Страница:
В 1946 году Онассис женился в Нью-Йорке на гречанке Атине Ливанос, которую все звали просто Тина. Женитьба на Тине была для Онассиса гениальным шахматным ходом. Она была интеллигентной, образованной, хорошо воспитанной, родом из знатной греческой семьи, юной и знала мир. Ари, прежде чем попросить ее руки у отца, привлек первым делом на свою сторону дочь. Однако жениться на 19-летней девушке ему все-таки не разрешили, сославшись на то, что еще не вышла замуж старшая сестра, Евгения. Но через год настойчивый Онассис своего добился.
Еще до того как Онассис стал бить Тину, прежде чем отправиться с ней в постель, юная девушка дала 40-летнему жениху холодную и реалистическую оценку: «Настоящий дикарь, который лишь обзавелся приличным видом». Но она тоже была в него сильно влюблена. «В этой игре участвовал бог любви Эрос», – говорила она впоследствии. Тину захватили его обаяние и страстность…
Вторая мировая война принесла удачу Онассису, однако его самолюбие страдало оттого, что он занимается лишь перевозкой нефти, но не ее добычей. Бизнес отнимал у него слишком много времени, и вскоре Тина почти перестала видеть мужа. Разумеется, молодая женщина завела себе любовника, тем более что она была уверена, что Аристотель ей неверен, да и назвать их жизнь семейной можно было лишь с большой натяжкой, хотя у них и родились сын Александр и дочь Кристина. С 1954 года жизнь Онасиссов переместилась на шикарную яхту «Кристина». Любопытно, что табуреты у стойки бара на яхте были обтянуты крайней плотью кита: «Мадам, вы как раз сидите на самом большом в мире пенисе».
Конечно, был на яхте и плавательный бассейн, который, спустив воду, использовали в качестве танцевальной площадки. Актер Ричард Бартон как-то сказал: «Думаю, что на земле не найдется ни одного мужчины или женщины, которые не поддались бы соблазну бесстыдного нарциссизма, излучаемого этим судном». На что Онассис ответил: «Я позаботился о том, чтобы именно так все и было».
…Над Марией Каллас склонился Аристотель Онассис. Она смотрела на него и смеялась, а ее муж кусал себе губы. Любовь втроем? Вовсе нет. Всего лишь обычная прогулка на яхте по Средиземному морю. И все-таки Баттисто Мененьини, супруг великой певицы Каллас, миллионер из Вероны, казался сам себе невероятным глупцом. Когда он влюбился в дородную честолюбивую гречанку (она весила тогда 105 кг), то забросил все заводы, женился на ней и полностью посвятил себя карьере молодой жены. Замужество пошло певице на пользу. Мария преобразилась в очаровательное создание весом 55 килограммов. Когда в начале карьеры певица переживала одно разочарование за другим, он верил в нее, любил, помогал ей и вел все ее контракты. Однако он был скрягой, которого упрекали в том, что, прежде чем выпустить Марию на сцену, он пересчитывал в гримерной ее гонорар.
Во время приема на яхте Тина Онассис всерьез забеспокоилась. Аристотель хлопотал лишь вокруг Каллас, хотя в числе его гостей был сам Уинстон Черчилль. «О других он никогда не говорил, о ней же твердит постоянно», – нервно заметила Тина. Впервые Онассис встретил Каллас в сентябре 1957 года в Венеции на балу в честь дня рождения журналистки Эльзы Максвелл. Но их любовь вспыхнула только весной 1959 года на втором балу в Венеции. Они долго танцевали, сжимая друг друга в объятиях, и Тина Онассис не верила своим ушам, когда муж заявил, что поедет в Лондон на концерт Каллас. Вот после этого концерта он и пригласил ее с мужем на свою яхту.
«Кристина» бросила якорь у горы Атос. На следующий день ее посетил патриарх Атенагорас. Мария и Аристотель встали перед ним на колени на палубе. Патриарх благословил их. У Мененьини было неприятное ощущение, что он присутствует на брачной церемонии. В последующие дни Каллас возвращалась в свою каюту лишь на рассвете. Мененьини еще надеялся, что в Милане все встанет на свои места. Супруги еще раз съездили в Сирмионе в свой дом на озере Гарда, где певица сказала мужу, что больше не хочет с ним жить.
В начале сентября все тайное стало явным. Пресса раздула из этого сенсацию, но Аристотель пытался ее приглушить. Мы всего лишь друзья, сказал он в Венеции репортерам. По телефону он заклинал Тину приехать вместе с детьми к нему из Нью-Йорка и не начинать бракоразводный процесс. В то же время он продолжал встречаться с Каллас. В конце ноября 1959 года в Соединенных Штатах Тина подала на развод. Через полтора года она вышла замуж за английского лорда.
Тем временем Каллас и Онассис уже открыто появлялись в обществе. Она планировала свои выступления в соответствии с его деловым графиком, следила за своим весом, соблюдала строгую диету, сделала новую прическу. Но Каллас и Онассис ссорились почти постоянно. Он срывал на ней свое настроение и обращался с нею так скверно, что этого стыдились даже его друзья. «Заткнись ты, певичка из ночного клуба», – говорил он ей. Мария все терпела, потому что потеряла от любви голову, мечтала о нормальной семейной жизни.
В 1964 году они провели чудесное лето на острове Скорпио. Но годом раньше на яхту «Кристина» были приглашены Джеки Кеннеди с ее сестрой Ли Радзивилл, которой увлекся Ари. Джеки получила дорогие подарки от Онассиса и уехала в Белый дом. Ли Радзивилл была обижена тем, что Джеки Онассис подарил более дорогие подарки, чем ей. В 1965 году во время летнего отдыха Аристотель стал обращаться с Каллас хуже, чем когда-либо. Ни о каком браке не могло быть и речи.
В 1968 году Мария Каллас узнала из газет, что Аристотель Онассис женился на вдове президента США Жаклин Кеннеди. Это произошло после убийства брата Джона Кеннеди – Роберта Кеннеди. Жаклин Кеннеди чувствовала себя крайне одинокой и незащищенной в этом мире. Она постоянно испытывала страх за детей. Однажды у нее началась истерика. Джеки кричала, что ненавидит эту страну убийц, что она хочет увезти отсюда своих детей. После похорон Роберта Кеннеди Жаклин позвонила Аристотелю Онассису и пригласила его с дочерью на уик-энд в семью своей матери. Он приехал, но мать Жаклин, миссис Очинклосс, очень нелюбезно встретила его. Однако вскоре Онассис послал Джеки и ее матери письмо с благодарностью, а потом все лето навещал вдову президента в Хианнис-Порт, подружился с детьми и познакомился с семейством Кеннеди.
Аристотель все чаще и чаще навещал Джеки в Нью-Йорке в ее квартире, иногда они вместе ужинали в ресторанах. Пресса не обратила на это внимания, так как Онассис любил бывать в обществе знаменитостей. Но Джеки чувствовала себя в безопасности с этим человеком, обладавшим огромной жизненной энергией. Ей нравилось, что он внимателен к ней, ее поражала его необычная щедрость. С Онассисом она открыто говорила о своей неудавшейся семейной жизни, о смерти ребенка и об ужасе, который она испытала во время убийства мужа. Она беспокоилась за судьбу детей, за сына, который рос без отца. Аристотель Онассис слушал ее с сочувствием, он понимал, как она одинока, как хочет вновь выйти замуж.
Убежденная в том, что только Онассис может дать ей счастье и покой, которые были необходимы ей и детям, Жаклин приняла решение выйти за него замуж как можно скорее. Она часто приглашала грека в свою семью, чтобы дети привыкли к нему. Но у Онассиса возникли проблемы с собственными детьми. Кристина и Александр обожали мать и не хотели видеть другую женщину рядом с отцом. Кроме того, против брака Жаклин и Онассиса была настроена вся семья Кеннеди.
Жаклин ускорила свадьбу. Сообщение о втором браке вдовы Джона Кеннеди появилось на страницах газет всего мира. «Джон Кеннеди умер вторично» – вот один из заголовков. Мало кто из американцев понял Джеки и простил ее поступок. Свадьба состоялась 20 октября 1968 года в маленькой часовне Богоматери на греческом острове Скорпио. Держа за руку свою 10-летнюю дочь, Джеки вошла в часовню, одетая в бежевое платье с длинными рукавами. Заплетенные в косу и уложенные длинные каштановые волосы были перевязаны бежевой лентой. Хотя она была в бежевых туфлях на низком каблуке, Джеки все равно возвышалась над своим 62-летним коренастым женихом, одетым в синий мешковатый костюм с двубортным пиджаком, белую сорочку с красным галстуком.
На свадебную церемонию были приглашены всего двадцать два гостя – самые близкие родственники и деловые партнеры. Многочисленная вооруженная охрана сдерживала толпу журналистов и фотографов. Фотографам разрешили сделать несколько снимков после свадебной церемонии, которые обошли весь мир. Улыбающаяся невеста держит под руку своего жениха, дети которого так печальны, словно они присутствуют на похоронах. Впрочем, дети Джеки и убитого президента тоже грустно опустили головки.
Торжественный ужин состоялся на яхте «Кристина», содержание которой превышало миллион долларов в год. Несмотря на то что мать Джеки была ошеломлена роскошью яхты, хозяин которой обладал состоянием в 500 миллионов долларов, миссис Очинклосс была недовольна выбором дочери. Когда Джеки появилась на ужине, все заметили, что на том пальце, на котором все время ее вдовства было обручальное кольцо Джона Ф. Кеннеди, теперь красовался перстень с рубином величиной с куриное яйцо, украшенный бриллиантами. В ее серьгах также пылали рубины в виде сердца, обрамленные бриллиантами.
За столом произносились трогательные тосты, глаза гостей были постоянно на мокром месте. Аристотель и Джеки были счастливы, держась за руки и загадочно улыбаясь. На следующий день гости, одаренные великолепными подарками, покинули «Кристину», Онассис улетел на деловые переговоры, дети Джеки вернулись в Штаты. Жаклин Онассис занялась будущим домом, вызвав из США лучшего дизайнера Билла Болдуина, который пришел в ужас от безвкусицы, царившей на знаменитой яхте.
Газеты продолжали писать о свадьбе двух знаменитостей. Люди, восхищавшиеся вдовой президента в течение пяти лет, в один миг отвернулись от нее за то, что она вышла замуж за человека другой веры и культуры. Став женой международного пирата, который закончил лишь шесть классов средней школы, она разрушила миф о самой себе. Акцент делался на деньги Онассиса и любви к ним Джеки. Пресса прямо заявляла, что из тщеславия богатый грек купил себе самую знаменитую женщину мира. И действительно, Жаклин больше не думала о деньгах. Счета отсылались прямо в офис Онассиса, где их оплачивал сам магнат, который был рад угодить жене. Он организовывал ее отдых – путешествия и круизы по всему миру в каютах, где всегда имелось достаточно шампанского, фруктов и цветов. Он приглашал толпы знаменитостей, чтобы развлечь ее. Жаклин ездила в «роллс-ройсах», ее охраняли телохранители, у нее были частные самолеты. Однако она не могла защитить себя от судьбы.
Заключив брак с Жаклин Кеннеди, Аристотель не забыл Марию Каллас. В мае 1970 года он навестил певицу в Париже и, сидя рядом с ней, положил руку ей на бедро. «Как приятно опять чувствовать толстое бедро Марии! – сказал он. – У Джеки ведь лишь кожа да кости». И он продолжал регулярно встречаться с оперной дивой, сначала лишь в интимной обстановке ее парижской квартиры, а позднее и в ресторанах и ночных клубах. Каллас была умна, проницательна и сексуальна, к тому же она была гречанкой. Скрытный по натуре, Онассис мало кому доверял, но Мария доказала ему, что ей можно верить. В отличие от Джеки она интересовалась его делами, восхищалась его грандиозными успехами в бизнесе. Жаклин же то и дело совершала полеты из Европы в Америку и обратно. По праздникам она привозила в Грецию детей, потом возвращалась с ними в Нью-Йорк, в то время как Онассис занимался укреплением своей империи. Так они жили на протяжении всего брака, что было вполне приемлемо для Джеки. Она веселилась, носила дорогостоящие украшения, позволяла себе облегающие джинсы, футболки без лифчика и легкомысленные шляпки. Ее гардероб однако был забит платьями от Валентино, мехами от Максимилиана и драгоценностями от Золотаса. Она была самой изысканной дамой мира.
Онассис метался между Джеки и Марией, нигде не находя достаточно тепла и понимания. Выросшие дети начали преподносить ему сюрпризы. Избалованные, воспитанные в роскоши, они были окружены знаменитостями. Деньги дождем лились на них, но они скорее страдали от богатства, чем были счастливы. У Аристотеля Онассиса никогда не хватало времени на детей. В двадцать лет Кристина тайно вышла замуж за 48-летнего продавца недвижимости, еврея Болкера, у которого было уже четверо взрослых детей. Онассис был взбешен, лишил дочь наследства и заставил зятя через год начать бракоразводный процесс.
Сын Александр тоже доставил огорчение отцу тем, что вступил в связь с женщиной вдвое старше его, разведенной баронессой с двумя детьми, Фионой Тиссен. Однако Аристотель Онассис сблизился с сыном, когда начал обсуждать с ним деловые вопросы. Именно Александру он признался, что считает женитьбу на Джеки бессмысленной и собирается развестись с ней. Но именно в этот момент, когда сын и отец начали находить общий язык, Александр погиб в авиакатастрофе. Онассис винил себя в смерти сына. С этого момента он зациклился на своем горе и начал быстро сдавать. Джеки же продолжала веселиться. Аристотеля утешала Мария Каллас.
Потеряв сына, Аристотель Онассис поневоле начал вводить дочь Кристину в управление бизнесом. Но она находилась в глубокой депрессии после смерти брата, а тут еще умерла ее мать. Онассис даже не присутствовал на похоронах бывшей жены, матери его детей. Он чувствовал себя усталым, старым человеком и стал задумываться о смерти. Он больше не пытался притворяться, что его семейная жизнь протекает нормально, и почти не появлялся с Джеки на людях. Она жила своей жизнью в нью-йоркской квартире на Пятой авеню, он проживал в парижском отеле «Пьер». Втайне от жены Онассис готовился к разводу. Он нанял частного детектива, чтобы следить за Джеки, надеясь сэкономить на разводе, если удастся уличить жену в неверности. Кроме того, он попытался привлечь на свою сторону прессу, жалуясь журналистам на расточительность жены.
Джеки Онассис развлекалась в Нью-Йорке, когда ее муж слег с сильными болями в желудке. Прилетев в Грецию, Джеки поддержала врачей, посоветовавших госпитализировать Аристотеля Онассиса. Его поместили в американский госпиталь под Парижем. Пять недель Онассис находился в полуобморочном состоянии. Ему сделали операцию. Его сестры и дочь дежурили возле него, лишив жену возможности выполнять свою священную обязанность. Джеки не настаивала: она проводила время с друзьями, прогуливалась по Парижу, покупала одежду, посещала парикмахерские. Когда Онассису стало лучше, Джеки улетела в Нью-Йорк на уик-энд. Но, позвонив в понедельник в больницу и узнав, что состояние мужа не ухудшается, она осталась в США на всю неделю. В субботу, 15 марта 1975 года, Онассис умер. Джеки не пыталась притворяться на похоронах скорбящей вдовой – она не плакала и даже не вздыхала по мужу.
Через два года умерла Мария Каллас, которая последнее время жила одиноко и замкнуто, отказываясь от всех приглашений.
Через восемнадцать месяцев после смерти мужа вдова Аристотеля Онассиса, бывшая вдова Джона Кеннеди, Жаклин Кеннеди Онассис, получила от своей падчерицы Кристины 26 миллионов долларов при условии полного разрыва всех связей с семьей Онассисов.
ОНОРЕ ДЕ БАЛЬЗАК
Еще до того как Онассис стал бить Тину, прежде чем отправиться с ней в постель, юная девушка дала 40-летнему жениху холодную и реалистическую оценку: «Настоящий дикарь, который лишь обзавелся приличным видом». Но она тоже была в него сильно влюблена. «В этой игре участвовал бог любви Эрос», – говорила она впоследствии. Тину захватили его обаяние и страстность…
Вторая мировая война принесла удачу Онассису, однако его самолюбие страдало оттого, что он занимается лишь перевозкой нефти, но не ее добычей. Бизнес отнимал у него слишком много времени, и вскоре Тина почти перестала видеть мужа. Разумеется, молодая женщина завела себе любовника, тем более что она была уверена, что Аристотель ей неверен, да и назвать их жизнь семейной можно было лишь с большой натяжкой, хотя у них и родились сын Александр и дочь Кристина. С 1954 года жизнь Онасиссов переместилась на шикарную яхту «Кристина». Любопытно, что табуреты у стойки бара на яхте были обтянуты крайней плотью кита: «Мадам, вы как раз сидите на самом большом в мире пенисе».
Конечно, был на яхте и плавательный бассейн, который, спустив воду, использовали в качестве танцевальной площадки. Актер Ричард Бартон как-то сказал: «Думаю, что на земле не найдется ни одного мужчины или женщины, которые не поддались бы соблазну бесстыдного нарциссизма, излучаемого этим судном». На что Онассис ответил: «Я позаботился о том, чтобы именно так все и было».
…Над Марией Каллас склонился Аристотель Онассис. Она смотрела на него и смеялась, а ее муж кусал себе губы. Любовь втроем? Вовсе нет. Всего лишь обычная прогулка на яхте по Средиземному морю. И все-таки Баттисто Мененьини, супруг великой певицы Каллас, миллионер из Вероны, казался сам себе невероятным глупцом. Когда он влюбился в дородную честолюбивую гречанку (она весила тогда 105 кг), то забросил все заводы, женился на ней и полностью посвятил себя карьере молодой жены. Замужество пошло певице на пользу. Мария преобразилась в очаровательное создание весом 55 килограммов. Когда в начале карьеры певица переживала одно разочарование за другим, он верил в нее, любил, помогал ей и вел все ее контракты. Однако он был скрягой, которого упрекали в том, что, прежде чем выпустить Марию на сцену, он пересчитывал в гримерной ее гонорар.
Во время приема на яхте Тина Онассис всерьез забеспокоилась. Аристотель хлопотал лишь вокруг Каллас, хотя в числе его гостей был сам Уинстон Черчилль. «О других он никогда не говорил, о ней же твердит постоянно», – нервно заметила Тина. Впервые Онассис встретил Каллас в сентябре 1957 года в Венеции на балу в честь дня рождения журналистки Эльзы Максвелл. Но их любовь вспыхнула только весной 1959 года на втором балу в Венеции. Они долго танцевали, сжимая друг друга в объятиях, и Тина Онассис не верила своим ушам, когда муж заявил, что поедет в Лондон на концерт Каллас. Вот после этого концерта он и пригласил ее с мужем на свою яхту.
«Кристина» бросила якорь у горы Атос. На следующий день ее посетил патриарх Атенагорас. Мария и Аристотель встали перед ним на колени на палубе. Патриарх благословил их. У Мененьини было неприятное ощущение, что он присутствует на брачной церемонии. В последующие дни Каллас возвращалась в свою каюту лишь на рассвете. Мененьини еще надеялся, что в Милане все встанет на свои места. Супруги еще раз съездили в Сирмионе в свой дом на озере Гарда, где певица сказала мужу, что больше не хочет с ним жить.
В начале сентября все тайное стало явным. Пресса раздула из этого сенсацию, но Аристотель пытался ее приглушить. Мы всего лишь друзья, сказал он в Венеции репортерам. По телефону он заклинал Тину приехать вместе с детьми к нему из Нью-Йорка и не начинать бракоразводный процесс. В то же время он продолжал встречаться с Каллас. В конце ноября 1959 года в Соединенных Штатах Тина подала на развод. Через полтора года она вышла замуж за английского лорда.
Тем временем Каллас и Онассис уже открыто появлялись в обществе. Она планировала свои выступления в соответствии с его деловым графиком, следила за своим весом, соблюдала строгую диету, сделала новую прическу. Но Каллас и Онассис ссорились почти постоянно. Он срывал на ней свое настроение и обращался с нею так скверно, что этого стыдились даже его друзья. «Заткнись ты, певичка из ночного клуба», – говорил он ей. Мария все терпела, потому что потеряла от любви голову, мечтала о нормальной семейной жизни.
В 1964 году они провели чудесное лето на острове Скорпио. Но годом раньше на яхту «Кристина» были приглашены Джеки Кеннеди с ее сестрой Ли Радзивилл, которой увлекся Ари. Джеки получила дорогие подарки от Онассиса и уехала в Белый дом. Ли Радзивилл была обижена тем, что Джеки Онассис подарил более дорогие подарки, чем ей. В 1965 году во время летнего отдыха Аристотель стал обращаться с Каллас хуже, чем когда-либо. Ни о каком браке не могло быть и речи.
В 1968 году Мария Каллас узнала из газет, что Аристотель Онассис женился на вдове президента США Жаклин Кеннеди. Это произошло после убийства брата Джона Кеннеди – Роберта Кеннеди. Жаклин Кеннеди чувствовала себя крайне одинокой и незащищенной в этом мире. Она постоянно испытывала страх за детей. Однажды у нее началась истерика. Джеки кричала, что ненавидит эту страну убийц, что она хочет увезти отсюда своих детей. После похорон Роберта Кеннеди Жаклин позвонила Аристотелю Онассису и пригласила его с дочерью на уик-энд в семью своей матери. Он приехал, но мать Жаклин, миссис Очинклосс, очень нелюбезно встретила его. Однако вскоре Онассис послал Джеки и ее матери письмо с благодарностью, а потом все лето навещал вдову президента в Хианнис-Порт, подружился с детьми и познакомился с семейством Кеннеди.
Аристотель все чаще и чаще навещал Джеки в Нью-Йорке в ее квартире, иногда они вместе ужинали в ресторанах. Пресса не обратила на это внимания, так как Онассис любил бывать в обществе знаменитостей. Но Джеки чувствовала себя в безопасности с этим человеком, обладавшим огромной жизненной энергией. Ей нравилось, что он внимателен к ней, ее поражала его необычная щедрость. С Онассисом она открыто говорила о своей неудавшейся семейной жизни, о смерти ребенка и об ужасе, который она испытала во время убийства мужа. Она беспокоилась за судьбу детей, за сына, который рос без отца. Аристотель Онассис слушал ее с сочувствием, он понимал, как она одинока, как хочет вновь выйти замуж.
Убежденная в том, что только Онассис может дать ей счастье и покой, которые были необходимы ей и детям, Жаклин приняла решение выйти за него замуж как можно скорее. Она часто приглашала грека в свою семью, чтобы дети привыкли к нему. Но у Онассиса возникли проблемы с собственными детьми. Кристина и Александр обожали мать и не хотели видеть другую женщину рядом с отцом. Кроме того, против брака Жаклин и Онассиса была настроена вся семья Кеннеди.
Жаклин ускорила свадьбу. Сообщение о втором браке вдовы Джона Кеннеди появилось на страницах газет всего мира. «Джон Кеннеди умер вторично» – вот один из заголовков. Мало кто из американцев понял Джеки и простил ее поступок. Свадьба состоялась 20 октября 1968 года в маленькой часовне Богоматери на греческом острове Скорпио. Держа за руку свою 10-летнюю дочь, Джеки вошла в часовню, одетая в бежевое платье с длинными рукавами. Заплетенные в косу и уложенные длинные каштановые волосы были перевязаны бежевой лентой. Хотя она была в бежевых туфлях на низком каблуке, Джеки все равно возвышалась над своим 62-летним коренастым женихом, одетым в синий мешковатый костюм с двубортным пиджаком, белую сорочку с красным галстуком.
На свадебную церемонию были приглашены всего двадцать два гостя – самые близкие родственники и деловые партнеры. Многочисленная вооруженная охрана сдерживала толпу журналистов и фотографов. Фотографам разрешили сделать несколько снимков после свадебной церемонии, которые обошли весь мир. Улыбающаяся невеста держит под руку своего жениха, дети которого так печальны, словно они присутствуют на похоронах. Впрочем, дети Джеки и убитого президента тоже грустно опустили головки.
Торжественный ужин состоялся на яхте «Кристина», содержание которой превышало миллион долларов в год. Несмотря на то что мать Джеки была ошеломлена роскошью яхты, хозяин которой обладал состоянием в 500 миллионов долларов, миссис Очинклосс была недовольна выбором дочери. Когда Джеки появилась на ужине, все заметили, что на том пальце, на котором все время ее вдовства было обручальное кольцо Джона Ф. Кеннеди, теперь красовался перстень с рубином величиной с куриное яйцо, украшенный бриллиантами. В ее серьгах также пылали рубины в виде сердца, обрамленные бриллиантами.
За столом произносились трогательные тосты, глаза гостей были постоянно на мокром месте. Аристотель и Джеки были счастливы, держась за руки и загадочно улыбаясь. На следующий день гости, одаренные великолепными подарками, покинули «Кристину», Онассис улетел на деловые переговоры, дети Джеки вернулись в Штаты. Жаклин Онассис занялась будущим домом, вызвав из США лучшего дизайнера Билла Болдуина, который пришел в ужас от безвкусицы, царившей на знаменитой яхте.
Газеты продолжали писать о свадьбе двух знаменитостей. Люди, восхищавшиеся вдовой президента в течение пяти лет, в один миг отвернулись от нее за то, что она вышла замуж за человека другой веры и культуры. Став женой международного пирата, который закончил лишь шесть классов средней школы, она разрушила миф о самой себе. Акцент делался на деньги Онассиса и любви к ним Джеки. Пресса прямо заявляла, что из тщеславия богатый грек купил себе самую знаменитую женщину мира. И действительно, Жаклин больше не думала о деньгах. Счета отсылались прямо в офис Онассиса, где их оплачивал сам магнат, который был рад угодить жене. Он организовывал ее отдых – путешествия и круизы по всему миру в каютах, где всегда имелось достаточно шампанского, фруктов и цветов. Он приглашал толпы знаменитостей, чтобы развлечь ее. Жаклин ездила в «роллс-ройсах», ее охраняли телохранители, у нее были частные самолеты. Однако она не могла защитить себя от судьбы.
Заключив брак с Жаклин Кеннеди, Аристотель не забыл Марию Каллас. В мае 1970 года он навестил певицу в Париже и, сидя рядом с ней, положил руку ей на бедро. «Как приятно опять чувствовать толстое бедро Марии! – сказал он. – У Джеки ведь лишь кожа да кости». И он продолжал регулярно встречаться с оперной дивой, сначала лишь в интимной обстановке ее парижской квартиры, а позднее и в ресторанах и ночных клубах. Каллас была умна, проницательна и сексуальна, к тому же она была гречанкой. Скрытный по натуре, Онассис мало кому доверял, но Мария доказала ему, что ей можно верить. В отличие от Джеки она интересовалась его делами, восхищалась его грандиозными успехами в бизнесе. Жаклин же то и дело совершала полеты из Европы в Америку и обратно. По праздникам она привозила в Грецию детей, потом возвращалась с ними в Нью-Йорк, в то время как Онассис занимался укреплением своей империи. Так они жили на протяжении всего брака, что было вполне приемлемо для Джеки. Она веселилась, носила дорогостоящие украшения, позволяла себе облегающие джинсы, футболки без лифчика и легкомысленные шляпки. Ее гардероб однако был забит платьями от Валентино, мехами от Максимилиана и драгоценностями от Золотаса. Она была самой изысканной дамой мира.
Онассис метался между Джеки и Марией, нигде не находя достаточно тепла и понимания. Выросшие дети начали преподносить ему сюрпризы. Избалованные, воспитанные в роскоши, они были окружены знаменитостями. Деньги дождем лились на них, но они скорее страдали от богатства, чем были счастливы. У Аристотеля Онассиса никогда не хватало времени на детей. В двадцать лет Кристина тайно вышла замуж за 48-летнего продавца недвижимости, еврея Болкера, у которого было уже четверо взрослых детей. Онассис был взбешен, лишил дочь наследства и заставил зятя через год начать бракоразводный процесс.
Сын Александр тоже доставил огорчение отцу тем, что вступил в связь с женщиной вдвое старше его, разведенной баронессой с двумя детьми, Фионой Тиссен. Однако Аристотель Онассис сблизился с сыном, когда начал обсуждать с ним деловые вопросы. Именно Александру он признался, что считает женитьбу на Джеки бессмысленной и собирается развестись с ней. Но именно в этот момент, когда сын и отец начали находить общий язык, Александр погиб в авиакатастрофе. Онассис винил себя в смерти сына. С этого момента он зациклился на своем горе и начал быстро сдавать. Джеки же продолжала веселиться. Аристотеля утешала Мария Каллас.
Потеряв сына, Аристотель Онассис поневоле начал вводить дочь Кристину в управление бизнесом. Но она находилась в глубокой депрессии после смерти брата, а тут еще умерла ее мать. Онассис даже не присутствовал на похоронах бывшей жены, матери его детей. Он чувствовал себя усталым, старым человеком и стал задумываться о смерти. Он больше не пытался притворяться, что его семейная жизнь протекает нормально, и почти не появлялся с Джеки на людях. Она жила своей жизнью в нью-йоркской квартире на Пятой авеню, он проживал в парижском отеле «Пьер». Втайне от жены Онассис готовился к разводу. Он нанял частного детектива, чтобы следить за Джеки, надеясь сэкономить на разводе, если удастся уличить жену в неверности. Кроме того, он попытался привлечь на свою сторону прессу, жалуясь журналистам на расточительность жены.
Джеки Онассис развлекалась в Нью-Йорке, когда ее муж слег с сильными болями в желудке. Прилетев в Грецию, Джеки поддержала врачей, посоветовавших госпитализировать Аристотеля Онассиса. Его поместили в американский госпиталь под Парижем. Пять недель Онассис находился в полуобморочном состоянии. Ему сделали операцию. Его сестры и дочь дежурили возле него, лишив жену возможности выполнять свою священную обязанность. Джеки не настаивала: она проводила время с друзьями, прогуливалась по Парижу, покупала одежду, посещала парикмахерские. Когда Онассису стало лучше, Джеки улетела в Нью-Йорк на уик-энд. Но, позвонив в понедельник в больницу и узнав, что состояние мужа не ухудшается, она осталась в США на всю неделю. В субботу, 15 марта 1975 года, Онассис умер. Джеки не пыталась притворяться на похоронах скорбящей вдовой – она не плакала и даже не вздыхала по мужу.
Через два года умерла Мария Каллас, которая последнее время жила одиноко и замкнуто, отказываясь от всех приглашений.
Через восемнадцать месяцев после смерти мужа вдова Аристотеля Онассиса, бывшая вдова Джона Кеннеди, Жаклин Кеннеди Онассис, получила от своей падчерицы Кристины 26 миллионов долларов при условии полного разрыва всех связей с семьей Онассисов.
ОНОРЕ ДЕ БАЛЬЗАК
(1799—1850)
Классик французской литературы. По замыслу писателя его главное произведение «Человеческая комедия» должна была состоять из 143 книг. Завершены им были 90 книг. Это грандиозная по широте охвата картина французского общества. Его перу принадлежат романы «Шагреневая кожа» (1831), «Евгения Гранде» (1833), «Отец Горио» (1835), «Лилия долины» (1836), «Утраченные иллюзии» (1835—1843), «Блеск и нищета куртизанок» (1838—1847) и др.
Оноре Бальзак родился 20 мая 1799 года в городе Туре. Отец его, Бернар Франсуа Бальзак, чиновник военного ведомства, занимался поставкой провианта для дивизии, расквартированной в этом городке. Ему было 53 года, когда родился Оноре. Мать будущего писателя Анна-Шарлотта Саламбье, благовоспитанная дочь парижского буржуа, была моложе мужа на 32 года. Бернар Франсуа в шутку хвастался своим отдаленным родством с древнегалльской рыцарской фамилией Бальзак д'Антрэг. Однако сын позже превратит эту фантазию в неоспоримый факт. «Де Бальзак». Так он стал подписывать свои письма и книги, а гербом д'Антрэгов украсил свой экипаж, собираясь отправиться в Вену. Между тем все дошедшие до нас документы не подтверждают дворянское происхождение Оноре.
Раннее детство будущего писателя прошло вне родительского дома. Вначале он жил у кормилицы, простой туренской крестьянки. Когда мальчику исполнилось четыре года, его отдали в пансион Леге. Одиннадцать лет с небольшими перерывами провел Бальзак за унылыми стенами различных пансионов и интернатов. Самыми мрачными были для него семь лет пребывания в Вандомском коллеже, закрытом учебном заведении, руководимом монахами-ораторианцами. Двести воспитанников коллежа должны были беспрекословно подчиняться суровому монастырскому режиму. За малейшую провинность следовала порка или темный сырой карцер. У Бальзака было мало друзей. Он слыл угрюмым, нерадивым учеником.
В эти годы Оноре приобщился к миру книг. Он стал завсегдатаем библиотеки коллежа. Сам пробовал писать, но это вызывало только насмешки товарищей, которые дали ему ироническое прозвище Поэт.
Бальзаку было пятнадцать лет, когда его отца перевели в Париж. Шел 1814 год. Только что рухнула империя Наполеона. Франция вновь стала королевством Бурбонов.
По настоянию отца юноша учился в Школе права и одновременно работал писцом в конторе адвоката Гильоне де Мервиля. И в тайне от родителей посещал лекции по литературе в Сорбонне, долгие часы проводил в библиотеке Арсенала, штудируя труды философов и историков.
1819 год начался для него выпускными экзаменами. Оноре успешно закончил Школу права, но неожиданно для родителей решил посвятить себя литературе. В это время отец вышел в отставку, и вся семья переехала в городок Вильпаризи, недалеко от столицы.
Оноре поселился в рабочем районе Парижа и жил в маленькой мансарде. Он с юмором писал сестре: «Твой брат, которому суждена такая слава, питается совершенно как великий человек, иными словами, умирает с голоду».
Первый литературный опыт в жанре трагедии подвергся уничижительной критике семейного совета. Тогда Оноре обратил внимание на «готические» романы, где действуют бессердечные злодеи, совершаются ужасные преступления, раскрываются зловещие тайны и вознаграждаются добродетельные красавицы. Сначала в соавторстве с опытным литературным дельцом Ле Пуатвеном де л'Эгревилем, а затем самостоятельно Бальзак в течение пяти лет выпустил около десятка романов, что не принесло ему долгожданной материальной независимости.
До тридцати лет он сторонился женщин. Бальзак, бурный и несдержанный в зрелые годы, в юности был робок до болезненности. Впрочем, избегал он женщин не из боязни влюбиться, нет, он страшился собственной страстности. К тому же Бальзак знал, что он коротконог и неуклюж от природы, что он будет смешон, если станет, подобно щеголям того времени, флиртовать с красавицами. Но это ощущение ущербности заставляло его вновь и вновь бежать от женщин в уединение к своему письменному столу.
Иногда Бальзак жил у родителей в маленьком Вильпаризи. Здесь в 1821 году он познакомился с Лаурой де Берни – 45-летней женщиной, многодетной матерью, очень несчастной в своей семейной жизни. Ее муж, мсье Габриэль де Берни, сын губернатора, был советником имперского суда, отпрыском древнего дворянского рода. С каждым днем он видел все хуже и хуже. Мать Бальзака заставила Оноре заниматься с сыном Лауры, Александром. Они были почти ровесниками. Вскоре мадам Бальзак начала кое-что подмечать. Она полагала, что ее сын влюблен в прелестную Эммануэль, которая была лишь на несколько лет моложе Оноре. Но сердце юного писателя было отдано Лауре, родившей мужу девятерых детей!
Лаура де Берни – первая любовь Бальзака – сыграла большую роль в его жизни. «Она была мне матерью, подругой, семьей, спутницей и советчицей, – признавал он впоследствии. – Она сделала меня писателем, она утешила меня в юности, она пробудила во мне вкус, она плакала и смеялась со мной, как сестра, она всегда приходила ко мне благодетельной дремой, которая утишает боль… Без нее я бы попросту умер». Она сделала для него все, что в силах сделать женщина для мужчины. Эти отношения целое десятилетие, с 1822 по 1833 год, оставались чувственно-интимными. О том, какое значение имела для него эта связь, Бальзак высказал в бессмертных словах: «Ничто не может сравниться с последней любовью женщины, которая дарит мужчине счастье первой любви».
Лаура не сразу ответила на его чувство, но молодой Оноре забросал ее письмами с признаниями: «Как вы были хороши вчера! Много раз вы являлись ко мне в мечтах, блистательная и чарующая, но, признаюсь, вчера вы обошли свою соперницу – единственную владычицу моих грез». Госпожа де Берни уступила ему теплой майской ночью. Оноре блаженствовал: «О Лора! Я пишу тебе, а меня окружает молчание ночи, ночи, полной тобой, а в душе моей живет воспоминание о твоих страстных поцелуях! О чем я еще могу думать?.. Я все время вижу нашу скамью; я ощущаю, как твои милые руки трепетно обнимают меня, а цветы передо мной, хотя они уже увяли, сохраняют пьянящий аромат».
Госпожа де Берни была полна страсти и огня. Но вскоре об их связи стало известно в свете. Общество осудило любовников. Тем временем все издательские проекты Оноре терпели крах. Лора помогала возлюбленному не только словом утешения, но и материально. Они оставались друзьями до самой ее смерти в 1836 году и переписывались. Лаура де Берни послужила прототипом героини романа «Лилия долины», хотя, как отмечал сам писатель, «образ госпожи де Морсоф в "Лилия долины" лишь бледное отражение самых малых достоинств этой женщины».
С тех пор Бальзака удовлетворяли только те женщины, которые превосходили его опытностью и, как это ни странно, возрастом. Его не соблазняли юные красавицы, которые слишком многого требовали и награждали слишком малым. «Сорокалетняя женщина сделает для тебя все, двадцатилетняя – ничего!»
Герцогиня д'Абрантес, вдова генерала Жюно, когда Бальзак познакомился с ней примерно в 1829 году в Версале, безнадежно погрязла в долгах и не пользовалась уважением в обществе. Она торговала своими мемуарами. Герцогиня без особого труда увела молодого писателя из объятий стареющей Лауры де Берни. На Бальзака титулы и аристократические фамилии до последнего дня его жизни производили неотразимое впечатление. Порой они просто очаровывали его.
Бальзак торжествовал, став возлюбленным герцогини. Впрочем, связь эта длилась недолго, со временем их отношения стали чисто дружескими. Герцогиня ввела Бальзака в салон мадам де Рекамье и в дома некоторых своих великосветских знакомых. Он помогал ей сбывать мемуары и, возможно, участвовал в их написании.
Примерно в то время в жизнь Бальзака вошла другая женщина, Зюльма Карро. Некрасивая, хромая, она не любила своего супруга, управляющего порохового завода, чья военная карьера не удалась. Но питала уважение к его благородному характеру и глубоко сочувствовала ему как человеку, сломленному неудачами. Встреча Зюльмы с Оноре в доме его сестры была счастьем для обоих – для нее и для Бальзака.
Бальзак начинал постигать душевное величие этой женщины, способной на удивительное самопожертвование. Он писал ей: «Четверть часа, которые я вечером могу провести у тебя, означают для меня больше, чем все блаженство ночи, проведенной в объятиях юной красавицы…»
Но Зюльма Карро понимала, что у нее нет женской привлекательности, способной навсегда привязать человека, которого она ставит превыше всех. А кроме того, она не могла обманывать или оставить несчастного мужа. Зюльма предложила писателю дружбу, «святую и добрую дружбу». В письмах она откровенно высказывалась о произведениях Бальзака. Он благодарил ее за критику. «Ты – моя публика. Я горжусь знакомством с тобой, с тобой, которая вселяет в меня мужество стремиться к совершенствованию». Перед смертью Оноре, окинув взором всю прошедшую жизнь, признал, что Зюльма была самой значительной, самой лучшей из его подруг. И он взял перо, и после долгого молчания написал ей прощальное письмо…
Бальзак проявил верное психологическое чутье, когда из всех великих женщин, окружавших его, особенно близко сошелся с благородной Марселиной Деборд-Вальмор, которой он посвятил одно из прекрасных своих творений и к которой, задыхаясь, взбирался по крутой лестнице на мансарду в Пале-Рояле. С Жорж Санд, которую он называл «братец Жорж», его связывала только сердечная дружба, без малейшего намека на интимность. Гордость Бальзака не позволяла ему быть включенным в обширный список ее возлюбленных.
У Бальзака не было времени искать женщину, искать возлюбленную. По четырнадцать, по пятнадцать часов он работал за письменным столом. Остальные он тратил на сон и неотложные дела. Но женщины сами искали знакомства со знаменитым писателем, забрасывая его письмами. Женские письма занимали его, восхищали и волновали. 5 октября 1831 года он получил письмо, подписанное английским псевдонимом. О чудо! Она оказалась маркизой. Отцом будущей герцогини Анриетты-Мари де Кастри был герцог де Мэйе, бывший маршал Франции, чья родословная восходила к одиннадцатому столетию. Ее матерью была герцогиня Фиц-Джемс, иначе говоря, из Стюартов и, следовательно, королевской крови. Маркизе было тридцать пять лет, что вполне соответствовало бальзаковскому идеалу. Она пережила роман, нашумевший в обществе. Госпожа де Кастри влюбилась в сына всемогущего канцлера Меттерниха. Чувство оказалось взаимным. Роман закончился трагически: маркиза на охоте упала с лошади и сломала позвоночник и с тех пор вынуждена была проводить большую часть времени в шезлонге или постели. Юный Меттерних вскоре умер от чахотки. Бальзак решил добиться расположения этой несчастной женщины. Они встретились в салоне дворца де Кастеллан. Три часа беседы пролетели незаметно. «Вы приняли меня столь любезно, – писал он ей, – вы подарили мне столь сладостные часы, и я твердо убежден: вы одни мое счастье!»
Оноре Бальзак родился 20 мая 1799 года в городе Туре. Отец его, Бернар Франсуа Бальзак, чиновник военного ведомства, занимался поставкой провианта для дивизии, расквартированной в этом городке. Ему было 53 года, когда родился Оноре. Мать будущего писателя Анна-Шарлотта Саламбье, благовоспитанная дочь парижского буржуа, была моложе мужа на 32 года. Бернар Франсуа в шутку хвастался своим отдаленным родством с древнегалльской рыцарской фамилией Бальзак д'Антрэг. Однако сын позже превратит эту фантазию в неоспоримый факт. «Де Бальзак». Так он стал подписывать свои письма и книги, а гербом д'Антрэгов украсил свой экипаж, собираясь отправиться в Вену. Между тем все дошедшие до нас документы не подтверждают дворянское происхождение Оноре.
Раннее детство будущего писателя прошло вне родительского дома. Вначале он жил у кормилицы, простой туренской крестьянки. Когда мальчику исполнилось четыре года, его отдали в пансион Леге. Одиннадцать лет с небольшими перерывами провел Бальзак за унылыми стенами различных пансионов и интернатов. Самыми мрачными были для него семь лет пребывания в Вандомском коллеже, закрытом учебном заведении, руководимом монахами-ораторианцами. Двести воспитанников коллежа должны были беспрекословно подчиняться суровому монастырскому режиму. За малейшую провинность следовала порка или темный сырой карцер. У Бальзака было мало друзей. Он слыл угрюмым, нерадивым учеником.
В эти годы Оноре приобщился к миру книг. Он стал завсегдатаем библиотеки коллежа. Сам пробовал писать, но это вызывало только насмешки товарищей, которые дали ему ироническое прозвище Поэт.
Бальзаку было пятнадцать лет, когда его отца перевели в Париж. Шел 1814 год. Только что рухнула империя Наполеона. Франция вновь стала королевством Бурбонов.
По настоянию отца юноша учился в Школе права и одновременно работал писцом в конторе адвоката Гильоне де Мервиля. И в тайне от родителей посещал лекции по литературе в Сорбонне, долгие часы проводил в библиотеке Арсенала, штудируя труды философов и историков.
1819 год начался для него выпускными экзаменами. Оноре успешно закончил Школу права, но неожиданно для родителей решил посвятить себя литературе. В это время отец вышел в отставку, и вся семья переехала в городок Вильпаризи, недалеко от столицы.
Оноре поселился в рабочем районе Парижа и жил в маленькой мансарде. Он с юмором писал сестре: «Твой брат, которому суждена такая слава, питается совершенно как великий человек, иными словами, умирает с голоду».
Первый литературный опыт в жанре трагедии подвергся уничижительной критике семейного совета. Тогда Оноре обратил внимание на «готические» романы, где действуют бессердечные злодеи, совершаются ужасные преступления, раскрываются зловещие тайны и вознаграждаются добродетельные красавицы. Сначала в соавторстве с опытным литературным дельцом Ле Пуатвеном де л'Эгревилем, а затем самостоятельно Бальзак в течение пяти лет выпустил около десятка романов, что не принесло ему долгожданной материальной независимости.
До тридцати лет он сторонился женщин. Бальзак, бурный и несдержанный в зрелые годы, в юности был робок до болезненности. Впрочем, избегал он женщин не из боязни влюбиться, нет, он страшился собственной страстности. К тому же Бальзак знал, что он коротконог и неуклюж от природы, что он будет смешон, если станет, подобно щеголям того времени, флиртовать с красавицами. Но это ощущение ущербности заставляло его вновь и вновь бежать от женщин в уединение к своему письменному столу.
Иногда Бальзак жил у родителей в маленьком Вильпаризи. Здесь в 1821 году он познакомился с Лаурой де Берни – 45-летней женщиной, многодетной матерью, очень несчастной в своей семейной жизни. Ее муж, мсье Габриэль де Берни, сын губернатора, был советником имперского суда, отпрыском древнего дворянского рода. С каждым днем он видел все хуже и хуже. Мать Бальзака заставила Оноре заниматься с сыном Лауры, Александром. Они были почти ровесниками. Вскоре мадам Бальзак начала кое-что подмечать. Она полагала, что ее сын влюблен в прелестную Эммануэль, которая была лишь на несколько лет моложе Оноре. Но сердце юного писателя было отдано Лауре, родившей мужу девятерых детей!
Лаура де Берни – первая любовь Бальзака – сыграла большую роль в его жизни. «Она была мне матерью, подругой, семьей, спутницей и советчицей, – признавал он впоследствии. – Она сделала меня писателем, она утешила меня в юности, она пробудила во мне вкус, она плакала и смеялась со мной, как сестра, она всегда приходила ко мне благодетельной дремой, которая утишает боль… Без нее я бы попросту умер». Она сделала для него все, что в силах сделать женщина для мужчины. Эти отношения целое десятилетие, с 1822 по 1833 год, оставались чувственно-интимными. О том, какое значение имела для него эта связь, Бальзак высказал в бессмертных словах: «Ничто не может сравниться с последней любовью женщины, которая дарит мужчине счастье первой любви».
Лаура не сразу ответила на его чувство, но молодой Оноре забросал ее письмами с признаниями: «Как вы были хороши вчера! Много раз вы являлись ко мне в мечтах, блистательная и чарующая, но, признаюсь, вчера вы обошли свою соперницу – единственную владычицу моих грез». Госпожа де Берни уступила ему теплой майской ночью. Оноре блаженствовал: «О Лора! Я пишу тебе, а меня окружает молчание ночи, ночи, полной тобой, а в душе моей живет воспоминание о твоих страстных поцелуях! О чем я еще могу думать?.. Я все время вижу нашу скамью; я ощущаю, как твои милые руки трепетно обнимают меня, а цветы передо мной, хотя они уже увяли, сохраняют пьянящий аромат».
Госпожа де Берни была полна страсти и огня. Но вскоре об их связи стало известно в свете. Общество осудило любовников. Тем временем все издательские проекты Оноре терпели крах. Лора помогала возлюбленному не только словом утешения, но и материально. Они оставались друзьями до самой ее смерти в 1836 году и переписывались. Лаура де Берни послужила прототипом героини романа «Лилия долины», хотя, как отмечал сам писатель, «образ госпожи де Морсоф в "Лилия долины" лишь бледное отражение самых малых достоинств этой женщины».
С тех пор Бальзака удовлетворяли только те женщины, которые превосходили его опытностью и, как это ни странно, возрастом. Его не соблазняли юные красавицы, которые слишком многого требовали и награждали слишком малым. «Сорокалетняя женщина сделает для тебя все, двадцатилетняя – ничего!»
Герцогиня д'Абрантес, вдова генерала Жюно, когда Бальзак познакомился с ней примерно в 1829 году в Версале, безнадежно погрязла в долгах и не пользовалась уважением в обществе. Она торговала своими мемуарами. Герцогиня без особого труда увела молодого писателя из объятий стареющей Лауры де Берни. На Бальзака титулы и аристократические фамилии до последнего дня его жизни производили неотразимое впечатление. Порой они просто очаровывали его.
Бальзак торжествовал, став возлюбленным герцогини. Впрочем, связь эта длилась недолго, со временем их отношения стали чисто дружескими. Герцогиня ввела Бальзака в салон мадам де Рекамье и в дома некоторых своих великосветских знакомых. Он помогал ей сбывать мемуары и, возможно, участвовал в их написании.
Примерно в то время в жизнь Бальзака вошла другая женщина, Зюльма Карро. Некрасивая, хромая, она не любила своего супруга, управляющего порохового завода, чья военная карьера не удалась. Но питала уважение к его благородному характеру и глубоко сочувствовала ему как человеку, сломленному неудачами. Встреча Зюльмы с Оноре в доме его сестры была счастьем для обоих – для нее и для Бальзака.
Бальзак начинал постигать душевное величие этой женщины, способной на удивительное самопожертвование. Он писал ей: «Четверть часа, которые я вечером могу провести у тебя, означают для меня больше, чем все блаженство ночи, проведенной в объятиях юной красавицы…»
Но Зюльма Карро понимала, что у нее нет женской привлекательности, способной навсегда привязать человека, которого она ставит превыше всех. А кроме того, она не могла обманывать или оставить несчастного мужа. Зюльма предложила писателю дружбу, «святую и добрую дружбу». В письмах она откровенно высказывалась о произведениях Бальзака. Он благодарил ее за критику. «Ты – моя публика. Я горжусь знакомством с тобой, с тобой, которая вселяет в меня мужество стремиться к совершенствованию». Перед смертью Оноре, окинув взором всю прошедшую жизнь, признал, что Зюльма была самой значительной, самой лучшей из его подруг. И он взял перо, и после долгого молчания написал ей прощальное письмо…
Бальзак проявил верное психологическое чутье, когда из всех великих женщин, окружавших его, особенно близко сошелся с благородной Марселиной Деборд-Вальмор, которой он посвятил одно из прекрасных своих творений и к которой, задыхаясь, взбирался по крутой лестнице на мансарду в Пале-Рояле. С Жорж Санд, которую он называл «братец Жорж», его связывала только сердечная дружба, без малейшего намека на интимность. Гордость Бальзака не позволяла ему быть включенным в обширный список ее возлюбленных.
У Бальзака не было времени искать женщину, искать возлюбленную. По четырнадцать, по пятнадцать часов он работал за письменным столом. Остальные он тратил на сон и неотложные дела. Но женщины сами искали знакомства со знаменитым писателем, забрасывая его письмами. Женские письма занимали его, восхищали и волновали. 5 октября 1831 года он получил письмо, подписанное английским псевдонимом. О чудо! Она оказалась маркизой. Отцом будущей герцогини Анриетты-Мари де Кастри был герцог де Мэйе, бывший маршал Франции, чья родословная восходила к одиннадцатому столетию. Ее матерью была герцогиня Фиц-Джемс, иначе говоря, из Стюартов и, следовательно, королевской крови. Маркизе было тридцать пять лет, что вполне соответствовало бальзаковскому идеалу. Она пережила роман, нашумевший в обществе. Госпожа де Кастри влюбилась в сына всемогущего канцлера Меттерниха. Чувство оказалось взаимным. Роман закончился трагически: маркиза на охоте упала с лошади и сломала позвоночник и с тех пор вынуждена была проводить большую часть времени в шезлонге или постели. Юный Меттерних вскоре умер от чахотки. Бальзак решил добиться расположения этой несчастной женщины. Они встретились в салоне дворца де Кастеллан. Три часа беседы пролетели незаметно. «Вы приняли меня столь любезно, – писал он ей, – вы подарили мне столь сладостные часы, и я твердо убежден: вы одни мое счастье!»