Страница:
Медленно, нерешительно Палат отвел руку от шеи Клавина, открывая рваную рану на горле. Люди увидели, как плоть стягивается, срастается, пока от раны не осталось и следа, кроме маленького, почти незаметного шрама.
Жужжание и тепло продолжали колебать воздух, и на глазах Дэррика все его раны, даже та, которую нанесла скользнувшая по грудной клетке стрела, исчезли. Меньше чем за минуту все воины исцелились полностью.
— Благословение Света, — выдохнул Рамбал, и на широком лице его расползлась детская улыбка. — На нас снизошло благословение Света.
— Оно нам не поможет, — буркнул Палат, — если ты так и будешь стоять столбом и хлопать губами.
Сознание Дэррика потянулось к Мэту — он так хотел услышать голос друга.
Держись, - сказал Мэт. — Худшее еще впереди. Это только затишье перед бурей.
— Проклятие, — выругался Палат, тыкая пальцем туда, откуда они пришли. — Стражники почти настигли нас.
Все еще чувствуя головную боль, Дэррик оглянулся. В темноту позади вплетался мигающий свет, извещая о том, что стражники прибыли, а приносимый эхом плеск воды говорил, что неприятель приближается.
— Вперед! — приказал Тарамис, поднимая фонарь. Он двинулся вверх по туннелю первым. Отряд зашагал за ним, борясь с водой и скользким каменным дном. Чернота впереди отступала, теснимая светом факелов и фонарей. Немногочисленные крысы, вереща и попискивая, разбегались при приближении людей, больше не делая попыток наброситься.
Что-то плюхнулось рядом с Дэрриком, привлекая его внимание. Он посмотрел вниз и едва различил скользящую по воде светлую косточку. Сперва моряк подумал, что это какая-то чешуйка или щепка, но потом понял, что видит кость ноги одной из крыс, уничтоженных заклинанием Тарамиса.
— Эй! — воскликнул Рамбал, опуская руку и вылавливая из воды крысиный череп. — Тут кости крыс.
Прежде чем великан успел сказать еще что-то, череп выпрыгнул из его руки и метнулся в лицо, заставив человека отпрянуть. Воин взмахнул кулаком, но череп уже исчез, снова упав в воду.
— Стой.
Тарамис взял фонарь у одного из воинов и поднял его. Свет отогнал тьму, расколол тени и заплясал на неровной, взбаламученной поверхности воды.
Сотни маленьких косточек скользили среди тины, вспыхивая на свету зеленым.
— Демонская работа, — прорычал Палат. — Кабраксис знает, что мы здесь.
В следующее мгновение из-под воды поднялась внушающая ужас фигура. Оказавшиеся рядом воины отступили.
Существо это, созданное из сцепленных между собой крысиных костей, было восьми футов ростом, с широкими плечами и грудью орангутанга. Оно стояло на полусогнутых ногах, белеющих сквозь толщу мутной воды. Вместо двух рук чудовище обладало четырьмя, оказавшимися куда длиннее, чем ноги. Когда оно сжало кулаки, из них высунулись шипы-рога, образованные из ребрышек и зубов крыс, годящихся, видимо, для любых целей. Щипы эти выглядели очень острыми и были предназначены, чтобы колоть и резать. Маленькие косточки, а то и просто их осколки, вылепили лицо страшного существа.
— Это костяной голем, — сообщил Тарамис. — Ваше оружие не причинит ему вреда.
Рот костяного голема, для сотворения которого осколки костей так прочно переплелись, что создавалось даже подобие мимики, ухмыльнулся, а затем открылся — создание заговорило, издавая хриплые завывания, напоминающие стон полуночного ветра на кладбище:
— А вот и ваша смерть, дурачье.
Тарамис взмахнул свободной рукой, рисуя магический символ. Знак немедленно обернулся огненным шаром размером с тыкву и метнулся к неправдоподобному костяному существу.
Шар, ударив голема в грудь, отбросил его назад. Пламя обвилось вокруг демонического создания, проникая в щели между костями, — казалось, что тварь загорелась изнутри. Костяной голем задымился, но сильно не пострадал.
Разинув рот, создание Тьмы снова взвыло, на этот раз изрыгнув пламя. Эхо оглушительного вопля заполнило, наверное, всю здешнюю канализационную систему. Несколько бойцов прижали руки к ушам и открыли рты — они кричали от боли, сами себя не слыша.
И Дэррик не слышал воинов из-за этого холодящего душу рева. Но голос Мэта он услышал.
Все в твоих руках, Дэррик, - невозмутимо сказал Мэт. — Костяной голем убьет всех, если получит шанс. Только магический клинок Хоклина может тягаться с чудовищем.
— Я не герой, — прошептал Дэррик, глядя на монстра.
Возможно, и нет, - сказал Мэт, — нобежать некуда.
Оглянувшись через плечо, Дэррик увидел отряд церковных охранников, перегородивший коллектор за их спинами. Отступление означало неминуемую битву с ними и обещало еще более серьезное сражение с поджидающими в гавани стражниками.
Воины рядом с Дэрриком пятились, очевидно предпочитая драку с людьми, а не с костяным големом. Дэррик смотрел на чудовищное создание, пытаясь избавиться от страха. Нет пути отсюда, кроме как мимо костяного голема.
Он шагнул вперед и занял оборонительную позицию, когда существо приблизилось. Один из кулаков с шипами полетел в него. Наклонившись вперед, Дэррик извернулся и ткнул мечом вверх. Задев руку костяного голема, Дэррик попытался рассечь его локтевой сустав, но промахнулся на пару дюймов — клинок скользнул вдоль по руке чудовища.
Скорее почувствовав движение неприятеля, чем увидев его, Дэррик отшатнулся, едва уклонившись от левого кулака, несшегося ему в голову. Костяные шипы, выступающие из кулака, полоснули по груди его дорожного кожаного панциря, а потом врезались в воду на уровне пояса; вокруг костяшек тотчас же возник водоворот.
Прежде чем костяной голем успел убрать руку, Дэррик вновь взмахнул колдовским клинком. На этот раз меч ударил метко, расколов конечность врага на тысячу косточек, осыпавшихся в воду. Костяной голем выбросил правый кулак, который наверняка бы снял скальп, если бы опустился точно.
Дэррик в отчаянии отпрянул. Острые как бритва выступы кулака снова проехались по его груди, разрезав панцирь и на этот раз прочертив глубокую царапину на теле. Страх охватил Дэррика, едва не лишив надежды, но меч Хоклина по-прежнему спокойно и уверенно лежал в руке. Матрос парировал следующий удар голема, отведя гигантский кулак от цели, и отступил назад — монстр, следуя за полетом своего костяного молота, плюхнувшегося в воду, согнулся пополам. Крутанувшись, Дэррик рубанул по грудной клетке голема, прямо под пеньком, оставшимся от левой руки. Осколки костей полетели во все стороны, но монстр остался цел.
Не переставая двигаться, каким-то образом удерживаясь на ногах в воде и тине, Дэррик отступал, рубя и отбиваясь мечом Хоклина. Малиновое пятно расплывалось по кожаному панцирю на груди. Он сделал еще шаг, оступился и упал.
Костяной голем набросился сразу, целясь кулаком в лицо.
Но тут рядом неожиданно оказался Рамбал, принявший удар на свой щит. Острейшие шипы, которые усеивали кулак голема, вонзились в щит воина меньше чем в футе от головы Дэррика. Вновь поднявшись на ноги, Дэррик увидел, что проткнули они не только щит Рамбала, но и его руку, державшую его. Когда костяной монстр выдернул кулак, кровь забила из ран.
Мучительно страдающий Рамбал попятился, поскользнулся и упал на колени, прижимая раненую руку к груди и оставив голову незащищенной.
Чувство вины обрушилось на Дэррика, причинив куда больше боли, чем порез на груди. Это все из-заменя. Если бы я не сумел освободить меч Хоклина, они никогда не пришли бы сюда.
Нет, - ответил ему Мэт. — Они бы пришли, Дэррик. Даже без тебя и этого меча. В тебе говорит демон. Это он внушает тебе подобные мысли, наполняет дурными идеями и делает слабым. Ты должен различать свое и его, для этого-то я и вернулся. А теперь действуй!
Костяной голем не терял зря времени — перед ним была новая жертва, на которую можно напасть. Перехватив зачарованное оружие обеими руками, Дэррик шагнул вперед и ударил. Клинок встретился с рукой чудовища и разбил ее вдребезги, словно стеклянную.
Взревев от ярости, костяной голем вновь переключил свое внимание на Дэррика, наступая на него, молотя двумя оставшимися руками. Дэррик отразил один удар и увернулся от другого, сделав в воздухе сальто и пролетев над ручищей неприятеля.
Тарамис и Палат бросились вперед, схватили Рамбала под руки и уволокли его из зоны досягаемости костяного голема.
Приземлившись на ноги, Дэррик парировал еще один размашистый удар, ощутив после столкновения вибрацию, пробравшую руки от кистей до плеч. В какой-то момент он чуть было не выпустил клинок. Подбежав к левой стене, Дэррик, понимающий, что, если он остановится, чудовище навалится на него, взметнулся вверх и оттолкнулся от стены полными воды сапогами. Вода от мощного толчка, конечно же, выплеснулась.
Ты тля, мальчишка, ты мой позор, ты паразит, — прогремел в голове голос отца. — Ты помеха всему. Ради Света, я ненавижу вид твоего уродливого лица. Такого лица у меня никогда не было. И эти твои рыжие волосы, таких в моей семье не встретишь. И в семье твоей матери тоже, ручаюсь.
Слова проникали в сознание Дэррика, рассеивая его сосредоточенность, когда он, согнув колени, чтобы смягчить удар об стену, падал на нее.
Не слушай его, Дэррик, - убеждал Мэт. — Это треклятый демон говорит с тобой. Он ищет твои слабые места. А это твое личное дело, а вовсе не его собачье.
Но Дэррик знал, что слова эти исходят не только от демона. Они летят из маленького сарая на заднем дворе мясной лавки, из долгих лет брани и холодной ненависти, которую он не понимал, когда был ребенком. Даже юношей Дэррик оставался бессилен перед жестокими словами отца. Возможно, отец и научился не распускать руки, когда Дэррик вырос настолько, что мог начать давать отпор, но сам он никогда не был способен защитить себя от устных оскорблений и пренебрежения матери.
Дэррик опустился на стену, скорость позволила задержаться там на мгновение, после которого он полетел бы вниз, в наполненный водой туннель. Краем глаза он заметил, как костяной голем вновь выбросил кулак. Но к тому времени, как белесый шар с шипами достиг стены, молодой человек оттолкнулся одной рукой — другой он сжимал меч Хоклина — и метнулся по воздуху назад, за спину атакующего.
Кулак костяного голема врезался в стену, раскалывая камни и превращая в пыль скреплявшую их известку.
Дэррик выкинул слова отца из головы, усмирил трясущиеся руки и выпрямился, вдохнув полной грудью зловонный воздух. Вскинув двумя руками магический меч, следя, как поворачивается к нему чудовище, Дэррик заметил вставших с другой стороны от монстра Тарамиса и его воинов. Позади них ждали своей возможности напасть церковные охранники. Арбалетчики уже начали стрелять, но стрелы их вонзались в щиты бойцов, охраняющих тыл отряда.
Давай! - рявкнул Мэт в голове Дэррика.
Меч опять вспыхнул синевой, той самой подлинной холодной синевой, которую можно найти в море, на той глубине, где голубая вода становится черной. Размахнувшись, Дэррик изо всех сил вонзил меч в грудь голема, расколов решетку ребер; остановился клинок, лишь воткнувшись в хребет чудовища.
Костяное создание взвыло от боли, но в его жутком голосе звучал и дикий хохот, предвестник бури:
— Теперь ты умрешь, букашка.
— Нет, — ответил Дэррик, чувствуя, как покалывает пальцы наполнившая меч энергия. — Убирайся в свой ад, демон.
Сверхъестественное голубое пламя спрыгнуло с меча и обвило позвоночник костяного голема, потянувшегося к Дэррику. Огонь разрастался, поглощая страшное существо, сжигая магические связки, удерживающие остатки скелетов дохлых крыс. Пылающие косточки сыпались в грязную воду коллектора, шипя при соприкосновении с ней.
На мгновение все, включая Дэррика, оцепенели, не веря своим глазам.
Беги! — крикнул Мэт.
И Дэррик побежал, высоко поднимая над водой ноги. Меч продолжал сиять, отгоняя населяющие туннель тени. Тарамис и охотники за демонами помчались следом за Дэрриком.
Меньше чем через пятьдесят ярдов туннель оканчивался Т-образной развилкой. Не колеблясь, меч Дэррика потянул его направо. Он бежал, весь покрытый испарениями канализации и потом, сочащимся из каждой поры. Дыхание обжигало горло, а зловоние этого места наверняка уже пропитало тело насквозь.
А чуть дальше туннель внезапно оборвался. Когда-то в прошлом эта труба, видимо, обрушилась. Меч осветил груду булыжников, завалившую проход. Между теней и обломков крались крысы. Сотни грызунов резвились среди камней.
Гору каменных кирпичей венчал округлый земляной купол. Больше не поддерживаемая стеной, земля годами сыпалась сюда, но не провалилась полностью. Никто не мог бы предположить, сколько футов земли и камней отделяет туннель от поверхности.
— Тупик, — прорычал Палат, — Этот чертов меч обманул нас, Тарамис. Стражники накроют нас в любую секунду, а бежать-то некуда.
Тарамис повернулся к Дэррику:
— Что все это значит?
— Понятия не имею, — признался Дэррик.
Глава 24
Жужжание и тепло продолжали колебать воздух, и на глазах Дэррика все его раны, даже та, которую нанесла скользнувшая по грудной клетке стрела, исчезли. Меньше чем за минуту все воины исцелились полностью.
— Благословение Света, — выдохнул Рамбал, и на широком лице его расползлась детская улыбка. — На нас снизошло благословение Света.
— Оно нам не поможет, — буркнул Палат, — если ты так и будешь стоять столбом и хлопать губами.
Сознание Дэррика потянулось к Мэту — он так хотел услышать голос друга.
Держись, - сказал Мэт. — Худшее еще впереди. Это только затишье перед бурей.
— Проклятие, — выругался Палат, тыкая пальцем туда, откуда они пришли. — Стражники почти настигли нас.
Все еще чувствуя головную боль, Дэррик оглянулся. В темноту позади вплетался мигающий свет, извещая о том, что стражники прибыли, а приносимый эхом плеск воды говорил, что неприятель приближается.
— Вперед! — приказал Тарамис, поднимая фонарь. Он двинулся вверх по туннелю первым. Отряд зашагал за ним, борясь с водой и скользким каменным дном. Чернота впереди отступала, теснимая светом факелов и фонарей. Немногочисленные крысы, вереща и попискивая, разбегались при приближении людей, больше не делая попыток наброситься.
Что-то плюхнулось рядом с Дэрриком, привлекая его внимание. Он посмотрел вниз и едва различил скользящую по воде светлую косточку. Сперва моряк подумал, что это какая-то чешуйка или щепка, но потом понял, что видит кость ноги одной из крыс, уничтоженных заклинанием Тарамиса.
— Эй! — воскликнул Рамбал, опуская руку и вылавливая из воды крысиный череп. — Тут кости крыс.
Прежде чем великан успел сказать еще что-то, череп выпрыгнул из его руки и метнулся в лицо, заставив человека отпрянуть. Воин взмахнул кулаком, но череп уже исчез, снова упав в воду.
— Стой.
Тарамис взял фонарь у одного из воинов и поднял его. Свет отогнал тьму, расколол тени и заплясал на неровной, взбаламученной поверхности воды.
Сотни маленьких косточек скользили среди тины, вспыхивая на свету зеленым.
— Демонская работа, — прорычал Палат. — Кабраксис знает, что мы здесь.
В следующее мгновение из-под воды поднялась внушающая ужас фигура. Оказавшиеся рядом воины отступили.
Существо это, созданное из сцепленных между собой крысиных костей, было восьми футов ростом, с широкими плечами и грудью орангутанга. Оно стояло на полусогнутых ногах, белеющих сквозь толщу мутной воды. Вместо двух рук чудовище обладало четырьмя, оказавшимися куда длиннее, чем ноги. Когда оно сжало кулаки, из них высунулись шипы-рога, образованные из ребрышек и зубов крыс, годящихся, видимо, для любых целей. Щипы эти выглядели очень острыми и были предназначены, чтобы колоть и резать. Маленькие косточки, а то и просто их осколки, вылепили лицо страшного существа.
— Это костяной голем, — сообщил Тарамис. — Ваше оружие не причинит ему вреда.
Рот костяного голема, для сотворения которого осколки костей так прочно переплелись, что создавалось даже подобие мимики, ухмыльнулся, а затем открылся — создание заговорило, издавая хриплые завывания, напоминающие стон полуночного ветра на кладбище:
— А вот и ваша смерть, дурачье.
Тарамис взмахнул свободной рукой, рисуя магический символ. Знак немедленно обернулся огненным шаром размером с тыкву и метнулся к неправдоподобному костяному существу.
Шар, ударив голема в грудь, отбросил его назад. Пламя обвилось вокруг демонического создания, проникая в щели между костями, — казалось, что тварь загорелась изнутри. Костяной голем задымился, но сильно не пострадал.
Разинув рот, создание Тьмы снова взвыло, на этот раз изрыгнув пламя. Эхо оглушительного вопля заполнило, наверное, всю здешнюю канализационную систему. Несколько бойцов прижали руки к ушам и открыли рты — они кричали от боли, сами себя не слыша.
И Дэррик не слышал воинов из-за этого холодящего душу рева. Но голос Мэта он услышал.
Все в твоих руках, Дэррик, - невозмутимо сказал Мэт. — Костяной голем убьет всех, если получит шанс. Только магический клинок Хоклина может тягаться с чудовищем.
— Я не герой, — прошептал Дэррик, глядя на монстра.
Возможно, и нет, - сказал Мэт, — нобежать некуда.
Оглянувшись через плечо, Дэррик увидел отряд церковных охранников, перегородивший коллектор за их спинами. Отступление означало неминуемую битву с ними и обещало еще более серьезное сражение с поджидающими в гавани стражниками.
Воины рядом с Дэрриком пятились, очевидно предпочитая драку с людьми, а не с костяным големом. Дэррик смотрел на чудовищное создание, пытаясь избавиться от страха. Нет пути отсюда, кроме как мимо костяного голема.
Он шагнул вперед и занял оборонительную позицию, когда существо приблизилось. Один из кулаков с шипами полетел в него. Наклонившись вперед, Дэррик извернулся и ткнул мечом вверх. Задев руку костяного голема, Дэррик попытался рассечь его локтевой сустав, но промахнулся на пару дюймов — клинок скользнул вдоль по руке чудовища.
Скорее почувствовав движение неприятеля, чем увидев его, Дэррик отшатнулся, едва уклонившись от левого кулака, несшегося ему в голову. Костяные шипы, выступающие из кулака, полоснули по груди его дорожного кожаного панциря, а потом врезались в воду на уровне пояса; вокруг костяшек тотчас же возник водоворот.
Прежде чем костяной голем успел убрать руку, Дэррик вновь взмахнул колдовским клинком. На этот раз меч ударил метко, расколов конечность врага на тысячу косточек, осыпавшихся в воду. Костяной голем выбросил правый кулак, который наверняка бы снял скальп, если бы опустился точно.
Дэррик в отчаянии отпрянул. Острые как бритва выступы кулака снова проехались по его груди, разрезав панцирь и на этот раз прочертив глубокую царапину на теле. Страх охватил Дэррика, едва не лишив надежды, но меч Хоклина по-прежнему спокойно и уверенно лежал в руке. Матрос парировал следующий удар голема, отведя гигантский кулак от цели, и отступил назад — монстр, следуя за полетом своего костяного молота, плюхнувшегося в воду, согнулся пополам. Крутанувшись, Дэррик рубанул по грудной клетке голема, прямо под пеньком, оставшимся от левой руки. Осколки костей полетели во все стороны, но монстр остался цел.
Не переставая двигаться, каким-то образом удерживаясь на ногах в воде и тине, Дэррик отступал, рубя и отбиваясь мечом Хоклина. Малиновое пятно расплывалось по кожаному панцирю на груди. Он сделал еще шаг, оступился и упал.
Костяной голем набросился сразу, целясь кулаком в лицо.
Но тут рядом неожиданно оказался Рамбал, принявший удар на свой щит. Острейшие шипы, которые усеивали кулак голема, вонзились в щит воина меньше чем в футе от головы Дэррика. Вновь поднявшись на ноги, Дэррик увидел, что проткнули они не только щит Рамбала, но и его руку, державшую его. Когда костяной монстр выдернул кулак, кровь забила из ран.
Мучительно страдающий Рамбал попятился, поскользнулся и упал на колени, прижимая раненую руку к груди и оставив голову незащищенной.
Чувство вины обрушилось на Дэррика, причинив куда больше боли, чем порез на груди. Это все из-заменя. Если бы я не сумел освободить меч Хоклина, они никогда не пришли бы сюда.
Нет, - ответил ему Мэт. — Они бы пришли, Дэррик. Даже без тебя и этого меча. В тебе говорит демон. Это он внушает тебе подобные мысли, наполняет дурными идеями и делает слабым. Ты должен различать свое и его, для этого-то я и вернулся. А теперь действуй!
Костяной голем не терял зря времени — перед ним была новая жертва, на которую можно напасть. Перехватив зачарованное оружие обеими руками, Дэррик шагнул вперед и ударил. Клинок встретился с рукой чудовища и разбил ее вдребезги, словно стеклянную.
Взревев от ярости, костяной голем вновь переключил свое внимание на Дэррика, наступая на него, молотя двумя оставшимися руками. Дэррик отразил один удар и увернулся от другого, сделав в воздухе сальто и пролетев над ручищей неприятеля.
Тарамис и Палат бросились вперед, схватили Рамбала под руки и уволокли его из зоны досягаемости костяного голема.
Приземлившись на ноги, Дэррик парировал еще один размашистый удар, ощутив после столкновения вибрацию, пробравшую руки от кистей до плеч. В какой-то момент он чуть было не выпустил клинок. Подбежав к левой стене, Дэррик, понимающий, что, если он остановится, чудовище навалится на него, взметнулся вверх и оттолкнулся от стены полными воды сапогами. Вода от мощного толчка, конечно же, выплеснулась.
Ты тля, мальчишка, ты мой позор, ты паразит, — прогремел в голове голос отца. — Ты помеха всему. Ради Света, я ненавижу вид твоего уродливого лица. Такого лица у меня никогда не было. И эти твои рыжие волосы, таких в моей семье не встретишь. И в семье твоей матери тоже, ручаюсь.
Слова проникали в сознание Дэррика, рассеивая его сосредоточенность, когда он, согнув колени, чтобы смягчить удар об стену, падал на нее.
Не слушай его, Дэррик, - убеждал Мэт. — Это треклятый демон говорит с тобой. Он ищет твои слабые места. А это твое личное дело, а вовсе не его собачье.
Но Дэррик знал, что слова эти исходят не только от демона. Они летят из маленького сарая на заднем дворе мясной лавки, из долгих лет брани и холодной ненависти, которую он не понимал, когда был ребенком. Даже юношей Дэррик оставался бессилен перед жестокими словами отца. Возможно, отец и научился не распускать руки, когда Дэррик вырос настолько, что мог начать давать отпор, но сам он никогда не был способен защитить себя от устных оскорблений и пренебрежения матери.
Дэррик опустился на стену, скорость позволила задержаться там на мгновение, после которого он полетел бы вниз, в наполненный водой туннель. Краем глаза он заметил, как костяной голем вновь выбросил кулак. Но к тому времени, как белесый шар с шипами достиг стены, молодой человек оттолкнулся одной рукой — другой он сжимал меч Хоклина — и метнулся по воздуху назад, за спину атакующего.
Кулак костяного голема врезался в стену, раскалывая камни и превращая в пыль скреплявшую их известку.
Дэррик выкинул слова отца из головы, усмирил трясущиеся руки и выпрямился, вдохнув полной грудью зловонный воздух. Вскинув двумя руками магический меч, следя, как поворачивается к нему чудовище, Дэррик заметил вставших с другой стороны от монстра Тарамиса и его воинов. Позади них ждали своей возможности напасть церковные охранники. Арбалетчики уже начали стрелять, но стрелы их вонзались в щиты бойцов, охраняющих тыл отряда.
Давай! - рявкнул Мэт в голове Дэррика.
Меч опять вспыхнул синевой, той самой подлинной холодной синевой, которую можно найти в море, на той глубине, где голубая вода становится черной. Размахнувшись, Дэррик изо всех сил вонзил меч в грудь голема, расколов решетку ребер; остановился клинок, лишь воткнувшись в хребет чудовища.
Костяное создание взвыло от боли, но в его жутком голосе звучал и дикий хохот, предвестник бури:
— Теперь ты умрешь, букашка.
— Нет, — ответил Дэррик, чувствуя, как покалывает пальцы наполнившая меч энергия. — Убирайся в свой ад, демон.
Сверхъестественное голубое пламя спрыгнуло с меча и обвило позвоночник костяного голема, потянувшегося к Дэррику. Огонь разрастался, поглощая страшное существо, сжигая магические связки, удерживающие остатки скелетов дохлых крыс. Пылающие косточки сыпались в грязную воду коллектора, шипя при соприкосновении с ней.
На мгновение все, включая Дэррика, оцепенели, не веря своим глазам.
Беги! — крикнул Мэт.
И Дэррик побежал, высоко поднимая над водой ноги. Меч продолжал сиять, отгоняя населяющие туннель тени. Тарамис и охотники за демонами помчались следом за Дэрриком.
Меньше чем через пятьдесят ярдов туннель оканчивался Т-образной развилкой. Не колеблясь, меч Дэррика потянул его направо. Он бежал, весь покрытый испарениями канализации и потом, сочащимся из каждой поры. Дыхание обжигало горло, а зловоние этого места наверняка уже пропитало тело насквозь.
А чуть дальше туннель внезапно оборвался. Когда-то в прошлом эта труба, видимо, обрушилась. Меч осветил груду булыжников, завалившую проход. Между теней и обломков крались крысы. Сотни грызунов резвились среди камней.
Гору каменных кирпичей венчал округлый земляной купол. Больше не поддерживаемая стеной, земля годами сыпалась сюда, но не провалилась полностью. Никто не мог бы предположить, сколько футов земли и камней отделяет туннель от поверхности.
— Тупик, — прорычал Палат, — Этот чертов меч обманул нас, Тарамис. Стражники накроют нас в любую секунду, а бежать-то некуда.
Тарамис повернулся к Дэррику:
— Что все это значит?
— Понятия не имею, — признался Дэррик.
Глава 24
Шлепанье по воде ног охранников, бегущих по туннелю, неуклонно приближалось, звуча все громче и громче в ушах Дэррика. Но, по крайней мере, в этой части стока уровень воды не доходил до коленей и течение ослабело.
Дэррик чувствовал, что его предали. Голос, который он принимал за голос Мэта, был всего лишь еще одним коварным трюком демона. Глядя на меч, он понимал, что оружие послужило приманкой в хитрой ловушке.
Нет, - сказал Мэт. — Тут ты и должен был оказаться. Не разводи сопли, будь уверен в себе, и тогда тебе все откроется.
— Что — все? — едва не крикнул Дэррик.
Тарамис и другие бойцы повернулись к нему, а плеск воды под ногами церковной стражи стал ещё слышнее.
Нас было трое в той пещере, когда Кабраксис вступил в наш мир, - ответил Мэт. — Магия, которую выпустил Баярд Чолик, открывая врата Огненной Преисподней, пометила нас всех. Сомнения в твоей голове, Дэррик, — это игра Кабраксиса твоими страхами. Ты просто держись прямо по курсу.
— Трое? — повторил Дэррик. — Нас было не трое.
Разве что считая Баярда Чолика.
Там был третий, - настаивал Мэт. — Мы все потеряли что-то той ночью, Дэррик. И теперь должны держаться вместе, чтобы вернуть утраченное. Демоны никогда не входили в этот мир, не посеяв семена собственного уничтожения. И лишь от людей зависит, обнаружат ли они эти всходы. А я? Я долго был потерян, но ты нашел меч Хоклина, и я вернулся к себе и к тебе.
Дэррик в сомнении тряхнул головой.
Ты никчемен, мальчишка! - рявкнул в голове голос отца. — Ты не стоишь даже времени, которое потребовалось бы, чтобы прикончить тебя. Может, я просто подожду, пока ты станешь чуток побольше, нагуляешь за мой счет мясца на костях, и тогда сдеру с тебя шкуру, разрублю и продам как свинину, а всем скажу, что ты сбежал из дому.
Старый страх задрожал в Дэррике. В окружающих тенях он почти видел отцовское лицо.
— Дэррик, — окликнул Тарамис.
Он ясно слышал зов, но обнаружил, что не может ответить. Воспоминания и прошлый страх поймали его в капкан. Вонь гнилой соломы и стойла за лавкой мясника наполнили ноздри, а люди рядом и каменная сточная труба казались лишь сном.
Давай, Дэррик! - кричал Мэт. — Да очнись ты, черт побери! Кабраксис нашел, за что ухватиться в тебе. Меня этот грязный демон загнал на пути призраков и потерял, и я бы, может, все еще скитался бы там, если бы ты не отыскал клинок Хоклина, но ты же это сделал!
Дэррик чувствовал меч в своем кулаке, но винил его за то, что он завел их в тупик. Может, Мэт еще и верит, что клинок этот — талисман силы, оружие, предназначенное побеждать демонов, но Дэррик так не считает. Эта вещь проклята, как и все подобное оружие, о котором ему рассказывали. Палат владел заговоренным клинком; он знал, что говорит, обвиняя меч Хоклина.
Это демон в тебе, Дэррик. Будь сильным.
— Я не могу, — прошептал Дэррик. Он смотрел, как в дальнем конце туннеля собираются факелы приближающихся стражников.
— Что ты не можешь? — спросил Тарамис.
— Не могу поверить.
Всю свою жизнь Дэррик учил себя не верить. Он не верил, что отец ненавидит его. Не верил, что отец виноват в том, что он избит. Он привыкал верить, что жизнь — это сменяющие друг друга дни в лавке мясника и что хороший день — тот, в который побои не превратили тебя в калеку.
Но ты сбежал оттуда, - напомнил Мэт.
— Я сбежал, — прошептал Дэррик, — но не смог оставить прошлое позади.
Ты можешь.
— Нет, — сказал Дэррик, глядя на стражу.
— Они выжидают, — заметил Палат. — Нас слишком много, им нас не взять, не потеряв с десяток своих. Так что они задержатся, стянут сюда побольше лучников и тогда уж разберутся с нами.
Тарамис шагнул к Дэррику:
— С тобой все в порядке?
Он не ответил. Беспомощность переполняла Дэррика, а он тщетно пытался оттолкнуть ее. Чувство это угнездилось в груди и плечах, мешая дышать. Весь прошлый год он топил жизнь в бутылке, на дне стакана, в кувшине с дешевым вином в каждом захудалом кабаке, мимо которого пролегал его шаткий путь. А потом он сделал ошибку, попытавшись протрезветь и поверить, что в жизни есть еще что-то, кроме пустоты.
Кроме неудач и ощущения собственной ненужности, преследовавших его всегда.
Ничтожество! - обрушился голос отца.
Зачем надо было спасать себя? Чтобы умереть в конце разрушенной канализационной трубы, как крыса? Дэррику хотелось рассмеяться, но заплакать ему хотелось еще сильнее.
Дэррик, - позвал Мэт.
— Нет, Мэт. Я и так далеко зашел. Пора все заканчивать.
Придвинувшийся ближе Тарамис, подняв фонарь, заглянул Дэррику в глаза:
— Дэррик.
— Мы пришли сюда умереть, — сказал Дэррик Мэту и Тарамису разом.
— Нет, мы пришли сюда не умирать, — возразил Тарамис. — Мы пришли сюда разоблачить демона. Как только люди, поклоняющиеся ему, узнают, кто он на самом деле, они отвернутся от него и освободятся.
Немощь настолько овладела Дэрриком, что слова мудреца едва коснулись его.
Это все демон, - повторил Мэт.
— Ты говоришь со своим другом? — спросил Тарамис.
— Мэт мертв, — хрипло прошептал Дэррик. — Я видел, как он умер. Я дал его убить.
— Он здесь, с нами?
Дэррик покачал головой, не ощутив движения, словно это было чье-то чужое тело.
— Нет. Он мертв.
— Но он говорит с тобой, — настаивал мудрец.
— Это ложь.
Это не ложь, чертов ты дурень! - взорвался Мэт. — Проклятый твердолобый карась! Тебя всегда было трудно убедить в чем-то, чего ты не можешь увидеть или пощупать сам. Но если ты не послушаешь меня сейчас, Дэррик Лэнг, я буду вечно бродить по тропам призраков, не зная ни покоя, ни мира. Ты этого мне желаешь?
— Нет, — прошептал Дэррик.
— Что он сказал? — волновался Тарамис. — Это правильное место?
— Это обман, — сказал Дэррик. — Мэт сказал, что демон в моей голове пытается ослабить меня. И говорит, что он не демон.
— Ты ему веришь?
— Я верю, что демон в моей голове. Я невольно предал вас всех, Тарамис. Прости меня.
— Нет, — ответил Тарамис. — Меч знает истину. Он вел тебя.
— Это все демонские уловки.
Мудрец качнул головой:
— Ни один демон, даже сам Кабраксис, не способен взять власть над мечом Хоклина.
Но Дэррик помнил, как меч сопротивлялся ему, как не хотел сперва уходить из своей тайной гробницы.
Меч не мог освободиться сразу, - сказал Мэт, — Просто не мог. Он ждал меня. Видишь ли, мы нужны ему оба. Вот почему я мотался туда-сюда по путям призраков, между «там» и «здесь». Я — часть всего этого. А третий человек, что ж, он — твой выход из положения.
— Третий человек — выход из положения, — вяло повторил Дэррик.
Тарамис изучал его, поднеся фонарь к самым главам Дэррика.
Несмотря на раздражение от слепящего света, Дэррик обнаружил, что не может пошевелиться;
Ты не мой сын! - ревел отец в его мозгу. — Люди глядят на тебя, и они бы не осудили меня, если бы я убил твою мать. Но она околдовала меня. Я не могу даже поднять на нее руку.
Боль взорвалась в груди Дэррика, но это была боль памяти — в настоящем с ним пока ничего не случилось. Он снова стал мальчиком, приземлившимся на кучу вымазанной навозом соломы. Подошел отец и долго бил его, а потом Дэррик много дней пролежал в стойле на этой же соломе, мечась в жару, со сломанной рукой.
— Почему я не умер тогда? — спросил он. — Все было бы гораздо легче, гораздо проще. И Мэт остался бы жив, жил бы себе да поживал с семьей в Дальних Холмах.
Я сделал выбор, — сказал Мэт. — Я предпочел уйти оттуда, уйти со своим другом. И если бы ты не стал причиной тому, я бы ушел оттуда сам. Дальние Холмы слишком тесны для таких, как мы с тобой. Мой папа знал это, как он знал и то, что я покидаю их ради тебя.
— Я убил тебя.
А если бы не ты, сколько раз я мог бы уже погибнуть? До того, как мы оказались в порту Таурук?
В памяти Дэррика Мэт с прицепившимся к нему скелетом снова разбивал голову о скалу.
Сколько раз капитаны кораблей, на которых мы плавали, говорили нам, что жизнь моряка флота Западных Пределов ничего не стоит? Долгие вахты, низкая плата, да и жизнь короче, чем хотелось бы любому человеку. Единственное, что придает всему этому цену, — твои товарищи по команде и те несколько служанок в трактире, которые, когда ты войдешь, посмотрят на тебя так, словно ты настоящий герой!
Дэррик помнил эти речи и те времена. Мэту всегда все удавалось, всегда он заполучал самых хорошеньких служанок, всегда у него была куча друзей.
И я бы знал, что мое везение не отвернулось от меня даже в загробном мире, если бы мы с тобой закончили это дельце, на которое подписались. Подними меч, Дэррик, и будь готов. Третий человек идет.
Слабость оставила Дэррика. Только сейчас он осознал, что Тарамис схватил его обеими руками за грудки и яростно трясет.
Дэррик, — снова и снова повторял мудрец. — Дэррик.
— Я тебя слышу.
А еще он слышал стук стрел о металлические щиты воинов. Очевидно, церковные стражники осмелели и решили пристрелить хоть кого-нибудь из них. Сейчас бойцы держали щиты так, чтобы они заходили один на другой — внахлест — и дротики сквозь эту стену не проникали.
— Какой третий человек? — почти крикнул Тарамис.
— Не знаю.
По лицу было видно, что мудрец в отчаянии.
— Используй меч.
— Я не знаю как.
Жди.
— Мы ждем, — тупо повторил Дэррик.
Для него все уже потеряло значение. Приглушенный голос отца звучал где-то на, заднем плане. Возможно, это Мэт нашел способ сделать его потише, но если поверить в это, значит, Мэт не может быть демоном, а Дэррик был совершенно убежден, что демон в его голове был Мэтом.
— А вон еще стражники, — объявил Палат.
Внезапно камни кладки дрогнули и сместились. Тарамис уставился куда-то поверх плеча Дэррика.
— Гляди, — бросил мудрец. — Возможно, твой друг был прав.
Одеревеневший Дэррик неловко, повернулся, и заметил прямоугольную дыру, открывшуюся в сточной трубе прямо над грудой булыжников. Вглядевшись попристальнее, он понял, что это не дверь — скорее, кто-то вынул большой каменный блок и отодвинул его. Свет заиграл на воде и обломках.
В прямоугольнике возникла человеческая голова.
— Дэррик Лэнг! — позвал появившийся.
Переместив фонарь, Тарамис осветил человека. Глядя на то, что осталось от лица после ожога, Дэррик даже не осознал, что прибыла помощь.
— Дэррик Лэнг! — окликнул обожженный человек снова.
— Он тебя знает, — заметил Тарамис. — Кто это?
Качая головой, не узнавая обгоревших черт в пляшущих тенях, Дэррик ответил:
— Не знаю.
Ты его знаешь, - заверил Мэт. — Это же капитан Райтен. Из тех пиратов, что были в порту Таурук. Ты дрался с ним на борту корабля.
Ошеломленный, чувствующий, что Мэт говорит правду, Дэррик и сам узнал мужчину:
— Но он мертв.
— Судя по виду — похоже, — негромко согласился Тарамис, — но он предлагает нам выход, спасение от неминуемой смерти. И он явно все подготовил.
— Сюда! — крикнул Райтен. — Если хотите жить, торопитесь. Этот проклятый демон послал в туннель за вами еще людей, и теперь, когда они увидели, как я открыл дыру, они сверятся с картами и вычислят, как я сюда пробрался.
— Идем. — Тарамис схватил Дэррика за руку.
— Это обман, — возразил моряк;
Нет, — сказал Мэт. — Мы связаны, мы трое. Связаны одним происшествием и единым стремлением.
— Если останемся здесь, то все умрем, как замаринованные заживо сельди в бочке, — сказал Тарамис и подтолкнул Дэррика, заставляя его двигаться.
Когда люди приблизились к груде обломков, крысы разбежались, а стрелы начали попадать в булыжники и иногда в грызунов, но бойцов, к счастью, беда миновала.
Райтен протянул руку вниз, к Дэррику.
— Давай твой меч, — сказал капитан пиратов. — Я помогу тебе вылезти.
И не успел еще Дэррик пошевелиться, Райтен сам схватился за меч. Как только его пальцы коснулись клинка, они зашипели.
Райтен охнул и отдернул руку. Обожженные пальцы задымились, а капитан пиратов отступил в туннель над коллектором. Он выругался и выворотил еще два камня, расширяя пространство, чтобы охотникам за демонами было легче выкарабкаться.
Тарамис полез первым и выбрался в небольшой туннель. Дэррик вяло последовал за ним, приглядывая за колдовским мечом.
Дэррик чувствовал, что его предали. Голос, который он принимал за голос Мэта, был всего лишь еще одним коварным трюком демона. Глядя на меч, он понимал, что оружие послужило приманкой в хитрой ловушке.
Нет, - сказал Мэт. — Тут ты и должен был оказаться. Не разводи сопли, будь уверен в себе, и тогда тебе все откроется.
— Что — все? — едва не крикнул Дэррик.
Тарамис и другие бойцы повернулись к нему, а плеск воды под ногами церковной стражи стал ещё слышнее.
Нас было трое в той пещере, когда Кабраксис вступил в наш мир, - ответил Мэт. — Магия, которую выпустил Баярд Чолик, открывая врата Огненной Преисподней, пометила нас всех. Сомнения в твоей голове, Дэррик, — это игра Кабраксиса твоими страхами. Ты просто держись прямо по курсу.
— Трое? — повторил Дэррик. — Нас было не трое.
Разве что считая Баярда Чолика.
Там был третий, - настаивал Мэт. — Мы все потеряли что-то той ночью, Дэррик. И теперь должны держаться вместе, чтобы вернуть утраченное. Демоны никогда не входили в этот мир, не посеяв семена собственного уничтожения. И лишь от людей зависит, обнаружат ли они эти всходы. А я? Я долго был потерян, но ты нашел меч Хоклина, и я вернулся к себе и к тебе.
Дэррик в сомнении тряхнул головой.
Ты никчемен, мальчишка! - рявкнул в голове голос отца. — Ты не стоишь даже времени, которое потребовалось бы, чтобы прикончить тебя. Может, я просто подожду, пока ты станешь чуток побольше, нагуляешь за мой счет мясца на костях, и тогда сдеру с тебя шкуру, разрублю и продам как свинину, а всем скажу, что ты сбежал из дому.
Старый страх задрожал в Дэррике. В окружающих тенях он почти видел отцовское лицо.
— Дэррик, — окликнул Тарамис.
Он ясно слышал зов, но обнаружил, что не может ответить. Воспоминания и прошлый страх поймали его в капкан. Вонь гнилой соломы и стойла за лавкой мясника наполнили ноздри, а люди рядом и каменная сточная труба казались лишь сном.
Давай, Дэррик! - кричал Мэт. — Да очнись ты, черт побери! Кабраксис нашел, за что ухватиться в тебе. Меня этот грязный демон загнал на пути призраков и потерял, и я бы, может, все еще скитался бы там, если бы ты не отыскал клинок Хоклина, но ты же это сделал!
Дэррик чувствовал меч в своем кулаке, но винил его за то, что он завел их в тупик. Может, Мэт еще и верит, что клинок этот — талисман силы, оружие, предназначенное побеждать демонов, но Дэррик так не считает. Эта вещь проклята, как и все подобное оружие, о котором ему рассказывали. Палат владел заговоренным клинком; он знал, что говорит, обвиняя меч Хоклина.
Это демон в тебе, Дэррик. Будь сильным.
— Я не могу, — прошептал Дэррик. Он смотрел, как в дальнем конце туннеля собираются факелы приближающихся стражников.
— Что ты не можешь? — спросил Тарамис.
— Не могу поверить.
Всю свою жизнь Дэррик учил себя не верить. Он не верил, что отец ненавидит его. Не верил, что отец виноват в том, что он избит. Он привыкал верить, что жизнь — это сменяющие друг друга дни в лавке мясника и что хороший день — тот, в который побои не превратили тебя в калеку.
Но ты сбежал оттуда, - напомнил Мэт.
— Я сбежал, — прошептал Дэррик, — но не смог оставить прошлое позади.
Ты можешь.
— Нет, — сказал Дэррик, глядя на стражу.
— Они выжидают, — заметил Палат. — Нас слишком много, им нас не взять, не потеряв с десяток своих. Так что они задержатся, стянут сюда побольше лучников и тогда уж разберутся с нами.
Тарамис шагнул к Дэррику:
— С тобой все в порядке?
Он не ответил. Беспомощность переполняла Дэррика, а он тщетно пытался оттолкнуть ее. Чувство это угнездилось в груди и плечах, мешая дышать. Весь прошлый год он топил жизнь в бутылке, на дне стакана, в кувшине с дешевым вином в каждом захудалом кабаке, мимо которого пролегал его шаткий путь. А потом он сделал ошибку, попытавшись протрезветь и поверить, что в жизни есть еще что-то, кроме пустоты.
Кроме неудач и ощущения собственной ненужности, преследовавших его всегда.
Ничтожество! - обрушился голос отца.
Зачем надо было спасать себя? Чтобы умереть в конце разрушенной канализационной трубы, как крыса? Дэррику хотелось рассмеяться, но заплакать ему хотелось еще сильнее.
Дэррик, - позвал Мэт.
— Нет, Мэт. Я и так далеко зашел. Пора все заканчивать.
Придвинувшийся ближе Тарамис, подняв фонарь, заглянул Дэррику в глаза:
— Дэррик.
— Мы пришли сюда умереть, — сказал Дэррик Мэту и Тарамису разом.
— Нет, мы пришли сюда не умирать, — возразил Тарамис. — Мы пришли сюда разоблачить демона. Как только люди, поклоняющиеся ему, узнают, кто он на самом деле, они отвернутся от него и освободятся.
Немощь настолько овладела Дэрриком, что слова мудреца едва коснулись его.
Это все демон, - повторил Мэт.
— Ты говоришь со своим другом? — спросил Тарамис.
— Мэт мертв, — хрипло прошептал Дэррик. — Я видел, как он умер. Я дал его убить.
— Он здесь, с нами?
Дэррик покачал головой, не ощутив движения, словно это было чье-то чужое тело.
— Нет. Он мертв.
— Но он говорит с тобой, — настаивал мудрец.
— Это ложь.
Это не ложь, чертов ты дурень! - взорвался Мэт. — Проклятый твердолобый карась! Тебя всегда было трудно убедить в чем-то, чего ты не можешь увидеть или пощупать сам. Но если ты не послушаешь меня сейчас, Дэррик Лэнг, я буду вечно бродить по тропам призраков, не зная ни покоя, ни мира. Ты этого мне желаешь?
— Нет, — прошептал Дэррик.
— Что он сказал? — волновался Тарамис. — Это правильное место?
— Это обман, — сказал Дэррик. — Мэт сказал, что демон в моей голове пытается ослабить меня. И говорит, что он не демон.
— Ты ему веришь?
— Я верю, что демон в моей голове. Я невольно предал вас всех, Тарамис. Прости меня.
— Нет, — ответил Тарамис. — Меч знает истину. Он вел тебя.
— Это все демонские уловки.
Мудрец качнул головой:
— Ни один демон, даже сам Кабраксис, не способен взять власть над мечом Хоклина.
Но Дэррик помнил, как меч сопротивлялся ему, как не хотел сперва уходить из своей тайной гробницы.
Меч не мог освободиться сразу, - сказал Мэт, — Просто не мог. Он ждал меня. Видишь ли, мы нужны ему оба. Вот почему я мотался туда-сюда по путям призраков, между «там» и «здесь». Я — часть всего этого. А третий человек, что ж, он — твой выход из положения.
— Третий человек — выход из положения, — вяло повторил Дэррик.
Тарамис изучал его, поднеся фонарь к самым главам Дэррика.
Несмотря на раздражение от слепящего света, Дэррик обнаружил, что не может пошевелиться;
Ты не мой сын! - ревел отец в его мозгу. — Люди глядят на тебя, и они бы не осудили меня, если бы я убил твою мать. Но она околдовала меня. Я не могу даже поднять на нее руку.
Боль взорвалась в груди Дэррика, но это была боль памяти — в настоящем с ним пока ничего не случилось. Он снова стал мальчиком, приземлившимся на кучу вымазанной навозом соломы. Подошел отец и долго бил его, а потом Дэррик много дней пролежал в стойле на этой же соломе, мечась в жару, со сломанной рукой.
— Почему я не умер тогда? — спросил он. — Все было бы гораздо легче, гораздо проще. И Мэт остался бы жив, жил бы себе да поживал с семьей в Дальних Холмах.
Я сделал выбор, — сказал Мэт. — Я предпочел уйти оттуда, уйти со своим другом. И если бы ты не стал причиной тому, я бы ушел оттуда сам. Дальние Холмы слишком тесны для таких, как мы с тобой. Мой папа знал это, как он знал и то, что я покидаю их ради тебя.
— Я убил тебя.
А если бы не ты, сколько раз я мог бы уже погибнуть? До того, как мы оказались в порту Таурук?
В памяти Дэррика Мэт с прицепившимся к нему скелетом снова разбивал голову о скалу.
Сколько раз капитаны кораблей, на которых мы плавали, говорили нам, что жизнь моряка флота Западных Пределов ничего не стоит? Долгие вахты, низкая плата, да и жизнь короче, чем хотелось бы любому человеку. Единственное, что придает всему этому цену, — твои товарищи по команде и те несколько служанок в трактире, которые, когда ты войдешь, посмотрят на тебя так, словно ты настоящий герой!
Дэррик помнил эти речи и те времена. Мэту всегда все удавалось, всегда он заполучал самых хорошеньких служанок, всегда у него была куча друзей.
И я бы знал, что мое везение не отвернулось от меня даже в загробном мире, если бы мы с тобой закончили это дельце, на которое подписались. Подними меч, Дэррик, и будь готов. Третий человек идет.
Слабость оставила Дэррика. Только сейчас он осознал, что Тарамис схватил его обеими руками за грудки и яростно трясет.
Дэррик, — снова и снова повторял мудрец. — Дэррик.
— Я тебя слышу.
А еще он слышал стук стрел о металлические щиты воинов. Очевидно, церковные стражники осмелели и решили пристрелить хоть кого-нибудь из них. Сейчас бойцы держали щиты так, чтобы они заходили один на другой — внахлест — и дротики сквозь эту стену не проникали.
— Какой третий человек? — почти крикнул Тарамис.
— Не знаю.
По лицу было видно, что мудрец в отчаянии.
— Используй меч.
— Я не знаю как.
Жди.
— Мы ждем, — тупо повторил Дэррик.
Для него все уже потеряло значение. Приглушенный голос отца звучал где-то на, заднем плане. Возможно, это Мэт нашел способ сделать его потише, но если поверить в это, значит, Мэт не может быть демоном, а Дэррик был совершенно убежден, что демон в его голове был Мэтом.
— А вон еще стражники, — объявил Палат.
Внезапно камни кладки дрогнули и сместились. Тарамис уставился куда-то поверх плеча Дэррика.
— Гляди, — бросил мудрец. — Возможно, твой друг был прав.
Одеревеневший Дэррик неловко, повернулся, и заметил прямоугольную дыру, открывшуюся в сточной трубе прямо над грудой булыжников. Вглядевшись попристальнее, он понял, что это не дверь — скорее, кто-то вынул большой каменный блок и отодвинул его. Свет заиграл на воде и обломках.
В прямоугольнике возникла человеческая голова.
— Дэррик Лэнг! — позвал появившийся.
Переместив фонарь, Тарамис осветил человека. Глядя на то, что осталось от лица после ожога, Дэррик даже не осознал, что прибыла помощь.
— Дэррик Лэнг! — окликнул обожженный человек снова.
— Он тебя знает, — заметил Тарамис. — Кто это?
Качая головой, не узнавая обгоревших черт в пляшущих тенях, Дэррик ответил:
— Не знаю.
Ты его знаешь, - заверил Мэт. — Это же капитан Райтен. Из тех пиратов, что были в порту Таурук. Ты дрался с ним на борту корабля.
Ошеломленный, чувствующий, что Мэт говорит правду, Дэррик и сам узнал мужчину:
— Но он мертв.
— Судя по виду — похоже, — негромко согласился Тарамис, — но он предлагает нам выход, спасение от неминуемой смерти. И он явно все подготовил.
— Сюда! — крикнул Райтен. — Если хотите жить, торопитесь. Этот проклятый демон послал в туннель за вами еще людей, и теперь, когда они увидели, как я открыл дыру, они сверятся с картами и вычислят, как я сюда пробрался.
— Идем. — Тарамис схватил Дэррика за руку.
— Это обман, — возразил моряк;
Нет, — сказал Мэт. — Мы связаны, мы трое. Связаны одним происшествием и единым стремлением.
— Если останемся здесь, то все умрем, как замаринованные заживо сельди в бочке, — сказал Тарамис и подтолкнул Дэррика, заставляя его двигаться.
Когда люди приблизились к груде обломков, крысы разбежались, а стрелы начали попадать в булыжники и иногда в грызунов, но бойцов, к счастью, беда миновала.
Райтен протянул руку вниз, к Дэррику.
— Давай твой меч, — сказал капитан пиратов. — Я помогу тебе вылезти.
И не успел еще Дэррик пошевелиться, Райтен сам схватился за меч. Как только его пальцы коснулись клинка, они зашипели.
Райтен охнул и отдернул руку. Обожженные пальцы задымились, а капитан пиратов отступил в туннель над коллектором. Он выругался и выворотил еще два камня, расширяя пространство, чтобы охотникам за демонами было легче выкарабкаться.
Тарамис полез первым и выбрался в небольшой туннель. Дэррик вяло последовал за ним, приглядывая за колдовским мечом.