Страница:
Арбалетчики, стоявшие на стене, были вынуждены либо схватиться за пики и кинжалы, либо стрелять в напавших. Воспользовавшись тем, что сверху перестали лететь стрелы и камни, когорта Кракольния, не прикрываясь щитами, удвоила усилие, с которым орудовала тараном, а часть когорт Доррин и Арколина стала штурмовать стены в открытую.
Спустившись по ступенькам со стены внутрь города, отделения Пакс и Малека встретили у пролома лишь нескольких арбалетчиков, занявших оборону у завала, дрожащего под ударами тарана. После краткой схватки, во время которой были ранены Арни и двое солдат из отделения Малека, у стены не осталось ни одного солдата противника. Вдалеке у поворота улицы маячила шеренга солдат в черно-желтых туниках. Пакс огляделась, прикидывая, стоит ли рискнуть и двинуться вперед с двумя дюжинами бойцов или же более разумным будет прикрыть штурмующих у стены. Жест появившегося на гребне Воссика был однозначен — ждать.
Вскоре завал был разбит, и в образовавшийся пролом вошли основные силы роты. Пакс жестом показала Стэммелу три направления среди руин, где она успела заметить мелькавшие туники солдат Синьявы. Когорты разделились и стали пробиваться к центру города. Двигаться по едва угадываемым улицам, обрушившиеся дома на которых давно превратились в груды камней, поросших травой и кустами, было нелегко. Немногочисленные, но стойко обороняющиеся отряды противника и арбалетчики-одиночки также замедляли продвижение. К вечеру лишь половина города была пройдена и осмотрена, и, выбрав более-менее ровный участок, рота остановилась на ночь, выставив усиленные караулы. Усталые солдаты все равно не сомкнули глаз; Пакс обнаружила, что против своего желания не может выбросить из головы предположения Вика о колдунах и демонах. За ночь два человека были убиты отравленными стрелами, еще несколько получили ушибы от неприцельно пущенных из пращи камней.
С рассветом солдаты выстроились небольшими группами-каре, чтобы дальше пробиваться через развалины к башне над центральным замком. Вдруг почти одновременно несколько человек увидели, что штандарт Синьявы исчез с обвалившейся крыши. Раздались озлобленные возгласы.
Наемники, подгоняемые досадой, стали, как могли быстро, пробираться к северной стене города и к башне. Кое-где их поджидали засады неприятеля. В какой-то момент Пакс, увидевшая скользнувший за угол черно-желтый плащ, рванулась за ним в узкий проход между двумя разрушенными домами. Неожиданно что-то сильно ударило по ее шлему, и в следующий миг сильная рука Вика спасла ее от града камней, покатившихся сверху. Следовавшие за первой шеренгой стрелки Кракольния разом пустили несколько стрел в кусты, росшие на вершине груды обломков. Раздались короткие крики, и вниз покатились два пронзенных в нескольких местах тела.
Вскоре отделение Пакс пробилось к узкой бреши в дальней стене, у которой, по словам Стэммела, Хальверик еще вчера выставил охранный блок-пост. Несколько окровавленных трупов в зеленых туниках лежали рядом со стеной. Несомненно, кто-то сумел перебить часовых и отделение охраны, но как это удалось сделать бесшумно — Пакс не понимала. Не тратя времени на долгие раздумья, она быстро вскарабкалась по камням на стену и увидела удаляющуюся к лесу колонну противника. Обернувшись, Пакс обнаружила самого герцога, пробирающегося среди камней в окружении оруженосцев.
— Ну что, видишь их? — еще издали крикнул он.
— Да, мой господин. Уходят вдоль реки к лесу.
— Разрази меня гром! Да как же им удалось уйти незаметно? Хотя я не думаю, что им это очень поможет. Теперь-то мы у них с хвоста не слезем. — Герцог пробежал глазами по втягивающейся в лес колонне. — Что скажешь, Селфер? — обратился он к оруженосцу. — Человек пятьсот, не больше…
— Где-то так, мой господин. Остальных он, наверное, оставил в другом месте.
— Наверное… — передразнил его герцог. — Знать бы еще, где и сколько. Ну да ничего, догоним и выясним. Кессим!
— Да, мой господин, — отозвался один из оруженосцев.
— Живо дуй в дальний лагерь. Пусть квартирмейстер с ходячими ранеными собирают обоз.
— Слушаюсь, мой господин.
— Джоури!
— Да, мой господин.
— А ты разыщи Кларта. Передай ему, что я буду ждать его здесь. Потом возьмите с Кессимом по два запасных коня — двух моих и двух для капитанов — и скачите вдоль стены сюда. Ясно?
— Так точно.
Два оруженосца через брешь в стене вышли наружу и бегом бросились к лагерю. Герцог обернулся к Пакс и сказал:
— Собирайтесь все у стены снаружи. Передай капитанам: пусть строят когорты у стены и ждут меня.
Герцог в сопровождении Селфера стал спускаться по внутренней стороне осыпавшейся стены. Пакс проводила их взглядом и вдруг краем глаза уловила в ближних кустах какое-то движение. Все произошло почти мгновенно. Селфер упал, сраженный человеком в черно-желтом плаще; герцог вступил в бой с нападающим, а Пакс, бросившись ему на помощь, успела как раз вовремя, чтобы преградить путь другому противнику — в черной одежде, который подкрался к герцогу со спины.
Лицо нападавшего было покрыто черной, как и его форма, татуировкой. Вооружен он был длинным мечом и узким, чуть изогнутым кинжалом. Оба лезвия были покрыты каким-то коричневым налетом — скорее всего отравлены. Своим более коротким мечом Пакс не могла поразить противника, но, по крайней мере, было ясно, что он не нанесет удара герцогу. Со всех сторон слышались голоса и топот сапог. Продержаться нужно было совсем немного, но против столь опытного и умелого противника, каким оказался незнакомец с татуировкой, Пакс приходилось выкладываться в полную силу, только чтобы удержать его и отразить его атаки. Он пытался прижать Пакс, заставить ее уйти в сторону, но она ни на миг не открывала герцога. За ее спиной раздались пронзительный крик и резкий выдох герцога после сильного выпада с резким уколом.
Человек в черном, поняв, что это его последний шанс, отбросил кинжал и, отбив мечом клинок Пакс, прыгнул на нее, схватив щит свободной рукой. Не выдержав, Пакс подалась назад и упала навзничь. Увидев, что меч противника направлен к герцогу, она сумела своим клинком выбить его из рук противника, выронив при этом и свое оружие. Не в силах выдернуть из-под щита левую руку, она почувствовала, как сильные руки вдруг сомкнулись на ее горле.
— Ты… северная сука… — успел прохрипеть человек с татуированным лицом.
Затем его пальцы ослабли, на губах показалась кровь, — и множество рук резко отбросили его в сторону. Стэммел протянул Пакс руку, помогая ей встать, Воула нагнулась, помогая заново укрепить на предплечье щит.
Герцог стоял, вытирая свой меч от крови. Селфер тоже встал, опираясь на плечо Арколина. Из раны на боку у оруженосца сильно текла кровь. Оба нападавших были мертвы.
— Мой господин… — Стэммел показал на клинки.
— Яд! — с окаменевшим лицом выдохнул Пелан.
— Вас не задело, мой господин?
— Нет, я цел. А Селфер, Пакс?
— Я не ранена, — быстро ответила она.
— Точно? Ты уверена? Малейшая царапина…
— Совершенно точно, мой господин. Я смогла удержать его, но не более…
— С коротким мечом — это очень много. Селфер, как ты?
— Видимо, у этого оружие не было отравлено. Рана болит, но так, как и положено обычной ране.
— Ну что ж, значит — счастливо отделались. Ладно, Селфера в лазарет. Арколин, Доррин, стройте когорты в походный порядок.
— Есть, мой господин.
— Паксенаррион. Спасибо. Твоя помощь была как нельзя кстати. Ты оказалась надежнее любого щита. Спиной к спине мы с тобой непобедимы.
Герцог подмигнул ей, и Пакс покраснела:
— Благодарю вас, мой господин.
Когда герцог ушел, Пакс посмотрела вслед отступающей колонне и удивилась: ей показалось, что бой длился очень долго, а между тем даже половина отряда противника еще не скрылась в лесу.
Наскоро перекусив, колонна герцога и его союзников начала преследование. Вскоре один из дозорных сообщил:
— Синьява остановился и перестраивается на небольшом холме, за поворотом дороги.
Колонна втянулась в лес, и Пакс, очутившись в тени деревьев, вдруг ощутила жжение на груди, в том месте, где висел медальон Канны. Она насторожилась, сама не зная почему. Маршируя в первой шеренге, она внимательно вглядывалась в окружающий лес. Заметив вдруг металлический блеск чуть в стороне, буквально в паре шагов за конным дозорным из роты Кларта, она на мгновение застыла в ужасе, а затем громко крикнула:
— Засада! По левому флангу противник!
— Что?! — Стэммел метнулся к левой стороне колонны. — Тир! Когорта, в каре — становись!
Арколин лишь продублировал команду мгновением позже. С другой стороны донесся рев герцога:
— Занять круговую оборону!
Охранение уже вступило в бой, но силы были явно неравными — уцелевшие всадники быстро отступили вплотную к колонне.
— Быстро на место! — подтолкнул Пакс Стэммел; она поняла, что ни разу не была в каре в роли капрала и поэтому встала не туда, куда было нужно. — Давай на угол, живее!
Над колонной прокатился голос герцога:
— Рота, в единое каре становись!
Когорты сомкнулись, ощетинились во все стороны мечами, выставили перед собой щиты. Одновременно со всех сторон из леса вынырнули солдаты противника. Пики первых двух шеренг ударились в щиты защищающихся. Стоя на углу, Пакс впервые оценила «преимущества» капралов в бою: не две, а четыре пики одновременно метнулись к ней. Не то что нанести удар — она едва успевала отражать уколы противников, нацеленные на нее с двух сторон.
Словно вторя буре на земле, на небе, с утра затянутом тучами, прогремел гром, сверкнула молния и полил сильный дождь. Пакс едва успевала стряхивать катившиеся по лицу и заливавшие глаза капли. Видимо устав и промокнув, противник чуть ослабил натиск. Между раскатами грома Пакс услышала, как герцог и Арколин обменялись отрывистыми фразами. Затем до нее донесся голос Стэммела:
— Левый фланг — аккуратно, медленно, на полшага вперед — перестраиваемся вдвое, раз-два!
По команде Пакс привычно сделала короткий шаг левой ногой вперед и отступила на шаг в сторону. В образовавшиеся просветы в строю втиснулись бойцы из второй шеренги. Пакс воспользовалась увеличившейся плотностью строя и, резко поднырнув под пику, ткнула в живот давно досаждавшего ей противника. Тот застонал и повалился на землю, держась за живот.
— Стоим на месте! — перекрикивал бой и ливень Стэммел. — Никто не лезет вперед! Держать строй!
Еще один раскат грома чуть не оглушил Пакс, а вспышка молнии на миг ослепила не только ее, но и всех сражающихся. Замерев на секунду, бой возобновился с новой силой. В сумерках за плотной завесой дождя Пакс воспринимала противника лишь как темную шевелящуюся массу, из которой к ней тянулись жала пик. Вражеские солдаты перестали давить вперед, но и не отступали.
Бой продолжался до темноты. Единственное, что было в силах окруженных, они сделали — удержали строй. Противник, отойдя за ближайшие деревья, явно не в состоянии добиться желаемого результата, остановился, но отступать, снимая кольцо, не стал. Ночь так и прошла под дождем — окруженные по очереди сидели и стояли в строю, перетащив раненых в центр каре и укрыв их плащами; окружившие тоже мокли, но, по крайней мере, смогли разжечь костры и поесть. У солдат Пелана со вчерашнего дня во рту не было ни крошки. Единственной приятной новостью стало известие о том, что рота Хальверика, сопровождавшая чуть отставший обоз и раненых, не попала в кольцо и без особых потерь отбилась от лобовой атаки, даже рискнув перейти одним взводом в наступление и изрядно потрепав арьергард нападавших.
Рассветало. К удивлению Пакс, настроение солдат не было подавленным. Кто-то пытался шутить, многие всерьез обсуждали, куда стоит пробиваться — назад, к Хальверику, или вперед, уводя противника от обоза с лазаретом и рассчитывая на встречу с сореллинцами. То и дело над их головами раздавался характерный свист стрелы. Время от времени из леса в ответ слышался стон или крик боли. Отлично, подумала Пакс, значит, стрелкам Кракольния удалось сохранить сухой запасную тетиву их луков. Когда же шеренга охранения противника вдруг резко разошлась в две стороны и из-за нее вышел строй арбалетчиков, Стэммел, хоть и присел, как и все, за щитом, но ободрил остальных:
— Не бойтесь. Все будет нормально.
И действительно, рой стрел, не долетев до первой шеренги, вонзился в землю. Стэммел пояснил:
— Арбалет — штука мощная, но дождь действует на него куда хуже, чем на лук. Чтобы достать нас, им придется далеко продвинуться вперед. Они должны подойти, и я что-то не наблюдаю у них энтузиазма по поводу этой идеи.
— Точно, — согласился Арколин. — Надо признать, что засада была спланирована удачно, хотя и не безупречно: я имею в виду оставшуюся у них в тылу роту Хальверика. Но главное, что благодаря нашему упорству у этих болванов не хватило сил воспользоваться своим преимуществом. Разумеется, я был бы рад, если бы они прониклись этой мыслью и спокойно пропустили нас, когда мы пойдем вперед.
Кефер, усмехнувшись, спросил:
— Капитан, вы случайно не в курсе, где сейчас доблестные сореллинские ополченцы?
Прежде чем Арколин нашелся, что ответить, Стэммел буркнул:
— Где именно — не принципиально. Важно, что они в сухости, тепле и в безопасном месте.
— Согласен с вами, сержант, — рассмеялся Арколин. — Скорее всего вы абсолютно правы. А теперь слушайте меня внимательно. Влади передал, что между его ротой и рекой кольцо намного тоньше. Мы попробуем пробиться к берегу, а Влади ударит им во фланг.
— Кто будет в арьергарде?
— Доррин и Кракольний. Нам придется пробиться и сразу же расширить плацдарм, перестроившись в четыре шеренги. Так что слушайте мои команды.
— Ясно, капитан.
— Понт остается со стрелками на правом фланге. Если со мной что-нибудь случится, Стэммел, бери на себя командование и держись до подхода Доррин.
— Есть, сэр.
Приготовившись, когорта единым квадратом сделала шаг влево. Медленно, чтобы не нарушать строй, шаг за шагом солдаты Арколина направились к угадывавшейся за плотными зарослями реке. Вражеские шеренги вздрогнули и так же медленно пошли параллельно им. Где-то левее, в районе роты Влади, послышались крики и звон оружия, но Пакс не позволила себе ни на миг отвести взгляд от противника, по шеренгам которого явно передали какую-то команду. Пакс напряглась и, когда две шеренги солдат Синьявы, резко размахнувшись, метнули в когорту свои пики, мгновенно подняла щит на нужную высоту. Предназначенные для ближнего боя, пики в качестве метательного оружия оказались малоэффективны. Большая часть даже не долетела до цели, а остальные были без труда отбиты щитами. Вслед за пиками едва ли не с той же скоростью бросились вперед метнувшие их солдаты, выхватившие из ножен легкие кривые сабли.
Без щитов они не могли всерьез противостоять слаженному строю когорты и были быстро перебиты. Правда, оставшиеся три шеренги были явно не намерены расставаться со своим, куда более эффективным оружием и попытались, действуя пиками, сдержать перешедших в наступление солдат Пелана. Слева от когорты Пакс различила шум приближающегося сражения и боевой клич роты Влади. Его копьеносцы явно успешно теснили солдат Синьявы. Пакс усмехнулась. Несмотря на сохранявшийся численный перевес противника, она впервые поверила в реальность того, что они смогут выбраться из этой западни живыми.
Неожиданно земля под ее ногами вздрогнула. Пакс удивилась — неужели снова гроза? Послышался далекий гром, перешедший постепенно в ясно различимый стук копыт. Если у Синьявы здесь есть кавалерия… Пакс сжала челюсти и с остервенением вонзила меч в горло противника, пойдя на риск — оставить на миг открытым правый бок.
Кавалерия показалась на правом фланге — мелькнули синие плащи и бок о бок с ними — черно-красные. Рота Собаная! Противник еще не успел сообразить, кто это и на чьей стороне, а эскадроны уже обрушили на арьергард Синьявы свои копья и мечи.
— Пора! — крикнул Арколин. — Пробиваемся влево, к реке. Давай!
— Навались! — рявкнули Стэммел и Кефер.
Поначалу противник в замешательстве даже не оказал серьезного сопротивления, затем, видимо бросив резервы против кавалерии, сумел замедлить и продвижение роты Пелана. Но тут над полем боя прокатился многоголосый рев — боевой клич сореллинского ополчения, вонзившегося в строй Синьявы между кавалеристами Собаная и когортой Доррин. В считанные минуты строй противника рассыпался, превратившись в толпу одиночек и мелких группок, пытающихся противостоять организованному натиску с нескольких сторон.
Все это Пакс скорее чувствовала, чем видела, ориентируясь в основном по слуху. Она не могла позволить себе отвлечься и оглядеться до тех пор, пока перед их строем вдруг не оказалось свободное от противника пространство, усеянное грудами трупов в черно-желтых туниках.
Для когорты Арколина бой закончился. Не было смысла перегруппировываться и обходить сомкнувшихся за ней союзников. Пакс обернулась и вдруг увидела, как Вик, смертельно бледный, внезапно осел и рухнул на землю. Бросившись к нему, она почувствовала, что и сама с трудом передвигает ноги, словно удлинившиеся на один сустав и отягощенные свинцовыми башмаками.
Кефер развеял ее страхи по поводу отравленных клинков.
— Вряд ли. Это слишком дорогое удовольствие, чтобы использовать его в солдатском строю. А обморок Вика — это скорее всего из-за того, что мы сражались натощак. Когда мы ели? Считай, сутки назад. Да еще прибавь ночь под дождем. Ничего, все оклемаемся.
Через несколько часов все действительно пришли в себя, поев и обсохнув. Арни и Сели вернулись в когорту. Сели было еще рановато вставать в строй, но он резонно возразил:
— Если я могу сражаться, как пришлось, когда мы держали оборону вокруг обоза, то почему я не смогу делать это рядом с друзьями в когорте?
— Что врач сказал? — настойчиво и строго повторил свой вопрос Арколин.
— Да ну его, — отмахнулся Сели. — Рожу скривил, наморщился весь и отвернулся. Видит Тир, капитан, пусть Пакс остается капралом, но я обратно в лазарет не попрусь.
Честно говоря, Пакс так измучилась за эти дни, что была бы только рада вернуться к роли командира отделения, но больше всего сейчас ей хотелось одного — спать.
От сореллинцев, донельзя гордых тем, что — получалось так — они спасли профессионалов-наемников, передали, что остатки армии Синьявы ушли на юг и переправились вброд через Иммер. Сообщили также, что у него осталось не более тысячи человек.
— Вот так всегда! — вздохнула Арни. — Стоит связаться с ополченцами — и все будет не по-людски. Еще два дня назад у Синьявы оставалось человек пятьсот, и вот — приходят сореллинцы и вытряхивают из леса еще столько же! Нет, больше. Помнишь, сколько мы их здесь уложили?
Пакс рассмеялась:
— И не говори, Арни! Никакой арифметики с этими ополченцами! А если серьезно, то я думаю, что эта тысяча — действительно все, что у него осталось. Все резервы он наверняка собрал в лесу в этой засаде.
— Ну и переволновались же мы там, в обозе, за вас. Убедили Хальверика, что сможем сами продержаться. Он оставил с лазаретом всего один взвод, а остальных бросил на прорыв к вам. Нам пришлось отразить две атаки, но с вашей стороны шел такой шум, что мы думали — вас тут на куски искромсают.
— Что-то вроде того и получилось. Еще немного — и так бы оно и было.
Вечером в лагере было много разговоров о том, как рота Собаная встретилась и присоединилась к сореллинцам. Один из кавалеристов, подсев к костру Стэммела, с удовольствием объяснил:
— Мы были на марше между Семнатом и Фальситом. Вообще в этой кампании мы все время курсировали между разными городами. Это я на тот случай, если вы еще не поняли, почему Синьява не получил подкрепления с востока — мы его союзников здорово связали по рукам и ногам. Конечно, город нам одной ротой не взять, но заставить их сидеть, прижав задницы, за стенами — это пожалуйста. Так вот, едем мы, значит, спокойно в Фальсит, и тут разведка докладывает, что к Коури бодро маршируют сореллинцы, которые предполагают, что Синьява мог собрать свою армию в один кулак, и причем — неподалеку от вашей колонны. Наш-то командир тоже в курсе дела. Ну вот. Синих Всадников сореллинцы потеряли, а без кавалерии и лезть боятся. Тогда наш Собанай решил — двинемся вслед за их отрядом и будем подгонять этих разгильдяев. Они-то только и норовили отправить нас вперед, чтобы пересидеть самое опасное в стороне, а прийти уже к концу дела. Вчера утром мы встретились наконец и с Синими Всадниками, но решили идти к вам, на всякий случай. После обеда началась жуткая гроза, сореллинцы остановились, да и мы хотели было лошадей поберечь, но тут на нас вылетели несколько ребят из роты Кларта. Им удалось прорваться, и они рассказали, что тут случилось. Какой уж тут привал и отдых. Шли мы до темноты… Хотя вам тут еще веселее пришлось.
Пакс вспомнила, что за весь день не видела ни одного всадника в розовой тунике.
— Слушай, а скольким из роты Кларта удалось прорваться к вам? — спросила она.
— Немногим. Говорят, что побольше, почти эскадрон, сумели уйти в другую сторону. Будем надеяться, что роту им сохранить удастся.
— А что творится на востоке? — спросил Стэммел. — Есть там у Синьявы союзники вроде тех, что подняли мятеж в Сильване и открыли ему ворота?
— Да, есть немного. Купцы, перевозчики в основном. У него почти в каждом городе есть свои люди. В общем — где-то тысячи полторы бойцов, правда, раскиданы они по разным местам. Хотя… сейчас их уже поменьше будет. — Он хитро улыбнулся, поглаживая рукоять своего меча.
— Ладно тебе хвалиться, — похлопал его по плечу Кефер. — Скажи лучше, что там за местность за рекой?
— В основном — гладко, как на столе. Лесов нет. Синьяве там особо прятаться негде. Главная проблема — грязь. Все распахано, дороги глинистые, дождь пройдет — лошади по колено вязнут. Вам, пехоте, тоже придется сапоги за уши вытаскивать. Ближайший мост через Иммер — в Коури, а так — брод. Ну да ничего — теперь все вместе мы Синьяву быстро прикончим.
Спустившись по ступенькам со стены внутрь города, отделения Пакс и Малека встретили у пролома лишь нескольких арбалетчиков, занявших оборону у завала, дрожащего под ударами тарана. После краткой схватки, во время которой были ранены Арни и двое солдат из отделения Малека, у стены не осталось ни одного солдата противника. Вдалеке у поворота улицы маячила шеренга солдат в черно-желтых туниках. Пакс огляделась, прикидывая, стоит ли рискнуть и двинуться вперед с двумя дюжинами бойцов или же более разумным будет прикрыть штурмующих у стены. Жест появившегося на гребне Воссика был однозначен — ждать.
Вскоре завал был разбит, и в образовавшийся пролом вошли основные силы роты. Пакс жестом показала Стэммелу три направления среди руин, где она успела заметить мелькавшие туники солдат Синьявы. Когорты разделились и стали пробиваться к центру города. Двигаться по едва угадываемым улицам, обрушившиеся дома на которых давно превратились в груды камней, поросших травой и кустами, было нелегко. Немногочисленные, но стойко обороняющиеся отряды противника и арбалетчики-одиночки также замедляли продвижение. К вечеру лишь половина города была пройдена и осмотрена, и, выбрав более-менее ровный участок, рота остановилась на ночь, выставив усиленные караулы. Усталые солдаты все равно не сомкнули глаз; Пакс обнаружила, что против своего желания не может выбросить из головы предположения Вика о колдунах и демонах. За ночь два человека были убиты отравленными стрелами, еще несколько получили ушибы от неприцельно пущенных из пращи камней.
С рассветом солдаты выстроились небольшими группами-каре, чтобы дальше пробиваться через развалины к башне над центральным замком. Вдруг почти одновременно несколько человек увидели, что штандарт Синьявы исчез с обвалившейся крыши. Раздались озлобленные возгласы.
Наемники, подгоняемые досадой, стали, как могли быстро, пробираться к северной стене города и к башне. Кое-где их поджидали засады неприятеля. В какой-то момент Пакс, увидевшая скользнувший за угол черно-желтый плащ, рванулась за ним в узкий проход между двумя разрушенными домами. Неожиданно что-то сильно ударило по ее шлему, и в следующий миг сильная рука Вика спасла ее от града камней, покатившихся сверху. Следовавшие за первой шеренгой стрелки Кракольния разом пустили несколько стрел в кусты, росшие на вершине груды обломков. Раздались короткие крики, и вниз покатились два пронзенных в нескольких местах тела.
Вскоре отделение Пакс пробилось к узкой бреши в дальней стене, у которой, по словам Стэммела, Хальверик еще вчера выставил охранный блок-пост. Несколько окровавленных трупов в зеленых туниках лежали рядом со стеной. Несомненно, кто-то сумел перебить часовых и отделение охраны, но как это удалось сделать бесшумно — Пакс не понимала. Не тратя времени на долгие раздумья, она быстро вскарабкалась по камням на стену и увидела удаляющуюся к лесу колонну противника. Обернувшись, Пакс обнаружила самого герцога, пробирающегося среди камней в окружении оруженосцев.
— Ну что, видишь их? — еще издали крикнул он.
— Да, мой господин. Уходят вдоль реки к лесу.
— Разрази меня гром! Да как же им удалось уйти незаметно? Хотя я не думаю, что им это очень поможет. Теперь-то мы у них с хвоста не слезем. — Герцог пробежал глазами по втягивающейся в лес колонне. — Что скажешь, Селфер? — обратился он к оруженосцу. — Человек пятьсот, не больше…
— Где-то так, мой господин. Остальных он, наверное, оставил в другом месте.
— Наверное… — передразнил его герцог. — Знать бы еще, где и сколько. Ну да ничего, догоним и выясним. Кессим!
— Да, мой господин, — отозвался один из оруженосцев.
— Живо дуй в дальний лагерь. Пусть квартирмейстер с ходячими ранеными собирают обоз.
— Слушаюсь, мой господин.
— Джоури!
— Да, мой господин.
— А ты разыщи Кларта. Передай ему, что я буду ждать его здесь. Потом возьмите с Кессимом по два запасных коня — двух моих и двух для капитанов — и скачите вдоль стены сюда. Ясно?
— Так точно.
Два оруженосца через брешь в стене вышли наружу и бегом бросились к лагерю. Герцог обернулся к Пакс и сказал:
— Собирайтесь все у стены снаружи. Передай капитанам: пусть строят когорты у стены и ждут меня.
Герцог в сопровождении Селфера стал спускаться по внутренней стороне осыпавшейся стены. Пакс проводила их взглядом и вдруг краем глаза уловила в ближних кустах какое-то движение. Все произошло почти мгновенно. Селфер упал, сраженный человеком в черно-желтом плаще; герцог вступил в бой с нападающим, а Пакс, бросившись ему на помощь, успела как раз вовремя, чтобы преградить путь другому противнику — в черной одежде, который подкрался к герцогу со спины.
Лицо нападавшего было покрыто черной, как и его форма, татуировкой. Вооружен он был длинным мечом и узким, чуть изогнутым кинжалом. Оба лезвия были покрыты каким-то коричневым налетом — скорее всего отравлены. Своим более коротким мечом Пакс не могла поразить противника, но, по крайней мере, было ясно, что он не нанесет удара герцогу. Со всех сторон слышались голоса и топот сапог. Продержаться нужно было совсем немного, но против столь опытного и умелого противника, каким оказался незнакомец с татуировкой, Пакс приходилось выкладываться в полную силу, только чтобы удержать его и отразить его атаки. Он пытался прижать Пакс, заставить ее уйти в сторону, но она ни на миг не открывала герцога. За ее спиной раздались пронзительный крик и резкий выдох герцога после сильного выпада с резким уколом.
Человек в черном, поняв, что это его последний шанс, отбросил кинжал и, отбив мечом клинок Пакс, прыгнул на нее, схватив щит свободной рукой. Не выдержав, Пакс подалась назад и упала навзничь. Увидев, что меч противника направлен к герцогу, она сумела своим клинком выбить его из рук противника, выронив при этом и свое оружие. Не в силах выдернуть из-под щита левую руку, она почувствовала, как сильные руки вдруг сомкнулись на ее горле.
— Ты… северная сука… — успел прохрипеть человек с татуированным лицом.
Затем его пальцы ослабли, на губах показалась кровь, — и множество рук резко отбросили его в сторону. Стэммел протянул Пакс руку, помогая ей встать, Воула нагнулась, помогая заново укрепить на предплечье щит.
Герцог стоял, вытирая свой меч от крови. Селфер тоже встал, опираясь на плечо Арколина. Из раны на боку у оруженосца сильно текла кровь. Оба нападавших были мертвы.
— Мой господин… — Стэммел показал на клинки.
— Яд! — с окаменевшим лицом выдохнул Пелан.
— Вас не задело, мой господин?
— Нет, я цел. А Селфер, Пакс?
— Я не ранена, — быстро ответила она.
— Точно? Ты уверена? Малейшая царапина…
— Совершенно точно, мой господин. Я смогла удержать его, но не более…
— С коротким мечом — это очень много. Селфер, как ты?
— Видимо, у этого оружие не было отравлено. Рана болит, но так, как и положено обычной ране.
— Ну что ж, значит — счастливо отделались. Ладно, Селфера в лазарет. Арколин, Доррин, стройте когорты в походный порядок.
— Есть, мой господин.
— Паксенаррион. Спасибо. Твоя помощь была как нельзя кстати. Ты оказалась надежнее любого щита. Спиной к спине мы с тобой непобедимы.
Герцог подмигнул ей, и Пакс покраснела:
— Благодарю вас, мой господин.
Когда герцог ушел, Пакс посмотрела вслед отступающей колонне и удивилась: ей показалось, что бой длился очень долго, а между тем даже половина отряда противника еще не скрылась в лесу.
Наскоро перекусив, колонна герцога и его союзников начала преследование. Вскоре один из дозорных сообщил:
— Синьява остановился и перестраивается на небольшом холме, за поворотом дороги.
Колонна втянулась в лес, и Пакс, очутившись в тени деревьев, вдруг ощутила жжение на груди, в том месте, где висел медальон Канны. Она насторожилась, сама не зная почему. Маршируя в первой шеренге, она внимательно вглядывалась в окружающий лес. Заметив вдруг металлический блеск чуть в стороне, буквально в паре шагов за конным дозорным из роты Кларта, она на мгновение застыла в ужасе, а затем громко крикнула:
— Засада! По левому флангу противник!
— Что?! — Стэммел метнулся к левой стороне колонны. — Тир! Когорта, в каре — становись!
Арколин лишь продублировал команду мгновением позже. С другой стороны донесся рев герцога:
— Занять круговую оборону!
Охранение уже вступило в бой, но силы были явно неравными — уцелевшие всадники быстро отступили вплотную к колонне.
— Быстро на место! — подтолкнул Пакс Стэммел; она поняла, что ни разу не была в каре в роли капрала и поэтому встала не туда, куда было нужно. — Давай на угол, живее!
Над колонной прокатился голос герцога:
— Рота, в единое каре становись!
Когорты сомкнулись, ощетинились во все стороны мечами, выставили перед собой щиты. Одновременно со всех сторон из леса вынырнули солдаты противника. Пики первых двух шеренг ударились в щиты защищающихся. Стоя на углу, Пакс впервые оценила «преимущества» капралов в бою: не две, а четыре пики одновременно метнулись к ней. Не то что нанести удар — она едва успевала отражать уколы противников, нацеленные на нее с двух сторон.
Словно вторя буре на земле, на небе, с утра затянутом тучами, прогремел гром, сверкнула молния и полил сильный дождь. Пакс едва успевала стряхивать катившиеся по лицу и заливавшие глаза капли. Видимо устав и промокнув, противник чуть ослабил натиск. Между раскатами грома Пакс услышала, как герцог и Арколин обменялись отрывистыми фразами. Затем до нее донесся голос Стэммела:
— Левый фланг — аккуратно, медленно, на полшага вперед — перестраиваемся вдвое, раз-два!
По команде Пакс привычно сделала короткий шаг левой ногой вперед и отступила на шаг в сторону. В образовавшиеся просветы в строю втиснулись бойцы из второй шеренги. Пакс воспользовалась увеличившейся плотностью строя и, резко поднырнув под пику, ткнула в живот давно досаждавшего ей противника. Тот застонал и повалился на землю, держась за живот.
— Стоим на месте! — перекрикивал бой и ливень Стэммел. — Никто не лезет вперед! Держать строй!
Еще один раскат грома чуть не оглушил Пакс, а вспышка молнии на миг ослепила не только ее, но и всех сражающихся. Замерев на секунду, бой возобновился с новой силой. В сумерках за плотной завесой дождя Пакс воспринимала противника лишь как темную шевелящуюся массу, из которой к ней тянулись жала пик. Вражеские солдаты перестали давить вперед, но и не отступали.
Бой продолжался до темноты. Единственное, что было в силах окруженных, они сделали — удержали строй. Противник, отойдя за ближайшие деревья, явно не в состоянии добиться желаемого результата, остановился, но отступать, снимая кольцо, не стал. Ночь так и прошла под дождем — окруженные по очереди сидели и стояли в строю, перетащив раненых в центр каре и укрыв их плащами; окружившие тоже мокли, но, по крайней мере, смогли разжечь костры и поесть. У солдат Пелана со вчерашнего дня во рту не было ни крошки. Единственной приятной новостью стало известие о том, что рота Хальверика, сопровождавшая чуть отставший обоз и раненых, не попала в кольцо и без особых потерь отбилась от лобовой атаки, даже рискнув перейти одним взводом в наступление и изрядно потрепав арьергард нападавших.
Рассветало. К удивлению Пакс, настроение солдат не было подавленным. Кто-то пытался шутить, многие всерьез обсуждали, куда стоит пробиваться — назад, к Хальверику, или вперед, уводя противника от обоза с лазаретом и рассчитывая на встречу с сореллинцами. То и дело над их головами раздавался характерный свист стрелы. Время от времени из леса в ответ слышался стон или крик боли. Отлично, подумала Пакс, значит, стрелкам Кракольния удалось сохранить сухой запасную тетиву их луков. Когда же шеренга охранения противника вдруг резко разошлась в две стороны и из-за нее вышел строй арбалетчиков, Стэммел, хоть и присел, как и все, за щитом, но ободрил остальных:
— Не бойтесь. Все будет нормально.
И действительно, рой стрел, не долетев до первой шеренги, вонзился в землю. Стэммел пояснил:
— Арбалет — штука мощная, но дождь действует на него куда хуже, чем на лук. Чтобы достать нас, им придется далеко продвинуться вперед. Они должны подойти, и я что-то не наблюдаю у них энтузиазма по поводу этой идеи.
— Точно, — согласился Арколин. — Надо признать, что засада была спланирована удачно, хотя и не безупречно: я имею в виду оставшуюся у них в тылу роту Хальверика. Но главное, что благодаря нашему упорству у этих болванов не хватило сил воспользоваться своим преимуществом. Разумеется, я был бы рад, если бы они прониклись этой мыслью и спокойно пропустили нас, когда мы пойдем вперед.
Кефер, усмехнувшись, спросил:
— Капитан, вы случайно не в курсе, где сейчас доблестные сореллинские ополченцы?
Прежде чем Арколин нашелся, что ответить, Стэммел буркнул:
— Где именно — не принципиально. Важно, что они в сухости, тепле и в безопасном месте.
— Согласен с вами, сержант, — рассмеялся Арколин. — Скорее всего вы абсолютно правы. А теперь слушайте меня внимательно. Влади передал, что между его ротой и рекой кольцо намного тоньше. Мы попробуем пробиться к берегу, а Влади ударит им во фланг.
— Кто будет в арьергарде?
— Доррин и Кракольний. Нам придется пробиться и сразу же расширить плацдарм, перестроившись в четыре шеренги. Так что слушайте мои команды.
— Ясно, капитан.
— Понт остается со стрелками на правом фланге. Если со мной что-нибудь случится, Стэммел, бери на себя командование и держись до подхода Доррин.
— Есть, сэр.
Приготовившись, когорта единым квадратом сделала шаг влево. Медленно, чтобы не нарушать строй, шаг за шагом солдаты Арколина направились к угадывавшейся за плотными зарослями реке. Вражеские шеренги вздрогнули и так же медленно пошли параллельно им. Где-то левее, в районе роты Влади, послышались крики и звон оружия, но Пакс не позволила себе ни на миг отвести взгляд от противника, по шеренгам которого явно передали какую-то команду. Пакс напряглась и, когда две шеренги солдат Синьявы, резко размахнувшись, метнули в когорту свои пики, мгновенно подняла щит на нужную высоту. Предназначенные для ближнего боя, пики в качестве метательного оружия оказались малоэффективны. Большая часть даже не долетела до цели, а остальные были без труда отбиты щитами. Вслед за пиками едва ли не с той же скоростью бросились вперед метнувшие их солдаты, выхватившие из ножен легкие кривые сабли.
Без щитов они не могли всерьез противостоять слаженному строю когорты и были быстро перебиты. Правда, оставшиеся три шеренги были явно не намерены расставаться со своим, куда более эффективным оружием и попытались, действуя пиками, сдержать перешедших в наступление солдат Пелана. Слева от когорты Пакс различила шум приближающегося сражения и боевой клич роты Влади. Его копьеносцы явно успешно теснили солдат Синьявы. Пакс усмехнулась. Несмотря на сохранявшийся численный перевес противника, она впервые поверила в реальность того, что они смогут выбраться из этой западни живыми.
Неожиданно земля под ее ногами вздрогнула. Пакс удивилась — неужели снова гроза? Послышался далекий гром, перешедший постепенно в ясно различимый стук копыт. Если у Синьявы здесь есть кавалерия… Пакс сжала челюсти и с остервенением вонзила меч в горло противника, пойдя на риск — оставить на миг открытым правый бок.
Кавалерия показалась на правом фланге — мелькнули синие плащи и бок о бок с ними — черно-красные. Рота Собаная! Противник еще не успел сообразить, кто это и на чьей стороне, а эскадроны уже обрушили на арьергард Синьявы свои копья и мечи.
— Пора! — крикнул Арколин. — Пробиваемся влево, к реке. Давай!
— Навались! — рявкнули Стэммел и Кефер.
Поначалу противник в замешательстве даже не оказал серьезного сопротивления, затем, видимо бросив резервы против кавалерии, сумел замедлить и продвижение роты Пелана. Но тут над полем боя прокатился многоголосый рев — боевой клич сореллинского ополчения, вонзившегося в строй Синьявы между кавалеристами Собаная и когортой Доррин. В считанные минуты строй противника рассыпался, превратившись в толпу одиночек и мелких группок, пытающихся противостоять организованному натиску с нескольких сторон.
Все это Пакс скорее чувствовала, чем видела, ориентируясь в основном по слуху. Она не могла позволить себе отвлечься и оглядеться до тех пор, пока перед их строем вдруг не оказалось свободное от противника пространство, усеянное грудами трупов в черно-желтых туниках.
Для когорты Арколина бой закончился. Не было смысла перегруппировываться и обходить сомкнувшихся за ней союзников. Пакс обернулась и вдруг увидела, как Вик, смертельно бледный, внезапно осел и рухнул на землю. Бросившись к нему, она почувствовала, что и сама с трудом передвигает ноги, словно удлинившиеся на один сустав и отягощенные свинцовыми башмаками.
Кефер развеял ее страхи по поводу отравленных клинков.
— Вряд ли. Это слишком дорогое удовольствие, чтобы использовать его в солдатском строю. А обморок Вика — это скорее всего из-за того, что мы сражались натощак. Когда мы ели? Считай, сутки назад. Да еще прибавь ночь под дождем. Ничего, все оклемаемся.
Через несколько часов все действительно пришли в себя, поев и обсохнув. Арни и Сели вернулись в когорту. Сели было еще рановато вставать в строй, но он резонно возразил:
— Если я могу сражаться, как пришлось, когда мы держали оборону вокруг обоза, то почему я не смогу делать это рядом с друзьями в когорте?
— Что врач сказал? — настойчиво и строго повторил свой вопрос Арколин.
— Да ну его, — отмахнулся Сели. — Рожу скривил, наморщился весь и отвернулся. Видит Тир, капитан, пусть Пакс остается капралом, но я обратно в лазарет не попрусь.
Честно говоря, Пакс так измучилась за эти дни, что была бы только рада вернуться к роли командира отделения, но больше всего сейчас ей хотелось одного — спать.
От сореллинцев, донельзя гордых тем, что — получалось так — они спасли профессионалов-наемников, передали, что остатки армии Синьявы ушли на юг и переправились вброд через Иммер. Сообщили также, что у него осталось не более тысячи человек.
— Вот так всегда! — вздохнула Арни. — Стоит связаться с ополченцами — и все будет не по-людски. Еще два дня назад у Синьявы оставалось человек пятьсот, и вот — приходят сореллинцы и вытряхивают из леса еще столько же! Нет, больше. Помнишь, сколько мы их здесь уложили?
Пакс рассмеялась:
— И не говори, Арни! Никакой арифметики с этими ополченцами! А если серьезно, то я думаю, что эта тысяча — действительно все, что у него осталось. Все резервы он наверняка собрал в лесу в этой засаде.
— Ну и переволновались же мы там, в обозе, за вас. Убедили Хальверика, что сможем сами продержаться. Он оставил с лазаретом всего один взвод, а остальных бросил на прорыв к вам. Нам пришлось отразить две атаки, но с вашей стороны шел такой шум, что мы думали — вас тут на куски искромсают.
— Что-то вроде того и получилось. Еще немного — и так бы оно и было.
Вечером в лагере было много разговоров о том, как рота Собаная встретилась и присоединилась к сореллинцам. Один из кавалеристов, подсев к костру Стэммела, с удовольствием объяснил:
— Мы были на марше между Семнатом и Фальситом. Вообще в этой кампании мы все время курсировали между разными городами. Это я на тот случай, если вы еще не поняли, почему Синьява не получил подкрепления с востока — мы его союзников здорово связали по рукам и ногам. Конечно, город нам одной ротой не взять, но заставить их сидеть, прижав задницы, за стенами — это пожалуйста. Так вот, едем мы, значит, спокойно в Фальсит, и тут разведка докладывает, что к Коури бодро маршируют сореллинцы, которые предполагают, что Синьява мог собрать свою армию в один кулак, и причем — неподалеку от вашей колонны. Наш-то командир тоже в курсе дела. Ну вот. Синих Всадников сореллинцы потеряли, а без кавалерии и лезть боятся. Тогда наш Собанай решил — двинемся вслед за их отрядом и будем подгонять этих разгильдяев. Они-то только и норовили отправить нас вперед, чтобы пересидеть самое опасное в стороне, а прийти уже к концу дела. Вчера утром мы встретились наконец и с Синими Всадниками, но решили идти к вам, на всякий случай. После обеда началась жуткая гроза, сореллинцы остановились, да и мы хотели было лошадей поберечь, но тут на нас вылетели несколько ребят из роты Кларта. Им удалось прорваться, и они рассказали, что тут случилось. Какой уж тут привал и отдых. Шли мы до темноты… Хотя вам тут еще веселее пришлось.
Пакс вспомнила, что за весь день не видела ни одного всадника в розовой тунике.
— Слушай, а скольким из роты Кларта удалось прорваться к вам? — спросила она.
— Немногим. Говорят, что побольше, почти эскадрон, сумели уйти в другую сторону. Будем надеяться, что роту им сохранить удастся.
— А что творится на востоке? — спросил Стэммел. — Есть там у Синьявы союзники вроде тех, что подняли мятеж в Сильване и открыли ему ворота?
— Да, есть немного. Купцы, перевозчики в основном. У него почти в каждом городе есть свои люди. В общем — где-то тысячи полторы бойцов, правда, раскиданы они по разным местам. Хотя… сейчас их уже поменьше будет. — Он хитро улыбнулся, поглаживая рукоять своего меча.
— Ладно тебе хвалиться, — похлопал его по плечу Кефер. — Скажи лучше, что там за местность за рекой?
— В основном — гладко, как на столе. Лесов нет. Синьяве там особо прятаться негде. Главная проблема — грязь. Все распахано, дороги глинистые, дождь пройдет — лошади по колено вязнут. Вам, пехоте, тоже придется сапоги за уши вытаскивать. Ближайший мост через Иммер — в Коури, а так — брод. Ну да ничего — теперь все вместе мы Синьяву быстро прикончим.
31
Колонна перешла Иммер по тому же броду, что и отступившие отряды Синьявы. Переправа заняла два дня, но зато к преследованию солдаты приступили отоспавшимися и отдохнувшими. Следы отступавших виднелись повсюду — брошенное снаряжение, ночные стоянки, наскоро зарытые, а то и просто брошенные умершие раненые. Рота Собаная покинула колонну, вернувшись в места своего патрулирования союзных с Синьявой городов. Из кавалерии остались изрядно потрепанная рота Кларта и когорта Синих Всадников.
На четвертый день у самого горизонта мелькнули темной полоской какие-то отряды: оказалось, что это срочно возвращавшиеся домой союзные Синьяве войска из Фальсита и Семната. В тот же вечер был перехвачен гонец с донесением, из которого было ясно, что Фалло закрыл свои ворота перед Синьявой, и тот, не в силах штурмовать город и не имея времени на осаду, ушел вниз по течению Иммерваля. Судя по всему, в отряде Медового Кота оставалось не больше семисот человек, к тому же изрядно измотанных в боях и переходах.
— Он наверняка решил пройти напрямую через леса, — сказал Вик. — К побережью будет уходить. А что ему еще остается?
— Может попробовать снова вернуться к Иммеру и спуститься по реке вплавь, разграбив лодки нескольких городов и построив плоты. Только для этого ему придется оторваться от нас на несколько дней, — предположил Питер.
— А в Иммервале не остались ли у него войска в резерве? — спросила Пакс.
— После того как мы его потрепали в последние недели, вряд ли у него хоть один человек остался в резерве. Да и союзников заметно поубавилось.
Так, переговариваясь, они шли, забирая южнее, чтобы перекрыть подходы к Иммервалю.
— А если он перейдет Иммерваль и скроется в лесах на том берегу? — спросила Пакс, которой вовсе не улыбалось опять оказаться в какой-нибудь ловушке.
Ехавший неподалеку Арколин улыбнулся:
— Не перейдет… и не скроется.
— Но…
— Алюреда помните? — спросил капитан; в ответ солдаты закивали головами. — Из-за него-то Синьяве и не сунуться в те леса. Для этого понадобилось бы разрешение Черного Алюреда, да и его проводники по этим дебрям. А пирату сейчас никак не выгоден союз с Синьявой.
— А не взыграет ли в нем бандитская солидарность? — возразил Рауф.
— Не думаю. Он не дурак и сумеет разобраться, на чьей стороне явное преимущество. Да и от союза с герцогом он тоже многое выиграет…
— Что, сэр?
— Все-то тебе скажи, — рассмеялся Арколин. — Если честно, то я и сам не очень-то понимаю. Это уже дела не воинов, а торговцев, перевозчиков и правителей. Но можно предположить, что речь идет об изменении караванных маршрутов и возвращении их в места, контролируемые Алгоредом, если, конечно, он сократит свои поборы и будет гарантировать безопасность товаров и перевозчиков.
На четвертый день у самого горизонта мелькнули темной полоской какие-то отряды: оказалось, что это срочно возвращавшиеся домой союзные Синьяве войска из Фальсита и Семната. В тот же вечер был перехвачен гонец с донесением, из которого было ясно, что Фалло закрыл свои ворота перед Синьявой, и тот, не в силах штурмовать город и не имея времени на осаду, ушел вниз по течению Иммерваля. Судя по всему, в отряде Медового Кота оставалось не больше семисот человек, к тому же изрядно измотанных в боях и переходах.
— Он наверняка решил пройти напрямую через леса, — сказал Вик. — К побережью будет уходить. А что ему еще остается?
— Может попробовать снова вернуться к Иммеру и спуститься по реке вплавь, разграбив лодки нескольких городов и построив плоты. Только для этого ему придется оторваться от нас на несколько дней, — предположил Питер.
— А в Иммервале не остались ли у него войска в резерве? — спросила Пакс.
— После того как мы его потрепали в последние недели, вряд ли у него хоть один человек остался в резерве. Да и союзников заметно поубавилось.
Так, переговариваясь, они шли, забирая южнее, чтобы перекрыть подходы к Иммервалю.
— А если он перейдет Иммерваль и скроется в лесах на том берегу? — спросила Пакс, которой вовсе не улыбалось опять оказаться в какой-нибудь ловушке.
Ехавший неподалеку Арколин улыбнулся:
— Не перейдет… и не скроется.
— Но…
— Алюреда помните? — спросил капитан; в ответ солдаты закивали головами. — Из-за него-то Синьяве и не сунуться в те леса. Для этого понадобилось бы разрешение Черного Алюреда, да и его проводники по этим дебрям. А пирату сейчас никак не выгоден союз с Синьявой.
— А не взыграет ли в нем бандитская солидарность? — возразил Рауф.
— Не думаю. Он не дурак и сумеет разобраться, на чьей стороне явное преимущество. Да и от союза с герцогом он тоже многое выиграет…
— Что, сэр?
— Все-то тебе скажи, — рассмеялся Арколин. — Если честно, то я и сам не очень-то понимаю. Это уже дела не воинов, а торговцев, перевозчиков и правителей. Но можно предположить, что речь идет об изменении караванных маршрутов и возвращении их в места, контролируемые Алгоредом, если, конечно, он сократит свои поборы и будет гарантировать безопасность товаров и перевозчиков.