- Привет! - сказал я.
- Привет. - Она откинулась на локтях и, медленно подтянув ногу, соблазнительно изогнула колено. - Эх, мужики! - Понимая, на что ловить нашего брата, девица шаловливо качнула коленом, а я слегка задохнулся.
- А...
Она заулыбалась во весь рот, еще раз обратила мое внимание на свою выдающуюся коленку и жеманно протянула:
- Вы тоже остановились здесь?
- К несчастью, нет. Пока нет. А вообще-то неплохая идея. Можно здорово поразвлечься. Как вы находите?
- Вы имеете в виду, развлекаюсь ли я здесь?
- Да... то есть нет. Я хотел спросить, вы здесь на отдыхе?
- Угу. Мы тут с мужьями уже целых пять недель.
- С мужьями?
- Угу. Я, моя сестра, мой муж и ее. Правда, они целыми днями торчат на работе, на какой-то клеевой фабрике.
В висках у меня слегка заломило от разочарования. Хотя я толком не понял, что она сказала о мужьях, торчащих на фабрике. Намек?
- Вот как, - переходя на деловой тон, произнес я. - А я разыскиваю человека по имени Билл Уилсон. Случайно, с ним не знакомы?
- А кто он - Билл Уилсон?
- Как раз это я и пытаюсь узнать у вас, детка.
Снова вытянув губы трубочкой, блондинка пыхнула дымом. Достав из кармана фотографию Маккьюни, я показал ей ее.
- Это он?
- Да.
- Ага. Оказывается, это Билл Уилсон.
- Так вы его знаете?
- С чего вы взяли?
У меня опять заломило в висках - на сей раз от закипающего раздражения.
- Но вы же сказали: "Оказывается, это Билл Уилсон".
- И что с того? Вы мне сообщили, что разыскиваете Билла Уилсона и показали его фото. Ну и я, естественно, сказала: "Оказывается, это Билл Уилсон". И не надо делать из этого бог знает что. "Оказывается, это Билл Уилсон" - вот и все, что я сказала, а вы тут завели волынку.
Я было пожалел, что подошел к ним и вляпался в дурацкий разговор. Сделав глубокий вдох и выдох, я тем не менее повторил:
- Значит, вы точно и совершенно определенно утверждаете, что никогда не видели этого мужчину?
И тут отозвалась вторая:
- Я видела.
- Вы видели? В самом деле?
- Да. Он пробыл здесь до воскресенья, а потом уехал с двумя мужчинами.
Я посмотрел на нее. Она выглядела старше сестры-блондинки. Рыженькая, пяти с половиной футов ростом, одетая в пять с половиной дюймов бикини. Все в ней было вызывающим - глаза, нос, губы, грудь. Наклонившись, она разглядывала фотографию в моей руке.
- Да, - повторила она. - Это мистер Уилсон.
- Вы говорите, он уехал в воскресенье?
- Точно. С двумя какими-то типами.
Ну наконец-то хоть что-то прояснилось. Я показал рыжей фотографии Джейка и Пота.
- Случайно, не с этими?
Она взяла снимки и, рассмотрев их, кивнула.
- Прямо вылитые. Готова поспорить, что это и есть те самые парни.
- Я тоже готов. А вы не видели их раньше?
- Нет, только в воскресенье.
- А когда они уехали с мистером Уилсоном? Может, вы запомнили, во сколько они появились?
- Дайте подумать. Только я вышла искупаться, как у меня оторвалась завязка на купальнике. Мне пришлось вернуться, чтобы пришить ее, поэтому я припозднилась. Получается, что я вышла около часу дня. А они пробыли здесь не более пяти минут. Постучались в дверь мистера Уилсона и немного погодя вышли втроем. Я все время находилась у бассейна; в тот день я так и не решилась поплавать. Боялась, как бы завязка снова не полетела.
Я всем сердцем порадовался ее опасению.
- А мистер Уилсон пошел с ними без принуждения?
- Это как - без принуждения?
- Я имею в виду - по собственной воле?
- По собственной воле?
- Ну... он не сопротивлялся, не звал на помощь, не был испачкан кровью?
- О нет. Ничего такого я не заметила. Нет, они просто вышли вместе.
Я поболтал с девицами еще немного, но не выудил из них больше ни унции информации.
Перед самым моим уходом блондинка, изучив фотографии Джейка и Пота, сказала:
- Какие противные рожи, да?
В конце концов, может быть, она не такая уж и тупая? Ибо попала в самую точку. Поблагодарив их, я сказал блондинке:
- Надеюсь, дела на клеевой фабрике идут в гору. - А рыжеволосой: - Не забывайте о завязках, - после чего покинул сестер, чувствуя удовлетворение, как после легкого кайфа.
Но стоило мне отойти от них на пару домиков, как эйфория улетучилась и все вернулось на круги своя. Суммировав коротко то, что мне сообщили девицы, я направился в местную телефонную компанию. Потратив минут двадцать и проявив немного настойчивости и учтивости, я получил от оператора междугородной связи сведения о звонках в "Оранж-Кост-мотель". В воскресенье, двадцать первого, из Лос-Анджелеса поступил только один вызов. С номера Зенит, 4-6089, в пять минут первого пополудни. Записав номер в свой блокнот, я призадумался: еще одна загадка, над которой придется поломать голову.
Джеймс Маккьюни проживал в Голливуде, в огромном доме на Сансет-Плаза-Драйв. Дом производил неизгладимое впечатление: одни только лужайки и парк стоили столько же, сколько пара коттеджей поменьше. Я оставил машину напротив фасада. Миссис Маккьюни сказала, что ее не будет несколько дней, но, поскольку случай выдался особенный, я отважился позвонить. Изнутри дома донесся мелодичный перезвон. Никакого ответа, никаких признаков жизни.
Тогда я принялся за соседей. Первым моим собеседником оказался коротышка лет сорока из ближайшего дома. Он знал Маккьюни и его жену в лицо, но разговаривал с ними всего несколько раз; они были не очень-то общительны.
- Ведут себя не по-соседски, - объяснил коротышка. А ему, судя по всему, хотелось, чтобы это было не так, особенно в отношении миссис Маккьюни. - Если бы я не был так счастлив в браке... - добавил он.
- А вы видели мистера Маккьюни последние несколько дней?
- Нет. Наверное, он в отъезде. Но его жена дома.
- Вы хотите сказать, в данный момент?
- Насчет этого не уверен. Я имел в виду последнюю неделю.
- И что она за особа? Молодая, толстая, костлявая...
- Она моложе мужа. Думаю, ей двадцать с небольшим. Очень высокая и есть на что посмотреть.
Сам сосед был где-то около пяти футов четырех дюймов, поэтому я предположил, что для него "очень высокая" женщина начинается примерно с пяти футов трех дюймов. А он продолжал тараторить:
- Я не преувеличиваю, женщина эффектная. И если в я не был так счастлив в браке... Вы бы глянули, как она лежит на заднем дворе и загорает. А какие ножки!
В общем, ему нравилось разглядывать женские ножки, и некоторое время он с воодушевлением развивал тему, то и дело повторяя:
- Если бы я не был женатым человеком! - Он уже забыл о том, как счастлив в браке, - и всего лишь после минутного разговора о достоинствах соседки.
- А не припомните, как давно вы видели в последний раз мистера Маккьюни? - спросил я.
Коротышка задумался.
- Да уж, наверно, неделя прошла. А то и поболе.
Чтобы не оставалось никаких сомнений, я показал ему фотографию.
- Точно, это он, мистер Маккьюни.
А Джейк и Пот? Нет, этих он не знал.
Тридцатилетний холостяк, проживающий в большом, отделанном красным деревом двухэтажном доме напротив особняка Маккьюни, охотно подтвердил слова коротышки - особенно касательно миссис Маккьюни.
- Красивая блондинка с ярко-голубыми глазами и потрясающими... - И так далее, и тому подобное. Мне казалось, что он не должен был разделять восторги коротышки по поводу ножек, поскольку между его домом и владениями Маккьюни имелся забор: вряд ли он мог любоваться загорающей дамочкой. Однако, бросив случайный взгляд на окна второго этажа холостяцкого дома, я убедился, что из них хорошо просматривается задний двор Маккьюни.
Проследив за моим взглядом, холостяк ухмыльнулся.
- А что, разве запрещено законом? За подглядывание пока не вешают. - И тоже не удержался, вздохнул: - Вот если бы она не была замужем...
Получалось, что образ миссис Маккьюни вызывал весь спектр желаний от "Если бы я не был женат..." до "Если бы она не была замужем...", что чрезвычайно заинтриговало меня. Однако выжать из холостяка больше ничего не удалось; Джейка и Пота на фотографии он не опознал, а самого мистера Маккьюни не видел уже около двух недель.
Заглянув еще к нескольким соседям и получив схожую информацию, я вернулся к своему "кадиллаку". Было начало пятого чудесного майского полудня, такого благоуханного и солнечного, что хотелось жить и жить... и это еще раз напомнило мне о ночной экскурсии на кладбище. Нет, не давала мне покоя могила мистера Грэйвса!
Позвольте, позвольте, а что, если?.. Ведь те чиновники, которые ведают похоронными делами, не просто засыпают своих клиентов землей и тут же умывают руки. Как и в любом бизнесе, обязательно должны оставаться какие-то записи, документы - имена, даты, расходы, налоги и т.д.
Таким образом, чтобы отыскать могилу мистера Грэйвса - если он действительно здесь похоронен, - вовсе не обязательно перепахивать носом всю территорию кладбища. Достаточно посмотреть кладбищенские учетные книги. Единственная проблема состояла в том, как все сделать скрытно и незаметно. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то узнал, что я навожу справки о могиле мистера Грэйвса - особенно если этот "кто-то" имеет хоть какое-то отношение к исчезновению - или смерти - Фрэнка Эйверсона и Дэнни Спринга: я был уверен, что оба мертвы, а может быть, и Джим Маккьюни тоже.
С самого моего посещения "Оранж-Кост-мотеля" я исходил из того предположения, что Джейк и Пот силой заставили Маккьюни следовать за собой. Принимая во внимание методы работы и репутацию Джейка и Пота, вариант выглядел вполне естественным. Но сейчас у меня промелькнула другая мысль: а что, если Маккьюни не требовалось ни к чему принуждать? Что, если он сам вызвал зловещую парочку в мотель?
Я заглянул в свой блокнот, где были записаны добытые мною сведения о тех двух телефонных разговорах. Звонили в воскресенье, двадцать первого мая. Из мотеля домой к Маккьюни в 11.56 утра. И в 12.05 из города тоже с номера Зенит, но не принадлежащего Маккьюни - на его номер в Ньюпорте. Между звонками прошло всего девять минут, а примерно через час Джейк и Пот уже прибыли в мотель и несколькими минутами позже покинули его вместе с Маккьюни. Причем он шел с ними совершенно спокойно, по крайней мере, не протестовал, если верить фигуристой купальщице.
Очень интересно. Интересно и странно. Я еще немного поразмышлял на эту тему. Маккьюни исчезает, а неделю спустя, в воскресенье, звонит жене и просит ее связаться с Джейком и Потом. Она выполняет просьбу мужа, ребятишки звонят в мотель, и им велят приехать в Ньюпорт. Час пути по автостраде - и они на месте. Так, да не совсем - где-то что-то не стыкуется.
То, что Джейк и Пот работали на кого-то еще, не являлось для меня откровением. И теперь этот "кто-то" стал здорово походить на Джеймса Рэнделла Маккьюни. Это, кроме всего прочего, объясняло оговорку Пота - он сказал "Мак", потом поправился - "Джим". И почему ему так не понравились мои вопросы, даже косвенно относящиеся к Джиму? И еще это означало, что миссис Маккьюни отлично знала: ее муж никуда не исчезал и был связан с Джейком и Потом. Короче, она знала значительно больше моего, включая и тот несомненный факт, что некий Шелл Скотт является для ее мужа источником серьезного беспокойства, и что неплохо было бы умерить его разыскной пыл. Из чего следовал вывод: мой звонок к миссис Маккьюни был не самым умным поступком в сложившейся ситуации.
Трудность еще и в том, что мои умозаключения строились на обрывочной информации, по большей части являясь догадками. Пока у меня не было ничего достоверного и надежного, за что можно было бы ухватиться. И я еще раз подумал, что неплохо бы заглянуть в архивы братьев Рэнд и заодно убедиться, что... меня там пока нет. Задача не столь уж неразрешима, если найти эффективный способ выкурить всех из похоронного бюро наружу.
До Четвертого июля оставалось еще сорок дней, но оптовые торговцы уже поспешили выставить на продажу всякие прибамбасы для праздничных фейерверков. С одним из таких торгашей я был лично знаком. Он продавал шутихи и ракеты любой мощности - маленькие, большие и даже черт знает какие большие.
Сработает мой замысел или нет, но сама идея мне очень понравилась. Даже если мне суждено погибнуть, у моего плана оставалось одно замечательное преимущество: я уйду красиво, под оглушительный фейерверк, прямо на кладбище.
Неплохо. Пожалуй, шесть штуковин поздоровее будет в самый раз...
Глава 8
Да, шесть здоровенных шутих наделали шороху в хозяйстве братьев Рэнд, и теперь мне предстояло расхлебывать последствия.
Лента впилась в заломленные за спину руки. Огромные клешни Пота небрежно покоились на руле моего "кадиллака", а тонкие пальцы Джейка ласкали пушку. Она хоть и не была нацелена на меня, но в любой момент, вздумай я вести себя необдуманно - например, пошевелить ушами, - могла быть пущена в ход.
И я принялся прокручивать в голове события последнего часа. Покинув дом Маккьюни, я заехал за бабахалками и двинул прямо на кладбище братьев Рэнд. Не думаю, что за мною пустили "хвост", но такая вероятность не исключена. Установив шутихи, я заявился в похоронное бюро, дождался салюта посмотрел папки и вышел. Все вроде бы шло гладко, как по часам; однако, решив, что самое трудное уже позади, я утратил бдительность и теперь-то самое трудное, надо полагать только начиналось.
Утешал, хотя бы морально, лишь тот факт, что я все же отыскал мистера Грэйвса. На папке из ящика "Га-Гу" значилось: "Г.М. Грэйвс. Мемориальный склеп" и прилагался адрес на Гринфилд-авеню. В примечании указывалось, что наследниками усопшего являются жена Лорис, дочь Памела и сын Дуглас. Дальше шли цифры и числа, походившие на записи об оплате.
Так что теперь я знал, где он покоится - если, конечно, мне удастся отыскать этот долбаный мемориальный склеп. А точнее, если останусь в живых еще достаточно долго, чтобы успеть найти его. И все же я по-прежнему мало что понимал. Великолепно, просто великолепно - нашел загадочную могилу. Я великий детектив. Великий и... почти мертвый. Впору было беспокоиться о собственной могиле.
Мы доехали до Стрип и свернули к Беверли-Хиллз, затем Пот съехал на покрытую щебнем дорогу. За мощными бетонными столбами, на которых висели ажурные металлические ворота, она шла под небольшим уклоном вверх и, повернув влево, исчезала из виду. Посаженные вдоль дороги деревья образовывали тенистый тоннель. Мы проехали еще с полмили, и я подумал: не везут ли меня громилы в укромное местечко, чтобы спокойно и без помех прикончить?
В таком случае, я просто так не дамся. Хотя руки и были связаны, но ноги оставались свободными. Конечно, они могли сначала прострелить их, а потом уж убить меня, но я все равно попытаюсь хотя бы выбить кому-нибудь пару зубов или сломать несколько ребер. Опершись о спинку сиденья, я приготовился, как только кончится дорога, лягаться сразу в двух направлениях.
На самом деле она не кончалась, а плавной дугой уходила в поросшую травой овальную площадку размером в пол-акра. Здесь за бархатисто-зеленой лужайкой виднелся живописный дом, какие обычно строят на ранчо. Приземистый и крепкий, он был построен из какого-то темного камня вулканической породы и отделан красным деревом. Откуда взяться такой усадьбе в подобной глуши, в стороне от шоссе?
- А кто живет...
- Заткнись.
С тех пор как мы сели в машину, ничего другого от этих кретинов я не слышал, и их однообразный словарь начинал действовать мне на нервы.
- Послушайте, вы, недоумки...
- Заткнись.
И в то же мгновение в моей голове брызнул горячий фонтан из лопнувших мелких сосудов, сопровождаемый еле слышным потрескиванием фейерверка. Ну, подонки у меня поплатятся - хотя бы откушенным ухом.
Я уже напряг мышцы и начал потихоньку выпрямляться, когда Пот вырулил по дуге и затормозил. Ошалев от боли, я на какое-то время перестал следить за дорогой, но теперь сообразил, что Пот завернул за дом. Пульсирующий гейзер в моей голове стал постепенно утихать, превращаясь в булькающий болью котелок. Нет, местечко никак не походило на то, где имеют обыкновение убивать людей.
За домом на лужайке располагались крытое патио и бассейн какой-то неопределенной формы. В самом бассейне и вокруг него мне почудилась целая стая девиц, резвящихся, словно лесные нимфы.
"В чем дело? - удивился я. - А вдруг перед тем как пристрелить, садисты решили исполнить мое последнее желание?" Вообще-то "стая" - явное преувеличение. Когда у меня посветлело в глазах, я разглядел, что их всего трое - симпатичных, разненьких. Мы остановились в десяти ярдах от бассейна. Одна из девиц только что выбралась на бетонный край, а две другие красовались перед нами.
Три спелых персика в бикини, облегающих их тела не менее плотно, чем кожура этого солнечного плода. Одна - высокая блондинка с весьма выдающимися формами; другая - среднего роста блондинка с формами не менее выдающимися, и, наконец, третья - маленькая блондиночка и опять-таки со сплошными выпуклостями. Ни одну из них я не знал, но был бы не прочь познакомиться: они нравились мне куда больше, чем Джейк с Потом - порознь или вместе взятые.
Блондинки, блондинки... Я даже ругнулся про себя. Куда только ни сунусь, повсюду на моем пути блондинки. Однако плохо складываются мои дела за последние несколько часов если я стал ворчать из-за обилия блондинок. Мне не раз приходило в голову, что блондинки не доведут меня до добра, и в один прекрасный день они могут стать причиной завершения моей блистательной карьеры. Похоже, этот день наступил. Хотя все шло не совсем там, как я себе представлял.
Джейк убрал револьвер и выбрался из машины. Пот на всякий случай придержал меня за левую руку - вдруг я попытаюсь бежать.
- Сгиньте, - велел Джейк девицам.
- Но мы только... - попыталась возразить одна из них.
- Убирайтесь.
Дальнейших возражений не последовало. Девицы продефилировали мимо машины и исчезли за углом дома.
- Вылезай, - приказал мне Джейк.
Теперь, когда девицы удалились, он снова достал свою пушку. Махнув ею в сторону дома, он направил ствол на меня. Я пошел, Пот по-прежнему заботливо придерживал меня.
Мы вошли внутрь, прошествовали по коридору, свернули направо. И все шли, шли и шли. Дом казался неправдоподобно огромным. Пока мы вышагивали, я для развлечения пытался прикинуть, сколько же нулей значилось в счете за его постройку? После того как я увидел особняк Маккьюни в Голливуде, а затем угодил в лапы Джейка и Пота, в моем воображении постепенно стал складываться несколько иной взгляд на источник моих неприятностей. И все более значимой фигурой на фоне происходящего казался мне Джеймс Рэнделл Маккьюни.
И если друзья-бандюги работают на него, то именно он несет ответственность за мою измятую Потом руку и раскалывающуюся на части голову. К тому же не исключено, что жена Маккьюни находилась дома, когда я нанес ей визит, и попросту не открыла мне дверь. Если мои предположения верны, то воображаю ее удивление, когда я представился по телефону. Тогда понятно также, почему дамочка не пожелала встречаться со мной. А слова про ожидавшее у дома такси - элементарное вранье, чтобы поскорей от меня отделаться.
Довольно сумбурные рассуждения, согласен, но все же в них просматривался некий смысл. И я не слишком бы удивился, если бы, войдя в комнату, обнаружил там "исчезнувшего" Джеймса Рэнделла Маккьюни.
Мы остановились перед резной дверью из какого-то темного дерева, и Джейк, дважды деликатно постучав, повернул ручку. Пот подтолкнул меня и захлопнул дверь.
Да, тут он и сидел - в большом черном кожаном кресле, покуривая короткую сигару. Но только не Джеймс Маккьюни.
А Джо Черри.
Вот тебе и на: все мои тщательно возводимые логические умозаключения разом рухнули, как карточный домик. Я почувствовал, что у меня отвисает челюсть и ползут вверх брови, однако постарался взять себя в руки.
- А, Черри, - медленно протянул я. - Как там дела у Счастливчика Чарли?
Мой вопрос был ему неприятен, но он постарался не выдать себя, придав лицу почти приветливое выражение. Похоже, он настроился на приятную, дружескую беседу. Мне же подобный поворот событий не предвещал ничего хорошего.
Черри проигнорировал мой вопрос. Он продолжал делать вид, что меня не существует.
Джейк подошел к столу и выложил перед ним мой револьвер, бумажник, ключи, мелочь, - в общем, все отобранные у меня вещи.
- Здесь все, что при нем было, - сказал он.
Пока Черри осматривал трофеи и изучал документы, я решил действовать. Напрягая кисти рук, я попытался разорвать ленту, но еще раз убедился бесполезная трата сил. Тогда я расслабился и, посмотрев поочередно на Джейка и Пота, снова переключился на Черри.
Его внешность впечатляла: крупный, крепкого телосложения, почти моего роста, но где-то на пять - десять фунтов тяжелее. И почти недурен собой. Именно почти. В свои тридцать семь Черри выглядел старше. Смуглая кожа, густые, черные и лоснящиеся, будто смазанные моторным маслом, волосы очень низко закрывали лоб. Выбритый до синевы подбородок, о который тупилось за утро не одно лезвие, придавал облику Черри еще более мрачный вид. Над темными глазами прямыми линиями шли вразлет густые черные брови. Одет он был в великолепно сшитый костюм из переливчатого серого материала, словно сотканного из тончайших металлических нитей. Костюм дополняли белая сорочка с мягким воротником и жемчужного оттенка галстук, - все тщательно подобранное и очень дорогое и тем не менее оставлявшее ощущение камуфляжа или даже маскарадного одеяния. Грубоватое, вульгарное лицо, как бы он ни старался, не теряло животного выражения.
Насмотревшись на мои вещи, он достал из кармана брюк золотой ключик на цепочке. Отперев средний ящик стола, Черри смахнул в него мое барахло и снова запер. Лишь завершив эту зловещую процедуру, он перестал делать вид, что не замечает меня.
- Привет, Скотт. Извини, что пришлось доставить тебя сюда несколько необычным способом. Думаю, сам бы ты не пришел.
- Правильно думаешь.
Черри улыбнулся.
- Ладно, что сделано, то сделано. Забудем обиды и поговорим в приятной доверительной атмосфере.
- Ну конечно. Особенно после того, как твои ублюдки оглушили меня дубинкой, намяли бока и приволокли сюда, словно баранью тушу. - Я помолчал, пытаясь сосредоточиться и сдержать нарастающий гнев. - Поговорить мы можем. Но на дружеское понимание не рассчитывай.
- Не стоит сердиться. Скотт, - возразил Черри. - Постарайся извлечь из ситуации выгоду. Давай лучше попросим Джейка развязать тебе руки. Расслабься и поостынь слегка, а мы тем временем обсудим некоторые вопросы. Только обещай вести себя прилично.
- Обещать не могу. Клянусь, если Джейк снимет ленту, я выбью ему зубы.
Черри от души рассмеялся - похоже, ему и в самом деле понравилась моя угроза. Даже Джейк едва заметно дернул сжатыми губами.
- Что ты пьешь. Скотт? - продолжал изображать Черри радушного хозяина.
- Бурбон. Когда пью.
- Налей ему. Пот. А ты, Джейк, освободи руки. Скотт парень шустрый, но сейчас будет паинькой.
Пот подошел к ореховому шкафчику возле стены, откинул крышку, и изнутри поднялся миниатюрный бар. Джейк, грубо дернув, сорвал с моих рук ленту; кожа на запястьях сразу запылала. Потерев правую кисть, я отвел руку назад и обернулся. Джейк стоял, комкая черную ленту между ладонями, размахнувшись, я врезал ему прямо по зубам.
Он отлетел головой вперед. И тут я услышал позади себя возглас Черри:
- Не надо, Пот! Остановись!
Я обернулся. Пот уже подскочил впритык и занес над моей головой здоровенный автоматический пистолет 45-го калибра. Черри гаркнул вовремя еще чуть-чуть, и он раскроил бы мне череп. По его искаженной яростью физиономии было видно, чего ему стоило сдержать себя; сделав шаг в сторону, он опустил пистолет и резко передернул затвор. Пот смотрел мне не в лицо, а на живот, куда направил ствол своей пушки.
- Остынь, - велел ему Черри.
У самого Черри лишь слегка опустились уголки губ, и он немного подался вперед. И все. Он почти не шевельнулся; лицо оставалось спокойным. Человека с подобной выдержкой прошибить не так-то легко. Характер вроде слоеной фанеры - может дать небольшую трещину, но разломить чрезвычайно трудно.
Когда Черри заговорил, его голос все еще звучал вполне дружелюбно, хотя и с легкой хрипотцой.
- Зачем, черт побери, ты ведешь себя как идиот?
- Сам знаешь, зачем. А если забыл, спроси у своего громилы. За ним должок.
Я посмотрел на лежащего Джейка. Он плашмя растянулся на спине, но сознания не потерял. По крайней мере, не полностью. Казалось, он пытается встать, только не может понять, где верх, где низ. Его ноги беспомощно елозили в разные стороны, стараясь нащупать опору, каблуки скребли по ковру, собирая на нем складки. Кровь залила пиджак и рубашку, а рот здорово походил на абстрактный набросок уха на полотне начинающего модерниста.
- Послушай, Черри, будь у меня сейчас хоть малейшая возможность, я бы прикончил тебя, - спокойно продолжал я. - Причем с большим удовольствием. И зарыл бы в одну могилу с этими придурками, которых ты на меня науськал. Из-за твоих безмозглых ублюдков у меня теперь...
Я замолчал, потому что фанера неожиданно треснула. Наконец-то я задел в нем что-то живое. Достойная восхищения выдержка изменила ему... если не лопнула совсем. Пока не соображу, чем именно я достал его - может, суть в том, что на этот раз я угрожал ему самому? Во всяком случае, фанера не просто треснула, она расщепилась. Лицо Черри внезапно исказил гнев, а вместе с тем - отчетливо проступил страх. Оно густо покраснело, затем приобрело какой-то необычайный желчно-багровый оттенок. Задыхаясь, будто его душили, брызгая слюной, Черри выплюнул несколько невнятных звуков. Потом, набрав в легкие воздух, он стал швыряться словами, словно гранатами из окопа.
- Привет. - Она откинулась на локтях и, медленно подтянув ногу, соблазнительно изогнула колено. - Эх, мужики! - Понимая, на что ловить нашего брата, девица шаловливо качнула коленом, а я слегка задохнулся.
- А...
Она заулыбалась во весь рот, еще раз обратила мое внимание на свою выдающуюся коленку и жеманно протянула:
- Вы тоже остановились здесь?
- К несчастью, нет. Пока нет. А вообще-то неплохая идея. Можно здорово поразвлечься. Как вы находите?
- Вы имеете в виду, развлекаюсь ли я здесь?
- Да... то есть нет. Я хотел спросить, вы здесь на отдыхе?
- Угу. Мы тут с мужьями уже целых пять недель.
- С мужьями?
- Угу. Я, моя сестра, мой муж и ее. Правда, они целыми днями торчат на работе, на какой-то клеевой фабрике.
В висках у меня слегка заломило от разочарования. Хотя я толком не понял, что она сказала о мужьях, торчащих на фабрике. Намек?
- Вот как, - переходя на деловой тон, произнес я. - А я разыскиваю человека по имени Билл Уилсон. Случайно, с ним не знакомы?
- А кто он - Билл Уилсон?
- Как раз это я и пытаюсь узнать у вас, детка.
Снова вытянув губы трубочкой, блондинка пыхнула дымом. Достав из кармана фотографию Маккьюни, я показал ей ее.
- Это он?
- Да.
- Ага. Оказывается, это Билл Уилсон.
- Так вы его знаете?
- С чего вы взяли?
У меня опять заломило в висках - на сей раз от закипающего раздражения.
- Но вы же сказали: "Оказывается, это Билл Уилсон".
- И что с того? Вы мне сообщили, что разыскиваете Билла Уилсона и показали его фото. Ну и я, естественно, сказала: "Оказывается, это Билл Уилсон". И не надо делать из этого бог знает что. "Оказывается, это Билл Уилсон" - вот и все, что я сказала, а вы тут завели волынку.
Я было пожалел, что подошел к ним и вляпался в дурацкий разговор. Сделав глубокий вдох и выдох, я тем не менее повторил:
- Значит, вы точно и совершенно определенно утверждаете, что никогда не видели этого мужчину?
И тут отозвалась вторая:
- Я видела.
- Вы видели? В самом деле?
- Да. Он пробыл здесь до воскресенья, а потом уехал с двумя мужчинами.
Я посмотрел на нее. Она выглядела старше сестры-блондинки. Рыженькая, пяти с половиной футов ростом, одетая в пять с половиной дюймов бикини. Все в ней было вызывающим - глаза, нос, губы, грудь. Наклонившись, она разглядывала фотографию в моей руке.
- Да, - повторила она. - Это мистер Уилсон.
- Вы говорите, он уехал в воскресенье?
- Точно. С двумя какими-то типами.
Ну наконец-то хоть что-то прояснилось. Я показал рыжей фотографии Джейка и Пота.
- Случайно, не с этими?
Она взяла снимки и, рассмотрев их, кивнула.
- Прямо вылитые. Готова поспорить, что это и есть те самые парни.
- Я тоже готов. А вы не видели их раньше?
- Нет, только в воскресенье.
- А когда они уехали с мистером Уилсоном? Может, вы запомнили, во сколько они появились?
- Дайте подумать. Только я вышла искупаться, как у меня оторвалась завязка на купальнике. Мне пришлось вернуться, чтобы пришить ее, поэтому я припозднилась. Получается, что я вышла около часу дня. А они пробыли здесь не более пяти минут. Постучались в дверь мистера Уилсона и немного погодя вышли втроем. Я все время находилась у бассейна; в тот день я так и не решилась поплавать. Боялась, как бы завязка снова не полетела.
Я всем сердцем порадовался ее опасению.
- А мистер Уилсон пошел с ними без принуждения?
- Это как - без принуждения?
- Я имею в виду - по собственной воле?
- По собственной воле?
- Ну... он не сопротивлялся, не звал на помощь, не был испачкан кровью?
- О нет. Ничего такого я не заметила. Нет, они просто вышли вместе.
Я поболтал с девицами еще немного, но не выудил из них больше ни унции информации.
Перед самым моим уходом блондинка, изучив фотографии Джейка и Пота, сказала:
- Какие противные рожи, да?
В конце концов, может быть, она не такая уж и тупая? Ибо попала в самую точку. Поблагодарив их, я сказал блондинке:
- Надеюсь, дела на клеевой фабрике идут в гору. - А рыжеволосой: - Не забывайте о завязках, - после чего покинул сестер, чувствуя удовлетворение, как после легкого кайфа.
Но стоило мне отойти от них на пару домиков, как эйфория улетучилась и все вернулось на круги своя. Суммировав коротко то, что мне сообщили девицы, я направился в местную телефонную компанию. Потратив минут двадцать и проявив немного настойчивости и учтивости, я получил от оператора междугородной связи сведения о звонках в "Оранж-Кост-мотель". В воскресенье, двадцать первого, из Лос-Анджелеса поступил только один вызов. С номера Зенит, 4-6089, в пять минут первого пополудни. Записав номер в свой блокнот, я призадумался: еще одна загадка, над которой придется поломать голову.
Джеймс Маккьюни проживал в Голливуде, в огромном доме на Сансет-Плаза-Драйв. Дом производил неизгладимое впечатление: одни только лужайки и парк стоили столько же, сколько пара коттеджей поменьше. Я оставил машину напротив фасада. Миссис Маккьюни сказала, что ее не будет несколько дней, но, поскольку случай выдался особенный, я отважился позвонить. Изнутри дома донесся мелодичный перезвон. Никакого ответа, никаких признаков жизни.
Тогда я принялся за соседей. Первым моим собеседником оказался коротышка лет сорока из ближайшего дома. Он знал Маккьюни и его жену в лицо, но разговаривал с ними всего несколько раз; они были не очень-то общительны.
- Ведут себя не по-соседски, - объяснил коротышка. А ему, судя по всему, хотелось, чтобы это было не так, особенно в отношении миссис Маккьюни. - Если бы я не был так счастлив в браке... - добавил он.
- А вы видели мистера Маккьюни последние несколько дней?
- Нет. Наверное, он в отъезде. Но его жена дома.
- Вы хотите сказать, в данный момент?
- Насчет этого не уверен. Я имел в виду последнюю неделю.
- И что она за особа? Молодая, толстая, костлявая...
- Она моложе мужа. Думаю, ей двадцать с небольшим. Очень высокая и есть на что посмотреть.
Сам сосед был где-то около пяти футов четырех дюймов, поэтому я предположил, что для него "очень высокая" женщина начинается примерно с пяти футов трех дюймов. А он продолжал тараторить:
- Я не преувеличиваю, женщина эффектная. И если в я не был так счастлив в браке... Вы бы глянули, как она лежит на заднем дворе и загорает. А какие ножки!
В общем, ему нравилось разглядывать женские ножки, и некоторое время он с воодушевлением развивал тему, то и дело повторяя:
- Если бы я не был женатым человеком! - Он уже забыл о том, как счастлив в браке, - и всего лишь после минутного разговора о достоинствах соседки.
- А не припомните, как давно вы видели в последний раз мистера Маккьюни? - спросил я.
Коротышка задумался.
- Да уж, наверно, неделя прошла. А то и поболе.
Чтобы не оставалось никаких сомнений, я показал ему фотографию.
- Точно, это он, мистер Маккьюни.
А Джейк и Пот? Нет, этих он не знал.
Тридцатилетний холостяк, проживающий в большом, отделанном красным деревом двухэтажном доме напротив особняка Маккьюни, охотно подтвердил слова коротышки - особенно касательно миссис Маккьюни.
- Красивая блондинка с ярко-голубыми глазами и потрясающими... - И так далее, и тому подобное. Мне казалось, что он не должен был разделять восторги коротышки по поводу ножек, поскольку между его домом и владениями Маккьюни имелся забор: вряд ли он мог любоваться загорающей дамочкой. Однако, бросив случайный взгляд на окна второго этажа холостяцкого дома, я убедился, что из них хорошо просматривается задний двор Маккьюни.
Проследив за моим взглядом, холостяк ухмыльнулся.
- А что, разве запрещено законом? За подглядывание пока не вешают. - И тоже не удержался, вздохнул: - Вот если бы она не была замужем...
Получалось, что образ миссис Маккьюни вызывал весь спектр желаний от "Если бы я не был женат..." до "Если бы она не была замужем...", что чрезвычайно заинтриговало меня. Однако выжать из холостяка больше ничего не удалось; Джейка и Пота на фотографии он не опознал, а самого мистера Маккьюни не видел уже около двух недель.
Заглянув еще к нескольким соседям и получив схожую информацию, я вернулся к своему "кадиллаку". Было начало пятого чудесного майского полудня, такого благоуханного и солнечного, что хотелось жить и жить... и это еще раз напомнило мне о ночной экскурсии на кладбище. Нет, не давала мне покоя могила мистера Грэйвса!
Позвольте, позвольте, а что, если?.. Ведь те чиновники, которые ведают похоронными делами, не просто засыпают своих клиентов землей и тут же умывают руки. Как и в любом бизнесе, обязательно должны оставаться какие-то записи, документы - имена, даты, расходы, налоги и т.д.
Таким образом, чтобы отыскать могилу мистера Грэйвса - если он действительно здесь похоронен, - вовсе не обязательно перепахивать носом всю территорию кладбища. Достаточно посмотреть кладбищенские учетные книги. Единственная проблема состояла в том, как все сделать скрытно и незаметно. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то узнал, что я навожу справки о могиле мистера Грэйвса - особенно если этот "кто-то" имеет хоть какое-то отношение к исчезновению - или смерти - Фрэнка Эйверсона и Дэнни Спринга: я был уверен, что оба мертвы, а может быть, и Джим Маккьюни тоже.
С самого моего посещения "Оранж-Кост-мотеля" я исходил из того предположения, что Джейк и Пот силой заставили Маккьюни следовать за собой. Принимая во внимание методы работы и репутацию Джейка и Пота, вариант выглядел вполне естественным. Но сейчас у меня промелькнула другая мысль: а что, если Маккьюни не требовалось ни к чему принуждать? Что, если он сам вызвал зловещую парочку в мотель?
Я заглянул в свой блокнот, где были записаны добытые мною сведения о тех двух телефонных разговорах. Звонили в воскресенье, двадцать первого мая. Из мотеля домой к Маккьюни в 11.56 утра. И в 12.05 из города тоже с номера Зенит, но не принадлежащего Маккьюни - на его номер в Ньюпорте. Между звонками прошло всего девять минут, а примерно через час Джейк и Пот уже прибыли в мотель и несколькими минутами позже покинули его вместе с Маккьюни. Причем он шел с ними совершенно спокойно, по крайней мере, не протестовал, если верить фигуристой купальщице.
Очень интересно. Интересно и странно. Я еще немного поразмышлял на эту тему. Маккьюни исчезает, а неделю спустя, в воскресенье, звонит жене и просит ее связаться с Джейком и Потом. Она выполняет просьбу мужа, ребятишки звонят в мотель, и им велят приехать в Ньюпорт. Час пути по автостраде - и они на месте. Так, да не совсем - где-то что-то не стыкуется.
То, что Джейк и Пот работали на кого-то еще, не являлось для меня откровением. И теперь этот "кто-то" стал здорово походить на Джеймса Рэнделла Маккьюни. Это, кроме всего прочего, объясняло оговорку Пота - он сказал "Мак", потом поправился - "Джим". И почему ему так не понравились мои вопросы, даже косвенно относящиеся к Джиму? И еще это означало, что миссис Маккьюни отлично знала: ее муж никуда не исчезал и был связан с Джейком и Потом. Короче, она знала значительно больше моего, включая и тот несомненный факт, что некий Шелл Скотт является для ее мужа источником серьезного беспокойства, и что неплохо было бы умерить его разыскной пыл. Из чего следовал вывод: мой звонок к миссис Маккьюни был не самым умным поступком в сложившейся ситуации.
Трудность еще и в том, что мои умозаключения строились на обрывочной информации, по большей части являясь догадками. Пока у меня не было ничего достоверного и надежного, за что можно было бы ухватиться. И я еще раз подумал, что неплохо бы заглянуть в архивы братьев Рэнд и заодно убедиться, что... меня там пока нет. Задача не столь уж неразрешима, если найти эффективный способ выкурить всех из похоронного бюро наружу.
До Четвертого июля оставалось еще сорок дней, но оптовые торговцы уже поспешили выставить на продажу всякие прибамбасы для праздничных фейерверков. С одним из таких торгашей я был лично знаком. Он продавал шутихи и ракеты любой мощности - маленькие, большие и даже черт знает какие большие.
Сработает мой замысел или нет, но сама идея мне очень понравилась. Даже если мне суждено погибнуть, у моего плана оставалось одно замечательное преимущество: я уйду красиво, под оглушительный фейерверк, прямо на кладбище.
Неплохо. Пожалуй, шесть штуковин поздоровее будет в самый раз...
Глава 8
Да, шесть здоровенных шутих наделали шороху в хозяйстве братьев Рэнд, и теперь мне предстояло расхлебывать последствия.
Лента впилась в заломленные за спину руки. Огромные клешни Пота небрежно покоились на руле моего "кадиллака", а тонкие пальцы Джейка ласкали пушку. Она хоть и не была нацелена на меня, но в любой момент, вздумай я вести себя необдуманно - например, пошевелить ушами, - могла быть пущена в ход.
И я принялся прокручивать в голове события последнего часа. Покинув дом Маккьюни, я заехал за бабахалками и двинул прямо на кладбище братьев Рэнд. Не думаю, что за мною пустили "хвост", но такая вероятность не исключена. Установив шутихи, я заявился в похоронное бюро, дождался салюта посмотрел папки и вышел. Все вроде бы шло гладко, как по часам; однако, решив, что самое трудное уже позади, я утратил бдительность и теперь-то самое трудное, надо полагать только начиналось.
Утешал, хотя бы морально, лишь тот факт, что я все же отыскал мистера Грэйвса. На папке из ящика "Га-Гу" значилось: "Г.М. Грэйвс. Мемориальный склеп" и прилагался адрес на Гринфилд-авеню. В примечании указывалось, что наследниками усопшего являются жена Лорис, дочь Памела и сын Дуглас. Дальше шли цифры и числа, походившие на записи об оплате.
Так что теперь я знал, где он покоится - если, конечно, мне удастся отыскать этот долбаный мемориальный склеп. А точнее, если останусь в живых еще достаточно долго, чтобы успеть найти его. И все же я по-прежнему мало что понимал. Великолепно, просто великолепно - нашел загадочную могилу. Я великий детектив. Великий и... почти мертвый. Впору было беспокоиться о собственной могиле.
Мы доехали до Стрип и свернули к Беверли-Хиллз, затем Пот съехал на покрытую щебнем дорогу. За мощными бетонными столбами, на которых висели ажурные металлические ворота, она шла под небольшим уклоном вверх и, повернув влево, исчезала из виду. Посаженные вдоль дороги деревья образовывали тенистый тоннель. Мы проехали еще с полмили, и я подумал: не везут ли меня громилы в укромное местечко, чтобы спокойно и без помех прикончить?
В таком случае, я просто так не дамся. Хотя руки и были связаны, но ноги оставались свободными. Конечно, они могли сначала прострелить их, а потом уж убить меня, но я все равно попытаюсь хотя бы выбить кому-нибудь пару зубов или сломать несколько ребер. Опершись о спинку сиденья, я приготовился, как только кончится дорога, лягаться сразу в двух направлениях.
На самом деле она не кончалась, а плавной дугой уходила в поросшую травой овальную площадку размером в пол-акра. Здесь за бархатисто-зеленой лужайкой виднелся живописный дом, какие обычно строят на ранчо. Приземистый и крепкий, он был построен из какого-то темного камня вулканической породы и отделан красным деревом. Откуда взяться такой усадьбе в подобной глуши, в стороне от шоссе?
- А кто живет...
- Заткнись.
С тех пор как мы сели в машину, ничего другого от этих кретинов я не слышал, и их однообразный словарь начинал действовать мне на нервы.
- Послушайте, вы, недоумки...
- Заткнись.
И в то же мгновение в моей голове брызнул горячий фонтан из лопнувших мелких сосудов, сопровождаемый еле слышным потрескиванием фейерверка. Ну, подонки у меня поплатятся - хотя бы откушенным ухом.
Я уже напряг мышцы и начал потихоньку выпрямляться, когда Пот вырулил по дуге и затормозил. Ошалев от боли, я на какое-то время перестал следить за дорогой, но теперь сообразил, что Пот завернул за дом. Пульсирующий гейзер в моей голове стал постепенно утихать, превращаясь в булькающий болью котелок. Нет, местечко никак не походило на то, где имеют обыкновение убивать людей.
За домом на лужайке располагались крытое патио и бассейн какой-то неопределенной формы. В самом бассейне и вокруг него мне почудилась целая стая девиц, резвящихся, словно лесные нимфы.
"В чем дело? - удивился я. - А вдруг перед тем как пристрелить, садисты решили исполнить мое последнее желание?" Вообще-то "стая" - явное преувеличение. Когда у меня посветлело в глазах, я разглядел, что их всего трое - симпатичных, разненьких. Мы остановились в десяти ярдах от бассейна. Одна из девиц только что выбралась на бетонный край, а две другие красовались перед нами.
Три спелых персика в бикини, облегающих их тела не менее плотно, чем кожура этого солнечного плода. Одна - высокая блондинка с весьма выдающимися формами; другая - среднего роста блондинка с формами не менее выдающимися, и, наконец, третья - маленькая блондиночка и опять-таки со сплошными выпуклостями. Ни одну из них я не знал, но был бы не прочь познакомиться: они нравились мне куда больше, чем Джейк с Потом - порознь или вместе взятые.
Блондинки, блондинки... Я даже ругнулся про себя. Куда только ни сунусь, повсюду на моем пути блондинки. Однако плохо складываются мои дела за последние несколько часов если я стал ворчать из-за обилия блондинок. Мне не раз приходило в голову, что блондинки не доведут меня до добра, и в один прекрасный день они могут стать причиной завершения моей блистательной карьеры. Похоже, этот день наступил. Хотя все шло не совсем там, как я себе представлял.
Джейк убрал револьвер и выбрался из машины. Пот на всякий случай придержал меня за левую руку - вдруг я попытаюсь бежать.
- Сгиньте, - велел Джейк девицам.
- Но мы только... - попыталась возразить одна из них.
- Убирайтесь.
Дальнейших возражений не последовало. Девицы продефилировали мимо машины и исчезли за углом дома.
- Вылезай, - приказал мне Джейк.
Теперь, когда девицы удалились, он снова достал свою пушку. Махнув ею в сторону дома, он направил ствол на меня. Я пошел, Пот по-прежнему заботливо придерживал меня.
Мы вошли внутрь, прошествовали по коридору, свернули направо. И все шли, шли и шли. Дом казался неправдоподобно огромным. Пока мы вышагивали, я для развлечения пытался прикинуть, сколько же нулей значилось в счете за его постройку? После того как я увидел особняк Маккьюни в Голливуде, а затем угодил в лапы Джейка и Пота, в моем воображении постепенно стал складываться несколько иной взгляд на источник моих неприятностей. И все более значимой фигурой на фоне происходящего казался мне Джеймс Рэнделл Маккьюни.
И если друзья-бандюги работают на него, то именно он несет ответственность за мою измятую Потом руку и раскалывающуюся на части голову. К тому же не исключено, что жена Маккьюни находилась дома, когда я нанес ей визит, и попросту не открыла мне дверь. Если мои предположения верны, то воображаю ее удивление, когда я представился по телефону. Тогда понятно также, почему дамочка не пожелала встречаться со мной. А слова про ожидавшее у дома такси - элементарное вранье, чтобы поскорей от меня отделаться.
Довольно сумбурные рассуждения, согласен, но все же в них просматривался некий смысл. И я не слишком бы удивился, если бы, войдя в комнату, обнаружил там "исчезнувшего" Джеймса Рэнделла Маккьюни.
Мы остановились перед резной дверью из какого-то темного дерева, и Джейк, дважды деликатно постучав, повернул ручку. Пот подтолкнул меня и захлопнул дверь.
Да, тут он и сидел - в большом черном кожаном кресле, покуривая короткую сигару. Но только не Джеймс Маккьюни.
А Джо Черри.
Вот тебе и на: все мои тщательно возводимые логические умозаключения разом рухнули, как карточный домик. Я почувствовал, что у меня отвисает челюсть и ползут вверх брови, однако постарался взять себя в руки.
- А, Черри, - медленно протянул я. - Как там дела у Счастливчика Чарли?
Мой вопрос был ему неприятен, но он постарался не выдать себя, придав лицу почти приветливое выражение. Похоже, он настроился на приятную, дружескую беседу. Мне же подобный поворот событий не предвещал ничего хорошего.
Черри проигнорировал мой вопрос. Он продолжал делать вид, что меня не существует.
Джейк подошел к столу и выложил перед ним мой револьвер, бумажник, ключи, мелочь, - в общем, все отобранные у меня вещи.
- Здесь все, что при нем было, - сказал он.
Пока Черри осматривал трофеи и изучал документы, я решил действовать. Напрягая кисти рук, я попытался разорвать ленту, но еще раз убедился бесполезная трата сил. Тогда я расслабился и, посмотрев поочередно на Джейка и Пота, снова переключился на Черри.
Его внешность впечатляла: крупный, крепкого телосложения, почти моего роста, но где-то на пять - десять фунтов тяжелее. И почти недурен собой. Именно почти. В свои тридцать семь Черри выглядел старше. Смуглая кожа, густые, черные и лоснящиеся, будто смазанные моторным маслом, волосы очень низко закрывали лоб. Выбритый до синевы подбородок, о который тупилось за утро не одно лезвие, придавал облику Черри еще более мрачный вид. Над темными глазами прямыми линиями шли вразлет густые черные брови. Одет он был в великолепно сшитый костюм из переливчатого серого материала, словно сотканного из тончайших металлических нитей. Костюм дополняли белая сорочка с мягким воротником и жемчужного оттенка галстук, - все тщательно подобранное и очень дорогое и тем не менее оставлявшее ощущение камуфляжа или даже маскарадного одеяния. Грубоватое, вульгарное лицо, как бы он ни старался, не теряло животного выражения.
Насмотревшись на мои вещи, он достал из кармана брюк золотой ключик на цепочке. Отперев средний ящик стола, Черри смахнул в него мое барахло и снова запер. Лишь завершив эту зловещую процедуру, он перестал делать вид, что не замечает меня.
- Привет, Скотт. Извини, что пришлось доставить тебя сюда несколько необычным способом. Думаю, сам бы ты не пришел.
- Правильно думаешь.
Черри улыбнулся.
- Ладно, что сделано, то сделано. Забудем обиды и поговорим в приятной доверительной атмосфере.
- Ну конечно. Особенно после того, как твои ублюдки оглушили меня дубинкой, намяли бока и приволокли сюда, словно баранью тушу. - Я помолчал, пытаясь сосредоточиться и сдержать нарастающий гнев. - Поговорить мы можем. Но на дружеское понимание не рассчитывай.
- Не стоит сердиться. Скотт, - возразил Черри. - Постарайся извлечь из ситуации выгоду. Давай лучше попросим Джейка развязать тебе руки. Расслабься и поостынь слегка, а мы тем временем обсудим некоторые вопросы. Только обещай вести себя прилично.
- Обещать не могу. Клянусь, если Джейк снимет ленту, я выбью ему зубы.
Черри от души рассмеялся - похоже, ему и в самом деле понравилась моя угроза. Даже Джейк едва заметно дернул сжатыми губами.
- Что ты пьешь. Скотт? - продолжал изображать Черри радушного хозяина.
- Бурбон. Когда пью.
- Налей ему. Пот. А ты, Джейк, освободи руки. Скотт парень шустрый, но сейчас будет паинькой.
Пот подошел к ореховому шкафчику возле стены, откинул крышку, и изнутри поднялся миниатюрный бар. Джейк, грубо дернув, сорвал с моих рук ленту; кожа на запястьях сразу запылала. Потерев правую кисть, я отвел руку назад и обернулся. Джейк стоял, комкая черную ленту между ладонями, размахнувшись, я врезал ему прямо по зубам.
Он отлетел головой вперед. И тут я услышал позади себя возглас Черри:
- Не надо, Пот! Остановись!
Я обернулся. Пот уже подскочил впритык и занес над моей головой здоровенный автоматический пистолет 45-го калибра. Черри гаркнул вовремя еще чуть-чуть, и он раскроил бы мне череп. По его искаженной яростью физиономии было видно, чего ему стоило сдержать себя; сделав шаг в сторону, он опустил пистолет и резко передернул затвор. Пот смотрел мне не в лицо, а на живот, куда направил ствол своей пушки.
- Остынь, - велел ему Черри.
У самого Черри лишь слегка опустились уголки губ, и он немного подался вперед. И все. Он почти не шевельнулся; лицо оставалось спокойным. Человека с подобной выдержкой прошибить не так-то легко. Характер вроде слоеной фанеры - может дать небольшую трещину, но разломить чрезвычайно трудно.
Когда Черри заговорил, его голос все еще звучал вполне дружелюбно, хотя и с легкой хрипотцой.
- Зачем, черт побери, ты ведешь себя как идиот?
- Сам знаешь, зачем. А если забыл, спроси у своего громилы. За ним должок.
Я посмотрел на лежащего Джейка. Он плашмя растянулся на спине, но сознания не потерял. По крайней мере, не полностью. Казалось, он пытается встать, только не может понять, где верх, где низ. Его ноги беспомощно елозили в разные стороны, стараясь нащупать опору, каблуки скребли по ковру, собирая на нем складки. Кровь залила пиджак и рубашку, а рот здорово походил на абстрактный набросок уха на полотне начинающего модерниста.
- Послушай, Черри, будь у меня сейчас хоть малейшая возможность, я бы прикончил тебя, - спокойно продолжал я. - Причем с большим удовольствием. И зарыл бы в одну могилу с этими придурками, которых ты на меня науськал. Из-за твоих безмозглых ублюдков у меня теперь...
Я замолчал, потому что фанера неожиданно треснула. Наконец-то я задел в нем что-то живое. Достойная восхищения выдержка изменила ему... если не лопнула совсем. Пока не соображу, чем именно я достал его - может, суть в том, что на этот раз я угрожал ему самому? Во всяком случае, фанера не просто треснула, она расщепилась. Лицо Черри внезапно исказил гнев, а вместе с тем - отчетливо проступил страх. Оно густо покраснело, затем приобрело какой-то необычайный желчно-багровый оттенок. Задыхаясь, будто его душили, брызгая слюной, Черри выплюнул несколько невнятных звуков. Потом, набрав в легкие воздух, он стал швыряться словами, словно гранатами из окопа.