Страница:
Флориан облизнул толстую нижнюю губу Под роскошным коротким плащом его плечи заметно ссутулились.
— Слушай и запоминай! — сказал он. В углу его губ выступила капелька белой пены — Нет сомнений в том, что я тот, кто я есть. И нет никого, что мог бы отнять или оспорить мои права. — Принц повернулся и посмотрел на Ройанса. — Вы здесь главный советник. Вы знаете законы и обычаи. И вы допустите, чтобы королева нарушила самые главные из них? Подумайте об этом, милорд. Сколько Домов согласятся произнести коронационный ритуал ради женщины? Я — ваш единственный выбор. Не забывайте об этом!
Он снова повернулся, только по чистой случайности сохранив равновесие, и заковылял к двери. Потрясенную тишину первым нарушил Ройанс.
— Ваше величество, к несчастью, в его словах есть немалая доля истины. И к тому же он раздувает недовольство, и оно уже распространяется за стенами дворца — у принца как-никак есть свои сторонники.
Иса посмотрела прямо на него.
— Кольца уже отвергли его однажды — и притом в тот момент, когда казалось, что король умирает. Вы хотели бы, чтобы я призвала тех, в чьих жилах может течь королевская кровь, и устроила процедуру выбора перед Советом?
Он покачал головой.
— В этом вопросе между нами не должно быть места лжи. Возможно, дойдет и до этого, — мрачно произнес он. — Других наследников нет…
— К несчастью для нашей страны, вы правы, милорд.
Иса не разрешила себе даже задуматься над альтернативой. Нет, другого наследника по прямой линии не существует.
Касаи вызвался сообщить Снолли ужасное известие, и остальные с радостью уступили ему это право. Только Барабанщик Духов мог сделать такое, не навлекши на себя гнева Снолли. И вот теперь он стоял перед верховным вождем в непривычной для себя позе — на коленях, низко склонив голову.
— Если у тебя есть для меня новость, Барабанщик Духов, то выкладывай ее, — приказал Снолли.
— Она более ужасна, чем вы могли бы подумать, предводитель, — ответил Касаи. — Оберн мертв.
Снолли не пошевелился в своем кресле, хотя наблюдательный зритель мог бы заметить, что его пальцы впились в подлокотники.
— Он умер хорошо?
— Очень хорошо, предводитель. На нас напали те ужасные птицы, которых мы видели, когда плыли вдоль берегов Трясины. Сразу три. Он отважно навлек на себя ярость одной из них и дал нам время, чтобы спастись.
— Понятно. Тогда он может быть оплакан по обычаям.
— Есть и другие известия.
— Еще одна смерть?
— Нет, предводитель. На пути обратно в крепость мы встретили несколько человек из королевства. Судя по их словам, это важные персоны. Они ждут за дверью. Я сказал им, что этим утром вы, скорее всего, будете оплакивать погибшего.
— Нет, для этого еще не время. Пригласи этих очень важных персон войти.
Но пока отряд из дюжины мужчин Рендела входил в зал, который Снолли отвел для ведения официальных дел Нового Водда, он провел по глазам дрожащей рукой. А потом встал, как положено, и протянул невооруженную руку дружбы тому, кто, несмотря на свою юность, казался главным в делегации. Молодой человек, весь в оборках, кружевах, духах и бархате, прикоснулся к руке Снолли одними только кончиками пальцев.
— Я принц Флориан Ренделский, — объявил юноша на торговом наречии, которое знали все. Говорил он медленно, подбирая слова, с сильным акцентом и очень жеманно. Было ясно, что этот язык ему непривычен. — И я обращаюсь…
— К Снолли, военачальнику и предводителю Нового Волда.
Флориан улыбнулся.
— Новый Волд, вот как? Мы давно знаем эти земли как владения Ясеня. Но это неважно…
Он повернулся и махнул рукой. Один из сопровождавших принца людей шагнул вперед.
— Я — граф Дакен, один из друзей принца Флориана. Принц не очень свободно говорит на торговом наречии, хотя понимает его достаточно хорошо. Поэтому о важных вопросах я буду говорить за него. Мы пришли с миром. Как вы видите, все мечи перевязаны лентами миролюбия.
— Я знал это еще до того, как вы вошли в эти двери. Никто из моих людей не позволил бы вам войти сюда без подобного знака ваших намерений. — Снолли позволил себе улыбнуться. — Им хочется меня защищать.
— О, я не сомневаюсь, что, несмотря на ваши годы, вы по-прежнему хороший воин, — проговорил Флориан с безразличием молодости.
Снолли нахмурился, не пытаясь скрыть своего недовольства.
— Вам следует знать, что вы прибыли в плохое время. Даже при самых лучших обстоятельствах — а сейчас не такой момент, — я не терплю жеманных придворных манер. Поэтому я вынужден просить вас прямо изложить ваше дело.
Похоже было, что Флориана его слова несколько ошарашили. Принц осмотрелся, явно досадуя на простоту обстановки и отсутствие хотя бы достаточно удобной мебели, но проглотил слова, которые просились на его язык.
Дакен ловко подхватил разговор.
— Тогда, прямо говоря, дело моего принца заключается в следующем. Он хочет заключить с вами договор. У нас есть общие враги, а пословица гласит, что враг моего врага может и не быть мне другом, но в опасные времена этого может оказаться достаточно.
Снолли поднял брови.
— Об этом стоит подумать, друг Флориан. Принц Флориан, — поправился он, заметив, как потемнело лицо принца. Юный королевич легко обижался. Это было полезно знать. — Пожалуйста, не обижайтесь на отца, который в эту минуту не много смущен. Мой сын недавно погиб.
— Мои соболезнования по случаю вашей большой потери, — сказал принц.
— Вам не понять, насколько она велика, если вы не имеете собственных сыновей.
— Насколько мне известно, у меня сыновей нет. Я еще не женат.
Принц даже захихикал своей шутке, и кое-кто из его свиты улыбнулся. Снолли постарался, чтобы выражение его лица не изменилось.
— Благодарю вас за понимание, — кивнул он. — Пожалуйста, знайте: договор между нами и королевством Рендел — это то, чего мы весьма желаем. Однако я прошу вас немного подождать. Мы не можем обсуждать условия договора, пока не кончится время траура в соответствии с обычаем. Положение моего сына было сродни вашему собственному положению — его тоже можно считать принцем. Поймите это.
Флориан все-таки понял, что ему нельзя оскорбляться на эти слова, — хотя Снолли видел, что юному принцу этого хотелось бы. И в самом деле, как его смеют сравнивать с какими-то дикарями… Дакен прикоснулся к локтю Флориана.
— Мы можем оставить этим добрым людям проект договора и встретиться с ними позже, когда их горе хотя бы чуть-чуть утихнет. К этому времени они успеют ознакомиться с его условиями — на которые, конечно же, согласятся, — а также приготовить для нас всех пир. Что скажете на это, ваше высочество?
— А, ладно, — ответил Флориан с досадой. — Но все равно… уж очень сюда долго добираться.
— Передайте свою бумагу Касаи — вот ему. Он один из моих доверенных советников. Баланд, должность которого соответствует вашему сенешалю, с радостью снабдит вас едой и питьем из наших запасов. Мы бежали из своих земель, почти ничего не захватив, и наши припасы в дороге сильно истощились. Как вы видите, у нас нет даже достаточного количества стульев, чтобы вы все могли устроиться с удобством, нет и стола, за которым можно было бы обсудить ваше безусловно интересное предложение. Однако то, чем мы сможем поделиться, мы с радостью вам предложим.
— Вы очень любезны, — сказал человек, говоривший от лица Флориана. — И не для всех великих властителей важны стулья. Благодарю вас… каким титулом мне называть вас?
— «Вождь» меня устроит. Так меня называют мои люди.
— Мы благодарим вас, вождь. Мы оставим вас горевать о вашей потере и будем ждать вашего посланца с известием о том, что наши переговоры могут успешно завершиться.
С вежливым поклоном Дакен достал из специального футляра свиток бумаги, перевязанный красной лентой и увешанный печатями. Свиток он передал Касаи. После этого посланцы королевства удалились, чуть ли не силком выталкивая принца Флориана из зала.
До Снолли донесся немного гнусавый голос принца, громко выражавшего свое недовольство. Оказалось, что торговое наречие очень близко к языку, на котором говорили в Ренделе. Снолли смог уловить кое-какие слова и понял, что Флориан недоволен в основном тем, что не будет ни пира, ни выпивки, ни возможности познакомиться с чарами девиц Морских Бродяг.
Оставшийся со Снолли Касаи подал голос.
— Мне даже не нужен Барабан Духов, чтобы понять этого человека. Он несет беды, вождь.
— И мне не нужен твой барабан, чтобы это понять: я увидел это с первого же взгляда. Жеманный извращенец. Он и вправду так плох, как о нем говорят. Даже хуже.
Снолли тяжело вздохнул.
— А еще мне интересно было бы узнать, почему они явились заключать с нами договор, хотя по всем правилам и обычаям должно быть наоборот. В конце концов, можно считать, что мы здесь захватчики, — заметил Касаи. — Казалось бы, они должны были постараться нас изгнать, а не предлагать нам свою дружбу.
— Это не так уж важно. Порой приходится вести переговоры с теми, кого при других условиях мы бы презирали. И, похоже, сейчас именно такое время. Более того, мы еще даже не прочли предлагаемое нам соглашение и понятия не имеем, что в нем написано. Очень может быть, что оно нам не понравится. Однако этот вопрос мы будем решать не сегодня. Так. Те разведчики, которые были с Оберном, сейчас здесь?
— Они за дверью. И если бы не появление принца Флориана, они уже давно предстали бы перед вами.
— Дай им поесть и выпить и скажи, что уже через час мы выезжаем. Нам надо привезли тело Оберна, чтобы устроить должные похороны.
— Да, предводитель, хотя я предложил бы подождать до утра. Ночь близка.
— Нет, я должен ехать. А вот ты останешься здесь. Я хочу, чтобы ты прочел этот договор, и мы обсудим его после моего возвращения. О… И еще, пожалуйста, пошли вестника к Ниэв и сообщи ей печальное известие.
Касаи кивнул и ушел из зала советов, унося с собой свиток с договором.
Эта ночь была для Снолли очень долгой. Они чуть ли не целую вечность добирались до того места, где Морские Бродяги пересекли наконец реку и попали на территорию Трясины. У Морских Бродяг не принято было, чтобы воины много времени проводили со своими детьми. Пока Снолли не получил известия о гибели Оберна, он даже не подозревал о том, как он привязан к молодому воину. Оберн всегда был рядом — спокойный, решительный, надежный. Лучшего телохранителя не мог бы пожелать себе ни один отец, тем более вождь такого высокого ранга, как Снолли. Уход Оберна нанесет Новому Волду немалый ущерб. Снолли решил обращать теперь побольше внимания на сына Оберна — как только мальчишка подрастет достаточно.
Однако хотя они облазили весь район, где гигантские птицы напали на отряд Морских Бродяг, и нашли то место, где Оберна видели перед падением, отыскать тело им не удалось. Касер вызвался спуститься вниз по обрыву и искал Оберна там, пока остальные стояли начеку, готовые отразить новое нападение мерзких трясинных птиц, которые могли появиться в любую минуту. Но все его усилия оказались тщетными: он ничего не нашел.
— Там, куда он упал, листья смяты и ветки сломаны, но тела нет. Мы боимся, что его забрали, — с трудом проговорил запыхавшийся Касер, вернувшись на вершину скал. — Говорят, в Трясине живут жуткие твари, которые подбирают все, что им удастся найти…
— Молчи! — сдавленным голосом произнес Снолли. — Я не допускаю мысли о том, что останки моего сына съедены чудовищами. Давайте просто скажем, что сейчас он для нас потерян, но настанет день, когда мы его найдем и устроим ему подобающее погребение.
Члены поискового отряда поклонились в знак согласия, хотя на многих лицах отразилось сомнение. Да Снолли и сам знал, что его предложение — всего лишь пустое притворство.
18
— Слушай и запоминай! — сказал он. В углу его губ выступила капелька белой пены — Нет сомнений в том, что я тот, кто я есть. И нет никого, что мог бы отнять или оспорить мои права. — Принц повернулся и посмотрел на Ройанса. — Вы здесь главный советник. Вы знаете законы и обычаи. И вы допустите, чтобы королева нарушила самые главные из них? Подумайте об этом, милорд. Сколько Домов согласятся произнести коронационный ритуал ради женщины? Я — ваш единственный выбор. Не забывайте об этом!
Он снова повернулся, только по чистой случайности сохранив равновесие, и заковылял к двери. Потрясенную тишину первым нарушил Ройанс.
— Ваше величество, к несчастью, в его словах есть немалая доля истины. И к тому же он раздувает недовольство, и оно уже распространяется за стенами дворца — у принца как-никак есть свои сторонники.
Иса посмотрела прямо на него.
— Кольца уже отвергли его однажды — и притом в тот момент, когда казалось, что король умирает. Вы хотели бы, чтобы я призвала тех, в чьих жилах может течь королевская кровь, и устроила процедуру выбора перед Советом?
Он покачал головой.
— В этом вопросе между нами не должно быть места лжи. Возможно, дойдет и до этого, — мрачно произнес он. — Других наследников нет…
— К несчастью для нашей страны, вы правы, милорд.
Иса не разрешила себе даже задуматься над альтернативой. Нет, другого наследника по прямой линии не существует.
Касаи вызвался сообщить Снолли ужасное известие, и остальные с радостью уступили ему это право. Только Барабанщик Духов мог сделать такое, не навлекши на себя гнева Снолли. И вот теперь он стоял перед верховным вождем в непривычной для себя позе — на коленях, низко склонив голову.
— Если у тебя есть для меня новость, Барабанщик Духов, то выкладывай ее, — приказал Снолли.
— Она более ужасна, чем вы могли бы подумать, предводитель, — ответил Касаи. — Оберн мертв.
Снолли не пошевелился в своем кресле, хотя наблюдательный зритель мог бы заметить, что его пальцы впились в подлокотники.
— Он умер хорошо?
— Очень хорошо, предводитель. На нас напали те ужасные птицы, которых мы видели, когда плыли вдоль берегов Трясины. Сразу три. Он отважно навлек на себя ярость одной из них и дал нам время, чтобы спастись.
— Понятно. Тогда он может быть оплакан по обычаям.
— Есть и другие известия.
— Еще одна смерть?
— Нет, предводитель. На пути обратно в крепость мы встретили несколько человек из королевства. Судя по их словам, это важные персоны. Они ждут за дверью. Я сказал им, что этим утром вы, скорее всего, будете оплакивать погибшего.
— Нет, для этого еще не время. Пригласи этих очень важных персон войти.
Но пока отряд из дюжины мужчин Рендела входил в зал, который Снолли отвел для ведения официальных дел Нового Водда, он провел по глазам дрожащей рукой. А потом встал, как положено, и протянул невооруженную руку дружбы тому, кто, несмотря на свою юность, казался главным в делегации. Молодой человек, весь в оборках, кружевах, духах и бархате, прикоснулся к руке Снолли одними только кончиками пальцев.
— Я принц Флориан Ренделский, — объявил юноша на торговом наречии, которое знали все. Говорил он медленно, подбирая слова, с сильным акцентом и очень жеманно. Было ясно, что этот язык ему непривычен. — И я обращаюсь…
— К Снолли, военачальнику и предводителю Нового Волда.
Флориан улыбнулся.
— Новый Волд, вот как? Мы давно знаем эти земли как владения Ясеня. Но это неважно…
Он повернулся и махнул рукой. Один из сопровождавших принца людей шагнул вперед.
— Я — граф Дакен, один из друзей принца Флориана. Принц не очень свободно говорит на торговом наречии, хотя понимает его достаточно хорошо. Поэтому о важных вопросах я буду говорить за него. Мы пришли с миром. Как вы видите, все мечи перевязаны лентами миролюбия.
— Я знал это еще до того, как вы вошли в эти двери. Никто из моих людей не позволил бы вам войти сюда без подобного знака ваших намерений. — Снолли позволил себе улыбнуться. — Им хочется меня защищать.
— О, я не сомневаюсь, что, несмотря на ваши годы, вы по-прежнему хороший воин, — проговорил Флориан с безразличием молодости.
Снолли нахмурился, не пытаясь скрыть своего недовольства.
— Вам следует знать, что вы прибыли в плохое время. Даже при самых лучших обстоятельствах — а сейчас не такой момент, — я не терплю жеманных придворных манер. Поэтому я вынужден просить вас прямо изложить ваше дело.
Похоже было, что Флориана его слова несколько ошарашили. Принц осмотрелся, явно досадуя на простоту обстановки и отсутствие хотя бы достаточно удобной мебели, но проглотил слова, которые просились на его язык.
Дакен ловко подхватил разговор.
— Тогда, прямо говоря, дело моего принца заключается в следующем. Он хочет заключить с вами договор. У нас есть общие враги, а пословица гласит, что враг моего врага может и не быть мне другом, но в опасные времена этого может оказаться достаточно.
Снолли поднял брови.
— Об этом стоит подумать, друг Флориан. Принц Флориан, — поправился он, заметив, как потемнело лицо принца. Юный королевич легко обижался. Это было полезно знать. — Пожалуйста, не обижайтесь на отца, который в эту минуту не много смущен. Мой сын недавно погиб.
— Мои соболезнования по случаю вашей большой потери, — сказал принц.
— Вам не понять, насколько она велика, если вы не имеете собственных сыновей.
— Насколько мне известно, у меня сыновей нет. Я еще не женат.
Принц даже захихикал своей шутке, и кое-кто из его свиты улыбнулся. Снолли постарался, чтобы выражение его лица не изменилось.
— Благодарю вас за понимание, — кивнул он. — Пожалуйста, знайте: договор между нами и королевством Рендел — это то, чего мы весьма желаем. Однако я прошу вас немного подождать. Мы не можем обсуждать условия договора, пока не кончится время траура в соответствии с обычаем. Положение моего сына было сродни вашему собственному положению — его тоже можно считать принцем. Поймите это.
Флориан все-таки понял, что ему нельзя оскорбляться на эти слова, — хотя Снолли видел, что юному принцу этого хотелось бы. И в самом деле, как его смеют сравнивать с какими-то дикарями… Дакен прикоснулся к локтю Флориана.
— Мы можем оставить этим добрым людям проект договора и встретиться с ними позже, когда их горе хотя бы чуть-чуть утихнет. К этому времени они успеют ознакомиться с его условиями — на которые, конечно же, согласятся, — а также приготовить для нас всех пир. Что скажете на это, ваше высочество?
— А, ладно, — ответил Флориан с досадой. — Но все равно… уж очень сюда долго добираться.
— Передайте свою бумагу Касаи — вот ему. Он один из моих доверенных советников. Баланд, должность которого соответствует вашему сенешалю, с радостью снабдит вас едой и питьем из наших запасов. Мы бежали из своих земель, почти ничего не захватив, и наши припасы в дороге сильно истощились. Как вы видите, у нас нет даже достаточного количества стульев, чтобы вы все могли устроиться с удобством, нет и стола, за которым можно было бы обсудить ваше безусловно интересное предложение. Однако то, чем мы сможем поделиться, мы с радостью вам предложим.
— Вы очень любезны, — сказал человек, говоривший от лица Флориана. — И не для всех великих властителей важны стулья. Благодарю вас… каким титулом мне называть вас?
— «Вождь» меня устроит. Так меня называют мои люди.
— Мы благодарим вас, вождь. Мы оставим вас горевать о вашей потере и будем ждать вашего посланца с известием о том, что наши переговоры могут успешно завершиться.
С вежливым поклоном Дакен достал из специального футляра свиток бумаги, перевязанный красной лентой и увешанный печатями. Свиток он передал Касаи. После этого посланцы королевства удалились, чуть ли не силком выталкивая принца Флориана из зала.
До Снолли донесся немного гнусавый голос принца, громко выражавшего свое недовольство. Оказалось, что торговое наречие очень близко к языку, на котором говорили в Ренделе. Снолли смог уловить кое-какие слова и понял, что Флориан недоволен в основном тем, что не будет ни пира, ни выпивки, ни возможности познакомиться с чарами девиц Морских Бродяг.
Оставшийся со Снолли Касаи подал голос.
— Мне даже не нужен Барабан Духов, чтобы понять этого человека. Он несет беды, вождь.
— И мне не нужен твой барабан, чтобы это понять: я увидел это с первого же взгляда. Жеманный извращенец. Он и вправду так плох, как о нем говорят. Даже хуже.
Снолли тяжело вздохнул.
— А еще мне интересно было бы узнать, почему они явились заключать с нами договор, хотя по всем правилам и обычаям должно быть наоборот. В конце концов, можно считать, что мы здесь захватчики, — заметил Касаи. — Казалось бы, они должны были постараться нас изгнать, а не предлагать нам свою дружбу.
— Это не так уж важно. Порой приходится вести переговоры с теми, кого при других условиях мы бы презирали. И, похоже, сейчас именно такое время. Более того, мы еще даже не прочли предлагаемое нам соглашение и понятия не имеем, что в нем написано. Очень может быть, что оно нам не понравится. Однако этот вопрос мы будем решать не сегодня. Так. Те разведчики, которые были с Оберном, сейчас здесь?
— Они за дверью. И если бы не появление принца Флориана, они уже давно предстали бы перед вами.
— Дай им поесть и выпить и скажи, что уже через час мы выезжаем. Нам надо привезли тело Оберна, чтобы устроить должные похороны.
— Да, предводитель, хотя я предложил бы подождать до утра. Ночь близка.
— Нет, я должен ехать. А вот ты останешься здесь. Я хочу, чтобы ты прочел этот договор, и мы обсудим его после моего возвращения. О… И еще, пожалуйста, пошли вестника к Ниэв и сообщи ей печальное известие.
Касаи кивнул и ушел из зала советов, унося с собой свиток с договором.
Эта ночь была для Снолли очень долгой. Они чуть ли не целую вечность добирались до того места, где Морские Бродяги пересекли наконец реку и попали на территорию Трясины. У Морских Бродяг не принято было, чтобы воины много времени проводили со своими детьми. Пока Снолли не получил известия о гибели Оберна, он даже не подозревал о том, как он привязан к молодому воину. Оберн всегда был рядом — спокойный, решительный, надежный. Лучшего телохранителя не мог бы пожелать себе ни один отец, тем более вождь такого высокого ранга, как Снолли. Уход Оберна нанесет Новому Волду немалый ущерб. Снолли решил обращать теперь побольше внимания на сына Оберна — как только мальчишка подрастет достаточно.
Однако хотя они облазили весь район, где гигантские птицы напали на отряд Морских Бродяг, и нашли то место, где Оберна видели перед падением, отыскать тело им не удалось. Касер вызвался спуститься вниз по обрыву и искал Оберна там, пока остальные стояли начеку, готовые отразить новое нападение мерзких трясинных птиц, которые могли появиться в любую минуту. Но все его усилия оказались тщетными: он ничего не нашел.
— Там, куда он упал, листья смяты и ветки сломаны, но тела нет. Мы боимся, что его забрали, — с трудом проговорил запыхавшийся Касер, вернувшись на вершину скал. — Говорят, в Трясине живут жуткие твари, которые подбирают все, что им удастся найти…
— Молчи! — сдавленным голосом произнес Снолли. — Я не допускаю мысли о том, что останки моего сына съедены чудовищами. Давайте просто скажем, что сейчас он для нас потерян, но настанет день, когда мы его найдем и устроим ему подобающее погребение.
Члены поискового отряда поклонились в знак согласия, хотя на многих лицах отразилось сомнение. Да Снолли и сам знал, что его предложение — всего лишь пустое притворство.
18
После ухода Ройанса и Флориана Иса не стала вызывать придворных дам, а долго сидела, погрузившись в раздумья и постукивая пальцем по зубам. Хотя на время ей удалось избавиться от сына, ее тревоги отнюдь не утихли. Скорее, они даже усилились.
Она поняла, что ей снова придется прибегнуть к услугам своего посланца. Необходимо узнать, соответствуют ли действительности ее ощущения. В теперешнем сложном положении стратегия выжидания и наблюдения не пойдет на пользу. Иса чувствовала, что время работает не на нее. Ей необходимо было предпринять все доступные шаги, чтобы не оказаться во власти стремительно изменяющейся ситуации. В это мгновение королеве казалось, что она способна на все — и при необходимости откроет даже давние тайны.
Она поспешно поднялась по потайной лестнице на головокружительную высоту башни и отправила Туманчика в полет. А потом вернулась в свои покои, призвала фрейлин, снова достала вышивку и приготовилась ждать.
Но пока она выжидала, производя на окружающих впечатление безмятежной женщины, которая занята только подбором правильных оттенков ниток для своего рукоделия, она размышляла над куда более серьезными проблемами. Та короткая сцена между леди Марклой и Ройансом… Иса предчувствовала, что такое может повториться. К тому же она видела, что Маркла отнюдь не будет равнодушна к тому вниманию, которое ей окажут при дворе. Над этим следует поработать.
Иса давно уже решила воспользоваться заклинанием, которое заставило бы Харуза почувствовать влечение к Маркле. Благоразумие требовало, чтобы она тайно присоединила к нему небольшое дополнительное волшебство — чтобы Маркла точно так же заинтересовалась Харузом, забыв обо всех остальных. Иса прекрасно знала, что предотвращать возникновение проблем гораздо разумнее и проще, чем решать их после того, как уже они появились.
Наконец, сославшись на усталость, королева отпустила дам и приказала, чтобы ей в покои принесли сытный обед. Когда служанка поставила поднос на стол и направилась к дверям, Иса остановила ее.
— Где леди Маркла? — спросила она.
— Внизу, в столовой, ваше величество, — ответила девушка, немного растерявшись: прежде королева никогда не обращалась к ней.
— Пойди к ней и скажи, что я желаю переговорить с ней прежде, чем она отправиться спать. Скажем, в одиннадцатом часу.
— Да, ваше величество, — сказала служанка, низко приседая.
И тут же отправилась выполнять приказание.
Когда Иса съела все, что стояло у нее на подносе, она снова поднялась по крутой потайной лестнице. К этому времени Туманчик уже должен был вернуться. И действительно: крылатое существо влетело в окно даже раньше, чем королева успела отдышаться после подъема.
Она протянула руку, и Туманчик сел на нее. Иса заглянула в глаза своего крылатого слуги, чтобы увидеть все то, что он сам видел во время своего полета.
Действительно: события разворачивались даже стремительнее, чем она могла предположить. У нее сильно забилось сердце.
Вот, значит, как? Морские Бродяги, которые присвоили себе Яснекрепость и земли Ясеня, тоже действуют? Иса наблюдала за тем, как они вступают на тропу, ведущую по гребню скал. А еще она увидела других — людей из королевства — и узнала среди них Харуза. А потом… Опасность! Сверху! Она невольно отпрянула и вместе с невидимым Туманчиком взвилась высоко в воздух, подальше от острых клювов и когтей.
Хотя прежде Иса ни разу не видела гигантских птиц, которые жили на скалах вдоль Трясины, она слышала о них и прекрасно знала, насколько опасными они могут быть. Немало торговых кораблей, плававших в этих неприветливых водах, сообщали об их нападениях.
Она почувствовала, когда именно Туманчик стал невидимым: все цвета поблекли. Она все понимала: ее летуну уже приходилось подвергаться нападению существ, значительно превосходивших его силой и жестокостью. Глазами Туманчика Иса видела, как одна из громадных птиц атаковала мужчину, который, скорее всего, был командиром отряда из крепости. И наблюдала за тем, как он падает.
Он наверняка погиб. Это может оказаться полезным. Или, по крайней мере, послужит предостережением для этих авантюристов, заставит их держаться подальше от Трясины. Союз между Морскими Бродягами и Трясиной… Нет, такого нельзя допустить.
Иса хотела было отвернуться, прервать контакт, но оказалось, что это еще не все. Что же еще, ошеломленно подумала Иса, что могло случиться после столь своевременного падения Морского Бродяги? На мгновение у нее закружилась голова от стремительной смены образов. Потом она заметила движение на темном фоне скальной расщелины.
Существо, служившее ее глазами, по спирали понеслось вниз, пока королева не оказалась на одном уровне с женщиной. Нет, скорее это была юная девушка… Похолодев, Иса узнала ту, которая пригрела ее летуна, когда его полет был прерван всплеском таинственной силы.
«Уходи!» — поспешно приказала она Туманчику.
Однако это было глупо. Она видела не то, что происходило в эту минуту, а то, что помнил ее посланец. И она ощутила, что ее летун испытывает симпатию к девушке, несмотря на свою связь с королевой. Иса сжала зубы и стала дальше наблюдать за тем, что принес ей Туманчик. Даже здесь было знание, каким бы нежеланным и неуместным оно ни выглядело. Когда Иса впервые увидела девушку, ухаживавшую за ее летуном, она была сбита с толку мыслью о том, что Алдита могла выжить. Но эта девушка была слишком юной, она не могла быть Алдитой — однако вполне могла оказаться родней Алдиты.
Иса глубоко вздохнула. Кем бы ни была эта особа, она явно обладала некоей силой.
Сила говорит с силой — отрицать это было бы бесполезно. Однако в этой косвенной встрече было нечто такое, что странно действовало на Ису, чего она не могла ни понять, ни объяснить. Сила девушки проистекала не из тех древних книг и ритуалов, которые послужили источником ее собственных знаний. Неприрученная и неразвитая сила была присуща ей от рождения.
И потом… небольшие жесты, поворот головы… Губы Исы сложились так, словно она готовилась плюнуть и надеялась на то, что попадет в девушку. Королева выругала себя за глупость, за то, что скрывала правду от самой себя, надеясь, что ошибается.
Она наблюдала — не могла не наблюдать — за тем, как разворачивается туманная сцена. Та, которой не следовало появляться на свет, нашла упавшего Морского Бродягу и принялась ухаживать за ним с уверенностью хорошо обученной целительницы. И, глядя на нее, Иса скрипела зубами от ярости. Почему эта девица не погибла, как было задумано? И почему предводитель разведчиков Яснекрепости тоже не погиб?
Только большим напряжением воли королева Иса не позволила своим зубам застучать от страха. Иноземцы в Трясине всегда погибали: это знали все. Тогда как же…
Нет, твердо сказала она себе. Это все нервы она просто себя обманывает. Нет сомнений в том, что Алдита давно умерла. Может ли эта девушка оказаться дочерью Алдиты? Со все большей уверенностью Иса могла сказать, кто эта девица. Значит, она незаконнорожденная, и если объявится в Ренделе, то не сможет рассчитывать ни на что, кроме скорой смерти.
Яснеродные отвернулись от Алдиты из-за того, что она легкомысленно отдалась какому-то неизвестному мужчине, не будучи его женой. И из-за нее весь род пришел в упадок. Иса поморщилась. Да, Дом Ясеня пал, и она, королева, сыграла в этом падении большую роль. Она знала, что представители Ясеня не дали бы Алдите приюта, даже если бы той удалось до них добраться. Но кто же мог приветить ее в Трясине? И ребенок… Как девочка могла выжить в Трясине?
Лицо Исы исказилось еще сильнее. А как насчет той силы, которую она так давно ощущала в глубине Трясины? Это ее враг? Может быть, эта незаконнорожденная — всего лишь орудие, которое готовится на тот день, когда его можно будет обратить против королевы? Сам факт, что девчонка осталась жива там, где ее должна была ждать неминуемая смерть, говорил о том, что ее жизнь сохранил некто, обладавший немалой властью.
Либо это так, либо девица сама принадлежит к трясинному народу, по крайней мере наполовину. Иначе почему бы они ее приняли и позволили ей жить — этой распустехе, этой мерзости? Только так можно было объяснить то, что она может свободно ходить по Трясине, тогда как Исе приходится смотреть на все глазами Туманчика. Королева почти жалела о том, что не видит ничего, кроме лица девицы. Наверняка оно выглядит крайне нелепо, венчая недорослое тело трясинной женщины. Наверняка ее сходство с Ясенем заканчивается на уровне шеи.
Так. Именно искореженные руки этой девицы подняли летуна тогда, когда его сшибла на землю странная сила. Исходил ли тот удар от самой девицы? Нет, вряд ли. Иса потратила много лет на то, чтобы усвоить то, что она теперь знала. А эта девица… Иса подсчитала годы. Ей шестнадцать. Да, шестнадцать. Она — ребенок, глупый незаконнорожденный ребенок!
Сумеет ли девица действительно вылечить раненого Бродягу из крепости, вернуть его родне? Достаточно плохо было уже и то, что появился риск союза между пришельцами и трясинным народом. И если эта нелепая отверженная станет связующим звеном между ними… Это может оказаться провалом, полным провалом всех планов, которые Иса лелеяла столько лет. Королеве показалось, что Великие Кольца стали менее плотно охватывать ее пальцы, словно предвидя тот момент, когда они покинут ее ради другой. Нет!!!
Внезапно перед ее глазами словно опустилась черная пелена. Иса поняла, что Туманчик разорвал контакт. Королева больше не видела ничего за пределами здесь и сейчас. Она покормила своего посланца и вернула его в обтянутое шелком гнездышко. А потом откинулась на спинку кресла и вперила взгляд в стену — стену, на которой она вдруг начала рисовать одну зловещую ситуацию за другой и на которой внезапно возникли изображения ее многочисленных врагов…
Харуз отправился на охоту на границу с Трясиной. Знает ли он — или хотя бы подозревает — о существовании той девицы? Ну, на этот вопрос она сможет найти ответ. Когда о злоключениях Алдиты шептались по всем углам, Харуз был еще ребенком и не жил при дворе. Может знать, может не знать. Но вскоре им займется Маркла и все выяснит… А вот какой силой может владеть эта незаконнорожденная мерзость? Исе необходимо это понять. Она приказала себе успокоиться. Теперь, когда ей известно, в каком направлении следует направить усилия, она не может позволить себе неуместной спешки. Более того — спешка может оказаться ее злейшим врагом.
К тому же у нее был еще один замысел, и, чтобы его осуществить, ей необходима будет помощь. Иса устало поднялась на ноги. Ей придется снова спуститься вниз, а потом опять подниматься по этим крутым ступенькам…
Леди Маркла уже дожидалась ее.
— Пойдем со мной, — без всяких церемоний распорядилась Иса. — Я собираюсь заняться кое-чем тайным, и мне придется позаимствовать твои силы.
— Как прикажете, ваше величество, — отозвалась Маркла.
Не говоря больше ни слова, она следом за королевой поднялась на башню. Иса раскрыла лежавшую на отдельном столе книгу на заранее заложенной странице.
— Встань позади меня и положи руки мне на плечи, — велела она Маркле. — Твоя сила перетечет ко мне, когда будет нужно.
Молодая женщина сделала, как ей приказали. Иса начала читать по книге — вслух, но негромко. Она собиралась сделать сегодня кое-что такое, что вообще-то могло оказаться смертельно опасными. Иса уже прочла все указания, и не просто прочла, а подробно изучила — и решила, что поняла все, но до сих пор она не пыталась воплотить свое понимание в деле.
Над столом начал собираться туман, словно открывалось окно в иной мир. Иса быстро оглянулась назад, но по лицу Марклы поняла, что ее помощница не видит размытого пятна, возникшего прямо в воздухе. Осмелев, королева стала читать дальше, произнося слова громче. А потом вдруг раздался резкий хлопок, и она обнаружила, что стоит… кажется, в пещере. В центре пещеры извивался столб огня, а в огне была заточена трясинная женщина.
Нет. Не трясинная, хотя и похожа на таковую. Эта женщина казалась древней, не будучи с виду особо старой, и даже в плену держалась так, что Иса мгновенно ощутила ее силу.
— Ты здесь. Помоги мне, — приказала старуха. Она протянула к Исе руку, словно требуя, чтобы та взялась за нее.
Королева медлила.
— Кто ты?
— Я — та, кому тебя прислали помочь. Moе имя Зазар.
Зазар! Несколько мгновений Иса могла только непонимающе смотреть на эту легендарную личность.
— Ну, чего ты ждешь? — нетерпеливо спросила Зазар.
Иса неохотно протянула свою изящную, ухоженную руку к обветренной и морщинистой руке старухи. Но прежде чем та успела к ней прикоснуться, новый почти бесшумный взрыв принес в пещеру ту молодую женщину, которую Иса недавно видела глазами Туманчика. Она выглядела не так, как ожидала Иса: видимо, заклинание ее приукрасило, так что девушка казалась нормальным человеком.
— Зазар! — воскликнула девушка.
— Мне следовало бы догадаться, что понадобитесь вы обе, — заметила Зазар так безмятежно, словно подобные перемещения были делом совершенно обычным. Но, решила Иса, возможно, для нее так оно и было. — Ну, давайте.
Зазар протянула и вторую руку.
Девушка ухватилась за нее, не колеблясь, и спустя секунду Иса взялась за ту руку, что была протянута ей. Совершенно непринужденно, словно переходя из лодки на берег, Зазар вышла из огня, и он тут же погас у нее за спиной.
— Полагаю, вам следует познакомиться прямо сейчас, раз вам суждено рано или поздно встретиться во внешнем мире. Иса, это Ясенка. Ясенка, это Иса.
Она поняла, что ей снова придется прибегнуть к услугам своего посланца. Необходимо узнать, соответствуют ли действительности ее ощущения. В теперешнем сложном положении стратегия выжидания и наблюдения не пойдет на пользу. Иса чувствовала, что время работает не на нее. Ей необходимо было предпринять все доступные шаги, чтобы не оказаться во власти стремительно изменяющейся ситуации. В это мгновение королеве казалось, что она способна на все — и при необходимости откроет даже давние тайны.
Она поспешно поднялась по потайной лестнице на головокружительную высоту башни и отправила Туманчика в полет. А потом вернулась в свои покои, призвала фрейлин, снова достала вышивку и приготовилась ждать.
Но пока она выжидала, производя на окружающих впечатление безмятежной женщины, которая занята только подбором правильных оттенков ниток для своего рукоделия, она размышляла над куда более серьезными проблемами. Та короткая сцена между леди Марклой и Ройансом… Иса предчувствовала, что такое может повториться. К тому же она видела, что Маркла отнюдь не будет равнодушна к тому вниманию, которое ей окажут при дворе. Над этим следует поработать.
Иса давно уже решила воспользоваться заклинанием, которое заставило бы Харуза почувствовать влечение к Маркле. Благоразумие требовало, чтобы она тайно присоединила к нему небольшое дополнительное волшебство — чтобы Маркла точно так же заинтересовалась Харузом, забыв обо всех остальных. Иса прекрасно знала, что предотвращать возникновение проблем гораздо разумнее и проще, чем решать их после того, как уже они появились.
Наконец, сославшись на усталость, королева отпустила дам и приказала, чтобы ей в покои принесли сытный обед. Когда служанка поставила поднос на стол и направилась к дверям, Иса остановила ее.
— Где леди Маркла? — спросила она.
— Внизу, в столовой, ваше величество, — ответила девушка, немного растерявшись: прежде королева никогда не обращалась к ней.
— Пойди к ней и скажи, что я желаю переговорить с ней прежде, чем она отправиться спать. Скажем, в одиннадцатом часу.
— Да, ваше величество, — сказала служанка, низко приседая.
И тут же отправилась выполнять приказание.
Когда Иса съела все, что стояло у нее на подносе, она снова поднялась по крутой потайной лестнице. К этому времени Туманчик уже должен был вернуться. И действительно: крылатое существо влетело в окно даже раньше, чем королева успела отдышаться после подъема.
Она протянула руку, и Туманчик сел на нее. Иса заглянула в глаза своего крылатого слуги, чтобы увидеть все то, что он сам видел во время своего полета.
Действительно: события разворачивались даже стремительнее, чем она могла предположить. У нее сильно забилось сердце.
Вот, значит, как? Морские Бродяги, которые присвоили себе Яснекрепость и земли Ясеня, тоже действуют? Иса наблюдала за тем, как они вступают на тропу, ведущую по гребню скал. А еще она увидела других — людей из королевства — и узнала среди них Харуза. А потом… Опасность! Сверху! Она невольно отпрянула и вместе с невидимым Туманчиком взвилась высоко в воздух, подальше от острых клювов и когтей.
Хотя прежде Иса ни разу не видела гигантских птиц, которые жили на скалах вдоль Трясины, она слышала о них и прекрасно знала, насколько опасными они могут быть. Немало торговых кораблей, плававших в этих неприветливых водах, сообщали об их нападениях.
Она почувствовала, когда именно Туманчик стал невидимым: все цвета поблекли. Она все понимала: ее летуну уже приходилось подвергаться нападению существ, значительно превосходивших его силой и жестокостью. Глазами Туманчика Иса видела, как одна из громадных птиц атаковала мужчину, который, скорее всего, был командиром отряда из крепости. И наблюдала за тем, как он падает.
Он наверняка погиб. Это может оказаться полезным. Или, по крайней мере, послужит предостережением для этих авантюристов, заставит их держаться подальше от Трясины. Союз между Морскими Бродягами и Трясиной… Нет, такого нельзя допустить.
Иса хотела было отвернуться, прервать контакт, но оказалось, что это еще не все. Что же еще, ошеломленно подумала Иса, что могло случиться после столь своевременного падения Морского Бродяги? На мгновение у нее закружилась голова от стремительной смены образов. Потом она заметила движение на темном фоне скальной расщелины.
Существо, служившее ее глазами, по спирали понеслось вниз, пока королева не оказалась на одном уровне с женщиной. Нет, скорее это была юная девушка… Похолодев, Иса узнала ту, которая пригрела ее летуна, когда его полет был прерван всплеском таинственной силы.
«Уходи!» — поспешно приказала она Туманчику.
Однако это было глупо. Она видела не то, что происходило в эту минуту, а то, что помнил ее посланец. И она ощутила, что ее летун испытывает симпатию к девушке, несмотря на свою связь с королевой. Иса сжала зубы и стала дальше наблюдать за тем, что принес ей Туманчик. Даже здесь было знание, каким бы нежеланным и неуместным оно ни выглядело. Когда Иса впервые увидела девушку, ухаживавшую за ее летуном, она была сбита с толку мыслью о том, что Алдита могла выжить. Но эта девушка была слишком юной, она не могла быть Алдитой — однако вполне могла оказаться родней Алдиты.
Иса глубоко вздохнула. Кем бы ни была эта особа, она явно обладала некоей силой.
Сила говорит с силой — отрицать это было бы бесполезно. Однако в этой косвенной встрече было нечто такое, что странно действовало на Ису, чего она не могла ни понять, ни объяснить. Сила девушки проистекала не из тех древних книг и ритуалов, которые послужили источником ее собственных знаний. Неприрученная и неразвитая сила была присуща ей от рождения.
И потом… небольшие жесты, поворот головы… Губы Исы сложились так, словно она готовилась плюнуть и надеялась на то, что попадет в девушку. Королева выругала себя за глупость, за то, что скрывала правду от самой себя, надеясь, что ошибается.
Она наблюдала — не могла не наблюдать — за тем, как разворачивается туманная сцена. Та, которой не следовало появляться на свет, нашла упавшего Морского Бродягу и принялась ухаживать за ним с уверенностью хорошо обученной целительницы. И, глядя на нее, Иса скрипела зубами от ярости. Почему эта девица не погибла, как было задумано? И почему предводитель разведчиков Яснекрепости тоже не погиб?
Только большим напряжением воли королева Иса не позволила своим зубам застучать от страха. Иноземцы в Трясине всегда погибали: это знали все. Тогда как же…
Нет, твердо сказала она себе. Это все нервы она просто себя обманывает. Нет сомнений в том, что Алдита давно умерла. Может ли эта девушка оказаться дочерью Алдиты? Со все большей уверенностью Иса могла сказать, кто эта девица. Значит, она незаконнорожденная, и если объявится в Ренделе, то не сможет рассчитывать ни на что, кроме скорой смерти.
Яснеродные отвернулись от Алдиты из-за того, что она легкомысленно отдалась какому-то неизвестному мужчине, не будучи его женой. И из-за нее весь род пришел в упадок. Иса поморщилась. Да, Дом Ясеня пал, и она, королева, сыграла в этом падении большую роль. Она знала, что представители Ясеня не дали бы Алдите приюта, даже если бы той удалось до них добраться. Но кто же мог приветить ее в Трясине? И ребенок… Как девочка могла выжить в Трясине?
Лицо Исы исказилось еще сильнее. А как насчет той силы, которую она так давно ощущала в глубине Трясины? Это ее враг? Может быть, эта незаконнорожденная — всего лишь орудие, которое готовится на тот день, когда его можно будет обратить против королевы? Сам факт, что девчонка осталась жива там, где ее должна была ждать неминуемая смерть, говорил о том, что ее жизнь сохранил некто, обладавший немалой властью.
Либо это так, либо девица сама принадлежит к трясинному народу, по крайней мере наполовину. Иначе почему бы они ее приняли и позволили ей жить — этой распустехе, этой мерзости? Только так можно было объяснить то, что она может свободно ходить по Трясине, тогда как Исе приходится смотреть на все глазами Туманчика. Королева почти жалела о том, что не видит ничего, кроме лица девицы. Наверняка оно выглядит крайне нелепо, венчая недорослое тело трясинной женщины. Наверняка ее сходство с Ясенем заканчивается на уровне шеи.
Так. Именно искореженные руки этой девицы подняли летуна тогда, когда его сшибла на землю странная сила. Исходил ли тот удар от самой девицы? Нет, вряд ли. Иса потратила много лет на то, чтобы усвоить то, что она теперь знала. А эта девица… Иса подсчитала годы. Ей шестнадцать. Да, шестнадцать. Она — ребенок, глупый незаконнорожденный ребенок!
Сумеет ли девица действительно вылечить раненого Бродягу из крепости, вернуть его родне? Достаточно плохо было уже и то, что появился риск союза между пришельцами и трясинным народом. И если эта нелепая отверженная станет связующим звеном между ними… Это может оказаться провалом, полным провалом всех планов, которые Иса лелеяла столько лет. Королеве показалось, что Великие Кольца стали менее плотно охватывать ее пальцы, словно предвидя тот момент, когда они покинут ее ради другой. Нет!!!
Внезапно перед ее глазами словно опустилась черная пелена. Иса поняла, что Туманчик разорвал контакт. Королева больше не видела ничего за пределами здесь и сейчас. Она покормила своего посланца и вернула его в обтянутое шелком гнездышко. А потом откинулась на спинку кресла и вперила взгляд в стену — стену, на которой она вдруг начала рисовать одну зловещую ситуацию за другой и на которой внезапно возникли изображения ее многочисленных врагов…
Харуз отправился на охоту на границу с Трясиной. Знает ли он — или хотя бы подозревает — о существовании той девицы? Ну, на этот вопрос она сможет найти ответ. Когда о злоключениях Алдиты шептались по всем углам, Харуз был еще ребенком и не жил при дворе. Может знать, может не знать. Но вскоре им займется Маркла и все выяснит… А вот какой силой может владеть эта незаконнорожденная мерзость? Исе необходимо это понять. Она приказала себе успокоиться. Теперь, когда ей известно, в каком направлении следует направить усилия, она не может позволить себе неуместной спешки. Более того — спешка может оказаться ее злейшим врагом.
К тому же у нее был еще один замысел, и, чтобы его осуществить, ей необходима будет помощь. Иса устало поднялась на ноги. Ей придется снова спуститься вниз, а потом опять подниматься по этим крутым ступенькам…
Леди Маркла уже дожидалась ее.
— Пойдем со мной, — без всяких церемоний распорядилась Иса. — Я собираюсь заняться кое-чем тайным, и мне придется позаимствовать твои силы.
— Как прикажете, ваше величество, — отозвалась Маркла.
Не говоря больше ни слова, она следом за королевой поднялась на башню. Иса раскрыла лежавшую на отдельном столе книгу на заранее заложенной странице.
— Встань позади меня и положи руки мне на плечи, — велела она Маркле. — Твоя сила перетечет ко мне, когда будет нужно.
Молодая женщина сделала, как ей приказали. Иса начала читать по книге — вслух, но негромко. Она собиралась сделать сегодня кое-что такое, что вообще-то могло оказаться смертельно опасными. Иса уже прочла все указания, и не просто прочла, а подробно изучила — и решила, что поняла все, но до сих пор она не пыталась воплотить свое понимание в деле.
Над столом начал собираться туман, словно открывалось окно в иной мир. Иса быстро оглянулась назад, но по лицу Марклы поняла, что ее помощница не видит размытого пятна, возникшего прямо в воздухе. Осмелев, королева стала читать дальше, произнося слова громче. А потом вдруг раздался резкий хлопок, и она обнаружила, что стоит… кажется, в пещере. В центре пещеры извивался столб огня, а в огне была заточена трясинная женщина.
Нет. Не трясинная, хотя и похожа на таковую. Эта женщина казалась древней, не будучи с виду особо старой, и даже в плену держалась так, что Иса мгновенно ощутила ее силу.
— Ты здесь. Помоги мне, — приказала старуха. Она протянула к Исе руку, словно требуя, чтобы та взялась за нее.
Королева медлила.
— Кто ты?
— Я — та, кому тебя прислали помочь. Moе имя Зазар.
Зазар! Несколько мгновений Иса могла только непонимающе смотреть на эту легендарную личность.
— Ну, чего ты ждешь? — нетерпеливо спросила Зазар.
Иса неохотно протянула свою изящную, ухоженную руку к обветренной и морщинистой руке старухи. Но прежде чем та успела к ней прикоснуться, новый почти бесшумный взрыв принес в пещеру ту молодую женщину, которую Иса недавно видела глазами Туманчика. Она выглядела не так, как ожидала Иса: видимо, заклинание ее приукрасило, так что девушка казалась нормальным человеком.
— Зазар! — воскликнула девушка.
— Мне следовало бы догадаться, что понадобитесь вы обе, — заметила Зазар так безмятежно, словно подобные перемещения были делом совершенно обычным. Но, решила Иса, возможно, для нее так оно и было. — Ну, давайте.
Зазар протянула и вторую руку.
Девушка ухватилась за нее, не колеблясь, и спустя секунду Иса взялась за ту руку, что была протянута ей. Совершенно непринужденно, словно переходя из лодки на берег, Зазар вышла из огня, и он тут же погас у нее за спиной.
— Полагаю, вам следует познакомиться прямо сейчас, раз вам суждено рано или поздно встретиться во внешнем мире. Иса, это Ясенка. Ясенка, это Иса.