Назаров Вячеслав Алексеевич. Вечные паруса

   Тесман сравнивал фотографии. Действительно, двойник. Поразительное, небывалое сходство. С одной только разницей - у двойника меньше морщин. Он явно моложе.
   - Кодзиморо, и куда же этот человек направился?
   - Он спустился вниз, на Большое кольцо, и сел в "Вечный маятник".
   - Может он добраться этим маршрутом до Шестой турбазы?
   - Это конечная остановка "Вечного маятника", сэр.
   - Ясно. Спасибо, Кодзиморо. Вы нам очень помогли.
   - Продолжать наблюдение, сэр?
   - Нет, не надо. Я знаю, куда он направился.
   Тесман снова вызвал Стрикленда.
   - Дик, жди второго гостя. Только ничему не удивляйся. Ты знал пилота Эдварда Стоуна?
   - Тэдди Заморыша? Заочно - да.
   - Так вот он сейчас к тебе явится.
   - То есть, как?
   - Стоун действительно погиб. Но зачем явился его двойник - это непонятно. И кто он - тоже неизвестно. Никаких контактов. Никаких действий. Только наблюдения. Ясно?
   - Ясно, полковник.
   * * *
   За двадцать с лишним лет звездной службы Тэдди ни разу не приходилось быть туристом. Поэтому пестрая публика, с минуты на минуту готовая провалиться в комфортабельное чрево "Нерона", чтобы испытать жуткую прелесть инопланетной жизни, заинтересовала его.
   Тэдди помнил слова об "избранном обществе" и немного робел сначала, ожидая увидеть нечто необычное. Но в роскошно отделанном под хрустальную пещеру зале ожидания царил знакомый душок дешевого кабака: те же хриплые песенки, те же размалеванные лица, те же пьяные выкрики и ругань.
   На пилота уже несколько раз оглядывались удивленно, и Стоун понял, что сделал сегодня еще одну ошибку, одев строгий штатский костюм. "Избранная публика" была одета так, словно собралась на маскарад. Престарелые леди в ярких шортах и отчаянно декольтированных пылающих кофтах тащили за собой розовощеких, тупоглазых мальчиков с мокрыми пухлыми губами. Седые кавалеры в джинсах вели юных дам, в своих драгоценностях похожих на новогодние елки. На боку у каждого, считающего себя мужчиной, громоздились огромные кольты, словно вся эта шумная компания собиралась уничтожить по крайней мере половину животного мира Системы.
   От гама и смрада Тэдди захотелось выпить, но столики были далеко, и он стоял, прислонившись спиной к переливающейся кварцевой призме стены.
   - Что же вы не пьете, Тэдди? Перед дальней дорогой неплохо пропустить стаканчик! Тем более что вся эта роскошь входит в стоимость билета.
   Пилот не заметил, как к нему подошел высокий человек в просторном сером свитере и каскетке с помпоном.
   - Стивен Роуз, ваш напарник. А то, что вы Тэдди Стоун, я уже знаю. Я вас сразу узнал.
   Человек говорил вполголоса, и Эдвард, привыкший оценивать ситуацию сразу, остался доволен первым впечатлением: парень, кажется, не робкого десятка. Из-под козырька каскетки на Стоуна бесстрастно смотрели серые, с синеватым отливом глаза. Небольшая голова плотно сидела на треугольной жилистой шее кэтчиста. Человек жевал жвачку, и тяжелый подбородок с белым шрамом посередине ходил вправо и влево с ритмичностью раз и навсегда заведенного механизма.
   - Стивен Роуз... Вот вы какой...
   - Нравлюсь?
   - Пока да.
   - Ну и отлично. Надеюсь не испортить впечатления и в дальнейшем.
   - Вы давно летаете?
   - Давно. Еще вопросы есть?
   - Да.
   - Если они касаются моей биографии, то они бессмысленны, а если нашего с вами дела - то ответ один: сейчас посадка, во время полета будем действовать по моей команде. Пока все. В салоне "Нерона" никаких разговоров о деле прошу не заводить. Еще вопросы?
   - Пожалуй, пока достаточно.
   Тэдди слегка покоробил командный тон Стивена, но он промолчал: в конце концов, вокруг глаза и уши любопытных, а внимания привлекать не следует.
   - В космосе наговоримся, - усмехнулся Стивен.
   Тэдди приглядывался к напарнику.
   - Послушайте, Роуз, я где-то вас видел. Мне знакомо ваше лицо.
   - Возможно. Но в таком случае у вас колоссальная зрительная память. Потому что мы виделись с вами один раз, когда я был курсантом летной школы, а вы знаменитым звездолетчиком. И если вы запомнили мою физиономию среди четырех тысяч пятисот двадцати двух остальных, стоявших в почетном каре в вашу честь, то я вас искренне поздравляю. Такое случается редко. Особенно если в уравнение ввести возрастной коэффициент...
   - Нет, я на такое не способен. Однако... Впрочем, я, видимо, ошибаюсь.
   - Видимо, да.
   Разговор не клеился, и они оба стояли у стены молча, выискивая наиболее колоритные фигуры среди этого карнавального великолепия и следя рассеянно за их сложными орбитами.
   - Роскошная публика, - процедил сквозь зубы Стивен. - Сливки современного общества на лоне природы. Масса интеллекта и возвышенных чувств.
   Он подозвал автостолик, и они выпили по двойному виски.
   - Может, еще?
   - Нет, не хочется.
   Объявили посадку, и толпа с радостным ревом ринулась к выходу на причал.
   - Какое чувство собственного достоинства! - цедил Роуз, пропуская толпу вперед. - Какая утонченная галантность! Какая светскость! Посмотрите вон на того молодого джентльмена! Разве вы не чувствуете мощные токи голубой крови?
   Роуз снова посмотрел назад и повел бровью.
   - Простите, Тэдди, но, вероятно, мания узнавания заразительна. Этот молодой джентльмен, так уверенно движущийся к своей цели, тоже, кажется, мне знакомым. Я уже где-то видел его.
   Парню в синем реглане было, по всей вероятности, плохо.
   Он направился к белоснежным столбикам высокочастотных освежителей, призывно поблескивающих аквамариновыми глазками. Но поскольку путь по прямой в данном состоянии был для него невозможен даже теоретически, то, описав сложную виртуозную кривую, он уперся именно в тот единственный освежитель, на котором горела табличка "Просим извинить, автомат на ремонте".
   Как известно, сомнение - сестра мудрости, и поэтому парень все-таки нажал пусковую кнопку, и поскольку ничего не произошло, он тупо уставился в параболическое зеркало отражателя.
   - Чудеса, - пробормотал парень своему чудовищно искаженному отражению. - Похож, как две капли воды. Даже манера держаться, жесты. Ну, ладно, я пошел. Гости в сборе, свадьба начинается.
   - Они о чем-то говорили? - тихо спросило зеркало.
   - О свадьбе - ни слова. Пустая болтовня. Я пошел к гостям.
   - Ни пуха ни пера, Дик, - сказало зеркало.
   - К черту, - сказал парень своему отражению и, стараясь ступать прямо, направился к выходу на причал.
   - Пропустите джентльмена, Тэдди, - сказал Стивен.
   - Б-благодарю, го... гос... господа.
   - Я его вспомнил. Отличный юноша. Позавчера на автостраде он чуть не пристрелил меня, приняв за полицейского.
   Распахнутое чрево "Нерона" заглатывало туристов.
   - Теперь вы понимаете, мистер Дуайт, что необходимы самые срочные меры?
   - Позвольте, доктор Солсбери, но...
   - Никаких "но", мистер Дуайт. Иначе мы не поймем друг друга. Можете считать это ультиматумом.
   - Вот как?
   - Да. Речь идет о будущем человечества, и здесь я непреклонен. Проблема оказалась гораздо шире, чем я мог предполагать.
   - Вам не кажется, что вы берете на себя слишком много?
   - Нет, не кажется. Я согласен продолжать работу над СД, но при двух условиях.
   - Первое...
   - Немедленное прекращение полета Эдварда Стоуна и его напарника. Бомбить Красное Пятно нельзя. Это может обернуться непоправимой трагедией.
   - Для кого?
   - Для человечества. Для науки.
   - Так, - Дуайт легонько стукнул по столу ребром ладони. - Хорошо. Второе условие.
   - Немедленное уведомление обо всем Международного Совета Космонавтики.
   - Немедленное?
   - Да, немедленное. Я подготовил материалы. Они у меня в сейфе.
   - В таком случае, дайте их мне. Я передам.
   - С вашего разрешения, этим может заняться Джой Митчэлл. Вы согласны, Джой?
   - Да, мистер Солсбери. Разумеется.
   - Так...
   Дуайт тяжело поднялся. Губы его, и без того тонкие, сейчас сжались в узкую прямую нить. Он медленно оправил свитер, снял очки и, подслеповато щурясь от света лампы, несколько раз подбросил их на ладони. Потом огляделся.
   Кабинет Солсбери мало изменился за прошедший месяц.
   Все так же упирались в сводчатый потолок стеллажи, между которыми поблескивали лабораторные витрины.
   Все так же светилось над письменным столом мозаичное панно, выложенное люминесцентной плиткой, на котором вот уже много лет нарисованный Мефистофель искушает нарисованного Фауста.
   Здесь они с Робертом впервые увидели физически изменившегося Солсбери, узнали о таинственном препарате СД, сулящем огромную власть и огромные деньги.
   А теперь здесь пахнет бунтом. Солсбери изменился физически - это его дело. Но позволить ему измениться морально - как бы не так. Вот он сидит и ждет. Уверен в себе. В своей незаменимости.
   - Значит, ультиматум... Ну, что же, мистер Солсбери, давайте-ка говорить откровенно. Без дипломатии.
   Он перевел дыхание.
   - Первое условие мы выполнить не можем. Эдвард Стоун с его напарником уже в космосе. Их не вернуть.
   - Но можно дать срочно радиограмму на "Нерон". Ведь сейчас они еще на "Нероне"!
   - Ах вот как, мисс Джой. Вы, оказывается, знаете даже про "Нерон". Я догадываюсь, от кого у вас такая подробная информация. Мне очень жаль, что у пилота Эдварда Стоуна оказался такой длинный язык. Подобная осведомленность может кончиться плохо и для него, и для вас. Да, о чем я? Ага, о первом условии. Так вот, если моя формулировка не устраивает мисс Джой, предлагаю уточненный вариант: "фирма "СС" не собирается возвращать Стоуна и его напарника из космоса. Нам нужен Синий Дым, и он у нас будет. Много Синего Дыма. А если эти ваши твари после бомбардировки передохнут тем лучше. Фирма "СС" будет монополистом в производстве СД. Потому что все наличные запасы Синего Дыма будут храниться в наших контейнерах.
   - Чудовищно, - тихо сказал Солсбери. - Я не верю своим ушам. Образованный человек говорит на языке людоедов. Просто чудовищно... Вы слышите, Джой, что он говорит?
   - Он говорит то, что думает, - так же тихо ответила Джой. - Это уже хорошо.
   - Вы снова правы, мисс Митчэлл. Фирме "СС" необходимо монопольное право на СД, и оно сметет, растолчет в пыль все препятствия на пути. Даже если этим препятствием окажетесь вы, доктор Солсбери.
   Дуайт выдержал паузу и продолжил:
   - Вот вам, собственно, ответ на второе ваше условие. МСК получит информацию из наших рук, а не из ваших. Torда, когда это будет нужно нам, а не вам, и такую, какую хотим мы, а не вы. Если согласны на наши условия именно на наши! - милости просим, мы дадим вам возможность продолжать работу. Нет - пеняйте на себя. Это, если хотите, тоже ультиматум. Причем ультиматум последний. И обсуждению не подлежащий. Только "да" или "нет". И без всяких хитростей - Смиты не любят шуток дурного тона.
   Даже желтый свет лампы не мог скрыть внезапной бледности Джой. Она вцепилась в край стола так, что суставы пальцев побелели. Солсбери мягко накрыл ладонью напряженные руки женщины.
   - Скажите, мистер Дуайт, что вы сделаете, если мы ответим - нет?
   Узкая ниточка рта Дуайта расползлась, приоткрыв мелкие острые зубы. Он протер очки платком и водрузил их на свой крючковатый нос, приобретая жутковатое сходство с грифом-могильщиком.
   - Вы всю жизнь были ребенком, Чарльз Солсбери, и ваша житейская неопытность спасала вас от беды. Не советую вам терять наивность и пытаться решать взрослые вопросы - столкновение с действительностью может оказаться для вас роковым. Я думаю, что вы меня поняли достаточно хорошо.
   - Кажется, достаточно. Жаль, что слишком поздно.
   - Вот именно - слишком поздно. Сейчас и вы, и мисс Джой уже не люди. Вы марионетки, которых мы можем ликвидировать одним движением пальца. И чтобы на этот счет у вас не оставалось никаких сомнений, прошу вас изучить фотокопии двух документов.
   Дуайт вынул из нагрудного кармана две небольших фотографии и бросил их на стол.
   - Подлинники этих двух документов, которые найдут при вас, если с вами что-нибудь случится, докажут полную непричастность фирмы к вашей смерти, потому что вас ликвидируют ваши же сообщники.
   Дуайт направился к лифту, но остановился на полпути:
   - Словом, я советую вам крепко подумать. Я не спрашиваю у вас ответа сейчас. Мы даем вам время все оценить и взвесить. Однако и не затягивайте ответ: это срок прибытия СД. Этот час будет часом вашего освобождения или... Словом, подумайте. Незаменимых людей нет.
   Он сам вызвал лифт, и уже из дверей его добавил:
   - Я советую вам не терять время зря и не пытаться искать выхода из зоны "Т". Я последовал вашему примеру, мистер Солсбери, и подробнейшим образом изучил все планы подземных лабораторий Биоцентра. Можете поверить мне на слово: все входы и выходы из зоны "Т" блокированы. Видеофон и прочие средства связи - то же самое. Единственное, что свяжет вас с внешним миром - вот этот зуммер-передатчик. Он настроен на волну Рэчела. Свое "да" вы сможете передать через него. Ваше молчание будет расценено как "нет" вплоть до "часа СД", который решит вопрос вашего пребывания в этом грешном мире. Ну, а пока - до свидания. Надеюсь, все-таки - до свидания.
   Двери лифта захлопнулись, и красная стрелка указателя побежала по маршрутному плану.
   Джой пыталась рассмотреть фотокопию, но буквы прыгали вкривь и вкось, и она видела только когтистую черную птицу и рядом чью-то фотографию и только когда она сообразила, что это ее собственная фотография, буквы постепенно перестали прыгать, и Джой, спотыкаясь, смогла прочесть:
   - "Я, Джой Лилиан Митчэлл, вступая в ряды свободной организации "Коршуны Космоса"... соглашаюсь с уставом... принимая право сильного над слабым... клянусь быть ножом, разящим в спину, змеей, жалящей в пятку... да оправдает меня над законом и моралью... право убивать и грабить во имя нового света..." Господи, что это за чушь, дядя Чарли?
   Солсбери, подняв брови, уткнулся во второй снимок.
   - "Я, Чарльз Джонатан Солсбери... Коршуны... право сильного"... Ага, вот... " И пусть тогда настигнет меня смерть, невидимая и мгновенная, необъяснимая и мучительная, и смрадный труп мой не примет земля, а душу не примет небо... и да исполнится грозная воля Первого Коршуна..."
   - Что значит вся эта безграмотная заумь, дядя Чарли?
   - Ничего особенного, Джой. Просто если нас убьют, то все свалят на бандитов, которые нам якобы отомстили за какую-то провинность. Потому что в глазах людей мы будем сообщниками бандитов. А Смиты выйдут сухими из воды.
   Солсбери смотрел невидящими глазами прямо перед собой, куда-то на дверь лифта, на маршрутный план, на котором давно уже погас красный указатель.
   - И самое главное, что люди будут очень недалеки от истины. Я, действительно, сам того не подозревая, много лет никто иной, как сообщник бандитов. Я воображал, что стою над свалкой, а оказался в самой гуще свалки. Жаль, что я понял это слишком поздно. Погиб сам и погубил тебя, моя девочка.
   - Ну что вы все твердите о смерти! Неужели нет никакого выхода?
   - Выхода? Не знаю, Джой. Честное слово, не знаю. Все это так неожиданно... А насчет выхода... Если Дуайт сказал правду, то здесь в зоне "Т"... Словом, мы попали в самую совершенную в мире ловушку, Джой.
   Оказалось, что быть туристом - занятие до предела скучное и нудное. Стивен сразу же завалился на тахту и закрыл глаза, давая понять, что любые разговоры сейчас неуместны.
   Тэдди принял все восемь типов душей, имевшихся в ванной, выпил сухого токайского и без всякого удовольствия проглотил омлет из голубиных яиц, позевал над осточертевшими звездными пейзажами, послушал бархатный голос дикторши, которая вкрадчиво и доступно комментировала межпланетные красоты, не забывая, однако, весьма удачно демонстрировать пепельно-голубую спираль прически "Галактика", подивился новинке - "секс-джазу", где музыку полностью заменил булькающий ритм ударника и надрывно-страстные мужские и женские вздохи и придыхания, перерыл кучу рекламных проспектов единственную "библиотеку" каюты, и, вконец ошалев от безделья, тоже улегся на тахту.
   Часа через два Стивен встал и уселся перед экраном, методически обшаривая взглядом звездный планктон. Он выключил и "секс-джаз", и голос дикторши, а когда она появлялась на экране, каждый раз в новом ракурсе, и беззвучно открывала и закрывала свой капризный ротик в золотой помаде раздраженно кривился и шепотом отпускал в ее адрес не совсем лестные замечания.
   Тэдди следил за ним исподлобья, и еще и еще раз ловил себя на мысли, что ему знаком этот тупоносый, со скошенным лбом профиль. Но как он ни старался, ничего путного на ум не приходило.
   Стивен начал нервничать, поглядывать на часы, быстрее менять стороны обзора. Но везде была только звездная пыль, на которой выступал светло-зеленый диск заметно уменьшившейся Земли с крошечным лунным серпиком и рыжевато-красный пятак Марса с Фобосом и Деймосом, торчащими в разные стороны, как кончики длинных черных ушей.
   У Тэдди как-то странно защемило сердце. Это не было ощущение приближающейся тяжелой работы или страх перед неизвестным. Тогда щемило по-другому... Что-то сейчас делает Джой?
   Впрочем, может быть, это просто действие токайского.
   Тэдди предпочитал что-нибудь покрепче: виски, например, бодрило, а вот вина, даже сухие, делали тело тяжелым и сонным.
   Может быть, выпить виски?
   Стивен щелкнул выключателем. Экран погас.
   - Собирайтесь, Тэдди. Скоро нам предстоит сделать маленький марш-бросок в пространство, так сказать, пешим порядком.
   Тэдди уже успел понять, что спрашивать Роуза о чем-либо бессмысленно, и молча ждал.
   Но Роуз не торопился с объяснениями.
   - А сейчас я предлагаю пропустить по стаканчику виски для бодрости духа, а также поднять второй за успех нашего предприятия.
   Они выпили сначала для бодрости, потом за успех, а потом Роуз, что-то невнятно пробормотав, осушил две стопки подряд самостоятельно. Глаза его заблестели и стали наливаться кровью. Он выпил еще стопку и повернулся к Тэдди, который наблюдал за напарником без особого энтузиазма. Стивен прищурился, и в его затуманенном взгляде мелькнуло что-то похожее на злую радость.
   - Боитесь со мной лететь, Эдвард Стоун?
   - Нет, отчего же? - ответил Тэдди почти искренне.
   Роуз разочарованно сплюнул. Радость в глазах погасла.
   - Я не люблю, когда меня не боятся. Меня это обижает. Вы должны меня бояться, потому что страх - это основа подчинения.
   Виски он хлещет, как бог, подумал Тэдди. Только вот мания величия это уже ни к чему. Особенно в космосе.
   Но когда Стивен потянулся за седьмой, Тэдди взял его за руку.
   - Хватит, Роуз. Я не намерен тащить вас в трале. Не говоря уже о предложенной вами пешей прогулке через пространство.
   Стивен был действительно пьян. Глаза остекленели, скулы заострились, на губах показалась пена. Он что-то невнятно бормотал и отбросил руку пилота. Потом с явным отвращением опрокинул стопку в рот.
   Тэдди растерялся. Этого еще не хватало. Стивен трусит? Какого же черта тогда...
   Стивен снова повернулся к Тэдди. Он был трезв, только глаза лихорадочно блестели.
   Эге, братец, подумал Тэдди. А ты ведь долго не протянешь. Если ты даже еще не алкоголик, то где-то очень близок к тому. Потому что это мгновенное опьянение после первой и неожиданная трезвость после седьмой стопки типичный алкогольный синдром. Проще говоря - психоз. Ну, да ладно, протрезвел, и то хорошо.
   Двигатели "Нерона" внезапно смолкли, и Тэдди потянулся к экрану, чтобы включить обзор, но Роуз остановил его руку:
   - Не надо. Я знаю, что происходит. Все идет, как положено.
   Он чуть приоткрыл дверь в коридор и стоял прислушиваясь. К обычному полупьяному гулу из кают примешались новые звуки: резкая ругань или команда, шум свалки, явственный окрик "Стой!", выстрел. По коридору кто-то бежал, неровно, припадая к стенам, и вдруг рухнул, не добежав до двери. Где-то в глубине коридора громко постучали, а через секунду раздался истошный женский визг.
   - Что случилось?
   - Помалкивайте. Идемте за мной.
   Снова один за другим два хлопка выстрелов, снова требовательный стук и женский вопль через секунду - теперь уже немного ближе.
   - Все идет даже лучше, чем положено. Пошли.
   В коридоре никого не было. Шагах в двух, загородив проход, лежал лицом вниз человек в парадной форме экипажа клипера. От него неровной дорожкой по полу тянулась красная полоска вглубь, к двери с надписью: "Только для звездного персонала". Стивен перешагнул через лежащего и, обернувшись, прикрикнул на Тэдди:
   - Ну что вы уставились на этот мешок? Покойников не видели? Скорей.
   Они бегом миновали коридор. Дверь оказалась незапертой, и Стивен, пропустив Тэдди в рубку, плотно прикрыл ее за собой. Вся дежурная смена в одинаковых белых кителях с золотыми эмблемами "Нерона" стояла у стены с поднятыми руками.
   "Пятеро, - мелькнуло у Тэдди. - Шестой в коридоре..."
   У стены напротив стоял, ощерясь, приземистый тип с тяжелым лучеметом системы Кольт на груди. Ажурный конус излучателя смотрел в грудь крайнему из экипажа.
   При виде Роуза он сделал нечто вроде стойки "смирно" и вопросительно посмотрел на него запавшими бесцветными глазками.
   - Оставь нас, двадцатый, - коротко бросил Стивен, разглядывая астронавтов.
   Бандит нерешительно переступил с ноги на ногу.
   - Иди, иди. Там, в каютах, есть хорошенькие девочки. Как раз в твоем вкусе.
   Когда бандит вышел, Роуз захлопнул за ним дверь и защелкнул задвижкой для верности.
   - Опустите руки. Я хочу вам помочь. Только никаких вопросов. Кто радист?
   - Радист - там, - кивнул головой один из астронавтов в сторону двери.
   - Кто может передать сообщение?
   - Я, пожалуй, но смотря что...
   - Передавайте: "SOS. Всем, всем, всем. Туристский клипер "Нерон". На меня совершено нападение. Коршуны Космоса. Мои координаты..."
   Астронавт - судя по нашивкам, штурман - уже сидел на месте радиста и, включив общую передачу, повторял за Стивеном слова сообщения.
   - Передали? И еще - "Корабль Коршунов ушел в сторону Марса. Прошу организовать погоню".
   - Разве они ушли?
   - Еще нет. Но скоро уйдут. Для этого нам нужны скафандры - мне и ему.
   - Скафандры здесь, - штурман кивнул на узкий люк с надписью "Только при аварии". - Мы можем вам чем-либо помочь?
   - Пока только тем, что не будете поднимать шума, - ответил Стивен, с трудом пролезая в люк.
   Скафандры нашлись быстро и по росту. Правда, для путешествий в пространстве они не предназначались - это были легкие, элементарные ремонтные комбинезоны с кислородными баллонами вместо регенераторов, а в гермошлемах не было ничего, кроме переговорного устройства. Но на худой конец и это могло пригодиться. Хуже было то, что вместо обычных двигателей на скафандрах болтались плазменные импульс-пистолеты.
   - Так вот, - проворчал Стивен. - Туалеты отделаны слоновой костью, а у экипажа скафандры середины двадцатого века. Блеск и нищета. Закон бизнеса. Гримасы жизни.
   - Далеко нам? - спросил Тэдди, завинчивая гермошлем.
   - Не знаю. Будем искать по пеленгу.
   - Нас ждут?
   - Если речь идет о тральщиках, то да. Лезьте в вакуум-камеру, я сейчас.
   Он толкнул люк и хотел снова вернуться в рубку, но застрял из-за толстого скафандра и только просунул туда верхнюю часть туловища.
   - Ну, как там? - спросил штурман.
   - Отлично, - ответил Стивен и, неудобно ворочаясь, просунул в рубку раструб импульс-пистолета.
   Белый язык пламени прошелся наискось по фигурам пяти застывших в разных позах астронавтов, по панели рации, перечеркнул пульт управления и расслоил надвое ЭВМ координации автоматов. Оставшиеся автоматы работали теперь каждый кто во что горазд, и комфортабельный клипер закувыркался, как большое животное, лишенное вестибулярного аппарата.
   Когда он влез в вакуум-камеру и включил реле выхода, Тэдди спросил:
   - Что они там делают? Танцуют "глэнн" на пульте, что ли?
   - Они скучают, - загадочно ответил Стивен и, как лихой "морж" в прорубь нырнул, вытянув руки вперед; за борт. Тэдди последовал за ним.
   Дик вынул из уха ракушку наушника, но на всякий случай оставил аппарат включенным на запись. В соседней каюте царит мертвое молчание, хотя, судя по всякого рода посторонним звукам, оба "клиента" в полном здравии и активно предаются нехитрым туристским утехам. Вот шумит душ. Вот звенят бутылки в баре. Вот застонал "секс-джаз". Вот залопотала дикторша. А это, кажется, "Безумная ночь Нерона".
   Снова звякнули бутылки...
   И все в загадочном молчании. Что за этим молчанием?
   Полное единство или полное недоверие? И кто он, этот молчаливый двойник Стоуна? Куда они летят, чего ждут? Кто их встретит и где?
   Вопросов больше чем надо. И ни одного ответа.
   Стоун-2 называет Ральфа Стивеном. Что же, будем и мы называть его так. Потому что Ральф - это в конце концов, тоже не настоящее имя. Кличка. Сейчас их высочество имеют желание именовать себя Стивеном. Хорошо. Учтем.
   Часы шли, а каюта молчала.
   У Дика уже слипались глаза, когда раздался голое Стивена: "Собирайтесь, Тэдди..." Сон слетел мгновенно. Значит, все-таки, Тэдди? Эдвард Стоун? И речь там, в машине, шла о нем? Тогда кто же погиб на автотрассе?
   Дик прижал наушник плотнее: "Марш-бросок в пространство... Пешим порядком..." Что это значит?
   Он вслушивался в короткие фразы до звона в ушах, пытаясь поймать ниточку, уловить ход чужой мысли. И потому не заметил, когда замолчали двигатели "Нерона", не слышал шума свалки и даже первого выстрела. Только истерический женский вопль отвлек его от аппарата.