Страница:
Любовники долго лежали, истомленные страстью: голова Юйлин покоилась на груди Сюя, и он забавлялся тем, что сплетал свои медные волосы с ее мерными, шелковистыми.
– Выходит, – улыбаясь, сказала Юйлин, – я стану женой лиходея?
– Выходит, так, – усмехнулся Сюй. – А разве в этом есть что плохое? Лиходей не я, а те, что замыслили измену государю. Я хоть и вор, да престолу предан.
– Ах! – вскочила Юйлин и закуталась в покрывало. – Как я могла забыть!
– Что такое, милая?
– Я предаюсь усладам с тобой, а меж тем в столице каждодневно злодеи угрожают жизни государя и помышляют захватить Яшмовую Империю! Что мне делать?
– Юйлин, ты ведь женщина и не тебе вступать в сражение с негодяями. К тому же ты теперь моя жена, а я не позволю своей жене подвергать себя опасности.
– Но, Сюй…
– Нет, нет, я сам должен во всем разобраться. Послушай, милая моя. Тебе придется пока оставаться в этом поместье для твоей пущей безопасности. А я отправлюсь в Тэнкин и отыщу того, о ком ты упоминала, – ловца креветок Пэя. Попробую втереться к нему в доверие и все вызнать.
– Как? – воскликнула гневно Юйлин. – И ты меня бросаешь, едва мы встретились?! Господин Лу Синь уехал в Тэнкин, потом отбыли Ши Мин и Ян Синь, а теперь и ты хочешь бежать? Умоляю: возьми меня с собой! Я тоже хочу вывести заговорщиков и изменников на чистую воду! Я оденусь в мужское платье и буду следовать за тобой! Возьми меня в Тэнкин! Иначе от тоски я удавлюсь на собственной косе! Ноги перестану перебинтовывать!
– О, только не это! – рассмеялся Сюй и привлек Юйлин к себе. Поцеловал нежно в шею. – Ничего не поделаешь, видно, ты и впрямь назначена судьбой мне в спутницы. Что ж, едем в Тэнкин вместе. Только тебе действительно стоит переодеться в мужское платье, так безопаснее. И поедем мы дорогами, о которых известно только мне, так что мы никому не попадемся…
– Отлично! – возликовала Юйлин.
– Первый раз в жизни я послушался женщины,-с усмешкой сказал Сюй. – Надеюсь, это не принесет нам неудачи.
Но, прежде чем покинуть гостеприимный дом господина Лу Синя, Юйлин и Сюй не день и не два предавались здесь нежным утехам. Потом Сюй исчез, даже не взяв того драгоценного свитка, за каким пришел. Он условился дожидаться Юйлин несколько дней на постоялом дворе «Заводь холостяка». Юйлин же должна была дождаться домоправительницы, передать ей все ключи, взять одежду и уехать.
Юйлин еле дождалась возвращения старой Бинь, отдала ей ключи и сообщила, что срочно должна уехать.
– Куда же вы собираетесь, молодая госпожа? – спросила домоправительница. – Глаза у вас так и сияют, словно вы радостную весть получили.
– Мне приснился вещий сон, – принялась врать Юйлин. – Про мою сестру и про то, как можно освободить ее от притеснений злого мужа. В этом сне мне явились семь небожителей и повелели ехать в Тэнкин, совершить пятьдесят молебнов в храме Золотой Горы, после чего жизнь моей сестры наладится! Вот я и спешу в Тэнкин. А чтоб по дороге на меня не напали разбойники или лиходеи, я надену мужское платье. Вы позволите мне взять скакуна из конюшни господина первого императорского каллиграфа?
– Конечно, милая, только умеешь ли ты ездить верхом?
– Умею, матушка Бинь. С детства умела…
Так и вышло, что Юйлин Шэнь снова надела мужской наряд и, сев на коня, во весь опор помчалась к постоялому двору «Заводь холостяка». До этого постоялого двора был день пути, так что Юйлин добралась туда уже к вечеру. Девушка проголодалась и устала, к тому же чуть не загнала коня. Едва она спешилась у большого двухъярусного дома с алой черепичной крышей и золочеными вывесками, как к ней подбежал мальчик-слуга.
– Добро пожаловать, молодой господин! -проверещал мальчик. – Что прикажете?
– Отведи коня в стойло, протри хорошенько, накорми да не давай холодной воды. Скажи, на этом постоялом дворе есть ли комнаты?
– Да, господин, пожалуйте. Хозяин будет очень рад!
Юйлин вошла в заведение. Изнутри «Заводь холостяка» выглядела даже роскошно: лакированные столы и скамьи, на стенах висят веера с каллиграфическими надписями и свитки древних изречений. Юйлин осмотрела зал, но Сюя не увидела. «Не должен же он ждать меня здесь круглые сутки, – сказала она себе. – Возможно, он спит или куда-то отлучился».
Девушка села за столик. Тут же к ней подошел слуга и осведомился, чего ей угодно выпить и закусить.
– Чайник персиковой настойки, – стала заказывать Юйлин. – Суп из плавников, соевый творог с пряностями и жареной печенки.
Слуга расторопно все принес, Юйлин выпила чарочку настойки и принялась за еду, изредка быстро оглядывая зал. Тут ее внимание привлек один чрезвычайно полный мужчина. Он, как видно, заказал осьминога и теперь допытывался у слуги, правильно ли осьминога приготовили. Ведь всем известно осьминоги, если их неправильно приготовить, отвратительны на вкус, да ещё и рот от них делается черным, словно ты чернил наелся. От нечего делать Юйлин стала прислушиваться к этой беседе.
Толстяк говорил:
– Я настоящий знаток того, как надобно готовить осьминога. От меня ничего не укроется! Ни одна мелочь!
– Господин, хозяин лично наблюдал за приготовлением осьминога, все приготовлено в соответствии с поварской книгой Пяти Искусств!
– Что мне книга! Надеюсь, осьминог был молодой и свежий?
– Молодой, очень молодой, и до вашего прихода он еще плавал в бассейне.
– А перед тем как ошпарить осьминога, его подержали над чаном с кипящим уксусом?
– Конечно! Хозяин лично держал!
– А когда осьминога ошпарили, присоски ему вычищали серебряной или деревянной палочкой?
– Конечно, деревянной, господин! Серебро отравляет осьминога вмиг!
– Все верно… А соус? Соус к осьминогу был из чего приготовлен?
– Из чумизы, свежей, промытой чумизы.
– Точно ли из чумизы? Точно там не было сои или бобов?
– Точно не было, господин.
– А на какой доске разделывали осьминога?
– На деревянной.
– Понятно, что не на мраморной. Из какого дерева была доска?
– Из ююбы, господин. Из столетней ююбы.
– Хм, все сходится. А жилы, жилы все удалили, ведь если не удалить жилы, произойдет беда! Жилой можно насмерть подавиться!
– Все до единой жилочки удалены, господин. Ваш осьминог мягок как лист драгоценной рисовой бумаги.
– Кстати о рисе. В каком отваре варили осьминога? Неужто в рисовом?
– Нет, господин. В чистой речной воде, не подсаливая.
– Ах, все сходится. Не придерешься. Что ж. Несите кушанье. Но имейте в виду, если я почувствую, что что-то не так, я вашего повара со свету сживу!
Измотанный слуга пошел за кушаньем, а Юйлин беззвучно рассмеялась – так позабавил ее придирчивый толстяк. И тут же услышала у своего уха знакомый шепот:
– Давно ли ждешь меня, любимая?
– Ах! – только и сказала Юйлин. – Как тебе удалось так незаметно появиться?
– Это искусство, которому меня научил лотос Черное Облако, – пояснил Сюй, садясь рядом с Юйлин. – Позволь мне выпить?
– Конечно.
– Как ты добралась?
– Со мной все в порядке. А ты как?
– Дожидался тебя и от скуки играл с завсегдатаями этого заведения в облавные шашки.
– Я даже не буду спрашивать, кто выиграл.
– И напрасно, потому что я нарочно проигрывал.
Юйлин радостно посмотрела на Сюя:
– Я скучала по тебе.
– Я весь извелся от тоски. Наконец-то мы вместе. Доедай свои кушанья и пойдем наверх. Скажем хозяину, что будем жить в одной комнате…
Поздно ночью, когда молодые любовники вдоволь нарезвились и наигрались в «тучку и дождик», разговор сам собой зашел о том, как быть дальше.
– Вот о чем я думаю, дорогая, – заговорил Медноволосый Тжонг. – Меня все сильнее и сильнее смущает болезнь императора. Отчего он болеет? Отчего все тело его ослабело?
– Говорят, император совсем не принимает пищи и питья… Но что мы с тобой тут можем сделать?
– Дорогая, мне проникнуть во дворец легче легкого, так же легко могу я проникнуть и в императорскую опочивальню… Что, если мы поговорим с государем, спросим его о причине болезни?
– Милый, думаешь, дворцовые лекари о том его не спрашивали?
– Может, и спрашивали, да только не слыхали правильного ответа. Видишь ли, мой наставник помимо всего прочего научил меня распознавать разные болезни и лечить их особыми словами и иглоукалыванием. Может, если мы исцелим императора, это будет важнее, чем разыскать заговорщиков? Погоди… Что с тобой, Юйлин?!
Юйлин немного помолчала, а потом сказала торжественно:
– Я вспомнила.
– Что ты вспомнила?
– Я вспомнила, отчего проистекает болезнь императора. Я слышала об этом, когда беседовали… В общем, неважно, кто беседовал. Одному монаху явилась богиня Саванму и сказала, что болезнь императора пройдет, как только он увидит въяве деву своих снов. Да, именно! Деву своих снов!
– Юйлин, я в растерянности от твоих слов. Что означает выражение «дева его снов»? Как пошли слова богини? А впрочем… Кажется, я догадываюсь.
Цзюань 14
– О-о, – простонал Небесный Чиновник второго облачного ранга Ань Алый Пояс и попытался сунуть пылающую голову в миску с охлажденным персиковым желе.
Но ему не удалось это сделать. Кто-то крепко и пребольно ухватил его за волосы.
– Штоткое? – попытался возмутиться Ань Алый Пояс и разлепил склеенные хмелем глаза. И незамедлительно встретился взглядом с яростно сверкающими на тысяче рук глазами богини Гаиньинь. Именно эта в основном милостивая, но сейчас донельзя взбешенная богиня вцепилась в волосы незадачливому чиновнику, напоминая скорее не небожительницу, а склочную жену какого-нибудь лесоруба.
– Ой, – более трезво сказал Ань. – Гаи… Гаинь… Гаиньинь, это ты?
– Это я, – яростно прошипела тысячерукая. – Авот ты у меня сейчас быстро перестанешь быть Небесным Чиновником, если немедленно не протрезвеешь!
– У-у, да просветлится над нами небо! Я сейчас, уже, почти готов… Юй! Юй, женушка, очнись! Смотри, кто пришел!
Чиновница Юй, до этого мирно дремавшая, прикрывшись веером, вскочила и, пошатываясь, предстала пред очами грозной богини.
– Р-разрешите доложить, – начала было Юй, но богиня яростно прервала ее:
– Отставить! А ну вытрезвились оба, быстро!!!
Чиновники на мгновение осветились изнутри зеленоватым светом, потом свет пропал, и теперь наши злополучные герои смотрели на мир вполне трезво. Трезвость – вещь обидная. Сразу понимаешь, каким ты был болваном, что напился, и как на тебя смотрят непьющие товарищи. И еще это нестерпимое чувство вины…
– О тысячерукая! – воскликнули оба чиновника и пали на колени. – Прости нас и помилуй. Согрешили, каемся. Позволили себе непозволительное!
– Ладно, на первый раз прощаю. Нашли с кем пить, с богами Жемчужного Завета. Они же записные пьяницы, самого Верховного Владыку совратят и споят!
– Виноваты, виноваты, – бормотала Юй. – Но кто же знал, что это мирное знакомство перейдет в такую скверную пирушку? Тысячерукая, прости за вопрос: сколько времени по земному исчислению мы здесь… э-э… пировали?
Юй оглядела Нефритовый павильон и порадовалась тому, что, кроме Аня и Гаиньинь, здесь больше никого не было.
– Времени прошло немало, – отрезала богиня. – И у меня для вас нерадостные новости. Сядьте и слушайте.
Чиновники повиновались. Гаиньинь брезгливо смахнула со стола все чаши, кувшины и подносы и пристроилась повыше, согласно своему облачному рангу.
– Императрица Чхунхян, владычица Жемчужного Завета, задумала черное дело, когда пригласила к себе принцессу Фэйянь, – заговорила тысячерукая богиня. – Вы были посланы оберегать принцессу от земного и небесного зла, и вот вы не выполнили своего предназначения!
– Ах! – вскрикнула Юй. – Что случилось с принцессой?!
– Случилось несчастье, которого, быть может, уже и не поправить, – вздохнула богиня. – Императрица Чхунхян на самом деле не кто иная, как безумная государыня Мониен, столетия назад сгубившая собственного единственного сына, принца Наисветлейшего. За гибель сына она была проклята до тех пор, пока душа Наисветлейшего не обретет покоя.
– Ох, – всплеснула руками Юй. – Я знаю эту легенду! Китешра нам ее рассказывал за застольем… Наисветлейший должен обрести свою возлюбленную, лишь тогда он успокоится, а безумная Мониен лишится проклятия! Но какое отношение к этой легенде имеет наша Фэйянь?
– Эх вы, небожители! – раздраженно бросила богиня. – Догадаться не можете. Оказывается, Фэйянь очень похожа на возлюбленную Наисветлейшего принца, вот безумная Мониен и решила, что это его возлюбленная и есть. В новом воплощении!
– Оэ, оэ! Какое безумие! – воздел руки Ань Алый Пояс.
– Это еще не все. Мониен прибегла к черным чарам, ее подручный колдун изготовил зелье, отделяющее главную душу от тела! И вот, когда Фэйянь по неведению испила ядовитого зелья, душа ее отделилась от тела!
– О горе, горе, моя бедная девочка мертва! – зарыдала Юй, царапая свое прекрасное лицо ногтями. I
– Ладно, – хмуро сказал Ань. – Мы напились и все прохлопали. Но ты-то, богиня с тысячью глаз, куда смотрела, пока творилось это беззаконие?!
– Ань, ты рехнулся! – возопила Юй.
– Я тебе скажу, куда я смотрела! – побагровев от гнева, заревела Гаиньинь. – В провинции Цзацзу-ань была засуха и пришлось обеспечивать людей дождем, чтобы не погиб урожай! В княжествах Севера мне пришлось расправляться с нашествием красной мушки; в городах Бо, Дуннян и Верхний Гао предупреждать смерть тысяч младенцев от ветрянки! Продолжить перечислять?! Или ты, Чиновник, все-таки понял, что у каждого на Небесах свои обязанности?!
– Понял. Прости, милостивая, я погорячился. Откуда ты узнала о гибели Фэйянь?
– Ее мать, светлая Нэнхун, сказала, что не видит сияния волшебного кулона, который она подарила дочери, оберегая ее от зла. Значит, с Фэйянь случилась самая страшная беда. Я обратилась к летописцу Книги Судеб и прочитала судьбу Фэйянь. Прочитанное ужаснуло меня.
– Неужели ничего нельзя изменить? – с тоской проговорила Юй.
Богиня опустила голову.
– Можно изменить! – вскричал Ань. – Можно, иначе ты, Гаиньинь, не пришла бы к нам! Говори, что мы должны сделать! Ради нашей Фэйянь мы готовы на все!
– Вы должны разыскать душу и тело Фэйянь и воссоединить их. Не думайте, что это так просто. Душу принцессы наверняка забрал к себе Наисветлейший, а где он пребывает – неизвестно даже Небу. Да и тело Фэйянь, видно, не погребли как положено, так что не разыскать его среди обычных могил… Думайте, Небесные Чиновники, как будете поступать. Я же должна покинуть вас – у меня свои заботы. Но хочу предупредить: не справитесь с заданием – вылетите из Второго Облачного Ранга как миленькие!
С этими словами богиня вознеслась на Девятое Небо. Чиновники некоторое время молчали.
– Нужен нам этот Второй Облачный Ранг, – пробормотал Ань, избегая смотреть на Юй.
– Ты что ж это? – нахмурила брови-бабочки красавица Юй. – Не хочешь найти тело бедной Фэйянь? Не хочешь спасти душу принцессы?!
– Хочу! Но вдруг уже поздно!
– Да если нужно, я время вспять поверну, лишь бы Фэйянь снова жила и радовалась жизни!
– Как ты думаешь, Баосюй знает, что случилось с его женой?
– Думаю, что нет. Потому что в противном случая нас разбудила бы не богиня, а пламя из его пасти.
– Верно. Не будем ему ничего сообщать. Пусть живет спокойно, насколько это возможно.
Небесные Чиновники подозвали своих коней-цилиней и, выйдя из Нефритового павильона, стали спускаться на грешную землю.
– Как нам лучше поступить? – спрашивала Юй у своего мужа.
– Я думаю, нужно от души поговорить с императрицей Чхунхян. Неужто она станет запираться перед двумя Небесными Чиновниками? Пригрозим ей карой небесной, она все и расскажет.
– Ох, не уверена я…
– В чем?
– В том, что небесная кара поможет.
…Поздней ночью Чиновники спустились на землю, оставили своих радужно сияющих коней и отправились ко дворцу императрицы Чхунхян. Здесь их ждала первая неприятность. Человеческих стражей небожители миновали беспрепятственно, но едва они оказались внутри дворцовых покоев, как к ним подступили духи весьма неприятного и крайне раздраженного вида.
– Кто вы такие? Как посмели без разрешения вторгнуться во дворец великой императрицы? – промычал один из духов.
– Ты что, не видишь? – возмутился Ань и добавил сияния своей голове. – Мы, Небесные Чиновники Второго Облачного Ранга, уполномочены явиться к императрице!
– Кем уполномочены? – продолжал тянуть жилы охранный дух.
– Тысячерукой Гаиньинь, да сияет она на Девятом Небе! – воскликнула Юй. – Пропусти нас, страж. Нам нужно говорить с императрицей.
– Не имею права, – отчеканил страж. – Императрица с прошлой недели запретила допускать до своей персоны всех богов, святых, Чиновников и прочих небожителей. Не могу я нарушить приказ, будь вы хоть Верховный Владыка!
– И все-таки мы пройдем, – сказали Ань и Юй, извлекая из ножен мечи. – С боем, но пройдем.
– Хотите биться? – изумился страж. – Не советую. Мы владеем искусством Демонов Пяти Миров, с нами сражаться – дело бесполезное. Даже вредное.
– А мы попробуем, – хорохорился Ань.
– Ань, остынь, – посоветовала Юй. И убрала свой меч. – Силой, как видно, здесь ничего не добьешься. Послушай, любезный, ответь-ка мне на вопрос: если мы не можем войти к императрице, то уж она-то к нам может выйти? Ведь не сидит же она затворницей в собственных покоях?
Дух озадаченно посмотрел на Аня и Юй. И рассмеялся:
– Ничего не поделаешь, разумно придумано! Что же, пойду вызову императрицу сюда, в приемную. Скажу, что ее дожидаются два небожителя по важному вопросу.
– Да, сообщи: мол, решаем, к какому лику святых причислить вашу императрицу, измаялись уже решаючи.
– Так и скажу, – усмехнулся дух и просочился сквозь крепкие стены.
Ань и Юй напряженно ждали. Через некоторое время дух вернулся с довольным видом:
– Ждите, сейчас ее величество осчастливит вас своим приходом!
– Мы тебе весьма благодарны, – церемонно поклонилась Юй духу.
Императрица Чхунхян не заставила себя долго ждать. Она вышла к Небесным Чиновникам в простом, но изысканном вечернем наряде.
– Я только совершала моления богам-покровителям Жемчужного Завета, как явились вы, о небожители, – заявила Чхунхян. – Что вы хотите сказать мне, грешной?
– То, что ты и впрямь грешна, сильно грешна, Мониен, – покачал головой Ань Алый Пояс – Но у тебя есть возможность искупить свой грех. Скажи нам, куда ты дела тело принцессы Фэйянь, и мы не станем губить ни тебя, ни твою маленькую империю!
– Сколь грозны слова небожителя! – рассмеялась императрица. – Но я ничего в этих словах не понимаю. Куда я дела тело принцессы Фэйянь? Никуда не девала. Принцесса погостила у меня, а потом уплыла к себе на родину, на остров драконов.
– Ты лжешь, Мониен! – вскричала Юй. – Мы знаем, что волшбой и ядом ты сгубила принцессу Фэйянь, разлучила ее душу с телом! Покайся, пока не поздно, скажи, где ее тело!
– Сколь неразумны слова небожителя, – удивилась императрица. – Я ничего не понимаю. Я волшбой не занимаюсь, ядом никого не травлю, нрав у меня мирный. А вот вы, святые, сдается мне, недавно бражничали в Нефритовом павильоне с богами моей страны. Может, вам что во хмелю и привиделось? А?
– Да как ты смеешь, смертная, упрекать бессмертных! – возмутилась Юй.
– Неужели ей про Нефритовый павильон сам верховный бог Китешра проболтался? – вполголоса проговорил Ань. – Ну никому нельзя верить! Впрочем, дело не в этом. Императрица Чхунхян, довольно тебе запираться и лгать перед лицом Небес! Куда ты дела тело принцессы Фэйянь? Отвечай!
– Я ничего не знаю о принцессе Фэйянь, – ледяным тоном сказала императрица Чхунхян. – Она отбыла из Жемчужного Завета седмицу назад. Вероятнее всего, она уже находится на полпути к своему Лунтану.
– Ты лжешь! – вскричали Ань и Юй.
– Лгу я или нет, в том мне свидетели боги-покровители Жемчужного Завета, – гордо бросила императрица. – Призовите их и узнайте правду.
– Хорошо же! – сказал Ань Алый Пояс – Не могут боги лгать, пусть они посрамят тебя, безумная Мониен!
– Я не более безумна, чем ты, о Чиновник, – холодно ответила императрица. Ее великолепные глаза метали презрительные и гневные взоры.
– О милостивый бог Китешра! – воззвала меж тем Юй. – Снизойди к нам и рассуди по правде и истине! Взывает к тебе Юй, Небесная Чиновница Второго Облачного Ранга!
Сверкнула молния, раздался оглушительный гром, и в приемной императрицы появился огромный бутон лотоса. Лепестки лотоса раскрылись, озаренные сиянием, и оказалось, что внутри лотоса восседает верховное божество Жемчужного Завета милостивый бог Китешра. Императрица Чхунхян опустилась на колени, а Юй и Ань низко поклонились лотосному богу.
– О Китешра! – обратился к богу Ань Алый Пояс – Смиренно молим тебя простить нас за то, что призвали твою милость с горних высот на грешную землю. Но без твоего справедливого суда не решить нам дела.
– Я слушаю вас, говорите, – пророкотало божество небесным голосом, в котором слышалась близость грозы.
– Позволь, о верховный, сначала говорить презренной смертной, – поднялась с колен императрица Чхунхян. – Ибо эти двое небожителей обвиняют меня в ужасном преступлении против совести и гостеприимства. Они утверждают, что я погубила свою дорогую гостью, принцессу Фэйянь, отделив ее душу от тела. Они требуют от меня указать место, где я спрятала тело прекрасной принцессы. Но нет на мне греха сего! Принцесса Фэйянь уже несколько дней как покинула Жемчужный Завет и отправилась на свою родину. Скажи, о лотосоподобный, могу ли я лгать в твоем присутствии?
– Нет, ты не лжешь, – проговорил-пропел Китешра. – Ибо я чувствую, что принцессы Фэйянь действительно нет на земле Жемчужного Завета.
– О нет! – простонала Юй.
– Как такое может быть? – прошептал Ань. Китешра же вознесся на небеса в своем лотосе.
– Кого еще из богов призовете вы к ответу? – насмешливо вопросила императрица Мониен. – Быть может, громовержца Нарасайю и жемчужноликую супругу его Дженару захотите вы спросить, права ли я? Или бог-покровитель риса Кейсу укажет вам место, где, по вашим словам, спрятала я принцессу Фэйянь? О, не забудьте бога Кейко, бога звенящих мечей! Он скажет вам, сколько потребуется мечей Лунтану, если Жемчужный Завет захочет смыть кровью то оскорбление, которое вы нанесли ему своим недоверием! Зовите всех небожителей! Я не страшусь дать перед ними ответ!
– Да что это за страна! – воскликнул в гневе Ань Алый Пояс – Здесь лживы не только люди, но и боги! Идем, Юй! Мы найдем принцессу, даже если все здешние боги восстанут против нас!
– Не забывайтесь, небожители! – воскликнула императрица. – Вы на моей земле, и нет у вас тут никаких прав. Лучше убирайтесь отсюда подобру-поздорову, а не то худо вам придется…
– Она права, Ань, – вздохнула Юй. – Идем.
– Да не будет тебе нашего благословения, Чхунхян! – грозно сказал Ань.
– Я переживу, – ответила императрица.
Чиновники вышли из дворца и сели на цилиней! Волшебные звери вознесли их ввысь, выше облаков, прямо к звездам.
– Что нам делать, Ань? – спросила Юй. – Я чувствую, что императрица лжет, но не можем же мы перерыть весь Жемчужный Завет в поисках Фэйянь!
– Да, мы не можем, – печально ответил Ань. – Но не будь я Небесным Чиновником, если что-нибудь не придумаю!
Юй и Ань взлетели еще выше и скрылись в звездной дали. Но мы, о достохвальный читатель, вновь спустимся на грешную землю и окажемся в опочивальне первого императорского каллиграфа господина Лу Синя.
Лу Синь не один – напротив него стоит прозрачная призрачная женская фигурка, закутанная в покрывала тумана.
– Лу, прости, что я снова пришла к тебе, – говорит душа Фэйянь, ибо это она и есть. – Мне больше некуда идти.
– Фэйянь, – шепчет Лу; его широко открытые глаза словно остекленели. – Где ты сейчас?
– Меня держит в плену Наисветлейший принц,-грустно отвечает Фэйянь. – Он думает, что я – его возлюбленная, и ни на минуту не отпускает меня от себя.
– Но как же ты пришла?
– Есть час, когда Наисветлейший не может стеречь меня. Это час его смерти. В этот час он должен возвращаться на землю и находиться там, где его душа рассталась с телом. Потому я и смогла вырваться к тебе. Дай мне обнять тебя, Лу!
– Выходит, – улыбаясь, сказала Юйлин, – я стану женой лиходея?
– Выходит, так, – усмехнулся Сюй. – А разве в этом есть что плохое? Лиходей не я, а те, что замыслили измену государю. Я хоть и вор, да престолу предан.
– Ах! – вскочила Юйлин и закуталась в покрывало. – Как я могла забыть!
– Что такое, милая?
– Я предаюсь усладам с тобой, а меж тем в столице каждодневно злодеи угрожают жизни государя и помышляют захватить Яшмовую Империю! Что мне делать?
– Юйлин, ты ведь женщина и не тебе вступать в сражение с негодяями. К тому же ты теперь моя жена, а я не позволю своей жене подвергать себя опасности.
– Но, Сюй…
– Нет, нет, я сам должен во всем разобраться. Послушай, милая моя. Тебе придется пока оставаться в этом поместье для твоей пущей безопасности. А я отправлюсь в Тэнкин и отыщу того, о ком ты упоминала, – ловца креветок Пэя. Попробую втереться к нему в доверие и все вызнать.
– Как? – воскликнула гневно Юйлин. – И ты меня бросаешь, едва мы встретились?! Господин Лу Синь уехал в Тэнкин, потом отбыли Ши Мин и Ян Синь, а теперь и ты хочешь бежать? Умоляю: возьми меня с собой! Я тоже хочу вывести заговорщиков и изменников на чистую воду! Я оденусь в мужское платье и буду следовать за тобой! Возьми меня в Тэнкин! Иначе от тоски я удавлюсь на собственной косе! Ноги перестану перебинтовывать!
– О, только не это! – рассмеялся Сюй и привлек Юйлин к себе. Поцеловал нежно в шею. – Ничего не поделаешь, видно, ты и впрямь назначена судьбой мне в спутницы. Что ж, едем в Тэнкин вместе. Только тебе действительно стоит переодеться в мужское платье, так безопаснее. И поедем мы дорогами, о которых известно только мне, так что мы никому не попадемся…
– Отлично! – возликовала Юйлин.
– Первый раз в жизни я послушался женщины,-с усмешкой сказал Сюй. – Надеюсь, это не принесет нам неудачи.
Но, прежде чем покинуть гостеприимный дом господина Лу Синя, Юйлин и Сюй не день и не два предавались здесь нежным утехам. Потом Сюй исчез, даже не взяв того драгоценного свитка, за каким пришел. Он условился дожидаться Юйлин несколько дней на постоялом дворе «Заводь холостяка». Юйлин же должна была дождаться домоправительницы, передать ей все ключи, взять одежду и уехать.
Юйлин еле дождалась возвращения старой Бинь, отдала ей ключи и сообщила, что срочно должна уехать.
– Куда же вы собираетесь, молодая госпожа? – спросила домоправительница. – Глаза у вас так и сияют, словно вы радостную весть получили.
– Мне приснился вещий сон, – принялась врать Юйлин. – Про мою сестру и про то, как можно освободить ее от притеснений злого мужа. В этом сне мне явились семь небожителей и повелели ехать в Тэнкин, совершить пятьдесят молебнов в храме Золотой Горы, после чего жизнь моей сестры наладится! Вот я и спешу в Тэнкин. А чтоб по дороге на меня не напали разбойники или лиходеи, я надену мужское платье. Вы позволите мне взять скакуна из конюшни господина первого императорского каллиграфа?
– Конечно, милая, только умеешь ли ты ездить верхом?
– Умею, матушка Бинь. С детства умела…
Так и вышло, что Юйлин Шэнь снова надела мужской наряд и, сев на коня, во весь опор помчалась к постоялому двору «Заводь холостяка». До этого постоялого двора был день пути, так что Юйлин добралась туда уже к вечеру. Девушка проголодалась и устала, к тому же чуть не загнала коня. Едва она спешилась у большого двухъярусного дома с алой черепичной крышей и золочеными вывесками, как к ней подбежал мальчик-слуга.
– Добро пожаловать, молодой господин! -проверещал мальчик. – Что прикажете?
– Отведи коня в стойло, протри хорошенько, накорми да не давай холодной воды. Скажи, на этом постоялом дворе есть ли комнаты?
– Да, господин, пожалуйте. Хозяин будет очень рад!
Юйлин вошла в заведение. Изнутри «Заводь холостяка» выглядела даже роскошно: лакированные столы и скамьи, на стенах висят веера с каллиграфическими надписями и свитки древних изречений. Юйлин осмотрела зал, но Сюя не увидела. «Не должен же он ждать меня здесь круглые сутки, – сказала она себе. – Возможно, он спит или куда-то отлучился».
Девушка села за столик. Тут же к ней подошел слуга и осведомился, чего ей угодно выпить и закусить.
– Чайник персиковой настойки, – стала заказывать Юйлин. – Суп из плавников, соевый творог с пряностями и жареной печенки.
Слуга расторопно все принес, Юйлин выпила чарочку настойки и принялась за еду, изредка быстро оглядывая зал. Тут ее внимание привлек один чрезвычайно полный мужчина. Он, как видно, заказал осьминога и теперь допытывался у слуги, правильно ли осьминога приготовили. Ведь всем известно осьминоги, если их неправильно приготовить, отвратительны на вкус, да ещё и рот от них делается черным, словно ты чернил наелся. От нечего делать Юйлин стала прислушиваться к этой беседе.
Толстяк говорил:
– Я настоящий знаток того, как надобно готовить осьминога. От меня ничего не укроется! Ни одна мелочь!
– Господин, хозяин лично наблюдал за приготовлением осьминога, все приготовлено в соответствии с поварской книгой Пяти Искусств!
– Что мне книга! Надеюсь, осьминог был молодой и свежий?
– Молодой, очень молодой, и до вашего прихода он еще плавал в бассейне.
– А перед тем как ошпарить осьминога, его подержали над чаном с кипящим уксусом?
– Конечно! Хозяин лично держал!
– А когда осьминога ошпарили, присоски ему вычищали серебряной или деревянной палочкой?
– Конечно, деревянной, господин! Серебро отравляет осьминога вмиг!
– Все верно… А соус? Соус к осьминогу был из чего приготовлен?
– Из чумизы, свежей, промытой чумизы.
– Точно ли из чумизы? Точно там не было сои или бобов?
– Точно не было, господин.
– А на какой доске разделывали осьминога?
– На деревянной.
– Понятно, что не на мраморной. Из какого дерева была доска?
– Из ююбы, господин. Из столетней ююбы.
– Хм, все сходится. А жилы, жилы все удалили, ведь если не удалить жилы, произойдет беда! Жилой можно насмерть подавиться!
– Все до единой жилочки удалены, господин. Ваш осьминог мягок как лист драгоценной рисовой бумаги.
– Кстати о рисе. В каком отваре варили осьминога? Неужто в рисовом?
– Нет, господин. В чистой речной воде, не подсаливая.
– Ах, все сходится. Не придерешься. Что ж. Несите кушанье. Но имейте в виду, если я почувствую, что что-то не так, я вашего повара со свету сживу!
Измотанный слуга пошел за кушаньем, а Юйлин беззвучно рассмеялась – так позабавил ее придирчивый толстяк. И тут же услышала у своего уха знакомый шепот:
– Давно ли ждешь меня, любимая?
– Ах! – только и сказала Юйлин. – Как тебе удалось так незаметно появиться?
– Это искусство, которому меня научил лотос Черное Облако, – пояснил Сюй, садясь рядом с Юйлин. – Позволь мне выпить?
– Конечно.
– Как ты добралась?
– Со мной все в порядке. А ты как?
– Дожидался тебя и от скуки играл с завсегдатаями этого заведения в облавные шашки.
– Я даже не буду спрашивать, кто выиграл.
– И напрасно, потому что я нарочно проигрывал.
Юйлин радостно посмотрела на Сюя:
– Я скучала по тебе.
– Я весь извелся от тоски. Наконец-то мы вместе. Доедай свои кушанья и пойдем наверх. Скажем хозяину, что будем жить в одной комнате…
Поздно ночью, когда молодые любовники вдоволь нарезвились и наигрались в «тучку и дождик», разговор сам собой зашел о том, как быть дальше.
– Вот о чем я думаю, дорогая, – заговорил Медноволосый Тжонг. – Меня все сильнее и сильнее смущает болезнь императора. Отчего он болеет? Отчего все тело его ослабело?
– Говорят, император совсем не принимает пищи и питья… Но что мы с тобой тут можем сделать?
– Дорогая, мне проникнуть во дворец легче легкого, так же легко могу я проникнуть и в императорскую опочивальню… Что, если мы поговорим с государем, спросим его о причине болезни?
– Милый, думаешь, дворцовые лекари о том его не спрашивали?
– Может, и спрашивали, да только не слыхали правильного ответа. Видишь ли, мой наставник помимо всего прочего научил меня распознавать разные болезни и лечить их особыми словами и иглоукалыванием. Может, если мы исцелим императора, это будет важнее, чем разыскать заговорщиков? Погоди… Что с тобой, Юйлин?!
Юйлин немного помолчала, а потом сказала торжественно:
– Я вспомнила.
– Что ты вспомнила?
– Я вспомнила, отчего проистекает болезнь императора. Я слышала об этом, когда беседовали… В общем, неважно, кто беседовал. Одному монаху явилась богиня Саванму и сказала, что болезнь императора пройдет, как только он увидит въяве деву своих снов. Да, именно! Деву своих снов!
– Юйлин, я в растерянности от твоих слов. Что означает выражение «дева его снов»? Как пошли слова богини? А впрочем… Кажется, я догадываюсь.
Цзюань 14
КАК ИСКАТЬ ПРИНЦЕССУ
…Бокал, выточенный из огромной цельной жемчужины, выпал из дрожащей руки и разбился с печальным звоном.
Тот, кто хочет быть богатым,
Пусть накопит серебро.
Тот, кто хочет быть крылатым,
Пусть скорей творит добро.
Легче петь, чем песню выбрать,
Легче бросить, чем нести.
Но терпенья тяжкий вывод
Пригодится всем в пути.
Ты распахиваешь крылья,
Ты ликуешь и поешь…
Иль, слабея от бессилья,
Жизнь постылую клянешь.
Но минуют дни печали,
Отойдет от сердца мгла.
Ощутишь ты за плечами
Два сияющих крыла.
– О-о, – простонал Небесный Чиновник второго облачного ранга Ань Алый Пояс и попытался сунуть пылающую голову в миску с охлажденным персиковым желе.
Но ему не удалось это сделать. Кто-то крепко и пребольно ухватил его за волосы.
– Штоткое? – попытался возмутиться Ань Алый Пояс и разлепил склеенные хмелем глаза. И незамедлительно встретился взглядом с яростно сверкающими на тысяче рук глазами богини Гаиньинь. Именно эта в основном милостивая, но сейчас донельзя взбешенная богиня вцепилась в волосы незадачливому чиновнику, напоминая скорее не небожительницу, а склочную жену какого-нибудь лесоруба.
– Ой, – более трезво сказал Ань. – Гаи… Гаинь… Гаиньинь, это ты?
– Это я, – яростно прошипела тысячерукая. – Авот ты у меня сейчас быстро перестанешь быть Небесным Чиновником, если немедленно не протрезвеешь!
– У-у, да просветлится над нами небо! Я сейчас, уже, почти готов… Юй! Юй, женушка, очнись! Смотри, кто пришел!
Чиновница Юй, до этого мирно дремавшая, прикрывшись веером, вскочила и, пошатываясь, предстала пред очами грозной богини.
– Р-разрешите доложить, – начала было Юй, но богиня яростно прервала ее:
– Отставить! А ну вытрезвились оба, быстро!!!
Чиновники на мгновение осветились изнутри зеленоватым светом, потом свет пропал, и теперь наши злополучные герои смотрели на мир вполне трезво. Трезвость – вещь обидная. Сразу понимаешь, каким ты был болваном, что напился, и как на тебя смотрят непьющие товарищи. И еще это нестерпимое чувство вины…
– О тысячерукая! – воскликнули оба чиновника и пали на колени. – Прости нас и помилуй. Согрешили, каемся. Позволили себе непозволительное!
– Ладно, на первый раз прощаю. Нашли с кем пить, с богами Жемчужного Завета. Они же записные пьяницы, самого Верховного Владыку совратят и споят!
– Виноваты, виноваты, – бормотала Юй. – Но кто же знал, что это мирное знакомство перейдет в такую скверную пирушку? Тысячерукая, прости за вопрос: сколько времени по земному исчислению мы здесь… э-э… пировали?
Юй оглядела Нефритовый павильон и порадовалась тому, что, кроме Аня и Гаиньинь, здесь больше никого не было.
– Времени прошло немало, – отрезала богиня. – И у меня для вас нерадостные новости. Сядьте и слушайте.
Чиновники повиновались. Гаиньинь брезгливо смахнула со стола все чаши, кувшины и подносы и пристроилась повыше, согласно своему облачному рангу.
– Императрица Чхунхян, владычица Жемчужного Завета, задумала черное дело, когда пригласила к себе принцессу Фэйянь, – заговорила тысячерукая богиня. – Вы были посланы оберегать принцессу от земного и небесного зла, и вот вы не выполнили своего предназначения!
– Ах! – вскрикнула Юй. – Что случилось с принцессой?!
– Случилось несчастье, которого, быть может, уже и не поправить, – вздохнула богиня. – Императрица Чхунхян на самом деле не кто иная, как безумная государыня Мониен, столетия назад сгубившая собственного единственного сына, принца Наисветлейшего. За гибель сына она была проклята до тех пор, пока душа Наисветлейшего не обретет покоя.
– Ох, – всплеснула руками Юй. – Я знаю эту легенду! Китешра нам ее рассказывал за застольем… Наисветлейший должен обрести свою возлюбленную, лишь тогда он успокоится, а безумная Мониен лишится проклятия! Но какое отношение к этой легенде имеет наша Фэйянь?
– Эх вы, небожители! – раздраженно бросила богиня. – Догадаться не можете. Оказывается, Фэйянь очень похожа на возлюбленную Наисветлейшего принца, вот безумная Мониен и решила, что это его возлюбленная и есть. В новом воплощении!
– Оэ, оэ! Какое безумие! – воздел руки Ань Алый Пояс.
– Это еще не все. Мониен прибегла к черным чарам, ее подручный колдун изготовил зелье, отделяющее главную душу от тела! И вот, когда Фэйянь по неведению испила ядовитого зелья, душа ее отделилась от тела!
– О горе, горе, моя бедная девочка мертва! – зарыдала Юй, царапая свое прекрасное лицо ногтями. I
– Ладно, – хмуро сказал Ань. – Мы напились и все прохлопали. Но ты-то, богиня с тысячью глаз, куда смотрела, пока творилось это беззаконие?!
– Ань, ты рехнулся! – возопила Юй.
– Я тебе скажу, куда я смотрела! – побагровев от гнева, заревела Гаиньинь. – В провинции Цзацзу-ань была засуха и пришлось обеспечивать людей дождем, чтобы не погиб урожай! В княжествах Севера мне пришлось расправляться с нашествием красной мушки; в городах Бо, Дуннян и Верхний Гао предупреждать смерть тысяч младенцев от ветрянки! Продолжить перечислять?! Или ты, Чиновник, все-таки понял, что у каждого на Небесах свои обязанности?!
– Понял. Прости, милостивая, я погорячился. Откуда ты узнала о гибели Фэйянь?
– Ее мать, светлая Нэнхун, сказала, что не видит сияния волшебного кулона, который она подарила дочери, оберегая ее от зла. Значит, с Фэйянь случилась самая страшная беда. Я обратилась к летописцу Книги Судеб и прочитала судьбу Фэйянь. Прочитанное ужаснуло меня.
– Неужели ничего нельзя изменить? – с тоской проговорила Юй.
Богиня опустила голову.
– Можно изменить! – вскричал Ань. – Можно, иначе ты, Гаиньинь, не пришла бы к нам! Говори, что мы должны сделать! Ради нашей Фэйянь мы готовы на все!
– Вы должны разыскать душу и тело Фэйянь и воссоединить их. Не думайте, что это так просто. Душу принцессы наверняка забрал к себе Наисветлейший, а где он пребывает – неизвестно даже Небу. Да и тело Фэйянь, видно, не погребли как положено, так что не разыскать его среди обычных могил… Думайте, Небесные Чиновники, как будете поступать. Я же должна покинуть вас – у меня свои заботы. Но хочу предупредить: не справитесь с заданием – вылетите из Второго Облачного Ранга как миленькие!
С этими словами богиня вознеслась на Девятое Небо. Чиновники некоторое время молчали.
– Нужен нам этот Второй Облачный Ранг, – пробормотал Ань, избегая смотреть на Юй.
– Ты что ж это? – нахмурила брови-бабочки красавица Юй. – Не хочешь найти тело бедной Фэйянь? Не хочешь спасти душу принцессы?!
– Хочу! Но вдруг уже поздно!
– Да если нужно, я время вспять поверну, лишь бы Фэйянь снова жила и радовалась жизни!
– Как ты думаешь, Баосюй знает, что случилось с его женой?
– Думаю, что нет. Потому что в противном случая нас разбудила бы не богиня, а пламя из его пасти.
– Верно. Не будем ему ничего сообщать. Пусть живет спокойно, насколько это возможно.
Небесные Чиновники подозвали своих коней-цилиней и, выйдя из Нефритового павильона, стали спускаться на грешную землю.
– Как нам лучше поступить? – спрашивала Юй у своего мужа.
– Я думаю, нужно от души поговорить с императрицей Чхунхян. Неужто она станет запираться перед двумя Небесными Чиновниками? Пригрозим ей карой небесной, она все и расскажет.
– Ох, не уверена я…
– В чем?
– В том, что небесная кара поможет.
…Поздней ночью Чиновники спустились на землю, оставили своих радужно сияющих коней и отправились ко дворцу императрицы Чхунхян. Здесь их ждала первая неприятность. Человеческих стражей небожители миновали беспрепятственно, но едва они оказались внутри дворцовых покоев, как к ним подступили духи весьма неприятного и крайне раздраженного вида.
– Кто вы такие? Как посмели без разрешения вторгнуться во дворец великой императрицы? – промычал один из духов.
– Ты что, не видишь? – возмутился Ань и добавил сияния своей голове. – Мы, Небесные Чиновники Второго Облачного Ранга, уполномочены явиться к императрице!
– Кем уполномочены? – продолжал тянуть жилы охранный дух.
– Тысячерукой Гаиньинь, да сияет она на Девятом Небе! – воскликнула Юй. – Пропусти нас, страж. Нам нужно говорить с императрицей.
– Не имею права, – отчеканил страж. – Императрица с прошлой недели запретила допускать до своей персоны всех богов, святых, Чиновников и прочих небожителей. Не могу я нарушить приказ, будь вы хоть Верховный Владыка!
– И все-таки мы пройдем, – сказали Ань и Юй, извлекая из ножен мечи. – С боем, но пройдем.
– Хотите биться? – изумился страж. – Не советую. Мы владеем искусством Демонов Пяти Миров, с нами сражаться – дело бесполезное. Даже вредное.
– А мы попробуем, – хорохорился Ань.
– Ань, остынь, – посоветовала Юй. И убрала свой меч. – Силой, как видно, здесь ничего не добьешься. Послушай, любезный, ответь-ка мне на вопрос: если мы не можем войти к императрице, то уж она-то к нам может выйти? Ведь не сидит же она затворницей в собственных покоях?
Дух озадаченно посмотрел на Аня и Юй. И рассмеялся:
– Ничего не поделаешь, разумно придумано! Что же, пойду вызову императрицу сюда, в приемную. Скажу, что ее дожидаются два небожителя по важному вопросу.
– Да, сообщи: мол, решаем, к какому лику святых причислить вашу императрицу, измаялись уже решаючи.
– Так и скажу, – усмехнулся дух и просочился сквозь крепкие стены.
Ань и Юй напряженно ждали. Через некоторое время дух вернулся с довольным видом:
– Ждите, сейчас ее величество осчастливит вас своим приходом!
– Мы тебе весьма благодарны, – церемонно поклонилась Юй духу.
Императрица Чхунхян не заставила себя долго ждать. Она вышла к Небесным Чиновникам в простом, но изысканном вечернем наряде.
– Я только совершала моления богам-покровителям Жемчужного Завета, как явились вы, о небожители, – заявила Чхунхян. – Что вы хотите сказать мне, грешной?
– То, что ты и впрямь грешна, сильно грешна, Мониен, – покачал головой Ань Алый Пояс – Но у тебя есть возможность искупить свой грех. Скажи нам, куда ты дела тело принцессы Фэйянь, и мы не станем губить ни тебя, ни твою маленькую империю!
– Сколь грозны слова небожителя! – рассмеялась императрица. – Но я ничего в этих словах не понимаю. Куда я дела тело принцессы Фэйянь? Никуда не девала. Принцесса погостила у меня, а потом уплыла к себе на родину, на остров драконов.
– Ты лжешь, Мониен! – вскричала Юй. – Мы знаем, что волшбой и ядом ты сгубила принцессу Фэйянь, разлучила ее душу с телом! Покайся, пока не поздно, скажи, где ее тело!
– Сколь неразумны слова небожителя, – удивилась императрица. – Я ничего не понимаю. Я волшбой не занимаюсь, ядом никого не травлю, нрав у меня мирный. А вот вы, святые, сдается мне, недавно бражничали в Нефритовом павильоне с богами моей страны. Может, вам что во хмелю и привиделось? А?
– Да как ты смеешь, смертная, упрекать бессмертных! – возмутилась Юй.
– Неужели ей про Нефритовый павильон сам верховный бог Китешра проболтался? – вполголоса проговорил Ань. – Ну никому нельзя верить! Впрочем, дело не в этом. Императрица Чхунхян, довольно тебе запираться и лгать перед лицом Небес! Куда ты дела тело принцессы Фэйянь? Отвечай!
– Я ничего не знаю о принцессе Фэйянь, – ледяным тоном сказала императрица Чхунхян. – Она отбыла из Жемчужного Завета седмицу назад. Вероятнее всего, она уже находится на полпути к своему Лунтану.
– Ты лжешь! – вскричали Ань и Юй.
– Лгу я или нет, в том мне свидетели боги-покровители Жемчужного Завета, – гордо бросила императрица. – Призовите их и узнайте правду.
– Хорошо же! – сказал Ань Алый Пояс – Не могут боги лгать, пусть они посрамят тебя, безумная Мониен!
– Я не более безумна, чем ты, о Чиновник, – холодно ответила императрица. Ее великолепные глаза метали презрительные и гневные взоры.
– О милостивый бог Китешра! – воззвала меж тем Юй. – Снизойди к нам и рассуди по правде и истине! Взывает к тебе Юй, Небесная Чиновница Второго Облачного Ранга!
Сверкнула молния, раздался оглушительный гром, и в приемной императрицы появился огромный бутон лотоса. Лепестки лотоса раскрылись, озаренные сиянием, и оказалось, что внутри лотоса восседает верховное божество Жемчужного Завета милостивый бог Китешра. Императрица Чхунхян опустилась на колени, а Юй и Ань низко поклонились лотосному богу.
– О Китешра! – обратился к богу Ань Алый Пояс – Смиренно молим тебя простить нас за то, что призвали твою милость с горних высот на грешную землю. Но без твоего справедливого суда не решить нам дела.
– Я слушаю вас, говорите, – пророкотало божество небесным голосом, в котором слышалась близость грозы.
– Позволь, о верховный, сначала говорить презренной смертной, – поднялась с колен императрица Чхунхян. – Ибо эти двое небожителей обвиняют меня в ужасном преступлении против совести и гостеприимства. Они утверждают, что я погубила свою дорогую гостью, принцессу Фэйянь, отделив ее душу от тела. Они требуют от меня указать место, где я спрятала тело прекрасной принцессы. Но нет на мне греха сего! Принцесса Фэйянь уже несколько дней как покинула Жемчужный Завет и отправилась на свою родину. Скажи, о лотосоподобный, могу ли я лгать в твоем присутствии?
– Нет, ты не лжешь, – проговорил-пропел Китешра. – Ибо я чувствую, что принцессы Фэйянь действительно нет на земле Жемчужного Завета.
– О нет! – простонала Юй.
– Как такое может быть? – прошептал Ань. Китешра же вознесся на небеса в своем лотосе.
– Кого еще из богов призовете вы к ответу? – насмешливо вопросила императрица Мониен. – Быть может, громовержца Нарасайю и жемчужноликую супругу его Дженару захотите вы спросить, права ли я? Или бог-покровитель риса Кейсу укажет вам место, где, по вашим словам, спрятала я принцессу Фэйянь? О, не забудьте бога Кейко, бога звенящих мечей! Он скажет вам, сколько потребуется мечей Лунтану, если Жемчужный Завет захочет смыть кровью то оскорбление, которое вы нанесли ему своим недоверием! Зовите всех небожителей! Я не страшусь дать перед ними ответ!
– Да что это за страна! – воскликнул в гневе Ань Алый Пояс – Здесь лживы не только люди, но и боги! Идем, Юй! Мы найдем принцессу, даже если все здешние боги восстанут против нас!
– Не забывайтесь, небожители! – воскликнула императрица. – Вы на моей земле, и нет у вас тут никаких прав. Лучше убирайтесь отсюда подобру-поздорову, а не то худо вам придется…
– Она права, Ань, – вздохнула Юй. – Идем.
– Да не будет тебе нашего благословения, Чхунхян! – грозно сказал Ань.
– Я переживу, – ответила императрица.
Чиновники вышли из дворца и сели на цилиней! Волшебные звери вознесли их ввысь, выше облаков, прямо к звездам.
– Что нам делать, Ань? – спросила Юй. – Я чувствую, что императрица лжет, но не можем же мы перерыть весь Жемчужный Завет в поисках Фэйянь!
– Да, мы не можем, – печально ответил Ань. – Но не будь я Небесным Чиновником, если что-нибудь не придумаю!
Юй и Ань взлетели еще выше и скрылись в звездной дали. Но мы, о достохвальный читатель, вновь спустимся на грешную землю и окажемся в опочивальне первого императорского каллиграфа господина Лу Синя.
Лу Синь не один – напротив него стоит прозрачная призрачная женская фигурка, закутанная в покрывала тумана.
– Лу, прости, что я снова пришла к тебе, – говорит душа Фэйянь, ибо это она и есть. – Мне больше некуда идти.
– Фэйянь, – шепчет Лу; его широко открытые глаза словно остекленели. – Где ты сейчас?
– Меня держит в плену Наисветлейший принц,-грустно отвечает Фэйянь. – Он думает, что я – его возлюбленная, и ни на минуту не отпускает меня от себя.
– Но как же ты пришла?
– Есть час, когда Наисветлейший не может стеречь меня. Это час его смерти. В этот час он должен возвращаться на землю и находиться там, где его душа рассталась с телом. Потому я и смогла вырваться к тебе. Дай мне обнять тебя, Лу!