Норман Джон. Цари-жрецы Гора

   Я отступил, Сарм начал приближаться.
   - Примитивно, - сказал Сарм, разглядывая свою стальную дубину, потом снова взглянул на меня, антенны его свернулись. - Ничего, подойдет.
   Я знал, что не смогу отступать долго, Сарм гораздо быстрее, он догонит меня, прежде чем я смогу повернуться.
   Я не могу прыгнуть в сторону: там только гладкий крутой изгиб стены купола, я скользну к смерти и упаду, как те камни с крыши, в дымный огненный рокот внизу.
   А передо мной Сарм, с дубиной наготове. Если он первым ударом промахнется, может быть, я смогу подобраться ближе, но мне казалось маловероятным, что он промахнется.
   Не очень подходящее место для смерти.
   Если бы только я мог отвести взгляд от Сарма и в последний раз взглянуть на чудесный рой и на разрушение, которому он подвергается. В воздухе висели тучи пыли, внизу слышали удары падающих камней, стены дрожали, купол и мостик, прикрепленный к нему, вздрагивали и корчились. Я представил себе, как вздымаются волны далекой Тассы, как в нее рушатся утесы Сардара, Вольтая и Тентиса; рушатся горы и воздвигаются новые, обширные поля Са-Тарна раскалываются, падают башни городов, ограда из черных бревен, окружающая Сардар, разрывается в сотнях мест. Я представлял себе панику в городах Гора, раскачивающиеся корабли в море, паническое бегство диких животных, и из всех людей только я нахожусь в месте, где началось все это опустошение, только я смотрю на виновника этих разрушений, золотого разрушителя планеты.
   - Бей, - сказал я. - И покончим с этим.
   Сарм поднял стальной стержень, и я ощутил в его позе смертоносную решимость, все золотые волоски застыли неподвижно, сейчас длинные стержень свистнет и обрушится на мое тело.
   Я скорчился с мечом в руке и ждал удара.
   Но Сарм не ударил.
   К моему удивлению, он опустил стержень и застыл, будто напряженно к чему-то прислушивался. Антенны его дрогнули и напряглись, но не застыли, все чувствительные волоски заколебались. Тело его неожиданно расслабилось.
   - Убей его, - сказал он. - Убей его.
   Я подумал, что это он себе, чтобы покончить со мной, но почему-то тут же понял, что это не так.
   Потом тоже почувствовал что-то и обернулся.
   За мной, поднимаясь по узкому мостику, перебирая своими шестью маленькими конечностями, медленно переваливая золотым куполообразным телом со ступеньки на ступеньку, двигался золотой жук, которого я видел внизу.
   Грива на его спине поднялась, как антенны, ее волоски странно, мягко шевелились, как шевелятся подводные растения в холодных течениях моря.
   До меня донесся наркотический запах от этой поднятой извивающейся гривы, хотя я стоял высоко в свежем воздухе, на вершине купола.
   Стальной прут выпал из конечности Сарма, скользнул по выпуклой стене купола и с грохотом упал далеко внизу.
   - Убей его, Кабот, - послышалось из переводчика Сарма. - Убей его, Кабот, пожалуйста. - Царь-жрец не мог пошевелиться. - Ты человек, доносилось из переводчика. - Ты можешь его убить. Убей его, Кабот, прошу тебя.
   Я отстранился, вцепившись в перила.
   - Нельзя, - сказал я Сарму. - Великий грех убивать золотого жука.
   Мимо меня медленно протиснулось большое куполообразное тело под сросшимися крыльями, вытягивая к Сарму антенны, открывая трубчатые челюсти.
   - Кабот, - послышалось из переводчика.
   - Так люди используют инстинкты царей-жрецов против них самих, сказал я.
   - Кабот... Кабот... Кабот... - из преобразователя.
   И тут, к моему изумлению, когда золотой жук приблизился к Сарму, царь-жрец опустился на все конечности, будто встал на колени, и неожиданно погрузил лицо и антенны в извивающуюся гриву золотого жука.
   Я видел, как трубчатые челюсти пронзили грудь царя-жреца.
   Облако пыли повисло между мной и этой парой, застывшей в объятиях смерти.
   О купол ударялись камни и с грохотом обрушивались вниз.
   Весь купол и мостик, казалось, приподнимаются и вздрагивают, но вцепившиеся друг в друга существа не обращали на это внимание.
   Антенны Сарма погрузились в гриву золотого жука, его хватательные крючки гладили золотистые волоски гривы, он даже пытался слизывать их выделения.
   - Радость, - донеслось из переводчика Сарма. - Радость, радость.
   Я не мог не слышать звуков всасывания. Это работали челюсти золотого жука.
   Я понял, почему золотым жукам разрешалось жить в рое, почему цари-жрецы не уничтожили их, хотя это и означало их собственную смерть.
   Должно быть, волоски золотого жука, покрытые наркотическими выделениями, давали царям-жрецам достойную компенсацию за тысячелетия аскетических поисков разгадок научных тайн, приводили к прекрасной кульминации эти долгие-долгие жизни, посвященные рою, его законам, обязанностям и усилению его могущества.
   Я знал, что у царей-жрецов мало радостей, и теперь понял, что самая большая среди них - это смерть.
   Один раз Сарм, великий царь-жрец, невероятным усилием воли оторвал голову от золотых волосков и посмотрел на меня.
   - Кабот, - донеслось из переводчика.
   - Умри, царь-жрец, - негромко сказал я.
   Последнее, что я услышал из транслятора Сарма, было слово "радость".
   В последней смертельной судороге Сарм вырвался из объятий золотого жука, тело его распрямилось на все великолепные двадцать футов роста.
   Так он стоял на мостике на вершине большого купола, а под ним ревел и гудел энергетический центр царей-жрецов.
   В последний раз Сарм огляделся, антенны его обозревали величие роя, потом он покачнулся, сорвался с мостика, упал на поверхность купола и скользнул на обломки внизу.
   Раздувшийся медлительный жук медленно повернулся ко мне.
   Одним ударом меча я разрубил его голову.
   Ногой столкнул его тело с мостика и смотрел, как оно скользит по стене купола и, как тело Сарма, падает вниз.
   Я стоял на вершине купола и смотрел на гибнущий рой.
   Далеко внизу у входа я видел золотые фигуры царей-жрецов. Среди них был и Миск. Я повернулся и начал спускаться.
   32. НА ПОВЕРХНОСТЬ
   - Это конец, - сказал Миск. Он лихорадочно работал у контрольных приборов, его антенны напрягались, читая показания стрелок запахов.
   Рядом работали другие цари-жрецы.
   Я посмотрел на разбитое золотое тело Сарма, лежавшее среди обломков на полу, полускрытое тучами пыли.
   Услышал, как подавилась рядом девушка, и обнял плечи Вики из Трева.
   - Нам потребовалось время, чтобы пробиться к тебе, - сказал Миск. Но теперь уже поздно.
   - Планета? - спросил я.
   - Рой... мир... - ответил Миск.
   Пузырящаяся масса под куполом начала прожигать его, послышался треск, полились ручейки густого шипящего вещества, они, как голубая лава, протискивались в трещины купола. На внешней поверхности купола образовывались капли того же вещества.
   - Мы должны уходить отсюда, - сказал Миск, - купол расколется.
   Он указал на стрелку показателя запахов; я, конечно, ничего не смог понять.
   - Пошли, - послышалось из переводчика Миска.
   Я поднял Вику и понес ее из рушащегося помещения, за нами торопились цари-жрецы и сопровождавшие их люди.
   Я повернулся только один раз и увидел, как Миск склонился к телу Сарма, лежащему среди обломков. Послышался громкий треск, стена купола раскололась, и оттуда полился поток густой раскаленной жидкости.
   А Миск по-прежнему возился у тела Сарма.
   Пурпурная масса приближалась к царю-жрецу.
   - Быстрее! - закричал я ему.
   Но царь-жрец не обращал на это внимания, пытаясь сдвинуть большой каменный блок, прижавший одну из конечностей мертвого Сарма.
   Я опустил Вику за груду камней и побежал к Миску.
   - Идем! - Я постучал кулаком по его груди. - Быстрее!
   - Нет, - ответил Миск.
   - Ом мертв! Оставь его!
   - Он царь-жрец, - сказал Миск.
   Голубая лава приближалась с шипением. Мы вдвоем подняли камень, Миск нежно поднял разбитое тело Сарма, и мы заторопились к отверстию, а голубая шипящая раскаленная жидкость поглотила то место, где мы только что стояли.
   Миск, несущий Сарма, остальные цари-жрецы и люди, включая нас с Викой, выбрались из энергетического центра и направились к комплексу в середине прежней территории Сарма.
   - Почему? - спросил я Миска.
   - Потому что он царь-жрец.
   - Он предатель, - сказал я, - он изменил рою, он коварно убил бы тебя а теперь он уничтожил ваш рой и всю планету.
   - Все равно он царь-жрец, - ответил Миск и нежно коснулся антеннами разбитого тела Сарма. - И он перворожденный. И его любила Мать.
   Сзади раздался сильный взрыв, и я понял, что купол не выдержал, и теперь весь энергетический центр разрушен.
   Туннель, по которому мы шли, подпрыгнул и изогнулся у нас под ногами.
   Мы подошли к проходу, который Миск, цари-жрецы и люди прорубили сквозь обломки, прошли по нему и оказались в одном из больших комплексов.
   Было холодно, и все люди, включая меня, дрожали в своих коротких пластиковых одеяниях.
   - Смотри! - крикнула Вика, указывая вперед.
   И мы все увидели высоко вверху, наверно, в миле над нами, открытое голубое небо Гора. Большая щель, с краев которой все еще падали камни, появилась в потолке роя, прорезала многочисленные пласты над ним, пока сквозь отверстие не стало видно прекрасное голубое небо мира наверху.
   Многие люди громко закричали от удивления: они никогда не видели неба.
   Цари-жреца заслонили свои антенны от яркого солнечного света.
   И мне вдруг пришло в голову, почему цари-жрецы так зависят от людей, так нуждаются в них.
   Они не выносят солнечных лучей!
   Я посмотрел на небо.
   И понял, какой была боль и радость ночного полета. Его крылья, сказала Мать, как потоки золота.
   - Как оно прекрасно! - воскликнула Вика.
   - Да, прекрасно, - согласился я.
   Я вспомнил, что уже девять лет девушка не видела неба.
   Обнял ее за плечи и держал, а она плакала, обратив лицо к далекому небу.
   В этот момент из-за угла ближайшего здания показался один из кораблей Миска. На нем был Ал-Ка в сопровождении своей женщины.
   Корабль приземлился рядом с нами.
   Через мгновение появился второй - с Ба-Та. С ним тоже была женщина.
   - Пришло время каждому выбирать место смерти, - сказал Миск.
   Цари-жрецы, конечно, не покинут рой. К моему удивлению, большинство людей, в основном те, кто вырос в рое и считает его своим домом, тоже пожелали остаться.
   Другие, однако, охотно садились на корабли, чтобы улететь в отверстие вверху.
   - Мы уже вылетали много раз, - сказал Ал-Ка, - и другие корабли тоже, потому что рой в десятке мест разбит и открыт под небом.
   - Где ты хочешь умереть? - спросил я Вику из Трева.
   - Рядом с тобой, - просто ответила она.
   Ал-Ка и Ба-Та, как я и ожидал, передали свои корабли другим пилотам, потому что намерены были остаться в рое. Их женщины, к моему удивлению, добровольно решили остаться рядом с мужчинами, которые надели им на шеи золотые ошейники.
   Я увидел вдали Куска. Ал-Ка и Ба-Та в сопровождении своих женщин пошли к нему. Они встретились в ста ярдах от меня, и я видел, как царь-жрец положил передние конечности на плечи людей, и они стояли и ждали конца роя.
   - Наверху нет безопасности, - сказал Миск.
   - Здесь тоже, - ответил я.
   - Верно, - согласился Миск.
   В удалении раздался глухой взрыв, мы услышали грохот обвала.
   - Гибнет весь рой, - сказал Миск.
   Я увидел слезы на глазах людей.
   - Неужели мы ничего не можем сделать? - спросил я.
   - Ничего, - ответил Миск.
   Вика посмотрела на меня.
   - А ты где хочешь умереть, Кабот?
   Я увидел, что последний корабль готовится к полету вверх, в отверстие в крыше комплекса. Хорошо бы выбраться на поверхность, под голубое небо, взглянуть на зеленые поля за черным Сардаром. Но я сказал:
   - Я решил остаться с Миском, моим другом.
   - Хорошо, - сказала Вика, прижимаясь головой к моему плечу. - Я тоже остаюсь.
   - Кое-что из твоих слов не переводится, - заметил Миск, нацелив на меня антенны.
   Я посмотрел в большие золотые глаза Миска, на левом виднелся беловатый шрам - сюда попало лезвие Сарма в битве в помещениях Матери.
   Я даже не мог сказать ему, что чувствую, потому что в его языке нет нужных слов.
   - Я сказал, что хочу остаться с тобой. Между нами роевая правда.
   - Понимаю, - сказал Миск и легко притронулся ко мне антеннами.
   Правой рукой я слегка сжал чувствительный отросток, лежавший на моем левом плече.
   Мы вместе смотрели, как медленно поднимается последний корабль, как он белой звездочкой исчезает в голубизне снаружи.
   Куск, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины пошли к нам через обломки.
   Мы стояли на неровных сдвинувшихся камнях площади. Справа на одной стене в каскадах искр взорвалось несколько шаров-ламп; искры летели вниз и гасли, не коснувшись пола. Несколько камней обрушилось сверху, они падали на крыши зданий и пробивали их, разбивались на улицах. Пыль затянула комплекс, и я полой платья закрыл лицо Вики, чтобы защитить его. Тело Миска было покрыто пылью, пыль набилась мне в глаза и в горло.
   Я улыбнулся про себя: Миск занялся очисткой. Мир может рушиться вокруг, но он не забудет о необходимости причесаться. Вероятно, пыль очень мешает ему, действует на чувствительные волоски.
   - К несчастью, - сказал мне Ал-Ка, - вторая энергетическая установка еще не завершена.
   Миск прекратил причесываться, Куск тоже уставил антенны на Ал-Ка.
   - Что за вторая установка? - спросил я.
   - Установка мулов, - ответил Ал-Ка, - ее строили пятьсот лет, готовя восстание против царей-жрецов.
   - Да, - подтвердил Ба-Та, - ее построили инженеры мулы, выучившиеся у царей-жрецов, они в течение столетий собирали ее из украденных деталей в далеком районе старого роя.
   - Я об этом не знал, - сказал Миск.
   - Цари-жрецы недооценивали мулов, - заметил Ал-Ка.
   - Я горжусь своими детьми, - сказал Куск.
   - Мы не инженеры, - ответил Ал-Ка.
   - Да, - согласился Куск, - но вы люди.
   - Очень немногие из мулов знали об этой установке, - сказал Ба-Та. Мы сами об этом не знали, пока к нам в войне не присоединилось несколько техников.
   - А где эти техники сейчас? - спросил я.
   - Работают, - ответил Ал-Ка.
   Я схватил его за плечи.
   - Можно ли ввести установку в действие?
   - Нет, - сказал Ал-Ка.
   - Тогда почему они работают? - спросил Миск.
   - Это по-человечески, - ответил Ба-Та.
   - Глупо, - заметил Миск.
   - Но по-человечески, - повторил Ба-Та.
   - Да, глупо, - снова сказал Миск, и антенны его согнулись, но потом он мягко коснулся ими плеча Ба-Та, желая показать, что не хотел его обидеть.
   - А что нужно? - спросил я.
   - Я не инженер, - ответил Ал-Ка. - Не знаю. - Он посмотрел ан меня. Но это имеет какое-то отношение к силам ура.
   - Эта тайна хорошо охранялась царями-жрецами, - сказал Ба-Та.
   Миск задумчиво поднял антенны.
   - У нас есть деструктор ура, который я соорудил в ходе войны, послышалось из его переводчика. Они с Куском быстро соприкоснулись антеннами и мгновение держали их вместе. Потом разъединили. - Компоненты деструктора можно переналадить, - продолжал Миск, - но маловероятно, чтобы силовая петля замкнулась удовлетворительно.
   - Почему? - спросил я.
   - Во-первых, - сказал Миск, - энергетическая установка, сооруженная мулами, вероятно, чрезвычайно неэффективна; во-вторых, она сооружалась из частей, которые крали много столетий, и поэтому вряд ли их удастся совместить с частями деструктора.
   - Да, - согласился Куск, и его антенны угнетенно обвисли, вероятность не в нашу пользу.
   Огромный камень упал с крыши и, как большой резиновый мяч, проскакал мимо нас. Вика закричала и теснее прижалась ко мне. Миск и Куск больше, чем когда-либо, начали раздражать меня.
   - Есть ли хоть какой-нибудь шанс? - спросил я у Миска.
   - Может быть, - ответил Миск, - потому что я сам не видел их установку.
   - Но по теории вероятности, - подхватил Куск, - шансов нет.
   - Шанс есть, но исключительно малый, - размышлял Миск, расчесывая чувствительные волоски.
   - Согласен, - признал Куск.
   Я схватил Миска, чтобы остановить это бесконечное расчесывание.
   - Если есть хоть какой-то шанс, - закричал я, - нужно попробовать!
   Миск посмотрел на меня, и его антенны удивленно приподнялись.
   - Я царь-жрец, - сказал он. - Вероятность такова, что царь-жрец, как разумное существо, за это не возьмется.
   - Но ты должен взяться! - закричал я.
   Еще один камень упал в ста ярдах от нас и проскакал мимо.
   - Я хочу умереть с достоинством, - сказал Миск, мягко отбирая у меня переднюю конечность и возобновляя расчесывание. - Царю-жрецу не полагается суетиться, как человеку, бороться, когда нет никакой надежды на успех.
   - Если не ради тебя самого, - сказал я, - то ради людей - в рое и за его пределами. У нас единственная надежда на вас.
   Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.
   - Ты этого хочешь, Тарл Кабот? - спросил он.
   - Да, - ответил я.
   А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.
   - Вы тоже этого хотите?
   - Да, - сказали Ал-Ка и Ба-Та.
   И в этот момент в облаках пыли я увидел в пятидесяти ярдах от нас круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.
   Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.
   - Нам повезло, - послышалось из преобразователя Куска.
   - Да, - согласился Миск, - теперь не нужно отыскивать золотого жука.
   - Вы не должны сдаваться золотому жуку! - закричал я.
   Я видел, как антенны Миска и Куска повернулись в сторону золотого жука, видел, как жук остановился, как начала подниматься его грива. И ощутил странный наркотический запах.
   Я выхватил меч, но Миск мягко схватил меня за руку и не позволил наброситься на золотого жука и убить его.
   - Нет, - сказал он.
   Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как подводное растение, захваченное течением.
   - Ты должен сопротивляться, - сказал я Миску.
   - Я умру, - ответил Миск, - не отравляй мне эту радость.
   Куск сделал шаг к жуку.
   - Ты должен бороться до конца! - крикнул я.
   - Это конец, - послышалось из переводчика Миска. - Я старался. А теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.
   - Так хочет умереть наш отец? - спросил Ал-Ка у Куска.
   - Вы не понимаете, дети мои, - ответил Куск, - что значит золотой жук для царей-жрецов.
   - Мне кажется, я понимаю, - воскликнул я, - но вы должны сопротивляться!
   - Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой, умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? - спросил Миск.
   - Да! - воскликнул я.
   - Так не поступают цари-жрецы.
   - Так пусть отныне они так поступают! - крикнул я.
   Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.
   Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.
   - Прогони его, - послышалось из транслятора Миска.
   С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.
   Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.
   - Отведите нас к установке мулов, - сказал Миск.
   - Я вам покажу, - воскликнул Ал-Ка.
   Миск снова повернулся ко мне.
   - Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, - сказал он.
   - Подожди, - ответил я, - я пойду с вами.
   - Ты ничем не можешь помочь, - сказал он. Антенны Миска наклонились ко мне. - Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.
   Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.
   - Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, - сказал я.
   Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.
   Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.
   Я схватил Вику на руки и побежал.
   С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю, и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный снегопад.
   Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра пылающего солнца.
   Вика у меня на руках потеряла сознание.
   Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.
   И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на рой царей-жрецов.
   Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по рампе поднимался к лифту.
   И увидел только темную открытую шахту.
   Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было, и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.
   Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну дверь, только меньшую.
   Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку сбоку от нее.
   Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.
   Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.
   Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.
   Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным хозяином.
   Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.
   Я направился к трону царей-жрецов.
   - Приветствую тебя, Кабот, - произнес голос.
   Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне, попыхивая трубкой.
   - Ты не должен здесь оставаться, - сказал я ему, с беспокойством поглядывая на обломки купола.
   - Мне некуда идти, - ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально устремился вверх. - Хочу насладиться последними затяжками, - сказал Парп. Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал рядом. Поднял край покрова, который я натянул на лицо Вики.
   - Она прекрасна, - сказал Парп. - Очень похожа на мать.
   - Да, - согласился я.
   - Хотел бы я знать ее получше. - Парп улыбнулся. - Я недостойный отец для такой девушки.
   - Ты очень хороший и храбрый человек, - возразил я.
   - Я маленький, некрасивый и слабый, - ответил он, - и правильно моя дочь меня презирала.
   - Я думаю, сейчас она бы не стала тебя презирать.
   Он улыбнулся и снова закрыл ее лицо.
   - Не говори ей, что я ее видел. Пусть забудет глупого Парпа.
   Как мячик, он подпрыгнул, взлетел вверх и снова уселся на троне. Ударил по ручкам трона и от этого движения чуть не полетел вверх.
   - Зачем ты сюда вернулся? - спросил я.
   - Чтобы еще раз посидеть на троне царей-жрецов, - с усмешкой ответил Парп.
   - Но зачем?
   - Может, тщеславие, - сказал Парп. - А может, воспоминания. - Он снова хихикнул, и глаза его с усмешкой устремились на меня. - Но главным образом, потому что я считаю это самым удобным сидением во всем Сардаре.
   Я рассмеялся.
   Потом посмотрел на него.
   - Ты ведь с Земли?
   - Очень, очень давно, - ответил он. - Так и не привык сидеть на полу. - Он снова захихикал. - Колени не сгибаются.
   - Ты англичанин.
   - Да, - с улыбкой сказал он.
   - Привезен в путешествии приобретения?
   - Конечно.
   Парп с раздражением рассматривал свою трубку. Она погасла. Он начал рыться в мешочке с табаком, который висел у него на поясе.
   - И как давно? - спросил я.
   Он начал набивать трубку табаком. С уменьшением тяготения это стало нелегкой задачей.
   - А что ты об этом знаешь? - спросил Парп, не глядя на меня.
   - Я знаю о стабилизирующей сыворотке.
   Парп посмотрел на меня, придерживая пальцем табак в трубке, чтобы он не улетел.
   - Триста лет, - сказал он и снова обратил все внимание на трубку.
   Он пытался затолкать в нее табак, но получалось плохо, потому что маленькие коричневые частички все время отделялись и всплывали над трубкой. Наконец ему удалось набить достаточно, чтобы они держали друг друга, и он пустил струю пламени из серебряной зажигалки.
   - Где ты взял табак и трубку? - спросил я, потому что на Горе ничего подобного нет.
   - Как ты понимаешь, - ответил Парп, - эту привычку я приобрел на Земле, и так как я несколько раз в качестве агента царей-жрецов возвращался на Землю, мне удавалось потакать ей. С другой стороны, в последнее время я стал выращивать собственный табак внизу в рое под лампами.
   Пол у меня под ногами подскочил. Трон накренился, потом встал на место.
   Парпа, казалось, больше беспокоит трубка, которая грозила снова потухнуть, чем раскалывающийся рядом мир.
   Наконец ему удалось справиться с трубкой.
   - А ты знаешь, - спросил он меня, - что это Вика отогнала золотых жуков, когда Сарм послал их на армию Миска?
   - Нет, - ответил я, - не знал.
   - Смелая девочка.
   - Это я знаю, - сказал я. - Действительно замечательная и красивая женщина.
   Парпу как будто понравились мои слова.
   - Да, я тоже так считаю, - сказал он. И печально добавил: - И мать у нее была такая же.
   Вика зашевелилась у меня на руках.
   - Быстрее, - сказал Парп, будто чего-то испугался, - унеси ее отсюда, пока она не пришла в себя. Она не должна меня видеть!