Парнов Еремей Иудович. Бог паутины

   - Я, кажется, говорил, что дома из сырцового кирпича живут не более полувека? Бесполезно искать, ибо сказано: "А город и все, что в нем, сожгли огнем".
   - Только не дом Раав, - с упорством дилетанта Климовицкий цеплялся за свою идею. - Она не выдала соглядатаев, и ее пощадили.
   - Верно. Ей суждено было стать женой Салмона и праматерью Иисуса Христа. И что отсюда следует? Ровным счетом ничего. Буквальное прочтение никуда не выведет. Землетрясение - вот основная причина. Отсюда и заклятие, и, якобы, поголовное уничтожение, и огонь. Почему Навин не разрешил ничего взять из Иерихона? Ни золота, ни иных сокровищ? Не позволило землетрясение, в коем видели небесную кару. Уверяю тебя, что вместе с Раав из города вышли и другие уцелевшие жители. Очаги пожара выявлены далеко не везде. О планомерном уничтожении говорить не приходится.
   Они поднялись еще на несколько метров, а затем по дощатым мосткам спустились в ров, косо уходящий под прямоугольный контур фундамента, на котором мог стоять как храм, так и лупанарий.
   Солнце еще держалось над горизонтом узким, обсосанным, как леденец, сегментом и света вполне хватало, чтобы разглядеть четко обозначенные слои угля и золы. В самом нижнем гарь была обильно перемешана с мусором. В ямах, заполненных белой золой, выделялась прослойка красного кирпича. В конце раскопа открывался узкий лаз, круто уходящий то ли в подвал, то ли в погребальное помещение.
   - Потерпи до завтра, - Ариель остановил Климовицкого, вознамерившегося пролезть в зияющий провал. - Не долго и ноги переломать.
   - Нельзя взять фонарь у охранников?
   - Не все сразу. Тем более что, кроме пустых кувшинов, типа греческих пифосов, там ничего не найдешь. Все давно размещено по музеям.
   - А что было?
   - Обширные кладовые с обильным запасом провианта: пшеница, ячмень, чечевица, фисташки, финики. Сам увидишь. Конечно, порядком обуглилось, но разобрать, где что, можно. Содержание С-14 дает возраст тысячу четыреста лет до новой эры, плюс-минус пятьдесят.
   - Я смогу проделать контрольное определение?
   - Безусловно. У нас лучшая в мире лаборатория, одна из лучших. На пару-другую зернышек не обеднеем. И так добрую половину раздали - Нью-Йорк, Париж, Лондон... На сенсацию не рассчитывай. Все уже сказано: библейская дата в пределах точности подтверждается. Дело теперь за критским пеплом. Если сумеешь доказать, что он на сорок лет старше, считай, что схватил за крыло Фортуну.
   - Очень тесный люфт.
   - Именно. Отклонение не должно превышать пяти, в крайнем случае десяти лет.
   - Я попробую, Ариель, у меня должно получиться. А после сразу на Крит!
   - Надеешься отыскать мифический лабиринт? Его не было.
   - Так считают, но я не верю... В Иерихоне существовал культ змей?
   - Доказательств нет, но наверное. Где Лунная богиня, там и змея. Израильтяне - не исключение. Возьмем хоть Медного змия, воздвигнутого повелением Моисея... В Бет-Шемеше, между прочим, найден ритуальный сосуд со змеями египетского происхождения; эпоха Аменхотепов.
   - Вроде бы и ушли из Египта, а забыть не смогли. То Медным змием, то золотым тельцом о себе напомнит.
   - Как думаешь, почему Моисей водил нас сорок лет по пустыне?
   - Ждал, пока подрастет новое поколение, не знавшее рабства.
   - Распространенная точка зрения. Только на мой взгляд, он искал единственное на Ближнем Востоке место, где нет запасов нефти.
   - Это что, юмор? - недоверчиво улыбнулся Павел Борисович.
   - Если бы!.. Печальная действительность... Полагаю, на сегодня достаточно. Поужинаем в русском ресторане.
   - Я бы предпочел кошерную пищу, хотя бы ради эксперимента.
   - Неужели ни разу не пробовал?
   - Представь себе. Стыдно, но факт.
   - Чего стыдиться?.. Кошер никуда не уйдет. - Бенгур вынул карманные часы. - На все про все у нас два часа. Можем сделать небольшой крюк и почтить развалины Гаваона. Как-никак второй город, взятый Навином. Сохранился один водный резервуар, упомянутый во Второй книге Царств.
   - Не знаю, как и благодарить тебя, Ариель! По слову Иисуса Навина солнце остановилось над Гаваоном и луна над долиною Авиалонскою, пока он сражался с врагами... Хотелось бы знать, как ты объяснишь этот, уже совершенно мистический, факт?
   - Думаю, он связан с потерей одного календарного дня, ибо говорится в Писании: "И не было такого дня ни прежде, ни после того..."
   - В самом деле? - Климовицкий даже вздрогнул от изумления, настолько парадоксальным показался ему ответ. По лицу Бенгура нельзя было различить, говорит ли он всерьез или шутит. Его юмор бил, что называется, наотмашь. Это ж надо: Моисей и нефтяные месторождения! - Я понимаю: Колумб! попытался возразить Павел Борисович после долгого размышления. - Он пересек все мыслимые часовые пояса, но Навин? Как он мог потерять день, стоя под Гаваоном?
   - Не он. Сколько веков минуло, прежде чем была записана Тора? Четыре-пять как минимум. Могла понадобиться поправка, которую и потребовалось оправдать в доходчивой форме. Не забудь, что календарь в древнем мире находился в руках высшего жречества... Перед нами стоит непосильная задача - свести концы с концами легендарных времен. Смотри сам: выход из Египта - начальная точка отсчета. Она приурочена к пятнадцатому дню первого месяца. Это авив, или нисан, то есть апрель. Смерть Моисея пришлась на первый день одиннадцатого месяца февраля-шевиота сорокового года. Переход Навина через Иордан - четырнадцатый день авива сорок первого года. При нынешней степени точности датировок один день ничего не значит, но и о нем не следует забывать. Строго говоря, Тора-Пятикнижие заканчивается Второзаконием - Пятой книгой Моисея. Шестая - книга Иисуса Навина - была добавлена позднее. Канон формировался на протяжении пяти веков, о чем, собственно, и свидетельствует появление названия Шестикнижие.
   Климовицкий отметил, что Ариель впервые заговорил об их общей задаче, и это его обрадовало, но краткий подъем духа быстро сменился упадком. Он не знал и сотой доли того, о чем с такой спокойной уверенностью, так легко и непринужденно рассуждал израильский профессор.
   - Вы верите, что Навин действительно существовал? - спросил он, переходя на "вы".
   - Если, как выяснилось, Гильгамеш, живший в двадцать третьем столетии, историческое лицо, то какие основания отказать в этом Иисусу Навину? Он почти на тысячу лет моложе шумерского эпического героя. Среди табличек царского архива в Тель-эль-Амарне найдено донесение фараонова ставленника в Израиле. "Спроси Вениамина, спроси Тадуа, спроси Иисуса Навина", - написано там ассиро-вавилонской клинописью. Источники подтверждают. Найти имя - все равно, что найти человека.
   - Можно не совсем деликатный вопрос? Я видел голливудский боевик "Бен Гур"... Это как-то связано с вами?
   - Неплохой фильм, мне понравился. Тот Бен Гур никогда не существовал. Чистый вымысел. Что же до меня, то я пока существую и знаю свою родословную до далеких прапрадедов. Наше имя простое - Лев. Царь зверей тоже когда-то считался богом.
   К руинам Гаваона, где царю Соломону Бог явился во сне, подъехали, когда заросший тростником пруд пылал сукровицей заката. "...И засели те на одной стороне пруда, а эти на другой стороне пруда... Они схватили друг друга за голову и вонзили мечи один другому в бок, и пали вместе. И было названо это место Халкаф-Ханнурим, что в Гаваоне".
   И помнило небо и светила на нем, и помнили воды. Превращались в прах хижины и дворцы, превращались в прах нищие, цари и пророки, и прах смешивался с прахом, но ничего не менялось под небом, опрокинутым в зеркале вод, под бездонным куполом, подожженным зарей. Они умирали вместе, вонзив друг в друга мечи, беспредельная высота и бездонная глубь.
   - Не пруд, а болото, - вздохнул Бенгур.
   Из гаража Владик поднялся в подвал, где обосновались риэлторская контора, парфюмерный киоск и книжный склад издательства "Лепта". Через дверь, запертую на магнитный замок, отсюда можно было пройти прямо к лифту.
   - Сколько наварил? - спросил Андрей, с интересом наблюдая за братом. Бросив курточку на диван, Владик выложил из сумки аппаратуру и пакетики с микросхемами.
   - Особенно не считал, но твоих, думаю, тыщи на три наберется, - сказал он, застегнув опустевшую сумку.
   - А твоих?
   - Мои - это мои, твои - твои.
   - Хорошо отвечаешь старшему брату! Как сказал бородатый основоположник, буржуазия свела отношения в семье к чисто денежным?.. Я бы не хотел, чтобы так было у нас.
   - И я бы не хотел, но деньги есть деньги. Четко и без эмоций. Мое заработано честно, и оно мое.
   - Не сомневаюсь. И даже в мыслях не претендую.
   - Знаю и ценю.
   - Будем считать, что инцидент исчерпан. Но любовная лодка не разбилась о быт? Можно личный вопрос?
   - Естественно.
   - У тебя есть женщина? Девочка?
   - Почему тебя это интересует?
   - Случайно записались твои виртуальные приключения. Сам собрал шлем с прибамбасами?
   - Окно в "Playboy Electronics". Согласно схеме.
   - Видео-аудио - это я еще понимаю. А на тактильном уровне? Рецепторы?
   Владик угрюмо потупился.
   - Чего молчишь? Думаешь, фантомы Мишель Морган или Ширли Маклейн заменят тебе живую... Да что там говорить! Последняя шлюха с Трех Вокзалов в сто раз лучше. С твоими возможностями ты можешь иметь любую!
   - Мне неприятен этот разговор.
   - Думаешь, мне приятен?.. Хочу предостеречь, братик. Ты играешь с огнем. Это даже не призраки, это суккубы... Может скверно кончиться. Душевным расстройством, как пить.
   - Брось. Ты сам рискуешь... преждевременно состариться. Полистай-ка дедовы книжки: чего только не писали о вреде онанизма! Оказалось, ничего подобного. Даже полезно.
   - Не надо паясничать.
   - У шнурков поднабрался? У папочки?.. Если хочешь знать, телки внушают мне отвращение. Я брезглив, понимаешь?
   - У нас разные понятия о чистоплотности. Опомнись, пока не зашло слишком далеко.
   - Далеко? А я стараюсь побольше дома сидеть. На улицу выходить противно. Грязь, вонь, мерзость! Одни эти Митенки чего стоят! Блевать хочется... Ты помнишь Зубренка? Алешку Зуброва, который у меня на дне рождения люстру по пьянке раскокал?
   - Расплывчато, но, допустим.
   - Так вот, у него ВИЧ-инфекция. Врубился?.. И неизвестно, от кого. Может, от соседки по парте, хотя на такую мымру вряд ли кто польстится. Такие дела... Ленчик еще в восьмом классе триппер поймал. Но что триппер? Гусарский насморк.
   - Не преувеличивай. Риск есть, но в терпимых пределах. До эпидемии СПИДа у нас пока не дошло... Попробуй хоть раз, по-настоящему, а там уж будешь решать. Ладно? При вдумчивом подходе риск в пределе стремится к нулю. Верь мне. Если позволишь, я посодействую. С гарантией.
   - Не хо-чу, - отчеканил Владик. - И давай закончим.
   - Как скажешь, командир, как скажешь.
   - А то, что случайно записалось, сотри.
   - Уже стер, не беспокойся, но что однажды запуталось в паутине, застревает навечно. Сам знаешь... Так сколько, говоришь, получилось моих? сдался Андрей, переменив тему. - Три?
   - Под три куска, может, чуть больше.
   - Не важно. Окажешь дружескую услугу?
   - Смотря какую.
   - Вложи все в красивый конвертик и преподнеси от нас с тобой тете Тиде. Можно вместе с духами: "Poison" или "Magie noire". У нее именины седьмого.
   - День рождения.
   - Один хрен. Сделаешь?
   - Сам не можешь?
   - Мог бы - не спрашивал. Сделаешь?!
   - Рад служить.
   - Отлично! "Служить бы рад, прислуживаться - тоже". За мной не пропадет... Ты не особенно торопишься?
   - Нет.
   - Тогда займись чем-нибудь, а я ненадолго к деду слетаю. Душа не на месте. Два раза звонил - не отвечает.
   - Не слышит он, не волнуйся. Хочешь, вместе смотаемся?
   - Зачем? Я мигом. Ты только дождись меня. Есть разговор и пообедаем вместе.
   - Лады. Поиграю с твоим хозяйством?..
   - Будьте как дома. Видел новый сканер?
   - Класс! Я себе такой же заделаю.
   Антон Петрович спал в качалке с раскрытой книгой в руках. Заложив ногу на ногу и не удосужившись снять очки, он безмятежно похрапывал и, судя по легкой улыбке, видел приятные сны.
   Подняв с ковра сползший плед, Андрей бережно укутал остро выступающие под пижамой колени. Затем прошел в свою комнату и включил принтер. Пока перепечатывалась записанная в автоматическом режиме почта, заглянул в кухню. Найдя в холодильнике банку паштета из гусиной печенки, намазал бутерброды. Черствый хлеб с успехом заменил тосты.
   Дед сильно сдал за последний год. Президентские выборы его совсем доконали. Остался верен себе. При одной мысли о возврате на круги своя впадал в ярость. И сам не жил, и другим не давал.
   Антон Петрович рассказывал внуку странные, чтобы не сказать опасные, сказки. Казалось бы, восьмилетнему хлопцу не пристало забивать голову баснями о волшебной стране, в которой жили совершенно особенные люди, которые только и делали, что изничтожали друг друга, становясь от этого крепче и несгибаемей. Добро бы еще, если бы сказ шел про Атлантиду, но, увы, окруженное стальной стеной государство мало походило на мифический остров древнего мудреца Платона.
   - И все-то было у них стальное, - повествовал глава ларионовского рода, заимствуя примеры из песен далекого детства, по-прежнему звучавших по радио. Порой он слегка перевирал отдельные слова, но не намеренно, а по слабости памяти, на которую, впрочем, не жаловался. Хронологические даты, параметры культурных слоев, названия вымерших животных - тут он ни разу не сбился. - Да, мой мужественный Андреос, ибо и сами они были сделаны из закаленной стали. И книги, по которым учились их дети, повествовали все об одном: "Как закалялась сталь", "Сталь и шлак", "Сталевары". Замечательные книги! Намного интереснее "Робинзона Крузо" и "Трех мушкетеров". Можешь мне верить - я читал кое-какие отрывки на клочках папирусов, найденных в горизонте, датируемом первым веком. Надо сказать, что и летоисчисление у них было особенное, отличное от других, хотя и тут не обошлось без предшественников...
   - А кто такие предшественники? - интересовался любознательный Андрейка. - Такие путешественники?
   - В какой-то мере, в какой-то мере... Они путешествовали во времени, уничтожая прошлое и настоящее во имя далекого будущего.
   - И тоже были из стали?
   - Не такой закаленной. История отвела им слишком короткий срок. Зато это новое племя могучих богов ни в чем не знало сомнений. "Нам даны стальные руки-крылья, - говорили они и взлетали все выше и выше, куда не добирались ни Фаэтон, ни Икар. - А вместо сердца пламенный мотор", - и это тоже чистая правда.
   - Роботы, что ли?
   - Я бы сказал: киборги - гибриды машины и человека... "Ha битву стальными рядами, железная поступь тверда" - сурово и гордо гремел их боевой клич. Они часто воевали и постоянно готовили себя к последнему бою, чтобы, завоевав окончательную победу, все, как один, пасть на поле брани.
   - Так не бывает, деда! - смеялся Андрей. - Победители не могут погибнуть. Если героя убьют, то его хоронят с салютом, а раненых лечат и награждают!
   - Ты совершенно прав, Андреос. В конечном итоге они побеждали, но ценой непомерных жертв, и чем больше оказывалось погибших, тем яростней закалялась сталь. "И, как один, умрем в борьбе за это" - звучал победный призыв.
   - Как индейцы!
   - Индейцам, гуронам и ирокезам было далеко до них. Чингачгук - Великий Змей, невзирая на беззаветное мужество и стойкость, все же оставался человеком из плоти и крови, а их вожди сумели преодолеть в себе все человеческое. Самый главный даже кличку такую имел - Сталь, а первый охранник неприступной стены - Железо. Железным называли его, и он оправдывал почетное звание.
   Броненосцы, самолеты, паровозы - любые машины из железа и стали носили имена великих вождей необъятной страны-крепости. Ее называли еще страной самолетов и песен. Ах, какие это были чудесные, преисполненные ликования песни! Стальные люди славили своих вождей, свою замечательную страну, в которой всем так счастливо и радостно живется, особенно детям. И дети гордились великой державой, раскинувшейся от моря до моря, мечтая поскорее вырасти и стать доблестными защитниками стены, над которой вечно хмуро ходили тучи, гремел гром и блистали молнии. Там кончался светлый и радостный мир, а вокруг простирался мрак, в котором затаились враги. Жестокие битвы бушевали по обе стороны. Уничтожать приходилось не только врагов, но и своих, которые, по мнению вождей, не сумели достаточно закалиться, чтобы дать надлежащий отпор всякому, кто попытается перелезть через стену.
   Дети очень любили своих вождей, бойцов и командиров. "Пусть пройдет немного дней, - говорили они, - и мы защитниками станем славной родины своей". Дескать, попробуй нас сломать, подлый враг, мы зададим такого жару, что своих не узнаешь.
   Служба на границе была самой заветной мечтой. "Нерушимой стеной обороны стальной сокрушим, уничтожим врага", - клялись бойцы на дальнем пограничье, а прекрасные девушки слали им письма с наказом беречь родную землю. "Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов", - напутствовали матери сыновей, уходивших в военные лагеря, где сталь получала добавочную броневую закалку. К труду и обороне готовились всюду и везде. Не только бойцы, но и рабочие, создававшие стальные машины, постоянно тренировались в стрельбе и метании гранат. Когда же военные игры неожиданно перерастали в настоящую битву, то и женщины брали в руки оружие. И еще краше становились лица прекрасных девушек, сурово насупивших брови. Женихи шли на одну сторону неприступной стены, невесты - на другую. Расставаясь, они желали друг другу: "Если смерти, то мгновенной, если раны - небольшой".
   - Это сказка? - наморщив умненький лобик, недоверчиво улыбался Андрей. Он проводил одному ему ведомые сопоставления, смутно о чем-то догадываясь, прежде чем проросли зароненные семена и стал виден колер раскрывшегося цветка.
   - Сказка ложь, да в ней намек, - лукаво улыбался дед.
   Пушкина впервые раскрыла перед ним тетя Тида, ставшая как бы старшей сестрой. Сказки - про Золотого петушка, царя Гвидона, Руслана и Людмилу понравились, но особого впечатления не произвели. Зато лермонтовский Демон оставил неизгладимое впечатление. Андрей тут же сам принялся сочинять стихи.
   Над вершинами гор, над долинами рек
   Ледяною скалой возвышался Казбек.
   Задуманная поэма завязла в самом начале, но кое-какими приемами версификации он овладел.
   К третьему классу любимым героем сделался капитан Немо, а "Таинственный остров" окончательно затмил былую прелесть "Трех мушкетеров". Затем пришла пора байроновского "Манфреда", "Мартина Идена" и "Золотого теленка". Эти книги стали настольными. В какой-то мере их можно уподобить надгробным камням на могиле всемирной литературы. После краткого увлечения символистами, сопровождавшегося новым приливом стихоплетства, с поэзией и беллетристикой было покончено навсегда.
   Гармония мира, мнившаяся в ритмическом чередовании звуков, нежданно, но, видимо, в урочный час, раскрылась строгой и бесстрастной красотой математики. В девятом классе Андрей Ларионов уже свободно брал табличные интегралы, что вызывало скрытое раздражение преподавателя. Учителя его недолюбливали, а он отвечал им высокомерным равнодушием. Порой взаимная неприязнь выливалась в открытые формы и Марго приходилось сглаживать конфликты. Нарочито скромно одевшись, она являлась с цветами и коробками шоколадных конфет, каких не сыщешь в продаже, потом сориентировалась и перешла на импортные колготки, бритвы "Жилетт" и прочую ерундовину.
   Александр Антонович едва снисходил до житейской прозы. Делал карьеру, ухитряясь с писанием речей тискать вполне толковые и с душком левизны, по тогдашней терминологии, статейки в "Блокноте агитатора" и "Партийной жизни". Поездки, совещания, семинары перемежались светским времяпровождением в своей компании. Ездили на рыбалку, иногда на охоту и регулярно встречались в Сандунах, где под пиво с воблой решались основные вопросы. Выходные, как правило, проводили в пансионате на Клязьме. Марго успешно помогала продвижению мужа, поддерживая отношения с женами перспективных коллег. Она закончила Институт иностранных языков, но проработала всего год. После замужества пробовала переводить иностранных авторов - ей нравились Ремарк и Бёлль, - но вскоре забросила это дело. И как раз вовремя. Бёлль вступился за диссидентов и оказался не в чести.
   Любовь к детям выливалась у нее в пылкие приступы внезапной нежности, за которыми следовал длительный период благодушного попустительства. Андрея пробовали учить музыке, но всякий раз это кончалось истерикой. Фигурное катание он тоже почему-то невзлюбил, хотя охотно катался на лыжах, но сам, в одиночку, без принуждения. Он терпеть не мог, когда ему кого-то навязывали или ставили в пример. Английский выучил без посторонней помощи, а начатки немецкого дала мать. Она и школу выбрала, и чуть не за руку таскала его в закрытое ателье, где заказывала фасон по последней моде из рижского журнала. Мальчику очень шел пиджак "фантази", со складками на спине. Когда же наступала пора "подровнять" прическу, стояла за креслом, бдительно направляя действия парикмахерши. Во вкусе отказать ей было нельзя. "Глаз -алмаз", - отзывались подруги. Собственно, подругой могла считаться только одна. Верочка из Комитета молодежных организаций, остальные принадлежали к узкому кругу высокопоставленных жен.
   Марго умела принять гостей, знала, что кому нравится, и никогда не забывала поздравить с днем рождения, а тем более с юбилеем или высокой правительственной наградой. Все нужные даты, а подчас и знаки Зодиака, были заблаговременно собраны в записной книжке.
   Дети и муж накормлены, одеты, обуты, умыты - что еще нужно? И в самом деле, кто может бросить упрек? Слишком непосредственна, вспыльчива? Но это лишь добавляло очарования. С ней было легко. Она обожала светские развлечения, интимные посиделки, пикники с широким застольем и веселую музыку. Всегда в прекрасном настроении, в курсе всех сплетен, словом, умеет поддержать разговор, а когда надо, надолго умолкнуть, держа ушки на макушке.
   Когда родился Владик, Марго перенесла на него все внешние проявления своей эмоциональной натуры - яркой, но довольно поверхностной. Отношение к старшему не стало от этого холоднее, но вошло в более спокойную фазу, без бурных всплесков в ту или иную сторону. Основополагающего принципа: "Главное, чтобы у мальчика все было" - это ничуть не пошатнуло. Андрею наметившаяся, едва ли осознаваемая самой Марго, перемена явно пришлась по нраву. Его раздражали неумеренные нежности, сюсюканье и задабриванье. Инстинктивно чувствуя фальшь, он сторонился бурных проявлений чувств, а крики приводили его в злобное отупение. Раньше оно выплескивалось в истерику, но с годами выкристаллизовался молчаливый протест. Ребенок замыкался, отмалчивался, а втихую с удвоенным рвением делал именно то, за что подвергся выволочке.
   Марго слишком поздно заметила растущее отчуждение и внутренне обмерла. Вспышки негодования, с воплями и рыданиями, проходили у нее быстро и кончались поцелуями. Теперь же она просто не знала, что делать. Мальчику уже четырнадцать - переломный возраст, а у нее с каждым днем появляется все больше морщин и катастрофически полнеет талия. Впервые она страдала молча.
   На счастье, нашелся виновник всех бед - Антон Петрович. И в самом деле! Кто, как не он, испортил ребенка своими оторванными от жизни фантазиями и стариковским брюзжанием? Вечно всем недоволен, ни о ком доброго слова не скажет. Ну, ладно, Сталин, трудное детство, а теперь-то чего? Разве плохо живем? Марго и сама при случае могла ввернуть рискованный анекдот, но превращать критиканство в жизненную позицию? Она старалась сдерживаться, но с каждым разом это давалось ей все труднее. Мысленно возложив на свекра ответственность за все семейные неурядицы, Марго нашла отдушину для постепенно вызревавшего недовольства мужем, собой и вообще жизнью. "Разве мы плохо живем?" - спрашивала она себя вновь и вновь. По зрелому размышлению выходило, что не так уж и плохо, даже прекрасно, а раздражение оставалось, накапливалось.
   - Папа превратился в настоящего внутреннего эмигранта, - как-то со смешком уронила за столом.
   Андрей только презрительно скривил губы, а муж, удивленно выглянув из-за развернутой во всю ширь газеты, рассеянно пробормотал:
   - Глупости.
   - Это мне награда за все! - Марго зашмыгала носом. Ее большие жаркие глаза мгновенно наполнились слезами. - Я в этом доме - ничто!
   - Не говори глупости, - повторил Александр Антонович, не отрываясь от редакционного подвала в "Правде". - Мы безнадежно отстаем от Запада в развитии электронных коммуникаций. Как тебе нравится? Спохватились! Я им это три года твержу.
   - Кибернетика - буржуазная лженаука, - съехидничал Андрей.
   На том и закончилось.
   Марго как-то сразу вдруг поняла, что ее чувства ни в ком не найдут отклика, а может, и никогда не находили, что важны лишь поступки, конкретные вещи в материальном их воплощении, а внутренние переживания, так сказать нюансы души, никого не волнуют. Она безумно страдала, но, к счастью, недолго. Нежданно-негаданно, но опять-таки чертовски своевременно, у нее появился любовник.
   Как раз в конце мая, когда Андрей благополучно закончил школу и начал готовиться к поступлению на мехмат.
   Под этим предлогом он переехал на дачу к деду. Целый день валялся в траве, иногда перелистывая учебники, но чаще решал шахматные этюды. Играть он научился в семь лет, с одного раза усвоив, как ходят фигуры. Вскоре сделался чемпионом двора, а в девятом классе получил первую категорию.