– Ах, Ханна! – воскликнула невеста без жениха, пытаясь делать вид, что ничего особенного не произошло. – Какой замечательный торт!
Тетя Пруденс откупорила бренди дяди Джеймса. Сделав большой глоток прямо из горлышка, она разлила драгоценный напиток по самым лучшим в доме рюмкам, аккуратно считая капли. Преподобный отец выпил целых две, прежде чем тетя смягчилась и налила ему очередную полную рюмку.
Далее следовали пунш, чай и кофе. Эти напитки не пользовались такой популярностью, как бренди, да и напряженную атмосферу, царившую за столом, нельзя было удалить с помощью ножа для торта.
– Ну что ж! – Селия улыбнулась, но улыбка се быстро померкла. – Даже хорошо, что жених не присутствует – здесь только старые друзья и родственники.
Она подняла бокал с пуншем, и все выпили за здоровье молодых.
Но призрак Аманды продолжал стоять у всех перед глазами. Ее появление вполне реально – в этом нет никаких сомнений. Запах духов все еще витает по комнате.
– Счастья вам, дорогая, – произнес преподобный отец Халлем, до сих пор не оправившийся от потрясения. – Это самая... э-э-э... то есть я хотел сказать... самая необычная... – промямлил он, заикаясь и не находя нужных слов. – Мне пора на вечернюю службу.
– Ну конечно. Благодарю вас, отец Халлем.
– Обращайтесь ко мне, если вам понадобятся другие услуги, – пробормотал он через плечо, быстро направляясь к двери.
Похоже, ему не терпелось покинуть гостеприимный дом.
Селия видела через окно, как он несется по улице. Преподобный отец забыл в прихожей плащ, шляпу, перчатки... и плату за церемонию.
Редкие прохожие, которым пришлось наблюдать эту сцену, недоуменно проводили взглядами священника, вылетевшего из дома и растворившегося во мраке ночи.
Едва преподобный отец ушел, тетя Пруденс закупорила бутылочку с бренди, а Селия поникла.
– Боже мой, что же происходит? – охнула вслух тетушка.
– Думаю, Господь здесь ни при чем, – заявил Патрик. – Мы видели призрак. Вчера я еще сомневался, так ли это. Думал, может, нас кто-то дурачит. Но это настоящий призрак.
– Да я не об этом! – перебила его тетя Пруденс. – Хотя это тоже надо бы обсудить. Я говорю о внезапном уходе мистера О'Нила.
– Ах, тетя Пру, – вздохнула Селия. – Он решил, что его разыграли, что мы – шайка шарлатанов. Жестоких шарлатанов.
– Ну да, мы такими и были, но теперь с этим покончено.
– Мистер О'Нил подумал, что это сделали мы? – изумленно подхватил Патрик. – Он считает нас такими замечательными фокусниками?
– Замечательными – вряд ли. Скорее расчетливыми и хладнокровными. Он уверен, что мы не что иное, как...
– Что она пыталась нам сказать? – внезапно спросила Эйлин, до сих пор не проронившая ни слова.
Всем сразу стало ясно, что она имела в виду.
– Не знаю, – честно призналась Селия.
– Мне кажется, она хотела нас предупредить, – предположила Ханна. – Ее что-то напугало.
– Мы ее напугали, вот что. – Патрик улыбнулся. – Она нас перепугала до обморока, а мы ее – до полусмерти. То есть как бы это сказать... Прошу прощения. Вы же поняли. Но нам она не может причинить вреда. Никому из нас. Она всего лишь картинка, образ.
– Да, она явно испугалась чего-то. – Тетя Пруденс снова откупорила бренди и налила себе полную рюмку. – Но только не нас. По крайней мере не сразу.
– Вы правы, тетя Пру. Поначалу она даже обрадовалась, увидев Брендана, то есть мистера О'Нила. И только потом испугалась – вернее, ужаснулась.
– Она смотрела на вас, мисс, – сказала Эйлин. – Посмотрела на вас и из красавицы превратилась в жуткую ведьму.
Все умолкли на несколько мгновений, и каждый раздумывал про себя, что могло означать видение. В тишине каминные часы мерно отстукивали секунды.
– Послушайте, – промолвила вдруг Селия, но тут же осеклась. – А что, если она пыталась отговорить Брендана жениться на мне?
– Зачем ты так говоришь, дорогая?
– Ах, тетя... – Как объяснить тетушке причину столь поспешного брака? Кто поверит, что старая дева Селия Томасон вела себя, как самая последняя проститутка?
Брендан, наверное, презирает ее. И Аманда тоже – так презирает, что даже явилась с того света.
А вдруг все они знают о ее позоре? Отец, мама, дядя Джеймс?
Но прежде чем Селия успела развить эту мысль или придумать, что сказать в свое оправдание, в дверь постучали. Эйлин бросилась открывать. Спустя несколько минут она вернулась, держа в руке сложенный вдвое кремовый листок бумаги, запечатанный красным сургучом.
– Это вам, мисс. – Она опустила глаза. – То есть миссис О'Нил.
Письмо от Брендана. Селия сломала печать и остановилась.
– Извините меня...
Она вышла из комнаты и взбежала вверх по ступенькам в свою спальню.
Письмо оказалось коротким и содержало в себе всего несколько строк.
«Сударыня!
Наше соглашение остается в силе. Брачная церемония, которую вы с помощью хитрых уловок превратили в фарс, ничего не меняет, если не считать того, что мне надоело быть объектом ваших махинаций. Если вы все еще нуждаетесь в крупной сумме для уплаты долга, извольте выполнить условия нашего договора. Гаррик так и не появился. Я найду его и привезу сюда, а вы получите оставшуюся часть денег. Но только в том случае, если вам удастся успокоить его и вернуть ему былую ясность мысли. После сегодняшнего представления я не сомневаюсь, что вам это вполне по силам. Так что я отправляюсь в Лондон. Один. Поскольку не желаю вас больше видеть, мадам, и согласен встретиться с вами только в интересах дела. По приезде в Лондон я сразу же получу развод и пришлю вам необходимые бумаги.
Б. О'Нил».
У Селии закружилась голова, она прислонилась к платяному шкафу и глубоко вздохнула.
Она совершенно точно знала, что ей надо делать, хотя и не была уверена, что удастся выполнить задуманное. Но остановить ее ничто не сможет.
Во всяком случае, теперь.
Глава 10
Глава 11
Тетя Пруденс откупорила бренди дяди Джеймса. Сделав большой глоток прямо из горлышка, она разлила драгоценный напиток по самым лучшим в доме рюмкам, аккуратно считая капли. Преподобный отец выпил целых две, прежде чем тетя смягчилась и налила ему очередную полную рюмку.
Далее следовали пунш, чай и кофе. Эти напитки не пользовались такой популярностью, как бренди, да и напряженную атмосферу, царившую за столом, нельзя было удалить с помощью ножа для торта.
– Ну что ж! – Селия улыбнулась, но улыбка се быстро померкла. – Даже хорошо, что жених не присутствует – здесь только старые друзья и родственники.
Она подняла бокал с пуншем, и все выпили за здоровье молодых.
Но призрак Аманды продолжал стоять у всех перед глазами. Ее появление вполне реально – в этом нет никаких сомнений. Запах духов все еще витает по комнате.
– Счастья вам, дорогая, – произнес преподобный отец Халлем, до сих пор не оправившийся от потрясения. – Это самая... э-э-э... то есть я хотел сказать... самая необычная... – промямлил он, заикаясь и не находя нужных слов. – Мне пора на вечернюю службу.
– Ну конечно. Благодарю вас, отец Халлем.
– Обращайтесь ко мне, если вам понадобятся другие услуги, – пробормотал он через плечо, быстро направляясь к двери.
Похоже, ему не терпелось покинуть гостеприимный дом.
Селия видела через окно, как он несется по улице. Преподобный отец забыл в прихожей плащ, шляпу, перчатки... и плату за церемонию.
Редкие прохожие, которым пришлось наблюдать эту сцену, недоуменно проводили взглядами священника, вылетевшего из дома и растворившегося во мраке ночи.
Едва преподобный отец ушел, тетя Пруденс закупорила бутылочку с бренди, а Селия поникла.
– Боже мой, что же происходит? – охнула вслух тетушка.
– Думаю, Господь здесь ни при чем, – заявил Патрик. – Мы видели призрак. Вчера я еще сомневался, так ли это. Думал, может, нас кто-то дурачит. Но это настоящий призрак.
– Да я не об этом! – перебила его тетя Пруденс. – Хотя это тоже надо бы обсудить. Я говорю о внезапном уходе мистера О'Нила.
– Ах, тетя Пру, – вздохнула Селия. – Он решил, что его разыграли, что мы – шайка шарлатанов. Жестоких шарлатанов.
– Ну да, мы такими и были, но теперь с этим покончено.
– Мистер О'Нил подумал, что это сделали мы? – изумленно подхватил Патрик. – Он считает нас такими замечательными фокусниками?
– Замечательными – вряд ли. Скорее расчетливыми и хладнокровными. Он уверен, что мы не что иное, как...
– Что она пыталась нам сказать? – внезапно спросила Эйлин, до сих пор не проронившая ни слова.
Всем сразу стало ясно, что она имела в виду.
– Не знаю, – честно призналась Селия.
– Мне кажется, она хотела нас предупредить, – предположила Ханна. – Ее что-то напугало.
– Мы ее напугали, вот что. – Патрик улыбнулся. – Она нас перепугала до обморока, а мы ее – до полусмерти. То есть как бы это сказать... Прошу прощения. Вы же поняли. Но нам она не может причинить вреда. Никому из нас. Она всего лишь картинка, образ.
– Да, она явно испугалась чего-то. – Тетя Пруденс снова откупорила бренди и налила себе полную рюмку. – Но только не нас. По крайней мере не сразу.
– Вы правы, тетя Пру. Поначалу она даже обрадовалась, увидев Брендана, то есть мистера О'Нила. И только потом испугалась – вернее, ужаснулась.
– Она смотрела на вас, мисс, – сказала Эйлин. – Посмотрела на вас и из красавицы превратилась в жуткую ведьму.
Все умолкли на несколько мгновений, и каждый раздумывал про себя, что могло означать видение. В тишине каминные часы мерно отстукивали секунды.
– Послушайте, – промолвила вдруг Селия, но тут же осеклась. – А что, если она пыталась отговорить Брендана жениться на мне?
– Зачем ты так говоришь, дорогая?
– Ах, тетя... – Как объяснить тетушке причину столь поспешного брака? Кто поверит, что старая дева Селия Томасон вела себя, как самая последняя проститутка?
Брендан, наверное, презирает ее. И Аманда тоже – так презирает, что даже явилась с того света.
А вдруг все они знают о ее позоре? Отец, мама, дядя Джеймс?
Но прежде чем Селия успела развить эту мысль или придумать, что сказать в свое оправдание, в дверь постучали. Эйлин бросилась открывать. Спустя несколько минут она вернулась, держа в руке сложенный вдвое кремовый листок бумаги, запечатанный красным сургучом.
– Это вам, мисс. – Она опустила глаза. – То есть миссис О'Нил.
Письмо от Брендана. Селия сломала печать и остановилась.
– Извините меня...
Она вышла из комнаты и взбежала вверх по ступенькам в свою спальню.
Письмо оказалось коротким и содержало в себе всего несколько строк.
«Сударыня!
Наше соглашение остается в силе. Брачная церемония, которую вы с помощью хитрых уловок превратили в фарс, ничего не меняет, если не считать того, что мне надоело быть объектом ваших махинаций. Если вы все еще нуждаетесь в крупной сумме для уплаты долга, извольте выполнить условия нашего договора. Гаррик так и не появился. Я найду его и привезу сюда, а вы получите оставшуюся часть денег. Но только в том случае, если вам удастся успокоить его и вернуть ему былую ясность мысли. После сегодняшнего представления я не сомневаюсь, что вам это вполне по силам. Так что я отправляюсь в Лондон. Один. Поскольку не желаю вас больше видеть, мадам, и согласен встретиться с вами только в интересах дела. По приезде в Лондон я сразу же получу развод и пришлю вам необходимые бумаги.
Б. О'Нил».
У Селии закружилась голова, она прислонилась к платяному шкафу и глубоко вздохнула.
Она совершенно точно знала, что ей надо делать, хотя и не была уверена, что удастся выполнить задуманное. Но остановить ее ничто не сможет.
Во всяком случае, теперь.
Глава 10
Прическа (творение искусных рук Эйлин), бантики с ленточками, призванные превратить Селию в невесту с модной картинки, – от всего этого она постаралась освободиться, не глядя на атласно-тюлевое облако, раскинувшееся на кровати.
В ее голове засела одна мысль: она должна найти Брендана, поговорить с ним, убедить, что призрак, который он видел, не является изобретением дома Томасон. Все потрясены не меньше его.
Ах, зачем она позволила ему уйти? Надо было схватить его за руку и удержать, броситься на него, как кошка на мышь. То есть как мышка на огромного кота.
Но она весь день была словно в полусне. Странные и неожиданные события совершенно выбили ее из колеи. Решись она остановить его, все равно бы не смогла сдвинуться с места.
Селия вытащила из гардероба черное платье в клетку с длинными рукавами и строгими оборками на манжетах и горловине. Что и говорить, разительная перемена по сравнению с кремовым атласным великолепием, которое было на ней всего несколько минут назад. Простое, пуританское платье.
Золушка вернулась с бала.
Она провела расческой по волосам и сколола их на затылке в пучок, попутно вынимая цветы и ленточки – остатки свадебного убранства.
Да, у нее же сегодня свадьба. Она теперь замужняя дама, Селия Томасон О'Нил.
А брачная ночь, очевидно, состоялась накануне. И она ничегошеньки не помнит. Затем последовала брачная церемония, после которой жених поспешно удалился, не желая больше ни минуты оставаться с невестой.
Одним словом, прошедший день никак нельзя назвать счастливейшим в ее жизни.
– Селия О'Нил, – пробормотала она вслух. Какое странное имя – язык не поворачивается его произносить.
Впрочем, теперь это не важно.
Она сбросила изящные атласные туфельки и сняла шелковые чулки, а взамен натянула простые черные и надела свои старые башмачки до щиколотки. Какие же они грубые и жесткие! Все равно что розу поменять на колючий стебель.
Итак, Золушка снова очутилась в каморке на чердаке.
Селия вскинула голову. Разве она стала другой? Нет. Ничего не изменилось. Она взглянула на свою левую руку, на безымянном пальце которой сверкало золотое колечко.
Кольцо очень старое. Кто-то его уже носил – может, кузина той неудачливой невесты, которая оставила свой свадебный наряд у портнихи на Бродвее? Гармоничная пара – чужое платье и чужое кольцо. Она хотела было снять его, чтобы посмотреть, не выгравирована ли надпись на внутренней стороне, но остановилась. Каково ей будет, если там романтические клятвы в вечной любви и верности? Или краткое посвящение, дата венчания, а еще хуже – вообще ничего.
Нет, она не станет его трогать – пока.
Закончив переодевание, Селия сошла по лестнице вниз, где домочадцы пили чай с тортом, старательно притворяясь, что никакого привидения не было.
– Селия, дорогая моя. – Тетя Пруденс улыбнулась, но тут же заметила, что племянница собирается уходить. – Что ты задумала, скажи на милость?
– Попытаюсь найти своего мужа, – ответила она, завязывая ленточки черной шляпки под подбородком.
– Нет, женщина не должна бегать за мужчиной.
– Он мой муж, и...
– Особенно за мужем. Пусть он тебя ищет. Так и в природе – самцы обожают охотиться и преследовать добычу.
– Спасибо за совет, тетя Пру. Я остановлю кеб и поеду его искать.
– Он найдет тебя, дорогая. И все наладится. Иди же сюда, выпей чаю. Торт – просто объедение!
Селия уставилась на тетушку во все, глаза. И это, как ей казалось, хрупкое, неприспособленное к жизни создание она пыталась защитить, оградить от невзгод? Может, она ошибалась, и тетя сделана вовсе не из старинного кружева, а из холодного металла?
– Я должна найти Брендана.
Тетя Пруденс кивнула Ханне, которая нарезала торт, и буквально втолкнула Селию в холл, чего та никак не ожидала.
– Ты подождешь его здесь! – отрезала тетя Пруденс. – И когда он вернется, сделаешь все, чтобы он тебя простил.
На лице тетушки не было и тени улыбки. Селия изумленно захлопала глазами. Добрейшая тетя Пру без своей очаровательной, слегка наивной улыбки? Сейчас она смотрит сурово, даже враждебно.
– Простите меня, тетя Пруденс. Вы, должно быть, устали, переутомились. – Или, добавила Селия про себя, переусердствовали с бренди.
– Ничуть я не устала. Я пытаюсь убедить тебя действовать разумно. – Она нетерпеливо взмахнула пухленькой ручкой.
– Не знаю, что и сказать, – пробормотала Селия. – Тетя Пру, вы меня удивляете.
Миссис Купер заговорила спокойно, негромко:
– Я не перечила Джеймсу, когда он убеждал меня взять тебя на воспитание, после того как погибли твои родители – по собственной глупости, впрочем. Я считала, что нам не по средствам содержать тебя, и хотела отправить тебя в другое место. Но Джеймсу было жать отдавать племянницу в благотворительное заведение или сиротский приют. Он был прав – это вызвало бы нежелательные толки. И мы оставили тебя и обращались с тобой, как с родной дочерью, и тратили на тебя каждый пенни, который удавалось добыть моему дорогому Джеймсу. Я носила вышедшие из моды платья, зато ты всегда была в обновках. И учителя. Знаешь, сколько мы потратили на твое образование? Целое состояние! Я так старалась, чтобы ты вышла замуж и избавила нас от необходимости содержать тебя, но ты упорно отметала все мои попытки устроить твою судьбу. Вскоре Джеймс умер. Теперь твоя очередь отплатить за все то добро, которое мы тебе сделали. Когда вернется твой муж, ты с ним помиришься и покинешь этот дом.
У Селии перехватило дыхание.
– Я... я понятия не имела, что вы... – заикаясь, промямлила она.
– Наконец-то ты сможешь принести деньги в дом! Богатый джентльмен делает тебе предложение, состоятельные клиенты жаждут тебя видеть, а ты вдруг решаешь закончить карьеру медиума! Мы этого не допустим! Ты останешься с мистером О'Нилом – это решено.
Тетя Пруденс потупила глаза, перевела дух и улыбнулась:
– Ну вот, дорогая моя. Надеюсь, мы поняли друг друга? Возвращайся же в гостиную, мы продолжим праздновать. У нас ведь есть что праздновать. Не так ли?
Селия лишилась дара речи. Из гостиной доносились знакомые голоса и смех. Перед ней стояла тетушка, которую она знала с детства. И вдруг она поняла, что здесь все чужое – и тетя, и сам дом.
Тетя Пруденс слегка склонила голову набок, как бы удивляясь непонятливости племянницы. Потом улыбнулась и скрылась за дверью гостиной.
– Невеста присоединится к нам через несколько мину! – объявила она. – Ей надо снять шляпку и плащ. И мы выпьем за ее здоровье.
Селия тихонько прикрыла дверь в гостиную и прижалась щекой к прохладному дереву. Потом, не оглядываясь, вышла из дома. И хотя в ее кошельке не было ни гроша, она поклялась, что никогда больше сюда не вернется.
Никогда.
Она стояла напротив «Астор-Хауса», который освещали два огромных шарообразных фонаря.
Рядом останавливались щегольские экипажи, из них выходили нарядно одетые дамы, и джентльмены помогали им сойти с подножки на мостовую.
Сколько времени она шла сюда пешком? Наверное, несколько часов. Теперь она ни в чем не уверена. И твердо знает только одно.
Надо найти Брендана.
Нет, унижаться она не будет – и так уже выставила себя на посмешище. По пути сюда, выдыхая пар на холоде и привлекая к себе внимание редких прохожих («и куда идет одинокая молодая женщина в такую пору?»), Селия думала только о том, что Брендан в городе и что он обвиняет се в каких-то ужасных вещах.
Вот это и должна она исправить в первую очередь, а уж потом решить, как жить дальше. Брендан ее ненавидит, и мысль об этом была невыносима.
Она глубоко вздохнула для храбрости и поднялась по парадным ступеням. Портье окинул ее подозрительным взглядом. Этого следовало ожидать: уже вечер, а она без сопровождающего, да и одета скромнее, чем другие дамы, дефилировавшие в приемной отеля. Вчера она тоже была одета весьма скромно, но с ней был Брендан. И теперь двери, гостеприимно распахнутые перед ней накануне, плотно закрыты.
Высоко держа голову и гордо распрямив плечи, она решительно направилась к длинному столу приемной с мраморной столешницей. Служащий в форме поднял на нее глаза.
– Слушаю, мисс.
– Добрый вечер, – сказала она. – Я бы хотела видеть своего супруга, мистера Брендана О'Нила.
– К сожалению, ваш супруг, – портье сделал едва заметное ударение на последнем слове, – выехал из отеля.
– Вот как? Очень хорошо.
Портье углубился в изучение пухлой конторской книги. Но Селия не уходила.
– Что вам еще угодно, мисс? – Служащий разглядывал се с откровенным любопытством.
От Селии не ускользнуло, что он намеренно обратился к ней «мисс».
– Прошу вас, напомните мне, куда именно отправился мистер О'Нил?
– К себе домой, мисс.
– К себе домой?
– Да. А теперь извините, я должен работать. – И он снова опустил глаза в книгу.
Селия смущенно кашлянула. Портье раздраженно вскинул голову.
– Послушайте, сударь, – начала она. Такое почтительное обращение наверняка ему понравится – на вид парню не больше двадцати. – По какому адресу он отправился? Видите ли, у нас в городе несколько особняков, и я иногда забываю, куда именно он уехал. Это в городе или за городом? Или в нашем... э-э-э... очаровательном коттедже на окраине?
– Я получил указания сохранить его местопребывание в тайне.
– Понятно. – И туг ее осенило. – Прекрасно, сударь. Вы отлично справились с заданием. Я лично порекомендую вас мужу, когда увижу его. А сейчас мне надо срочно передать ему кое-что.
Она понимала, что затеяла рискованную игру, но виду не подавала и спокойно ждала ответа.
– Оставьте эту вещь у нас, и мы передадим ее с посыльным. Всего хорошего, мисс.
Селия слегка покраснела, но тут же придумала новый ход.
– Будьте любезны, дайте мне перо, чернила и лист бумаги.
Служащий, казалось, слегка удивился, что она умеет писать.
– Письменный столик находится вон там, в дальнем углу, рядом с цветочными кадками. Там вы найдете все, что вам нужно, мисс.
Она кивнула с величавым достоинством благородной леди и прошествовала к столику. На листке бумаги она вывела: «Брендану О'Нилу, «Астор-Хаус». Срочно».
Затем попыталась незаметно смешаться с посетителями в холле, переходя от одной группки гостей к другой. С ней даже попытался заговорить пожилой джентльмен, а одна дама смерила ее презрительным взглядом. Но Селия продолжала следить за столиком портье, дожидаясь, пока уйдет ее собеседник.
Наконец портье ушел, и его сменил другой служащий.
Теперь или никогда! Это ее последний шанс.
Она снова подошла к столику портье.
– Слушаю, мисс, – произнес новый служащий.
– У меня срочное письмо для мистера Брендана О'Нила.
Он бросил взгляд на письмо.
– Благодарю вас, мисс.
– Постойте! Скажите, где он, будьте так добры!
– Я пошлю к нему мальчика с запиской.
– Но я хотела передать письмо лично мистеру О'Нилу.
– Сожалею, мисс. Мне даны строжайшие инструкции. Ничего не остается, как выйти на улицу и попытаться проследить за посыльным, который понесет послание. Она пойдет за ним следом и...
Селия ждала на углу здания напротив отеля.
Это какое-то безумие! – думала она, потирая озябшие руки. Перчатки забыла дома. Совсем спятила!
Но увидеть его необходимо – хотя бы еще один раз. Просто увидеть и попытаться вернуть то, что их связывало. А их связывало нечто – она это чувствовала.
Что он к ней испытывает? Уважение? А может, ему нравится ее общество?
Она подула на ледяные пальцы, чтобы немного согреться. Несколько посыльных вышли из отеля, но ее письма ни у кого не было.
Вполне возможно, это не уважение, а что-то другое. Но она чувствовала – теперь, оглядываясь назад, – что-то было. Дружба? Дружба, которая вполне могла бы перерасти в нечто большее, если бы все не закончилось столь печальным образом.
Селия топталась на месте. Ее ноги онемели от холода. На ней все еще кружевное белье от свадебного наряда. Ах, почему она не сменила его на свое собственное, более...
– Вот он!
Из отеля вышел маленький мальчик с кожаным ранцем за спиной. В руке он держал ее письмо.
Она последовала за посыльным на Бродвей. Там он передал пакет из ранца. Селия шла за ним по пятам, прячась всякий раз, когда он оборачивался, за деревьями, лестницами и даже бочкой с замерзшей водой.
Так они дошли до Джейн-стрит, потом свернули на Мотт и двинулись по Чарлз-стрит, где мальчик снова передал несколько писем из сумки.
Селии было уже все равно. Из носа текло, руки заледенели, уши онемели, несмотря на шляпку, которая все же немного прикрывала их от ветра.
Наконец они добрались до Кинг-стрит.
Нет, Брендан не может здесь жить, подумала Селия. Скромные домики, опрятные и миленькие, но чересчур простенькие для того, кто привык останавливаться в роскошных номерах «Астор-Хауса».
И тут она увидела, как посыльный передал ее письмо полной женщине в сером платье из тафты. Та повертела его в руках, осмотрела со всех сторон и притворила дверь.
Значит, он живет здесь, в этом доме.
Селия дошла до крайней степени отчаяния – ей уже было наплевать, что подумают посторонние. Спотыкаясь, она поднялась по ступенькам парадного крыльца и робко взялась за дверное кольцо.
Дверь отворилась, и тучная женщина уставилась на непрошеную гостью.
– Что угодно?
Селия, дрожа от холода, хрипло прошептала:
– Мне нужен Брендан О'Нил. Прошу вас, впустите меня.
– Мисс, у меня приличное заведение для респектабельных людей...
– Брендан! – крикнула Селия. – Брендан, откликнись...
Но ее голос был слишком слаб.
– Мисс! Уходите по-хорошему; иначе я буду вынуждена...
– Брендан!
Селия напрочь забыла о манерах и приличиях. Тучная хозяйка меблированных комнат смотрела на нее, как на букашку.
– Что за безобразие! – Женщина взялась за ручку двери.
– Нет, прошу вас, выслушайте меня! – Селия заплакала.
Дверь вот-вот захлопнется, полоска света и тепла становится все тоньше и скоро совсем исчезнет.
Но вдруг дверь широко распахнулась, и на пороге появился Брендан О'Нил.
– Сэр, эта дама закатила здесь истерику.
Он взглянул на Селию, потом обратился к хозяйке:
– Миссис Харрис, эта дама – моя жена.
– Мистер О'Нил! – воскликнула та.
Брендан, немного поколебавшись, подхватил Селию на руки.
В его объятиях так тепло, думала Селия, закрыв глаза, пока он нес ее вверх по ступенькам. Так тепло...
– Миссис Харрис, будьте любезны, не найдется ли у вас одеяла и грелки?
– Да, конечно. В жизни бы не подумала! – пробормотала она себе под нос, пропуская их в коридор. И долго еще укоризненно прищелкивала языком и ворчала что-то неразборчивое насчет респектабельных постояльцев и приличного заведения.
Брендан взглянул на Селию, подойдя к двери своей комнаты.
– И так ты провела свою брачную ночь? – спросил он, сердито сжав губы.
Он не желает ее видеть. Это ясно читалось в его суровых глазах.
Селия успела подумать, что сейчас он, наверное, с размаху швырнет ее с лестницы, вытолкнет на улицу и захлопнет дверь.
Больше она ничего не помнила.
В ее голове засела одна мысль: она должна найти Брендана, поговорить с ним, убедить, что призрак, который он видел, не является изобретением дома Томасон. Все потрясены не меньше его.
Ах, зачем она позволила ему уйти? Надо было схватить его за руку и удержать, броситься на него, как кошка на мышь. То есть как мышка на огромного кота.
Но она весь день была словно в полусне. Странные и неожиданные события совершенно выбили ее из колеи. Решись она остановить его, все равно бы не смогла сдвинуться с места.
Селия вытащила из гардероба черное платье в клетку с длинными рукавами и строгими оборками на манжетах и горловине. Что и говорить, разительная перемена по сравнению с кремовым атласным великолепием, которое было на ней всего несколько минут назад. Простое, пуританское платье.
Золушка вернулась с бала.
Она провела расческой по волосам и сколола их на затылке в пучок, попутно вынимая цветы и ленточки – остатки свадебного убранства.
Да, у нее же сегодня свадьба. Она теперь замужняя дама, Селия Томасон О'Нил.
А брачная ночь, очевидно, состоялась накануне. И она ничегошеньки не помнит. Затем последовала брачная церемония, после которой жених поспешно удалился, не желая больше ни минуты оставаться с невестой.
Одним словом, прошедший день никак нельзя назвать счастливейшим в ее жизни.
– Селия О'Нил, – пробормотала она вслух. Какое странное имя – язык не поворачивается его произносить.
Впрочем, теперь это не важно.
Она сбросила изящные атласные туфельки и сняла шелковые чулки, а взамен натянула простые черные и надела свои старые башмачки до щиколотки. Какие же они грубые и жесткие! Все равно что розу поменять на колючий стебель.
Итак, Золушка снова очутилась в каморке на чердаке.
Селия вскинула голову. Разве она стала другой? Нет. Ничего не изменилось. Она взглянула на свою левую руку, на безымянном пальце которой сверкало золотое колечко.
Кольцо очень старое. Кто-то его уже носил – может, кузина той неудачливой невесты, которая оставила свой свадебный наряд у портнихи на Бродвее? Гармоничная пара – чужое платье и чужое кольцо. Она хотела было снять его, чтобы посмотреть, не выгравирована ли надпись на внутренней стороне, но остановилась. Каково ей будет, если там романтические клятвы в вечной любви и верности? Или краткое посвящение, дата венчания, а еще хуже – вообще ничего.
Нет, она не станет его трогать – пока.
Закончив переодевание, Селия сошла по лестнице вниз, где домочадцы пили чай с тортом, старательно притворяясь, что никакого привидения не было.
– Селия, дорогая моя. – Тетя Пруденс улыбнулась, но тут же заметила, что племянница собирается уходить. – Что ты задумала, скажи на милость?
– Попытаюсь найти своего мужа, – ответила она, завязывая ленточки черной шляпки под подбородком.
– Нет, женщина не должна бегать за мужчиной.
– Он мой муж, и...
– Особенно за мужем. Пусть он тебя ищет. Так и в природе – самцы обожают охотиться и преследовать добычу.
– Спасибо за совет, тетя Пру. Я остановлю кеб и поеду его искать.
– Он найдет тебя, дорогая. И все наладится. Иди же сюда, выпей чаю. Торт – просто объедение!
Селия уставилась на тетушку во все, глаза. И это, как ей казалось, хрупкое, неприспособленное к жизни создание она пыталась защитить, оградить от невзгод? Может, она ошибалась, и тетя сделана вовсе не из старинного кружева, а из холодного металла?
– Я должна найти Брендана.
Тетя Пруденс кивнула Ханне, которая нарезала торт, и буквально втолкнула Селию в холл, чего та никак не ожидала.
– Ты подождешь его здесь! – отрезала тетя Пруденс. – И когда он вернется, сделаешь все, чтобы он тебя простил.
На лице тетушки не было и тени улыбки. Селия изумленно захлопала глазами. Добрейшая тетя Пру без своей очаровательной, слегка наивной улыбки? Сейчас она смотрит сурово, даже враждебно.
– Простите меня, тетя Пруденс. Вы, должно быть, устали, переутомились. – Или, добавила Селия про себя, переусердствовали с бренди.
– Ничуть я не устала. Я пытаюсь убедить тебя действовать разумно. – Она нетерпеливо взмахнула пухленькой ручкой.
– Не знаю, что и сказать, – пробормотала Селия. – Тетя Пру, вы меня удивляете.
Миссис Купер заговорила спокойно, негромко:
– Я не перечила Джеймсу, когда он убеждал меня взять тебя на воспитание, после того как погибли твои родители – по собственной глупости, впрочем. Я считала, что нам не по средствам содержать тебя, и хотела отправить тебя в другое место. Но Джеймсу было жать отдавать племянницу в благотворительное заведение или сиротский приют. Он был прав – это вызвало бы нежелательные толки. И мы оставили тебя и обращались с тобой, как с родной дочерью, и тратили на тебя каждый пенни, который удавалось добыть моему дорогому Джеймсу. Я носила вышедшие из моды платья, зато ты всегда была в обновках. И учителя. Знаешь, сколько мы потратили на твое образование? Целое состояние! Я так старалась, чтобы ты вышла замуж и избавила нас от необходимости содержать тебя, но ты упорно отметала все мои попытки устроить твою судьбу. Вскоре Джеймс умер. Теперь твоя очередь отплатить за все то добро, которое мы тебе сделали. Когда вернется твой муж, ты с ним помиришься и покинешь этот дом.
У Селии перехватило дыхание.
– Я... я понятия не имела, что вы... – заикаясь, промямлила она.
– Наконец-то ты сможешь принести деньги в дом! Богатый джентльмен делает тебе предложение, состоятельные клиенты жаждут тебя видеть, а ты вдруг решаешь закончить карьеру медиума! Мы этого не допустим! Ты останешься с мистером О'Нилом – это решено.
Тетя Пруденс потупила глаза, перевела дух и улыбнулась:
– Ну вот, дорогая моя. Надеюсь, мы поняли друг друга? Возвращайся же в гостиную, мы продолжим праздновать. У нас ведь есть что праздновать. Не так ли?
Селия лишилась дара речи. Из гостиной доносились знакомые голоса и смех. Перед ней стояла тетушка, которую она знала с детства. И вдруг она поняла, что здесь все чужое – и тетя, и сам дом.
Тетя Пруденс слегка склонила голову набок, как бы удивляясь непонятливости племянницы. Потом улыбнулась и скрылась за дверью гостиной.
– Невеста присоединится к нам через несколько мину! – объявила она. – Ей надо снять шляпку и плащ. И мы выпьем за ее здоровье.
Селия тихонько прикрыла дверь в гостиную и прижалась щекой к прохладному дереву. Потом, не оглядываясь, вышла из дома. И хотя в ее кошельке не было ни гроша, она поклялась, что никогда больше сюда не вернется.
Никогда.
Она стояла напротив «Астор-Хауса», который освещали два огромных шарообразных фонаря.
Рядом останавливались щегольские экипажи, из них выходили нарядно одетые дамы, и джентльмены помогали им сойти с подножки на мостовую.
Сколько времени она шла сюда пешком? Наверное, несколько часов. Теперь она ни в чем не уверена. И твердо знает только одно.
Надо найти Брендана.
Нет, унижаться она не будет – и так уже выставила себя на посмешище. По пути сюда, выдыхая пар на холоде и привлекая к себе внимание редких прохожих («и куда идет одинокая молодая женщина в такую пору?»), Селия думала только о том, что Брендан в городе и что он обвиняет се в каких-то ужасных вещах.
Вот это и должна она исправить в первую очередь, а уж потом решить, как жить дальше. Брендан ее ненавидит, и мысль об этом была невыносима.
Она глубоко вздохнула для храбрости и поднялась по парадным ступеням. Портье окинул ее подозрительным взглядом. Этого следовало ожидать: уже вечер, а она без сопровождающего, да и одета скромнее, чем другие дамы, дефилировавшие в приемной отеля. Вчера она тоже была одета весьма скромно, но с ней был Брендан. И теперь двери, гостеприимно распахнутые перед ней накануне, плотно закрыты.
Высоко держа голову и гордо распрямив плечи, она решительно направилась к длинному столу приемной с мраморной столешницей. Служащий в форме поднял на нее глаза.
– Слушаю, мисс.
– Добрый вечер, – сказала она. – Я бы хотела видеть своего супруга, мистера Брендана О'Нила.
– К сожалению, ваш супруг, – портье сделал едва заметное ударение на последнем слове, – выехал из отеля.
– Вот как? Очень хорошо.
Портье углубился в изучение пухлой конторской книги. Но Селия не уходила.
– Что вам еще угодно, мисс? – Служащий разглядывал се с откровенным любопытством.
От Селии не ускользнуло, что он намеренно обратился к ней «мисс».
– Прошу вас, напомните мне, куда именно отправился мистер О'Нил?
– К себе домой, мисс.
– К себе домой?
– Да. А теперь извините, я должен работать. – И он снова опустил глаза в книгу.
Селия смущенно кашлянула. Портье раздраженно вскинул голову.
– Послушайте, сударь, – начала она. Такое почтительное обращение наверняка ему понравится – на вид парню не больше двадцати. – По какому адресу он отправился? Видите ли, у нас в городе несколько особняков, и я иногда забываю, куда именно он уехал. Это в городе или за городом? Или в нашем... э-э-э... очаровательном коттедже на окраине?
– Я получил указания сохранить его местопребывание в тайне.
– Понятно. – И туг ее осенило. – Прекрасно, сударь. Вы отлично справились с заданием. Я лично порекомендую вас мужу, когда увижу его. А сейчас мне надо срочно передать ему кое-что.
Она понимала, что затеяла рискованную игру, но виду не подавала и спокойно ждала ответа.
– Оставьте эту вещь у нас, и мы передадим ее с посыльным. Всего хорошего, мисс.
Селия слегка покраснела, но тут же придумала новый ход.
– Будьте любезны, дайте мне перо, чернила и лист бумаги.
Служащий, казалось, слегка удивился, что она умеет писать.
– Письменный столик находится вон там, в дальнем углу, рядом с цветочными кадками. Там вы найдете все, что вам нужно, мисс.
Она кивнула с величавым достоинством благородной леди и прошествовала к столику. На листке бумаги она вывела: «Брендану О'Нилу, «Астор-Хаус». Срочно».
Затем попыталась незаметно смешаться с посетителями в холле, переходя от одной группки гостей к другой. С ней даже попытался заговорить пожилой джентльмен, а одна дама смерила ее презрительным взглядом. Но Селия продолжала следить за столиком портье, дожидаясь, пока уйдет ее собеседник.
Наконец портье ушел, и его сменил другой служащий.
Теперь или никогда! Это ее последний шанс.
Она снова подошла к столику портье.
– Слушаю, мисс, – произнес новый служащий.
– У меня срочное письмо для мистера Брендана О'Нила.
Он бросил взгляд на письмо.
– Благодарю вас, мисс.
– Постойте! Скажите, где он, будьте так добры!
– Я пошлю к нему мальчика с запиской.
– Но я хотела передать письмо лично мистеру О'Нилу.
– Сожалею, мисс. Мне даны строжайшие инструкции. Ничего не остается, как выйти на улицу и попытаться проследить за посыльным, который понесет послание. Она пойдет за ним следом и...
Селия ждала на углу здания напротив отеля.
Это какое-то безумие! – думала она, потирая озябшие руки. Перчатки забыла дома. Совсем спятила!
Но увидеть его необходимо – хотя бы еще один раз. Просто увидеть и попытаться вернуть то, что их связывало. А их связывало нечто – она это чувствовала.
Что он к ней испытывает? Уважение? А может, ему нравится ее общество?
Она подула на ледяные пальцы, чтобы немного согреться. Несколько посыльных вышли из отеля, но ее письма ни у кого не было.
Вполне возможно, это не уважение, а что-то другое. Но она чувствовала – теперь, оглядываясь назад, – что-то было. Дружба? Дружба, которая вполне могла бы перерасти в нечто большее, если бы все не закончилось столь печальным образом.
Селия топталась на месте. Ее ноги онемели от холода. На ней все еще кружевное белье от свадебного наряда. Ах, почему она не сменила его на свое собственное, более...
– Вот он!
Из отеля вышел маленький мальчик с кожаным ранцем за спиной. В руке он держал ее письмо.
Она последовала за посыльным на Бродвей. Там он передал пакет из ранца. Селия шла за ним по пятам, прячась всякий раз, когда он оборачивался, за деревьями, лестницами и даже бочкой с замерзшей водой.
Так они дошли до Джейн-стрит, потом свернули на Мотт и двинулись по Чарлз-стрит, где мальчик снова передал несколько писем из сумки.
Селии было уже все равно. Из носа текло, руки заледенели, уши онемели, несмотря на шляпку, которая все же немного прикрывала их от ветра.
Наконец они добрались до Кинг-стрит.
Нет, Брендан не может здесь жить, подумала Селия. Скромные домики, опрятные и миленькие, но чересчур простенькие для того, кто привык останавливаться в роскошных номерах «Астор-Хауса».
И тут она увидела, как посыльный передал ее письмо полной женщине в сером платье из тафты. Та повертела его в руках, осмотрела со всех сторон и притворила дверь.
Значит, он живет здесь, в этом доме.
Селия дошла до крайней степени отчаяния – ей уже было наплевать, что подумают посторонние. Спотыкаясь, она поднялась по ступенькам парадного крыльца и робко взялась за дверное кольцо.
Дверь отворилась, и тучная женщина уставилась на непрошеную гостью.
– Что угодно?
Селия, дрожа от холода, хрипло прошептала:
– Мне нужен Брендан О'Нил. Прошу вас, впустите меня.
– Мисс, у меня приличное заведение для респектабельных людей...
– Брендан! – крикнула Селия. – Брендан, откликнись...
Но ее голос был слишком слаб.
– Мисс! Уходите по-хорошему; иначе я буду вынуждена...
– Брендан!
Селия напрочь забыла о манерах и приличиях. Тучная хозяйка меблированных комнат смотрела на нее, как на букашку.
– Что за безобразие! – Женщина взялась за ручку двери.
– Нет, прошу вас, выслушайте меня! – Селия заплакала.
Дверь вот-вот захлопнется, полоска света и тепла становится все тоньше и скоро совсем исчезнет.
Но вдруг дверь широко распахнулась, и на пороге появился Брендан О'Нил.
– Сэр, эта дама закатила здесь истерику.
Он взглянул на Селию, потом обратился к хозяйке:
– Миссис Харрис, эта дама – моя жена.
– Мистер О'Нил! – воскликнула та.
Брендан, немного поколебавшись, подхватил Селию на руки.
В его объятиях так тепло, думала Селия, закрыв глаза, пока он нес ее вверх по ступенькам. Так тепло...
– Миссис Харрис, будьте любезны, не найдется ли у вас одеяла и грелки?
– Да, конечно. В жизни бы не подумала! – пробормотала она себе под нос, пропуская их в коридор. И долго еще укоризненно прищелкивала языком и ворчала что-то неразборчивое насчет респектабельных постояльцев и приличного заведения.
Брендан взглянул на Селию, подойдя к двери своей комнаты.
– И так ты провела свою брачную ночь? – спросил он, сердито сжав губы.
Он не желает ее видеть. Это ясно читалось в его суровых глазах.
Селия успела подумать, что сейчас он, наверное, с размаху швырнет ее с лестницы, вытолкнет на улицу и захлопнет дверь.
Больше она ничего не помнила.
Глава 11
Голос звучал издалека, как будто из противоположного конца длинного туннеля.
– Похоже, падать в обморок вошло у тебя в привычку.
Селия тщетно силилась открыть глаза и освободиться от странной тяжести, сковавшей тело. В конце концов ей удалось разлепить веки.
Перед глазами по-прежнему была тьма – густая, непроглядная тьма.
– Я ослепла! – воскликнула она. Ее охватила паника, и усталость мигом как рукой сняло. – О Господи! Я ослепла!
Кто-то убрал с ее глаз мокрое полотенце.
– Ой! – тихо выдохнула Селия, чувствуя себя ужасно глупо.
Брендан сделал шаг от кровати и подошел к окну. Может, хотел скрыть смех? Или злость?
– Разве ты не получила мое письмо? В его голосе не было ни тени юмора.
– Да, получила.
– Оно достаточно понятно написано?
– Да, вполне.
– Тогда почему ты здесь? – Брендан обернулся, и у Селии захватило дух. Утреннее солнце заглянуло в окно, и лучи позолотили его волосы, создав вокруг его головы неземной ореол.
Зачем она здесь?
Не так-то просто ответить на этот вопрос. Можно было бы сказать, что верность супружескому долгу заставила се явиться сюда, что она должна быть рядом со своим супругом, как и подобает покорной жене. Что тетушке нет до нее никакого дела, и все чего-то ждут от нее, а она устала и опустошена.
Но, несмотря на это, боится одиночества.
А можно сказать правду: она понятия не имеет, зачем пришла. Что-то помимо ее воли заставило отправиться на поиски супруга.
– Повторяю, почему ты здесь?
– Тетя Пруденс наговорила мне такого, что в голове не укладывается, – сбивчиво пробормотала Селия, понимая, как по-детски звучат ее слова. – Она сказала, что я всю жизнь была для нее обузой. Я в долгу перед ней за то, что она взяла меня к себе, когда погибли мои родители.
О'Нил помолчал, потом заговорил, и тон его был не злобный, а только безразличный – как если бы ему открыл душу совершенно посторонний человек.
– Очень жаль, что ваша тетушка оказалась вовсе не такой, какой вы себе ее представляли. А теперь сделайте любезность, возвращайтесь к себе домой.
Селия отчаянно подыскивала слова, которые могли бы его переубедить. Как доказать ему, что появление Аманды – вовсе не мистификация? Но сейчас, кажется, не время для подобных объяснений.
Она заметила карту, разложенную на столе перед окном.
– Что это за карта? Ты собираешься в путешествие?
Брендан смерил ее суровым взглядом, глаза его гневно сверкнули. Белая льняная рубашка без воротничка, расстегнутая у ворота, что позволяло видеть покрытую волосами грудь, кожаные подтяжки на широких плечах – даже в таком непринужденном наряде он был неотразим.
Резко захлопнув карту, он свернул ее в трубочку, но Селия успела заметить знакомые очертания Нью-Йорка.
– Ты собираешься на поиски Гаррика? – спросила она, сев в постели. – Для этого тебе понадобилась карта?
Он раздраженно засунул карту в кожаный цилиндрический чехол.
– Я сейчас выйду, – сказал он, – а ты можешь одеться. После чего я закажу экипаж, который отвезет тебя обратно на площадь Вашингтона.
Брендан шагнул к двери.
Нет! Он не может бросить ее вот так! Но вслух умолять его остаться нельзя – это она тоже понимала. Ее слезы и мольбы не вызовут у него ничего, кроме презрения.
Она должна что-то сделать, сказать – он уже почти у двери.
– Нет! – выпалила Селия. Он не спеша обернулся.
– Нет? – удивленно повторил он, нахмурившись.
– Да! – отрезала она. – Я сказала «нет».
– Черт бы тебя побрал!
– Я не заслужила такого обращения!
– Не заслужила, как же!
Внешне спокойная, она чувствовала, как лихорадочно колотится сердце.
– Я задала тебе вопрос и хотела бы получить на него ответ.
Он молчал, мрачно сверля ее глазами. Селия продолжала как ни в чем не бывало:
– Я спросила, ты едешь за Гарриком? Это так? Он коротко кивнул.
– Возьми меня с собой! Я тебе пригожусь! Хозяева гостиниц и таверн услышат твой ирландский акцент, узнают по одежде благородного джентльмена, и правды ты от них не добьешься. Они обведут тебя вокруг пальца.
– Похоже, именно это и происходит, – заметил он, не сводя с нее сердитых глаз.
Селия пропустила мимо ушей его колкое замечание, чтобы не ввязываться в спор, в котором ей все равно не победить. Вместо этого она продолжала упорно твердить то, что могло бы его убедить.
– Похоже, падать в обморок вошло у тебя в привычку.
Селия тщетно силилась открыть глаза и освободиться от странной тяжести, сковавшей тело. В конце концов ей удалось разлепить веки.
Перед глазами по-прежнему была тьма – густая, непроглядная тьма.
– Я ослепла! – воскликнула она. Ее охватила паника, и усталость мигом как рукой сняло. – О Господи! Я ослепла!
Кто-то убрал с ее глаз мокрое полотенце.
– Ой! – тихо выдохнула Селия, чувствуя себя ужасно глупо.
Брендан сделал шаг от кровати и подошел к окну. Может, хотел скрыть смех? Или злость?
– Разве ты не получила мое письмо? В его голосе не было ни тени юмора.
– Да, получила.
– Оно достаточно понятно написано?
– Да, вполне.
– Тогда почему ты здесь? – Брендан обернулся, и у Селии захватило дух. Утреннее солнце заглянуло в окно, и лучи позолотили его волосы, создав вокруг его головы неземной ореол.
Зачем она здесь?
Не так-то просто ответить на этот вопрос. Можно было бы сказать, что верность супружескому долгу заставила се явиться сюда, что она должна быть рядом со своим супругом, как и подобает покорной жене. Что тетушке нет до нее никакого дела, и все чего-то ждут от нее, а она устала и опустошена.
Но, несмотря на это, боится одиночества.
А можно сказать правду: она понятия не имеет, зачем пришла. Что-то помимо ее воли заставило отправиться на поиски супруга.
– Повторяю, почему ты здесь?
– Тетя Пруденс наговорила мне такого, что в голове не укладывается, – сбивчиво пробормотала Селия, понимая, как по-детски звучат ее слова. – Она сказала, что я всю жизнь была для нее обузой. Я в долгу перед ней за то, что она взяла меня к себе, когда погибли мои родители.
О'Нил помолчал, потом заговорил, и тон его был не злобный, а только безразличный – как если бы ему открыл душу совершенно посторонний человек.
– Очень жаль, что ваша тетушка оказалась вовсе не такой, какой вы себе ее представляли. А теперь сделайте любезность, возвращайтесь к себе домой.
Селия отчаянно подыскивала слова, которые могли бы его переубедить. Как доказать ему, что появление Аманды – вовсе не мистификация? Но сейчас, кажется, не время для подобных объяснений.
Она заметила карту, разложенную на столе перед окном.
– Что это за карта? Ты собираешься в путешествие?
Брендан смерил ее суровым взглядом, глаза его гневно сверкнули. Белая льняная рубашка без воротничка, расстегнутая у ворота, что позволяло видеть покрытую волосами грудь, кожаные подтяжки на широких плечах – даже в таком непринужденном наряде он был неотразим.
Резко захлопнув карту, он свернул ее в трубочку, но Селия успела заметить знакомые очертания Нью-Йорка.
– Ты собираешься на поиски Гаррика? – спросила она, сев в постели. – Для этого тебе понадобилась карта?
Он раздраженно засунул карту в кожаный цилиндрический чехол.
– Я сейчас выйду, – сказал он, – а ты можешь одеться. После чего я закажу экипаж, который отвезет тебя обратно на площадь Вашингтона.
Брендан шагнул к двери.
Нет! Он не может бросить ее вот так! Но вслух умолять его остаться нельзя – это она тоже понимала. Ее слезы и мольбы не вызовут у него ничего, кроме презрения.
Она должна что-то сделать, сказать – он уже почти у двери.
– Нет! – выпалила Селия. Он не спеша обернулся.
– Нет? – удивленно повторил он, нахмурившись.
– Да! – отрезала она. – Я сказала «нет».
– Черт бы тебя побрал!
– Я не заслужила такого обращения!
– Не заслужила, как же!
Внешне спокойная, она чувствовала, как лихорадочно колотится сердце.
– Я задала тебе вопрос и хотела бы получить на него ответ.
Он молчал, мрачно сверля ее глазами. Селия продолжала как ни в чем не бывало:
– Я спросила, ты едешь за Гарриком? Это так? Он коротко кивнул.
– Возьми меня с собой! Я тебе пригожусь! Хозяева гостиниц и таверн услышат твой ирландский акцент, узнают по одежде благородного джентльмена, и правды ты от них не добьешься. Они обведут тебя вокруг пальца.
– Похоже, именно это и происходит, – заметил он, не сводя с нее сердитых глаз.
Селия пропустила мимо ушей его колкое замечание, чтобы не ввязываться в спор, в котором ей все равно не победить. Вместо этого она продолжала упорно твердить то, что могло бы его убедить.