Страница:
На транспортник грузили необходимое оборудование и запчасти для пополнения запасов на «Коскиуско». Старший помощник командира корабля просмотрел документы Эсмей и отправил ее проверять описи. Шестнадцать дней она считала лопастные колеса, прокладки, арматуру, всякие крепежи, тюбики с клеем, усовершенствованные руководства по эксплуатации (в виде распечаток и кубов)… Эсмей еще раз убедилась, что в Главном штабе кто-то и вправду недолюбливает ее.
Она хорошо справлялась с подобного рода работой, ей совсем не трудно было удерживать внимание на столь скучном занятии. На четвертый день она заметила, что из пятисот шестидесяти двух коробок, в которых должны были находится 85-миллиметровые крепежи для звездчатых отверстий с шагом резьбы 1/10 и интервалом 3 миллиметра, на одной стояла пометка 85-миллиметровые крепежи для звездчатых отверстий с шагом резьбы 1/12 и интервалом 4 миллиметра. Еще через два дня она обнаружила, что два тюбика с клеем протекли и склеили все остальные тюбики в ящике. По тому, как выглядели ярлыки на этих двух тюбиках, было понятно, что они с самого начала были с браком. Она отметила и это. Она прекрасно понимала, для чего нужна такая работа, все равно брак обнаружится, и лучше сейчас, чем в экстренной ситуации, но не о такой же работе она мечтала тогда, когда девочкой на Альтиплано часами смотрела на звезды. Но с Альтиплано покончено.
Она подумала, чем же ей придется заниматься на борту «Коскиуско». Неужели такой же занудной работой? Тогда два года будут тянуться бесконечно.
В свободное время она слушала разговоры спортивных болельщиков, надеясь, что наконец-то они заговорят о чем-нибудь другом. Но, похоже, ничто другое их не интересовало. Все они сами когда-то играли и после того, как обсудили последний матч во всех деталях, стали вспоминать все сыгранные раньше матчи. Эсмей так долго их слушала, что уже стала разбираться в правилах игры, поняла, почему игра велась двумя мячами (у каждой команды был свой мяч, и гол считался забитым, только когда команда попадала мячом противника в третьи, «нейтральные» ворота». Игра все равно продолжала казаться ей, как любому неболельщику, запутанной и неразумной, а разговоры о ней скучными.
Наконец она сдалась и принялась читать кубы с технической информацией, хранившиеся на транспортнике. Контроль за описью и оборудованием, принципы и практика. Устройство автоматических систем описи оборудования. Даже статья о «системах распознавания статического военного снаряжения», она не представляла, для чего ей это может пригодиться, но все же это лучше, чем в восемьдесят восьмой раз слушать обсуждение игры, которую она не видела и которая ее абсолютно не интересовала. Она была уверена, что никогда в жизни не увидит мину «Бараски В-845» или ее еще более отвратительного сородича — «Сметтиг» серии «Г», но упорно смотрела на дисплей до тех пор, пока не обретала уверенность, что если все же случится их увидеть, она их непременно узнает.
Станция Сьерра обслуживала и флотские и гражданские корабли, но флотских было гораздо больше. У станции было два больших крыла, у которых швартовались только корабли Флота. Эсмей следила за названиями прибывающих кораблей, которые высвечивались на табло в кают-компании. «Пахидерм», старейший боевой крейсер, самый большой во Флоте. «Плентитьюд», «Сэвидж», «Вендженс», тоже крейсеры, во многом похожие на «Виджиланс» Херис Серрано. Рядом с названием корабля «Плентитьюд» стояла звездочка. Так обозначался флагманский корабль. Вот несколько патрульных кораблей: «Консаммет», «Птерофил», «Сингьюлэрити», «Отарх», «Рэскел», «Ранэгейт», «Виксен», «Деспайт»… «Деспайт»? Что здесь делает «Деспайт»?
Эсмей похолодела. Она рассталась с этим кораблем почти на другом конце галактики Династий… она даже не представляла, что ей придется вновь увидеть «Деспайт», если только ее опять не переведут в тот сектор. Зачем его направили сюда? И почему именно сюда?
Она не хотела знать. Она не хотела снова видеть этот корабль. Память одержанной победы не могла стереть воспоминаний о том, что произошло до этого. Кровавый мятеж и ее собственные ошибки.
Она постаралась выбросить эти мысли из головы. Она не могла позволить себе снова так расстраиваться, да и навряд ли ей когда-нибудь придется опять увидеть «Деспайт» и нового капитана корабля.
«Коекиуеко», высветилось на экране. Строчка замигала, потому что Эсмей выделила ее трейсером. В своем блокноте она отметила вестибюль прибытия и номер посадки. Угол экрана стал желтым, потом на желтом фоне появился номер дока прибытия, синяя цифра на желтом фоне. Эсмей посмотрела на схему станции. «Коскиуско» находится на дальнем конце самого длинного крыла, но, чтобы добраться туда, ей не придется идти мимо «Деспайта».
У входа в вестибюль прибытия двое охранников в форме Флота снова проверили ее бумаги. К удивлению Эсмей, они не торопились открывать дверь в вестибюль.
— Подождите немного, лейтенант, — сказал один охранник. Судя по погонам, он был сержантом, а на нашивке значилось название станции Сьерра. Эсмей обратила внимание, что нигде не видно обычных для такого случая линий, которые отделяли бы территорию корабля от территории самой станции.
— Они послали челнок-капсулу, но он еще не прибыл.
— Челнок?
— Корабли-ремонтники не пришвартовываются непосредственно к самой станции, — сказано это было осторожным и вежливым голосом, но Эсмей поняла, что задала наиглупейший вопрос. — Они слишком большие. Искусственная гравитация ремонтника нарушила бы искусственную гравитацию станции. — И, немного помолчав, охранник спросил: — Хотите посмотреть на «Коскиуеко», лейтенант?
— Да, — ответила Эсмей. Она уже поняла, что попала впросак. По крайней мере, пусть покажут ей, как все выглядит.
— Смотрите.
На экране показалось что-то расплывчатое и очень большое, потом изображение приблизилось, стало резче, и Эсмей увидела такое, что никогда в жизни не назвала бы кораблем. То, что она увидела, показалось ей скорее неудачным сочетанием административного здания и огромного грузового танкера. По бокам этого монстра видны были странного вида устройства, похожие на грейферы или раковины гигантских моллюсков.
— Это основные ремонтные доки, — пришел ей на помощь сержант. — Сейчас они их открыли, проверяют. Видите, конвойный эсминец может целиком зайти в этот док, даже многие патрульные корабли… и тогда отверстия закрываются.
Это отверстие величиной с эсминец? Эсмей поняла, что сильно ошиблась в размерах корабля. Это не просто административное здание — теперь она видела, что целый сноп огней за круглым выступом корабля был его продолжением, еще одним «административным зданием». Это совсем не похоже на те картинки кораблей-ремонтников, которые она видела шесть лет тому назад в Академии. Им показывали два корабля-ремонтника, и те были похожи на виноградные кисти, а ремонтный док цилиндрической формы был один и опоясывал всю кисть. Она сказала это вслух, и сержант улыбнулся.
— «Коекиуеко» тогда не было и в помине, — ответил он. — Это новый корабль, да и его, уже введя в эксплуатацию, перестраивали немного. Вот, я покажу вам его устройство.
На экране появилось три обычных вида и еще вид под большим углом, такой Эсмей уже видела. В плане корабль выглядел как несколько абсолютно несовместимых частей. Казалось, что их соединили вместе против всяких разумных соображений. От центрального стержневого отсека, словно руки, отходили в стороны пять прямоугольных. Центральный отсек действительно напоминал «административное здание». У двух соседних боковых отсеков были похожие на раковины створки-двери. Позади этих отсеков виднелись большие продолговатые помещения, называвшиеся «испытательные платформы». На самом конце бокового отсека, расположенного отдельно от основных ремонтных доков, было нечто напоминавшее очень большой цилиндр, Эсмей никогда раньше таких не видела, он торчал на конце отсека, словно огромный нос-луковица. Не будь этого цилиндра, и отсек напоминал бы орбитальную станцию, переделанную под промышленные нужды.
— Что это за цилиндр? — спросила Эсмей. — Непонятно и странно.
— Не знаю, сэр. Его пристроили года три назад, наверное через два года после того, как построили корабль. А… вот и ваш челнок.
Изображение на экране погасло, потом снова появилось. На этот раз на экране была прямая линия. Эсмей услышала глухой удар — челнок пришвартовался к станции, потом свистящий звук — заработали воздушные шлюзы. Линия на экране стала зеленого цвета, и сержант наконец открыл дверь.
— Удачи, сэр. Надеюсь, вам все понравится. Эсмей сразу же не понравилось в челноке. Здесь не поддерживалась искусственная сила тяжести, и ей пришлось туго-натуго пристегиваться ремнями к пассажирскому месту. Но, даже несмотря на такие меры, она зависла перед иллюминаторами, опоясывающими корпус челнока. Космопилот челнока был в скафандре, шлем он снял и повесил у себя над головой, следовательно, подобная экипировка представляла скорее меры предосторожности, чем реальную опасность. Через большие иллюминаторы челнока Эсмей видела почти всю станцию Сьерра. Пришвартованные к ней корабли, словно ракушки корабельное колесо, облепили станцию. Пространство освещалось навигационными маяками станции и высокими прожекторами, свет отражался от граненых корпусов грузовых танкеров, играл на разноцветной обшивке коммерческих лайнеров и почти даже не высвечивал темные матовые корабли Флота, лишь кое-где блестели защитные экраны и орудийные отверстия. А дальше космос, звездное пространство, но вблизи станции не было видно никаких планет. В системе Сьерры планеты были, но не на этом участке, здесь станция обслуживала в основном перевозки вне пределов системы. Внезапно челнок с ускорением тронулся с места, и Эсмей с силой ударилась о стойку, к которой крепились ее ремни, это продолжалось недолго, но внутри появилось крайне неприятное ощущение. Ее подташнивало.
— Если нужен пакет, он над головой, — сказал пилот. Эсмей судорожно глотнула воздух, теперь ее уже не вытошнит. — Корабль вон там… — И пилот указал куда-то вперед через передний иллюминатор. Сноп огней, который при их приближении начал расходиться в стороны. И вдруг возник яркий луч света, это пересеклись мощные поисковые прожекторы двух отсеков корабля. Осветилась бугристая темная огромная поверхность корабля. Эсмей никак не могла привыкнуть к его размерам.
— Швартовка пассажирских челноков почти в самой середине корабля, — сказал пилот. — Так пассажирам легче добраться до внутренних лифтов и административных помещений. Грузовые шаттлы и челноки со спецгрузами швартуются у грузовых доков рядом со складами. Так снижается необходимость внутренних перевозок.
Он наклонился вперед и нажал на какие-то кнопки на панели управления. Челнок резко сбросил скорость, Эсмей откинуло назад и прижало к стойке Ближе… ближе… она взглянула в верхний иллюминатор, чудовищный корпус корабля-ремонтника закрывал почти все звездное пространство, через секунду он заслонил собой все.
Выходя из челнока в отсек прибытия, Эсмей переступила через красные полосы, которые считались формальной границей корабля. Она отдала честь флагу, нарисованному на противоположной стене.
— Хм… Лейтенант Суиза. — Сержант, стоявший на посту у входа в док, несколько раз переводил взгляд с удостоверения личности на лицо Эсмей. — Хм. Добро пожаловать домой, сэр. Капитан просил передать, что хочет повидаться с вами, как только вы прибудете на борт. Связаться с ним?
Эсмей думала, что ей дадут время немного прийти в себя, но у капитанов свои капризы.
— Спасибо, — сказала она. — Скажите мне номер койки и каюты.
— Да, сэр. У вас койка номер четырнадцать в секторе Т-2 для младшего офицерского состава. Это на другой стороне корабля. Мы находимся в начале сектора Т-4. Хотите, я попрошу кого-нибудь отнести вашу сумку в каюту?
Ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь трогал ее вещи.
— Нет, спасибо. Я поставлю ее пока в шкафчик.
— Конечно, лейтенант. Шкафчики временного пользования немного в стороне от вашего пути к каюте капитана.
Нет, нельзя с самого начала быть такой несговорчивой.
— Спасибо, — сказала она, отдала сумку и выслушала указания сержанта относительно того, как добраться до каюты капитана… От этого люка повернуть налево, подняться на пять уровней вверх на втором лифте до палубы № 9, выйдя из лифта, повернуть налево, там будут указатели.
Широкий с поворотами коридор соответствовал размерам корабля; такой коридор может быть на орбитальной станции, но не на боевом корабле. Эсмей прошла первую группу лифтов. Судя по указателям, она находилась на палубе №4. На простом корабле эта палуба была бы главной, но на простом корабле никогда не бывает указателей. Она села в лифт второй группы и внимательно следила за мелькающими цифрами. Восемнадцать палуб… что можно разместить на восемнадцати палубах?
Она вышла из лифта на палубе № 9. Широкий коридор, опоясывающий главный отсек, был выложен здесь серыми плитками, которыми всегда на обычных кораблях выкладывали пол главной палубы. Напротив дверей лифта был еще один коридор. Эсмей предположила, что он ведет в один из боковых отсеков… Т-5, так написано на указателе наверху. В небольшом проеме за столом сидел охранник. Эсмей представилась. — Хм. Лейтенант Суиза. Да, сэр, капитан хотел видеть вас незамедлительно. Капитан Владис Джулиан Хакин, сэр. Разрешите, я свяжусь с ним…
Эсмей не услышала никакого сигнала, но охранник кивнул:
— Прошу вас, сэр. Третья дверь с левой стороны.
Капитан заменил деревянную дверь на стандартный стальной люк, такое часто встречалось. Странно, однако, зная, что она сейчас придет, он не открыл люк. Эсмей постучала.
— Войдите,—проворчали с другой стороны. Она открыла люк, вошла и прямо перед собой увидела седую макушку. Пол устилал темно-зеленый ковер, стены были отделаны деревом. Над столом капитана висела эмблема Династий и какой-то документ в рамке, возможно его назначение на должность, она точно не видела.
— А… лейтенант Суиза.—(Все сегодня приветствуют ее этой фразой. Из уст капитана Хакина это звучало не как приветствие, а больше как проклятие.) — Слышал я, что на Альтиплано вас прямо за героиню почитают. — (Точно проклятие.) Говорил он резко и недружелюбно…
— Провинциалы, сэр, — ответила Эсмей. — В этом все дело…
— Я рад, что вы это понимаете, — прервал ее капитан Хакин. Он быстро поднял глаза, словно надеялся поймать ее извиняющийся взгляд. Эсмей спокойно смотрела на него. Она знала, что церемония награждения будет иметь свои последствия, это вполне естественно. Капитан скользнул взглядом по ее форме. В ряду, где полагалось носить нефлотские награды, серебряной с золотом ленты не было. По закону она имела право носить основные награды любой политической системы в пределах Правящей Династии. На деле же никто этого не делал, награды надевались лишь в том случае, если человек посылался с дипломатической миссией в ту часть галактики, где отсутствие местной награды на положенном месте могло оскорбить кого-то из высоких чинов. Младшие офицеры тем более не носили личные награды, кроме особо торжественных случаев. Поэтому на груди Эсмей красовались ленточки Космической службы, которые она получила на службе Флота, в том числе и две награды за последние события на «Деспайте», и, как ни странно, полученная от капитана Хирн медаль «За отличную службу в космосе». Хирн могла быть предательницей, но ее корабль вышел победителем при проверке сектора генеральным инспектором.
— Да, сэр, — ответила Эсмей, когда он снова взглянул ей в глаза.
— Некоторых капитанов могло бы сильно встревожить присутствие младшего офицера, который участвовал в мятеже, независимо от того… э-э-э… что действия этого офицера впоследствии были оправданы.
— Уверена, что это так, сэр, — спокойно ответила Эсмей. Она привыкла к подобным разговорам. — Наверняка некоторые офицеры до сих пор обеспокоены, хотя военный трибунал рассмотрел дело в мельчайших подробностях. Могу уверить капитана, что не буду обижаться на проявления недоверия, если, конечно, столкнусь с чем-либо подобным.
Хакин уставился на нее. А что он думал, что она покраснеет, начнет шуметь и пытаться оправдаться? Она уже отвечала перед судом, с нее сняли все обвинения. Она живет как и раньше. Сама-то она знает, что невиновна.
— Вы очень уверены в себе, лейтенант, — наконец произнес Хакин. — Откуда вы знаете, что я не один из этих обеспокоенных офицеров?
«Идиот», — подумала Эсмей. Его желание уколоть ее перешло все разумные границы. Что бы она ни ответила, это не снимет полностью напряжения, которое он сам же и нагнетает. Она выбрала прямой путь.
— Капитан действительно обеспокоен? Долгий вздох через плотно сжатые губы.
— Многими вопросами, лейтенант. Среди прочего ваша потенциальная способность к мятежу лишь малая толика. Меня уверяли те, кто обязан быть в курсе, что публичные описания вашего трибунала были вполне аккуратны и точны… и что никоим образом вас нельзя заподозрить в заговоре против вашего капитана до того, как она совершила предательские действия. — Он подождал. Эсмей не знала, что на это можно ответить, и потому молчала. — Надеюсь на вашу преданность, лейтенант.
— Да, сэр, — ответила Эсмей. С нее довольно.
— А у вас не возникает обеспокоенности, что новый ваш капитан тоже может оказаться предателем? Что мне могут платить наши враги?
Она даже не думала ни о чем подобном, и у нее невольно вырвалось:
— Нет, сэр! История с капитаном Хирн — страшная случайность…
— А с другими? Вы счастливее меня, если можете в это верить, лейтенант.
На что это он намекает?
— Следователи побывали на всех кораблях Флота, но успокоить это может лишь тех, кто верит, что следователи неподкупны. Эта Серрано всем задала работенки.
Эсмей уже открыла рот, чтобы защитить Херис Серрано, но поняла, что ничего не получится. Если Хакин верит в то, что Серрано «задала всем работенки» тем, что выявила предателей и спасла Династии от вражеского вторжения, ей не под силу переубедить его. Она только окончательно испортит собственную репутацию.
— Конечно, она прекрасный командир, — продолжал Хакин, словно отвечая Эсмей. — Думаю, Флот должен гордиться, что она снова при деле… особенно если случится война. — Он опять взглянул на Эсмей. — Мне говорили, что адмирал Вида Серрано довольна вами… а как же иначе, ведь вы спасли ее племянницу.
На это тоже ответить невозможно. Эсмей очень хотелось, чтобы он наконец заговорил о деле, если это дело вообще существует. Может, он просто решил подразнить ее.
— Надеюсь, от всеобщего внимания голова у вас не распухла, лейтенант. И никаких психологических травм после военного трибунала. Мне говорили, такое иногда происходит даже после того, как людей оправдывают. — Он явно ждал какого-либо ответа.
— Нет, сэр, — сказала Эсмей.
— Хорошо. Я уверен, что вы понимаете, что и для Флота, и для Династий наступили тяжелые времена. Никто не знает в точности, чего можно ожидать, правда здесь, на борту, я ожидаю от всего экипажа беспрекословного и безупречного выполнения своих обязанностей. Вам это ясно?
— Да, сэр.
— Прекрасно, лейтенант. Время от времени мы будем с вами встречаться. — Кивком головы он дал понять, что разговор окончен. Эсмей вышла, пытаясь подавить неприязнь, она знала, что ничего путного из этого не выйдет. Нельзя хорошо служить, если все время задаешь себе вопрос «Почему я?». Она ни в чем не виновата, но многие настроены против нее. Ничего нового в этом нет. Папаша Стефан всегда их учил, что в истории вселенной несправедливости больше, чем справедливости… жизнь не имеет ничего общего с понятием справедливости вообще. А вопрос, что же такое жизнь, обсуждался так часто и так горячо… Эсмей постаралась об этом не думать.
Она передала бумаги с назначением клерку в приемной канцелярии.
— Вы знаете, куда меня назначили? Он просмотрел документы и кивнул.
— Четырнадцатый ремонтный док, лейтенант, под командование адмирала Доссиньяла. Вам нужно доложить о своем прибытии в его канцелярию… вот сюда. — И он начертил ей путь в электронном блокноте. — Идите вокруг основного отсека по часовой стрелке, в начале сектора Т-3 будет канцелярия адмирала.
— А мостик на этой палубе? — спросила Эсмей, указывая на цветные плитки пола.
— Нет, сэр. Мостик на семнадцатой палубе, этот корабль очень большой, и здесь не соблюдается привычный код расцветок. Здесь тоже присутствует своя система, но она отличается от принятой на простых кораблях. Эта палуба называется командирской, потому что здесь расположены штабы и канцелярии всех командиров. Так сделано для удобства, чтобы не тратить зря время на переходы внутри корабля.
Эсмей прекрасно понимала, что на корабле такого размера доставка рукописных документов занимает немало времени. Но она никогда раньше не бывала на корабле, где капитанский мостик находился бы не рядом с капитанской каютой и канцелярией.
На пути вокруг основного отсека она прошла мимо еще одного штаба. Аккуратная надпись гласила: «Учебная часть Сектора 14, командир адмирал Ли-вадхи». Внизу несколько табличек поменьше: «Администрация высших технических школ», «Инспекция высших технических школ», «Системы поддержки». Она прошла мимо, потом миновала поворот в другое крыло, Т-2. Здесь она будет жить, но сейчас времени осмотреться нет. Дальше, вперед… и вот она увидела большую вывеску с надписью: «Четырнадцатый ремонтный док. Да возродится металлолом!». Внизу указатели для несведущих — как пройти в помещение администрации. А там ясноглазый майор сразу направил ее к начальнику штаба адмирала, капитану Атарину. Тот сухо приветствовал Эсмей, и она немного успокоилась. Он уже читал отчет Эсмей об оборудовании на корабле-поставщике, и это интересовало его гораздо больше, чем ее прошлое.
— Мы уже несколько лет пытаемся поймать наших поставщиков с этими протекающими тюбиками с клеем, — начал он. — Но не можем доказать, что тюбики портятся до того, как попадают сюда. Хорошо, что старина Скорри догадался приобщить вас к делу по пути на корабль. Возможно, нам удастся все-таки доказать, что виноваты они.
— Да, сэр.
— Какой у вас опыт по контролю и эксплуатации оборудования и материальных ресурсов?
— Никакого, сэр, — ответила Эсмей. Она знала, что куб со всей ее подноготной лежит на столе начальника штаба, но, возможно, у него не было времени ознакомиться с ним.
— Тогда я еще больше ценю, что вам удалось заметить ошибку с этими крепежами. Большинство людей сдаются после пятидесяти—шестидесяти наименований. Или полагаются на компьютер. Так и должно быть, естественно, наклейка ярлыков должна производиться автоматически, на месте производства товара. Тогда ошибки сведутся к нулю. Но я никогда не видел этих самых нулевых ошибок. — И он улыбнулся ей. — Конечно, может, это кто-то из канцелярии генерального инспектора специально устраивает нам небольшие проверки, чтобы убедиться, что мы начеку.
Такая возможность даже не приходила Эсмей в голову, хотя она подумывала о саботаже. Но этот человек не был на борту «Деспайта».
— Могут быть еще и происки врагов, — продолжал он. Она надеялась, что не выказала своих эмоций. — Но я скорее поверю в глупость, чем в сознательное вредительство. — Он взглянул на экран на своем столе. — Так, посмотрим… До этого назначения вы служили на патрульном корабле и основное внимание уделяли технологиям сканирования. Говоря по чести, у нас на борту достаточно специалистов в этой области, и опыта у них у всех побольше вашего. Вам будет полезнее заняться чем-либо другим, какими-нибудь другими системами…— Он поднял на нее взгляд, словно ожидал, что она начнет протестовать.
— Прекрасно, сэр, — ответила Эсмей. Она надеялась, что так оно и будет. Ей не помешает изучить другие системы корабля, но не потому ли он не хочет допускать ее к системам сканирования, что они считаются секретными?
— Хорошо. — Он снова улыбнулся и кивнул. — Наверное, большинство младших офицеров думают, что назначение на корабль-ремонтник глубинного космоса не бог весть какая удача, но вы поймете, что вам повезло. Это самый надежный способ разобраться в работе кораблей и посмотреть, как они функционируют. Ни один обычный корабль не сталкивается с такой массой проблем, как мы. Начиная с корпусной обшивки и кончая электронными системами. Если вы с умом подойдете к делу, то многому научитесь за время службы здесь.
Она хорошо справлялась с подобного рода работой, ей совсем не трудно было удерживать внимание на столь скучном занятии. На четвертый день она заметила, что из пятисот шестидесяти двух коробок, в которых должны были находится 85-миллиметровые крепежи для звездчатых отверстий с шагом резьбы 1/10 и интервалом 3 миллиметра, на одной стояла пометка 85-миллиметровые крепежи для звездчатых отверстий с шагом резьбы 1/12 и интервалом 4 миллиметра. Еще через два дня она обнаружила, что два тюбика с клеем протекли и склеили все остальные тюбики в ящике. По тому, как выглядели ярлыки на этих двух тюбиках, было понятно, что они с самого начала были с браком. Она отметила и это. Она прекрасно понимала, для чего нужна такая работа, все равно брак обнаружится, и лучше сейчас, чем в экстренной ситуации, но не о такой же работе она мечтала тогда, когда девочкой на Альтиплано часами смотрела на звезды. Но с Альтиплано покончено.
Она подумала, чем же ей придется заниматься на борту «Коскиуско». Неужели такой же занудной работой? Тогда два года будут тянуться бесконечно.
В свободное время она слушала разговоры спортивных болельщиков, надеясь, что наконец-то они заговорят о чем-нибудь другом. Но, похоже, ничто другое их не интересовало. Все они сами когда-то играли и после того, как обсудили последний матч во всех деталях, стали вспоминать все сыгранные раньше матчи. Эсмей так долго их слушала, что уже стала разбираться в правилах игры, поняла, почему игра велась двумя мячами (у каждой команды был свой мяч, и гол считался забитым, только когда команда попадала мячом противника в третьи, «нейтральные» ворота». Игра все равно продолжала казаться ей, как любому неболельщику, запутанной и неразумной, а разговоры о ней скучными.
Наконец она сдалась и принялась читать кубы с технической информацией, хранившиеся на транспортнике. Контроль за описью и оборудованием, принципы и практика. Устройство автоматических систем описи оборудования. Даже статья о «системах распознавания статического военного снаряжения», она не представляла, для чего ей это может пригодиться, но все же это лучше, чем в восемьдесят восьмой раз слушать обсуждение игры, которую она не видела и которая ее абсолютно не интересовала. Она была уверена, что никогда в жизни не увидит мину «Бараски В-845» или ее еще более отвратительного сородича — «Сметтиг» серии «Г», но упорно смотрела на дисплей до тех пор, пока не обретала уверенность, что если все же случится их увидеть, она их непременно узнает.
Станция Сьерра обслуживала и флотские и гражданские корабли, но флотских было гораздо больше. У станции было два больших крыла, у которых швартовались только корабли Флота. Эсмей следила за названиями прибывающих кораблей, которые высвечивались на табло в кают-компании. «Пахидерм», старейший боевой крейсер, самый большой во Флоте. «Плентитьюд», «Сэвидж», «Вендженс», тоже крейсеры, во многом похожие на «Виджиланс» Херис Серрано. Рядом с названием корабля «Плентитьюд» стояла звездочка. Так обозначался флагманский корабль. Вот несколько патрульных кораблей: «Консаммет», «Птерофил», «Сингьюлэрити», «Отарх», «Рэскел», «Ранэгейт», «Виксен», «Деспайт»… «Деспайт»? Что здесь делает «Деспайт»?
Эсмей похолодела. Она рассталась с этим кораблем почти на другом конце галактики Династий… она даже не представляла, что ей придется вновь увидеть «Деспайт», если только ее опять не переведут в тот сектор. Зачем его направили сюда? И почему именно сюда?
Она не хотела знать. Она не хотела снова видеть этот корабль. Память одержанной победы не могла стереть воспоминаний о том, что произошло до этого. Кровавый мятеж и ее собственные ошибки.
Она постаралась выбросить эти мысли из головы. Она не могла позволить себе снова так расстраиваться, да и навряд ли ей когда-нибудь придется опять увидеть «Деспайт» и нового капитана корабля.
«Коекиуеко», высветилось на экране. Строчка замигала, потому что Эсмей выделила ее трейсером. В своем блокноте она отметила вестибюль прибытия и номер посадки. Угол экрана стал желтым, потом на желтом фоне появился номер дока прибытия, синяя цифра на желтом фоне. Эсмей посмотрела на схему станции. «Коскиуско» находится на дальнем конце самого длинного крыла, но, чтобы добраться туда, ей не придется идти мимо «Деспайта».
У входа в вестибюль прибытия двое охранников в форме Флота снова проверили ее бумаги. К удивлению Эсмей, они не торопились открывать дверь в вестибюль.
— Подождите немного, лейтенант, — сказал один охранник. Судя по погонам, он был сержантом, а на нашивке значилось название станции Сьерра. Эсмей обратила внимание, что нигде не видно обычных для такого случая линий, которые отделяли бы территорию корабля от территории самой станции.
— Они послали челнок-капсулу, но он еще не прибыл.
— Челнок?
— Корабли-ремонтники не пришвартовываются непосредственно к самой станции, — сказано это было осторожным и вежливым голосом, но Эсмей поняла, что задала наиглупейший вопрос. — Они слишком большие. Искусственная гравитация ремонтника нарушила бы искусственную гравитацию станции. — И, немного помолчав, охранник спросил: — Хотите посмотреть на «Коскиуеко», лейтенант?
— Да, — ответила Эсмей. Она уже поняла, что попала впросак. По крайней мере, пусть покажут ей, как все выглядит.
— Смотрите.
На экране показалось что-то расплывчатое и очень большое, потом изображение приблизилось, стало резче, и Эсмей увидела такое, что никогда в жизни не назвала бы кораблем. То, что она увидела, показалось ей скорее неудачным сочетанием административного здания и огромного грузового танкера. По бокам этого монстра видны были странного вида устройства, похожие на грейферы или раковины гигантских моллюсков.
— Это основные ремонтные доки, — пришел ей на помощь сержант. — Сейчас они их открыли, проверяют. Видите, конвойный эсминец может целиком зайти в этот док, даже многие патрульные корабли… и тогда отверстия закрываются.
Это отверстие величиной с эсминец? Эсмей поняла, что сильно ошиблась в размерах корабля. Это не просто административное здание — теперь она видела, что целый сноп огней за круглым выступом корабля был его продолжением, еще одним «административным зданием». Это совсем не похоже на те картинки кораблей-ремонтников, которые она видела шесть лет тому назад в Академии. Им показывали два корабля-ремонтника, и те были похожи на виноградные кисти, а ремонтный док цилиндрической формы был один и опоясывал всю кисть. Она сказала это вслух, и сержант улыбнулся.
— «Коекиуеко» тогда не было и в помине, — ответил он. — Это новый корабль, да и его, уже введя в эксплуатацию, перестраивали немного. Вот, я покажу вам его устройство.
На экране появилось три обычных вида и еще вид под большим углом, такой Эсмей уже видела. В плане корабль выглядел как несколько абсолютно несовместимых частей. Казалось, что их соединили вместе против всяких разумных соображений. От центрального стержневого отсека, словно руки, отходили в стороны пять прямоугольных. Центральный отсек действительно напоминал «административное здание». У двух соседних боковых отсеков были похожие на раковины створки-двери. Позади этих отсеков виднелись большие продолговатые помещения, называвшиеся «испытательные платформы». На самом конце бокового отсека, расположенного отдельно от основных ремонтных доков, было нечто напоминавшее очень большой цилиндр, Эсмей никогда раньше таких не видела, он торчал на конце отсека, словно огромный нос-луковица. Не будь этого цилиндра, и отсек напоминал бы орбитальную станцию, переделанную под промышленные нужды.
— Что это за цилиндр? — спросила Эсмей. — Непонятно и странно.
— Не знаю, сэр. Его пристроили года три назад, наверное через два года после того, как построили корабль. А… вот и ваш челнок.
Изображение на экране погасло, потом снова появилось. На этот раз на экране была прямая линия. Эсмей услышала глухой удар — челнок пришвартовался к станции, потом свистящий звук — заработали воздушные шлюзы. Линия на экране стала зеленого цвета, и сержант наконец открыл дверь.
— Удачи, сэр. Надеюсь, вам все понравится. Эсмей сразу же не понравилось в челноке. Здесь не поддерживалась искусственная сила тяжести, и ей пришлось туго-натуго пристегиваться ремнями к пассажирскому месту. Но, даже несмотря на такие меры, она зависла перед иллюминаторами, опоясывающими корпус челнока. Космопилот челнока был в скафандре, шлем он снял и повесил у себя над головой, следовательно, подобная экипировка представляла скорее меры предосторожности, чем реальную опасность. Через большие иллюминаторы челнока Эсмей видела почти всю станцию Сьерра. Пришвартованные к ней корабли, словно ракушки корабельное колесо, облепили станцию. Пространство освещалось навигационными маяками станции и высокими прожекторами, свет отражался от граненых корпусов грузовых танкеров, играл на разноцветной обшивке коммерческих лайнеров и почти даже не высвечивал темные матовые корабли Флота, лишь кое-где блестели защитные экраны и орудийные отверстия. А дальше космос, звездное пространство, но вблизи станции не было видно никаких планет. В системе Сьерры планеты были, но не на этом участке, здесь станция обслуживала в основном перевозки вне пределов системы. Внезапно челнок с ускорением тронулся с места, и Эсмей с силой ударилась о стойку, к которой крепились ее ремни, это продолжалось недолго, но внутри появилось крайне неприятное ощущение. Ее подташнивало.
— Если нужен пакет, он над головой, — сказал пилот. Эсмей судорожно глотнула воздух, теперь ее уже не вытошнит. — Корабль вон там… — И пилот указал куда-то вперед через передний иллюминатор. Сноп огней, который при их приближении начал расходиться в стороны. И вдруг возник яркий луч света, это пересеклись мощные поисковые прожекторы двух отсеков корабля. Осветилась бугристая темная огромная поверхность корабля. Эсмей никак не могла привыкнуть к его размерам.
— Швартовка пассажирских челноков почти в самой середине корабля, — сказал пилот. — Так пассажирам легче добраться до внутренних лифтов и административных помещений. Грузовые шаттлы и челноки со спецгрузами швартуются у грузовых доков рядом со складами. Так снижается необходимость внутренних перевозок.
Он наклонился вперед и нажал на какие-то кнопки на панели управления. Челнок резко сбросил скорость, Эсмей откинуло назад и прижало к стойке Ближе… ближе… она взглянула в верхний иллюминатор, чудовищный корпус корабля-ремонтника закрывал почти все звездное пространство, через секунду он заслонил собой все.
Выходя из челнока в отсек прибытия, Эсмей переступила через красные полосы, которые считались формальной границей корабля. Она отдала честь флагу, нарисованному на противоположной стене.
— Хм… Лейтенант Суиза. — Сержант, стоявший на посту у входа в док, несколько раз переводил взгляд с удостоверения личности на лицо Эсмей. — Хм. Добро пожаловать домой, сэр. Капитан просил передать, что хочет повидаться с вами, как только вы прибудете на борт. Связаться с ним?
Эсмей думала, что ей дадут время немного прийти в себя, но у капитанов свои капризы.
— Спасибо, — сказала она. — Скажите мне номер койки и каюты.
— Да, сэр. У вас койка номер четырнадцать в секторе Т-2 для младшего офицерского состава. Это на другой стороне корабля. Мы находимся в начале сектора Т-4. Хотите, я попрошу кого-нибудь отнести вашу сумку в каюту?
Ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь трогал ее вещи.
— Нет, спасибо. Я поставлю ее пока в шкафчик.
— Конечно, лейтенант. Шкафчики временного пользования немного в стороне от вашего пути к каюте капитана.
Нет, нельзя с самого начала быть такой несговорчивой.
— Спасибо, — сказала она, отдала сумку и выслушала указания сержанта относительно того, как добраться до каюты капитана… От этого люка повернуть налево, подняться на пять уровней вверх на втором лифте до палубы № 9, выйдя из лифта, повернуть налево, там будут указатели.
Широкий с поворотами коридор соответствовал размерам корабля; такой коридор может быть на орбитальной станции, но не на боевом корабле. Эсмей прошла первую группу лифтов. Судя по указателям, она находилась на палубе №4. На простом корабле эта палуба была бы главной, но на простом корабле никогда не бывает указателей. Она села в лифт второй группы и внимательно следила за мелькающими цифрами. Восемнадцать палуб… что можно разместить на восемнадцати палубах?
Она вышла из лифта на палубе № 9. Широкий коридор, опоясывающий главный отсек, был выложен здесь серыми плитками, которыми всегда на обычных кораблях выкладывали пол главной палубы. Напротив дверей лифта был еще один коридор. Эсмей предположила, что он ведет в один из боковых отсеков… Т-5, так написано на указателе наверху. В небольшом проеме за столом сидел охранник. Эсмей представилась. — Хм. Лейтенант Суиза. Да, сэр, капитан хотел видеть вас незамедлительно. Капитан Владис Джулиан Хакин, сэр. Разрешите, я свяжусь с ним…
Эсмей не услышала никакого сигнала, но охранник кивнул:
— Прошу вас, сэр. Третья дверь с левой стороны.
Капитан заменил деревянную дверь на стандартный стальной люк, такое часто встречалось. Странно, однако, зная, что она сейчас придет, он не открыл люк. Эсмей постучала.
— Войдите,—проворчали с другой стороны. Она открыла люк, вошла и прямо перед собой увидела седую макушку. Пол устилал темно-зеленый ковер, стены были отделаны деревом. Над столом капитана висела эмблема Династий и какой-то документ в рамке, возможно его назначение на должность, она точно не видела.
— А… лейтенант Суиза.—(Все сегодня приветствуют ее этой фразой. Из уст капитана Хакина это звучало не как приветствие, а больше как проклятие.) — Слышал я, что на Альтиплано вас прямо за героиню почитают. — (Точно проклятие.) Говорил он резко и недружелюбно…
— Провинциалы, сэр, — ответила Эсмей. — В этом все дело…
— Я рад, что вы это понимаете, — прервал ее капитан Хакин. Он быстро поднял глаза, словно надеялся поймать ее извиняющийся взгляд. Эсмей спокойно смотрела на него. Она знала, что церемония награждения будет иметь свои последствия, это вполне естественно. Капитан скользнул взглядом по ее форме. В ряду, где полагалось носить нефлотские награды, серебряной с золотом ленты не было. По закону она имела право носить основные награды любой политической системы в пределах Правящей Династии. На деле же никто этого не делал, награды надевались лишь в том случае, если человек посылался с дипломатической миссией в ту часть галактики, где отсутствие местной награды на положенном месте могло оскорбить кого-то из высоких чинов. Младшие офицеры тем более не носили личные награды, кроме особо торжественных случаев. Поэтому на груди Эсмей красовались ленточки Космической службы, которые она получила на службе Флота, в том числе и две награды за последние события на «Деспайте», и, как ни странно, полученная от капитана Хирн медаль «За отличную службу в космосе». Хирн могла быть предательницей, но ее корабль вышел победителем при проверке сектора генеральным инспектором.
— Да, сэр, — ответила Эсмей, когда он снова взглянул ей в глаза.
— Некоторых капитанов могло бы сильно встревожить присутствие младшего офицера, который участвовал в мятеже, независимо от того… э-э-э… что действия этого офицера впоследствии были оправданы.
— Уверена, что это так, сэр, — спокойно ответила Эсмей. Она привыкла к подобным разговорам. — Наверняка некоторые офицеры до сих пор обеспокоены, хотя военный трибунал рассмотрел дело в мельчайших подробностях. Могу уверить капитана, что не буду обижаться на проявления недоверия, если, конечно, столкнусь с чем-либо подобным.
Хакин уставился на нее. А что он думал, что она покраснеет, начнет шуметь и пытаться оправдаться? Она уже отвечала перед судом, с нее сняли все обвинения. Она живет как и раньше. Сама-то она знает, что невиновна.
— Вы очень уверены в себе, лейтенант, — наконец произнес Хакин. — Откуда вы знаете, что я не один из этих обеспокоенных офицеров?
«Идиот», — подумала Эсмей. Его желание уколоть ее перешло все разумные границы. Что бы она ни ответила, это не снимет полностью напряжения, которое он сам же и нагнетает. Она выбрала прямой путь.
— Капитан действительно обеспокоен? Долгий вздох через плотно сжатые губы.
— Многими вопросами, лейтенант. Среди прочего ваша потенциальная способность к мятежу лишь малая толика. Меня уверяли те, кто обязан быть в курсе, что публичные описания вашего трибунала были вполне аккуратны и точны… и что никоим образом вас нельзя заподозрить в заговоре против вашего капитана до того, как она совершила предательские действия. — Он подождал. Эсмей не знала, что на это можно ответить, и потому молчала. — Надеюсь на вашу преданность, лейтенант.
— Да, сэр, — ответила Эсмей. С нее довольно.
— А у вас не возникает обеспокоенности, что новый ваш капитан тоже может оказаться предателем? Что мне могут платить наши враги?
Она даже не думала ни о чем подобном, и у нее невольно вырвалось:
— Нет, сэр! История с капитаном Хирн — страшная случайность…
— А с другими? Вы счастливее меня, если можете в это верить, лейтенант.
На что это он намекает?
— Следователи побывали на всех кораблях Флота, но успокоить это может лишь тех, кто верит, что следователи неподкупны. Эта Серрано всем задала работенки.
Эсмей уже открыла рот, чтобы защитить Херис Серрано, но поняла, что ничего не получится. Если Хакин верит в то, что Серрано «задала всем работенки» тем, что выявила предателей и спасла Династии от вражеского вторжения, ей не под силу переубедить его. Она только окончательно испортит собственную репутацию.
— Конечно, она прекрасный командир, — продолжал Хакин, словно отвечая Эсмей. — Думаю, Флот должен гордиться, что она снова при деле… особенно если случится война. — Он опять взглянул на Эсмей. — Мне говорили, что адмирал Вида Серрано довольна вами… а как же иначе, ведь вы спасли ее племянницу.
На это тоже ответить невозможно. Эсмей очень хотелось, чтобы он наконец заговорил о деле, если это дело вообще существует. Может, он просто решил подразнить ее.
— Надеюсь, от всеобщего внимания голова у вас не распухла, лейтенант. И никаких психологических травм после военного трибунала. Мне говорили, такое иногда происходит даже после того, как людей оправдывают. — Он явно ждал какого-либо ответа.
— Нет, сэр, — сказала Эсмей.
— Хорошо. Я уверен, что вы понимаете, что и для Флота, и для Династий наступили тяжелые времена. Никто не знает в точности, чего можно ожидать, правда здесь, на борту, я ожидаю от всего экипажа беспрекословного и безупречного выполнения своих обязанностей. Вам это ясно?
— Да, сэр.
— Прекрасно, лейтенант. Время от времени мы будем с вами встречаться. — Кивком головы он дал понять, что разговор окончен. Эсмей вышла, пытаясь подавить неприязнь, она знала, что ничего путного из этого не выйдет. Нельзя хорошо служить, если все время задаешь себе вопрос «Почему я?». Она ни в чем не виновата, но многие настроены против нее. Ничего нового в этом нет. Папаша Стефан всегда их учил, что в истории вселенной несправедливости больше, чем справедливости… жизнь не имеет ничего общего с понятием справедливости вообще. А вопрос, что же такое жизнь, обсуждался так часто и так горячо… Эсмей постаралась об этом не думать.
Она передала бумаги с назначением клерку в приемной канцелярии.
— Вы знаете, куда меня назначили? Он просмотрел документы и кивнул.
— Четырнадцатый ремонтный док, лейтенант, под командование адмирала Доссиньяла. Вам нужно доложить о своем прибытии в его канцелярию… вот сюда. — И он начертил ей путь в электронном блокноте. — Идите вокруг основного отсека по часовой стрелке, в начале сектора Т-3 будет канцелярия адмирала.
— А мостик на этой палубе? — спросила Эсмей, указывая на цветные плитки пола.
— Нет, сэр. Мостик на семнадцатой палубе, этот корабль очень большой, и здесь не соблюдается привычный код расцветок. Здесь тоже присутствует своя система, но она отличается от принятой на простых кораблях. Эта палуба называется командирской, потому что здесь расположены штабы и канцелярии всех командиров. Так сделано для удобства, чтобы не тратить зря время на переходы внутри корабля.
Эсмей прекрасно понимала, что на корабле такого размера доставка рукописных документов занимает немало времени. Но она никогда раньше не бывала на корабле, где капитанский мостик находился бы не рядом с капитанской каютой и канцелярией.
На пути вокруг основного отсека она прошла мимо еще одного штаба. Аккуратная надпись гласила: «Учебная часть Сектора 14, командир адмирал Ли-вадхи». Внизу несколько табличек поменьше: «Администрация высших технических школ», «Инспекция высших технических школ», «Системы поддержки». Она прошла мимо, потом миновала поворот в другое крыло, Т-2. Здесь она будет жить, но сейчас времени осмотреться нет. Дальше, вперед… и вот она увидела большую вывеску с надписью: «Четырнадцатый ремонтный док. Да возродится металлолом!». Внизу указатели для несведущих — как пройти в помещение администрации. А там ясноглазый майор сразу направил ее к начальнику штаба адмирала, капитану Атарину. Тот сухо приветствовал Эсмей, и она немного успокоилась. Он уже читал отчет Эсмей об оборудовании на корабле-поставщике, и это интересовало его гораздо больше, чем ее прошлое.
— Мы уже несколько лет пытаемся поймать наших поставщиков с этими протекающими тюбиками с клеем, — начал он. — Но не можем доказать, что тюбики портятся до того, как попадают сюда. Хорошо, что старина Скорри догадался приобщить вас к делу по пути на корабль. Возможно, нам удастся все-таки доказать, что виноваты они.
— Да, сэр.
— Какой у вас опыт по контролю и эксплуатации оборудования и материальных ресурсов?
— Никакого, сэр, — ответила Эсмей. Она знала, что куб со всей ее подноготной лежит на столе начальника штаба, но, возможно, у него не было времени ознакомиться с ним.
— Тогда я еще больше ценю, что вам удалось заметить ошибку с этими крепежами. Большинство людей сдаются после пятидесяти—шестидесяти наименований. Или полагаются на компьютер. Так и должно быть, естественно, наклейка ярлыков должна производиться автоматически, на месте производства товара. Тогда ошибки сведутся к нулю. Но я никогда не видел этих самых нулевых ошибок. — И он улыбнулся ей. — Конечно, может, это кто-то из канцелярии генерального инспектора специально устраивает нам небольшие проверки, чтобы убедиться, что мы начеку.
Такая возможность даже не приходила Эсмей в голову, хотя она подумывала о саботаже. Но этот человек не был на борту «Деспайта».
— Могут быть еще и происки врагов, — продолжал он. Она надеялась, что не выказала своих эмоций. — Но я скорее поверю в глупость, чем в сознательное вредительство. — Он взглянул на экран на своем столе. — Так, посмотрим… До этого назначения вы служили на патрульном корабле и основное внимание уделяли технологиям сканирования. Говоря по чести, у нас на борту достаточно специалистов в этой области, и опыта у них у всех побольше вашего. Вам будет полезнее заняться чем-либо другим, какими-нибудь другими системами…— Он поднял на нее взгляд, словно ожидал, что она начнет протестовать.
— Прекрасно, сэр, — ответила Эсмей. Она надеялась, что так оно и будет. Ей не помешает изучить другие системы корабля, но не потому ли он не хочет допускать ее к системам сканирования, что они считаются секретными?
— Хорошо. — Он снова улыбнулся и кивнул. — Наверное, большинство младших офицеров думают, что назначение на корабль-ремонтник глубинного космоса не бог весть какая удача, но вы поймете, что вам повезло. Это самый надежный способ разобраться в работе кораблей и посмотреть, как они функционируют. Ни один обычный корабль не сталкивается с такой массой проблем, как мы. Начиная с корпусной обшивки и кончая электронными системами. Если вы с умом подойдете к делу, то многому научитесь за время службы здесь.