Страница:
Я понял все, когда обратил внимание на влажный пупок, темневший на смугло-лиловатом животе самовилы по имени Ром. Догадались? Правильно: знакомый пирсинг… Серебряный бубенчик на витом кольце, беззвучная прохладная гремушка… Ника! Проклятая фея! Она снова проникла в мои мечты!
Она делает это грубо. Нечестно и больно. Великий, всесильный вебмастер вмиг осознает: можно дышать волшебной пыльцой круглые сутки, можно жрать ее столовыми ложками и ингалировать под одеялом – но НИКОГДА не услышать, как сонно позвякивает мелкий серебряный колокольчик над теплым трепетным пупком Ники Тессье. Не коснуться губами…
Это даже забавно: сразу поблекли игровые декорации… жгучие, безжалостные мысли вмиг пронизали сознание: Боже… где я нахожусь? Что творю я, несчастный и горький неудачник Стенька, возомнивший себя новым вебмастером Татрани?!
Ненавистная Ника! Некоторое время я приходил в себя, откинувшись на спинку стального трона. Вилы молчали, вытаращив испуганные глазищи. Наконец самая смелая – македонская русалица Ракия, поправляя фригийский колпак на темно-русой головке, гибко поднялась с места:
– О, любый володарь! Хозяйское горе иссушает меня… Не печалься! Только прикажи – и верные вилы ринутся на помощь! Вели нам переметать синие горы, установить реки в руслах или выжечь посевы конопли – мы радостно бросимся в битву. Нет больше сил терпеть безделье!
– Воистину так, масса Стив! – воскликнула, блестя масличными глазами и крупными серьгами, долговязая мулатка Ром. – Лезвие моей сабли до сих пор не запятнано испанской кровью! Время отсекать ржавые якоря и выходить из протухшей лагуны в океан!
– Пепел Геббельса стучит в мое сердце, – грустно вздохнув, подтвердила юнгфрау Шнапс.
Вила Текила ничего не сказала: только блеснула глазами – так, что прыгнуло напряжение в электросети.
– О’кей, – негромко молвил я. – У меня есть для вас первая миссия.
Девушки вскочили на резвы ноженьки. Зазвенела извлекаемая из ножен сталь, захрустели ремни портупеи, вила Зубровка в дальнем углу издала краткий воинственный хрип и обеими руками рванула пулеметные ленты на грудях.
– Сейчас без двух минут полдень, – устало сказал я, глянув на часы, мигавшие на компьютерном экране. – Барышни! Предстоит немного размяться. Есть такой город – называется Потатров. В этом городе разгуливает плешивый ламер Веча. Он называет себя князем и любит сажать невинных в пивные бочки. Даю ровно две минуты на то, чтобы разрушить городские укрепления и нейтрализовать князя вместе с дружиной. Как вы понимаете, секретный код этой миссии – KK&D [43]. Да! Чуть не забыл… Загляните на главную площадь: там собираются казнить классного парня Ракету. Доставьте его сюда – невредимым и веселым.
Странное дело: вилы стояли не шелохнувшись – будто оглохли. К счастью, я быстро осознал, в чем дело.
– Dismissed! [44] – сухо рявкнул именно тем голосом, которым отдают подобные команды крутые боссы в компьютерных играх.
Удар горячего ветра разметал мебель. Пятеро крылатых чудовищ с места стартовали в открытое окно офиса. Практически сразу взяли звуковой барьер и сгустком озлобленной пси-материи унеслись прочь, к выходу из Траянова подземелья. К счастью, они уже не видели, как великого вебмастера Тешило вышибло из кресла. Оглушенный, я пополз под письменный стол, слепо тыкаясь в бронзовые ножки – и столкнулся с полуживым BJ: мокрое от ужаса, посеревшее лицо жреца попыталось улыбнуться.
– У меня будет к вам одна просьба, – с усилием произнес я, когда рев в ушах приутих. – Потушите, пожалуйста, ковер и занавески. Потом прикажите подать мне черной икры, а также этих… соленых огурчиков. Тяжело все-таки колдовать без закуски.
Press F6 If You Dare
– Быстрее, быстрее монитор сюда! – заорал я, выдергивая у жреца серебряную тарелочку с вяло вертящимся яблоком. На дне блюдца проступило мутное видение: солнечно-зеленые холмы тихо проплывают внизу… Судя по всему, съемка ведется с высоты птичьего полета – словно видеокамера установлена на плече моей вилы, несущейся в поднебесье.
– Повелитель! Сейчас ты смотришь на мир глазами Шнапс, – подтвердил Би-Джей и поспешно протянул другое блюдо, втрое потолще да погрубее. – А это взгляд Зубровки. Она летит ниже, над самою землей…
Ух ты! Глянул на донце и чуть не отпрянул: ветки мелькают, хлещут в объектив! Лихая Зубровка шла на бреющем, изредка срубая верхушки дерев – жаль, что изображение черно-белое и размытое (хорошее зрение – не главное качество боевых троллиц). Во! А это еще интереснее (жрец протянул третью тарелку) – словно экран тепловизора: холодные синие полутона бурливой речушки, желтые тени деревьев, огненно-алым пятном промелькнул рыбацкий костер… Так и есть: это информация, переданная экстрасенсорным зрением Текилы.
– Безобразие… – проворчал я, отбрасывая тяжкие помятые блюда, – До чего неудобная технология! Пялишься в тарелку, как голодный зек Иван Денисович… Экранчик крошечный, помехи, искажения… А ну – мутабор! (Я вдохнул любексового смраду и щелкнул пальцами.) – Следите за технореволюцией! Вместо волшебных яблок появляются огромные, сверхплоские, черные, как галактическая полночь, мониторы «Эппл» с диагональю полтора метра! Ширше, еще ширее! Мигают научные лампочки… десятки мониторов проступают сквозь стены, пластично отвердевают… Вспыхнули экраны! Больше контрастность! А теперь… внимание – стереозвук!
Отлично… На верхний ряд «Эпплов» выводим изображение с всевидящего «рыбьего глаза» вилы Шнапс. Рядом – тепловизор Текилы и тактическая камера Зубровки. Кошачье зрение вилы Ром, всю эту трескучую мешанину черно-зеленых точек – на вспомогательные мониторы внизу. А это что за суперзум? Ах, понятно: прицельный объектив Ракии с 40-кратным увеличением… тоже пригодится.
Фронтальная стена офиса ожила: на экранах замелькали пятна соломенных крыш, колодезные журавли, столбики дымков – ага, мои девочки подлетают к Потатрову. Вот уж засверкали в солнечной пыли кривые шпили, золоченые флюгера, искрами блеснули шлемы охранников на невысокой крепостной стене… Уфф! Я поспешно отвернулся. Зубровке надо сделать замечание: ну зачем уничтожать поголовье вражеских коров, мирно тусовавщихся под мостом на водопое? Надо беречь зажигательные патроны…
Барышни сработали четко. Еще не успел остыть гранатомет Зубровки, флегматично окучивавшей твердыню центрального бастиона, как густо-черный столб вонючего дыма оповестил жителей о пожаре в княжеском тереме. Часовые на башне оказались легкой мишенью для умницы Ракии: она снимала их методично, с царственной грацией передергивая затвор длинноствольного черногорского карабина. На боковом мониторе я разглядел сквозь дым пожарищ хрупкую темную фигурку на крыше подвесной галереи – грустно склонив голову набок, вила Шнапс расстреливала суетящихся внизу дружинников из злобно чихающего «шмайссера». Неподалеку в трескучем облаке мятущихся гильз, в серо-оранжевом тумане пороховых газов бешено грохотал, содрогаясь и елозя штативом по черепице, крупнокалиберный станковый пулемет красавицы Ром. Даже теперь, закрывая глаза, я хорошо помню белозубую улыбку, сияющую на закопченной мулатской мордочке.
А в это время на главной городской площади творилось незабываемое шоу. Речь идет о казни сребрского парня Ракеты. К несчастью для устроителей зрелища, оно внезапно превратилось в бенефис заезжей актрисы по имени вила Текила. В ореоле аметистовых искр, пугая горожан фейерверками и петардами, легконогая латиночка спикировала к эшафоту как раз вовремя: жестокосердый палач уж воздел над бритой головой Ракеты недурно заточенное орудие казни. Хладно мигнув лезвием на солнце, топор взлетел в воздух – и толпа ахнула: палач замер в неестественной позе, тараща глаза в прорезях полумаски… Это киллер Текила, скромно потупясь, вышагнула на сцену и загадочно улыбнулась экзекутору. Бедняга палач. Не к добру повстречал он на жизненном пути эту загорелую тварь… Амур сразил его наповал. «Она любит меня», – успел подумать палач, неправильно истолковав волнующий взгляд девичьих глаз. Он ошибся. Текила не подмигивала – она прицеливалась.
…Уже через четверть часа тренировочная миссия типа KK&D была с блеском завершена. Разрушив городские укрепления и обратив гарнизон Потатрова в постыдное бегство, зверские барышни с триумфом повернули назад, на базу. Сопровождаемый восторженным Би-Джеем, я лично вышел на балкон подземного офиса, чтобы приветствовать героинь. Мои убийственные ласточки возвращались с богатой добычей: вила Зубровка была нагружена трофеями, как боевая верблюдица. Кроме ящиков с золотом, она волокла, кажется, несколько цельных говяжьих туш…
Перед самым замком вилочки устроили озорную игру в догонялки – весело визжа, начали закидывать друг дружку награбленным золотом, колючими брызгами самоцветов… Престарелый Би-Джей смотрел на девичьи забавы и томно вздыхал: бедняга всю жизнь имел дело со старухами… И вдруг такие цыпочки! Вьются над водой, как нежные стрекокозочки: хохочут, царапаются, шутливо палят в воздух…
Медленно, натужно гудя, подлетела Зубровка – и я осознал: она нагружена не говяжьими тушами. Это были… военнопленные.
Могучая троллица тащила сразу троих насмерть перепуганных пассажиров. Вглядевшись в бледные физиономии, я несдержанно заулыбался. Старые знакомые. Вот этот, голый и поцарапанный, – сребрский юнак Ракета (сидит у Зубровки на шее, вцепившись в толстую, похожую на канат, желтую косу). Гремливая совокупность обмороженных железяк – это знаменитый витязь Акундин. А сбоку висит… ха-ха! приятная неожиданность! Рад вас видеть, герр барон! Читатель, вы слышите эти звуки? Это жестоко израненный прусский рыцарь икает от ужаса, зажатый у Зубровки под мышкой.
– Мой фюрер! Миссия выполнена, – негромко звякнул голос вилы Шнапс (она подлетела к балкону и села на парапет, аккуратно складывая за спиной прозрачные сетчатые крылья). – Герр Ракета доставлен на базу. Его здоровье удовлетворительно.
– А этих двоих псякревцев мы знайшли в пещерах, пан Штефан, – загудела, подлетая, вила Зубровка. – Они заблудились. Они пытались сопротивляться, но недолго.
– Кажется, дас ист все, что осталось от армии Потравницы, – равнодушно заметила Шнапс, доставая из-за голенища губную гармошку.
– Отличная работа, девочки. – Я потрепал Шнапс по бледной щеке. – Хозяин доволен. А теперь – осторожно отнесите пленных в джакузи. Пусть немного отмокнут. Кажется, семарглы их крепко покопали.
Мне тоже захотелось в джакузи (тело еще побаливало после томления в бочке). Вилы подхватили железный трон и доставили на третий этаж «Децебал билдинг». Здесь, в довольно неудачном соседстве с пивным рестораном и кондитерской, находился оздоровительный центр. Я, помнится, колдовал его наспех, и повсюду виднелись недоделки. Джакузи был огромный и мраморный {почти бассейн) – но почему-то бледно-розовый, как в дорогом публичном доме. Зато с подсветкой, с мягким искусственным ветерком, с прозрачным дном, сквозь которое видно бильярдную на нижнем этаже… И с музыкой. Проклятие! Выбирая сиди в музыкальном ящике, чуть не включил Andante Scherzando… Нет, только не Рахманинов. Лучше – во! «Тридцать девятый портвейн» – новый сиди Ирины Богушевич.
Израненных гостей бережно погрузили в теплую бурливую воду. Парни по-прежнему пребывали в шоке. Ракета испуганно таращил красивые карие глаза; фон Кульбитц, напряженно озираясь, вздрагивал и глухо икал – а благородный Акундин и вовсе наотрез отказался снять остатки доспеха. Так и полез в воду в помятом панцире. Да… нелегко далась им битва с семарглами.
Сбросив клетчатое одеяло на огромный искусственный кактус, я осторожно положил любимый «маузер» на малахитовый столик и тоже спустился по лесенке в гудящее бульканье подкрашенной воды. О… о… лепота. Жмурясь в блаженной улыбке, подставил струям утомленное тело.
– Господа, не желаете мартини? – спросил я ласково и громко, чтобы перекрыть голосом ровный гул массажных водометов. Мановением пальца подозвал вилу Ром (отражаясь в золотистых зеркалах, мило повиливая поджарым задом, она подбежала с коктейлями – уже успела переодеться из кубинского хаки в коротенькое платье с кружевным передничком). – Может быть, кофе с коньяком?
Мой невинный вопрос произвел неожиданное действие.
– Не издевайся! – выпалил Ракета.
– Шайссен, – прохрипел фон Кульбитц, крюча пальцы в кулаки. – Доннер веттер роттенблюмен! Проклята Штефан теперь нас немножко мучить?! Он есть немножко садистише швайн!
– Не понял, – обиделся я. – Вы не любите мартини?
– О, недостойный Штефан Тешило! – гневно загудел Акундин из-под мокрого забрала. – Зачем ты приказал своим летучим вилам притащить нас в сию хладную пещеру? Неужели затем, чтобы низко глумиться над славными витязями? Оставь сие! Предлагаю тебе честно сразиться на мечах!
– Сра… сразится на мечах?! – Я чуть не утонул в минерализованной воде. – И это после того, как я вытащил вас из подземного лабиринта, пригласил во дворец, посадил грязными задницами в теплую ванну?..
– Дворец? – быстро спросил Ракета. – Друг… Разве… ты не понимаешь, что мы сидим в темной пещерице, где нет ничего, кроме разрослей вонявого любекса?
Со вздохом, с кроткой улыбкой я протянул несчастному сребру стакан сухого коктейля. Ракета в ужасе перевел взгляд на мою протянутую руку…
– В твоей руке ничего нет, Стефане, – глухо сказал он.
– Твой проклято рука пуст, – подтвердил барон фон Кульбитц.
– Друзья! Вы не в своем уме. Я держу в руке узкий стакан из горного хрусталя, до половины наполненный восхитительной смесью льдистой сибирской водки и горького вермута, – терпеливо объяснил я. М-да… Плохи дела. Парней надо лечить.
Фон Кульбитц вдруг замер. Голубоватые глаза округлились.
– Доннер веттер… Фелики боян прав, – прошептал он. – Я вижу дер чарка мит водка! Аквавит! Шайссен… Нихт понимает, откуда он фозникайт? Дас ист фолшепство, магия!
– Знамо дело – чаромагия, – пробормотал Ракета. – Только вот на меня она не действует. В твоей руке пусто, брат Стефане… Да и откуда взяться водкице в этой пещере?
– О какой пещере ты говоришь?! – разозлился я. – Оглянись вокруг! Только осторожно – чтобы не ослепнуть от блеска золота! Чтобы не обожгла сетчатку горячая игра многоцветных бликов на мраморе! Окунись в снежное шипение ароматной пены! Напряги слух – и почуешь, как из-под воды звучит тихая музыка, как скользят по влажному кафелю резвые ножки служанок, как звенит колючий газ в бокале шампанского…
– Пудь я проклят, – выдохнул фон Кульбитц, восхищенно загребая руками розоватую пену с ароматом марки «Зимний вечер на Ваикики-бич».
– Чур меня! – простонал Акундин, зачарованно оглядываясь и пытаясь попробовать на вкус синтетическую морскую соль из позолоченного ведерка.
– Ах, неужели! Вы прозрели, – торжествующе сощурился я. – Добро пожаловать в гостеприимные чертоги Великого вебмастера Тешилы. Люксовые номера с видом на подземное озеро. Чарующий сервис. Лучшее пиво в галактике.
– Все ложь! – Ракета вдруг жестко схватил за руку. – Цветочные грезы! Я вижу само-только мрачну пещерицу… вы трое лежите в луже ледяной воды – и бредите наяву! Одумайся, Стефане! Уходим – прочь, живо!
Я улыбнулся. Кажется, знаю, как убедить строптивого серба. Я познакомлю его с… прекрасной соотечественницей. Посмотри, Ракета: там смуглая узкая ступня мелькает под долгим подолом, нежная шея непокорно выгибается под тяжестью темной косы, оплетающей маленькую голову… тих серебряный звон у висцов, сух ядрань в глазах и высоке дойце под расшитой сорочкой. Она похожа на царевну Маро…
Вила Ракия покорно приблизилась к теплому борту джакузи – подставила гордое лицо для поцелуя. Но безумный Ракета шарахнулся прочь.
– Слушай, слушай меня, Стефане! – быстро зашептал на ухо. – Ово не иста девойка! Наважденка, мавка, лживый зрак! Да правда ли, шта видишь чертоги, и злато, и наложниц? Скажи… да ли ты крещен?
– Нет. Разве это что-нибудь меняет?
Ракета отвел взгляд. Его крупные уши покраснели от переживаний.
– Попробуй расслабиться. – Я сделал глоток мартини. – Ну… притворись, что все в порядке. Не ломай игру. Составь компанию.
– Лучше уйду. Страховито овде и хладно. Пыльца глаза колет.
– Останься до завтра. Утром уйдем вместе. Обещаю.
– Эге… Ты не можешь обещати, – вздохнул Ракета. – Ты си болестан. Добро, я останусь до рассвета. Я буду твой будильник. Иначе ты проспиши утро и задремлеши в этой пещере навсегда. Это… опасно чаротворство, Стефане.
– Не знаю. Мне нравится.
– Гляди: ты стал как Потравница. Она такодже заманива льуди…
– ШАЙССЕН!!! – Кульбитц вдруг взревел, как раненый кабан. – Проклята Маринка! Нихт напоминает! Я пуду убивает Потравниц цум тофель!
В лицо ударило брызгами – темпераментный барон кинулся душить нетактичного Ракету. К счастью для сребра, в схватку немедля вмешался завсегда боеготовый витязь Акундин.
– НЕ ПОЗВОЛЮ!!! Я сам, сам убью Маринку! – зарычал и навалился на фон Мракобруна сзади. – Я ее ненавижу! Живьем сожгу! В землю зарою!
– Их ферботен! – хрипел сдавленный барон, пытаясь прокусить Акундину кованый нагрудник. – Их бин больше ненавидеть проклята Морген! Она есть опмануль майн сфетли чуфство! Я пуду рубить Потравница пополам!
– Примечай, Стефане… – выдохнул Ракета, выныривая из-под дерущихся витязей. – Тако-то бывает, когда развеваются чары. Недавно они называли Маринку возлюбленной. Теперь желают ее казни.
– В принципе неплохая идея, – пробормотал я. Щелчок пальцами – и старый Би-Джей, скользя туфлями по мрамору, подлетел к джакузи.
– Напомните мне, любезный… – мокрой рукой я поправил ему галстук, – как мы обычно разыскиваем старых знакомых? Есть у нас система обнаружения и перехвата?
– Сейчас обеспечим, – тонко улыбнулся морщинистый Би-Джей, исчезая за шелковой портьерой. Вскоре вернулся в сопровождении двух вил, с трудом тащивших огромное (в человеческий рост) хрустальное зеркало.
– Сие есть дивье зырцало, зовемое «Вручиглаз». – Би-Джей смахнул с тусклого хрусталя незримую пылинку. – О, великий Император! Молви заветное заклинание – и сразу узришь местобытие искомого человечка…
– Фи, как скучно, – протянул я. Отсталая технология. Ладно, попробуем:
Свет мой, зеркальце! Скажи —
Да конкретно доложи:
Распроклятую Маринку
С потрохами заложи!
Темный хрусталь задрожал и начал зеленеть. Сквозь болотную муть проступила жутчайшая мохнатая харя – моргая совиными глазами, уставилась прямо на меня и щелкнула темной кривозубой пастью:
– Ух! Ух! Пф-фу… Хто-то звал? Кому-то меня нада?
Я повторил запрос по возможности твердым голосом.
– Ух… без утайки расскажу, службу верно сослужу, – покорно закряхтела харя, дико ворочая очами. – Вон Маринка по тропинке прочь от горочки бежит, стонет воет и кричит – побегу-де, мол, туда, где высокая вода: буду долго ворожить, пену колесом кружить, злобу по ветру пущу и Траяну отомщу…
– Что за клошар позорный? – шепотом спросил я у Би-Джея.
– Леший Вердынской рощи, – пояснил верховный жрец. – Он Маринку заметил и на твой запрос откликнулся. Работа у него такая…
Леший смолк. Волшебное зеркало мигнуло – и… вместо мохнатой хари возникло рябое личико косоглазой девки с серо-зелеными волосами.
– Ха-ха, – холодно рассмеялась девчонка. – И я, и я Потравницу видала! На медовом на лугу, чертыхаясь на бегу, по тропинке пробежала, ни травинки не сорвала – торопилась, видать, поскорее колдовать. До дому стремглав летела, злобно зубьями скрипела!
– Русалка Гржучего ручья, что живет у Люлеевой рощи, – поспешно зашептал Би-Джей. – Стало быть, Маринка по ее лугам пробегала…
– Леший, русалка… зоопарк какой-то! – проворчал я, когда зеркало погасло. – Неужто нельзя без фольклорных элементов?
– Никак нельзя. – Жрец развел руками. – На мелкой нечисти все земное колдовство держится. Лешаки, домовые да русалицы любому чародею да волхву рады услужить! И доносят, и подглядывают, и жалобничают – помогают людишками управлять.
– Мерзоватые твари, – поморщился Ракета.
– И грязные какие-то, – согласился я. – А нельзя ли их… уволить? Вслед за старухами, а? На заслуженный отдых?
– Нет-нет: никак нельзя! – Би-Джей замахал иссохшими руками. – Ты не в силах их уничтожить, о, повелитель! Они не Траяновы, а… ну как бы… всеобщие!
– Общечеловеческие? – фыркнул Ракета.
– Именно! – строго кивнул верховный жрец. – Они и Сварогу прислуживают, и старухе Мокоше, и даже иноземным божкам… По всей земле расселены: по овинам, по дворам, по баням и гумнам, по оврагам, косогорам, по чащобам и ручьям! Везде хозяйничают, все видят, обо всем докладывают!
– Так уж и везде?
– Ну… почти везде. – Би-Джей почему-то смутился. И добавил вполголоса: – Вот только… Креста они опасаются. А так – всюду живут.
– У нас в Сербии эта нечисть ране такодже над льудьми хозяйничала, – заметил Ракета. – Только мы их теперь молитвами разогнали. Почти всех.
– И что… они обязаны подчиняться любому колдуну? – перебил я. – Обо всем рассказывать, снабжать необходимой информацией?
– Именно так! – Жрец поклонился и многозначительно добавил: – Эти существа послужат всякому, кто знает волшебные заклинания!
Я улыбнулся и подмигнул хмурому Ракете. Пощелкал кнопками на пульте дистанционного управления: переключил водометы на массаж пяток. И задумался, потягивая мартини. Хм-м… Целая сеть слуг-осведомителей. Всемирная система сбора новостей! Эти лешие да домовые – просто ходячие базы данных! Глобальный магический сервис… Древние колдуны пользовались их услугами, запаливая разноцветные свечи, расставляя под хитрыми углами зеркала, дымя вонючими спичками и бросая через плечо кости – а между тем… нужно было просто подключиться через Вязь, набрав… адрес?
Стало быть, это не просто слуги, а своего рода… серверы [45]?!
Средневековый Инфернет! Великая Волшебная Вязь! Ух ты! Отчего-то вмиг зазудели ладони… Увлажнились глаза и застучало в голове…
– Ноутбук сюда! – взревел я, вылетая из бурливой воды; чуть не поскользнувшись на влажном мраморе, прыгнул в широкий шезлонг; отшвырнув бокал, дрожащими руками приблизил драгоценный «Витябьск»… Безумная догадка… Если я могу превратить волшебные блюдечки с яблочками в мониторы «Эппл» – следовательно, вполне можно переделать колдовское зеркало «Вручиглаз» в одноименную компьютерную программу! В мощную утилиту для обнаружения объектов в виртуальном пространстве всемирной сети домовых, банных, лесных и речных серверов!
– Волшебное зеркало – на стену. Соединить кабелями с ноутбуком. Свет убавить, музыку тише! – Я отдавал приказы скороговоркой, торопливо похрустывая кнопками. Итак, продолжаем технологическую революцию: вместо тупых заклинаний в магический обиход внедряется уникальная поисковая программа SEARCH, или попросту СЕРЧ!
– Внимание на экран, – скомандовал я и запустил файл «серч.ехе». Ноутбук напрягся, волшебное зеркало сухо зазвенело и вдруг – йесс! – выдало короткую надпись:
Я ухмыльнулся и недрогнувшим пальцем натыкал по клаве:
– «Светмойзеркальцескажидавсюправдудоложи!»
(Согласен, что пароль длинноват – зато никто не догадается!)
Компьютер задумался на миг – и на хрустальном экране вспыхнула радостная надпись:
«Чародейка Маринка Потравница», – поспешно натыкал я. «Витябьск» призадумался, похрустывая электронными мозгами. Через минуту гордо доложил:
Она делает это грубо. Нечестно и больно. Великий, всесильный вебмастер вмиг осознает: можно дышать волшебной пыльцой круглые сутки, можно жрать ее столовыми ложками и ингалировать под одеялом – но НИКОГДА не услышать, как сонно позвякивает мелкий серебряный колокольчик над теплым трепетным пупком Ники Тессье. Не коснуться губами…
Это даже забавно: сразу поблекли игровые декорации… жгучие, безжалостные мысли вмиг пронизали сознание: Боже… где я нахожусь? Что творю я, несчастный и горький неудачник Стенька, возомнивший себя новым вебмастером Татрани?!
Ненавистная Ника! Некоторое время я приходил в себя, откинувшись на спинку стального трона. Вилы молчали, вытаращив испуганные глазищи. Наконец самая смелая – македонская русалица Ракия, поправляя фригийский колпак на темно-русой головке, гибко поднялась с места:
– О, любый володарь! Хозяйское горе иссушает меня… Не печалься! Только прикажи – и верные вилы ринутся на помощь! Вели нам переметать синие горы, установить реки в руслах или выжечь посевы конопли – мы радостно бросимся в битву. Нет больше сил терпеть безделье!
– Воистину так, масса Стив! – воскликнула, блестя масличными глазами и крупными серьгами, долговязая мулатка Ром. – Лезвие моей сабли до сих пор не запятнано испанской кровью! Время отсекать ржавые якоря и выходить из протухшей лагуны в океан!
– Пепел Геббельса стучит в мое сердце, – грустно вздохнув, подтвердила юнгфрау Шнапс.
Вила Текила ничего не сказала: только блеснула глазами – так, что прыгнуло напряжение в электросети.
– О’кей, – негромко молвил я. – У меня есть для вас первая миссия.
Девушки вскочили на резвы ноженьки. Зазвенела извлекаемая из ножен сталь, захрустели ремни портупеи, вила Зубровка в дальнем углу издала краткий воинственный хрип и обеими руками рванула пулеметные ленты на грудях.
– Сейчас без двух минут полдень, – устало сказал я, глянув на часы, мигавшие на компьютерном экране. – Барышни! Предстоит немного размяться. Есть такой город – называется Потатров. В этом городе разгуливает плешивый ламер Веча. Он называет себя князем и любит сажать невинных в пивные бочки. Даю ровно две минуты на то, чтобы разрушить городские укрепления и нейтрализовать князя вместе с дружиной. Как вы понимаете, секретный код этой миссии – KK&D [43]. Да! Чуть не забыл… Загляните на главную площадь: там собираются казнить классного парня Ракету. Доставьте его сюда – невредимым и веселым.
Странное дело: вилы стояли не шелохнувшись – будто оглохли. К счастью, я быстро осознал, в чем дело.
– Dismissed! [44] – сухо рявкнул именно тем голосом, которым отдают подобные команды крутые боссы в компьютерных играх.
Удар горячего ветра разметал мебель. Пятеро крылатых чудовищ с места стартовали в открытое окно офиса. Практически сразу взяли звуковой барьер и сгустком озлобленной пси-материи унеслись прочь, к выходу из Траянова подземелья. К счастью, они уже не видели, как великого вебмастера Тешило вышибло из кресла. Оглушенный, я пополз под письменный стол, слепо тыкаясь в бронзовые ножки – и столкнулся с полуживым BJ: мокрое от ужаса, посеревшее лицо жреца попыталось улыбнуться.
– У меня будет к вам одна просьба, – с усилием произнес я, когда рев в ушах приутих. – Потушите, пожалуйста, ковер и занавески. Потом прикажите подать мне черной икры, а также этих… соленых огурчиков. Тяжело все-таки колдовать без закуски.
Press F6 If You Dare
На другой день в книжной лавке встретил я Раевского. Sacre chien, сказал он мне с нежностию, pourquoi n’etes-vous venu me voir?.. После сего поехали мы вместе как ни в чем не бывало, он держал меня за ворот всенародно, чтобы я не выскочил из коляски.
А.С. Пушкин. (Из письма Н.Н.Пушкиной)
– Быстрее, быстрее монитор сюда! – заорал я, выдергивая у жреца серебряную тарелочку с вяло вертящимся яблоком. На дне блюдца проступило мутное видение: солнечно-зеленые холмы тихо проплывают внизу… Судя по всему, съемка ведется с высоты птичьего полета – словно видеокамера установлена на плече моей вилы, несущейся в поднебесье.
– Повелитель! Сейчас ты смотришь на мир глазами Шнапс, – подтвердил Би-Джей и поспешно протянул другое блюдо, втрое потолще да погрубее. – А это взгляд Зубровки. Она летит ниже, над самою землей…
Ух ты! Глянул на донце и чуть не отпрянул: ветки мелькают, хлещут в объектив! Лихая Зубровка шла на бреющем, изредка срубая верхушки дерев – жаль, что изображение черно-белое и размытое (хорошее зрение – не главное качество боевых троллиц). Во! А это еще интереснее (жрец протянул третью тарелку) – словно экран тепловизора: холодные синие полутона бурливой речушки, желтые тени деревьев, огненно-алым пятном промелькнул рыбацкий костер… Так и есть: это информация, переданная экстрасенсорным зрением Текилы.
– Безобразие… – проворчал я, отбрасывая тяжкие помятые блюда, – До чего неудобная технология! Пялишься в тарелку, как голодный зек Иван Денисович… Экранчик крошечный, помехи, искажения… А ну – мутабор! (Я вдохнул любексового смраду и щелкнул пальцами.) – Следите за технореволюцией! Вместо волшебных яблок появляются огромные, сверхплоские, черные, как галактическая полночь, мониторы «Эппл» с диагональю полтора метра! Ширше, еще ширее! Мигают научные лампочки… десятки мониторов проступают сквозь стены, пластично отвердевают… Вспыхнули экраны! Больше контрастность! А теперь… внимание – стереозвук!
Отлично… На верхний ряд «Эпплов» выводим изображение с всевидящего «рыбьего глаза» вилы Шнапс. Рядом – тепловизор Текилы и тактическая камера Зубровки. Кошачье зрение вилы Ром, всю эту трескучую мешанину черно-зеленых точек – на вспомогательные мониторы внизу. А это что за суперзум? Ах, понятно: прицельный объектив Ракии с 40-кратным увеличением… тоже пригодится.
Фронтальная стена офиса ожила: на экранах замелькали пятна соломенных крыш, колодезные журавли, столбики дымков – ага, мои девочки подлетают к Потатрову. Вот уж засверкали в солнечной пыли кривые шпили, золоченые флюгера, искрами блеснули шлемы охранников на невысокой крепостной стене… Уфф! Я поспешно отвернулся. Зубровке надо сделать замечание: ну зачем уничтожать поголовье вражеских коров, мирно тусовавщихся под мостом на водопое? Надо беречь зажигательные патроны…
Барышни сработали четко. Еще не успел остыть гранатомет Зубровки, флегматично окучивавшей твердыню центрального бастиона, как густо-черный столб вонючего дыма оповестил жителей о пожаре в княжеском тереме. Часовые на башне оказались легкой мишенью для умницы Ракии: она снимала их методично, с царственной грацией передергивая затвор длинноствольного черногорского карабина. На боковом мониторе я разглядел сквозь дым пожарищ хрупкую темную фигурку на крыше подвесной галереи – грустно склонив голову набок, вила Шнапс расстреливала суетящихся внизу дружинников из злобно чихающего «шмайссера». Неподалеку в трескучем облаке мятущихся гильз, в серо-оранжевом тумане пороховых газов бешено грохотал, содрогаясь и елозя штативом по черепице, крупнокалиберный станковый пулемет красавицы Ром. Даже теперь, закрывая глаза, я хорошо помню белозубую улыбку, сияющую на закопченной мулатской мордочке.
А в это время на главной городской площади творилось незабываемое шоу. Речь идет о казни сребрского парня Ракеты. К несчастью для устроителей зрелища, оно внезапно превратилось в бенефис заезжей актрисы по имени вила Текила. В ореоле аметистовых искр, пугая горожан фейерверками и петардами, легконогая латиночка спикировала к эшафоту как раз вовремя: жестокосердый палач уж воздел над бритой головой Ракеты недурно заточенное орудие казни. Хладно мигнув лезвием на солнце, топор взлетел в воздух – и толпа ахнула: палач замер в неестественной позе, тараща глаза в прорезях полумаски… Это киллер Текила, скромно потупясь, вышагнула на сцену и загадочно улыбнулась экзекутору. Бедняга палач. Не к добру повстречал он на жизненном пути эту загорелую тварь… Амур сразил его наповал. «Она любит меня», – успел подумать палач, неправильно истолковав волнующий взгляд девичьих глаз. Он ошибся. Текила не подмигивала – она прицеливалась.
…Уже через четверть часа тренировочная миссия типа KK&D была с блеском завершена. Разрушив городские укрепления и обратив гарнизон Потатрова в постыдное бегство, зверские барышни с триумфом повернули назад, на базу. Сопровождаемый восторженным Би-Джеем, я лично вышел на балкон подземного офиса, чтобы приветствовать героинь. Мои убийственные ласточки возвращались с богатой добычей: вила Зубровка была нагружена трофеями, как боевая верблюдица. Кроме ящиков с золотом, она волокла, кажется, несколько цельных говяжьих туш…
Перед самым замком вилочки устроили озорную игру в догонялки – весело визжа, начали закидывать друг дружку награбленным золотом, колючими брызгами самоцветов… Престарелый Би-Джей смотрел на девичьи забавы и томно вздыхал: бедняга всю жизнь имел дело со старухами… И вдруг такие цыпочки! Вьются над водой, как нежные стрекокозочки: хохочут, царапаются, шутливо палят в воздух…
Медленно, натужно гудя, подлетела Зубровка – и я осознал: она нагружена не говяжьими тушами. Это были… военнопленные.
Могучая троллица тащила сразу троих насмерть перепуганных пассажиров. Вглядевшись в бледные физиономии, я несдержанно заулыбался. Старые знакомые. Вот этот, голый и поцарапанный, – сребрский юнак Ракета (сидит у Зубровки на шее, вцепившись в толстую, похожую на канат, желтую косу). Гремливая совокупность обмороженных железяк – это знаменитый витязь Акундин. А сбоку висит… ха-ха! приятная неожиданность! Рад вас видеть, герр барон! Читатель, вы слышите эти звуки? Это жестоко израненный прусский рыцарь икает от ужаса, зажатый у Зубровки под мышкой.
– Мой фюрер! Миссия выполнена, – негромко звякнул голос вилы Шнапс (она подлетела к балкону и села на парапет, аккуратно складывая за спиной прозрачные сетчатые крылья). – Герр Ракета доставлен на базу. Его здоровье удовлетворительно.
– А этих двоих псякревцев мы знайшли в пещерах, пан Штефан, – загудела, подлетая, вила Зубровка. – Они заблудились. Они пытались сопротивляться, но недолго.
– Кажется, дас ист все, что осталось от армии Потравницы, – равнодушно заметила Шнапс, доставая из-за голенища губную гармошку.
– Отличная работа, девочки. – Я потрепал Шнапс по бледной щеке. – Хозяин доволен. А теперь – осторожно отнесите пленных в джакузи. Пусть немного отмокнут. Кажется, семарглы их крепко покопали.
Мне тоже захотелось в джакузи (тело еще побаливало после томления в бочке). Вилы подхватили железный трон и доставили на третий этаж «Децебал билдинг». Здесь, в довольно неудачном соседстве с пивным рестораном и кондитерской, находился оздоровительный центр. Я, помнится, колдовал его наспех, и повсюду виднелись недоделки. Джакузи был огромный и мраморный {почти бассейн) – но почему-то бледно-розовый, как в дорогом публичном доме. Зато с подсветкой, с мягким искусственным ветерком, с прозрачным дном, сквозь которое видно бильярдную на нижнем этаже… И с музыкой. Проклятие! Выбирая сиди в музыкальном ящике, чуть не включил Andante Scherzando… Нет, только не Рахманинов. Лучше – во! «Тридцать девятый портвейн» – новый сиди Ирины Богушевич.
Израненных гостей бережно погрузили в теплую бурливую воду. Парни по-прежнему пребывали в шоке. Ракета испуганно таращил красивые карие глаза; фон Кульбитц, напряженно озираясь, вздрагивал и глухо икал – а благородный Акундин и вовсе наотрез отказался снять остатки доспеха. Так и полез в воду в помятом панцире. Да… нелегко далась им битва с семарглами.
Сбросив клетчатое одеяло на огромный искусственный кактус, я осторожно положил любимый «маузер» на малахитовый столик и тоже спустился по лесенке в гудящее бульканье подкрашенной воды. О… о… лепота. Жмурясь в блаженной улыбке, подставил струям утомленное тело.
– Господа, не желаете мартини? – спросил я ласково и громко, чтобы перекрыть голосом ровный гул массажных водометов. Мановением пальца подозвал вилу Ром (отражаясь в золотистых зеркалах, мило повиливая поджарым задом, она подбежала с коктейлями – уже успела переодеться из кубинского хаки в коротенькое платье с кружевным передничком). – Может быть, кофе с коньяком?
Мой невинный вопрос произвел неожиданное действие.
– Не издевайся! – выпалил Ракета.
– Шайссен, – прохрипел фон Кульбитц, крюча пальцы в кулаки. – Доннер веттер роттенблюмен! Проклята Штефан теперь нас немножко мучить?! Он есть немножко садистише швайн!
– Не понял, – обиделся я. – Вы не любите мартини?
– О, недостойный Штефан Тешило! – гневно загудел Акундин из-под мокрого забрала. – Зачем ты приказал своим летучим вилам притащить нас в сию хладную пещеру? Неужели затем, чтобы низко глумиться над славными витязями? Оставь сие! Предлагаю тебе честно сразиться на мечах!
– Сра… сразится на мечах?! – Я чуть не утонул в минерализованной воде. – И это после того, как я вытащил вас из подземного лабиринта, пригласил во дворец, посадил грязными задницами в теплую ванну?..
– Дворец? – быстро спросил Ракета. – Друг… Разве… ты не понимаешь, что мы сидим в темной пещерице, где нет ничего, кроме разрослей вонявого любекса?
Со вздохом, с кроткой улыбкой я протянул несчастному сребру стакан сухого коктейля. Ракета в ужасе перевел взгляд на мою протянутую руку…
– В твоей руке ничего нет, Стефане, – глухо сказал он.
– Твой проклято рука пуст, – подтвердил барон фон Кульбитц.
– Друзья! Вы не в своем уме. Я держу в руке узкий стакан из горного хрусталя, до половины наполненный восхитительной смесью льдистой сибирской водки и горького вермута, – терпеливо объяснил я. М-да… Плохи дела. Парней надо лечить.
Фон Кульбитц вдруг замер. Голубоватые глаза округлились.
– Доннер веттер… Фелики боян прав, – прошептал он. – Я вижу дер чарка мит водка! Аквавит! Шайссен… Нихт понимает, откуда он фозникайт? Дас ист фолшепство, магия!
– Знамо дело – чаромагия, – пробормотал Ракета. – Только вот на меня она не действует. В твоей руке пусто, брат Стефане… Да и откуда взяться водкице в этой пещере?
– О какой пещере ты говоришь?! – разозлился я. – Оглянись вокруг! Только осторожно – чтобы не ослепнуть от блеска золота! Чтобы не обожгла сетчатку горячая игра многоцветных бликов на мраморе! Окунись в снежное шипение ароматной пены! Напряги слух – и почуешь, как из-под воды звучит тихая музыка, как скользят по влажному кафелю резвые ножки служанок, как звенит колючий газ в бокале шампанского…
– Пудь я проклят, – выдохнул фон Кульбитц, восхищенно загребая руками розоватую пену с ароматом марки «Зимний вечер на Ваикики-бич».
– Чур меня! – простонал Акундин, зачарованно оглядываясь и пытаясь попробовать на вкус синтетическую морскую соль из позолоченного ведерка.
– Ах, неужели! Вы прозрели, – торжествующе сощурился я. – Добро пожаловать в гостеприимные чертоги Великого вебмастера Тешилы. Люксовые номера с видом на подземное озеро. Чарующий сервис. Лучшее пиво в галактике.
– Все ложь! – Ракета вдруг жестко схватил за руку. – Цветочные грезы! Я вижу само-только мрачну пещерицу… вы трое лежите в луже ледяной воды – и бредите наяву! Одумайся, Стефане! Уходим – прочь, живо!
Я улыбнулся. Кажется, знаю, как убедить строптивого серба. Я познакомлю его с… прекрасной соотечественницей. Посмотри, Ракета: там смуглая узкая ступня мелькает под долгим подолом, нежная шея непокорно выгибается под тяжестью темной косы, оплетающей маленькую голову… тих серебряный звон у висцов, сух ядрань в глазах и высоке дойце под расшитой сорочкой. Она похожа на царевну Маро…
Вила Ракия покорно приблизилась к теплому борту джакузи – подставила гордое лицо для поцелуя. Но безумный Ракета шарахнулся прочь.
– Слушай, слушай меня, Стефане! – быстро зашептал на ухо. – Ово не иста девойка! Наважденка, мавка, лживый зрак! Да правда ли, шта видишь чертоги, и злато, и наложниц? Скажи… да ли ты крещен?
– Нет. Разве это что-нибудь меняет?
Ракета отвел взгляд. Его крупные уши покраснели от переживаний.
– Попробуй расслабиться. – Я сделал глоток мартини. – Ну… притворись, что все в порядке. Не ломай игру. Составь компанию.
– Лучше уйду. Страховито овде и хладно. Пыльца глаза колет.
– Останься до завтра. Утром уйдем вместе. Обещаю.
– Эге… Ты не можешь обещати, – вздохнул Ракета. – Ты си болестан. Добро, я останусь до рассвета. Я буду твой будильник. Иначе ты проспиши утро и задремлеши в этой пещере навсегда. Это… опасно чаротворство, Стефане.
– Не знаю. Мне нравится.
– Гляди: ты стал как Потравница. Она такодже заманива льуди…
– ШАЙССЕН!!! – Кульбитц вдруг взревел, как раненый кабан. – Проклята Маринка! Нихт напоминает! Я пуду убивает Потравниц цум тофель!
В лицо ударило брызгами – темпераментный барон кинулся душить нетактичного Ракету. К счастью для сребра, в схватку немедля вмешался завсегда боеготовый витязь Акундин.
– НЕ ПОЗВОЛЮ!!! Я сам, сам убью Маринку! – зарычал и навалился на фон Мракобруна сзади. – Я ее ненавижу! Живьем сожгу! В землю зарою!
– Их ферботен! – хрипел сдавленный барон, пытаясь прокусить Акундину кованый нагрудник. – Их бин больше ненавидеть проклята Морген! Она есть опмануль майн сфетли чуфство! Я пуду рубить Потравница пополам!
– Примечай, Стефане… – выдохнул Ракета, выныривая из-под дерущихся витязей. – Тако-то бывает, когда развеваются чары. Недавно они называли Маринку возлюбленной. Теперь желают ее казни.
– В принципе неплохая идея, – пробормотал я. Щелчок пальцами – и старый Би-Джей, скользя туфлями по мрамору, подлетел к джакузи.
– Напомните мне, любезный… – мокрой рукой я поправил ему галстук, – как мы обычно разыскиваем старых знакомых? Есть у нас система обнаружения и перехвата?
– Сейчас обеспечим, – тонко улыбнулся морщинистый Би-Джей, исчезая за шелковой портьерой. Вскоре вернулся в сопровождении двух вил, с трудом тащивших огромное (в человеческий рост) хрустальное зеркало.
– Сие есть дивье зырцало, зовемое «Вручиглаз». – Би-Джей смахнул с тусклого хрусталя незримую пылинку. – О, великий Император! Молви заветное заклинание – и сразу узришь местобытие искомого человечка…
– Фи, как скучно, – протянул я. Отсталая технология. Ладно, попробуем:
Свет мой, зеркальце! Скажи —
Да конкретно доложи:
Распроклятую Маринку
С потрохами заложи!
Темный хрусталь задрожал и начал зеленеть. Сквозь болотную муть проступила жутчайшая мохнатая харя – моргая совиными глазами, уставилась прямо на меня и щелкнула темной кривозубой пастью:
– Ух! Ух! Пф-фу… Хто-то звал? Кому-то меня нада?
Я повторил запрос по возможности твердым голосом.
– Ух… без утайки расскажу, службу верно сослужу, – покорно закряхтела харя, дико ворочая очами. – Вон Маринка по тропинке прочь от горочки бежит, стонет воет и кричит – побегу-де, мол, туда, где высокая вода: буду долго ворожить, пену колесом кружить, злобу по ветру пущу и Траяну отомщу…
– Что за клошар позорный? – шепотом спросил я у Би-Джея.
– Леший Вердынской рощи, – пояснил верховный жрец. – Он Маринку заметил и на твой запрос откликнулся. Работа у него такая…
Леший смолк. Волшебное зеркало мигнуло – и… вместо мохнатой хари возникло рябое личико косоглазой девки с серо-зелеными волосами.
– Ха-ха, – холодно рассмеялась девчонка. – И я, и я Потравницу видала! На медовом на лугу, чертыхаясь на бегу, по тропинке пробежала, ни травинки не сорвала – торопилась, видать, поскорее колдовать. До дому стремглав летела, злобно зубьями скрипела!
– Русалка Гржучего ручья, что живет у Люлеевой рощи, – поспешно зашептал Би-Джей. – Стало быть, Маринка по ее лугам пробегала…
– Леший, русалка… зоопарк какой-то! – проворчал я, когда зеркало погасло. – Неужто нельзя без фольклорных элементов?
– Никак нельзя. – Жрец развел руками. – На мелкой нечисти все земное колдовство держится. Лешаки, домовые да русалицы любому чародею да волхву рады услужить! И доносят, и подглядывают, и жалобничают – помогают людишками управлять.
– Мерзоватые твари, – поморщился Ракета.
– И грязные какие-то, – согласился я. – А нельзя ли их… уволить? Вслед за старухами, а? На заслуженный отдых?
– Нет-нет: никак нельзя! – Би-Джей замахал иссохшими руками. – Ты не в силах их уничтожить, о, повелитель! Они не Траяновы, а… ну как бы… всеобщие!
– Общечеловеческие? – фыркнул Ракета.
– Именно! – строго кивнул верховный жрец. – Они и Сварогу прислуживают, и старухе Мокоше, и даже иноземным божкам… По всей земле расселены: по овинам, по дворам, по баням и гумнам, по оврагам, косогорам, по чащобам и ручьям! Везде хозяйничают, все видят, обо всем докладывают!
– Так уж и везде?
– Ну… почти везде. – Би-Джей почему-то смутился. И добавил вполголоса: – Вот только… Креста они опасаются. А так – всюду живут.
– У нас в Сербии эта нечисть ране такодже над льудьми хозяйничала, – заметил Ракета. – Только мы их теперь молитвами разогнали. Почти всех.
– И что… они обязаны подчиняться любому колдуну? – перебил я. – Обо всем рассказывать, снабжать необходимой информацией?
– Именно так! – Жрец поклонился и многозначительно добавил: – Эти существа послужат всякому, кто знает волшебные заклинания!
Я улыбнулся и подмигнул хмурому Ракете. Пощелкал кнопками на пульте дистанционного управления: переключил водометы на массаж пяток. И задумался, потягивая мартини. Хм-м… Целая сеть слуг-осведомителей. Всемирная система сбора новостей! Эти лешие да домовые – просто ходячие базы данных! Глобальный магический сервис… Древние колдуны пользовались их услугами, запаливая разноцветные свечи, расставляя под хитрыми углами зеркала, дымя вонючими спичками и бросая через плечо кости – а между тем… нужно было просто подключиться через Вязь, набрав… адрес?
Стало быть, это не просто слуги, а своего рода… серверы [45]?!
Средневековый Инфернет! Великая Волшебная Вязь! Ух ты! Отчего-то вмиг зазудели ладони… Увлажнились глаза и застучало в голове…
– Ноутбук сюда! – взревел я, вылетая из бурливой воды; чуть не поскользнувшись на влажном мраморе, прыгнул в широкий шезлонг; отшвырнув бокал, дрожащими руками приблизил драгоценный «Витябьск»… Безумная догадка… Если я могу превратить волшебные блюдечки с яблочками в мониторы «Эппл» – следовательно, вполне можно переделать колдовское зеркало «Вручиглаз» в одноименную компьютерную программу! В мощную утилиту для обнаружения объектов в виртуальном пространстве всемирной сети домовых, банных, лесных и речных серверов!
– Волшебное зеркало – на стену. Соединить кабелями с ноутбуком. Свет убавить, музыку тише! – Я отдавал приказы скороговоркой, торопливо похрустывая кнопками. Итак, продолжаем технологическую революцию: вместо тупых заклинаний в магический обиход внедряется уникальная поисковая программа SEARCH, или попросту СЕРЧ!
– Внимание на экран, – скомандовал я и запустил файл «серч.ехе». Ноутбук напрягся, волшебное зеркало сухо зазвенело и вдруг – йесс! – выдало короткую надпись:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРОГРАММУ «СЕРЧ»
ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ ???
Я ухмыльнулся и недрогнувшим пальцем натыкал по клаве:
– «Светмойзеркальцескажидавсюправдудоложи!»
(Согласен, что пароль длинноват – зато никто не догадается!)
Компьютер задумался на миг – и на хрустальном экране вспыхнула радостная надпись:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ХОЗЯИН!!!
ВВЕДИТЕ ОБЪЕКТ ПОИСКА ???
«Чародейка Маринка Потравница», – поспешно натыкал я. «Витябьск» призадумался, похрустывая электронными мозгами. Через минуту гордо доложил:
ОБЪЕКТ НАЙДЕН. Координаты объекта «Маринка»: лесная тропа у подножия горы Силун. Движется прочь от нашей пещеры в направлении к Потравнице. Обнаружение объекта «Маринка» осуществлено следующими серверами: 1) локальным лешим сервером Вердынской рощи, адрес: ввв.татрань.лес/вердынь.рощ ; 2) локальным русальным сервером Гржучего ручья, адрес: ввв.татрань.вод/гржуч.руч . Захват цели осуществим с вероятностью 98%.