Млечин Леонид Михайлович. Путин, Буш и война в Ираке

   Российские власти с возмущением отвергли обвинения.
   Министр иностранных дел Игорь Иванов заявил:
   — Россия неукоснительно выполняла все международные обязательства и не поставляла в Ирак никакого оборудования, в том числе и военного, в нарушение санкций ООН.
   Президент Путин в телефонном разговоре с президентом Бушем сказал еще более твердо:
   — Речь идет о бездоказательных публичных утверждениях, способных нанести ущерб отношениям между двумя странами.
   Неизвестно, какой реакции ожидали американцы, но посол Соединенных Штатов в России Александр Вершбоу публично выразил свое разочарование:
   — Мы рассчитывали, что президент Путин подойдет к вопросу со всей серьезностью и во всем разберется.
   Российские корреспонденты обратились за разъяснениями к тем, кому предъявили обвинения.
   Тульские оружейники радостно сообщили:
   — Если бы туляки действительно поставили свои изделия Ираку, то самолеты коалиции не летали бы в небе Ирака; их бы сбивали один за другим. Та же картина могла сложиться и с танками. Бронетехника коалиции не в состоянии защититься от таких противотанковых управляемых ракет, как «Корнет-Э» или «Метис-М»…
   Еще 1 сентября 1990 года советское правительство приняло решение приостановить поставки в Ирак «специмущества» в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН.
   Военные специалисты, однако, обратили внимание на то, что и через двенадцать лет после введения санкций Ирак продолжает использовать советское оружие. Скажем, до последнего времени благополучно летали советские «МиГи».
   Не означает ли это, что Ирак какими-то путями как минимум получал запасные части? Впрочем, он мог прибегнуть к помощи посредников и получать все необходимое через другие арабские страны, которые покупали это оружие в России или в Белоруссии.
   Журнал «Ньюсуик» написал, что ракеты «Корнет-Э» иракцы получили то ли через Украину, то ли через Сирию.
   8 мая Путин приехал в Тулу и побывал в «Конструкторском бюро приборостроения», где ему показали ракетный комплекс «Корнет-Э», попросили помочь в заключении новых контрактов на поставку оружия в страны Ближнего Востока и подарили тульский пряник весом в шестнадцать килограммов.
   — Долго буду есть, — сказал президент, получив подарок.
   Прежним руководителям страны туляки дарили ружья, но Путин, надо понимать, благоразумно отказался от такого символического подарка.
   После окончания боевых действий американские офицеры вытащили на свет божий документы, которые хранились в сейфах иракских спецслужб. Там оказались бумаги, свидетельствующие о контактах между главным управлением разведки Ирака (Даират аль-мухабарат аль-амма) и российской Службой внешней разведки, о сотрудничестве Белоруссии с Саддамом в военной сфере и о вероятных поставках оружия в Ирак.
   Президент Белоруссии Александр Григорьевич Лукашенко сказал, что эти документы ничего не доказывают. Он втолковывал журналистам:
   — Поверьте, мы никогда в Ирак оружие не продавали. Я уверен, что и Россия оружие Ираку не продавала. Если бы было наше оружие в Ираке, там бы война до сих пор продолжалась.
   Правда, он предположил, что в Ирак, возможно, попало оружие, которое Белоруссия продала другим странам, а они переправили его Саддаму…

ИГРЫ С КУРДАМИ

   Американцы сумели предотвратить конфликт на севере страны между курдами и турецкими войсками.
   Турецкое правительство намеревалось ввести десантников в Cеверный Ирак, чтобы взять под контроль этот богатый нефтью район. Американцы сразу запротестовали. Турки заявили, что они не нуждаются в чьем-то разрешении, но войска остановили. Таким образом Вашингтон получил союзника в лице курдских боевых отрядов. А турки были наказаны за то, что не разрешили американским войскам воспользоваться территорией их страны. Посредником между иракскими курдами и турецким правительством стал американский посол по особым поручениям Залмай Халилзаде, афганец по происхождению.
   Курдские боевые формирования на севере Ирака начали боевые действия против правительственных войск. Отряды Патриотического союза Курдистана атаковали группировку воинствующих шиитов «Ансар аль-Ислам» («Сподвижники ислама»), которая заняла сторону Саддама.
   Части американской 173-й воздушно-десантной бригады высадились на территории иракского Курдистана и вместе с курдскими боевыми отрядами атаковали город Киркук. На севере страны был открыт второй фронт…
   Курдов в мире примерно двадцать пять миллионов; это единственный в мире большой народ, не имеющий своего государства. Исторически Курдистан поделен между Турцией, Ираном, Ираком и Сирией.
   Севрский договор между Антантой и Турцией от 10 августа 1920 года (статьи 62 и 64) предусматривал создание независимого курдского государства (на подмандатной Великобритании территории на севере Ирака). Но договор не был никем ратифицирован, кроме Италии. Севрский договор просуществовал недолго. Заменивший его Лозанский договор, подписанный 24 июля 1923 года, закрепил раздел Курдистана между четырьмя странами и уже не предполагал ни автономии, ни, тем более, независимости для курдов.
   Положение курдов в каждой из этих стран разное, но общее одно: их нигде не признают национальным меньшинством, им отказывают не только в политической автономии (хотя они живут компактно), но и в культурной.
   История борьбы курдов за национальное самоопределение — это история поражений. Они не могут расстаться с устаревшими социальными структурами. Они разобщены, раздроблены, разделены на кланы и различные политические организации. Курды-горожане и курды-интеллектуалы слишком отделены от подавляющего большинства курдов-крестьян.
   Они не могут вписаться в существующий в этих странах образ жизни, боясь утраты курдского менталитета. И не теряют надежды на создание Курдистана или, как минимум, на обретение автономии.
   Курды с сожалением замечают, что их считают кочевниками, горцами, скотоводами и земледельцами, не обладающими высокой культурой и национальным самосознанием. В действительности, говорят курды, мы — народ, обладающий богатой и разнообразной культурой, хотя всюду считаемся чужими и вынуждены прозябать на самой нижней ступени социальной лестницы. А чем мы хуже турок, арабов, персов, других народов?
   Курды убеждены, что брошены на произвол судьбы. И верят, что только вооруженная борьба поможет им обрести независимость.

ЧТО ДЕЛАЛ ПРИМАКОВ В СЕВЕРНОМ ИРАКЕ?

   Многие годы курды были для Москвы борцами за правое дело. Курдские восстания приравнивались к национально-освободительному движению.
   В 1946 году в Советском Союзе нашел убежище лидер иракских курдов Мустафа Барзани — после того как очередное восстание курдов, которым впервые удалось создать свое государство — просуществовавшую недолго Мехабадскую республику, было жестоко подавлено.
   В 1959 году Барзани вернулся из Советского Союза на родину — новые власти обещали предоставить иракским курдам равноправие. Впрочем, после революции в Ираке 14 июня 1958 года сменявшие друг друга режимы высказывались за решение курдской проблемы, но приходили к тому, что начинали курдов убивать…
   Генерал Касем сумел убедить курдов поддержать его, обещав, что в революционном Ираке возникнет «республика арабов и курдов», где все будут равны.
   В конце 1960 года Касем изменил свою политику. Он объявил Демократическую партию (курдов) вне закона, арестовал немалое число курдских чиновников. Правительственные войска попытались подавить движение курдов, что привело к партизанской войне. Причем правительство не могло справиться с движением, которым руководил Мустафа Барзани.
   После свержения Касема в феврале 1963 года руководители партии БААС достигли с курдами соглашения о перемирии. Но те требовали полной автономии, и боевые действия вскоре возобновились. Когда иракские войска атаковали курдов, Москва запротестовала и предложила осудить иракский режим. Тогда курды были для Москвы борцами за правое дело.
   Война затихла, когда в 1968 году власть в Багдаде окончательно перешла к партии БААС. Президент аль-Бакр начал переговоры с Демократической партией Курдистана.
   11 марта 1970 года президент Ахмед Хасан аль-Бакр подписал декларацию об условиях предоставления автономии иракскому Курдистану через четыре года. Курдам гарантировалось право избрания собственных властей, участия в общегосударственных органах власти и даже вхождения в правительство. Договорились, что вице-президентом Ирака станет курд. Барзани этот документ вполне устроил.
   11 марта 1974 года Совет революционного командования предоставил Иракскому Курдистану статус самоуправляемого района, в котором предполагалось создать законодательный и исполнительный советы.
   В Курдский автономный район вошли три провинции на севере страны: Эрбиль, Сулеймания, Дахук. Четвертая провинция — Таамим (административный центр — Киркук) — не была включена. В Багдаде не хотели отдавать расположенные там нефтяные месторождения.
   Лидер Демократической партии Курдистана Масуд Барзани и лидер Патриотического союза Курдистана Джаляль ат-Талабани (он был прежде членом политбюро Демократической партии Курдистана) сочли, что их обманули, и вооруженная борьба возобновилась.
   Москва не спешила поддерживать курдов, потому что заключила с Ираком договор о дружбе и сотрудничестве. Но помирить курдов и правительство она пыталась. Одним из тех, кто исполнял эту деликатную миссию, был Евгений Максимович Примаков.
   Его отправили к курдам, для того чтобы создать прямой канал общения, узнать, что у них происходит, чего они хотят и можно ли их убедить сотрудничать с правительством.
   — У меня были хорошие отношения с лидером курдов Барзани, — вспоминал Евгений Максимович, — и я был участником процесса нормализации отношений между Барзани и Багдадом.
   В период с 1966-го по 1970 год он несколько раз ездил на север Ирака для встреч с муллой Мустафой Барзани. Потом он возвращался в Багдад, где его собеседниками были Саддам Хусейн, который среди прочего занимался отношениями с курдами, и Тарик Азиз, главный редактор партийной газеты «Ас-Савра».
   Попытка примирить иракское руководство с курдами не увенчалась успехом. Курды требовали автономии, а мечтали о самостоятельном государстве. Короткие периоды затишья сменялись новыми атаками на курдов.
   Баасисты переоценили свои силы и недооценили курдов, которые сопротивлялись отчаянно. Правительственные войска были против них бессильны. Оружие курды получали из Ирана, который рад был доставить неприятность соседу. Но в 1975 году в Алжире было заключено соглашение между Ираком и Ираном, положившее конец поставкам оружия.
   Для курдов настали трудные времена, недавние союзники бросили их на произвол судьбы. Часть курдских лидеров предпочли прекратить сопротивление и наладить отношения с властью.
   От Демократической партии откололась группировка во главе с Хашем Хасаном аль-Акрауи, создавшая свою партию под тем же названием — Демократическая партия Курдистана, которая решила сотрудничать с Багдадом. В 1974 году от нее в свою очередь отделилась Революционная партия Курдистана, которая тоже сотрудничала с партией БААС.
   Во время ирано-иракской войны курды поддерживали иранскую армию. Тогда Саддам Хусейн приказал сурово наказать курдов — их деревни подверглись обработке химическим оружием. После окончания войны в 1988 году положение курдов ухудшилось. Багдад стал выгонять их из деревень, чтобы подорвать базы поддержки партизан. Курдские племена бежали в Турцию, где плохо относились к собственным курдам, но помогали иракским.
   6 сентября 1988 года Саддам объявил амнистию всем курдам, участвовавшим в войне против правительственных войск. Из Турции вернулось несколько тысяч человек — в основном женщины и дети. Мужчины остались, не поверив, что им действительно простят участие в войне на стороне Ирана.
   Боевые отряды курдов нашли убежище в Сирии, где рады были поддержать антииракскую оппозицию.
   В мае 1988 года с помощью сирийцев был создан Иракский фронт Курдистана, в который вошли несколько организаций.
   Общая численность вооруженных формирований Иракского фронта Курдистана — около пятнадцати тысяч бойцов. Дислоцировались они в основном в иракском Курдистане и в северо-западных районах Ирана, приграничных с Ираком.
   Главную силу фронта составлял четырехтысячный отряд бойцов Патриотического союза Курдистана. Его возглавлял Джаляль ат-Талабани. Представительство в Дамаске открыто финансировалось сирийскими властями.

УГНАННЫЙ «МиГ»

   Одновременно иракские курды обратились за помощью к еврейскому государству. В конце 1988 года группа курдов в составе восьмидесяти человек приехала в Израиль, их принял премьер-министр, который сказал, что Израиль — первое государство, признавшее курдское национально-освободительное движение.
   Израильские отношения с курдами начались в 1964 году.
   Тогда Шимон Перес, заместитель министра обороны, согласился тайно встретиться с Кумраном Али Бедир-ханом, лидером курдов, который давно искал помощи у израильтян.
   Арие Элиав, энергичный заместитель министра индустриализации и развития Израиля, побывал в иракском Курдистане, чтобы определить, в какой именно помощи нуждаются курды.
   «Вождь курдских повстанцев Мустафа Барзани с сыновьями побывал в Израиле, получил инструктаж в армии обороны Израиля, — вспоминал бывший начальник генштаба Рафаэль Эйтан. Мы снабжали их оружием, инструкторами, которые почти все были десантниками, и обучали повстанцев искусству войны.
   Барзани решил расширить рамки борьбы, изменить ее характер: не только подпольная война, а открытые атаки вооруженных сил повстанцев на иракскую армию. Меня послали изучить условия боевых действий в этом необычном районе».
   Эйтан прилетел в Тегеран, оттуда его доставили на границу с Ираком и ночью перевезли на другую сторону. Изучив ситуацию, не привычный к дипломатии генерал-десантник Эйтан сказал Мустафе Барзани, что курды не смогут противостоять иракской регулярной армии.
   «Мне было неприятно, что мои выводы разочаровали Барзани и курдов, так сердечно меня принимавших, — рассказывал Эйтан. — Это прекрасные воины, сильные и гордые. Но они не смогли овладеть современным оружием, чтобы начать открытую войну против иракской армии».
   Сотрудничество с курдами было полезным для Израиля. Курды передавали израильтянам информацию о состоянии иракской армии.
   В августе 1966 года «МиГ» иракских ВВС, бортовой номер 007, приземлился на одном из израильских аэродромов. Иракский летчик перелетел незамеченным через территорию Иордании и совершил посадку в Израиле с почти пустыми баками, сумев предупредить израильские наземные службы о своих мирных намерениях. Получив самолет, который состоял тогда на вооружении авиации разных арабских стран, израильские военные сумели определить его сильные и слабые стороны.
   Израильтяне берегли этот самолет как драгоценность. С помощью иракского летчика они научились летать на советской машине. До начала шестидневной войны они совершили на этой машине около сотни учебных полетов, изучая его тактико-технические возможности.
   Четыре западные страны, в том числе Соединенные Штаты и Франция, попросили израильское правительство разрешить их специалистам познакомиться с советским самолетом. Особенно на это рассчитывали американцы, поскольку их летчики вели воздушные бои с «МиГами» в небе Вьетнама.
   Но израильское правительство ответило отказом. Это происходило до шестидневной войны, еще существовали дипломатические отношения с Москвой, и израильское правительство не желало их портить.
   Этот вопрос обсуждался на заседании кабинета министров в августе 1966 года. Премьер-министр Леви Эшкол и министр иностранных дел Абба Эбан не хотели доставлять Советскому Союзу неприятность, и их точка зрения взяла верх.
   Иракского пилота показали корреспондентам, а потом укрыли понадежнее, стараясь спасти его от возможного террористического акта.

25 МАРТА, ВТОРНИК, ШЕСТОЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ. ТРИ ГЕНЕРАЛА: «ТОЛЬКО ВПЕРЕД!»

   Сопротивление иракских войск в Умм-Касре практически было подавлено. Американцы и англичане организовали разминирование города, чтобы как можно скорее возобновить работу важнейшего порта. Тральщики приступили к уничтожению мин в акватории. Всех служащих попросили немедленно вернуться на рабочие места.
   Танкисты 51-й механизированной дивизии армии Ирака пытались вырваться из окруженной Басры, но были уничтожены.
   Первоначально предполагалось, что американцы обойдут город Эн-Насирия и построят понтонный мост через Евфрат за пределами города. Но Саддам даже не решился ввести в Эль-Насирию 11-ю дивизию. Тогда американцы вошли в город, захватили два стратегически важных моста через Евфрат, и 1-я дивизия американской морской пехоты под командованием генерал-лейтенанта Джима Конвэя получила возможность легко переправиться на левый берег.
   Премьер-министр Великобритании Тони Блэр сказал, что войскам коалиции осталось преодолеть меньше ста километров до Багдада. Правда, им предстояло схватиться с гвардейской дивизией «Медина», которая защищала столицу.
   Во второй половине дня началась песчаная буря, заставившая американцев и англичан приостановить наступление.
   В определенном смысле это был один из худших дней для коалиции. Но именно в этот день три американских генерала приняли важнейшее для дальнейшего хода войны решение.
   Связисты устроили по закрытой линии связи видеоконференцию между генерал-лейтенантом Уильямом Уоллесом, командовавшим войсками коалиции, генерал-лейтенантом Дэвидом Маккирнэном, руководившим действиями сухопутных войск, и генерал-лейтенантом Джеймсом Конвэем, отвечавшим за морских пехотинцев.
   Три генерала пришли к выводу, что войска коалиции, не обращая внимания на потери, сопротивление иракцев, растянутые коммуникации и даже песчаную бурю, должны усилить нажим и прорываться к Багдаду. Именно быстрое наступление и огневой напор окончательно сломят боевой дух иракцев и подавят их способность к обороне. Эта тактика оказалась правильной. После сильного удара иракские войска покатились назад и даже не смогли занять вторую линию обороны.
   Представители союзного командования назвали потери, понесенные войсками коалиции: десять американцев и один британец.
   Когда в Вашингтоне было раннее утро, Буш связался с генералом Фрэнксом. Президент был в хорошем расположении духа. Министр Рамсфелд и председатель комитета начальников штабов не могли скрыть усталость. Директор ЦРУ Тенет жевал незажженную сигарету.
   — Нефтяные поля в безопасности, — доложил Фрэнкс. — Пожарные на месте, работают.
   — Это отличные ребята из Техаса, а, Томми? — пробормотал довольный Буш.
   — Иракцы много чего заминировали, в том числе морские платформы. Но наш морской спецназ вместе с польскими коммандос обезвредили взрывные устройства.
   — Господин президент, — прервал генерала министр обороны, — войска коалиции не только сохранили нефтяные месторождения для народа Ирака, но и предотвратили чудовищную экологическую катастрофу. Если бы они взорвали прибрежные хранилища, очистка Персидского залива заняла бы годы.
   — Томми, — сказал президент, — мы все здесь гордимся вами и вашими ребятами. Если вам что-то нужно, звоните Дону Рамсфелду.
   Лицо министра обороны расплылось в улыбке:
   — Зря вы ему это сказали, сэр.
   Лицо Буша омрачилось. У него были плохие новости:
   — С Турцией ничего не получилось. Мы не смогли убедить их пропустить наши войска через свою территорию.
   — Не страшно, господин президент, — отозвался Фрэнкс. — Я подержу там 4-ю дивизию еще сутки. Из-за нее одиннадцать иракских дивизий ожидают удара с севера. За эти сутки мы их как следует побомбим.
   — Как ситуация в войсках? — спросил президент. — Как настроение?
   — Сэр, они устали, но нацелены на победу. Они сражаются с эффективностью, которую вы от них ожидали.

26 МАРТА, СРЕДА, СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ. НАСТУПЛЕНИЕ ПРИОСТАНОВЛЕНО

   После успешной операции в Афганистане для войны в Ираке была предложена новая тактика: сочетание высокоточного оружия и десантно-штурмовых операций, чтобы подавить сопротивление и заставить иракскую армию капитулировать, сохранив в безопасности гражданское население и инфраструктуру.
   Авиация коалиции совершала в день около тысячи самолетовылетов. В основном бомбовые удары наносились по Багдаду.
   Песчаная буря лишила войска коалиции прикрытия с воздуха и возможности вести разведку, поэтому наступающие части остановились. Воспользовавшись этим, иракцы выдвинули вперед республиканскую гвардию и танки.
   О том, как командование войск коалиции оценивало ситуацию и какие решения в реальности принимались американским командованием, станет известно значительно позже.
   А в тот день распространились сообщения о том, что война протянется еще несколько месяцев, что Соединенным Штатам придется подтягивать новые силы и именно поэтому остановлено наступление 3-й американской дивизии, а вовсе не по причине песчаной бури. Газеты писали, что американские военные недовольны приказами из Вашингтона и считают, что войну надо вести иначе: прежде всего — как следует бомбить иракцев, чтобы подавить сопротивление…
   В реальности в ход были пущены тяжелые бомбардировщики «Б-1», «Б-2», «Б-52», которые методично сокрушали позиции дивизий Республиканской гвардии. Из-за бури иракцы не могли сдвинуться с места, спасения от авиаударов не было.
   Массированные бомбардировки, начавшиеся в ночь на 25 марта и продолжавшиеся до утра 27-го, были самыми мощными в военной истории.
   Отвечавший за связи с общественностью Джим Уилкинсон в некоторой растерянности доложил генералу Фрэнксу:
   — Журналисты пишут и говорят, что мы проигрываем эту войну. Что мне делать?
   — Отлично, — сказал Фрэнкс. — Лучшей маскировки и придумать невозможно.
   — Но что же мне говорить журналистам? — взмолился Уилкинсон.
   — Скажи, что мы действуем в соответствии с погодными условиями.
   Генерал добавил:
   — Джим, противник уже понял, что мы с ним делаем.
   Фрэнкс с нарастающим раздражением наблюдал за тем, как на телеэкране возникали отставные генералы один за другим. Они говорили, что войска коалиции действуют по неверному плану и война проиграна.
   Уилкинсон не отставал от командующего:
   — Сэр, у меня в пресс-центре тысяча сто журналистов жаждут вашей крови.
   — Хорошая историческая аналогия, Джим, — вспомнил Фрэнкс, — жена Линкольна, Мэри, во время Гражданской войны называла журналистов «вампирами».
   — Вы не так хороши, как Эйб Линкольн, босс, — засмеялся Уилкинсон, — но уши у вас такие же большие.
   Фрэнкс запустил в него коробкой металлических скрепок.

27 МАРТА, ЧЕТВЕРГ, ВОСЬМОЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ. ТАНКОВЫЕ СРАЖЕНИЯ

   Генерал Уильям Уоллес, командующий американскими войсками в Персидском заливе, огорченно сказал журналистам:
   — Мы столкнулись с несколько иным противником, чем ожидали, готовя операцию.
   Он имел в виду фидаинов, которые пытались начать партизанскую войну в тылу войск коалиции. Фидаин в переводе с арабского — «жертвующий собой ради общего дела». Японцы называли таких людей камикадзе. Хотя отнюдь не все фидаины готовы были отдать свою жизнь в борьбе с врагом. Обычно американские солдаты успевали выстрелить первыми. Удивленные американские офицеры говорили, что тактика фидаинов — это чистой воды самоубийство, причем бессмысленное.
   Заместитель Тони Фрэнкса генерал Джон Абизэйд тоже жаловался журналистам:
   — Уже было несколько случаев, когда жители южноиракских городов и деревень встречали наших солдат цветами как освободителей. Но стоило бойцам коалиции отвернуться, как «доброжелательные» иракцы открывали огонь из автоматов.
   Слова генерала Уоллеса, процитированные газетой «Нью-Йорк таймс», наделали шуму. Получалось, что генерал полон пессимизма и его войска не могут справиться с иракцами. Все ждали, что генерал Фрэнкс сделает ему выговор. Фрэнкс буркнул:
   — Уоллес — отличный генерал. Скажите ему, что я полностью ему доверяю. Но пусть впредь будет осторожнее в выражениях.
   В начале десятого утра в штабе войск коалиции в Дохе (Кувейт) завыла сирена — сигнал воздушной тревоги. Иракцы запустили еще одну ракету. Все работавшие в штабе надели противогазы. Через минуту поблизости раздались один за другим два хлопка — навстречу СКАДам полетели «Пэтриоты».
   С разведкой у иракцев дело обстояло неважно, но штаб в Дохе использовался несколько лет, так что в Багдаде о нем знали. Еще один взрыв означал, что «Пэтриоты» перехватили иракскую ракету. Если бы зенитные ракеты промахнулись, несколько сот килограммов взрывчатого вещества разнесли бы штаб вдребезги. Едва бы кто уцелел.
   Координаты пусковой установки СКАДов — к северу от Басры — установили в течение двух минут. Туда отправилось звено истребителей. Через десять минут они сообщили, что пусковая установка уничтожена.