Перемолотов Владимир. Долететь и остаться

   Он вынырнул из недавнего прошлого и подумал — «Императору потребуются доказательства». Конечно, его слово стоило дорого, но какая-нибудь вещь или того лучше человек выглядели бы куда как убедительнее.
   Пока он размышлял враги Императора, и колдуны с Островов Счастья договорились. Один из них начал торопливо снимать с себя одежду. Облегавшая тело краска одним куском упала на пол, и колдун, скомкав, положил ее на стол. Они еще немного поприпирались. Трульд дважды хватался за кинжал, но, в конце концов, договорились. Один за другим враги Императора вышли из трапезной, оставив у стола с колдовской одеждой одного воина.
   Взгляд Эвина сперва остановился на колдовской одежде, потом на страже, что стоял рядом с обнаженным мечом и держался за нее.
   Нужно было решаться.
   Если все, что рассказывал Трульд Императору было правдой, то что бы понять, что сейчас произойдет, большого ума не требовалось.
   Выпив колдовского напитка Трульд и Всезнающий начнут искать задержанного Императором своего сообщника. Это будет в начале. А вот потом… Потом они начнут искать его. Что купец? Во первых он чужой, а во вторых, где бы он не сидел, его охраняют и в обиду не дадут. А вот сам он, Эвин Лоэр, стоящий на подоконнике, был очень легкой добычей — устрицей без раковины, черепахой без панциря. Времени у него, можно сказать, что и не было вовсе. Спасать себя нужно было прямо сейчас.
   Он прикинул расстояние до стража. Далеко. Не допрыгнуть. Даже нож метнуть он не мог. Для этого пришлось бы отдернуть занавес. Нужно было что-то срочно придумывать.
   Эвин порылся в карманах, нашел там серебряную монету. Профиль Императора на ощупь оказался теплым и он понял, что Мовсий и тут ему поможет, не оставит своим попечением. Сквозь дыру в портьере он стал разглядывать неподвижно стоящего стража. Лицо его показалось ему достаточно алчным.
   Он на счастье свел большой и указательный пальцы колечком и сунул монету в прореху.
   Неслышно чиркнув по пальскому бархату, монета ударилась о каменный пол и заплясала там, укладываясь поудобнее. Серебряный звон прокатился по залу, достигнув ушей воина.
   Приникнув глазом к дырке, Эвин увидел, как тот наклонил голову, словно петух, углядевший зерно. Страж уже угадал, что может звенеть так приятно — видно уже бывали в его жизни такие мгновения, когда ему под ноги падало серебро, и улыбнулся, предвкушая поживу. Несколько мгновений он прислушивался, надеясь, что судьба подарит ему еще что-нибудь, но та удовольствовалась только одной монетой.
   Воровато оглянувшись, он сделал шаг в сторону окна. Один его глаз смотрел на дверь, а второй — на пол, под окном. Каждое мгновение он готов был отпрыгнуть назад. Второй, третий шаг, седьмой… Воин наклонился над серебряным кружком и в этот момент Эвин рванул портьеру вниз, обрушивая его на незадачливого любителя чужого серебра. Ворох ткани потек вниз, погребая под собой алчного стражника. Тот еще не понял, что случилось и поэтому не орал, призывая на помощь товарищей, а только неуверенно разводил руками, соображая, откуда что взялось, и куда же подевалась монета. Эвин не стал баловать его разнообразием ощущений. Соскочив на пол, попросту хлопнул его кулаком пониже затылка, отправляя в долгое беспамятство.
   Не оглядываясь более на обездвиженного врага, он в два прыжка добрался до стола. Не тратя времени на размышления, развернул одежду, пытаясь разобраться, как этим всем пользуются. Материал скользил под пальцами, непохожий ни на кожу, ни на ткань. От него тянуло прохладой, словно он напитался холодом, идущим от гнилой крови колдунов, и сохранил его в себе. «Нелюди» — подумал Эвин с отвращением. — «И Трульд с Хэстом нелюди, раз с ними заодно переплелись…» Эти мысли крутились рядом с другими, совсем обыденными.
   «Так… Как же это одеть? Рукава, штанины… Это куда? А, да, понятно».
   Костюм повторял фигуру и разобраться, что к чему не составило труда.
   Ткань в его руках шелестела, и ему слышался в этом звуке змеиное шипение. Натянул чужую одежду на ноги, набросил верхнюю часть на плечи, просунул руки в рукава. Костюм болтался на нем, собираясь в складки.
   «А застегиваться? Ни пуговиц, ни завязок… Как же они там ходят, колдуны-то эти?» Не раздумывая, он сблизил края, и вдруг они сами собой соединились, словно срослись, и он оказался внутри одежды. Завершая свое преображение в колдуна, он натянул на голову капюшон и, как только что это делал на его глазах один из гостей Хэста, коснулся пояса…
 

Замок Керрольд.

Зал «Четырех мечей».

   Прошлое никуда не уходило.
   Оно стояло рядом, за плечами и только и ждало случая, чтобы он вернулся в эти стены. Спендайк оперся о шершавый камень и закрыл глаза. Призраки прошлого закружились вокруг — лица, запахи, предметы. Все было тут рядом.
   Телом в Керольде он не бывал, но не раз присутствовал в этих стенах мысленно, когда наблюдал за предметом брайхкамерской страсти — сестрой Хэста Маввея Керрольда. Он попытался вспомнить, что на этом месте стояло два года назад. Поверяя себя, подошел к полке, укрепленной прямо на стене, и наклонил факел. Вместо отпечатавшегося в памяти кувшина он нашел там грубой работы сундучок. «Альригийская работа», — мелькнуло в голове у Джо — «зря только деньги потратил…» Хэст, гремя связкой ключей, пытался подобрать нужный. Спендайк вспомнил, что тут и жила та, по чьему желанию два года назад заварилась каша, остатки которой они дохлебывают еще и сегодня.
   — А как Мэй? Она здорова?
   — Здорова…
   Ключ, наконец, нашелся и со щелчком вошел в замочную скважину.
   — Я ведь теперь дядя…
   Джо повернулся к Трульду.
   — Кто родился? Сын?
   Трульд, опережая его, прошел в полутемный зал.
   — Сын.
   — Поздравляю! — совершенно искренне, от всей души сказал Джо. — Наследник титула! Как назвал?
   — Мовсием.
   Сергей, рассматривавший коллекцию оружия, еще не остыв от сражения, иронически отозвался.
   — Как верноподданнически…
   — Это очень распространенное имя, — вступился за бывшего хозяина Джо. — Не надо искать двойного смысла.
   — Я не ищу. Я кон-ста-ти-ру-ю, — по слогам произнес Сергей. — Мы, кажется, отвлеклись?
   Хэст уселся в стороне, на стул с прямой и широкой спинкой, а брайхкамер начал колдовать над напитком. Из принесенного сундучка он достал мешочек с порошком, положил рядом с жаровней.
   Он возился несколько минут. Джо с интересом смотрел, как брайхкамер что-то шепчет над кубком, изредка искоса поглядывая на Хэста, и руками совершает всякие волшебные пассы. Джо не стал его разоблачать — если Трульд хотел обмануть Хэста, то пусть обманывает. Никого другого тут он обмануть не мог.
   Керрольд сперва пытался вслушиваться в бормотание родственника, но потом бросил, поняв, что волшебство не его стихия.
   Время уходило, и Джо решил прервать затянувшуюся комедию.
   — Довольно. Все заклинания сказаны. Пора начинать!
   Спендайк требовательно посмотрел на Трульда. В глазах товарища Сергей разглядел желание как можно быстрее покончить с неприятной процедурой. Заранее передергивая плечами от отвращения, тот опрокинул в себя кубок зелья, приготовленного Трульдом, и наклонился к жаровне, вдыхая тяжелый дым.
   Злорадно улыбаясь, Трульд последовал его примеру, и Сергей мысленно пожалел неизвестного шпиона.
   Сергей и Хэст смотрели на них, тоже понимая, что в эти мгновения жизнь снова разделила и сгруппировала их по-своему — на участников колдовства и зрителей. На них пахнуло тяжелым запахом горелого дерева. Хэст поморщился, отмахнулся ладонью и жестом показал Господину Благородному Инженеру место рядом с собой… Тот, не чинясь, уселся рядом, не решаясь словами нарушить творившегося таинства. Сергей посмотрел на Джо. Глаза инженера расширились, и егерь почувствовал его муку.
   Прошлое действительно было рядом. Ни одно ощущение не забылось и не потерялось. Запах, заполнивший голову, превратился в движение. Его понесло по кругу, словно щепку, попавшую в водоворот. Человек уже не ощущал себя, но остатков чувств хватало на то, чтобы почувствовать рядом с собой чужую волю. Она следовала рядом, настороженно следя за каждым его движением.
   На мгновение ему показалось, что он парит над землей, одним взглядом окидывая все земли Империи. Он парил там без дела — невесомый и невидимый, но что-то вдруг толкнуло его вниз. Перед внутренним взором мелькнули башни и стены Императорского дворца. В одно мгновение он словно разлетелся на тысячи частей и очутился в каждой из комнат дворца. Мелькнули лица, фигуры людей, но сердце не вздрогнуло от ощущения удачи.
   Он не нашел того, чего искал.
   Рывком он выскочил за стены и ринулся на окраину Эмиргергера. Перед внутренним взором мелькнули крепостные стены. Его неудержимо тянуло к маленькому домику, стоявшему посреди сада, у озера. Уже понимая, что это неспроста, он ринулся вниз, сквозь облака, ветки, крышу и остановился, увидев Хранителя Печати..
   Он узнал его, как узнал и его собеседника.
   В голове внезапно, словно свет в темноте включился, раздался голос Никулина.
   — Ну, а как же мужество, верность слову? — спросил прогрессор.
   Иркон ни на секунду не смутившись, ответил:
   — Твое мужество может радовать только твоего господина… Да тебя самого, пока за тебя не взялись всерьез мои палачи… Кому оно еще в радость? Мне, что ли?…
   Никулин пожал плечами.
   — Меня оно не радует. Напротив. Мне оно только помеха… Да не полагается иметь столько храбрости простому купцу…
   Иркон замолчал, явно ожидая ответа.
   — А если не простому? — подумав, отозвался Никулин..
   — То-то и оно.. — кивнул Хранитель Печати. — Но ты же не хочешь сознаться, что ты не простой купец?
   — Я простой купец с Островов Счастья, а там…
   — Да нет таких островов, — с легкой скукой ответил царедворец. Разговор уже надоел, но он понимал, что его все-таки надо довести до конца. — Тебе же уже все объяснили… Я же вижу… Вон рука перевязана…
   — Что же мне делать, господин? — со слезой в голосе спросил прогрессор. — Как заставить тебя мне поверить?
   — Заставить? Ишь чего захотел. Тут я сам кого нужно заставлю… И тебя заставлю правду говорить.
   Иркон говорил с ним не злобно, но за его словами стоял какой-то план. Джо слышал его, запоминал слово в слово, но думать сейчас не мог. В эти мгновения он был только регистратором происходящего…
   — Расскажи-ка правду о себе, и о своем народе… Зачем пришли и чего вам тут нужно…
   — Я пришел к Императору с дарами и просьбой…
   Мовсий жестом оборвал его.
   — Если к завтрашнему утру ты не будешь говорить правды, то к полудню тебе уже нечем будет ее сказать, даже если ты наконец-то решишься это сделать.
   Джо знал Иркона. Этот слов на ветер не бросал.
   Он нашел прогрессора, но это-то было самое простое. Оставалось самое сложное. Определить где тот находится. Джо сделал усилие, и почувствовал, как напряглись мышцы, которыми он давно не пользовался. От этого усилия он медленно, медленно поднялся над полом и полетел вверх. Почти сразу голова его вынырнула из крыши, и он увидел над собой небо. Тут же рывком, словно кто-то за нитку дернул, он подлетел повыше, оглядываясь по сторонам. Дом стоял в саду. Через весь сад от дома к крайним деревьям по воздуху тянулась подвесная дорога. Слава Кархе он узнал и дом и сад!
   Он не успел обрадоваться этому, как чья-то воля вторглась в его видения. Он почувствовал, что действие зелья слабеет, и тут же рядом мелькнула посторонняя мысль, о враге, затаившемся где-то рядом. Джо вспомнил о чем просил его Трульд и расслабился, давая тому возможность направить их переплетенные сознания туда, куда он хотел. В одно мгновение картина изменилась. Они перенеслись в замок Керрольд.
   Точно так же как это было минуту назад во дворце Императора, он раскололся на части.
   Нахлынуло ощущение бешеной радости. Одно мгновение его переполняло доселе неизведанное ощущение — он был сразу везде, в каждой комнате, видел десятки лиц и событий. Жизнь остановилась — застыли в своем беге по коридорам солдаты, слуги, занимавшиеся кто чем, замерли за своими делами, но уже через долю секунды все внимание сосредоточилось на одной комнате, той, откуда они недавно ушли. Он узнал ее по портьерам. Мир, только что расколотый на тысячи кусов слился воедино, и он увидел, как чужак, торопясь и путаясь, одевал колдовскую одежду.
   Шпион тихонько ругался сквозь зубы, разбираясь в непростых застежках, поминутно оглядываясь на дверь, а потом на лице его всплыла облегченная улыбка. Это было предпоследнее, что они видели. Незнакомец, тщательно послюнив палец и вытерев его о портьеру, коснулся сенсора и… исчез.
   Чувство злой горечи не успело заполнить Джо. Мир распался на части, исчез и появился снова.
   Он почувствовал себя сидящим в кресле. Рядом стоял Сергей, участливо смотревший в глаза. Губы его шевелились, но пока Джо не понимал ни слова. Медленно, рывками, словно катил тяжелый камень, перевел взгляд назад. Там Трульд, держась рукой за стену, тащился к двери, что-то крича на ходу — рот его открывался и закрывался, хотя сам Спендайк по-прежнему не слышал не звука.
   Сергей потрепал его по щеке, и он отвлекся.
   — Как ты? Живой?
   Голос доносился издалека.
   — Нормально… — кривя душой, ответил Джо. Раньше все было несколько иначе, но тут, наверное, сказался перерыв. Ни он, ни Трульд больше двух лет не сливали свои души в одну. Он слабо покачал рукой, проверяя, может ли двигаться.
   — Я нашел его… Нашел, — прошептал он. — Все в порядке.
   Как он ошибался!
   За спиной Сергея вырос стражник со свирепым лицом и трусливыми глазами и обрушил на голову егеря удар деревянной колотушки. Кузнецов дернулся, прогнулся как волна, потерявшая силу, и упал прямо на Джо. Из-под него Спендайк увидел, как к ним, шатаясь во все стороны, со свирепой усмешкой спешит Трульд.
 

Замок Керрольд.

Подвал.

   Кто-то надоедливый и безжалостный в своей надоедливости настойчиво повторял один и тот же звук, что кружился рядом, не давая себя осмыслить. Звук шипел и прыгал, словно не отрегулированная горелка с открытым пламенем, тянул за собой и Сергей попытался сосредоточиться на нем. Это напряжение вернуло его к жизни, и он услышал звук собственного имени.
   — Здесь, — пробормотал он. — Тут я…
   Болела голова, в открытых глазах висел мрак. Он попытался дотронуться до головы, но понял, что не может сделать этого. Ощущение опасности и бессилия выдуло туман из головы быстрее медикаментов. В одно мгновение он вспомнил все и задал самый главный вопрос.
   — Где мы?
   Темнота, уже расползавшаяся по углам черными пятнами, ответила.
   — В подвале…
   Он наклонил голову. Кровь бухнула, словно ногой ударило. Морщась от боли, спросил:
   — Черт… Это чем меня?
   — А что, разница есть? — спросил Джо. Темнота делала его невидимым.
   — Вообще-то нет… — подумав, ответил Сергей. — Ты-то как?
   — Точно также. У нас проблема. Большая проблема, — сказал Джо.
   — Я это чувствую. «Пострадал» моя фамилия.
   Спендайк покачал головой. Сергей не увидел, а услышал, как что-то зазвенело.
   — Это не то, о чем ты подумал, — возразил он. — Я все-таки нашел его!
   Сергей попробовал подняться, но ничего у него не вышло. Зашипев от боли, он спросил с чувством.
   — Неужели ему хуже, чем мне? Живой он еще?
   — Пока живой, но если завтра до полудня мы его не вытащим — станет мертвым…
   — Быть мертвым — это личная драма…
   Постепенно глаза приспособились к скудному свету, что проникал в темницу из зарешеченного окна, и Сергей увидел, что он стоит прикованный к столбу железными цепями. Они уходили за спину и терялись там. Сергей дернулся на всякий случай, пытаясь свести ладони и порвать цепь, но, как он и ожидал, ничем это не кончилось…
   — Вот как они тут с колдунами-то… Не выберешься.
   Цепляясь спиной за столб, он повернулся. Шагах в четырех от него стоял Джо, привязанный к точно такому же столбу. Он не видел его в подробностях, но вряд ли здешние обычаи по связыванию колдунов допускали разнообразие. Джо подтвердил его мысль, спокойно ответив на незаданный вопрос — Традиция. В прошлый раз меня Трульд первое время так же держал.
   Сергей еще раз напрягся, рванулся всем телом, но ничего у него не вышло.
   — Похоже, что тебя тут не забывали…
   Кряхтя, он поднял руку, за которой потянулась цепь.
   — Вон цепи-то, какие чистые. Смазывали, наверное, полировали. Все ждали, когда вернешься.
   Пошатываясь от слабости, Сергей обошел вокруг столба. Увидеть удалось немногое. Комната была пуста. В ней не нашлось даже охапки соломы, коей, по мнению егеря, полагалось быть в любой тюремной камере.
   — Вот попали…
   Слова оценивали их положение скорее эмоционально, чем как-то иначе.
   — Предложения есть? — напористо спросил Джо. Он тряхнул цепями и на мгновение напомнил Сергею попугая, прикованного за лапу к клетке. — Или горевать будем? Там Никулина через костоломную машину попустить могут.
   Сергей закряхтел и раздраженно отозвался.
   — Ага. А нас тут по головке гладят… Чем попало…
   Джо немного обиженно умолк и Сергей, помолчав, продолжил.
   — Предложений у меня пока нет. Пока только вопросы. Ты сознание не терял?
   — Нет.
   — А как же…
   Джо виновато улыбнулся.
   — Я такой слабый был, что меня и вязать не нужно было. Несли сюда на руках, как ребенка.
   — Ладно… Сколько времени прошло, как мы тут?
   — Часа два.
   Сергей улыбнулся.
   — Да ну!?
   — Ну, может чуть меньше.
   — Хорошо… Два часа ждали — подождем немного…
   — И чего дождешься? Ничего хорошего! Чену до нас не добраться, да и как он узнает? С тебя браслет сняли?
   — Сняли… — нехотя сказал Сергей. — Все сняли…
   Стоило закрыть глаза, как там начинали ходить какие-то огненные колеса, взрываться фейерверки. Хотелось просто помолчать, но он понимал, что Джо не отвяжется. Переживает человек. Знает, наверное, что такое костололмная машина. — Только это вовсе ничего не означает.
   — Не понял, — честно сказал Джо.
   — Это от них ничего хорошего ждать не приходится, — объяснил егерь. — А от меня… Будет нам помощь. Придет помощь величины необычайной! Надо только немного подождать.
   Джо заметно успокоился.
   — Подождать можно, если не долго… Имей в виду — Иркон обещал Никулина отдать палачам, если он не расскажет ему всего к завтрашнему полудню.
   Сергей принял эту информацию хладнокровно.
   — Ничего. Успеем.
   — Твои слова, да Богу в уши…
   Чтобы успокоить товарища он все-таки объяснил:
   — Я запрограммировал аэроцикл, чтоб он подлетел сюда и объяснил туземцам, что обижать заезжих колдунов нехорошо.
   — Когда? — воспрянул духом Джо.
   Экс «Новгородец» дернулся, пытаясь машинально посмотреть на часы, но только цепями звякнул.
   — Скоро. Я отвел нам два часа на переговоры.
   Сергей злорадно усмехнулся.
   — Когда он начнет тут все громить, Хэст наверняка догадается чьих рук дело и обязательно захочет увидеть тех, кто в состоянии прекратить разрушение родового гнезда.
   Он представил, что тут будет, когда запрограммированный им аэроцикл прилетит наводить порядок, и довольно рассмеялся. Аэроцикл хоть и считался транспортным средством, вполне мог постоять за себя и за друзей. Конечно ему было далеко до пограничного крейсера, но все-таки… Тем более учитывая с кем ему придется тут воевать.
   Сергей представил, как летающая машина разносит вдребезги стену, и покачал головой, жалея труд Хэстовых предков.
   — Ей Богу даже жалко Маввея… Сбил его с дороги брайхкамер, — подумал он вслух.
   — А чего его жалеть? — переспросил Джо, присаживаясь на корточки у столба в позе готовой к взлету птицы — руки отведены назад, грудь впереди, готовая рассекать встречный ветер. Глядя на него, Сергей устроился рядом. — Он то нас не жалеет.
   — Да он нормальный мужик… Хороший даже. Помогал нам в прошлый раз. О дворянской солидарности с ним беседовали… А теперь вот испортился.
   — Почему же теперь? Ты же сам рассказывал, что в прошлый раз он лично чуть все дело не угробил. Ну, когда аэроцикл разрубил…
   — Ну, так когда это было.. — непоследовательно ответил Сергей…
 

Замок Керрольд.

Шелестящая башня.

   — И что дальше? — спросил Хэст.
   — Что значит «что»? — делая вид, что не понял вопроса, переспросил Трульд. — Будем жить да радоваться…
   Он недовольно хлопнул рукой по колену.
   — Одно плохо — ушел шпион, и плащ, мерзавец уволок. Ну, ничего. Одним пока обойдемся.
   Хэст не поддержал разговора. Император и его шпион были вещами знакомыми и опасность от них вполне представимой, а вот новые гости… Волновало его сейчас другое.
   — Что будем делать с колдунами?
   — Ничего, — хладнокровно ответил брайхкамер. — Пусть живут… Что нам колдуны?
   Глаза у него заблестели.
   — Тут есть мысли поинтереснее. Теперь пора подумать о том, что делать с Императором.
   Хэст не спросил о том, что значат эти слова, и Трульд поспешил объяснить, что имеет в виду.
   — У нас оба колдуна, два волшебных жезла, плащ невидимка. Это — сила!
   — «Убил лягушку — жди дождя, тронул колдуна — жди неприятностей…» — задумчиво сказал Хэст. Он тоже понимал все, но совсем не так, как его родственник. Ему не давало покоя ощущение, что то, что сделал Трульд, было ошибкой. Одно дело тягаться с Императором, меч на меч, силу на силу, совсем другое — с колдунами. Тем более не чужие люди. Жизнь спасли…
   — Не трусь! — грубовато сказал Трульд, истолковав его слова как слабость. — Мы на конях, а наши неприятности в другую сторону червяками ползут.
   Брайхкамер понимал, что сделал, но еще не мог осмыслить всех последствий того, что сейчас произошло. Самым важным для него было обладание Всезнающим и плащом-невидимкой. Все неприятности, какими теперь грозила жизнь, меркли перед перспективами, которые рисовались в его воображении.
   — Обойдется. Сильных не бьют…
   Он посмотрел в окно, где напрасно бродили в поисках пропавшего шпиона его и Хэстовы воины.
   — А сейчас мы сильны, как никогда… Помнишь наш разговор у меня? Ну, два года назад, в тот день, когда они все-таки ушли?
   Хэст промолчал. В его мыслях было больше озабоченности, чем радости. Трульд возмутился.
   — Ты хоть понимаешь, чем мы обладаем?
   Хозяин покачал головой.
   — Может быть даже лучше, чем ты.
   — Ха! — весело откликнулся Трульд.
   — Ты знаешь Всезнающего. Я — Господина Благородного Инженера.
   — И что? — насмешливо спросил Трульд. — Что дальше? Он, кстати, теперь Господин Благородный Егерь. Ценит его их император.
   Хэст кивнул.
   — Не скажу за Всезнающего, а вот Господин Благородный Инженер… То есть Егерь. Не будет он трудиться на нас.
   Брайхкамер с ответом не задержался ни на мгновение. Ответ у него уже был готов.
   — Будет. Жизнь друга достаточно щедрая плата за сотрудничество.
   — Посмотрим.
   Трульд жестом отбросил сомнения Хэста и возбужденно заговорил, пытаясь, если не словами, так напором втолковать тому, что сейчас важнее всего.
   — Посмотришь. Другое важно — сейчас мы не слабее Императора. Вооруженный колдовством я смогу добиться большего уважения к нам.
   Он погладил ладонью стволы разрядников. Руки его дрожали от возбуждения, но он умудрялся держать в узде свое любопытство..
   — Мы же оба видели, что этими штуками можно сделать! За этим — жизнь Императора… Да что там жизнь… За этим сама Империя!
   Маввей не успел ответить. Во дворе раздались крики и вслед за этим — грохот, словно ударил гром, или рухнула одна из башен. Хэст выглянул в окно и оторопел.
   Над замком медленно кружилось здоровенная гранитная глыба, похожая на любую из тех, что лежали в основании северной стены. Он не успел открыть рот, чтобы удивиться тому, что видит, как от глыбы оторвался черный камень, величиной не больше кулака взрослого человека и полетел к земле.
   Хэст проводил его взглядом, все еще не понимая. Камень ударился о стену, отскочил и во дворе вспух еще один дымовой сгусток. Следующий булыжник гранитная глыба выплюнула, казалось, прямо ему в лицо. Хэст, хоть ничего и не понимал в происходящем, почувствовал, что ничем хорошим это не кончится.
   Он отшатнулся от окна, сбивая стоящего за спиной Трульда.
   — Назад!
   Они упали, и крик Хэста заглушил новый взрыв. Не желая оставаться в неведении, Трульд, оттолкнув хозяина, бросился к окну. По замковому двору клубился бледно-желтый туман, в котором корчились и замирали люди — его и Хэста. Колдовство не делал различий между ними.
   — Дьявол! — взревел брайхкамер. Взгляд увязал в колдовском тумане и пропадал там, как надежда на Божью милость. — Да что же тут твориться?
   — Неприятности, — отозвался из-за спины Хэст, спешно пристегивающий к поясу меч. — Неприятности…
   Глыба, поднятая колдовством в небо, прекратила крутиться и направилась в сторону конюшен, где еще суматошно бегали воины. Солдаты уже разобрались, что к чему и вверх полетели стрелы. Но если б стрелы могли так легко справиться колдовством!