Мерфи Уоррен. Наследница Дестроера

   Пока трудно было сказать, чем все кончится, но КЮРЕ еще нельзя считать обреченным. Все зависит от того, выполнит ли новый президент свое обещание. Зная политиков, Смит бы за это не поручился.
   Смит взглянул на часы и решил подождать еще часок, а потом доложить новые данные президенту. Будить его ни к чему. Вспомнив о том, что вот-вот должна прийти на работу секретарша, Смит убрал терминал КЮРЕ в стол.
   Секретарша, как всегда, была пунктуальна. Прежде чем войти в кабинет Смита, она постучалась. Это была дородная женщина средних лет в бифокальных очках, волосы ее были собраны в аккуратный пучок.
   — Доброе утро! — сказала она и поставила на стол стаканчик сливового йогурта и пакет ананасного сока без сахара. — Я захватила вам завтрак.
   — Спасибо, миссис Микулка, — сказал Смит, достал из ящика стола пластмассовую ложку, которой поедал свой йогурт на протяжении последних двадцати лет, и принялся за дело.
   — Я вижу, вы всю ночь проработали.
   — Мм... Да, — признался Смит, удивляясь непривычно фамильярному тону секретарши. Как правило, она не позволяла себе никаких замечаний, не имеющих отношения к работе. — Неотложные дела, знаете ли.
   — Насколько я понимаю, излечение мира от его недугов заслуживает того, чтобы время от времени не поспать ночь-другую, — сказала она и вышла, притворив за собой дверь.
   Смит разинул рот. От изумления он даже не заметил, что капля йогурта вытекла у него изо рта и, прокатившись по подбородку, упала на помятые брюки. Он начисто забыл о еде.
   Это просто фигура речи, неуверенно сказал он себе. Да. Образный оборот. Она не может ничего знать. Только не миссис Микулка! Надо отдохнуть, а то я начинаю паниковать по пустякам.

Глава 18

   Звонок телефона спецсвязи застал президента Соединенных Штатов в постели, но уже без сна. Он наслаждался последними минутами отдыха, перед тем как встать, и в этот момент зазвонил телефон.
   — Опять! — простонала его супруга.
   — Не извинишь меня, дорогая? — сказал президент, садясь на краю кровати.
   Последовал еще один звонок.
   Первая леди проворчала что-то себе под нос и накинула прозрачный пеньюар.
   — Если это третья мировая война — я буду в ванной.
   Дождавшись, когда она удалится, президент выдвинул ящик тумбочки и снял трубку красного телефонного аппарата.
   — Доброе утро, — бодрым голосом сказал он.
   — Прошу прощения, что разбудил вас, господин президент, — раздался голос доктора Харолда В. Смита.
   Президент ответил строгим тоном:
   — Я уже несколько минут как встал. Почему вы все считаете, что в такое время я валяюсь в постели? Уже девять часов!
   — Так точно, господин президент, — натянуто ответил Смит. — Позвольте доложить.
   — Валяйте.
   — Как вам известно, прошлой ночью совершено покушение на губернатора Принсиппи.
   — А, шайка уличных хулиганов... — протянул президент. — Не исключено, что они просто пытаются подражать тем, кто покушался на жизнь вице-президента.
   — Пока у нас нет оснований предполагать что-либо иное, — согласился Смит, — но мы не можем принимать на веру первую же версию.
   — Мне доложили, что вся шайка уничтожена?
   — Да, мой спецагент нейтрализовал большую часть банды.
   — На губернатора это, должно быть, произвело впечатление?
   — Господин президент, губернатор осведомлен о нашей организации. И ему она не по душе, так же как и моя персона.
   Пальцы президента крепче сомкнулись на трубке.
   — Откуда?..
   — Оказывается, некий “Тюльпан” послал каждому кандидату письмо с описанием деятельности КЮРЕ. Письмо, полученное губернатором, у меня. Оно отправлено из Южной Кореи. Мне кажется, это дает ключ к источнику информации этого Тюльпана.
   — Да?
   — Похоже, он добрался до личных дневников нашего агента, которые остались в селении Синанджу после прошлогоднего инцидента с Советами.
   — Прекрасно помню, как же, как же! — едко бросил президент.
   — Случайность, сэр, — сказал Смит, чувствуя некоторую неловкость.
   — Да, только за один год таких случайностей было уже две.
   — Я отдаю себе в этом отчет, сэр. Если вы считаете необходимым свернуть операции — я готов, мне потребуется на все не больше часа. Как и полагается, я с самого начала не исключал такой возможности.
   — Смит, я к этому не готов! — категорически заявил президент. — После прошлогоднего инцидента, если помните, мы договорились не применять в дальнейшем насилия. И вы были на это согласны, если бы этот ваш кореец не вернулся в Америку и не предложил свои услуги еще на год. И по-моему, этот год как раз истекает?
   — Совершенно верно, как раз сегодня утром он принес мне текст нового соглашения. Его условия для нас чрезвычайно выгодны. Конечно, я объяснил ему, что даже если я его подпишу, то не могу гарантировать, что после вашего ухода с поста президента его условия будут выполняться.
   — Что решит новая администрация — это их дело. А пока что продолжайте работать.
   — А наш специальный сотрудник?
   — Сделайте так, чтобы он уничтожил свои записи. Пусть это станет условием заключения нового контракта. Если он откажется, порвите с ним. У вас все?
   — Не совсем, сэр. В инциденте с губернатором Принсиппи фигурировал еще один человек — какой-то ниндзя. Он заявил, что защищает губернатора по вашему личному поручению.
   — Мне об этом не докладывали.
   — Да? — рассеянно произнес Смит.
   — Надеюсь, вы мне верите?
   — Ну, конечно, какие у меня причины вам не верить?
   — Благодарю за вотум доверия, — язвительно бросил президент.
   — Прошу извинить мне этот тон, господин президент, но вы должны понять мое замешательство. Мы имеем два покушения, которые были предотвращены двумя специалистами по части восточных единоборств и оба заявили, что действуют по вашему приказу.
   — Губернатор Принсиппи ни о каком ниндзя ничего не говорил. Он только сказал, что покушение было предотвращено неизвестными. Я решил, что это ваш агент.
   — Да, это так, но там был и какой-то ниндзя. Ума не приложу, каким образом ему стало известно о готовящемся покушении заранее? Либо его специально послали, либо...
   — Либо что?
   — Либо он сам участник заговора.
   — Я дам соответствующее указание службе безопасности.
   — Я сам мог бы этим заняться, сэр, — безнадежным тоном предложил Смит.
   — Занимайтесь своими компьютерами, Смит. Пока. Все.
   Президент повесил трубку.

* * *

   Доктор Харолд В. Смит находился в своем кабинете в санатории “Фолкрофт”. Он подошел к двери и заперся изнутри, потом открыл стенной шкаф и извлек оттуда серый костюм-тройку — точно такой же, как тот, что был на нем. Он переоделся в свежий костюм, включил электрическую бритву и стал энергично скрести щетину. Потом взглянул на себя в маленькое зеркальце и поправил очки. Убедившись, что все в порядке, он застегнул белую сорочку на все пуговицы и повязал галстук. После этого Смит убрал бритву и зеркало и нажал кнопку селектора.
   — Миссис Микулка, не могли бы вы попросить мистера Чиуна и мистера Римо зайти ко мне в кабинет?
   — Слушаюсь, доктор Смит.
   Через несколько минут Римо и Чиун стояли перед ним.
   — Закройте, пожалуйста, дверь, — попросил Смит.
   — Конечно, Смитти, — ответил Римо.
   При виде на столе Смита своего нового контракта Мастер Синанджу расплылся.
   — Может, Римо нет необходимости присутствовать на нашем совещании, поскольку оно касается только нас двоих? — колко заметил Чиун.
   — Я предпочел бы, чтобы Римо остался.
   У Чиуна вытянулось лицо.
   — Спасибо, Смитти, — оценил Римо.
   — Буду краток, — начал Смит. — Я посмотрел ваш контракт, Мастер Чиун. Придраться не к чему.
   — Прекрасно! — Чиун выпятил грудь колесом. — По чистой случайности у меня с собой церемониальное гусиное перо. Вот, пожалуйста.
   Смит поднял руку.
   — Одну минутку.
   — Две, — уточнил Римо. — Если у меня, конечно, есть право голоса.
   — У тебя нет права голоса! — отрезал Чиун. — Тебя этот контракт не затрагивает. Ты умер. Смит убедил в этом президента, а мертвецы не подписывают контрактов.
   — Я ничего и не собираюсь подписывать! — вспылил Римо. — Я возвращаюсь в Синанджу. А ты обещал, что вернешься вместе со мной.
   — Ничего я такого не обещал!
   — Но и не отказывался!
   — Но и согласия не изъявлял! Император Смит великодушно предложил мне послужить этой стране еще год, а поскольку ты отказался сопровождать меня в мировом турне Синанджу, то я решил, что это единственный способ, каким я могу поддержать моих голодающих земляков.
   — Опять двадцать пять! — рассердился Римо. — Ты же сам не позволишь мне жениться в твое отсутствие, ведь так?
   — Ни за что не позволю! — парировал Чиун. — А ты? Тыпозволишь себе жениться без меня? Вот в чем вопрос!
   — Это мы узнаем. Я намерен назначить день свадьбы, как только сойду на берег.
   — Не исключено, что ради такого случая Император Смит даст мне недельку отпуска. Скажем, следующим летом, а?
   — Вообще-то я бы хотел, чтобы вы оба отправились в Синанджу немедленно, — сказал Смит.
   Чиун опешил.
   — В Синанджу?! — взвизгнул он.
   — Я готов! У меня и вещи собраны, — заулыбался Римо и достал из заднего кармана зубную щетку.
   — Это связано с одним предварительным условием, на котором я вынужден буду настаивать, если мы намерены заключить новый контракт, — сказал Смит.
   Чиун недоуменно взглянул на Смита, потом перевел взгляд на счастливого Римо.
   — Очень хорошо! — решительно заявил он. — Назовите ваше условие. Я заранее уверен в его приемлемости, ибо вы уже занесены в хроники Синанджу под именем Харолд Первый Щедрый.
   — Вы должны уничтожить все письменные свидетельства вашей службы на Соединенные Штаты, которые находятся в Синанджу.
   Мастер Синанджу обомлел. Голова его дернулась, как от пощечины. Он надолго погрузился в молчание. Наконец медленно и неестественно тихо он произнес:
   — Почему вы просите меня об этом?
   — Причиной письмо этого Тюльпана. Оно отправлено из Южной Кореи.
   — Это же другой край света! — сказал Чиун. — Синанджу находится в Северной Корее.
   — Я полагаю, Тюльпан выкрал ваши записи или каким-то образом добрался до них. Это единственное объяснение его информированности.
   — Это невозможно! — возмутился Чиун. — Хроники Синанджу хранятся в Доме Мастеров. Он неустанно охраняется, а двери на двойном запоре.
   — Это так, Смитти, — вставил Римо. — Я сам их запирал перед отъездом.
   — Да, верно, — сказал Чиун и круто развернулся в сторону Римо. — Ты! Ты последним уезжал из Синанджу! Если мои свитки пропали, тыбудешь виноват! — закричал он, грозя Римо дрожащим пальцем.
   — Чиун, остынь. Ты только что сам заверял Смитти, что этого не может быть.
   — Не может быть! Но если свитки пропали, это без сомнения твоя вина, безрукий белый, неспособный запереть за собой дверь! Ты, может, и воду не выключил?
   — Кто угодно, только не я. — Римо приготовился защищаться и сложил на груди руки. Потом он повернулся к Смиту. — А вы в этом уверены?
   — С компьютерами у меня полный порядок, к ним доступа нет. Помимо этого единственный потенциальный источник утечки — президент. Но он все отрицает. К тому же, какой ему смысл прибегать к маскировке под видом некоего Тюльпана? Чтобы закрыть КЮРЕ, ему достаточно одного звонка.
   Римо повернулся к Чиуну.
   — Звучит убедительно, папочка.
   — Ерунда! — фыркнул Чиун. — Если бы хоть один человек осмелился осквернить Дом Мастеров, мой верный слуга Пул Янг тотчас доложил бы мне. Ничего подобного в его последнем письме не было.
   — Не этого ли Пул Янга ты как-то назвал лающей собакой без зубов? — уточнил Римо.
   — Не слушайте его, о всемогущий Император! Он с трех шагов не отличает японца от американца! Без сомнения, слух его тоже подводит.
   — Это наверняка произойдет, если ты и дальше будешь так орать!
   — Пожалуйста, прошу вас, уймитесь! — взмолился Смит. — Мастер Чиун, я бы хотел услышать ваш ответ.
   — Мой ответ: нет! Никто не мог рыться в рукописях моих предков. Это совершенно исключено!
   — Я спрашиваю: согласны ли вы вернуться в Синанджу и уничтожить свои записи?
   — Как это несправедливо с вашей стороны — требовать от меня такое! — с жаром воскликнул Чиун. — Ни один император в истории не позволял себе выдвигать Мастеру Синанджу столь нелепые требования! Мой ответ: нет.
   Смит мрачно кивнул.
   — Очень хорошо, — сказал он, встал, взял в руки контракт и аккуратно надорвал его до середины листа.
   — Ай! — взвыл Чиун. — Я работал над ним столько дней!
   — Мне очень жаль. Я не могу подписать этот документ без вашего согласия на предварительное условие.
   — Я же сказал — нет, а не категорически — нет!
   — Так вы согласны уничтожить записи? — спросил Смит.
   — Категорически — нет! — завопил Чиун.
   Смит продолжил рвать листки. Чиун разинул рот от изумления. Римо просиял.
   — Похоже, мы все же едем домой!
   Чиун развернулся к нему.
   — Не будь таким наглецом! Это, может быть, твоя вина — ты оставил Дом Мастеров незапертым!
   — Насколько я вас понял, если мы приедем в Синанджу и там обнаружится, что ваши свитки исчезли, вы приложите все усилия к тому, чтобы их отыскать и уничтожить преступника. Да? — спросил Смит.
   — Ага! — завизжал Чиун, сверкая глазами. — Я понял вашу игру, Смит! Вы меня хотите надуть! Хотите, чтобы я на вас поработал бесплатно! Да, я найду этого вора, если таковой существует, но не рассчитывайте, что я его убью. Вспомните-ка историю Мастера Сама и ниндзя!
   — Это ваше право, Мастер Чиун. У меня есть четкие указания.
   — Прибавьте к ним мое презрение! — рявкнул Чиун и решительно направился к двери. — И можете быть уверены, что ваше вероломство будет зафиксировано в моих записях, а ваше имя станет синонимом позора на все последующие поколения!
   — Мне жаль, что так все закончилось, — тихо сказал Смит, обращаясь к Римо.
   — А мне — нет, — ответил Римо и пожал Смиту руку. — Лучшего и придумать нельзя. Спасибо, Смитти. Не хотите поехать с нами? Сплясали бы у меня на свадьбе.
   — Я не танцую, — сказал Смит и в ответ пожал Римо руку.
   — Ладно, — вздохнул Римо. — Все равно вам бы там не понравилось. Можем мы рассчитывать, что нас, как всегда, переправят на подлодке?
   — Конечно, — сказал Смит и выпустил его руку. Не говоря больше ни слова, Римо, насвистывая, вышел.
   Смит глядел ему вслед и думал о том, что никогда прежде не видел Римо таким счастливым.

* * *

   Мастера Синанджу Римо нашел у себя в комнате. Он что-то судорожно писал.
   — Что это ты делаешь, папочка?
   — Ты совсем ослеп? Пишу, дурак ты эдакий!
   — Ну, зачем ты так?
   — А как надо? Меня уволил Император!
   — Ты должен радоваться! Посмотри на меня.
   — Чтобы радоваться, как ты, я должен быть таким же идиотом! Благодарю покорно, увольте.
   — Тогда порадуйся за меня! И за Ма Ли.
   — Я пишу письмо Пул Янгу, чтобы он приготовил все к нашему приезду. Римо, твоя свадьба состоится, как ты того хочешь.
   — А другое письмо? — Римо мотнул головой в сторону второго конверта, который был уже запечатан.
   — Это приглашение на свадебную церемонию, — ответил Чиун.
   — Я уже пригласил Смита. Он сказал, что очень занят.
   — Я не желаю больше видеть этого человека. Это мошенник с головы до пят и к тому же отбиратель золотых карточек.
   — Тогда кого ты приглашаешь?
   — У меня есть друзья, с которыми ты не знаком.
   — Надеюсь, они подарят молодым что-нибудь стоящее?
   — Такого подарка ты вовек не забудешь, можешь быть уверен.
   — Звучит заманчиво. — Римо был доволен. — Но поторопись, пожалуйста, вертолет ждет.

Глава 19

   Доктор Харолд В. Смит смотрел в окно. Вертолет оторвался от старых доков, подобно пальцам скелета протянувшихся в воды пролива с территории “Фолкрофта”. После вчерашнего дождя в воздухе все еще стояла сырость и от воды клубами поднимался зябкий туман.
   Смит стоял у большого окна в своем кабинете. Почему-то ему захотелось понаблюдать за их отлетом. Смотреть, как Римо и Чиун навсегда уходят из его жизни. Двадцать долгих лет! Странно, что под конец произошли все эти осложнения, но может быть, оно и к лучшему.
   Смит смотрел, как Римо помог Мастеру Синанджу, снова облачившемуся в традиционный корейский наряд, влезть в санитарный вертолет. Смит вызвал вертолет под тем предлогом, что больной по фамилии Чиун вместе с телохранителем мистером Римо срочно должны быть переправлены в другое лечебное учреждение. Вертолет высадит их в аэропорту имени Кеннеди, откуда они полетят коммерческим рейсом на авиабазу в Сан-Диего, а там уже дожидается субмарина “Арлекин”, готовая в последний раз доставить их к берегам Синанджу.
   Дверца вертолета закрылась, и машина взмыла вверх, перемалывая винтами воздух. Туман тут же поглотил ее.
   — Все! — выдохнул Смит и вернулся к своему компьютеру.
   Отныне в КЮРЕ работают только Харолд В. Смит и его компьютеры.
   Раздался робкий стук.
   — Да?
   В дверном проеме сверкнули очки миссис Микулки.
   — Отбыли? — спросила она.
   — Да, — ответил Смит, не поднимая головы.
   — Назад в Синанджу?
   — Да, в... — Смит похолодел. — Что вы сказали?! — прохрипел он и уставился на секретаршу, верой и правдой прослужившую ему больше пяти лет. Она управляла “Фолкрофтом” не хуже него самого, но про Синанджу она ничего не знала — или не должна была знать.
   — Я спросила: Римо с Чиуном уехали назад в Синанджу?
   — Войдите в кабинет, миссис Микулка, — сухо произнес Смит. — И закройте за собой дверь, если вас не затруднит.
   Секретарша села на диван, а Смит строгим голосом спросил:
   — Откуда вам известно о Синанджу?
   — И о КЮРЕ тоже.
   — О Господи! — выдохнул Смит. — Вы что, тоже получили письмо от Тюльпана?
   — Нет.
   — Тогда откуда?
   — Я и есть Тюльпан.
   — Вы?!
   — Ну, это, конечно, не настоящее мое имя.
   — Вы Эйлин Микулка. До того как стать секретарем, вы преподавали английский в старших классах школы. Прежде чем взять вас на работу, я все тщательно проверил.
   — Вы ошибаетесь, — ответил голос Эйлин Микулки. — Эйлин Микулка заперта в палате на верхнем этаже здания. Утром, когда она несла вам сок и йогурт, с ней приключилась маленькая неприятность. О, не беспокойтесь, она жива и здорова. Мне стоило определенных усилий не убить ее, но если бы я это сделал, мне было бы трудно остановиться. Чего тогда стоили бы все мои планы?
   — Но вы так на нее похожи! Это что, пластическая операция?
   Смит словно невзначай опустил одну руку на колено. Он ни на мгновение не сводил глаз с лица сидящей перед ним женщины, стараясь, чтобы это его движение осталось незамеченным.
   — Пластической операции недостаточно, чтобы перенять голос, манеру поведения. Неужели вы и впрямь думаете, что я — или любой другой человек — согласился бы раз и навсегда принять облик стареющей дамы во имя какой бы то ни было цели?
   — Рассуждаете вполне логично, — признал Смит, двумя пальцами выдвигая левый средний ящик. Он молил Бога, чтобы ящик не скрипнул, прежде чем он успеет выхватить свой автоматический пистолет. — Могу я узнать, почему вы хотите прекращения деятельности КЮРЕ?
   — Ничего подобного! — ответила незнакомка голосом Эйлин Микулки. — Вы отнюдь не являетесь моей мишенью, как и вся ваша организация. Как, впрочем, и кандидаты в президенты, которых пытались убить по моему приказу.
   — По вашему приказу?! — ахнул Смит. От удивления он даже выпустил из пальцев ручку ящика. — Значит, за покушением на вице-президента и на губернатора Принсиппи стоите вы? Но зачем? Объясните, ради Бога!
   — Чтобы самому остановить киллеров.
   — Вы?
   Внезапно фигура Эйлин Микулки затуманилась. Смит заморгал. Вместо знакомой полной фигуры его секретарши на диване оказался мужчина — светловолосый, загорелый, в белом кимоно каратиста. Он улыбался во весь рот.
   — Зовите меня Адонис.
   — Что?! — прохрипел Смит и опять вспомнил про пистолет.
   Ящик стола уже был немного выдвинут. Смит потянул еще и, не глядя, стал нащупывать рукой. Надо открыть пошире — пальцы не лезут.
   — А можете называть меня ниндзя.
   Красивое лицо куда-то исчезло, а на его месте возникла маска из черной материи. Теперь на диване сидел человек в облачении ниндзя, и лицо его было закрыто, если не считать глаз. Смит видел, что они голубые.
   — Чиун ошибся, — произнес он тупо. — Он принял вас за японца.
   —Мастер Синанджу никогда не ошибается! — поправил незнакомец, и в его голосе прозвучал певучий японский акцент.
   Смит вгляделся — глаза у ниндзя были черные и миндалевидные, а крупная фигура как будто съежилась. Смит сделал над собой усилие и, никак не реагируя на явленные ему чудеса, ровным голосом спросил:
   — Насколько я понимаю, просить у вас удостоверение личности — пустая трата времени?
   Ниндзя поднялся и сделал шаг вперед.
   — У вас есть мое письмо, — сказал он. — Вы видели подпись.
   Рука Смита коснулась холодного металла — пистолет был у него.
   — В письме сказано: “Тюльпан”. Мне это ничего не говорит.
   — Это оттого, Смит, что вы об этом не думали.
   — Я обдумаю все попозже. — С этими словами Харолд В. Смит выхватил пистолет и навел его на незнакомца, опершись о стол, чтобы не дрожала рука. — Попрошу не двигаться!
   Но ниндзя продолжал наступать, и тело его с каждым шагом все раздувалось и разбухало, как миллион разноцветных свечек, сплавленных воедино. Потом на его месте возникла фигура молодого человека в пурпурных одеждах, с развевающейся гривой светлых волос, он надвигался на Смита спокойной и уверенной поступью. Глаза его были такими неестественно-синими, что было больно смотреть.
   Смит сделал над собой усилие и выстрелил.
   Пурпурная фигура продолжала надвигаться. Смит выстрелил снова. На этот раз, каким бы невероятным это ни казалось, он словно увидел остаточное изображение на экране, но молодой человек, увернувшись от пуль, продолжал идти на него. Его движения были так стремительны, что непосвященному могло показаться, что пули просто прошили его насквозь.
   Смит понял, что перед ним некто, натренированный по древней системе Синанджу, и внезапно ему стал понятен псевдоним “Тюльпан”, Теперь он знал, с кем имеет дело. И с чем. Но понимание пришло слишком поздно. Поздно для него — Харолда В. Смита.
   — Мне ни к чему с тобой ссориться, Смит, — зазвучал у него в ушах новый голос. — Мне нужен Римо. Я хочу его уничтожить. С первой фазой ты мне помог. Не подумай, что я не знаю благодарности или пощады. Тебе не будет больно, это я обещаю.
   В глазах у Харолда В. Смита потемнело. Он не успел увидеть ударившую его руку.

Глава 20

   Письмо пришло в Синанджу на другой день. Оно шло через Пхеньян — столицу Северной Кореи — и было доставлено в Синанджу вертолетом Народной авиации. Его оставили в железном почтовом ящике на краю деревни, ибо никому, кроме урожденных жителей Синанджу, не было дозволено пересекать околицу без особого разрешения.
   Когда вертолет улетел, к почтовому ящику послали мальчика. Он вернулся бегом и вручил письмо Пул Янгу, который снова находился на своем посту — охранял Дом Мастеров.
   Старик Пул Янг положил письмо на землю и продолжил раскуривать трубку. Сделав несколько затяжек, он вскрыл письмо и сразу узнал почерк Мастера Синанджу. Его маленькие глазки жадно впились в текст.
   — Вызови Ма Ли, — сказал он мальчишке, который отказывался уйти, пока не услышит новости из Америки.
   — Хорошие новости? — спросил мальчик.
   — Радостные. Но я должен сам сообщить их Ма Ли.
   Ма Ли поднялась на невысокий холм, где стоял Дом Мастеров. Лицо ее сияло счастливым нетерпением.
   — Что слышно из Америки? — спросила она.
   Пул Янг помахал письмом.
   — От Мастера Чиуна! Он скоро возвращается. Велит нам готовить свадьбу белокожего Мастера, Римо, и девушки по имени Ма Ли.
   Ма Ли, не веря своему счастью, поднесла руки к щекам.
   — Римо, — выдохнула она. — Онничего не пишет?
   Старик Пул Янг покачал головой.
   — Нет. Письмо от Мастера, а не от Римо.
   — А-а. — По лицу Ма Ли пробежало облачко. — Непохоже на Римо. Как думаешь. Пул Янг, он не передумал? Ведь мы целый год не виделись.
   — Мастер Чиун не стал бы распоряжаться о подготовке к свадебной церемонии, если бы жених раздумал жениться. Как тебе в голову такое могло прийти, детка?
   — Сама не знаю. — Ма Ли опустилась рядом со стариком на колени и стала нервно теребить в пальцах клок жесткой травы. — Просто с того дня, как к нам прилетали пурпурные птицы, я плохо сплю — сама не знаю почему.
   — Ты еще совсем дитя. А у детей часто бывают необъяснимые страхи, — ласково сказал Пул Янг.
   — Ты сам назвал их дурным предзнаменованием, Пул Янг. Что ты имел в виду?
   Этого Пул Янг и сам не знал и сейчас пожал плечами и напустил на себя глубокомысленный вид. Он сделал глубокую затяжку, надеясь, что Ма Ли не станет мучить его дальнейшими расспросами.
   — По-моему, ты прав: это было дурное знамение, — сказала Ма Ли после паузы.