Интранавты поплыли друг к другу, обнялись. Перенесенное потрясение было
настолько велико, что еще долго они не могли произнести ни слова.
Потом Вивьен спросил:
- Как ты это сделал, Виктор?
- Понятия не имею, - признался Соль.
- Без тебя ведь не обошлось, командир, - поддержал Сержа Перси.
- Возможно, вы правы, друзья. Великий Физик утверждал, что я... Если и
так, то все произошло неосознанно. Короче, мне известно не больше вашего.
Да разве это главное? Мы живы и достигли цели, что нам еще надо?
Ощущение полноты жизни вернулось к интранавтам. Только теперь, после слов
Соля, они поверили, что спасены. И хотя не могли осмыслить происходящее и,
тем более, предвидеть будущее, испытывали удовлетворение и
умиротворенность, несмотря на то, что ясности не прибавилось, а тем более
уверенности в достижении цели. Не затем же они проделали столь трудный и
дерзкий путь, чтобы лишь стать свидетелями необъяснимого чуда!?
Но их спасением чудеса не исчерпались. Неожиданно интранавты заметили в
затемненном углу кабины человека - коренастого, крепкого, как монолит.
Такие не часто встречаются даже среди отменно тренированных тяжелоатлетов.
Его можно было бы принять за неандертальца, какими их обычно изображают,
- с лицом, словно высеченным из камня, да так и не отшлифованным. Но под
тяжелыми веками были глаза интеллектуала - усталые, озабоченные, ироничные.
- Вы?! - вскрикнул Соль, узнав незнакомца из "сна". - Значит, престонский
стадион, зеркальная инверсия, моя встреча с Великим Физиком, загадочные
сигналы, "бумеранг" и экспедиция в интракосмос - все это было задумано
вами? Но зачем?! И кто вы в конце концов?
- Мое имя Кей. В давние времена и далеко отсюда я был обыкновенным
человеком, таким же, как вы. После смерти стал его информационной копией -
бесплотным, но вполне материальным "призраком". А умерев во второй раз,
воскрес уже как персонифицированный интеллект-автомат.
- Всего лишь робот! - разочарованно пробормотал Вивьен.
- Если угодно, можете считать меня роботом, - нахмурился Кей. - Ведь в
вашем представлении робот - нечто бездушное, пусть даже он превосходит вас
не только в интеллектуальном, но и в нравственном отношении. Над вами
довлеет убежденность в том, что "живое" и "мертвое" разделяет непреодолимая
пропасть. Поверьте, это заблуждение, и оно не делает вам чести.
Соль невольно вспомнил Великого Физика, который мечтал передать свой
интеллект электронному мозгу, чтобы уберечь на века, и подумал:
"Не есть ли это воплощение его мечты?"
- Мы знаем, что возможны иные формы разума, - поспешил он загладить
бестактность Вивьена. - И вовсе не подвержены комплексу собственного
превосходства. Но в сказанное вами трудно поверить. По вашим словам вы были
бесплотны. Нам, материалистам, это кажется абсурдом!
- Плоть вовсе не синоним материи. Кроме вещества существует поле, и не
только оно. Материя полиморфна, то есть может принимать множество форм.
Кстати, вскоре после моего первого воскрешения "призраки" обрели плоть,
разумеется, не белковую. Так оказалось удобнее.
- Но само слово "призрак"...
- Оно придумано мною, причем в ироническом смысле: будучи человеком, я,
как и вы сейчас, относился к информационным копиям с недоверием и даже
неприязнью. Но, перейдя в новое качество, понял, насколько был не прав. А
слово "призрак" с моей легкой руки вошло в обиход уже без малейшего оттенка
иронии.
- Значит, ничего мистического? - недоверчиво проговорил Вивьен.
- Повторяю, "призраки" не менее материальны, чем люди. Но, в отличие от
них, практически бессмертны.
- А как же вы сами?
- Не воспринимайте "бессмертие" буквально, - сказал Кей, как уже говорил
когда-то "гарантам". - Существование "призрака" может продолжаться сколь
угодно долго, но при определенных условиях. Я же, по стечению
обстоятельств, их лишился. Думал: на этот раз умираю бесповоротно. Не знал,
что интеллект-автоматы, на которых, подобно вам, смотрел свысока, втайне от
меня смоделировали мою личность. Когда я погиб, они восстановили ее на
своей элементной базе. И, представьте, я вновь не утратил ничего
человеческого.
- Вы уверены? - спросил Вивьен скептически. - А может, вам так лишь
кажется?
- Не исключено. А если и вам тоже "лишь кажется"?
- Что это значит? - оторопел Серж.
- Например, то, что все вы погибли от удушья, а мы, презренные
интеллект-автоматы, воспроизвели вашу сущность, как было когда-то со мной.
- Вы, конечно, шутите?!
- Допустим. А вы?
- Не обижайтесь на нас, - вмешался Соль. - Кем бы вы ни были, мы
рады встрече с вами. Даже если она произошла не по нашей воле.
- Разве вы отправились сюда не добровольно?
- Приняв сигнал из центра Земного шара, наши ученые решили, что
внутриземной разум, в существовании которого они не сомневались, просит о
помощи. И вот мы здесь.
- Нам нужна помощь, правда. Как правда и то... - сделал паузу Кей, - что
я присутствовал при рождении Земли.
- Ничего подобного не могло быть! - вырвалось у Соля.- Хо-тя... Великий
Физик уверял: "невозможное невозможно". Тогда я лишь внутренне усмехался,
но после случившегося с нами... Вижу, до всего надо дойти своим умом...
- Вы близки к истине, - одобрительно кивнул Кей. - Так послушайте, с чего
все началось.
В течение нескольких часов перед интранавтами прошла ретроспектива
драматических событий. Рассказ Кея был не просто убедителен и образен, он
порождал у слушателей чувство причастности к тому, что происходило в
безднах времени и пространства.
Глобальная катастрофа на Геме, вызванная спонтанным воспроизводством
радиации... Ноев ковчег - Космополис... Мыслелетчица Джонамо, связавшая
"благополучную" планету Мир с Гемой... "Призраки"... Коллективный разум...
Спящая цивилизация эмбрионов...
Эпопея сфероида... Панцирь, сковавший островок разума...
Они были ошеломлены услышанным. Гигантский эксцентрик субъядра - насос,
перекачивающий магму... Поле тяготения, расщепленное на постоянную и
переменную составляющие... Противоборствующие гравитационные вихри...
Промежуточный слой, где время, как физическая величина, обращается в нуль,
а вещество теряет атомную структуру...
Против этого восставал разум.
О чем-то похожем писал в конце второго тысячелетия ученый-самоучка
Николай Корнилов. Возможно, будь он по образованию физик, к его словам
прислушались бы. Но он был конструктором охотничьих ружей (охота еще не
считалась занятием аморальным), так кто же поверит в правоту дилетанта?
Его учение восприняли как курьез и быстро забыли. Перси Перс слышал о нем
от своего университетского профессора, который коллекционировал казусы.
"Если бы Корнилов, не дай Бог, оказался прав, - говаривал тот, - наше
представление о качественной структуре физических явлений разлетелось бы
вдребезги. К счастью, это лишь бред талантливого параноика, вообразившего
себя сразу Ньютоном, Максвеллом и Эйн-штейном..."
Сейчас Перси пожалел, что профессора нет рядом.
- Не зря Великий Физик ввел понятие интракосмоса, - задумчиво произнес
Соль. - Вначале я счел, что оригинальности ради. Глубину же его мысли
оценил только здесь, в центре Земли.
- И в центре Вселенной, - уточнил Кей. - В любом направлении от него она
равно бесконечна.
- То же самое можно сказать о любой точке пространства, - возразил Серж.
Кей посмотрел на него с сожалением.
- Разумеется. Но не означает ли это, что человек, где бы он ни находился,
всегда в центре Вселенной?
- А вы любитель пофилософствовать, - неодобрительно сказал Вивьен.
- Перестань, Серж! - поморщился Соль. - Мне, например, эти рассуждения
кажутся поучительными. Я думал, что побывал по ту сторону Вселенной, а
выходит, у нее нет ни той, ни этой стороны. Неужели Великий Физик ошибался
и вселенская петля Мебиуса...
- Ваш учитель не ошибался, - печально проговорил Кей. - Но Его
представление о Вселенной всего лишь фрагмент необъятной картины.
Вселенская петля и дискретное время - частности, гениальные мазки на
полотне мироздания. Человеческий интеллект, сколь бы он ни был могуч, не в
состоянии объять бесконечность, к чему Великий Физик тщетно стремился всю
жизнь. Именно в этом были его величие и... трагедия. Увы, они, как правило,
сопутствуют друг другу...
- Вы знаете о нем все? - спросил Соль. - И о нас тоже?
Кей молча кивнул.
- Не будь я атеистом, решил бы, что вы Бог.
- Напрасно.
- Но при таких всезнании и всесилии нуждаться в нашей помощи...
- "Всезнание" столь же условно, сколь и "бессмертие". Что
же касается всесилия... Если бы мы им обладали, нам, действительно, не
понадобилась бы ваша помощь.
- Что от нас требуется?
- Спасти человечество.
- Разве ему грозит опасность? - нахмурился Соль.
- В известном смысле.
- Уклончивый ответ!
- Возможно. Но я не вправе посвятить вас в подробности, - мягко сказал
Кей.
- Это что, тайна?
- Вовсе нет. Дело в вашей психике. Поверьте мне, она не выдержит такой
нагрузки.
- Вам известно, на что мы способны.
- На подвиг, на самопожертвование. Но сейчас от вас требуется лишь одно:
доставьте эмбрионы на поверхность.
Наступило неловкое молчание. Интранавты обменивались взглядами,
обдумывая, как поступить. Наконец Соль заговорил:
- Обращаясь к нам с просьбой о спасении, вы имели в виду человечество
Гемы. Но наш долг - это, в первую очередь, долг перед человечеством Земли.
И мы не имеем права повредить ему необдуманным решением.
- Нет человечества Гемы! Нет человечества Земли! - с болью и
страстностью, чего никак нельзя было ожидать от интеллект-автомата,
воскликнул Кей. - Есть просто человечество! Ах, если бы я мог вам все
рассказать! Ах, если бы вы могли выдержать мой рассказ...
Соль продолжал стоять на своем.
- Все это лишь красивые слова и полунамеки, не подтвержденные фактами. Вы
рассказали многое, самое же главное, оказывается, утаили. Боитесь за нашу
психику? Очень трогательно. Но с какой стати мы должны принимать сказанное
вами на веру? А что если эмбрионы - троянский конь, и как раз в нем таится
опасность для человечества, о которой вы упомянули?
- Значит, вы отказываете в помощи?
- Нет. Но мы должны получить согласие парламента Земли.
- Каким образом?
- Вернемся, доложим.
- Мы не в состоянии столько ждать, - убеждал Кей.
- Что значит несколько лет в сравнении с миллиардами? Вы же сами...
- Все это время мы терпеливо ожидали подходящего момента. Он наступил
именно сейчас. Чем вы рискуете? Эмбрионы беспомощны, они не способны
причинить кому-либо вред!
- Мы не уполномочены решать, - упорствовал Соль.
- Отказ тоже решение.
- Он прав, - шепнул на ухо Солю Перси Перс. - К тому же есть
альтернатива.
- Ну?
- Как только войдем в зону действия приводных маяков, сразу же
установим связь с парламентом и будем ждать указаний.
- А если нам откажут?
- Уверен, этого не произойдет!
- А вдруг?
- Тогда разделим судьбу эмбрионов. Другого достойного выхода у нас нет.
- Перси прав, - поддержал Вивьен.
- Эх, была не была! - воскликнул Соль голосом Рыжего с престонского
стадиона. - Мы согласны!
- Поступок настоящих людей, - благодарно произнес Кей.
- А как же вы сами?
- Моя личная судьба значения не имеет.
- Я, что ли, должен нянчиться с эмбрионами? - притворно возмутился
Вивьен.
- Во всяком случае, не я, - заявил Перси Перс, пряча смеющиеся глаза.
- Слышали? - спросил Кея Соль. - Так что собирайтесь, отныне вы член
экипажа.
На следующий день "Гея" двинулась в обратный путь. Грузовой отсек был
почти до отказа заполнен криостатами со "спящим" человечеством...
6. Точка отсчета
Приводные маяки не работали. Установить связь не удалось: Земля не
отвечала.
Они пытались найти стартовый, а теперь уже финишный туннель с помощью
ультразвукового локатора, но так и не смогли этого сделать. И "Гея"
взломала поверхность Земли вслепую.
Интранавты не узнавали местности. Здесь полагалось быть интрадрому, но
его не было.
- Не мог я так ошибиться, парни! - оправдывался Перси Перс. - Погрешность
автономной системы управления не больше мили!
- И все же ошибся, - укоризненно пробасил Вивьен. - Эх, ты, горе-штурман!
Уязвленный попреками Перси повторял плачущим голосом:
- Ерунда какая-то, парни... Ерунда...
Серж затянул старинный шансон:
"Среди равнины ровныя..."
Перед ними и впрямь расстилалась безлюдная равнина, негусто поросшая
сосновым лесом. Кое-где между хвойными деревьями белели чахлые стволы
берез.
Накрапывал дождь. Дул порывистый, не по-летнему холодный ветер. Местами
землю покрывали ноздреватые корки льда. Огромные валуны громоздились там и
сям, точно разбросанные охваченным паникой великаном.
- Вот уж не думал, что сохранились такие нетронутые цивилизацией уголки!
- присвистнул Соль.
- Может, здесь теперь заповедник? - предположил все еще не пришедший в
себя Перси.
- Вряд ли. Четыре года назад его не было. И потом... Пусто. На всех
диапазонах пусто! Ни один канал связи не действует, даже глобальное
видео... Не нравится мне это!
- А если магнитная буря или что-нибудь вроде? - неуверенно проговорил
Вивьен. - И поэтому радиоволны не доходят.
Соль покачал головой.
- Спутниковые системы не подвержены воздействию магнитных бурь.
- А на орбитах ни одного спутника! - с тревогой сказал Перси. -
Сателлит-детектор глух и нем! В наше отсутствие что-то случилось... Неужели
глобальная катастрофа, как на Геме?
- Не говори чепухи! - прикрикнул Соль.
- И вообще... - не унимался штурман, - знаете, что это напоминает? - Он
обвел рукой горизонт. - Кайнозойскую эру, четвертичный период. Так
выглядела Земля миллион лет назад. Видите валуны? Они образовались из
обломков горных пород, занесенных сюда древними ледниками.
- Древними? Не выдумывай! - не поверил Вивьен. - Края-то у валунов
острые, сколы совсем свежие.
Перси нагнулся и отколупнул кусочек льда.
- Парни, а лед, между прочим, материковый!
- И что из этого следует? - спросил Соль.
- Можно подумать, что только-только закончилось ледниковье.
- Какое еще ледниковье?
- В конце верхнего плиоцена, около миллиона лет до новой эры, произошло
резкое похолодание климата. Очень холодные периоды - ледниковья -
чередовались с периодами потепления - межледни-ковьями. То нарастали, то
стаивали крупные материковые оледенения...
- Постой, - перебил Соль. - Можешь установить, когда появились здесь
валуны?
- Нет ничего проще! Сейчас определю возраст отложений. Прибор под руками,
методика стара как мир. Попробуем калий-аргоновым...
Перси принялся за измерения.
- Ничего не понимаю... - после нескольких попыток обескураженно
пробормотал он.
- В чем дело?
- Чепуха какая-то получается...
- А другие методы есть?
- Если бы речь шла не о миллионах лет, а о тысячах, подошел бы
радиоуглеродный метод...
- Попробуй его, - предложил Соль.
- Да ты что, командир? Это же все равно, что по километровым столбам
отмерять парсеки!
- А ты все-таки попробуй!
- Парни, я сошел с ума! - завопил Перси, взглянув на индикатор. - Не
может быть, чтобы морены и флювиогляциальные отложения образовались меньше
тысячи лет назад!
- Прибор исправен?
- В нем и ломаться нечему! Он надежен как мир!
- Методика стара как мир... Прибор надежен как мир... - мрачно сказал
Соль. - Не так уж, оказывается, наш мир стар и надежен! Нас не встретили
оттого, что встречать пока еще некому...
- Что ты выдумываешь! - одновременно вскрикнули Перси и Серж.
Соль повернулся к безучастно стоявшему в стороне Кею.
- Так вот чего могла не выдержать наша психика! Вы знали, что мы окажемся
в прошлом, и скрыли это от нас!
- Он заманил нас в ловушку! Сделал марионетками! "Мы нуждаемся в
помощи..." Подлец!
Вивьен бросился к Кею и ударил его. Тот не шелохнулся. Серж опустился на
землю, обхватил руками голову и зарыдал.
- Оправдываться бессмысленно, - разомкнул уста Кей. - Скажу лишь, что,
проникнув в центр Земли, вы сбросили точку отсчета человеческой истории в
начало координат, замкнули кольцо времени. А теперь скажите по совести: не
об этом ли мечтал Великий Физик?
- Значит, все начинается заново? - сдерживая дрожь, спросил Соль.
- Не заново, а впервые. Человечества на Земле еще не было.
- Но вы же противоречите себе! Великий Физик существовал. Это бесспорно!
- Когда-то было бесспорно. А сейчас столь же бесспорно, что он никогда не
существовал. Не существовало еще никого, в том числе и вас, отважно
отправившихся к нам на помощь. Нынешние вы - не вы. Вам еще предстоит
родиться в далеком будущем...
- Собираетесь переписать историю набело? - не догадываясь о том, повторил
слова Преземша, обращенные к Великому Физику, Соль.
На миг ему показалось, что Кей смутился. Но нет, лицо интеллект-автомата
было по-прежнему бесстрастно.
- В ней не должно быть места злу.
- Взяли на себя роль провидения? - с неприязнью процедил Вивьен.
- А кто дал вам на это право?!
- Один из сакраментальных вопросов: кто виноват, по какому праву и что
делать... Отвечу на последний: делать все, чтобы человечество было
изначально счастливым. И в этом смысле роль провидения придется играть вам.
7. Алгоритм невозможного
Наступило долгое молчание. Никому уже не хотелось спорить, доказывать,
что-то выяснять.
Они замкнулись в себе, своих чувствах, мыслях, воспоминаниях.
Прислушивались к внутреннему голосу, словно лишь этот полумистический
голос, идущий из недр души, мог унять охватившее их смятение.
Серж Вивьен думал, что так и не стал тем, кем больше всего на свете хотел
стать. Не смог вытравить из глубины сознания боязливого подростка, которым
помыкали сверстники. Всю жизнь боролся со страхом и, казалось, побеждал.
Боролся с единственной целью: доказать себе, что способен на подвиг. И лишь
потому стал астронавтом.
Приобрел репутацию смельчака, но никто не подозревал о том, как после
полета (не перед, а именно после!), на безопасной Земле, ночью, в постели,
он метался от запоздалого ужаса, с обостренной образностью представляя, что
могло с ним случиться, а когда-нибудь наверняка случится во враждебном,
безжалостном, непримиримом к вторжению человека космосе.
И ту, прославившую его, операцию сделал от страха, что если пациент умрет
(а без хирургического вмешательства этим бы непременно закончилось), о нем,
Вивьене, будут говорить: "он побоялся оперировать"...
Перси Перс тоже углубился в мысли. Но в них не было и намека на отчаяние.
Они сводились к нетленной поговорке: "чему быть, тому не миновать".
Теперь, после того, как Кей внес хоть какую-то ясность в случившееся с
ними, Перси испытывал нетерпеливую потребность действовать. Будущее
представлялось цепью захватывающих приключений...
"А ведь нам повезло! - думал он. - Кому еще выпало на долю стать
ангелами-хранителями человечества?!"
Перси представил себя в окружении оравы краснощеких ребятишек, и в нем
вдруг проснулись отцовские чувства. В первый момент это даже показалось ему
настолько забавным, что он рассмеялся, безотчетно прикрыв лицо ладонями:
вот уж никогда не мыслил обзавестись семьей, а теперь, хочешь не хочешь,
семья будет, да еще какая! И за нее в ответе не умудренный житейским опытом
муж, а обыкновенный штурман-сейсмолог, ни разу не бравший в руки младенца.
Разве не смешно? А может, напротив, грустно и... страшно? Только ведь не
откажешься, не переложишь ответственность на чужие плечи!
Задумался и Соль. В его мыслях главенствовал Великий Физик, но не тот
дряхлеющий слезливый старик, который провожал их на интрадроме, а властный,
умевший настоять на своем, подавлявший могучим интеллектом прижизненный
классик, поистине великий при всех своих человеческих слабостях.
Благодаря ему Соль за короткое время стал другим человеком, избавился от,
казалось бы, неизбывного безрассудства, научился взвешивать каждое слово,
каждый поступок. Рыжего с престонского стадиона больше не существует, как
нет уже и отчаянн о смелого запредельного пилота. Никогда не взмыть ему к
звездам, не испытать сладкой муки фазового перехода... Ну и пусть!
Он почувствовал себя преемником старого ученого, словно тот завещал
"сынку" завершить начатое им дело. Но тут мозг кольнула ядовитая мысль: а
что если Великий Физик был лишь орудием, посредством которого Кей воплощал
свой замысел?
Соль тотчас же с брезгливостью отверг кощунственное предполо-жение.
Скорее уж Кей вольно или невольно помогал Великому Физику осуществлять
мечту об изначально счастливом человечестве!
Виктор думал о ней как о чем-то свершившемся, хотя в то же вре-мя
сознавал, что на пути к беспримерно грандиозной цели сделан лишь крошечный
шаг, а самое главное и трудное - впереди. Кей прав, настоящая жизнь только
начинается, и нужно прожить ее достойно.
И незачем считаться, кто первым ступил на этот путь - Кей или Великий
Физик. Все мы союзники, каждый сделает то, что в его силах, и то, что
превыше их...
...Если бы кто-то из интранавтов, оторвавшись от своих мыслей, взглянул
на чугунно-бесстрастное лицо Кея, он ни за что бы не догадался, какой
тайфун чувств неистовствует сейчас в душе "персо-нифицированного
интеллект-автомата".
Говоря о том, что психика интранавтов не выдержит всей правды, Кей
подразумевал вовсе не возвращение в прошлое. Он не мог открыть ее даже
сейчас и ограничился лишь полуправдой - невразумительным намеком, к
счастью, так и не понятым ими.
Интеллект-автоматам удалось-таки найти алгоритм невозможного. Но, подобно
"бессмертию" и "всезнанию", - не в буквальном смысле этого понятия.
Телепортировать эмбрионы через область пространственно-временных аномалий
было слишком рискованно. Интеллект-автоматы во главе с Кеем предпочли
решать задачу методом "от противного". Создали глобальную компьютерную
модель человечества, транспонировали ее на поверхность Земли и стали
наблюдать за эволюцией "псевдочеловеческого" общества, чтобы впоследствии
воспользоваться плодами его технического прогресса.
Таким образом, все происходившее с Великим Физиком, Преземшем, Солем и
миллиардами их "предков" и "современников" было на самом деле игрой
потенциалов в сложнейшей иерархии электронных цепей.
Но произошло непредвиденное. Иллюзорный мир компьютерной модели
спроецировался на реальный земной мир, слился с ним воедино, а люди-символы
почувствовали себя настоящими людьми. Они рождались, жили, радовались,
страдали и умирали.
Их исторический процесс не имел ничего общего с оптимальной программой,
разработанной коллективным мозгом гемян для "эмбрионального" человечества.
В нем все оказалось искажено, перемешано, поставлено с ног на голову. Зло
возобладало над добром, грубая сила над разумом...
"Что мы наделали, - бичевал себя "персонифицированный интеллект-автомат"
Кей. - Считали, что оперируем с бесчувственными и бесстрастными байтами
информации, а сотворили жизнь и позволили превратить ее в ад!"
Но уже ничего нельзя было изменить. Оставалось ждать и надеяться...
Люди молились Богу - всемилостивейшему и всемогущему, а Кей, внимая
молитвам, чувствовал себя этим "Богом", но отлученным от милосердия,
лишенным могущества, и ему было нестерпимо стыдно, что он - "Бог".
Люди блуждали во тьме, карабкались на вершины и срывались с них, но,
вопреки всему, упрямо продвигались вперед по обломкам несбывшихся утопий,
не подозревая о своей жертвенной роли...
И - спасибо им! - наступил черед подлинного человечества. Под моросящим
дождем, среди чахлых деревьев и островков материкового льда начинается его
оптимально спроектированная история. Изначально счастливая, как об этом
мечтал Великий Физик.
Но нерадостно на душе у Кея. "Не заново, а впервые!" - так уверял он
интранавтов. Самого же гложут сомнения, иначе не хотелось бы навсегда
забыть тех, кто обращался к нему с молитвами.
А забыть надо, иначе можно сойти с ума. Только ничего не забудется.
Чувство непоправимой вины не покинет его до конца дней.
Казалось, душевные силы на исходе, но Кей знал, что, если придется, он в
бессчетный раз стиснет зубы и мысленно воскликнет:
- Кто кого!
Пока же можно на минуту расслабиться и беззвучно простонать:
- Инта, родная, как мне тяжело без тебя...
ОГЛАВЛЕНИЕ
Часть первая. Гражданин Космополиса
1. Быть свободным!
2. Я - космолец!
3. Асда
4. Праздник на Форумной площади
5. Взгляд на Гему
6. "Изгнание" Тиса
7. Прозрение
8. Ссора и еще раз ссора
9. Покушение?
10. Эмбриональное человечество
11. Записка
12. "Агент" Гемы
13. Встреча с "призраком"
14. "Сон"
15. Террор
16. Начало конца
17. Катапульта
18. Через год после его смерти
Часть вторая. Рождение Земли
1. Сверхчеловек
2. Ожидание
3. "Старик" Эрро
4. "Призрак" "призрака"
5. Орена
6. Что делать?
7. На пределе терпения
8. Прощание
9. Посмертный монолог Орта
10. Крах
11. Кольцо времени
Часть третья. Интракосмос
1. Великий Физик
2. Два Виктора Соля
3. Вторжение в прошлое
4. Невозможное невозможное
5. Науке не привыкать
6. Петля Мебиуса
7. Без-дель-ник
8. Интракосмос
9. Число "Пи"
10. Сон или явь?
11. Я в тебе не ошибся!
12. Крестный отец "Геи"
13. Бумеранг
14. Канувшие бесследно
Часть четвертая. Начало начал
1. Экипаж
2. Дьявол как фактор устойчивости
3. "Сестры по разуму"
4. Последний парад
5. В центре Вселенной
6. Точка отсчета
7. Алгоритм невозможного
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 28.06.2002 17:15
настолько велико, что еще долго они не могли произнести ни слова.
Потом Вивьен спросил:
- Как ты это сделал, Виктор?
- Понятия не имею, - признался Соль.
- Без тебя ведь не обошлось, командир, - поддержал Сержа Перси.
- Возможно, вы правы, друзья. Великий Физик утверждал, что я... Если и
так, то все произошло неосознанно. Короче, мне известно не больше вашего.
Да разве это главное? Мы живы и достигли цели, что нам еще надо?
Ощущение полноты жизни вернулось к интранавтам. Только теперь, после слов
Соля, они поверили, что спасены. И хотя не могли осмыслить происходящее и,
тем более, предвидеть будущее, испытывали удовлетворение и
умиротворенность, несмотря на то, что ясности не прибавилось, а тем более
уверенности в достижении цели. Не затем же они проделали столь трудный и
дерзкий путь, чтобы лишь стать свидетелями необъяснимого чуда!?
Но их спасением чудеса не исчерпались. Неожиданно интранавты заметили в
затемненном углу кабины человека - коренастого, крепкого, как монолит.
Такие не часто встречаются даже среди отменно тренированных тяжелоатлетов.
Его можно было бы принять за неандертальца, какими их обычно изображают,
- с лицом, словно высеченным из камня, да так и не отшлифованным. Но под
тяжелыми веками были глаза интеллектуала - усталые, озабоченные, ироничные.
- Вы?! - вскрикнул Соль, узнав незнакомца из "сна". - Значит, престонский
стадион, зеркальная инверсия, моя встреча с Великим Физиком, загадочные
сигналы, "бумеранг" и экспедиция в интракосмос - все это было задумано
вами? Но зачем?! И кто вы в конце концов?
- Мое имя Кей. В давние времена и далеко отсюда я был обыкновенным
человеком, таким же, как вы. После смерти стал его информационной копией -
бесплотным, но вполне материальным "призраком". А умерев во второй раз,
воскрес уже как персонифицированный интеллект-автомат.
- Всего лишь робот! - разочарованно пробормотал Вивьен.
- Если угодно, можете считать меня роботом, - нахмурился Кей. - Ведь в
вашем представлении робот - нечто бездушное, пусть даже он превосходит вас
не только в интеллектуальном, но и в нравственном отношении. Над вами
довлеет убежденность в том, что "живое" и "мертвое" разделяет непреодолимая
пропасть. Поверьте, это заблуждение, и оно не делает вам чести.
Соль невольно вспомнил Великого Физика, который мечтал передать свой
интеллект электронному мозгу, чтобы уберечь на века, и подумал:
"Не есть ли это воплощение его мечты?"
- Мы знаем, что возможны иные формы разума, - поспешил он загладить
бестактность Вивьена. - И вовсе не подвержены комплексу собственного
превосходства. Но в сказанное вами трудно поверить. По вашим словам вы были
бесплотны. Нам, материалистам, это кажется абсурдом!
- Плоть вовсе не синоним материи. Кроме вещества существует поле, и не
только оно. Материя полиморфна, то есть может принимать множество форм.
Кстати, вскоре после моего первого воскрешения "призраки" обрели плоть,
разумеется, не белковую. Так оказалось удобнее.
- Но само слово "призрак"...
- Оно придумано мною, причем в ироническом смысле: будучи человеком, я,
как и вы сейчас, относился к информационным копиям с недоверием и даже
неприязнью. Но, перейдя в новое качество, понял, насколько был не прав. А
слово "призрак" с моей легкой руки вошло в обиход уже без малейшего оттенка
иронии.
- Значит, ничего мистического? - недоверчиво проговорил Вивьен.
- Повторяю, "призраки" не менее материальны, чем люди. Но, в отличие от
них, практически бессмертны.
- А как же вы сами?
- Не воспринимайте "бессмертие" буквально, - сказал Кей, как уже говорил
когда-то "гарантам". - Существование "призрака" может продолжаться сколь
угодно долго, но при определенных условиях. Я же, по стечению
обстоятельств, их лишился. Думал: на этот раз умираю бесповоротно. Не знал,
что интеллект-автоматы, на которых, подобно вам, смотрел свысока, втайне от
меня смоделировали мою личность. Когда я погиб, они восстановили ее на
своей элементной базе. И, представьте, я вновь не утратил ничего
человеческого.
- Вы уверены? - спросил Вивьен скептически. - А может, вам так лишь
кажется?
- Не исключено. А если и вам тоже "лишь кажется"?
- Что это значит? - оторопел Серж.
- Например, то, что все вы погибли от удушья, а мы, презренные
интеллект-автоматы, воспроизвели вашу сущность, как было когда-то со мной.
- Вы, конечно, шутите?!
- Допустим. А вы?
- Не обижайтесь на нас, - вмешался Соль. - Кем бы вы ни были, мы
рады встрече с вами. Даже если она произошла не по нашей воле.
- Разве вы отправились сюда не добровольно?
- Приняв сигнал из центра Земного шара, наши ученые решили, что
внутриземной разум, в существовании которого они не сомневались, просит о
помощи. И вот мы здесь.
- Нам нужна помощь, правда. Как правда и то... - сделал паузу Кей, - что
я присутствовал при рождении Земли.
- Ничего подобного не могло быть! - вырвалось у Соля.- Хо-тя... Великий
Физик уверял: "невозможное невозможно". Тогда я лишь внутренне усмехался,
но после случившегося с нами... Вижу, до всего надо дойти своим умом...
- Вы близки к истине, - одобрительно кивнул Кей. - Так послушайте, с чего
все началось.
В течение нескольких часов перед интранавтами прошла ретроспектива
драматических событий. Рассказ Кея был не просто убедителен и образен, он
порождал у слушателей чувство причастности к тому, что происходило в
безднах времени и пространства.
Глобальная катастрофа на Геме, вызванная спонтанным воспроизводством
радиации... Ноев ковчег - Космополис... Мыслелетчица Джонамо, связавшая
"благополучную" планету Мир с Гемой... "Призраки"... Коллективный разум...
Спящая цивилизация эмбрионов...
Эпопея сфероида... Панцирь, сковавший островок разума...
Они были ошеломлены услышанным. Гигантский эксцентрик субъядра - насос,
перекачивающий магму... Поле тяготения, расщепленное на постоянную и
переменную составляющие... Противоборствующие гравитационные вихри...
Промежуточный слой, где время, как физическая величина, обращается в нуль,
а вещество теряет атомную структуру...
Против этого восставал разум.
О чем-то похожем писал в конце второго тысячелетия ученый-самоучка
Николай Корнилов. Возможно, будь он по образованию физик, к его словам
прислушались бы. Но он был конструктором охотничьих ружей (охота еще не
считалась занятием аморальным), так кто же поверит в правоту дилетанта?
Его учение восприняли как курьез и быстро забыли. Перси Перс слышал о нем
от своего университетского профессора, который коллекционировал казусы.
"Если бы Корнилов, не дай Бог, оказался прав, - говаривал тот, - наше
представление о качественной структуре физических явлений разлетелось бы
вдребезги. К счастью, это лишь бред талантливого параноика, вообразившего
себя сразу Ньютоном, Максвеллом и Эйн-штейном..."
Сейчас Перси пожалел, что профессора нет рядом.
- Не зря Великий Физик ввел понятие интракосмоса, - задумчиво произнес
Соль. - Вначале я счел, что оригинальности ради. Глубину же его мысли
оценил только здесь, в центре Земли.
- И в центре Вселенной, - уточнил Кей. - В любом направлении от него она
равно бесконечна.
- То же самое можно сказать о любой точке пространства, - возразил Серж.
Кей посмотрел на него с сожалением.
- Разумеется. Но не означает ли это, что человек, где бы он ни находился,
всегда в центре Вселенной?
- А вы любитель пофилософствовать, - неодобрительно сказал Вивьен.
- Перестань, Серж! - поморщился Соль. - Мне, например, эти рассуждения
кажутся поучительными. Я думал, что побывал по ту сторону Вселенной, а
выходит, у нее нет ни той, ни этой стороны. Неужели Великий Физик ошибался
и вселенская петля Мебиуса...
- Ваш учитель не ошибался, - печально проговорил Кей. - Но Его
представление о Вселенной всего лишь фрагмент необъятной картины.
Вселенская петля и дискретное время - частности, гениальные мазки на
полотне мироздания. Человеческий интеллект, сколь бы он ни был могуч, не в
состоянии объять бесконечность, к чему Великий Физик тщетно стремился всю
жизнь. Именно в этом были его величие и... трагедия. Увы, они, как правило,
сопутствуют друг другу...
- Вы знаете о нем все? - спросил Соль. - И о нас тоже?
Кей молча кивнул.
- Не будь я атеистом, решил бы, что вы Бог.
- Напрасно.
- Но при таких всезнании и всесилии нуждаться в нашей помощи...
- "Всезнание" столь же условно, сколь и "бессмертие". Что
же касается всесилия... Если бы мы им обладали, нам, действительно, не
понадобилась бы ваша помощь.
- Что от нас требуется?
- Спасти человечество.
- Разве ему грозит опасность? - нахмурился Соль.
- В известном смысле.
- Уклончивый ответ!
- Возможно. Но я не вправе посвятить вас в подробности, - мягко сказал
Кей.
- Это что, тайна?
- Вовсе нет. Дело в вашей психике. Поверьте мне, она не выдержит такой
нагрузки.
- Вам известно, на что мы способны.
- На подвиг, на самопожертвование. Но сейчас от вас требуется лишь одно:
доставьте эмбрионы на поверхность.
Наступило неловкое молчание. Интранавты обменивались взглядами,
обдумывая, как поступить. Наконец Соль заговорил:
- Обращаясь к нам с просьбой о спасении, вы имели в виду человечество
Гемы. Но наш долг - это, в первую очередь, долг перед человечеством Земли.
И мы не имеем права повредить ему необдуманным решением.
- Нет человечества Гемы! Нет человечества Земли! - с болью и
страстностью, чего никак нельзя было ожидать от интеллект-автомата,
воскликнул Кей. - Есть просто человечество! Ах, если бы я мог вам все
рассказать! Ах, если бы вы могли выдержать мой рассказ...
Соль продолжал стоять на своем.
- Все это лишь красивые слова и полунамеки, не подтвержденные фактами. Вы
рассказали многое, самое же главное, оказывается, утаили. Боитесь за нашу
психику? Очень трогательно. Но с какой стати мы должны принимать сказанное
вами на веру? А что если эмбрионы - троянский конь, и как раз в нем таится
опасность для человечества, о которой вы упомянули?
- Значит, вы отказываете в помощи?
- Нет. Но мы должны получить согласие парламента Земли.
- Каким образом?
- Вернемся, доложим.
- Мы не в состоянии столько ждать, - убеждал Кей.
- Что значит несколько лет в сравнении с миллиардами? Вы же сами...
- Все это время мы терпеливо ожидали подходящего момента. Он наступил
именно сейчас. Чем вы рискуете? Эмбрионы беспомощны, они не способны
причинить кому-либо вред!
- Мы не уполномочены решать, - упорствовал Соль.
- Отказ тоже решение.
- Он прав, - шепнул на ухо Солю Перси Перс. - К тому же есть
альтернатива.
- Ну?
- Как только войдем в зону действия приводных маяков, сразу же
установим связь с парламентом и будем ждать указаний.
- А если нам откажут?
- Уверен, этого не произойдет!
- А вдруг?
- Тогда разделим судьбу эмбрионов. Другого достойного выхода у нас нет.
- Перси прав, - поддержал Вивьен.
- Эх, была не была! - воскликнул Соль голосом Рыжего с престонского
стадиона. - Мы согласны!
- Поступок настоящих людей, - благодарно произнес Кей.
- А как же вы сами?
- Моя личная судьба значения не имеет.
- Я, что ли, должен нянчиться с эмбрионами? - притворно возмутился
Вивьен.
- Во всяком случае, не я, - заявил Перси Перс, пряча смеющиеся глаза.
- Слышали? - спросил Кея Соль. - Так что собирайтесь, отныне вы член
экипажа.
На следующий день "Гея" двинулась в обратный путь. Грузовой отсек был
почти до отказа заполнен криостатами со "спящим" человечеством...
6. Точка отсчета
Приводные маяки не работали. Установить связь не удалось: Земля не
отвечала.
Они пытались найти стартовый, а теперь уже финишный туннель с помощью
ультразвукового локатора, но так и не смогли этого сделать. И "Гея"
взломала поверхность Земли вслепую.
Интранавты не узнавали местности. Здесь полагалось быть интрадрому, но
его не было.
- Не мог я так ошибиться, парни! - оправдывался Перси Перс. - Погрешность
автономной системы управления не больше мили!
- И все же ошибся, - укоризненно пробасил Вивьен. - Эх, ты, горе-штурман!
Уязвленный попреками Перси повторял плачущим голосом:
- Ерунда какая-то, парни... Ерунда...
Серж затянул старинный шансон:
"Среди равнины ровныя..."
Перед ними и впрямь расстилалась безлюдная равнина, негусто поросшая
сосновым лесом. Кое-где между хвойными деревьями белели чахлые стволы
берез.
Накрапывал дождь. Дул порывистый, не по-летнему холодный ветер. Местами
землю покрывали ноздреватые корки льда. Огромные валуны громоздились там и
сям, точно разбросанные охваченным паникой великаном.
- Вот уж не думал, что сохранились такие нетронутые цивилизацией уголки!
- присвистнул Соль.
- Может, здесь теперь заповедник? - предположил все еще не пришедший в
себя Перси.
- Вряд ли. Четыре года назад его не было. И потом... Пусто. На всех
диапазонах пусто! Ни один канал связи не действует, даже глобальное
видео... Не нравится мне это!
- А если магнитная буря или что-нибудь вроде? - неуверенно проговорил
Вивьен. - И поэтому радиоволны не доходят.
Соль покачал головой.
- Спутниковые системы не подвержены воздействию магнитных бурь.
- А на орбитах ни одного спутника! - с тревогой сказал Перси. -
Сателлит-детектор глух и нем! В наше отсутствие что-то случилось... Неужели
глобальная катастрофа, как на Геме?
- Не говори чепухи! - прикрикнул Соль.
- И вообще... - не унимался штурман, - знаете, что это напоминает? - Он
обвел рукой горизонт. - Кайнозойскую эру, четвертичный период. Так
выглядела Земля миллион лет назад. Видите валуны? Они образовались из
обломков горных пород, занесенных сюда древними ледниками.
- Древними? Не выдумывай! - не поверил Вивьен. - Края-то у валунов
острые, сколы совсем свежие.
Перси нагнулся и отколупнул кусочек льда.
- Парни, а лед, между прочим, материковый!
- И что из этого следует? - спросил Соль.
- Можно подумать, что только-только закончилось ледниковье.
- Какое еще ледниковье?
- В конце верхнего плиоцена, около миллиона лет до новой эры, произошло
резкое похолодание климата. Очень холодные периоды - ледниковья -
чередовались с периодами потепления - межледни-ковьями. То нарастали, то
стаивали крупные материковые оледенения...
- Постой, - перебил Соль. - Можешь установить, когда появились здесь
валуны?
- Нет ничего проще! Сейчас определю возраст отложений. Прибор под руками,
методика стара как мир. Попробуем калий-аргоновым...
Перси принялся за измерения.
- Ничего не понимаю... - после нескольких попыток обескураженно
пробормотал он.
- В чем дело?
- Чепуха какая-то получается...
- А другие методы есть?
- Если бы речь шла не о миллионах лет, а о тысячах, подошел бы
радиоуглеродный метод...
- Попробуй его, - предложил Соль.
- Да ты что, командир? Это же все равно, что по километровым столбам
отмерять парсеки!
- А ты все-таки попробуй!
- Парни, я сошел с ума! - завопил Перси, взглянув на индикатор. - Не
может быть, чтобы морены и флювиогляциальные отложения образовались меньше
тысячи лет назад!
- Прибор исправен?
- В нем и ломаться нечему! Он надежен как мир!
- Методика стара как мир... Прибор надежен как мир... - мрачно сказал
Соль. - Не так уж, оказывается, наш мир стар и надежен! Нас не встретили
оттого, что встречать пока еще некому...
- Что ты выдумываешь! - одновременно вскрикнули Перси и Серж.
Соль повернулся к безучастно стоявшему в стороне Кею.
- Так вот чего могла не выдержать наша психика! Вы знали, что мы окажемся
в прошлом, и скрыли это от нас!
- Он заманил нас в ловушку! Сделал марионетками! "Мы нуждаемся в
помощи..." Подлец!
Вивьен бросился к Кею и ударил его. Тот не шелохнулся. Серж опустился на
землю, обхватил руками голову и зарыдал.
- Оправдываться бессмысленно, - разомкнул уста Кей. - Скажу лишь, что,
проникнув в центр Земли, вы сбросили точку отсчета человеческой истории в
начало координат, замкнули кольцо времени. А теперь скажите по совести: не
об этом ли мечтал Великий Физик?
- Значит, все начинается заново? - сдерживая дрожь, спросил Соль.
- Не заново, а впервые. Человечества на Земле еще не было.
- Но вы же противоречите себе! Великий Физик существовал. Это бесспорно!
- Когда-то было бесспорно. А сейчас столь же бесспорно, что он никогда не
существовал. Не существовало еще никого, в том числе и вас, отважно
отправившихся к нам на помощь. Нынешние вы - не вы. Вам еще предстоит
родиться в далеком будущем...
- Собираетесь переписать историю набело? - не догадываясь о том, повторил
слова Преземша, обращенные к Великому Физику, Соль.
На миг ему показалось, что Кей смутился. Но нет, лицо интеллект-автомата
было по-прежнему бесстрастно.
- В ней не должно быть места злу.
- Взяли на себя роль провидения? - с неприязнью процедил Вивьен.
- А кто дал вам на это право?!
- Один из сакраментальных вопросов: кто виноват, по какому праву и что
делать... Отвечу на последний: делать все, чтобы человечество было
изначально счастливым. И в этом смысле роль провидения придется играть вам.
7. Алгоритм невозможного
Наступило долгое молчание. Никому уже не хотелось спорить, доказывать,
что-то выяснять.
Они замкнулись в себе, своих чувствах, мыслях, воспоминаниях.
Прислушивались к внутреннему голосу, словно лишь этот полумистический
голос, идущий из недр души, мог унять охватившее их смятение.
Серж Вивьен думал, что так и не стал тем, кем больше всего на свете хотел
стать. Не смог вытравить из глубины сознания боязливого подростка, которым
помыкали сверстники. Всю жизнь боролся со страхом и, казалось, побеждал.
Боролся с единственной целью: доказать себе, что способен на подвиг. И лишь
потому стал астронавтом.
Приобрел репутацию смельчака, но никто не подозревал о том, как после
полета (не перед, а именно после!), на безопасной Земле, ночью, в постели,
он метался от запоздалого ужаса, с обостренной образностью представляя, что
могло с ним случиться, а когда-нибудь наверняка случится во враждебном,
безжалостном, непримиримом к вторжению человека космосе.
И ту, прославившую его, операцию сделал от страха, что если пациент умрет
(а без хирургического вмешательства этим бы непременно закончилось), о нем,
Вивьене, будут говорить: "он побоялся оперировать"...
Перси Перс тоже углубился в мысли. Но в них не было и намека на отчаяние.
Они сводились к нетленной поговорке: "чему быть, тому не миновать".
Теперь, после того, как Кей внес хоть какую-то ясность в случившееся с
ними, Перси испытывал нетерпеливую потребность действовать. Будущее
представлялось цепью захватывающих приключений...
"А ведь нам повезло! - думал он. - Кому еще выпало на долю стать
ангелами-хранителями человечества?!"
Перси представил себя в окружении оравы краснощеких ребятишек, и в нем
вдруг проснулись отцовские чувства. В первый момент это даже показалось ему
настолько забавным, что он рассмеялся, безотчетно прикрыв лицо ладонями:
вот уж никогда не мыслил обзавестись семьей, а теперь, хочешь не хочешь,
семья будет, да еще какая! И за нее в ответе не умудренный житейским опытом
муж, а обыкновенный штурман-сейсмолог, ни разу не бравший в руки младенца.
Разве не смешно? А может, напротив, грустно и... страшно? Только ведь не
откажешься, не переложишь ответственность на чужие плечи!
Задумался и Соль. В его мыслях главенствовал Великий Физик, но не тот
дряхлеющий слезливый старик, который провожал их на интрадроме, а властный,
умевший настоять на своем, подавлявший могучим интеллектом прижизненный
классик, поистине великий при всех своих человеческих слабостях.
Благодаря ему Соль за короткое время стал другим человеком, избавился от,
казалось бы, неизбывного безрассудства, научился взвешивать каждое слово,
каждый поступок. Рыжего с престонского стадиона больше не существует, как
нет уже и отчаянн о смелого запредельного пилота. Никогда не взмыть ему к
звездам, не испытать сладкой муки фазового перехода... Ну и пусть!
Он почувствовал себя преемником старого ученого, словно тот завещал
"сынку" завершить начатое им дело. Но тут мозг кольнула ядовитая мысль: а
что если Великий Физик был лишь орудием, посредством которого Кей воплощал
свой замысел?
Соль тотчас же с брезгливостью отверг кощунственное предполо-жение.
Скорее уж Кей вольно или невольно помогал Великому Физику осуществлять
мечту об изначально счастливом человечестве!
Виктор думал о ней как о чем-то свершившемся, хотя в то же вре-мя
сознавал, что на пути к беспримерно грандиозной цели сделан лишь крошечный
шаг, а самое главное и трудное - впереди. Кей прав, настоящая жизнь только
начинается, и нужно прожить ее достойно.
И незачем считаться, кто первым ступил на этот путь - Кей или Великий
Физик. Все мы союзники, каждый сделает то, что в его силах, и то, что
превыше их...
...Если бы кто-то из интранавтов, оторвавшись от своих мыслей, взглянул
на чугунно-бесстрастное лицо Кея, он ни за что бы не догадался, какой
тайфун чувств неистовствует сейчас в душе "персо-нифицированного
интеллект-автомата".
Говоря о том, что психика интранавтов не выдержит всей правды, Кей
подразумевал вовсе не возвращение в прошлое. Он не мог открыть ее даже
сейчас и ограничился лишь полуправдой - невразумительным намеком, к
счастью, так и не понятым ими.
Интеллект-автоматам удалось-таки найти алгоритм невозможного. Но, подобно
"бессмертию" и "всезнанию", - не в буквальном смысле этого понятия.
Телепортировать эмбрионы через область пространственно-временных аномалий
было слишком рискованно. Интеллект-автоматы во главе с Кеем предпочли
решать задачу методом "от противного". Создали глобальную компьютерную
модель человечества, транспонировали ее на поверхность Земли и стали
наблюдать за эволюцией "псевдочеловеческого" общества, чтобы впоследствии
воспользоваться плодами его технического прогресса.
Таким образом, все происходившее с Великим Физиком, Преземшем, Солем и
миллиардами их "предков" и "современников" было на самом деле игрой
потенциалов в сложнейшей иерархии электронных цепей.
Но произошло непредвиденное. Иллюзорный мир компьютерной модели
спроецировался на реальный земной мир, слился с ним воедино, а люди-символы
почувствовали себя настоящими людьми. Они рождались, жили, радовались,
страдали и умирали.
Их исторический процесс не имел ничего общего с оптимальной программой,
разработанной коллективным мозгом гемян для "эмбрионального" человечества.
В нем все оказалось искажено, перемешано, поставлено с ног на голову. Зло
возобладало над добром, грубая сила над разумом...
"Что мы наделали, - бичевал себя "персонифицированный интеллект-автомат"
Кей. - Считали, что оперируем с бесчувственными и бесстрастными байтами
информации, а сотворили жизнь и позволили превратить ее в ад!"
Но уже ничего нельзя было изменить. Оставалось ждать и надеяться...
Люди молились Богу - всемилостивейшему и всемогущему, а Кей, внимая
молитвам, чувствовал себя этим "Богом", но отлученным от милосердия,
лишенным могущества, и ему было нестерпимо стыдно, что он - "Бог".
Люди блуждали во тьме, карабкались на вершины и срывались с них, но,
вопреки всему, упрямо продвигались вперед по обломкам несбывшихся утопий,
не подозревая о своей жертвенной роли...
И - спасибо им! - наступил черед подлинного человечества. Под моросящим
дождем, среди чахлых деревьев и островков материкового льда начинается его
оптимально спроектированная история. Изначально счастливая, как об этом
мечтал Великий Физик.
Но нерадостно на душе у Кея. "Не заново, а впервые!" - так уверял он
интранавтов. Самого же гложут сомнения, иначе не хотелось бы навсегда
забыть тех, кто обращался к нему с молитвами.
А забыть надо, иначе можно сойти с ума. Только ничего не забудется.
Чувство непоправимой вины не покинет его до конца дней.
Казалось, душевные силы на исходе, но Кей знал, что, если придется, он в
бессчетный раз стиснет зубы и мысленно воскликнет:
- Кто кого!
Пока же можно на минуту расслабиться и беззвучно простонать:
- Инта, родная, как мне тяжело без тебя...
ОГЛАВЛЕНИЕ
Часть первая. Гражданин Космополиса
1. Быть свободным!
2. Я - космолец!
3. Асда
4. Праздник на Форумной площади
5. Взгляд на Гему
6. "Изгнание" Тиса
7. Прозрение
8. Ссора и еще раз ссора
9. Покушение?
10. Эмбриональное человечество
11. Записка
12. "Агент" Гемы
13. Встреча с "призраком"
14. "Сон"
15. Террор
16. Начало конца
17. Катапульта
18. Через год после его смерти
Часть вторая. Рождение Земли
1. Сверхчеловек
2. Ожидание
3. "Старик" Эрро
4. "Призрак" "призрака"
5. Орена
6. Что делать?
7. На пределе терпения
8. Прощание
9. Посмертный монолог Орта
10. Крах
11. Кольцо времени
Часть третья. Интракосмос
1. Великий Физик
2. Два Виктора Соля
3. Вторжение в прошлое
4. Невозможное невозможное
5. Науке не привыкать
6. Петля Мебиуса
7. Без-дель-ник
8. Интракосмос
9. Число "Пи"
10. Сон или явь?
11. Я в тебе не ошибся!
12. Крестный отец "Геи"
13. Бумеранг
14. Канувшие бесследно
Часть четвертая. Начало начал
1. Экипаж
2. Дьявол как фактор устойчивости
3. "Сестры по разуму"
4. Последний парад
5. В центре Вселенной
6. Точка отсчета
7. Алгоритм невозможного
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 28.06.2002 17:15