Резник Майк. По следу единорога

   — Могу я чем-нибудь помочь?
   — Вряд ли. — Он негромко выругался. — Проклятие! Я так чертовски близок к разгадке, что буквально носом ее чую! — Посмотрев на часы, он глубоко вздохнул. — Лучше пойдем-ка к бирже. Может, Виннифред или Мефисто повезло больше, чем нам.
   Но, еще не договорив, он уже знал, что искания его компаньонов окажутся столь же бесплодными. В глубине души детектив был абсолютно уверен, что выяснил все, что необходимо знать, и если бы только удалось отыскать способ перетряхнуть и сложить воедино накопленные обрывки сведений и информации, картина сразу же обрела бы смысл и значение.
   Он все еще мысленно перекладывал фрагменты мозаики так и эдак без особого успеха, когда дорога вывела его на Уолл-стрит.

Глава 11

02.12 — 02.38

   Когда Мэллори с Фелиной подошли к бирже, дождь уже прекратился, сменившись промораживающим насквозь ветром. Там их никто не ждал.
   Детектив оглядел Уолл-стрит из конца в конец; ветер нес над землей несколько обрывков бумаги, да старый пес ковылял, прихрамывая, посреди тротуара в квартале от них, но нигде ни следа Виннифред или Мефисто.
   — Что ж, мы пришли на пару минут раньше срока, — заметил Мэллори, бросав взгляд на часы. — Располагайся поудобнее. Похоже, нам придется чуточку обождать.
   Вдруг послышался жуткий, прямо потусторонний вой.
   — Что это?! — вскинулся Мэллори.
   Напружинившаяся Фелина огляделась и убежденно заявила:
   — Кто-то умирает.
   — Наверное, просто ветер, — покачал головой детектив.
   — Кто-то старый и хилый, — промурлыкала она, раздувая ноздри, чтобы уловить запахи, доносимые ветром.
   — Старый и хилый не может так громко выть. Тут снова раздался вой, говоривший о безмерной печали и закончившийся низким, горестным стоном.
   — Кто-то старый, больной, хилый и вкусный, — проворковала девушка-кошка.
   — Сойдемся на том, что просто хилый, — благоговейным тоном произнес Мэллори.
   Мимо пролетел по ветру лист бумаги, и детектив выхватил его из воздуха, чтобы рассмотреть. Это оказалась газета за 29 октября 1929 года.
   «ЧЕРНЫЙ ВТОРНИК! — провозглашал заголовок. — БИРЖЕВОЙ КРАХ!» Охваченный любопытством Мэллори принялся читать передовицу, но быстро утратил интерес и мельком проглядел статью, объяснявшую, каким образом говорящие картины повлекут Голливуд к финансовой катастрофе. Наконец перевернул страницу и углубился в заметку о многообещающей двухлетке по кличке Галантная Лиса.
   Закончив чтение, он швырнул газету на землю и снова поглядел вдоль улицы, буркнув:
   — По-прежнему ни слуху ни духу. Снова послышалось горестное стенание.
   — Любопытно, кто бы это мог быть? — с беспокойством проронил детектив и только тут обнаружил, что остался в одиночестве.
   — Фелина! — рявкнул он, но отклика не услышал. Сбегав на угол, заглянул на поперечную улицу, снова позвал Фелину, но она не показывалась. Вернувшись к фасаду биржи, он услышал хлопанье веревок на ветру о металл и принялся осматривать флагштоки, выстроившиеся вдоль тротуара, — в надежде, что Фелина сидит на верхушке одного из них. Но надежда не сбылась.
   — Похоже, наш благородный маленький отряд стал еще благороднее и меньше, — проворчал Мэллори, сунув руки в карманы и выхаживая взад-вперед перед биржей. Через некоторое время, решив закурить, повернулся спиной к улице, чтобы заслонить огонек зажигалки от ветра. А повернувшись обратно, оказался лицом к лицу с Великим Мефисто, плотно запахнувшимся в свой плащ.
   — Извините за опоздание, — сказал маг. — А где Виннифред и маленькая лошадь?
   — Еще не показывались.
   — А девушка-кошка?
   — Была здесь минуту назад, — нахмурился Мэллори. Мефисто отступил в арку двери биржи, пожаловавшись:
   — Вот чертова накидка! Отлично спасает от дождя и снега, но с ветром ни черта не может поделать. — Он состроил недовольную гримасу. — Пожалуй, к лучшему, что на фабричном клейме нет моего имени.
   — Что вам удалось выяснить? — осведомился Мэллори.
   — Я по-прежнему не знаю, где Лютик, но зато знаю, что у Гранди его нет.
   — А где сейчас Гранди?
   — Не имею ни малейшего представления, — развел руками Мефисто.
   — Минуточку, — наморщил лоб Мэллори. — Вы же говорили, что только что с ним виделись.
   — Ничего подобного я не говорил. Я сказал, что Лютика у него нет.
   — Откуда вы это знаете, если не знаете, где он сам?
   — Есть множество способов спустить с кошки шкуру, да простит меня наша усатая подруга, — усмехнулся Мефисто. — Гранди слишком хорошо защищен, чтобы хоть кто-нибудь, пусть даже величайший маг и волшебник в мире, — он поклонился, — мог запросто заглянуть к нему в гости ради выяснения, что там творится. — Маг помолчал. — Я всерьез подумывал о том, не пустить ли в ход свой хрустальный шар, но он больше похож на видеотелефон: если бы я посмотрел на него, он смог бы увидеть меня. Эта мысль не очень мне понравилась; правду говоря, она меня определенно отпугнула.
   — Так что же вы сделали?
   — Многие его прислужники — по большей части гоблины и тролли — склонны собираться в маленьком пабе не слишком далеко отсюда, чтобы выпить и сыграть в карты. Вот я и отправился туда, купил разок выпивку на всех, сел расписать партеечку и держал ушки на макушке. — Он победно ухмыльнулся. — Я даже выиграл двенадцать долларов.
   — Что же они сказали? — Мэллори раздавил сигарету и попытался закурить следующую. Ветер все время задувал огонек зажигалки, так что в конце концов детектив сдался и спрятал сигарету в карман.
   — Ну, большинства там не было, — сообщил Мефисто, — но те двое, что все-таки пришли, сказали мне, что он прямо вне себя из-за чего-то.
   — Еще бы! — вдруг захихикал Мэллори.
   — О чем это вы толкуете?
   — Последний фрагмент только что встал на свое место! — провозгласил Мэллори.
   — Какой фрагмент?
   — Последний фрагмент головоломки. Покидая «Кринглово воинство», я знал большую часть этого, а вы лишь заполнили пробелы.
   — Какое еще воинство?
   — Там живет Гиллеспи.
   — Вы в самом деле его нашли?! — воскликнул Мефисто.
   — Нет.
   — Но все-таки что-то выяснили? — не унимался маг.
   — Почти все. Но одна вещь меня тревожит: если Гранди так могуществен, почему же мы с Мюргенштюрмом до сих пор живы? Может, о вас с Виннифред он пока не знает, однако очевидно, что…
   — Пока?! — взвился Мефисто, так огорчившись, что позволил накидке распахнуться. — В каком это смысле пока?!
   — Рано или поздно он непременно узнает о вас, — рассудительно растолковал Мэллори.
   — Лучше бы не узнавал, черт побери! Такого уговора не было!
   — Это несущественно, — заметил детектив. — Ни один из нас в данный момент не подвергается ни малейшей опасности.
   — А не поделиться ли вам со мной имеющимися основаниями для Подобного вывода, а уж я бы тогда решил, правы ли вы, — угрюмо молвил Мефисто. Вдруг заметив, что выбивает зубами дробь, он снова запахнул накидку, но цокот зубов не прекратился.
   — Ладно, — проговорил Мэллори. — Вы знаете, где находятся подручные Гранди?
   — Полагаю, совершают преступления. — Чуть помешкав, маг мрачно добавил:
   — А может, охотятся на его врагов. Мэллори отрицательно покачал головой:
   — Они охотятся на Лютика. — Он выдержал эффектную паузу. — И знаете, что я вам еще скажу?
   — Что?
   — Они его не найдут.
   — С чего вы это взяли? — поинтересовался Мефисто.
   — С того, что он мертв.
   — Откуда вы знаете? — ужаснулся маг. — Вы видели его труп?
   — Нет.
   — Тогда с чего вы взяли, что он мертв? Мэллори вынул из кармана кожаный ремешок.
   — Портье нашел это в комнате Гиллеспи. Он думал, что это собачий поводок. — Мэллори помолчал. — Но Фелина говорит, что никаких собак в комнате не было, а если бы эта штука была привязана к собаке, то пропахла бы псиной. — Он швырнул ремешок Мефисто. — Этот поводок привязывают к недоуздку, чтобы водить животное за собой.
   — Это всего лишь означает, что Гиллеспи похитил Лютика, — запротестовал Мефисто. — Нам и без того это известно.
   — Это означает куда больше, — возразил Мэллори. — Он ни за что бы не припрятал эту штуку в своей комнате, если бы считал, что она еще может ему понадобиться.
   — Если только он не передал Лютика Гранди, — указал маг.
   — Тогда с чего это Гранди вне себя? И где все его подручные?
   — У него всегда дурное настроение. Что же до подручных, Новый год для них — идеальное время, чтобы набедокурить. Знаете, сколько они успеют до рассвета ограбить торговых точек и сколько пьяниц обобрать?
   — Он в ярости, потому что Гиллеспи обвел его вокруг пальца, а его прихвостни охотятся за единорогом, — убежденно повторил Мэллори.
   — Откуда такая уверенность? — засомневался Мефисто.
   — Из того простого факта, что мы до сих пор живы. Он знает, что мы ищем Лютика. Ему самому удача не очень-то улыбается, так зачем же убивать людей, которые могут привести его к вожделенной цели?
   — Перестаньте говорить «мы»! — нервно пробубнил Мефисто. — Обо мне он не знает!
   — Это не играет ни малейшей роли. Пока он не найдет рубин, вы как за каменной стеной. Проблемы возникают лишь у одного меня.
   — У вас?
   Мэллори утвердительно склонил голову.
   — Сколько эта мембрана останется открытой после смерти Лютика?
   Мефисто задумчиво потер подбородок.
   — Трудно сказать. Зависит от того, во сколько его убили. Полагаю, в вашем распоряжении от трех до пяти часов. — Он вдруг вскинул голову. — Боже мой, какая трагедия!
   — Спасибо за вашу заботу, — поразился Мэллори искренней пылкости чувств мага.
   — Я не о вас, — возразил Мефисто.
   — Спасибо вам пребольшущее.
   — Это о городе! — с жаром проговорил Мефисто. — Знаете, что с ним будет?!
   — Ничего.
   — Ошибаетесь! Преступность будет разрастаться без удержу. Начнутся грабежи и убийства! По улицам станет опасно ходить!
   — Что это вы такое повествуете?
   — А кто, по-вашему, совершает большинство преступлений в вашем Манхэттене? Местные обитатели! Вы никогда не ломали голову, почему попадается так мало правонарушителей, совершивших самые возмутительные деяния? Да потому, что для их свершения они отправляются в ваш мир, а после возвращаются, чтобы скрыться от преследования! А теперь они все застрянут здесь! Жизнь станет невыносимой… В точности как в вашем Манхэттене!
   — Ничего, приспособитесь, — сказал Мэллори. — Мы же приспособились.
   — Да как можно приспособиться к атакам бессмысленного насилия?!
   Мэллори открыл было рот, чтобы ответить, но вдруг осознал, что ответить-то как раз нечего. Раздавшийся позади шум спас его от необходимости признавать этот факт перед Мефисто.
   Обернувшись, Мэллори и Мефисто увидели ночного охранника, отпирающего дверь фондовой биржи изнутри.
   — Вы! — указал охранник на Мэллори.
   — Я? — изумился детектив.
   — Это ведь вы пришли с кошачьей особой, не так ли?
   — Да.
   — Так я и думал. Я видел вас в окно.
   — И что же?
   — Лучше пойдемте со мной. Она как-то пробралась сюда, и я не могу вывести ее.
   — Быть может, я смогу вам помочь, — встрял Мефисто. — Я маг.
   — Мне дела нет, кто выставит ее отсюда, пусть хоть черт с рогами, лишь бы выставили, — раздраженно ответил охранник. — Я звонил легавым, но сегодня ведь Новый год и они чертовски заняты. — Он на секунду примолк. — Эти ублюдки даже посоветовали мне выгнать ее своими силами! — Он развернулся на пятке. — Следуйте за мной.
   Мэллори и Мефисто зашагали вслед за охранником по мраморным полам вестибюля к громадным двустворчатым дверям, ведущим в биржевой зал.
   — Она там, — сообщил охранник, попятившись.
   — А вы разве не с нами? — поинтересовался Мэллори.
   — Меня вы туда даже миллионом не заманите! — энергично затряс головой охранник.
   — Почему это? — с подозрением спросил Мефисто. — Это ведь всего лишь биржевой зал, не так ли?
   — Так.
   — Тогда почему же вы боитесь зайти туда? — наседал маг. — Тысячи человек работают там каждый день.
   — Будь это при свете дня, я бы ничуть не сомневался, — сказал охранник. — Ночью — дело другое.
   — Другое в чем? — осведомился Мэллори.
   — Призраки! — прошептал охранник.
   — Призраки? Охранник кивнул:
   — Каждый раз в полночь они начинают выть и стенать и унимаются только за час до рассвета. Весь этот чертов домина населен привидениями.
   — Если вы не входили туда, то откуда знаете, что девушка-кошка там? — уточнил Мефисто.
   — Я ее видел. Должно быть, она взобралась по наружной стене и влезла через открытое окно. В общем, я видел на мониторе внутреннего наблюдения, как она спускается по главной лестнице и прокрадывается внутрь.
   — И она все еще там? — справился Мэллори.
   — Она не выходила. Конечно, я не могу ручаться, что она еще жива.
   Мэллори подошел к двери и открыл ее, а охранник бочком-бочком двинулся прочь, по пути сказав магу:
   — Входите же!
   — Я обдумываю возможные способы действий, — нерешительно ответил тот.
   — Тут ничего нет, — оглядев зал, сообщил Мэллори.
   — Ха! — откликнулся охранник.
   — Вы уверены? — поинтересовался Мефисто. Не ответив, Мэллори вошел в циклопическое помещение, над которым главенствовало подвешенное на высоте информационное табло. Вдоль стерильных стен выстроились буквально сотни компьютерных терминалов, дисплеев и телефонов, а еще более мощные информационные и коммуникационные пульты были расставлены на сверкающем полированном полу. Детектив зашагал по проходу между чудесами техники; мгновение поколебавшись, Мефисто последовал за ним.
   Внезапно дверь за ними с грохотом захлопнулась.
   — Фелина! — позвал Мэллори.
   — Здесь я, — несчастным голосом отозвалась она. Задрав голову, Мэллори увидел, что девушка-кошка сидит на самой маковке чудовищного компьютерного комплекса.
   — Что ты здесь делаешь?
   — Я ж тебе говорила — кто-то умирал.
   — И ты его съела, — заключил Мэллори.
   — Он меня обжулил! — возмутилась она до глубины души.
   — Обжулил? Как?
   — Исчез, — развела она руками.
   — Он рассеялся, — произнес утробный, горестный глас.
   — Кто это?! — стремительно обернулся Мэллори.
   — Вам нечего бояться, — отозвался голос. — Я не причиню вам вреда.
   — Где вы?
   В воздухе над центральным процессором футах в пятидесяти от Мэллори начал сгущаться бледно-лиловый силуэт. Исчезнув, он возник вновь уже посреди пустого прохода, приняв вид продолговатой фигуры с двумя темными пустыми глазницами и ртом неопределенной формы. Размытый абрис фигуры у пола понемногу сходил на нет.
   — Приношу свои извинения, если мой облик изумляет или пугает вас, — возгласило привидение. — В прежние дни я мог являться куда лучше.
   — Кто вы? — спросил Мэллори.
   — Я биржевой джинн. — Призрак помолчал. — Фактически говоря, я самый последний биржевой джинн.
   — Так это вы зазывали и стонали?
   Силуэт джинна заколебался и будто выцвел.
   — То был мой последний товарищ, перед смертью изливший в стенании свое горе и муки, — скорбно промолвил он.
   — Он исчез! — сердито буркнула Фелина.
   — Не знаю, как именно должен выглядеть джинн. — заметил Мэллори, — но вы и сами выглядите не очень-то здоровым.
   — Я умираю, — вздохнул джинн, став пепельно-серым.
   — Почему?
   — Нехватка пропитания. Я умираю от голода посреди изобилия.
   — Чем же питаются биржевые джинны? — полюбопытствовал детектив.
   — Волнением. Тревогой. Страхом. Ликованием. — Джинн начал таять, но с очевидным усилием воли собрался вновь. — Ах, вам неведомо, каково здесь было в прежние дни! Надо было видеть, как миллионы делались и терялись в течение одного часа, пережить Черный вторник, наблюдать, как акулы бизнеса совершают свои набеги, а после пожинают свое заслуженное и ужасающее возмездие!
   — Но миллионы по-прежнему делаются и теряются каждый день, — возразил Мефисто.
   — Это не одно и то же, — проронил джинн. — Поглядите вокруг. — Он сформировал руку, указывающую на бесконечные ряды терминалов и мониторов. — Где же люди, где лихорадочная деятельность? Некогда бумага завозилась сюда целыми грузовиками; ныне же попробуйте отыскать хоть одну корзинку для бумаг! Все делается компьютерами. Принимаются заказы, совершаются сделки, финансовые империи возносятся и рушатся, но это не сопровождается никакими эмоциями, ни малейшим возбуждением. Где тяга нажить личное состояние, стремление уничтожить противника и втоптать его в грязь Уолл-стрит, где трепет триумфа и отчаяние поражения? Все ушло, развеялось по ветру, точь-в-точь как мои товарищи.
   — Но ведь какие-то эмоции наверняка остались, — не согласился Мэллори. — За компьютерами работают сотни человек. Они-то непременно должны переживать восторг и разочарование.
   — Это не одно и то же, — отозвался джинн со вздохом, эхом раскатившимся по холодному, пустому залу. — Они не ставят личное состояние на карту; изрядная часть денег принадлежит пенсионным фондам и прочим организациям. Кроме того, решения принимают машины; люди превратились в возвеличенных клерков, выполняющих приказы своих механических хозяев. Переживаемые ими убогие эмоции предоставляют нам лишь самое скудное пропитание, заставляя балансировать на грани голода. Джон Д. знал это, потому-то и выбрал смерть.
   — Какой Джон Д.?
   — Мой павший товарищ, — пояснил джинн. — А я Дж. П.
   — В честь Дж. П. Моргана ^[21]? — догадался Мэллори.
   — Да. Вот это был тиран, человек с величайшим накалом ненависти и громадными масштабами любви! — Заговорив о своем давно почившем тезке, джинн вспыхнул ярким пурпуром. — В ту неделю, когда биржа потерпела крах, он потратил двести миллионов долларов, в одиночку пытаясь поддержать ее собственными деньгами. Должно быть, он обеспечивал пропитанием полсотни джиннов сразу! — Погрузившись в сладостные воспоминания, джинн разгорелся еще ярче. — А когда он пришел сюда после сражения с Тедди Рузвельтом, воздух буквально искрился энергией. Знаете, у нас тут почитай каждый день возгорались кулачные бои.
   — Времена меняются, — заметил Мэллори.
   — Знаю, — вздохнул Дж. П., обесцвечиваясь. — Как прежде динозавры, мы бредем к полному вымиранию, но не под раскаты грома, а под жалобное хныканье. Пожалуй, я даже не против. Ужасно одиноко быть последним представителем своего племени. День, неделя, месяц — и я присоединюсь к своим утраченным друзьям.
   — Сожалею, — сказал детектив.
   — Не стоит. — Дж. П. опять стал тускло-черным. — Это случается со всеми видами, в том числе и с Человеком. — Его силуэт стал еще более призрачным. — Джон Д., Кир, Август… Скоро увидимся, друзья мои!
   С этим джинн исчез.
   — Печально, — прокомментировал Мэллори.
   — Он сжульничал, — фыркнула Фелина.
   — Наверное, он считал, что это его обжулили, — задумчиво проронил Мэллори, — даже если так и не понял, как или почему.
   — Пойдемте лучше, — принялся торопить его Мефисто. — Должно быть, Виннифред уже перед входом. Мэллори кивнул;
   — Пошли, Фелина.
   Девушка-кошка мягко спрыгнула на пол и припустила к двери, обогнав мужчин.
   — Теперь забирайте ее отсюда, — сказал охранник, как только все трое вышли из зала.
   — Уже уходим, — ответил Мэллори. — По-моему, призраки уже недолго будут вас беспокоить.
   — Скатертью дорога! — воскликнул охранник. — Надо же иметь такую наглость — пугать порядочных людей, зарабатывающих кусок хлеба честным трудом!
   Мэллори не отозвался ни словом, и спустя полминуты он, Фелина и Мефисто уже стояли на тротуаре перед биржей. С неба начала сеяться какая-то липкая каша — то ли дождь, то ли снег, — позаимствовавшая и у того, и у другого лишь самые худшие качества.
   — Который час? — спросил Мефисто, поднося ладонь козырьком ко лбу в тщетной попытке сохранить очки сухими. Мэллори бросил взгляд на часы:
   — Полтретьего плюс-минус минута.
   — Проклятие! — насупился Мефисто. — С Виннифред что-то случилось!
   — Она задерживается не так уж сильно, — попытался утешить его Мэллори.
   — Я знаю ее уже чуть ли не полтора десятка лет, и она еще ни разу не опаздывала на встречу.
   — Почему бы вам не заглянуть за угол? — предложил Мэллори. — Там тоже есть вход. Может, она ждет нас не в том месте.
   Кивнув, Мефисто осторожно двинулся по скользкому тротуару и скрылся за углом справа. Вернувшись через пару минут, он придерживал полы накидки, чтобы она не волочилась по снежной жиже, а остановившись рядом с Мэллори, снова запахнулся.
   — Увы, — угрюмо объявил маг и вдруг огляделся. — А где Фелина? Если снова на бирже, я за то, чтоб там ее и оставить.
   — Я отправил ее в Патологиум, ждать Виннифред и Эогиппуса, на случай, если они почему-то заявятся туда, — объяснил Мэллори.
   — Хорошая мысль, — одобрил маг. — Тем более кошки мне никогда не нравились.
   — Итак, остаемся мы с вами.
   — В каком смысле?
   — В том смысле, что следующим логичным шагом было бы поискать Виннифред и Эогиппуса.
   — Да и так ясно, что с ними случилось, — ответил Мефисто. — Попали в беду.
   — Тогда надо их выручать.
   — Послушайте, — принялся отбиваться Мефисто, — я же только согласился выяснить парочку фактиков. Я вовсе не намеревался идти против Гранди.
   — Я думал, Виннифред вам подруга.
   — Подруга, но я не пошел бы на Гранди, даже если бы под ударом была моя собственная мать!
   — Вам не придется, — возразил Мэллори. — Может, он еще и не знает, что они на нашей стороне.
   — На вашей стороне, а не на нашей.
   — Признаю свою ошибку. И все-таки вас никто не просит сражаться с Гранди.
   — Как раз именно этого вы от меня и требуете! — тонким, жалобным голоском возмутился Мефисто.
   — Вы же маг, — покачал головой Мэллори. — Я всего лишь прошу вас пустить в ход свое могущество для выяснения, что же случилось с Виннифред и Эогиппусом. — Он на миг задумался. — Вам даже не придется выходить из дому. Просто воспользуйтесь своим хрустальным шаром.
   — И если они у Гранди, он узнает, что мы их ищем! — с упреком бросил Мефисто.
   — Вы проявите себя просто заботливым другом Виннифред, а не врагом Гранди, — пытался убедить его детектив.
   — Он узнает! — ныл Мефисто. — Он только глянет на меня и все поймет!
   — У вас есть еще что-нибудь пригодное для того же, кроме хрустального шара?
   Мефисто наморщил лоб, погрузившись в напряженные раздумья, и наконец неохотно признался:
   — У меня есть волшебно зеркало.
   — А что оно делает?
   — Немногое, — буркнул маг. — Недолюбливает меня.
   — Оно может отыскать Виннифред и Эогиппуса?
   — Возможно. Оно общается с другими зеркалами.
   — Значит, вместо хрустального шара можно воспользоваться зеркалом?
   — Не знаю…
   — Вам не придется больше ничего делать, — заверил Мэллори мага. — Если только сможете сказать мне, где она, я заберу ее оттуда.
   — Вы это всерьез? — удивился Мефисто. Мэллори утвердительно кивнул. — Это невероятно рыцарский поступок с вашей стороны!
   — Спасибо. А теперь говорите, где вы живете.
   — Зачем? — с подозрением спросил Мефисто.
   — А как же еще я смогу с вами встретиться и выяснить, что вы узнали? — раздраженно отозвался Мэллори, отходя в глубь тротуара, подальше от громадного желтого слона с компанией гуляк на спине, вышедшего из-за угла и зашлепавшего вверх по улице, разбрызгивая грязь.
   — Ну? — настойчиво спросил Мэллори, когда слон прошел.
   — Мистический тупик, 7. — Мефисто вдруг смутился. — Спуститесь по лестнице. Квартира полуподвальная. — Он помолчал. — Не вижу повода платить вдвое дороже за привилегию доводить себя до изнеможения, карабкаясь вверх по бесконечным лестницам.
   — Мистический тупик, 7, — повторил Мэллори, уперев руки в бока и озираясь. — Что ж, пока вы будете заниматься этим, я лучше наведу справки у фараонов и в больницах. — Он ненадолго задумался. — Пожалуй, можно начать с полиции. Если они еще не объявлялись, я хотя бы смогу подать заявление об их пропаже. Где тут ближайший участок?
   — Примерно в полумиле отсюда. Но полицейские лишь отправят вас в Бюро потерянных особ, так что можете сэкономить время, направившись прямиком туда.
   — А как его найти?
   — Оно в двух кварталах отсюда. Просто на ближайшем углу сверните налево, а дальше все прямо, наверняка не пропустите.
   — Спасибо. Лучше я пойду. Загляну к вам попозже.
   — Знаете, — заявил Мефисто, — наверно, я пойду с вами.
   — В Бюро потерянных особ? — озадаченно переспросил Мэллори.
   — Нет, обратно в ваш мир.
   — Вы? — с любопытством воззрился Мэллори на мага.
   — В Вегасе хорошие магические представления пользуются неизменным спросом. Быть может, меня даже будут ставить вровень с Уэйном Ньютоном!
   — Давайте сперва выясним, что стряслось с Виннифред.
   — Конечно-конечно. — Мефисто уже не мог сдерживать обуревающий его энтузиазм. — Но затем — берегись, Вегас, я иду! Посторонись, Барбара Стрейзанд! С дороги, «Крысиная стая»!
   — «Крысиной стаи» больше нет, — возразил Мэллори. — Они уже старики.
   — Значит, появится новая крысиная стая. Они всегда появляются, знаете ли.
   — Ага. Что ж, прежде чем настанет сей упоительный миг, нам еще предстоит сделать дело.
   — К тому же в условиях жесткого лимита времени, — напомнил Мефисто. — Если вы правы насчет Лютика, мембрана уже начала отвердевать.