Мейер Сьюзен. Внезапно вспыхнувшая любовь

   — Поздравляю вас обоих с успехом, — заговорил Рекс Баррингтон. Глава корпорации придерживался традиций. Чопорный черный костюм и безукоризненный пробор в жестких седых волосах как бы говорили о том, что этот человек не потерпит никаких вольностей. Однако сейчас серые глаза мистера Баррингтона светились отеческой добротой. — Я слышал, вы успели точно к сроку.
   — Совершенно верно, — ответил Джек, преисполняясь заслуженной гордости за свой отдел. — У меня потрясающая команда.
   — Джек нам очень предан, — со смешком добавила Молли. — Вечно приписывает подчиненным свои собственные заслуги.
   — Это верно лишь наполовину, Молли, — добродушно поправил ее мистер Баррингтон. — Каков начальник, таковы и подчиненные, разве не так? Кстати, как я заметил, Джек особенно доволен вашей работой. Он так вас нахваливает!
   — Да неужели? — воскликнула она. Разговор звучал так обыденно, так напоминал десятки, если не сотни, похожих разговоров в прошлом, что Джек позволил себе расслабиться, и следующие слова Молли свалились на него словно снег на голову. — Естественно, он хорошо отзывается о своей…
   Джек понял, что Молли хочет сказать «своей жене». На мгновение его охватила паника, он чуть не зажал Молли рот рукой, но вовремя опомнился. Вместо этого он быстро вступил в разговор, перебив «супругу»:
   — Правой руке. Неудивительно, что я хорошо отзываюсь о своей правой руке. А Молли — моя правая рука, именно так…
   Джек чувствовал, что повторяется и несет какую-то ерунду, но готов был на все, чтобы не дать Молли снова раскрыть рот. Только не при мистере Баррингтоне! Одно дело — позволить ей болтать с сослуживцами в надежде, что это освежит ее память, и совсем другое впутывать в эту историю президента корпорации!
   По счастью, в это время лифт достиг первого этажа. Двери раскрылись; мистер Баррингтон пропустил Молли вперед, и та благодарно улыбнулась.
   — Знаете, — заговорила она, — а мы ведь еще не приглашали вас на ужин!
   — Верно, не приглашали, — с легким недоумением ответствовал Баррингтон.
   Не позволяя себе паниковать, Джек приобнял Молли за плечи и легонько развернул вправо.
   — Молли, дамская комната вон там. Ты, наверно, хочешь попудрить носик, прежде чем идти в ресторан.
   Молли кивнула с такой готовностью, словно повиновение Джеку стало ее второй натурой.
   — Ладно. Через минуту вернусь. Мистер Баррингтон, я серьезно насчет ужина. Спрошу у вашей секретарши, когда вы свободны, и назначу день.
   Едва Молли исчезла из поля слышимости, Джек поспешил повернуться к Рексу Баррингтону.
   — Примерно раз в месяц, — торопливо объяснил он, — наш отдел устраивает праздничный ужин для всех. Как в эту среду. Чтобы отметить наш успех, мы всей компанией отправились в «Махони».
   — А, теперь-то для меня все становится на свои места, — откликнулся мистер Баррингтон. — Понятно, почему ваши подчиненные так за вас держатся! Хотелось бы побывать на вашем празднике!
   — Как сказала Молли, мы будем счастливы вас видеть.
   — Договорились, — ответил мистер Баррингтон и взглянул на часы. — Прошу вас, когда вы в следующий раз соберетесь отдохнуть, пусть Молли сообщит моему секретарю. Я обязательно приду.
   Джек, улыбнувшись, кивнул. Затем подождал, пока мистер Баррингтон выйдет из здания и усядется в «мерседес», дожидавшийся у подъезда. Только когда длинный черный автомобиль отчалил, Джек привалился к стене и вытер пот со лба.
   — Мне кажется, тебе не стоит работать после обеда. Молли подняла взгляд от салата.
   — Я же говорила, с этими графиками я опаздываю на две недели!
   — Ты что-то бледна, — заботливо возразил Джек. — Помнишь, доктор Тим говорил, что тебе нельзя переутомляться?
   — Господи Боже, ты так себя ведешь, словно я беременна или что-нибудь в этом роде! Джек похолодел.
   — Но… ты же не беременна, верно?
   — Конечно, нет, глупенький, — со смехом ответила Молли. — Когда я забеременею, ты об этом узнаешь первый.
   Джек подождал, пока пульс придет в норму. С ее-то воображением она вполне способна нафантазировать себе беременность, несколько детей и собаку в придачу! Слава Богу, так далеко дело не зашло. Сейчас Джек с особой четкостью понимал, что Молли нельзя выпускать на работу, пока память — истинная память — к ней не вернется.
   — Знаешь, — заговорил он, уставившись в тарелку, чтобы Молли не распознала фальшь по глазам, вчера вечером, когда у нас были твои подруги, я подумал, что в самом деле пора уже как следует заняться домом.
   — У нас вся жизнь впереди, — улыбнулась Молли. — Девочки понимают, что мы не могли целый дом обставить за шесть недель!
   — Верно, но по крайней мере приличные занавески в гостиной нам необходимы.
   — Не занавески, а жалюзи, — с загоревшимися глазами поправила Молли.
   — Э-э… а это разве лучше?
   — Стильнее, — объяснила Молли и добавила, поморщившись:
   — Ну и немного дороже.
   — Молли, о деньгах нам беспокоиться нечего… начал было Джек и вдруг запнулся, поймав себя на том, что чересчур хорошо вошел в роль. Он и в самом деле чувствует себя ее мужем! Тряхнув головой, чтобы вернуться к реальности, Джек продолжал:
   — Займись этим. Обмерь окна, подумай, какой фасон и цвет больше подойдет к нашей комнате, словом, сделай все, что делают люди, когда покупают занавески, а потом иди в магазин и купи то, что тебе понравится.
   — Звучит соблазнительно, но мои графики…
   — Графики подождут, — твердо ответил Джек. В это время он увидел, что к кассе подходит София, и в тот же миг в голове у него мелькнуло, что не стоит отпускать Молли за покупками одну.
   — Извини, я отойду на минутку.
   — Конечно, — рассеянно ответила Молли и снова занялась салатом.
   — София! — позвал Джек.
   Та, обернувшись, улыбнулась ему.
   — Привет, Джек. Что ты здесь делаешь?
   — Мы с Молли обедаем.
   София взглянула на Молли и нахмурилась.
   — По-прежнему считает тебя своим мужем?
   — И мечтает о детях.
   — М-да…
   — Сегодня утром мы столкнулись в лифте с мистером Баррингтоном… Возвращаться на работу Молли нельзя. Я этого не выдержу, — сбивчиво заговорил Джек, отчаянно надеясь, что София согласится ему помочь. — Я попросил ее купить новые шторы для нашей… моей гостиной. Кажется, покупки привлекают ее больше работы. — Он помолчал, глубоко вздохнув. — Но я не могу отпускать ее одну…
   — Давай кредитную карточку — и больше ни слова! — ответила София, протягивая руку. — Только объясни в отделе кадров, почему меня нет на месте.
   — Скажу, что отослал тебя по особому заданию, ответил Джек и протянул ей кредитку.
   София задумчиво взглянула на сверкающую серебристую карточку.
   — Какой у тебя кредитный лимит?
   — Больше твоей зарплаты за год.
   — Что ж, думаю, мы с Молли отлично проведем время!
   В этом Джек не сомневался. Но несколько минут спустя, глядя, как София, заплатив за обед, под ручку с Молли выходит из ресторана, признался себе, что потеря нескольких сотен долларов совершенно его не тревожит. Можно считать, что такой ценой он купил себе спокойствие на остаток дня. Теперь можно спокойно поработать, не тревожась о том, чем занимается Молли, с кем разговаривает и о чем… А завтра суббота, они с Молли проведут ее дома, в тишине и покое…
   Улыбаясь, Джек шагнул на улицу под теплое весеннее солнышко… но улыбка вдруг исчезла. Страшная мысль поразила его. Верно, завтра суббота. Они проведут целый день дома. Точнее, считая и воскресенье, целых два дня.
   Два долгих, тихих, напоенных солнцем дня наедине с женщиной, которая считает себя его женой и целует так, словно они уже много лет любят друг друга.
   Помоги Господи, этого он не вынесет!

Глава 6

 
   Вечером в пятницу Джек, сославшись на мнимый совет доктора Тима, снова лег спать в гостиной.
   Ворочаясь на жестком и неудобном диване, он размышлял, что будет с Молли, когда память наконец к ней вернется. Может быть, они просто вместе посмеются над этим приключением… А может быть, и нет.
   Беспокойство о Молли не давало Джеку заснуть до глубокой ночи, так что неудивительно, что в субботу Молли проснулась первой. К несчастью, Джек спал и не был готов к нападению, так что, ощутив у себя на затылке нежные поцелуи, так и подпрыгнул и, не рассуждая, бросился в дальний угол дивана подальше от «жены».
   — Джек, что с тобой? — недовольно спросила Молли.
   — Я… э-э… мгм… кошмар приснился, — пробормотал Джек, радуясь удачной отговорке.
   За последние два дня он насочинял, кажется, больше, чем за предыдущие десять лет. «Ну почему, думал он, — такая история не случилась с Тимом? Бесшабашный шалопай и отменный выдумщик, Тим на моем месте чувствовал бы себя как рыба в воде. Ведь я — ответственный, серьезный, предсказуемый и абсолютно безопасный Джек Кавано…»
   — Тогда иди ко мне, — проворковала Молли. — Я помогу тебе забыть о кошмарах!
   Джек не рискнул спрашивать, как именно она собирается это сделать. Он уже вполне проснулся, мозги заработали, и, быстро сориентировавшись, Джек переменил тему.
   — Вчера вечером, лежа на этом чертовом диване, я подумал: раз уж ты купила занавески для гостиной…
   — Жалюзи, — сияя от счастья, поправила Молли.
   — Жалюзи, — послушно повторил Джек. — Так вот, может быть, нам купить заодно и мебель? И какие-нибудь милые безделушки вроде тех, что у тебя в гостиной.
   Словно в раздумье, Молли огляделась кругом, и вдруг в глазах ее появилось странное выражение, как будто… как будто она что-то припоминала. Джек понял, что произошло: пытаясь вспомнить, как выглядит ее собственная гостиная, Молли сделала шаг от мечты к реальности: сейчас в памяти ее истина боролась с грезами и, кажется, побеждала. Еще секунда — и Молли вернется в реальный мир!
   Джек затаил дыхание, не смея надеяться на чудо. Но вот Молли прикрыла глаза, прижала ладонь ко лбу, словно у нее вдруг закружилась голова… в следующий миг, когда она открыла глаза, они вновь были ясны и спокойны, словно ничем не потревоженные воды горного озера.
   — Да, ты прав.
   Джек поник головою. Опять неудача! Но теперь он знал, что делать. Какой же он болван, что сразу не догадался, — ведь это так просто! Чтобы Молли все вспомнила, нужно отвезти ее домой! Теперь Джек не сомневался, что Тим был прав: единственное, что может помочь Молли, — знакомая обстановка. Однако в волнении он не, сообразил, что знакомые стены окружают ее не только на работе. Собственная квартира, собственная машина — вот что нужно Молли, чтобы прийти в себя.
   — Едем к тебе! — внезапно объявил он.
   — Прямо сейчас? — Молли уставилась на него, словно на сумасшедшего.
   — Да, прямо сейчас. — По свежей одежде и раскрасневшимся щекам Молли Джек догадался, что она уже приняла душ. — Если хочешь завтракать, ешь быстро, пока я буду мыться.
   Он вскочил и бросился прочь из комнаты, но Молли поймала его за руку.
   — Зачем нам ехать ко мне?
   — За идеями, — ответил Джек. — Посмотрим, что у тебя там есть, и составим список, чтобы не купить чего-нибудь ненужного.
   Уже в машине он спросил:
   — Помнишь, как ты упала в среду? — Она кивнула. — Мы тогда были в «Махони», отмечали всем отделом успешную сдачу материала. — Она снова кивнула. «Ага, это помнит!» — Ты упала и ударилась головой, и я не позволил тебе вести машину. Так что твоя машина до сих пор стоит у «Махони». Давай сейчас заедем туда и заберем ее.
   — Ладно.
   — Сейчас ты сможешь вести?
   — Конечно, Джек, — ответила она, рассмеявшись. — Я совершенно здорова. Спроси доктора Тима, и он то же самое скажет. Очень мило, что ты так обо мне заботишься, но, право же, это ни к чему.
   Субботним утром стоянка возле «Махони» была пуста. «Лексус» Молли стоял в гордом одиночестве.
   — Вон он, — указал Джек и замер, ожидая реакции Молли.
   Несколько секунд она молча смотрела на машину, затем, тяжело вздохнув, обернулась к нему.
   — Не правильно мы это придумали. Лучше было бы заехать на обратном пути.
   Джек остановил свой «блейзер».
   — Почему?
   — Потому что теперь нам придется ездить по магазинам на двух машинах.
   «Просто поразительно, — думал Джек. — Ведет себя нормально, мыслит вроде бы вполне разумно, но самые простые, очевидные вещи от нее ускользают. И в голову не приходит спросить, почему в среду они приехали сюда на двух машинах!»
   — Оставим ее у тебя, — предложил он.
   — Ладно, — легко согласилась она, привычно чмокнула его в щеку и выпрыгнула из «блейзера».
   Все с тем же, почти благоговейным изумлением Джек наблюдал, как она достает из сумочки ключи, отключает сигнализацию и как ни в чем не бывало садится в машину. Решив не давить на Молли больше необходимого, он приоткрыл окно и сказал:
   — Поезжай за мной.
   Молли кивнула со счастливой улыбкой.
   Джек вырулил на улицу и направился к дому Молли, от души надеясь, что на этом все закончится.
   Он отпер дверь ее ключом и впустил Молли внутрь, а сам замер на пороге в ожидании. Однако ничего не произошло. Ровно ничего. Молли впорхнула в спальню, собрала полную сумку вещей, достала пушистый свитер и уткнулась в него лицом, словно встретила давно потерянного друга, но ей и в голову не пришло спросить себя, почему после «свадьбы» этот свитер остался здесь. Она по-прежнему все принимала как должное, не замечая нестыковок и несообразностей своей истории.
   «Загадочная штука человеческий мозг, — грустно размышлял Джек. — Молли помнит, где лежит ее одежда, легко нашла карандаш, чтобы составить список, но при этом никак не может отличить мечту от реальной жизни».
   — Значит, так, — заговорила она, убирая записную книжку в сумочку. — Большинство моих вещей к нашему дому не подойдет.
   «И на том спасибо», — подумал Джек. Его совершенно не тянуло разорять квартиру Молли ради создания супружеского гнездышка, в котором она все равно не будет жить.
   — Так что поехали в мебельный магазин.
   — Не возражаю, — ответил Джек.
   — Очень яркая!
   — Вовсе нет. Это цвет красного вина. Он будет хорошо сочетаться с белым ковром на полу и с гарнитуром вишневого дерева в столовой.
   Джек окинул скептическим взглядом широкую софу, обитую темно-бордовой кожей. Надо признать, вещь хорошая. Ему нравится. Но они уже купили светлый гарнитур с обивкой в цветочек для общей комнаты и неисчислимое множество ламп, ковров и картин. За какие-то четыре часа Молли приобрела все, чтобы превратить безликое жилище Джека в настоящий дом. Если на этом не остановиться, скоро Джек в собственном доме жить не сможет — каждая вещь будет напоминать ему о Молли.
   — Эй, Джек, посмотри на меня! Я Клеопатра! Пока Джек предавался невеселым размышлениям, Молли раскинулась в самой соблазнительной позе на диване без спинки, обитом черным плюшем.
   — Слезай! — поспешно приказал он, оглядываясь вокруг, — не видит ли кто? По счастью, вокруг ни души не было. — Что ты дурачишься?
   Молли спрыгнула с дивана и, подбежав к Джеку, поцеловала его в губы.
   — Компенсирую твою убийственную серьезность, любимый. Зачем же еще мы поженились?
   — Хочешь сказать, что я зануда? — изумился Джек. Молли обвила руками его шею, и ладони Джека сами собой легли ей на бедра. Как легко это получилось — она словно создана для него… Зануды не обнимают своих сотрудниц, верно? Даже если сотрудница уверена, что ты ее любимый муж…
   — Ты в самом деле считаешь меня занудой? Молли насмешливо кивнула.
   — Все думают, что ты весельчак, этакий рубаха-парень, но я-то лучше тебя знаю и вижу то, чего никто не видит. Ты чересчур серьезно ко всему относишься. А своих подчиненных просто балуешь, всю работу выполняешь за них. Если бы ты мог, то всю тяжесть мира взвалил бы себе на плечи. Ты святой, Джек Кавано.
   — Да что ты, какой из меня святой, — возразил он, неохотно убирая руки с бедер Молли и беря ее за запястья, чтобы она не вздумала снова его обнять. — Просто стараюсь ладить с коллегами — это ведь на пользу делу.
   — Да, в этом ты стараешься убедить всех вокруг. Что ты веселый, беззаботный парень, а своих сотрудников ублажаешь только потому, что от этого они лучше работают. Но я-то знаю правду.
   Она не стала объяснять, что, имеет в виду, и на миг Джеку показалось, что она действительно знает правду. Нет, это невозможно. Всей правды о нем не знает никто.
   — Ладно, миссис Всезнайка, — заговорил Джек, беря ее под локоть, — ты победила. Покупаем софу.
   — Спасибо! — тихо промолвила Молли, и глаза ее засветились радостью.
   Что-то сжалось у Джека внутри. Захлопай она в ладоши и запрыгай, как ребенок, ему, кажется, стало бы легче. Но в радости Молли не было ничего ребяческого, и Джек понял, что его согласие для нее очень важно. Непонятное чувство охватило его при этой мысли — непонятное, неопределимое и опасное.
   — Пойду поищу продавца, — с энтузиазмом вызвалась Молли.
   Джек смотрел, как она идет прочь — видел гордую посадку головы, изящную осанку, длинные ноги, легкую походку, — и спрашивал себя, где были его глаза? Четыре года бок о бок с ним работала настоящая красавица с чудными золотыми волосами, нежной улыбкой и удивительным чувством юмора. А он-то, дуралей, ничего не замечал.
   Молли вернулась вместе с продавцом, она по-прежнему светилась от радости. Когда продавец выписал чек, Молли крепко обняла Джека и запечатлела на его губах счастливый поцелуй. Не раздумывая, Джек сжал ее плечи, взглянул прямо в сияющие ореховые глаза и увидел там то, что, казалось, навеки для него потеряно. Счастье. Радость жизни. Надежду. Будущее.
   Джек склонил голову и прильнул к ее губам. Не притворным поцелуем, призванным успокоить ее. Нет, этот поцелуй стал для него сознательным решением. Выражением чувств. Возвращением домой из долгого невеселого странствия.
   Молли прильнула к нему и крепко обхватила руками. Губы их слились, Джек провел рукою по ее спине, чувствуя, как бурлит и переполняет душу штормовое море страсти.
   Но вот Молли отпрянула.
   — Джек, продавец ждет, чтобы ты подписал чек. Джек не двинулся с места, едва ли он слышал хоть слово.
   — Миссис Кавано, — нервно прочистив горло, заговорил продавец, — может быть, вы подпишете?
   Эти слова вернули Джека к жизни. Он мгновенно сообразил, что подпись Молли будет недействительна, — ведь никакой «Молли Кавано» не существует!
   — Я сам, — хрипло проговорил Джек и почти вырвал чек у продавца.
   «Молли не в себе, — мысленно повторял он, словно заклинание, — она не знает, что творит. Она не понимает, что значил для меня этот поцелуй».
   — Молли! Молли, это ты?
   Подняв глаза, Джек обнаружил, что к ним спешит хорошо одетая пожилая пара.
   — Эйприл! Дон! — с не меньшим удивлением воскликнула Молли.
   — Бог ты мой! — пробасил Дон, заключая Молли в медвежьи объятия. — Девочка моя, что ты здесь делаешь?
   — Мы с Джеком покупаем новую мебель, — объяснила толстяку Молли. — А вы?
   — Да вот, обставляем нашу берлогу, — ответила Эйприл, окидывая Джека критическим взглядом. — А это кто?
   — А… — Молли запнулась, словно на миг потеряла нить разговора. — Это Джек. Джек, это старые друзья моих родителей, Эйприл и Дон Дженкинс.
   Джек пожал руку Дону Дженкинсу, чувствуя, как на верхней губе выступают бисеринки пота. Его охватила тревога, тем более сильная, что он не знал, чего ожидать. Молли представила его просто как «Джека», не вдаваясь в объяснения. Однако по любопытному взгляду бледно-голубых глаз Эйприл Джек догадывался, что пожилая леди просто так от него не отстанет.
   Словно прочтя его мысли, Эйприл заговорила:
   — А Джек, это…
   — Начальник Молли!
   — Мой муж!
   Эйприл вскинула брови. Старина Дон поперхнулся, словно проглотил что-то очень неаппетитное.
   — Ты вышла замуж? — недоверчиво выдавила Эйприл.
   — Полтора месяца назад, — гордо отрапортовала Молли.
   — Что, тайком? — умозаключила Эйприл. Молли затрясла головой.
   — Ну вот еще! У нас была самая пышная свадьба по эту сторону Миссисипи!
   Несколько секунд Эйприл молча таращилась на Молли.
   — Что ж, — выдавила она наконец, — поздравляю. Никогда в жизни Джек не испытывал большего уныния. Раз у Молли была «пышная свадьба», очевидно, что там присутствовали и старые друзья ее родителей! По крайней мере, их должны были пригласить! Почему же Молли не замечает неувязок, которые всем, кроме нее, бросаются в глаза? Дон пришел в себя первым.
   — Ладно, Эйприл, пойдем, иначе до вечера не управимся. — Он взял жену под руку и повел в сторону книжных полок, напоследок вежливо, но довольно холодно кивнув Джеку:
   — Рад был с вами познакомиться.
   — Я тоже рад… — пробормотал Джек, глядя им вслед.
   «Прямо сейчас ничего сделать нельзя, — думал он. — Может быть, отвлечь Молли новыми покупками, а самому догнать их… рассказать правду… придумать какую-нибудь историю…»
   — Знаешь что? — заговорил он. — Давай-ка посмотрим заодно мебель для спальни.
   — Не надо! — вдруг ответила Молли.
   — Почему? У нас три пустые спальни. Одну можно превратить в комнату для гостей.
   Молли тяжело вздохнула. Она подняла голову, и Джек, заметив, как она осунулась, какие тени залегли под глазами, догадался, что она скажет.
   — Может быть, но сейчас нам лучше уйти, иначе я свалюсь.
   — Ты плохо себя чувствуешь? — спросил Джек, поспешно беря ее под руку.
   — Нет, просто голова… просто устала. Джек не поверил. Шестое чувство подсказывало, что с Молли что-то неладно. Она ведь не из тех, кто любит жаловаться на здоровье, даже если ей по-настоящему плохо, ни за что не скажет об этом, а предпочтет сослаться на усталость.
   — Приедем домой, я сразу позвоню доктору Тиму.
   — Отлично, — игриво улыбнулась Молли. — Заодно я спрошу, когда он разрешит нам спать в одной постели. Джек споткнулся на ровном месте.
   — Это что, шантаж?
   — Почему? Совершенно нормальный вопрос. Особенно для женщины, которая всего полтора месяца назад вышла замуж.

Глава 7

 
   — Тим, я прошу тебя о личном одолжении!
   Доктор Тим ухмыльнулся. В зеленых глазах его заплясали чертики.
   — Посмотрим, — ответил он, протягивая вперед ладони, словно чаши весов. — Если я сделаю тебе одолжение, то ты будешь по гроб жизни мне обязан. — Он загнул палец на правой руке, затем кивнул в сторону левой. — 'Но с другой стороны, если я, пользуясь своей властью и авторитетом, объявлю твоей миленькой «женушке», что состояние ее здоровья не препятствует половой жизни, то здорово повеселюсь на твой счет! — Тим покачал руками, словно взвешивал решение. — Чертовски сложная дилемма, Джек!
   — Я тебе сейчас такую дилемму устрою!.. — рявкнул Джек, потеряв терпение. — Тим, эта женщина, он ткнул пальцем в сторону спальни, — мне не жена. Ей и без того будет очень неловко, когда к ней вернется память. Верно, ты много раз устраивал мне розыгрыши, да и я тебе, сколько помню, отплачивал тем же. Но сейчас речь не обо мне. Молли — милая девушка, прекрасный человек, и я не прощу себе, если как-нибудь… как-нибудь ее обижу.
   Тим мгновенно посерьезнел.
   — Ладно. Понял. Извини. Просто, видишь ли, уже пять лет прошло… — тут он приостановился и покосился на Джека, явно опасаясь его реакции. — Пять лет прошло с тех пор, как ты закрылся от всех. Я понимаю, чего ты хочешь. Ведешь простую, ничем не осложненную жизнь, потому что боишься снова испытать разочарование. Но, Джек…
   Тот предостерегающе поднял палец.
   — Тим, я обойдусь без психотерапевта. Со мной все в порядке, а тебя я вызвал, чтобы ты осмотрел Молли. У нее был приступ головокружения в мебельном магазине. Честно говоря, — прибавил Джек, на всякий случай отводя Тима подальше от дверей спальни, — мне показалось, что она была на грани возвращения к реальности.
   Уже по дороге домой Джек сообразил, что встреча с друзьями родителей могла потревожить утерянную память Молли. Возможно, и бледность ее, и головокружение — не симптомы внутренних неполадок, а признаки волнения.
   — В магазине мы встретились с друзьями ее родителей. После этого у нее и закружилась голова.
   — А почему ты решил, что к ней возвращается память?
   — Это уже не в первый раз, — со вздохом признался Джек. — Сегодня утром я упомянул о том, что хочу обставить гостиную, как у нее. Она задумалась, не понимая, как сюда попала… а потом у нее закружилась голова, и все прошло.
   — Похоже, головокружение вызвано блокировкой памяти, — глубокомысленно заметил доктор Тим. Джек задумчиво кивнул.
   — Да, похоже на то. Но точно сказать не могу.
   — А я могу? Я, между прочим, не психиатр. Даже не невропатолог. Так, простой деревенский доктор.
   — Не думаю, что ей нужен психиатр или невропатолог. Надо просто убедиться, что эти приступы не свидетельствуют о внутренних нарушениях.
   Джек повернулся, чтобы открыть дверь в спальню, но Тим удержал его за руку.
   — Послушай, Джек! Вообще говоря, этот случай выходит за рамки моей компетенции. Возможно, пока беспокоиться не о чем — прошло всего три дня, но если до завтрашнего вечера память к ней не вернется, я договорюсь о встрече с одним своим знакомым, который специализируется в этой области.
   Джек покорно вздохнул.
   — Хорошо. Думаю, ты прав.
   — Я всегда прав! — самоуверенно ответил Тим и распахнул дверь.
   Молли, облаченная в красную пижаму с высоким воротом, сидела на кровати. Едва заметив Джека, она улыбнулась и протянула ему руку.
   — Вот видишь, немного вздремнула — и все в порядке. Я же говорила, что беспокоиться не о чем!