Страница:
Ведж ждал, когда Йелла закончит. Наконец она кивнула ему, показывая, что в зале нет подслушивающих устройств.
— Два часа назад, — начал Ведж, — со стороны Хэйпанского кластера прибыл корабль с беженцами. Он был частью флота, который направлялся к Хэйпу. Флот был собран в условиях изрядной секретности, однако йуужань-вонги его перехватили, и этот корабль — единственный, кому удалось спастись. Это согласуется с сообщением, которое мы сегодня получили от Тэйлона Каррда — что вонги научились куда лучше отслеживать трафик беженцев.
— Я подозреваю, что группы флотов Новой Республики под прямым управлением Консультативного Совета не смогут выделить ресурсы для решения этой проблемы. Поэтому я намерен выделить немного наших ресурсов. Я рассчитываю на ваши идеи.
— Первым делом, — сказал Люк, — нужно узнать, как йуужань-вонгам это удается. Как они получают точную информацию о передвижениях кораблей с беженцами. Может статься, что кого-то из йуужань-вонгов внедрили в сеть командования кораблями… тогда нужно, чтобы в нескольких рейсах принял участие джедай, он бы попытался найти члена экипажа, который не регистрируется в Силе.
— Хорошая мысль, — сказал Ведж. — Еще?
Из глубины зала махнула рукой Данни Куи: — Они могут использовать маячковых тварей.
— Тоже хорошая мысль, — одобрил Ведж. — Что нам с ними делать?
Данни задумалась.
— Маячковые твари, скорее всего, для оповещения о своем присутствим используют гравитационные колебания. Я могу собрать детектирующее устройство наподобие того, с помощью которого мы засекаем активность йаммосков. Если установить его на корабле с беженцами, оно сможет записать гравитационные потоки и определить, есть ли на борту такой зверь. Но если корабль не вернется из рейса и мы не получим записей, то это ничего нам не даст.
Вмешался Корран: — Значит, надо сделать так, чтобы корабль вернулся. Мы вместе приготовим вонгам сюрприз и будем гонять корабль в рейсы, пока они не решат его захватить. Это даст нам дополнительное преимущество: йуужань-вонги с большим удовольствием гоняются за кораблями беженцев. Если корабли, которым поручено это задание, начнут исчезать, йуужань-вонгам придется заново обдумать эти операции.
— Хорошо, — сказал Ведж.
— Но если йуужань-вонги не пользуются гравитационными маячковыми тварями, — продолжал Корран, — тогда все равно придется искать дыры в защите сети помощи беженцам. Придется решать проблему дедовским методом.
— Что ж, похоже, нужно применить определенную тактику, — сказал Ведж. — Я полагаю, нам понадобится доброволец, который будет координировать эти действия, и этот доброволец будет при организации миссии взаимодействовать со мной и с Тикхо. Есть желающие?
Ко всеобщему удивлению, первым поднял руку Лэндо: — Думаю, пора мне сделать куче вонгов бяку, — сказал он. — В моем неподражаемом стиле, разумеется.
— Конечно. — осклабился Ведж.
— Мне понадобится прямая связь с Тэйлоном Каррдом, прибор Данни, эскадрилья истребителей, может быть, один-два джедая, и море бренди. Особенно заостряю твое внимание на брэнди.
Ведж с сомнением поглядел на него.
— Я полагаю, этот вопрос мы утрясли. У кого-нибудь есть что-нибудь еще?
— У меня. — Люк виновато посмотрел на Мару. — Я отправляюсь на Корускант. Там что-то происходит, что-то не связанное с деятельностью йуужань-вонгов, и я должен на это посмотреть. Думаю, когда я буду там, то найду способ оттуда выбраться, но вот как пробраться на планету — я не знаю.
— Разведка забросит тебя туда, — сказала Йелла. — Мы как раз думали над доставкой туда команды — нужно организовать на Корусканте ячейки Сопротивления. Мы можем объединить две миссии, — она злорадно улыбнулась. — Я дам тебе того несносного механика.
— Спасибо и на том, — невозмутимо ответил Люк.
Нечасто можно было увидеть такого старого йуужань-вонгского воина. Большинство из них находило почетную смерть задолго до достижения этого возраста.
Он прошел назад, за черные коралловые скамьи своей учебной комнаты, за ряды студентов — офицеров, одетых в одни набедренные повязки. У передней стены комнаты рой огненных жуков принял форму планеты, ее оборонительных платформ и защитных экранов, а также атакующих сил йуужань-вонгов.
— Посмотрите сюда, — сказал старик. — Вот правый верхний квадрант планеты Корускант. Вы видите, как корабли потоком направляются к экрану, как они вспыхивают и исчезают в пламени. На этих кораблях были беженцы из числа наших врагов, и они сгорали, потому что мы погнали их в область пространства, обороняемую вражеской пассивной защитой. Когда они больше были не в состоянии терпеть мысль о том, что их невинные сородичи уничтожаются их собственными щитами, они опустили эти щиты, и мы проникли в их мир-убежище.
Огненные жуки сменили конфигурацию, теперь поток кораблей проходил сквозь щиты, сопровождаемый точками другого цвета — атакующими кораблями йуужаньвонгов.
— А теперь скажите мне: какая важнейшая информация нам была необходима для реализации этого плана?
Несколько мгновений царило молчание. Затем поднялся молодой воин, чье тело было едва украшено шрамами и татуировками. Он встал прямо, спиной к пожилому инструктору.
— Нам нужно было знать, где расположена их пассивная защита.
Пожилой йуужань-вонг отвел назад свой моток-змеежезл и резко выбросил его вперед. Заостренный хвост дернулся вперед и вонзился в спину воина, пробив дыру выше лопатки. Когда старик выдернул свой живой хлыст, из раны потекла кровь.
— Сядь, — сказал старик. — То, что ты сейчас получил, называется меткой Чулканга Ла. Все, кто у меня учатся, получают по нескольку таких меток. Это символы почета, знак того, что вы прошли обучение у Чулканга Ла. Но самые безнадежные из вас получают много отметин, бесчисленные отметины, и вместо того чтобы быть символами почета, эти шрамы говорят другим офицерам, что такой воин — идиот. Я советую вам не собирать на себе слишком много отметин. Итак, кто ответит на мой вопрос?
Ни один не встал и не произнес ни слова.
Старый воин вздохнул.
— Всем встать — всем, кроме того, кто имел смелость и отважился на ответ.
Все студенты, за исключением первого, у которого все еще шла кровь, поднялись. Чулканг Ла набросился на них, методично и ритмично пробивая у каждого в спине по две дыры. Воины, которых он ударял, не кричали; в худшем случае можно было услышать лишь кряхтенье. Но они запомнят этот день и то, как их боязнь ответить неправильно навлекла на них гнев учителя.
Когда Чулканг Ла дошел до середины группы из тридцати студентов, один из тех, кто еще не получил свое, произнес: — Нам нужно было знать, что противник пожертвует всеми, чтобы спасти немногих. Нам нужно было знать, как они мыслят.
— Ты, сядь. — Чулканг Ла продолжил работать хлыстом, пропустив того, кто только что говорил. Когда у всех, кроме одного, были окровавленные спины, он сказал: — Всем сесть.
— А теперь все подумайте. Тудрат Дин прав. Мы должны были понять их слабость… и их силу. Их умение готовить великолепных воинов, сочетающееся с привередливостью в отношении смерти и боли. Их отвратительную любовь к машинам… и их верную оценку эффективности этих машин. Нам нужно было это знать. Иначе мы не побили бы их на Корусканте. Иначе мы не били бы их везде.
Поднялся воин с окровавленной спиной: — Могу ли я задать вопрос, военачальник?
— Я не военачальник, — ответил Чулканг Ла. — И больше никогда им не буду. Вопрос задать можно. Я караю за неправильные выводы, а не за любопытство.
Воин спросил: — Как можно понять противника, не научившись думать как противник? А если кто-то начнет думать как противник, разве не заразится он этими мыслями, не станет угрозой для йуужань-вонгов?
— Хороший вопрос. Сядь. — Чулканг Ла обошел ряды и остановился перед студентами. — Ответ здесь тот самый, который ты высказал. Ибо для нашего гипотетического тактика научиться думать как противник означает заразиться его заблуждениями. Если заражение не очень велико, тактик может исцелиться путем повторного посвящения в наши пути. Если заражение слишком велико, он может изыскать способ умереть со славой, зная, что его жертва пойдет нам во благо. Так что его заражение — не проблема, если только он не передаст заразу другим. Запомните, и в этом суть сегодняшнего урока: противник на Корусканте не понимал, что личное спасение ничего не значит. Когда вы сможете бесстрастно добавить самих себя к тем, кого хотите послать на верную смерть, вы сделаете еще один шаг к стратегической мудрости.
Он посмотрел поверх рядов студентов на некую фигуру — отдаленный силуэт, который только что вошел в комнату с коралловыми скамьями.
— На сегодня мы закончили. Идите.
Они поднялись и зашагали к выходу, практически беззвучно переступая босыми ногами, поглядывая, но не осмеливаясь смотреть прямо на посетителя, который стоял сзади, в тени, закутанный в широкий плащ.
Когда все ушли, Чулканг Ла шагнул вперед: — Это ты?
Цавонг Ла распахнул плащ.
— Отец.
Чулканг Ла церемонно кивнул: — Сын. Или ты пришел как военачальник?
Цавонг Ла подошел к отцу.
— Как военачальник и как сын. Как сын я спрашиваю — все ли у тебя благополучно?
Чулканг Ла обнажил зубы; когда-то их неровные изломанные ряды сверкали сквозь порезанные губы, но теперь они просто торчали наружу.
— А как ты думаешь? Я стар. Если бы не мой усиленный панцирь, я едва ли мог бы двигаться. Боли терзают меня, не имеющие ничего общего с отметинами, которые я нанес себе за эти долгие годы. И здесь я не более чем почетный пленник, который не способен командовать и которого сын упрашивает не умирать.
— Теперь это изменится.
— Ты больше не хочешь, чтобы я преподавал?
— Я хочу, чтобы ты командовал.
Чулканг Ла даже не потрудился скрыть свое изумление. Он отшатнулся от сына, как будто дополнительные несколько сантиметров могли дать ему лучший обзор.
— Расскажи мне.
— Мы потерпели в некотором смысле поражение от гарнизона, защищающего одну планету на перекрестке гиперпространственных путей. Борлейас — я знаю, ты о ней слышал.
— Система Пирия. Промежуточная точка для атаки на Корускант.
— Верно. Гарнизон обороняет планету с яростью и блестящим тактическим мастерством. Зачем — мы не вполне уверены. Обследование одного из захваченных нами технических объектов в системе указывает на то, что они что-то там разрабатывают, какое-то новое оружие, которое собираются использовать против нас. Но, к несчастью, перед тем как сбежать, их ученые сумели уничтожить большую часть данных. Ресурсы, которыми они располагают, тактика, которую я не могу объяснить — все указывает на то, что там что-то происходит. Нужно, чтобы кто-то отправился туда, раскрыл эту тайну, а затем уничтожил гарнизон… причем так, чтобы наше поражение было забыто, а их — вошло в легенду.
— Нет. Ищи кого-нибудь другого.
— Почему?
— Если я добьюсь успеха, это будет горькое послевкусие того, что я когдато знал. Я сделаю это только в том случае, если по окончании дела я останусь командовать, вернусь к тому, что я умею делать лучше всего.
Цавонг Ла заколебался, и Чулканг Ла продолжил: — Ты боишься, что я перетяну на себя верность офицеров и целых доменов и отберу у тебя звание, которое ты однажды перенял от меня. Но я этого не сделаю. Я противостоял тебе много лет назад, потому что был против того, чтобы мы входили в эту галактику, воевали с этими неверными. Но сейчас мы здесь, и я не вижу причин противостоять тебе, плести против тебя интриги. Все, что я требую — чтобы ты дал мне цель, ради которой стоит жить.
Сын молчал еще какое-то время, затем кивнул: — После того как Борлейас падет, ты останешься командовать, и рассказы о твоих свершениях будут добавлены к легенде о тебе, как и надлежит. А сейчас я хочу, чтобы ты взял «Домен Хал» со всеми его ресурсами, отправился в систему Пирия и сделал то, что я сказал.
— Будет сделано. — Спустя мгновение Чулканг Ла добавил: — Мне приятно, что ты лично пришел просить меня.
— Каковы бы ни были наши разногласия, ты остаешься героем для йуужаньвонгов и для своего сына. Я очень тебе обязан.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Однако, когда кружащиеся линии гиперпространства распрямились и сжались, а «Джиолокас» вынырнул в реальное пространство, с мостика отчетливо увидели йуужань-вонгский аналог фрегата — продолговатую массу блестящего красночерного йорик-коралла, висящую менее чем в двадцати километрах, вполне на расстоянии выстрела.
Капитан «Джиолокаса» — молодой человек с Кореллии, выросший на подвигах знаменитых кореллианских пилотов, таких как Хан Соло и Ведж Антиллес — внезапно ощутил, что его родство с этими пилотами, в котором он никогда не сомневался, увяло до холодного осознания собственной смертности. Впервые в жизни он не испытывал желания видеть в своем прицеле вражеский корабль, сражаться с вражескими пилотами в гуще боя. По сути, торговая компания, в которой он служил, вдруг показалась ему более опасной, чем он мог вынести.
— Мы трупы, — хрипло каркнул он.
Стоявшая рядом женщина-офицер, тви'лекка с бледно-голубой кожей, улыбнулась: — Нет, если только вам не хочется умереть.
— Чего? — он уставился на нее, ища признаки испуга, смятения, хотя бы удивления. Ничего подобного. Капитан не знал ее как следует, даже не видел ее до вчерашнего дня, когда ее назначили в этот рейс по прямой рекомендации организации Тэйлона Каррда, и теперь он понял: все, что он о ней знает — ее имя, ее послужной список — должно быть, все это сплошная брехня. Он окинул взглядом командный отсек и вдруг вспомнил, что остальных пятерых офицеров она разослала с разными заданиями как раз перед самым прибытием, и они остались один на один.
— Ты знала, что они будут здесь.
— Точно.
— Проклятая бригадница, ты продала меня…
— Кто я — не важно. Важно лишь, что ты будещь делать то, что тебе скажут.
Капитан вынул табельный бластер. Он отрабатывал это движение много лет, пока оно не стало гладким, как скольжение по шелку, и неуловимым для глаз. Он упражнялся столько, что, повстречай он самого Хан Соло, скорость и смертоносность движения произвели бы впечатление даже на него.
Извлекая бластер, капитан вдруг почуствовал острую боль в запястье.
Он посмотрел вниз. Рука была пуста и вывернута под неестественным углом. Бластер перекочевал в руку тви'лекки, и его дуло упиралось капитану в подбородок. Теперь она казалась чуть более серьезной, будто раздумывала, простить ли ему этот мелкий грешок — попытку ее убить. Боль в запястье быстро распространилась до локтя, затем более неторопливо поползла к плечу, а он все стоял и недоуменно пялился, поглаживая вывихнутую руку.
— Жить хотите? — спросила женщина.
Капитан кивнул.
Она снова улыбнулась. Протянула свободную руку, сняла с капитана его фуражку и нахлобучила себе на голову.
— Так идите и спрячьтесь. И не выходите, пока я вас не позову.
Капитан развернулся и на негнущихся ногах зашагал прочь с мостика. Краем глаза он увидел через иллюминатор, что йуужань-вонгский фрегат выпускает нечто вроде челнока.
Он вдруг понял, что ему уже почему-то не так важно быть таким же лихим, как Хан Соло. Ему на всю жизнь расхотелось быть лихим, как Хан Соло… если только эта жизнь будет измеряться годами, а не минутами.
Воздушный шлюз открылся, и бронированный воин повел отряд йуужань-вонгов через отвратительные металлические коридоры транспорта.
Его дожидалась лишь женщина-офицер — он раньше встречал существ этого вида, но не мог вспомнить, как они называются; ее кожа была приятного голубого цвета, на два оттенка светлее, чем под глазами, а безволосая голова на затылке разделялась на два мясистых хвоста. На ней был синий мундир и фуражка, то и другое с золотой отделкой. У ее ног лежал бластерный пистолет.
— Я Бастори Рак, — сказал воин. — Кто здесь капитан?
— Я. — Женщина отвесила почтительный поклон, но не подняла глаз. Однако страха она тоже не выказывала.
Бастори Рак на мгновение заколебался. Его обычная тактика во время таких абордажных операций состояла в том, чтобы внушить офицерам корабля боль и страх и ликвидировать тем самым всякое возможное сопротивление. Но здесь никакого сопротивления не было и в помине. Очевидно, эта женщина знала, что ее кораблем заинтересовались йуужань-вонги. Тем не менее воин было подумал — не ударить ли ее, но решил вместо этого проверить границы ее желания сотрудничать.
Он ударил острым концом змеежезла по рукояти бластера, пропоров его вместе с обшивкой палубы, затем стряхнул со своего оружия то, что от него осталось.
— Каков ваш пункт назначения и что за груз вы везете? — спросил он.
— Мы направляемся в Хэйпанский кластер с грузом, в основном состоящим из беженцев, — ответила женщина. — На борту семь членов экипажа, триста двадцать шесть беженцев — триста сорок, если учитывать тех, кто едет в потайных отсеках — а также провизия, личные вещи, товары для торговли и учебные материалы джедаев. Я должна передать вам коды компьютеной системы безопасности?
— Да, а потом отведешь… учебные материалы джиидаи?!
— Да.
— Какого рода материалы?
— Я точно не знаю. Я видела лишь содержимое одного «бочонка». Там были голозаписи режимов тренировок, голозаписи истории и философии джедаев, инфекционные агенты, которые превращают обычное существо в джедая, множество светомечей с их новой фабрики — в общем, всякие такие предметы.
Несколько мгновений Бастори Рак стоял и смотрел на нее, разинув рот. Перед его глазами промелькнули видения будущего. Находка такой ценности возвысит его, имя его покроется давно заслуженной славой.
Наконец он проговорил: — Здесь есть джиидаи?
Женщина задумалась: — Нет, не думаю. Хотя если они есть, то я думаю, они сейчас как раз уничтожают эти самые учебные материалы.
— Веди нас туда сейчас же.
Она пожала плечами и направилась в длинный коридор, который вел в недра транспорта.
Двумя уровнями ниже, шагая по переднему грузовому отсеку, Бастори Рак и его воины неприязненно смотрели на высокие штабеля практически одинаковых грузовых контейнеров — несомненно, результат механической сборки, — а женщина все вела и вела их через проходы между штабелями.
— Здесь, — сказала вдруг она и махнула рукой.
На открытом пространстве между двумя штабелями стояли бочкообразные металлические контейнеры чуть больше метра высотой и толщиной где-то с метр в самом широком месте. Бочки были расставлены в четыре ряда по четыре. На каждой стояла надпись: СОБСТВЕННОСТЬ АКАДЕМИИ ДЖЕДАЕВ. ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ. НЕ ВСКРЫВАТЬ.
У Бастори Рака закружилась голова.
— Их можно передвигать без ущерба?
— Не думаю, — ответила женщина. Она подняла руку, ладонью вверх — жест, говоривший, что она хочет о чем-то попросить.
— Эй, дайте я вам кое-что покажу.
Бастори Рак взглянул на нее. Теперь она смотрела ему в глаза, на ее лице сияла глумливая усмешка.
Боковым зрением Бастори Рак увидел, как сверху слетел какой-то серебристый предмет и упал в подставленную ладонь женщины.
Рукоять светомеча.
— Восприми боль, драная голова, — сказала женщина и зажгла оружие; в полумраке замерцал ярко-серебристый энергетический клинок.
Характерное шипение светомеча вырвало Бастори Рака из ступора. Он взмахнул змеежезлом, парируя атаку.
Боковой рубящий удар женщины обвел блок, ее оружие рассекло надвое миниатюрный виллип на плече воина и вонзилось в его шею между вондуун-крабовым панцирем и шлемом. Он почувствовал слепящую боль, настолько сильную, что ее невозможно было ни впустить себя, ни игнорировать; змеежезл выпал из его ослабевших пальцев, и он рухнул на пол.
Но Бастори Рак был еще жив, и глаза его были открыты. Он увидел, как его заместитель атаковал женщину, увидел ее грациозный ответ, услышал ее смех. Затем крышки бочонков джиидаи вспучились — то, что было внутри, распрямилось и разорвало тонкую металическую оболочку, в которой оно было заключено.
Содержимым контейнеров оказались дроиды — военные дроиды с оружием на изготовку. Их бластеры открыли огонь, разрывая в клочья команду Бастори Рака.
Теперь перед его глазами стояла сверкающая белизна. Воин пытался сфокусировать взор, но не смог. Он так и умер, смотря, как дергаются его воины под концентрированным огнем ненавистных военных дроидов.
Полковник Гэвин Дарклайтер, сидевший в темноте, освещаемой лишь свечением приборов, врубил комлинк.
— Есть сигнал, — сказал он. — Поехали!
Тьма над головой рассеялась: маскировка «иксокрыла» — грузовая емкость, привинченная сверху на корпусе транспорта, прямо перед командным отсеком — отделилась и разошлась в стороны. Повсюду вокруг освобождались от покровов остальные одиннадцать «курносиков» Разбойного эскадрона, одновременно включая маршевые и устремляясь к йуужань-вонгскому фрегату.
Йуужань-вонги не замедлили ответить — что правда, то правда, подумал Гэвин, в реакции им не откажешь. Практически в тот же момент, когда Проныры отошли от транспорта, плазменные орудия фрегата открыли огонь, посылая в сторону «иксокрылов» потоки раскаленной материи.
— Крылья в боевой режим, — сказал Гэвин. — Огонь по готовности.
Крылья двенадцати «курносиков» приняли характерную X-образную форму. Не успел еще сам Гэвин зафиксировать крылья, а Невил и двое других Проныр уже выпустили протонные торпеды.
Гэвин и остальные выждали несколько секунд, шныряя туда-сюда и удирая от плазменных струй, затем дали лазерный залп. Двенадцать счетверенных лазеров полыхнули огнем, в одно мгновение послав лучи разрушительной энергии на расстояние двадцати кликов; обогнав протонные торпеды, лучи понеслись к фрегату…
Точнее, в воронки, выставленные фрегатом. Довины-тягуны, отвечая на первоочередную угрозу, выложили гравитационные сингулярности на пути лазерной атаки и проглотили большую часть энергии.
Они еще продолжали глотать, когда мимо промелькнули запоздавшие протонные торпеды и ударили в корпус фрегата. Торпеды сдетонировали — одна, две, три ярких вспышки — и, когда последий взрыв начал рассеиваться, Гэвин увидел, что могучий фрегат раскололся надвое и каждая половинка извергает в пространство пылающие обломки. Плазменные орудия больше не посылали энергию в Проныр; два из них продолжали стрелять, бессистемно выбрасывая в пространство огненные шары.
— Подтверждаю уничтожение, — сказал Гэвин. — Потерь нет. Ты готов, Игрок?
Комлинк передал ровный тон Лэндо Кальриссиана: — Мы готовы, Проныралидер. Тоже без потерь. И там, и здесь исполнено превосходно.
— Тогда до встречи на базе. Конец связи.
Гэвин повел Проныр по широкой петле вокруг обломков, пока все не сориентировались в направлении Борлейас. Через несколько мгновений эскадрилья ушла в прыжок.
Лэндо рассматривал грузовой отсек, превращенный в поле боя. На палубе лежали двадцать мертвых йуужань-вонгских воинов, в некоторых из них уже невозможно было распознать двуногих гуманоидов. Между ними передвигались пятнадцать военных дроидов и Алема Рар, джедай-тви'лекка, подбирая извивающиеся змеежезлы и случайных жуков-пуль и жуков-бритв, которые оказались на воле, когда их хозяева погибли от бластерного огня. Алема насвистывала на ходу.
Лэндо сверился с декой и послал запрос другому устройству, спрятанному на корабле.
— Нехорошо. Прибор Данни не регистрирует никаких ненормальных гравитационных флуктуаций. Наверное, на этом корабле нет этой самой маячковой твари.
Алема кивнула и выключила светомеч.
— Должно быть, беженцы сами выдают друг друга. Я, правда, не совсем понимаю — зачем. Может быть, из-за угрозы насилия над их близкими. Может, какие-то взятки, — она пожала плечами. — В конце концов мы это разгадаем.
Лэндо переключил внимание на дроида-помощника: — Один-Один-A, пусть здесь все вычистят. Уберите только биологические останки, а на бластерные отметины не обращайте внимания. Образцы оружия и принадлежностей сгрузите в бочку и крепко запечатайте, затем погрузите бочку в челнок.
Один-Один-A козырнул: — Принято к исполнению.
— Не хотите отпраздновать? — Это снова была Алема. Она улыбалась ему странной, притворно-застенчивой улыбкой.
Лэндо повернулся к ней: — Что ты имеешь в виду?
Она продолжала улыбаться.
— О. — Лэндо послал ей в ответ лучшую из своих улыбок и произнес как можно более ровно: — Я весьма польщен. Но я женат.
— Два часа назад, — начал Ведж, — со стороны Хэйпанского кластера прибыл корабль с беженцами. Он был частью флота, который направлялся к Хэйпу. Флот был собран в условиях изрядной секретности, однако йуужань-вонги его перехватили, и этот корабль — единственный, кому удалось спастись. Это согласуется с сообщением, которое мы сегодня получили от Тэйлона Каррда — что вонги научились куда лучше отслеживать трафик беженцев.
— Я подозреваю, что группы флотов Новой Республики под прямым управлением Консультативного Совета не смогут выделить ресурсы для решения этой проблемы. Поэтому я намерен выделить немного наших ресурсов. Я рассчитываю на ваши идеи.
— Первым делом, — сказал Люк, — нужно узнать, как йуужань-вонгам это удается. Как они получают точную информацию о передвижениях кораблей с беженцами. Может статься, что кого-то из йуужань-вонгов внедрили в сеть командования кораблями… тогда нужно, чтобы в нескольких рейсах принял участие джедай, он бы попытался найти члена экипажа, который не регистрируется в Силе.
— Хорошая мысль, — сказал Ведж. — Еще?
Из глубины зала махнула рукой Данни Куи: — Они могут использовать маячковых тварей.
— Тоже хорошая мысль, — одобрил Ведж. — Что нам с ними делать?
Данни задумалась.
— Маячковые твари, скорее всего, для оповещения о своем присутствим используют гравитационные колебания. Я могу собрать детектирующее устройство наподобие того, с помощью которого мы засекаем активность йаммосков. Если установить его на корабле с беженцами, оно сможет записать гравитационные потоки и определить, есть ли на борту такой зверь. Но если корабль не вернется из рейса и мы не получим записей, то это ничего нам не даст.
Вмешался Корран: — Значит, надо сделать так, чтобы корабль вернулся. Мы вместе приготовим вонгам сюрприз и будем гонять корабль в рейсы, пока они не решат его захватить. Это даст нам дополнительное преимущество: йуужань-вонги с большим удовольствием гоняются за кораблями беженцев. Если корабли, которым поручено это задание, начнут исчезать, йуужань-вонгам придется заново обдумать эти операции.
— Хорошо, — сказал Ведж.
— Но если йуужань-вонги не пользуются гравитационными маячковыми тварями, — продолжал Корран, — тогда все равно придется искать дыры в защите сети помощи беженцам. Придется решать проблему дедовским методом.
— Что ж, похоже, нужно применить определенную тактику, — сказал Ведж. — Я полагаю, нам понадобится доброволец, который будет координировать эти действия, и этот доброволец будет при организации миссии взаимодействовать со мной и с Тикхо. Есть желающие?
Ко всеобщему удивлению, первым поднял руку Лэндо: — Думаю, пора мне сделать куче вонгов бяку, — сказал он. — В моем неподражаемом стиле, разумеется.
— Конечно. — осклабился Ведж.
— Мне понадобится прямая связь с Тэйлоном Каррдом, прибор Данни, эскадрилья истребителей, может быть, один-два джедая, и море бренди. Особенно заостряю твое внимание на брэнди.
Ведж с сомнением поглядел на него.
— Я полагаю, этот вопрос мы утрясли. У кого-нибудь есть что-нибудь еще?
— У меня. — Люк виновато посмотрел на Мару. — Я отправляюсь на Корускант. Там что-то происходит, что-то не связанное с деятельностью йуужань-вонгов, и я должен на это посмотреть. Думаю, когда я буду там, то найду способ оттуда выбраться, но вот как пробраться на планету — я не знаю.
— Разведка забросит тебя туда, — сказала Йелла. — Мы как раз думали над доставкой туда команды — нужно организовать на Корусканте ячейки Сопротивления. Мы можем объединить две миссии, — она злорадно улыбнулась. — Я дам тебе того несносного механика.
— Спасибо и на том, — невозмутимо ответил Люк.
Корабль-мир «Домен Ла», орбита Миркра
То был йуужань-вонгский воин с таким изрезанным и татуированным лицом, что за этими украшениями не было видно его морщин; усиленный вондуун-крабовый панцирь скрывал худобу этого активного старикана. В руках у него, смотанный подобно длинному тросу, был змеежезл необычного типа — намного длиннее и тоньше, чем стандартное оружие йуужань-вонгов.Нечасто можно было увидеть такого старого йуужань-вонгского воина. Большинство из них находило почетную смерть задолго до достижения этого возраста.
Он прошел назад, за черные коралловые скамьи своей учебной комнаты, за ряды студентов — офицеров, одетых в одни набедренные повязки. У передней стены комнаты рой огненных жуков принял форму планеты, ее оборонительных платформ и защитных экранов, а также атакующих сил йуужань-вонгов.
— Посмотрите сюда, — сказал старик. — Вот правый верхний квадрант планеты Корускант. Вы видите, как корабли потоком направляются к экрану, как они вспыхивают и исчезают в пламени. На этих кораблях были беженцы из числа наших врагов, и они сгорали, потому что мы погнали их в область пространства, обороняемую вражеской пассивной защитой. Когда они больше были не в состоянии терпеть мысль о том, что их невинные сородичи уничтожаются их собственными щитами, они опустили эти щиты, и мы проникли в их мир-убежище.
Огненные жуки сменили конфигурацию, теперь поток кораблей проходил сквозь щиты, сопровождаемый точками другого цвета — атакующими кораблями йуужаньвонгов.
— А теперь скажите мне: какая важнейшая информация нам была необходима для реализации этого плана?
Несколько мгновений царило молчание. Затем поднялся молодой воин, чье тело было едва украшено шрамами и татуировками. Он встал прямо, спиной к пожилому инструктору.
— Нам нужно было знать, где расположена их пассивная защита.
Пожилой йуужань-вонг отвел назад свой моток-змеежезл и резко выбросил его вперед. Заостренный хвост дернулся вперед и вонзился в спину воина, пробив дыру выше лопатки. Когда старик выдернул свой живой хлыст, из раны потекла кровь.
— Сядь, — сказал старик. — То, что ты сейчас получил, называется меткой Чулканга Ла. Все, кто у меня учатся, получают по нескольку таких меток. Это символы почета, знак того, что вы прошли обучение у Чулканга Ла. Но самые безнадежные из вас получают много отметин, бесчисленные отметины, и вместо того чтобы быть символами почета, эти шрамы говорят другим офицерам, что такой воин — идиот. Я советую вам не собирать на себе слишком много отметин. Итак, кто ответит на мой вопрос?
Ни один не встал и не произнес ни слова.
Старый воин вздохнул.
— Всем встать — всем, кроме того, кто имел смелость и отважился на ответ.
Все студенты, за исключением первого, у которого все еще шла кровь, поднялись. Чулканг Ла набросился на них, методично и ритмично пробивая у каждого в спине по две дыры. Воины, которых он ударял, не кричали; в худшем случае можно было услышать лишь кряхтенье. Но они запомнят этот день и то, как их боязнь ответить неправильно навлекла на них гнев учителя.
Когда Чулканг Ла дошел до середины группы из тридцати студентов, один из тех, кто еще не получил свое, произнес: — Нам нужно было знать, что противник пожертвует всеми, чтобы спасти немногих. Нам нужно было знать, как они мыслят.
— Ты, сядь. — Чулканг Ла продолжил работать хлыстом, пропустив того, кто только что говорил. Когда у всех, кроме одного, были окровавленные спины, он сказал: — Всем сесть.
— А теперь все подумайте. Тудрат Дин прав. Мы должны были понять их слабость… и их силу. Их умение готовить великолепных воинов, сочетающееся с привередливостью в отношении смерти и боли. Их отвратительную любовь к машинам… и их верную оценку эффективности этих машин. Нам нужно было это знать. Иначе мы не побили бы их на Корусканте. Иначе мы не били бы их везде.
Поднялся воин с окровавленной спиной: — Могу ли я задать вопрос, военачальник?
— Я не военачальник, — ответил Чулканг Ла. — И больше никогда им не буду. Вопрос задать можно. Я караю за неправильные выводы, а не за любопытство.
Воин спросил: — Как можно понять противника, не научившись думать как противник? А если кто-то начнет думать как противник, разве не заразится он этими мыслями, не станет угрозой для йуужань-вонгов?
— Хороший вопрос. Сядь. — Чулканг Ла обошел ряды и остановился перед студентами. — Ответ здесь тот самый, который ты высказал. Ибо для нашего гипотетического тактика научиться думать как противник означает заразиться его заблуждениями. Если заражение не очень велико, тактик может исцелиться путем повторного посвящения в наши пути. Если заражение слишком велико, он может изыскать способ умереть со славой, зная, что его жертва пойдет нам во благо. Так что его заражение — не проблема, если только он не передаст заразу другим. Запомните, и в этом суть сегодняшнего урока: противник на Корусканте не понимал, что личное спасение ничего не значит. Когда вы сможете бесстрастно добавить самих себя к тем, кого хотите послать на верную смерть, вы сделаете еще один шаг к стратегической мудрости.
Он посмотрел поверх рядов студентов на некую фигуру — отдаленный силуэт, который только что вошел в комнату с коралловыми скамьями.
— На сегодня мы закончили. Идите.
Они поднялись и зашагали к выходу, практически беззвучно переступая босыми ногами, поглядывая, но не осмеливаясь смотреть прямо на посетителя, который стоял сзади, в тени, закутанный в широкий плащ.
Когда все ушли, Чулканг Ла шагнул вперед: — Это ты?
Цавонг Ла распахнул плащ.
— Отец.
Чулканг Ла церемонно кивнул: — Сын. Или ты пришел как военачальник?
Цавонг Ла подошел к отцу.
— Как военачальник и как сын. Как сын я спрашиваю — все ли у тебя благополучно?
Чулканг Ла обнажил зубы; когда-то их неровные изломанные ряды сверкали сквозь порезанные губы, но теперь они просто торчали наружу.
— А как ты думаешь? Я стар. Если бы не мой усиленный панцирь, я едва ли мог бы двигаться. Боли терзают меня, не имеющие ничего общего с отметинами, которые я нанес себе за эти долгие годы. И здесь я не более чем почетный пленник, который не способен командовать и которого сын упрашивает не умирать.
— Теперь это изменится.
— Ты больше не хочешь, чтобы я преподавал?
— Я хочу, чтобы ты командовал.
Чулканг Ла даже не потрудился скрыть свое изумление. Он отшатнулся от сына, как будто дополнительные несколько сантиметров могли дать ему лучший обзор.
— Расскажи мне.
— Мы потерпели в некотором смысле поражение от гарнизона, защищающего одну планету на перекрестке гиперпространственных путей. Борлейас — я знаю, ты о ней слышал.
— Система Пирия. Промежуточная точка для атаки на Корускант.
— Верно. Гарнизон обороняет планету с яростью и блестящим тактическим мастерством. Зачем — мы не вполне уверены. Обследование одного из захваченных нами технических объектов в системе указывает на то, что они что-то там разрабатывают, какое-то новое оружие, которое собираются использовать против нас. Но, к несчастью, перед тем как сбежать, их ученые сумели уничтожить большую часть данных. Ресурсы, которыми они располагают, тактика, которую я не могу объяснить — все указывает на то, что там что-то происходит. Нужно, чтобы кто-то отправился туда, раскрыл эту тайну, а затем уничтожил гарнизон… причем так, чтобы наше поражение было забыто, а их — вошло в легенду.
— Нет. Ищи кого-нибудь другого.
— Почему?
— Если я добьюсь успеха, это будет горькое послевкусие того, что я когдато знал. Я сделаю это только в том случае, если по окончании дела я останусь командовать, вернусь к тому, что я умею делать лучше всего.
Цавонг Ла заколебался, и Чулканг Ла продолжил: — Ты боишься, что я перетяну на себя верность офицеров и целых доменов и отберу у тебя звание, которое ты однажды перенял от меня. Но я этого не сделаю. Я противостоял тебе много лет назад, потому что был против того, чтобы мы входили в эту галактику, воевали с этими неверными. Но сейчас мы здесь, и я не вижу причин противостоять тебе, плести против тебя интриги. Все, что я требую — чтобы ты дал мне цель, ради которой стоит жить.
Сын молчал еще какое-то время, затем кивнул: — После того как Борлейас падет, ты останешься командовать, и рассказы о твоих свершениях будут добавлены к легенде о тебе, как и надлежит. А сейчас я хочу, чтобы ты взял «Домен Хал» со всеми его ресурсами, отправился в систему Пирия и сделал то, что я сказал.
— Будет сделано. — Спустя мгновение Чулканг Ла добавил: — Мне приятно, что ты лично пришел просить меня.
— Каковы бы ни были наши разногласия, ты остаешься героем для йуужаньвонгов и для своего сына. Я очень тебе обязан.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Точка рандеву в глубоком космосе
Транспорт «Джиолокас» с персоналом для «Галлофри» вынырнул из гиперпространства в точности там, где было рассчитано — это место находилось так далеко от звездных систем и широко известных гиперпространственных маршрутов, что обычно пассажирам было отсюда видно лишь звездные россыпи и туманности во всей их красе и чистоте.Однако, когда кружащиеся линии гиперпространства распрямились и сжались, а «Джиолокас» вынырнул в реальное пространство, с мостика отчетливо увидели йуужань-вонгский аналог фрегата — продолговатую массу блестящего красночерного йорик-коралла, висящую менее чем в двадцати километрах, вполне на расстоянии выстрела.
Капитан «Джиолокаса» — молодой человек с Кореллии, выросший на подвигах знаменитых кореллианских пилотов, таких как Хан Соло и Ведж Антиллес — внезапно ощутил, что его родство с этими пилотами, в котором он никогда не сомневался, увяло до холодного осознания собственной смертности. Впервые в жизни он не испытывал желания видеть в своем прицеле вражеский корабль, сражаться с вражескими пилотами в гуще боя. По сути, торговая компания, в которой он служил, вдруг показалась ему более опасной, чем он мог вынести.
— Мы трупы, — хрипло каркнул он.
Стоявшая рядом женщина-офицер, тви'лекка с бледно-голубой кожей, улыбнулась: — Нет, если только вам не хочется умереть.
— Чего? — он уставился на нее, ища признаки испуга, смятения, хотя бы удивления. Ничего подобного. Капитан не знал ее как следует, даже не видел ее до вчерашнего дня, когда ее назначили в этот рейс по прямой рекомендации организации Тэйлона Каррда, и теперь он понял: все, что он о ней знает — ее имя, ее послужной список — должно быть, все это сплошная брехня. Он окинул взглядом командный отсек и вдруг вспомнил, что остальных пятерых офицеров она разослала с разными заданиями как раз перед самым прибытием, и они остались один на один.
— Ты знала, что они будут здесь.
— Точно.
— Проклятая бригадница, ты продала меня…
— Кто я — не важно. Важно лишь, что ты будещь делать то, что тебе скажут.
Капитан вынул табельный бластер. Он отрабатывал это движение много лет, пока оно не стало гладким, как скольжение по шелку, и неуловимым для глаз. Он упражнялся столько, что, повстречай он самого Хан Соло, скорость и смертоносность движения произвели бы впечатление даже на него.
Извлекая бластер, капитан вдруг почуствовал острую боль в запястье.
Он посмотрел вниз. Рука была пуста и вывернута под неестественным углом. Бластер перекочевал в руку тви'лекки, и его дуло упиралось капитану в подбородок. Теперь она казалась чуть более серьезной, будто раздумывала, простить ли ему этот мелкий грешок — попытку ее убить. Боль в запястье быстро распространилась до локтя, затем более неторопливо поползла к плечу, а он все стоял и недоуменно пялился, поглаживая вывихнутую руку.
— Жить хотите? — спросила женщина.
Капитан кивнул.
Она снова улыбнулась. Протянула свободную руку, сняла с капитана его фуражку и нахлобучила себе на голову.
— Так идите и спрячьтесь. И не выходите, пока я вас не позову.
Капитан развернулся и на негнущихся ногах зашагал прочь с мостика. Краем глаза он увидел через иллюминатор, что йуужань-вонгский фрегат выпускает нечто вроде челнока.
Он вдруг понял, что ему уже почему-то не так важно быть таким же лихим, как Хан Соло. Ему на всю жизнь расхотелось быть лихим, как Хан Соло… если только эта жизнь будет измеряться годами, а не минутами.
Воздушный шлюз открылся, и бронированный воин повел отряд йуужань-вонгов через отвратительные металлические коридоры транспорта.
Его дожидалась лишь женщина-офицер — он раньше встречал существ этого вида, но не мог вспомнить, как они называются; ее кожа была приятного голубого цвета, на два оттенка светлее, чем под глазами, а безволосая голова на затылке разделялась на два мясистых хвоста. На ней был синий мундир и фуражка, то и другое с золотой отделкой. У ее ног лежал бластерный пистолет.
— Я Бастори Рак, — сказал воин. — Кто здесь капитан?
— Я. — Женщина отвесила почтительный поклон, но не подняла глаз. Однако страха она тоже не выказывала.
Бастори Рак на мгновение заколебался. Его обычная тактика во время таких абордажных операций состояла в том, чтобы внушить офицерам корабля боль и страх и ликвидировать тем самым всякое возможное сопротивление. Но здесь никакого сопротивления не было и в помине. Очевидно, эта женщина знала, что ее кораблем заинтересовались йуужань-вонги. Тем не менее воин было подумал — не ударить ли ее, но решил вместо этого проверить границы ее желания сотрудничать.
Он ударил острым концом змеежезла по рукояти бластера, пропоров его вместе с обшивкой палубы, затем стряхнул со своего оружия то, что от него осталось.
— Каков ваш пункт назначения и что за груз вы везете? — спросил он.
— Мы направляемся в Хэйпанский кластер с грузом, в основном состоящим из беженцев, — ответила женщина. — На борту семь членов экипажа, триста двадцать шесть беженцев — триста сорок, если учитывать тех, кто едет в потайных отсеках — а также провизия, личные вещи, товары для торговли и учебные материалы джедаев. Я должна передать вам коды компьютеной системы безопасности?
— Да, а потом отведешь… учебные материалы джиидаи?!
— Да.
— Какого рода материалы?
— Я точно не знаю. Я видела лишь содержимое одного «бочонка». Там были голозаписи режимов тренировок, голозаписи истории и философии джедаев, инфекционные агенты, которые превращают обычное существо в джедая, множество светомечей с их новой фабрики — в общем, всякие такие предметы.
Несколько мгновений Бастори Рак стоял и смотрел на нее, разинув рот. Перед его глазами промелькнули видения будущего. Находка такой ценности возвысит его, имя его покроется давно заслуженной славой.
Наконец он проговорил: — Здесь есть джиидаи?
Женщина задумалась: — Нет, не думаю. Хотя если они есть, то я думаю, они сейчас как раз уничтожают эти самые учебные материалы.
— Веди нас туда сейчас же.
Она пожала плечами и направилась в длинный коридор, который вел в недра транспорта.
Двумя уровнями ниже, шагая по переднему грузовому отсеку, Бастори Рак и его воины неприязненно смотрели на высокие штабеля практически одинаковых грузовых контейнеров — несомненно, результат механической сборки, — а женщина все вела и вела их через проходы между штабелями.
— Здесь, — сказала вдруг она и махнула рукой.
На открытом пространстве между двумя штабелями стояли бочкообразные металлические контейнеры чуть больше метра высотой и толщиной где-то с метр в самом широком месте. Бочки были расставлены в четыре ряда по четыре. На каждой стояла надпись: СОБСТВЕННОСТЬ АКАДЕМИИ ДЖЕДАЕВ. ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ. НЕ ВСКРЫВАТЬ.
У Бастори Рака закружилась голова.
— Их можно передвигать без ущерба?
— Не думаю, — ответила женщина. Она подняла руку, ладонью вверх — жест, говоривший, что она хочет о чем-то попросить.
— Эй, дайте я вам кое-что покажу.
Бастори Рак взглянул на нее. Теперь она смотрела ему в глаза, на ее лице сияла глумливая усмешка.
Боковым зрением Бастори Рак увидел, как сверху слетел какой-то серебристый предмет и упал в подставленную ладонь женщины.
Рукоять светомеча.
— Восприми боль, драная голова, — сказала женщина и зажгла оружие; в полумраке замерцал ярко-серебристый энергетический клинок.
Характерное шипение светомеча вырвало Бастори Рака из ступора. Он взмахнул змеежезлом, парируя атаку.
Боковой рубящий удар женщины обвел блок, ее оружие рассекло надвое миниатюрный виллип на плече воина и вонзилось в его шею между вондуун-крабовым панцирем и шлемом. Он почувствовал слепящую боль, настолько сильную, что ее невозможно было ни впустить себя, ни игнорировать; змеежезл выпал из его ослабевших пальцев, и он рухнул на пол.
Но Бастори Рак был еще жив, и глаза его были открыты. Он увидел, как его заместитель атаковал женщину, увидел ее грациозный ответ, услышал ее смех. Затем крышки бочонков джиидаи вспучились — то, что было внутри, распрямилось и разорвало тонкую металическую оболочку, в которой оно было заключено.
Содержимым контейнеров оказались дроиды — военные дроиды с оружием на изготовку. Их бластеры открыли огонь, разрывая в клочья команду Бастори Рака.
Теперь перед его глазами стояла сверкающая белизна. Воин пытался сфокусировать взор, но не смог. Он так и умер, смотря, как дергаются его воины под концентрированным огнем ненавистных военных дроидов.
Полковник Гэвин Дарклайтер, сидевший в темноте, освещаемой лишь свечением приборов, врубил комлинк.
— Есть сигнал, — сказал он. — Поехали!
Тьма над головой рассеялась: маскировка «иксокрыла» — грузовая емкость, привинченная сверху на корпусе транспорта, прямо перед командным отсеком — отделилась и разошлась в стороны. Повсюду вокруг освобождались от покровов остальные одиннадцать «курносиков» Разбойного эскадрона, одновременно включая маршевые и устремляясь к йуужань-вонгскому фрегату.
Йуужань-вонги не замедлили ответить — что правда, то правда, подумал Гэвин, в реакции им не откажешь. Практически в тот же момент, когда Проныры отошли от транспорта, плазменные орудия фрегата открыли огонь, посылая в сторону «иксокрылов» потоки раскаленной материи.
— Крылья в боевой режим, — сказал Гэвин. — Огонь по готовности.
Крылья двенадцати «курносиков» приняли характерную X-образную форму. Не успел еще сам Гэвин зафиксировать крылья, а Невил и двое других Проныр уже выпустили протонные торпеды.
Гэвин и остальные выждали несколько секунд, шныряя туда-сюда и удирая от плазменных струй, затем дали лазерный залп. Двенадцать счетверенных лазеров полыхнули огнем, в одно мгновение послав лучи разрушительной энергии на расстояние двадцати кликов; обогнав протонные торпеды, лучи понеслись к фрегату…
Точнее, в воронки, выставленные фрегатом. Довины-тягуны, отвечая на первоочередную угрозу, выложили гравитационные сингулярности на пути лазерной атаки и проглотили большую часть энергии.
Они еще продолжали глотать, когда мимо промелькнули запоздавшие протонные торпеды и ударили в корпус фрегата. Торпеды сдетонировали — одна, две, три ярких вспышки — и, когда последий взрыв начал рассеиваться, Гэвин увидел, что могучий фрегат раскололся надвое и каждая половинка извергает в пространство пылающие обломки. Плазменные орудия больше не посылали энергию в Проныр; два из них продолжали стрелять, бессистемно выбрасывая в пространство огненные шары.
— Подтверждаю уничтожение, — сказал Гэвин. — Потерь нет. Ты готов, Игрок?
Комлинк передал ровный тон Лэндо Кальриссиана: — Мы готовы, Проныралидер. Тоже без потерь. И там, и здесь исполнено превосходно.
— Тогда до встречи на базе. Конец связи.
Гэвин повел Проныр по широкой петле вокруг обломков, пока все не сориентировались в направлении Борлейас. Через несколько мгновений эскадрилья ушла в прыжок.
Лэндо рассматривал грузовой отсек, превращенный в поле боя. На палубе лежали двадцать мертвых йуужань-вонгских воинов, в некоторых из них уже невозможно было распознать двуногих гуманоидов. Между ними передвигались пятнадцать военных дроидов и Алема Рар, джедай-тви'лекка, подбирая извивающиеся змеежезлы и случайных жуков-пуль и жуков-бритв, которые оказались на воле, когда их хозяева погибли от бластерного огня. Алема насвистывала на ходу.
Лэндо сверился с декой и послал запрос другому устройству, спрятанному на корабле.
— Нехорошо. Прибор Данни не регистрирует никаких ненормальных гравитационных флуктуаций. Наверное, на этом корабле нет этой самой маячковой твари.
Алема кивнула и выключила светомеч.
— Должно быть, беженцы сами выдают друг друга. Я, правда, не совсем понимаю — зачем. Может быть, из-за угрозы насилия над их близкими. Может, какие-то взятки, — она пожала плечами. — В конце концов мы это разгадаем.
Лэндо переключил внимание на дроида-помощника: — Один-Один-A, пусть здесь все вычистят. Уберите только биологические останки, а на бластерные отметины не обращайте внимания. Образцы оружия и принадлежностей сгрузите в бочку и крепко запечатайте, затем погрузите бочку в челнок.
Один-Один-A козырнул: — Принято к исполнению.
— Не хотите отпраздновать? — Это снова была Алема. Она улыбалась ему странной, притворно-застенчивой улыбкой.
Лэндо повернулся к ней: — Что ты имеешь в виду?
Она продолжала улыбаться.
— О. — Лэндо послал ей в ответ лучшую из своих улыбок и произнес как можно более ровно: — Я весьма польщен. Но я женат.