- Они похожи на зубы какого-то древнего хищника, - сказала Оуне, зябко поведя плечами, словно она и в самом деле заглядывала в разверстую пасть. - Нет сомнения в том, что первая часть нашего путешествия приводит нас именно сюда. Эту землю похитители снов называют Саданор, или земля Общих Снов.
- Но тебе, кажется, эти места незнакомы.
- Места могут быть разными. Нам известен только характерэтой земли. Детали могут меняться. Но места, куда мы попадаем, часто опасны не потому, что незнакомы нам, а именно из-за своей привычности. Это второе правило похитителя снов.
- Опасайся того, что знакомо.
- Ты хорошо учишься.
Казалось, она несоразмерно обрадовалась его ответу, словно сомневалась в собственных представлениях о его качествах и была рада получить лишнее им подтверждение.
Элрик начал в полной мере осознавать степень опасности затеянного предприятия, и его захватило этакое лихое безрассудство, готовность отдаться во власть мгновения - эти качества и делали его столь непохожим на других повелителей Мелнибонэ, чьи жизни были подчинены традициям и желанию во что бы то ни стало сохранить свою власть.
Глаза его загорелись прежним жизнелюбием, и он, улыбнувшись, иронически поклонился и сказал:
- Что ж, тогда веди, моя госпожа! Начнем наш путь к горам.
Оуне нахмурилась - его настроение слегка напугало ее. Но она пошла вперед по песку, делая это так легко, словно шла по воде у берега.
Альбинос последовал за ней.
- Должен признаться, - сказал он, когда позади остался приблизительно час пути, а свет никак не изменился, - что чем дольше я здесь нахожусь, тем большее беспокойство вызывает у меня это место. Поначалу я подумал, что солнце тут подернуто дымкой, но теперь я понимаю, что солнца тут нет вообще.
- Такие отклонения от нормы в земле Общих Снов - явление обычное, - сказала Оуне.
- Я бы чувствовал себя увереннее с мечом на боку.
- Мечи здесь легко найти, - сказала она.
- Мечи, выпивающие души?
- Может быть. А ты испытываешь потребность в этом своем напитке? В снадобье господина Гхо?
Элрик, к своему удивлению, признал, что пока он не потерял ни грана энергии. Пожалуй, впервые в своей взрослой жизни у него было ощущение, что физически он ничем не отличается от других людей, что он может жить, не прибегая ни каким искусственным укрепляющим средствам.
- Мне пришло в голову, - сказал он, - что если мне где и обзаводиться домом, то только здесь.
- Ну вот, теперь ты начинаешь попадаться в другую из ловушек этого мира, - сказала она не очень серьезно. - Сначала подозрение и, может, страх. Потом расслабление, такое чувство, будто ты здесь свой, будто здесь и есть твой естественный или духовный дом. Все это - иллюзии, типичные для странника, и я не сомневаюсь - тебе это известно. Но этим иллюзиям необходимо противиться, потому что они больше, чем просто чувства. Они могут оказаться ловушками, которые завлекут и уничтожат тебя. Будь благодарен, что в тебе больше энергии, чем обычно, но не забывай еще одно правило похитителя снов: «За каждое достижение приходится платить либо до, либо после события». На каждый несомненный плюс находится такой же несомненный минус.
Элрик не высказывал эту мысль вслух, но про себя думал, что, возможно, такую цену и стоит платить.
Именно в этот момент он и увидел лист.
Его принес воздух откуда-то сзади - красновато-золотой дубовый лист, он упал на песок перед его ногами, как это происходит во время осеннего листопада. Поначалу Элрик не увидел в этом ничего необычного и наклонился, чтобы поднять этот лист.
Оуне тоже увидела этот лист и хотела было остеречь Элрика, но потом передумала.
Элрик положил лист на ладонь - обычный лист, вот только деревьев здесь совсем не было. Он хотел было попросить Оуне объяснить ему это явление, но тут увидел, что она уставилась на что-то у него за плечом.
- Добрый вам день, - сказал веселый голос. - Вот уж действительно удача - встретить таких же, как и ты сам, смертных в такой жуткой глуши. Какая шутка Колеса забросила вас сюда?
- Приветствую, - сказала Оуне. По ее лицу расплылась улыбка. - Ты плоховато одет для пустыни, мой господин.
- Мне никто не сказал, где я окажусь, меня даже не предупредили, что я отправляюсь в путешествие…
Элрик повернулся и, к своему удивлению, увидел маленького человечка, чье веселое с тонкими чертами лицо терялось под огромным тюрбаном желтого шелка. Этот головной убор, достигавший ширины плеч человечка, был украшен булавкой с громадным драгоценным камнем зеленого цвета и несколькими павлиньими перьями. Казалось, на нем несколько слоев одежды - все сочных цветов, из шелка или льна, включая и жилетку с вышивкой и длинную куртку из великолепно подобранных и прошитых лоскутов, оттенки которых непременно еле заметно отличались от соседних. На ногах у него были мешковатые штаны из красного шелка и щегольские башмаки из зеленой и желтой кожи с загнутыми вверх носками. Оружия у человека не было, а на руках он держал испуганного черно-белого кота, на спине которого были сложенные черные крылья, шелковистые на вид.
Увидев Элрика, человек поклонился.
- Приветствую тебя, мой господин. Ты, насколько я понимаю, инкарнация Воителя в этом мире. А я… - Он нахмурился, словно на секунду забыл свое имя. - Я - нечто, начинающееся на «дж», и нечто, начинающееся на «к». Через мгновение я вспомню. Или появится другое имя или событие, я в этом не сомневаюсь. Я ваш… как это называется… стенографист, да? - Он вперился в небо. - Это что - один из бессолнечных миров? У нас здесь вообще никогда не будет ночи?
Элрик взглянул на Оуне, которую явление этого призрака вроде бы никак не насторожило.
- Я вовсе не искал секретаря, мой господин, - сказал он человечку. - У меня и в мыслях не было, что мне назначат кого-то в этом роде. Мы с моей спутницей отправились в этот мир на поиски…
- Ну конечно же поиски. Такова ваша задача, а моя - сопровождать вас. Это в порядке вещей, мой господин. Меня зовут… - И опять его имя выскользнуло из его памяти. - А вас?
- Я - Элрик из Мелнибонэ, а это Оуне - похитительница снов.
- Значит, это земля, которую похитители снов называют Саданор. Отлично. А меня зовут Джаспар Колинадус. А кота моего зовут, как и положено, Мурлыка.
Кот при этом издал тонкий и осмысленный звук. Его хозяин, внимательно выслушав, кивнул.
- Теперь я узнаю эту землю, - сказал он. - А вы ищете врата Марадора? Путь в землю Старых Желаний.
- Ты тоже похититель снов, господин Джаспар? - удивленно спросила Оуне.
- У меня есть родственники похитители.
- Но как ты здесь оказался? - спросил Элрик. - Через медиума? Так же, как мы, воспользовался смертным ребенком?
- Твои слова мне непонятны, мой господин. - Джаспар Колинадус поправил тюрбан, маленький кот забрался в один из объемистых рукавов. - По всей видимости, я путешествую между мирами без всякой системы и обычно по прихоти силы, которую я не понимаю. Нередко я оказываюсь проводником или спутником странников вроде вас. И я не всегда, - досадливо добавил он, - одет подобающим образом для того царства, в котором оказываюсь. Мне снилось, кажется, что я - султан какого-то сказочного города, где я владею самыми удивительными и разнообразными сокровищами. Там меня ублажали… - Он покраснел и отвернулся от Оуне. - Прошу меня простить. Это был сон. И вот я пробудился от него. К несчастью, одежда на мне осталась та же, что была во сне…
Элрику казалось, что слова этого человека - просто набор каких-то нелепиц, но Оуне воспринимала их вполне серьезно.
- Так значит, тебе известна дорога к вратам Марадора?
- Конечно, я должен ее знать, если это земля Общих Снов. - Он осторожно переместил своего кота на плечо, а потом начал что-то искать в своих рукавах, под рубашкой, в карманах, извлекая на свет всевозможные свитки, бумаги, книжечки, шкатулочки, коробочки, инструменты для письма, куски шнура и катушки нитей. Наконец он вытащил свернутый кусок пергамента и издал вздох облегчения. - Вот она! Наша карта. - Он вернул все извлеченное на свои места и развернул пергамент. - Так и есть, так и есть! Дорога идет вон через те горы.
- Предложение помощи… - начал Элрик.
- И опасайся знакомого, - тихо сказала Оуне. После этого она сделала нетерпеливый жест. - Вот тут-то мы и сталкиваемся с противоречием, потому что незнакомое тебе вполне знакомо мне. Таково одно из свойств этой земли. - Она повернулась к Джаспару Колинадусу. - Мой господин, ты позволишь мне взглянуть на твою карту?
Человечек без колебаний протянул ей карту.
- Прямая дорога. Дорога всегда прямовата, да? И она единственная. Вот в этом-то и прелесть царства Снов. Их можно толковать и контролировать без всякого труда. Если только они не проглатывают тебя с головой. А они имеют обыкновение это делать.
- У тебя передо мной преимущество, - сказал Элрик, - потому что я ничего не знаю об этих мирах. И я понятия не имел, что есть и другие, похожие на этот.
- Ну, тогда тебе предстоит много удивительных открытий, мой господин! Ты станешь свидетелем стольких чудес. Я расскажу тебе о них, но ты должен познакомиться с ними не только по моим воспоминаниям, поскольку они у меня нередко слишком туманные. Однако ты должен знать, что существует огромное разнообразие миров, и некоторые из них еще не родились, а другие настолько стары, что уже впадают в маразм, некоторые рождаются в снах, другие уничтожаются ночными кошмарами. - Джаспар Колинадус замолчал ненадолго - с извиняющимся выражением на лице. - Прошу меня простить за чрезмерный энтузиазм. У меня не было ни малейшего намерения запутать тебя, мой господин. Я хочу, чтобы ты знал - я и сам немного запутался. У меня всегда так. Ну так что, моя карта тебе что-нибудь говорит, госпожа похитительница снов?
- Да. - Оуне морщила лоб, разглядывая пергамент. - Через эти горы есть только один путь, и он называется Акульи Челюсти. Если предположить, что горы лежат от нас на север, то мы должны направиться на северо-восток и найти Акулью Глотку, как она здесь названа. Мы тебе весьма признательны, мастер Джаспар Колинадус. - Она свернула карту и возвратила ему.
Пергамент исчез в одном из его рукавов, откуда вылез кот и, мурлыкая, улегся на согнутой в локте руке хозяина.
Несколько мгновений Элрику казалось, что сия приятная личность создана собственным воображением Оуне, хотя и невозможно было поверить, что он не существует сам по себе, такую уверенность в себе он излучал. И Элрику даже подумалось, что и сам он - всего лишь игра фантазии.
- Вы увидите, что на этом пути есть опасности, - небрежно сказал Джаспар Колинадус, пристраиваясь рядом с ними. - Когда мы подойдем поближе, я выпущу Мурлыку в разведку.
- Мы будем тебе чрезвычайно признательны, мой господин.
Они продолжили свой путь по выжженной пустыне. Джаспар Колинадус рассказывал о своих предыдущих похождениях, которые помнил лишь частично, о людях, которых знал и чьи имена забыл, о великих мгновениях в историях тысяч миров, значение которых стерлось из его памяти. Слушать его было все равно что войти в один из старых залов Имррира на острове Драконов, где когда-то огромные ряды витражей рассказывали в картинах историю первых мелнибонийцев о том, как они оказались в своем нынешнем месте обитания. Теперь от этих витражей остались осколки, фрагменты истории, блестящие детали, содержание которых лишь смутно угадывалось, а смысл был навсегда утерян. Элрик оставил попытки следить за рассказом Джаспара Колинадуса, но (так же, как он научился делать это с фрагментами стекла) позволял себе наслаждаться их живописностью и красками.
Неизменность света начала волновать его, и в конце концов он прервал рассказ Джаспара и спросил: не беспокоит ли это явление и его?
Джаспар Колинадус воспользовался этой возможностью, чтобы остановиться, снять свои башмаки и вытряхнуть из них песок. Оуне ждала их впереди, проявляя все признаки нетерпения.
- Нет, мой господин. Потусторонние миры нередко бессолнечны, поскольку они не подчиняются законам, с которыми мы знакомы по нашему миру. Они могут быть плоскими, иметь форму полусферы, овала, круга, даже куба. Они существуют только как спутники тех миров, которые мы называем «реальными», а потому порядок в них зависит не от солнца, луны или планетарной системы, а от потребностей - духовных, фантазийных, философских и тому подобное - тех миров, которым необходимы солнце, чтобы обогревать их, и луна, чтобы регулировать приливы и отливы. Существует даже теория, что на самом деле наши миры являются спутниками, а в этих потусторонних мирах и рождаются наши реальности.
Освободив свои башмаки от песка, Джаспар Колинадус последовал за Оуне, которая ушла вперед, решив не ждать их на месте.
- Возможно, это земля, где властвует Ариох, Герцог Ада и мой покровитель, - сказал Элрик. - Земля, из которой происходит Черный Меч.
- Вполне вероятно, принц Элрик. Потому что в данный момент на твоего друга нападает некое дьявольское существо, а у нас с собой нет никакого оружия.
Вероятно, эта трехголовая птица спикировала с огромной высоты, потому-то никто не заметил ее приближения, но теперь она неслась с ошеломляющей скоростью на Оуне, которая, услышав предупреждающий крик Элрика, бросилась бежать, вероятно рассчитывая сбить эту тварь с толку. Птица походила на гигантскую ворону. Две ее головы были втянуты в шею, а третья - вытянута вперед, помогая стремительному падению вниз. Крылья птицы были сложены сзади, когти выпущены, чтобы схватить женщину.
Элрик с криками бросился вперед. Он тоже надеялся, что сможет сбить с толку эту тварь и она изменит направление.
С жутким карканьем, заполнявшим, казалось, все небо, чудовище немного замедлило свое падение, чтобы не промахнуться и ухватить женщину.
Именно в этот момент Джаспар Колинадус за спиной Элрика закричал:
- Ах ты, подлая птица, ах ты, жадная трехклювая ворона!
Птица замерла в воздухе, повернула все три головы в сторону фигуры в тюрбане, решительно двигавшейся в ее направлении по песку пустыни, держа наготове кота на руке.
- Это что такое, ворона? Ведь тебе же запретили питаться живым мясом! - Голос Джаспара Колинадуса звучал презрительно.
Мурлыка зарычал на птицу, хотя та была во много раз больше маленького кота.
С пренебрежительным карканьем птица приземлилась и быстро побежала по песку в сторону Оуне, остановившейся, потому что это странное происшествие привлекло ее внимание. Теперь она снова припустила во все лопатки - а трехклювая тварь за ней.
- Ворона! Ворона! Помни о наказании.
Ответное карканье птицы звучало чуть ли не насмешливо. Элрик бросился вперед по вязкому песку, надеясь найти какое-нибудь средство для спасения похитительницы снов.
И в этот самый момент он почувствовал движение воздуха над своей головой, его неожиданно обдало прохладой, и что-то темное пустилось следом за тварью, которую Джаспар Колинадус назвал трехклювой вороной.
Преследователем был черно-белый кот. Зверек уселся на среднюю шею птицы, впившись когтями всех четырех лап в перья. Гигантская трехголовая ворона принялась с пронзительным воплем крутиться на месте. Две другие ее головы пытались клюнуть вцепившегося в нее кота, но им было до него не дотянуться.
К удивлению Элрика, кот стал на глазах увеличиваться, словно выпивая из вороны жизненные соки, а ворона, напротив, становилась все меньше.
- Плохая трехклювая ворона! Подлая ворона! - Нелепая фигура Джаспара Колинадуса подбежала к птице и принялась укоризненно грозить ей пальцем - клювы лишь нацеливались на палец, но клюнуть не осмеливались. - Тебя предупреждали. И теперь ты должна умереть. Как ты вообще сюда попала? Последовала, наверное, за мной, когда я покинул дворец? - Он поскреб затылок. - Правда, я что-то не помню, чтобы я покидал дворец. Ну что ж…
Трехклювая ворона снова каркнула, сверкнув безумными, испуганными глазами в сторону несостоявшейся жертвы. Оуне теперь приблизилась к вороне.
- Эта тварь - твой домашний любимец, мастер Джаспар?
- Конечно же нет, моя госпожа. Она - мой враг. Она знала, что получила последнее предупреждение. Но, я думаю, она вовсе не ожидала увидеть меня здесь и считала, что может бросаться на жертву, ничего не опасаясь. Разве не так, ворона?
Ответное карканье было чуть ли не жалобным. Маленький черно-белый кот напоминал теперь занятого делом вампира - он высасывал жизненные соки из трехглавого монстра.
Оуне смотрела с ужасом, как ворона постепенно усыхала и наконец превратилась в нечто сморщенное. Мурлыка оторвался от вороньей шеи - огромный и круглый, он принялся умываться, мурлыкая от удовольствия. Явно довольный своим любимцем, Джаспар Колинадус погладил его по голове.
- Молодец, Мурлыка. Теперь из этой злосчастной твари даже подливки не сделаешь для нищенской корочки хлеба. - Он гордо улыбнулся, поглядывая на двух новых друзей. - Этот кот не раз спасал мне жизнь.
- Откуда тебе известно имя этого монстра? - пожелала узнать Оуне. Ее красивое лицо разрумянилось, она тяжело дышала.
Элрик внезапно вспомнил Симорил, хотя в чем сходство двух этих женщин, сказать бы не смог.
- Так ведь именно ворона перепугала княжество, в котором я был до этого. - Джаспар Колинадус продемонстрировал свои богатые одеяния. - И поэтому-то мне тамошний народ и оказывал такие почести. Трехклювая ворона всегда знала о силе Мурлыки и боялась его. Когда я там появился, весь народ пребывал в страхе - так их терроризировала эта тварь. Ну, тогда я укротил ворону. Вернее, это сделал Мурлыка. Но я оставил ворону в живых, поскольку она была полезна - пожирала падаль, а в той земле стояла страшная жара. Когда же я провалился в ту самую дыру мультивселенной, эта тварь, вероятно, последовала за мной, не догадываясь, что я здесь вместе с Мурлыкой. В этом есть какая-то маленькая тайна, госпожа Оуне.
Оуне глубоко вздохнула.
- Я благодарна тебе за помощь, мой господин. Он сделал поклон головой.
- Пожалуй, нам стоит поторопиться к вратам Марадора? В Акульей Глотке нас поджидают новые и не менее внезапные опасности. На карте есть пометки.
- Жаль, что со мной нет моего меча, - сказал Элрик. - Я бы чувствовал себя увереннее, не важно, была ли это иллюзия или нет!
Но и без меча он пошел вместе с остальными в направлении гор.
Кот остался сзади, вылизывая лапы и умываясь, как настоящий домашний кот, поймавший мышку в кладовке.
Наконец дорога стала подниматься - они достигли подножий Акульей Челюсти и увидели впереди огромную серую трещину в горах - Акулью Глотку, через которую можно было пройти в следующую землю на их пути. После зноя пустыни этот проход манил их прохладой, хотя Элрик уже издалека увидел двигающиеся внутри тени. Белые тени мерцали на черном фоне.
- Что за народ там живет? - спросил он у Оуне, которая не дала ему взглянуть на карту, когда ту извлек из каких-то своих карманов Джаспер.
- Главным образом либо те, кто заблудился, либо те, кто боится продолжить путешествие. Другое название этого перехода - долина Робких Душ. - Оуне пожала плечами. - Но я подозреваю, опасность нам грозит не от них. Или уж, во всяком случае, опасность, которую они собой представляют, невелика. Они всегда подчиняются той силе, которая главенствует в переходе.
- И карта ничего не говорит о природе этой силы?
- Карта лишь говорит, что нам следует быть осмотрительными.
Сзади послышался какой-то шум, Элрик повернулся, предполагая увидеть какую-нибудь опасность, но это оказался Мурлыка, который выглядел теперь чуть полнее, чуть глаже, но имел прежние размеры. Наконец-то кот догнал их.
Джаспар Колинадус рассмеялся и присел, чтобы кот запрыгнул ему на плечо.
- Нам не нужно никакое оружие, а? Зачем оно, если у нас для нашей защиты есть такой красивый зверь?!
Кот лизнул его в лицо.
Элрик вглядывался в мрачный проход, пытаясь представить, с чем они там столкнутся. На мгновение ему показалось, что у входа он увидел всадника на серебристо-сером коне в странных доспехах различных оттенков белого, серого и желтого. Конь всадника встал на дыбы, когда тот направил его внутрь, в черноту, и в этот момент Элрик почувствовал, что должно случиться что-то дурное, хотя и не видел этой фигуры никогда прежде.
Оуне и Джаспар Колинадус явно не обратили внимания на призрака и продолжили свое неутомимое движение в направлении перехода.
Элрик ничего не сказал своим спутникам о всаднике, вместо этого он спросил у Оуне, как это так получается, что вот они уже несколько часов двигаются по пустыне, но не чувствуют ни голода, ни усталости.
- Это одно из преимуществ мира, в котором мы находимся, - сказала она. - Но есть и весьма существенные минусы, поскольку тут легко теряешь чувство времени, а вместе с ним забываешь о направлении и цели. Более того, здесь нужно постоянно напоминать себе, что хотя физическую энергию вроде бы не теряешь и голода не чувствуешь, другие формы энергии расходуются. Пусть это духовная или душевная энергия, но она не менее ценна, что, как я полагаю, тебе понятно. Сохраняй в себе эти силы, принц Элрик, скоро они тебе понадобятся.
Элрик спрашивал себя, не заметила ли и она бледного воина, но по непонятным для него самого причинам спрашивать об этом ему не хотелось.
По мере их продвижения к Акульей Глотке предгорья вокруг становились выше. Свет уже потускнел - его загораживали горы, и Элрик ощутил озноб, причиной которого была не только прохлада.
До них донесся звук стремнины, и Джаспар Колинадус подбежал к скалистому обрыву, чтобы посмотреть вниз. Он повернулся слегка озадаченный.
- Глубокая пропасть. Река. Чтобы перебраться на другой берег, нам нужно найти мост. - Он пробормотал что-то своему крылатому коту, который немедленно взмыл в воздух над бездной и вскоре исчез из вида.
Вынужденный остановиться, Элрик испытал внезапный приступ меланхолии. Он был не в силах измерить свои физические потребности, не знал, какие события происходят в мире, который он оставил, его беспокоил неумолимый ход времени, поскольку он не сомневался: господин Гхо сдержит слово и замучит Аная до смерти. К тому же ему в голову стали закрадываться подозрения, что все это - пустая затея и их предприятие может закончиться только катастрофой для всех. Он спрашивал себя, почему он так безоглядно доверился Оуне. Возможно, потому, что пребывал в отчаянии, потрясенный смертью Алнака Креба…
Она дотронулась до его плеча.
- Помни, что я тебе сказала. Твоя усталость здесь носит не физический характер, она проявляется твоими настроениями. Ты должен искать духовной пищи с таким же упорством, с каким ты обычно ищешь еду и питье.
Заглянув в ее глаза, он увидел тепло и доброту. И сразу отчаяние стало покидать его.
- Должен признаться, меня вдруг начали одолевать сомнения…
- Когда еще раз почувствуешь что-то подобное, сообщи мне, - сказала она. - Я знакома с этим чувством и, возможно, помогу тебе…
- Я целиком в твоей власти, моя госпожа. - Он произнес эти слова без капли иронии.
- Я полагала, ты понял это, когда согласился сопровождать меня, - мягко сказал она.
- Да. - Он повернулся и увидел возвращающегося кота, который в этот момент садился на плечо Джаспара Колинадуса. Человечек в тюрбане слушал с внимательным и умным видом, и Элрик был уверен: кот что-то ему говорит.
Наконец Джаспар Колинадус кивнул:
- Тут есть хороший мост не далее чем в четверти мили, а от него идет дорога прямо к проходу. Мурлыка говорит, что мост охраняется одним-единственным воином на коне. Я полагаю, мы можем надеяться, что он нас пропустит.
Они пошли вдоль реки, а небо у них над головами тем временем темнело. Элрик молился о том, чтобы не чувствовать не только голода и усталости, но и холода, от которого его тело начинало дрожать. Только Джаспар Колинадус не страдал от низкой температуры.
Грубые стены пропасти постепенно отступали, скругляясь при приближении к проходу, и очень скоро путники увидели впереди мост - узкий естественный выступ скалы нависал над пенящейся внизу рекой. Они слышали рев воды, устремлявшейся еще ниже по ущелью. Но стражника, о котором говорил кот, нигде поблизости не было видно.
Элрик осторожно шел первым, в очередной раз жалея, что при нем нет меча, который придал бы ему уверенность. Он подошел к мосту и поставил на него ногу. Далеко внизу у основания гранитных стен бездны плясала серая пена, и река, словно живая, пела свою особую песню, в которой слышались торжество и отчаяние.
Элрика охватила дрожь, но он сделал следующий шаг. По-прежнему никакой фигуры в сгущающейся темноте видно не было. Еще один шаг, и он оказался высоко над потоком воды, но глаз вниз не опускал, боясь, как бы вода не позвала его. Он знал, как очаровывают подобные стремнины, как их звук и движение привлекают к себе.
- Ну, ты видишь стражника, принц Элрик? - выкрикнул Джаспар Колинадус.
- Никого! - откликнулся альбинос и сделал еще два шага.
Теперь следом за ним шла Оуне, двигалась она осторожно, как и он сам. Он смотрел на дальний конец моста. Там высоко устремлялись и пропадали из вида огромные влажные плиты породы, покрытые лишайником и странного цвета ползучими растениями. За звуком реки ему слышались голоса, негромкие летучие шумы, угрожающее шарканье ног, но он по-прежнему никого не видел.
Лишь дойдя до середины моста, Элрик во мраке бездны различил что-то отдаленно похожее на силуэт лошади и всадника на ней, возможно, в доспехах, цветом напоминающих его, Элрика, кожу.
- Кто там? - спросил альбинос. - Мы пришли с миром. Мы никому не желаем вреда.
- Но тебе, кажется, эти места незнакомы.
- Места могут быть разными. Нам известен только характерэтой земли. Детали могут меняться. Но места, куда мы попадаем, часто опасны не потому, что незнакомы нам, а именно из-за своей привычности. Это второе правило похитителя снов.
- Опасайся того, что знакомо.
- Ты хорошо учишься.
Казалось, она несоразмерно обрадовалась его ответу, словно сомневалась в собственных представлениях о его качествах и была рада получить лишнее им подтверждение.
Элрик начал в полной мере осознавать степень опасности затеянного предприятия, и его захватило этакое лихое безрассудство, готовность отдаться во власть мгновения - эти качества и делали его столь непохожим на других повелителей Мелнибонэ, чьи жизни были подчинены традициям и желанию во что бы то ни стало сохранить свою власть.
Глаза его загорелись прежним жизнелюбием, и он, улыбнувшись, иронически поклонился и сказал:
- Что ж, тогда веди, моя госпожа! Начнем наш путь к горам.
Оуне нахмурилась - его настроение слегка напугало ее. Но она пошла вперед по песку, делая это так легко, словно шла по воде у берега.
Альбинос последовал за ней.
- Должен признаться, - сказал он, когда позади остался приблизительно час пути, а свет никак не изменился, - что чем дольше я здесь нахожусь, тем большее беспокойство вызывает у меня это место. Поначалу я подумал, что солнце тут подернуто дымкой, но теперь я понимаю, что солнца тут нет вообще.
- Такие отклонения от нормы в земле Общих Снов - явление обычное, - сказала Оуне.
- Я бы чувствовал себя увереннее с мечом на боку.
- Мечи здесь легко найти, - сказала она.
- Мечи, выпивающие души?
- Может быть. А ты испытываешь потребность в этом своем напитке? В снадобье господина Гхо?
Элрик, к своему удивлению, признал, что пока он не потерял ни грана энергии. Пожалуй, впервые в своей взрослой жизни у него было ощущение, что физически он ничем не отличается от других людей, что он может жить, не прибегая ни каким искусственным укрепляющим средствам.
- Мне пришло в голову, - сказал он, - что если мне где и обзаводиться домом, то только здесь.
- Ну вот, теперь ты начинаешь попадаться в другую из ловушек этого мира, - сказала она не очень серьезно. - Сначала подозрение и, может, страх. Потом расслабление, такое чувство, будто ты здесь свой, будто здесь и есть твой естественный или духовный дом. Все это - иллюзии, типичные для странника, и я не сомневаюсь - тебе это известно. Но этим иллюзиям необходимо противиться, потому что они больше, чем просто чувства. Они могут оказаться ловушками, которые завлекут и уничтожат тебя. Будь благодарен, что в тебе больше энергии, чем обычно, но не забывай еще одно правило похитителя снов: «За каждое достижение приходится платить либо до, либо после события». На каждый несомненный плюс находится такой же несомненный минус.
Элрик не высказывал эту мысль вслух, но про себя думал, что, возможно, такую цену и стоит платить.
Именно в этот момент он и увидел лист.
Его принес воздух откуда-то сзади - красновато-золотой дубовый лист, он упал на песок перед его ногами, как это происходит во время осеннего листопада. Поначалу Элрик не увидел в этом ничего необычного и наклонился, чтобы поднять этот лист.
Оуне тоже увидела этот лист и хотела было остеречь Элрика, но потом передумала.
Элрик положил лист на ладонь - обычный лист, вот только деревьев здесь совсем не было. Он хотел было попросить Оуне объяснить ему это явление, но тут увидел, что она уставилась на что-то у него за плечом.
- Добрый вам день, - сказал веселый голос. - Вот уж действительно удача - встретить таких же, как и ты сам, смертных в такой жуткой глуши. Какая шутка Колеса забросила вас сюда?
- Приветствую, - сказала Оуне. По ее лицу расплылась улыбка. - Ты плоховато одет для пустыни, мой господин.
- Мне никто не сказал, где я окажусь, меня даже не предупредили, что я отправляюсь в путешествие…
Элрик повернулся и, к своему удивлению, увидел маленького человечка, чье веселое с тонкими чертами лицо терялось под огромным тюрбаном желтого шелка. Этот головной убор, достигавший ширины плеч человечка, был украшен булавкой с громадным драгоценным камнем зеленого цвета и несколькими павлиньими перьями. Казалось, на нем несколько слоев одежды - все сочных цветов, из шелка или льна, включая и жилетку с вышивкой и длинную куртку из великолепно подобранных и прошитых лоскутов, оттенки которых непременно еле заметно отличались от соседних. На ногах у него были мешковатые штаны из красного шелка и щегольские башмаки из зеленой и желтой кожи с загнутыми вверх носками. Оружия у человека не было, а на руках он держал испуганного черно-белого кота, на спине которого были сложенные черные крылья, шелковистые на вид.
Увидев Элрика, человек поклонился.
- Приветствую тебя, мой господин. Ты, насколько я понимаю, инкарнация Воителя в этом мире. А я… - Он нахмурился, словно на секунду забыл свое имя. - Я - нечто, начинающееся на «дж», и нечто, начинающееся на «к». Через мгновение я вспомню. Или появится другое имя или событие, я в этом не сомневаюсь. Я ваш… как это называется… стенографист, да? - Он вперился в небо. - Это что - один из бессолнечных миров? У нас здесь вообще никогда не будет ночи?
Элрик взглянул на Оуне, которую явление этого призрака вроде бы никак не насторожило.
- Я вовсе не искал секретаря, мой господин, - сказал он человечку. - У меня и в мыслях не было, что мне назначат кого-то в этом роде. Мы с моей спутницей отправились в этот мир на поиски…
- Ну конечно же поиски. Такова ваша задача, а моя - сопровождать вас. Это в порядке вещей, мой господин. Меня зовут… - И опять его имя выскользнуло из его памяти. - А вас?
- Я - Элрик из Мелнибонэ, а это Оуне - похитительница снов.
- Значит, это земля, которую похитители снов называют Саданор. Отлично. А меня зовут Джаспар Колинадус. А кота моего зовут, как и положено, Мурлыка.
Кот при этом издал тонкий и осмысленный звук. Его хозяин, внимательно выслушав, кивнул.
- Теперь я узнаю эту землю, - сказал он. - А вы ищете врата Марадора? Путь в землю Старых Желаний.
- Ты тоже похититель снов, господин Джаспар? - удивленно спросила Оуне.
- У меня есть родственники похитители.
- Но как ты здесь оказался? - спросил Элрик. - Через медиума? Так же, как мы, воспользовался смертным ребенком?
- Твои слова мне непонятны, мой господин. - Джаспар Колинадус поправил тюрбан, маленький кот забрался в один из объемистых рукавов. - По всей видимости, я путешествую между мирами без всякой системы и обычно по прихоти силы, которую я не понимаю. Нередко я оказываюсь проводником или спутником странников вроде вас. И я не всегда, - досадливо добавил он, - одет подобающим образом для того царства, в котором оказываюсь. Мне снилось, кажется, что я - султан какого-то сказочного города, где я владею самыми удивительными и разнообразными сокровищами. Там меня ублажали… - Он покраснел и отвернулся от Оуне. - Прошу меня простить. Это был сон. И вот я пробудился от него. К несчастью, одежда на мне осталась та же, что была во сне…
Элрику казалось, что слова этого человека - просто набор каких-то нелепиц, но Оуне воспринимала их вполне серьезно.
- Так значит, тебе известна дорога к вратам Марадора?
- Конечно, я должен ее знать, если это земля Общих Снов. - Он осторожно переместил своего кота на плечо, а потом начал что-то искать в своих рукавах, под рубашкой, в карманах, извлекая на свет всевозможные свитки, бумаги, книжечки, шкатулочки, коробочки, инструменты для письма, куски шнура и катушки нитей. Наконец он вытащил свернутый кусок пергамента и издал вздох облегчения. - Вот она! Наша карта. - Он вернул все извлеченное на свои места и развернул пергамент. - Так и есть, так и есть! Дорога идет вон через те горы.
- Предложение помощи… - начал Элрик.
- И опасайся знакомого, - тихо сказала Оуне. После этого она сделала нетерпеливый жест. - Вот тут-то мы и сталкиваемся с противоречием, потому что незнакомое тебе вполне знакомо мне. Таково одно из свойств этой земли. - Она повернулась к Джаспару Колинадусу. - Мой господин, ты позволишь мне взглянуть на твою карту?
Человечек без колебаний протянул ей карту.
- Прямая дорога. Дорога всегда прямовата, да? И она единственная. Вот в этом-то и прелесть царства Снов. Их можно толковать и контролировать без всякого труда. Если только они не проглатывают тебя с головой. А они имеют обыкновение это делать.
- У тебя передо мной преимущество, - сказал Элрик, - потому что я ничего не знаю об этих мирах. И я понятия не имел, что есть и другие, похожие на этот.
- Ну, тогда тебе предстоит много удивительных открытий, мой господин! Ты станешь свидетелем стольких чудес. Я расскажу тебе о них, но ты должен познакомиться с ними не только по моим воспоминаниям, поскольку они у меня нередко слишком туманные. Однако ты должен знать, что существует огромное разнообразие миров, и некоторые из них еще не родились, а другие настолько стары, что уже впадают в маразм, некоторые рождаются в снах, другие уничтожаются ночными кошмарами. - Джаспар Колинадус замолчал ненадолго - с извиняющимся выражением на лице. - Прошу меня простить за чрезмерный энтузиазм. У меня не было ни малейшего намерения запутать тебя, мой господин. Я хочу, чтобы ты знал - я и сам немного запутался. У меня всегда так. Ну так что, моя карта тебе что-нибудь говорит, госпожа похитительница снов?
- Да. - Оуне морщила лоб, разглядывая пергамент. - Через эти горы есть только один путь, и он называется Акульи Челюсти. Если предположить, что горы лежат от нас на север, то мы должны направиться на северо-восток и найти Акулью Глотку, как она здесь названа. Мы тебе весьма признательны, мастер Джаспар Колинадус. - Она свернула карту и возвратила ему.
Пергамент исчез в одном из его рукавов, откуда вылез кот и, мурлыкая, улегся на согнутой в локте руке хозяина.
Несколько мгновений Элрику казалось, что сия приятная личность создана собственным воображением Оуне, хотя и невозможно было поверить, что он не существует сам по себе, такую уверенность в себе он излучал. И Элрику даже подумалось, что и сам он - всего лишь игра фантазии.
- Вы увидите, что на этом пути есть опасности, - небрежно сказал Джаспар Колинадус, пристраиваясь рядом с ними. - Когда мы подойдем поближе, я выпущу Мурлыку в разведку.
- Мы будем тебе чрезвычайно признательны, мой господин.
Они продолжили свой путь по выжженной пустыне. Джаспар Колинадус рассказывал о своих предыдущих похождениях, которые помнил лишь частично, о людях, которых знал и чьи имена забыл, о великих мгновениях в историях тысяч миров, значение которых стерлось из его памяти. Слушать его было все равно что войти в один из старых залов Имррира на острове Драконов, где когда-то огромные ряды витражей рассказывали в картинах историю первых мелнибонийцев о том, как они оказались в своем нынешнем месте обитания. Теперь от этих витражей остались осколки, фрагменты истории, блестящие детали, содержание которых лишь смутно угадывалось, а смысл был навсегда утерян. Элрик оставил попытки следить за рассказом Джаспара Колинадуса, но (так же, как он научился делать это с фрагментами стекла) позволял себе наслаждаться их живописностью и красками.
Неизменность света начала волновать его, и в конце концов он прервал рассказ Джаспара и спросил: не беспокоит ли это явление и его?
Джаспар Колинадус воспользовался этой возможностью, чтобы остановиться, снять свои башмаки и вытряхнуть из них песок. Оуне ждала их впереди, проявляя все признаки нетерпения.
- Нет, мой господин. Потусторонние миры нередко бессолнечны, поскольку они не подчиняются законам, с которыми мы знакомы по нашему миру. Они могут быть плоскими, иметь форму полусферы, овала, круга, даже куба. Они существуют только как спутники тех миров, которые мы называем «реальными», а потому порядок в них зависит не от солнца, луны или планетарной системы, а от потребностей - духовных, фантазийных, философских и тому подобное - тех миров, которым необходимы солнце, чтобы обогревать их, и луна, чтобы регулировать приливы и отливы. Существует даже теория, что на самом деле наши миры являются спутниками, а в этих потусторонних мирах и рождаются наши реальности.
Освободив свои башмаки от песка, Джаспар Колинадус последовал за Оуне, которая ушла вперед, решив не ждать их на месте.
- Возможно, это земля, где властвует Ариох, Герцог Ада и мой покровитель, - сказал Элрик. - Земля, из которой происходит Черный Меч.
- Вполне вероятно, принц Элрик. Потому что в данный момент на твоего друга нападает некое дьявольское существо, а у нас с собой нет никакого оружия.
Вероятно, эта трехголовая птица спикировала с огромной высоты, потому-то никто не заметил ее приближения, но теперь она неслась с ошеломляющей скоростью на Оуне, которая, услышав предупреждающий крик Элрика, бросилась бежать, вероятно рассчитывая сбить эту тварь с толку. Птица походила на гигантскую ворону. Две ее головы были втянуты в шею, а третья - вытянута вперед, помогая стремительному падению вниз. Крылья птицы были сложены сзади, когти выпущены, чтобы схватить женщину.
Элрик с криками бросился вперед. Он тоже надеялся, что сможет сбить с толку эту тварь и она изменит направление.
С жутким карканьем, заполнявшим, казалось, все небо, чудовище немного замедлило свое падение, чтобы не промахнуться и ухватить женщину.
Именно в этот момент Джаспар Колинадус за спиной Элрика закричал:
- Ах ты, подлая птица, ах ты, жадная трехклювая ворона!
Птица замерла в воздухе, повернула все три головы в сторону фигуры в тюрбане, решительно двигавшейся в ее направлении по песку пустыни, держа наготове кота на руке.
- Это что такое, ворона? Ведь тебе же запретили питаться живым мясом! - Голос Джаспара Колинадуса звучал презрительно.
Мурлыка зарычал на птицу, хотя та была во много раз больше маленького кота.
С пренебрежительным карканьем птица приземлилась и быстро побежала по песку в сторону Оуне, остановившейся, потому что это странное происшествие привлекло ее внимание. Теперь она снова припустила во все лопатки - а трехклювая тварь за ней.
- Ворона! Ворона! Помни о наказании.
Ответное карканье птицы звучало чуть ли не насмешливо. Элрик бросился вперед по вязкому песку, надеясь найти какое-нибудь средство для спасения похитительницы снов.
И в этот самый момент он почувствовал движение воздуха над своей головой, его неожиданно обдало прохладой, и что-то темное пустилось следом за тварью, которую Джаспар Колинадус назвал трехклювой вороной.
Преследователем был черно-белый кот. Зверек уселся на среднюю шею птицы, впившись когтями всех четырех лап в перья. Гигантская трехголовая ворона принялась с пронзительным воплем крутиться на месте. Две другие ее головы пытались клюнуть вцепившегося в нее кота, но им было до него не дотянуться.
К удивлению Элрика, кот стал на глазах увеличиваться, словно выпивая из вороны жизненные соки, а ворона, напротив, становилась все меньше.
- Плохая трехклювая ворона! Подлая ворона! - Нелепая фигура Джаспара Колинадуса подбежала к птице и принялась укоризненно грозить ей пальцем - клювы лишь нацеливались на палец, но клюнуть не осмеливались. - Тебя предупреждали. И теперь ты должна умереть. Как ты вообще сюда попала? Последовала, наверное, за мной, когда я покинул дворец? - Он поскреб затылок. - Правда, я что-то не помню, чтобы я покидал дворец. Ну что ж…
Трехклювая ворона снова каркнула, сверкнув безумными, испуганными глазами в сторону несостоявшейся жертвы. Оуне теперь приблизилась к вороне.
- Эта тварь - твой домашний любимец, мастер Джаспар?
- Конечно же нет, моя госпожа. Она - мой враг. Она знала, что получила последнее предупреждение. Но, я думаю, она вовсе не ожидала увидеть меня здесь и считала, что может бросаться на жертву, ничего не опасаясь. Разве не так, ворона?
Ответное карканье было чуть ли не жалобным. Маленький черно-белый кот напоминал теперь занятого делом вампира - он высасывал жизненные соки из трехглавого монстра.
Оуне смотрела с ужасом, как ворона постепенно усыхала и наконец превратилась в нечто сморщенное. Мурлыка оторвался от вороньей шеи - огромный и круглый, он принялся умываться, мурлыкая от удовольствия. Явно довольный своим любимцем, Джаспар Колинадус погладил его по голове.
- Молодец, Мурлыка. Теперь из этой злосчастной твари даже подливки не сделаешь для нищенской корочки хлеба. - Он гордо улыбнулся, поглядывая на двух новых друзей. - Этот кот не раз спасал мне жизнь.
- Откуда тебе известно имя этого монстра? - пожелала узнать Оуне. Ее красивое лицо разрумянилось, она тяжело дышала.
Элрик внезапно вспомнил Симорил, хотя в чем сходство двух этих женщин, сказать бы не смог.
- Так ведь именно ворона перепугала княжество, в котором я был до этого. - Джаспар Колинадус продемонстрировал свои богатые одеяния. - И поэтому-то мне тамошний народ и оказывал такие почести. Трехклювая ворона всегда знала о силе Мурлыки и боялась его. Когда я там появился, весь народ пребывал в страхе - так их терроризировала эта тварь. Ну, тогда я укротил ворону. Вернее, это сделал Мурлыка. Но я оставил ворону в живых, поскольку она была полезна - пожирала падаль, а в той земле стояла страшная жара. Когда же я провалился в ту самую дыру мультивселенной, эта тварь, вероятно, последовала за мной, не догадываясь, что я здесь вместе с Мурлыкой. В этом есть какая-то маленькая тайна, госпожа Оуне.
Оуне глубоко вздохнула.
- Я благодарна тебе за помощь, мой господин. Он сделал поклон головой.
- Пожалуй, нам стоит поторопиться к вратам Марадора? В Акульей Глотке нас поджидают новые и не менее внезапные опасности. На карте есть пометки.
- Жаль, что со мной нет моего меча, - сказал Элрик. - Я бы чувствовал себя увереннее, не важно, была ли это иллюзия или нет!
Но и без меча он пошел вместе с остальными в направлении гор.
Кот остался сзади, вылизывая лапы и умываясь, как настоящий домашний кот, поймавший мышку в кладовке.
Наконец дорога стала подниматься - они достигли подножий Акульей Челюсти и увидели впереди огромную серую трещину в горах - Акулью Глотку, через которую можно было пройти в следующую землю на их пути. После зноя пустыни этот проход манил их прохладой, хотя Элрик уже издалека увидел двигающиеся внутри тени. Белые тени мерцали на черном фоне.
- Что за народ там живет? - спросил он у Оуне, которая не дала ему взглянуть на карту, когда ту извлек из каких-то своих карманов Джаспер.
- Главным образом либо те, кто заблудился, либо те, кто боится продолжить путешествие. Другое название этого перехода - долина Робких Душ. - Оуне пожала плечами. - Но я подозреваю, опасность нам грозит не от них. Или уж, во всяком случае, опасность, которую они собой представляют, невелика. Они всегда подчиняются той силе, которая главенствует в переходе.
- И карта ничего не говорит о природе этой силы?
- Карта лишь говорит, что нам следует быть осмотрительными.
Сзади послышался какой-то шум, Элрик повернулся, предполагая увидеть какую-нибудь опасность, но это оказался Мурлыка, который выглядел теперь чуть полнее, чуть глаже, но имел прежние размеры. Наконец-то кот догнал их.
Джаспар Колинадус рассмеялся и присел, чтобы кот запрыгнул ему на плечо.
- Нам не нужно никакое оружие, а? Зачем оно, если у нас для нашей защиты есть такой красивый зверь?!
Кот лизнул его в лицо.
Элрик вглядывался в мрачный проход, пытаясь представить, с чем они там столкнутся. На мгновение ему показалось, что у входа он увидел всадника на серебристо-сером коне в странных доспехах различных оттенков белого, серого и желтого. Конь всадника встал на дыбы, когда тот направил его внутрь, в черноту, и в этот момент Элрик почувствовал, что должно случиться что-то дурное, хотя и не видел этой фигуры никогда прежде.
Оуне и Джаспар Колинадус явно не обратили внимания на призрака и продолжили свое неутомимое движение в направлении перехода.
Элрик ничего не сказал своим спутникам о всаднике, вместо этого он спросил у Оуне, как это так получается, что вот они уже несколько часов двигаются по пустыне, но не чувствуют ни голода, ни усталости.
- Это одно из преимуществ мира, в котором мы находимся, - сказала она. - Но есть и весьма существенные минусы, поскольку тут легко теряешь чувство времени, а вместе с ним забываешь о направлении и цели. Более того, здесь нужно постоянно напоминать себе, что хотя физическую энергию вроде бы не теряешь и голода не чувствуешь, другие формы энергии расходуются. Пусть это духовная или душевная энергия, но она не менее ценна, что, как я полагаю, тебе понятно. Сохраняй в себе эти силы, принц Элрик, скоро они тебе понадобятся.
Элрик спрашивал себя, не заметила ли и она бледного воина, но по непонятным для него самого причинам спрашивать об этом ему не хотелось.
По мере их продвижения к Акульей Глотке предгорья вокруг становились выше. Свет уже потускнел - его загораживали горы, и Элрик ощутил озноб, причиной которого была не только прохлада.
До них донесся звук стремнины, и Джаспар Колинадус подбежал к скалистому обрыву, чтобы посмотреть вниз. Он повернулся слегка озадаченный.
- Глубокая пропасть. Река. Чтобы перебраться на другой берег, нам нужно найти мост. - Он пробормотал что-то своему крылатому коту, который немедленно взмыл в воздух над бездной и вскоре исчез из вида.
Вынужденный остановиться, Элрик испытал внезапный приступ меланхолии. Он был не в силах измерить свои физические потребности, не знал, какие события происходят в мире, который он оставил, его беспокоил неумолимый ход времени, поскольку он не сомневался: господин Гхо сдержит слово и замучит Аная до смерти. К тому же ему в голову стали закрадываться подозрения, что все это - пустая затея и их предприятие может закончиться только катастрофой для всех. Он спрашивал себя, почему он так безоглядно доверился Оуне. Возможно, потому, что пребывал в отчаянии, потрясенный смертью Алнака Креба…
Она дотронулась до его плеча.
- Помни, что я тебе сказала. Твоя усталость здесь носит не физический характер, она проявляется твоими настроениями. Ты должен искать духовной пищи с таким же упорством, с каким ты обычно ищешь еду и питье.
Заглянув в ее глаза, он увидел тепло и доброту. И сразу отчаяние стало покидать его.
- Должен признаться, меня вдруг начали одолевать сомнения…
- Когда еще раз почувствуешь что-то подобное, сообщи мне, - сказала она. - Я знакома с этим чувством и, возможно, помогу тебе…
- Я целиком в твоей власти, моя госпожа. - Он произнес эти слова без капли иронии.
- Я полагала, ты понял это, когда согласился сопровождать меня, - мягко сказал она.
- Да. - Он повернулся и увидел возвращающегося кота, который в этот момент садился на плечо Джаспара Колинадуса. Человечек в тюрбане слушал с внимательным и умным видом, и Элрик был уверен: кот что-то ему говорит.
Наконец Джаспар Колинадус кивнул:
- Тут есть хороший мост не далее чем в четверти мили, а от него идет дорога прямо к проходу. Мурлыка говорит, что мост охраняется одним-единственным воином на коне. Я полагаю, мы можем надеяться, что он нас пропустит.
Они пошли вдоль реки, а небо у них над головами тем временем темнело. Элрик молился о том, чтобы не чувствовать не только голода и усталости, но и холода, от которого его тело начинало дрожать. Только Джаспар Колинадус не страдал от низкой температуры.
Грубые стены пропасти постепенно отступали, скругляясь при приближении к проходу, и очень скоро путники увидели впереди мост - узкий естественный выступ скалы нависал над пенящейся внизу рекой. Они слышали рев воды, устремлявшейся еще ниже по ущелью. Но стражника, о котором говорил кот, нигде поблизости не было видно.
Элрик осторожно шел первым, в очередной раз жалея, что при нем нет меча, который придал бы ему уверенность. Он подошел к мосту и поставил на него ногу. Далеко внизу у основания гранитных стен бездны плясала серая пена, и река, словно живая, пела свою особую песню, в которой слышались торжество и отчаяние.
Элрика охватила дрожь, но он сделал следующий шаг. По-прежнему никакой фигуры в сгущающейся темноте видно не было. Еще один шаг, и он оказался высоко над потоком воды, но глаз вниз не опускал, боясь, как бы вода не позвала его. Он знал, как очаровывают подобные стремнины, как их звук и движение привлекают к себе.
- Ну, ты видишь стражника, принц Элрик? - выкрикнул Джаспар Колинадус.
- Никого! - откликнулся альбинос и сделал еще два шага.
Теперь следом за ним шла Оуне, двигалась она осторожно, как и он сам. Он смотрел на дальний конец моста. Там высоко устремлялись и пропадали из вида огромные влажные плиты породы, покрытые лишайником и странного цвета ползучими растениями. За звуком реки ему слышались голоса, негромкие летучие шумы, угрожающее шарканье ног, но он по-прежнему никого не видел.
Лишь дойдя до середины моста, Элрик во мраке бездны различил что-то отдаленно похожее на силуэт лошади и всадника на ней, возможно, в доспехах, цветом напоминающих его, Элрика, кожу.
- Кто там? - спросил альбинос. - Мы пришли с миром. Мы никому не желаем вреда.