Страница:
— Кирина, возьми пробку и помоги мне.
Я сползла с неподвижного тела и села на землю, крепко зажав сосуд между колен, продолжая закрывать лезвием горлышко. Освободившейся рукой забрала у Кирины пробку и сунула ее вместе со своей конечностью в пламя. Пробка зашипела, как сбежавшее молоко. Больно. Но нагретый металл сдержал ужаста и подарил мне необходимые секунды, чтобы плотно запечатать сосуд и не отравиться.
Потеряв интерес к безобидной (до поры до времени) фляжке, я вновь вернулась к обездвиженному телу. Многострадальную спину русалки, помимо безобразно отвисшей кожи, уродовали многочисленные ожоги.
Я же не коновал какой-нибудь, чтобы оставлять все в таком виде?
«Неужели имею счастье быть знакомым с самим доктором Франкенштейном?!» Скорее Айболитом: зверюшек лечу... бесплатно, между прочим.
«Да? Разве ценный магический материал с подопытных разрешается брать?» Все лучше, чем нарушать экологический баланс вредными отходами.
«Не пора ли уважаемому доктору вплотную заняться русалкой, пока она хвост не откинула?» К слову сказать, русалочий хвост — очень ценный материал для ритуалов. Вот, например, чтобы вызвать паводок, необходимо... Ну ладно, об этом позже.
Ругаясь на чем свет стоит, чтобы постыдно не взвыть от боли в пальцах, покрытых лопнувшими и кровоточащими волдырями, я отсекла лишнюю кожу и свела края раны вместе. Безжизненное, холодное тело создавало иллюзию работы с трупом.
Следуя методике, пройденной на занятиях по магическому целительству, я, высунув от старания язык, представляла себе, как кожа срастается, вновь становясь единым целым. Пот заливал глаза, руки меленько тряслись, а сдвигов все не было. Сила, расточительно расходуемая в последние дни, никак не хотела исполнять то, что от нее требовалось.
Я обернулась в поисках источника ее пополнения, и мой взгляд наткнулся на сочувствие в глазах неранки.
— Кир, пожрать бы чего-нибудь? — сдалась я, не обнаружив нигде фонтанирующего источника Силы. Возможно, я ханжа, но использовать для пополнения резерва жизненную энергию подруг мне претило. — Хоть той безвкусной гадости...
Ятрышник показался мне самой вкусной вещью на свете. Брошенный в, казалось, бездонную топку моего организма, он спровоцировал хиленький отклик тех крох Силы, что остались после преждевременной аннигиляции заклинания. Энергия с неохотой и через боль подчинялась: края раны потихоньку срастались, превращаясь в уродливый, багровый рубец.
Я с отвращением посмотрела на дело рук своих. Хрупкое тельце русалки было вываляно в мелких веточках, вымазано травяным соком и припорошено сверху пеплом. Прозрачный хвостовой плавник чуть надорван. Сам хвост усыпали проплешины серо-зеленоватой кожи — содранная чешуя осталась на моих штанах и земле возле костра. Спереди дело обстояло не лучше: грудь и живот в небольших порезах и царапинах. Дыхание почти не прослеживалось. Однако плотно закрытые жабры вселяли некоторую надежду на благополучный исход операции.
— Ее нужно отнести в воду. Только бережнее, пожалуйста. — Просящий, хриплый от усталости голос, казалось, принадлежал не мне.
Кирина тяжелым взглядом посмотрела на подругу, и та, понурив голову, побрела к телу. Девушки подхватили русалку и препроводили в родную стихию. Ати просто болталась на поверхности воды, как всплывшая брюхом кверху мертвая рыба. У меня опустились руки: столько усилий, и неужели все зря?! Я осела на землю и громко, в голос, разрыдалась.
— Рель, смотри!
Я вскинула голову, повинуясь окрику Эоны.
Животворное влияние родной стихии делало свое дело: сначала шевельнулся хвост, потом руки, наконец, дернулась голова, и ожившая Ати метнулась в прохладную глубину заводи.
— Живучая нечисть, — усмехнувшись, выразила общую мысль Кирина. — И зачем мы с ней столько возились? Никакой благодарности.
«Работа наша такая — всех спасать». Кто бы еще подсказал, как уволиться. Можно без выходного пособия...
ГЛАВА 8
Я сползла с неподвижного тела и села на землю, крепко зажав сосуд между колен, продолжая закрывать лезвием горлышко. Освободившейся рукой забрала у Кирины пробку и сунула ее вместе со своей конечностью в пламя. Пробка зашипела, как сбежавшее молоко. Больно. Но нагретый металл сдержал ужаста и подарил мне необходимые секунды, чтобы плотно запечатать сосуд и не отравиться.
Потеряв интерес к безобидной (до поры до времени) фляжке, я вновь вернулась к обездвиженному телу. Многострадальную спину русалки, помимо безобразно отвисшей кожи, уродовали многочисленные ожоги.
Я же не коновал какой-нибудь, чтобы оставлять все в таком виде?
«Неужели имею счастье быть знакомым с самим доктором Франкенштейном?!» Скорее Айболитом: зверюшек лечу... бесплатно, между прочим.
«Да? Разве ценный магический материал с подопытных разрешается брать?» Все лучше, чем нарушать экологический баланс вредными отходами.
«Не пора ли уважаемому доктору вплотную заняться русалкой, пока она хвост не откинула?» К слову сказать, русалочий хвост — очень ценный материал для ритуалов. Вот, например, чтобы вызвать паводок, необходимо... Ну ладно, об этом позже.
Ругаясь на чем свет стоит, чтобы постыдно не взвыть от боли в пальцах, покрытых лопнувшими и кровоточащими волдырями, я отсекла лишнюю кожу и свела края раны вместе. Безжизненное, холодное тело создавало иллюзию работы с трупом.
Следуя методике, пройденной на занятиях по магическому целительству, я, высунув от старания язык, представляла себе, как кожа срастается, вновь становясь единым целым. Пот заливал глаза, руки меленько тряслись, а сдвигов все не было. Сила, расточительно расходуемая в последние дни, никак не хотела исполнять то, что от нее требовалось.
Я обернулась в поисках источника ее пополнения, и мой взгляд наткнулся на сочувствие в глазах неранки.
— Кир, пожрать бы чего-нибудь? — сдалась я, не обнаружив нигде фонтанирующего источника Силы. Возможно, я ханжа, но использовать для пополнения резерва жизненную энергию подруг мне претило. — Хоть той безвкусной гадости...
Ятрышник показался мне самой вкусной вещью на свете. Брошенный в, казалось, бездонную топку моего организма, он спровоцировал хиленький отклик тех крох Силы, что остались после преждевременной аннигиляции заклинания. Энергия с неохотой и через боль подчинялась: края раны потихоньку срастались, превращаясь в уродливый, багровый рубец.
Я с отвращением посмотрела на дело рук своих. Хрупкое тельце русалки было вываляно в мелких веточках, вымазано травяным соком и припорошено сверху пеплом. Прозрачный хвостовой плавник чуть надорван. Сам хвост усыпали проплешины серо-зеленоватой кожи — содранная чешуя осталась на моих штанах и земле возле костра. Спереди дело обстояло не лучше: грудь и живот в небольших порезах и царапинах. Дыхание почти не прослеживалось. Однако плотно закрытые жабры вселяли некоторую надежду на благополучный исход операции.
— Ее нужно отнести в воду. Только бережнее, пожалуйста. — Просящий, хриплый от усталости голос, казалось, принадлежал не мне.
Кирина тяжелым взглядом посмотрела на подругу, и та, понурив голову, побрела к телу. Девушки подхватили русалку и препроводили в родную стихию. Ати просто болталась на поверхности воды, как всплывшая брюхом кверху мертвая рыба. У меня опустились руки: столько усилий, и неужели все зря?! Я осела на землю и громко, в голос, разрыдалась.
— Рель, смотри!
Я вскинула голову, повинуясь окрику Эоны.
Животворное влияние родной стихии делало свое дело: сначала шевельнулся хвост, потом руки, наконец, дернулась голова, и ожившая Ати метнулась в прохладную глубину заводи.
— Живучая нечисть, — усмехнувшись, выразила общую мысль Кирина. — И зачем мы с ней столько возились? Никакой благодарности.
«Работа наша такая — всех спасать». Кто бы еще подсказал, как уволиться. Можно без выходного пособия...
ГЛАВА 8
Купол небосвода блистал чистотой, словно свежевымытая и тщательно ополоснутая от облачной пены чашка. Ветер, заблудившись в ивняке, баламутил заводь мелкой рябью. Колокольчиками позванивали песни синиц-тружениц, в чью мелодию вплетались серебристые голоса жаворонков. Солнце теплой ладонью осушало капельки влаги на коже, как бы извиняясь за утреннюю свежесть.
— Встала уже... — Кирина, позевывая, сладко потянулась. — И помыться, гляжу, успела. Как водичка?
Я перевернулась, подставляя солнцу спину, и злорадно проинформировала подругу:
— Колодезная теплее. Пока от чешуи отмылась да штаны отстирала, чуть не околе...
Я не договорила, с открытым ртом наблюдая, как Кирина широко улыбнулась, скинула одежду и, разбежавшись, рыбкой нырнула в воду. Мне, вспоминая недавнее купание, даже смотреть на это было холодно.
Проснувшаяся Эона полностью разделяла мои чувства. Она осторожно выглядывала из-под плаща, видимо опасаясь, что неранка и ее затащит купаться. Я, довольная тем, что мне подобная перспектива не грозит, вновь улеглась, упершись лбом в сцепленные в замок руки.
— Вода — прелесть! Дома уже в это время не искупаться. — Несколько холодных капель упали на спину, заставив меня вздрогнуть и вскинуть голову.
Рядом подскакивала то на одной, то на другой ноге Кирина, вытрясая из ушей воду. Темные кудряшки обильно кропили влагой все вокруг. Давно я не видела старшую в таком приподнятом настроении: она раскраснелась, глаза сверкали, белозубая улыбка не сходила с лица.
— Никто больше не хочет?
Отсутствие ответа вопрошающую не смутило.
— Эона, в следующий раз, когда будешь притворяться крепко спящей, пыхти потише. Или храпи погромче, — рассмеялась Кирина, сдергивая с девушки плащ.
— И не притворялась я вовсе, — поднимаясь, пробурчала уличенная в притворстве и побрела умываться.
Ее повизгивания сообщили, что вода со времени моего купания не сильно потеплела. Неранка свалила рядом с плескающейся Эоной ворох грязной одежды.
— Прискорбно слышать, что кто-то уснул на дежурстве. — Кирина со значением покосилась на внушительную кучу. — Надеюсь, стирка поможет утихнуть мукам совести, кои терзают тебя при мысли о нашей возможной мучительной кончине.
Эона с тяжким вздохом вытянула из груды серую, в бурых пятнах крови, рубашку и взялась за мыло. Подкинув подруге еще один повод для стенания на несправедливую судьбу, темноволосая занялась очагом.
— Рель, будешь и дальше загорать или позавтракаешь? — поинтересовалась девушка, пристраивая над костром котелок с водой.
Стоило мне услышать о еде, понукаемое голодом тело пришло в движение. Желудок в спешном порядке вспомнил, что не кормлен со вчерашнего дня, а впиханное в него не заслуживает доброго слова, и жалобно забурчал.
— Опять ятрышник? — Вопреки отсутствию энтузиазма в моем голосе организм был согласен съесть и не такое.
— Вообще-то я тебе запеченную рыбу хотела предложить, — усмехнулась Кирина. — Но если тебе так полюбился ятрышник, попробую накопать немного.
Затаившаяся в костях ломота разлилась по телу, придавая моему наклону за сумкой изящность и маневренность журавля на пересохшем колодце.
— Стыдно над калеками издеваться! — Стеная дуэтом с Эоной, я натягивала запасные штаны и рубаху.
— Над калеками — стыдно, — расстилая недалеко от костра относительно чистое полотенце, согласилась неранка. — А над тобой — наоборот — полезно.
— Для кого полезно? — опешила я.
— Для всех. — Скоро ее улыбка и странные взгляды начнут меня нервировать. — Ну что, ты рыбу будешь или как?
На импровизированной скатерти не без помощи Кирины появились наши кружки и выложенная на лопухи горка чуть подгоревших с одной стороны плотвичек размером с ладонь.
— Спрашиваешь! — Перед видом запеченной рыбы меркли все обиды.
Я быстренько подсела к «столу», схватила самую большую рыбку и впилась в нее зубами.
— Когда наловить успели-то? — Набитый рот редко когда мешал мне разговаривать.
— Да вчера еще! Эта мучительница вконец меня, загоняла по мелководью своей рыбалкой, — не поднимая головы, пожаловалась Эона, старательно жулькая в воде белье.
— Тебе полезно! — не сговариваясь, протянули я и Кирина, переглянулись и рассмеялись.
— Да ну вас! — Светловолосая обиженно махнула в нашу сторону выстиранной рубашкой.
Мокрая ткань выскользнула из рук и смачно плюхнулась на землю. Эона ругнулась, подхватила ее и вернулась к постирушкам.
Кирина высыпала в кипящую воду остатки чая.
— Рель, подай ложку, — попросила она и еще пару раз тряханула холщовый мешочек над котелком, чтобы убедиться, что там ничего не осталось.
Не прекращая увлекательного процесса выплевывания мелких рыбьих костей ни на секунду, я протянула запрашиваемое. Неранка перемешала воду, сняла котелок с огня и принесла к расстеленному полотенцу, усаживаясь рядом.
— А где ожоги? — вдруг спросила она.
Я поднесла ладони к носу, внимательно осмотрела руки с обеих сторон и честно ответила:
— Зажили.
«Замечательный свадебный подарок — регенерация». Вряд ли это безвозмездно. Скорее всего, имеет место взаимовыгодный обмен. Мне — способность к быстрому восстановлению и заживлению, Дэрришу — возможность единения Даров.
«Все равно вещь в хозяйстве полезная». Кто спорит? Полезная. Только затратная, а вкупе с ростом волос за счет Силы — так и просто разорительная!
— Каких только чудес на свете нет! — ядовито изумилась неранка и обернулась к спутнице: — Эона, бросай уже постирушки — дыра скоро будет! Иди завтракать, заодно послушаешь, какие занятные сказочки Рель придумывает.
Я благоразумно промолчала.
Девушка не заставила себя долго упрашивать. Белье тут же было развешано на ближайшем дереве, а Эона довольно шлепнулась на пятую точку по другую сторону полотенца и замерла с видом фанатки, узревшей кумира. Под таким взглядом у меня несварение могло приключиться.
«Твоему аппетиту вряд ли что-нибудь повредит». Ну, в общем-то, верно... Но все равно как-то неуютно.
— Чего уставилась?
— Твои волосы... они... э-э-э... — проблеяла девушка.
— Что с ними такое? Повылазили? — Я обеспокоенно ощупала голову.
Волосы оказались на месте — чистые, непривычно мягкие, без жирного налета маскирующей мази. Они доросли до плеч и не собирались останавливаться на достигнутом.
«Стричься надо было короче». Учту.
— Ну, подросли немножко, с кем не бывает. Чего привязалась?
— Не бывает, это точно, — поддакнула Кирина с милой улыбкой.
Я состроила страшную рожицу нашей «штатной язве».
— Их цвет... он такой... странный. — Эона не успокаивалась.
— Обычная магическая покраска, — пожала я плечами. — Правда, по цене не очень доступная — тысяча тиланов за унцию. Вроде бы...
Про себя я, наверное, уже в тысячный раз недобрым словом помянула аалону Рениту.
— Можно я возьму прядь на память?
Подавившись рыбой, я закашлялась до слез.
— Зачем?!
«Организуем фан-клуб и музей боевой славы!» Тьфу...
Под осуждающим взглядом старшей Эона покраснела как монашка, застуканная за просмотром срамных картинок, и предпочла уделить все свое внимание завтраку.
— Не поскупился на тебя Орден, — продолжила разговор за подругу Кирина, разливая по кружкам настоявшийся чай. — Хотя чего ради переживать за Имперскую казну?
— Естественно, на Избранной не принято экономить. — Я учтиво вернула девушке ехидную улыбочку. — Совсем другое дело — простые неранские лазутчицы. Бедняжкам даже приходится промышлять разбоем, потому как руководство пожадничало на надлежащее довольствие.
В глазах собеседницы плескалось веселье.
— Ну и язва же ты, Рель.
Я взяла протянутую дымящуюся кружку, сделала осторожный глоток терпкого, чуть горьковатого напитка и, сыто улыбнувшись, изрекла:
— Я тоже тебя люблю, Кирина.
Эона благоразумно притихла, зная, что в любой момент сама может стать тем предметом обсуждения, о который мы будем увлеченно точить когти своего остроумия. Девушка молча жевала и не пыталась больше встревать с провокационными вопросами.
Разговор как-то сошел на нет, но он напомнил мне об одном забытом деле. После двух суматошных дней верная подруга Неотразимая также нуждалась в уходе и заботе.
— Кир, не пожалей чуточку сальгрийского маслица, а? — попросила я, вытаскивая из рюкзака коробочку с тальком и особую тряпочку для протирки.
— А откуда ты знаешь, что оно у меня есть? — коварно поинтересовалась неранка. — В сумке копалась?
Мои щеки запылали. Я безмолвствовала, стесняясь признаться, что не удержалась от соблазна порыться в чужих вещах.
— Не смущайся, Рель! Мы с Кир тоже вчера пожитки твои глянули, когда соль искали. Не тормошить же из-за такого пустяка, тем паче, что тебя было не добудиться, — к неудовольствию старшей подруги, встряла простодушная Эона. — У сестер не должно быть тайн друг от друга.
Я насмешливо посмотрела на ту, которой, несомненно, принадлежала последняя фраза. По лицу неранки прекрасно читалось, как сильно ей хочется отвесить светловолосой подзатыльник. На свое счастье, Эона сидела далековато для воспитательных акций.
— Ну, так как насчет масла?
Хозяйка ценного продукта раздраженно дернула плечом и перебросила сумку поближе ко мне:
— Сама возьми.
Я даже не подумала стесняться.
День давно перевалил за половину, дела были переделаны, внешность приведена в должный вид (волосы подстрижены и напомажены, грудь перебинтована, вещи просушены и собраны). Однако мы до сих пор не тронулись с места, так как не могли прийти к согласию по одному вопросу. А именно: либо двигаться дальше, либо еще задержаться и подготовиться к путешествию как следует. Разногласия, как всегда, возникли при моем активном участии. Кирина отдавала предпочтение первому варианту развития событий, моя Императорская персона — соответственно второму. Эона, не зная, чью же сторону принять, держалась строгого нейтралитета.
Река превратила наши следы в полную неопределенность, но всегда найдутся люди, знающие, как разобраться с многообразием выбора версий. Я прекрасно все это осознавала и спорила с Кириной не из одной только вредности.
— Мы не готовы!
Неранка, которой не терпелось двинуться в путь, находилась в последней стадии раздражения.
— Рель, какая подготовка тебе еще нужна? — прозвучало из ее уст вместо «Нет, мы готовы!», упрямо повторяемого последние полчаса.
Наконец-то.
— Нам нельзя идти в таком виде.
Кирина зло сплюнула.
— А в каком можно? Может, нарядимся юными пастушками?
Эона поддержала подругу хихиканьем.
— Да хоть бы и пастушками! — Я тоже вышла из себя. — Сами подумайте, из замка Бир сбежали две девицы в мужском платье и безусый мальчишка. Поэтому искать нас будут в том же составе.
Открытый для едкого ответа рот захлопнулся.
— Что ты предлагаешь? — В серьезном голосе Кирины не осталось и следа насмешки.
— Разделиться. На время.
Вопреки моим ожиданиям, берег не огласился криками «Измена в наших рядах!», «Сбежать захотела?!», «Смерть предателям!». Неранка в молчаливой задумчивости смотрела на воду, накручивая на палец темный локон. Выбывая из композиции «В чистом поле три березки», я села. Сначала светловолосая последовала моему примеру, а затем и Кирина опустилась на колени. Мы молча переглядывались.
— Так, как делиться будем? — робко нарушила тишину Эона.
— На части! — опять дуэтом гаркнули обе «штатные язвы» отряда.
И рассмеялись. Эона хотела было обидеться, но не выдержала и присоединилась к нашему заразительному хохоту, скинувшему накопившееся за время препирательств напряжение.
— Смех смехом, а уже пора что-то решать. Рель, ты же понимаешь, что одну тебя мне ну очень не хочется отпускать? — Дождавшись моего кивка Кирина продолжила: — Может, оставишь в залог Разящую?
Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь долго и обстоятельно, а главное — громко высказывать свое возмущение этаким самоуправством и тиранией.
Не дали.
— Ладно, не хочешь — не заставляю, — безжалостно наступила на горло моей песне неранка. — На всякий случай спросила.
— Ничего себе вопросики! — Мои пальцы вцепились в рукоять Неотразимой, словно Кирина собиралась отбирать меч прямо сейчас.
— Считай, что я извинилась. Дальше будем думать?
«А мы умеем?» Мозги полезно иногда потренировать.
Эона часто-часто замахала руками, привлекая наше внимание.
— Ты хочешь взлететь или что-то нам сказать? — скептически поинтересовалась неранка, уворачиваясь от бурной жестикуляции подруги.
— Пусть Рель опять колданет! — выдохнула свое озарение наша светловолосая спутница. — Ну как тогда, в Чащобе! И разделяться не придется!
Я усмехнулась.
— А переднички вам крестиком не вышить?
Восторженности у Эоны поубавилось, но ненадолго.
— Тогда ты тоже так говорила!
Чащоба... Отголоски ее мрачноватой Силы еще тревожили кровь, солью горчили на губах. Мучили воспоминаниями о том, что началось моей кровью, а закончилось чужой смертью. Забыть. Что угодно, только не думать...
— В тот раз была совершенно другая ситуация. — Упавшая на глаза челка помогла мне скрыть сквозивший во взгляде страх. Ужас, что все может повториться. — Без мощного источника сделать подобное я вряд ли смогу, да и обращаться к магии буду в состоянии очень и очень не скоро — за последние два дня Силу-то тратила без оглядки. Но и после ее восстановления за прочность даже слабенькой Иллюзии не поручусь, — частенько такие мороки развеиваются в самый неподходящий момент. Нам это надо?
— Ладно, не кипятись. — Кирина успокаивающе похлопала меня по плечу.
— Подожди, я не закончила. — Я дернула плечом, сбрасывая ее руку. — Есть еще один вопрос, который мне не терпится задать уже давно. Куда мы, собственно, идем?
Подруги воззрились на меня как на ущербную.
— К Острову, — оторопело выдала Эона.
— Понятно, что наша конечная цель — Неран. Но мы же не по воздуху туда полетим! Какая провинция следующая в очереди на посещение?
Секундная заминка с ответом.
— Дарстан.
Пришла моя очередь изумляться.
— Какого лешего мы туда попремся, скажите на милость? Даже мне, не особо ориентирующейся на местности, ясно, что Неран в другой стороне! Нашли доверчивую идиотку! Карту я, что ли, не видела?
Кирина как-то скисла и засмущалась, что бывало с ней крайне редко.
— Так надо. — Она не спешила делиться ценной информацией.
«Сие есть великая военная тайна Нерана». Зачем таиться? Все равно увижу своими глазами, или они собираются всю дорогу вести меня в повязке?
«Тебя поведешь! Ты же с открытыми глазами спотыкаешься, а что будет, если тебе их закрыть?» Нет, на подобное самоубийство я не пойду, пусть даже не рассчитывают.
— Девушки, мы команда или нет? — прямо спросила я. — Если ваш ответ — «да», то давайте попытаемся верить друг другу. Я действительно хочу попасть на Остров и не собираюсь никого предавать.
Неожиданно за меня вступилась Эона:
— Рель права! Мы сестры и должны доверять друг другу! Кир, ты нам ничего не рассказываешь, обращаешься как с несмышленой ребятней! — Светло-карие глаза наполнились слезами обиды. Ты же сама говорила, что между сестрами тайн быть не должно!
Кирина свирепо сдула упавшую на глаза кудрявую прядку.
— Да я о вас же забочусь, дурехи! — стукнула кулаком о землю девушка. — Если, избави Богиня, поймают — долго под пытками продержитесь?
— Оставь себе такую заботу — мне она еще в отчем доме наскучила! — Упрямства Эоне было не унимать. — Я хочу доверия и уважения. Хочу стать настоящей дочерью Нерана!
Я вжала голову в плечи, предчувствуя бурю.
— Хмаровы ублюдки! — рявкнула Кирина. — Уважения она жаждет! Тебе, Рель, тоже чего-то не хватает? Проси, не стесняйся!
Хотелось мне много чего и еще что-нибудь приятное в довесок. Но, посмотрев на разъяренную неранку, я отложила обнародование список желаний до лучших времен. Хорошее настроение Кирины пропало, как и не было его: девушка, побагровев, невидяще уставилась на собственные колени. Виновато поглядывая на подругу, Эона тихонько шмыгала носом и украдкой пыталась утереться рукавом.
— Мы идем к порталу, — не отрывая взгляда от коленей, устало произнесла Кирина. — Это в Разделяющих горах, на границе между Дарстаном и Яссиром. Портал односторонний, выходит в Гиблых топях Порреоны. Пользуются им нечасто, но, боюсь, иного выхода нам не остается. Все. Ваша жажда доверия утолена?
Где-то я эту историю уже слышала, только не могу вспомнить...
«Здрасте приехали! А кто небылицами про шпионов пугал беднягу Леся?» Вот это называется «пальцем в небо».
— Было из чего огород городить да тайну великую делать, — пробурчала я. — Больше нервов потратили, тебя расспрашивая, чем сведений получили. Я всего-то и хотела уточнить место встречи на всякий случай.
В глазах собеседниц появилось непонимание.
— Встречи? — переспросила Кирина.
— Ну да, в Дарстане. По-моему, всем ясно, что Риану нужно покидать разделившись? — Мой взгляд задержался сначала на одной подруге, затем на другой. — Думаю, со мной пойдет Эона...
Светловолосая сердито засопела.
— ...в случае чего будет выручать из трудных ситуаций, — вовремя поправилась я. Сопение стало чуть тише.
— Правильно думаешь, Рель, — подмигнула мне неранка и приобняла подругу. — Эон, хорошо, что я могу положиться на тебя, а не на эту легкомысленную аристократку.
Эона угрюмо посмотрела на наши улыбающиеся физиономии, но спорить не стала.
— Колдануть некоторым лень, — проворчала она в сторонку.
Я сделала вид, что не услышала, и обратилась к старшей:
— Кир, давайте условимся о встрече. Поселение на границе называй сама.
Темноволосая в задумчивости потерла лоб.
— Звучит неплохо, — наконец согласилась она. — И местечко подходящее имеется. Хокпекты — дыра дырой, конечно, зато и маги, и храмовники стороной обходят.
— Далеко?
Неопределенное пожатие плеч.
— Да кто ж их знает. Большинство стекается на заработок в Умузбулар: там и нанимателей побольше, и самим на товаре нажиться можно.
— Ты не поняла, — хихикнула я. — Обходные пути наемников меня мало интересуют. Хокпекты эти далеко?
Смеялись уже в три голоса.
— Точно не знаю... вроде бы дня три, если пехом. Подожди, сейчас по карте прикинем.
Кирина извлекла из-под рубашки знакомый пергамент. Три головы столкнулись над развернутым листом.
— Подвиньтесь, своими башками весь свет мне загородили!
Неранка недовольно распихала нас локтями и вновь склонилась над картой.
— Так, Заячье Перекрестье мы уже проскочили, а сейчас находимся тут. — Палец старшей ткнул в точку с надписью, прочитать которую можно было, только вооружившись лупой. — Хмел — чахлый городишко на почти заброшенном Дрюссельском тракте. Сильно повезет, если попутный обоз попадется. А нет, так пешком до Дрюсса пару дней с остановками топать. Здесь уже проще: на Умузбуларский базар в надельник месяц только ленивый не едет. Еще день-два. Не доезжая границы, сворачиваем в Моске, полдня идем следом за солнцем, и вот они — Хокпекты. В целом, да будет благосклонна к нам Богиня, должны успеть дней за пять.
— А потом еще провидец знает, сколько тащиться по степи до гор, — для порядка побурчала я. — И не в обозе! Вдруг доведется с кочевниками столкнуться?
— Я очень на это надеюсь, — загадочно улыбнулась Кирина.
— Сбрендила?!
От моего вопля подскочила разомлевшая на солнышке Эона и притихли напуганные синицы, вскоре запричитав с удвоенной силой. Порыв ветра принес сладковато-свежий запах воды, маня искупаться. Мы в дружном унынии посмотрели на заводь.
— Да в своем я уме. — Неранка аккуратно свернула карту и сунула ее обратно за пазуху, походя собирая ладонью выступивший на шее пот.
— А так и не скажешь...
— Рель, когда тебе язвить надоест?
— Как только дождусь твоего вдохновляющего примера. — Мы с Кириной обменялись понимающими усмешками — временно нами была объявлена ничья. — Так, что там со степняками?..
Неранка досадливо дернула плечом.
— Дарстан никогда не отличался особым почтением к власти: попробуй призови к порядку ветер — кочующие степные кланы. Посему Империя не трогает их, а они создают видимость верной провинции, однако не особо усердствуя. Такое положение устраивает практически всех, за исключением церковников, беспокоящихся за крепость веры (они правильно тревожатся, надо заметить). Если Богиня нам улыбнется, осеннее становище клана Белого Коня в дне пути от Хокпектов останется неизменным, и там мы получим лошадей, снаряжение и проводника. Мать клана очень многим обязана нашей Мудрейшей.
Слышали мы уже такие сказочки! Да не по одному разу.
— Что же такого значительного сделала Мудрейшая, чтобы толпа имени Коня-альбиноса зауважала Неран? — Недоверчивое фырканье. — Обеспечила клан охранным амулетом от огромных земляных червей, которые из любви к теплому климату Дарстана обитают исключительно на его территории и жрут за перегон по полтабуна вместе с наездниками?
— Правда? — широко распахнула глаза падкая на сказочки Эона.
После этой реплики с Кириной приключилась форменная истерика. Девушка хохотала, утирая слезы. Мы с Эоной обменивались недоумевающими взглядами.
— Встала уже... — Кирина, позевывая, сладко потянулась. — И помыться, гляжу, успела. Как водичка?
Я перевернулась, подставляя солнцу спину, и злорадно проинформировала подругу:
— Колодезная теплее. Пока от чешуи отмылась да штаны отстирала, чуть не околе...
Я не договорила, с открытым ртом наблюдая, как Кирина широко улыбнулась, скинула одежду и, разбежавшись, рыбкой нырнула в воду. Мне, вспоминая недавнее купание, даже смотреть на это было холодно.
Проснувшаяся Эона полностью разделяла мои чувства. Она осторожно выглядывала из-под плаща, видимо опасаясь, что неранка и ее затащит купаться. Я, довольная тем, что мне подобная перспектива не грозит, вновь улеглась, упершись лбом в сцепленные в замок руки.
— Вода — прелесть! Дома уже в это время не искупаться. — Несколько холодных капель упали на спину, заставив меня вздрогнуть и вскинуть голову.
Рядом подскакивала то на одной, то на другой ноге Кирина, вытрясая из ушей воду. Темные кудряшки обильно кропили влагой все вокруг. Давно я не видела старшую в таком приподнятом настроении: она раскраснелась, глаза сверкали, белозубая улыбка не сходила с лица.
— Никто больше не хочет?
Отсутствие ответа вопрошающую не смутило.
— Эона, в следующий раз, когда будешь притворяться крепко спящей, пыхти потише. Или храпи погромче, — рассмеялась Кирина, сдергивая с девушки плащ.
— И не притворялась я вовсе, — поднимаясь, пробурчала уличенная в притворстве и побрела умываться.
Ее повизгивания сообщили, что вода со времени моего купания не сильно потеплела. Неранка свалила рядом с плескающейся Эоной ворох грязной одежды.
— Прискорбно слышать, что кто-то уснул на дежурстве. — Кирина со значением покосилась на внушительную кучу. — Надеюсь, стирка поможет утихнуть мукам совести, кои терзают тебя при мысли о нашей возможной мучительной кончине.
Эона с тяжким вздохом вытянула из груды серую, в бурых пятнах крови, рубашку и взялась за мыло. Подкинув подруге еще один повод для стенания на несправедливую судьбу, темноволосая занялась очагом.
— Рель, будешь и дальше загорать или позавтракаешь? — поинтересовалась девушка, пристраивая над костром котелок с водой.
Стоило мне услышать о еде, понукаемое голодом тело пришло в движение. Желудок в спешном порядке вспомнил, что не кормлен со вчерашнего дня, а впиханное в него не заслуживает доброго слова, и жалобно забурчал.
— Опять ятрышник? — Вопреки отсутствию энтузиазма в моем голосе организм был согласен съесть и не такое.
— Вообще-то я тебе запеченную рыбу хотела предложить, — усмехнулась Кирина. — Но если тебе так полюбился ятрышник, попробую накопать немного.
Затаившаяся в костях ломота разлилась по телу, придавая моему наклону за сумкой изящность и маневренность журавля на пересохшем колодце.
— Стыдно над калеками издеваться! — Стеная дуэтом с Эоной, я натягивала запасные штаны и рубаху.
— Над калеками — стыдно, — расстилая недалеко от костра относительно чистое полотенце, согласилась неранка. — А над тобой — наоборот — полезно.
— Для кого полезно? — опешила я.
— Для всех. — Скоро ее улыбка и странные взгляды начнут меня нервировать. — Ну что, ты рыбу будешь или как?
На импровизированной скатерти не без помощи Кирины появились наши кружки и выложенная на лопухи горка чуть подгоревших с одной стороны плотвичек размером с ладонь.
— Спрашиваешь! — Перед видом запеченной рыбы меркли все обиды.
Я быстренько подсела к «столу», схватила самую большую рыбку и впилась в нее зубами.
— Когда наловить успели-то? — Набитый рот редко когда мешал мне разговаривать.
— Да вчера еще! Эта мучительница вконец меня, загоняла по мелководью своей рыбалкой, — не поднимая головы, пожаловалась Эона, старательно жулькая в воде белье.
— Тебе полезно! — не сговариваясь, протянули я и Кирина, переглянулись и рассмеялись.
— Да ну вас! — Светловолосая обиженно махнула в нашу сторону выстиранной рубашкой.
Мокрая ткань выскользнула из рук и смачно плюхнулась на землю. Эона ругнулась, подхватила ее и вернулась к постирушкам.
Кирина высыпала в кипящую воду остатки чая.
— Рель, подай ложку, — попросила она и еще пару раз тряханула холщовый мешочек над котелком, чтобы убедиться, что там ничего не осталось.
Не прекращая увлекательного процесса выплевывания мелких рыбьих костей ни на секунду, я протянула запрашиваемое. Неранка перемешала воду, сняла котелок с огня и принесла к расстеленному полотенцу, усаживаясь рядом.
— А где ожоги? — вдруг спросила она.
Я поднесла ладони к носу, внимательно осмотрела руки с обеих сторон и честно ответила:
— Зажили.
«Замечательный свадебный подарок — регенерация». Вряд ли это безвозмездно. Скорее всего, имеет место взаимовыгодный обмен. Мне — способность к быстрому восстановлению и заживлению, Дэрришу — возможность единения Даров.
«Все равно вещь в хозяйстве полезная». Кто спорит? Полезная. Только затратная, а вкупе с ростом волос за счет Силы — так и просто разорительная!
— Каких только чудес на свете нет! — ядовито изумилась неранка и обернулась к спутнице: — Эона, бросай уже постирушки — дыра скоро будет! Иди завтракать, заодно послушаешь, какие занятные сказочки Рель придумывает.
Я благоразумно промолчала.
Девушка не заставила себя долго упрашивать. Белье тут же было развешано на ближайшем дереве, а Эона довольно шлепнулась на пятую точку по другую сторону полотенца и замерла с видом фанатки, узревшей кумира. Под таким взглядом у меня несварение могло приключиться.
«Твоему аппетиту вряд ли что-нибудь повредит». Ну, в общем-то, верно... Но все равно как-то неуютно.
— Чего уставилась?
— Твои волосы... они... э-э-э... — проблеяла девушка.
— Что с ними такое? Повылазили? — Я обеспокоенно ощупала голову.
Волосы оказались на месте — чистые, непривычно мягкие, без жирного налета маскирующей мази. Они доросли до плеч и не собирались останавливаться на достигнутом.
«Стричься надо было короче». Учту.
— Ну, подросли немножко, с кем не бывает. Чего привязалась?
— Не бывает, это точно, — поддакнула Кирина с милой улыбкой.
Я состроила страшную рожицу нашей «штатной язве».
— Их цвет... он такой... странный. — Эона не успокаивалась.
— Обычная магическая покраска, — пожала я плечами. — Правда, по цене не очень доступная — тысяча тиланов за унцию. Вроде бы...
Про себя я, наверное, уже в тысячный раз недобрым словом помянула аалону Рениту.
— Можно я возьму прядь на память?
Подавившись рыбой, я закашлялась до слез.
— Зачем?!
«Организуем фан-клуб и музей боевой славы!» Тьфу...
Под осуждающим взглядом старшей Эона покраснела как монашка, застуканная за просмотром срамных картинок, и предпочла уделить все свое внимание завтраку.
— Не поскупился на тебя Орден, — продолжила разговор за подругу Кирина, разливая по кружкам настоявшийся чай. — Хотя чего ради переживать за Имперскую казну?
— Естественно, на Избранной не принято экономить. — Я учтиво вернула девушке ехидную улыбочку. — Совсем другое дело — простые неранские лазутчицы. Бедняжкам даже приходится промышлять разбоем, потому как руководство пожадничало на надлежащее довольствие.
В глазах собеседницы плескалось веселье.
— Ну и язва же ты, Рель.
Я взяла протянутую дымящуюся кружку, сделала осторожный глоток терпкого, чуть горьковатого напитка и, сыто улыбнувшись, изрекла:
— Я тоже тебя люблю, Кирина.
Эона благоразумно притихла, зная, что в любой момент сама может стать тем предметом обсуждения, о который мы будем увлеченно точить когти своего остроумия. Девушка молча жевала и не пыталась больше встревать с провокационными вопросами.
Разговор как-то сошел на нет, но он напомнил мне об одном забытом деле. После двух суматошных дней верная подруга Неотразимая также нуждалась в уходе и заботе.
— Кир, не пожалей чуточку сальгрийского маслица, а? — попросила я, вытаскивая из рюкзака коробочку с тальком и особую тряпочку для протирки.
— А откуда ты знаешь, что оно у меня есть? — коварно поинтересовалась неранка. — В сумке копалась?
Мои щеки запылали. Я безмолвствовала, стесняясь признаться, что не удержалась от соблазна порыться в чужих вещах.
— Не смущайся, Рель! Мы с Кир тоже вчера пожитки твои глянули, когда соль искали. Не тормошить же из-за такого пустяка, тем паче, что тебя было не добудиться, — к неудовольствию старшей подруги, встряла простодушная Эона. — У сестер не должно быть тайн друг от друга.
Я насмешливо посмотрела на ту, которой, несомненно, принадлежала последняя фраза. По лицу неранки прекрасно читалось, как сильно ей хочется отвесить светловолосой подзатыльник. На свое счастье, Эона сидела далековато для воспитательных акций.
— Ну, так как насчет масла?
Хозяйка ценного продукта раздраженно дернула плечом и перебросила сумку поближе ко мне:
— Сама возьми.
Я даже не подумала стесняться.
День давно перевалил за половину, дела были переделаны, внешность приведена в должный вид (волосы подстрижены и напомажены, грудь перебинтована, вещи просушены и собраны). Однако мы до сих пор не тронулись с места, так как не могли прийти к согласию по одному вопросу. А именно: либо двигаться дальше, либо еще задержаться и подготовиться к путешествию как следует. Разногласия, как всегда, возникли при моем активном участии. Кирина отдавала предпочтение первому варианту развития событий, моя Императорская персона — соответственно второму. Эона, не зная, чью же сторону принять, держалась строгого нейтралитета.
Река превратила наши следы в полную неопределенность, но всегда найдутся люди, знающие, как разобраться с многообразием выбора версий. Я прекрасно все это осознавала и спорила с Кириной не из одной только вредности.
— Мы не готовы!
Неранка, которой не терпелось двинуться в путь, находилась в последней стадии раздражения.
— Рель, какая подготовка тебе еще нужна? — прозвучало из ее уст вместо «Нет, мы готовы!», упрямо повторяемого последние полчаса.
Наконец-то.
— Нам нельзя идти в таком виде.
Кирина зло сплюнула.
— А в каком можно? Может, нарядимся юными пастушками?
Эона поддержала подругу хихиканьем.
— Да хоть бы и пастушками! — Я тоже вышла из себя. — Сами подумайте, из замка Бир сбежали две девицы в мужском платье и безусый мальчишка. Поэтому искать нас будут в том же составе.
Открытый для едкого ответа рот захлопнулся.
— Что ты предлагаешь? — В серьезном голосе Кирины не осталось и следа насмешки.
— Разделиться. На время.
Вопреки моим ожиданиям, берег не огласился криками «Измена в наших рядах!», «Сбежать захотела?!», «Смерть предателям!». Неранка в молчаливой задумчивости смотрела на воду, накручивая на палец темный локон. Выбывая из композиции «В чистом поле три березки», я села. Сначала светловолосая последовала моему примеру, а затем и Кирина опустилась на колени. Мы молча переглядывались.
— Так, как делиться будем? — робко нарушила тишину Эона.
— На части! — опять дуэтом гаркнули обе «штатные язвы» отряда.
И рассмеялись. Эона хотела было обидеться, но не выдержала и присоединилась к нашему заразительному хохоту, скинувшему накопившееся за время препирательств напряжение.
— Смех смехом, а уже пора что-то решать. Рель, ты же понимаешь, что одну тебя мне ну очень не хочется отпускать? — Дождавшись моего кивка Кирина продолжила: — Может, оставишь в залог Разящую?
Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь долго и обстоятельно, а главное — громко высказывать свое возмущение этаким самоуправством и тиранией.
Не дали.
— Ладно, не хочешь — не заставляю, — безжалостно наступила на горло моей песне неранка. — На всякий случай спросила.
— Ничего себе вопросики! — Мои пальцы вцепились в рукоять Неотразимой, словно Кирина собиралась отбирать меч прямо сейчас.
— Считай, что я извинилась. Дальше будем думать?
«А мы умеем?» Мозги полезно иногда потренировать.
Эона часто-часто замахала руками, привлекая наше внимание.
— Ты хочешь взлететь или что-то нам сказать? — скептически поинтересовалась неранка, уворачиваясь от бурной жестикуляции подруги.
— Пусть Рель опять колданет! — выдохнула свое озарение наша светловолосая спутница. — Ну как тогда, в Чащобе! И разделяться не придется!
Я усмехнулась.
— А переднички вам крестиком не вышить?
Восторженности у Эоны поубавилось, но ненадолго.
— Тогда ты тоже так говорила!
Чащоба... Отголоски ее мрачноватой Силы еще тревожили кровь, солью горчили на губах. Мучили воспоминаниями о том, что началось моей кровью, а закончилось чужой смертью. Забыть. Что угодно, только не думать...
— В тот раз была совершенно другая ситуация. — Упавшая на глаза челка помогла мне скрыть сквозивший во взгляде страх. Ужас, что все может повториться. — Без мощного источника сделать подобное я вряд ли смогу, да и обращаться к магии буду в состоянии очень и очень не скоро — за последние два дня Силу-то тратила без оглядки. Но и после ее восстановления за прочность даже слабенькой Иллюзии не поручусь, — частенько такие мороки развеиваются в самый неподходящий момент. Нам это надо?
— Ладно, не кипятись. — Кирина успокаивающе похлопала меня по плечу.
— Подожди, я не закончила. — Я дернула плечом, сбрасывая ее руку. — Есть еще один вопрос, который мне не терпится задать уже давно. Куда мы, собственно, идем?
Подруги воззрились на меня как на ущербную.
— К Острову, — оторопело выдала Эона.
— Понятно, что наша конечная цель — Неран. Но мы же не по воздуху туда полетим! Какая провинция следующая в очереди на посещение?
Секундная заминка с ответом.
— Дарстан.
Пришла моя очередь изумляться.
— Какого лешего мы туда попремся, скажите на милость? Даже мне, не особо ориентирующейся на местности, ясно, что Неран в другой стороне! Нашли доверчивую идиотку! Карту я, что ли, не видела?
Кирина как-то скисла и засмущалась, что бывало с ней крайне редко.
— Так надо. — Она не спешила делиться ценной информацией.
«Сие есть великая военная тайна Нерана». Зачем таиться? Все равно увижу своими глазами, или они собираются всю дорогу вести меня в повязке?
«Тебя поведешь! Ты же с открытыми глазами спотыкаешься, а что будет, если тебе их закрыть?» Нет, на подобное самоубийство я не пойду, пусть даже не рассчитывают.
— Девушки, мы команда или нет? — прямо спросила я. — Если ваш ответ — «да», то давайте попытаемся верить друг другу. Я действительно хочу попасть на Остров и не собираюсь никого предавать.
Неожиданно за меня вступилась Эона:
— Рель права! Мы сестры и должны доверять друг другу! Кир, ты нам ничего не рассказываешь, обращаешься как с несмышленой ребятней! — Светло-карие глаза наполнились слезами обиды. Ты же сама говорила, что между сестрами тайн быть не должно!
Кирина свирепо сдула упавшую на глаза кудрявую прядку.
— Да я о вас же забочусь, дурехи! — стукнула кулаком о землю девушка. — Если, избави Богиня, поймают — долго под пытками продержитесь?
— Оставь себе такую заботу — мне она еще в отчем доме наскучила! — Упрямства Эоне было не унимать. — Я хочу доверия и уважения. Хочу стать настоящей дочерью Нерана!
Я вжала голову в плечи, предчувствуя бурю.
— Хмаровы ублюдки! — рявкнула Кирина. — Уважения она жаждет! Тебе, Рель, тоже чего-то не хватает? Проси, не стесняйся!
Хотелось мне много чего и еще что-нибудь приятное в довесок. Но, посмотрев на разъяренную неранку, я отложила обнародование список желаний до лучших времен. Хорошее настроение Кирины пропало, как и не было его: девушка, побагровев, невидяще уставилась на собственные колени. Виновато поглядывая на подругу, Эона тихонько шмыгала носом и украдкой пыталась утереться рукавом.
— Мы идем к порталу, — не отрывая взгляда от коленей, устало произнесла Кирина. — Это в Разделяющих горах, на границе между Дарстаном и Яссиром. Портал односторонний, выходит в Гиблых топях Порреоны. Пользуются им нечасто, но, боюсь, иного выхода нам не остается. Все. Ваша жажда доверия утолена?
Где-то я эту историю уже слышала, только не могу вспомнить...
«Здрасте приехали! А кто небылицами про шпионов пугал беднягу Леся?» Вот это называется «пальцем в небо».
— Было из чего огород городить да тайну великую делать, — пробурчала я. — Больше нервов потратили, тебя расспрашивая, чем сведений получили. Я всего-то и хотела уточнить место встречи на всякий случай.
В глазах собеседниц появилось непонимание.
— Встречи? — переспросила Кирина.
— Ну да, в Дарстане. По-моему, всем ясно, что Риану нужно покидать разделившись? — Мой взгляд задержался сначала на одной подруге, затем на другой. — Думаю, со мной пойдет Эона...
Светловолосая сердито засопела.
— ...в случае чего будет выручать из трудных ситуаций, — вовремя поправилась я. Сопение стало чуть тише.
— Правильно думаешь, Рель, — подмигнула мне неранка и приобняла подругу. — Эон, хорошо, что я могу положиться на тебя, а не на эту легкомысленную аристократку.
Эона угрюмо посмотрела на наши улыбающиеся физиономии, но спорить не стала.
— Колдануть некоторым лень, — проворчала она в сторонку.
Я сделала вид, что не услышала, и обратилась к старшей:
— Кир, давайте условимся о встрече. Поселение на границе называй сама.
Темноволосая в задумчивости потерла лоб.
— Звучит неплохо, — наконец согласилась она. — И местечко подходящее имеется. Хокпекты — дыра дырой, конечно, зато и маги, и храмовники стороной обходят.
— Далеко?
Неопределенное пожатие плеч.
— Да кто ж их знает. Большинство стекается на заработок в Умузбулар: там и нанимателей побольше, и самим на товаре нажиться можно.
— Ты не поняла, — хихикнула я. — Обходные пути наемников меня мало интересуют. Хокпекты эти далеко?
Смеялись уже в три голоса.
— Точно не знаю... вроде бы дня три, если пехом. Подожди, сейчас по карте прикинем.
Кирина извлекла из-под рубашки знакомый пергамент. Три головы столкнулись над развернутым листом.
— Подвиньтесь, своими башками весь свет мне загородили!
Неранка недовольно распихала нас локтями и вновь склонилась над картой.
— Так, Заячье Перекрестье мы уже проскочили, а сейчас находимся тут. — Палец старшей ткнул в точку с надписью, прочитать которую можно было, только вооружившись лупой. — Хмел — чахлый городишко на почти заброшенном Дрюссельском тракте. Сильно повезет, если попутный обоз попадется. А нет, так пешком до Дрюсса пару дней с остановками топать. Здесь уже проще: на Умузбуларский базар в надельник месяц только ленивый не едет. Еще день-два. Не доезжая границы, сворачиваем в Моске, полдня идем следом за солнцем, и вот они — Хокпекты. В целом, да будет благосклонна к нам Богиня, должны успеть дней за пять.
— А потом еще провидец знает, сколько тащиться по степи до гор, — для порядка побурчала я. — И не в обозе! Вдруг доведется с кочевниками столкнуться?
— Я очень на это надеюсь, — загадочно улыбнулась Кирина.
— Сбрендила?!
От моего вопля подскочила разомлевшая на солнышке Эона и притихли напуганные синицы, вскоре запричитав с удвоенной силой. Порыв ветра принес сладковато-свежий запах воды, маня искупаться. Мы в дружном унынии посмотрели на заводь.
— Да в своем я уме. — Неранка аккуратно свернула карту и сунула ее обратно за пазуху, походя собирая ладонью выступивший на шее пот.
— А так и не скажешь...
— Рель, когда тебе язвить надоест?
— Как только дождусь твоего вдохновляющего примера. — Мы с Кириной обменялись понимающими усмешками — временно нами была объявлена ничья. — Так, что там со степняками?..
Неранка досадливо дернула плечом.
— Дарстан никогда не отличался особым почтением к власти: попробуй призови к порядку ветер — кочующие степные кланы. Посему Империя не трогает их, а они создают видимость верной провинции, однако не особо усердствуя. Такое положение устраивает практически всех, за исключением церковников, беспокоящихся за крепость веры (они правильно тревожатся, надо заметить). Если Богиня нам улыбнется, осеннее становище клана Белого Коня в дне пути от Хокпектов останется неизменным, и там мы получим лошадей, снаряжение и проводника. Мать клана очень многим обязана нашей Мудрейшей.
Слышали мы уже такие сказочки! Да не по одному разу.
— Что же такого значительного сделала Мудрейшая, чтобы толпа имени Коня-альбиноса зауважала Неран? — Недоверчивое фырканье. — Обеспечила клан охранным амулетом от огромных земляных червей, которые из любви к теплому климату Дарстана обитают исключительно на его территории и жрут за перегон по полтабуна вместе с наездниками?
— Правда? — широко распахнула глаза падкая на сказочки Эона.
После этой реплики с Кириной приключилась форменная истерика. Девушка хохотала, утирая слезы. Мы с Эоной обменивались недоумевающими взглядами.