Монк Карин. Сердце воина

   — С чего бы это парню так внезапно пускаться в обратный путь? — удивился Дугалд. — На него это совсем не похоже.
   — Ночью он получил срочное послание, и его попросили вернуться, — солгала Ариэлла, тревожно взглянув на Элпина. Тот был невозмутим. — Макфейну пришлось поспешить. Но нам нечего опасаться, — заверила она старейшин с деланной бодростью. — Сюда уже направляется новый Маккендрик.
   — Ты сделала выбор, не посоветовавшись с нами? — Энгус не верил своим ушам.
   — Я решила не уведомлять вас о своем решении, пока все не определится. Слишком уж вы привязались к Макфейну.
   — Кто же это? — осведомился обиженный Дугалд.
   — Гарольд Макфейн, двоюродный брат Малькольма. Ему и предназначено владеть мечом Маккендриков.
   — Двоюродный брат Макфейна? — мрачно переспросил Энгус.
   — Глупости, внучка. — Дугалд покачал головой. — Лучше уж взять в предводители самого Макфейна, лэрда большого клана и командира сильного отряда. Зачем нам его двоюродный брат?
   — Верно, он никому не нужен, — поддержал Дугалда Энгус. — Когда он приедет, мы ему это втолкуем. Уверен, он все поймет.
   Ариэлла снова взглянула на Элпина, полагая, что пора поведать старейшинам всю правду о прошлом Малькольма.
   — Решай сама, — сказал ей Элпин. — Если не скажешь ты, это сделает Гарольд. Что, по-твоему, лучше?
   Конечно, Элпин прав. Стоит Гарольду узнать, что в клане побывал Малькольм, как он поспешит известить ее соплеменников о страшном истреблении женщин и детей клана Макфейнов. Маккендрики узнают из его уст, что Малькольм лишен титула, что ему запрещено появляться на землях своего клана и даже носить свое имя. Маккендрики сочтут, что она и Малькольм обманули их.
   — Я должна кое-что сообщить вам. — Побледнев, Ариэлла с трудом перевела дыхание. — Малькольм Макфейн не тот, за кого выдает себя.
   — Еще бы! — воскликнул Энгус. — Увидев его, я не поверил бы, что этот калека так здорово нам поможет.
   — Внешность обманчива, — заметил Дугалд. — Некоторые смотрят на нас с тобой и видят двух старцев, тогда как в действительности мы — настоящие воины.
   — Один Макфейн умел постигать суть, — с одобрением согласился Энгус.
   — От него ничто не укрывалось, — добавил Дугалд.
   — Я говорю не о его физической слабости, — возразила удивленная Ариэлла. Неужели старики не понимают, каким надлежит быть хозяину меча? Их лэрд должен обладать беспримерной силой и выносливостью! — Я имею в виду его прошлое…
   — Да, ни за кем не числится таких славных свершений, как за ним! — воодушевился Энгус, и его сморщенное лицо просияло. — Недаром о подвигах Черного Волка слагают легенды! — Помрачнев, он посмотрел на Дугалда. — А вот про юношу Гарольда что-то не слыхать ничего такого.
   — Я тоже не знаю о его подвигах. Впрочем, он наверняка совершил что-то весьма достойное, коли обратил на себя внимание нашей Ариэллы. — Дугалд устремил на нее выжидательный взгляд. — Поведай нам об этом, внучка.
   — О его подвигах я ничего не знаю… — призналась она и умоляюще посмотрела на Элпина.
   Прорицатель закрыл глаза и сосредоточился, желая вызвать видение Гарольда. Из его горла вырвался низкий рокот. Он широко раскинул руки. Серебристо-черный плащ Элпина походил сейчас на огромные крылья. Худое старческое тело задрожало. Наконец он открыл глаза.
   — За ним ничего не числится.
   — Ничего? — удивился Энгус.
   — Но что-то он наверняка совершил! — воскликнул Дугалд. — Иначе девочка не остановила бы выбор именно на нем.
   — Этот человек могуч и справедлив, — заявила Ариэлла. — Он будет хорошим лэрдом.
   — Откуда ты знаешь? — насторожился Энгус.
   — Один раз я видела его наяву и один раз во сне. Старики недоуменно переглянулись.
   — Он будет хорошим лэрдом, — повторила она.
   — Макфейн был бы не хуже, — возразил Энгус.
   — Макфейн не годится, — отрезала Ариэлла. — Ему не завладеть мечом и не стать Маккендриком.
   Старейшины не скрывали разочарования. Они знали, что спорить бессмысленно, ибо решение принимает Ариэлла, но давали ясно понять, что не одобряют ее выбор, хотя ни разу не видели Гарольда. Оставался единственный способ склонить их на свою сторону — поведать о прошлом Макфейна. Однако она не могла принудить себя к этому. Как очернить его, завоевавшего расположение и уважение клана? К тому же Ариэлла сомневалась, что старейшины поверят ей.
 
   Солнце окрасило серое предзакатное небо в золотые тона. Ариэлла стояла у окна своей комнаты, дожидаясь, когда Агнес и Кэтрин появятся из лесу или из-за утеса над озером с полной корзинкой цветов. День угасал, и она полагала, что им давно пора вернуться. Зная, как Кэтрин расстроена внезапным отъездом Малькольма, Ариэлла хотела провести этот вечер с ней и помочь справиться с горем. Малькольм успел завязать крепкую дружбу с ее младшей сестрой, и его неожиданное исчезновение ранило ее.
   Так и не увидев Кэтрин и Агнес, девушка отошла от окна и тоскливо огляделась, не зная, чем себя занять. Ее внимание привлек клочок бумаги на клетчатом покрывале. То был рисунок Кэтрин — огромный воин верхом на крошечной лошадке, а рядом с ним маленькая девочка на пони. Внизу было выведено неуверенной детской рукой: «Черный Волк и я». Видимо, рисунок выпал из одежды Малькольма прошлой ночью, когда она расстегнула ремень, чтобы снять с него накидку…
   Почему же Кэтрин так привязалась к этому человеку? Ариэлла не могла оторвать взгляда от забавного рисунка. Она вспомнила, как привезла Малькольма в замок, с каким удивлением взирали на него ошеломленные люди, не желавшие верить, что это и есть могучий Черный Волк, которого они так заждались. Одна Кэтрин не испытала к нему презрения, когда он с трудом слез с коня и проковылял к помосту. С детской доверчивостью — или то была ангельская прозорливость? — она ухватилась нежной ручонкой за его огромную ладонь. Кэтрин словно не замечала увечья Малькольма, его свирепого взгляда, резкости. Ариэлле понадобилось куда больше времени, чтобы понять, кто скрывается за этой неприглядной внешностью. У Малькольма хватило отваги принять вызов и совершить невозможное. А ведь, найдя его в грязной берлоге, она решила, что он уже не заботится даже и о своей жизни. Но Малькольм все же приехал с ней в замок и вселил в Маккендриков веру в свои силы. От него они узнали, что главное в бою не рост и не мускулы, а ловкость, отвага, уверенность в победе.
   Кэтрин почувствовала его внутреннюю силу задолго до всех других…
   Топот сапог за дверью прервал ее мысли.
   — Ариэлла!
   Дверь распахнулась, перед ней предстал бледный взволнованный Ниэлл и протянул девушке записку. Вслед за ним появились столь же встревоженные Гордон, Элизабет и Рамси.
   — Что это? — спросила Ариэлла. — Уж не уведомляет ли нас Гарольд, что вынужден задержаться?
   Ниэлл покачал головой.
   — Родерик! — выдохнул молодой человек. — Он снова здесь.
   Ариэлла предвидела, что это рано или поздно случится. Элпин предупреждал ее об этом. Однако она уповала на то, что Гарольд появится первым.
   — Будем готовиться к бою! — твердо сказала девушка, вспомнив властное поведение Малькольма во время первой атаки. — Один раз мы уже отбросили его, так повторим свой подвиг! Нам надо продержаться до прихода Гарольда с отрядом.
   Никто не пошевелился.
   — Он захватил Кэтрин, — обреченно сообщил Ниэлл.
   Ариэлла замерла от ужаса, лишилась сил и уже не понимала, что ей говорят.
   — Кэтрин? — почти в беспамятстве переспросила она.
   — Наверное, он захватил девочку на прогулке. — Элизабет ломала руки. — Агнес тоже исчезла.
   Не может быть! Это ошибка! Ариэлла уже хотела сказать им об этом, но Ниэлл напомнил ей о записке — страшном подтверждении случившегося. Она развернула бумагу дрожащими пальцами.
 
   «Драгоценная Ариэлла!
   Будь покойна, у меня нет привычки брать в заложники детей, разве что под давлением обстоятельств. К сожалению, твой клан и ты дважды оказали мне сопротивление, и я не позволю, чтобы меня оставили в дураках третий раз. Ты явишься ко мне одна, с мечом Маккендриков, проведешь церемонию, необходимую для того, чтобы я мог воспользоваться могуществом этого меча, и произведешь меня в лэрды своего клана. Когда я пойму, что действительно стал хозяином меча, мы вернемся в твой замок, где клан сложит оружие и принесет мне клятву верности.
   Агнес говорит, что меча никто не видел, ибо твой отец по глупости не пускал его в ход. Как человек разумный, я понимаю: тебе нужно время, чтобы извлечь меч из тайника.
   Если на рассвете ты не придешь в лес или явишься не одна, я перережу малютке Кэтрин горло.
   Родерик».
 
   У Ариэллы помутилось в голове. Один раз она уже пережила такое, когда Родерик пообещал перебить всех членов клана по одному, если Ариэлла не отдаст ему то, что он требует. Тогда ей пришлось инсценировать самоубийство, чтобы не позволить ему завладеть мечом. Во второй раз его не обмануть. Даже если она и в самом деле покончит с собой, злобный негодяй убьет Кэтрин и Агнес.
   Ариэлла выронила записку. Да, Родерик поймал ее в капкан. В комнате становилось все многолюднее. Маккендрики, объятые страхом, растерянно смотрели на нее.
   Девушке предстояло принять страшное решение. Возможно, до приезда Гарольда остаются считанные минуты. А что, если не день и не два? Завидев его отряд, Родерик убьет Кэтрин. Значит, есть лишь один способ спасти сестру и Агнес: отдать Родерику меч и приказать клану подчиниться.
   Однако, поступив так, она предаст и погубит клан: меч беспощадно отомстит за ее ошибки.

Глава 13

   Малькольм запрокинул голову и сделал большой глоток. Он с радостью осушил бы первый бурдюк и взялся за второй, но, сделав над собой усилие, сдержался. Им с Гэвином предстояло провести в пути еще два дня, и он знал, что через сутки боль в спине, в ноге и в руке потребует новых возлияний. К тому же надо сохранить свежую голову, ибо вскоре наступит его черед сторожить привал.
   Расставшись с Дунканом и Эндрю, они медленно двинулись дальше. Как ни убеждал себя Малькольм, что рад избавиться от Ариэллы и ее клана, ему совсем не хотелось спешить в грязную хижину, возвращаться к бессмысленному существованию. К чему приближать конец жизни? Лучше уж подольше задержаться на приволье, полежать у жаркого костра, полюбоваться холодным звездным небом над головой, даже если страдаешь от боли во всем теле… Жизнь в лесу подкупала простотой и ясностью, здесь легче сносить неудобства. Все его чувства были сейчас обострены, как у дикого зверя.
   — Кто-то едет! — Встрепенувшись, Малькольм отбросил бурдюк и схватился за меч. — Не меньше двадцати конников, — определил он, прислушавшись. — Наверное, заметили костер.
   Гэвин потянулся за луком и колчаном.
   — Я буду рядом. — С этими словами он исчез. Стук копыт стал громче, земля задрожала, и к костру подъехала первая группа всадников. Огонь озарил их лица, и Малькольм не поверил своим глазам:
   — Роберт? Алекс? Эдвард? Боже, откуда вы взялись?
   — Макфейн! — воскликнул Роберт, возглавлявший маленький отряд.
   — Вот уж не чаяли встретиться с тобой! — воскликнул Эдвард.
   Малькольму казалось, что тон его старых однополчан не предвещает ему беды. Им, пораженным встречей, не удалось бы скрыть подлинных чувств.
   — Макфейн на свете один, — раздался из темноты властный голос.
   Воины послушно расступились, давая дорогу рослому бородачу на крупном сером коне. Его волосы, достигающие плеч, были яркими, как языки пламени, и напомнили Малькольму Мэриан. На бородаче были накидка в бурую и красную клетку, грубая рубаха и куртка из оленьей кожи. На плече поблескивала золотая брошь с крупным рубином искуснейшей огранки. Как хорошо знал Малькольм эту брошь! Когда-то она принадлежала его отцу, потом досталась ему, но ненадолго…
   При этой мысли он почувствовал горечь.
   — Приветствую тебя, Гарольд! — Малькольм не выказал враждебности, решив, что, возможно, несправедлив к кузену. Изгнав Малькольма из клана, тот поступил по справедливости. На его месте и он сделал бы то же самое, а может, и вовсе прикончил бы провинившегося.
   Гарольд как ни в чем не бывало окинул Малькольма холодным взглядом:
   — А ты недурно выглядишь, Малькольм. Я слышал, будто ты ходишь грязный, заросший, много пьешь и ведешь жизнь спившегося отшельника. Выходит, это все сильно преувеличено.
   — Живу понемногу.
   — Каким ветром тебя занесло в эти леса? Малькольм прищурился:
   — Разве я обязан докладывать тебе об этом?
   — Нет. Ты волен бродить там, где тебе вздумается, главное, чтобы твоя нога не ступала на земли Макфейнов. Я просто полюбопытствовал. Можешь не отвечать.
   Слова Гарольда озадачили Малькольма. Откуда такая злоба?
   — У меня были дела в одном из здешних кланов. Теперь мы с Гэвином направляемся в обратный путь.
   Гэвин вышел из засады:
   — Мое почтение, Гарольд. — Он намеренно опустил титул, который присвоил Гарольд.
   — Здравствуй, Гэвин. — Гарольд чуть наклонил голову.
   — Что привело тебя в эти края с таким большим отрядом? — спросил Малькольм, насчитав на поляне не одну дюжину воинов. — Тебя ждет сражение?
   — Нет, все вполне мирно. Я еду к невесте. — Его лицо выражало скуку, и Малькольм подумал, что кузен с неохотой вступает в брак.
   — Что ж, прими мои поздравления.
   «Чем не жених для Ариэллы? — подумал Малькольм. — Если бы не моя застарелая вражда к нему, я бы признал, что он не только молод, строен и силен, но и прирожденный воин. Мы с ним сражались когда-то плечом к плечу во многих битвах. Теперь Гарольд — лэрд могущественного клана Макфейнов и возглавляет войско, снискавшее славу самого боеспособного во всей Шотландии». Это войско набирал и обучал сам Малькольм.
   — Кто же твоя счастливая суженая? — спросил Гэвин.
   Гарольд равнодушно повел широкими плечами:
   — Девушка из клана Маккендриков. Я никогда не видел ее.
   Вот оно как! Мало того что Ариэлла избавилась от него, но еще решила отдать все, что он создал, человеку, лишившему Малькольма даже смысла существования! Только теперь осознав всю глубину этого подлого предательства, он едва не разразился бранью.
   — Как же вас сосватали? — поинтересовался Малькольм, пораженный тем, что его голос прозвучал так спокойно.
   — В начале лета ко мне пожаловали трое Маккендриков. Они искали Черного Волка, — объяснил Гарольд. — Двое взрослых мужчин и один чумазый паренек лет двенадцати. Как и прежние посланцы, они горели желанием найти тебя и очень упорствовали, хотя я объяснил им, что ты уже не вождь клана Макфейнов. Пришлось указать дорогу. Они до тебя добрались?
   Ну конечно! Ведь Дункан и Эндрю сказали Гэвину, что уже побывали у Гарольда. Значит, Ариалла видела его и приняла решение не вслепую.
   — Добрались.
   — Маккендрики живут неподалеку отсюда. Их замок со всех сторон окружен горами, — продолжал Гарольд, поняв из ответа Малькольма, что посещение ни к чему не привело. — Кажется, они всегда были отрезаны от мира и совсем не умеют отражать вражеские нападения. Дочь их погибшего лэрда предложила мне брачный союз, надеясь, что мое войско обеспечит клану безопасность.
   «Мое войско!» — мысленно возразил ему Малькольм. Да, такая защита весьма надежна. Но какая горькая ирония судьбы! Ариэллу будут оберегать воины Черного Волка, хотя сам поверженный Черный Волк не обременит ее своим присутствием!
   — А какую пользу этот союз принесет тебе, Гарольд? — спросил он с деланным безразличием.
   — Невеста утверждает, что ее соплеменники достигли необычайного мастерства в ремеслах и искусствах. Дары, присланные ею, действительно поражают воображение. К тому же мне пора жениться, а это прекрасная возможность расширить владения и преумножить богатства!
   Что же еще от него ждать? Гарольд и не помышлял помочь клану, попавшему в беду, а желал лишь упрочить свою власть. Такая простая логика тоже достойна уважения.
   — Ваши кланы разделяет несколько дней пути, — напомнил он Гарольду. — Как ты будешь управлять Маккендриками, находясь так далеко от них?
   — Я там не задержусь, — заверил его Гарольд. — Вот увижу своими глазами, какие диковины делают Маккендрики, женюсь — и домой. Их клан станет ветвью нашего и примет наше имя. Тридцать моих воинов будут охранять их и вести дела. Многие сами выразили желание переселиться туда, поскольку в клане Макфейнов женщины теперь наперечет.
   Его лицо было бесстрастным, но в тоне ясно слышалось осуждение. «Это из-за меня, — подумал Малькольм. — По моей вине погибли почти все женщины клана Макфейнов. И Мэриан».
   — Я полагал, что ты возлагаешь на брак больше надежд, — заметил Гэвин. — Часто ли ты намерен навещать жену? Ведь она должна родить тебе ребенка.
   — Я вообще не собираюсь ее навещать, — отвечал Гарольд. — Ей надлежит жить со мной.
   — Она сама согласилась покинуть клан? — Малькольма изумило, что Ариэлла приняла такое условие.
   — Еще нет, — признался Гарольд. — Но это не подлежит обсуждению. Я слишком истосковался по женскому обществу, чтобы держать жену вдали от себя. Если она откажется последовать за мной, брак не состоится.
   Малькольм понял, какое мучительное решение придется принять Ариэлле. Покинуть дом для нее все равно, что расстаться с частью души. Однако она пойдет и на это ради спасения клана. Безопасность своего народа Ариэлла оплатит любой ценой, даже своей жизнью.
   Он с горечью напомнил себе, что теперь все это его не касается. Она стремилась от него избавиться и добилась своего. Пускай, если хочет, выходит замуж за Гарольда и отдает ему все, что Малькольм денно и нощно создавал и укреплял! Видимо, Ариэлла твердо уверена, что кузен в отличие от него достоин возглавить клан. А тот принудит ее расстаться с соплеменниками… Получив столь жестокий урок, она узнает, каково лишиться всего, что любишь и знаешь. Зато Гарольд, разрази его гром, станет лэрдом могущественного клана Макфейнов и маленького, затерянного в горах клана чудаков Маккендриков. А главное, получит Ариэллу.
   Малькольм же снова останется ни с чем.
   Да, он уже во второй раз лишается всего из-за Гарольда, но не потому, что того обуревает жажда власти. Просто сам Малькольм ничтожен и не способен удержать то, что ему принадлежит по праву. Задолго до того как у него отняли титул и клан, Малькольм сам решил, что титула лэрда не достоин такой, как он, — израненный, пьющий, озлобленный и вечно жалеющий себя. При воспоминании об этом его охватила ярость. Ведь никто в войске, кроме Родерика и нескольких всем недовольных солдат, не помышлял о его смещении. Все наивно полагали, что он сумеет превозмочь свои телесные и душевные страдания. Он же пал их жертвой.
   Вот почему Ариэлла не сочла его достойным возглавить клан. Она осуждала его за прошлые грехи так же, как осуждал себя за них на протяжении многих лет сам Малькольм. Главное же, она не могла простить того, что он не явился на зов ее отца. Откликнувшись, Малькольм совершил бы поступок, достойный истинного рыцаря. И тут, возможно, она права. Будь Малькольм прежним Черным Волком, он сделал бы все, чтобы помочь им.
   Как же ему хотелось стать прежним!
   — Уже поздно, — неожиданно проговорил Гарольд. — Я должен проститься с тобой.
   — Ты отправишься дальше? Гарольд кивнул:
   — В такую ясную ночь незачем делать привал. Если карта не врет, мы задолго до рассвета достигнем замка Маккендриков.
   Малькольм лихорадочно обдумывал, как удержать его. Им уже завладела мысль первым добраться до Ариэллы. Но как убедить ее, что именно он, при всех его грехах и недостатках, более достоин стать лэрдом?
   — На твоем месте я переждал бы ночь. Гарольд с любопытством посмотрел на него:
   — Почему?
   — Местность здесь гористая, ничего не стоит заблудиться. Чуть отклонишься от тропы, а потом придется несколько дней искать в горах дорогу. Дождись утра, чтобы не блуждать, а уверенно ехать вперед.
   Гарольд задумался, потом покачал головой:
   — Я не раз преодолевал со своим отрядом гористые местности. Ничего, Бог даст, не заплутаем.
   — А если буря? — нашелся Гэвин.
   — Какая еще буря?
   — Да, надвигается сильная буря, — подхватил Малькольм.
   — Откуда вам про это знать? — удивился Гарольд.
   — Сегодня мы повстречали дряхлого провидца, он и предупредил нас. — Малькольм знал, что в отличие от него Гарольд верит в бредни предсказателей. — Скоро лес кончится, вы окажетесь на открытом месте, и вам негде будет укрыться. Если же вы раскинете здесь лагерь, твои люди нарубят веток и сделают удобные шалаши.
   — Нет ничего хуже, чем попасть в грозу, — поддержал друга Гэвин. — У промокших до нитки людей безнадежно портится настроение.
   — Провидец сказал, что гроза к утру кончится, — добавил Малькольм. — На рассвете ты выступишь вперед и предстанешь перед невестой сухим и отдохнувшим.
   Он наблюдал за колеблющимся кузеном. Если Гарольд решит переждать бурю, им с Гэвином удастся опередить этот отряд.
   — Да, невелико удовольствие скакать в грозу, — согласился наконец Гарольд. — Хоть ночь пока ясная, не стану пренебрегать словами провидца. Роберт, — обратился он к одному из воинов, — скажи всем, что мы останемся здесь до утра.
 
   Ариэлла плотнее запахнулась в плащ и пустила лошадь между деревьями. Сердце ее трепетало. Соплеменники умоляли Ариэллу не углубляться в лес среди ночи, но она поступила по-своему, не желая оставлять Кэтрин у головорезов. Да, с ней Агнес, но та, бедняжка, слишком кротка и сама нуждается в поддержке. Поскольку Родерик угрожал убить Кэтрин, если Ариэлла придет не одна, девушка запретила сопровождать ее. Но как ни велик был страх за сестру, она не отважилась взять с собой меч, надеясь задержать Родерика до прибытия Гарольда. С его появлением негодяю останется лишь вернуть свободу ей, Кэтрин и Агнес.
   В противном случае все трое погибнут.
   Ниэлл и Гордон решительно воспротивились этому плану и предлагали послать в лес сильный отряд, который сначала окружил бы лагерь Родерика, а потом пошел в атаку. Но Ариэлла сочла недопустимым ослабить оборону замка и бросить на произвол судьбы женщин и детей. Вдруг Родерик именно на это и рассчитывает? Хотя Малькольм научил Маккендриков обороняться, Ариэлла все же сомневалась, что они смогут противостоять воинам противника. Лучше уж клану отсидеться за надежными стенами до подхода Гарольда с отрядом.
   Услышав шорох, девушка вгляделась в темноту. Из-за дерева вышел мужчина с луком.
   — Только шелохнись — и тебе конец!
   Тут выглянула луна, и Ариэлла узнала в лучнике Грегора — того самого, с кем бился Малькольм во время последнего штурма замка.
   — Я Ариэлла Маккендрик, — спокойно представилась она, незаметно взявшись за рукоятку кинжала, спрятанного в складках плаща. — Если ты убьешь меня, вашему главарю не видать меча, а значит, и тебе не сносить головы.
   Он приподнял брови, удивленный тем, что она осмелилась угрожать ему.
   — За мной! — коротко скомандовал Грегор.
   Взяв лошадь под уздцы, он огляделся, желая удостовериться, одна ли приехала Ариэлла. Убедившись, что с ней никого нет, Грегор углубился в лес и начал петлять, видимо, желая запутать девушку. В этом не было ни капли смысла: Ариэлла знала лес как свои пять пальцев.
   Через некоторое время она почуяла запах дыма. Грегор вел ее к костру, разведенному среди леса. Еще немного — и из потайных мест за корягами и камнями вылезло более дюжины грязных головорезов. Опершись о луки и мечи, они устремили на нее свирепые взгляды. Некоторые, глядя на нее, плотоядно облизывались.
   Ариэлла старалась не выказывать ни страха, ни ненависти.
   — Что за красотку ты привел сюда, Грегор? — осведомился высокий тощий разбойник с сальными волосами, вцепившись в ногу Ариэллы.
   Грегор свалил его на землю ударом кулака.
   — Еще раз притронешься к ней, Тейвис, — и я прикончу тебя. — Он грозно оглядел сообщников. — Она принадлежит Родерику.
   — У Родерика уже есть одна, — возразил громила с черной всклокоченной бородой.
   — Была одна, а теперь две! — отрезал Грегор. — Где он?
   — Вон там. — Один из мерзавцев указал в сторону мечом и обнажил в улыбке гнилые зубы. — С той дурнушкой.
   Речь явно шла об Агнес, и Ариэлла молила Бога, чтобы Родерик не причинил девушке зла.
   Она спешилась и последовала за Грегором. По пути ей встретилось более двадцати вооруженных людей, но, вероятно, еще столько же скрывалось в темноте, карауля чужаков. У костров лежали раненые — те, кто пострадал при последнем нападении на замок. С таким войском Родерику не захватить клан одним лобовым ударом. Поэтому он и заставил Ариэллу пожаловать сюда.
   Родерик сидел у костра, не сводя глаз с огня. При виде Ариэллы и Грегора он удивленно поднял глаза и осклабился. Свет костра облагораживает даже урода, но Ариэлла не находила сейчас в облике главаря шайки ничего привлекательного и с отвращением вспоминала, что некогда пленилась смазливой физиономией и густыми светлыми волосами. Неужели она сочла этого варвара достойным владеть мечом Маккендриков? Задержав взгляд на безобразном шраме, пересекающем щеку Родерика, она испытала мрачное удовлетворение. «Скоро тебе нанесут такую глубокую рану, что ты уже не оправишься!» — подумала девушка.
   — Добро пожаловать, Ариэлла, — вкрадчиво проговорил Родерик и даже привстал. — Признаться, не ждал тебя так скоро. — Окинув ее взглядом, он нахмурился: — А где же меч?