Мы с Сэмсоном переглянулись. По словам миссис Маккьюни, Джо уверял, что ее муж "что-то" у него украл. Мы теперь знали, что именно - героин; и не украл, а только пытался тайком сбыть солидную партию. С этого-то и началась заварушка, которая привела Эвелин Спринг в мой офис.
- Значит, ты не знала, что Черри собирается убить Джеймса? - спросил я Джун. - Кто это сказал, что незнание освобождает от ответственности, а? Только откуда тебе стало известно, что твой муженек гниет в могиле?
- Я... - Джун с усилием сглотнула, ее прекрасное лицо смертельно побледнело. - Мне обо всем рассказал Джо. Понимаешь, это был просто несчастный случай. Джеймс испугался и побежал, а кто-то из парней Джо погорячился и выстрелил.
- Очень правдоподобно. И пока Джеймс улепетывал во все лопатки, они палили по нему как сумасшедшие заговоренными пулями. Одна из них нагнала его, развернулась на лету и врезала между глаз, снеся половину черепа.
Джун, молодчине, удалось побледнеть еще больше.
А я добавил:
- И оставила на лице пороховые ожоги.
- Я... так мне Джо...
- Тебе стоило бы взглянуть на Джеймса в гробу, Джун. У него вышиблена половина мозгов, а то, что осталось, вытекало из черепа, словно протухшая яичница-болтунья. К тому же в гробу он лежал еще с одним трупом. Как и Дэнни с Фрэнком. А ты говоришь, несчастный случай.
Она сдавленно застонала и слегка покачнулась, однако сдержавшись, еле слышно произнесла:
- Я знаю лишь то, что рассказывал мне Джо.
- Ну, конечно. И когда он сообщил тебе о несчастье?
- В прошлый понедельник. Он сказал, что это случилось в воскресенье.
- И ты не могла придумать ничего более разумного, раз его больше нет в живых, как пойти и заявить о его исчезновении?
- Ну да, я... я подала заявление сразу же, в понедельник. - Сейчас Джун была белее мела, а ее прекрасные голубые глаза слегка потускнели. Да, я знала, что Джеймс мертв. Но Джо заставил меня сделать заявление. Он не хотел, чтобы о смерти Джеймса стало известно, поэтому велел мне пойти в полицию. Я боялась Джо - ведь он мог убить и меня. Он умел внушать страх, Шелл.
- Да, помню! "У него глаза свирепого зверя". - Я вспомнил, каким в последний раз видел Черри, и добавил: - По крайней мере, были.
Глава 20
Таким образом, миссис Маккьюни дала показания против Джо Черри, а позднее сама предстала перед судом. Однако ее адвокат оказался настолько изворотливым, что сумел добиться исключительно мужского состава жюри. В итоге Джун отправилась отбывать срок в Техачапи, но ненадолго.
Трупенни и я тоже свидетельствовали против Черри. По крайней мере, мы пытались, но большую часть наших показаний отклонили как якобы неубедительные или по каким-то другим техническим причинам. Черт, вы и представить себе не можете, сколько в арсенале прожженных судейских крючков существует этих самых технических причин, позволяющих преступнику выйти сухим из воды. И все же мы могли бы добиться какого-то успеха, если бы не одно происшествие.
Находясь в больнице, Винс Поттер признал часть своей вины. Он заявил, что подставить меня велел Черри. Если верить его показаниям, то сам Пот выглядел почти невинной овечкой, но мы и без него сумели расставить все по своим тестам. Моей пулей из обреза стрелял Джейк; Ковин оставался последним свидетелем, который мог доказать причастность Черри к торговле наркотиками, не считая, конечно, Джейка и Пота. Рут Стэнли, будучи подружкой Фрэнка Эйверсона, также могла представлять для Черри некоторую опасность. К тому же ему стало известно, что у нее установился контакт со мной.
Поэтому девушку оглушили и привезли ночью на Двадцать первую. Застрелив Ковина, Джейк погнал мой "кадиллак" по пустынной улице к месту, где его уже дожидался Пот с "бьюиком" и потерявшей сознание Рут. Когда они подъехали, Пот просто бросил Рут под колеса "кадиллака", а сам поспешил убраться на своей машине. Часа через два - после звонка миссис Маккьюни Джейк подменил "кадиллак" и позвонил в полицию. К тому времени изуродованное тело Рут уже нашли и отправили в морг. Все остальное известно.
Однако тяжеловесный Пот оказался хитрецом; несмотря на то что он охотно рассказал подробности сговора, он всякий раз упорно отказывался подписать свои показания. Не хочу, и все. Наступил день, когда его должны были перевести из больницы в камеру.
Я тоже был там. Вместе с Сэмсоном и еще двумя офицерами в форме мы спускались по лестнице. Полицейские шли по обе стороны от Пота, а мы с Филом - чуть позади. И вдруг Пот упал.
Сначала мы подумали, что он споткнулся, потому что выстрела никто не услышал.
- Какого черта... - начал было Сэмсон, но сразу же осекся.
И тут мы все услышали - но не звук выстрела. Громыхнул мощный, резкий взрыв. Примерно в квартале от нас, где-то на верхних этажах, вспыхнуло и тут же погасло пламя. Со звоном и грохотом вылетело окно; осколки и щепки оконной рамы посыпались вниз. Затем, брякнув о тротуар, упала какая-то железка.
Мы с Сэмсоном и еще одним полицейским бросились по улице. Тротуар был усеян осколками разлетевшегося окна, среди которых валялась искореженная полоска металла. Несмотря на то что она была чудовищно изуродована, в ней все же можно было узнать винтовочный ствол. От деревянных частей - приклада и ложа - остались одни щепки.
Сэмсон присел над останками ружья и, выгнув шею, посмотрел на меня снизу вверх.
- Ты же не думаешь... - Я замолчал, не решаясь произнести вслух то, в чем уже был уверен.
Сэмсон зло выругался.
- Да, именно так я и думаю.
Я было дернулся бежать ко входу в здание, но он остановил меня.
- Не гони, Шелл. Спешить уже некуда.
Я остановился. Он был прав.
Сэмсон медленно поднялся; его мощные плечи слегка ссутулились. Закинув голову, он посмотрел на окно, из которого прогремел взрыв.
- Спешить уже некуда, - повторил он. - Сам знаешь, что мы там обнаружим. Еще одну жертву. Изуродованный до неузнаваемости труп.
Так и оказалось, черт бы их взял. Он лежал на спине, посреди комнаты. Одна рука еще держалась на разорванных мышцах и раздробленной кости. Голову оторвало взрывом. Лицо походило на кровавое месиво. Полиция Лос-Анджелеса с таким случаем еще не сталкивалась, но еще до заключения экспертизы мы знали, как все произошло.
Дальнобойная винтовка с оптическим прицелом и глушителем предназначалась для убийства Пота - но не только его. Какой-то изобретательный мастер высверлил приклад и поместил в тайничок мощный заряд взрывчатки. Специальное приспособление приводило мину в действие всего на долю секунды позже того момента, как стрелок нажимал на спусковой крючок и пуля вылетала из ствола. Сила взрыва была достаточно мощной, чтобы наверняка уничтожить снайпера.
Теперь они могли быть спокойны. Наемный киллер не попадется и не заговорит. Никаких концов. След начинался и заканчивался здесь, в забрызганной кровью комнате.
Несколько минут спустя мы сгрудились у тела Пота. Собралась, как обычно, толпа. Пот умер мгновенно - пуля разворотила ему мозг.
Глаза Сэмсона были холодны как лед, когда он посмотрел на меня. Однако его голос прозвучал спокойно, почти небрежно:
- Отличный выстрел.
- Интересно, кто стрелял?
- Возможно, через день-другой узнаем. - Сэмсон пожал плечами. - Только какая нам с этого польза? - Он смотрел, как тело Пота укладывали на носилки. - Черт, как не повезло.
- Его давно ждало нечто подобное. Всех их ожидала такая же участь.
- Всех? Я думал не о них, а о том, кто все это придумал. О Джианномо Чиари.
- Да, его почерк, - согласился я. - Наш сукин сын - старина Джо.
Убийство Пота вконец испортило все дело. Несмотря на титанические усилия по ликвидации команды Черри, мы не смогли, когда понадобилось, представить на суд главного свидетеля. Уже в ту минуту, когда Пот упал к нашим ногам с простреленной головой, мы знали, что проиграем. Все, кто мог бы подтвердить причастность Черри к нескольким убийствам и рассказать в деталях о торговле наркотиками, умолкли навсегда: Маккьюни, Джейк Лютер, Винс Поттер, Фрэнк Эйверсон, Дэнни Спринг, Тонни Ковин, малышка Рут. Да, конечно, показания миссис Маккьюни, Трупенни и мои принесли определенную пользу, но результат, к сожалению, был минимальный. Нам не удалось доказать главного - причастность Черри к убийствам, и его осудили лишь за распространение наркотиков.
Заместитель окружного прокурора доказал, что шесть килограммов героина, обнаруженных на кладбище, принадлежали Джианномо Чиари. Семейный склеп "мистера Грэйвса" также его собственность, и Трупенни подтвердил не только это, но и заявил, что собственными глазами видел, как Черри упаковывал наркотики в гроб.
Черри и не подумал заявлять протесты или отклонять обвинения. У него до сих пор не было ни единой судимости, против него раньше не выдвигалось никаких обвинений, его ни разу не арестовывали. Законопослушный гражданин. К тому же к его услугам имелась целая шайка изворотливых адвокатов. Черри опасался только одного: справедливого суда, который воздал бы ему по заслугам.
И суд Калифорнии вынес свой вердикт: виновен.
Однако главаря шайки осудили лишь по одному пункту - нелегальное хранение наркотических средств, пункт 115000 параграфа 4, раздела Х Свода законов о благополучии и безопасности штата Калифорния.
Верховным судьей оказался старый добродушный осел с венчиком пушистых волос вокруг лысины и слезящимися глазами. Несомненно, он был преисполнен любви ко всему человечеству - но ведь к этому человечеству принадлежал и Черри, не так ли? Несомненно, судья всем сердцем любил своих ближних - но и Черри являлся одним из них, разве нет? И ребенку было ясно, что вершит суд старый, выживший из ума пентюх.
Да, закон все же добрался до Джианномо Чиари и даже слегка пожевал его беззубым ртом.
Согласно законам штата Калифорния, ему присудили шесть месяцев заключения с отбыванием срока в окружной тюрьме.
И сияющий Черри - организатор многочисленных убийств, оптовый торговец наркотиками - с улыбкой на устах покидал здание суда, направляясь в окружную кутузку, осужденный всего лишь за хранение наркотических средств без соответствующего рецепта.
Всем этим событиям еще предстояло свершиться, а пока - вечером в пятницу - я оставил Сэмсона в управлении полиции Лос-Анджелеса и вышел промочить где-нибудь горло. Разбитые о физиономию Джо Черри руки все еще ныли. Пот был пока жив, и мне казалось, что наша победа в кармане и возмездие неотвратимо.
На Бродвее, неподалеку от моего офиса, находился бар Пита. Навестив Эвелин Спринг и поведав ей о смерти брата, я кое-как успокоил ее, дождался, когда бедняжка перестанет рыдать, пообещал звонить и направился к Питу.
Выпив бурбон с водой, я немедленно повторил. Не успел я осушить и половины стакана, как сидевшая неподалеку девушка спросила, не найдется ли у меня огонька.
Поначалу я не обратил на нее внимания, но, когда подновил зажигалку к сигарете, зажатой в алых, мягких губах, поневоле бросил пытливый взгляд на мою визави. Черт побери, ну и симпатяга! Пока девушка, прикуривая, втягивала в себя дым, отблеск пламени искорками плясал в ее ярко-голубых глазах.
Она непринужденно откинула назад голову и, выпустив струйку дыма, весело улыбнулась мне.
- Спасибо. А мы... мы, случайно, не встречались раньше?
- Почему бы и нет, детка. - Я улыбнулся в ответ. - Вполне может быть...
"Осторожно, Скотт!" - вдруг запаниковал внутренний голос. Девушка снова тряхнула головой, и ее пушистые светлые волосы взметнулись легким облаком. Опять голубоглазая, высокой конкурсной пробы блондинка...
"О нет, - подумал я. - Только не это. Хватит с меня потрясающих голубоглазых блондинок. Воспоминаний о прошлых встречах должно хватить мне на всю оставшуюся жизнь".
- Что-то не так? - удивилось голубоглазое наваждение.
Сказав это, она наклонилась ко мне поближе и глубоко вдохнула - а может, мне только показалось? Потому что у таких блондинок грудь всегда высоко поднята, словно при глубоком вдохе. Говорила она теплым, слегка вибрирующим голосом, от которого кровь закипает в жилах.
Из чистого любопытства я еще раз окинул девушку взглядом. Около пяти футов пяти дюймов роста, модно одетая во что-то необыкновенно облегающее. А фигура - словно с обложки журнала. Очень располагающее лицо. Да и все в ней, насколько я успел заметить, было очень располагающим.
С усилием, словно сопротивляясь притяжению магнита, я отвел глаза и отхлебнул виски. "Хватит, - сурово сказал я себе, - хватит с меня чудо-блондинок".
- Что с вами? - опять спросила она. - Я что-то сделала не так?
Я снова поднял на нее глаза.
- Вроде бы нет, - ответил я. - Вовсе нет...
А поскольку ее лицо оказалось теперь еще ближе, я заметил, что яркие огоньки по-прежнему плясали в ее глазах, хотя моя зажигалка давно погасла. Да, зажигалка-то погасла, а о себе я бы этого не сказал. И она по-прежнему улыбалась. И ее улыбка словно говорила: "Да провались оно все к черту". И приглашала меня провалиться вместе с собой.
И тут, почувствовав, что меня куда-то влечет против собственной воли, и почти признав пугающую истину, что мужчине всегда будет недоставать поражающих наповал голубоглазых созданий, а также заметив, что, хоть дым и продолжает клубиться из ее огненно-красного рта, сигарету она бросила и пересаживается на соседний табурет, я признался сам себе, что сдаюсь, и почувствовал облегчение. Лучезарно улыбаясь голубоглазой светловолосой красавице, я энергично произнес:
- Нет, моя дорогая, ты не сделала ничего дурного. По крайней мере пока.
- Значит, ты не знала, что Черри собирается убить Джеймса? - спросил я Джун. - Кто это сказал, что незнание освобождает от ответственности, а? Только откуда тебе стало известно, что твой муженек гниет в могиле?
- Я... - Джун с усилием сглотнула, ее прекрасное лицо смертельно побледнело. - Мне обо всем рассказал Джо. Понимаешь, это был просто несчастный случай. Джеймс испугался и побежал, а кто-то из парней Джо погорячился и выстрелил.
- Очень правдоподобно. И пока Джеймс улепетывал во все лопатки, они палили по нему как сумасшедшие заговоренными пулями. Одна из них нагнала его, развернулась на лету и врезала между глаз, снеся половину черепа.
Джун, молодчине, удалось побледнеть еще больше.
А я добавил:
- И оставила на лице пороховые ожоги.
- Я... так мне Джо...
- Тебе стоило бы взглянуть на Джеймса в гробу, Джун. У него вышиблена половина мозгов, а то, что осталось, вытекало из черепа, словно протухшая яичница-болтунья. К тому же в гробу он лежал еще с одним трупом. Как и Дэнни с Фрэнком. А ты говоришь, несчастный случай.
Она сдавленно застонала и слегка покачнулась, однако сдержавшись, еле слышно произнесла:
- Я знаю лишь то, что рассказывал мне Джо.
- Ну, конечно. И когда он сообщил тебе о несчастье?
- В прошлый понедельник. Он сказал, что это случилось в воскресенье.
- И ты не могла придумать ничего более разумного, раз его больше нет в живых, как пойти и заявить о его исчезновении?
- Ну да, я... я подала заявление сразу же, в понедельник. - Сейчас Джун была белее мела, а ее прекрасные голубые глаза слегка потускнели. Да, я знала, что Джеймс мертв. Но Джо заставил меня сделать заявление. Он не хотел, чтобы о смерти Джеймса стало известно, поэтому велел мне пойти в полицию. Я боялась Джо - ведь он мог убить и меня. Он умел внушать страх, Шелл.
- Да, помню! "У него глаза свирепого зверя". - Я вспомнил, каким в последний раз видел Черри, и добавил: - По крайней мере, были.
Глава 20
Таким образом, миссис Маккьюни дала показания против Джо Черри, а позднее сама предстала перед судом. Однако ее адвокат оказался настолько изворотливым, что сумел добиться исключительно мужского состава жюри. В итоге Джун отправилась отбывать срок в Техачапи, но ненадолго.
Трупенни и я тоже свидетельствовали против Черри. По крайней мере, мы пытались, но большую часть наших показаний отклонили как якобы неубедительные или по каким-то другим техническим причинам. Черт, вы и представить себе не можете, сколько в арсенале прожженных судейских крючков существует этих самых технических причин, позволяющих преступнику выйти сухим из воды. И все же мы могли бы добиться какого-то успеха, если бы не одно происшествие.
Находясь в больнице, Винс Поттер признал часть своей вины. Он заявил, что подставить меня велел Черри. Если верить его показаниям, то сам Пот выглядел почти невинной овечкой, но мы и без него сумели расставить все по своим тестам. Моей пулей из обреза стрелял Джейк; Ковин оставался последним свидетелем, который мог доказать причастность Черри к торговле наркотиками, не считая, конечно, Джейка и Пота. Рут Стэнли, будучи подружкой Фрэнка Эйверсона, также могла представлять для Черри некоторую опасность. К тому же ему стало известно, что у нее установился контакт со мной.
Поэтому девушку оглушили и привезли ночью на Двадцать первую. Застрелив Ковина, Джейк погнал мой "кадиллак" по пустынной улице к месту, где его уже дожидался Пот с "бьюиком" и потерявшей сознание Рут. Когда они подъехали, Пот просто бросил Рут под колеса "кадиллака", а сам поспешил убраться на своей машине. Часа через два - после звонка миссис Маккьюни Джейк подменил "кадиллак" и позвонил в полицию. К тому времени изуродованное тело Рут уже нашли и отправили в морг. Все остальное известно.
Однако тяжеловесный Пот оказался хитрецом; несмотря на то что он охотно рассказал подробности сговора, он всякий раз упорно отказывался подписать свои показания. Не хочу, и все. Наступил день, когда его должны были перевести из больницы в камеру.
Я тоже был там. Вместе с Сэмсоном и еще двумя офицерами в форме мы спускались по лестнице. Полицейские шли по обе стороны от Пота, а мы с Филом - чуть позади. И вдруг Пот упал.
Сначала мы подумали, что он споткнулся, потому что выстрела никто не услышал.
- Какого черта... - начал было Сэмсон, но сразу же осекся.
И тут мы все услышали - но не звук выстрела. Громыхнул мощный, резкий взрыв. Примерно в квартале от нас, где-то на верхних этажах, вспыхнуло и тут же погасло пламя. Со звоном и грохотом вылетело окно; осколки и щепки оконной рамы посыпались вниз. Затем, брякнув о тротуар, упала какая-то железка.
Мы с Сэмсоном и еще одним полицейским бросились по улице. Тротуар был усеян осколками разлетевшегося окна, среди которых валялась искореженная полоска металла. Несмотря на то что она была чудовищно изуродована, в ней все же можно было узнать винтовочный ствол. От деревянных частей - приклада и ложа - остались одни щепки.
Сэмсон присел над останками ружья и, выгнув шею, посмотрел на меня снизу вверх.
- Ты же не думаешь... - Я замолчал, не решаясь произнести вслух то, в чем уже был уверен.
Сэмсон зло выругался.
- Да, именно так я и думаю.
Я было дернулся бежать ко входу в здание, но он остановил меня.
- Не гони, Шелл. Спешить уже некуда.
Я остановился. Он был прав.
Сэмсон медленно поднялся; его мощные плечи слегка ссутулились. Закинув голову, он посмотрел на окно, из которого прогремел взрыв.
- Спешить уже некуда, - повторил он. - Сам знаешь, что мы там обнаружим. Еще одну жертву. Изуродованный до неузнаваемости труп.
Так и оказалось, черт бы их взял. Он лежал на спине, посреди комнаты. Одна рука еще держалась на разорванных мышцах и раздробленной кости. Голову оторвало взрывом. Лицо походило на кровавое месиво. Полиция Лос-Анджелеса с таким случаем еще не сталкивалась, но еще до заключения экспертизы мы знали, как все произошло.
Дальнобойная винтовка с оптическим прицелом и глушителем предназначалась для убийства Пота - но не только его. Какой-то изобретательный мастер высверлил приклад и поместил в тайничок мощный заряд взрывчатки. Специальное приспособление приводило мину в действие всего на долю секунды позже того момента, как стрелок нажимал на спусковой крючок и пуля вылетала из ствола. Сила взрыва была достаточно мощной, чтобы наверняка уничтожить снайпера.
Теперь они могли быть спокойны. Наемный киллер не попадется и не заговорит. Никаких концов. След начинался и заканчивался здесь, в забрызганной кровью комнате.
Несколько минут спустя мы сгрудились у тела Пота. Собралась, как обычно, толпа. Пот умер мгновенно - пуля разворотила ему мозг.
Глаза Сэмсона были холодны как лед, когда он посмотрел на меня. Однако его голос прозвучал спокойно, почти небрежно:
- Отличный выстрел.
- Интересно, кто стрелял?
- Возможно, через день-другой узнаем. - Сэмсон пожал плечами. - Только какая нам с этого польза? - Он смотрел, как тело Пота укладывали на носилки. - Черт, как не повезло.
- Его давно ждало нечто подобное. Всех их ожидала такая же участь.
- Всех? Я думал не о них, а о том, кто все это придумал. О Джианномо Чиари.
- Да, его почерк, - согласился я. - Наш сукин сын - старина Джо.
Убийство Пота вконец испортило все дело. Несмотря на титанические усилия по ликвидации команды Черри, мы не смогли, когда понадобилось, представить на суд главного свидетеля. Уже в ту минуту, когда Пот упал к нашим ногам с простреленной головой, мы знали, что проиграем. Все, кто мог бы подтвердить причастность Черри к нескольким убийствам и рассказать в деталях о торговле наркотиками, умолкли навсегда: Маккьюни, Джейк Лютер, Винс Поттер, Фрэнк Эйверсон, Дэнни Спринг, Тонни Ковин, малышка Рут. Да, конечно, показания миссис Маккьюни, Трупенни и мои принесли определенную пользу, но результат, к сожалению, был минимальный. Нам не удалось доказать главного - причастность Черри к убийствам, и его осудили лишь за распространение наркотиков.
Заместитель окружного прокурора доказал, что шесть килограммов героина, обнаруженных на кладбище, принадлежали Джианномо Чиари. Семейный склеп "мистера Грэйвса" также его собственность, и Трупенни подтвердил не только это, но и заявил, что собственными глазами видел, как Черри упаковывал наркотики в гроб.
Черри и не подумал заявлять протесты или отклонять обвинения. У него до сих пор не было ни единой судимости, против него раньше не выдвигалось никаких обвинений, его ни разу не арестовывали. Законопослушный гражданин. К тому же к его услугам имелась целая шайка изворотливых адвокатов. Черри опасался только одного: справедливого суда, который воздал бы ему по заслугам.
И суд Калифорнии вынес свой вердикт: виновен.
Однако главаря шайки осудили лишь по одному пункту - нелегальное хранение наркотических средств, пункт 115000 параграфа 4, раздела Х Свода законов о благополучии и безопасности штата Калифорния.
Верховным судьей оказался старый добродушный осел с венчиком пушистых волос вокруг лысины и слезящимися глазами. Несомненно, он был преисполнен любви ко всему человечеству - но ведь к этому человечеству принадлежал и Черри, не так ли? Несомненно, судья всем сердцем любил своих ближних - но и Черри являлся одним из них, разве нет? И ребенку было ясно, что вершит суд старый, выживший из ума пентюх.
Да, закон все же добрался до Джианномо Чиари и даже слегка пожевал его беззубым ртом.
Согласно законам штата Калифорния, ему присудили шесть месяцев заключения с отбыванием срока в окружной тюрьме.
И сияющий Черри - организатор многочисленных убийств, оптовый торговец наркотиками - с улыбкой на устах покидал здание суда, направляясь в окружную кутузку, осужденный всего лишь за хранение наркотических средств без соответствующего рецепта.
Всем этим событиям еще предстояло свершиться, а пока - вечером в пятницу - я оставил Сэмсона в управлении полиции Лос-Анджелеса и вышел промочить где-нибудь горло. Разбитые о физиономию Джо Черри руки все еще ныли. Пот был пока жив, и мне казалось, что наша победа в кармане и возмездие неотвратимо.
На Бродвее, неподалеку от моего офиса, находился бар Пита. Навестив Эвелин Спринг и поведав ей о смерти брата, я кое-как успокоил ее, дождался, когда бедняжка перестанет рыдать, пообещал звонить и направился к Питу.
Выпив бурбон с водой, я немедленно повторил. Не успел я осушить и половины стакана, как сидевшая неподалеку девушка спросила, не найдется ли у меня огонька.
Поначалу я не обратил на нее внимания, но, когда подновил зажигалку к сигарете, зажатой в алых, мягких губах, поневоле бросил пытливый взгляд на мою визави. Черт побери, ну и симпатяга! Пока девушка, прикуривая, втягивала в себя дым, отблеск пламени искорками плясал в ее ярко-голубых глазах.
Она непринужденно откинула назад голову и, выпустив струйку дыма, весело улыбнулась мне.
- Спасибо. А мы... мы, случайно, не встречались раньше?
- Почему бы и нет, детка. - Я улыбнулся в ответ. - Вполне может быть...
"Осторожно, Скотт!" - вдруг запаниковал внутренний голос. Девушка снова тряхнула головой, и ее пушистые светлые волосы взметнулись легким облаком. Опять голубоглазая, высокой конкурсной пробы блондинка...
"О нет, - подумал я. - Только не это. Хватит с меня потрясающих голубоглазых блондинок. Воспоминаний о прошлых встречах должно хватить мне на всю оставшуюся жизнь".
- Что-то не так? - удивилось голубоглазое наваждение.
Сказав это, она наклонилась ко мне поближе и глубоко вдохнула - а может, мне только показалось? Потому что у таких блондинок грудь всегда высоко поднята, словно при глубоком вдохе. Говорила она теплым, слегка вибрирующим голосом, от которого кровь закипает в жилах.
Из чистого любопытства я еще раз окинул девушку взглядом. Около пяти футов пяти дюймов роста, модно одетая во что-то необыкновенно облегающее. А фигура - словно с обложки журнала. Очень располагающее лицо. Да и все в ней, насколько я успел заметить, было очень располагающим.
С усилием, словно сопротивляясь притяжению магнита, я отвел глаза и отхлебнул виски. "Хватит, - сурово сказал я себе, - хватит с меня чудо-блондинок".
- Что с вами? - опять спросила она. - Я что-то сделала не так?
Я снова поднял на нее глаза.
- Вроде бы нет, - ответил я. - Вовсе нет...
А поскольку ее лицо оказалось теперь еще ближе, я заметил, что яркие огоньки по-прежнему плясали в ее глазах, хотя моя зажигалка давно погасла. Да, зажигалка-то погасла, а о себе я бы этого не сказал. И она по-прежнему улыбалась. И ее улыбка словно говорила: "Да провались оно все к черту". И приглашала меня провалиться вместе с собой.
И тут, почувствовав, что меня куда-то влечет против собственной воли, и почти признав пугающую истину, что мужчине всегда будет недоставать поражающих наповал голубоглазых созданий, а также заметив, что, хоть дым и продолжает клубиться из ее огненно-красного рта, сигарету она бросила и пересаживается на соседний табурет, я признался сам себе, что сдаюсь, и почувствовал облегчение. Лучезарно улыбаясь голубоглазой светловолосой красавице, я энергично произнес:
- Нет, моя дорогая, ты не сделала ничего дурного. По крайней мере пока.