Незнанский Фридрих Евсеевич. Операция 'Кристалл'

   "Идентификация произведена. Вероятность совпадения 99,6 процента".
   - Вот вам и "наш человек", - ухмыльнулся Александр. - Вот вам и третья сила.
   - Черт побери. - Патрик не мог оторвать от экрана изумленного взгляда. - Мерзавец... Гнида... Предатель...
   "Вот теперь он искренен, - отметил про себя Турецкий. - Теперь он не играет".
   Глава 49. Москва
   - Завидую тебе, - сказал Сомов, когда машина вырулила на загородное шоссе и покатила к деревне Ном.
   - Да я сам себе завидую, - ответил Солонин. - Знаешь, вольным стрелком быть здорово.
   - Я не поэтому. Ты ведь теперь гражданин мира. Ну, я имею в виду международный паспорт.
   - Да, вроде того.
   - Можно даже сказать, что ты - космополит.
   - И чему ж тут завидовать? Знаешь, меня тут в первый день милиционеры пытались ограбить. Так я их даже арестовать не смог. Вот тебе и гражданин мира.
   - Но ты их хоть проучил?
   - Естественно.
   - А я и проучить не смогу. Меня раз, знаешь, вечерком останавливает милицейский патруль. Посадили в свою машину, обыскали, деньги отобрали, часы, авторучку дорогую. Я им говорю: ребята, вы доложите дежурному прокурору, поскольку я из Генпрокуратуры. А они: на хрена ты нам это сказал? Теперь тебя замочить придется и в Яузе утопить. Ты же нас потом достанешь.
   - Интересный поворот, - ухмыльнулся Виктор.
   - Вот так.
   - И как ты выкрутился?
   - Да сказал им, что пошутил. Ну, отметелили меня, выбросили, чтоб не шутил так больше.
   - Ну?
   - Потом я их, конечно, нашел... А что я им могу сделать? Свидетелей нет. А! - Сомов с досадой махнул рукой. - Я знаешь, сколько отделений милиции полностью пересажал? И что? А ничего! Такие же приходят или еще хуже. Ты знаешь, например, что вся Тверская - это милицейская вотчина. С проституток дань берут, с торговцев, с музыкантов в переходе, с магазинов, банков, отелей, со всех...
   - Иди ты, не трави душу, - ударил по баранке в сердцах Солонин.
   - Вот я и говорю: хорошо тебе, все ясно - там враг, здесь друг...
   - Тоже мне - нашел ясность!
   Они притихли, потому что машина подъезжала к даче.
   - Ты один войдешь, - сказал Солонин.
   - И что я скажу?
   - Скажешь... Да, а что ты скажешь?
   Сомов пожал плечами.
   - Да ни хрена я не скажу. Санкции нет, вообще ничего нет... Так только, догадки одни.
   - Ни фига себе - догадки! А Кулойское плато? А взрыв в Тель-Авиве? А "Голден АД"? А Дронов? А водила, который тебя грохнуть собирался?
   - Что-то я не понимаю как... Ну и что, что сиденье одно?
   - Да вылезла бы из этого сиденья какая-нибудь иголочка, в задницу тебе вонзилась бы. И дал бы дуба. А потом оказалось бы, что от сердечного приступа.
   Сомов помрачнел.
   - Как легко убить человека...
   - Человека - легко. Сволочь - трудно...
   - Ладно, я скажу...
   - Ничего ты не скажешь, - перебил вдруг Солонин. - Ты ему сейчас позвонишь.
   - И что?
   - Говори, что Чабреца арестовали, а тебе надо снять показания.
   Солонин остановил машину.
   - О! - воскликнул Сомов. - Чабреца! А почему не президента? И ты хочешь, чтобы он в это поверил?
   - Он поверит. Он сейчас собственной тени боится.
   - А если он перезвонит? Прямо возьмет и позвонит Чабрецу?
   - И отлично! Вот мы сейчас одним выстрелом двух зайцев. Звони сначала Чабрецу. Объясни ситуацию, а потом проверим - перезвонит он Малинову или нет.
   - Ну ты завернул! Это же Чабрец!
   - Ну и что!
   Сомов набрал номер, долго объяснял секретарю, кто он и по какому делу.
   - Слушаю вас, Вадим Сергеевич, - наконец раздалось в трубке.
   - Я вот по какому необычному делу, - начал Сомов, выдавив улыбку. - У нас есть все основания подозревать в самых неблаговидных поступках, а проще говоря в преступлениях, Дмитрия Яковлевича Малинова.
   Чабрец не отвечал.
   - Алло.
   - Я слушаю, - подал голос Петр Иванович.
   - И нам нужна ваша помощь.
   - Какая помощь?
   - Мы должны задержать Малинова.
   - Это не ко мне, Вадим Сергеевич, - ответил Чабрец.
   Солонин закусил губу, вот сейчас-сейчас...
   - Это к генеральному прокурору.
   - Некогда, Петр Иванович. Он уйдет.
   Чабрец снова замолчал. Теперь Сомов его не тревожил. Он ждал так же напряженно, как и Солонин.
   - Что от меня требуется? - наконец послышался тихий голос.
   - Собственно, ничего. Мы решили пойти на небольшую мистификацию. Сказать, что вы задержаны, а ему нужно срочно явиться в прокуратуру.
   - И что?
   - Если он вдруг вздумает вам перезвонить...
   - Хорошо, я отдам распоряжение.
   - Большое вам спасибо...
   - А все-таки я у вас под подозрением? - спросил вдруг Чабрец.
   Сомов не нашелся что сказать.
   - Понимаю, - не дождавшись ответа, сказал Чабрец. - Ну что ж, как только освободитесь, приезжайте ко мне. Я готов дать любые пояснения.
   Сомов попрощался.
   - Теперь звони Малинову. Он и перезванивать не будет, он теперь от Чабреца будет открещиваться, как от дурной наследственности.
   - Слушай, а если это все-таки Чабрец? - Сомов снова взял сотовый телефон.
   - Это мы потом узнаем, - ответил Солонин.
   Сомов уже хотел набрать номер, но Солонин вдруг его остановил:
   - Погоди, дай послушать.
   Он поставил на крышу машины антенку и покрутил на сканере ручку.
   - Звонит, - упавшим голосом сказал он.
   - Кто? Куда?
   - Чабрец Малинову.
   - И что?
   - Погоди... Нет, все нормально. Он ему говорит, что к нему пришли из прокуратуры.
   - Значит, не Чабрец.
   - Пока это ничего не значит. Только то, что Россия ни при чем, добавил он уже тише. Это были его собственные мысли и Сомова никак не касались.
   - Теперь так, по дороге он поедет минут через пятнадцать, - вслух размышлял Солонин, выруливая в придорожные кусты. - Ты сиди здесь. А я сбегаю вперед, там, кажется, дорогу ремонтировали. Если повезет...
   - А если не повезет?
   - Повезет...
   Через две минуты Солонин добежал до дорожных рабочих, которые отдыхали на обочине, подстелив под головы свои оранжевые безрукавки.
   - Стройнадзор, - на ходу бросил он, - где ваш прораб?
   Рабочие лениво подняли головы, а один лениво кивнул в сторону вагончика, который стоял на пригорке у обочины.
   "Вагончик - это хорошо, - отметил почему-то для себя Солонин. - И очень он удачно стоит, перпендикулярно дороге".
   Что из этого вытекает, Солонин еще не знал. Он просто постучал в железную дверь и крикнул громко:
   - Хозяева дома?
   - Чего нужно? - высунулась из вагончика сонная рожа.
   - Это вы прораб? - официальным тоном спросил Солонин.
   - Ну я, а чего?
   - Стройнадзор, - Виктор махнул перед красным носом красной "корочкой". - Вы что же это вытворяете, товарищ прораб? Вы что, не знаете, что это правительственная трасса? Почему нарушаете технологию?
   Прораб мигом проснулся. Поправил расстегнутый воротник.
   - Мы нарушаем?! А чего они не везут битум? А чего асфальт привозят холодный? А чего...
   - Идите на площадку, я сейчас позвоню в трест. У вас где телефон?
   - А у нас нет телефона! - обрадовался прораб.
   - Ничего, у меня есть, - Солонин достал из кармана сотовый. - Кто еще в вагончике?
   - Да тут... Это просто... Даш, иди домой, - крикнул он в темный дверной проем.
   Солонин усмехнулся. Вот, поломал мужику весь кайф.
   Из вагончика выскочила и опрометью бросилась в лес здоровенная девица. Груди ее и зад колыхались при беге так соблазнительно, что прораб даже рот открыл.
   - Шустрая.
   - Идите, я сейчас вас догоню, - оборвал его наблюдения Солонин.
   Прораб поплелся к строителям, а Солонин обошел вагончик, увидел, что тот удерживается на месте обыкновенным поленом, подложенным под колесо, выбил полено ногой и подправил покатившийся прямо на дорогу вагон.
   Сомов от нетерпения прохаживался у машины.
   - Все в порядке. Трассу я на час где-то перекрыл. Теперь в лес. Там объездная дорога есть.
   Он вскочил за руль и рванул с места так быстро, что Сомов не успел захлопнуть дверцу. Чуть не вывалился.
   Дорога действительно была. Довольно сносная, только в одном месте терялась в луже.
   - Вот здесь мы их и встретим, - сказал Солонин, лихо проскакивая через лужу.
   - Так и они проедут, - не понял Сомов.
   Солонин не ответил, просто бросил в окно белый шарик, тот булькнул в лужу, и через несколько секунд столб воды и грязи взметнулся к верхушкам деревьев.
   - Теперь не проедут.
   ...Джип Малинова показался через пять минут.
   Юрко проскакал из-за кустов, вкатил, разбрызгивая воду, в лужу и вдруг осел передком по самый капот.
   - А дальше что? - прошептал Сомов.
   Они с Солониным наблюдали за происходящим из-за дерева.
   - А дальше он вызовет вторую машину, - догадался Солонин.
   - А что с охранниками?
   - Им надоест ждать, они уснут.
   Сомов недоверчиво уставился на Солонина, но тот и не собирался шутить.
   Он вынул духовой пистолет, зарядил его специальными капсулами и прицелился.
   Первым вылез дядька с бритым затылком, наверное водитель, протопал по луже к передку и чуть не провалился в яму.
   Потом в машине о чем-то совещались. А затем охранники и водитель на руках вынесли из машины Малинова. Солонин точно рассчитал. Малинов не собирался мочить ножки.
   Три выстрела были тихими, как хруст ветки. Охранники и водитель вскрикнули и зашатались.
   Малинова они, конечно, уронили. И он громко плюхнулся в лужу.
   Но тут же вскочил и бросился к машине. Капсула со снотворным достала его почти у самой дверцы.
   Он еще раз плюхнулся в лужу, но на этот раз лицом.
   - Ну и что, куда его теперь?
   Малинов мирно спал на заднем сиденье. Солонин вел машину лесом, соображая, как бы ему сподручнее вырулить на трассу подальше от строителей.
   - А теперь мы его отвезем в укромное местечко. А потом допросим хорошенько.
   - Блин, что я творю? - радостно хихикал Сомов. - Слушай, если узнают, меня по головке не погладят.
   - А никто не узнает. Даже мальчик-мажор. Он, видишь, спит сном праведника, хотя он страшный грешник. Когда проснется, тебя уже рядом не будет.
   И в этот момент запиликал пейджер на брюхе у генерала Димы.
   - Что там? - спросил Солонин, оборачиваясь на спящего Малинова.
   Сомов перевесился через сиденье и прочитал сообщение на пейджере.
   - Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, нельзя считать, только успел прочитать он, как Солонин вдавил тормоз в пол и выбросил Сомова из машины.
   В следующую секунду в машине громко хлопнуло и по стеклам стала стекать кровавая жижа...
   Глава 50. Германия, Гармиш-Партенкирхен
   - Вот и все, - сказал Турецкий, когда сообщение от Солонина легло ему на стол. - Вот и провал.
   - Полный и безоговорочный, - мрачно подхватил Реддвей. - И какого черта мы цеплялись за каких-то англичан, крутили террористов, когда все беды идут из России. Нам надо было бросить туда всю команду. Нам вообще надо было поселиться в Москве. Тоже, понимаешь, выбрали тихий уголок Гармиш-Партенкирхен! Что тут интересного? Что тут вообще происходит? Если и случается автомобильная авария, то об этом говорят весь год во всех подробностях.
   - Ну, ты завелся, Питер, - попытался остановить его Турецкий. - Мы же тут только готовимся.
   - Готовимся! Пока не станешь женщиной, сколько к этому ни готовься все равно больно!
   - Откуда такой опыт? - неудачно сострил Турецкий.
   - Пошел ты... - грубо ответил Реддвей.
   - Ладно, не пыжься. Мы ничего не проиграли. Мы выиграли. Все кончено...
   - Именно - кончено, только не нами. И не все! Кто грохнул Малинова? Кто, я тебя спрашиваю?
   - Видать, такая его доля горемычная. Главное, мы покончили с этим алмазным беспределом. "Марс" по-прежнему будет сосать соки из России. А Россия по-прежнему будет сосать... Да... любите вы нас...
   - Только без пошлостей! - отмахнулся Реддвей. - На рынок надо выходить цивилизованно.
   - Ага! Так вы нас и пустили! - саркастически хохотнул Турецкий.
   - Это не моя сфера, Александр, я разведчик, а не бизнесмен и не политик, - опять отмахнулся Реддвей. - А по поводу беспредела... Кто все же грохнул Малинова?
   - Пейджер, - пожал плечами Турецкий. - Может, он у него заведен был на самоуничтожение...
   - Не городи глупостей, Александр. Малинов никогда сам себя не убил бы! Он бы согласился всю жизнь дерьмо есть, чем помереть достойно.
   - Господи, Питер, что мы гадаем? Мы никаких концов сейчас не сыщем. Может, через месяц, может, через год...
   - Может, в другой жизни, - язвительно продолжил Реддвей. - Раз остался кто-то на свободе - ничего не кончилось!
   - Значит, мы что-то упустили.
   Турецкий устало уставился в стол.
   Реддвей стал еще быстрее ходить по комнате.
   - Чабрец?
   - Пока неизвестно. Сейчас Солонин к нему едет.
   - Больше не осталось никого.
   - Больше никого.
   - И ничего.
   - И ниче... - Турецкий осекся. - Постой, Питер, почему ничего? А Дронов?
   - А что Дронов? Или ты научился оживлять мертвецов с выпущенными кишками?
   - А зачем его оживлять? Он и так наследил по-черному.
   Реддвей остановился.
   - По-черному, ты сказал?
   - Ну, есть такой русский идеоматический оборот...
   - Дурак! Это не оборот, это ниточка! - Реддвей потер руки с такой силой, словно собирался добыть огонь. - Африка!
   - Ничего себе ассоциации... - восхитился Турецкий.
   - Он же в Уганде работал? Работал. Строителем? Строителем. И теперь ты мне скажи, откуда на плато под Архангельском возили алмазы?
   Турецкий поднял голову.
   - И ты хочешь сказать, что в этом пузатом теле такие гениальные догадки?
   - Хочу, уже сказал. - Реддвей снова потер руки. - Они там добывали алмазы! Они там их и до сих пор добывают!
   - Я тебя задушу в своих объятьях, Джон Фальстаф! - захохотал Турецкий. - Ты больше не будешь мучить несчастных ребят.
   Он действительно обнял Реддвея довольно крепко.
   - Отпусти, урод, я еще пожить хочу!
   - Зачем?! Зачем тебе жить?! - хохотал Турецкий. - Свою миссию на земле ты уже выполнил.
   - Так. - Реддвей метнулся к пульту. - Гарджулло, запроси НАСА, пусть осмотрят район Уганды на предмет алмазных приисков.
   - Понял, шеф, - весело отрапортовал Гарджулло.
   Видно, ребята тоже приуныли, но теперь, услышав бодрый голосок Реддвея, приободрились.
   Сообщение поступило к вечеру того же дня.
   Есть, бывшая советская база в последнее время проявляет некие признаки жизни. Похоже, копают. А вот что - из космоса не видно.
   - Значит, посмотрим с земли! - снова потер руки Реддвей.
   - У тебя от радости мозоли появятся! - сказал Турецкий.
   - Это все равно будут трудовые мозоли!
   Реддвей был сегодня победителем.
   Глава 51. Москва
   Рыжая, вихрастая, мальчишески неприглаженная шевелюра хозяина странно контрастировала с его солидным кабинетом, молчаливыми охранниками, сообразительными референтами и кучей правительственных телефонов на столе.
   Да и сам Петр Иванович был угловатым, с ломающимся голосом, словно было ему не далеко за тридцать, а пел он в юношеском хоре и скоро должен был вылететь оттуда, потому что голос ломался.
   Впрочем, Чабрец старался выглядеть соответственно. Он то и дело щелкал клавишами компьютера, вызывая какие-то одному ему видные и ведомые сведения, при этом хмурил лоб и делал пометки в блокноте.
   "На Сомова это может подействовать, - подумал Солонин, - он собьется, испугается высоты, голова закружится".
   На занятиях по психологии, которые Солонин обожал, он научился сразу же находить верный тон со всеми потенциальными собеседниками. Это была увлекательная игра, в которой он был ведущим, а собеседник помимо своей воли становился более или менее послушной куклой в руках Виктора.
   Сомов сел на краешек кресла, суетливо достал из кейса папку с документами, затем спрятал, потом начал сбивчиво извиняться за то, что потревожили столь занятого человека...
   - Ничего-ничего, - отмахнулся Чабрец. - Я готов ответить на все ваши вопросы. Я специально отменил все дела... Я же понимаю...
   Он то и дело искоса поглядывал на Солонина, очевидно не вполне уясняя себе присутствие этого человека при столь непростой беседе.
   - Это Виктор Солонин, - понял беспокойство хозяина Сомов. - Он тоже имеет отношение к следствию.
   - Понятно, - кивнул Чабрец.
   - "Пентиум"? - вдруг как бы некстати спросил Солонин, кивнув на компьютер.
   - Что, простите?
   - Сколько герц?
   Напряженное лицо хозяина вдруг преобразилось веселой заинтересованностью.
   - Да, "Пентиум", ММХ. Сто шестьдесят шесть герц. Тридцать два оперативка, - не без гордости заметил Чабрец.
   Ну вот, ниточки уже были в руках Виктора.
   - Крутит, наверное, со скоростью света? - вполне восхищенно сказал он.
   - Просто атас! Напихали мне туда программ, думал, не выкарабкается, мотал в сторону компьютера вихрастой головой Чабрец, - нет! Крутит!
   - Я на таком не работал, - позавидовал Солонин. - Великая штука.
   В глазах Чабреца горели мальчишеские искорки превосходства.
   - Вы позволите? - Солонин двинулся к столу. - Тут у вас секретного ничего?
   - Да нет, только из сети иногда идет информация.
   - Я отключу, - профессионально сказал Солонин.
   Он склонился над клавиатурой и быстро забегал по ней пальцами.
   Сомов недоуменно вертел головой. Уж от Солонина он такой выходки не ожидал. Пришли же по важному делу!
   - Ух ты! - проглядывал программы компьютера Солонин. - Дефраг по умолчанию! Скандиск каждые два часа! Виртуальный драйв! Ну, я вам скажу, это штука!
   Чабрец не успевал следить за руками Солонина, да и мало что успевал заметить на мелькающем экране.
   Зато Виктор успевал заметить все. Нет, он не лез в секретные файлы не только потому, что они были запаролены. Просто он знал, что и без секретных файлов узнает о хозяине почти все.
   - Ну штука! Только вам бы еще поставить стример.
   - Да? Вы думаете? - заинтересовался Чабрец.
   - Очень важная штука. Компьютер все же машина. Если человека трахнуть по башке, он и то многое забудет, а этот вообще все.
   - Да-да, я сам хотел, мне советовали.
   - Поставите на него пароль и будете каждый день скидывать важную информацию...
   - Я вижу, вы разбираетесь в компьютерах, - уже совсем подчинился властной руке Виктора Чабрец.
   - Я и в людях разбираюсь, - резко дернул ниточку Виктор.
   Пауза.
   Чабрец понял, что эта фраза неспроста. Что это даже не утверждение, а вопрос.
   - А я нет? - точно среагировал Чабрец.
   - А вы - нет. - Солонин смотрел, казалось, прямо в лицо Чабрецу, хотя пальцами как бы машинально бегал по клавишам. Именно в этот момент он и считывал краешком глаза нужную информацию о хозяине.
   - Вы имеете в виду Малинова? - напрягся Чабрец.
   "Внимание, психологический тест. Если будет хаять - не все чисто".
   - Да, мальчика-мажора Диму, - нарочито грубо сказал Солонин.
   Чабрец откинулся на спинку кресла, щелкнул несколько раз по мыши и отключил свой грандиозный "Пентиум".
   - Вы ошибаетесь, я прекрасно знаю, что это за человек. Вы уж конечно видели на компьютере файл "MALIN". И вам очень хотелось в него заглянуть. Да, это материалы о Дмитрии Яковлевиче. Достаточно полная картина. И весьма неприглядная.
   Солонин понял, что вся его психологическая игра была ни к чему. С Чабрецом не надо было хитрить. Его надо была спрашивать напрямик.
   - Малинов мертв, - сказал вдруг Сомов. Виктору показалось, что очень не вовремя.
   Чабрец сжал губы. Побледнел даже.
   - Как это случилось?
   - Его убили, - сказал Солонин. - Кому-то теперь он сильно мешает. Не вам?
   Казалось, Чабрец должен был бы обидеться. Вот так прямо обвинять в убийстве человека с правительственными телефонами...
   - Нет, - просто ответил Петр Иванович, - я его не убивал. Более того, мне очень жаль, что Малинова нет. Хотя я отдаю себе отчет, что рано или поздно это должно было случиться.
   - Почему?
   - Потому что я всегда знал - Малинов играет на две или даже на три команды одновременно.
   Солонину не сразу удалось переварить это откровение.
   - Подождите, это значит...
   - Это значит, что нами задумывалась весьма хитрая операция. Думаете, мы не знали, что "Голден АД" - изобретение контрразведки "Марс"? Знали. Думаете, им удалось действительно снять со счетов сто восемьдесят миллионов долларов? Ничего подобного. Это были пустые счета. Это была ловушка.
   Солонин вернулся к столу и сел.
   - Погодите, - замотал головой Сомов, - выходит...
   - А как вы думали?! - горячо заговорил Чабрец. - Вы думали, это все игрушки? Они против нас целой трансконтинентальной корпорацией, самыми ведущими банками мира, они против нас даже президентами супердержав, а мы постоянно будем в убытке? Думаете, они честны с нами? Думаете, они хоть на секунду задумались о том, что просто обдирают Россию, как липку. Им, думаете, важна наша демократия, наши реформы? Да бросьте вы! - махнул рукой хозяин, словно кто-то с ним спорил. - Только деньги и выгода. Им до нас дела нет. Что у нас шахтеры бастуют, что учителям нечем платить... А! снова махнул он рукой. - Они с нами воюют. А нам что, предлагаете, сидеть сложа руки. А ля гер, ком а ля гер! Мы должны были отвечать адекватно. За Малиновым следили день и ночь. Мы все знали и о его связи с Силлитоу. Нам эта связь и нужна была. Потому что мальчик Дима сам себя перехитрил. Он в конечном счете работал на нас. Даже если сейчас все кончилось, мы сможем говорить с Аффенгеймером совсем другим языком. Теперь мы сможем ставить условия. Россия будет гранить алмазы, я вас уверяю. Потому что мирового скандала "Марс" не захочет. Потому что они попали в ловушку, которую нам же и приготовили. Вот такой "Пентиум", уважаемые господа следователи. Так и передайте в своем "Пятом уровне".
   Последняя фраза, разумеется, особенно ошарашила Солонина.
   - Да бросьте вы! - уловил его растерянность Чабрец. - Я же сам принимал участие в разработке этой программы. Меркулов ее создавал по нашему поручению. Он и Турецкого посоветовал к вам направить. Настоящие, кстати говоря, мужики - и Константин и Александр. Как он там, Турецкий?
   - А... э... Нормально.
   - Привет ему передайте при случае.
   - Передам. Только...
   - Что? Документы все по этому делу засекречены, как вы понимаете, предупредил вопрос Солонина Чабрец. - Но вам я их могу предоставить в полном объеме.
   Он снова включил компьютер, нашел нужные файлы, и из принтера выползли странички с полной информацией.
   - Только наш план назывался не "Кристалл", а "Полярная звезда".
   Солонин уже пришел в себя. Он тронул рукой колено Сомова, который собирался попрощаться с хозяином.
   - Петр Иванович, но вопрос-то остается открытым. Кулойское плато. Смерть Фридмана. Смерть Малинова. Взрыв в Тель-Авиве... Это что, тоже все в плане "Полярная звезда"?
   Чабрец опустил голову.
   - Нет, конечно, это не в плане. И это не случайность. Кто-то постоянно вел параллельную игру. Не Малинов, кто-то другой.
   - Значит, план "Кристалл" все-таки работал...
   - Выходит, так. А Малинова, я думаю, убрали англичане.
   - Не сходится, - покачал головой Солонин. - Нет причин.
   - Больше некому.
   - Действительно.
   Солонин взял пачку распечатки. Встал, чтобы попрощаться.
   - У меня постоянное желание мыться, - вдруг сказал Чабрец. - У меня в каждом кабинете по ванной комнате. Политика - грязное дело.
   - Слава Богу, что вы хотя бы это понимаете, - сказал Солонин. Значит, как говорится, виден свет в конце туннеля...
   Глава 52. Уганда, бывшая военная база ВС СССР
   - Что-то странное. - Турецкий оторвался от бинокля и передал его Реддвею. - Посмотри. Ничего не заметил?
   Полковник долго смотрел на вышки, на проходную, на длинные казармы, но так ничего и не увидел.
   - Да все вроде нормально. - Он отдал бинокль Турецкому и пожал плечами. - Если не считать этих дурацких бубнов.
   - Не говорите так. - Капитан Мбуту благоговейно посмотрел на джунгли за оградой базы, из которых доносились равномерные гулкие удары вперемежку с какими-то странными завываниями. - Это не бубны. Это ритуальные тамтамы.
   - Ну и что? - Реддвей пожал плечами.
   - А то, что этот полигон построен на исконных землях местного племени нугарду. Раньше здесь была земля мертвых. Даже боги оплакивали этих мертвых, и тут везде их слезы.
   - Алмазы, - пояснил Мамонтов.
   - Ну хорошо, а зачем они стучат? - спросил у капитана Мбуту Турецкий.
   - Убивают злых белых людей. - Негр смутился. - Сегодня сорок пять лет, как они пришли на эту землю. И местный шаман сказал, что если они не уйдут, то на сорок пятый год, в праздник поминовения усопших, все они отправятся в страну теней. Умрут, то есть. Сегодня день поминовения усопших.
   - Так, может, мы подождем, пока они все не перемрут сами? - улыбнулся Реддвей.
   - Не надо так шутить. - Мбуту укоризненно посмотрел на полковника. - Я сам нугарду и знаю, что предсказание может сбыться. Вот и господин заметил.
   - Что заметил? - Реддвей удивленно посмотрел на Турецкого.
   - Да так, ничего. - Турецкий спрятал бинокль в футляр. - Просто постовой на вышке не шевелится. Уже минут сорок в одной позе, будто застыл. Заснул, что ли. Хотя, в такой позе...
   - Ладно, пора. - Реддвей, не обратив внимания на слова Турецкого, встал с травы и быстро зашагал к дороге, ведущей на базу, по которой медленно ехала огромная повозка с сеном.
   Мбуту и Турецкий тоже вскочили на ноги, но побежали не к дороге, а к забору, прячась за кустарником и стволами деревьев.
   У забора их встретил Мамонтов. Вид у него был явно озабоченный.
   - Что случилось? - Турецкий огляделся. - Где Марио?
   - Я здесь, - раздался голос Гарджулло откуда-то сверху. Турецкий задрал голову и увидел его на дереве.
   - Так что случилось? - спросил Турецкий у Гоши.
   - Постовой. - Мамонтов растерянно пожал плечами. - Сначала все было нормально. А потом он тоже начал завывать, как эти в лесу. Затем прислонился к столбу и больше не шевелится. Уже минут сорок.