Перемолотов Владимир. Долететь и остаться

   — Сейчас спуститесь и откроете. Скажите, что хозяина нет. Будет дня через три. Они станут обыскивать дом. Не противься. Пусть ищут. Все равно ничего не найдут. Главное не перечьте им. Пусть делают что хотят…
   Он говорил, делая паузы, давая Сергею возможность переспросить, что непонятно.
   — Мы с Джо будем рядом. При малейшей опасности я устрою тут Содом и Гоморру.
   Он перехватил разрядник, показывая чем будет предоставлять неприятности.
   — Не бывал, — отозвался Сергей, разглядывая застежки халата. — Не знаю.
 

Имперский город Эмиргергер.

Дом прогрессора Шуры.

Двор.

   Под грохот ударов Сергей, не спеша, добрался до ворот. Забор тут был не особенно высокий. Тренированный человек без большого труда перемахнул бы его, но, наверное, Императорским стражникам было зазорно вот так, на глазах у всех, козлами прыгать через ограду. Куда проще и надежнее войти через ворота, даже если для этого придется потрудиться и выбить их. А они могли. Сергей, подходя, видел, как ворота колышутся из стороны в сторону.
   — Чего нужно?
   На той сторон разговаривать не хотели. Хотели войти.
   — Открывай!
   В воротах, как раз на уровне лица была проделана маленькая дверца, чтоб можно было без большой опасности посмотреть на того, кто стоит перед воротами. Едва Сергей открыл его, как грохот оборвался. Любой другой сразу бы опознал в стучавших Императорских стражников, и отпер бы двери, но Сергей захотел поговорить.
   — Кто такие?
   Отвечать на вопросы за воротами тоже не хотели. Они хотели сами задавать вопросы.
   — Где хозяин?
   — Нет хозяина.
   В дверь грохнули еще сильнее. В дверь всегда легче стучится, когда хозяина нет.
   — Открывай, именем Императора Мовсия, иначе подожжем дом.
   — Подожгут, — подтвердил шепотом Джо. — Иркон из его любимцев. Этому все с рук сойдет…
   — Значит, поиздеваться над ними нельзя? — так же шепотом спросил Сергей.
   — Вообще-то можно, только вот стоит ли? Может выйти боком.
   Егерь снял с крючьев засов и отошел в сторону.
   — Навались, там, слабосильные… — крикнул он.
   Стражники навалились и отодвинули одну из створок. Никто из них не ждал тут засады или нападения. Они не торопясь вошли, и окружили Сергея. Тот спокойно стоял, выглядывая загадочного Иркона и гадая, куда подевались Джо и Никулин. Любимец Императора вошел последним. Не взглянув на Сергея, он первым делом окинул взглядом двор.
   — Где хозяин?
   Тупой конец копья ткнулся Сергею под ребра, подтолкнул вперед. Пришлось выйти к Императорскому любимчику.
   — Уехал хозяин.
   Иркон посмотрел на него сперва мельком, потом взглянул повнимательнее.
   — А кто он? Как зовут?
   Сергей на мгновение замешкался. Кто его знает, как тут зовут купцов. Положась на случай и авось Сергей провозгласил с гордостью:
   — Синдбад-мореход, славное имя моего хозяина.
   Иркон почему-то закивал головой, словно это имя ему что-то говорило, и жестом направил своих людей осмотреть дом.
   — Кто кроме тебя в доме?
   — Никого. Дом только купили.
   Иркон смотрел на него так, словно видел в нем что-то такое, о чем Сергей и не догадывался. За спиной стучали ноги, скрипело дерево, хлопали двери.
   — Это я и сам понял… А сам откуда?
   — Из Пальского княжества.
   — Да… Благородного происхождения не скроешь. — ухмыляясь сказал Иркон. Он потрепал Сергея по щеке. — Сам, князь небось?
   Кузнецов промолчал, подумав, не болен ли чем-нибудь туземец. Руки у Императорского любимца были не самыми чистыми.
   — И чем же твой хозяин торгует? — спросил Иркон. Сергей задумался. Захотелось отчего-то сказать скобяным товаром — может Иркон и не разберется, что это такое. Только жалко было, что и сам Сергей не знал, что означает всплывшее из неведомых глубин не то подсознания, не то генетической памяти слово. А ведь этот мог и о цене спросить. Думая, что сказать, Сергей как мог тупо таращился на Императорского любимчика.
   — Ну? — подтолкнул его тот. Притворяться глухим или непонимающим егерь уже не мог. Нужно было что-то быстро решать.
   — Зверями разными торгует.
   По крайней мере, о здешних зверях он знал столько, что мог обстоятельно поговорить даже с местным профессором зоологии, если тут найдутся и университет и разговорчивый профессор, а не то, что с придворным лизоблюдом. Иркон, словно почувствовал уверенность в Сергеевом голосе, о зверях спрашивать не стал, правда и совсем не отцепился.
   — Синдбад-мореход и зверями торгует? Какими же зверями? Морскими? Где это, интересно в Пальском княжестве море нашлось? Там болота только… А может он болотными зверями торгует?
   Он говорил посматривая Сергею за спину, наверное оценивая правильно ли все там делают его люди.
   Сергей понял, что ошибся в Ирконе, что недооценил.
   «А ты, оказывается, хитрец!» — подумал он. — «„Болотные“ …К чему прикрутить-то хочет… Ну ничего. Я тебе прикручу… Я тебе отвечу…» Он допустил и еще одну ошибку, которую заметил слишком поздно. По укоренившейся привычке слово «мореход» он произнес по Имперски, а до моря от Эмиргергера было не близко. Возникал вопрос, что делать купцу-мореходу в таких сухопутных краях. Но что ж теперь делать? Начал врать — крути педали. «Велосипед» твоя фамилия.
   — И морскими тоже. Но больше медвежьими, куньими, пингвиньими…
   — Это еще что?
   — Есть такие заморские звери, — гордо ответил Сергей. — У моего хозяина все есть!
   — Заморские, говоришь… Понятно… А драконами? Драконами не торгует твой хозяин?
   Тут Сергей вполне мог позволить себе сказать правду. Он честно посмотрел в глаза и со всей откровенностью произнес:
   — До сих пор — ни разу, вроде бы.
   Из дома донеслось.
   — Никого нет, Иркон. Пусто.
   Сергей поворачиваться не стал, но, похоже, что кричали с крыши. «Обстоятельные ребята у Императора» — подумал Сергей. «Только толку-то от вашей обстоятельности?» Потайную комнату «с удобствами» они смогли бы найти, только если б сломали одну из стен.
   Кузнецов перевел взгляд на Иркона, надеясь увидеть раздражение или уныние, но ничего подобного не углядел. Напротив он довольно улыбался.
   — Ладно… Берите его. — Скомандовал Иркон. Чтоб Сергей все правильно понял, любимец Императора слегка стукнул его по плечу. — С нами пойдешь, заморский житель…
   Двое, что стояли по бокам, изображая что-то вроде почетного караула, сообразили, что к чему и ухватили егеря за руки. Сергей дернулся от неожиданности и вполне искренне спросил.
   — За что, господин?
   — А что тебе одному тут скучать? Пойдешь со мной, про своего хозяина мне расскажешь… Что он за человек, зачем к нашему берегу прибился…
   Умолять его о том, чтоб его оставили в покое, Сергей даже и не подумал. Он только повторил, что б самому до конца разобраться.
   — За что?
   — За все, что твой хозяин сделал и за то, что собирался. За твой халат в особенности.
   Лицо Иркона в одно мгновение стало злым.
   — Колдовской подручный!
   Сергей вздрогнул. Скорее от удивления, чем от чего-то другого, но его движение только рассмешило туземца.
   — Все расскажешь!
   Сергей понял, что дальше может начаться и вообще Бог знает что.
   — Ну, хватит, — громко сказал он по-русски. — Заканчиваем тут.
   — Что ты сказал? — удивленно спросил Иркон. — Ну-ка повтори, что ты сказал! Колдуешь?
   — Это я просто молюсь моим Богам, чтоб они дали мне силы убежать от тебя, — очень серьезно сказал егерь. В его взгляде не было лукавства.
   — Уж больно не хочется мне идти туда, где тебе хотелось бы меня видеть.
   Иркон вновь пришел в хорошее настроение.
   — Ну, молись. Посмотрю я, что у вас за боги.
   Сергей дернул руками, но стражи держали его крепко. Неуклюже дернувшись, он попытался освободить руки, но бойцы не дали сделать этого. Иркон посмотрел на них благосклонно, словно одобрял все, что тут происходит.
   — Наша молитва начинается с земного поклона, — сказал Сергей Иркону. — Пусть они отойдут.
   Он ухмыльнулся, словно знал, чего хочет сделать пленник.
   — Чего тебе утруждаться? Они тебя сами наклонят.
   Он дал знак, и тут же чужие руки резко нагнули его к земле, чуть не заставив коснуться ее лбом. Сергей понимал, что это игра, что никогда стражники не отпустят его, и воспользовался их силой. Он присоединил свою силу к их силе и, оттолкнувшись от земли, на мгновение повис на чужих руках. Он почувствовал, как стал тяжестью для своих конвоиров, и они чуть присели, пытаясь удержать его. Длилось это мгновение, а в следующий миг он, развернувшись словно какой-то нелепый маятник, пятками ударил их по затылкам.
   Удар, конечно же не убил их и даже не оглушил, но заставил ослабить хватку. Сергей тут же дернулся, словно рыба, пытающаяся уйти в глубину, и они не удержали его.
   Иркон бросил руку на меч, но Сергей не обратил на жест никакого внимания. В глазах Императорского любимца не было тревоги. Скоре ожидание забавы. Чего тревожиться, если рядом с тобой полтора десятка не просто хороших, а отличных воинов?
   Сергей поднялся. Оплошавшие воины уже тянули к нему руки. Вот в их глазах спокойствия уже не было, а читалось желание ухватить покрепче и дать пару раз по морде. Сергей не стал дожидаться, когда они его поймают и сам сделал шаг навстречу. Все у этих ребят было хорошо — даже копья вот с иззубренными наконечниками, но реакция у них была слабее, чем нужно было бы для такого случая.
   Подхватив вытянутую руку, егерь повернулся спиной и рывком вздернул первого на себя. Резко развернувшись, ударил второго ногой и тут же бросил на него того, что держал на плечах. На земле дважды охнуло, но он туда и не посмотрел.
   Ближе все к нему теперь стоял сам Иркон. Он повернулся к нему. Туземец соображал быстро — не зря был командиром, и пока егерь возился со стражниками, он уже сообразил, чем может кончиться так славно начавшееся дело. Толи он посчитал, что у него не хватит времени подозвать перетряхивающих сейчас дом стражников, то ли он решил, что его одного хватит, что бы расправится с Сергеем, но он, вместо того чтобы отступить и скомандовать своим людям схватить Сергея, решил все сделать сам. Правой рукой он взмахнул кинжалом.
   Сергей не стал дожидаться, пока он опамятуется и начнет управлять людьми.
   — Этого оставь! — крикнул невидимый прогрессор.
   Сергей послушался, было, крика и задержал удар, но тут же боковым зрением увидел, что Иркон взмахнул и левой рукой. В ней у него оказался зажат другой кинжал.
   Откуда этому разряженному индюку знать о том, что такие «хитрые» приемы на Земле уже давным-давно не тайна, и известны любому уважающему себя специалисту по рукопашной обороне. Чуть присев Сергей поставил блок обеими руками и, упав на колено, подсек ногу противника. Иркон качнулся, но устоял бы, если б Сергей не добавил ему еще пару ударов по корпусу.
   Придворный дернулся, но в нем словно что-то переломилось, и он упал в пыль.
   Сергей поднялся и посмотрел за спину.
   Там все уже закончилось. Все пятнадцать орлов, которых привел во двор Иркон, лежали неподвижные, словно камни или бревна — одни на лестнице, другие прямо на земле. Один свешивался с балкона.
   — Не убил? — спросил Никулин, плечом возвращая одну из створок ворот на место.
   — Что ж я зверь? — удивился Сергей. — Обездвижил, и довольно. А чего ты кричал?
   — Хотел ему по-хорошему объяснить, что в Империи появилась сила, с которой им, хотят они этого или нет, придется считаться. Это вам хорошо. Вы свою часть работы сделали. А мне с этим типом еще работать и работать…
   Сергей наклонился ниже, разглядывая лицо Иркона. На него уже оседала пыль, поднятая в драке. Лицо его было бледно, но дышал поверженный ровно.
   — Если поговорить хочешь, то придется ждать.
   Он погладил свой кулак, словно только он и был виноват в этом.
   — Это надолго.
   Остывая от горячки схватки, Александр Алексеевич посмотрел на побоище уже не как участник, а как победитель, учитывающий последствия своей победы и присвистнул. Люди лежали вповалку, один на другом. То тут то там валялись, блестя на солнце, мечи и секиры — сколь не скоротечна была схватка, а стражники успели выхватить кто одно, кто другое. Выучка!
   — Это, братцы поступок. Так низко императорская стража еще не опускалась.
   Сергей тоже оглянулся. На лицах у стражников отчетливо читалась злая обида. Кое-кто лежал вообще оскалив зубы, словно собака, как будто жаловался кому-то на коварных пришельцев из космоса. Из открытых ртов текли слюни, мешаясь с земляной пылью, и от этого вида поверженных в пыль врагов егерь почувствовал себя немножко виноватым.
   — На диких планетах главное не кто начал, а кто на ногах стоять остался, — сказал Джо. Он и сам оглядывался, ощущая внутреннюю неловкость. — Так что тут все по правилам.
   — Так-то оно так, — подтвердил, потирая редкие волосы, Шура. — Только вот не до такой же степени?
   — А чем тебе степень не нравится? — незаметно переходя на «ты» спросил Сергей. Он ногой поддел алебарду, подбросил, поймал за древко и сделал несколько взмахов, примериваясь к чужому оружию. — Вполне, по-моему, симметричный ответ. Пошли по шерсть вернулись стрижены… Такое и в более цивилизованных местах случается.
   — Ну, степень может быть и не самая крепкая, — смягчился прогрессор. — Однако, сопротивление колдовством Императорской страже это — оскорбление короны. — То есть, смертная казнь.
   Что-что, а вот мнение Императора по поводу того, что они только-только совершили, Сергея совершенно не интересовало.
   — Еще одна, — поправил его Сергей. — Мы же уже ночью, кажется, по одной заработали? А стоит ли утопленнику дождя бояться?
   Он присел на корточки и стал раздевать похожего комплекцией стражника — Да и пусть сперва найдет нас.
   Никулин вздохнул.
   — И нечего тут по ним вздыхать. Уходить надо, а то еще кто-нибудь заявится.
   Створка ворот скрипнула, ветер попытался столкнуть ее дальше во двор. Сергею пришлось встать и свести ее со второй створкой.
   — Ну что стоите? Одежды теперь сколько угодно. Уйдем так, что ни одна собака вслед не гавкнет!
 

Окрестности Имперского города Эмиргергера.

Корчма «Шестнадцать пальцев».

Общий зал.

   Конечно, корчма «Шестнадцать пальцев» стояла на Имперской земле и, следовательно, подчинялась законам Империи, однако большая часть тех, кто туда хаживал, отнюдь не считали эти законы безукоризненно— правильными, и почтения к ним никакого не испытывали.
   Спендайк так все это товарищам и объяснил.
   — Место тут темное. В здравом уме сюда чужой человек не сунется, так что искать нас тут вряд ли кому в голову взбредет.
   Все так и получилось. Что там происходило снаружи они не знали, а в притоне было тихо. То есть тихо-то как раз и не было — туземцы гуляли: орали немелодичные песни, пили, ели, дрались, а вот стражников не наблюдалось. С одной стороны это вроде бы подходило беглецам, а вот с другой… Лица у туземцев были как на подбор самые угрюмые и безжалостные. Такими они оставались даже у тех, кто ожесточенно плясал.
   — Да тут разбойников половина, — проворчал Сергей, оглядываясь по сторонам. Место для разбойников и впрямь было подходящее. В зале висел сумрак, в котором поблескивали лезвия ножей, которыми орудовали едоки. — Живорез на живорезе… Может, зря мы там не остались…
   — Ничего. Пересидим уж как-нибудь, — пробормотал Джо, навидавшийся в своей жизни рож и пострашнее. — Всего-то пару часов…
   Сергей уселся, по-хозяйски сметя рукавом мусор под стол.
   — Так ведь следом увяжутся. Вон рожи-то какие. И вон. И вон… А этот вообще смотрит… — Он вертелся, словно отыскивал знакомых.
   — Обойдется, — повторил Джо. — Рожи как рожи…
   — Да и где б ты там остался? — поинтересовался у егеря Шура. По взмаху его руки к ним подлетел мальчишка, и прогрессор не говоря ни слова, одними только жестами, сделал заказ. Потом в ход пошла какая-то из весомых здешних монет и мальца словно ветром унесло на кухню. Джо проводил его носом. Запахи в зале напоминали запахи с брайхкамерской кухни. Он зажмурился и тряхнул головой. Давно он тут не бывал, а все же все тут осталось, как было при брайхкамере. Медленно идет тут время, ох медленно…
   — Заперлись бы в хранилище, и вышли бы тогда, когда нужно, — ответил Сергей.
   Мальчишка бегал вокруг очага и суровые мужики в кожаных инквизиторских фартуках, накладывали и накладывали ему что-то на поднос — блюда, горшки, тарелки. Отданная монета и впрямь обладала не только нумизматической ценностью.
   — А если они там на неделю поиски устроят? Или просто подожгут колдовское гнездо?
   — А ты его от пожара не заколдовал? — удивленно поднял брови Сергей. — А еще колдун называется…
   — Руки не дошли, — вернул усмешку Александр Алексеевич. — А точнее Мертвой воды не хватило…
   Егерь в ответ пожал плечами. Скорее не возражая, а соглашаясь. Эти могли и сжечь. Точно могли. Принимая аргумент, Сергей добавил:
   — Да ладно. Пришли — и пришли… Не назад же идти?
   — Да уж чего хорошего назад пятиться? — согласился Никулин. — У меня девиз — «Назад — ни шагу!».
   И погрустнев самую малость, добавил:
   — Дел впереди столько, что куда уж назад идти…
   — Какие еще дела? Наше дело ждать, что большие начальники скажут, — определил свою позицию Сергей. — Вот когда будет заповедник, вот тогда…
   Он потянулся с хрустом, привалился к стене, представив привольную лесную жизнь, ночевки в палатке, перемежающиеся время от времени заходами к знакомым — Хэсту, Трульду, и, возможно, к Императору, если успеют к тому времени подружиться, конечно… С пирами, балами и легким флиртом с туземками. Он улыбнулся, скоре даже оскаблился в предвкушении плотских удовольствий. Александр Алексеевич, поняв ощущения егеря, даже слегка позавидовал Кузнецову. Ему до беззаботной жизни было еще ох как далеко.
   — Так это еще большой вопрос — будет заповедник или нет…
   Прежде чем егерь успел что-либо возразить, он объяснил:
   — Прежде чем появится заповедник, Император должен подписать договор с Землей.
   Сергей покачал головой, то ли сомневался, то ли откровенно не верил.
   — Ну и как ты собираешься этого добиться?
   — Что значит «как»? — не понял Шура. — Вас отправлю, а сам вернусь.
   Он махнул рукой в сторону кухни. Никто не обманулся. Все поняли, что он имеет в виду не кухню, а Императорский дворец, находившийся где-то в той стороне.
   Прогрессор подпер голову рукой, задумался. По нему видно было, что не очень-то он уверен в том, что все получится.
   — Вернусь и начну заново Императора обрабатывать.
   Задача перед прогрессором стояла о-го-го какая! Сергей оценил ее и подумал, что это, пожалуй, будет поинтереснее, чем ночевка в палатке. В конце концов, его лес от него не уйдет. Ни драконы, ни, тем более болото, никуда не денутся, а вот такой вот игры с живыми людьми у него уже давно не было. Это должно было оказаться по крайней мере не менее интересным, чем приключения в компании с Мартином и Хэстом. Нет! Положительно жизнь его сегодня баловала!
   Он посерьезнел, сдвинул брови…
   — Да я не об этом… Денег-то у тебя больше нет? Нет! Чем камарилью прельщать будешь? Царствием небесным?
   — Да и не в деньгах дело, — влез в разговор Джо. Посмотрел на Сергея, улыбнулся уголком рта. Он тоже оценил перспективу. — Будет нужно — пришлют с Мульпа. Вы же с Ченом целый сундук камней приволокли. В другом дело. Как ему там показаться, после всего того, что было?
   Сергей понял, почувствовал поддержку и закивал.
   — Точно. Даже если ты бороду приклеишь — узнают, — радостно поддержал он товарища, желая поучаствовать в эскападе «хотя бы и мичманом». — Да если и две приклеишь, все равно найдут…
   Никулин чуть покровительственно усмехнулся. Какой-то план у него все же был.
   — В том-то и дело, что покажусь я там только в самый последний момент. С карандашом и бумагой. То есть с пером и пергаментом.
   — Это как же?
   — А вот так. — Локти прогрессора уже лежали на столе. — Возьму у вас взаймы «невидимку» и начну Императора и клерикалов психологически обрабатывать. Внушать мысли о пользе сотрудничества.
   Мальчишка притащил здоровенное, заставленное горшками блюдо. Из горшков валил пар, с краев тарелок свешивалась изумрудная от свежести зелень и отливающие серебром рыбьи хвосты. Острый запах щекотал ноздри, и они поневоле замолчали, отдавая должное еде и голоду. Рты у всех были заняты делом, но мысли бродили в головах не как попало, а вокруг одного и того же.
   — Уговаривать, значит, будешь паразитов? — неодобрительно покачал головой Сергей, расправившись с куском мяса. Никулин пожал плечами, не говоря ни «да» ни «нет».
   — Была бы у меня возможность поговорить с теми, кто во дворце, уж я бы ему сказал, что я о них думаю… — добавил Сергей. Он прихлебнул из кружки и даже зажмурился, представив, во что это все может превратиться. — Ух, я бы сказал… Я б его душевно обработал…
   — Ага… Будет он тебя слушать.. — проговорил сквозь не пережеванные куски Джо. — Тут иначе надо.
   Сергей его словно и не слышал. Прищурив глаза, он уже составлял план доведения Императора до безумия, свержения династии и возведения на Имперский престол кого-нибудь посговорчивее. Хэста, например… План возник, столкнулся с реальностью и посыпался обломками.
   — Жалко… Газет нет, видео нет, почты нет. Нда-а-а-а… Поди создай тут общественное мнение. Феодализм, одно слово…
   Никулин прекратил жевать и смотрел на него с удивлением. Потом перевел взгляд на Джо. Тот кивнул прогрессору, мол все нормально, это он всегда так, но с Сергеем не согласился.
   — Ну, почему сразу феодализм? Птичья почта тут есть.
   Сергей воодушевился, мгновенно включив его информацию в свой план, потом потух.
   — А толку-то? Где этих голубей ловить? Перехват невозможен… Хотя…
   Он представил, как на аэроцикле с сачком в одной руке и парализатором в другой, гоняется за почтовыми голубями… Грохочет гром, свистят отравленные стрелы и молнии…
   Нет. Это на крайний случай. Наверняка есть какой-нибудь менее экзотический способ повлиять на Императора.
   — А что б ты ему сказал, — неожиданно спросил Никулин. — Императору-то?
   Егерь прищурился, на мгновение, став похожим на прогрессора, и даже кость свою полуобглоданную отложил в сторону.
   — Я ведь, понимаю, добром он землю не отдать не захочет.
   Сергей загнул сразу три пальца.
   — Деньги предлагали — отказался. И в другой раз откажется. Нужен прессинг!
   Шура слегка улыбнулся, показывая всем видом своим, что и такого пути не исключает, но вслух сказал:
   — Ну… Не столько прессинг, сколько правильные слова, берущие за душу. Если ему все правильно объяснить…
   Егерь кивнул, соглашаясь. За словами прогрессора все яснее и яснее протупал второй план, да еще какой привлекательный! Почти историческая костюмная драма — с переодеваниями, погонями и, возможно даже, схватками с применением холодного оружия!
   — Ну, а для такого случая я бы нашел особенные слова… — Он закатил глаза. — Дождаться бы только возможности…
   — А что ее ждать? Могу предоставить, как только аэроцикл прилетит, — совершенно серьезно сказал прогрессор. — Там во дворце моя «горошина» где-то осталась.
   — «Горошина»? Какой марки?
   — А Бог его знает… — растерянно сказал прогрессор Шура. — Тебе это важно?
   Экс-инженер нетерпеливо щелкнул пальцами.
   — Акустически активная?
   — Естественно… Стал бы я тебе другую предлагать.
   Сергей довольно потер руки, и подмигнул Шуре, уже видя в нем соучастника.
   — Вот что-то и просвечивается… Один канал давления уже есть…
   Про свою кость он уже забыл и, подхватив со стола кусок пирога, быстро зажевал.
   — Сейчас посидим, покушаем и придумаем еще что-нибудь… А потом, что придумали в жизнь воплотим!
   Прогрессор Шура, никак не ожидавший такого напора покачал головой.
   — При чем тут вы? Это моя работа! Мне ее и делать…
   — Мы же и не собираемся делать ее за вас, — сказал Джо. Его улыбка источала добродушие. Прогрессор недоверчиво покачал головой.
   — Слава Богу! А то я уже испугался грядущей безработицы…
   — Нечего вам ее бояться. Работа ваша, вы ее и делайте. Только не один, а вместе с нами.
   Он не сказал как. Туземец с соседнего стола выходя толкнул его и Всезнающий едва не прикусил язык.
   Глядя в удаляющуюся спину, Джо потер свою и пробормотал.
   — Паразит!
 
   …Момул не спеша поднялся из-за стола, оставив как полагается, монетку за выпитое вино. Можно, конечно, было и не оставлять ничего — все съеденное и выпитое шло в общий счет, за который платил брайхкамер, а точнее никто не платил, но не хотелось ему, чтоб те, кто сидел рядом посчитали его за постояльца или завсегдатая, имеющего у хозяина корчмы долговой счет. Пусть уж лучше считают его случайно зашедшим. Случайного человека всегда меньше опасаешься — встретился, разошелся вот и все дела. А сосед… Сосед совсем другое дело. У соседа ты на виду. И совсем не важно, что это за сосед — то ли тот, что живет рядом, то ли тот, с кем вместе на ярмарку едешь, то ли тот, кто за спиной сидит, винцо попивает…
   Он шел не спеша, хотя ногам хотелось рвануть вприпрыжку.
   Как все-таки загадочно жизнь устроена! Идешь за печенкой, а получаешь в руки тайну, над которой и мудрецы и Старшие годами бились и не нашли ничего, только лбы порасшибали.
   Ну и печенку, конечно то же получаешь… Куда ж без нее?
   Не зря! Ой, не зря Просветленный говорил, что чужая глупость всегда есть ступень к собственному возвышению! Ее только усмотреть следует и правильно ногу поставить.