Страница:
прежде чем он решился спуститься на землю. Осторожно ступая по
веткам затёкшими ногами, он, наконец, добрался до основания дерева.
Спрыгнув на пыльную каменистую землю, он медленно направился к
площади. Жуткая картина открылась его взору. Теперь у него не
оставалось никаких сомнений, что все они мертвы. Тела лежали вповалку
в самых невообразимых позах, застигнутые таинственной смертью
врасплох. Осторожно пробираясь между ними, Питер вдруг встретился
взглядом с чьими-то глазами. Он похолодел от ужаса, когда, приглядевшись,
заметил, что у большинства людей глаза были открыты. Смерть наступила
столь внезапно, что многие не успели даже зажмуриться. Но не открытые
глаза мертвецов заставили его содрогнуться, а их лица. Лица их
улыбались, смеялись, ликовали... Святой Габриэль! Ведь сегодня
твой день! Или ты слеп?..
Чья-то рука, при падении попавшая в огонь, теперь обуглилась.
Один из любителей шашлыка, падая, наткнулся на шампур, и теперь
лежал в пыли, проткнутый им, словно шпагой. Лихой танцор разбил
себе голову, и кровь его, уже запёкшаяся, смешалась с пивом.
он всё шёл и шёл вперёд, перешагивая через трупы. Он искал мать,
он искал отца.
Они лежали, обнявшись, как взрослые, и, казалось, спали. Жгучая
обида уступила место нестерпимой жалости к друзьям.
на глазах прошептал Питер. -- Прощай, Джейн, девочка моя хорошая!
руки, словно готовая обнять своего Питера, лежала на спине и крепко
держала за руку отца. Ей было всего тридцать пять, а ему сорок...
Как они ещё молоды!.. Питер ползал на коленях у тела матери и
шептал сквозь слёзы:
Любимая моя! Не бросай меня... Я же совсем один... Мама!..
Тогда он поцеловал её в лоб, перекрестил, оглянулся в последний
раз на мёртвую деревню и пошёл прочь.
"Пойду в Город, -- решил Питер, -- Бог даст
-- не пропаду".
и теперь шёл по выжженной солнцем каменистой безжизненной стране.
Ни единого звука не доносилось до его слуха, мёртвые птицы попадались
то тут, то там, редкие здесь цветы поникли, опустив свои головки.
и дорога обещала быть долгой и трудной. Горная тропа шла под уклон,
и чем ниже спускался мальчик, тем больше мёртвых птичьих тел встречалось
на его пути. "Что же это? -- в ужасе бормотал он, обходя несчастных
пернатых. -- Как же это?"
никогда не был, но ему было известно направление, в котором располагался
Город. Отец как-то говорил, что в город можно прийти, если все
время следовать за солнцем. И бедный мальчик шёл, мучимый жаждой
и голодом. Ведь он не позаботился взять с собой даже глоток воды.
увидел вдали вереницу грузовиков, двигавшихся от полигона к его
деревне. Он не доверял военным, как, впрочем, и все его земляки...
бывшие земляки. Когда грузовики с солдатами проехали, мальчик
пошёл дальше.
одинокие хижины. Зайдя в одну из них, чтобы напиться, Питер увидел
грудного ребёнка в люльке. Ребёнок был мёртв. Во второй раз он
даже не смог войти в дом, так как на пороге, у самой двери, лежал
большой пёс. Пёс уже успел остыть. Третья хижина была пуста. Только
дохлые мухи усеяли её пол. Даже мухи!..
по неприветливой горной стране. Хотя бы один кузнечик затрещал
в кустах -- и ему бы стало легче. Но нет! Мёртвая тишина преследовала
его по пятам, давила на него сверху, встречала за каждым поворотом
тропы.
если он остался один? Один на всей планете, во всей Вселенной?..
У Питера всё внутри похолодело, гонимый страхом и страстным желанием
поскорее добраться до далёкого города, он бросился бежать. И тут
он вспомнил о военных грузовиках. Значит, не все умерли! Значит,
кто-то ещё жив! Да нет, конечно нет, все живы, только... только
его деревня... и мама...
А потом снова пошёл вперёд. Путь его лежал мимо военного полигона,
но его Питер решил обойти стороной. Дважды он натыкался на солдат,
рыскавших по скалам, и прятался от них. Безотчётный страх толкал
его на это, вместо того, чтобы обратиться к ним за помощью. Ему
казалось странным и подозрительным, что в этой мёртвой стране
выжили только солдаты. Лучше уж им на глаза не попадаться.
небольшой горной долины. Здесь растительность была богаче, а по
берегам небольшого ручейка в изобилии росли ветвистые ивы.
небольшой аккуратный домик. Но страх найти в нём пустоту и смерть
удержал Питера на месте. Подойти или нет? Нет, лучше пройти мимо.
Хватит с него сегодня впечатлений!
волшебной музыкой прозвучал для него этот плач! Как часто забилось
сердце бедного мальчика! Не долго думая, Питер бросился к дому.
На пороге он увидел девочку лет десяти, а у её ног неподвижное
тело молодой женщины. Девочка сидела на корточках и горько плакала.
она. -- Не умирай! Ну пожалуйста...
Девочка ведь жива!
от слёз, раскрасневшееся личико выражало такую скорбь и печаль,
что Питер невольно заплакал сам. Он тихо подошёл к девочке, сел
рядом с ней и осторожно обнял её за худые плечи.
кулачком глаза и спросила:
умерла.
-- Лилиан, расскажи, пожалуйста, что здесь произошло.
Я пошла погулять. Мне хотелось подарить маме большой букет цветов.
Знаешь, какие у нас красивые колокольчики! А потом мама позвала
меня обедать. И я пошла домой. Я видела, как мама махала мне рукой
с порога, и я ей тоже махала. Потом мама упала. Когда я подбежала,
мама уже умерла.
-- Не оставляй меня! Я боюсь!
мальчик. -- Ты пойдёшь со мной в Город.
-- А что это -- Город? Это далеко?
такое -- Город.
произнёс он.
и вдруг засмеялась. -- Какой ты хороший, Питер!
Собрав немного еды и сделав небольшой запас воды, он взял Лилиан
за руку и продолжил свой путь, теперь уже с маленькой попутчицей.
вдруг остановился. Прямо из-под ног выпорхнули две бабочки-капустницы
и весело понеслись над водной гладью. Только теперь Питер заметил,
что жизнь вокруг идёт полным ходом. В траве стрекотали кузнечики,
в воздухе носились синие стрекозы и разноцветные бабочки, тут
же кишел муравейник сотнями и тысячами маленьких муравьиных жизней,
а высоко в небе беззаботно звенел жаворонок.
передумал?
Питер, радостно прислушиваясь к окружающему миру. -- Ты слышишь?
Они живы!
-- Здесь всегда так шумно.
Питер и повлёк Лилиан за собой. -- Пойдём скорее, нам ещё так далеко
идти.
потянулась бесконечная каменистая пустыня. Через час Лилиан стала
хныкать.
Стемнело.
здесь.
дневным светилом и сохранявших тепло до самого утра. Утром слегка
перекусили и снова двинулись в путь.
на отдых. Лилиан вскоре устала, и Питеру пришлось нести её на
руках. Но как ни тяжела была его ноша, чувство ответственности
за это хрупкое создание придавало ему силы. И всё же к концу дня
он настолько выбился из сил, что заснул как убитый.
тяжелее. И несмотря на то, что им изредка попадались зелёные островки
растительности, окружающий ландшафт в основном представлял собой
всё те же камни, пыль и песок. Горячие камни, сыпучий песок и
едкую пыль...
спросила Лилиан, когда они в очередной раз остановились на отдых.
внизу, в чужом и незнакомом Городе. Он просто ещё не думал об
этом.
своей беспомощностью. Он должен быть сильным: ведь он мужчина.
о своём двоюродном брате, краснодеревщике, который жил где-то
в Городе. Но где? И как его имя? Этого Питер не знал. Единственное,
что мальчик смог ещё вспомнить, это то, что дядя его был баптистом.
Но как найти в большом, незнакомом Городе дядю-баптиста, не зная
ни его имени, ни его адреса, -- Питер не представлял.
мы и пойдём.
всё-таки надеясь разыскать своего родственника.
не люблю. Ты тоже добрый, -- добавила она неожиданно.
на пятые сутки Питер и Лилиан, голодные и измученные до предела,
вышли к Городу.
Небо до самого горизонта затянуло непроницаемой свинцовой мглой.
Стал накрапывать мелкий колючий дождь.
и сразу окунулись в кипучую беспорядочную городскую жизнь. Люди
носились по тротуарам, словно обезумевшие, визг и грохот автомобилей
перекрывал все остальные звуки, яркие витрины ослепляли изобилием
и многообразием красок, а реклама просто поражала взгляды впервые
прибывших в Город. Дело в том, что ни Питер, ни Лилиан никогда
до этого в Городе не были. Может быть, поэтому больше всего их
воображение поразили многоэтажные дома в десять, двадцать и даже
сорок этажей. Как же здесь найти дядю?
зданий давили на него всей своей многоэтажной мощью и лишали последней
надежды разыскать родственника. Наконец Питер решился остановить
прохожего, но как спросить о дяде, не знал.
прохожий.
поможете? Он краснодеревщик.
ходили по улицам большого Города и останавливали прохожих с одним
и тем же вопросом. Чаще всего прохожие ничего не отвечали и молча
убегали, кое-кто огрызался, а некоторые, хотя и пытались помочь,
но не знали как. Слишком уж сложную задачу ставил перед ними незнакомый
мальчик. Наконец один пожилой господин спросил:
на площадь Смирения, там обосновалась их община. Может быть, там
тебе удастся разыскать своего дядю.
дети направились к площади Смирения. Площадь найти не составило
никакого труда. Когда они добрались туда, уже стемнело. Город
зажёгся мириадами разноцветных огней и наполнился всевозможными
вечерними звуками. На улицах появилась праздно гуляющая публика,
открылись двери кафе, ресторанов и игорных домов. Эти часы люди
отдавали отдыху.
рассказам матери Питер знал, что баптисты не пьют спиртного, не
курят, не предаются никаким низменным страстям и излишествам.
Их вечерний отдых был благочестив и проводился преимущественно
в кругу семьи. Может быть, именно поэтому здесь было так тихо
и уютно.
Открыл толстый краснолицый господин с вилкой в руке.
-- произнёс Питер еле слышным от усталости голосом.
Я краснодеревщик. А зачем я вам понадобился на ночь глядя?
дыхание. -- Дядя... Извините, у вас есть сестра?
-- Есть сестра. Мария! К тебе пришли. Наверное, опять по делам
благотворительности.
Питер. -- Другой сестры у вас нет?
ли, не обзавёлся. Да в чём, собственно, дело?
-- чуть не плача проговорила Лилиан. -- Мы с Питером ищем его дядю,
он где-то здесь живёт.
-- у него сестра в горах живёт... жила.
с вилкой. -- Ганс!
лет восьми и тоже с вилкой в руке.
-- наказал он сыну. -- И чтоб одна нога здесь, другая там. Понял?
к одному из домов на другом её конце. Питер и Лилиан еле поспевали
за ним.
вилкой. -- А то отец мне уши надерёт.
они с отцом друзья. А я пошёл. -- С этими словами мальчуган растворился
в темноте наступившей ночи.
и на пороге появился мужчина средних лет, невысокий, плотный,
с волосами, тронутыми сединой, и большими печальными глазами.
перешёл в наступление. -- Я -- Питер Селвин. А вы... вы мой дядя?
мальчика. -- Как ты меня нашёл? Как мама? А это кто с тобой? Да
проходите же в дом! Какой ты худой и бледный. И как похож на мать!
Как она там? Как отец? Всё так же гоняет гурты? Что это за девочка?
Почему вы такие грязные? Что случилось?
и только потом заплакал. Его тут же поддержала Лилиан.
Милый мой дядя!..
как его зовут, но сейчас дядя был единственным на земле близким
ему человеком, если не считать, конечно, Лилиан, но она ведь ещё
маленькая и сама нуждается в опоре.
дядя. -- Рассказывай поскорей!
историю Лилиан.
его вытягивалось, а глаза становились ещё печальнее. Когда Питер
кончил, дядя встал, смахнул рукой слезу и тихо сказал:
это... это ужасно! Но я тебя очень прошу, ради тебя и ради этой
девочки, никогда никому ничего подобного не рассказывай. Мне кажется,
здесь скрыта какая-то тайна, в которой замешаны великие мира сего,
и если они пронюхают, что ты или Лилиан что-то знаете... Одним
словом, лучше молчите -- и будете целы. Слышишь, Лилиан?
-- А мама? А отец? А Лилиан?
по-детски шмыгнул носом. -- И отец твой хороший был человек. Это
верно. Но их не воскресишь. Богу было угодно забрать их к себе...
А всё этот ваш святой... как его?.. Габриэль! -- вдруг гневно произнёс
он. -- Говорил я твоей матери: не доведёт ересь до добра! Не послушалась...
Эх, горе-то какое!..
к Святому Габриэлю. Действительно, если он святой, то почему же
их не спас?
дядя. -- Вы же устали с дороги и ужасно проголодались! А я вас
даже в дом как следует не пригласил, стоим в прихожей. Быстро
снимать эти лохмотья и мыться!
работал от случая к случаю, выполняя различные заказы, но в работе
недостатка не было, да и платили ему, кстати, неплохо, так как
мастером он слыл первоклассным. А если добавить, что человеком
он был добрым и покладистым, то станет ясно, почему Питеру и Лилиан
он пришёлся по душе.
вечером Питер возвращался домой после очередной, и снова неудачной
попытки найти себе хоть какую-нибудь работу, причём, тайно от
дяди. Войдя в дом, он крикнул с порога:
раз не вышла ему навстречу.
что-то недоброе.
спускаясь по деснице.
сторонам. -- Да была где-то тут...
была пуста. Питер бросился назад.
он.
что-то понимать.
не было. Куда бежать? Питер бросился вверх по улице, потом свернул
направо, ещё раз направо, ещё и еще... Питер обегал полгорода,
но безрезультатно. Бедная девочка! Она заблудилась! Вышла погулять
и заблудилась. Ведь она никогда не была в Городе, никогда! Что
же с ней будет?..
маленькой Лилиан и обессиленный, разбитый вернулся домой. Лилиан
нигде не было. Она исчезла.
Питер Селвин, стройный девятнадцатилетний
юноша, вышел из дверей нотариальной конторы "Крафт и К ", пересёк
улицу и вошёл в кафе. В этом недорогом заведении он проводил каждый
свой обеденный перерыв, пролистывая утренние газеты, выпивая чашечку
кофе и съедая пару сандвичей.
господина Крафта, человека преклонного возраста и до чрезвычайности
скупого; в конторе его за глаза называли "господин Гранде". Говорили,
что Крафт женат на молодой красавице, которую страшно ревновал.
Три месяца назад от воспаления лёгких умер Джонатан Корнелиус,
дядя Питера, и юноше пришлось покинуть дом на площади Смирения,
принадлежавший общине евангельских христиан баптистов. Питер снял
комнату в центре Города, в десяти минутах ходьбы от конторы. После
окончания школы Питер целый год постигал науку юриспруденции на
годичных юридических курсах, где его и приметил господин Крафт.
Старательность и исполнительность юноши, сочетающиеся с живым
умом, понравились нотариусу, и он взял его к себе в контору на
очень, правда, незначительную ставку. Но Питеру на жизнь хватало:
квартирная хозяйка, добрая душа, щадила тощий кошелёк молодого
человека, а на газету, кофе и пару сандвичей у Питера несколько
шиллингов всегда имелось.
но веяние зимы уже чувствовалось. Изредка по утрам появлялись
"белые мухи", косяки перелётных птиц тянулись к югу, многочисленные
клёны, которыми славился Город, горели оранжево-красным огнём.
Холодный северо-западный ветер иногда нагонял серые тучи, и тогда
моросил бесконечный колючий дождь, но чаще светило солнце, неяркое
уже и не дающее тепла, но всё такое же прекрасное и так неожиданно
преобразующее мир.
кофе. Информация, полученная из газет, не радовала его. Опять
военное ведомство требует у правительства увеличение расходов
на серийное производство нового сверх-оружия, которое, якобы,
перевернёт мир. Значит, снова повысят налоги, снова подскочат
цены... И так ни гроша в кармане, а тут... Эх, если бы ещё и шеф
платил по-человечески!
кабинет.
одна работа, -- сказал он и достал из ящика письменного стола толстую
папку с бумагами. -- Если выполните за неделю, получите... тридцать
процентов к месячному заработку.
во внимание.
-- шеф кивнул на папку. -- Я понимаю, что у вас нет опыта, и неделя
-- слишком малый срок для новичка, но вы уж постарайтесь. Да, чуть
не забыл. Работать будете дома, после службы в конторе. И, пожалуйста,
не думайте, что я вас освобождаю от основных обязанностей по службе.
Отнюдь! Это, так сказать, дополнительная работа, поэтому и плачу
я вам за неё особо. Я думаю, вы должны быть мне благодарны. Ясно?
того чувства благодарности, о котором упомянул шеф.
Дополнительные инструкции получите у секретаря. Всё! Вы свободны,
Селвин.
с рукописью и развернул её. Это были деловые бумаги, среди которых
попалось несколько завещаний, актов о заключении сделок и ряд
других сугубо юридических документов. Но сто пятьдесят листов!
И таким мелким, корявым почерком! Да тут работы на месяц, не меньше.
А ведь если Питер не сделает задание в срок, шеф наверняка ему
ничего не заплатит. В этом он не сомневался. А если заплатит,
то что такое тридцать процентов при такой дороговизне? Так, подачка
нищему...
ему работы. Юношеский оптимизм и вера в свои силы, а также желание
самоутвердиться, толкнули его на эту заранее обречённую на провал
авантюру.
машинку, которая у неё очень кстати оказалась, Питер принялся
за работу. Было семь часов, когда его палец впервые коснулся клавиши
сего незамысловатого печатающего устройства. В двенадцать часов
ночи он собирался закончить сегодняшнюю часть работы, так как
именно в двенадцать по телевизору начиналась прямая трансляция
футбольного матча между командами городского университета и сборной
Города. Не следует забывать, что Питеру было только девятнадцать
лет, поэтому нет ничего удивительного в том, что он, как, впрочем,
и большинство его сверстников, страстно увлекался футболом. Причём
футбол для Питера был не только зрелищем, скрашивающим его серую
жизнь, но и объектом приложения его юношеских сил. Он играл в
одной местной команде и, хотя особых способностей не обнаружил,
получал, тем не менее, огромное удовольствие от этого занятия.
не пропустить матч по телевизору. Добрая хозяйка, потакая страсти
Питера, разрешила ему пользоваться своим телевизором, который
стоял в её гостиной, а иногда даже звала его сама, когда, по её
мнению, передавали что-нибудь интересное.
стоял на письменном столе Питера. Сначала с трудом, а потом всё
более и более осваиваясь с клавиатурой, он принялся за работу.
Успеть бы до двенадцати, твердил он про себя. Успеть бы... успеть...
Машинально печатая страницу за страницей, он думал о своей жизни.
Он думал о дяде Джонатане, милом, добром дяде, ушедшем в мир иной,
о Лилиан, маленькой бедной девочке, которую так и не сумел найти,
о матери, отце, о своём одиночестве... Он думал, думал, думал...
Он думал и бил по клавишам, бил до боли в пальцах, до ряби в глазах,
до тошноты. Голова кружилась, хотелось есть, но ещё больше хотелось
спать. Когда же зазвонит этот проклятый будильник?
Питер встал, расправил затёкшие плечи, и тут... Его взгляд упал
на стопку рукописных листов; рядом лежала другая стопка, с машинописным
текстом, такая же толстая и внушительная, Как же это?.. Неужели
он перепечатал всю рукопись за эти несколько часов? Питер засыпал
стоя. Еле передвигая ноги, он добрался до кровати, буквально рухнул
в неё и тут же забылся в тяжёлом сне. О футбольном матче он и
не вспомнил.
сил. Текст, напечатанный накануне, действительно был реальностью,
а не плодом больного воображения, как Питер решил было в первые
минуты после пробуждения. Дрожащими руками он перелистал машинописные
страницы. Факт оставался фактом. За пять часов он выполнил работу,
которую не рассчитывал сделать и за неделю,
каким образом это ему удалось. По здравому размышлению он решил,
что за те пять часов он просто физически не мог сделать
такую огромную работу. Однако он её сделал. И это приводило его
в замешательство. Интересно, как на это среагирует шеф?
рукопись, тот долго рассматривал её, вертел в руках, даже нюхал,
а потом, не скрывая удивления, спросил;
господин Селвин?
-- Он показал Крафту покрасневшие и опухшие пальцы.
что, господин Селвин, -- обратился он к Питеру, во второй раз за
утро назвав его "господином", чего прежде не делал никогда, --
я заплачу вам не тридцать, а пятьдесят процентов, и буду платить
вам эти деньги ежемесячно, если вы и впредь будете работать столь
же результативно.
в этот момент входивший в кабинет, и у него от изумления отвисла
челюсть. Как же! Неслыханная щедрость...
-- Идите, господин Селвин, я вызову вас, когда понадобитесь.
и он выскочил из кабинета, забыв, зачем приходил.