Пембертон Маргарет. Не уходи

   — Кто знает. — Он уныло уставился на фотографии, которые держал в руке. — Лично я понятия не имею.

* * *

   Грег рывком включил передачу и на большой скорости вывел «кадиллак» из подземного гаража на улицу. Сверкало зимнее солнце, рассеявшее утренний туман. Он чувствовал себя так, как в тот далекий день в Нормандии, когда после кровавого сражения за Сен-Ло мчался в Вальми, зная, что снова увидит Лизетт.
   Выехав на главную улицу, Грег взглянул на часы. Десять. Сейчас Лизетт в аэропорту, встречает Мелани. Не обращая внимания на знак ограничения скорости, Грег обогнал несколько машин. Каждый, кто впервые приезжает в Сан-Франциско, непременно хочет увидеть мост «Золотые ворота», а лучший вид на него открывается с крыши отеля «Марк Хопкинс» на Ноб-Хилл.
   Въехав во внешний двор отеля, Грег испытал облегчение, ибо заметил на стоянке «линкольн» Лизетт. Поставив свою машину рядом, он снова почувствовал, что подобная ситуация уже была в прошлом. Тогда Грег отправился из Сен-Ло в Вальми, руководствуясь интуицией; эта же интуиция привела его и сюда. Он выбрался из машины, заслонил ладонью глаза от солнца и тут же увидел Лизетт. В васильковом свитере и белых брюках, она стояла ярдах в пятидесяти от него и что-то показывала Мелани.
   Грег не сделал ни шага навстречу. Прислонившись к дверце «кадиллака», он засунул руки в карманы. В той же беспечной позе уверенного в себе человека Грег ожидал когда-то Лизетт возле ворот замка.
   Доминик тоже что-то говорил Мелани, указывая на корабль, входивший в залив. Лизетт внезапно посмотрела на «линкольн» и замерла, встретив взгляд Грега.
   Некоторое время ни один из них не шевелился, но затем, как и тогда, Лизетт двинулась навстречу Грегу. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Он усмехнулся и широко распахнул объятия. Лизетт бросилась в них, радостно улыбаясь, как и в тот далекий день, когда Грег вернулся в Вальми и предложил ей стать его женой.

Глава 22

   Когда Лизетт, дрожа, прижалась к Грегу, он вновь ощутил ту уверенность, которую почувствовал в Вальми, — уверенность в том, что он любит Лизетт, а она непременно со временем полюбит его. Тогда он точно знал, что хочет провести вместе с ней всю оставшуюся жизнь. Грег крепче сжал объятия. Лизетт так безоглядно не бросалась в них со времени тех чудесных ночей в Вальми. Впервые за долгие мучительные месяцы Грег подумал о том, что все это время Лизетт, как и он, страдала от одиночества.
   Грег поднял ее лицо и нежно провел пальцами по щекам и подбородку.
   — Как это было давно! — отрывисто проговорил он, не понимая, как мог помышлять о разводе, о том, что будет жить без этой прекрасной женщины.
   — Очень давно, — прошептала Лизетт, вновь ощутив себя в безопасности в объятиях Грега.
   Они долго смотрели друг другу в глаза. Грегу хотелось спросить, почему после столь долгой «разлуки» Лизетт возвращается к нему. Хотелось спросить о ее встречах с Люком, о том, что же все-таки произошло между ними после рождения Люси. Но вместо этого он сказал:
   — Я люблю тебя, Лизетт. И всегда любил. — А когда к ним подбежали смеющиеся дети, Грег нагнулся и поцеловал Лизетт со страстью, не оставляющей никаких сомнений в его словах.
   — Папа! Папа! Ты весь день будешь с нами? — радостно спросил Доминик.
   Грег нехотя оторвался от губ Лизетт.
   — Это прекрасная идея. — Его позабавила создавшаяся ситуация. Ему и Лизетт страстно хотелось после долгого перерыва заняться любовью, но этому мешало присутствие детей.
   Словно прочитав его мысли, Лизетт рассмеялась. Они еще успеют заняться любовью. Она взяла Грега за руку, и их пальцы переплелись.
   — Думаю, мы спустимся к заливу, покормим Мелани, а потом, если она не очень устала, поедем в зоопарк, — предложила Лизетт, понимая, что их с Грегом счастье продолжится и до отъезда Мелани… а потом им придется серьезно поговорить, и тогда…
   — Да, я с удовольствием поеду в зоопарк! — обрадовалась Мелани. — Я ни капельки не устала!
   — Тогда все садимся в «кадиллак», а «линкольн» я потом заберу, — скомандовал Грег и подумал, что сказали бы те бизнесмены, с кем у него на сегодня были назначены встречи, узнав, чем он занимается вместо этого.
   Они позавтракали на набережной, с удовольствием наблюдая за оживлением Мелани, впервые отведавшей черничный джем и местные бублики. Затем поехали в зоопарк, где кормили тюленей и медведей, наблюдали за львами, гуляющими в загоне. Лизетт купила на набережной лакомства, и они устроили пикник на траве. Доминик и Мелани спорили, где слоны больше — здесь или в лондонском зоопарке, а Лизетт казалось, что они счастливая и дружная семья, как и многие другие семьи, гулявшие в зоопарке.
   — Ты хотела поговорить со мной, — напомнил Грег, и все иллюзии Лизетт рассеялись.
   — Да. — Лизетт сидела на траве, положив голову на грудь Грега, но, услышав эти слова, выпрямилась. Она почувствовала необходимость отстраниться от Грега, прежде чем продолжать этот разговор. — Я уже много лет хочу поговорить с тобой, Грег. С того самого момента, как ты вернулся в Вальми после окончания войны.
   — Так почему же не поговорила? — спросил Грег, стараясь сохранять спокойствие.
   Повисло молчание. Лизетт устремила вдаль невидящий взгляд.
   — Потому что боялась, — вымолвила она наконец.
   — И до сих пор боишься? — Грег нахмурился.
   — Нет. Худшее, что могло произойти, уже произошло. Ты разлюбил меня.
   — Но это неправда! — Грег схватил ее за плечи и повернул к себе.
   — Ты сам предложил, чтобы мы спали отдельно. И возобновил связь с Жаклин Плейдол.
   — Я предложил это, надеясь, что ты скажешь «нет». Просто хотел дать тебе понять, к чему может привести твоя холодность.
   Лизетт пристально посмотрела на Грега:
   — А Жаклин Плейдол?
   — Я вернулся к ней, так как был потрясен тем, что произошло между нами. Она успокоила меня, утешила, а я по глупости уступил.
   — И она до сих пор успокаивает и утешает тебя?
   — Боже мой! Неужели ты думаешь, что у меня с ней до сих пор роман? — Увидев, как смотрит на него Лизетт, Грег обхватил голову руками. Если он признается, что порвал с Жаклин, ему придется сказать о другой связи, возможно, еще более оскорбительной для Лизетт. — Жаклин хотела от меня того же, что и всегда, — замужества. Но я предупредил ее, что это невозможно. Несколько месяцев назад она уехала во Францию, и с тех пор я не видел ее. В своем единственном письме Жаклин сообщила, что выходит замуж за француза. Вот и все. — Увидев, что Лизетт испытала облегчение, Грег продолжил жестокие признания: — Я горько обидел Жаклин, поэтому решил никого больше не обижать подобным образом. У меня были и другие женщины, Лизетт, но они знали, что я не намерен жениться на них.
   — А сейчас у тебя кто-нибудь есть?
   Грег чуть заметно пожал плечами:
   — Да. У меня есть женщина в Нью-Йорке.
   По его тону Лизетт поняла, что эта женщина почти ничего не значит для Грега.
   Лизетт понимала, что теперь он ждет признаний от нее.
   — Мне трудно сказать то, что я хочу. — Голос Лизетт дрогнул, когда она увидела, что Доминик и Мелани возвращаются к ним. — Это касается Люка… а я предпочла бы не говорить о нем, пока Мелани гостит у нас.
   Грег взглянул на приближавшихся детей.
   — Хорошо. — Он понимал, что слова Лизетт отнюдь не обрадуют его. — Оставим откровения, касающиеся Люка, до отъезда Мелани. — Поднимаясь, Грег услышал тихий вопрос Лизетт:
   — А другие откровения?
   — А есть и другие?
   Она кивнула.
   — Они ждали все эти годы, — решительно сказал Грег, помогая жене подняться. — Подождут еще две недели.
   Лизетт испытала такое облегчение, что у нее подкосились ноги. Это отсрочка… что бы ни произошло после того, как она расскажет Грегу об отце Доминика и о своей связи с Люком, впереди еще две недели. За это время она докажет Грегу, как сильно любит его.

* * *

   Ночью, когда дети уснули, они занялись любовью. Муки и страдания, преследовавшие их столько лет, отступили. Казалось, после рождения Люси они вновь очутились под крышей коттеджа мадам Шамо и снова познавали друг друга, охваченные первой страстью.
   — Я люблю тебя… люблю… люблю… — шептала Лизетт, когда Грег накрыл ее своим телом. Его ладони ласково гладили мягкие изгибы ее бедер, а губы жарко целовали шею и набухшие розовые соски. Голова Грега скользнула ниже, и Лизетт вскрикнула от удовольствия, ее бедра подались навстречу ему, а пальцы погрузились в его волосы, когда горячий, пытливый язык нашел то, что искал.
   С губ Лизетт слетел стон наслаждения, ибо ласки Грега доставляли ей истинное блаженство. У нее возникло ощущение полета, полета во сне, словно у Лизетт появились крылья и она парила высоко над землей. Не в силах больше сдерживаться, Грег со стоном вошел в нее. Лизетт задохнулась и крепко обняла его, понимая, что в этот раз ее не охватит оцепенение, а оргазм, испытанный ими одновременно, будет таким же потрясением, как все случившееся той далекой ночью в Сент-Мари-де-Пон.
   — Я люблю тебя, Лизетт… люблю… — хрипло прошептал Грег.
   Их тела двигались в едином ритме, устремляясь к пику блаженства. Грег услышал, как Лизетт выкрикнула его имя, и, задрожав от оргазма, вдруг понял, что они зачали еще одного ребенка.
   Лизетт казалось, что она в Вальми, в башне, в объятиях Дитера. Она перенеслась в те дни, прекраснее которых у нее не было ни до, ни после. Лизетт наслаждалась каждым мгновением, пытаясь запечатлеть их в памяти навечно.

* * *

   — Я не хочу, чтобы Мелани возвращалась в Лондон, — заявил Доминик, когда закончилась первая чудесная неделя и началась вторая.
   Лизетт обняла сына, боясь, что он увидит боль в ее глазах.
   — Я тоже не хочу этого, дорогой, — прошептала она.
   Когда огорченный мальчик ушел, Лизетт со страхом подумала, не перестанет ли Грег относиться к нему как отец, узнав правду. Своим признанием она поставит под удар не только свое счастье, но и счастье Доминика. Если так, ей придется заплатить ужасную цену. Оставалось молиться о том, чтобы ее простил не только Грег, но со временем и Доминик.

* * *

   — Я не смогу поехать с вами в аэропорт и проводить Мелани, — сказал Грег за день до отъезда девочки. — Приезжают представители «Юнайтед ойл», чтобы обсудить планы на следующий год.
   — Не волнуйся, дорогой. — Лизетт ласково улыбнулась. Гоня мысли о том моменте, когда Мелани уедет, она думала только о сегодняшнем дне, который Грег пообещал провести с ней.
   Он подошел сзади и обнял ее за талию.
   — А не съездить ли нам на следующей неделе на несколько дней в Техас? Теперь, когда сделка с Хэлом Грином прошла без сучка без задоринки, я хотел бы сам посмотреть на новое агентство.
   — Техас — это здорово. — Голос Лизетт слегка дрогнул. Возможно, к следующей неделе Грег не захочет не только куда-то ехать с ней, но даже жить вместе.
   — Вот и отлично. — Грег положил ладони на груди Лизетт. — А сейчас, поскольку Симонет увела этих непоседливых детей в кегельбан, мы можем отправиться в постель.
   Было всего десять утра, но они вернулись в постель и с таким нетерпением набросились друг на друга, будто не виделись несколько месяцев. На обед Грег отвез Лизетт в самый шикарный ресторан Сан-Франциско, где заказал омаров и шампанское.
   — Вот что значит быть дома и не работать. Я, пожалуй, отойду от дел, — засмеялся он.
   — И бросишь все эти совещания и сделки, которые ты так любишь? Боюсь, дорогой, ты очень скоро затоскуешь.
   — Едва ли затоскую. Иногда от этих дел одна морока. Вот сейчас, например, компания «Делавэр эрлайнз» назначила нового директора по маркетингу, а ему не нравится наша реклама, одобренная его предшественником.
   — А может он расторгнуть контракт? — спросила Лизетт, понимая, как мало в последнее время Грег рассказывал ей о своих делах и как она отдалилась от всего, что было важным для него.
   — Может, если мы не предложим ему самую великолепную рекламу.
   — Так не лучше ли тебе отправиться в агентство, чем сидеть здесь со мной?
   — Не волнуйся, дорогая. Ник как раз занимается этим вопросом. Если возникнут проблемы, он позвонит мне. Я сказал ему, где буду обедать.
   — А ты не сообщил ему, как с тобой следовало связаться в десять утра? — смеясь, осведомилась Лизетт.
   — Нет, нахалка ты этакая, не сообщил. И еще я не говорил ему, как связаться со мной в три часа дня, поскольку подозревал, что в это время окажусь там же, где был в десять утра.
   — Простите, мистер Диринг, вас просят к телефону. — К ним подошел метрдотель.
   — Черт побери! — Грег извинился перед Лизетт и направился к телефону.
   Когда он вернулся, Лизетт поняла, что их счастливый день закончился.
   — Извини, дорогая, но дела требуют моего присутствия. Я даже не смогу отвезти тебя домой. Придется вызвать такси.
   — И даже обед не закончишь?
   — Нет, я уеду немедленно. Совещание, возможно, затянется, поэтому не волнуйся, если вернусь поздно. Но на следующей неделе мы с тобой обязательно поедем в Техас.
   — Да. — Лизетт нежно поцеловала Грега, хотя ее сердце разрывалось от тревоги. — На следующей неделе.
   Грег ушел от нее так же быстро, как Дитер в день вторжения союзных войск. Телефонный звонок… и стремительный уход. Лизетт содрогнулась, осознав сходство событий.
   — Не желает ли мадам десерт? — спросил официант.
   — Нет, благодарю. — Лизетт взяла сумочку и встала. Господи, она, должно быть, сходит с ума. Дитер покинул ее, чтобы встретить смерть в бою, а у Грега просто неприятности на работе.
   Метрдотель помог Лизетт надеть норковую шубу. Ее знобило. Дитер вернулся только для того, чтобы умереть на ее руках. А когда вернется Грег, она сама, добровольно расскажет ему то, что убьет его любовь к ней.
   — Такси ждет, мадам, — сообщил метрдотель, недоумевая, почему эта красивая дама, жена богатого, обаятельного человека, явно обожающего ее, так печальна.
   — Благодарю вас, — сказала Лизетт.
   — До свидания, мадам. — Желая сделать ей что-то приятное, метрдотель повторил по-французски: — Оревуар.

* * *

   Вечером, ожидая Грега, Лизетт сидела одна во внутреннем дворике и смотрела на темные воды залива. Грег так и не приехал, но позвонил.
   — Прости, дорогая, но, похоже, совещание продлится всю ночь. До отъезда Мелани я вернуться не успею. Попрощайся с ней за меня и собирай вещи. Завтра вечером мы с тобой летим в Хьюстон.
   — Это замечательно, дорогой. — Голос Лизетт слегка дрожал, что не вязалось с ее словами. Грег нахмурился. Он чуть не забыл о признании, которое собиралась сделать Лизетт.
   — Насчет нашего предстоящего разговора не волнуйся. — Грег сделал знак Нику, ожидавшему его, что сейчас вернется в зал для совещаний.
   — И все же я волнуюсь. — Лизетт всей душой желала, чтобы сейчас Грег оказался рядом с ней и она могла дотронуться до него, утонуть в его объятиях. — Я так долго оттягивала этот разговор… а сказать надо много…
   — О Люке?
   — Да, дорогой. О Люке… и о Доминике.
   — Только что пришел ответ на ваш телекс, мистер Диринг, — вмешалась секретарша.
   — До свидания, дорогой, — промолвила Лизетт. — Я тебя люблю.
   Грег хотел было спросить, при чем здесь Доминик, но Лизетт уже положила трубку.
   — Все ждут вас, мистер Диринг, — напомнила секретарша, видя, что шеф снова собирается набрать номер.
   — Да. — Грег постарался отогнать мысли о Люке Брендоне. Они поговорят о нем, когда завершится это нескончаемое совещание, по пути в Хьюстон. — Приготовьте побольше кофе, — сказал он секретарше.
   — Я не хочу ехать домой! — заявила Мелани на следующее утро, когда ее чемодан вынесли из комнаты и уложили в багажник «линкольна».
   — Но ты еще приедешь к нам, дорогая, — заверила ее Лизетт, хотя сомневалась, что Люк теперь позволит дочери это сделать.
   — По-моему, это несправедливо, — возмутился Доминик. — Мел живет в Лондоне, а я — в Сан-Франциско, и мы не можем с ней видеться.
   — Когда станем взрослыми, будем видеться часто! — с воодушевлением воскликнула Мелани. — Папа живет в Лондоне, но летает в Лос-Анджелес раз, а то и два в месяц. Маме это не нравится. Она удивляется, почему папа не живет здесь постоянно.
   — Мама, это правда? — оживился Доминик. — Но почему же дядя Люк не приезжает к нам?
   — Потому что он прилетает по делам и бывает слишком занят. — Лизетт вспыхнула и быстро отвернулась.
   — А почему мне нельзя поехать в аэропорт? — спросил мальчик.
   — Ты должен идти в школу, Доминик. — Лизетт понимала, что причина совсем не в этом. Когда Грег вернется домой после этого чертова совещания, им предстоит откровенный разговор. К нему надо подготовиться. Тянуть больше нельзя.

* * *

   Лизетт поднялась на смотровую площадку и подождала, пока авиалайнер вырулил на взлетную полосу, а затем взмыл в небо. Через четырнадцать часов Мелани будет в Лондоне, с Анабел, а может, и с Люком.
   Быстро спустившись с площадки, Лизетт направилась к стоянке машин. В ближайшие дни Люк появится в Кармеле и потребует, чтобы она встретилась с ним. Распахнув дверцу «линкольна», Лизетт села за руль. Она не сказала ему, что между ними все кончено, не забрала из коттеджа свои вещи. Сделать это надо немедленно, потому что после разговора с Грегом отношения с Люком прекратятся. Надавив на педаль газа, Лизетт миновала поворот к дому и направилась к Кармелу.

* * *

   Из зала совещаний Грег вышел в половине десятого, усталый и всклокоченный, однако конфликтная ситуация была разрешена. Он бросил взгляд на часы. Самолет Мелани вылетал в десять, если повезет, он успеет попрощаться с ней. Отпустив шофера, Грег вывел «кадиллак» из подземного гаража. Он был доволен результатами совещания и теперь думал только о тех нескольких днях, которые проведет с Лизетт в Техасе. Что бы она ни сказала ему о Люке, для него это не станет страшным потрясением. Грег давно подозревал, что Лизетт любила Люка до того, как встретилась с ним. Просто надо поставить в этой истории точку, и все.
   Движение на шоссе было интенсивным, и Грег подъехал к повороту на аэропорт в пять минут одиннадцатого. Значит, самолет Мелани уже улетел, но Лизетт могла задержаться на смотровой площадке. Въехав на стоянку аэропорта, Грег заметил, как через дальний выезд со стоянки на большой скорости выскочил знакомый «линкольн». Развернув «кадиллак», Грег бросился вдогонку и даже посигналил клаксоном, чтобы привлечь внимание Лизетт. Но «линкольн» быстро удалялся.
   — Проклятие, — пробормотал Грег, стараясь не выпускать из виду машину Лизетт. Теперь придется ехать за ней до самого дома.

* * *

   Лизетт выехала на прибрежное шоссе и двинулась на юг через Давенпорт, прикидывая в уме, когда вернется домой. Два часа езды, полчаса — чтобы собрать вещи, пятнадцать минут — на телефонный звонок Люку в Лондон, потом еще два часа в обратную сторону. Стрелка спидометра колебалась между отметками шестьдесят пять и семьдесят миль в час. Никогда еще Лизетт так не стремилась в Кармел, и никогда еще ее не переполняла такая решимость больше не возвращаться туда.

* * *

   Грег усмехнулся, обогнав красный «форд» с откидным верхом. Он не выпускал из виду «линкольн» Лизетт. Вот бы она удивилась, если бы увидела, кто ее преследует! Когда Лизетт на большой скорости проскочила поворот в город, Грег нахмурился. Ведь она знает, что к этому времени он уже вернется домой и хотел бы поскорее улететь с ней в Техас. Грег никак не мог понять, куда направляется Лизетт.
   Но минут через пять он догадался. Они двигались по федеральному шоссе 101, которое пересекало старую Ройал-роуд — дорогу, построенную испанцами свыше двухсот лет назад. И эта старая дорога вела в Кармел.
   Грег боялся верить в это, однако дорожные указатели подтверждали, что он не ошибся — Лизетт отправилась на встречу с Люком. Грег чуть сбросил скорость и откинулся на спинку сиденья. Ему уже совсем не хотелось, чтобы Лизетт заметила его. Стиснув зубы, он следовал за женой, спешившей на свидание.

* * *

   Слева от Лизетт открывался прекрасный вид на горы, но она не обращала никакого внимания на пейзажи. В Лондоне сейчас раннее утро. Хорошо, если сегодня Люк ночует в своей холостяцкой лондонской квартире. Если же он дома с Анабел, то звонок разбудит не только его, но и ее. Что ж, придется рискнуть. Нельзя порвать связь с Люком, написав ему письмо. Судьба связывала их столько лет, что Лизетт не могла обойтись с ним так бесцеремонно. Придется поговорить с ним, если не с глазу на глаз, то хотя бы по телефону. Сбавив скорость, Лизетт проехала по главной улице Кармела, заполненной туристами, и свернула на дорогу, которая вела к пляжу и к коттеджу. Над морем поднимался легкий туман, раскачивал деревья, окружавшие коттедж, и они напомнили Лизетт те, что защищали Вальми от ураганов.
   Остановив машину, Лизетт выбралась из нее и вдохнула соленый морской воздух. Она сказала Люку, что никогда не вернется в Вальми, но сейчас понимала, что не вернется туда без Грега. Ностальгия, никогда не покидавшая Лизетт, охватила ее с новой силой. Местный пляж, белый, как алебастр, тянулся на много миль и был более ухоженный и красивый, чем пляж под скалами в Вальми. Здесь не погиб ни один солдат и не лились реки крови, и все же в Кармеле она не ощущала того спокойствия, как на родных пляжах Франции.
   Бросив последний взгляд на море, Лизетт достала ключ, отперла входную дверь и вошла в коттедж, уверенная, что посещает его в последний раз.

* * *

   Пальцы Грега с силой сжимали рулевое колесо. Он не мог поверить в то, что видит, не мог поверить, что Лизетт способна на такое. Когда они въехали в Кармел, Грег отпустил вперед «линкольн», поскольку знал, куда направляется Лизетт. Он бывал в коттедже Бернбаха, когда тот устраивал «отвальную», уезжая к месту новой работы в Лондон. Грег хорошо помнил дорогу к коттеджу и понимал, что он прекрасное место для свиданий. Сейчас он вел машину на малой скорости, как бы оттягивая момент, когда ему придется убедиться в неверности Лизетт.

* * *

   Лизетт быстро осмотрела маленькую гостиную. Ее томик «Терезы Ракен» так и лежал открытым на низком кофейном столике. Книги, фотографии, французские сигареты… Торопливо поднимаясь по лестнице в спальню, Лизетт удивилась, что перевезла сюда так много своих вещей.
   Открыв гардероб, Лизетт вынула оттуда платья и бросила на кровать. Похоже, она совершила глупость, не заехав домой за чемоданом. Теперь придется перевозить вещи в багажнике, то есть раза три, а то и четыре ходить к машине. Через несколько минут в гардеробе осталась только одежда Люка. Подойдя к туалетному столику, она собрала косметику и прочие мелочи. И вдруг застыла от ужаса.
   Внизу хлопнула дверь, и по звуку шагов было ясно, что в коттедж вошел мужчина. Миновав гостиную, он начал подниматься наверх.
   Лизетт обернулась, уверенная, что это грабитель, но в этот момент дверь спальни распахнулась.
   — Люк!
   — А кого же ты ждала? — усмехнулся он.
   — Но я думала, ты в Лондоне.
   — Я прилетел прошлой ночью. Только что отогнал свою машину в мастерскую и вернулся пешком.
   Люк увидел на кровати платья Лизетт, а в ее руках туалетные принадлежности.
   — Черт побери, что ты делаешь? — Он схватил Лизетт за руки, и косметика посыпалась на пол. — Почему ты здесь, если думала, что я в Лондоне? Какого дьявола ты собрала свою одежду?
   — Я увожу отсюда свои вещи, — ответила она, ненавидя себя за то, что причиняет боль Люку. — Больше я сюда не приеду. Наш роман закончен…
   — Как бы не так! — Он притянул Лизетт к себе, и лицо его исказилось от ярости.
   — Люк, прошу тебя, прояви благоразумие. Нам не следовало этого затевать… все равно ничего не могло получиться…
   — Мне плевать на то, что может получиться, а что нет. — Глаза Люка сверкали. — Все останется так, как было.
   Она попыталась вырваться.
   — Нет, Лизетт, нет. Ты никуда не уйдешь. Останешься здесь, со мной. А уедем мы отсюда только вместе. Ты не вернешься в Сан-Франциско. Хватит скрывать нашу любовь. Пусть о ней знают, и мы будем жить вместе. А если надо, то и умрем вместе.
   — Господи, что ты несешь, Люк! Мы не имеем права быть вместе. Анабел любит тебя. Сейчас она ждет тебя…
   — Да плевать мне на Анабел! — Люк толкнул Лизетт на кровать и накрыл своим телом. — Не Анабел мне нужна! Не к Анабел я летел сюда за тысячу миль! Я спешил к тебе, и теперь ты не уйдешь от меня!
   — Нет, Люк, прошу тебя! — закричала Лизетт, когда он, закинув ей руки за голову, стал расстегивать блузку. Покусывая розовый сосок, Люк с силой раздвинул ноги Лизетт. — Ради Бога, прекрати! — взмолилась она, беспомощно извиваясь под ним. — Я не люблю тебя, Люк!
   Люк вскинул голову: на его темном, худощавом лице появилось хищное выражение.
   — А мне плевать! — Он задрал юбку, рывком разорвал трусики и, зажав рот Лизетт ладонью, грубо вошел в нее.
   Грег остановил «кадиллак» за деревьями. Кровь стучала в его висках. Увидев, как в коттедж вошел Люк, он понял, что способен убить человека не только в бою. Захлопнув дверцу машины, Грег сжал кулаки и решительно направился к коттеджу.
   Гостиная была совсем не такой, какой он помнил ее. Бернбах украшал стены рекламными плакатами процветающих компаний, но теперь плакаты исчезли. Их место заняли картины современных художников, а стильную мебель сменили красная кожаная софа и кресла с высокими подлокотниками. На кофейном столике лежала открытая книга. Грег взял ее: «Тереза Ракен» на французском. На полках тоже стояли французские книги, на этажерке лежал экземпляр журнала «Монд». Грег посмотрел на дату: вышел в прошлом месяце. Оглядевшись, он увидел фотографию Анри и Элоизы, фотографию замка в Вальми. Коттедж явно не был местом случайных встреч. Это постоянное убежище Лизетт посещала часто и давно. А он-то думал, что встречи Лизетт и Люка ограничиваются только совместными обедами! Значит, она собиралась признаться не в том, что Люк по-прежнему любит ее, а в супружеской измене…