтому он выбрал другой путь из стратегического тупика, в который сам завел германское военное руководство своей государственной близорукостью и отсутствием военных планов"1571 .
Обратив внимание на то, что германские ВВС позволяли свести на нет превосходство англичан в акватории Средиземного моря, К. Типпельскирх считал, что "если бы Гитлер не был так скован планом "сокрушения Советской России в скоротечной военной кампании", то он должен был бы признать, что это обстоятельство открывает новые перспективы для решительного ведения войны против Англии в бассейне Средиземного моря. Но, учитывая немощь Италии и сомневаясь в возможности установить господство на Средиземном море, он боялся этих перспектив. Между тем державы "Оси" могли сохранить воздушное господство в Восточном Средиземноморье, захватить в качестве первой цели остров Мальта, обеспечить морские коммуникации в Северную Африку и потрясти позиции Англии на Среднем Востоке, затем, вероятно, снова вернуться к плану овладения Гибралтаром, т. е. в целом направить ведение войны против Англии в русло, которое обрисовал Редер в своем докладе 27 декабря"1572 .
Сторонники этой основанной на чисто военных факторах точки зрения не учитывают общей сложной военно-политической обстановки, в которой оказалась Германия. Затяжная война с Англией, поддерживаемой США, требовала сближения с СССР, но цена такого сближения была, по мнению Берлина, слишком велика. Наступление на Ближнем Востоке также было связано с позицией Советского Союза, что тоже требовало уступок. Нежелание, да и невозможность нахождения новой основы для советско-германского компромисса убедили германское руководство в необходимости военного решения восточной проблемы, что должно было открыть перед Германией новые перспективы. В результате, как писал А. Хильгрубер, "все военные мероприятия Гитлера на Западе, на Балканах и в районе Средиземного моря в первой половине 1941 г. должны рассматриваться под углом зрения одной большой идеи - что они должны были служить в период операции "Барбаросса" закреплению захваченного в 1940 г. континентально-европейского бастиона. С точки зрения этой очередной фазы общего планирования войны они мыслились как стратегически оборонительные даже там, где речь шла о наступательных операциях, как в Балканской кампании или при действиях в Северной Африке. Правда, они должны были одновременно создать предпосылки для последующего развертывания стратегических операций - на юго-восток против британских ближневосточных позиций, на юго-запад с целью создания немецкого плацдарма в северо-западной Африке против Великобритании и США. Несмотря на все искушения использовать слабые места британского противника и преждевременно проникнуть в районы, которые можно было по всей видимости или вполне определенно захватить быстрыми ударами с использованием небольших немецких сил, Гитлер сохранял приоритет за своим планом "Барбаросса" даже тогда, когда дело касалось заманчивых перспектив наступления на британские позиции на Ближнем Востоке"1573 .
В ряду побудительных мотивов, которыми руководствовались в Берлине, принимая решение о начале войны с СССР, не последнее место занимали идеологические соображения. Традиционный антикоммунизм, являвшийся одной из основ национал-социалистической идеологии, объявившей себя единственной силой, способной противостоять коммунизму, разгром коммунистического движения в Германии и идеологическая борьба с ним в оккупированных странах Европы, казалось, подталкивали национал-социалистическое руководство к сокрушению центра коммунистической пропаганды в Москве. Конечно, не следует забывать, что антикоммунистическая и антисоветская основы национал-социалистической идеологии отражали более фундаментальное противостояние "Западной" и "Российской" цивилизаций и очередной этап в борьбе "Запада" с любой социально-экономической альтернативой его господству над миром. Не случайно расистские и националистические идеи НСДАП никогда не вызывали в Европе всеобщего отторжения - ведь на них основано европоцентристское восприятие мира. В этом смысле национал-социализм являлся всего лишь следующим шагом в развитии западного либерализма и своеобразным испытательным полигоном для будущей концепции "золотого миллиарда"1574 .
Антикоммунистическая и антисоветская составляющие идеологии Третьего рейха естественным образом дополнялись идеей борьбы за "жизненное пространство", которое было необходимо для создания мощной империи с автаркической экономикой. Поскольку Восточная Европа, в том числе и Европейская часть СССР, рассматривалась как одна из важнейших составляющих этого "жизненного пространства", чисто идеологическое обоснование новой экспансии сочеталось с экономическими требованиями идеологов национал-социализма и руководителей германской экономики. Причем в данном вопросе германское руководство не посчиталось с тем, что советские поставки по торговым договорам и особенно транзит через территорию СССР играли важную роль в германской внешней торговле. Опираясь на опыт войны в Европе, в Берлине полагали, что молниеносный разгром Красной Армии позволит беспрепятственно захватить большую часть советской промышленности и наладить производство в интересах Германии.
В стратегическом плане все эти соображения смыкались с реальной проблемой тупиковой ситуации в войне с Англией. Оказалось, что Германия не имеет возможности немедленно вывести ее из войны, и война все явственнее становилась затяжной. Причем в Берлине предполагали, что сопротивление Англии связано с ее надеждами на вступление в войну США или СССР. В данном случае не так важно, насколько это мнение реально отражало побудительные мотивы политики английского правительства во второй половине 1940 - начале 1941 г. Гораздо важнее то, что в результате упорства Великобритании Германия оказалась в стратегическом тупике, а потеря темпов вела к утрате времени, наверстать которое было уже невозможно. Поскольку Германия не могла заставить США отказаться от помощи Англии, Гитлер сделал вывод, что разгром СССР подтолкнет Лондон к уступкам и мирным переговорам. Причем эта стратегическая идея, впервые в общей форме высказанная Гитлером 13 июля 1940 г.1575 , в дальнейшем постоянно развивалась и уточнялась. 31 июля 1940 г. Гитлер заявил, что "надежда Англии - Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии". Поэтому следовало одним ударом сокрушить СССР, так как "если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия"1576 .
Рассматривая войну с СССР как один из эпизодов войны с Англией, Гитлер и в дальнейшем развивал свою идею о важности победы на Востоке для достижения победы на Западе. 9 января 1941 г. в ходе обсуждения обстановки с военным руководством Гитлер вновь коснулся вопроса о надеждах Англии, стремившейся "сколотить большой континентальный блок против Германии", на помощь со стороны США и СССР. Как полагал фюрер, "властитель России Сталин умен, он не станет открыто выступать против Германии, но необходимо считаться с тем, что в тяжелых для Германии ситуациях он будет создавать нам все большие трудности. Он хочет вступить во владение наследством обедневшей Европы, ему тоже нужны успехи, его воодушевляет "Дранг нах Вестен". Ему также совершенно ясно, что после полной победы Германии положение России станет очень трудным.
Англичан поддерживает надежда на возможность вмешательства русских. Они лишь тогда откажутся от сопротивления, когда будет разгромлена эта их последняя континентальная надежда... Если же они смогут продержаться, сформировать 30-40 дивизий, и если США и Россия окажут им помощь, тогда создастся весьма тяжелая для Германии обстановка. Этого допустить нельзя... Поэтому теперь необходимо разгромить Россию. Тогда либо Англия сдастся, либо Германия будет продолжать борьбу против Англии при самых благоприятных условиях. Разгром России позволит также и Японии обратить все свои силы против США. А это удержало бы последние от вступления в войну.
Особенно важен для разгрома России вопрос времени. Хотя русские вооруженные силы и глиняный колосс без головы, однако точно предвидеть их дальнейшее развитие невозможно. Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена и когда русским приходится преодолевать большие трудности в военной промышленности, созданной с посторонней помощью. Тем не менее и сейчас нельзя недооценивать русских. Поэтому немецкое наступление должно вестись максимальными силами. Ни в коем случае нельзя допустить фронтального оттеснения русских. Поэтому необходимы самые решительные прорывы... Цель операции должна состоять в уничтожении русских вооруженных сил, в захвате важнейших экономических центров и разрушении остальных промышленных районов, прежде всего в районе Екатеринбурга; кроме того, необходимо овладеть районом Баку.
Разгром России будет для Германии большим облегчением. Тогда на Востоке необходимо будет оставить лишь 40-50 дивизий, численность сухопутной армии можно будет сократить и всю военную промышленность использовать для вооружения военно-воздушных и военно-морских сил. Затем необходимо будет создать надежное зенитное прикрытие и переместить важнейшие промышленные предприятия в безопасные районы. Тогда Германия будет неуязвима.
Гигантские пространства России таят в себе неисчислимые богатства. Германия должна экономически и политически овладеть этими пространствами, но не присоединять их к себе. Тем самым она будет располагать всеми возможностями для ведения в будущем борьбы против континентов, тогда никто больше не сможет ее разгромить. Когда эта операция будет проведена, Европа затаит дыхание"1577 .
В беседе с Муссолини и Чиано 20 января 1941 г. Гитлер заявил, что "общее положение на Востоке можно правильно оценить только с точки зрения положения на Западе. Нападение на Британские острова является последней целью. Здесь мы находимся в положении человека, у которого в винтовке остался всего один патрон: если он промахнется, ситуация станет еще хуже, чем прежде. Высадку не повторить, так как в случае неудачи будет потеряно слишком много техники. Тогда Англии больше уже не придется ничего опасаться, и она сможет направить свои главные силы на периферию, куда ей вздумается. А пока высадка все еще не состоялась, англичанам приходится считаться с ее возможностью... Америка, даже если она вступит в войну, большой опасности не представляет. Самая большая угроза - огромный колосс Россия. Хотя Германия подписала с Россией весьма выгодные политические и экономические договоры, все же лучше полагаться на свои силовые средства. Но при этом весьма значительные силы связаны на русской границе, не позволяя направить достаточное число людей в военную промышленность, чтобы до предела усилить производство вооружения для авиации и военно-морского флота. Пока жив умный и осторожный Сталин, никакой опасности нет. Но когда его не станет, евреи, которые сейчас отошли на задний план, могут вновь выдвинуться на первый план.
Следовательно надо проявлять осторожность. Русские выдвигают все новые и новые требования, которые они вычитывают из договоров. Потому-то они и не желают в этих договорах твердых и точных формулировок. Следовательно, надо иметь в виду такой фактор, как Россия, и подстраховать себя силой и дипломатической ловкостью. Раньше Россия никакой угрозы для Германии не представляла, но теперь, в век военной авиации, из России или со Средиземного моря румынский нефтяной район можно в один миг превратить в дымящиеся развалины, а он для Оси жизненно важен"1578 .
30 марта 1941 г. Гитлер заявил, что "ныне существует возможность разбить Россию, имея свободный тыл. Эта возможность так скоро не появится вновь. Я был бы преступником перед немецким народом, если бы не воспользовался этим"1579 . Еще раз Гитлер изложил свое видение стратегической ситуации в письме Муссолини от 21 июня 1941 г., в котором информировал дуче о том, что принял решение начать войну против СССР, так как "уже нет иного пути для устранения этой опасности. Дальнейшее выжидание приведет самое позднее в этом или в следующем году к гибельным последствиям". Оценивая обстановку, Гитлер утверждал, что "Англия проиграла эту войну. С отчаяньем утопающего она хватается за каждую соломинку, которая в ее глазах может служить якорем спасения". В данном случае этой надеждой является "Советский Союз. Оба государства, Советская Россия и Англия, в равной степени заинтересованы в распавшейся, ослабленной длительной войной Европе. Позади этих государств стоит в позе подстрекателя и выжидающего Североамериканский Союз. После ликвидации Польши в Советской России проявляется последовательное направление, которое - умно и осторожно, но неуклонно - возвращается к старой большевистской тенденции расширения Советского государства. Затягивания войны, необходимого для осуществления этих целей, предполагается достичь путем сковывания немецких сил на Востоке, чтобы немецкое командование не могло решиться на крупное наступление на Западе, особенно в воздухе".
Поскольку битва за Англию требует использования всех германских ВВС, Германия должна быть застрахована "от внезапного нападения с Востока или даже от угрозы такого нападения. Русские имеют громадные силы... Собственно, на наших границах находятся все наличные русские войска. С наступлением теплого времени во многих местах ведутся оборонительные работы. Если обстоятельства вынудят меня бросить против Англии немецкую авиацию, возникнет опасность, что Россия со своей стороны начнет оказывать нажим на юге и севере, перед которым я буду вынужден молча отступать по той простой причине, что не буду располагать превосходством в воздухе. Я не смог бы тогда начать наступление находящимися на Востоке дивизиями против оборонительных сооружений русских без достаточной поддержки авиации. Если и дальше терпеть эту опасность, придется, вероятно, потерять весь 1941 год, и при этом общая ситуация ничуть не изменится. Наоборот, Англия еще больше воспротивится заключению мира, так как она все еще будет надеяться на русского партнера. К тому же эта надежда, естественно, станет возрастать по мере усиления боеготовности русских вооруженных сил. А за всем этим еще стоят американские массовые поставки военных материалов, которые ожидаются с 1942 г." В случае начала войны на Востоке "мое отступление принесло бы нам тяжелую потерю престижа. Это было бы особенно неприятно, учитывая возможное влияние на Японию. Поэтому после долгих размышлений я пришел к выводу, что лучше разорвать эту петлю до того, как она будет затянута. Я полагаю, дуче, что тем самым окажу в этом году нашему совместному ведению войны, пожалуй, самую большую услугу, какая вообще возможна".
В октябре 1940 г. Германия предприняла попытки привлечь в состав этого блока Испанию и Францию, а также инициировала переговоры с СССР. Москва, естественно, была обеспокоена продвижением Германии на Балканы, заключением Тройственного пакта и германо-финским сближением и не замедлила высказать Берлину свои претензии. Это наглядно показало, что СССР не собирается ограничиваться ролью пассивного зрителя, а стремится активно участвовать в европейских делах. Правда, эта позиция не соответствовала интересам Германии, но германское руководство решило все же путем переговоров выяснить возможность нового компромисса с Москвой и постараться использовать ее против Англии, не допустив русских далее в Европу.
Советско-германские переговоры ноября 1940 г. показали, что СССР готов присоединиться к Тройственному пакту, но выставленные им при этом условия были совершенно неприемлемы для Германии, поскольку требовали ее отказа от вмешательства в Финляндии и закрывали ей возможность продвижения на Ближний Восток через Балканы. Согласие Берлина на эти условия означало бы, что ему оставалась лишь возможность продолжения затяжной войны против Англии на Западе Европы или в Африке при постоянном усилении Советского Союза в тылу Германии. И хотя германское руководство не видело пока реальной опасности в позиции СССР, но и потенциальная угроза, исходящая со стороны столь мощного соседа, не позволяла просто игнорировать его позицию. Даже отказ от соглашения с СССР и продвижение на Ближний Восток через Балканы без согласия Москвы ставил бы германские войска в уязвимое положение, так как их коммуникации проходили бы в 800-км коридоре вдоль советских границ. Если же учесть, что советская граница находилась в 700 км от Берлина, тогда как с севера, запада и юга все побережье Европы контролировалось Германией, вся ближневосточная экспедиция становилась слишком авантюристичным предприятием.
По мере смещения центра англо-германской войны в Восточное Средиземноморье Германия расширяла свое проникновение в Юго-Восточную Европу, что в перспективе выводило вермахт на подступы к Ближнему Востоку. В германском командовании имелись сторонники более решительного наступления на этом стратегическом направлении, где в случае успеха Германия смогла бы получить контроль над крупнейшими нефтяными месторождениями и полностью обезопасить Средиземноморье от английского флота, что, в свою очередь, вело к укреплению позиций Италии и снятию внешней угрозы для всего юга Европы. Причем Германия располагала силами, которые вполне обеспечивали выполнение этой задачи, а антибританские настроения в арабском мире позволили бы Берлину иметь активную "пятую колонну" и поддержку в регионе.
Однако реализация этой стратегии требовала создания политических условий для доведения войны против Англии до конца. Причем этот вопрос был тесно связан с проблемой войны на два фронта в случае, если Лондону удастся найти себе союзника на континенте. Еще 30 июля 1940 г. командование сухопутных войск пришло к заключению: "На вопрос о том, как выйти из положения, если не будет достигнута решающая победа над Англией и возникнет опасность сближения Англии с Россией, что заставит нас вести войну на два фронта, и в первую очередь против России, может быть один ответ укрепление дружбы с Россией. Желательна встреча со Сталиным. На Балканах, которые экономически входят в нашу сферу влияния, мы можем пойти на уступки. Италия и Россия могут договориться о Средиземном море. При этом условии мы сможем нанести англичанам решающий удар на Средиземноморском театре, отрезать их от Азии, помочь Италии создать средиземноморскую империю и с помощью России укрепить свои владения, захваченные нами в Западной и Северной Европе. Тогда мы окажемся в состоянии вести длительную войну с Англией"1564 .
Схожий выход из стратегического тупика, в котором оказалась Германия, предлагал и главнокомандующий ВМС гросс-адмирал Э. Редер. "Мы должны, говорил он Гитлеру 24 сентября 1940 г., - постараться всеми средствами усилить нашу войну против Англии, и без промедления, пока Соединенные Штаты еще не вступили в борьбу. При этом я еще раз указал на Гибралтар, Суэц, а также Ближний Восток и Канарские острова. Ослабление английских имперских позиций могло бы иметь решающее значение. Мы ни в коем случае не должны нарушать заключенного с Россией пакта, так как он спасет нас от войны на два фронта. Нельзя же себе представить, - сказал я Гитлеру, - чтобы он решился развязать войну на два фронта: ведь ранее он постоянно подчеркивал, что не повторит ошибки правительства 1914 г. По моему мнению, заявил я, ни при каких обстоятельствах нельзя брать на себя такую ответственность. Наоборот, мы должны сконцентрировать все силы на разгроме Англии... Для этого нам надо с величайшей энергией вести морскую войну, опираясь на порты Атлантики, расширить во взаимодействии с французами систему опорных пунктов до западного побережья Африки и завоевать с помощью Италии и Франции господство на Средиземном море и над африканским побережьем до Суэцкого канала. Тем самым для Англии путь в Индию окажется отрезанным, а Северная Африка будет подключена к европейской экономической системе, что важно для снабжения Европы. Проблема продовольственного обеспечения Европы за счет Востока отпадает сама собой"1565 .
Кроме того, от Суэцкого канала "можно двигаться на Палестину и Сирию. Тогда Турция у нас в руках. В этом случае русская проблема приобретает иной вид. Россия постоянно будет бояться Германии. Сомнительно, что в этом случае окажется еще необходимым действовать против России на Севере"1566 . 14 ноября 1940 г. Редер заявил Гитлеру, который все более склонялся к необходимости войны с СССР, что рекомендует отсрочить ее "до победы над Англией, поскольку силы Германии слишком напряжены, а конца войне не видно... Россия, по его мнению, в ближайшие годы не будет стремиться к конфликту, поскольку собирается совершенствовать с помощью Германии свой флот (ожидает от нас поставки 380-мм орудий в башнях для линейных кораблей), и, следовательно, в течение ряда лет будет зависеть по-прежнему от поддержки Германии"1567 .
Даже после подписания директивы № 21 ("План Барбаросса") Редер пытался отговорить Гитлера от "Восточного похода". На совещании в ставке 27 декабря он отстаивал свой план сосредоточения всех усилий для сокрушения Англии. Нецелесообразно, говорил Редер, начинать войну против Советского Союза, не обеспечив полностью свой тыл на западе. В Греции, Албании, Ливии и в Восточной Африке англичане завладели инициативой; они укрепили свои позиции на Средиземном море. В этих условиях еще большее значение приобретает захват Гибралтара. Достижение этой цели улучшит положение Италии, обеспечит господство держав "Оси" в западной части Средиземного моря, лишит Англию важнейшего звена в системе ее мировых коммуникаций и затруднит ей ведение военных действий в Киренаике и Греции, даст Германии возможность развернуть наступление в Африку через Испанское Марокко. Все это надо сделать как можно быстрее, до активного выступления США в поддержку Англии. Для этого необходимо развернуть максимальное производство самолетов и подводных лодок1568 .
Поэтому Редер выразил "самые серьезные сомнения в возможности войны против России до того, как будет разгромлена Англия". Гитлер согласился с необходимостью увеличения производства подводных лодок, но заявил, что, "учитывая нынешнюю политическую обстановку (склонность России к вмешательству в балканские дела), необходимо в любом случае устранить последнего противника на континенте, прежде чем удастся заняться Англией. Поэтому сухопутные войска должны получить необходимую мощь. Лишь после этого можно будет полностью сосредоточить все усилия на военно-морских и военно-воздушных силах"1569 . Последняя попытка повлиять на стратегию Гитлера была предпринята Редером 6 июня 1941 г., когда он представил фюреру основные соображения о стратегической обстановке в восточном Средиземноморье после Балканской кампании и овладения Критом. Предлагалось быстро и насколько это возможно энергично использовать сложившуюся на Ближнем Востоке ситуацию, пока Англия с помощью США не успела снова укрепить там свои позиции. Операции на Ближневосточном ТВД для вытеснения оттуда англичан следовало вести наряду с операцией "Барбаросса"1570 . Однако все эти предложения не нашли поддержки со стороны политического руководства Германии, да и вермахт не располагал силами, достаточными для решения столь сложных задач на двух разных ТВД.
После войны многие бывшие генералы вермахта высказали мнение, что Гитлер упустил очень благоприятные возможности, открывшиеся для Германии в итоге Балканской кампании, для усиления борьбы и разгрома Англии, после чего можно было бы решить военно-политические задачи на Востоке. Так, по мнению бывшего сотрудника оперативного отдела генерального штаба сухопутных войск генерал-майора А. Филиппи, "Гитлер не удосужился серьезно рассмотреть выдвинутую командованием сухопутных войск и флота и поддержанную штабом оперативного руководства идею поразить совместно с Италией основную артерию Британской империи на Средиземном море и тем самым в сочетании с наступлением на английскую метрополию добиться решающего исхода войны... В сущности говоря, Гитлер, скованный континентальным мышлением, боялся вообще всякого риска в операциях на периферии Европы. Поэтому он выбрал другой путь из стратегического тупика, в который сам завел германское военное руководство своей государственной близорукостью и отсутствием военных планов"1571 .
Обратив внимание на то, что германские ВВС позволяли свести на нет превосходство англичан в акватории Средиземного моря, К. Типпельскирх считал, что "если бы Гитлер не был так скован планом "сокрушения Советской России в скоротечной военной кампании", то он должен был бы признать, что это обстоятельство открывает новые перспективы для решительного ведения войны против Англии в бассейне Средиземного моря. Но, учитывая немощь Италии и сомневаясь в возможности установить господство на Средиземном море, он боялся этих перспектив. Между тем державы "Оси" могли сохранить воздушное господство в Восточном Средиземноморье, захватить в качестве первой цели остров Мальта, обеспечить морские коммуникации в Северную Африку и потрясти позиции Англии на Среднем Востоке, затем, вероятно, снова вернуться к плану овладения Гибралтаром, т. е. в целом направить ведение войны против Англии в русло, которое обрисовал Редер в своем докладе 27 декабря"1572 .
Сторонники этой основанной на чисто военных факторах точки зрения не учитывают общей сложной военно-политической обстановки, в которой оказалась Германия. Затяжная война с Англией, поддерживаемой США, требовала сближения с СССР, но цена такого сближения была, по мнению Берлина, слишком велика. Наступление на Ближнем Востоке также было связано с позицией Советского Союза, что тоже требовало уступок. Нежелание, да и невозможность нахождения новой основы для советско-германского компромисса убедили германское руководство в необходимости военного решения восточной проблемы, что должно было открыть перед Германией новые перспективы. В результате, как писал А. Хильгрубер, "все военные мероприятия Гитлера на Западе, на Балканах и в районе Средиземного моря в первой половине 1941 г. должны рассматриваться под углом зрения одной большой идеи - что они должны были служить в период операции "Барбаросса" закреплению захваченного в 1940 г. континентально-европейского бастиона. С точки зрения этой очередной фазы общего планирования войны они мыслились как стратегически оборонительные даже там, где речь шла о наступательных операциях, как в Балканской кампании или при действиях в Северной Африке. Правда, они должны были одновременно создать предпосылки для последующего развертывания стратегических операций - на юго-восток против британских ближневосточных позиций, на юго-запад с целью создания немецкого плацдарма в северо-западной Африке против Великобритании и США. Несмотря на все искушения использовать слабые места британского противника и преждевременно проникнуть в районы, которые можно было по всей видимости или вполне определенно захватить быстрыми ударами с использованием небольших немецких сил, Гитлер сохранял приоритет за своим планом "Барбаросса" даже тогда, когда дело касалось заманчивых перспектив наступления на британские позиции на Ближнем Востоке"1573 .
В ряду побудительных мотивов, которыми руководствовались в Берлине, принимая решение о начале войны с СССР, не последнее место занимали идеологические соображения. Традиционный антикоммунизм, являвшийся одной из основ национал-социалистической идеологии, объявившей себя единственной силой, способной противостоять коммунизму, разгром коммунистического движения в Германии и идеологическая борьба с ним в оккупированных странах Европы, казалось, подталкивали национал-социалистическое руководство к сокрушению центра коммунистической пропаганды в Москве. Конечно, не следует забывать, что антикоммунистическая и антисоветская основы национал-социалистической идеологии отражали более фундаментальное противостояние "Западной" и "Российской" цивилизаций и очередной этап в борьбе "Запада" с любой социально-экономической альтернативой его господству над миром. Не случайно расистские и националистические идеи НСДАП никогда не вызывали в Европе всеобщего отторжения - ведь на них основано европоцентристское восприятие мира. В этом смысле национал-социализм являлся всего лишь следующим шагом в развитии западного либерализма и своеобразным испытательным полигоном для будущей концепции "золотого миллиарда"1574 .
Антикоммунистическая и антисоветская составляющие идеологии Третьего рейха естественным образом дополнялись идеей борьбы за "жизненное пространство", которое было необходимо для создания мощной империи с автаркической экономикой. Поскольку Восточная Европа, в том числе и Европейская часть СССР, рассматривалась как одна из важнейших составляющих этого "жизненного пространства", чисто идеологическое обоснование новой экспансии сочеталось с экономическими требованиями идеологов национал-социализма и руководителей германской экономики. Причем в данном вопросе германское руководство не посчиталось с тем, что советские поставки по торговым договорам и особенно транзит через территорию СССР играли важную роль в германской внешней торговле. Опираясь на опыт войны в Европе, в Берлине полагали, что молниеносный разгром Красной Армии позволит беспрепятственно захватить большую часть советской промышленности и наладить производство в интересах Германии.
В стратегическом плане все эти соображения смыкались с реальной проблемой тупиковой ситуации в войне с Англией. Оказалось, что Германия не имеет возможности немедленно вывести ее из войны, и война все явственнее становилась затяжной. Причем в Берлине предполагали, что сопротивление Англии связано с ее надеждами на вступление в войну США или СССР. В данном случае не так важно, насколько это мнение реально отражало побудительные мотивы политики английского правительства во второй половине 1940 - начале 1941 г. Гораздо важнее то, что в результате упорства Великобритании Германия оказалась в стратегическом тупике, а потеря темпов вела к утрате времени, наверстать которое было уже невозможно. Поскольку Германия не могла заставить США отказаться от помощи Англии, Гитлер сделал вывод, что разгром СССР подтолкнет Лондон к уступкам и мирным переговорам. Причем эта стратегическая идея, впервые в общей форме высказанная Гитлером 13 июля 1940 г.1575 , в дальнейшем постоянно развивалась и уточнялась. 31 июля 1940 г. Гитлер заявил, что "надежда Англии - Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии". Поэтому следовало одним ударом сокрушить СССР, так как "если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия"1576 .
Рассматривая войну с СССР как один из эпизодов войны с Англией, Гитлер и в дальнейшем развивал свою идею о важности победы на Востоке для достижения победы на Западе. 9 января 1941 г. в ходе обсуждения обстановки с военным руководством Гитлер вновь коснулся вопроса о надеждах Англии, стремившейся "сколотить большой континентальный блок против Германии", на помощь со стороны США и СССР. Как полагал фюрер, "властитель России Сталин умен, он не станет открыто выступать против Германии, но необходимо считаться с тем, что в тяжелых для Германии ситуациях он будет создавать нам все большие трудности. Он хочет вступить во владение наследством обедневшей Европы, ему тоже нужны успехи, его воодушевляет "Дранг нах Вестен". Ему также совершенно ясно, что после полной победы Германии положение России станет очень трудным.
Англичан поддерживает надежда на возможность вмешательства русских. Они лишь тогда откажутся от сопротивления, когда будет разгромлена эта их последняя континентальная надежда... Если же они смогут продержаться, сформировать 30-40 дивизий, и если США и Россия окажут им помощь, тогда создастся весьма тяжелая для Германии обстановка. Этого допустить нельзя... Поэтому теперь необходимо разгромить Россию. Тогда либо Англия сдастся, либо Германия будет продолжать борьбу против Англии при самых благоприятных условиях. Разгром России позволит также и Японии обратить все свои силы против США. А это удержало бы последние от вступления в войну.
Особенно важен для разгрома России вопрос времени. Хотя русские вооруженные силы и глиняный колосс без головы, однако точно предвидеть их дальнейшее развитие невозможно. Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена и когда русским приходится преодолевать большие трудности в военной промышленности, созданной с посторонней помощью. Тем не менее и сейчас нельзя недооценивать русских. Поэтому немецкое наступление должно вестись максимальными силами. Ни в коем случае нельзя допустить фронтального оттеснения русских. Поэтому необходимы самые решительные прорывы... Цель операции должна состоять в уничтожении русских вооруженных сил, в захвате важнейших экономических центров и разрушении остальных промышленных районов, прежде всего в районе Екатеринбурга; кроме того, необходимо овладеть районом Баку.
Разгром России будет для Германии большим облегчением. Тогда на Востоке необходимо будет оставить лишь 40-50 дивизий, численность сухопутной армии можно будет сократить и всю военную промышленность использовать для вооружения военно-воздушных и военно-морских сил. Затем необходимо будет создать надежное зенитное прикрытие и переместить важнейшие промышленные предприятия в безопасные районы. Тогда Германия будет неуязвима.
Гигантские пространства России таят в себе неисчислимые богатства. Германия должна экономически и политически овладеть этими пространствами, но не присоединять их к себе. Тем самым она будет располагать всеми возможностями для ведения в будущем борьбы против континентов, тогда никто больше не сможет ее разгромить. Когда эта операция будет проведена, Европа затаит дыхание"1577 .
В беседе с Муссолини и Чиано 20 января 1941 г. Гитлер заявил, что "общее положение на Востоке можно правильно оценить только с точки зрения положения на Западе. Нападение на Британские острова является последней целью. Здесь мы находимся в положении человека, у которого в винтовке остался всего один патрон: если он промахнется, ситуация станет еще хуже, чем прежде. Высадку не повторить, так как в случае неудачи будет потеряно слишком много техники. Тогда Англии больше уже не придется ничего опасаться, и она сможет направить свои главные силы на периферию, куда ей вздумается. А пока высадка все еще не состоялась, англичанам приходится считаться с ее возможностью... Америка, даже если она вступит в войну, большой опасности не представляет. Самая большая угроза - огромный колосс Россия. Хотя Германия подписала с Россией весьма выгодные политические и экономические договоры, все же лучше полагаться на свои силовые средства. Но при этом весьма значительные силы связаны на русской границе, не позволяя направить достаточное число людей в военную промышленность, чтобы до предела усилить производство вооружения для авиации и военно-морского флота. Пока жив умный и осторожный Сталин, никакой опасности нет. Но когда его не станет, евреи, которые сейчас отошли на задний план, могут вновь выдвинуться на первый план.
Следовательно надо проявлять осторожность. Русские выдвигают все новые и новые требования, которые они вычитывают из договоров. Потому-то они и не желают в этих договорах твердых и точных формулировок. Следовательно, надо иметь в виду такой фактор, как Россия, и подстраховать себя силой и дипломатической ловкостью. Раньше Россия никакой угрозы для Германии не представляла, но теперь, в век военной авиации, из России или со Средиземного моря румынский нефтяной район можно в один миг превратить в дымящиеся развалины, а он для Оси жизненно важен"1578 .
30 марта 1941 г. Гитлер заявил, что "ныне существует возможность разбить Россию, имея свободный тыл. Эта возможность так скоро не появится вновь. Я был бы преступником перед немецким народом, если бы не воспользовался этим"1579 . Еще раз Гитлер изложил свое видение стратегической ситуации в письме Муссолини от 21 июня 1941 г., в котором информировал дуче о том, что принял решение начать войну против СССР, так как "уже нет иного пути для устранения этой опасности. Дальнейшее выжидание приведет самое позднее в этом или в следующем году к гибельным последствиям". Оценивая обстановку, Гитлер утверждал, что "Англия проиграла эту войну. С отчаяньем утопающего она хватается за каждую соломинку, которая в ее глазах может служить якорем спасения". В данном случае этой надеждой является "Советский Союз. Оба государства, Советская Россия и Англия, в равной степени заинтересованы в распавшейся, ослабленной длительной войной Европе. Позади этих государств стоит в позе подстрекателя и выжидающего Североамериканский Союз. После ликвидации Польши в Советской России проявляется последовательное направление, которое - умно и осторожно, но неуклонно - возвращается к старой большевистской тенденции расширения Советского государства. Затягивания войны, необходимого для осуществления этих целей, предполагается достичь путем сковывания немецких сил на Востоке, чтобы немецкое командование не могло решиться на крупное наступление на Западе, особенно в воздухе".
Поскольку битва за Англию требует использования всех германских ВВС, Германия должна быть застрахована "от внезапного нападения с Востока или даже от угрозы такого нападения. Русские имеют громадные силы... Собственно, на наших границах находятся все наличные русские войска. С наступлением теплого времени во многих местах ведутся оборонительные работы. Если обстоятельства вынудят меня бросить против Англии немецкую авиацию, возникнет опасность, что Россия со своей стороны начнет оказывать нажим на юге и севере, перед которым я буду вынужден молча отступать по той простой причине, что не буду располагать превосходством в воздухе. Я не смог бы тогда начать наступление находящимися на Востоке дивизиями против оборонительных сооружений русских без достаточной поддержки авиации. Если и дальше терпеть эту опасность, придется, вероятно, потерять весь 1941 год, и при этом общая ситуация ничуть не изменится. Наоборот, Англия еще больше воспротивится заключению мира, так как она все еще будет надеяться на русского партнера. К тому же эта надежда, естественно, станет возрастать по мере усиления боеготовности русских вооруженных сил. А за всем этим еще стоят американские массовые поставки военных материалов, которые ожидаются с 1942 г." В случае начала войны на Востоке "мое отступление принесло бы нам тяжелую потерю престижа. Это было бы особенно неприятно, учитывая возможное влияние на Японию. Поэтому после долгих размышлений я пришел к выводу, что лучше разорвать эту петлю до того, как она будет затянута. Я полагаю, дуче, что тем самым окажу в этом году нашему совместному ведению войны, пожалуй, самую большую услугу, какая вообще возможна".