Страница:
— Они не будут кишеть! — попыталась переубедить его графиня. — У новоприбывшх не будет много свободного времени. Если маги хотят захватить мир побыстрее — а они явно не настроены слишком откладывать — то заставят своих подручных учиться и тренироваться целыми днями.
— А тренироваться можно и за пределами пирамиды, — подхватил Йолленгел. — Нет, господа, мне действительно жаль вас огорчать, я понимаю, что заменить меня некем… но эти вылазки стали слишком опасны. Пусть я трус, но я, собственно, никогда и не набивался в герои.
В общем, в этот день падение боевого духа узников стало заметным, как никогда ранее (исключая разве что моменты первого и второго пленения). Даже Элина своими оптимистическими заявлениями пыталась убедить не столько других, сколько себя. Даже граф, хотя и считал уныние ниже своего достоинства, не нашел ободрительных слов, которые не звучали бы фальшиво. Весь его опыт, сила и храбрость были бесполезны против магии. Более того, ни одному из героев прошлого не удавалось одержать победу над магами, находящимися на вершине силы. В эпоху магов героев просто не было.
На следующий день Элина вынуждена была в очередной раз спуститься в библиотеку, дабы позвать Артена обедать. С тех пор, как не стало Эйриха с его «внутренними часами», это приходилось делать практически ежедневно — причем порою принца нужно было чуть ли не за уши оттаскивать от захватившей его книги. На сей раз принц, похоже, вновь вычитал нечто непонятное и принялся ворошить другие книги в поисках разъяснения; дело, как видно, не ладилось, ибо манускрипты, фолианты и печатные издания уже громоздились на столе изрядной грудой, а Артен с раздраженным видом листал очередной том.
Когда Элине удалось, наконец, обратить на себя его внимание, принц буркнул «сейчас иду», не прекращая своего занятия. Графиня не уходила.
— Ну что вам еще? — с досадой воскликнул Артен. — Что вообще за идиотская традиция собираться наверху к приходу зомби? Он уже третий месяц приносит нам еду, ставит на стол и уходит. Никогда никаких отклонений от маршрута. В том числе и в те дни, когда мы встречали его не в полном составе. Кто сказал, что он или его хозяева полезут сюда, если я не буду сидеть за столом? Я не собираюсь больше следовать этой глупости, и вообще, я не хочу есть!
— Что вы там такое раскопали? — миролюбиво спросила Элина, подходя поближе и стараясь заглянуть через нагромождение книг. Прежде, чем принц ответил — если он вообще собирался отвечать — графиня случайно зацепила угол неустойчиво лежавшего фолианта, вызвав тем самым величественный обвал всей груды. Несколько книг умудрились ударится о ближайшую полку, где — как, впрочем, и во всей библиотеке — тоже не царил образцовый порядок; оттуда тоже вывалилось несколько второпях всунутых томов. Когда глухой грохот, шелест страниц и хлопанье твердых обложек, наконец, затихли, в воздухе висело густое облако пыли. Элина громко чихнула.
— Это все, что вы можете сказать в свое оправдание? — холодно осведомился Артен.
— Я сейчас все приведу в порядок, — смутилась Элина.
— Да уж, вы приведете! — язвительный тон принца сопровождался широким жестом, указующим на разлетевшиеся по всей библиотеке вывалившиеся страницы. Их было более двух десятков. — Вы даже не в состоянии прочитать, что там написано.
— А кто не захотел меня учить? — возмутилась графиня.
— А что бы вы сказали, если бы я попросил за пару дней обучить меня фехтованию?
Элина проглотила уже крутившийся на языке едкий ответ и безропотно принялась собирать разрозненные листы, передавая их принцу. Один из них она задержала в руках.
— Как интересно, — заметила она, — выходит, эту игру знали уже во времена Зурбестана.
— Какую еще игру? — брюзгливо спросил принц. — Здесь серьезная научная библиотека, а не…
— Это игра, в которой все зависит от ума, а не от удачи, — возразила графиня, показывая Артену страницу рукописной книги, на которой неизвестный копиист с большим искусством нарисовал 32 фигуры, расставленные на квадратной 64-клеточной доске. Очертаниями фигуры несколько отличались от статуэток, которые графиня и ее спутники видели в тот злосчастный день в Дулпуре, но все же ошибиться было трудно. Рисунок изображал начальную позицию партии; две враждебных армии — белая и черная — выстроились грозными шеренгами друг против друга. «Наверное, изобретатель игры был полководцем», — не без удовольствия подумала Элина.
Артен взял листок в руки и принялся его рассматривать. Элина, при прошлом рассказе о своих приключениях не входившая в такие подробности, теперь поведала принцу, что доска и фигуры были в числе подарков, предназначенных дулпурским раджой варсалийскому королю; но, в силу известных обстоятельств…
— К демонам Дулпур и Варсалию! — нетерпеливо перебил принц. — Вы видите? Здесь 64 клетки! 8 строк и 8 колонок!
Элина застыла, потрясенная.
— Вы думаете… код? — только и сказала она.
— Где эта книга?! Мы должны знать об этой игре все!
Они уселись на пол и принялись листать упавшие книги в поисках других похожих рисунков. Удача улыбнулась им уже через несколько минут.
— «Сочинение об искусстве премудрой шах-и-матной игры, составленное мастером Шарбангом», — прочитал Артен титульный лист. — Кузина, можете пока сходить пообедать, тут, как видите, надолго. И скажите остальным, чтоб меня не беспокоили.
Графине ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Вопреки ее ожиданиям, нежелание принца подниматься наверх не вызвало протестов (лишь Редрих буркнул что-то неразборчивое) — должно быть, все уже понимали, что обычай собираться наверху к появлению зомби — лишняя перестраховка. Действительно, и в этот раз поведение мертвеца ничуть не изменилось. Элина не стала рассказывать остальным о новой идее Артена, боясь очередного разочарования, но граф заметил, как радостно блестят ее глаза. Заметил это и Редрих, но истолковал по-своему.
После обеда Элина, сколько могла, уговаривала себя, что принц сам придет рассказать о результатах, как только они будут, но в конце концов все же не вытерпела и устремилась вниз. Артена в библиотеке не оказалось.
Графиня растерянно оглянулась, а затем заглянула в приоткрытую дверь лаборатории. Принц обнаружился там; он стоял возле кодового устройства и, похоже, собирался вводить код. Раскрытая книга лежала рядом на лабораторном столе.
— Артен! — возмущенно воскликнула Элина. — Опять вы пытаетесь сделать это в одиночку!
— Я же просил не мешать мне! — не менее возмущенно откликнулся принц. Впрочем, он тут же сменил гнев на милость. — Ладно, идите сюда. Заодно проверите, не ошибся ли я где-нибудь на радостях.
— Вы нашли решение? — Элина подошла к нему.
— Даже целых два. Но правильное, очевидно, только одно. Вот взгляните, я перерисовал код по-новому:
— В книге ряды и столбцы нумеруются по-другому, но я оставил те же цифры, что на устройстве, — пояснил принц. — Поскольку важен порядок ввода, логично предположить, что здесь зашифрована не статичная позиция, а последовательность ходов. Так вот, существует только одна фигура, способная последовательно обойти все эти клетки. Эта фигура — «всадник». Он ходит на одну клетку по горизонтали и две — по вертикали, или наоборот. Теперь вы и сами можете определить порядок.
Элина внимательно всмотрелась в рисунок и поводила над ним пальцем, имитируя ходы всадника. Она понимала, что Артен экзаменует не столько ее, сколько себя — свежим взглядом легче заметить случайное упущение.
— Все зависит от того, откуда всадник начинает движение, — заметила она.
— Верно. Но взгляните на исходную расстановку фигур — в начале партии левофланговый всадник белых стоит как раз здесь (он указал на клетку 6 в 7 ряду). Логично предположить, что движение начинается отсюда.
— Тогда… — Элина ненадолго задумалась, — да, вы правы, получается два варианта, — она показала пальцем по рисунку сперва один, потом второй.
— Все сходится, — удовлетворенно кивнул Артен.
— Но в чем особенность такой последовательности? — спросила Элина. — Мы ведь говорили, что в ней должно быть какое-то правило, по которому хозяин всегда мог ее вспомнить… Только в том, что всадник побывал в каждом ряду и в каждой колонке ровно один раз?
— Да, но таких последовательностей несколько. Перед вашим приходом я нашел еще одну, и еще одну вижу теперьnote 2. Я думаю, что хозяин выбрал ту из них, которая, начинаясь на первой горизонтали, заканчивается на последней. Такая, правда, тоже не одна… Не знаю, может, ему понравилось, что при этом расстояние между начальной и конечной вертикалями минимально. Или еще что… Так что я склоняюсь к тому варианту, который заканчивается второй клеткой нулевого ряда. То есть, разумеется, вторым штырьком.
— Выходит, двоичные числа были ни при чем?
— Нет, почему же, — не согласился принц. — Принцип действия самого кодового устройства, несомненно, основан именно на двоичном представлении чисел. Но вот принцип, положенный хозяином в основу конкретного кода, не имеет никакого отношения к математике. Не зная шах-и-матных правил, мы бы в жизни не додумались…
— Сначала нужно проверить, правильно ли все на этот раз, — охладила его пыл Элина.
— Верно, — Артен повернулся к панельке и нажал один за другим штырьки 6-7, 7-5, 5-6, 4-4, 3-2, 1-3, 0-1, 2-0.
В стене что-то громко клацнуло, потом послышалось низкое гудение. Через полминуты оно смолкло.
— Сработало! — Элина восторженно захлопала в ладоши.
— Еще бы узнать, что именно, — пробормотал принц и быстрым шагом вышел из лаборатории, чуть не столкнувшись в коридоре с Редрихом.
— Что вы здесь делаете? — холодно осведомился Артен, которому, наконец, надоело изображать дружелюбие в одностороннем порядке.
— Разве это подземелье — ваша собственность? — герцог смерил принца насмешливым взглядом.
— Вообще говоря, да, — спокойно ответил Артен. — Все, что находится в Зурбестане, принадлежит Тирлонду и Тургунаю. А я здесь — единственный официальный представитель этих стран.
— Господа, господа, не ссорьтесь! — Элина вышла следом за Артеном. — Лучше посмотрите туда.
Тупика в конце коридора больше не было. Стена отъехала в сторону, открыв уходивший вдаль проход, освещенный все тем же загадочным способом — пучками непонятно как просочившегося сквозь потолок и толщу земли над ним солнечного света.
Артен устремился туда чуть ли не бегом.
— Постойте, сходим за остальными! — крикнула ему Элина.
— Я лишь хочу убедиться, что сюда не доходит магический барьер! — крикнул Артен уже из свежеоткрывшегося коридора. Пробежав около сотни футов, он повернул назад. Барьера действительно не было.
Естественно, первая экспедиция в подземелья Нан-Цора была организована в течение ближайших минут. Отправились в нее все, включая и эльфа, который не горел особым энтузиазмом — однако его убедили, что он, с его чувствительностью к чужой магии, незаменим. Пока что речь шла лишь об экспедиции, а не о бегстве; Артен находил — и граф был с ним согласен — что прежде всего нужно как следует изучить подземелья, да и бежать не имело смысла, пока магический барьер перегораживал туннель в горах.
Облицованный гладкими гранитными плитами коридор шел с некоторым понижением и где-то в полусотне футов от входа вливался в другой, более широкий. Артен немедленно зафиксировал это обстоятельство — он взял с собой самый большой лист пергамента, чтобы рисовать план. Они осторожно двинулись дальше (граф настаивал на осторожности — раз уж для доступа в подземелья требовался код, здесь могли быть ловушки для непосвященных) и вскоре увидели устье еще одного бокового коридора, который, как выяснилось, был совсем недлинным и заканчивался тупиком, справа от которого на стене висела коробка кодового устройства. Принц не удержался от искушения попробовать прежний код, но тот, разумеется, не подошел. Путешественники вернулись в главный коридор.
— Все ясно, — заявил Артен, — эти подземные ходы связывают дома в центральной части города, где, очевидно, проживала научно-политическая элита Нан-Цора.
— Вряд ли только дома, — заметил граф, — ходить друг к другу в гости они могли бы и поверху. В подземельях должны быть и еще какие-то специфические сооружения.
Предположение графа получило первое подтверждение лишь минут через сорок; до этого подземелья выглядели удручающе однообразно — выложенный плитами квадратный в сечении главный коридор (дважды разветвившийся), в который вливались более узкие ходы — по всей видимости, от таких же частных домов. Но вот, наконец, путешественники увидели впереди металлическую дверь, перед которой, как когда-то в пирамиде, лежал мумифицированный труп охранника. Граф посмотрел на мертвеца недоверчиво: если прежде он был убежден, что бояться покойников могут только суеверные бабы, то за последние недели ему пришлось пересмотреть эту точку зрения. Он почувствовал бы себя гораздо уверенней, если бы ему было чем отрубить мумии голову. Однако Элина поспешила успокоить его и остальных, объяснив, что состояние трупа как раз доказывает полное отсутствие попыток магического воскрешения и служит лишним доказательством, что маги до сих пор не знают о подземельях. Впрочем, трехглазых охранников маги, по всей видимости, не воскрешали — но, по крайней мере, и не оставляли их валяться на проходе.
Айзендорг не удержался от искушения снять шлем мертвеца — ведь прежде ему не приходилось видеть трехглазых. Но был у него к покойнику и более практический интерес. Первым делом он снял с мумии пояс с четырьмя глубокими кожаными карманами, из которых торчали стальные рукоятки ножей. Граф извлек один из них; узкий клинок с остро отточенным жалом хищно сверкнул в луче падавшего с потолка света. Как видно, стражники подземелий не пользовались крюкастыми мечами, которые, хотя ими и можно было зарубить, предназначались в первую очередь для разгона и растаскивания толпы. В этих же тайных коридорах никакой толпы появиться не могло, а против одиноких злоумышленников метательные ножи (которые, впрочем, могли использоваться и как обычные) были более полезны. Оружие в виде трубки с рукоятью и спусковой скобой у этого охранника тоже было (того же типа, что и у охранников внутри пирамиды), но граф, уже зная историю с едким газом, не стал его трогать, хотя и подивился тому, что ктото применял такое оружие в подземных коридорах, где газ надолго остался бы в воздухе.
Таким образом, четверо узников — все, кроме Артена — получили ножи, и, хотя в борьбе с магами это было слабым аргументом, все же все они, включая эльфа, почувствовали себя уверенней.
Граф меж тем обшарил одежду мертвеца и, наконец, нашел ключ от двери. Замок был самый обычный, без кодовых устройств. Коротко и неприятно скрипнув, дверь отворилась.
За нею была каменная лестница, достаточно круто уходившая вниз. Она оказалась недлинной: спустившись гуськом футов на двадцать, исследователи подземелий снова оказались в длинном коридоре. Он выглядел похоже на тот, который они только что покинули, однако сюда выходили не узкие проходы от подвалов зданий, а углубленные в ниши массивные одностворчатые двери из окрашенного белой краской металла. Двери шли через неравные, иногда — в несколько сотен футов, расстояния, и были разного размера — от обычных, высотою в восемь футов и шириною в четыре, до достигавших пятнадцати футов в высоту и столько же — в ширину. Перед некоторыми из них также лежали мертвые охранники.
Однако здесь уже никакой обыск не мог помочь. Двери открывались не ключом и не штырьковым кодом; все, что удалось обнаружить на их гладкой, лишенной даже ручек поверхности — это узкие вертикальные щели высотою от полутора до трех дюймов (одна щель у левого края каждой двери). Артен лишь мог предположить, что здесь требуется какой-то особый, плоский ключ; у охранников ничего подобного не было.
— Наверное, здесь их главные лаборатории, — сокрушался принц,
— может быть, даже оружие против магов! А мы не можем туда попасть…
Коридор пересекался с другим, подобным ему; тот, в свою очередь, также имел перекрестки… Размеры подземного комплекса были впечатляющими, он занимал почти всю западную часть центрального района города, а отдельные туннели уходили и дальше, в сторону окраин. Однако тяжелые двери, об которые раскрошился бы в щепки любой таран, надежно хранили свои секреты от незванных пришельцев. В конце концов Артен предложил вернуться на верхний подземный уровень и поискать счастья там. Поскольку проходы в жилые дома охранялись явно не столь тщательно, как лаборатории — судя хотя бы по отсутствию стражников — существовал шанс, что хоть какие-то из этих проходов окажутся открытыми.
Поначалу и эти поиски не приносили успеха, но вот, когда узники уже собирались возвращаться в свою тюрьму (чувствуя себя по-идиотски из-за того, что могли пройти под землей полгорода, но не могли нигде выйти на поверхность), им наконец улыбнулась удача. Они поняли это, когда, войдя в очередной проход, увидели мумию человека в белом халате. Гибель Зурбестана застала одного из ученых-магов (впрочем, все ли здешние ученые были магами? ) прямо на подземном пороге его дома, по пути в лабораторию или обратно. Проход остался открытым.
Артен готов был броситься вперед бегом, но Айзендорг напомнил об осторожности. Вряд ли нежеланные встречи могли грозить им в подвале — в противном случае маги, скорее всего, знали бы о подземельях — но кто знает, что могло поджидать их в доме. Стараясь ступать беззвучно и вслушиваясь в тишину мертвого здания, они вступили в подвальный полумрак.
К разочарованию принца, здесь никаких лабораторий и библиотек не обнаружилось. Хозяин этого дома использовал подвал самым обывательским образом, для складирования всякого пыльного хлама. Правда, среди рассохшейся мебели, потертых ковров и сложенного в кучи белья обнаружилось нечто, заставившее вздрогнуть даже Редриха, неожиданно наткнувшегося на этот предмет. Это была большая стеклянная банка, заполненная мутной жидкостью; в жидкости этой висел, не доставая до дна, отвратительный белесый уродец, весь скрюченный, с поджатыми крохотными ручками и ножками и непропорционально большой, вытянутой и словно раздутой головой.
— Гадость какая, — пробормотал герцог, сглатывая ком в горле. — Артен, ваша наука всегда занимается подобными вещами?
— Когда-то вы сами были такой же гадостью, — ответил довольным тоном принц. — Однажды мне довелось присутствовать при анатомировании беременной женщины, умершей от внутреннего отравления; именно так, господа, и выглядит человеческий плод в утробе. Хотя, пожалуй, я наблюдал чуть более позднюю стадию.
Элина разглядывала банку со смесью брезгливости и любопытства.
— Это не человеческий плод, — заметила вдруг она, стирая рукавом пыль со стекла. — Смотрите! У него три глаза.
— Д-да, действительно, — согласился Артен, всматриваясь. — Но на этой стадии он гораздо больше похож на человека, чем взрослые трехглазые. Взгляните, нос вовсе не выглядит как горизонтальная щель…
Редрих демонстративно отошел в сторону и отвернулся. Эльф тоже не испытывал никакого желания смотреть.
— Они делали трехглазых из людей, это очевидно, — сказал граф.
— Видимо, вы правы, — кивнул принц. — Каким-то образом воздействовали на зародыш… Это потрясающе! — в его голосе звучало искреннее восхищение.
— Могу лишь посочувствовать, что вы упустили свой шанс стать трехглазым, — откликнулся через плечо герцог.
— Как знать, возможно, ваши слова не настолько глупы, как вам бы хотелось, — спокойно ответил Артен. — Во всяком случае, в претензии к зурбестанцам трехглазые явно не были, иначе те не доверили бы им оружие. Впрочем, отсюда как раз следует, что эта участь была бы завидной для вас. Трехглазые были воинами, а не учеными.
— Господа, у нас мало времени, а нам надо еще осмотреть дом, — напомнил Айзендорг.
Дом оказался пятиэтажным, высотой около семидесяти футов, классической для Нан-Цора пирамидально-уступчатой формы с балюстрадами по периметру каждого этажа. Он находился примерно в миле к северозападу от пирамиды; и хотя было маловероятным, чтобы кто-нибудь оттуда в эту минуту рассматривал этот дом, тем паче что большинство окон было зашторено, пленники магов невольно избегали подходить к окнам, выходившим на ту сторону.
То, что после подвальной находки рассчитывал обнаружить Артен, а именно лазарет, оказалось на втором этаже. Здесь в центре находился большой продолговатый зал без окон (освещенный все тем же способом), заставленный двумя рядами необычно высоких для Зурбестана кроватей. Большинство кроватей были пусты, однако на шести под тонкими покрывалами лежали мумифицированные тела. Принц сдернул одно из покрывал. Мумия была обнажена, и сомневаться в ее принадлежности к женскому полу — равно как и к человеческому виду — не приходилось. Под пергаментной кожей на животе проступали очертания скрюченного детского скелета.
— Кто-нибудь, дайте нож! — Артен требовательно протянул руку. Элина исполнила его просьбу. Принц никогда прежде не делал вскрытия лично — лишь присутствовал при таковых — однако острое лезвие легко разрезало сухую кожу живота. Артен нетерпеливо повернул череп младенца, рассматривая — и разочарованно отнял руку. Череп был вполне человеческий.
— Может, там, внизу, и не настоящий трехглазый, просто случайное уродство… — пробормотал он.
— Вы лучше взрежьте вот эту, — посоветовал Редрих, откидывая покрывало с другой кровати. Артен вскинул на него удивленный взгляд — с чего бы это его недоброжелатель проникся сочувствием к его исследованиям? — однако последовал совету.
И был вознагражден! В иссохшем чреве мумии — так же явно человеческой
— лежал практически сформировавшийся трехглазый, с носовой щелью и узкой вдавленной челюстью!
— Как вы догадались? — Артен взглянул на Редриха с невольным уважением, в глубине души надеясь, что их нелепой неприязни пришел конец.
— А вот как, — жестко ответил герцог, указывая на запястье покойницы. Вокруг сустава обвивалась ременная петля, привязывавшая руку к кровати. То же было и с другой рукой.
— Наверное, с ней случился приступ, — сказал принц. — Судороги…
— Ну конечно, — саркастически покивал Редрих. — Ведь всякая женщина будет просто счастлива родить вместо ребенка чудовище. Настолько счастлива, что к ней не потребуется применять насилие. Ну разве совсем чуть-чуть.
Артен досадливо передернул плечами и двинулся к другим кроватям. Однако больше среди женщин привязанных не оказалось. И в утробе у каждой находился обычный младенец (у одной — даже двойня).
— Это ничего не доказывает! — раздраженно заявил принц.
— Конечно-конечно, — усмехнулся Редрих.
— Не забывайте, что они были еще и маги, — напомнила Элина. — Чтобы подчинить кого-то, им не требовалось прибегать к физическому насилию.
— Главная идея зурбестанцев была в том, чтобы научиться обходиться без магии, разве нет? — возразил Редрих. — И свои достижения они передавали и не-магам!
— А где Йолленгел? — перебил их граф, оглядываясь.
— Опять! — вздохнула Элина. — Йолленгел!
Они выскочили в соседнюю комнату — и обнаружили эльфа там.
— Если бы я остался там еще на секунду, меня бы стошнило! — с вызовом заявил он. — Да и здесь, кажется, не многим лучше.
Это он, впрочем, утрировал: здесь уже не было никаких мумий, а была когда-то сверкавшая белизной, а теперь заросшая пылью операционная. Хотя, конечно, вид разложенных хирургических инструментов, неискушенному глазу скорее напоминавших орудия пыток, мог вызвать определенный неуют.
Однако у них не было времени на подробный осмотр операционной — тем паче что без соответствующих знаний это не имело смысла — и они двинулись дальше. Библиотека, наконец, обнаружилась на третьем этаже, и здесь принц застрял, предложив остальным закончить обследование дома без него. Через какое-то время они вернулись — как показалось Артену, слишком быстро; и впрямь, больше ничего особо оригинального в здании не оказалось, остальные помещения были жилыми или хозяйственными.
Услышав, что пора возвращаться, Артен, у ног которого уже громоздилась кучка в спешке отобранных книг, вдруг направился к выходившему на юг окну и с задумчивым видом подергал штору. Элина подумала, что он хочет оторвать кусок, чтобы завернуть книги, и хотела предложить ему нож. Но вместо этого Артен вдруг, подпрыгнув, повис на занавеске. Раздался треск. На двенадцатифутовой высоте оборвалась одна петля, затем другая… а затем вдруг с хрустом вырвало из стены один из костылей, державших карниз, тот резко крутанулся вниз, словно давая отмашку, принц полетел на пол, оставшиеся петли соскочили, и полотнище шторы плавно накрыло сидящего на полу Артена.
— Вы с ума сошли! — воскликнул граф, помогая ему выбраться. — Хотите, чтобы нас заметили снаружи?
— Маги слишком далеко, а зомби слишком глупы, — беспечно заявил принц.
— Зачем вам понадобилась занавеска? — наседал граф.
— Для того, чтобы сбежать отсюда, — просто ответил Артен.
Надо сказать, что даже Элина в первую минуту подумала, что нервное перенапряжение последних недель сыграло с принцем злую шутку. Однако затем она вспомнила, что несколько часов назад, как раз перед тем, как ее случайная неловкость помогла разрешить тайну кода, Артен что-то сосредоточенно искал в книгах. Потом код и подземелье заняли все их внимание, и она так и не распросила его об этом. Теперь настало время восполнить этот пробел.
— А тренироваться можно и за пределами пирамиды, — подхватил Йолленгел. — Нет, господа, мне действительно жаль вас огорчать, я понимаю, что заменить меня некем… но эти вылазки стали слишком опасны. Пусть я трус, но я, собственно, никогда и не набивался в герои.
В общем, в этот день падение боевого духа узников стало заметным, как никогда ранее (исключая разве что моменты первого и второго пленения). Даже Элина своими оптимистическими заявлениями пыталась убедить не столько других, сколько себя. Даже граф, хотя и считал уныние ниже своего достоинства, не нашел ободрительных слов, которые не звучали бы фальшиво. Весь его опыт, сила и храбрость были бесполезны против магии. Более того, ни одному из героев прошлого не удавалось одержать победу над магами, находящимися на вершине силы. В эпоху магов героев просто не было.
На следующий день Элина вынуждена была в очередной раз спуститься в библиотеку, дабы позвать Артена обедать. С тех пор, как не стало Эйриха с его «внутренними часами», это приходилось делать практически ежедневно — причем порою принца нужно было чуть ли не за уши оттаскивать от захватившей его книги. На сей раз принц, похоже, вновь вычитал нечто непонятное и принялся ворошить другие книги в поисках разъяснения; дело, как видно, не ладилось, ибо манускрипты, фолианты и печатные издания уже громоздились на столе изрядной грудой, а Артен с раздраженным видом листал очередной том.
Когда Элине удалось, наконец, обратить на себя его внимание, принц буркнул «сейчас иду», не прекращая своего занятия. Графиня не уходила.
— Ну что вам еще? — с досадой воскликнул Артен. — Что вообще за идиотская традиция собираться наверху к приходу зомби? Он уже третий месяц приносит нам еду, ставит на стол и уходит. Никогда никаких отклонений от маршрута. В том числе и в те дни, когда мы встречали его не в полном составе. Кто сказал, что он или его хозяева полезут сюда, если я не буду сидеть за столом? Я не собираюсь больше следовать этой глупости, и вообще, я не хочу есть!
— Что вы там такое раскопали? — миролюбиво спросила Элина, подходя поближе и стараясь заглянуть через нагромождение книг. Прежде, чем принц ответил — если он вообще собирался отвечать — графиня случайно зацепила угол неустойчиво лежавшего фолианта, вызвав тем самым величественный обвал всей груды. Несколько книг умудрились ударится о ближайшую полку, где — как, впрочем, и во всей библиотеке — тоже не царил образцовый порядок; оттуда тоже вывалилось несколько второпях всунутых томов. Когда глухой грохот, шелест страниц и хлопанье твердых обложек, наконец, затихли, в воздухе висело густое облако пыли. Элина громко чихнула.
— Это все, что вы можете сказать в свое оправдание? — холодно осведомился Артен.
— Я сейчас все приведу в порядок, — смутилась Элина.
— Да уж, вы приведете! — язвительный тон принца сопровождался широким жестом, указующим на разлетевшиеся по всей библиотеке вывалившиеся страницы. Их было более двух десятков. — Вы даже не в состоянии прочитать, что там написано.
— А кто не захотел меня учить? — возмутилась графиня.
— А что бы вы сказали, если бы я попросил за пару дней обучить меня фехтованию?
Элина проглотила уже крутившийся на языке едкий ответ и безропотно принялась собирать разрозненные листы, передавая их принцу. Один из них она задержала в руках.
— Как интересно, — заметила она, — выходит, эту игру знали уже во времена Зурбестана.
— Какую еще игру? — брюзгливо спросил принц. — Здесь серьезная научная библиотека, а не…
— Это игра, в которой все зависит от ума, а не от удачи, — возразила графиня, показывая Артену страницу рукописной книги, на которой неизвестный копиист с большим искусством нарисовал 32 фигуры, расставленные на квадратной 64-клеточной доске. Очертаниями фигуры несколько отличались от статуэток, которые графиня и ее спутники видели в тот злосчастный день в Дулпуре, но все же ошибиться было трудно. Рисунок изображал начальную позицию партии; две враждебных армии — белая и черная — выстроились грозными шеренгами друг против друга. «Наверное, изобретатель игры был полководцем», — не без удовольствия подумала Элина.
Артен взял листок в руки и принялся его рассматривать. Элина, при прошлом рассказе о своих приключениях не входившая в такие подробности, теперь поведала принцу, что доска и фигуры были в числе подарков, предназначенных дулпурским раджой варсалийскому королю; но, в силу известных обстоятельств…
— К демонам Дулпур и Варсалию! — нетерпеливо перебил принц. — Вы видите? Здесь 64 клетки! 8 строк и 8 колонок!
Элина застыла, потрясенная.
— Вы думаете… код? — только и сказала она.
— Где эта книга?! Мы должны знать об этой игре все!
Они уселись на пол и принялись листать упавшие книги в поисках других похожих рисунков. Удача улыбнулась им уже через несколько минут.
— «Сочинение об искусстве премудрой шах-и-матной игры, составленное мастером Шарбангом», — прочитал Артен титульный лист. — Кузина, можете пока сходить пообедать, тут, как видите, надолго. И скажите остальным, чтоб меня не беспокоили.
Графине ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Вопреки ее ожиданиям, нежелание принца подниматься наверх не вызвало протестов (лишь Редрих буркнул что-то неразборчивое) — должно быть, все уже понимали, что обычай собираться наверху к появлению зомби — лишняя перестраховка. Действительно, и в этот раз поведение мертвеца ничуть не изменилось. Элина не стала рассказывать остальным о новой идее Артена, боясь очередного разочарования, но граф заметил, как радостно блестят ее глаза. Заметил это и Редрих, но истолковал по-своему.
После обеда Элина, сколько могла, уговаривала себя, что принц сам придет рассказать о результатах, как только они будут, но в конце концов все же не вытерпела и устремилась вниз. Артена в библиотеке не оказалось.
Графиня растерянно оглянулась, а затем заглянула в приоткрытую дверь лаборатории. Принц обнаружился там; он стоял возле кодового устройства и, похоже, собирался вводить код. Раскрытая книга лежала рядом на лабораторном столе.
— Артен! — возмущенно воскликнула Элина. — Опять вы пытаетесь сделать это в одиночку!
— Я же просил не мешать мне! — не менее возмущенно откликнулся принц. Впрочем, он тут же сменил гнев на милость. — Ладно, идите сюда. Заодно проверите, не ошибся ли я где-нибудь на радостях.
— Вы нашли решение? — Элина подошла к нему.
— Даже целых два. Но правильное, очевидно, только одно. Вот взгляните, я перерисовал код по-новому:
— В книге ряды и столбцы нумеруются по-другому, но я оставил те же цифры, что на устройстве, — пояснил принц. — Поскольку важен порядок ввода, логично предположить, что здесь зашифрована не статичная позиция, а последовательность ходов. Так вот, существует только одна фигура, способная последовательно обойти все эти клетки. Эта фигура — «всадник». Он ходит на одну клетку по горизонтали и две — по вертикали, или наоборот. Теперь вы и сами можете определить порядок.
Элина внимательно всмотрелась в рисунок и поводила над ним пальцем, имитируя ходы всадника. Она понимала, что Артен экзаменует не столько ее, сколько себя — свежим взглядом легче заметить случайное упущение.
— Все зависит от того, откуда всадник начинает движение, — заметила она.
— Верно. Но взгляните на исходную расстановку фигур — в начале партии левофланговый всадник белых стоит как раз здесь (он указал на клетку 6 в 7 ряду). Логично предположить, что движение начинается отсюда.
— Тогда… — Элина ненадолго задумалась, — да, вы правы, получается два варианта, — она показала пальцем по рисунку сперва один, потом второй.
— Все сходится, — удовлетворенно кивнул Артен.
— Но в чем особенность такой последовательности? — спросила Элина. — Мы ведь говорили, что в ней должно быть какое-то правило, по которому хозяин всегда мог ее вспомнить… Только в том, что всадник побывал в каждом ряду и в каждой колонке ровно один раз?
— Да, но таких последовательностей несколько. Перед вашим приходом я нашел еще одну, и еще одну вижу теперьnote 2. Я думаю, что хозяин выбрал ту из них, которая, начинаясь на первой горизонтали, заканчивается на последней. Такая, правда, тоже не одна… Не знаю, может, ему понравилось, что при этом расстояние между начальной и конечной вертикалями минимально. Или еще что… Так что я склоняюсь к тому варианту, который заканчивается второй клеткой нулевого ряда. То есть, разумеется, вторым штырьком.
— Выходит, двоичные числа были ни при чем?
— Нет, почему же, — не согласился принц. — Принцип действия самого кодового устройства, несомненно, основан именно на двоичном представлении чисел. Но вот принцип, положенный хозяином в основу конкретного кода, не имеет никакого отношения к математике. Не зная шах-и-матных правил, мы бы в жизни не додумались…
— Сначала нужно проверить, правильно ли все на этот раз, — охладила его пыл Элина.
— Верно, — Артен повернулся к панельке и нажал один за другим штырьки 6-7, 7-5, 5-6, 4-4, 3-2, 1-3, 0-1, 2-0.
В стене что-то громко клацнуло, потом послышалось низкое гудение. Через полминуты оно смолкло.
— Сработало! — Элина восторженно захлопала в ладоши.
— Еще бы узнать, что именно, — пробормотал принц и быстрым шагом вышел из лаборатории, чуть не столкнувшись в коридоре с Редрихом.
— Что вы здесь делаете? — холодно осведомился Артен, которому, наконец, надоело изображать дружелюбие в одностороннем порядке.
— Разве это подземелье — ваша собственность? — герцог смерил принца насмешливым взглядом.
— Вообще говоря, да, — спокойно ответил Артен. — Все, что находится в Зурбестане, принадлежит Тирлонду и Тургунаю. А я здесь — единственный официальный представитель этих стран.
— Господа, господа, не ссорьтесь! — Элина вышла следом за Артеном. — Лучше посмотрите туда.
Тупика в конце коридора больше не было. Стена отъехала в сторону, открыв уходивший вдаль проход, освещенный все тем же загадочным способом — пучками непонятно как просочившегося сквозь потолок и толщу земли над ним солнечного света.
Артен устремился туда чуть ли не бегом.
— Постойте, сходим за остальными! — крикнула ему Элина.
— Я лишь хочу убедиться, что сюда не доходит магический барьер! — крикнул Артен уже из свежеоткрывшегося коридора. Пробежав около сотни футов, он повернул назад. Барьера действительно не было.
Естественно, первая экспедиция в подземелья Нан-Цора была организована в течение ближайших минут. Отправились в нее все, включая и эльфа, который не горел особым энтузиазмом — однако его убедили, что он, с его чувствительностью к чужой магии, незаменим. Пока что речь шла лишь об экспедиции, а не о бегстве; Артен находил — и граф был с ним согласен — что прежде всего нужно как следует изучить подземелья, да и бежать не имело смысла, пока магический барьер перегораживал туннель в горах.
Облицованный гладкими гранитными плитами коридор шел с некоторым понижением и где-то в полусотне футов от входа вливался в другой, более широкий. Артен немедленно зафиксировал это обстоятельство — он взял с собой самый большой лист пергамента, чтобы рисовать план. Они осторожно двинулись дальше (граф настаивал на осторожности — раз уж для доступа в подземелья требовался код, здесь могли быть ловушки для непосвященных) и вскоре увидели устье еще одного бокового коридора, который, как выяснилось, был совсем недлинным и заканчивался тупиком, справа от которого на стене висела коробка кодового устройства. Принц не удержался от искушения попробовать прежний код, но тот, разумеется, не подошел. Путешественники вернулись в главный коридор.
— Все ясно, — заявил Артен, — эти подземные ходы связывают дома в центральной части города, где, очевидно, проживала научно-политическая элита Нан-Цора.
— Вряд ли только дома, — заметил граф, — ходить друг к другу в гости они могли бы и поверху. В подземельях должны быть и еще какие-то специфические сооружения.
Предположение графа получило первое подтверждение лишь минут через сорок; до этого подземелья выглядели удручающе однообразно — выложенный плитами квадратный в сечении главный коридор (дважды разветвившийся), в который вливались более узкие ходы — по всей видимости, от таких же частных домов. Но вот, наконец, путешественники увидели впереди металлическую дверь, перед которой, как когда-то в пирамиде, лежал мумифицированный труп охранника. Граф посмотрел на мертвеца недоверчиво: если прежде он был убежден, что бояться покойников могут только суеверные бабы, то за последние недели ему пришлось пересмотреть эту точку зрения. Он почувствовал бы себя гораздо уверенней, если бы ему было чем отрубить мумии голову. Однако Элина поспешила успокоить его и остальных, объяснив, что состояние трупа как раз доказывает полное отсутствие попыток магического воскрешения и служит лишним доказательством, что маги до сих пор не знают о подземельях. Впрочем, трехглазых охранников маги, по всей видимости, не воскрешали — но, по крайней мере, и не оставляли их валяться на проходе.
Айзендорг не удержался от искушения снять шлем мертвеца — ведь прежде ему не приходилось видеть трехглазых. Но был у него к покойнику и более практический интерес. Первым делом он снял с мумии пояс с четырьмя глубокими кожаными карманами, из которых торчали стальные рукоятки ножей. Граф извлек один из них; узкий клинок с остро отточенным жалом хищно сверкнул в луче падавшего с потолка света. Как видно, стражники подземелий не пользовались крюкастыми мечами, которые, хотя ими и можно было зарубить, предназначались в первую очередь для разгона и растаскивания толпы. В этих же тайных коридорах никакой толпы появиться не могло, а против одиноких злоумышленников метательные ножи (которые, впрочем, могли использоваться и как обычные) были более полезны. Оружие в виде трубки с рукоятью и спусковой скобой у этого охранника тоже было (того же типа, что и у охранников внутри пирамиды), но граф, уже зная историю с едким газом, не стал его трогать, хотя и подивился тому, что ктото применял такое оружие в подземных коридорах, где газ надолго остался бы в воздухе.
Таким образом, четверо узников — все, кроме Артена — получили ножи, и, хотя в борьбе с магами это было слабым аргументом, все же все они, включая эльфа, почувствовали себя уверенней.
Граф меж тем обшарил одежду мертвеца и, наконец, нашел ключ от двери. Замок был самый обычный, без кодовых устройств. Коротко и неприятно скрипнув, дверь отворилась.
За нею была каменная лестница, достаточно круто уходившая вниз. Она оказалась недлинной: спустившись гуськом футов на двадцать, исследователи подземелий снова оказались в длинном коридоре. Он выглядел похоже на тот, который они только что покинули, однако сюда выходили не узкие проходы от подвалов зданий, а углубленные в ниши массивные одностворчатые двери из окрашенного белой краской металла. Двери шли через неравные, иногда — в несколько сотен футов, расстояния, и были разного размера — от обычных, высотою в восемь футов и шириною в четыре, до достигавших пятнадцати футов в высоту и столько же — в ширину. Перед некоторыми из них также лежали мертвые охранники.
Однако здесь уже никакой обыск не мог помочь. Двери открывались не ключом и не штырьковым кодом; все, что удалось обнаружить на их гладкой, лишенной даже ручек поверхности — это узкие вертикальные щели высотою от полутора до трех дюймов (одна щель у левого края каждой двери). Артен лишь мог предположить, что здесь требуется какой-то особый, плоский ключ; у охранников ничего подобного не было.
— Наверное, здесь их главные лаборатории, — сокрушался принц,
— может быть, даже оружие против магов! А мы не можем туда попасть…
Коридор пересекался с другим, подобным ему; тот, в свою очередь, также имел перекрестки… Размеры подземного комплекса были впечатляющими, он занимал почти всю западную часть центрального района города, а отдельные туннели уходили и дальше, в сторону окраин. Однако тяжелые двери, об которые раскрошился бы в щепки любой таран, надежно хранили свои секреты от незванных пришельцев. В конце концов Артен предложил вернуться на верхний подземный уровень и поискать счастья там. Поскольку проходы в жилые дома охранялись явно не столь тщательно, как лаборатории — судя хотя бы по отсутствию стражников — существовал шанс, что хоть какие-то из этих проходов окажутся открытыми.
Поначалу и эти поиски не приносили успеха, но вот, когда узники уже собирались возвращаться в свою тюрьму (чувствуя себя по-идиотски из-за того, что могли пройти под землей полгорода, но не могли нигде выйти на поверхность), им наконец улыбнулась удача. Они поняли это, когда, войдя в очередной проход, увидели мумию человека в белом халате. Гибель Зурбестана застала одного из ученых-магов (впрочем, все ли здешние ученые были магами? ) прямо на подземном пороге его дома, по пути в лабораторию или обратно. Проход остался открытым.
Артен готов был броситься вперед бегом, но Айзендорг напомнил об осторожности. Вряд ли нежеланные встречи могли грозить им в подвале — в противном случае маги, скорее всего, знали бы о подземельях — но кто знает, что могло поджидать их в доме. Стараясь ступать беззвучно и вслушиваясь в тишину мертвого здания, они вступили в подвальный полумрак.
К разочарованию принца, здесь никаких лабораторий и библиотек не обнаружилось. Хозяин этого дома использовал подвал самым обывательским образом, для складирования всякого пыльного хлама. Правда, среди рассохшейся мебели, потертых ковров и сложенного в кучи белья обнаружилось нечто, заставившее вздрогнуть даже Редриха, неожиданно наткнувшегося на этот предмет. Это была большая стеклянная банка, заполненная мутной жидкостью; в жидкости этой висел, не доставая до дна, отвратительный белесый уродец, весь скрюченный, с поджатыми крохотными ручками и ножками и непропорционально большой, вытянутой и словно раздутой головой.
— Гадость какая, — пробормотал герцог, сглатывая ком в горле. — Артен, ваша наука всегда занимается подобными вещами?
— Когда-то вы сами были такой же гадостью, — ответил довольным тоном принц. — Однажды мне довелось присутствовать при анатомировании беременной женщины, умершей от внутреннего отравления; именно так, господа, и выглядит человеческий плод в утробе. Хотя, пожалуй, я наблюдал чуть более позднюю стадию.
Элина разглядывала банку со смесью брезгливости и любопытства.
— Это не человеческий плод, — заметила вдруг она, стирая рукавом пыль со стекла. — Смотрите! У него три глаза.
— Д-да, действительно, — согласился Артен, всматриваясь. — Но на этой стадии он гораздо больше похож на человека, чем взрослые трехглазые. Взгляните, нос вовсе не выглядит как горизонтальная щель…
Редрих демонстративно отошел в сторону и отвернулся. Эльф тоже не испытывал никакого желания смотреть.
— Они делали трехглазых из людей, это очевидно, — сказал граф.
— Видимо, вы правы, — кивнул принц. — Каким-то образом воздействовали на зародыш… Это потрясающе! — в его голосе звучало искреннее восхищение.
— Могу лишь посочувствовать, что вы упустили свой шанс стать трехглазым, — откликнулся через плечо герцог.
— Как знать, возможно, ваши слова не настолько глупы, как вам бы хотелось, — спокойно ответил Артен. — Во всяком случае, в претензии к зурбестанцам трехглазые явно не были, иначе те не доверили бы им оружие. Впрочем, отсюда как раз следует, что эта участь была бы завидной для вас. Трехглазые были воинами, а не учеными.
— Господа, у нас мало времени, а нам надо еще осмотреть дом, — напомнил Айзендорг.
Дом оказался пятиэтажным, высотой около семидесяти футов, классической для Нан-Цора пирамидально-уступчатой формы с балюстрадами по периметру каждого этажа. Он находился примерно в миле к северозападу от пирамиды; и хотя было маловероятным, чтобы кто-нибудь оттуда в эту минуту рассматривал этот дом, тем паче что большинство окон было зашторено, пленники магов невольно избегали подходить к окнам, выходившим на ту сторону.
То, что после подвальной находки рассчитывал обнаружить Артен, а именно лазарет, оказалось на втором этаже. Здесь в центре находился большой продолговатый зал без окон (освещенный все тем же способом), заставленный двумя рядами необычно высоких для Зурбестана кроватей. Большинство кроватей были пусты, однако на шести под тонкими покрывалами лежали мумифицированные тела. Принц сдернул одно из покрывал. Мумия была обнажена, и сомневаться в ее принадлежности к женскому полу — равно как и к человеческому виду — не приходилось. Под пергаментной кожей на животе проступали очертания скрюченного детского скелета.
— Кто-нибудь, дайте нож! — Артен требовательно протянул руку. Элина исполнила его просьбу. Принц никогда прежде не делал вскрытия лично — лишь присутствовал при таковых — однако острое лезвие легко разрезало сухую кожу живота. Артен нетерпеливо повернул череп младенца, рассматривая — и разочарованно отнял руку. Череп был вполне человеческий.
— Может, там, внизу, и не настоящий трехглазый, просто случайное уродство… — пробормотал он.
— Вы лучше взрежьте вот эту, — посоветовал Редрих, откидывая покрывало с другой кровати. Артен вскинул на него удивленный взгляд — с чего бы это его недоброжелатель проникся сочувствием к его исследованиям? — однако последовал совету.
И был вознагражден! В иссохшем чреве мумии — так же явно человеческой
— лежал практически сформировавшийся трехглазый, с носовой щелью и узкой вдавленной челюстью!
— Как вы догадались? — Артен взглянул на Редриха с невольным уважением, в глубине души надеясь, что их нелепой неприязни пришел конец.
— А вот как, — жестко ответил герцог, указывая на запястье покойницы. Вокруг сустава обвивалась ременная петля, привязывавшая руку к кровати. То же было и с другой рукой.
— Наверное, с ней случился приступ, — сказал принц. — Судороги…
— Ну конечно, — саркастически покивал Редрих. — Ведь всякая женщина будет просто счастлива родить вместо ребенка чудовище. Настолько счастлива, что к ней не потребуется применять насилие. Ну разве совсем чуть-чуть.
Артен досадливо передернул плечами и двинулся к другим кроватям. Однако больше среди женщин привязанных не оказалось. И в утробе у каждой находился обычный младенец (у одной — даже двойня).
— Это ничего не доказывает! — раздраженно заявил принц.
— Конечно-конечно, — усмехнулся Редрих.
— Не забывайте, что они были еще и маги, — напомнила Элина. — Чтобы подчинить кого-то, им не требовалось прибегать к физическому насилию.
— Главная идея зурбестанцев была в том, чтобы научиться обходиться без магии, разве нет? — возразил Редрих. — И свои достижения они передавали и не-магам!
— А где Йолленгел? — перебил их граф, оглядываясь.
— Опять! — вздохнула Элина. — Йолленгел!
Они выскочили в соседнюю комнату — и обнаружили эльфа там.
— Если бы я остался там еще на секунду, меня бы стошнило! — с вызовом заявил он. — Да и здесь, кажется, не многим лучше.
Это он, впрочем, утрировал: здесь уже не было никаких мумий, а была когда-то сверкавшая белизной, а теперь заросшая пылью операционная. Хотя, конечно, вид разложенных хирургических инструментов, неискушенному глазу скорее напоминавших орудия пыток, мог вызвать определенный неуют.
Однако у них не было времени на подробный осмотр операционной — тем паче что без соответствующих знаний это не имело смысла — и они двинулись дальше. Библиотека, наконец, обнаружилась на третьем этаже, и здесь принц застрял, предложив остальным закончить обследование дома без него. Через какое-то время они вернулись — как показалось Артену, слишком быстро; и впрямь, больше ничего особо оригинального в здании не оказалось, остальные помещения были жилыми или хозяйственными.
Услышав, что пора возвращаться, Артен, у ног которого уже громоздилась кучка в спешке отобранных книг, вдруг направился к выходившему на юг окну и с задумчивым видом подергал штору. Элина подумала, что он хочет оторвать кусок, чтобы завернуть книги, и хотела предложить ему нож. Но вместо этого Артен вдруг, подпрыгнув, повис на занавеске. Раздался треск. На двенадцатифутовой высоте оборвалась одна петля, затем другая… а затем вдруг с хрустом вырвало из стены один из костылей, державших карниз, тот резко крутанулся вниз, словно давая отмашку, принц полетел на пол, оставшиеся петли соскочили, и полотнище шторы плавно накрыло сидящего на полу Артена.
— Вы с ума сошли! — воскликнул граф, помогая ему выбраться. — Хотите, чтобы нас заметили снаружи?
— Маги слишком далеко, а зомби слишком глупы, — беспечно заявил принц.
— Зачем вам понадобилась занавеска? — наседал граф.
— Для того, чтобы сбежать отсюда, — просто ответил Артен.
Надо сказать, что даже Элина в первую минуту подумала, что нервное перенапряжение последних недель сыграло с принцем злую шутку. Однако затем она вспомнила, что несколько часов назад, как раз перед тем, как ее случайная неловкость помогла разрешить тайну кода, Артен что-то сосредоточенно искал в книгах. Потом код и подземелье заняли все их внимание, и она так и не распросила его об этом. Теперь настало время восполнить этот пробел.