Страница:
Она понизила голос. Слухи уже дошли и до нее.
— У нее плохие пробы?
— Хуже, чем вы можете себе представить, — ответил он.
— Мне очень жаль, — сказала она — Мне так нравился ваш сценарий.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Подождите минутку, — она отошла, не вешая трубку.
Она снова подошла к телефону.
— Здесь мистер Кохен. Он хотел бы зайти к вам в офис.
— Так ведите его сюда, — он положил трубку и встал.
В это время Ширли уже открывала дверь в его офис. Мики пришлось отступить в сторону, чтобы она смогла закрыть за ним дверь. Джо указал ему на стул перед рабочим столом.
Мики сел, окидывая взглядом крохотную комнатку.
— Они называют это офисом? — сказал он — Это больше смахивает на чулан.
Джо рассмеялся.
— Я чуланный писатель.
Мики улыбнулся.
— Думаю, вам любопытно, зачем я пришел сюда?
— Это не мое дело, — сказал Джо. — Вам не нужно ничего объяснять.
— Я знаком с вашим отцом, — сказал Мики. — В свое время мы были в Бруклине хорошими друзьями.
— С отцом все в порядке, — сказал Джо.
— У него все еще птичий рынок?
Джо кивнул:
— На том же месте.
Мики снова улыбнулся.
— Передайте ему от меня привет.
— Обязательно, — ответил Джо.
Мики посмотрел на него.
— Это, конечно, неофициально, — сказал он, — но я здесь как менеджер Джуди.
— Ясно, — сказал Джо.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросил Мики. — Мы выкарабкаемся из этой истории?
— Я сделаю сценарий, — ответил Джо — Остальное зависит от Эй Джей.
— Он сворачивает это дело, — сказал Кохен — Он уже развязался с соглашением с “Ворнер Бразерз” насчет Пата О’Браена.
— О’Браен в любом случае не стал бы сниматься в такого рода фильме, — сказал Джо.
— Режиссер тоже отказался, — продолжал Мики. — Он не работает над такими картинами.
— Здесь пруд пруди режиссеров, так что без проблем, — сказал Джо.
— Эй Джей сократил и съемочные дни до двенадцати дней вместо тридцати.
— И правильно, — ответил Джо. — На этот фильм больше и не нужно.
— Метакса обеспокоен, — сказал Мики.
— Надо думать, — сказал Джо. — Это его деньги и его девушка.
— Неправда, — вдруг заявил Мики. — Не его деньги, не его девушка.
Не отвечая, Джо вопросительно посмотрел на него.
— Вы знаете о нью-йоркском Судье?
Джо кивнул. Судья был неофициальным арбитром всех мафиозных группировок.
— Метакса представляет его. Они одалживают студии деньги по той причине, что для них это хороший бизнес. Это законно и чисто. Мне пришлось привезти сюда Джуди, из-за того, что жена Судьи имела на нее зуб.
Джо взглянул на него.
— Джуди об этом знает?
— Все она знает, — сказал Мики. — Но ни хрена не делает. Она думает только о себе.
Джо помолчал.
— На меня можете положиться, — сказал он наконец. — Я сделаю все, что смогу.
Мики поднялся со стула.
— Сделайте эту работу, и мы будем очень вам благодарны, — он направился к двери. — Держите меня в курсе дел. Если что, предупредите меня через “Дейвз Блю Рум” В любое время, днем или ночью. Еще увидимся.
— О’кей, — сказал Джо.
Мики кивнул ему и вышел из офиса Джо сделал глубокий вдох. На самом — то деле ничего не изменилось. На верху любой пирамиды всегда кто-то стоит. Он посмотрел на свои заметки “Интересно, — подумал он, — действительно ли Эй Джей считает себя хозяином собственной студии или же нет?”
— Полчаса на то, чтобы закончить обед, О’кей? — спросила она.
— О’кей, — ответил он и поднялся в спальню.
Пока он надевал халат, вышла из ванной Мотти. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она подняла на него глаза.
— Ты выглядишь усталым.
— Я устал, — ответил он.
— Тебе надо поесть, — она покачала головой. — Я сказала Розе, чтобы приготовила телячьи отбивные.
— Замечательно, — без всякого энтузиазма сказал он.
Она посмотрела на него.
— Что случилось?
— Фильм накрылся.
— Все уже закончилось? — удивилась она. — И ты не будешь редактировать?
— Все закончилось, но еще не закончилось, — ответил он. Заметив ее недоуменный взгляд, он объяснил. — Пробы Джуди — просто мусор. Она не умеет ничего: ни играть, ни петь, ни танцевать — только стоять или бегать. Эй Джей рвет на себе остатки волос. Он сказал, что влип уже на две сотни штук. Они не могут снимать по этому сценарию.
— Я все еще не понимаю, — сказала она. — И что же он теперь собирается делать?
— Я подкинул ему идейку, — пояснил Джо. — Я припомнил один из своих рассказов для “Спайси эдвенчер”. Помнишь, “Королева амазонок”.
— Ты сказал им о журнале?
— Конечно, нет, — ответил он. — Я не такой дурак. Я сделал вид, что это только что пришло мне в голову. И они купили эту идею.
— Не могу в это поверить, — сказала она.
И тут комичность ситуации наконец дошла до него. Он рассмеялся.
— Я тоже. Но они купили ее, и я должен написать “Королеву” за две недели.
— Значит, тебя не уволили?
Он кивнул.
— И кроме того, я получу еще штуку, когда они начнут снимать, — он снял с себя пиджак и бросил его на кровать: — А сейчас я помою руки, и мы сможем пойти обедать.
Она пошла за ним в ванную.
— Ты читал о новом стиле в женской моде? Это идет из Парижа. Первая важная коллекция с довоенных времен.
— Я ничего об этом не знаю, — ответил он, включая горячую воду. — И что теперь?
— Мистер Маркс хочет, чтобы у нас она была раньше, чем в остальных магазинах Лос-Анджелеса. Из наших ателье на Седьмой авеню сообщили, что старые образцы уже не идут. Он попросил меня съездить в Нью-Йорк и выбрать, что для нас подойдет.
Он мыл руки, не поворачиваясь к ней.
— Ты поедешь?
— Это часть моей работы, — ответила она.
Смывая с рук мыло и снимая с крючка полотенце, он молчал.
— Я говорила с твоей матерью, — сказала она. — Она предложила мне остановиться у них и привезти с собой Каролину.
Джо посмотрел на нее.
— Удивительно. — Его мать вообще не желала разговаривать, с ними, пока не родилась малышка, — и даже после этого, пока они не переслали ей копию своего брачного свидетельства, чтобы она удостоверилась, что все было законно. Но она все еще относилась к Джо весьма прохладно. К счастью, она не дулась больше на Мотти. В конце концов во всей этой истории была виновата вовсе не Мотти — это он воспользовался неопытностью невинной девушки. — А про меня она спрашивала? — спросил он.
— Жаловалась, что ты никогда ей не звонишь.
— Наконец-то она сдалась, — сказал он. — Мать всегда сразу же передавала трубку отцу или просто клала ее, когда я звонил. На какое время ты уезжаешь?
— Примерно на двадцать дней, — ответила она. — Если я уеду в пятницу, то буду в Нью-Йорке в воскресенье вечером. Тогда я смогу выделить целую неделю на работу и отправлюсь обратно в конце следующих выходных. Мистер Маркс был очень любезен. Он сказал, что, если я возьму Каролину, он оплатит для нас спальное купе.
— Он едет с вами?
Она посмотрела на него.
— Он уезжает раньше нас, в среду. С ним едет его жена.
Джо кивнул.
— Нормально.
Мотти улыбнулась.
— И еще замечательно то, что твои мать и отец наконец-то увидят свою единственную внучку, — спускаясь в кухню впереди него, она вздохнула с облегчением. Она ничего не сказала ему о том, что миссис Маркс отправляется обратно в Лос-Анджелес в то самое воскресенье, когда они с малышкой приедут. Она ни словом не обмолвилась и о том, что мистер Маркс зарезервировал для нее номер в гостинице “Пенсильвания” на 34-й улице, конечно, исключительно на тот случай, если она заработается и возвращаться домой в Бруклин будет слишком поздно.
19
20
— У нее плохие пробы?
— Хуже, чем вы можете себе представить, — ответил он.
— Мне очень жаль, — сказала она — Мне так нравился ваш сценарий.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Подождите минутку, — она отошла, не вешая трубку.
Она снова подошла к телефону.
— Здесь мистер Кохен. Он хотел бы зайти к вам в офис.
— Так ведите его сюда, — он положил трубку и встал.
В это время Ширли уже открывала дверь в его офис. Мики пришлось отступить в сторону, чтобы она смогла закрыть за ним дверь. Джо указал ему на стул перед рабочим столом.
Мики сел, окидывая взглядом крохотную комнатку.
— Они называют это офисом? — сказал он — Это больше смахивает на чулан.
Джо рассмеялся.
— Я чуланный писатель.
Мики улыбнулся.
— Думаю, вам любопытно, зачем я пришел сюда?
— Это не мое дело, — сказал Джо. — Вам не нужно ничего объяснять.
— Я знаком с вашим отцом, — сказал Мики. — В свое время мы были в Бруклине хорошими друзьями.
— С отцом все в порядке, — сказал Джо.
— У него все еще птичий рынок?
Джо кивнул:
— На том же месте.
Мики снова улыбнулся.
— Передайте ему от меня привет.
— Обязательно, — ответил Джо.
Мики посмотрел на него.
— Это, конечно, неофициально, — сказал он, — но я здесь как менеджер Джуди.
— Ясно, — сказал Джо.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросил Мики. — Мы выкарабкаемся из этой истории?
— Я сделаю сценарий, — ответил Джо — Остальное зависит от Эй Джей.
— Он сворачивает это дело, — сказал Кохен — Он уже развязался с соглашением с “Ворнер Бразерз” насчет Пата О’Браена.
— О’Браен в любом случае не стал бы сниматься в такого рода фильме, — сказал Джо.
— Режиссер тоже отказался, — продолжал Мики. — Он не работает над такими картинами.
— Здесь пруд пруди режиссеров, так что без проблем, — сказал Джо.
— Эй Джей сократил и съемочные дни до двенадцати дней вместо тридцати.
— И правильно, — ответил Джо. — На этот фильм больше и не нужно.
— Метакса обеспокоен, — сказал Мики.
— Надо думать, — сказал Джо. — Это его деньги и его девушка.
— Неправда, — вдруг заявил Мики. — Не его деньги, не его девушка.
Не отвечая, Джо вопросительно посмотрел на него.
— Вы знаете о нью-йоркском Судье?
Джо кивнул. Судья был неофициальным арбитром всех мафиозных группировок.
— Метакса представляет его. Они одалживают студии деньги по той причине, что для них это хороший бизнес. Это законно и чисто. Мне пришлось привезти сюда Джуди, из-за того, что жена Судьи имела на нее зуб.
Джо взглянул на него.
— Джуди об этом знает?
— Все она знает, — сказал Мики. — Но ни хрена не делает. Она думает только о себе.
Джо помолчал.
— На меня можете положиться, — сказал он наконец. — Я сделаю все, что смогу.
Мики поднялся со стула.
— Сделайте эту работу, и мы будем очень вам благодарны, — он направился к двери. — Держите меня в курсе дел. Если что, предупредите меня через “Дейвз Блю Рум” В любое время, днем или ночью. Еще увидимся.
— О’кей, — сказал Джо.
Мики кивнул ему и вышел из офиса Джо сделал глубокий вдох. На самом — то деле ничего не изменилось. На верху любой пирамиды всегда кто-то стоит. Он посмотрел на свои заметки “Интересно, — подумал он, — действительно ли Эй Джей считает себя хозяином собственной студии или же нет?”
* * *
Когда он вернулся домой, было уже почти восемь часов. Он начал подниматься по ступенькам в спальню, и в это время из кухни выглянула Роза.— Полчаса на то, чтобы закончить обед, О’кей? — спросила она.
— О’кей, — ответил он и поднялся в спальню.
Пока он надевал халат, вышла из ванной Мотти. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она подняла на него глаза.
— Ты выглядишь усталым.
— Я устал, — ответил он.
— Тебе надо поесть, — она покачала головой. — Я сказала Розе, чтобы приготовила телячьи отбивные.
— Замечательно, — без всякого энтузиазма сказал он.
Она посмотрела на него.
— Что случилось?
— Фильм накрылся.
— Все уже закончилось? — удивилась она. — И ты не будешь редактировать?
— Все закончилось, но еще не закончилось, — ответил он. Заметив ее недоуменный взгляд, он объяснил. — Пробы Джуди — просто мусор. Она не умеет ничего: ни играть, ни петь, ни танцевать — только стоять или бегать. Эй Джей рвет на себе остатки волос. Он сказал, что влип уже на две сотни штук. Они не могут снимать по этому сценарию.
— Я все еще не понимаю, — сказала она. — И что же он теперь собирается делать?
— Я подкинул ему идейку, — пояснил Джо. — Я припомнил один из своих рассказов для “Спайси эдвенчер”. Помнишь, “Королева амазонок”.
— Ты сказал им о журнале?
— Конечно, нет, — ответил он. — Я не такой дурак. Я сделал вид, что это только что пришло мне в голову. И они купили эту идею.
— Не могу в это поверить, — сказала она.
И тут комичность ситуации наконец дошла до него. Он рассмеялся.
— Я тоже. Но они купили ее, и я должен написать “Королеву” за две недели.
— Значит, тебя не уволили?
Он кивнул.
— И кроме того, я получу еще штуку, когда они начнут снимать, — он снял с себя пиджак и бросил его на кровать: — А сейчас я помою руки, и мы сможем пойти обедать.
Она пошла за ним в ванную.
— Ты читал о новом стиле в женской моде? Это идет из Парижа. Первая важная коллекция с довоенных времен.
— Я ничего об этом не знаю, — ответил он, включая горячую воду. — И что теперь?
— Мистер Маркс хочет, чтобы у нас она была раньше, чем в остальных магазинах Лос-Анджелеса. Из наших ателье на Седьмой авеню сообщили, что старые образцы уже не идут. Он попросил меня съездить в Нью-Йорк и выбрать, что для нас подойдет.
Он мыл руки, не поворачиваясь к ней.
— Ты поедешь?
— Это часть моей работы, — ответила она.
Смывая с рук мыло и снимая с крючка полотенце, он молчал.
— Я говорила с твоей матерью, — сказала она. — Она предложила мне остановиться у них и привезти с собой Каролину.
Джо посмотрел на нее.
— Удивительно. — Его мать вообще не желала разговаривать, с ними, пока не родилась малышка, — и даже после этого, пока они не переслали ей копию своего брачного свидетельства, чтобы она удостоверилась, что все было законно. Но она все еще относилась к Джо весьма прохладно. К счастью, она не дулась больше на Мотти. В конце концов во всей этой истории была виновата вовсе не Мотти — это он воспользовался неопытностью невинной девушки. — А про меня она спрашивала? — спросил он.
— Жаловалась, что ты никогда ей не звонишь.
— Наконец-то она сдалась, — сказал он. — Мать всегда сразу же передавала трубку отцу или просто клала ее, когда я звонил. На какое время ты уезжаешь?
— Примерно на двадцать дней, — ответила она. — Если я уеду в пятницу, то буду в Нью-Йорке в воскресенье вечером. Тогда я смогу выделить целую неделю на работу и отправлюсь обратно в конце следующих выходных. Мистер Маркс был очень любезен. Он сказал, что, если я возьму Каролину, он оплатит для нас спальное купе.
— Он едет с вами?
Она посмотрела на него.
— Он уезжает раньше нас, в среду. С ним едет его жена.
Джо кивнул.
— Нормально.
Мотти улыбнулась.
— И еще замечательно то, что твои мать и отец наконец-то увидят свою единственную внучку, — спускаясь в кухню впереди него, она вздохнула с облегчением. Она ничего не сказала ему о том, что миссис Маркс отправляется обратно в Лос-Анджелес в то самое воскресенье, когда они с малышкой приедут. Она ни словом не обмолвилась и о том, что мистер Маркс зарезервировал для нее номер в гостинице “Пенсильвания” на 34-й улице, конечно, исключительно на тот случай, если она заработается и возвращаться домой в Бруклин будет слишком поздно.
19
Успех приносит с собой удачу. Прошло пять месяцев с тех пор, как он закончил сценарий “Королевы амазонок”, и вот однажды, когда он сидел за печатной машинкой, работая над романом, ему позвонили из офиса Эй Джей.
— Эй Джей приглашает тебя и твою жену на обед к себе домой. В пятницу вечером. Коктейль в семь, сам обед начнется в восемь, — сказала Кэти.
Он удивился. Это был первый раз, когда его вообще пригласили.
— С какой стати Эй Джей меня зовет?
— Ты что, не читаешь газет? — спросила она. — Твой фильм — настоящий хит. У Джуди уже были рекламные поездки в Техас и во Флориду. Только в округах Интерстейт и Вометко картина собрала шестьсот тысяч долларов.
— Не могу в это поверить, — сказал он. — Рецензии ее убили.
— Но зрители ее купили, — сказала она. — Похоже, она станет блокбастером, в самом деле! Об этом говорят сборы. Владельцы кинотеатров уже просят снимать с Джуди новую картину. Мне кажется, поэтому Эй Джей тебя и пригласил.
— Я приду, — сказал Джо. — Но Мотти в Нью-Йорке. Она должна ездить туда в закупочные командировки каждые три месяца.
— Я была в их магазине. Они действительно изменили его. У них хорошо идут дела?
— Насколько я знаю, да, — ответил он. — Ее назначили главным закупщиком фирмы.
— А чем ты занимался все это время?
— Я уже закончил роман, — ответил он. — Я напечатал около ста сорока страниц, основанных на предложениях Лауры. Но это тяжелая работа. Это горазда труднее, чем писать сценарии.
— Лаура говорит, что это будет один из лучших романов, который она когда-либо читала.
— Она пристрастно его оценивает, — сказал он. — Но именно сценарии приносят деньги Хотя до настоящего момента я больше не получил ни одного предложения. Такое впечатление, что в ту же минуту, когда я закончил “Королеву”, все продюсеры, которые до этого со мной общались, перестали отвечать на мои звонки Боюсь, все они посчитали этот сценарий таким куском дерьма, что решили со мной больше не связываться.
— Они к тебе вернутся, — доверительно сказала Кэти. — Я знаю этот город. Они не читают сценарии, они читают доходы.
Вдруг его осенила идея.
— А почему бы тебе не пойти туда со мной?
— Извини, — ответила она. — Во-первых, я съехалась с моим молодым человеком. А во-вторых, Эй Джей не любит, чтобы на его вечеринках присутствовали мелкие служащие.
— Член у него мелкий, а не служащие, — проворчал Джо.
— Это Голливуд, — рассмеялась она. — А почему ты не пригласишь Лауру? Она никогда не была на голливудской вечеринке.
— Как я могу ее пригласить? — спросил он. — Она же в Нью-Йорке.
— Разве она тебе еще не звонила? — удивилась Кэти.
— Нет, — ответил он. — Последний раз я говорил с ней около месяца назад. Мы обсуждали роман.
— Она здесь, — сказала Кэти. — Приехала вчера вечером. Я была уверена, что она тебе уже позвонила. Она остановилась в отеле “Бел Аэр”, в двадцать первом номере.
— Я ей позвоню, — сказал он. — Спасибо, Кэти.
— У меня к тебе одна просьба, — сказала она. — Не говори Лауре, что это я дала тебе знать, что она здесь.
— Но почему? — удивился он.
— Моя сестрица до сих пор злится на меня из-за наших с тобой отношений.
— Но как она об этом узнала? — спросил он.
— Это же Голливуд. Тут все обо всех болтают, а у нее в наших краях есть несколько друзей.
— О’кей, Кэти, — сказал он. — Я разыграю это как по нотам, и, когда я ее обработаю, она не будет верить ни одному слову из того, что ей наговорили.
Пока он набирал номер Лауры, его взгляд упал на стоявшие на рабочем столе часы, и он сообразил, что уже почти пять. Он положил трубку. Скорей всего, она ушла по делам и вернется в гостиницу не раньше половины седьмого-семи. Все приезжие с востока страны обычно появлялись в своих номерах в это время.
Ему в голову пришла идея — неожиданный визит: она ему не позвонила, поэтому он сделает ей сюрприз. Быстро отобрав сделанный под копирку второй экземпляр напечатанных им ста сорока страниц, он положил его в папку, потом позвонил в цветочный магазин и заказал дюжину роз, за которыми договорился зайти в половине седьмого.
— Роза! — выйдя из своего крошечного кабинета на балкон, позвал он.
Она вышла из кухни в гостиную и, задрав голову, посмотрела на него.
— Si, senor?
— Белая выходная рубашка для меня готова?
— Я могу погладить ее за несколько минут, — ответила она.
— Я иду в душ, — сказал он. — Принесешь ее мне в спальню.
— Senor куда-нибудь уходит на обед? — спросила она.
— Еще не знаю. Возможно, — ответил он, зайдя в спальню, и, стягивая с себя домашние брюки и трусы, отправился в ванную.
Лаура открыла дверь. Он улыбнулся ей.
— Добро пожаловать в Лос-Анджелес!
Она в удивлении смотрела на него.
— Какая прелесть, — произнесла она, беря цветы.
— А еще у меня с собой бутылка “Дом Периньона”, — сказал он.
— Ну, это уж слишком, — она улыбнулась. — Заходите.
Он прошел в со вкусом обставленную комнату.
— Вы не можете представить, как я удивился, узнав что вы здесь.
— Вам сказала моя сестра? — спросила она.
— Нет, — ответил он. — Я не разговаривал с ней с тех пор, как закончил работать над своей последней картиной. Это было четыре месяца назад.
— Но кто-то же должен был вам сказать, — заметила она.
— Местные газеты. Они ежедневно публикуют списки отъездов и приездов.
— Вы хорошо выглядите, — сказала она. — Очень по-калифорнийски.
— Вы и сами выглядите неплохо, — рассмеявшись, возразил Джо.
— В этом старом халате? — спросила она, качая головой.
— Не ждите от меня критики, — заявил он. — Для меня вы всегда выглядите прекрасно.
— Дайте мне пять минут на то, чтобы облачиться во что-нибудь более соответствующее случаю, — сказала она. — А вы тем временем можете открыть шампанское.
— Кроме всего прочего, я принес еще и сто сорок отпечатанных страниц рукописи, — сказал он.
— Отлично, — ответила она.
— А что привело вас сюда?
— Мне нужно было привезти одному клиенту кое-какие контракты, — сказала она. — А сейчас дайте мне хотя бы несколько секунд, или я никогда не буду готова.
Она вошла в ванную и закрыла за собой дверь. Через секунду он услышал, как зашумел душ. В ведерке со льдом вместе с шампанским были упакованы два бокала. Бутылку он открыл, но наполнять бокалы не стал.
В углу комнаты он заметил радио, включил свою любимую радиостанцию, передававшую всех поп-певцов — Синатру, Кросби и других, — потом уселся на двух-местную кушетку.
Примерно через пятнадцать минут она вышла из ванной уже накрашенная и одетая. На ней было обтягивающее голубое платье из тонкой шелковистой чесучи.
Он взглянул на нее.
— О, вы уже совсем одеты Вы, должно быть, храните все вещи в ванной.
— Я готова к любым неожиданностям, — улыбнулась она.
Он налил шампанское.
— За удачу!
— За удачу! — кивнула она и отпила шампанского.
— Очень вкусное.
— Да, хорошее, — согласился он. — А что вы хотите на обед?
Она посмотрела на него.
— У меня встреча с клиентом и его поверенным.
— Так перенесите ее на завтра, — предложил он.
— Я не могу этого сделать, — сказала она. — Агентство устроило все еще до того, как я сюда приехала.
— Тогда мы пообедаем вместе завтра? — осведомился он.
— Я вылетаю обратно завтра в семь часов утра.
— Тогда как насчет ужина? — он снова наполнил бокалы.
— Мы едем к клиенту домой, чтобы обсудить контракт в деталях, — ответила она. — Я даже не знаю, когда мы закончим.
Он посмотрел на нее.
— Вам обязательно нужно вернуться в Нью-Йорк? Меня пригласили на вечеринку с коктейлями домой к Эй Джей. Там может быть весело, креме того, вы сможете познакомиться с важными для вас людьми, режиссера — ми, продюсерами.
Она отрицательно покачала головой.
— Я бы с удовольствием. Но я не могу нарушать инструкции агентства. Мне нужно возвращаться.
— Вот черт, — сказал он. — Мы даже не успеем обсудить мою рукопись.
— Я прочитаю ее в самолете и позвоню вам, когда приеду, — ответила она и посмотрела на него — Я уверена, что вы сможете пригласить на обед кого-нибудь другого. Как я слышала, вы пользуетесь у женщин большим успехом.
— Я хочу тебя, — сказал он. — Никого больше.
— Я опаздываю, — сказала она. — Мой клиент зайдет за мной в вестибюль в восемь часов.
Он встал и встретился с ней взглядом.
— Ну что же я должен сделать, чтобы ты пошла со мной куда-нибудь? — спросил он. — Ждать, пока мы не продадим наш роман?
— По-моему, вам лучше сейчас уйти, — холодно сказала она.
Быстро он обнял и поцеловал ее, прижавшись своим уже напрягшимся пенисом к ее паху Он увидел, как ее лицо сначала побледнело, потом покрылось краской; она оттолкнула его от себя.
Он пошел к двери и, уже открыв, повернулся к Лауре.
— И чтобы ты знала — я никогда не трахал твою сестру. Я всегда хотел только тебя.
Он захлопнул за собой дверь и спустился вниз, к стоянке, на которой оставил машину.
— Эй Джей приглашает тебя и твою жену на обед к себе домой. В пятницу вечером. Коктейль в семь, сам обед начнется в восемь, — сказала Кэти.
Он удивился. Это был первый раз, когда его вообще пригласили.
— С какой стати Эй Джей меня зовет?
— Ты что, не читаешь газет? — спросила она. — Твой фильм — настоящий хит. У Джуди уже были рекламные поездки в Техас и во Флориду. Только в округах Интерстейт и Вометко картина собрала шестьсот тысяч долларов.
— Не могу в это поверить, — сказал он. — Рецензии ее убили.
— Но зрители ее купили, — сказала она. — Похоже, она станет блокбастером, в самом деле! Об этом говорят сборы. Владельцы кинотеатров уже просят снимать с Джуди новую картину. Мне кажется, поэтому Эй Джей тебя и пригласил.
— Я приду, — сказал Джо. — Но Мотти в Нью-Йорке. Она должна ездить туда в закупочные командировки каждые три месяца.
— Я была в их магазине. Они действительно изменили его. У них хорошо идут дела?
— Насколько я знаю, да, — ответил он. — Ее назначили главным закупщиком фирмы.
— А чем ты занимался все это время?
— Я уже закончил роман, — ответил он. — Я напечатал около ста сорока страниц, основанных на предложениях Лауры. Но это тяжелая работа. Это горазда труднее, чем писать сценарии.
— Лаура говорит, что это будет один из лучших романов, который она когда-либо читала.
— Она пристрастно его оценивает, — сказал он. — Но именно сценарии приносят деньги Хотя до настоящего момента я больше не получил ни одного предложения. Такое впечатление, что в ту же минуту, когда я закончил “Королеву”, все продюсеры, которые до этого со мной общались, перестали отвечать на мои звонки Боюсь, все они посчитали этот сценарий таким куском дерьма, что решили со мной больше не связываться.
— Они к тебе вернутся, — доверительно сказала Кэти. — Я знаю этот город. Они не читают сценарии, они читают доходы.
Вдруг его осенила идея.
— А почему бы тебе не пойти туда со мной?
— Извини, — ответила она. — Во-первых, я съехалась с моим молодым человеком. А во-вторых, Эй Джей не любит, чтобы на его вечеринках присутствовали мелкие служащие.
— Член у него мелкий, а не служащие, — проворчал Джо.
— Это Голливуд, — рассмеялась она. — А почему ты не пригласишь Лауру? Она никогда не была на голливудской вечеринке.
— Как я могу ее пригласить? — спросил он. — Она же в Нью-Йорке.
— Разве она тебе еще не звонила? — удивилась Кэти.
— Нет, — ответил он. — Последний раз я говорил с ней около месяца назад. Мы обсуждали роман.
— Она здесь, — сказала Кэти. — Приехала вчера вечером. Я была уверена, что она тебе уже позвонила. Она остановилась в отеле “Бел Аэр”, в двадцать первом номере.
— Я ей позвоню, — сказал он. — Спасибо, Кэти.
— У меня к тебе одна просьба, — сказала она. — Не говори Лауре, что это я дала тебе знать, что она здесь.
— Но почему? — удивился он.
— Моя сестрица до сих пор злится на меня из-за наших с тобой отношений.
— Но как она об этом узнала? — спросил он.
— Это же Голливуд. Тут все обо всех болтают, а у нее в наших краях есть несколько друзей.
— О’кей, Кэти, — сказал он. — Я разыграю это как по нотам, и, когда я ее обработаю, она не будет верить ни одному слову из того, что ей наговорили.
Пока он набирал номер Лауры, его взгляд упал на стоявшие на рабочем столе часы, и он сообразил, что уже почти пять. Он положил трубку. Скорей всего, она ушла по делам и вернется в гостиницу не раньше половины седьмого-семи. Все приезжие с востока страны обычно появлялись в своих номерах в это время.
Ему в голову пришла идея — неожиданный визит: она ему не позвонила, поэтому он сделает ей сюрприз. Быстро отобрав сделанный под копирку второй экземпляр напечатанных им ста сорока страниц, он положил его в папку, потом позвонил в цветочный магазин и заказал дюжину роз, за которыми договорился зайти в половине седьмого.
— Роза! — выйдя из своего крошечного кабинета на балкон, позвал он.
Она вышла из кухни в гостиную и, задрав голову, посмотрела на него.
— Si, senor?
— Белая выходная рубашка для меня готова?
— Я могу погладить ее за несколько минут, — ответила она.
— Я иду в душ, — сказал он. — Принесешь ее мне в спальню.
— Senor куда-нибудь уходит на обед? — спросила она.
— Еще не знаю. Возможно, — ответил он, зайдя в спальню, и, стягивая с себя домашние брюки и трусы, отправился в ванную.
* * *
Было без пяти семь, когда, держа в одной руке букет из двенадцати роз, а в другой — бутылку “Дом Периньона” в ведерке со льдом, он постучался в дверь Лауры.Лаура открыла дверь. Он улыбнулся ей.
— Добро пожаловать в Лос-Анджелес!
Она в удивлении смотрела на него.
— Какая прелесть, — произнесла она, беря цветы.
— А еще у меня с собой бутылка “Дом Периньона”, — сказал он.
— Ну, это уж слишком, — она улыбнулась. — Заходите.
Он прошел в со вкусом обставленную комнату.
— Вы не можете представить, как я удивился, узнав что вы здесь.
— Вам сказала моя сестра? — спросила она.
— Нет, — ответил он. — Я не разговаривал с ней с тех пор, как закончил работать над своей последней картиной. Это было четыре месяца назад.
— Но кто-то же должен был вам сказать, — заметила она.
— Местные газеты. Они ежедневно публикуют списки отъездов и приездов.
— Вы хорошо выглядите, — сказала она. — Очень по-калифорнийски.
— Вы и сами выглядите неплохо, — рассмеявшись, возразил Джо.
— В этом старом халате? — спросила она, качая головой.
— Не ждите от меня критики, — заявил он. — Для меня вы всегда выглядите прекрасно.
— Дайте мне пять минут на то, чтобы облачиться во что-нибудь более соответствующее случаю, — сказала она. — А вы тем временем можете открыть шампанское.
— Кроме всего прочего, я принес еще и сто сорок отпечатанных страниц рукописи, — сказал он.
— Отлично, — ответила она.
— А что привело вас сюда?
— Мне нужно было привезти одному клиенту кое-какие контракты, — сказала она. — А сейчас дайте мне хотя бы несколько секунд, или я никогда не буду готова.
Она вошла в ванную и закрыла за собой дверь. Через секунду он услышал, как зашумел душ. В ведерке со льдом вместе с шампанским были упакованы два бокала. Бутылку он открыл, но наполнять бокалы не стал.
В углу комнаты он заметил радио, включил свою любимую радиостанцию, передававшую всех поп-певцов — Синатру, Кросби и других, — потом уселся на двух-местную кушетку.
Примерно через пятнадцать минут она вышла из ванной уже накрашенная и одетая. На ней было обтягивающее голубое платье из тонкой шелковистой чесучи.
Он взглянул на нее.
— О, вы уже совсем одеты Вы, должно быть, храните все вещи в ванной.
— Я готова к любым неожиданностям, — улыбнулась она.
Он налил шампанское.
— За удачу!
— За удачу! — кивнула она и отпила шампанского.
— Очень вкусное.
— Да, хорошее, — согласился он. — А что вы хотите на обед?
Она посмотрела на него.
— У меня встреча с клиентом и его поверенным.
— Так перенесите ее на завтра, — предложил он.
— Я не могу этого сделать, — сказала она. — Агентство устроило все еще до того, как я сюда приехала.
— Тогда мы пообедаем вместе завтра? — осведомился он.
— Я вылетаю обратно завтра в семь часов утра.
— Тогда как насчет ужина? — он снова наполнил бокалы.
— Мы едем к клиенту домой, чтобы обсудить контракт в деталях, — ответила она. — Я даже не знаю, когда мы закончим.
Он посмотрел на нее.
— Вам обязательно нужно вернуться в Нью-Йорк? Меня пригласили на вечеринку с коктейлями домой к Эй Джей. Там может быть весело, креме того, вы сможете познакомиться с важными для вас людьми, режиссера — ми, продюсерами.
Она отрицательно покачала головой.
— Я бы с удовольствием. Но я не могу нарушать инструкции агентства. Мне нужно возвращаться.
— Вот черт, — сказал он. — Мы даже не успеем обсудить мою рукопись.
— Я прочитаю ее в самолете и позвоню вам, когда приеду, — ответила она и посмотрела на него — Я уверена, что вы сможете пригласить на обед кого-нибудь другого. Как я слышала, вы пользуетесь у женщин большим успехом.
— Я хочу тебя, — сказал он. — Никого больше.
— Я опаздываю, — сказала она. — Мой клиент зайдет за мной в вестибюль в восемь часов.
Он встал и встретился с ней взглядом.
— Ну что же я должен сделать, чтобы ты пошла со мной куда-нибудь? — спросил он. — Ждать, пока мы не продадим наш роман?
— По-моему, вам лучше сейчас уйти, — холодно сказала она.
Быстро он обнял и поцеловал ее, прижавшись своим уже напрягшимся пенисом к ее паху Он увидел, как ее лицо сначала побледнело, потом покрылось краской; она оттолкнула его от себя.
Он пошел к двери и, уже открыв, повернулся к Лауре.
— И чтобы ты знала — я никогда не трахал твою сестру. Я всегда хотел только тебя.
Он захлопнул за собой дверь и спустился вниз, к стоянке, на которой оставил машину.
20
Все еще взбешенный, он вошел в свою квартиру, поднялся по лестнице на балкон и зашел в спальню. Он сорвал с себя пиджак, потом галстук и рубашку.
— Сука! — сказал он громко. — Паршивая, холодная, как ледышка, сука!
Зазвонил телефон. Из трубки послышался голос Лауры.
— Джо, — сказала она. — Я не хотела бы, чтобы вы сердились на меня.
— А как же, интересно, я должен себя чувствовать после того, как меня прогнали с членом наперевес? — проворчал он.
— Не говорите так, — сказала она. — Вы же сами знаете, что я вам ничего не обещала.
— И это “ничего” я от вас и получил, — ответил он.
— Вы ведете себя глупо, — сказала она. — Во-первых, вы женатый человек с ребенком. Во-вторых, у нас чисто деловые отношения, и если бы в моем агентстве когда-либо заподозрили, что этим дело не ограничивается, меня бы выставили, а это означало бы конец нашим надеждам.
Буквально мгновение он думал над ее словами.
— Может быть, вы и правы, но все равно это паршиво.
— Успокойтесь, — сказала она. — Я прочитаю новые страницы романа и позвоню вам послезавтра.
— О’кей, — ответил он. — По-видимому, у меня нет выбора. Придется играть по вашим правилам.
— Это звучит уже более разумно, — сказала она. — А теперь мне пора идти. До свидания.
— Хорошего полета, — пожелал ей он. — Счастливо.
Он продолжал смотреть на телефон. Его заводил один звук ее голоса.
— Проклятье! — сказал он, потом вышел на балкон и позвал: — Роза!
— Si, serior, — откликнулась она из гостиной.
— Могу я выпить кофе?
— Si, serior.
Он смотрел, как она шла на кухню. На ней было все то же тонкое хлопчатобумажное платье; из-под него просвечивали черные лифчик и трусики. “Интересно, понимает ли она, что когда двигается, то выглядит настоящей шлюхой”, — спросил он сам себя.
Джо вернулся в спальню, прошел в ванную, откинул крышку унитаза и расстегнул ширинку. Только закончив и повернувшись лицом к спальне, он осознал, что у него до сих пор наполовину стоит. Она стояла рядом с кроватью, наблюдая за ним, в руках у нее был поднос с кофе. Он почувствовал, как его член растет у него в руке, он не сделал ни движения, чтобы как-то спрятать это или закрыться.
— Поставить на тумбочку у кровати? — спросила она.
— Можешь оставить его там, — все еще стоя в ванной, ответил он.
— Si, serior, — она поставила чашку с кофе на тумбочку рядом с кроватью. — Что-нибудь еще, serior?
— Ничего не надо.
— Хотите высечь меня, serior? — не сводя с него взгляда, спросила она.
— Почему это я должен хотеть тебя высечь? — спросил он.
— Иногда мой папа делает это, когда у него вот так стоит, — ответила она.
— Я не твой папа, — сказал он.
— Но вы мужчина, — сказала она. — Вы провели четыре ночи без senora. Это должно быть mucho тяжело для вас, serior. Когда мой папа сечет меня, он кончает много раз и ему становится легче.
Он почувствовал, как его член обмяк. Возбуждение прошло.
— Извини, Роза, — устало сказал он. — Выйди отсюда, — он подождал, пока она ушла, потом растянулся на кровати.
Он смотрел вверх, на потолок, и злился на себя. Он не думал об этом, пока Кэти не позвонила ему насчет вечеринки у Эй Джей. Это был первый деловой звонок за четыре месяца.
Если бы не деньги, которые зарабатывала Мотти, им пришлось бы тратить его сбережения для того, чтобы прожить. У нее-то дела шли отлично. Сейчас она получала двадцать четыре тысячи в год, больше, чем он делал даже в самые лучшие для себя времена.
Он сел на кровати и отхлебнул кофе. Это была ее третья поездка в Нью-Йорк В первый раз она остановилась у его родителей, взяла с собой ребенка, последние два раза она жила в гостинице “Пенсильвания” объясняя это тем, что гостиница расположена в том же районе, что и магазины, где она должна делать закупки для фирмы. Но это еще не все. Мотти изменилась — она больше не была той девчонкой из магазина, которую он помнил. Казалось, она приняла какое-то решение. Ее тщательно сделанный макияж, ее прическа, одежда опережали последние фасоны. Но больше всего изменились ее глаза. Раньше они были открытыми и юными, а теперь в них появилось что-то скрытое и настороженное, как будто она жила в каком-то своем мире, куда ему вход был запрещен.
“Хотел бы я знать, — подумал он, — трахается ли она со своим боссом, мистером Марксом”. Конечно же, трахается. Ни одна женщина, как бы хорошо она ни работала, не будет получать деньги и повышение по службе другим путем. Даже то, как она трахается, изменилось — теперь Мотти делала это более изощренно, но больше замыкаясь в себе, чем раньше. Раньше она могла кончать по многу раз подряд — теперь один оргазм, и она останавливалась. Потом она сразу же бежала в ванную спринцеваться, чтобы его сперма случайно не проникла в нее глубже, чем нужно. Он действительно был дураком. Герою-любовнику наставил рога червяк с позолоченным членом. Он с размаху поставил чашку на блюдце, она опрокинулась, кофе потек по столу.
— Роза! — позвал он.
Она немедленно появилась в дверях, ее глаза выражали испуг.
— Si, senor.
Он указал на пролитый кофе.
— Вытри.
Она кивнула, вышла из спальни и через секунду вернулась с мокрой тряпкой в руках. Встав на колени рядом с ним, она принялась вытирать кофе. Продолжая стоять на коленях, она повернулась к нему лицом и сказала:
— Нет проблем.
Он выдернул ремень из своих брюк и позволил им упасть к его ногам, на пол.
— Их надо постирать На них кофейные пятна.
Она молча смотрела на его член и яички.
— На что ты уставилась? — рассерженно бросил он.
— Ты хочешь их потрогать, ведь так?
Все еще стоя на коленях, она не отвечала ни слова Он дал ей оплеуху.
— Черт тебя возьми! Ты хотела потрогать их!
Почти благоговейно она слегка коснулась пальцами его мошонки.
— Muy grandes cojones, — прошептала она, потом сжала в руке его член.
Он рывком поднял ее на ноги.
— Не так, — хрипло сказал он. — Раздевайся.
Молча, не глядя на него, она сняла с себя платье, расстегнула свой черный хлопчатобумажный лифчик и вместе с трусиками сбросила его на пол. Потом прикрыла руками лобок.
— Не трахаться, — прошептала она. — Я еще девочка.
— А, дерьмо! — его гнев внезапно утих. — Одевайся.
Он прошел мимо нее в ванную.
— Сейчас я приму душ, а потом уйду на некоторое время.
— Ну и какой выигрыш мы получим? Не забывайте, наши магазины в Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке, — ответила Мотти.
— Норковые жакеты на такой подкладке, — сказал он, — вы можете пустить в продажу по четыреста девяносто пять долларов, и их расхватают как горячие пирожки.
— Насчет цены мистер Сэмюел совершенно прав, миссис Краун, — заметил Маркс.
Мотти поглядела на него.
— Только не забывайте о том, мистер Маркс, что наши меховые салоны всегда приносили нам убытки. А пространство первого этажа слишком дорого, чтобы размещать там убыточные отделы.
— Это все из-за того, что ваши продавцы ничего не смыслят в мехах, — взорвался Сэмюел. — Хороший меховщик сделал бы там большие деньги.
— Не буду с вами спорить, мистер Сэмюел, — сказала Мотти. — Но нам приходится работать с теми людьми, которые у нас есть. Может быть, у вас найдется более приемлемое для нас предложение.
— Если вы хотите повысить класс ваших магазинов, — настаивал Сэмюел, — вам необходимо иметь престижный меховой салон.
Мотти взглянула на Маркса, потом на меховщика.
— А как насчет концессии? Вы говорите, что лучше справляетесь с этим делом, чем мы, и я охотно вам верю.
— Даже не знаю, — осторожно ответил Сэмюел. — Как раз сейчас мы собирались слегка сократить штаты. У нас уже есть концессия с “Хадсонз” в Детройте. Это зависит от того, о каких деньгах мы сейчас говорим.
— Я еще об этом не думала, — сказала Мотти и повернулась к Марксу. — А каково ваше мнение, мистер Маркс?
— Я тоже еще не думал об этом, — ответил он. — Во сколько нам обходится площадь первого этажа?
— Около девяноста тысяч в магазине на Беверли-Хиллз, — сказала она.
— А в остальных четырех магазинах?
— Около пятнадцати тысяч каждый. “Беверли-Хиллз” делает пятьдесят процентов всех наших продаж мехов, — ответила она.
— Сука! — сказал он громко. — Паршивая, холодная, как ледышка, сука!
Зазвонил телефон. Из трубки послышался голос Лауры.
— Джо, — сказала она. — Я не хотела бы, чтобы вы сердились на меня.
— А как же, интересно, я должен себя чувствовать после того, как меня прогнали с членом наперевес? — проворчал он.
— Не говорите так, — сказала она. — Вы же сами знаете, что я вам ничего не обещала.
— И это “ничего” я от вас и получил, — ответил он.
— Вы ведете себя глупо, — сказала она. — Во-первых, вы женатый человек с ребенком. Во-вторых, у нас чисто деловые отношения, и если бы в моем агентстве когда-либо заподозрили, что этим дело не ограничивается, меня бы выставили, а это означало бы конец нашим надеждам.
Буквально мгновение он думал над ее словами.
— Может быть, вы и правы, но все равно это паршиво.
— Успокойтесь, — сказала она. — Я прочитаю новые страницы романа и позвоню вам послезавтра.
— О’кей, — ответил он. — По-видимому, у меня нет выбора. Придется играть по вашим правилам.
— Это звучит уже более разумно, — сказала она. — А теперь мне пора идти. До свидания.
— Хорошего полета, — пожелал ей он. — Счастливо.
Он продолжал смотреть на телефон. Его заводил один звук ее голоса.
— Проклятье! — сказал он, потом вышел на балкон и позвал: — Роза!
— Si, serior, — откликнулась она из гостиной.
— Могу я выпить кофе?
— Si, serior.
Он смотрел, как она шла на кухню. На ней было все то же тонкое хлопчатобумажное платье; из-под него просвечивали черные лифчик и трусики. “Интересно, понимает ли она, что когда двигается, то выглядит настоящей шлюхой”, — спросил он сам себя.
Джо вернулся в спальню, прошел в ванную, откинул крышку унитаза и расстегнул ширинку. Только закончив и повернувшись лицом к спальне, он осознал, что у него до сих пор наполовину стоит. Она стояла рядом с кроватью, наблюдая за ним, в руках у нее был поднос с кофе. Он почувствовал, как его член растет у него в руке, он не сделал ни движения, чтобы как-то спрятать это или закрыться.
— Поставить на тумбочку у кровати? — спросила она.
— Можешь оставить его там, — все еще стоя в ванной, ответил он.
— Si, serior, — она поставила чашку с кофе на тумбочку рядом с кроватью. — Что-нибудь еще, serior?
— Ничего не надо.
— Хотите высечь меня, serior? — не сводя с него взгляда, спросила она.
— Почему это я должен хотеть тебя высечь? — спросил он.
— Иногда мой папа делает это, когда у него вот так стоит, — ответила она.
— Я не твой папа, — сказал он.
— Но вы мужчина, — сказала она. — Вы провели четыре ночи без senora. Это должно быть mucho тяжело для вас, serior. Когда мой папа сечет меня, он кончает много раз и ему становится легче.
Он почувствовал, как его член обмяк. Возбуждение прошло.
— Извини, Роза, — устало сказал он. — Выйди отсюда, — он подождал, пока она ушла, потом растянулся на кровати.
Он смотрел вверх, на потолок, и злился на себя. Он не думал об этом, пока Кэти не позвонила ему насчет вечеринки у Эй Джей. Это был первый деловой звонок за четыре месяца.
Если бы не деньги, которые зарабатывала Мотти, им пришлось бы тратить его сбережения для того, чтобы прожить. У нее-то дела шли отлично. Сейчас она получала двадцать четыре тысячи в год, больше, чем он делал даже в самые лучшие для себя времена.
Он сел на кровати и отхлебнул кофе. Это была ее третья поездка в Нью-Йорк В первый раз она остановилась у его родителей, взяла с собой ребенка, последние два раза она жила в гостинице “Пенсильвания” объясняя это тем, что гостиница расположена в том же районе, что и магазины, где она должна делать закупки для фирмы. Но это еще не все. Мотти изменилась — она больше не была той девчонкой из магазина, которую он помнил. Казалось, она приняла какое-то решение. Ее тщательно сделанный макияж, ее прическа, одежда опережали последние фасоны. Но больше всего изменились ее глаза. Раньше они были открытыми и юными, а теперь в них появилось что-то скрытое и настороженное, как будто она жила в каком-то своем мире, куда ему вход был запрещен.
“Хотел бы я знать, — подумал он, — трахается ли она со своим боссом, мистером Марксом”. Конечно же, трахается. Ни одна женщина, как бы хорошо она ни работала, не будет получать деньги и повышение по службе другим путем. Даже то, как она трахается, изменилось — теперь Мотти делала это более изощренно, но больше замыкаясь в себе, чем раньше. Раньше она могла кончать по многу раз подряд — теперь один оргазм, и она останавливалась. Потом она сразу же бежала в ванную спринцеваться, чтобы его сперма случайно не проникла в нее глубже, чем нужно. Он действительно был дураком. Герою-любовнику наставил рога червяк с позолоченным членом. Он с размаху поставил чашку на блюдце, она опрокинулась, кофе потек по столу.
— Роза! — позвал он.
Она немедленно появилась в дверях, ее глаза выражали испуг.
— Si, senor.
Он указал на пролитый кофе.
— Вытри.
Она кивнула, вышла из спальни и через секунду вернулась с мокрой тряпкой в руках. Встав на колени рядом с ним, она принялась вытирать кофе. Продолжая стоять на коленях, она повернулась к нему лицом и сказала:
— Нет проблем.
Он выдернул ремень из своих брюк и позволил им упасть к его ногам, на пол.
— Их надо постирать На них кофейные пятна.
Она молча смотрела на его член и яички.
— На что ты уставилась? — рассерженно бросил он.
— Ты хочешь их потрогать, ведь так?
Все еще стоя на коленях, она не отвечала ни слова Он дал ей оплеуху.
— Черт тебя возьми! Ты хотела потрогать их!
Почти благоговейно она слегка коснулась пальцами его мошонки.
— Muy grandes cojones, — прошептала она, потом сжала в руке его член.
Он рывком поднял ее на ноги.
— Не так, — хрипло сказал он. — Раздевайся.
Молча, не глядя на него, она сняла с себя платье, расстегнула свой черный хлопчатобумажный лифчик и вместе с трусиками сбросила его на пол. Потом прикрыла руками лобок.
— Не трахаться, — прошептала она. — Я еще девочка.
— А, дерьмо! — его гнев внезапно утих. — Одевайся.
Он прошел мимо нее в ванную.
— Сейчас я приму душ, а потом уйду на некоторое время.
* * *
— Полностью готовые норковые жакеты за двести долларов, — сказал мистер Сэмюел. — Настоящая темная норка, самая модная.— Ну и какой выигрыш мы получим? Не забывайте, наши магазины в Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке, — ответила Мотти.
— Норковые жакеты на такой подкладке, — сказал он, — вы можете пустить в продажу по четыреста девяносто пять долларов, и их расхватают как горячие пирожки.
— Насчет цены мистер Сэмюел совершенно прав, миссис Краун, — заметил Маркс.
Мотти поглядела на него.
— Только не забывайте о том, мистер Маркс, что наши меховые салоны всегда приносили нам убытки. А пространство первого этажа слишком дорого, чтобы размещать там убыточные отделы.
— Это все из-за того, что ваши продавцы ничего не смыслят в мехах, — взорвался Сэмюел. — Хороший меховщик сделал бы там большие деньги.
— Не буду с вами спорить, мистер Сэмюел, — сказала Мотти. — Но нам приходится работать с теми людьми, которые у нас есть. Может быть, у вас найдется более приемлемое для нас предложение.
— Если вы хотите повысить класс ваших магазинов, — настаивал Сэмюел, — вам необходимо иметь престижный меховой салон.
Мотти взглянула на Маркса, потом на меховщика.
— А как насчет концессии? Вы говорите, что лучше справляетесь с этим делом, чем мы, и я охотно вам верю.
— Даже не знаю, — осторожно ответил Сэмюел. — Как раз сейчас мы собирались слегка сократить штаты. У нас уже есть концессия с “Хадсонз” в Детройте. Это зависит от того, о каких деньгах мы сейчас говорим.
— Я еще об этом не думала, — сказала Мотти и повернулась к Марксу. — А каково ваше мнение, мистер Маркс?
— Я тоже еще не думал об этом, — ответил он. — Во сколько нам обходится площадь первого этажа?
— Около девяноста тысяч в магазине на Беверли-Хиллз, — сказала она.
— А в остальных четырех магазинах?
— Около пятнадцати тысяч каждый. “Беверли-Хиллз” делает пятьдесят процентов всех наших продаж мехов, — ответила она.