Я кивнула и уже повернулась, чтобы уйти, но Леша меня остановил:
– Погоди минуту, я хотел с тобой поговорить.
Я села напротив него, оседлав стул, и поправила волосы, гадая, о чем же хочет поговорить Алекс. Неужели опять видение-чувство?
– Суп невкусный? – поинтересовалась я.
Леша рассеянно посмотрел на тарелку и отодвинул ее в сторону.
– Суп нормальный, хотя Степан, конечно, готовит хуже, чем Таня. В общем, я чувствую, что Белые уже близко, Реджи.
– Да, они будут здесь часа через два-три. – Я намотала локон на палец.
– Их много, Реджи. Я насчитал семьдесят четыре.
Я замерла и уперлась взглядом в спокойные глаза Алексея.
– То есть как это «насчитал»? – ошарашенно спросила я. – Даже прибор слежения не может показать точной цифры при большом скоплении Фигур.
Леша пожал плечами.
– Я их чувствую, – объяснил он. – Каждого из них. Толя был прав – у них шестнадцать Истинных Фигур, а все остальные – недавно обращенные Пешки. Я не говорил раньше, потому что не был уверен... но мне кажется, я чувствовал каждое Пробуждение новой Пешки. Каждый раз, когда Белые вербуют новую Фигуру, меня как будто что-то колет вот здесь. – Он указал на солнечное сплетение.
Любопытно. Я пока не могла понять, каким образом мы смогли бы использовать новую грань таланта Алексея, но взять это на заметку определенно надо.
– Ясно, – протянула я. – Вот что, Леш, будь другом, найди Таньку, скажи, что Толя ее ждет. А потом иди к Степану с Костиком, они устанавливают сейчас пулеметы на башнях. Я сообщу Толе о твоих словах, обещаю, но, думаю, это мало повлияет на его план. Король уже продумал всю схему обороны. Мне сложно судить, поскольку я не стратег, но, на мой взгляд, с тактической точки зрения, схема защиты выбрана идеально.
Леша кивнул и поднялся.
– А Соню ты не видел? – вспомнила я про вторую часть поручения Толи.
– Видел. Она на втором этаже была, шла переодеваться.
Я действительно нашла Соню на втором этаже, в комнате девушек. Дверь оказалась приоткрытой, и я увидела, что Лошадка стоит возле большого зеркала и вертится, оценивая, как сидит на ее ладной фигурке довольно бесформенный комбинезон. Увидев меня в отражении, она засмущалась и покраснела.
– Я уже иду, да, – быстро проговорила Соня, собирая волосы в хвост. – Одну секундочку...
– Толя хотел тебя видеть, – сказала я. – Кстати, комбинезон сидит отлично, только подверни манжеты, рукава чуть длинноваты.
Соня подарила мне благодарную улыбку, быстро поправила рукава и, бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, вышла в коридор.
– Я готова, – радостно сообщила она. – Он где?
Москва. Лошадка
– Ждет в надстройке, – сказала Реджи, поправив мне воротник комбинезона. – Ты, давай, на лифте, а я тоже переоденусь.
Какая же она все-таки классная. Просто суперская. Правда, взрослая чересчур, но это не беда, главное, что с ней можно отлично и легко общаться.
Я быстренько добежала до лифта и, пока он ехал, рассматривала свое отражение в хромированных створках дверей. В общем, не так уж и плохо. Попа только толстая, но мы ее мигом укротим. Дайте только до тренажерного зала добраться... И уберите все сладости с кухни...
Ах, все бы сейчас отдала за кусочек вишневого тортика!.. Сладости придумал Змей-искуситель, не иначе. Лифт поднял меня прямо в надстройку, и, когда открылись двери, я увидела Толю, который склонился над прибором слежения и водил над ним рукой.
Крытая площадка, расположенная на крыше особняка, напоминала мне беседку, только с очень толстыми стенами и узкими окнами без форточек. А еще тут располагались какие-то панельные доски, мигающие огоньками, и несколько мониторов, на которые шли изображения с камер слежения. Над головой шумели механизмы, обеспечивающие движение лифта, очень сильно пахло машинным маслом. А от Толи пахло сигаретами и чем-то весенним...
Он обернулся, мельком взглянул на меня и выпрямился.
– Привет, – сказал он, улыбаясь. – Ты как?
– Бодрячком, – улыбнулась я в ответ.
– Вот и отлично. – Он подошел к окну и уставился на кроны деревьев.
Я потопталась на месте, не зная, куда девать руки. Не люблю тишину, особенно когда Король так многозначительно молчит. Может, я чем-то провинилась?..
– У меня для тебя будет несколько заданий, – наконец сказал он, не поворачиваясь. – Все очень сложные и очень опасные. Без преувеличения скажу, что тебе в нашей обороне будет отведена ключевая роль.
Я растерялась. Никогда не считала себя персоной, которой можно поручать ответственные задания, и, хотя сам факт мне, конечно, льстил, но тревожные мысли в голове замелькали, как птички-пичужки. Сложное и опасное задание? Ключевая роль? А справлюсь ли? А вдруг подведу? А что, если?..
Нет, стоп, мысленно остановила я себя. Расслабься, Соня. Все нормально, все будет хорошо.
– Ты видишь лес, окружающий особняк? – спросил Король, кивая за окно.
– Конечно. – Его только слепой не увидит.
– Это твое первое задание, которое нужно выполнить немедленно. – Он повернулся. – Я хочу, чтобы ты расчистила пространство перед башнями и стенами метров на двести от нашей резиденции.
Ёпстудей. Ничего себе задание... Да откуда же у меня столько сил?
– Я мог бы просто выжечь мешающие деревья... – начал Толя.
– Нет-нет, не надо, – перебила я его, лихорадочно соображая, каким макаром убрать деревья от особняка, и решение вдруг появилось само собой. – Я лучше их просто передвину! Они уйдут в лес!
Толя заломил бровь.
– Уйдут? – уточнил он.
– Конечно. – Приятно, когда чувствуешь, что удивила Короля. – Я их переставлю! Только устану очень, ведь их много...
Толя покачал головой.
– Не устанешь. Я буду качать в тебя Силу, тебе нужно будет только направить ее в нужном направлении.
– Вот и славненько. – Я не имела понятия, каким образом он собирался качать в меня Силу, но в голове почему-то возникли картинки откровенно эротического характера.
Впрочем, виду я не подала, только уточнила:
– А ты про ключевую роль еще что-то говорил. Это про что?
Толя скривился, будто у него зубик заболел.
– Ключевая роль заключается в том, что ты станешь контролировать практически всю оборону и во время боя будешь находиться тут.
Что ни фраза, то сюрприз. Выходит, меня посадят в эту будку, и я стану тут отсиживать свою толстую попу, пока другие будут воевать с Белыми? Ну нет, так не пойдет!
Король словно почуял мой праведный гнев, потому что поспешно пояснил:
– Давай по порядку. Ты помнишь, какой ты мне сделала подарок, после того как я закончил вас обучать?
– Конечно. Подарила клевую ограду.
– Именно. Если хотя бы одна Белая Фигура приблизится к стене, я хочу, чтобы твой плющ убил ее на месте. Подумай, как лучше это сделать, наверное, твои шипастые лианы справятся. Кроме того, Белые не дураки и по открытому пространству передвигаться не будут – они пойдут через лес. Мы засечем их маневры с помощью прибора слежения, и ты станешь перехватывать отдельные Фигуры противника при помощи своего таланта. И, наконец, я хочу, чтобы ты создала напротив ворот фальшивый лес, который мог бы исчезнуть в течение секунды. Тебе это по плечу?
– Мне все по плечу, ты только Силы в меня побольше закачай, – ответила я, приосанившись.
Вот какой я герой! Толя не наврал, я действительно буду ключевой. И отсиживаться не придется, повоюю, как все! Над головой зашумел лифт, и я поморщилась. Ненавижу, когда в такие ответственные минуты что-то мешает. Только я себя показала молодцом, а тут дурацкий лифт со своим шумом!
– Это Таня, – пояснил Король, погладив подбородок. – Мне нужно сказать ей пару слов. Общий сбор через десять минут, так что ты пока отдыхай. Сразу после встречи займемся расчисткой территории.
– Ладно, – кивнула я, хотя мне вдруг стало неуютненько.
Зачем это он с Таней решил говорить? Неужели тоже придумал ей «ключевую роль»? А как же я? Страшно. И очень не хочется видеть Таню. Я вспомнила слова Реджи о том, что мне надо практиковаться со своими новыми талантами, поэтому подошла к окну и выглянула во двор. Вот славненькая лужайка перед домом. Сюда и отправимся. Я зажмурилась и представила себе, что стою на этой лужайке, посреди цветочков.
– Умница, – услышала я слова Толи и в следующее мгновение уже стояла под солнышком, возле дверей в особняк.
Статус Лошадки определенно мне нравился. Так здорово – прыгать туда-сюда. Толя говорил, что мы ограничены в возможностях, можем скакать только в то место, которое видим, и не дальше двухсот метров, но я считаю, что со временем удивлю всех. Я же молодец! Я наверняка научусь прыгать метров на пятьсот! Буду чемпионом мира среди Лошадок. Мне только поучиться нужно, потренироваться.
Интересно, что будет, если я попробую прыгнуть сквозь дверь? Толя категорически запрещал подобные эксперименты, пугал всякими жуткими историями о том, что можно навсегда застрять в двери, стать страшненьким полтергейстом. Я не хотела становиться полтергейстом, что бы это ни означало. Поэтому опыты ставить не решилась – просто подошла к двери и вошла в дом, как нормальные люди.
В гостиной я застала Егора, который стоял возле камина и рассматривал пепел. Странный он все-таки. Ну что за интерес – глазеть на золу?
– Приветики, – поздоровалась я, потягиваясь. – Как дела, Егор?
Он вздрогнул и обернулся. Почему-то отвел взгляд, потер шелушащийся лоб...
– А хочешь, я тебе крем принесу? – предложила я.
Он удивленно поднял брови.
– После загара, – пояснила я. – У меня много всяких кремов, кожа-то белая. Я в Африке тоже слегка обгорела, так намазалась, и шелушение прекратилось.
Егор отвернулся, сунул руки в карманы и глухо ответил:
– Спасибо, не надо. Само собой пройдет.
Я пожала плечами. Вот так, хочешь помочь, а никому твоя помощь не нужна. Оставаться с Егором наедине не хотелось, поэтому я решила сходить к себе, собрать комплект амуниции, который выдал Степан. Автоматы мне не нравились, таскать их тяжело. Хотя, если честно, сама стрельба – очень даже...
Костик вчера учил нас стрелять на полигоне, в километре от особняка. Я, конечно же, ни разу не попала. В ушах – бананы, правое плечо ноет, Костик орет... Нервные стрельбы получились. Но держать в руках автомат понравилось. Он такой холодный, весомый... Придает уверенности. Правда, удивила отдача – приклад так сильно бил в плечо, что я думала, вывернет руку из сустава. А вечером я обнаружила огромадный синяк, который сойдет в лучшем случае недели через две.
– Я пойду собираться, – сообщила я Егору, направляясь в холл. – Толя говорил, что общий сбор минут через пять...
– Знаю, – чуть слышно пробормотал Егор.
Да, все-таки он странный. В холле я посмотрела на высокую лестницу, ведущую на второй этаж, и решила продолжить тренировки. Прыгать, так прыгать, особенно когда подниматься по ступенькам лень.
Москва. Пешка
Она исчезла. Телепортировалась. Ну, конечно, ведь у нее новый статус, она просто тренируется.
Ей, наверное, очень сложно находиться в моем обществе, и не мне ее винить. Мне самому в моем обществе находиться невыносимо. Я снова уставился на пепел в камине, чувствуя себя частью этой сизой массы, которая когда-то была деревом, но, прогорев, стала золой. Как и я.
Вспомнился рассказ Оксаны об эвкалиптах, как они цветут после пожара, сумев победить испепеляющий огонь. Но у них толстая кора, которая защищает сердцевину. А у меня такой коры нет, меня огонь испепелил.
Я всего лишь грязь этого мира, зола, от которой нет никакого толка. Может, уйти? Просто взять и выйти за двери особняка. Это так просто... Оставить своих накануне важного боя? О, это у тебя, Егор, получится, я не сомневаюсь. Ты уже так поступал, ты умеешь.
Когда я валялся в пустыне, воя, словно бешеный зверь, я понял главное.
Я – трус. Вот ответ на все вопросы. Жалкий трус, который дрожит при одной мысли о риске. Вот почему я предпочел оставаться невидимым и не вмешиваться, когда появился раненый Белый Конь. Вот почему мой мозг отключается в минуту опасности. Вот почему я сбежал, прикрывшись камуфляжным куполом. Вот почему я так боялся заговорить с Соней...
Боже мой, и они все это знают! Все ребята наверняка понимают, что я трус! Соня тоже – поэтому и не разговаривала со мной, ограничиваясь короткими, ничего не значащими фразами. Они все знают!
И только я гнал от себя эту мысль, воображая себя бесстрашным воителем, всемогущим магом! Ходил, нацепив маску супергероя. Какой же я болван! Нет, Егор Ильин, ты никакой не герой, ты обычный трус. И не надо тешить себя надеждами, что когда-нибудь ты изменишься. Вспомни, как в школе ты бегал жаловаться на жестоких одноклассников, которые над тобой издевались. Вспомни, как в молодости ты убегал, просто увидев драку. Нет, хватит прятаться от постыдных воспоминаний.
Ты всю жизнь был трусом, трусом и подохнешь. Самое ужасное в том, что я, вбив себе в голову, что могу стать магом, умудрился обмануть и Анатолия с Реджиной, заставил их поверить в то, что я храбрый, как тигр. Они поверили мне, отправили ликвидировать Прорыв... А надо было гнать меня в шею.
Накрывшая меня череда озарений заставила осознать очевидное. Я подставил всю группу одним лишь своим присутствием. Потому что в результате струсил в последний момент и помешал ребятам при ликвидации Прорыва. И та же самая ситуация – сейчас.
Я должен уйти... Все объяснить и уйти.
Но куда я пойду? И вообще... Это так стыдно... как я смогу жить дальше с таким позором? Сбежать без объяснений? Я посмотрел на дверь. Удрать... Нет, это еще хуже.
Ужас ситуации заключается в том, что я не знал, с кем поговорить. Наиболее очевидная кандидатура – Реджина. Но она не человек, она Фигура, она вряд ли сможет меня понять, что уж там говорить о Толе, который, по-моему, меня вообще ненавидит. Реджина, выслушав мои излияния, может попросту пристрелить меня на месте. Кажется, именно так поступают с трусами во время военных действий. Боже, я опять трушу... Даже в мыслях...
Меня чуть не вырвало от отвращения к самому себе. Я мысленно застонал и сел на диван, обхватив голову руками. Что за поганая жизнь? Я в ловушке, в лабиринте, куда не тыркнись, везде стены, и выхода нет. Вспомнилась старая английская песенка «Should I stay or should I go?». Уйти или остаться? Вот в чем вопрос. Захотелось рассмеяться в полный голос. Ты, Егор, современный Гамлет, только вопрос «Быть или не быть?» для тебя уже не стоит. Ты уже знаешь, что ответ – «Не быть». Так или иначе, но ты покойник.
Ходячий, завравшийся труп. Зачем солгал? Боже, ну зачем я выдумал эту историю про вытаскивание Оксаны с Клетки? Да, мне стало страшно, когда Толя испепелял меня взглядом у себя в кабинете. Мне захотелось как-то оправдаться, прикрыть свою задницу. Что ж, прикрыл. Выдумал слезливую историю о своем «подвиге». Кто же знал, что душещипательная история произошла на самом деле, только не со мной, а со Степаном?
Все, теперь уже поздно говорить правду. Ребята не простят, потому что лично я бы не простил такой чудовищной лжи. Как же ты жалок, Егор. Трусливая тварь с потеющими руками. Таракан, которого следует немедленно раздавить.
Я поднял голову. В моей комнате лежит автомат. Взять ствол в рот, нажать на курок... Похоже, это единственный выход из стеклянного лабиринта, в котором ты заперт. Но кого ты обманываешь? Ты же трус, Егор, у тебя не хватит мужества так поступить. Ты слишком дорожишь своей драгоценной шкурой, чтобы уйти навсегда...
Попросить Толю «очистить» меня? Чтобы стерли память и я стал жить обычной жизнью. В конце концов, не всем же быть героями. Утешиться подобной отговоркой...
Но чем это отличается от простого ухода? Я точно так же брошу всех перед боем. Нет, Егор, ты должен все-таки остаться! Хотя бы пока. Переживешь бой – тогда решишь. Не переживешь...
Я сглотнул. Что ж, возможно, так даже лучше. В конце концов, если меня убьют, исчезнет эта пустота внутри. Все равно она страшнее смерти. Одно дело самому нажать на курок, другое – когда кто-то другой позаботится о том, чтобы ты не марал Землю своим прозябанием...
Ужас в том, что я старался искупить свою вину, следя за Белыми, шел за ними, словно это могло вернуть погибших ребят, стереть из памяти воспоминания о постыдном предательстве... И что, полегчало? Нет, стало еще тошнее.
В гостиную вошел Леша. Он теперь Слон, серьезный, спокойный... Сильный. Как им это удается? Почему они сильны, а я – нет...
Он приветливо махнул рукой и уселся напротив.
– Как ты? – поинтересовался он.
Без издевки, без задней мысли. Мне оставалось только натянуто улыбнуться в ответ. Сказал бы я тебе, Леша, как я. Может, ты бы и закончил мое никчемное существование?
Улыбка вдруг сползла с его лица, он напряженно уставился на меня, будто видел впервые. И я испугался.
Москва. Слон
Этого не может быть. Только не это. Я чувствовал, как холодеет сердце, как перехватывает дыхание.
Егор?!
Нет, обманывать себя – последнее дело. Я и раньше чувствовал что-то неладное, Егор слишком изменился, вернувшись из Австралии. Но тогда я махнул на свои предчувствия рукой, списав все на шок от бойни, которую он пережил. В конце концов, мы во время Прорывов потеряли Эла, а гибель даже одного товарища по оружию может свести с ума любого впечатлительного человека. А Егор потерял всех до единого, и я думал, что он изменился из-за этого.
Но сейчас я все понял. Егор, сидевший напротив, казался открытой книгой, в которой я без труда читал его эмоции. Сам того не желая, я заглянул в бездну, а в ответ она уставилась на меня пустыми глазами.
Как мне удалось «прочитать» Егора, я не знал. Обычно Фигуры блокируют свой разум, не позволяя проникнуть в сознание, об этом еще Толя говорил. Он сам учил нас этому элементарному приему, который не требовал ни усилий, ни энергозатрат, который доводился до автоматизма уже на первых занятиях...
Но, судя по всему, Егор слишком опустошен, чтобы думать о защите. Или же он инстинктивно хотел, чтобы его «прочитали». Такой груз... Я бы умер...
Я провел рукой по лбу, отирая холодный пот. Егор смотрел на меня испуганно, будто боялся, что я раздавлю его...
– Тебе надо поговорить с Толей, – сказал я наконец.
Он, только что напряженный, как струна, вдруг рухнул на подушки дивана и закрыл лицо ладонями.
– Я не могу, – глухо ответил он. – Лучше убейте...
Да что он такое говорит... Я подался вперед и горячо зашептал:
– Егор, приди в себя. Никто тебя не убьет, ты что? Сними этот груз с души, поговори с Толей. Он поймет, он же наш Король. И ребята поймут, вот увидишь...
– Нет! – Он резко отнял руки от лица. – Не поймут. Только не ребята. Только не Степан.
Я выдохнул. Да, Степан вряд ли поймет. Боже, как же Егору поступить? Признаваться в трусости ребятам, девчонкам... Нет, он не сможет...
– Поговори с Толей, – повторил я. – Пусть хотя бы он знает правду. И тебе станет легче, и, возможно, Толя придумает что-нибудь... Я клянусь, что никому не скажу, Егор. Ты можешь на меня положиться.
Он посмотрел на меня глазами, полными слез, и с трудом прошептал:
– Спасибо...
В комнату вошли Костик и Степан, за ними шла Реджина. Я кивнул Егору, давая понять, что разговор пока закончен. Пока...
Господи, несчастный парень. Не хотел бы я оказаться на его месте...
Москва. Королева
В гостиной сидели Егор с Лешей, и, видимо, они только что о чем-то разговаривали. Судя по их хмурым лицам, разговор вряд ли оказался приятным. Интересно, что это они такое обсуждали?..
– Чуваки, спасибо, что помогли таскать пулеметы, – с иронией громко произнес Костик.
– Извини, – улыбнулся Леша. – Кто же виноват, что вы так быстро справились.
– Ну, все, рассаживайтесь, – сказала я. – Сейчас начнем.
– Последний бой, он трудный самый, – пробормотал Степан, усаживаясь рядом с Лешей.
– Крайний, – сказал Костик, потягиваясь. – Крайний бой, он трудный самый.
– Парашютист хренов, – беззлобно прокомментировал Старший.
– Почему «крайний»? – спросил Леша.
– Потому что настоящие перцы никогда не говорят «последний», – объяснил Костик.
– У парашютистов это считается плохой приметой, – добавил Степан. – Я в свое время с этой братией наобщался. У них в словаре отсутствует слово «последний», у них все – «крайнее». «Крайний подъем», «крайний в очереди», вишь ты, и бой у них «крайний».
– Ну, из песни слов не выкинешь, – улыбнулся Леша. – Бой все-таки последний.
Костик, подойдя к окну, взглянул на небо.
– Эх, сейчас бы прыгнуть, – мечтательно протянул он, вертя пальцами кулон. – Небо-то какое. Облака редкие и на тысяче. Кайф, самое оно.
Я молча слушала их разговор, чувствуя, как меня снедает тревога. Мои мысли заняты предстоящим боем. Толя, как мне казалось, действительно разработал отличную схему обороны, но он и сам понимал, что может случиться форсмажор. Нечто, что заставит нас импровизировать. Вот насчет этого мне волноваться, конечно, не стоит. Я – Ферзь, мы мастера импровизаций, принимать быстрые решения – наш конек. Другое дело, что можно принять неверное решение... с последствиями...
Нет, об этом лучше не думать. Пусть все идет, как идет. Будем действовать по обстановке.
В гостиную вошли Толя с Таней, а следом и Барри. Не хватало только Сони, но и она вскоре подошла, таща всю свою амуницию. Ребята засмеялись, глядя на хрупкую девчушку, которая нацепила на себя бронежилет, большой для нее шлем, съезжающий на глаза, и несла в охапке автоматы.
– А что, не надо было? – растерянно спросила она, увидев, что все остальные только переоделись в комбинезоны, но свои комплекты благоразумно оставили в комнатах. – А я думала, что уже пора...
– Кидай все и садись, – сказал Толя, заложив руки за спину. – Начнем.
Соня послушно скинула оружие в углу и примостилась рядом с Таней, что-то шепнув ей на ухо. Девочки захихикали. Когда в гостиной повисла тишина, Толя сказал:
– Значит так. Перейдем сразу к делу. Функции распределяются следующим образом. Реджина займет северо-западную башню, Костя и Барри – северо-восточную. Команда Степана и Тани будет в юго-западной, Леша и Егор, вы засядете в юго-восточной. Мы с Соней будем во время боя находиться в надстройке, на крыше, координировать действия и помогать, чем сможем.
– А с башни видна та, что напротив? – уточнил Леша.
– Видна, – ответил за Толю Степан. – Обзор очень хороший.
Толя терпеливо дождался, пока они закончат, и продолжил:
– Далее. По конкретным ролям. У пулеметов будут Степан, Костя и Леша. Степан проведет ликбез по оружию, с пулеметами вы управитесь. Прикрывать стрелков станут Таня, Барри и Егор, соответственно. Щитоносцам я выдам накануне боя Жезл и Экскалибур, которые помогут удерживать купола достаточное количество времени. Жезл – Тане, Экскалибур – Барри...
– А Егору? – спросил Леша.
– О Егоре чуть позже, – сказал Толя, как ни в чем не бывало. – Реджина, как вы понимаете, справится с обеими ролями и без артефактов.
Я кивнула. Конечно, справлюсь... Нет, что же все-таки за разговор был между Егором и Лешей? После слов Толи они обменялись какими-то странными взглядами.
– А купола какие поднимать будем? – спросил Степан. – Круги или обойдемся средней плотности?
Толя кивнул.
– Поднимем средней плотности. Они отнимают меньше энергии, но не менее эффективны, чем защитные круги. Фигуры врага вряд ли смогут летать, а площадки башен все-таки на десятиметровой высоте, так просто до них не доберешься. И уж конечно, пулеметчики вряд ли подпустят врага так близко, не правда ли?
– Точно, – оскалился Костик. – А лес нам не помешает?
– Нет. Лесом займется Соня. Она расчистит достаточно широкие участки вокруг стен, так что Белые не подберутся к нам незамеченными. Так, насчет башни Егора и Леши. Егор поднимет камуфляжный купол, который скроет их от глаз противника. Я попросил Таню, чтобы она подстраховала их защитой.
Таня кивнула.
– А сил хватит? – поинтересовался Степан. – Может, лучше мне прикрывать обе башни?
– Я из пулемета стрелять не умею, – смущенно призналась Таня.
– Да и из автомата – не фонтан, – вставил Костя.
– Я могу помочь, – потер щетинистый подбородок Старший. – В конце концов, особо сложного в этом ничего нет.
Толя вопросительно поднял брови, посмотрев на Таню. Она пожала плечами.
– В общем, определитесь на месте, – сказал Король. – Попробуйте сейчас попрактиковаться. Если у Тани получится, то тогда она встанет у пулемета, а Степан обеспечит защиту обеих южных башен.
– Лады.
Москва. Король
Степан кивнул. Что ж, небольшая перестановка, своего рода рокировка, не повредит. У Старшего действительно больше ресурсов, чем у Тани, хотя ее роль скорее всего не ограничится стрельбой из «Утеса», я боялся, что ее таланты все равно понадобятся. Если Белые окажутся внутри периметра...
Отставить сослагательные наклонения! Надо разбираться с тем, что имеем, а имеем мы некоторые вопросы, которые хотелось бы уточнить перед боем, поэтому я посмотрел на сжавшегося Егора. Что-то он неважно выглядит. Наша последняя Пешка... Ладно, это подождет.
– Егор, насколько я понимаю, в Австралии против вас выступал Белый Король, олицетворяющий Чуму. Это так?
Он вздрогнул, когда я к нему обратился. Нервы у него ни к черту, как бы не сорвался во время боя... За их башней нужно будет присматривать с особым вниманием.
– Так, – ответил он, сложив руки на груди и сжавшись, будто его били. – Высокий, стройный, светловолосый... Белые описали нам его свойства еще на подходе к Источнику – нарисовали на стене картинки в виде наскальной живописи аборигенов... Их Оксана обнаружила...
Я обязан предусмотреть все. Поэтому повернулся к Степану и сказал: