Страница:
Мы здесь не ставим задачу обоснования пользы применения количественных (математических) методов в технической эстетике (это обстоятельно уже аргументировано в литературе [103]). Отметим лишь, что довольно часто негативные суждения в отношении количественных методов высказываются потому, что применяющийся конкретный подход оказывается малоэффективным. Но неадекватность той или иной количественной оценки параметров качества изделий дизайна отнюдь не свидетельствует о нецелесообразности использования математических средств вообще. Скорее всего необходимо сосредоточить внимание на поиске адекватных, эффективных средств оценки качества. А он не может быть сведен к простому, случайному перебору всех имеющихся методов, использующихся в других отраслях науки и техники. Возникает проблема предварительного методологического анализа этих средств, выявления их пригодности для оценки эстетического уровня промышленных изделий. Такой анализ обязан исходить из сущности эстетического, а не из второстепенных аспектов, всегда сопутствующих эстетическим явлениям. Однако здесь не обойтись одним понятием красоты, ибо мы собираемся анализировать не просто эстетические, но именно технико-эстетические явления. Надлежит выявить то атомарное и самое общее понятие (или понятия), которое отражало бы сущность объекта познания технической эстетики.
Нам представляется справедливым утверждение К. М. Кантора, полагающего, что для технической эстетики как теории художественного конструирования наиболее важной из всех эстетических проблем является проблема соотношения красоты и пользы [104]. Понятия красоты и пользы оказываются основными категориями технической эстетики; они не настолько общи, чтобы "растворить" техническую эстетику в других разделах науки, но и не настолько узки, чтобы свести предмет обсуждаемого научного направления к какому-либо его частному проявлению.
Понятия красоты и пользы в технической эстетике соединены, они изучаются не порознь, а вместе, ибо лишь в своем сущностном единстве они выступают отражением объекта изучения технической эстетики. Выявление роли и взаимосвязи категорий красоты и пользы в технической эстетике важно для выбора необходимого количественного метода их исследования. Следует обратиться к тем математическим подходам, которые позволяют сделать попытку измерения красоты и пользы. Один из таких математических методов прагматическая теория информации (или теория ценности информации), основным понятием которой считается ценность информации.
Опыт применения теории информации в эстетике (но не специально технической эстетике) достаточно известен [105]. Однако те методы теории информации, которые используют А. Моль и многие другие исследователи, не "схватывают" природы эстетического, они "скользят" по его поверхности (это обстоятельство
213
отмечалось почти по всех рецензиях на указанную книгу А. Моля). Применялась только теория Шеннона (статистический вариант теории информации). Но она обращает внимание лишь на знаковую структуру (эстетических) сообщений, притом исключительно в их статистико-вероятностных формах. На наш взгляд, значение книги А. Моля в том и состоит, что он показал неэффективность методов статистической теории информации для анализа эстетических явлений. Сама по себе статистическая теория информации отнюдь не исходит из специфики эстетического; скорее всего эта специфика стирается, ибо эстетическая информация (о которой А. Моль говорит, но достаточно четко ее не определяет) приравнивается ко всем остальным видам информации научной, технической, политической и вообще к любым сообщениям, которые могут храниться или передаваться по каналам связи.
Неудача приложения статистических методов теории информации к эстетике породила мнение о непригодности теории информации в этой области знания. Это мнение, однако, неоправдано, ибо комплекс идей и методов теории информации не сводится к статистическо-вероятностным представлениям. Существуют и невероятностные, а также семантические и прагматические подходы, о чем шла речь в главе I. Невероятностные математические подходы в теории информации также изучают знаковые структуры любых сообщений (не обязательно эстетических), но уже такие их свойства, как комбинаторные, топологические, динамические и т.д. Семантическая теория информации обращает внимание не на знаковые структуры сообщений, а на отношение между информацией и ее передатчиком (например, между знаком и объектом). Семантическое отношение в случае эстетического восприятия проявляется как отношение объекта (скажем, промышленного изделия) и его образа, отражения. Семантические свойства немаловажны для эстетической информации, ибо последняя воздействует и вообще воспринимается лишь тогда, когда она понята, осмыслена. Смысл является более значительным аспектом информации, чем структурные отношения, которые изучают статистические и нестатистические подходы. Все же и семантические концепции информации не могут претендовать на адекватное использование в технической эстетике, ибо они не "схватывают" специфику красоты и пользы, не вскрывают особенностей информационного аспекта технико-эстетических явлений.
Из всех информационных подходов наиболее обещающим кажется лишь подход теории ценности информации. Это особенно очевидно, если мы обратим внимание, что понятие ценности оказывается общим понятием, модификациями, особенными формами которого выступают понятия красоты и пользы.
Понятие ценности в определенном аспекте и представляет собой именно ту основу, которая позволит выработать универсальный теоретико-информационный метод измерения степени красо
214
ты и пользы в том или ином изделии художественного конструирования. Итак, мы полагаем, что если красота есть (в некотором аспекте) вид, особенная форма ценности, а польза - другой вид (форма) ценности, не совпадающий с красотой, то и одно и другое можно изучать методами прагматической теории информации. Эта теория будет полезна технической эстетике, ибо сможет вооружить определенными количественными методами исследования качества.
Понятие ценности информации мы рассматриваем как отношение между тремя компонентами: приемником информации (субъектом), самой информацией и целью. Под приемником информации понимается общественный человек, находящийся в процессе взаимодействия с объектом (скажем, промышленным изделием). Под информацией в данном случае подразумевается сам объект, то есть промышленное изделие, но взятое не во всем многообразии свойств, а лишь в информационном аспекте (что это означает - будет разъяснено ниже). Под целью обычно имеют в виду опережающее отражение, предвосхищение результата человеческой деятельности, идеальный образ предмета потребности. Цель - это отражение действительности не такой, какая она есть, а такой какой она должна стать в результате деятельности. Цель художественно-конструкторской деятельности идеальный образ того изделия, которое затем должно быть изготовлено промышленностью.
В зависимости от того, на какой предмет направлена цель, ценность может выступать в виде пользы (полезности) и в виде красоты (или "чистой" ценности). Если содержание цели отражает объект (предмет), выходящий за пределы самого субъекта и информации, или, говоря другими словами, если информация нужна субъекту для реализации целей, связанных с каким-то внешним по отношению к информации и к субъекту предметом, то такое отношение и частный случай ценности следует называть пользой. Информация полезна в том случае, если она служит средством реализации каких-то целей. Не раскрывая пока, что имеется в виду под информацией в применении к технической эстетике, заметим, что именно такое отношение полезности свойственно всем изделиям дизайна. Отношение полезности, средство существования другого, утилитарность - непременный атрибут продукции художественного конструирования.
Отношение полезности редуцируется до отношения "чистой" ценности, красоты (прекрасного), если цель направлена на объект (информацию) или же на субъект, то есть если в содержании цели нет каких-то предметов, внешних по отношению к объекту (информации) и субъекту. Все прекрасное ценно само по себе, оно не нуждается во внешних, утилитарных отношениях. Ценность, таким образом, выступает как категория, включающая в себя ценность объекта (информации) саму по себе и по отношению к другим объектам. Здесь уместно также подчеркнуть, что
215
красота и польза - понятия относительные и зависят от системы понятий, в которой они рассматриваются (отражающей соответствующую систему отношений объектов). То, что является в одной системе прекрасным, в другой, более широкой системе (включающей в себя "внешние" связи и отношения с другими объектами) может оказаться полезным. Этот аспект относительности очень важен для приложения количественных методов, ибо выясняется, что каких-то абсолютных количественных параметров красоты и пользы выявить невозможно. Измерение степени красоты и пользы, их сравнение вероятно лишь в одной и той же системе отсчета.
Предполагаемая универсальность измерения красоты и пользы заключается не в инвариантности по отношению к любой системе объектов и ценностей. Такой инвариантности в принципе быть не может, что вытекает из общефилософских и социологических соображений. Универсальность заключается лишь в том, что разнородные, противоречивые понятия красоты и пользы могут получить возможность измерения в одних и тех же единицах. Наличие единого количественного критерия позволит выяснить, каким должно быть оптимальное соотношение красоты и пользы.
Ясно, что поиски наилучшего соотношения красоты и пользы потребуют применения математических методов оптимизации, например, теории оптимальных решений и т.д. Здесь можно будет использовать те варианты прагматической концепции информации, которые связаны с теориями игр, алгоритмов, статистических решений, оптимального управления и т.д.
Итак, на наш взгляд, проблема, которая стоит в технической эстетике в связи с привлечением к исследованию количественных методов, заключается в необходимости измерения единства прекрасного и полезного в продуктах промышленной деятельности. Такая постановка задачи тотчас же ведет к поиску некоторого более общего понятия и связанного с ним метода, частными случаями, вариантами которого являются понятия красоты и пользы. Логическим обобщением этих понятий оказывается понятие ценности.
Однако речь идет не просто о ценности, а именно о ценности информации. Применение методов теории информации обязательно предполагает выяснение того, что же вкладывается в содержание понятия информации.
Как было показано в главе I, одно из наиболее общих определений понятия информации основывается на понимании ее как отраженного разнообразия. То есть информация выступает как сущностное единство отражения и различия, разнообразия. В этом смысле информация присуща и объектам, изучением которых занимается техническая эстетика [106]. По-видимому, объекты технической эстетики имеют свою информационную специфику, вытекающую из разнообразия промышленных изделий (их отличия, скажем, от объектов естественной неживой природы, живых су
216
ществ и т.д.) и их эстетического отражения, восприятия. В последнем аспекте специфика художественного отражения [107] связана с тем, что в художественном изделии отражается не только объект, предмет, но и субъект, художник. Художественное отражение есть взаимоотражение субъекта и объекта. Именно эта сторона взаимоотражения, единства субъективного и объективного выражена наиболее ярко в понятии ценности информации.
Ясно, что учет субъективного момента, рассмотрение единства субъекта и объекта указывают на специфику количественных методов, которые могут быть использованы в технической эстетике. Ведь традиционные количественные методы естественных наук, а также методы статистических и нестатистических вариантов теории информации абстрагируются от субъекта, от его замыслов и целен. Они призваны отражать объект таким, каков он есть, а не таким, каким он должен стать в процессе творческой деятельности. Вот почему многие количественные методы, возникшие на базе естествознания, обращающие внимание на такие свойства объектов, как энергия, масса, пространство, время и тому подобное, несущественны в технической эстетике, ибо они не показывают особенностей технико-эстетического феномена. Игнорирование традиционных количественных методов субъекта деятельности заставляет нас обратиться к понятиям и методам, отличным от традиционных методов естествознания.
Понятие информации и связанные с ним методы научного исследования применимы лишь в том случае, если они "пригнаны", "притерты" к предмету и методу той или иной науки. Именно на эту сторону вопроса приложений теории информации обращал внимание основоположник статистической теории информации К. Шеннон, когда писал, что "поиск путей применения теории информации в других областях не сводится к тривиальному переносу терминов из одной области науки в другую. Этот поиск осуществляется в длительном процессе выдвижения новых гипотез и их экспериментальной проверки" [108].
Акцентируя основное внимание на развитии ценностей проблематики теории информации в технической эстетике, мы все же не должны упускать из виду и другие ее аспекты, о которых ранее шла речь. Значительно более адекватным информационным методом исследования качества оказался бы метод, воплощающий в себе все положительные черты и количественного, и семантического, и прагматического аспектов информации. Таким более содержательным теоретико-информационным подходом может стать семиотический подход. С точки зрения семиотики как науки о знаках, количественный аспект информации выступает как синтаксический, ибо он, в сущности, исследует знаковую структуру сообщений. Как некоторый знак, сообщение в широком смысле можно брать любое изделие художественного конструирования (здесь знак совпадает с объектом, изделием) и применять, насколько это окажется возможным, понятия и методы семиоти
217
ки. Сам же предмет семиотики все чаще формулируется с помощью понятия информации, ибо знак, так же как и промышленные изделия (но в определенном аспекте), можно рассматривать как некоторый вид информации. Хотя семиотические информационные методы позволили бы объединить на общей основе все предлагаемые ранее для применения в эстетике подходы теории информации, трудности заключаются в их неразработанности. Пока делаются лишь первые попытки создания семиотической теории информации [109]. Несомненно, что дальнейшее развитие науки выявит и более содержательные подходы в самой теории информации. Возможно, появится более общий метод, который включит в себя семиотический анализ в качестве частного случая.
Возникновения таких более общих, более содержательных методов следует ожидать прежде всего в развитии не количественных, а "качественных" теорий информации. Семантические и прагматические теории информации изучают не количественные, а качественные аспекты информации (но предполагают возможность ее измерения). Однако понятие качества, как и вообще любое аналогичное понятие, неисчерпаемо. Качество информации не может быть ограничено семантическими и прагматическими свойствами. Да и качество изделий дизайна также к ним не сводится. Поэтому предлагаемый здесь ценностный, а в более общем случае - семиотический информационный подход не решит всех проблем, связанных с количественным анализом качества технико-эстетических явлений.
Как показывает методологический анализ [110], все существующие математические теории ценности информации обладают двумя важными особенностями. Во-первых, они измеряют ценность информации посредством количества информации (а само количество информации измеряется чаще всего через вероятность). Во-вторых, в той или иной форме каждый вариант теории ценности информации использует категорию цели. Эти особенности современного исследования ценности информации следует учитывать и в приложениях к технической эстетике.
Если пытаться определить информационную ценность промышленного изделия через количество информации [111], то необходимо помнить, что искомая ценность должна состоять из двух частей - количества информации, представленного "промышленной" ("полезной") и "эстетической" составляющими. О количестве информации "промышленной" составляющей в некоторой степени уже говорилось, более конкретно еще нужно выработать методику его определения, единую для всех подобных расчетов. Что касается "эстетической" составляющей количества информации, то, возможно, методика ее измерения может быть выработана на основе позитивно-критической переработки материала книги А. Моля "Теория информации и эстетическое восприятие". Здесь же важно обратить внимание на то, что промышленное изделие в
218
информационном аспекте необходимо брать в двух "срезах", соответствующих пользе и красоте. Но в результате таких расчетов можно получить лишь количество информации, присутствующей в изделии самом по себе, без отношения его к другой системе.
Этой другой системой является некоторая идеальная модель изделия (идеальная тоже в двух аспектах - полезности и красоты). Идеальная модель изделия в материальной действительности может и не существовать (не случайно мы назвали ее идеальной). Она по своей функции должна максимально отвечать замыслу художника, цели, которую он ставит в процессе конструирования (соответственно двум упомянутым аспектам). Модель можно назвать также целевой, ибо она идеально воплощает замысел художника, мысленно (или на бумаге) воспроизводит цель его деятельности.
Очевидно, что идеальная модель должна обладать информационным содержанием, которое также можно определить на основе единой методики. Информация присуща не только материальному, но и идеальному, поэтому с учетом общефилософских соображений правомочно утверждать, что нет принципиальных препятствий определению информационного содержания ни в идеальной модели изделия, ни в объективно-реальном, уже "материализованном" изделии.
Однако е процессе превращения идеального в материальное происходит изменение количества информации. Реальное изделие обладает иным информационным содержанием, чем задуманное. То, что есть, всегда отличается от того, что должно быть. Это различие и может быть использовано в качестве меры ценности информации. Такая ценность может быть измерена как разность информационных содержаний упомянутой модели и изделия. При этом будем считать, что чем больше информационное содержание изделия приближается к информационному содержанию модели, тем выше его ценность. Полная реализация цели в этом аспекте выступает как равенство информационных содержаний модели и изделия, дающее максимальную ценность.
Итак, здесь ценность измеряется степенью достижения цели, причем эта степень задана через соответствующие информационные содержания. Близость реализованного к поставленной цели, приближение к ней результата - вот самый общий критерий ценности.
А. А. Харкевич в своем варианте теории ценности информации ползал, что последняя может выражаться через приращение вероятности достижения цели [112]. Однако использование категории вероятности для вычисления ценности в технической эстетике по меньшей мере затруднительно, во-первых, потому, что вероятность не отражает каких-либо существенных отношений, присущих именно технико-эстетическим явлениям, во-вторых, потому, что количество информации в изделиях не обязательно но
219
сит вероятностный характер. Даже более того, законам красоты (да и пользы) он присущ менее всего. Поэтому вычисление информационного содержания прежде всего связано, на наш взгляд, с невероятностными концепциями информации. Степень достижения цели может измеряться, конечно, посредством не только вероятности, но и иных величин. Кроме того, возможно, что ценность информации поддается определению на основе не количественного аспекта информации, а каких-либо иных единиц. Короче говоря, выбор единиц и параметров измерения ценности - проблема, которая лишь поставлена, но не решена.
Когда цель полностью реализована, ценность максимальна. Вместе с тем ценность изделия заявляет о себе лишь на этапе превращения идеального в материальное, возможного в действительное. Став реальностью, изделие уже как бы теряет свою ценность. Однако эта "потеря" ценности на этапе реального существования изделия справедлива лишь по отношению к данной конкретной цели. Необходимо исходить из системы, иерархии целей. Выпуск того или иного изделия, конечно, не самоцель, а лишь некоторое звено на пути к более общей цели, а эта более общая цель входит в качестве составной части в еще более общую и т.д. Поэтому в зависимости от системы целей (и связанных с ними потребностей, постоянных или меняющихся), в которой рассматривается изделие, оно может иметь различную ценность. А это означает, что ценность изделия не исчезает в связи с его изготовлением; включенное в новую систему производственных и эстетических отношений изделие дизайна лишь измеряет степень своей ценности, не снижая ее до абсолютного нуля.
Анализ вопроса о выразимости идей и понятий технической эстетики на языке теории информации показал, что родственность искусства и техники состоит в их искусственной природе, в том, что и искусство и техника объективируют художественные и конструктивные структуры человеческого разума. Эта объективизация человеческого сознания осуществляется, в частности, системами искусственного интеллекта, в которых проявляется некоторое единство искусства и техники. А. Сломан считает, что идеи "искусственного интеллекта" могут изменить наше мышление о самих себе: дать нам новые модели, метафоры и образы, а также другие средства, чтобы помочь нашим усилиям проникнуть в тайны человеческого мышления и сердца [113]. Недопустимо при этом сводить внутренние, интимные процессы сознаний исключительно к внешним актам их проявления. Поэтому научное исследование психики людей и животных (в противовес, например, бихевиоризму) должно быть весьма косвенным, если они рассматриваются с точки зрения вычислительных систем некоторого рода. С развитием компьютерной техники и теории искусственного интеллекта, с созданием более совершенных программ, учитывающих выбор и принятие решений, люди будут меньше беспокоиться о механистических оттенках компьютерных моделей мыс
220
ли. Как писал К. Маркс, "...машина, обладающая вместо рабочего умением и силой, сама является тем виртуозом, который имеет собственную душу в виде действующих в машине механических законов..." [114].
Таким образом, кибернетизация эстетики и искусства, приведшая, в частности, к созданию информационной эстетики и компьютерного обеспечения субъективного творчества в искусстве и технике, выступает в качестве объективной закономерности прогрессивного развития и методологии научного исследования. Она открывает широкие возможности использования человеком искусственно созданных "усилителей", способствующих объективизации глубинных структур человеческого сознания. Имманентная символической и системной природе искусства и философии, информационная (или если подходить более широко - кибернетическая) эстетика способна в условиях технической цивилизации и средств массовой коммуникации сыграть роль парадигмы (образца) для других научных дисциплин, находящихся в аналогичной фазе развития.
ГЛАВА VII
ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО
1. Системно-кибернетический подход в социальном познании
Использование формализованных методов и общенаучных понятий в социальных теориях подчас вызывает возражения. Обычно ссылаются на специфику социальных феноменов в сравнении с природными объектами. Это справедливое указание, не учитывать которое нельзя. В то же время социальная специфика, выражающаяся в исключительной сложности общественных связей и отношений, отнюдь не исключает, а наоборот, предполагает обращение к количественным закономерностям.
К. Маркс считал, что "наука только тогда достигает совершенства, когда ей удается пользоваться математикой" [1]. Примечательно, что основатель теории научного социализма требовал этого не для естественных наук (что было бы тривиально), но, как это следует из многих контекстов, для общественных. Хорошо известно, что К. Маркс имел явное намерение придать своей экономической теории математическую форму. Это становится понятным особенно в современных условиях. В методологическом отношении у общественных наук много общего с другими науками, и они обязаны постоянно совершенствовать методы исследований, язык и логику рассуждений. Надо также иметь в виду, что математика и кибернетика - не общественные науки, а общенаучные дисциплины и их результаты не всегда применимы в неадаптированном виде в таких общественных науках, как, например, политическая экономия или исторический материализм. Математика и кибернетика не могут в полной мере отобразить специфику той или иной общественной дисциплины. Вместе с тем фундаментальный вывод о том, что основой для исследования общественных явлений может быть лишь социальная теория, вовсе не означает, что кибернетические средства неэффективны. Г. Клаус подчеркивает: "Общественные отношения носят, конечно, кибернетический характер, однако, в этой области существуют особенности, присущие только одному обществу, - особенности, которые, если кибернетические абстракции хотят быть правильными, необходимо также соответственно учитывать" [2]. Таким образом, одной кибернетики недостаточно для того, чтобы объяснить общественные факты, но вместе с тем она служит дополнительным средством, позволяющим социальному знанию лучше и точнее отображать реальность.
Нам представляется справедливым утверждение К. М. Кантора, полагающего, что для технической эстетики как теории художественного конструирования наиболее важной из всех эстетических проблем является проблема соотношения красоты и пользы [104]. Понятия красоты и пользы оказываются основными категориями технической эстетики; они не настолько общи, чтобы "растворить" техническую эстетику в других разделах науки, но и не настолько узки, чтобы свести предмет обсуждаемого научного направления к какому-либо его частному проявлению.
Понятия красоты и пользы в технической эстетике соединены, они изучаются не порознь, а вместе, ибо лишь в своем сущностном единстве они выступают отражением объекта изучения технической эстетики. Выявление роли и взаимосвязи категорий красоты и пользы в технической эстетике важно для выбора необходимого количественного метода их исследования. Следует обратиться к тем математическим подходам, которые позволяют сделать попытку измерения красоты и пользы. Один из таких математических методов прагматическая теория информации (или теория ценности информации), основным понятием которой считается ценность информации.
Опыт применения теории информации в эстетике (но не специально технической эстетике) достаточно известен [105]. Однако те методы теории информации, которые используют А. Моль и многие другие исследователи, не "схватывают" природы эстетического, они "скользят" по его поверхности (это обстоятельство
213
отмечалось почти по всех рецензиях на указанную книгу А. Моля). Применялась только теория Шеннона (статистический вариант теории информации). Но она обращает внимание лишь на знаковую структуру (эстетических) сообщений, притом исключительно в их статистико-вероятностных формах. На наш взгляд, значение книги А. Моля в том и состоит, что он показал неэффективность методов статистической теории информации для анализа эстетических явлений. Сама по себе статистическая теория информации отнюдь не исходит из специфики эстетического; скорее всего эта специфика стирается, ибо эстетическая информация (о которой А. Моль говорит, но достаточно четко ее не определяет) приравнивается ко всем остальным видам информации научной, технической, политической и вообще к любым сообщениям, которые могут храниться или передаваться по каналам связи.
Неудача приложения статистических методов теории информации к эстетике породила мнение о непригодности теории информации в этой области знания. Это мнение, однако, неоправдано, ибо комплекс идей и методов теории информации не сводится к статистическо-вероятностным представлениям. Существуют и невероятностные, а также семантические и прагматические подходы, о чем шла речь в главе I. Невероятностные математические подходы в теории информации также изучают знаковые структуры любых сообщений (не обязательно эстетических), но уже такие их свойства, как комбинаторные, топологические, динамические и т.д. Семантическая теория информации обращает внимание не на знаковые структуры сообщений, а на отношение между информацией и ее передатчиком (например, между знаком и объектом). Семантическое отношение в случае эстетического восприятия проявляется как отношение объекта (скажем, промышленного изделия) и его образа, отражения. Семантические свойства немаловажны для эстетической информации, ибо последняя воздействует и вообще воспринимается лишь тогда, когда она понята, осмыслена. Смысл является более значительным аспектом информации, чем структурные отношения, которые изучают статистические и нестатистические подходы. Все же и семантические концепции информации не могут претендовать на адекватное использование в технической эстетике, ибо они не "схватывают" специфику красоты и пользы, не вскрывают особенностей информационного аспекта технико-эстетических явлений.
Из всех информационных подходов наиболее обещающим кажется лишь подход теории ценности информации. Это особенно очевидно, если мы обратим внимание, что понятие ценности оказывается общим понятием, модификациями, особенными формами которого выступают понятия красоты и пользы.
Понятие ценности в определенном аспекте и представляет собой именно ту основу, которая позволит выработать универсальный теоретико-информационный метод измерения степени красо
214
ты и пользы в том или ином изделии художественного конструирования. Итак, мы полагаем, что если красота есть (в некотором аспекте) вид, особенная форма ценности, а польза - другой вид (форма) ценности, не совпадающий с красотой, то и одно и другое можно изучать методами прагматической теории информации. Эта теория будет полезна технической эстетике, ибо сможет вооружить определенными количественными методами исследования качества.
Понятие ценности информации мы рассматриваем как отношение между тремя компонентами: приемником информации (субъектом), самой информацией и целью. Под приемником информации понимается общественный человек, находящийся в процессе взаимодействия с объектом (скажем, промышленным изделием). Под информацией в данном случае подразумевается сам объект, то есть промышленное изделие, но взятое не во всем многообразии свойств, а лишь в информационном аспекте (что это означает - будет разъяснено ниже). Под целью обычно имеют в виду опережающее отражение, предвосхищение результата человеческой деятельности, идеальный образ предмета потребности. Цель - это отражение действительности не такой, какая она есть, а такой какой она должна стать в результате деятельности. Цель художественно-конструкторской деятельности идеальный образ того изделия, которое затем должно быть изготовлено промышленностью.
В зависимости от того, на какой предмет направлена цель, ценность может выступать в виде пользы (полезности) и в виде красоты (или "чистой" ценности). Если содержание цели отражает объект (предмет), выходящий за пределы самого субъекта и информации, или, говоря другими словами, если информация нужна субъекту для реализации целей, связанных с каким-то внешним по отношению к информации и к субъекту предметом, то такое отношение и частный случай ценности следует называть пользой. Информация полезна в том случае, если она служит средством реализации каких-то целей. Не раскрывая пока, что имеется в виду под информацией в применении к технической эстетике, заметим, что именно такое отношение полезности свойственно всем изделиям дизайна. Отношение полезности, средство существования другого, утилитарность - непременный атрибут продукции художественного конструирования.
Отношение полезности редуцируется до отношения "чистой" ценности, красоты (прекрасного), если цель направлена на объект (информацию) или же на субъект, то есть если в содержании цели нет каких-то предметов, внешних по отношению к объекту (информации) и субъекту. Все прекрасное ценно само по себе, оно не нуждается во внешних, утилитарных отношениях. Ценность, таким образом, выступает как категория, включающая в себя ценность объекта (информации) саму по себе и по отношению к другим объектам. Здесь уместно также подчеркнуть, что
215
красота и польза - понятия относительные и зависят от системы понятий, в которой они рассматриваются (отражающей соответствующую систему отношений объектов). То, что является в одной системе прекрасным, в другой, более широкой системе (включающей в себя "внешние" связи и отношения с другими объектами) может оказаться полезным. Этот аспект относительности очень важен для приложения количественных методов, ибо выясняется, что каких-то абсолютных количественных параметров красоты и пользы выявить невозможно. Измерение степени красоты и пользы, их сравнение вероятно лишь в одной и той же системе отсчета.
Предполагаемая универсальность измерения красоты и пользы заключается не в инвариантности по отношению к любой системе объектов и ценностей. Такой инвариантности в принципе быть не может, что вытекает из общефилософских и социологических соображений. Универсальность заключается лишь в том, что разнородные, противоречивые понятия красоты и пользы могут получить возможность измерения в одних и тех же единицах. Наличие единого количественного критерия позволит выяснить, каким должно быть оптимальное соотношение красоты и пользы.
Ясно, что поиски наилучшего соотношения красоты и пользы потребуют применения математических методов оптимизации, например, теории оптимальных решений и т.д. Здесь можно будет использовать те варианты прагматической концепции информации, которые связаны с теориями игр, алгоритмов, статистических решений, оптимального управления и т.д.
Итак, на наш взгляд, проблема, которая стоит в технической эстетике в связи с привлечением к исследованию количественных методов, заключается в необходимости измерения единства прекрасного и полезного в продуктах промышленной деятельности. Такая постановка задачи тотчас же ведет к поиску некоторого более общего понятия и связанного с ним метода, частными случаями, вариантами которого являются понятия красоты и пользы. Логическим обобщением этих понятий оказывается понятие ценности.
Однако речь идет не просто о ценности, а именно о ценности информации. Применение методов теории информации обязательно предполагает выяснение того, что же вкладывается в содержание понятия информации.
Как было показано в главе I, одно из наиболее общих определений понятия информации основывается на понимании ее как отраженного разнообразия. То есть информация выступает как сущностное единство отражения и различия, разнообразия. В этом смысле информация присуща и объектам, изучением которых занимается техническая эстетика [106]. По-видимому, объекты технической эстетики имеют свою информационную специфику, вытекающую из разнообразия промышленных изделий (их отличия, скажем, от объектов естественной неживой природы, живых су
216
ществ и т.д.) и их эстетического отражения, восприятия. В последнем аспекте специфика художественного отражения [107] связана с тем, что в художественном изделии отражается не только объект, предмет, но и субъект, художник. Художественное отражение есть взаимоотражение субъекта и объекта. Именно эта сторона взаимоотражения, единства субъективного и объективного выражена наиболее ярко в понятии ценности информации.
Ясно, что учет субъективного момента, рассмотрение единства субъекта и объекта указывают на специфику количественных методов, которые могут быть использованы в технической эстетике. Ведь традиционные количественные методы естественных наук, а также методы статистических и нестатистических вариантов теории информации абстрагируются от субъекта, от его замыслов и целен. Они призваны отражать объект таким, каков он есть, а не таким, каким он должен стать в процессе творческой деятельности. Вот почему многие количественные методы, возникшие на базе естествознания, обращающие внимание на такие свойства объектов, как энергия, масса, пространство, время и тому подобное, несущественны в технической эстетике, ибо они не показывают особенностей технико-эстетического феномена. Игнорирование традиционных количественных методов субъекта деятельности заставляет нас обратиться к понятиям и методам, отличным от традиционных методов естествознания.
Понятие информации и связанные с ним методы научного исследования применимы лишь в том случае, если они "пригнаны", "притерты" к предмету и методу той или иной науки. Именно на эту сторону вопроса приложений теории информации обращал внимание основоположник статистической теории информации К. Шеннон, когда писал, что "поиск путей применения теории информации в других областях не сводится к тривиальному переносу терминов из одной области науки в другую. Этот поиск осуществляется в длительном процессе выдвижения новых гипотез и их экспериментальной проверки" [108].
Акцентируя основное внимание на развитии ценностей проблематики теории информации в технической эстетике, мы все же не должны упускать из виду и другие ее аспекты, о которых ранее шла речь. Значительно более адекватным информационным методом исследования качества оказался бы метод, воплощающий в себе все положительные черты и количественного, и семантического, и прагматического аспектов информации. Таким более содержательным теоретико-информационным подходом может стать семиотический подход. С точки зрения семиотики как науки о знаках, количественный аспект информации выступает как синтаксический, ибо он, в сущности, исследует знаковую структуру сообщений. Как некоторый знак, сообщение в широком смысле можно брать любое изделие художественного конструирования (здесь знак совпадает с объектом, изделием) и применять, насколько это окажется возможным, понятия и методы семиоти
217
ки. Сам же предмет семиотики все чаще формулируется с помощью понятия информации, ибо знак, так же как и промышленные изделия (но в определенном аспекте), можно рассматривать как некоторый вид информации. Хотя семиотические информационные методы позволили бы объединить на общей основе все предлагаемые ранее для применения в эстетике подходы теории информации, трудности заключаются в их неразработанности. Пока делаются лишь первые попытки создания семиотической теории информации [109]. Несомненно, что дальнейшее развитие науки выявит и более содержательные подходы в самой теории информации. Возможно, появится более общий метод, который включит в себя семиотический анализ в качестве частного случая.
Возникновения таких более общих, более содержательных методов следует ожидать прежде всего в развитии не количественных, а "качественных" теорий информации. Семантические и прагматические теории информации изучают не количественные, а качественные аспекты информации (но предполагают возможность ее измерения). Однако понятие качества, как и вообще любое аналогичное понятие, неисчерпаемо. Качество информации не может быть ограничено семантическими и прагматическими свойствами. Да и качество изделий дизайна также к ним не сводится. Поэтому предлагаемый здесь ценностный, а в более общем случае - семиотический информационный подход не решит всех проблем, связанных с количественным анализом качества технико-эстетических явлений.
Как показывает методологический анализ [110], все существующие математические теории ценности информации обладают двумя важными особенностями. Во-первых, они измеряют ценность информации посредством количества информации (а само количество информации измеряется чаще всего через вероятность). Во-вторых, в той или иной форме каждый вариант теории ценности информации использует категорию цели. Эти особенности современного исследования ценности информации следует учитывать и в приложениях к технической эстетике.
Если пытаться определить информационную ценность промышленного изделия через количество информации [111], то необходимо помнить, что искомая ценность должна состоять из двух частей - количества информации, представленного "промышленной" ("полезной") и "эстетической" составляющими. О количестве информации "промышленной" составляющей в некоторой степени уже говорилось, более конкретно еще нужно выработать методику его определения, единую для всех подобных расчетов. Что касается "эстетической" составляющей количества информации, то, возможно, методика ее измерения может быть выработана на основе позитивно-критической переработки материала книги А. Моля "Теория информации и эстетическое восприятие". Здесь же важно обратить внимание на то, что промышленное изделие в
218
информационном аспекте необходимо брать в двух "срезах", соответствующих пользе и красоте. Но в результате таких расчетов можно получить лишь количество информации, присутствующей в изделии самом по себе, без отношения его к другой системе.
Этой другой системой является некоторая идеальная модель изделия (идеальная тоже в двух аспектах - полезности и красоты). Идеальная модель изделия в материальной действительности может и не существовать (не случайно мы назвали ее идеальной). Она по своей функции должна максимально отвечать замыслу художника, цели, которую он ставит в процессе конструирования (соответственно двум упомянутым аспектам). Модель можно назвать также целевой, ибо она идеально воплощает замысел художника, мысленно (или на бумаге) воспроизводит цель его деятельности.
Очевидно, что идеальная модель должна обладать информационным содержанием, которое также можно определить на основе единой методики. Информация присуща не только материальному, но и идеальному, поэтому с учетом общефилософских соображений правомочно утверждать, что нет принципиальных препятствий определению информационного содержания ни в идеальной модели изделия, ни в объективно-реальном, уже "материализованном" изделии.
Однако е процессе превращения идеального в материальное происходит изменение количества информации. Реальное изделие обладает иным информационным содержанием, чем задуманное. То, что есть, всегда отличается от того, что должно быть. Это различие и может быть использовано в качестве меры ценности информации. Такая ценность может быть измерена как разность информационных содержаний упомянутой модели и изделия. При этом будем считать, что чем больше информационное содержание изделия приближается к информационному содержанию модели, тем выше его ценность. Полная реализация цели в этом аспекте выступает как равенство информационных содержаний модели и изделия, дающее максимальную ценность.
Итак, здесь ценность измеряется степенью достижения цели, причем эта степень задана через соответствующие информационные содержания. Близость реализованного к поставленной цели, приближение к ней результата - вот самый общий критерий ценности.
А. А. Харкевич в своем варианте теории ценности информации ползал, что последняя может выражаться через приращение вероятности достижения цели [112]. Однако использование категории вероятности для вычисления ценности в технической эстетике по меньшей мере затруднительно, во-первых, потому, что вероятность не отражает каких-либо существенных отношений, присущих именно технико-эстетическим явлениям, во-вторых, потому, что количество информации в изделиях не обязательно но
219
сит вероятностный характер. Даже более того, законам красоты (да и пользы) он присущ менее всего. Поэтому вычисление информационного содержания прежде всего связано, на наш взгляд, с невероятностными концепциями информации. Степень достижения цели может измеряться, конечно, посредством не только вероятности, но и иных величин. Кроме того, возможно, что ценность информации поддается определению на основе не количественного аспекта информации, а каких-либо иных единиц. Короче говоря, выбор единиц и параметров измерения ценности - проблема, которая лишь поставлена, но не решена.
Когда цель полностью реализована, ценность максимальна. Вместе с тем ценность изделия заявляет о себе лишь на этапе превращения идеального в материальное, возможного в действительное. Став реальностью, изделие уже как бы теряет свою ценность. Однако эта "потеря" ценности на этапе реального существования изделия справедлива лишь по отношению к данной конкретной цели. Необходимо исходить из системы, иерархии целей. Выпуск того или иного изделия, конечно, не самоцель, а лишь некоторое звено на пути к более общей цели, а эта более общая цель входит в качестве составной части в еще более общую и т.д. Поэтому в зависимости от системы целей (и связанных с ними потребностей, постоянных или меняющихся), в которой рассматривается изделие, оно может иметь различную ценность. А это означает, что ценность изделия не исчезает в связи с его изготовлением; включенное в новую систему производственных и эстетических отношений изделие дизайна лишь измеряет степень своей ценности, не снижая ее до абсолютного нуля.
Анализ вопроса о выразимости идей и понятий технической эстетики на языке теории информации показал, что родственность искусства и техники состоит в их искусственной природе, в том, что и искусство и техника объективируют художественные и конструктивные структуры человеческого разума. Эта объективизация человеческого сознания осуществляется, в частности, системами искусственного интеллекта, в которых проявляется некоторое единство искусства и техники. А. Сломан считает, что идеи "искусственного интеллекта" могут изменить наше мышление о самих себе: дать нам новые модели, метафоры и образы, а также другие средства, чтобы помочь нашим усилиям проникнуть в тайны человеческого мышления и сердца [113]. Недопустимо при этом сводить внутренние, интимные процессы сознаний исключительно к внешним актам их проявления. Поэтому научное исследование психики людей и животных (в противовес, например, бихевиоризму) должно быть весьма косвенным, если они рассматриваются с точки зрения вычислительных систем некоторого рода. С развитием компьютерной техники и теории искусственного интеллекта, с созданием более совершенных программ, учитывающих выбор и принятие решений, люди будут меньше беспокоиться о механистических оттенках компьютерных моделей мыс
220
ли. Как писал К. Маркс, "...машина, обладающая вместо рабочего умением и силой, сама является тем виртуозом, который имеет собственную душу в виде действующих в машине механических законов..." [114].
Таким образом, кибернетизация эстетики и искусства, приведшая, в частности, к созданию информационной эстетики и компьютерного обеспечения субъективного творчества в искусстве и технике, выступает в качестве объективной закономерности прогрессивного развития и методологии научного исследования. Она открывает широкие возможности использования человеком искусственно созданных "усилителей", способствующих объективизации глубинных структур человеческого сознания. Имманентная символической и системной природе искусства и философии, информационная (или если подходить более широко - кибернетическая) эстетика способна в условиях технической цивилизации и средств массовой коммуникации сыграть роль парадигмы (образца) для других научных дисциплин, находящихся в аналогичной фазе развития.
ГЛАВА VII
ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО
1. Системно-кибернетический подход в социальном познании
Использование формализованных методов и общенаучных понятий в социальных теориях подчас вызывает возражения. Обычно ссылаются на специфику социальных феноменов в сравнении с природными объектами. Это справедливое указание, не учитывать которое нельзя. В то же время социальная специфика, выражающаяся в исключительной сложности общественных связей и отношений, отнюдь не исключает, а наоборот, предполагает обращение к количественным закономерностям.
К. Маркс считал, что "наука только тогда достигает совершенства, когда ей удается пользоваться математикой" [1]. Примечательно, что основатель теории научного социализма требовал этого не для естественных наук (что было бы тривиально), но, как это следует из многих контекстов, для общественных. Хорошо известно, что К. Маркс имел явное намерение придать своей экономической теории математическую форму. Это становится понятным особенно в современных условиях. В методологическом отношении у общественных наук много общего с другими науками, и они обязаны постоянно совершенствовать методы исследований, язык и логику рассуждений. Надо также иметь в виду, что математика и кибернетика - не общественные науки, а общенаучные дисциплины и их результаты не всегда применимы в неадаптированном виде в таких общественных науках, как, например, политическая экономия или исторический материализм. Математика и кибернетика не могут в полной мере отобразить специфику той или иной общественной дисциплины. Вместе с тем фундаментальный вывод о том, что основой для исследования общественных явлений может быть лишь социальная теория, вовсе не означает, что кибернетические средства неэффективны. Г. Клаус подчеркивает: "Общественные отношения носят, конечно, кибернетический характер, однако, в этой области существуют особенности, присущие только одному обществу, - особенности, которые, если кибернетические абстракции хотят быть правильными, необходимо также соответственно учитывать" [2]. Таким образом, одной кибернетики недостаточно для того, чтобы объяснить общественные факты, но вместе с тем она служит дополнительным средством, позволяющим социальному знанию лучше и точнее отображать реальность.