Страница:
От двери раздался свист: Диведд с мешком на плече был уже готов. Бидж поспешила наружу.
Диведд оглянулся, когда Бидж приостановилась.
— Что не так?
— Разве тебе… Ну, не нужно попрощаться? Его улыбка стала шире.
— Если бы я снова разбудил ее, дело прощанием не ограничилось бы.
По пути к реке Диведд поинтересовался:
— Ты приведешь сюда своих друзей?
— Кентавров. Некоторые из них мои друзья. Они свернули там, где показала Бидж. Гостиница за ними словно растворилась в воздухе.
— На кого они похожи?
— Кентавры очень горды. Они добрый народ, но руководствуются суровыми законами. Это, — добавила Бидж, — полулюди, полукони.
— В зависимости от того, какая половина главная, это может выглядеть довольно глупо. — Диведд оглядел разворачивающийся перед ними ландшафт и неожиданно спросил: — Сколько тебе лет?
— Сколько бы ты мне дал?
— Змея похожа на веревку, пока ты не попробуешь завязать ее узлом. Так сколько тебе лет?
— За двадцать. Ты удовлетворен? Диведд облегченно перевел дух.
— Это хорошо. Прости меня. Просто сегодня… Я что-то не так чувствую внутри. Вот и все.
Однако теперь он шел медленнее, внимательно осматривая окрестности тропы, и его рука никогда не покидала рукояти Танцора.
Бидж не колеблясь свернула на пыльную дорогу. На ней отпечатались крупные круглые следы. Диведд опустился на колено, чтобы рассмотреть их получше.
— Ты можешь отличить отпечатки копыт кентавров от лошадиных?
— Я надеялась, что это сумеешь сделать ты. — Но все же Бидж показала на обочину дороги. — Это, похоже, чьи-то вьючные лошади. Кентавры не пользуются повозками.
Диведд бросил на нее странный взгляд, но ничего не сказал.
Скоро они дошли до низкой каменной стены: она огораживала чье-то поле, чтобы туда не забрел скот. К ограде оказалась прислонена борона Диведд оглядел поле, борону и перестал насвистывать. Бидж показалось, что все его тело напряглось.
— Ты уверена, что именно здесь найдешь своих друзей?
— Не совсем. — Бидж тоже заинтригованно смотрела на борону. — Я видела, как они использовали лошадей для перевозки грузов, но никогда не замечала, чтобы они что-то огораживали от скота. — Она задумалась. — И я никогда не видела, чтобы они занимались земледелием. Это совсем не в их духе.
Диведд показал на облако пыли над дорогой, по которой они приближались.
— Если повезет, это могут оказаться твои друзья.
Бидж и Диведд дошли, следуя отпечаткам копыт в пыли, до деревьев, росших вдоль русла реки.
Деревня на берегу была скрыта кустами, словно замаскирована. Бидж вспомнила, чему учил ее Кружка:
«Обращай внимание на дрожание нагретого воздуха — это покажет тебе, где находятся очаги. Принюхивайся: помойка — признак того, что деревня обитаема. Слушай, не раздастся ли размеренный, а не случайный звук, обращай внимание на птичье пение: не улетают ли птицы при твоем приближении. Цивилизация — отвратительная штука, но что поделаешь?»
Пока Бидж нигде не видела оружия; это ее порадовало. По крайней мере кентавры поселились в мирном краю. Может быть, жители деревни помогут им с Диведдом.
Рядом со скалой лежал примитивный плуг. Его конструкция была такова, что он проводил единственную борозду; сзади были рукояти, а спереди металлическое кольцо. Наличие длинных постромок говорило о том, что здешние крестьяне используют тягловых животных.
Диведд осмотрел плуг, и лицо его внезапно стало жестким и настороженным.
— Постромки новые. — Бидж понятия не имела, как он это определил. Диведд встал впереди Бидж и вытащил Танцора из ножен. — Не все крестьяне бывают дружелюбны.
Поле было покрыто аккуратно проведенными бороздами. После нетронутой природы Перекрестка Бидж была заворожена даже этим примитивным земледелием. На дальнем конце поля начинался виноградник; грозди на лозах еще не созрели.
Бидж пристально смотрела на растения. Диведд, обернувшись к ней, тихо спросил:
— Что не так?
Бидж показала на виноградник.
— Его посадили не кентавры. Они здесь недостаточно долго.
— Может быть, они подружились с местными жителями. — Его дыхание щекотало ей ухо; он стоял так близко, что она ощутила исходящее от него тепло. — Ты думаешь, здешние и к нам отнесутся по-дружески?
Теперь они были уже совсем близко от деревни. Справа текла река; на берегу было разложено выстиранное белье, но ни костров, ни орудий труда нигде видно не было.
Они молча двинулись дальше, сойдя, по настоянию Диведда, с дороги. Бидж представила себе свою встречу с кентаврами. Первые приветствия будут официальными; Бидж низко поклонится и скажет: «Приветствую тебя, Каррон».
Полита, потому что она — Каррон, не станет кланяться в ответ Потому что она — Каррон, хранительница чести рода, вершительница жизни и смерти своих соплеменников, она только скажет торжественно: «Приветствую тебя, доктор».
Потом, потому что она — Полита, она подхватит Бидж и прижмет к груди. Бидж всегда была тем, что ее мать называла «обнимашка»: она прижималась к матери и всегда бежала ей навстречу. Теперь, когда матери не было, Бидж очень любила, когда ее обнимала Полита Приближающиеся звуки — неровный стук копыт — заставили Бидж насторожиться. Она автоматически вышла из кустов, и только железная рука Диведда на плече заставила ее остановиться.
Путники двигались в том же направлении, что и Бидж с Диведдом, и уже опередили их; лиц разглядеть было нельзя. Наконец Бидж, приглядевшись, узнала Политу: прекрасную блестящую шерсть кровного арабского скакуна, покачивающийся хвост, такой же темный, как и волосы. Бидж радостно взглянула на человеческий торс и заморгала. Что-то было не так: тело было слишком жирным, с выпирающими мускулами, с темной порослью между лопатками и седой щетиной на голове.
Потом Бидж поняла: на Полите сидел всадник. Его левая рука небрежно сжимала предмет, который сознание Бидж несколько секунд отказывалось опознать: хлыст для верховой езды. В правой руке, которую он держал перед лицом Политы, было зажато какое-то лакомство, и всадник ласково прищелкивал языком.
На спине Политы виднелись шрамы, оставленные хлыстом. Когда всадник достиг поворота дороги, Бидж смогла рассмотреть лицо Политы. Диведд в последний момент успел зажать рот Бидж и оттащить ее в кусты.
Полита так их и не заметила. Она смотрела прямо вперед полными горя и гнева глазами. На ней была узда; во рту, разрывая углы губ, виднелись железные удила.
Глава 14
Диведд оглянулся, когда Бидж приостановилась.
— Что не так?
— Разве тебе… Ну, не нужно попрощаться? Его улыбка стала шире.
— Если бы я снова разбудил ее, дело прощанием не ограничилось бы.
По пути к реке Диведд поинтересовался:
— Ты приведешь сюда своих друзей?
— Кентавров. Некоторые из них мои друзья. Они свернули там, где показала Бидж. Гостиница за ними словно растворилась в воздухе.
— На кого они похожи?
— Кентавры очень горды. Они добрый народ, но руководствуются суровыми законами. Это, — добавила Бидж, — полулюди, полукони.
— В зависимости от того, какая половина главная, это может выглядеть довольно глупо. — Диведд оглядел разворачивающийся перед ними ландшафт и неожиданно спросил: — Сколько тебе лет?
— Сколько бы ты мне дал?
— Змея похожа на веревку, пока ты не попробуешь завязать ее узлом. Так сколько тебе лет?
— За двадцать. Ты удовлетворен? Диведд облегченно перевел дух.
— Это хорошо. Прости меня. Просто сегодня… Я что-то не так чувствую внутри. Вот и все.
Однако теперь он шел медленнее, внимательно осматривая окрестности тропы, и его рука никогда не покидала рукояти Танцора.
Бидж не колеблясь свернула на пыльную дорогу. На ней отпечатались крупные круглые следы. Диведд опустился на колено, чтобы рассмотреть их получше.
— Ты можешь отличить отпечатки копыт кентавров от лошадиных?
— Я надеялась, что это сумеешь сделать ты. — Но все же Бидж показала на обочину дороги. — Это, похоже, чьи-то вьючные лошади. Кентавры не пользуются повозками.
Диведд бросил на нее странный взгляд, но ничего не сказал.
Скоро они дошли до низкой каменной стены: она огораживала чье-то поле, чтобы туда не забрел скот. К ограде оказалась прислонена борона Диведд оглядел поле, борону и перестал насвистывать. Бидж показалось, что все его тело напряглось.
— Ты уверена, что именно здесь найдешь своих друзей?
— Не совсем. — Бидж тоже заинтригованно смотрела на борону. — Я видела, как они использовали лошадей для перевозки грузов, но никогда не замечала, чтобы они что-то огораживали от скота. — Она задумалась. — И я никогда не видела, чтобы они занимались земледелием. Это совсем не в их духе.
Диведд показал на облако пыли над дорогой, по которой они приближались.
— Если повезет, это могут оказаться твои друзья.
Бидж и Диведд дошли, следуя отпечаткам копыт в пыли, до деревьев, росших вдоль русла реки.
Деревня на берегу была скрыта кустами, словно замаскирована. Бидж вспомнила, чему учил ее Кружка:
«Обращай внимание на дрожание нагретого воздуха — это покажет тебе, где находятся очаги. Принюхивайся: помойка — признак того, что деревня обитаема. Слушай, не раздастся ли размеренный, а не случайный звук, обращай внимание на птичье пение: не улетают ли птицы при твоем приближении. Цивилизация — отвратительная штука, но что поделаешь?»
Пока Бидж нигде не видела оружия; это ее порадовало. По крайней мере кентавры поселились в мирном краю. Может быть, жители деревни помогут им с Диведдом.
Рядом со скалой лежал примитивный плуг. Его конструкция была такова, что он проводил единственную борозду; сзади были рукояти, а спереди металлическое кольцо. Наличие длинных постромок говорило о том, что здешние крестьяне используют тягловых животных.
Диведд осмотрел плуг, и лицо его внезапно стало жестким и настороженным.
— Постромки новые. — Бидж понятия не имела, как он это определил. Диведд встал впереди Бидж и вытащил Танцора из ножен. — Не все крестьяне бывают дружелюбны.
Поле было покрыто аккуратно проведенными бороздами. После нетронутой природы Перекрестка Бидж была заворожена даже этим примитивным земледелием. На дальнем конце поля начинался виноградник; грозди на лозах еще не созрели.
Бидж пристально смотрела на растения. Диведд, обернувшись к ней, тихо спросил:
— Что не так?
Бидж показала на виноградник.
— Его посадили не кентавры. Они здесь недостаточно долго.
— Может быть, они подружились с местными жителями. — Его дыхание щекотало ей ухо; он стоял так близко, что она ощутила исходящее от него тепло. — Ты думаешь, здешние и к нам отнесутся по-дружески?
Теперь они были уже совсем близко от деревни. Справа текла река; на берегу было разложено выстиранное белье, но ни костров, ни орудий труда нигде видно не было.
Они молча двинулись дальше, сойдя, по настоянию Диведда, с дороги. Бидж представила себе свою встречу с кентаврами. Первые приветствия будут официальными; Бидж низко поклонится и скажет: «Приветствую тебя, Каррон».
Полита, потому что она — Каррон, не станет кланяться в ответ Потому что она — Каррон, хранительница чести рода, вершительница жизни и смерти своих соплеменников, она только скажет торжественно: «Приветствую тебя, доктор».
Потом, потому что она — Полита, она подхватит Бидж и прижмет к груди. Бидж всегда была тем, что ее мать называла «обнимашка»: она прижималась к матери и всегда бежала ей навстречу. Теперь, когда матери не было, Бидж очень любила, когда ее обнимала Полита Приближающиеся звуки — неровный стук копыт — заставили Бидж насторожиться. Она автоматически вышла из кустов, и только железная рука Диведда на плече заставила ее остановиться.
Путники двигались в том же направлении, что и Бидж с Диведдом, и уже опередили их; лиц разглядеть было нельзя. Наконец Бидж, приглядевшись, узнала Политу: прекрасную блестящую шерсть кровного арабского скакуна, покачивающийся хвост, такой же темный, как и волосы. Бидж радостно взглянула на человеческий торс и заморгала. Что-то было не так: тело было слишком жирным, с выпирающими мускулами, с темной порослью между лопатками и седой щетиной на голове.
Потом Бидж поняла: на Полите сидел всадник. Его левая рука небрежно сжимала предмет, который сознание Бидж несколько секунд отказывалось опознать: хлыст для верховой езды. В правой руке, которую он держал перед лицом Политы, было зажато какое-то лакомство, и всадник ласково прищелкивал языком.
На спине Политы виднелись шрамы, оставленные хлыстом. Когда всадник достиг поворота дороги, Бидж смогла рассмотреть лицо Политы. Диведд в последний момент успел зажать рот Бидж и оттащить ее в кусты.
Полита так их и не заметила. Она смотрела прямо вперед полными горя и гнева глазами. На ней была узда; во рту, разрывая углы губ, виднелись железные удила.
Глава 14
Бидж появилась в «Кружках», когда еще не умолк предрассветный птичий хор, слушать который она так любила, проснувшись, но который проклинала, когда хотелось еще поспать. Вокруг гостиницы не было заметно никакого движения, но это еще ничего не значило: «Кружки» — и не без причины — представляли собой настоящую крепость.
Бидж услышала топот копыт и круто обернулась: в ней теплилась слабая надежда, что все запланированное на сегодняшний день может не понадобиться.
Это оказалась Фрида, но Бидж от неожиданности раскрыла рот — девушка ехала на Скайуокер.
Любой всадник кажется выше ростом; к Фриде это определенно относилось в полной мере. Выпрямив спину и отведя назад плечи, она просто излучала уверенность в себе — словно участница турнира на Параде Розnote 16. Девушка спрыгнула на землю, и эффект тут же пропал.
— Я опоздала?
Бидж покачала головой, внимательно глядя на Скайуокер.
Фрида поспешно принялась снимать седло.
— Нужно почистить лошадку. Мне разрешили ехать на ней только до гостиницы, не… Не дальше. Мне одолжил ее доктор Доббс. — Фрида помахала Книгой Странных Путей. — Он одолжил мне и это.
— Очень мило с его стороны, — пробормотала Бидж. У нее было такое чувство, словно она только что узнала, что президент США одолжил кому-то ВВС — 1note 17.
Фрида смущенно поежилась.
— Надеюсь, из-за меня у доктора Доббса не будет неприятностей. Если я пострадаю, хочу я сказать. Я быстро — только задам Скайуокер овса и напою ее.
Магнитофон в вестибюле безмолвствовал: его отсоединили от двери. «Кружки» сегодня были закрыты для посетителей.
Тем не менее на столе посреди зала стояла ваза с фруктами и блюдо с плюшками; рядом оказался горшочек с медом и миска с маслом. Бидж и Фрида огляделись, высматривая Кружку, потом взяли по плюшке. Бидж медленно намазывала масло, не чувствуя особого аппетита; по утрам ее теперь всегда мутило, но сегодня дело было не только в этом.
Кружка прошел через зал и помахал девушкам рукой, не глядя на них. В углу он опустился на колени, поднял доску пола и достал из углубления несколько острых ловилок. Кружка бросил недовольный взгляд на дверь.
— Выгоните отсюда это животное.
Один из грим, вывалив язык и виляя хвостом, вошел в гостиницу следом за Фридой. Зверь лишь мельком взглянул на Кружку и его тайник, но с интересом принюхался к еде. Бидж схватила его за шкирку и выставила за дверь, похлопав по боку.
— Поверь, парень, тебе ни к чему участвовать в сегодняшних делах. — Грим лизнул ей руку и убежал. У нее за спиной прозвучал голос Диведда:
— От завтрака еще что-нибудь осталось? — Он был одет в свободные штаны и облегающую рубашку; одежда была чистой, и он до блеска начистил свои поношенные сапоги. Диведд оглядел зал. — Не полопаешь — не потопаешь, знаете ли. Я люблю, когда в желудке у меня не пусто. — Он похлопал себя по мускулистому животу. — Очень даже люблю.
— Как ты можешь быть таким спокойным? — удивленно спросила Фрида.
Он ответил ей не менее удивленным взглядом.
— Это же всего лишь война.
Совещание у Кружки, три ночи назад, было недолгим и деловым. Фиона сначала слушала, потом ушла. Лори, приехавшая проведать грифона, молча сидела с ним рядом. Фрида присоединилась к ней, когда узнала о поездке, и теперь, слушая рассказ Бидж, нервно переводила глаза с одного из присутствующих на другого. Грифон, который явился в сопровождении Роланда, тоже слушал не перебивая. Кружка больше часа расспрашивал Бидж об особенностях местности, потом сказал просто:
— Через три дня. Дай знать всем, кому, ты считаешь, нужно.
— Я хотела бы участвовать, — застенчиво сказала Фрида.
Кружка довольно улыбнулся.
— Спасибо, юная леди. Если ты сможешь приехать, мы будем рады.
Лори спорила с девушкой минут сорок и наконец, мрачно хмурясь, уехала с ней вместе в Кендрик.
Бидж прошла на кухню, где Кружка составлял тарелки в раковину.
— Ей не следовало бы этого делать. Она ведь совсем не подготовлена.
Кружка автоматически тер тарелки; годы практики сделали его движения быстрыми и умелыми.
— Это разве твоя проблема? Бидж, иногда люди чувствуют необходимость рискнуть — из-за того, что с ними произошло раньше — вне зависимости от разумности такого шага с твоей точки зрения. Поверь, я знаю. — Он сполоснул вымытую посуду. — К тому же сама ты сражалась вместе с нами, когда совсем еще не была подготовлена. — Кружка бросил Бидж полотенце и добавил с необычным для себя так-том: — Кстати, уверена ли ты, что тебе следует участвовать в потасовке на этот раз? Я имею в виду, что ты рискуешь не только своей жизнью.
Бидж на это нечего было ответить.
Диведд схватил яблоко из вазы и с хрустом вгрызся в него.
— Я собираюсь наружу поразмяться. Есть желающие присоединиться?
Фиона, выходя из своей комнаты, поинтересовалась:
— Этакие мускулы разве нуждаются в разминке? — Диведд ухмыльнулся и вышел, захлопнув и внутреннюю, и внешнюю дверь.
Бидж тоже вышла из гостиницы. Диведд проделывал короткие энергичные выпады мечом. Он делал замахи в стороны, наносил удары вперед, потом обеими руками принялся делать рубящие движения со всего размаха; он прыгал, наносил удары ногой одновременно с ударом мечом, делал обманные движения. Бидж он напомнил одного из ее друзей, обладателя черного пояса по карате, который однажды показал ей комбинированные упражнения, называемые ката. Когда разминка закончилась, Диведд обливался потом, но явно получил большое удовольствие.
Бидж со вздохом опустилась на землю, согнула ноги и принялась разминать их от пальцев до колен. Вскоре к ней присоединилась Фрида, и они вместе стали делать упражнения. По сравнению с Диведдом они разминались удивительно прозаически и миролюбиво..
Кружка зачарованно наблюдал за Диведдом.
— Скажи, молодой человек, какие бы упражнения ты предложил для тренировки с коротким клинком вроде этого? — Он протянул ловилку рукоятью вперед.
Одним плавным движением Диведд воткнул Танцора в землю, взмахнул ловилкой, поднял ее двумя руками над головой, держа за конец и рукоять, и вскричал в притворном страхе:
— Сдаюсь! Пощади меня!
— Сарказм здесь неуместен, — произнес сухой голос у него за спиной, — хотя, вероятно, и доставляет тебе удовольствие. — Диведд резко обернулся, отбросив ловилку и подняв обеими руками Танцора. Рядом стоял грифон. — В конце концов, — продолжил он, — я и сам пользуюсь коротким клинком. — Он протянул Диведду один коготь — то ли как приветствие, то ли как предостережение.
Диведд кивнул и опустил меч, но так, что сохранил возможность парировать удар. Ловилка вонзилась в землю между ними.
— Превосходные когти. Жаль, что только ты один отправляешься с нами.
— О, — с горечью ответил грифон, — такое положение сохранится ненадолго.
Фиона, которая молча смотрела в небо, неразборчиво что-то крикнула. Бидж подняла глаза и увидела приближающиеся с юга крылатые силуэты. Перед ней мелькнуло детское воспоминание: как она в первый раз смотрела «Волшебника из страны Оз» и испугалась, увидев летучих обезьян.
Когда крылатые существа приблизились, стало видно, что это стая молодых грифонов. Они летели клином, явно более уверенно чувствуя себя в воздухе, чем несколько дней назад. Так же ловко, почти не нарушив рядов, они и приземлились. Их возглавлял Роланд.
— Интересно, где они научились такому, — пробормотал Кружка.
Грифон ничего ему не ответил.
— Никто из вас не должен быть здесь, — неодобрительно сказал он Роланду. — Ваши клювы и когти еще не затвердели.
— Я надеюсь, что до настоящего сражения дело не дойдет, — серьезно ответил тот. Он показал на остальных: — Я привел друзей. Товарищей по оружию, — поправился юный грифон. — Они будут биться на нашей стороне. — Роланд бросил на отца пронзительный взгляд; тот в ответ холодно посмотрел на него. — Пожалуйста, приветствуй их за их мужество. Я — Роланд, это — Оливер, остальные известны как Зигфрид, Беовульф, Рустам, Гильгамеш, Парсифаль и… — он поколебался, — Кларк Кент.
— Подобная компания, — ядовито ответил грифон, — никогда еще не собиралась под золотым солнцем.
— Что ж, очень приятно видеть вас, мальчики, — вмешался Кружка, — но что конкретно вы собираетесь делать?
Молодые грифоны повернулись к Роланду; тот ответил:
— Две ночи назад, когда моя Бидж разговаривала с тобой, Кружка, ты сказал, что нужно найти способ освободить Политу и ее народ так, чтобы при этом освободителей не обнаружили. Мы можем осуществить операцию по отвлечению противника, под командой моего отца. — Остальные грифоны неуверенно посмотрели на него. — Роланд твердо повторил: — Под командой моего отца.
— Мне трудно представить себе, — возразил грифон, — как твои… товарищи по оружию потом расскажут своим отцам о том, что им пришлось совершить.
Роланд задумался, потом сказал:
— Отец, я хотел бы, чтобы ты давал мне советы — я приму их с радостью, — но, может быть, действительно легче будет потом все объяснить родителям, если командовать буду я.
— Или Кружка, — протянул грифон. — Нет, ты, пожалуй, прав. Что бы ты ни говорил, я подозреваю, что так ты это и задумал с самого начала. Спроси Кружку, что он намеревается предпринять, и сообщи план кампании своим воинам.
Молодые грифоны с облегчением закивали и повернулись к Роланду. Тот тоже медленно кивнул.
— Если таково твое желание, отец. Так мы и поступим — я и мои воины. — Слетки выпятили груди и распушили перья, когда их назвали воинами. «До чего же они еще молоды», — подумала Бидж.
Роланд повернулся к ней и церемонно спросил:
— Существует ли карта земли, где нам предстоит сражаться?
Бидж покраснела; в уме она видела все так четко, словно прожила в том мире всю жизнь, но ей не пришло в голову начертить карту.
— Через всю страну протекает река; мы и проникнем туда, и вернемся вдоль ее русла.
Диведд, который все это время так и не выпускал из рук Танцора, фыркнул.
— Мне тоже нравятся петушиные бои, но это же война. Там есть и другие хорошие дороги. — Бидж только теперь заметила, что Диведд небрежно заслонил собой смотревшую на грифонов широко раскрытыми глазами Фиону. Это было оправданно, поскольку Фиона была перепугана, но все же Бидж почувствовала раздражение.
— Там сколько угодно дорог, — ответила Бидж, — а также телег, повозок, фургонов. На реке только стирают белье и купаются…
— И никаких лодок, — закончил за нее Кружка. — До чего же сообразительная юная леди. — Он широко улыбнулся. — Они не смогут организовать погоню.
— Сообразительная юная распорядительница транспорта, — поправил его Диведд. — Если мы в лодках, а они на берегу, то как мы сможем их атаковать?
— Мы пойдем по берегу, — решительно заявил Кружка. — Всеми наличными силами. — Теперь это уже не был добродушный трактирщик. — Мы разделимся на два отряда — на один ляжет задача отвлечь противника, другой в это время скрытно и бесшумно проберется с берега к загону, освободит кентавров и скроется. Функция отвлекающего отряда — никаких убийств, но много шума. Вопросы есть?
Один из молодых грифонов — Гильгамеш, определила Бидж, — смущаясь, поднял лапу.
— Совсем никаких убийств? — Кларк Кент шикнул на него.
— Что ж, как прикажешь, — сказал Кружке Роланд. — Мы будем убивать только ради самозащиты.
— Нет, — рявкнул грифон, и все головы обернулись к нему. — Убивайте всех, кто этого заслуживает. Не убивайте существ, защищающих то, что должно защищать: свою семью, храм, — но если кто-то заслуживает смерти, убивайте не колеблясь.
— Знаешь ли, — спокойно возразил ему Кружка, — на войне часто бывает трудно оценить обстановку. Это тебе не спокойное судебное разбирательство с назначением штрафов за пьянство и дебоши. К тому же, — добавил он задумчиво, — даже если бы мы и захотели творить там суд, мы не имеем на это права. Мы же будем не в своей собственной стране, верно?
Бидж подумала о том, как мягко и ненавязчиво Кружка сумел напомнить грифону: в этом деле командует не генеральный инспектор.
Грифон кивнул; если бы его физиономия была способна на такое, можно было бы сказать, что он скривился.
— Склоняю голову перед великолепным стратегом. Давайте ограничимся только выполнением стоящей перед нами задачи. Убивайте как можно меньше и сосредоточьтесь на достижении цели.
Обнаружив, что больше никто вопросов задавать не собирается, Кружка кивнул:
— Хорошо. Спускаемся к реке. — Кларк Кент с облегчением перевел дух.
Все двинулись к реке. Главная дорога, ведущая на юг, шла через древний каменный мост, напоминавший Бидж римские акведуки, которые она видела в туристических рекламных роликах. Кружка свернул налево и спустился под мост.
На гальке берега у кромки воды лежали три выдолбленных из цельных стволов каноэ, все еще пахнущие свежим деревом и смолой снаружи и дымом изнутри.
Диведд потрогал одно и взглянул на свои перемазанные сажей пальцы.
— Мясоеды?
— Сделали за два дня. — Кружка столкнул одно каноэ в воду и начал грузить в него инструменты. — Они стесали стволы сверху, потом положили поверх угли, соскребли сгоревшее дерево, потом снова положили угли, и так много раз. — Он покачал головой. — Замечательные мастера.
Диведд озабоченно спросил:
— Они отправляются вместе с нами?
— В сражение? — Кружка был шокирован. — Нет, нет, никогда больше. Стеснительные малыши… Я удивляюсь, как они питались-то, пока не стали разводить скот.
Диведд с облегчением вздохнул.
— Ну, тогда все в порядке. Мясоеды мне нравятся, но в битве они уцелеют не дольше, чем масло на солнцепеке. — Он огляделся. — Да и мы не особенно похожи на армию. Ни формы, ни сходства оружия, никакой… одинаковости.
Диведд неожиданно нагнулся, зачерпнул грязь у берега рядом с каноэ и провел пальцами по щекам Бидж и Фионы прежде, чем те поняли, что происходит. Диведд повернулся к Кружке, чтобы раскрасить и его; старик было заслонился, но опустил руку и позволил Диведду пометить себя. Наконец тот измазал и собственное лицо — три вертикальные черты на левой щеке — и повернулся к остальным.
— Видите? Теперь у нас есть что-то общее. Кружка кивнул.
— Это своего рода армейская форма. Хорошо придумано, юноша.
— В старых фильмах это называли боевой раскраской, — сказала Фрида. — В некоторых реально существующих культурах это тоже практикуется, я думаю.
— Нам поможет, если будет сразу видно, что мы делаем одно дело, — серьезно пояснил Диведд. — Обычно это достигается обучением.
Кружка поморщился. Этот урок Перекресток очень хорошо усвоил…
— Пора трогаться.
Бидж провела рукой по внутренней поверхности каноэ.
— Для чего они вделали в днище камни?
— Для равновесия? — предположила Фрида. — Может быть, без камней каноэ легко переворачивалось бы?
— Очень умно, — сказал Кружка, и было неясно: то ли он хвалит мясоедов, то ли догадливость Фриды. Он постучал ногой по борту. — Лодки получились тяжелые, но тут уж ничего не поделаешь. — Он крякнул, сдвигая каноэ в воду, на его жилистых руках напряглись мускулы.
— Позволь мне. — Грифон налег на борт плечом и уперся лапами в берег; галька под его тяжестью вдавилась в ил, и вода заполнила образовавшиеся ямки. Каноэ легко скользнуло в реку, а грифон, подняв заднюю лапу, с отвращением посмотрел на мокрую львиную конечность. — Ну вот: первый пострадавший в кампании — это я.
Кружка жестом пригласил рассаживаться.
— Влезайте.
Все, кроме Фионы, побрели по мелководью к лодкам.
— Нам следует поторопиться.
Но Фиона все еще не двигалась с места.
— Я предпочла бы подождать здесь, — наконец пробормотала она.
Кружка обнял ее за плечи и улыбнулся. Бидж подумала, как несправедливо будет, если он позволит ей это, но тут трактирщик мягко сказал:
— Нет, голубушка моя, так не пойдет. Ты уже несколько месяцев живешь здесь, о тебе заботились, тебе помогли выздороветь. Теперь ты должна понять: за все приходится платить. — Он вручил ей ловилку.
Фиона смотрела на него и кусала губы. Наконец, кивнув, она сунула ловилку за пояс.
Кружка, скрывая нетерпение, поинтересовался:
— Остальные готовы?
— Нет еще. — Диведд протянул руку ладонью кверху. — Я сражаюсь за деньги.
— Я знаю. — Кружка пристально посмотрел на него. — Мы же сказали, что заплатим тебе.
— Да, за помощь кентаврам — золотом, а не расписками. Теперь ты должен понять: за все приходится платить. — Он не опустил руки. — Деньги вперед.
Бидж испытывала гнев и отвращение. Кружка тихо ответил Диведду:
— Наемнику, который уже однажды сбежал с поля боя?
Диведд поморщился и насупил брови.
— То было за расписки. То было… — Он отвернулся. — Преданность не единственное, что имеет значение… Ладно, расплатишься потом. Но помни, я получаю то, что мне должны.
Это нисколько не смутило Кружку.
— А я плачу свои долги. Давай не будем терять время.
Путешествие вниз по течению было легким. Фрида во втором каноэ приготовилась отталкиваться веслом, сидя на носу, но им встретились только перекаты, которые Фиона отнесла к третьей категории трудности. Несколько раз пороги, через которые они плыли, встречали их стоячими волнами фута в три-четыре, но каноэ легко преодолевали их.
Молодые грифоны летели высоко над рекой; грифон-отец расположился, с легкостью удерживая равновесие, на середине второго каноэ. Он, казалось, предвидел каждый рывок и удар волны, перемещая свой вес так, что каноэ все время оставалось устойчивым.
— Тебе когда-нибудь случалось участвовать в сражении, миз Кристофф?
— Только в семейных встречах, — к собственному удивлению, ответила Фрида. Она испытывала удивительное чувство свободы здесь на реке. Девушка оглянулась, чтобы посмотреть, как воспримет грифон ее слова.
Грифон серьезно кивнул.
— Мое семейство тоже такое. Пожалуйста, не оборачивайся и следи, не появится ли впереди камень. — Когда Фрида поспешно повернулась, он добавил: — Боюсь, что мне не удастся оставаться все время рядом с тобой. Пожалуйста, держись поближе к командиру Кружке, и тогда все будет в порядке.
— Спасибо.
— Нет, это я должен благодарить тебя. С твоей стороны очень благородно защищать нашу страну. — Как бы между прочим грифон сообщил: — Мой сын о тебе очень высокого мнения.
Пораженная Фрида ничего не ответила.
Местность по берегам реки менялась несколько раз: базальтовые скалы уступили место песчаниковым, потом широкой равнине с травой в рост человека и, наконец, высоким холмам с промытыми в них оврагами и скудной растительностью. Бидж, сосредоточившись на том, чтобы прокладывать дорогу по реке, не имела возможности оглядываться назад. После каждой перемены ландшафта Кружка сообщал:
Бидж услышала топот копыт и круто обернулась: в ней теплилась слабая надежда, что все запланированное на сегодняшний день может не понадобиться.
Это оказалась Фрида, но Бидж от неожиданности раскрыла рот — девушка ехала на Скайуокер.
Любой всадник кажется выше ростом; к Фриде это определенно относилось в полной мере. Выпрямив спину и отведя назад плечи, она просто излучала уверенность в себе — словно участница турнира на Параде Розnote 16. Девушка спрыгнула на землю, и эффект тут же пропал.
— Я опоздала?
Бидж покачала головой, внимательно глядя на Скайуокер.
Фрида поспешно принялась снимать седло.
— Нужно почистить лошадку. Мне разрешили ехать на ней только до гостиницы, не… Не дальше. Мне одолжил ее доктор Доббс. — Фрида помахала Книгой Странных Путей. — Он одолжил мне и это.
— Очень мило с его стороны, — пробормотала Бидж. У нее было такое чувство, словно она только что узнала, что президент США одолжил кому-то ВВС — 1note 17.
Фрида смущенно поежилась.
— Надеюсь, из-за меня у доктора Доббса не будет неприятностей. Если я пострадаю, хочу я сказать. Я быстро — только задам Скайуокер овса и напою ее.
Магнитофон в вестибюле безмолвствовал: его отсоединили от двери. «Кружки» сегодня были закрыты для посетителей.
Тем не менее на столе посреди зала стояла ваза с фруктами и блюдо с плюшками; рядом оказался горшочек с медом и миска с маслом. Бидж и Фрида огляделись, высматривая Кружку, потом взяли по плюшке. Бидж медленно намазывала масло, не чувствуя особого аппетита; по утрам ее теперь всегда мутило, но сегодня дело было не только в этом.
Кружка прошел через зал и помахал девушкам рукой, не глядя на них. В углу он опустился на колени, поднял доску пола и достал из углубления несколько острых ловилок. Кружка бросил недовольный взгляд на дверь.
— Выгоните отсюда это животное.
Один из грим, вывалив язык и виляя хвостом, вошел в гостиницу следом за Фридой. Зверь лишь мельком взглянул на Кружку и его тайник, но с интересом принюхался к еде. Бидж схватила его за шкирку и выставила за дверь, похлопав по боку.
— Поверь, парень, тебе ни к чему участвовать в сегодняшних делах. — Грим лизнул ей руку и убежал. У нее за спиной прозвучал голос Диведда:
— От завтрака еще что-нибудь осталось? — Он был одет в свободные штаны и облегающую рубашку; одежда была чистой, и он до блеска начистил свои поношенные сапоги. Диведд оглядел зал. — Не полопаешь — не потопаешь, знаете ли. Я люблю, когда в желудке у меня не пусто. — Он похлопал себя по мускулистому животу. — Очень даже люблю.
— Как ты можешь быть таким спокойным? — удивленно спросила Фрида.
Он ответил ей не менее удивленным взглядом.
— Это же всего лишь война.
Совещание у Кружки, три ночи назад, было недолгим и деловым. Фиона сначала слушала, потом ушла. Лори, приехавшая проведать грифона, молча сидела с ним рядом. Фрида присоединилась к ней, когда узнала о поездке, и теперь, слушая рассказ Бидж, нервно переводила глаза с одного из присутствующих на другого. Грифон, который явился в сопровождении Роланда, тоже слушал не перебивая. Кружка больше часа расспрашивал Бидж об особенностях местности, потом сказал просто:
— Через три дня. Дай знать всем, кому, ты считаешь, нужно.
— Я хотела бы участвовать, — застенчиво сказала Фрида.
Кружка довольно улыбнулся.
— Спасибо, юная леди. Если ты сможешь приехать, мы будем рады.
Лори спорила с девушкой минут сорок и наконец, мрачно хмурясь, уехала с ней вместе в Кендрик.
Бидж прошла на кухню, где Кружка составлял тарелки в раковину.
— Ей не следовало бы этого делать. Она ведь совсем не подготовлена.
Кружка автоматически тер тарелки; годы практики сделали его движения быстрыми и умелыми.
— Это разве твоя проблема? Бидж, иногда люди чувствуют необходимость рискнуть — из-за того, что с ними произошло раньше — вне зависимости от разумности такого шага с твоей точки зрения. Поверь, я знаю. — Он сполоснул вымытую посуду. — К тому же сама ты сражалась вместе с нами, когда совсем еще не была подготовлена. — Кружка бросил Бидж полотенце и добавил с необычным для себя так-том: — Кстати, уверена ли ты, что тебе следует участвовать в потасовке на этот раз? Я имею в виду, что ты рискуешь не только своей жизнью.
Бидж на это нечего было ответить.
Диведд схватил яблоко из вазы и с хрустом вгрызся в него.
— Я собираюсь наружу поразмяться. Есть желающие присоединиться?
Фиона, выходя из своей комнаты, поинтересовалась:
— Этакие мускулы разве нуждаются в разминке? — Диведд ухмыльнулся и вышел, захлопнув и внутреннюю, и внешнюю дверь.
Бидж тоже вышла из гостиницы. Диведд проделывал короткие энергичные выпады мечом. Он делал замахи в стороны, наносил удары вперед, потом обеими руками принялся делать рубящие движения со всего размаха; он прыгал, наносил удары ногой одновременно с ударом мечом, делал обманные движения. Бидж он напомнил одного из ее друзей, обладателя черного пояса по карате, который однажды показал ей комбинированные упражнения, называемые ката. Когда разминка закончилась, Диведд обливался потом, но явно получил большое удовольствие.
Бидж со вздохом опустилась на землю, согнула ноги и принялась разминать их от пальцев до колен. Вскоре к ней присоединилась Фрида, и они вместе стали делать упражнения. По сравнению с Диведдом они разминались удивительно прозаически и миролюбиво..
Кружка зачарованно наблюдал за Диведдом.
— Скажи, молодой человек, какие бы упражнения ты предложил для тренировки с коротким клинком вроде этого? — Он протянул ловилку рукоятью вперед.
Одним плавным движением Диведд воткнул Танцора в землю, взмахнул ловилкой, поднял ее двумя руками над головой, держа за конец и рукоять, и вскричал в притворном страхе:
— Сдаюсь! Пощади меня!
— Сарказм здесь неуместен, — произнес сухой голос у него за спиной, — хотя, вероятно, и доставляет тебе удовольствие. — Диведд резко обернулся, отбросив ловилку и подняв обеими руками Танцора. Рядом стоял грифон. — В конце концов, — продолжил он, — я и сам пользуюсь коротким клинком. — Он протянул Диведду один коготь — то ли как приветствие, то ли как предостережение.
Диведд кивнул и опустил меч, но так, что сохранил возможность парировать удар. Ловилка вонзилась в землю между ними.
— Превосходные когти. Жаль, что только ты один отправляешься с нами.
— О, — с горечью ответил грифон, — такое положение сохранится ненадолго.
Фиона, которая молча смотрела в небо, неразборчиво что-то крикнула. Бидж подняла глаза и увидела приближающиеся с юга крылатые силуэты. Перед ней мелькнуло детское воспоминание: как она в первый раз смотрела «Волшебника из страны Оз» и испугалась, увидев летучих обезьян.
Когда крылатые существа приблизились, стало видно, что это стая молодых грифонов. Они летели клином, явно более уверенно чувствуя себя в воздухе, чем несколько дней назад. Так же ловко, почти не нарушив рядов, они и приземлились. Их возглавлял Роланд.
— Интересно, где они научились такому, — пробормотал Кружка.
Грифон ничего ему не ответил.
— Никто из вас не должен быть здесь, — неодобрительно сказал он Роланду. — Ваши клювы и когти еще не затвердели.
— Я надеюсь, что до настоящего сражения дело не дойдет, — серьезно ответил тот. Он показал на остальных: — Я привел друзей. Товарищей по оружию, — поправился юный грифон. — Они будут биться на нашей стороне. — Роланд бросил на отца пронзительный взгляд; тот в ответ холодно посмотрел на него. — Пожалуйста, приветствуй их за их мужество. Я — Роланд, это — Оливер, остальные известны как Зигфрид, Беовульф, Рустам, Гильгамеш, Парсифаль и… — он поколебался, — Кларк Кент.
— Подобная компания, — ядовито ответил грифон, — никогда еще не собиралась под золотым солнцем.
— Что ж, очень приятно видеть вас, мальчики, — вмешался Кружка, — но что конкретно вы собираетесь делать?
Молодые грифоны повернулись к Роланду; тот ответил:
— Две ночи назад, когда моя Бидж разговаривала с тобой, Кружка, ты сказал, что нужно найти способ освободить Политу и ее народ так, чтобы при этом освободителей не обнаружили. Мы можем осуществить операцию по отвлечению противника, под командой моего отца. — Остальные грифоны неуверенно посмотрели на него. — Роланд твердо повторил: — Под командой моего отца.
— Мне трудно представить себе, — возразил грифон, — как твои… товарищи по оружию потом расскажут своим отцам о том, что им пришлось совершить.
Роланд задумался, потом сказал:
— Отец, я хотел бы, чтобы ты давал мне советы — я приму их с радостью, — но, может быть, действительно легче будет потом все объяснить родителям, если командовать буду я.
— Или Кружка, — протянул грифон. — Нет, ты, пожалуй, прав. Что бы ты ни говорил, я подозреваю, что так ты это и задумал с самого начала. Спроси Кружку, что он намеревается предпринять, и сообщи план кампании своим воинам.
Молодые грифоны с облегчением закивали и повернулись к Роланду. Тот тоже медленно кивнул.
— Если таково твое желание, отец. Так мы и поступим — я и мои воины. — Слетки выпятили груди и распушили перья, когда их назвали воинами. «До чего же они еще молоды», — подумала Бидж.
Роланд повернулся к ней и церемонно спросил:
— Существует ли карта земли, где нам предстоит сражаться?
Бидж покраснела; в уме она видела все так четко, словно прожила в том мире всю жизнь, но ей не пришло в голову начертить карту.
— Через всю страну протекает река; мы и проникнем туда, и вернемся вдоль ее русла.
Диведд, который все это время так и не выпускал из рук Танцора, фыркнул.
— Мне тоже нравятся петушиные бои, но это же война. Там есть и другие хорошие дороги. — Бидж только теперь заметила, что Диведд небрежно заслонил собой смотревшую на грифонов широко раскрытыми глазами Фиону. Это было оправданно, поскольку Фиона была перепугана, но все же Бидж почувствовала раздражение.
— Там сколько угодно дорог, — ответила Бидж, — а также телег, повозок, фургонов. На реке только стирают белье и купаются…
— И никаких лодок, — закончил за нее Кружка. — До чего же сообразительная юная леди. — Он широко улыбнулся. — Они не смогут организовать погоню.
— Сообразительная юная распорядительница транспорта, — поправил его Диведд. — Если мы в лодках, а они на берегу, то как мы сможем их атаковать?
— Мы пойдем по берегу, — решительно заявил Кружка. — Всеми наличными силами. — Теперь это уже не был добродушный трактирщик. — Мы разделимся на два отряда — на один ляжет задача отвлечь противника, другой в это время скрытно и бесшумно проберется с берега к загону, освободит кентавров и скроется. Функция отвлекающего отряда — никаких убийств, но много шума. Вопросы есть?
Один из молодых грифонов — Гильгамеш, определила Бидж, — смущаясь, поднял лапу.
— Совсем никаких убийств? — Кларк Кент шикнул на него.
— Что ж, как прикажешь, — сказал Кружке Роланд. — Мы будем убивать только ради самозащиты.
— Нет, — рявкнул грифон, и все головы обернулись к нему. — Убивайте всех, кто этого заслуживает. Не убивайте существ, защищающих то, что должно защищать: свою семью, храм, — но если кто-то заслуживает смерти, убивайте не колеблясь.
— Знаешь ли, — спокойно возразил ему Кружка, — на войне часто бывает трудно оценить обстановку. Это тебе не спокойное судебное разбирательство с назначением штрафов за пьянство и дебоши. К тому же, — добавил он задумчиво, — даже если бы мы и захотели творить там суд, мы не имеем на это права. Мы же будем не в своей собственной стране, верно?
Бидж подумала о том, как мягко и ненавязчиво Кружка сумел напомнить грифону: в этом деле командует не генеральный инспектор.
Грифон кивнул; если бы его физиономия была способна на такое, можно было бы сказать, что он скривился.
— Склоняю голову перед великолепным стратегом. Давайте ограничимся только выполнением стоящей перед нами задачи. Убивайте как можно меньше и сосредоточьтесь на достижении цели.
Обнаружив, что больше никто вопросов задавать не собирается, Кружка кивнул:
— Хорошо. Спускаемся к реке. — Кларк Кент с облегчением перевел дух.
Все двинулись к реке. Главная дорога, ведущая на юг, шла через древний каменный мост, напоминавший Бидж римские акведуки, которые она видела в туристических рекламных роликах. Кружка свернул налево и спустился под мост.
На гальке берега у кромки воды лежали три выдолбленных из цельных стволов каноэ, все еще пахнущие свежим деревом и смолой снаружи и дымом изнутри.
Диведд потрогал одно и взглянул на свои перемазанные сажей пальцы.
— Мясоеды?
— Сделали за два дня. — Кружка столкнул одно каноэ в воду и начал грузить в него инструменты. — Они стесали стволы сверху, потом положили поверх угли, соскребли сгоревшее дерево, потом снова положили угли, и так много раз. — Он покачал головой. — Замечательные мастера.
Диведд озабоченно спросил:
— Они отправляются вместе с нами?
— В сражение? — Кружка был шокирован. — Нет, нет, никогда больше. Стеснительные малыши… Я удивляюсь, как они питались-то, пока не стали разводить скот.
Диведд с облегчением вздохнул.
— Ну, тогда все в порядке. Мясоеды мне нравятся, но в битве они уцелеют не дольше, чем масло на солнцепеке. — Он огляделся. — Да и мы не особенно похожи на армию. Ни формы, ни сходства оружия, никакой… одинаковости.
Диведд неожиданно нагнулся, зачерпнул грязь у берега рядом с каноэ и провел пальцами по щекам Бидж и Фионы прежде, чем те поняли, что происходит. Диведд повернулся к Кружке, чтобы раскрасить и его; старик было заслонился, но опустил руку и позволил Диведду пометить себя. Наконец тот измазал и собственное лицо — три вертикальные черты на левой щеке — и повернулся к остальным.
— Видите? Теперь у нас есть что-то общее. Кружка кивнул.
— Это своего рода армейская форма. Хорошо придумано, юноша.
— В старых фильмах это называли боевой раскраской, — сказала Фрида. — В некоторых реально существующих культурах это тоже практикуется, я думаю.
— Нам поможет, если будет сразу видно, что мы делаем одно дело, — серьезно пояснил Диведд. — Обычно это достигается обучением.
Кружка поморщился. Этот урок Перекресток очень хорошо усвоил…
— Пора трогаться.
Бидж провела рукой по внутренней поверхности каноэ.
— Для чего они вделали в днище камни?
— Для равновесия? — предположила Фрида. — Может быть, без камней каноэ легко переворачивалось бы?
— Очень умно, — сказал Кружка, и было неясно: то ли он хвалит мясоедов, то ли догадливость Фриды. Он постучал ногой по борту. — Лодки получились тяжелые, но тут уж ничего не поделаешь. — Он крякнул, сдвигая каноэ в воду, на его жилистых руках напряглись мускулы.
— Позволь мне. — Грифон налег на борт плечом и уперся лапами в берег; галька под его тяжестью вдавилась в ил, и вода заполнила образовавшиеся ямки. Каноэ легко скользнуло в реку, а грифон, подняв заднюю лапу, с отвращением посмотрел на мокрую львиную конечность. — Ну вот: первый пострадавший в кампании — это я.
Кружка жестом пригласил рассаживаться.
— Влезайте.
Все, кроме Фионы, побрели по мелководью к лодкам.
— Нам следует поторопиться.
Но Фиона все еще не двигалась с места.
— Я предпочла бы подождать здесь, — наконец пробормотала она.
Кружка обнял ее за плечи и улыбнулся. Бидж подумала, как несправедливо будет, если он позволит ей это, но тут трактирщик мягко сказал:
— Нет, голубушка моя, так не пойдет. Ты уже несколько месяцев живешь здесь, о тебе заботились, тебе помогли выздороветь. Теперь ты должна понять: за все приходится платить. — Он вручил ей ловилку.
Фиона смотрела на него и кусала губы. Наконец, кивнув, она сунула ловилку за пояс.
Кружка, скрывая нетерпение, поинтересовался:
— Остальные готовы?
— Нет еще. — Диведд протянул руку ладонью кверху. — Я сражаюсь за деньги.
— Я знаю. — Кружка пристально посмотрел на него. — Мы же сказали, что заплатим тебе.
— Да, за помощь кентаврам — золотом, а не расписками. Теперь ты должен понять: за все приходится платить. — Он не опустил руки. — Деньги вперед.
Бидж испытывала гнев и отвращение. Кружка тихо ответил Диведду:
— Наемнику, который уже однажды сбежал с поля боя?
Диведд поморщился и насупил брови.
— То было за расписки. То было… — Он отвернулся. — Преданность не единственное, что имеет значение… Ладно, расплатишься потом. Но помни, я получаю то, что мне должны.
Это нисколько не смутило Кружку.
— А я плачу свои долги. Давай не будем терять время.
Путешествие вниз по течению было легким. Фрида во втором каноэ приготовилась отталкиваться веслом, сидя на носу, но им встретились только перекаты, которые Фиона отнесла к третьей категории трудности. Несколько раз пороги, через которые они плыли, встречали их стоячими волнами фута в три-четыре, но каноэ легко преодолевали их.
Молодые грифоны летели высоко над рекой; грифон-отец расположился, с легкостью удерживая равновесие, на середине второго каноэ. Он, казалось, предвидел каждый рывок и удар волны, перемещая свой вес так, что каноэ все время оставалось устойчивым.
— Тебе когда-нибудь случалось участвовать в сражении, миз Кристофф?
— Только в семейных встречах, — к собственному удивлению, ответила Фрида. Она испытывала удивительное чувство свободы здесь на реке. Девушка оглянулась, чтобы посмотреть, как воспримет грифон ее слова.
Грифон серьезно кивнул.
— Мое семейство тоже такое. Пожалуйста, не оборачивайся и следи, не появится ли впереди камень. — Когда Фрида поспешно повернулась, он добавил: — Боюсь, что мне не удастся оставаться все время рядом с тобой. Пожалуйста, держись поближе к командиру Кружке, и тогда все будет в порядке.
— Спасибо.
— Нет, это я должен благодарить тебя. С твоей стороны очень благородно защищать нашу страну. — Как бы между прочим грифон сообщил: — Мой сын о тебе очень высокого мнения.
Пораженная Фрида ничего не ответила.
Местность по берегам реки менялась несколько раз: базальтовые скалы уступили место песчаниковым, потом широкой равнине с травой в рост человека и, наконец, высоким холмам с промытыми в них оврагами и скудной растительностью. Бидж, сосредоточившись на том, чтобы прокладывать дорогу по реке, не имела возможности оглядываться назад. После каждой перемены ландшафта Кружка сообщал: