Страница:
А неделю спустя этот кот начал ей сниться – белый, длинношёрстный, чрезвычайно элегантный, с глазами глубокого синего цвета. Сны были столь отчетливыми, что она даже видела жетон с отметкой о прививке от бешенства, прикрепленный к синему ошейнику, и маленькую медную табличку с именем Джанет. Каждый раз во сне он хотел, чтобы Дульси пошла за ним, оборачивался и смотрел на неё, помахивал хвостом и слегка подергивал ушами. Но каждый раз, пытаясь последовать за ним, кошка просыпалась.
Роб постоял, глядя сквозь решетчатую дверь в холл, затем вернулся к окну.
– Сегодня утром полиция собирается посетить дом Джанет. Они будут искать её дневник. Бог знает, кошка, что она там понаписала, что наговорила про меня.
Дульси удивленно уставилась на него. В ней заговорило любопытство. Прежде она ничего не слышала про дневник.
– Про дневник стало известно только вчера, о нём сообщила одна из свидетелей, такая худосочная старушенция. Она заявила, что в то утро видела мой «Субурбан» возле дома Джанет. А потом её снова вызвали, и она рассказала, что Джанет вела дневник.
Этой свидетельницей была Элиза Трест. Дульси полагала, что её вызовут для дачи показаний только сегодня утрам. Если бы Дульси об этом знала, задержалась бы накануне подольше.
– Эта женщина, Трест, приходила к Джанет убираться. Я её помню, вечно повсюду совала свой нос. Пронырливая склочная старая перечница. Она не могла видеть мою машину. Зачем ей врать-то было? Она утверждает, что Джанет держала свой дневник на полке в спальне, но я никогда его не видел. Если же дневник на самом деле существовал, готов поспорить, что старуха прочитала его весь до последнего слова, хотя это наверняка вогнало её в краску. – Он вздохнул. – Когда мы разошлись и я связался с Малом, представляю себе, что она про меня написала. Ладно, ничего не поделаешь. Но если копы найдут дневник, значит, слушание снова будет отложено. Иногда мне кажется, что эти отсрочки хуже, чем приговор, –они истощают, лишают сил. Но тебе-то что за дело? – внезапно вспылил он. – Какое до всего этого дело глупой кошке?
Дульси моргнула.
С ним такое случалось: ещё минуту назад он был сентиментален и нуждался в сочувствии, а потом вдруг приходил в ярость. Что ж, парень страдал и явно был напуган. А она –единственная, к кому он мог взывать. Дульси прищурилась, размышляя о дневнике и прикидывая, действительно ли эта улика поможет Робу Лэйку или только укрепит выдвинутые против него обвинения. Она гадала, как поступит детектив Мэррит, если найдет эти записи. А если бы дневник попал в руки Дионы Барон, и та сочла бы, что это поможет выиграть дело, она бы раструбила о личной жизни Джанет во всех газетах. Дульси полагала, что мисс Барон была решительно настроена выиграть дело, хотя на самого Роба Лэйка ей было наплевать.
Помахивая хвостом, Дульси продолжала размышлять. Она хотела увидеть дневник Джанет, взглянуть на него прежде, чем его найдёт полиция.
Она повернулась и посмотрела на полицейскую парковку: частные машины офицеров с запотевшими стеклами, влажные от утренней росы. Дневная смена ещё не пришла. Ещё не было восьми, когда Мэррит заявится на работу и, возможно, отправится прямо в дом Джанет искать дневник.
Она окинула Роба долгим взглядом на прощание и покинула его, перепрыгнув через пропасть глубиной в три этажа на дуб и распугав голубей. Приникая к ветвям и поглубже вонзая когти в кору дерева, она спустилась вниз и помчалась прочь.
Глава 3
Роб постоял, глядя сквозь решетчатую дверь в холл, затем вернулся к окну.
– Сегодня утром полиция собирается посетить дом Джанет. Они будут искать её дневник. Бог знает, кошка, что она там понаписала, что наговорила про меня.
Дульси удивленно уставилась на него. В ней заговорило любопытство. Прежде она ничего не слышала про дневник.
– Про дневник стало известно только вчера, о нём сообщила одна из свидетелей, такая худосочная старушенция. Она заявила, что в то утро видела мой «Субурбан» возле дома Джанет. А потом её снова вызвали, и она рассказала, что Джанет вела дневник.
Этой свидетельницей была Элиза Трест. Дульси полагала, что её вызовут для дачи показаний только сегодня утрам. Если бы Дульси об этом знала, задержалась бы накануне подольше.
– Эта женщина, Трест, приходила к Джанет убираться. Я её помню, вечно повсюду совала свой нос. Пронырливая склочная старая перечница. Она не могла видеть мою машину. Зачем ей врать-то было? Она утверждает, что Джанет держала свой дневник на полке в спальне, но я никогда его не видел. Если же дневник на самом деле существовал, готов поспорить, что старуха прочитала его весь до последнего слова, хотя это наверняка вогнало её в краску. – Он вздохнул. – Когда мы разошлись и я связался с Малом, представляю себе, что она про меня написала. Ладно, ничего не поделаешь. Но если копы найдут дневник, значит, слушание снова будет отложено. Иногда мне кажется, что эти отсрочки хуже, чем приговор, –они истощают, лишают сил. Но тебе-то что за дело? – внезапно вспылил он. – Какое до всего этого дело глупой кошке?
Дульси моргнула.
С ним такое случалось: ещё минуту назад он был сентиментален и нуждался в сочувствии, а потом вдруг приходил в ярость. Что ж, парень страдал и явно был напуган. А она –единственная, к кому он мог взывать. Дульси прищурилась, размышляя о дневнике и прикидывая, действительно ли эта улика поможет Робу Лэйку или только укрепит выдвинутые против него обвинения. Она гадала, как поступит детектив Мэррит, если найдет эти записи. А если бы дневник попал в руки Дионы Барон, и та сочла бы, что это поможет выиграть дело, она бы раструбила о личной жизни Джанет во всех газетах. Дульси полагала, что мисс Барон была решительно настроена выиграть дело, хотя на самого Роба Лэйка ей было наплевать.
Помахивая хвостом, Дульси продолжала размышлять. Она хотела увидеть дневник Джанет, взглянуть на него прежде, чем его найдёт полиция.
Она повернулась и посмотрела на полицейскую парковку: частные машины офицеров с запотевшими стеклами, влажные от утренней росы. Дневная смена ещё не пришла. Ещё не было восьми, когда Мэррит заявится на работу и, возможно, отправится прямо в дом Джанет искать дневник.
Она окинула Роба долгим взглядом на прощание и покинула его, перепрыгнув через пропасть глубиной в три этажа на дуб и распугав голубей. Приникая к ветвям и поглубже вонзая когти в кору дерева, она спустилась вниз и помчалась прочь.
Глава 3
Утреннее солнце разливалось по кухонному столу, приятно согревая шкуру Джо, который растянулся на свежей газете. Золотистый ретривер Барни и Лабрадор Руби суетливо бродили взад-вперед в ожидании завтрака. Там же, съёжившись и приняв терпеливый вид, сидели голодные кошки. Джо бросил взгляд в широкое окно над кухонной раковиной. За стеклом промелькнула колибри и упорхнула прочь. На соседних крышах лежали косые лучи солнца, поднимавшегося над холмами и далекими горами. Услышав шаги Клайда в холле, кот с наслаждением потянулся и оставил на спортивной полосе длинные густые мазки земли и мокрой травы. Эта страница и без того уже была основательно заляпана следами грязных лап, так что местами трудно было разобрать текст.
Когда Клайд с пустой кофейной кружкой и белым лабораторным халатом в руках толкнул дверь кухни, собаки накинулись на него, виляя хвостами, а три кошки, непрерывно мурлыча, принялись подлизываться и увиваться вокруг его лодыжек. Клайд набросил халат на спинку стула и опустился на колени, лепеча всякие нежности и обнимая ласкающихся зверей, как будто не виделся с ними целую вечность. На нём были выцветшие джинсы и красная рубашка-поло, он был причёсан и чисто выбрит, даже щёки ещё были влажными. Впрочем, чёрные волосы, тщательно уложенные феном, уже через час будут напоминать о попытках юной белки построить первое в жизни гнездо. Он снова поднялся и расправил белоснежное облачение, чтобы на нём не оставалось ни единой морщинки. Накрахмаленный белый халат был явным выпендрёжем и прекрасно смотрелся бы на докторе. Клайд пристрастился носить его лишь недавно. Клайд Дэймен, Исцелитель Иностранных Моторов, врачеватель престарелых «Роллс-Ройсов» и «Мерседесов» Молена-Пойнт. И всю эту прорву халатов ему стирали и крахмалили в прачечной.
Клайд дал понять, что заметил присутствие Джо, мягко ткнул его в плечо и остановился, изучая отпечаток кошачьего тела, который украсил газетную полосу со спортивными новостями.
– Ну и учухался же ты! Неужели нельзя умываться, перед тем как войти в дом? И какого чёрта ты вечно укладываешься на спортивной странице? Чем тебе передовицы не нравятся? Ты сюда полдвора земли натащил.
– Почему это я должен лежать на передовице? Ты их не читаешь. А твоя жизнь была бы невыносимо скучна без моих маленьких дружеских приколов.
– Но кухонный стол был бы чище.
Клайд выразительно взглянул на кота и принялся открывать коробки с сухим кормом и банки с кошачьей и собачьей едой. Он наполнил пять отдельных плошек, поставил их на линолеум подальше друг от друга, чтобы предотвратить ненужные конфликты и обеспечить подобие мира между тремя кошками и двумя псами. Пока звери ели, он распахнул дверь на задний дворик, чтобы они могли прогуляться после завтрака. Затем Клайд налил себе кофе, вытащил из буфета коробку хлопьев, вытряхнул немного в глубокую миску и добавил молока. Каждое утро, наблюдая за его действиями, Джо задавался вопросом: что будет, если по рассеянности он вместо хлопьев насыплет себе сухого собачьего корма? А впрочем, добавить сахарку – и кто заметит?
Клайд поставил миску на стол.
– Ну, а тебе чего положить?
– Спасибо, я уже позавтракал.
– Представляю себе! Потроха с кровью. – Он отхлебнул кофе и потянулся к первой полосе газеты. – «Требование Дионы Барон о приостановке слушаний отклонено». Эти чёртовы адвокаты растянут процесс на веки вечные. – Он посмотрел на Джо. – Я полагаю, сегодня утром Дульси опять направилась в суд. Объясни мне, что её так туда тянет. – Почему она вбила себе в голову, что этот Лэйк невиновен?
Джо вздохнул и перекатился на другой бок, затем раздражённо сел и начал выкусывать блоху.
– Это всё её сны, – сказал он мрачно. – Ей сниться белый кот Джанет. Я говорил тебе, она убеждена, что этот кот всё ещё жив и пытается что-то ей сообщить. – Джо облизнулся – Хотел бы я, чтобы спасатели этого кота нашли, живым или мёртвым. Может быть, тогда она перестанет видеть его во сне.
– Этот белый кот наверняка погиб. Не будь он мертв, он бы явился домой – во всяком случае к тому, что осталось от дома. И соседи бы его увидели.
Джо предпочитал думать, что кот жив, что Дульси во сне является живой кот, а не призрак.
Фотография белого кота была в газетах – репортёры старались обсосать все подробности жизни Джанет. Если бы кто-нибудь в Молена-Пойнт его увидел, его бы забрали домой, сообщили бы в приют для животных или позвонили в местную газету.
– Мне представляется любопытным, – сказал Джо, – что Беверли, сестра Джанет, совершенно не побеспокоилась об этом коте я даже не пыталась найти его.
– Кот погиб, – повторил Клайд.
– Возможно, – неохотно согласился Джо.
– Дульси совсем потеряла голову. Сам посуди, существуют же доказательства. «Субурбан» Лэйка видели в то утро на дорожке возле дома Джанет, а эту развалюху трудно с чем-либо перепутать. После того как Джанет с Робом разбежались. Лэйк стал таким мстительным, что она даже отказывалась разговаривать с ним. Тебе не кажется, что это могло окончательно свести его с ума? В наши дни убивают и за меньшее.
Джо фыркнул.
– Если бы ты убивал каждую из своих бывших подружек, то Молена-Пойнт наполовину опустел бы, – заявил кот, слизывая грязь с лапы. – Так или иначе, автомобиль – доказательство косвенное. Свидетель всего лишь сообщил, что он был похож на «Субурбан» Лэйка а таких старых «Шевроле» вокруг полно. Было ещё темно, много ли можно было разглядеть?
Клайд подсыпал сахару и миску с хлопьями.
– В любом случае большое жюри наверняка сочло, что улик для обвинения достаточно. Они бы не начали процесс на пустом месте.
Джо дёрнул плечом.
– Большое жюри считает, что он мог быть виновен. Дульси клянётся, что нет. И как прикажете её убеждать? Она и слушать не желает.
– Только потому, что она подружилась с Лэйком, околачиваясь в его камере, только потому, что Лэйк любит кошек…
– Она не заходит внутрь. Она наблюдает за ним с карниза его окошка, – прошипел кот. Он мог сам критиковать Дульси, но когда на неё наезжал Клайд, Джо зверел. – Она не считает, что Роб любит кошек, а лишь полагает, что он невиновен. И это не только потому, что Дульси слушает его излияния. – Судя по тону, он готов был защищаться решительно. – Она слышала и кое-что ещё.
– Например?
Джо снова пожал плечами.
– Вроде того, что там мог быть и другой свидетель, кто пока ещё не давал показаний.
– И кто ж так говорит?
– Да так, поговаривают.
– Да, это надежное доказательство. Городские слухи всегда…
– Возможно, это не просто слухи. Может, в этом что-то есть. Много чего можно разузнать, если болтаться возле магазинов и ресторанов.
Клайд перестал есть.
– Ну-ка уточни, что ты подразумеваешь под словом «болтаться»? Уж не за этим ли занятием я застукал вас сегодня утром, когда вы попрошайничали под столом у Молли? – он сурово уставился на Джо. – Вы снова таскались по магазинам и шныряли в кафешках? Ты что, не знаешь, что это нарушение закона о здравоохранении?
– Мы с Дульси совершенно здоровы. Мы ничего там не подцепим.
Клайд вздохнул.
– Вам обоим повезло, что вы живете в Молена-Пойнт. В любом другом городе владельцы магазинов тут же вызвали бы службу по отлову.
– Да ладно, брось. Я уже миллион раз это слышал. «Люди в Молена-Пойнт к вам добры, поэтому нужно относиться к ним столь же чутко, стараться вести себя достойно и помнить о приличиях. Молена-Пойнт – это кошачий рай. Вы двое даже не понимаете, как вам повезло». Ты мне твердишь это каждый раз, стоит только пожаловаться на какой-нибудь пустяк. «Живи ты в любом другом месте, Джо, у тебя не было бы и половины свобод и привилегий».
– Тебе стоило бы поверить. И лучше держись подальше от кафе и ресторанов.
– Я полагаю, мы говорили о процессе.
– Мы и говорили о процессе, – повысил голос Клайд. –А для Дульси, похоже, ничего не значит, что из чётырех подозреваемых Лэйк единственный, кого полиция арестовала и кому предъявила обвинение в убийстве? Ты-то не забыл, что у Лэйка был ключ от дома Джанет?
Джо слизнул со стола пролившееся молоко.
– Ну, был у него ключ. У Кендрика Мала тоже был. И у Сесили. В любом случае Джанет убил тот, кто знал о сварочном оборудовании, и Кендрик Мал попадает в эту компанию. Мал должен соображать в этом – он опекает четырёх скульпторов по металлу.
– Это не значит, что Кендрик разбирается в сварке. И вдобавок Мала уже допрашивали и отпустили.
– Кроме того, – сказал Джо, – все знают, что он ненавидел Джанет.
Действительно, в городе всем было известно, что Мал так и не простил Джанет за то, что она ушла от него.
– А как насчёт её сестрицы, Беверли? Судя по тому, как люди – включая тебя самого – отзываются о ней, тут стоит покопаться. Она совсем не любила Джанет, – Джо дернул ухом и тряхнул усами. – Нет, я бы не стал исключать Беверли.
– Это бессмысленно. Если бы Беверли убила Джанет, она не стала бы сжигать картины сестры. Беверли должна была унаследовать её работы, стоимость которых больше миллиона баксов. Зачем же ей сжигать такое состояние? А Сесили, зачем ей убивать Джанет? – продолжил Клайд после паузы. – Она зарабатывала кучу денег как агент Джанет. Теперь этот источник иссяк. Сесили продаст последние несколько полотен, возможно, за огромные деньги, но на этом конец. – Клайд уныло взглянул на Джо. – Не только Джанет, но и большинство её работ погибли. Всё, на что она надеялась, что любила, – всё пропало. Она как-то раз обмолвилась, что если не родит ребенка, то хотя бы картины будут жить после неё – мол, возможно, те, кто придет после неё, смогут по достоинству оценить то, что она когда-то видела и любила.
Джо промолчал. Он знал, что горожане нередко заглядывали в галерею Аронсон, чтобы постоять несколько минут у картин Джанет, словно это нехитрое удовольствие превращало обычный поход по магазинам в нечто особенное. Он замечал, как люди на улице махали Джанет рукой, а когда снова отворачивались, на их лицах играла затаенная улыбка, словно сам вид художницы согревал их. Смерть Джанет вызвала такую волну гнева, что некоторое время власти округа даже подумывали перенести слушания в другой, более беспристрастный город.
Прежде чем предъявить обвинение Лэйку, детектив Мэррит, полиция Молена-Пойнт и криминалисты округа потратили несколько недель, просеивая пепел и мелкий мусор на месте разрушенной студии, сортируя и фотографируя клочки сгоревшей одежды, разгребая куски почерневшего металла и дерева, укладывая обуглившиеся кусочки в пакеты для окружной лаборатории.
Столь же тщательно полиция прошлась и по квартире Джанет. Пожар пощадил её – так и не сумел преодолеть бетонную плиту, которая отделяла помещение от студии. Полицейские сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и взяли образцы волокон буквально с каждого дюйма квартиры.
Клайд подсыпал себе в миску хлопьев и добавил ещё молока.
– Теперь представь на минутку, что этот Лэйк не убивал её.
– Ну, представил.
– Значит, убийца всё ещё на свободе, – Клайд пристально посмотрел на кота. – Вот так, Джо. И ты думаешь, ему понравится, что Дульси шнырнет туда-сюда в поисках новых улик?
Джо осклабился.
– Что-то я тебя не вполне понимаю. Ты считаешь, что убийца Джанет испугается маленькой кошечки?
Клайд не ответил. Оба понимали, о чем он сейчас думал. Наконец Джо прекратил свою браваду и помрачнел.
– Ты полагаешь, кто-то помимо тебя и Вильмы знает про нас с Дульси, как знал Ли Уорк?
– Уорк кидался на вас как мясник на говяжью тушу. Почему так не может поступить ещё кто-нибудь?
– Но Уорк был чистой случайностью. Он же уэльсец и с детства наслушался всяких странных историй. Такого больше не произойдет. Сколько валлийцев может оказаться в Молена-Пойнт?
Клайд поднялся и налил себе ещё кофе.
– Я хочу сказать, что вы продолжаете совать носы не в своё дело и можете нарваться на неприятности.
«Вот и я о том же», – подумал Джо. Однако принимать сейчас сторону Клайда он вовсе не собирался. С деланным равнодушием он занялся маникюром: растопырил пальцы, выпустил когти и принялся тщательно вылизывать их, сплевывая комочки грязи на стол.
– Что, обязательно нужно умываться, когда не хочешь слушать? Всё-таки послушай меня, Джо. С тех пор как вы оказались втянутыми в убийство Сэмюэла Бекуайта, вы возомнили себя сыщиками, этакими Сэмами Спейдами! – Клайд сел и яростно запустил ложку в хлопья. – Неужели ты не понимаешь, что не кошачье дело – раскрывать убийства, что кошки…
Джо перепрыгнул со стола на раковину, повернулся спиной и угрюмо уставился в окно.
– А кто раскрыл убийство Бекуайта? Кто привел полицию в автомобильное агентство и к тайнику с деньгами?
– Полиция явилась туда, поскольку сообщили о выстрелах.
– Разумеется, сообщила о выстрелах, – Джо развернулся и пристально посмотрел па Клайда. – Этот псих едва не убил меня, пока копы добирались туда. А кто, по-твоему, подсмотрел как Уорк и Осборн меняют таблички с номерами на ворованных машинах? Кто, по-твоему, видел, как они вытащили деньги из машины и припрятали их? Кто заставил копов их найти?
– Я говорю только, что вы с Дульси…
Джо прижал уши и выпустил когти, не сводя с Клайда прищуренных желтых глаз.
Клайд отхлебнул кофе.
– Я знаю, что вы раскрыли убийство Бекуайта. Но это не значит, что нужно провести остаток жизни, пытаясь расследовать преступления, которые уже… которые… Почему вы не можете жить спокойно? Почему нельзя просто наслаждаться жизнью и бросить всё это? – Клайд поднялся и направился мыть посуду, едва не задев Джо. – Я понимаю, почему вы были заинтересованы в деле Бекуайта, – продолжил он. – Вы видели, как Уорк убил его. Но тут… Ни у тебя, ни у Дульси нет прямого интереса в расследовании смерти Джанет.
То же самое Джо говорил Дульси, но ему не хотелось выслушивать это от Клайда.
– Дульси знала её, и я тоже. Дульси обожает картину, которую Джанет продала Вильме: лежит, растянувшись на диване, и часами глазеет на неё.
Клайд поставил миску в сушку.
– Просто если Лэйк не убивал Джанет и если вы будете продолжать соваться в это дело, настоящий убийца найдёт вас, как это сделал Уорк. – Джо внимательно разглядывал когти на задней лапе. – О черт! С тобой без толку разговаривать. Вот когда Дульси сцапают в зале суда, тогда увидишь…
– Она не полезет в зал. Она подслушивает, сидя на карнизе. Этот карниз тянется по всей стене над верхними окнами. На дворе октябрь, погода чудесная. Все окна открыты. Дульси нужно всего лишь вскарабкаться на один из дубов позади здания, и вот, нате – пожалуйте в частную ложу, – Джо усмехнулся. – Это место ей приходится делить исключительно со стаей голубей. И первый день ей потребовалось два часа, чтобы очиститься от их помета. Вкус, говорит, мерзопакостный.
– А ты что ж не помог ей?
Джо холодно взглянул на Клайда.
– Не собираюсь я с неё голубиное дерьмо слизывать. Теперь она таскает с собой маленькое полотенце, чтобы сидеть на нём.
– Остроумно. А если кто-нибудь увидит, как она бежит с полотенцем по улице, тогда что? Заметит, как она лезет на дерево с ним в зубах или усаживается на этом чертовом полотенце на карнизе? Ты не думаешь, что это может вызвать интерес?
– Кошки часто ведут себя странно. Все знают, что кошки – существа загадочные. Почитай кошачьи журналы – там полно такой чепухи. Так или иначе, Дульси считает этот процесс чистым фарсом. И если она поначалу просто верила, что Лэйк невиновен, то теперь шаткие доказательства окончательно убедили её в этом.
Кот разлегся на прохладной кухонной плитке, которой была отделана столешница мойки, и принялся ловить лапой капельки воды из подтекающего крана.
Клайд хмуро посмотрел на Джо и потянулся через него, чтобы плотнее закрыть кран. Капель прекратилась.
– Что за шаткие доказательства?
– Например, отпечатки Лэйка в спальне Джанет. – Джо поднял голову и взглянул на Клайда. – Этот парень жил с ней шесть месяцев. Естественно, там полно его следов. А тебе не приходило в голову, что отпечатки каждой женщины, с которой ты встречался, разбросаны по твоей спальне?
– Не все побывали в моей постели.
– Назови хоть одну.
– Я не спал с Джанет. Мы с ней встречались, но не…
– Только потому, что она не хотела.
Клайд вздохнул.
– Ты ушёл от темы. Сразу после убийства Дульси ещё не была знакома с Лэйком, почему ей так приспичило помочь ему?
«Женская прихоть, кошачья прихоть, сны о белом коте, –кто знает, что двигало Дульси?» – подумал кот.
– Ты когда-нибудь слышал о правосудии и желал, чтобы оно совершилось?
– Брось.
Джо пригладил шершавым языком мех на груди.
– Дульси считает, что Лэйка подставили. Она думает, что эта улика – фальшивка, а за рулем автомобиля Лайка возле дома Джанет был кто-то другой.
– Ты думаешь, полиция это не проверяла? Детектив Мэррит…
– Знаешь ведь, что капитан Харнер думает про Мэррита. Конечно, они проверяли, В том-то и дело: у них нет никаких доказательств, что это была машина Лайка, у них нет её номера. – Кот сел, удовлетворённо разглядывая грязные следы на чистой плитке. – Свидетельница сообщила только, что это был старый темный «Субурбан», похожий на машину Лэйка. Что там могла разглядеть подслеповатая старуха?
Впрочем, при взгляде на Клайда коту стало стыдно продолжать спор. Он прекрасно знал, что причиной раздражения его друга была скорбь по Джанет. Джо прежде не случалось видеть, как страдает Клайд. Но теперь кот настраивал себя на более мягкое общение.
Клайд и Джанет были добрыми друзьями. Какое-то время они встречались довольно активно, а потом решили остаться просто друзьями: их встречи стали редкими, приятными и ни к чему не обязывающими.
Чувствуя раскаяние, непривычные сочувствие и нежность, Джо потерся ухом о руку Клайда.
– Джанет была особенной, – сказал он тихо, прижавшись мордой к костяшкам пальцев Клайда. – Необыкновенной женщиной.
Некоторое время оба молчали. Клайд рассеянно почесывал голову кота; оба думали о Джанет.
Поначалу, как только Джо осознал, что умеет разговаривать, ему стали неприятны обычные ласки. Они с Клайдом были теперь на равных. Кот стал рассматривать их отношения по-иному и не был уверен, вписываются ли в них такого рода нежности. Но затем принял решение: «Всё в порядке. Небольшая близость – это нормально».
Клайд тоже испытывал некоторую неловкость, поглаживая кота словно теперь это стало неприличным. Но они по-прежнему оставались друзьями, так ведь? Человек и кот, два старых неисправимых приятеля-холостяка.
Услышав тихое царапанье, донесшееся от входной двери, Джо вздрогнул, выпростал голову из-под руки Клайда и в упор посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Надо идти.
Кот спрыгнул со столешницы и бегом пересёк гостиную.
Сквозь полупрозрачную кошачью дверку он увидел тень Дульси, которая ходила взад-вперед по крыльцу, и в каждом движении её изящной фигурки сквозило нетерпение. Он протолкнулся наружу и поморщился, почувствовав, как податливый пластик скользнул по его хребту.
«Доживи я хоть до ста лет, наверное, и тогда не привыкну к этой дурацкой конструкции», – подумал он.
Не успел он окончательно вылезти, Дульси, мурлыча, прижалась к нему. Её зелёные глаза были распахнуты так, что у него мурашки по спине побежали. Каждый раз, когда он смотрел на неё, его охватывала необычайная радость. Просто быть с ней рядом, просто знать, что они вместе, – это всё, чего он хотел от жизни.
– Что ты делаешь тут в такую рань? Элиза Трест уже дала показания?
Дульси была напряжена словно пружина и не могла стоять спокойно. Она всё время крутилась, вертелась и пританцовывала.
– Слушай, Джо, существует дневник. Джанет вела дневник. – Дульси снова прижалась к нему, зелёные глаза горели жаждой действия. – Миссис Трест выступала вчера после обеда, я уже тогда ушла. Она сообщила, что Джанет вела дневник. Роб рассказал мне об этом. Полиция намерена сегодня утром поехать туда и поискать его. – Она нетерпеливо дергала хвостом, переступая с ноги на ногу. Джо только смотрел на неё. – Ну же, пошли, пока туда полиция не добралась! –И Дульси вихрем слетела по ступенькам.
– Постой. – Кот уселся на крыльце, неподвижный как камень. – Ты собираешься стащить улику из-под носа у копов?
– Только посмотреть, – с невинным видом заявила Дульси – Нам не обязательно забирать её.
Джо вздохнул.
– Клайд прав. Ты нарвёшься. Кроме того, они уже обыскивали квартиру. Почему же…
– Да ладно тебе, побежали.
Она развернулась, выскочила на пешеходную дорожку и помчалась. Персиковые лапки мелькали, едва касаясь бетонной поверхности.
Джо остался сидеть, глядя ей вслед. «Женские причуды! Мы же не сможем попасть к Джанет до приезда полицейских».
Чего доброго, Дульси решила проскочить непосредственно в дом, вынюхивая и высматривая улику прямо под ногами у полиции.
Похоже, она забыла, что они отказались от таких трюков после расследования убийства Бекуайта. Они так часто крутились под ногами у Харпера, что тот не раз бросал на них недоуменные взгляды. Похоже, это её совсем не волнует.
«Дульси, ты сошла с ума, если решила, что мы снова по уши влезем в полицейское расследование».
Кошка остановилась на углу и оглянулась. Кот не двинулся с места. Она нетерпеливо примчалась назад, вспрыгнула на крыльцо и лизнула Джо в нос.
– Мы могли бы просто сходить туда и посмотреть. Если полиция там, мы уйдем. Представь, только представь, если Роб Лэйк будет приговорен и, может, даже казнен и при этом окажется невиновным, а мы не используем шанс и не поможем ему. Как ты себя тогда будешь чувствовать?
Когда Клайд с пустой кофейной кружкой и белым лабораторным халатом в руках толкнул дверь кухни, собаки накинулись на него, виляя хвостами, а три кошки, непрерывно мурлыча, принялись подлизываться и увиваться вокруг его лодыжек. Клайд набросил халат на спинку стула и опустился на колени, лепеча всякие нежности и обнимая ласкающихся зверей, как будто не виделся с ними целую вечность. На нём были выцветшие джинсы и красная рубашка-поло, он был причёсан и чисто выбрит, даже щёки ещё были влажными. Впрочем, чёрные волосы, тщательно уложенные феном, уже через час будут напоминать о попытках юной белки построить первое в жизни гнездо. Он снова поднялся и расправил белоснежное облачение, чтобы на нём не оставалось ни единой морщинки. Накрахмаленный белый халат был явным выпендрёжем и прекрасно смотрелся бы на докторе. Клайд пристрастился носить его лишь недавно. Клайд Дэймен, Исцелитель Иностранных Моторов, врачеватель престарелых «Роллс-Ройсов» и «Мерседесов» Молена-Пойнт. И всю эту прорву халатов ему стирали и крахмалили в прачечной.
Клайд дал понять, что заметил присутствие Джо, мягко ткнул его в плечо и остановился, изучая отпечаток кошачьего тела, который украсил газетную полосу со спортивными новостями.
– Ну и учухался же ты! Неужели нельзя умываться, перед тем как войти в дом? И какого чёрта ты вечно укладываешься на спортивной странице? Чем тебе передовицы не нравятся? Ты сюда полдвора земли натащил.
– Почему это я должен лежать на передовице? Ты их не читаешь. А твоя жизнь была бы невыносимо скучна без моих маленьких дружеских приколов.
– Но кухонный стол был бы чище.
Клайд выразительно взглянул на кота и принялся открывать коробки с сухим кормом и банки с кошачьей и собачьей едой. Он наполнил пять отдельных плошек, поставил их на линолеум подальше друг от друга, чтобы предотвратить ненужные конфликты и обеспечить подобие мира между тремя кошками и двумя псами. Пока звери ели, он распахнул дверь на задний дворик, чтобы они могли прогуляться после завтрака. Затем Клайд налил себе кофе, вытащил из буфета коробку хлопьев, вытряхнул немного в глубокую миску и добавил молока. Каждое утро, наблюдая за его действиями, Джо задавался вопросом: что будет, если по рассеянности он вместо хлопьев насыплет себе сухого собачьего корма? А впрочем, добавить сахарку – и кто заметит?
Клайд поставил миску на стол.
– Ну, а тебе чего положить?
– Спасибо, я уже позавтракал.
– Представляю себе! Потроха с кровью. – Он отхлебнул кофе и потянулся к первой полосе газеты. – «Требование Дионы Барон о приостановке слушаний отклонено». Эти чёртовы адвокаты растянут процесс на веки вечные. – Он посмотрел на Джо. – Я полагаю, сегодня утром Дульси опять направилась в суд. Объясни мне, что её так туда тянет. – Почему она вбила себе в голову, что этот Лэйк невиновен?
Джо вздохнул и перекатился на другой бок, затем раздражённо сел и начал выкусывать блоху.
– Это всё её сны, – сказал он мрачно. – Ей сниться белый кот Джанет. Я говорил тебе, она убеждена, что этот кот всё ещё жив и пытается что-то ей сообщить. – Джо облизнулся – Хотел бы я, чтобы спасатели этого кота нашли, живым или мёртвым. Может быть, тогда она перестанет видеть его во сне.
– Этот белый кот наверняка погиб. Не будь он мертв, он бы явился домой – во всяком случае к тому, что осталось от дома. И соседи бы его увидели.
Джо предпочитал думать, что кот жив, что Дульси во сне является живой кот, а не призрак.
Фотография белого кота была в газетах – репортёры старались обсосать все подробности жизни Джанет. Если бы кто-нибудь в Молена-Пойнт его увидел, его бы забрали домой, сообщили бы в приют для животных или позвонили в местную газету.
– Мне представляется любопытным, – сказал Джо, – что Беверли, сестра Джанет, совершенно не побеспокоилась об этом коте я даже не пыталась найти его.
– Кот погиб, – повторил Клайд.
– Возможно, – неохотно согласился Джо.
– Дульси совсем потеряла голову. Сам посуди, существуют же доказательства. «Субурбан» Лэйка видели в то утро на дорожке возле дома Джанет, а эту развалюху трудно с чем-либо перепутать. После того как Джанет с Робом разбежались. Лэйк стал таким мстительным, что она даже отказывалась разговаривать с ним. Тебе не кажется, что это могло окончательно свести его с ума? В наши дни убивают и за меньшее.
Джо фыркнул.
– Если бы ты убивал каждую из своих бывших подружек, то Молена-Пойнт наполовину опустел бы, – заявил кот, слизывая грязь с лапы. – Так или иначе, автомобиль – доказательство косвенное. Свидетель всего лишь сообщил, что он был похож на «Субурбан» Лэйка а таких старых «Шевроле» вокруг полно. Было ещё темно, много ли можно было разглядеть?
Клайд подсыпал сахару и миску с хлопьями.
– В любом случае большое жюри наверняка сочло, что улик для обвинения достаточно. Они бы не начали процесс на пустом месте.
Джо дёрнул плечом.
– Большое жюри считает, что он мог быть виновен. Дульси клянётся, что нет. И как прикажете её убеждать? Она и слушать не желает.
– Только потому, что она подружилась с Лэйком, околачиваясь в его камере, только потому, что Лэйк любит кошек…
– Она не заходит внутрь. Она наблюдает за ним с карниза его окошка, – прошипел кот. Он мог сам критиковать Дульси, но когда на неё наезжал Клайд, Джо зверел. – Она не считает, что Роб любит кошек, а лишь полагает, что он невиновен. И это не только потому, что Дульси слушает его излияния. – Судя по тону, он готов был защищаться решительно. – Она слышала и кое-что ещё.
– Например?
Джо снова пожал плечами.
– Вроде того, что там мог быть и другой свидетель, кто пока ещё не давал показаний.
– И кто ж так говорит?
– Да так, поговаривают.
– Да, это надежное доказательство. Городские слухи всегда…
– Возможно, это не просто слухи. Может, в этом что-то есть. Много чего можно разузнать, если болтаться возле магазинов и ресторанов.
Клайд перестал есть.
– Ну-ка уточни, что ты подразумеваешь под словом «болтаться»? Уж не за этим ли занятием я застукал вас сегодня утром, когда вы попрошайничали под столом у Молли? – он сурово уставился на Джо. – Вы снова таскались по магазинам и шныряли в кафешках? Ты что, не знаешь, что это нарушение закона о здравоохранении?
– Мы с Дульси совершенно здоровы. Мы ничего там не подцепим.
Клайд вздохнул.
– Вам обоим повезло, что вы живете в Молена-Пойнт. В любом другом городе владельцы магазинов тут же вызвали бы службу по отлову.
– Да ладно, брось. Я уже миллион раз это слышал. «Люди в Молена-Пойнт к вам добры, поэтому нужно относиться к ним столь же чутко, стараться вести себя достойно и помнить о приличиях. Молена-Пойнт – это кошачий рай. Вы двое даже не понимаете, как вам повезло». Ты мне твердишь это каждый раз, стоит только пожаловаться на какой-нибудь пустяк. «Живи ты в любом другом месте, Джо, у тебя не было бы и половины свобод и привилегий».
– Тебе стоило бы поверить. И лучше держись подальше от кафе и ресторанов.
– Я полагаю, мы говорили о процессе.
– Мы и говорили о процессе, – повысил голос Клайд. –А для Дульси, похоже, ничего не значит, что из чётырех подозреваемых Лэйк единственный, кого полиция арестовала и кому предъявила обвинение в убийстве? Ты-то не забыл, что у Лэйка был ключ от дома Джанет?
Джо слизнул со стола пролившееся молоко.
– Ну, был у него ключ. У Кендрика Мала тоже был. И у Сесили. В любом случае Джанет убил тот, кто знал о сварочном оборудовании, и Кендрик Мал попадает в эту компанию. Мал должен соображать в этом – он опекает четырёх скульпторов по металлу.
– Это не значит, что Кендрик разбирается в сварке. И вдобавок Мала уже допрашивали и отпустили.
– Кроме того, – сказал Джо, – все знают, что он ненавидел Джанет.
Действительно, в городе всем было известно, что Мал так и не простил Джанет за то, что она ушла от него.
– А как насчёт её сестрицы, Беверли? Судя по тому, как люди – включая тебя самого – отзываются о ней, тут стоит покопаться. Она совсем не любила Джанет, – Джо дернул ухом и тряхнул усами. – Нет, я бы не стал исключать Беверли.
– Это бессмысленно. Если бы Беверли убила Джанет, она не стала бы сжигать картины сестры. Беверли должна была унаследовать её работы, стоимость которых больше миллиона баксов. Зачем же ей сжигать такое состояние? А Сесили, зачем ей убивать Джанет? – продолжил Клайд после паузы. – Она зарабатывала кучу денег как агент Джанет. Теперь этот источник иссяк. Сесили продаст последние несколько полотен, возможно, за огромные деньги, но на этом конец. – Клайд уныло взглянул на Джо. – Не только Джанет, но и большинство её работ погибли. Всё, на что она надеялась, что любила, – всё пропало. Она как-то раз обмолвилась, что если не родит ребенка, то хотя бы картины будут жить после неё – мол, возможно, те, кто придет после неё, смогут по достоинству оценить то, что она когда-то видела и любила.
Джо промолчал. Он знал, что горожане нередко заглядывали в галерею Аронсон, чтобы постоять несколько минут у картин Джанет, словно это нехитрое удовольствие превращало обычный поход по магазинам в нечто особенное. Он замечал, как люди на улице махали Джанет рукой, а когда снова отворачивались, на их лицах играла затаенная улыбка, словно сам вид художницы согревал их. Смерть Джанет вызвала такую волну гнева, что некоторое время власти округа даже подумывали перенести слушания в другой, более беспристрастный город.
Прежде чем предъявить обвинение Лэйку, детектив Мэррит, полиция Молена-Пойнт и криминалисты округа потратили несколько недель, просеивая пепел и мелкий мусор на месте разрушенной студии, сортируя и фотографируя клочки сгоревшей одежды, разгребая куски почерневшего металла и дерева, укладывая обуглившиеся кусочки в пакеты для окружной лаборатории.
Столь же тщательно полиция прошлась и по квартире Джанет. Пожар пощадил её – так и не сумел преодолеть бетонную плиту, которая отделяла помещение от студии. Полицейские сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и взяли образцы волокон буквально с каждого дюйма квартиры.
Клайд подсыпал себе в миску хлопьев и добавил ещё молока.
– Теперь представь на минутку, что этот Лэйк не убивал её.
– Ну, представил.
– Значит, убийца всё ещё на свободе, – Клайд пристально посмотрел на кота. – Вот так, Джо. И ты думаешь, ему понравится, что Дульси шнырнет туда-сюда в поисках новых улик?
Джо осклабился.
– Что-то я тебя не вполне понимаю. Ты считаешь, что убийца Джанет испугается маленькой кошечки?
Клайд не ответил. Оба понимали, о чем он сейчас думал. Наконец Джо прекратил свою браваду и помрачнел.
– Ты полагаешь, кто-то помимо тебя и Вильмы знает про нас с Дульси, как знал Ли Уорк?
– Уорк кидался на вас как мясник на говяжью тушу. Почему так не может поступить ещё кто-нибудь?
– Но Уорк был чистой случайностью. Он же уэльсец и с детства наслушался всяких странных историй. Такого больше не произойдет. Сколько валлийцев может оказаться в Молена-Пойнт?
Клайд поднялся и налил себе ещё кофе.
– Я хочу сказать, что вы продолжаете совать носы не в своё дело и можете нарваться на неприятности.
«Вот и я о том же», – подумал Джо. Однако принимать сейчас сторону Клайда он вовсе не собирался. С деланным равнодушием он занялся маникюром: растопырил пальцы, выпустил когти и принялся тщательно вылизывать их, сплевывая комочки грязи на стол.
– Что, обязательно нужно умываться, когда не хочешь слушать? Всё-таки послушай меня, Джо. С тех пор как вы оказались втянутыми в убийство Сэмюэла Бекуайта, вы возомнили себя сыщиками, этакими Сэмами Спейдами! – Клайд сел и яростно запустил ложку в хлопья. – Неужели ты не понимаешь, что не кошачье дело – раскрывать убийства, что кошки…
Джо перепрыгнул со стола на раковину, повернулся спиной и угрюмо уставился в окно.
– А кто раскрыл убийство Бекуайта? Кто привел полицию в автомобильное агентство и к тайнику с деньгами?
– Полиция явилась туда, поскольку сообщили о выстрелах.
– Разумеется, сообщила о выстрелах, – Джо развернулся и пристально посмотрел па Клайда. – Этот псих едва не убил меня, пока копы добирались туда. А кто, по-твоему, подсмотрел как Уорк и Осборн меняют таблички с номерами на ворованных машинах? Кто, по-твоему, видел, как они вытащили деньги из машины и припрятали их? Кто заставил копов их найти?
– Я говорю только, что вы с Дульси…
Джо прижал уши и выпустил когти, не сводя с Клайда прищуренных желтых глаз.
Клайд отхлебнул кофе.
– Я знаю, что вы раскрыли убийство Бекуайта. Но это не значит, что нужно провести остаток жизни, пытаясь расследовать преступления, которые уже… которые… Почему вы не можете жить спокойно? Почему нельзя просто наслаждаться жизнью и бросить всё это? – Клайд поднялся и направился мыть посуду, едва не задев Джо. – Я понимаю, почему вы были заинтересованы в деле Бекуайта, – продолжил он. – Вы видели, как Уорк убил его. Но тут… Ни у тебя, ни у Дульси нет прямого интереса в расследовании смерти Джанет.
То же самое Джо говорил Дульси, но ему не хотелось выслушивать это от Клайда.
– Дульси знала её, и я тоже. Дульси обожает картину, которую Джанет продала Вильме: лежит, растянувшись на диване, и часами глазеет на неё.
Клайд поставил миску в сушку.
– Просто если Лэйк не убивал Джанет и если вы будете продолжать соваться в это дело, настоящий убийца найдёт вас, как это сделал Уорк. – Джо внимательно разглядывал когти на задней лапе. – О черт! С тобой без толку разговаривать. Вот когда Дульси сцапают в зале суда, тогда увидишь…
– Она не полезет в зал. Она подслушивает, сидя на карнизе. Этот карниз тянется по всей стене над верхними окнами. На дворе октябрь, погода чудесная. Все окна открыты. Дульси нужно всего лишь вскарабкаться на один из дубов позади здания, и вот, нате – пожалуйте в частную ложу, – Джо усмехнулся. – Это место ей приходится делить исключительно со стаей голубей. И первый день ей потребовалось два часа, чтобы очиститься от их помета. Вкус, говорит, мерзопакостный.
– А ты что ж не помог ей?
Джо холодно взглянул на Клайда.
– Не собираюсь я с неё голубиное дерьмо слизывать. Теперь она таскает с собой маленькое полотенце, чтобы сидеть на нём.
– Остроумно. А если кто-нибудь увидит, как она бежит с полотенцем по улице, тогда что? Заметит, как она лезет на дерево с ним в зубах или усаживается на этом чертовом полотенце на карнизе? Ты не думаешь, что это может вызвать интерес?
– Кошки часто ведут себя странно. Все знают, что кошки – существа загадочные. Почитай кошачьи журналы – там полно такой чепухи. Так или иначе, Дульси считает этот процесс чистым фарсом. И если она поначалу просто верила, что Лэйк невиновен, то теперь шаткие доказательства окончательно убедили её в этом.
Кот разлегся на прохладной кухонной плитке, которой была отделана столешница мойки, и принялся ловить лапой капельки воды из подтекающего крана.
Клайд хмуро посмотрел на Джо и потянулся через него, чтобы плотнее закрыть кран. Капель прекратилась.
– Что за шаткие доказательства?
– Например, отпечатки Лэйка в спальне Джанет. – Джо поднял голову и взглянул на Клайда. – Этот парень жил с ней шесть месяцев. Естественно, там полно его следов. А тебе не приходило в голову, что отпечатки каждой женщины, с которой ты встречался, разбросаны по твоей спальне?
– Не все побывали в моей постели.
– Назови хоть одну.
– Я не спал с Джанет. Мы с ней встречались, но не…
– Только потому, что она не хотела.
Клайд вздохнул.
– Ты ушёл от темы. Сразу после убийства Дульси ещё не была знакома с Лэйком, почему ей так приспичило помочь ему?
«Женская прихоть, кошачья прихоть, сны о белом коте, –кто знает, что двигало Дульси?» – подумал кот.
– Ты когда-нибудь слышал о правосудии и желал, чтобы оно совершилось?
– Брось.
Джо пригладил шершавым языком мех на груди.
– Дульси считает, что Лэйка подставили. Она думает, что эта улика – фальшивка, а за рулем автомобиля Лайка возле дома Джанет был кто-то другой.
– Ты думаешь, полиция это не проверяла? Детектив Мэррит…
– Знаешь ведь, что капитан Харнер думает про Мэррита. Конечно, они проверяли, В том-то и дело: у них нет никаких доказательств, что это была машина Лайка, у них нет её номера. – Кот сел, удовлетворённо разглядывая грязные следы на чистой плитке. – Свидетельница сообщила только, что это был старый темный «Субурбан», похожий на машину Лэйка. Что там могла разглядеть подслеповатая старуха?
Впрочем, при взгляде на Клайда коту стало стыдно продолжать спор. Он прекрасно знал, что причиной раздражения его друга была скорбь по Джанет. Джо прежде не случалось видеть, как страдает Клайд. Но теперь кот настраивал себя на более мягкое общение.
Клайд и Джанет были добрыми друзьями. Какое-то время они встречались довольно активно, а потом решили остаться просто друзьями: их встречи стали редкими, приятными и ни к чему не обязывающими.
Чувствуя раскаяние, непривычные сочувствие и нежность, Джо потерся ухом о руку Клайда.
– Джанет была особенной, – сказал он тихо, прижавшись мордой к костяшкам пальцев Клайда. – Необыкновенной женщиной.
Некоторое время оба молчали. Клайд рассеянно почесывал голову кота; оба думали о Джанет.
Поначалу, как только Джо осознал, что умеет разговаривать, ему стали неприятны обычные ласки. Они с Клайдом были теперь на равных. Кот стал рассматривать их отношения по-иному и не был уверен, вписываются ли в них такого рода нежности. Но затем принял решение: «Всё в порядке. Небольшая близость – это нормально».
Клайд тоже испытывал некоторую неловкость, поглаживая кота словно теперь это стало неприличным. Но они по-прежнему оставались друзьями, так ведь? Человек и кот, два старых неисправимых приятеля-холостяка.
Услышав тихое царапанье, донесшееся от входной двери, Джо вздрогнул, выпростал голову из-под руки Клайда и в упор посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Надо идти.
Кот спрыгнул со столешницы и бегом пересёк гостиную.
Сквозь полупрозрачную кошачью дверку он увидел тень Дульси, которая ходила взад-вперед по крыльцу, и в каждом движении её изящной фигурки сквозило нетерпение. Он протолкнулся наружу и поморщился, почувствовав, как податливый пластик скользнул по его хребту.
«Доживи я хоть до ста лет, наверное, и тогда не привыкну к этой дурацкой конструкции», – подумал он.
Не успел он окончательно вылезти, Дульси, мурлыча, прижалась к нему. Её зелёные глаза были распахнуты так, что у него мурашки по спине побежали. Каждый раз, когда он смотрел на неё, его охватывала необычайная радость. Просто быть с ней рядом, просто знать, что они вместе, – это всё, чего он хотел от жизни.
– Что ты делаешь тут в такую рань? Элиза Трест уже дала показания?
Дульси была напряжена словно пружина и не могла стоять спокойно. Она всё время крутилась, вертелась и пританцовывала.
– Слушай, Джо, существует дневник. Джанет вела дневник. – Дульси снова прижалась к нему, зелёные глаза горели жаждой действия. – Миссис Трест выступала вчера после обеда, я уже тогда ушла. Она сообщила, что Джанет вела дневник. Роб рассказал мне об этом. Полиция намерена сегодня утром поехать туда и поискать его. – Она нетерпеливо дергала хвостом, переступая с ноги на ногу. Джо только смотрел на неё. – Ну же, пошли, пока туда полиция не добралась! –И Дульси вихрем слетела по ступенькам.
– Постой. – Кот уселся на крыльце, неподвижный как камень. – Ты собираешься стащить улику из-под носа у копов?
– Только посмотреть, – с невинным видом заявила Дульси – Нам не обязательно забирать её.
Джо вздохнул.
– Клайд прав. Ты нарвёшься. Кроме того, они уже обыскивали квартиру. Почему же…
– Да ладно тебе, побежали.
Она развернулась, выскочила на пешеходную дорожку и помчалась. Персиковые лапки мелькали, едва касаясь бетонной поверхности.
Джо остался сидеть, глядя ей вслед. «Женские причуды! Мы же не сможем попасть к Джанет до приезда полицейских».
Чего доброго, Дульси решила проскочить непосредственно в дом, вынюхивая и высматривая улику прямо под ногами у полиции.
Похоже, она забыла, что они отказались от таких трюков после расследования убийства Бекуайта. Они так часто крутились под ногами у Харпера, что тот не раз бросал на них недоуменные взгляды. Похоже, это её совсем не волнует.
«Дульси, ты сошла с ума, если решила, что мы снова по уши влезем в полицейское расследование».
Кошка остановилась на углу и оглянулась. Кот не двинулся с места. Она нетерпеливо примчалась назад, вспрыгнула на крыльцо и лизнула Джо в нос.
– Мы могли бы просто сходить туда и посмотреть. Если полиция там, мы уйдем. Представь, только представь, если Роб Лэйк будет приговорен и, может, даже казнен и при этом окажется невиновным, а мы не используем шанс и не поможем ему. Как ты себя тогда будешь чувствовать?