Страница:
Зверев же становился сотрудником структуры Исы Назимова со всеми вытекающими отсюда последствиями. То есть он должен был выполнять все задания босса.
Все, значит все.
Выбора у Зверева не было.
Так он стал правой рукой босса. Левой был Орест Яковлевич Нечаев. Вдвоем они обеспечивали прикрытие основных интересов Исы в России...
— Все ли прошло гладко? — спросил низким голосом Иса.
Сколько раз он давал себе слово не пить слишком холодную воду в жаркие дни. Голос садится.
— Да, если не считать, что чистильщик умерла, — ответил Зверев.
— Сама? — удивился босс.
— Сама. Впрочем, это было запланировано и входило в сценарий, неожиданность лишь в том, что это произошло чуть ранее намеченного срока, — уточнил бывший полковник.
— Есть ли хоть какая-то вероятность того, что о прогнозе узнает кто-либо?
— Нет.
— Вы знаете, что меня прежде всего интересует Барончик?
— Знаю. Но все следы гадания уничтожены.
— Хорошо, — кивнул босс. — Второй вопрос. Вам и Нечаеву было поручено перепроверить прогноз у математиков. Какова в принципе вероятность выигрыша интересующей меня команды, тем более с конкретным счетом?
— Да, мы вышли на профессора Сорбонны, некоего венгра Имре Маттиаша, — продолжил доклад Зверев. — Он специалист в такого рода расчетах. Его ответ — вероятность очень велика.
— Как себя чувствует профессор после прогноза?
— Как может себя чувствовать 80-летний человек, день назад скончавшийся от гипертонического криза?
— А что сказала судмедэкспертиза? — нахмурился босс.
— Подтвердила диагноз, — усмехнулся помощник.
— Ну что ж... Проделанная работа меня удовлетворяет. Конец связи.
Иса, не снимая теплого халата, прошелся по кабинету. Естественно, в огромных апартаментах Назимова были установлены кондиционеры и освежители воздуха, которые не только летом, но и зимой поддерживали постоянный комфортный климат. Температура была подобрана специалистами, но Исе, при всей его хорошей физической форме, она казалась заниженной. С медиками он никогда не спорил, но дома не вылезал из белого махрового халата. Особенно если был один. А один дома Назимов был чаще всего. Женщины приходили и уходили. Прислуга вообще была абсолютно незаметна. Деловые же партнеры ждали его в офисе, как и сотрудники. Лишь срочные дела Иса позволял себе решать из дома по телефону.
Из срочных дел на сегодня оставалось еще два.
На рабочем столе лежала «Ле Монд» с отчеркнутой секретарем заметкой. В обведенном красным фломастером тексте значилось: "Пятеро российских предпринимателей, выдворенных четыре дня назад из Болгарии, инвестировали в эту страну огромное количество «подозрительных денег» с целью их отмывания.
Об этом заявил руководитель болгарской Национальной службы безопасности генерал Атанас Атанасов. По его утверждению, российские граждане, лишенные права въезда в Болгарию в течение десяти лет, занимались торговлей оружием, которое они продавали в африканские страны в обмен на бриллианты. Как утверждает высокопоставленный чиновник из Национальной службы безопасности, близкий к генералу Атанасову, есть основание предполагать, что за этими российскими предпринимателями стоит некий французский бизнесмен российского происхождения. Имя его не называется в интересах проводимого расследования..."
Иса поежился. Убытки были ощутимые. Не драматические, но ощутимые. Он всегда строил свой бизнес как подводную лодку: если затопит один отсек, лодка не потеряет плавучесть.
Но денег было жаль. Сколько там заблокировано теперь на болгарских счетах? Миллионов 200 долларов...
Но это волновало Ису во вторую очередь, — деньги как наживаются, так и уходят. И в своих стратегических планах он всегда делал скидку на непредвиденные расходы. Инцидент в Болгарии был из этой серии.
Волновало его другое.
Во-первых, кто «сдал» его «пятерку» в Софии? Там же были куплены все, кто был нужен. Кроме Атанасова. Но у генерала должны быть неопровержимые улики против людей Назимова. Так просто такие деньги не «замораживаются». Пятерых «российских предпринимателей», на деле же грамотных посредников, не более того, теперь следовало убрать как отработанный материал. Это однозначно. Сомнение вызывало не это...
Как сообщил Назимову его российский «резидент», бывший полковник ФСБ Ю.Н. Травников, незадолго до истории в Софии был арестован Московской областной прокуратурой президент фирмы РАО ЭСМО, человек Исы. Но через неделю он был выпущен под подписку о невыезде. Если бы прокуратура располагала сведениями о масштабе перекачки российской нефти РАО ЭСМО через Литву в Нидерланды, если бы знало, сколько в результате денег через офшоры оседает на счетах Исы, президента так скоро бы не выпустили. Скорее всего, взяли старика «на понт». И он мог «сдать» им что-то, напрямую не отражающееся на его пенитенциарном будущем. Например, людей, представляющих интерес для следователей, но связанных с президентом не напрямую, так, чтобы ему в этом случае следствие ничего бы инкриминировать не могло.
РАО ЭСМО постоянно занималось нефтью. Но всегда продавало нефть, и лишь дважды был отмечен случай бартера. Нефть пошла в Чехию в обмен на партию стрелкового оружия, которое чехи направили в Африку.
Похоже, с президентом нужно срочно распроститься.
И еще одна рокировка в этой истории смущала Ису. В заметке было сказано, что «российские предприниматели» в течение десяти лет занимались торговлей оружием с Африкой в обмен на бриллианты.
На самом деле лишь одна партия оружия ушла в ЮАР — в основном военная электроника, в обмен на сырые алмазы (журналист, автор заметки, мог и не отличать сырые алмазы от обработанных — бриллиантов).
И тут Иса забрел во владения Барончика. При всей женственности и внешнем безволии, Барончик был весьма жестоким конкурентом. Назимов это хорошо знал. Они встречались, хотя и нечасто. Иса являлся президентом Клуба «ЕвроТОТО». Барончик — вице-президентом. Не встречаться, хотя бы изредка, было невозможно. Но, мягко говоря, взаимной симпатии между ними так и не возникло.
А один раз возник и конфликт. Как раз тогда, когда партия электронной аппаратуры пошла из России через Болгарию в ЮАР в обмен на сырые алмазы. Которые потом, весьма конфиденциально, были с хорошей прибылью перепроданы в Нидерланды, амстердамскому ювелирному магнату Гуго Рейсдалю.
Уже погрузившись в теплые воды джакузи, Назимов принял решение: президента РАО ЭСМО убрать, даже если он не виновен в сливе информации, то засвечен прокуратурой и потому опасен как носитель информации.
А Барончику нужно дать понять, что с Исой шутить опасно...
Барончик должен в ближайшее время потерять столько же, сколько он сам, Иса, потерял в Болгарии, — 200 «лимонов зелени», и — не меньше!
ГЛАВА 11
— За десять тысяч баксов я пронесу ваш груз в самолет. Это не фокус. В Якутске нас шмонают, даже членов экипажа, а вот в Хабаровске — нет. У вас в этой посылке не алмазы сырые, случайно? — хохотнул худощавый юркий человечек, бортрадист самолета, следующего по маршуруту Хабаровск-Москва.
— Нет, нет, — заверили его два интеллигентного вида молодых человека, похожих на «итээровцев». — Это панты марала. Но если нашу посылку вдруг обнаружат... Сами знаете, частная торговля пантами запрещена.
— Да вряд ли. Сейчас в Аэрофлоте такой бардак... Если только по наводке. На вас кто-нибудь из ваших же друзей настучать может?
— Из наших — исключено.
— Ну, да не мое это дело. Раз просите и хорошо платите, я вам помогу, что бы вы ни переправляли в Москву, даже если и сырые алмазы, — хитро усмехнулся бортрадист. — Значится, главное — в Москве.
— Да, главное в Москве.
— Тогда поступим так. Вы даете мне еще столько же...
— Но... — попытался возразить один из «инженеров».
— Не перебивайте, слушайте дальше. Вы, повторяю, даете мне еще десять тысяч баксов. А я гарантирую вам без проблем получение вашего груза в Москве, минуя аэропорт.
— А что, это правда, что в аэропортах Якутска и Москвы стоят специальные «детекторы», позволяющие обнаружить сырые алмазы, золотой песок, самородки, бриллианты, даже хорошо упакованные? — спросил один «инженер».
— Да, неужели наука и это «превзошла»? — заинтересовался второй.
— Вам-то чего волноваться? — дробно рассмеялся бортрадист. — На панты маралов никакая аппаратура не сработает.
— Конечно, конечно, на панты — не сработает, — вытер пот со лба первый «инженер».
— Так согласны?
— Нам бы посоветоваться, — робко заметил второй.
— Панты ваши, с кем советоваться? — удивился летчик.
— Действительно, — нервно рассмеялся первый «инженер». — Чего тут советоваться. Мы согласны.
— Поступим так. В аэропорту Хабаровска вы даете мне свой груз, а я...
— Это слишком большой риск, — неуверенно протянул первый «инженер». — Нельзя ли как-то иначе...
— А чего вам бояться? Вы же летите моим рейсом.
— И все-таки...
— Хорошо, раскрываю вам свою «кухню». Я или, раз вам хочется сделать это самим, вы заходите в туалет и сбрасываете груз в отверстие.
— Я думал, то, что сбрасывается в туалет, потом распыляется в воздухе.
— Ну ты наивняк. Чтоб потом брызги дерьма сыпались на головы гражданам.
— Так высота же какая... Все в туман превратится.
— "Сиреневый туман..." — дурашливо пропел радист. — «Над нами проплывает...» Нет, ребята. Все проще и прозаичнее. Ваши «кало» поступают в накопитель. Который затем в аэропорту приписки опорожняется в специальном месте. И я это место знаю.
— Но как его найти? Вернее, как в этом месте найти наш контейнер? Нам что же, потом неделю разгребать все это дерьмо?
— Ну почему неделю? В свежем сливе накопителя разобраться нетрудно. Вы зря так думаете, что пассажиры рейса Хабаровск — Москва такие уж «результативные». Вполне можно найти. Честно говоря, я этим делом ведь не первый год занимаюсь. Кладем ваш груз в металлический контейнер. Если пассажир понесет — зафонит, могут проверить. А нас, экипаж, не проверяют. И потом...
— А, понял, — обрадовался второй «инженер», — миноискателем...
— Точно. Ну как, договорились?
Они договорились. Выхода у «инженеров» не было. Неожиданно «курьер», майор милиции, обычно вывозивший груз сырых алмазов из Якутска, привезенных военным транспортом в Хабаровск и переправляемых после этого в Москву, слег с острым аппендицитом. А время не ждало. У Барончика была суровая репутация — он жестоко наказывал тех, кто не выполнял его задания. Две «шестерки»-"инженеры" и должны были доставить груз стоимостью около 200 миллионов долларов в Москву. Далее путь груза пролегал через подмосковный аэропорт «Стрельники» на военную базу ВО в Грузии. А уже оттуда — Аджария, Турция и — Париж. Где груз, правда, тоже не задерживался, а шел в Амстердам на огранку, в умелые руки ювелиров торгового дома Гуго Рейсдаля.
Через час старший «инженер» уже докладывал контрагенту в Москве, что «вопрос транспортировки рыбы» решен, груз отправляется по железной дороге в холодильных камерах, за сохранность партии рыбы можно не беспокоиться. Встречать не надо. Он вылетает рейсом Хабаровск — Москва через три часа и сам встретит груз. Доставку на «склады» он гарантирует.
В это время оставленный без присмотра старшего «инженера» младший в этой связке тоже говорил по телефону. И тоже с контрагентом в Москве. Но о чем он говорил и с кем, ни «старший инженер», ни кто бы то ни было другой не знали. Потому что говорил младшенький с сотового телефона из закрытого на ремонт дамского туалета железнодорожного вокзала.
Но, видимо, оба дозвонились. И когда встретились, на лицах обоих «инженеров» светилось удовлетворение от хорошо проделанной работы.
В аэропорту все прошло гладко. При посадке металлическая коробка зафонила. Но старший «инженер», призвав на помощь все свое самообладание, спокойно вытащил коробку из кожаной сумки и продемонстрировал верхнюю часть содержимого офицеру службы безопасности: сверху в коробке лежали невинные образцы камней, собранных в крае «геологом» из Москвы. Офицер службы безопасности остался удовлетворен осмотром. Его задача была — не пропустить на борт оружие.
Когда погасли огни «пристегнуть ремни», старший «инженер» вытер холодный пот и как сомнамбула двинулся в сторону туалета. Забыв, что дверь открывается внутрь, он поначалу страстно стал рвать дверь туалета с надписью «свободно» на себя. Почувствовав на плече чью-то руку, испуганно обернулся. Это была стюардесса, посоветовавшая:
— От себя, пожалуйста.
— Чего? — не понял тот.
— Дверь открывается от себя, вот так, она как бы складывается.
Старший «инженер» вошел в туалет, справил малую нужду. И, перекрестившись хотя и был неверующим, осторожно опустил контейнер в круглое отверстие. Затем спустил воду. В животе стало холодно и пусто. Если его «кинули», то 200 миллионов баксов ему никто не простит. Тем более — босс. «Инженер» все еще не верил, что контейнер опустился на железное дно накопителя. Ему казалось, что сейчас якутские сырые алмазы из раскрывшегося в воздухе на высоте десяти тысяч метров контейнера рассыпались по всему небу, превратившись в звезды. Потом он решил, что образ слишком поэтический, — сырые алмазы вовсе не так красивы и блестящи, как обработанные бриллианты. Но страшно было до того, что «инженер» почувствовал резь в животе и неудержимое желание облегчиться.
Однако когда курьер представил себе, что контейнер не провалился в никуда, в бездонное небо, а лежит в еще пустом «накопителе», а сверху он... На груз алмазов ценой в 200 миллионов долларов... Он призвал всю свою волю и удержал порыв.
— Все в порядке? — спросил его младший «инженер».
— Конечно. А как еще могло быть? — спокойно ответил старший.
Чемоданов у них не было. Так что не было и нужды ждать багаж. Вскоре после недолгого, но нервного ожидания к ним подошел бортрадист.
— Не спешите. На снятие и опорожнение накопителя нужно время. А светиться там до того, как это произойдет, опасно.
— Да-да, конечно, — согласились оба.
Час они нервно курили, стараясь дребезжанием коленных суставов не привлекать внимание пассажиров, а главное, работников аэропорта.
Наконец из толпы снова появился бортрадист.
— Пошли, — дал он команду и, не оглядываясь, направился к двери, ведущей в служебные помещения. Следуя за ним, «инженеры» вскоре вышли из здания аэропорта, сели в грузовой кар для перевозки багажа, вернее, встали на его железную покарябанную тысячами чемоданов стальную спину и отправились к накопителю.
В огороженном пространстве выделялась куча свежего дерьма с мелькавшими там и сям белыми пятнами кусков сжатой туалетной бумаги.
Бортрадист натянул предусмотрительно захваченные резиновые сапоги, взял в руки миноискатель на длинной ручке и, с трудом удерживая его в руках, стал шарить по поверхности.
Писк не заставил себя ждать.
Запомнив место, давшее сигнал, радист взял в руки шест с закрепленным на нем магнитом и стал тыкать им в нужное место. Почувствовав, что шест явно отяжелел, он медленно поднял его вверх.
— Есть контакт, — весело крикнул он «инженерам», заметившим, как и он, что к магниту присосался вожделенный контейнер.
Обтерев находку заранее прихваченной ветошью, бортрадист торжественно передал ее «инженерам».
— Прошу. Теперь можно и остаток суммы, — ухмыльнулся он.
— С остатком можно и повременить, — заметил один из трех крутоплечих парней, вдруг материализовавшихся из опустившихся на аэродром сумерек.
— Чего-чего? Не понял... — пробормотал бортрадист, мгновенно осознавший, тем не менее, в ту же секунду, как увидел этих троих, что его годами налаженный бизнес дал заметную трещину. Он всегда этого боялся. Не столько даже, что его заметут менты, — и в тюрьме люди живут, — сколько того, что когда-нибудь нарвется на крутую бригаду, которая не любит оставлять следы. Так и вышло, блин!
— Я говорю, с остатком можно повременить, — повторил бугай.
— Это еще почему? — пытался удержать ситуацию радист. — Мы же договорились.
— На каждый договор бывает приговор, — хмуро пошутил бугай. — У вас все в порядке? — спросил он старшего «инженера».
— Да, — пролепетал тот, страстно прижимая к груди контейнер с алмазами.
— Ну, тогда будем заканчивать, — бугай повернулся к радисту.
— Нет, я все-таки не понимаю, — дрожащим голосом заверещал тот.
— Сейчас поймешь. Давайте, пацаны, заканчивайте.
Два бугая подошли к радисту с двух сторон, взяли его под руки и чуть приподняли так, что ноги незадачливого контрабандиста засучили в воздухе. Потом они сделали резкое движение вниз, и голова бортрадиста исчезла в зловонном месиве накопителя. Ноги еще сучили в воздухе какие-то короткие мгновения. Но недолго.
— Мы вас подвезем, — предложил бугай.
— Не надо, мы сами, — испуганно, по сути дела, автоматически отказался старший «инженер», понимая, что не он решает.
— Мы вас отвезем, — веско повторил бугай, и, не оглядываясь, уверенный, что его «шестерки» проследят за процессом, двинулся в темноту.
...Полковник Зайцев ждал курьеров на снятой квартире в Марьиной Роще.
Бугаи доставили груз и курьеров прямо в квартиру.
Зайцев хмуро оглядел парочку. Они ему не понравились, но его симпатии или антипатии к делу отношения не имели. Курьеры выполнили свою работу.
— Привезли? — для формы спросил он, принимая в руки контейнер с грузом.
— Так точно, — почему-то по-военному и в унисон ответили «инженеры».
— Молодцы, — вяло похвалил Зайцев, открывая контейнер.
— Это что, — не меняя спокойно-хмурой интонации, спросил он, вываливая содержимое контейнера на расстеленную на лакированной поверхности письменного стола газетку.
На газетку сперва выпали кусочки камней — кварцы, граниты, куски серой и бурой породы, а затем посыпался самый обычный мелкий морской песок. А может и не морской. Но точно — песок.
— Песок? — спросил холодно полковник Зайцев.
— Песок, — холодея согласился старший «инженер».
Младший вдруг резко рванулся к двери. Но был без особых усилий остановлен бугаями полковника.
— Как объясните?
Старший инженер стал что-то путано объяснять про то, как сам лично проверил груз, как сам лично спустил его в самолетном гальюне, как сам лично взял его из рук радиста у накопителя.
Зайцев смотрел как бы на него, но как бы и сквозь него.
Оба курьера были уже вычеркнуты им из списков живых.
— Прокол, — печально ответил полковник сам себе. — Не надо, — остановил он старшего бугая, вывернувшего руки младшему «инженеру». — Они ничего не знают. Это не они. Так аккуратно эти фраера не смогли бы сработать. Будем думать.
— А с ними что? — спросил старший бугай.
— В расход.
Когда горе-курьеров топили в ванной, они даже не сопротивлялись. Трупы бросили в Москва-реку. Вряд ли кто будет сравнивать состав воды, попавшей в легкие и вызвавшей смерть, с составом воды в той части Москва-реки, в которой их выловят. Конечно, вода из водопровода отличается от воды в реке, но стояло жаркое лето, тела «инженеров» нашли в трусах, в крови — большое количество алкоголя, — кому будет охота заниматься трупами двух пьяных парней без документов?
Через час после приведенного выше разговора Барончик уже знал о потере 200 миллионов долларов.
И знал, кого ему подозревать.
Иса же в это время думал, кому лучше отдать приобретенный таким причудливым образом груз сырых алмазов, — то ли переправить его в ЮАР, то ли сдать конкуренту Гуго Рейсдаля в Амстердаме — Харменсу ван Бидену. И еще он думал над тем, как странно погиб директор РАО ЭСМО Юрий Писунов. Перед Назимовым лежала свежая газета из России: «Нефть дурно пахнет».
«В Клинском районе Подмосковья убит президент нефтеторговой фирмы Юрий Иванович Писунов. Трупы 50-летнего бизнесмена и его 48-летней жены со множественными ножевыми ранениями были обнаружены на даче в поселке „Некрасовка“. Ранее при попытке кражи из московской квартиры Ю. Писунова вневедомственной охраной ГУВД столицы были задержаны два жителя Молдавии. По предварительной версии следствия задержанные, которые занимались ремонтом дач, убили Ю. Писунова и его жену и похитили ключи, чтобы ограбить квартиру».
— Грамотно Зверев сработал, — подумал Иса.
ГЛАВА 12
Седой элегантный господин в сером костюме, бордовом галстуке, эффектно дополненном таким же платочком в кармане пиджака, сидел у окна и равнодушно смотрел на проносящийся за окном пейзаж.
Конечно, быстрее было бы самолетом. Но, как ни парадоксально, летая по воздуху, неизбежно оставляешь следы. А в поезде проводник в лучшем случае запомнит общие внешние черты — серый изящный костюм, седые волосы, бордовый галстук, приветливые манеры.
На самом деле бывший солдат Иностранного легиона Поль Верду, во-первых, не отличался в жизни элегантными манерами и приветливым взглядом (хотя и мог какое-то время изображать такого господина), не терпел костюмы, галстуки, белые рубашки, предпочитая небрежно-спортивную форму одежды.
Поезд набирал скорость на ровной местности. За окнами горы сменялись горами, спускались по склонам виноградники. Поезд пересекал зону Кьянти, славящуюся своим легким вином.
Позади остался Кастильоне — маленький городок, расположенный на обрывистом холме. Его башни и кампани?ли четко вырисовывались на фоне неба.
Тоскана осталась позади. Пейзаж Умбрии был более плавен. Поезд долго шел по берегу Тразименского озера. Потом показался Орвьето, расположенный на высокой горе, где стены домов обрывались прямо в пропасть.
— Красиво, не правда ли? — повернулась к нему дотоле демонстрировавшая лишь изящный профиль соседка.
— Необычайно, — любезно согласился Поль.
На самом деле ему были глубоко безразличны и эта красивая дама (никогда не путать дело с бездельем — был один из его девизов), и маленькая бурная речка, куда-то торопящаяся метрах в ста от железнодорожного полотна.
— Это Тибр, — пояснила соседка. — Удивительно, здесь он такой маленький.
— Да, удивительно, — любезно согласился Поль, сморщив в улыбке обожженное африканским солнцем лицо.
Ситуация складывалась простая и одновременно сложная. Волей случая, в результате жеребьевки, сегодня в Риме встречались московский «Спартак» — команда с хорошей репутацией в Европе, но не из фаворитов «ЕвроТОТО» — и никому неизвестная римская команда второго дивизиона «РимСпорто», которая если и была чем-то отмечена, так только тем, что ее владелец местный фабрикант Тино Пинетти недавно купил для своей команды очень приличного нападающего, аргентинца с далекими итальянскими корнями по прозвищу «Тутти».
Но у «Спартака», и так имевшего хорошо сбалансированный состав, совсем недавно, кроме уже проявившего себя Робсона, появился новый бразилец, талантливый и честолюбивый Маркус.
Тысячи римских тиффози волновал вопрос: кто окажется результативнее, Маркус или «Тутти».
Верду же волновало другое: что лучше: убрать Маркуса или не дать выступить в матче Робсону? Ранее в его плане фигурировал еще и Тихонов, но он облегчил задачу наемнику, незадолго до матча неожиданно покинув команду. В России об этом говорили много, но Поля сие уже не волновало. Этот стремительный паренек с короткой стрижкой ему даже нравился. Ничего личного. Он убрал бы его, если бы этого потребовали интересы дела. Ему порученного дела. А так — нет его, и слава Богу.
За окнами вагона появился Лациум. Горы отступили вдаль. По мере приближения к Риму пейзаж становился все более свободным и спокойным, без резких линий и рваных ритмов.
— Проще всего было бы добавить в пищу спартаковцев слабительного, — усмехнулся себе под нос Верду.
— Я с вами согласна, — прощебетала соседка. — Действительно забавная роспись.
Поль, вежливо кивнув, продолжал улыбаться. Это было бы смешно. Но сия акция легко раскрывается. Результаты матча будут аннулированы. Да и подобраться к системе питания футболистов будет непросто, — их тренер крайне осторожен.
Все, значит все.
Выбора у Зверева не было.
Так он стал правой рукой босса. Левой был Орест Яковлевич Нечаев. Вдвоем они обеспечивали прикрытие основных интересов Исы в России...
— Все ли прошло гладко? — спросил низким голосом Иса.
Сколько раз он давал себе слово не пить слишком холодную воду в жаркие дни. Голос садится.
— Да, если не считать, что чистильщик умерла, — ответил Зверев.
— Сама? — удивился босс.
— Сама. Впрочем, это было запланировано и входило в сценарий, неожиданность лишь в том, что это произошло чуть ранее намеченного срока, — уточнил бывший полковник.
— Есть ли хоть какая-то вероятность того, что о прогнозе узнает кто-либо?
— Нет.
— Вы знаете, что меня прежде всего интересует Барончик?
— Знаю. Но все следы гадания уничтожены.
— Хорошо, — кивнул босс. — Второй вопрос. Вам и Нечаеву было поручено перепроверить прогноз у математиков. Какова в принципе вероятность выигрыша интересующей меня команды, тем более с конкретным счетом?
— Да, мы вышли на профессора Сорбонны, некоего венгра Имре Маттиаша, — продолжил доклад Зверев. — Он специалист в такого рода расчетах. Его ответ — вероятность очень велика.
— Как себя чувствует профессор после прогноза?
— Как может себя чувствовать 80-летний человек, день назад скончавшийся от гипертонического криза?
— А что сказала судмедэкспертиза? — нахмурился босс.
— Подтвердила диагноз, — усмехнулся помощник.
— Ну что ж... Проделанная работа меня удовлетворяет. Конец связи.
Иса, не снимая теплого халата, прошелся по кабинету. Естественно, в огромных апартаментах Назимова были установлены кондиционеры и освежители воздуха, которые не только летом, но и зимой поддерживали постоянный комфортный климат. Температура была подобрана специалистами, но Исе, при всей его хорошей физической форме, она казалась заниженной. С медиками он никогда не спорил, но дома не вылезал из белого махрового халата. Особенно если был один. А один дома Назимов был чаще всего. Женщины приходили и уходили. Прислуга вообще была абсолютно незаметна. Деловые же партнеры ждали его в офисе, как и сотрудники. Лишь срочные дела Иса позволял себе решать из дома по телефону.
Из срочных дел на сегодня оставалось еще два.
На рабочем столе лежала «Ле Монд» с отчеркнутой секретарем заметкой. В обведенном красным фломастером тексте значилось: "Пятеро российских предпринимателей, выдворенных четыре дня назад из Болгарии, инвестировали в эту страну огромное количество «подозрительных денег» с целью их отмывания.
Об этом заявил руководитель болгарской Национальной службы безопасности генерал Атанас Атанасов. По его утверждению, российские граждане, лишенные права въезда в Болгарию в течение десяти лет, занимались торговлей оружием, которое они продавали в африканские страны в обмен на бриллианты. Как утверждает высокопоставленный чиновник из Национальной службы безопасности, близкий к генералу Атанасову, есть основание предполагать, что за этими российскими предпринимателями стоит некий французский бизнесмен российского происхождения. Имя его не называется в интересах проводимого расследования..."
Иса поежился. Убытки были ощутимые. Не драматические, но ощутимые. Он всегда строил свой бизнес как подводную лодку: если затопит один отсек, лодка не потеряет плавучесть.
Но денег было жаль. Сколько там заблокировано теперь на болгарских счетах? Миллионов 200 долларов...
Но это волновало Ису во вторую очередь, — деньги как наживаются, так и уходят. И в своих стратегических планах он всегда делал скидку на непредвиденные расходы. Инцидент в Болгарии был из этой серии.
Волновало его другое.
Во-первых, кто «сдал» его «пятерку» в Софии? Там же были куплены все, кто был нужен. Кроме Атанасова. Но у генерала должны быть неопровержимые улики против людей Назимова. Так просто такие деньги не «замораживаются». Пятерых «российских предпринимателей», на деле же грамотных посредников, не более того, теперь следовало убрать как отработанный материал. Это однозначно. Сомнение вызывало не это...
Как сообщил Назимову его российский «резидент», бывший полковник ФСБ Ю.Н. Травников, незадолго до истории в Софии был арестован Московской областной прокуратурой президент фирмы РАО ЭСМО, человек Исы. Но через неделю он был выпущен под подписку о невыезде. Если бы прокуратура располагала сведениями о масштабе перекачки российской нефти РАО ЭСМО через Литву в Нидерланды, если бы знало, сколько в результате денег через офшоры оседает на счетах Исы, президента так скоро бы не выпустили. Скорее всего, взяли старика «на понт». И он мог «сдать» им что-то, напрямую не отражающееся на его пенитенциарном будущем. Например, людей, представляющих интерес для следователей, но связанных с президентом не напрямую, так, чтобы ему в этом случае следствие ничего бы инкриминировать не могло.
РАО ЭСМО постоянно занималось нефтью. Но всегда продавало нефть, и лишь дважды был отмечен случай бартера. Нефть пошла в Чехию в обмен на партию стрелкового оружия, которое чехи направили в Африку.
Похоже, с президентом нужно срочно распроститься.
И еще одна рокировка в этой истории смущала Ису. В заметке было сказано, что «российские предприниматели» в течение десяти лет занимались торговлей оружием с Африкой в обмен на бриллианты.
На самом деле лишь одна партия оружия ушла в ЮАР — в основном военная электроника, в обмен на сырые алмазы (журналист, автор заметки, мог и не отличать сырые алмазы от обработанных — бриллиантов).
И тут Иса забрел во владения Барончика. При всей женственности и внешнем безволии, Барончик был весьма жестоким конкурентом. Назимов это хорошо знал. Они встречались, хотя и нечасто. Иса являлся президентом Клуба «ЕвроТОТО». Барончик — вице-президентом. Не встречаться, хотя бы изредка, было невозможно. Но, мягко говоря, взаимной симпатии между ними так и не возникло.
А один раз возник и конфликт. Как раз тогда, когда партия электронной аппаратуры пошла из России через Болгарию в ЮАР в обмен на сырые алмазы. Которые потом, весьма конфиденциально, были с хорошей прибылью перепроданы в Нидерланды, амстердамскому ювелирному магнату Гуго Рейсдалю.
Уже погрузившись в теплые воды джакузи, Назимов принял решение: президента РАО ЭСМО убрать, даже если он не виновен в сливе информации, то засвечен прокуратурой и потому опасен как носитель информации.
А Барончику нужно дать понять, что с Исой шутить опасно...
Барончик должен в ближайшее время потерять столько же, сколько он сам, Иса, потерял в Болгарии, — 200 «лимонов зелени», и — не меньше!
ГЛАВА 11
ОТВЕТНЫЙ УДАР
"...Спартак уже успел расположить свои войска для атаки и вскоре началось сражение.
Жестокий и кровопролитный бой длился до самого вечера. Римляне сражались храбро, мужественно и делали все, что могли, но на закате солнца они потерпели полное поражение и отступили в беспорядке. Первой бросилась их преследовать пехота гладиаторов, которая, врубаясь в ряды бегущих римлян, уничтожала их. Пехота гналась за отступающими, пока римляне, у которых от страха как будто выросли крылья, не оставили своих преследователей далеко позади. Тогда Спартак приказал трубить отбой, и едва пехота гладиаторов покинула поле битвы, как их кавалерия кинулась во весь опор за толпами беглецов и принялась крошить их..."
— За десять тысяч баксов я пронесу ваш груз в самолет. Это не фокус. В Якутске нас шмонают, даже членов экипажа, а вот в Хабаровске — нет. У вас в этой посылке не алмазы сырые, случайно? — хохотнул худощавый юркий человечек, бортрадист самолета, следующего по маршуруту Хабаровск-Москва.
— Нет, нет, — заверили его два интеллигентного вида молодых человека, похожих на «итээровцев». — Это панты марала. Но если нашу посылку вдруг обнаружат... Сами знаете, частная торговля пантами запрещена.
— Да вряд ли. Сейчас в Аэрофлоте такой бардак... Если только по наводке. На вас кто-нибудь из ваших же друзей настучать может?
— Из наших — исключено.
— Ну, да не мое это дело. Раз просите и хорошо платите, я вам помогу, что бы вы ни переправляли в Москву, даже если и сырые алмазы, — хитро усмехнулся бортрадист. — Значится, главное — в Москве.
— Да, главное в Москве.
— Тогда поступим так. Вы даете мне еще столько же...
— Но... — попытался возразить один из «инженеров».
— Не перебивайте, слушайте дальше. Вы, повторяю, даете мне еще десять тысяч баксов. А я гарантирую вам без проблем получение вашего груза в Москве, минуя аэропорт.
— А что, это правда, что в аэропортах Якутска и Москвы стоят специальные «детекторы», позволяющие обнаружить сырые алмазы, золотой песок, самородки, бриллианты, даже хорошо упакованные? — спросил один «инженер».
— Да, неужели наука и это «превзошла»? — заинтересовался второй.
— Вам-то чего волноваться? — дробно рассмеялся бортрадист. — На панты маралов никакая аппаратура не сработает.
— Конечно, конечно, на панты — не сработает, — вытер пот со лба первый «инженер».
— Так согласны?
— Нам бы посоветоваться, — робко заметил второй.
— Панты ваши, с кем советоваться? — удивился летчик.
— Действительно, — нервно рассмеялся первый «инженер». — Чего тут советоваться. Мы согласны.
— Поступим так. В аэропорту Хабаровска вы даете мне свой груз, а я...
— Это слишком большой риск, — неуверенно протянул первый «инженер». — Нельзя ли как-то иначе...
— А чего вам бояться? Вы же летите моим рейсом.
— И все-таки...
— Хорошо, раскрываю вам свою «кухню». Я или, раз вам хочется сделать это самим, вы заходите в туалет и сбрасываете груз в отверстие.
— Я думал, то, что сбрасывается в туалет, потом распыляется в воздухе.
— Ну ты наивняк. Чтоб потом брызги дерьма сыпались на головы гражданам.
— Так высота же какая... Все в туман превратится.
— "Сиреневый туман..." — дурашливо пропел радист. — «Над нами проплывает...» Нет, ребята. Все проще и прозаичнее. Ваши «кало» поступают в накопитель. Который затем в аэропорту приписки опорожняется в специальном месте. И я это место знаю.
— Но как его найти? Вернее, как в этом месте найти наш контейнер? Нам что же, потом неделю разгребать все это дерьмо?
— Ну почему неделю? В свежем сливе накопителя разобраться нетрудно. Вы зря так думаете, что пассажиры рейса Хабаровск — Москва такие уж «результативные». Вполне можно найти. Честно говоря, я этим делом ведь не первый год занимаюсь. Кладем ваш груз в металлический контейнер. Если пассажир понесет — зафонит, могут проверить. А нас, экипаж, не проверяют. И потом...
— А, понял, — обрадовался второй «инженер», — миноискателем...
— Точно. Ну как, договорились?
Они договорились. Выхода у «инженеров» не было. Неожиданно «курьер», майор милиции, обычно вывозивший груз сырых алмазов из Якутска, привезенных военным транспортом в Хабаровск и переправляемых после этого в Москву, слег с острым аппендицитом. А время не ждало. У Барончика была суровая репутация — он жестоко наказывал тех, кто не выполнял его задания. Две «шестерки»-"инженеры" и должны были доставить груз стоимостью около 200 миллионов долларов в Москву. Далее путь груза пролегал через подмосковный аэропорт «Стрельники» на военную базу ВО в Грузии. А уже оттуда — Аджария, Турция и — Париж. Где груз, правда, тоже не задерживался, а шел в Амстердам на огранку, в умелые руки ювелиров торгового дома Гуго Рейсдаля.
Через час старший «инженер» уже докладывал контрагенту в Москве, что «вопрос транспортировки рыбы» решен, груз отправляется по железной дороге в холодильных камерах, за сохранность партии рыбы можно не беспокоиться. Встречать не надо. Он вылетает рейсом Хабаровск — Москва через три часа и сам встретит груз. Доставку на «склады» он гарантирует.
В это время оставленный без присмотра старшего «инженера» младший в этой связке тоже говорил по телефону. И тоже с контрагентом в Москве. Но о чем он говорил и с кем, ни «старший инженер», ни кто бы то ни было другой не знали. Потому что говорил младшенький с сотового телефона из закрытого на ремонт дамского туалета железнодорожного вокзала.
Но, видимо, оба дозвонились. И когда встретились, на лицах обоих «инженеров» светилось удовлетворение от хорошо проделанной работы.
В аэропорту все прошло гладко. При посадке металлическая коробка зафонила. Но старший «инженер», призвав на помощь все свое самообладание, спокойно вытащил коробку из кожаной сумки и продемонстрировал верхнюю часть содержимого офицеру службы безопасности: сверху в коробке лежали невинные образцы камней, собранных в крае «геологом» из Москвы. Офицер службы безопасности остался удовлетворен осмотром. Его задача была — не пропустить на борт оружие.
Когда погасли огни «пристегнуть ремни», старший «инженер» вытер холодный пот и как сомнамбула двинулся в сторону туалета. Забыв, что дверь открывается внутрь, он поначалу страстно стал рвать дверь туалета с надписью «свободно» на себя. Почувствовав на плече чью-то руку, испуганно обернулся. Это была стюардесса, посоветовавшая:
— От себя, пожалуйста.
— Чего? — не понял тот.
— Дверь открывается от себя, вот так, она как бы складывается.
Старший «инженер» вошел в туалет, справил малую нужду. И, перекрестившись хотя и был неверующим, осторожно опустил контейнер в круглое отверстие. Затем спустил воду. В животе стало холодно и пусто. Если его «кинули», то 200 миллионов баксов ему никто не простит. Тем более — босс. «Инженер» все еще не верил, что контейнер опустился на железное дно накопителя. Ему казалось, что сейчас якутские сырые алмазы из раскрывшегося в воздухе на высоте десяти тысяч метров контейнера рассыпались по всему небу, превратившись в звезды. Потом он решил, что образ слишком поэтический, — сырые алмазы вовсе не так красивы и блестящи, как обработанные бриллианты. Но страшно было до того, что «инженер» почувствовал резь в животе и неудержимое желание облегчиться.
Однако когда курьер представил себе, что контейнер не провалился в никуда, в бездонное небо, а лежит в еще пустом «накопителе», а сверху он... На груз алмазов ценой в 200 миллионов долларов... Он призвал всю свою волю и удержал порыв.
— Все в порядке? — спросил его младший «инженер».
— Конечно. А как еще могло быть? — спокойно ответил старший.
Чемоданов у них не было. Так что не было и нужды ждать багаж. Вскоре после недолгого, но нервного ожидания к ним подошел бортрадист.
— Не спешите. На снятие и опорожнение накопителя нужно время. А светиться там до того, как это произойдет, опасно.
— Да-да, конечно, — согласились оба.
Час они нервно курили, стараясь дребезжанием коленных суставов не привлекать внимание пассажиров, а главное, работников аэропорта.
Наконец из толпы снова появился бортрадист.
— Пошли, — дал он команду и, не оглядываясь, направился к двери, ведущей в служебные помещения. Следуя за ним, «инженеры» вскоре вышли из здания аэропорта, сели в грузовой кар для перевозки багажа, вернее, встали на его железную покарябанную тысячами чемоданов стальную спину и отправились к накопителю.
В огороженном пространстве выделялась куча свежего дерьма с мелькавшими там и сям белыми пятнами кусков сжатой туалетной бумаги.
Бортрадист натянул предусмотрительно захваченные резиновые сапоги, взял в руки миноискатель на длинной ручке и, с трудом удерживая его в руках, стал шарить по поверхности.
Писк не заставил себя ждать.
Запомнив место, давшее сигнал, радист взял в руки шест с закрепленным на нем магнитом и стал тыкать им в нужное место. Почувствовав, что шест явно отяжелел, он медленно поднял его вверх.
— Есть контакт, — весело крикнул он «инженерам», заметившим, как и он, что к магниту присосался вожделенный контейнер.
Обтерев находку заранее прихваченной ветошью, бортрадист торжественно передал ее «инженерам».
— Прошу. Теперь можно и остаток суммы, — ухмыльнулся он.
— С остатком можно и повременить, — заметил один из трех крутоплечих парней, вдруг материализовавшихся из опустившихся на аэродром сумерек.
— Чего-чего? Не понял... — пробормотал бортрадист, мгновенно осознавший, тем не менее, в ту же секунду, как увидел этих троих, что его годами налаженный бизнес дал заметную трещину. Он всегда этого боялся. Не столько даже, что его заметут менты, — и в тюрьме люди живут, — сколько того, что когда-нибудь нарвется на крутую бригаду, которая не любит оставлять следы. Так и вышло, блин!
— Я говорю, с остатком можно повременить, — повторил бугай.
— Это еще почему? — пытался удержать ситуацию радист. — Мы же договорились.
— На каждый договор бывает приговор, — хмуро пошутил бугай. — У вас все в порядке? — спросил он старшего «инженера».
— Да, — пролепетал тот, страстно прижимая к груди контейнер с алмазами.
— Ну, тогда будем заканчивать, — бугай повернулся к радисту.
— Нет, я все-таки не понимаю, — дрожащим голосом заверещал тот.
— Сейчас поймешь. Давайте, пацаны, заканчивайте.
Два бугая подошли к радисту с двух сторон, взяли его под руки и чуть приподняли так, что ноги незадачливого контрабандиста засучили в воздухе. Потом они сделали резкое движение вниз, и голова бортрадиста исчезла в зловонном месиве накопителя. Ноги еще сучили в воздухе какие-то короткие мгновения. Но недолго.
— Мы вас подвезем, — предложил бугай.
— Не надо, мы сами, — испуганно, по сути дела, автоматически отказался старший «инженер», понимая, что не он решает.
— Мы вас отвезем, — веско повторил бугай, и, не оглядываясь, уверенный, что его «шестерки» проследят за процессом, двинулся в темноту.
...Полковник Зайцев ждал курьеров на снятой квартире в Марьиной Роще.
Бугаи доставили груз и курьеров прямо в квартиру.
Зайцев хмуро оглядел парочку. Они ему не понравились, но его симпатии или антипатии к делу отношения не имели. Курьеры выполнили свою работу.
— Привезли? — для формы спросил он, принимая в руки контейнер с грузом.
— Так точно, — почему-то по-военному и в унисон ответили «инженеры».
— Молодцы, — вяло похвалил Зайцев, открывая контейнер.
— Это что, — не меняя спокойно-хмурой интонации, спросил он, вываливая содержимое контейнера на расстеленную на лакированной поверхности письменного стола газетку.
На газетку сперва выпали кусочки камней — кварцы, граниты, куски серой и бурой породы, а затем посыпался самый обычный мелкий морской песок. А может и не морской. Но точно — песок.
— Песок? — спросил холодно полковник Зайцев.
— Песок, — холодея согласился старший «инженер».
Младший вдруг резко рванулся к двери. Но был без особых усилий остановлен бугаями полковника.
— Как объясните?
Старший инженер стал что-то путано объяснять про то, как сам лично проверил груз, как сам лично спустил его в самолетном гальюне, как сам лично взял его из рук радиста у накопителя.
Зайцев смотрел как бы на него, но как бы и сквозь него.
Оба курьера были уже вычеркнуты им из списков живых.
— Прокол, — печально ответил полковник сам себе. — Не надо, — остановил он старшего бугая, вывернувшего руки младшему «инженеру». — Они ничего не знают. Это не они. Так аккуратно эти фраера не смогли бы сработать. Будем думать.
— А с ними что? — спросил старший бугай.
— В расход.
Когда горе-курьеров топили в ванной, они даже не сопротивлялись. Трупы бросили в Москва-реку. Вряд ли кто будет сравнивать состав воды, попавшей в легкие и вызвавшей смерть, с составом воды в той части Москва-реки, в которой их выловят. Конечно, вода из водопровода отличается от воды в реке, но стояло жаркое лето, тела «инженеров» нашли в трусах, в крови — большое количество алкоголя, — кому будет охота заниматься трупами двух пьяных парней без документов?
Через час после приведенного выше разговора Барончик уже знал о потере 200 миллионов долларов.
И знал, кого ему подозревать.
Иса же в это время думал, кому лучше отдать приобретенный таким причудливым образом груз сырых алмазов, — то ли переправить его в ЮАР, то ли сдать конкуренту Гуго Рейсдаля в Амстердаме — Харменсу ван Бидену. И еще он думал над тем, как странно погиб директор РАО ЭСМО Юрий Писунов. Перед Назимовым лежала свежая газета из России: «Нефть дурно пахнет».
«В Клинском районе Подмосковья убит президент нефтеторговой фирмы Юрий Иванович Писунов. Трупы 50-летнего бизнесмена и его 48-летней жены со множественными ножевыми ранениями были обнаружены на даче в поселке „Некрасовка“. Ранее при попытке кражи из московской квартиры Ю. Писунова вневедомственной охраной ГУВД столицы были задержаны два жителя Молдавии. По предварительной версии следствия задержанные, которые занимались ремонтом дач, убили Ю. Писунова и его жену и похитили ключи, чтобы ограбить квартиру».
— Грамотно Зверев сработал, — подумал Иса.
ГЛАВА 12
РИМСКИЕ КАНИКУЛЫ
"Две блестящие победы, одержанные Спартаком за три дня, прославили его войско, и его имя сделалось еще более грозным и прогремело по всей южной Италии.
Весть о победах Спартака, приукрашенная молвой, уже дошла до Капуи и повергла ее жителей в страх. Появление грозного врага у ворот города вселило ужас в души жителей, требования и угрозы Спартака довершили дело — всех охватила паника..."
Седой элегантный господин в сером костюме, бордовом галстуке, эффектно дополненном таким же платочком в кармане пиджака, сидел у окна и равнодушно смотрел на проносящийся за окном пейзаж.
Конечно, быстрее было бы самолетом. Но, как ни парадоксально, летая по воздуху, неизбежно оставляешь следы. А в поезде проводник в лучшем случае запомнит общие внешние черты — серый изящный костюм, седые волосы, бордовый галстук, приветливые манеры.
На самом деле бывший солдат Иностранного легиона Поль Верду, во-первых, не отличался в жизни элегантными манерами и приветливым взглядом (хотя и мог какое-то время изображать такого господина), не терпел костюмы, галстуки, белые рубашки, предпочитая небрежно-спортивную форму одежды.
Поезд набирал скорость на ровной местности. За окнами горы сменялись горами, спускались по склонам виноградники. Поезд пересекал зону Кьянти, славящуюся своим легким вином.
Позади остался Кастильоне — маленький городок, расположенный на обрывистом холме. Его башни и кампани?ли четко вырисовывались на фоне неба.
Тоскана осталась позади. Пейзаж Умбрии был более плавен. Поезд долго шел по берегу Тразименского озера. Потом показался Орвьето, расположенный на высокой горе, где стены домов обрывались прямо в пропасть.
— Красиво, не правда ли? — повернулась к нему дотоле демонстрировавшая лишь изящный профиль соседка.
— Необычайно, — любезно согласился Поль.
На самом деле ему были глубоко безразличны и эта красивая дама (никогда не путать дело с бездельем — был один из его девизов), и маленькая бурная речка, куда-то торопящаяся метрах в ста от железнодорожного полотна.
— Это Тибр, — пояснила соседка. — Удивительно, здесь он такой маленький.
— Да, удивительно, — любезно согласился Поль, сморщив в улыбке обожженное африканским солнцем лицо.
Ситуация складывалась простая и одновременно сложная. Волей случая, в результате жеребьевки, сегодня в Риме встречались московский «Спартак» — команда с хорошей репутацией в Европе, но не из фаворитов «ЕвроТОТО» — и никому неизвестная римская команда второго дивизиона «РимСпорто», которая если и была чем-то отмечена, так только тем, что ее владелец местный фабрикант Тино Пинетти недавно купил для своей команды очень приличного нападающего, аргентинца с далекими итальянскими корнями по прозвищу «Тутти».
Но у «Спартака», и так имевшего хорошо сбалансированный состав, совсем недавно, кроме уже проявившего себя Робсона, появился новый бразилец, талантливый и честолюбивый Маркус.
Тысячи римских тиффози волновал вопрос: кто окажется результативнее, Маркус или «Тутти».
Верду же волновало другое: что лучше: убрать Маркуса или не дать выступить в матче Робсону? Ранее в его плане фигурировал еще и Тихонов, но он облегчил задачу наемнику, незадолго до матча неожиданно покинув команду. В России об этом говорили много, но Поля сие уже не волновало. Этот стремительный паренек с короткой стрижкой ему даже нравился. Ничего личного. Он убрал бы его, если бы этого потребовали интересы дела. Ему порученного дела. А так — нет его, и слава Богу.
За окнами вагона появился Лациум. Горы отступили вдаль. По мере приближения к Риму пейзаж становился все более свободным и спокойным, без резких линий и рваных ритмов.
— Проще всего было бы добавить в пищу спартаковцев слабительного, — усмехнулся себе под нос Верду.
— Я с вами согласна, — прощебетала соседка. — Действительно забавная роспись.
Поль, вежливо кивнув, продолжал улыбаться. Это было бы смешно. Но сия акция легко раскрывается. Результаты матча будут аннулированы. Да и подобраться к системе питания футболистов будет непросто, — их тренер крайне осторожен.